Том отлично владел этим заклинанием, вот только применять его — никогда не применял. Считал, что он выше этого, что ему не от кого прятаться. Ведь он — Волдеморт — рожден, чтобы быть сильнейшим магом в истории. Его судьба властвовать вечность. Сила, власть и бессмертие — все, к чему он стремился. От кого ему прятаться? Однако был один человек, которого он боялся, и поэтому ненавидел больше всего. Дамблдор. Именно из-за Альбуса Том научился становиться невидимым, и отработал эту магию до совершенства. Но я — не Том, я не побрезгаю воспользоваться таким полезным инструментом.

Зельевар тем временем, наконец, открыл глаза, и снова уставился на Лили.

— И как же тебе пришла в голову такая умная мысль предать нашего господина? — спросила Лили.

— Лили? — произнес, озираясь, Северус. — Я... я не хотел, Лили...

— Ах да, твое любимое "я не хотел", — перебила его Лили. — У тебя всегда хорошо получалось впустую сотрясать воздух. Наверное, Дамблдор тебя заставил переметнуться на его сторону.

Снейп замотал головой, словно борясь с наваждением.

— Я не об этом. Я не знал, что это ты, когда пытался... — он замолчал.

— За эти годы ты нисколько не изменился, — покачав головой сказала она.

Жаль, что я не видел её глаз. Хотелось знать, о чем она подумала, но не договорила. Впрочем, Снейпу понял все без слов. Он опустил голову как бы соглашаясь. Вот только она немного неправа. Он изменился. Тот Снейп был все еще невинным подростком, который лишь хотел признания. Он мог сделать правильный выбор. Человек, который сейчас стоял перед ней на коленях — хладнокровный убийца, на счету которого пускай не так много жертв, как у Беллатрикс, но достаточно чтобы гнить в Азкабане до конца своих дней.

— Знаешь, каково наказание за предательство Тёмного Лорда?

— Лили...

— Смерть, — почти прошипела она, направляя на него палочку.

На мгновение я даже решил, что с её палочки сейчас смертельное заклинание слетит, и в очередной раз проклял эту чертову маску. А вот Снейп снова забыл об окклюменции — присутствие Лили плавило ему мозг... В его глазах появилось сильное удивление, страх и непонимание. Он смотрел на Лили, и не узнавал её. Он не мог принять мысль о том, что Лили могла убить. Кто угодно, но не Лили. Он не мог понять, почему она собиралась убить его за предательство Тёмного Лорда, а не из-за пророчества. Он моргнул, и в его глазах мелькнуло понимание, прежде чем его разум снова спрятался за ментальными щитами.

— Ты под империусом или сильным конфундусом, Лили, — произнес он, вставая.

— Что?! — воскликнула она. — Как ты смеешь?

Я невольно скривился — я почувствовал в её голосе фальшь. Переиграла на этот раз. Расслышал ли это Снейп? Но он не дрогнул. Ни в его взгляде, ни в выражении его лица ничто не изменилось. Похоже он был слишком сосредоточен на своей догадке, чтобы внимательно к ней прислушиваться.

— Позволь мне воспользоваться диагностическим заклинанием. Клянусь, лишь диагностическим и ничем более.

Несколько секунд она просто смотрела на него не произнося ни слова. На всякий случай я приготовил палочку. Вдруг его все же перемкнуло и в голове возникла некая гениальнейшая мысль?

— Хорошо, — сказала Лили, — но ты об этом пожалеешь.

Северус проигнорировал угрозу, и произнес очень сложное заклинание, которым пользуются лишь крайне опытные целители, чтобы обнаружить в теле пациента скрытые темные проклятия. Снейп все-таки талантлив, как дьявол, хоть и мерзопакостен, как гиена. А вот результату он удивился. Диагностика показала отсутствие каких-либо чар, влияющих на её сознание.

