|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 22. Курица и петушок
Сегодняшний день почти не отличался от предыдущих ровно до тех пор, пока профессор меня не позвал за собой после тренировок. Немного насторожившись, я пошёл следом за Флитвиком, размышляя, что могло случиться. Учитель, приведя меня в зал, взял с полки небольшую, с две мои ладони, коробку.
— Поскольку у тебя сегодня день рождения, то я дарю тебе этот скромный подарок.
Сказал профессор, вручив мне эту коробочку. Взяв подарок, я, недолго думая, открыл его и заглянул внутрь. Там была красивая деревянная шкатулка с плавными резными узорами и замком, рядом с которым был ключ. Я открыл шкатулку с возросшим любопытством и увидел серебристый металлический браслет с маленькими чёрными камушками. Хм, очень даже интересненько. И что же в него вложил профессор? Зная его, простые безделушки он дарить не станет. Я посмотрел на Флитвика, а во взгляде читался вопрос: " И на что он способен?". Полугоблин слегка улыбнулся, с интересом смотря на мою реакцию.
— Этот браслет — магический щит. Он может отразить или поглотить либо одно сильное заклинание, либо несколько слабых, после чего надо перезаряжать. Я думаю, мой подарок тебе очень пригодится в будущем, да и шкатулка понадобится — она экранирует любое магическое воздействие.
С ухмылкой ответил на мой невысказанный словами вопрос. Ого, так вот оно всё как... Очень полезные вещи, особенно браслет, жалко только, что только от магии, но и это уже неплохо. Не ожидал, что профессор мне подарит подобное. Я, несмело улыбнувшись, надел браслет на руку, случайно уколовшись. Чёрные камушки засветились ненадолго и погасли, сменив свой цвет на сероватый, от чего этот артефакт стал похожим на обычную безделушку, не стоящую внимания. Хитро придумано, однако.
— Ах да, ещё забыл сказать, этот браслет работает только на твоей руке.
Дополнил этот хитрый полугоблин. Дорогой подарок он мне сделал, однако. И чем же мне это в будущем придётся ему за это отплачивать? Ладно, поживём — увидим.
— Спасибо вам, профессор Флитвик, за такой великолепный и нужный подарок.
Искренне поблагодарил я учителя, даже слегка поклонившись ему в знак признательности, после чего, выпрямившись, посмотрел на него с радостными искорками в глазах. И в этот момент в главную дверь постучались. Профессор Флитвик пошёл открывать дверь, я, заинтересовавшись, кто это пришёл, последовал за ним. Учитель открыл тяжёлую с виду дверь и там оказался Хагрид, чем сильно удивил меня. Что он тут делает?
— Здравствуйте, профессор Флитвик и Гарри.
Улыбнулся своей фирменной улыбкой он, держа в руках коробки. Интересно бы было увидеть содержание этих, видимо, посылок.
— Поскольку дом у профессора хорошо защищён, да так, что и не найдёшь его никак без карты, а так же не каждая сова может сюда прилететь, профессор Дамблдор отправил сюда меня с подарком для тебя. С двенадцатым днём рождения, Гарри.
Поздравил здоровяк и протянул мне коробочки. Их было три и все они были небольшие. Я, улыбаясь, принял подарки из рук полувеликана.
— Спасибо, Хагрид.
Поблагодарив, я любопытством начал открывать подарки, поставив их на землю и присев рядом на корточки. В первой коробке обнаружилась записка и книга по трансфигурации. Взяв записку, сложенную в четыре раза, я раскрыл её и стал читать. Это был подарок от железной леди Хогвартса — профессора Минервы МакГонагалл. В записке она поздравляла с днём рождения, желала, чтобы я учился так же, как и на первом курсе, книгу она дарит мне для того, чтобы я изучал заклинания, которые могут помочь мне в будущем. Ну да, это вполне вероятно. Я взял в руки книгу и, открыв её, стал изучать содержимое в ней, а точнее просто быстро пробегая глазами по названиям и кратким описаниям. Пролистал я немного, страниц 20, после чего, довольно улыбнувшись, решил, что подобное мне понадобится для моих шалостей, которые обязательно будут во время учёбы на втором курсе. Я, отложив толстую книгу в сторону, открыл вторую коробку и снова увидел то же самое, что было в предыдущей коробке. Я, тяжело вздохнув, решил начать в этот раз с книги, поэтому взяв её на руки, я, прочитав название, отложил обратно, ибо она была историческая. Закрыв книгу, я тяжело вздохнул и прочитал записку. Это всё было от профессора Дамблдора. Если в третьей коробке будут такие подарки, что и в первых двух, то я даже не знаю, что дальше будет. И мои подозрения оправдались! В оставшейся коробке снова была книга и записка! Я первым делом открыл толстый талмуд и понял, что ошибся, назвав его так. Это был фотоальбом с фотографиями моей семьи: мамы и папы, притом там ещё был маленький я. Пролистав альбом, я открыл и прочитал записку. Хагрид. Я посмотрел на него. Почему через коробку, а не из рук в руки? Ну да ладно.
— Спасибо, Хагрид, за твой нелёгкий труд, собирая по всему миру фотографии семьи Поттеров.
Поблагодарил я здоровяка, немного поклонившись ему. Он и, правда, проделал большую работу, собирая снимки. Профессор Флитвик пригласил Хагрида на чашечку чая, тот не отказался и вошёл в дом, ну, а я, оглядевшись, пошёл на задний двор, где ждал сов от любимых. В таком месте, где разрешен проход, но запрещена аппарация. Через пару минут прилетела сова с конвертом для обычных писем. Взяв посылку, я открыл её и вытащил небольшой чёрный мешочек и записку, которая не была согнута в несколько раз. Прочитав записку, написанную на листе тетради с протеевыми чарами, я с нежностью улыбнулся. Эта сова была от Гермионы, которая писала о том, что хочет со мной ещё раз встретиться, но не может. Так же она поздравляла меня с днём рождения и рассказывала о том, что успело случиться за день. Всё так же улыбаясь, я открыл мешочек и высыпал содержимое на ладонь, а именно небольшой, 42 см, кулон с изображением чёрной совы, у которой были фиолетовые глаза, и всё это на толстеньком чёрненьком шнурке. Красиво, но носить такое парню как-то стрёмно будет. Даже если брать во внимание то, что сова символизирует мудрость, поэтому я убрал кулон в карман, уже собираясь ждать вторую сову. Однако она была уже тут, держа в лапах коробку-кубик 55 см. Меня это очень заинтересовало, поэтому я, без промедления, открыл коробку. Внутри лежало, слегка блестя от попадающих туда солнечных лучей, перстень. Он был похож на печать, только абсолютно чистую. Заинтересовавшись ещё больше, я прочитал записку от Дафны. Поздравления, новости... А вот и объяснения. Этот перстень, если его одеть на палец, навсегда станет именным, не родовым, а именно именным. Мой личный знак. Что сказать, достойный подарок. Но пора обратно, где я провел остаток вечера за разговором с профессором. И так ничего более не получив (вот зажрался то) уснул.
