— -
Пропасть, чтобы вернуться
Пролог
Дубрава шумела так, будто кто-то ходил поверху спящего леса — нагибал деревья, а понизу шелестел травой. Некто — маленький и беззащитный, спрятанный под ветвями пушистых кустов — спал, свернувшись калачиком. Вздрагивая и постанывая, иногда всхлипывая, он привлекал к себе постороннее внимание — звери слышали его. Но они не смели приблизиться к тому, кто видел тревожные сны.
Бежать, бежать куда подальше, со всех ног! Падая и спотыкаясь, вставать и бежать, только не останавливаться и не оглядываться. Куда бы спрятаться, чтобы не нашли? Чтобы выжить?
Страх обнимал своими колючими лапами маленькое дрожащее существо, а ужас сжимал сердце.
Кровь, кровь, кровь — куда не кинешь взгляд все в этой липкой, дурно-пахнущей жидкости. Голубая, розовая или серебристая? Нет, алая. Как оказалось, она у всех одного цвета и её слишком много... слишком.
Не испачкаться бы, не запятнать себя в том, к чему ты не причастен. Или причастна? Не все ли равно для маленького создания, которое в одну секунду осталось без матери и отца, без дома, в который можно было бы вернуться? Лишь бы спастись! Лишь бы убежать подальше от кошмара, чтобы потом, когда-нибудь возвратиться, если хватит смелости... чтобы отомстить.
Размазывая слезы по щекам, продолжая бежать все быстрее, словно за спиной выросли крылья или ноги научились левитации, существо не оглядывалось — знало, что страшные черные тени преследуют свою жертву.
Голые пятки кто-то легонько пощекотал, заставляя их владельца поджать ноги под себя и... проснуться. Симпатичный ушастый еж принюхивался к странному существу, с которым пока не был знаком и оттого осторожничал.
— Привет, — поздоровалось существо и протянуло к колючему раскрытую ладонь. Тот поводил черным носом, забавно чихнул и поторопился спрятаться в высокой траве. Видно, запах не пришелся ему по вкусу.
— Убежал, — вздохнуло существо и встало с земли, огляделось. — Где это я?
Утро пока еще неярким светом заполняло пространство, касалось высоких сосен, они сходились верхушками у самого неба, образовывая круг. Трава, кусты, деревья, а за ними — темнота. Но не та, пугающая, что преследовала существо во сне, другая. Снова другая реальность...
Лес, но чей? Кто в нем обитает? Это предстояло выяснить.
Вчера опять все испортилось. Казалось, нашелся подходящий мир и его даже приютили в нем, а теперь снова побег в неизвестность и сколько так еще придется прятаться — пока остается загадкой. Лишь бы не нашли...
Закутавшись в серый плащ и подхватив нехитрые пожитки, легко уместившиеся в дорожную сумку, путник отправился в дорогу. С вечера он уснул здесь на траве, подстелив под себя теплый плащ — ему не было холодно. Путник знал, что в новом месте его не обидят, пока к нему не вернется видимость.
В суме кроме его сапожек, которые он снял перед сном, хранился длинный острый нож — подарок отца и батистовый платочек, когда-то принадлежавший матери, на котором остался запах её духов.
Иногда, когда становилось тяжело на сердце, так что перехватывало дыхание, существо доставало из котомки дорогие для него вещи — единственное, что осталось от прошлого. Потом оно долго-долго гладило их рукой, прижимало к лицу, вдыхало запах матери, словно возвращалось в безмятежные дни детства.
Окончательно заблудившись в непривычном лесу, где трава сама цепляется за ноги, а деревья гуляют по кругу, не выпуская путника с опушки, выбившись из сил, он присел у одной из сосен и запел печальную песню, без слов.
Вспомнилось недавнее происшествие и поплыло перед его закрытыми глазами воспоминанием.
Он часто путешествовал, часто искал пристанище, убегая от опасности, прятался и учился жить заново. Где-то ему жилось хорошо, где-то не очень, но проходило какое-то время и снова нужно было перебираться в другой мир.