— Я... не понимаю, — произнес он, отступая на шаг. — Ты бы не... Он бы ведь не стал учить

— Грязнокровку? — договорила за него Лили.

— Маглорожденную, — поправил её зельевар.

— В отличие от тебя, я изменилась, Северус, — сказала она. — Круцио!

От неожиданности, я даже из невидимости вывалился, хотя тут же исправился, и снова вернулся под полог. В принципе, непростительными мог воспользоваться каждый. Они не были такими уж сложными. Достаточно желания причинить боль, подчинить или убить. Могла ли Лили применить смертельное заклинание? Вряд ли — слишком много сомнений в ней бы было. Она пока не убийца. Но пыточное заклинание... В ней было достаточно боли и гнева, рвущихся наружу. Я не ожидал, что она решится, но я ошибся: она выпустила свою чувства, и на Снейпа обрушилась боль куда сильнее, чем та, которую он испытывал от моего проклятия. Для неё это было личное, для меня — лишь прикрытие.

После второго круциатуса за несколько минут Снейп приходил в себя несколько минут. Когда он, наконец, снова взглянул на Лили, в его глазах даже несмотря на окклюменцию читалось осознание того факта, что Лили действительно присоединилась ко мне. Было что-то еще... радость?

— У тебя есть шанс искупить свою вину, Северус.

— Что... я должен сделать?

— Лишь то, что делал до этого: шпионить. Войди в доверие к Дамблдору, и приноси пользу.

— Я сделаю это, — сказал он.

— Если предашь снова...

— Этого не случится, Лили. Клянусь.

— Не нужно клятв — они пусты, как все твои слова, — со вздохом произнесла Лили.

— Я докажу, — нахмурившись, сказал Северус, и, прихрамывая, двинулся на выход.

— Никто не должен знать, кто я, — успела напомнить она.

Снейп остановился на мгновение, кивнул, и вышел за дверь. Я вышел из невидимости, и несколько секунд молча наблюдал за Лили. Она смотрела в пол, и крутила в руках палочку. Наверное, именно сейчас, после того, как она применила круциатус, Лили осознала, что означала её клятва мне.

— Я не заставлял тебя этого делать, и не буду, — заверил её я. — Ты видела, что для пыток и убийств у меня достаточно других людей, куда больше подходящих для этого, чем ты.

— Зелья, — тихо прошептала она.

— Зелья, — кивнув, сказал я.

Она кивнула, и уже совсем другим голосом, от которого веяло холодом, спросила:

— Где Хвост?

— Все еще хочешь с ним поговорить? — поинтересовался я. — Не передумала?

— Это личное. Снейпа я простить смогла, но не Хвоста. Только не его.

Я развернулся, и двинулся к двери, через которую вышел Снейп.

— Я приглашу его сюда, — не оборачиваясь, сказал я. — Разберешься с ним самостоятельно. Если понадобится помощь, пропусти магию через метку. И не забудь, что он — анимаг.

Её встречу со вторым индивидуумом наблюдать не имело никакого смысла. Хвост, хоть и был, тем еще прохвостом, но опасности для Лили абсолютно никакой не представлял, да и не мог я её вечно оберегать — у меня других забот хватало. Оставалось надеяться, что она сделала выводы из рандеву со смертью во время её разговора со Снейпом.

Я же, велев Хвосту пройти в библиотеку, пошел поговорить с Лестрейнджами. На завтра был назначен рейд на небольшой городок, на севере Англии, где жила семья Патрика Гампа — заместителя главы отдела магического правопорядка. Баттерспринг — а именно так назывался этот город — на вид обычный магловский городок, в котором жило всего две сотни маглов. Среди них жило так же две семьи волшебников. Гампы и Андерсоны. У первых были все шансы остаться в живых — одна из самых известных чистокровных семей из поколения в поколение даривших Британии талантливейших исследователей. А вот Андерсоны — молодая семья маглорожденных -, похоже, не выживут. Мне банально не остановить своих людей.