Наконец сегодня я снова увижу Гермиону. Возможно и Дафну, что еще сама не знала пойдут ли сегодня они за покупками или нет. Встав рано утром (рано для меня 8 утра) я привел себя в порядок и стал собираться. Умыться, одеться и прочее. Позавтракать. Последнее я, как обычно, делал в одиночестве. Профессор уже ушел по делам. Он почти каждое утро уходит так, хоть и на каникулах и я совершенно не интересовался куда. Зачем? У человека, но не совсем человека, и так дел полно. А он тратит время на меня. Вспоминая, как провел день рождение, я не мог подавить улыбку, и мне не терпелось скорее обнять моих девочек, что так много сделали для меня. Так что, когда я появился в городе вновь с помощью ключа, мое настроение было на уровне "люблю всех". И пусть кто посмеет испортить мне его! Девочка, что приятно, уже ждала, но неприятно то, что она тут была одна. И вместо приветствия, я просто обнял ее со словами:
— Дурочка, не заставляй меня волноваться, договорились в восемь, приходи в восемь!
— Прости!
Посмотрев на меня, девочка и не думала освобождаться. И кажется ей, как и мне, было все равно, что мы стоим на улице, хорошо, что хоть отошли поближе к домам, магазинам точнее.
— И ты извини. Идем по магазинам? И да...
Сделав паузу, отстранившись, я тихо шепнул:
— Я люблю тебя Герми, теперь точно!
Пусть не очень романтично, но это было именно то, что на душе. А уж сегодня, когда свежи воспоминания от дня рождения, когда она в своем платьице, что только подчеркивает ее красоту, с распущенными волосами и красивой улыбкой (и ничего, что зубки такие, потом подправим, а сейчас не видно) я понял, что так и есть. Хотя, наверно, понял я это давно, но всколыхнулось повторно только сейчас. Еще сильнее, еще ярче. И пусть это второе признание, оно от этого не стало менее значимым. И девушка снова зардевшись, произнесла:
— Гарри, что тебя так потянуло сказать это сейчас? Я знаю!
Улыбнувшись, я отстранился от нее, произнеся:
— Не знаю, просто хорошее настроение.
Новой точкой нашего путешествия были магазины. Любые. Гуляем мы или как? Не держась за руки, все-таки было бы подозрительно, но смотря друг на друга, мы не спеша шли к основным торговым точкам. Для начала стоит купить все необходимое для лекций и практике по зельям. Новую мантию, одежду как всегда. Книги в последний момент. Возможно иные магические предметы, а затем я планировал пойти посидеть вновь в кафе.
Предвкушая покупку одежды для Герми, я завел ее в один магазинчик, в котором якобы продавалась самая лучшая готовая одежда. И не надо идти ни к какой мадам Малкин. И портные здесь были две молоденькие девушки, что, сразу же не смотря на наш возраст, спросили:
— Чего желаете, у нас есть любая одежда на все случаи жизни?
Не удержавшись, я хмыкнул и спросил, улыбаясь еще шире после своего вопроса:
— Свадебные платья есть? На нас с ней!
Девушка на секунду замолчала, удивленно посмотрев на нас, а затем (словно что-то ощутив в моих словах) ответила:
— Если вы, действительно, хотите сыграть свадьбу, то я сама пошью вам за несколько дней любую одежду.
И пока Гермиона пребывала в легком ступоре, вторая девушка не скрывая своих чувств смотрела на нас как рыба выброшенная на берег, приоткрыв свой чудесный ротик, отчего стала еще более миленькой, я продолжал упражняться в остроумии.
— Даже так? Тогда как мы можем не воспользоваться предложением. Ты согласна Герми?
— Гарри, дурак
Покраснев, она посмотрела на меня, но в ее взгляде было только смущение и никакой злости, обиды, или не дай Силы, упрека
— Мы не...
Не договорив, она потупила взгляд, опустив голову:
— Мы только встречаемся, хотя на будущее буду иметь ввиду.
— А не маленькие?
Но спрашивала добродушно и с улыбкой, потому я ответил честно, ничуть не смутившись и не считая, что она оскорбила:
— Ничуть, я уже могу по правде стать главой рода. Позвольте представиться лорд Поттер!
Все, маски сброшены. Слегка поклонившись, я вновь улыбнулся. И знаете, это, тем не менее, сработало, девушка не стала смеяться, а совершенно естественно присела в книксене*, проговорив:
— Я счастлива, что нас посетили Вы!
А затем быстро добавила:
— Я Лизи, а это моя подруга и совладелица Марта.
И то, как она сделала паузу и насколько естественно ей удалось сделать придворный жест, но при этом девушка сделала именно книксен, а не реверанс, я подметил очень интересный факт.
— Лизи, а как твоя фамилия?
Все-таки обращаться к одной из аристократии так фамильярно я не собирался, а то, что она принадлежала магической аристократии, я не сомневался. На секунду задумавшись, она-таки посмотрев на нас с Герми (вторая только сейчас отошла от шока) произнесла:
— Роули!
"Роули, Роули?"
Знакомое, но, тем не менее, вспомнить не мог, а потому аккуратно спросил:
— Тогда может, перейдем на ты?!
А затем, взяв Гермиону за руку, смотря в глаза Лизи, твердо произнес:
— Гермиона Грейнджер, моя подруга и девушка и сразу скажу не чистокровная!