Если бы путник знал, что произойдет, то ни за что не покинул бы дом старика Дроу, а провел бы все утро за чтением книг. Но как предугадать, что нас ждет?
Едва он попал в новый мир, как встретился со старым эльфом, который приютил его у себя и нарек — Тито. Дроу оказался наставником для юного поколения эльфов и обучал их военному ремеслу. В благодарность за кров и хлеб Тито старался помогать старцу во всем, сам же познавал науки и тренировался наравне с его учениками. Но многое у него получалось не так ловко, как хотелось бы. И тогда он убегал в лес и там занимался, оттачивая полученные знания и совершенствуя умения.
Вот и этим утром Тито выскочил из дома пораньше через окно, прихватив с собой лук и стрелы. Он пробрался в лес окольными путями и нашел для себя местечко, чтобы поупражняться в стрельбе. Тито неплохо стрелял, но считал, что не достаточно хорошо владеет этим мастерством, чтобы вступить в свиту принцессы. Ему очень хотелось прижиться в этом мире. Ему нравилось здесь.
Первая стрела пролетела мимо, а вторая — попала в цель, но совсем не в ту, которую он мечтал поразить.
Глава 1
Лаоль взвыл от боли. Это надо же! Кто-то попал ему стрелой в бедро. Ему! Главному хранителю эльфийского леса. Явно тут не обошлось без этих недоучек — юных стрелков, учеников старого Дроу. Когда-то хранитель и сам у него обучался. Лаоль знал, что тот набрал новичков и вот уже несколько недель изо дня в день тренирует их в стрельбе из лука.
Эльфы умеют стрелять с рождения, вернее с того момента, когда могут держать в руках лук и натягивать тетиву. Дроу учил подростков не только меткости, но ловкости, быстроте реакции, умению видеть и распознавать следы. Учил их владеть чуткостью и наблюдательностью зверя, а также многим другим премудростям необходимым воину.
Вот только бы добраться до Этана, а там Лаоль задаст жару этим соплякам.
— Лаоль, что с тобой? — рядом с хранителем оказался его брат Элит — светловолосый высокий юноша.
Лаоль гордился братом и не напрасно, ведь он обучался у самого магистра магических искусств и тот хвалил Элита при каждом удобном случае. Юноша был одаренным и прилежным учеником. Сегодня у него выдался свободный день, и он увязался за Лаолем, чтобы посмотреть, как тот расставляет посты на границе леса. Гномы вот-вот станут делать ночные вылазки за ягодами и грибами, хотя вполне могут, заплатив пошлину в виде изумрудов и рубинов, собирать столько сколько их душе угодно. Но жадность родилась вперед гномов, поэтому приходилось наводить порядок таким способом.
Заметив стрелу в ноге брата, Элит искренне изумился: мало смельчаков, кто решится на дуэль с самим Лаолем.
— Кто это сделал?
Хранитель эльфийских лесов Лаоль Фар аде Оль хмуро взглянул на брата и вздохнул. Как бы он хотел, чтобы тот не видел его позора.
— Какой-нибудь юный стрелок из свиты её высочества, — сквозь зубы, едва сдерживая ярость, выдавил из себя хранитель.
— Да, ну?! У принцессы будет еще одно войско?
— Да. Если она снова не передумает.
— Вот не повезло мальчишке... — посочувствовал Элит стрелку. — Что ты будешь с ним делать?
— Пока... — Лаоль надломил древко и, морщась от боли, вынул стрелу, — не знаю... но будь уверен, наказание он получит.
С помощью магии эльф остановил кровь и залечил рану. Та исчезла без следа. Возвращаясь в город вместе с братом, Лаоль то и дело высматривал среди кустов возможного виновника. Уж слишком резво тот скрылся, а добираться в город эльфов — славный Этан — окружным путем было небезопасно. Прячась за ветками деревьев, возвращаясь, как вор, можно было легко оставить на них какую-то часть своей одежды.
— Так и есть! — обрадовано воскликнул через некоторое время хранитель и перепрыгнул за разросшийся у дороги шиповник.