Хотя варианты были, конечно, если удастся чем-нибудь отвлечь наиболее отмороженных. Лестрейнджам, Краучу и еще нескольким можно просто сказать стоять — будут стоять. А вот Нотты Младшие, Малфой, Крэбб, Уолден Макнейр — они могли и "отойти покурить". Из Малфоя боец, как из меня балерина, но когда он чувствует себя в безопасности отрывается по полной. Крэбб — он как на веревочке за Люциусом ходит. Оба сына Чарльза Нотта и Макнейр — превосходные бойцы, но при этом такие уродцы, что в дрожь берет. А еще те, что во внутренний круг не входят...

В общем, если эту братию удастся отвлечь, то, возможно, подоспеют Орденцы или даже авроры, и придется уходить. Если нет — ну что ж, судьба такая. Нужно быть бдительными, а не надеяться, что пронесет. Снейпа нужно будет в следующий задействовать и передать через него информацию Дамблдору о рейде. Этот рейд слишком важен, но вот следующим можно будет пожертвовать. Возможно, даже подставить некоторых уж очень нежелательных лиц из моей гвардии.

Все три Лестрейнджа находились в гостиной. Родольфус сидел за столом, и что-то черкал на пергаменте, то и дело, листая несколько книжек, лежащих перед ним. Насколько мне было известно — разрабатывал пассивную защиту от обездвиживающих и усыпляющих чар. Идея была в том, чтобы чары сработали, но спустя пару секунд незаметно для противника рассеялись. Он вообще был головастым волшебником, так что не удивлюсь, если получится. Недавно выдал чары, запускающие ускоренную регенерацию организма.

В отличие от стандартных целительских чар, эти не требовали ни контроля, ни знаний маго-анатомии. Бросил чары, а организм пациента сам знает, как ему лечиться. Получилось так эффективно, что даже против многих тёмных проклятий, с которыми целителям работать крайне сложно, работало на ура. Среди медиков это заклинание было бы воспринято как манна небесная, но таким преимуществом мы разбрасываться не могли, поэтому оно оставалось известно лишь узкому кругу людей. Мне, Лестрейнджам и Чарльзу Нотту — пробовали его исцелить, но тщетно — лишь продлили жизнь.

Проклятие Пруэттов хоть и медленнее, но продолжило его пожирать. Это, кстати, к вопросу о "светлости" моих противников. Никакими светлыми они не были — все это чушь. Некоторые-то, конечно, Тёмных Искусств опасались, но половина Ордена Феникса такой гадостью кидалась, что авады и круциатусы в сторонке курили. А тот же Родольфус — якобы "тёмный" — кроме всего прочего был отличным исследователем и целителем, и если убивал, то быстро и без мучений.

Рабастан тупо храпел на диване. Буквально. Вот у этого в жизни лишь три радости: еда, пытки, и царство Морфея. Беллатрикс, которую раздражал храп, на него порой так поглядывала, что, казалось, сейчас спалит его своим взглядом. Сидя рядом с камином она делала легкие движения палочкой, манипулируя тонкой вихрящейся струйкой огня, которая как веревка тянулась от её палочки к пламени в камине. Иногда струйка словно вздувалась, лопалась, и в месте разрыва из огня, словно живые, возникали фигуры животных. С огнем она работать любила — тоже своего рода исследовательница. Хотя положительного в ней было куда меньше, чем в Родольфусе. Сидя рядом с ней, Невилл — теперь Лео — заворожено смотрел на её магию. Я его понимал — сам засмотрелся на это чудо.

Наконец, Беллатрикс опустила палочку, и обернулась.

— Что-то произошло с... зельеваром, мой господин? — спросила она хмурясь.

— Я лишь напомнил ему, что бывает с теми, кто меня разочаровывает.

— Если вы хотите, я с ним поговорю.

— Не стоит, Белла, моего внушения ему было более чем достаточно.