Мягко в это время, сжимая руку любимой и ожидая реакции новой знакомой.
— Понятно
Сжав чуть губки, она еще раз посмотрела на нас, а затем светло улыбнулась:
— Это твой выбор Гарри! Но так чем я могу вам помочь?
— Тогда самое лучшее и самое красивое для нас с ней, так чтобы никто не мог сказать, что мы выглядим хуже них
Подмигнув, я все-таки добавил:
— Спасибо, Лизи, я рад, что ты приняла!
Теперь не осталось никаких сомнений. Хотя я не вспомнил, из какого она рода, тем не менее, я знаю, что она не очень любит маглов, вернее, ее семья, не она сама.
А вот для Герми многое осталось непонятным. А мы с Лизи не спешили ее просвещать, а просто общались как клиент и продавец. Я даже иногда позволял себе шуточки, стараясь расположить эту аристократку к себе и завоевать начальное доверие и уважение. И у меня это получалось. А учитывая, что вокруг меня было столько хорошеньких девочек, я еще больше был счастлив, чем даже утром. Но вот все было куплено, примерено, оценено, мы получили мантии, парадную одежду и обычную для прогулок. И загрузившись пакетами, пошли к очередной цели нашего путешествия по Косому переулку, к книжному магазину.
Честно говоря, я даже удивился, увидев большую толпу возле "Флориш и Блоттс", начиная вспоминать, от чего образовалась такая толкучка, в каноне. Которая, к слову, явно не собиралась сдвигаться в ближайшие пол часа. А когда я увидел афишу с новой книгой "Я — ВОЛШЕБНИК" то мне больше не пришлось ничего вспоминать.
"Опаньки, в книжном магазине появился петушок"
Иного сравнения я подобрать не мог. А вот реакция Герми, как ни странно, меня не задела.
— О боже, я не верю своим глазам, это же сам Златопуст Локонс... Как я выгляжу?
Слегка не терпеливо проговорила девочка, на что я только выгнул бровь, и вместо того чтобы ответить на вопрос я лишь изобразил недоумение, притворное недоумение.
— Злато... кто?
И вновь она стала хватать ртом воздух, словно задыхаясь от возмущения, а некоторые дамы, услышав мой вопрос стали шептаться, но я слышал лишь отголоски "Что? Он не знает Златопуста Локонса? Этот мальчик Гарри Поттер, и он не знает?"
Но мне было как-то без разницы на людей, а вот выражение лица Герми мне нравилось. Да мне вообще нравятся все её эмоции, которые сказываются на её дивном личике. А вот и ответ:
— Златопуст Локонс — это знаменитый автор, он написал почти все учебники...
— Мне стоит ревновать?
Перебил её я, хотя понимал, что это глупо ревновать к тому, с разница чуть ли не переваливала на 30 лет, но, тем не менее, мне следовало сыграть на других ее чувствах и сразу спустить Герми на землю.
— Гарри, что ты такого говоришь? Нет, конечно! Но он весьма интересная личность, о нём столько ходит легенд, и столько написано книг! Жаль что очередь на его автограф большая, а нам ещё многое нужно сделать...
Девочка даже слегка загрустила. Впрочем, я знал её любовь к книгам, и предполагал, что писатели её тоже интересуют. Так что, схватив Герми за руку, я потащил её в самую толпу. За что выслушал недовольство и тихую ругань, которая меня опять-таки мало интересовала. И если поначалу Гермиона как-то хотела остановить меня, то теперь шла послушно рядом, сама крепко держась за меня. А вот и петушок-Локонс, который сидел за письменным столом на высоком кресле, а позади его были портреты, которые улыбались и подмигивали, как и сам Локонс, позируя перед фотографами. Впрочем, сейчас мне было не до фотографа и самого петушка. Мне следовало привлечь внимание. И добравшись до группы фотографирующих его людей, я намеренно "случайно" толкнул одного из них. За что сразу был отруган:
— Слушай ты, я из-за тебя испортил хороший кадр!
Краснея на глазах сказал коротышка с фотиком. Герми опешила и не могла ничего сказать, а я вообще сделал вид что ничего не сделал, а лишь пристально посмотрел на Златопуста, который взглянул в мою сторону сразу после возгласа фотографа.
— Не может быть... Гарри Поттер!
— Собственной персоны.
Сказал я, слегка поклонившись в качестве приветствия. Толпа вокруг нас с Гермионой разошлась, но вот её саму я довольно крепко держал за руку. И теперь, ориентируясь на канон, я ждал, когда Локонс схватит меня за руку, притянет к своему столу для фото сессии. Так и произошло, только вместе со мной на этот раз в первых рядах оказалась и Герми. И началось представление: вспышки, улыбки, позирование, аплодисменты.
— Давайте, ребята, улыбаемся! Этими снимками мы украсим первую полосу всех газет!
Но я лишь едва заметно произнёс слова, что были всё-таки слышны Локонс.
— Я улыбнусь, когда узнаю, будет ли у меня гонорар.
Я видел, как голубой глаз золотоволосого волшебника дёрнулся в лёгком, нервном тике, но сквозь обнаженные в улыбке зубы шепнул в ответ
— Сколько?
— Половину вашего
— Договорились. А теперь улыбаемся и машем...
Я чуть не заржал от этой фразы, вспомнив пингвинов из Мадагаскара. И неужели он тоже их смотрел?
Не обратив внимания, видимо, на наш разговор, Гермиона все еще пребывала в шоке. А я оглядывая всех, увидел Джинни, которая как-то грустно смотрела на меня, и конечно же увидел ещё одну личность... Как там его? Руфус (не все же я должен помнить) не Руфус, короче, старший Малфой. И только я собирался вмешаться как этот Петушок одернул меня.
Что он там говорил, я плохо помню, но в итоге мне и Гермионе, которой он подарил их за компанию, достались все его 7 книг. А я сразу же направился к Джинни, решая ломать канон до конца.
— Джинни, это тебе. Расти умницой и учись хорошо. Куда ложить их?
Рыжеволосая девочка покраснел, показав рукой на котелок, в котором лежало несколько книг. И заветный дневник Тома Реддла. Теперь нужно было отвлечь внимание Джинни, но это не осознано сделала Гермиона
— Гарри, что ты делаешь?