Через некоторое время он вернулся к Элиту с тряпицей темно-синего цвета в руке.
— Вот. Теперь ему от меня не скрыться! — торжествовал хранитель.
— Брат, пожалей ребенка. Наверняка, он случайно в тебя попал...
— Ребенка? Если он состоит в свите, то уже не ребенок — воин.
— И все же... не убивай его сразу, — засмеялся Элит. — А то от одного твоего вида можно умереть со страху.
— Да, я страшен в гневе! — ответил, чуть улыбнувшись, Лаоль. — Не беспокойся, брат, я буду строг, но справедлив.
По имеющейся улике не трудно было вычислить беглеца, и уже через четверть часа в кабинете хранителя появился парнишка лет одиннадцати.
Тоненький, высокий, с красивым, правильным лицом, светлыми короткими волосами (которые топорщились из-под синего берета, натянутого странным образом — на уши) юный воин дерзко смотрел из-под сдвинутых бровей на Лаоля, и казалось, совсем не страшился его гнева.
— Как тебя зовут? — задал первый вопрос хранитель.
— Тито.
— Странное имя, — Лаоль задумчиво почесал подбородок.
Темные волосы эльфа нависли на глаза, но и через них Тито видел недобрый блеск серых холодных глаз воина.
— А как господин хочет, чтобы меня звали? — робко спросил эльфик.
— То есть? Что за странный вопрос?
— Я могу носить любое имя, господин. Любое, какое вы выберете для меня. Тито — так меня назвал мой учитель.
— Я хочу знать твое настоящее имя. Как тебя назвали родители? — Лаоль подошел к парнишке поближе и заглянул в его темно-карие, почти черные глаза.
— Я не помню, — эльфик опустил голову.
Хранитель вскользь посмотрел на Тито и передернул плечами, не нравилось ему всё это. Он хотел было отвернуться, но задержался взглядом. Что-то насторожило эльфа. Присмотревшись, Лаоль заметил родимое пятно, которое в виде изогнутой змеи красовалось на тонкой шее подростка. Воин подошел поближе, чтобы рассмотреть его, но Тито испуганно отскочил в сторону.
— Не бойся меня, — по-отечески тепло произнес Лаоль Фар аде Оль, — Я только хотел...
— Что, господин? — недоверчивый взгляд.
— Впрочем, это неважно. Сколько тебе лет, Тито?
— Одиннадцать, господин.
"Странно. Для его возраста... он слишком плохо стреляет... или причина в том, что он стреляет слишком хорошо?.." — задумался хранитель, разглядывая Тито. Нечто странное было в этом молодом эльфе. Вот только... Лаоль никак пока не мог понять — что?
— Скажи, это твое? — протянул он кусок ткани парнишке.
— Моё! — с вызовом ответил тот и гордо вздернул подбородок.
Лаолю очень не понравилось, как парнишка на него посмотрел. Эльф почувствовал, что Тито не так прост, как кажется. Он готов был защищаться и показать свои способности, а от недавней робости не осталось и следа.
— Хорошо. Значит, ты не станешь отпираться, в том, что сегодня утром находился на границе леса и стрелял — в меня?
Мальчишка медлил с ответом, на его бледном личике отражалась работа мысли. То его брови вздымались домиком, то опускались, появилась складочка на лбу, а потом разгладилась сама собой. Тито закусил нижнюю губу, но продолжал молчать.
"Интересно, что его так пугает? Неужели я и, правда, внушаю страх одним своим видом?" — подумал хранитель, ожидая в ответ.
— Ну? Я жду!
— Нет.
— Что нет?— едва сдерживая себя, спросил Лаоль, парнишка начинал его раздражать.
— То есть, да.
— Что да?
— Я был в лесу. Но стрелял не в вас, господин. Я пробовал попасть в яблоко и совсем не знал, что вы там сидите, — вновь смутился Тито и опустил глаза на свои потертые, явно немного не по размеру, сапожки.