Решив не будить Рабастана и отвлекать Родольфуса, я прошел к журнальному столику, на котором уже был разложен план Баттерспринга, дома Гампов и защитных барьеров. План нападения разрабатывался уже довольно давно, но до сих пор не было никакой возможности узнать, как же защищен дом. А идти на авось грозило обернуться большими потерями.

Шанс появился по большому счету именно в следствие убийства Лонгботтомов. Безопасность высокопоставленных работников Министерства обеспечивали именно они. Сразу после их гибели ответственным назначили куда менее опытного аврора, который почувствовав себя крутым начальником вместо того чтобы заняться делом самостоятельно возложил обязанности на своего молодого помощника-стажера. И вот этот стажер, когда он понял, что ему нужно написать отчет о защитных чарах, не нашел лучшего решения кроме как пойти в библиотеку аврората. Сам-то он в этом почти не смыслил. Ну а в библиотеке его уже дожидался один из моих шпионов, который тут же предложил свою помощь. В сам аврорат было попасть сложно без тщательной проверки, но вот устроиться библиотекарем — вполне возможно.

Так и оказалась семья Гампов у меня на блюдечке. Большая часть пожирателей предпочитала рейд на Хогсмид, а вот мне нападение на Гампов казалось куда более выгодным. Если сможем взять его дочь, то второй человек в министерстве правопорядка окажется моей марионеткой. А там можно будет устранить Барти Крауча Старшего с помощью его сына, и посадить на его место Гампа, и отдел магического правопорядка окажется под моим контролем. Это в теории, конечно. На деле все было не так просто, но об этом как-нибудь потом подумаю.

Защитные барьеры, которые окружали дом, были превосходные. Если не знать, можно часами возиться, пытаясь их пройти. А больше двадцати минут у нас не будет — стандартное время реагирования авроров на рейды в которых участвовало большое количество пожирателей. Дамблдор с его командой может теоретически явиться быстрее — они, как ни странно, куда организованнее, и всегда готовы выступить против сил зла — меня, то есть.

— Можно я буду с теми, кто пойдет внутрь, мой господин? — спросила Белла.

Я покачал головой.

— Ты будешь нужна снаружи на случай если авроры или Орденцы придут раньше времени.

На самом деле выбор у меня был не такой большой. В дом нужно было посылать действительно самых адекватных пожирателей. Чарльз Нотт, Родольфус Лестрейндж, Северус Снейп и Мелисса Розье. Шанс встретить внутри сопротивление был минимальный, поэтому четырех человек было более чем достаточно. По всем имеющимся данным, в доме будет лишь Эделин Гамп в девичестве Роули и десятилетняя дочь Джинни.

Если все пройдет как надо, то Мелисса останется под оборотным зельем вместо Джинни, чтобы никто не заподозрил похищения. Главное вывести девочку, и держать её подальше от отморозков. Значит держать её придется у Лестрейнджей или... у Лили. Переселить может её вообще сюда? Хижина Гонтов все же не самое надежное место, а в поместье у Лестрейнджей места достаточно. Нужно будет поговорить с Лили на этот счет.

А еще был дом Андерсонов... Нет, нельзя его оставлять без внимания — слишком близко он от наших будущих позиций. Если оставить без внимания, через него могут ударить в тыл, а значит нужно было кого-то посылать его зачистить. Черт. Не мог же я послать туда кого-нибудь с приказом не убивать грязнокровок... Или мог? Что если отправить Лили со Снейпом? Это может сыграть мне на руку, если об этом станет известно Дамблдору. У старика будет еще один повод доверять Снейпу.

Я еще несколько минут изучал план, пока краем глаза не заметил, что в гостиную зашла Лили. Рядом с ней по воздуху плыла бессознательная крыса — Хвост пытался бежать не иначе. У Беллы при виде этой картине взлетели брови.

— И зачем ты притащила сюда эту крысу? — спросила она, прекрасно понимая, что это за крыса.