Спросила Герми, наблюдая, как Джинни слегка вздрогнула, и в этот момент я вытащил дневник, и скинул книги, говоря девочке
— Они ей всё-таки нужнее.
— Спасибо вам. Я Джинни Уизли? А вы Гарри и Гермиона?
Если она знает и Герми, то даже проще.
— Тебе про нас Рон сказал, наверно, выставив меня таким подлецом?
Подмигнув ей, я ухмыльнулся.
— Эм, но да, он. Но все равно я не верю ему!
Горячо возразила она, а я посмотрел на Герми!
— Оказывается, он уже про нас с тобой растрепал!
Сказал я. Но тут, откуда не возьмись, вышла низкая, полноватая женщина, в которой я признал маму Рона — Молли Уизли.
— Гарри! Мне Рон много о тебе рассказывал, правда, вы как-то не поладили. Впрочем, мой сын такой вспыльчивый... А где ваши родители?
Спросила Мисс Уизли, переводя взгляд с Гермионы на меня и снова обратно.
— Да мы уже не маленькие, сами можем все купить.
Ох зря я это сказал. Её лицо перекосилось от ужаса (наигранно ли?) и она чуть ли не завопила:
— Как одни?! Вы же несовершеннолетние! А вдруг что-либо случится?! А если бы вы затерялись? А вдруг бы вас выкрали?!
"Ну блин... раскудахталась курица наседка. Мне что, по твоим словам теперь за ручку со взрослым ходить до 18 лет?"
— Но это неправильно!
А я умоляюще смотрел на Джинни, пока Герми старалась подобрать хоть слова:
— Я не могу оставить вас теперь одних
— Простите, но меня ждет профессор Флитвик, и именно он меня и отпустил
Быстро проговорил я, аккуратно таща Герми прочь, и лишь пройдя пару метров, рванул прочь.
_________________________
*Книксен — упрошенная форма реверанса. Применяется при общении равных, если одни желают показать свое почтение другим.
Глава 23. Начало года
Вот вроде, почему именно сегодня все сложилось именно так? Нарваться на курицу, на петушка, но избежать конфликта с Малфоями. Канон, он такой странный, сраный канон. Но я его порушил, а вот насколько эффективно покажет время, но сейчас, сбегая из магазина и думая о многом, произнес:
— Герми, знаешь, а пошли вновь в Лютный проулок, там точно на нас не станут смотреть удивленно. Там всем без разницы кто ты, если можешь за себя постоять.
И если ранее этот ангелочек еще попыталась сопротивляться, то теперь сама, улыбаясь, сказала:
— Пошли!
Как, все-таки, я порчу девочку. Улыбаясь, да куда еще более веселый и счастливый, я потащил ее к нужному кварталу, по пути начиная капать на мозги:
— Герми, а вот ты не думала, что все то, что пишут в книгах, может быть неправдой?
Девочка она была умной, сразу поняла и попыталась защитить своего профессора:
— Гарри, ты опять, он великий маг, ему нет нужды врать!
Но, кажется, еще не поняла, как сама загнала себя в ловушку.
— Дамби и Снежок тоже великие маги и тоже книги писали, ты уверена, что правду?
— Они политики, вернее политик и змей, и все равно мне с трудом верится, что профессор Дамблдор врет.
— Но сейчас, фактически, ты это признала, так или иначе, а что если я скажу, что все то, что написал Локонс правда, только совершил эти подвиги не он.
Открыто заявил я, наконец, сворачивая в нужный проулок и замедляя ход. Девочка, остановившись, даже спросила:
— Ты сказал, что не он? А кто тогда?
— Придем в библиотеку, я покажу тебе статьи из газет, а затем некоторые его книги. Я да, как ты поняла, читал, и сами книги мне очень нравятся.
— Гарри! Объясни, я не понимаю!
Немного разозлившись, вернее наигранно нахмурившись, она посмотрела на меня, а я в очередной раз порадовавшись ее изменениям, сказал:
— Герми, я когда-нибудь ошибался, вспомни?
Коварный вопрос. Ведь не так давно она сама признавала, что я всегда прав. А тут я, пользуясь своим положением, заставляю принять свои слова. И она это прекрасно поняла, но, тем не менее, смогла понять даже больше.
— Но у тебя опять ведь есть доказательства?
Я мог бы просто попросить, настоять, но тогда это подорвало на краткий миг наши отношения, но вместо этого, я, действительно, расскажу. И отведя ее в сторону, приобнимая за талию, я тихо произнес:
— Герми, милая, я могу утверждать, что все его заслуги это не его, большинство точно. И в газетах и в иных источниках, таких как свидетели и редкие книги, есть доказательства. Но главное, мне просто кажется, что, тем не менее, он не плохой, он просто желает славы, не более. Не злодей и не герой, такой же человек как все маги. И Снежок и Дамби ведь тоже авторы книг и Гриндевальд, но каждый из них будет писать о себе только хорошее. Приукрашивать, приуменьшать. Понимаешь?
Но Герми девочка уже тренированная, сколько ей я уже почву выбивал из-под ног. Так что она не упала, не разрыдалась, а улыбнувшись, тихо произнесла:
— Понимаю, прости, я...
"Прости?"
Надо же, она все быстрее учится смотреть трезво на вещи:
— Не за что извиняться, ты просто опять поверила образу. Все хорошо, моя родная.
И как легко давались эти слова. Такая милая девочка, такое яркое солнышко. И ничуть она не заучка, да была помешана на правилах, но лишь оттого, что так хотела защититься от этого несовершенного мира. А затем, неожиданно даже для себя, вместо того, чтобы обнять и поцеловать, весело сказал:
— А теперь идем искать запретные книги, гулять и отдыхать!
И схватив ее за руку, с новой энергией и энтузиазмом потащил к магазинам. Так что ей ничего не оставалось, кроме как последовать за мной, и мы смогли, наконец, отдохнуть по-человечески, не переживая, что подумают и скажут, и что самое странное, здесь в Лютном квартале, нас, действительно, принимали такими, какие мы есть. Хотя и не обошлось без эксцессов. Не было гопников, не было и нападения торговцев, но на нас банально хотели вышвырнуть прочь.