— Какое еще яблоко?! — выкрикнул эльф, припоминая, что сидел на широкой ветке дуба. Правда, невдалеке росли дикие яблони с мелкими и очень кислыми плодами. Чтобы в такое яблоко попасть — это надо постараться. — Значит, ты у нас совсем ни в чем не виновен, так?
— А не надо было прятаться! Я бы и не попал... в вас.
— Да ты, похоже, вообще стрелять не умеешь, сосунок! А еще в свите принцессы считаешься. Ты хоть знаешь, кому дерзишь, а?
— Знаю!
— Да я тебе сейчас уши за это оторву! — взревел эльф и в два шага оказался возле Тито. Схватив паренька за ухо, он вдруг обомлел, — Ты... кто такой?!
Вместо острого ушка эльфенка под светлыми взлохмаченными волосами Тито хранитель обнаружил другое — кругленькое, явно принадлежащего человеческому детенышу. Но как человек мог оказаться в мире эльфов?
Пока Лаоль раздумывал, парнишка исчез. Растворился, словно видение, как будто его никогда здесь и не было.
— —
Путник продолжал петь, а по его щекам текли горькие слезы...
Глава 2
Прошлое иногда возвращается чувствами об утраченном. Он не знал, откуда приходят они — его видения или сны. Сны о том, что уже не вернуть. Туман окутал собой путника и заботливо спрятал ото всех, но не от прошлого, которое мучило свою жертву. Видения, одно за другим, проникали в его сон и делали причастным к тем событиям, о которых он не помнил...
Призрачные тени от свечей вытягиваются в полный рост и танцуют причудливо на стенах да потолке залы, в которой собрались для торжественной церемонии виновники торжества и приглашенные гости.
Смуглый молодой человек лет тридцати и юная светловолосая девушка пятнадцати лет — венчались, соединяя судьбу навсегда. Одну на двоих.
— Аль Ференс Диа, принц темного королевства, берешь ли ты в супруги...
— Ангелина Люция Лайт, принцесса светлого королевства, согласна ли ты...
Раздавался над сводами зала торжественный голос, объединяющий две любящие души.
Вокруг перешептывалась и переглядывалась толпа гостей. Белоснежные одежды одних контрастировали с черными одеяниями других.
— До чего мы дожили? — вздохнул, вытирая украдкой слезы, всклокоченный, одетый во все черное гном, — Свет и тьма объединились в общий союз. Что же будет теперь?
— Не причитай, Жило! И без тебя тошно, — фыркнула черная кошка, злобно вглядываясь в тоненькую светлую фигурку принцессы.
— Что будет, что будет...— проворчала еще одна особа — в сером плаще — высокая седая старуха. — Ясно, что будет. Дети.
— Дети?! — гном подпрыгнул на месте и изменился в лице.
— Дети?!! — фыркнула кошка, выгнув спину дугой.
-Дети, — скривилась в улыбке старуха, видно, не часто она улыбалась. — Здоровенькие крепыши, наследники объединенного королевства.
Пока гном, кошка и старуха беседовали, действо подошло к кульминации.
— Объявляю вас мужем и женой! — закончил на высокой ноте соединитель судеб.
Аль Ференс Диа и Ангелина Люция Лайт поцеловались под громкие аплодисменты гостей.
— Свершилось... — пробежало шорохом по зале. А вокруг новобрачных теперь оказались только серые оттенки.
— Настало время сумерек, — фыркнула кошка, вылизывая серую шерсть.
— Что ж, хоть не белый, — вторил ей серый гном.
— Хорошо, — будто самой себе ответила и без того серая старуха и, превратившись в сову, вылетела в открытое настежь окно. Дальше тут можно было не присутствовать.
Настало её время.
— —
— Аль, не смеши меня! Иначе наше продолжение — родится раньше времени! — звонко смеялась золотоволосая молодая женщина, откинувшись на мягкие подушки, которые были разбросаны веером по плотному ковру на полу опочивальни. В светлом домашнем платье, мягких носочках, она примостилась на подушках и, подоткнув одну из них под спину, хотела заняться вышивкой. Последние дни ей тяжело было сидеть, вот-вот ожидалось появление на свет наследника.