— Эй, вы, что тут делаете? Живо убирайтесь. Эта улица не для детей
Сказал нам вышедший из магазина маг в каком-то балахоне. А когда я попытался ощутить его эмоции и понять, что им двигало, то наткнулся лишь на презрение и раздражение.
— Не понял, почему?
— Потому что здесь не место детям!
Продолжал он, подходя к нам, отчего Герми спряталась за меня.
— Сэр, у нас дело в этом проулке и кто вы такой, чтобы решать, где мне лорду быть?
— Какой еще такой лорд?
Уже явно со злостью проговорил он, смотря на меня своими зелеными глазами и скривив лицо.
— Который перед тобой, невежа! И если ты сейчас же не извинишься, то пожалеешь!
Я намеренно шел на конфликт, но он сам виноват. Запугивать мою Герми я не позволю и вся та ярость, что сейчас была во мне, вылилась в эти слова. Но не сделал ли я только хуже? Но нет. Он оказался, к счастью тупым, и я мог смело теперь его убивать. А вот если бы он извинился, ощутив мое состояние, то мне было бы гораздо труднее найти повод для драки, а без нее почти невозможно было сбросить свои эмоции. Так что, когда он выбрал конфликт, выхватывая палочку со словами:
— Да я тебя сейчас щенок!
Я ускорившись, на пределе возможностей, смазавшись в одно пятно, нанес серию ударов. В колено ногой, рукой в грудь, снова рукой в шею, ногой по ноге, чтобы он упал и завершающий промеж ног. Последнее правда уже не на скорости, так как эффект пропал после первой же секунды. Но переломанные ребра, хрустнувший позвоночник, сломанная коленная чашечка и отбитые яйца все равно заставили его отключиться. А я подхватив Гермиону на руки рванул прочь. Нечего ей все это видеть, и я искренне надеюсь, что она не успела обратить внимание.
— Герми ты как?
Поставив ее на землю, готовый в кои-то веки ответить на все вопросы, я посмотрел в ее глаза. Сейчас мы стояли в темном проулке недалеко от магазина для чернокнижников (назывался он не так, но смысл был именно такой) и смотрели друг на друга. Секунду, вторую девушка молчала, а затем сама видимо не осознавая, что делает, впилась в мои губы своими губами. Страстно, с жаром, выплескивая все страхи и сомнения. И если бы ранее мы не целовались столь самозабвенно, то думаю, реакция ее была другой, но помня о том, как ей хорошо становится в моих руках, когда я ласкаю ее тело, когда мой язычок играет с ее губками и язычком, девушка избрала самый интересный для меня способ. Но ведь он работал, Герми успокаивалась и на место страха, обиды, что я вновь ничего не сказал, она стала наслаждаться. И лишь после спросила:
— Ты когда-нибудь мне все расскажешь? Это что сейчас было? Твоя скорость, жестокость?
А мне пришла в голову мысль
"Интересно, знает она, что о вампирах?"
— Это мои таланты, моя природа. Но я не уверен, что ты все поймешь прямо сейчас. А лучше, как только мы приедем я все расскажу. Если ты будешь готова, но скажу, что я змееуст и у меня есть способности вампира.
Но вместо того, чтобы шокировать, я нарвался на ее легкий и беззаботный смех, а когда она отсмеялась, девочка пояснила:
— Мне пришла в голову мысль, что возможно и не столь безумна теория, написанная в книге "О взлетах и падениях темного искусства" в которой говорится, что Он считал тебя своим врагом и "остаться должен только один".
— Хех, мне тоже нравится. Интересная теория и кто знает, может она имеет основания под собой?
А затем запел одну из красивейших песен из фильма "Горец"
— Рождены королями
Мы короли вселенной
Вот мы здесь
Рождены королями
Королями вселенной
И каково было мое удивление, когда она стала подпевать:
— Смелые и свободные
Властвуя миром
Приложив палец к ее губам, я закончил сам, так как эта часть песни больше походила мне:
— Я здесь для любви, я пришел
Мы рождены быть королями вселенной
А затем рассмеялся, смотря в ее сияющие глазки.
— Прекрасная песня
На что она, кивнув, ответила:
— Только вот эти строчки не смей к себе примерять, и она вновь красиво и, попадая в ритм песни, пропела:
— Заводи девчонок! Давай, давай, давай!
Показав свой кулачок, она высунула язычок, а я нежно обхватив за талию повел по магазинам.
Как быстро бежит время, только вчера, словно я ходил с Гермионой по магазинам, а сегодня уже ехать в школу. Помня о том, что мне могут помешать, я решил пока просто понаблюдать. Выйдя к нужной платформе и остановившись чуть в стороне, я стал наблюдать. А вот и семейка Уизли, вместе с Джинни, за которой сейчас я и наблюдал. Как всегда шумные и привлекающие к себе внимание. Но вот и они стали переходить в стену. Вначале сестренка младшая, потом старшие. Рон отчего-то решил задержаться, а я направился к нужной стене, и вот именно в этот момент проход то и был закрыт. И Рон прямо впечатался в камень. Хихикнув и убедившись в своей правоте, я исчез через портключ. На другом же конце города, в его магической части, было более оживлённо. Осмотревшись, я пошёл искать Гермиону, которая должна была сначала дождаться меня и только потом войти в поезд. Девушка обнаружилась у обычной колонны, опираясь на неё спиной и держа в руках свой багаж. Она вертела головой из стороны в сторону, внимательно всматриваясь в толпу и, уверен, ища меня, как я искал ее. Улыбнувшись, я подошёл к ней сбоку, тихо произнеся:
— Привет, Гермиона.
Сказав это, я распахнул руки в стороны, мол, иди и обними меня.
— Гарри!
Обрадовалась Герми и прыгнула на меня, крепко обнимая за шею и прижимаясь к моему телу своей грудью, что только начинала расти. И вот вроде бы сегодня общались, а не так давно целовались и обнимались, а оба заскучали.
— Ты долго меня ждала?
Спросил я у неё, отпустив, ибо на нас уже стали подозрительно смотреть чьи-то родители.
— Да нет, не долго, я только что пришла.
Сказала Гермиона и, поцеловав меня в щёчку, отстранилась.
— Ну раз так, то пошли занимать свои места, пока есть ещё свободные.
Сказав это, я взял её сумки и потащил в поезд, а Гермиона пошла за мной. Найдя внутри поезда, единственное свободное купе, мы тут же заняли его, устраиваясь поудобнее на месте. Улыбаясь, сев рядом со мной, Герми крепко прижалась к моему телу и, кажется, собиралась так ехать и дальше, а я точно не против, понимая, что так неестественно влечет нас только из-за вновь образующейся связи. Так что в следующих моих словах не было ничего удивительного.
— Я скучал по тебе ещё больше, чем до того, как мы встретились у банка.
Прошептал ей на ушко, слегка улыбаясь и смотря на её красивое личико. Щёки Гермионы немного покраснели от смущения, а девушка прижалась своим лицом к моей груди, таким образом, лишая меня удовольствия лицезреть её реакцию.
— Я тоже.
Тихо сказала она, обнимая крепче. Погладив её по голове и немного растрепав распущенные волосы, я ощутил, как поезд тронулся. К нам, на удивление, никто не заглядывал и не тревожил, как это всегда бывает, кроме продавщицы сладостей, у которой мы купили немного конфет и пирожков. И поездка была бы скучно и однообразной, если бы не факт, что уже в начале пути Герми, устроившись у меня на коленях, уснула. Через несколько часов поезд остановился и своим звонким гудком оповестил всех о том, что мы уже прибыли на место. Герми проснулась и, взяв свои сумки, пошла на выход, я последовал за ней. Теперь нас ждали движущиеся кареты (вернее управляемые Фестралами и кажется я был один из немногих, кто их видел) и мы погрузившись поехали. Вот еще одна особенность. Весь этот балаган с лодками, замком, что открывался всем, кто переплывет берег, был нужен лишь для закрепления впечатления о Хогвартсе. Обычный психологический ход, а на втором курсе это уже не обязательно. Есть иные методы привить любовь и патриотизм к школе, но я что-то отвлекся. Зайдя в школу, мы разделились — я и Гермиона пошли в наши комнаты, а Фред и Джорж куда-то по своим делам. Оставив вещи на кроватях, мы переоделись (в поезде в этот раз переодеваться не стали, а жаль) и спустились вниз. Где нас уже встречала Дафна, с которой мы также постоянно списывались. Вот только теперь в стенах академии делать это стало гораздо сложнее из-за блокирующих чар и приходилось добавлять больше энергии. И именно поэтому зеркала и протеевы чары не работали дальше Хогсмида.
— Привет, Дафна.
С улыбкой сказал я, смотря на девушку.
— Привет.
Тихо сказав это, принцесса кивнула нам головой. На площадку со шляпой вышла МакГонагалл и все студенты замолкли, смотря на неё. Пока никто на нас не смотрел, я быстро поцеловал Дафну в щёку и отстранился.
— Я по тебе скучал.
Сказав это шёпотом, я улыбнулся ей и сел за стол факультета Гриффиндора (и да Дафна с нами села также) после чего стал слушать речь профессора трансмутации, посвящённой первокурсникам, которые стояли недалеко от шляпы распределения.
— Добро пожаловать в Хогвартс. Скоро начнется банкет по случаю начала учебного года, но прежде чем вы сядете за столы, вас разделят на факультеты. Отбор — очень серьезная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы ваш факультет станет для вас второй семьей. Вы будете вместе учиться, спать в одной спальне и проводить свободное время в комнате, специально отведенной для вашего факультета.
Одна и та же речь. И спать звучит как-то пошло. И хотя я сплю со своими одноклассниками в одной комнате, они даже близко не являются моими друзьями. А вот Дафна, что со Слизерина сидит спокойно в окружении львят и делает вид, что так и надо, и ни одна, ни одна собака и зараза не смеет ей указывать. Ибо чревато. Огребет вначале от меня, потом от Дафны и добьет Герми. Но, а пока за стол Гриффиндор села Джинни, Колин (тот самый фотограф) и много новых учеников. И все как всегда, море пафоса и скука.
Глава 24. Встречи и знакомства
Все началось за столом, во время завтрака. Я сидел, наслаждался завтраком и обществом двух прекрасных девушек (что последнее время совсем были не против моих поползновений на их тела), когда один не то фанат, не то голубок испортил мне весь аппетит. Колин Криви, мое новое проклятие. Переведя взгляд туда, куда я так смотрел, Герми хмыкнула:
— Я слышала его зовут Колин Криви, ты его знаешь?
Вполне закономерный вопрос. Ведь хотя многие читали книги и видели мои фото такой реакции ни у кого не было. Но Дафна ответила за место меня:
— Вряд ли они знакомы. Он ведь смотрит как влюбленный мальчишка, слепо влюбленный.
Дернувшись, словно желая сбежать, я пристально посмотрел на девушек:
— Девочки, я стал вашей подружкой?
Неожиданно для них я задал странный вопрос.
— Нет, а что?
А вот Дафна ехидно заметила:
— Спроси Гермиону!
"Что? Это ревность?"
Я даже был слегка потрясен, но быстро взяв себя в руки, ответил, подмигнув своей Снежинке:
— Я ведь не против, можешь проверить и ты
Тихо-тихо, почти шепча на ушко, проговорил я.
— Я подумаю
Вернув мне улыбку, посмотрела на меня Снежная Принцесса. Хотя, какая уже снежная. Но все равно, остающаяся моей Снежинкой.
— Так при чем тут парень этот, и ты?
Хотя бы смогла провести параллель Герми, пока мы флиртовали с Дафной. И слава Силам, она этого не слышала, задумавшись или еще почему.
— Да, смотрит он и правда, как на девушку. Словно уже заочно влюблен.
А эта ходячая катастрофа уже шла к нам. И мне ничего иного не оставалось, кроме как шепнуть.
— Подыграйте
Вставая из-за стола и смотря на девочек, чтобы встали следом.
— А теперь идемте срочно в библиотеку. Дафна ты с нами? Пока время еще есть.
Проговорил я негромко, смотря на девушек, но все равно меня услышал и парень.
— Гарри, я Колин Криви, я недавно поступил, можно с тобой сфотографироваться?
Подойдя к нам, вместе со своей камерой (что была не магической, а обычной), он сразу же постарался меня сфотографировать. Именно такое я и предполагал, потому и подготовил путь к отступлению.
— Привет, нет, извини, нам надо спешить
И легко обойдя застывшего на миг парня, пошел на выход. Девочки, сообразив для чего это все, также поспешили за мной. А он, ничего не придумав лучше, увязался следом:
— А зачем в библиотеку?
"Вот, правда, зачем?"
Но ответ быстро придумала Гермиона, за что я незаметно ей улыбнулся.
— Посмотреть еще, где используется трава "Остролиста", который входит в состав зелья, что мы сегодня будем готовить. Ведь его свойства столь удивительны, если передержать настойку на огне он становится компонентом взрывного зелья, если же держать при комнатной температуре, то полезен будет для сна. В чистом виде отметим.
Загрузила она его не по-детски, так что даже я пару секунд осмысливал, о чем она. Наверняка и Дафна, а затем подхватил мысль (да и сам разговор был интересен):
— Дафна, а ты что думаешь? Насколько я могу судить из его свойств, он, скорее всего, является растением первого порядка.
Растения, что наиболее часто используются в зельях и имеют множество свойств. Хотя мы, правда, готовились к занятиям, именно этот вопрос, мы, действительно, не поднимали, и сейчас старались о нем подумать и погвоорить:
— А значит, у него могут быть различные способы использования, но...
Сделав паузу, и видя, как парень все еще идет за нами, а мы подходим к библиотеке, продолжил мысль:
— Мне кажется, его основное назначение кроется в самом названии. И хотя он по форме напоминает саблю, все равно что-то здесь не то.
На этом разговор кончился, мы пришли, о чем и сказала Дафна в своей ледяной манере:
— Мы пришли, так что не о чем спорить.
И первая вошла внутрь, видимо, сама увлекшись вопросом. И, наконец, опечаленный, и с убитым мозгом, Колин повернул назад. А я, как только прошел пару метров, посмотрел на девушек, подавляя смех:
— Девочки, вы видели его выражение лица. Знания — это сила массового поражения
И все-таки не удержавшись, хихикнул, смотря сияющими глазами, которые прекрасно было видно даже сквозь очки, я улыбался счастливо и весело.
— Дафна, что скажешь, продолжим искать?
Обратилась к ней Герми, а затем перевела взгляд на меня, когда подруга кивнула:
— Гарри, но ты ловко придумал, и побег и тему. Мне даже интересно стало.
После этих слов, я направился к полкам с книгами, самостоятельно без помощи миссис Пинс выбирать нужную литературу, но сказал:
— Спасибо, Герми, я старался. Особенно представив, как мне придется с этим мальчиколюбом фотографироваться рядом.
Закончив с книгами, выбрав и пролистав, мы отправились на уроки, а иначе могли просто напросто опоздать.
Сегодня первой парой у нас идёт травология, затем ЗОТИ и зельеварение. И сейчас мы с Гермионой и Дафной направляемся к оранжерее. Подойдя к ней, мы увидели Златопуста Локонса, который шёл с профессором Стебль, в руках которой были бинты и гипсовые повязки. Профессор Стебль — маленькая, кругленькая ведунья в заштопанной шляпе на растрёпанных волосах; платье у неё вечно было в земле, а при виде её ногтей тётя Петунья упала бы в обморок. Златопуст Локонс, напротив, был, как всегда, безупречен, его бирюзовый плащ развевался, золотистые локоны переливались под идеально сидевшей шляпой того же цвета, отделанной бирюзовой каймой.
— Всем привет! Я показывал профессору Стебль, как вылечить Гремучую иву! Но, пожалуйста, не подумайте, что профессор меньше меня разбирается в травологии! Просто мне доводилось иметь дело с экзотическими растениями во время моих странствий...
С сияющей улыбкой приветствовал Локонс учеников ещё издали.
— Дети, теплица номер три!
Распорядилась профессор Стебль, явно расстроенная. В ней сегодня не было и следа обычного, живого и приветливого, расположения духа. Ребята довольно зашумели. В прошлом году они занимались только в теплице номер один. В теплице номер три растения были куда более интересные, даже опасные. Профессор вынула из-за пояса большой ключ и отперла дверь теплицы, после чего вошла первой внутрь. Оттуда на нас повеяло теплом, запахом сырой земли, удобрений, тяжёлым ароматом гигантских, размером с зонт, цветов, свешивающихся с потолка. Мы шагнули внутрь и увидели, что учитель уже стояла у деревянной скамейки в центре теплицы, на которой лежали около двадцати пар наушников-заглушек. Подождав, пока все займут свои места, профессор начала урок.
— Сегодня мы будем пересаживать мандрагоры.
Сказала она, внимательно осматривая студентов второго курса.
— Кто хочет рассказать о свойствах этого растения?
Никто не удивился, что первой подняла руку Гермиона.
— Мандрагора или мандрагорум — сильнодействующее средство для восстановления здоровья. Мандрагору используют, чтобы вернуть человеку, подвергшемуся заклятию, его изначальный облик.
Отчеканила Гермиона, как будто знала учебник наизусть. Зубрилка, что ещё тут сказать. Эту её привычку мне так и не удалось полностью вывести.
— Отлично. Десять баллов гриффиндору. Мандрагора является главной составляющей частью большинства противоядий. Но и сама мандрагора небезопасна. Кто может сказать почему?
Спросила профессор Стебль, вновь осматривая детей. Пф, делать нечего, как отвечать на её вопросы, ну да ладно. Вытянув руку вверх, я стал отвечать.
— Плач мандрагоры смертельно опасен для всех, кто его слышит.
Без запинки сказав это, я ухмылялся, а профессор, наконец, улыбнулась, смотря на меня.
— Совершенно верно. Припишем ещё десять баллов. Мандрагоры, которые сейчас перед вами, — рассада, совсем ещё юная.
Учитель указала на глубокие ящики, и весь класс подвинулся вперёд, чтобы лучше рассмотреть. В ящиках росли рядами торчащие из земли пучки лилово-зелёных листьев — в каждом около ста маленьких мандрагор.
— Возьмите наушники.
Толкаясь, ребята бросились к скамье, никто не хотел весь урок сидеть в розовых затычках из искусственного меха.
— Когда я скажу: "Наденьте наушники", постарайтесь надеть так, чтобы абсолютно ничего не слышать. Когда можно будет наушники снять, я подниму вверх большой палец. Наденьте наушники!
Мы быстро надели пару наушников — тишина воцарилась полнейшая. Профессор Стебль надела наушники розового цвета, засучила рукава мантии, крепко ухватила одно растеньице и с силой дёрнула. Вместо корней из земли выскочил крошечный, испачканный землёй, безобразный младенец. Листья росли у него прямо из макушки, кожа бледно-зелёная, вся испещрённая разноцветными точками, и было очевидно, что он истошно орёт. Профессор Стебль взяла из-под стола большой цветочный горшок и посадила мандрагору в тёмный влажный компост, оставив снаружи только пучок листьев. Затем она отряхнула от компоста руки, подняла вверх большой палец и сняла наушники.
— Поскольку наши мандрагоры совсем ещё маленькие, их плач не убивает.
Она говорила так спокойно, точно полила горшок с бегонией, а не совершила у всех на глазах настоящее чудо по меркам детей второго курса.
— Но их вопли могут часа на четыре оглушить. Я уверена, что никому из вас не хочется пропустить первый день занятий, поэтому следите, чтобы наушники плотно закрывали уши. Когда урок окончится, я подам знак. С каждым ящиком будете работать вчетвером, компост вот здесь в мешках.
Говоря это, профессор довольно сильно шлёпнула тёмно-красное колючее растение, тянувшее исподтишка к её плечу длинный щуп — щуп мгновенно убрался.
К нашей команде, состоящей из меня, Дафны и Гермионы, присоединился курчавый мальчик из пуффендуя. Я его помнил, но мы ни разу не разговаривали. Наушники были надеты и мы начали пересаживать мандрагоры. Профессор Стебль легко справилась с первым саженцем, на то она и была профессор травологии. Дело, однако, оказалось не такое простое. Мандрагоры не желали расставаться с насиженным местом и переезжать в отдельный горшок, они корчились, брыкались, молотили острыми крепкими кулачками, скрежетали зубами. Студентам очень не повезло, парочка даже упала в обморок, слабаки, а эпопея продолжалась. Одним из этой пары был Невилл. Подельники Драко схлопотали жгучими усиками по рукам, после чего ещё некоторое время скулили, как новорожденные щенки. Так им и надо, но было бы лучше, если бы по рукам получил Малфой. А пока моя команда что-то пыталась сделать, я смотрел и наслаждался цирком, но всему приходит конец. Смотря как Гермиона минут десять запихивает в горшок одну особенно толстенькую мандрагору, я не выдержал. Забрав у неё толстушку, я вырубил ее одним ударом кулака и подмигнул девочке. К концу урока все были в поту, выпачканы землёй, а у многих с непривычки болели руки. И я один, на их фоне, был полон сил и энергии, но все равно не злорадствуя, помогал девочкам.
Придя в класс, я сел с Дафной, посадив Гермиону впереди нас. Когда все студенты расселись по местам, учитель, который был всё это время тут, громко прокашлялся, и в классе стало тихо. Он протянул руку, взял "Тропою троллей" — экземпляр, принадлежащий Невиллу Долгопупсу — и поднял его, демонстрируя собственный подмигивающий портрет на обложке.
— Это я — Златопуст Локонс, рыцарь ордена Мерлина третьего класса, почётный член Лиги защиты от тёмных сил и пятикратный обладатель приза "Магического еженедельника" за самую обаятельную улыбку. Но не будем сейчас об этом. Поверьте, я избавился от ирландского привидения, возвещающего смерть, отнюдь не улыбкой!
Златопуст замолчал, ожидая смеха. Несколько учеников довольно кисло улыбнулись.
— Я вижу, вы все купили полный комплект моих книг. Как это прекрасно! Пожалуй, начнём урок с проверочной работы. Не пугайтесь! Я только хочу проверить, как внимательно вы их прочитали и что из них усвоили...
Вручив каждому листки с вопросами, Златопуст вернулся к столу.
— Даю вам полчаса.
Сказал он.
— Начинайте.
На первой странице я прочитал:
"Какой любимый цвет Златопуста Локонса?"
Итак, ясно, что чем ярче, тем лучше, по его мнению.
"Какова тайная честолюбивая мечта Златопуста Локонса?"
Хах, стать знаменитым и соблазнить всех красивых девушек в мире.
"Каково, по вашему мнению, на сегодняшний день самое грандиозное достижение Златопуста Локонса?"
Он всё ещё может притворяться великим магом, будучи слабее обычного магла.
И так далее и тому подобное. Последний, пятьдесят четвёртый вопрос звучал так:
Когда день рождения Златопуста Локонса и каков, по вашему мнению, идеальный для него подарок?
Да что это вообще за бред? Самовлюблённый кретин.
Спустя полчаса Локонс собрал работы и быстренько просмотрел их.
— Ай-яй-яй! Почти никто из вас не помнит, что мой любимый цвет сиреневый. Я об этом пишу в книге "Йоркширские йети". А кое-кому не мешало бы внимательнее читать "Встречи с вампирами". В главе двенадцатой я чёрным по белому пишу, что идеальный подарок для меня в день рождения — благорасположение между всеми людьми, магами и не магами. Но, разумеется, я не отказался бы и от бутылки доброго огненного виски Огдена! А вот мисс Гермиона Грэйнджер знает мою честолюбивую мечту. Да, я хочу избавить мир от зла и наводнить рынок составами для сохранения шевелюры моего собственного изобретения. Умница девочка! Она заслуживает самой высокой оценки. Где мисс Гермиона Грэйнджер?
Гермиона подняла дрожащую руку.
— Отлично!
Излучал восторг Локонс.
— Отлично с плюсом! Десять баллов Гриффиндору. А теперь перейдём к делу...
С этими словами он нагнулся за своим столом и поднял с полу большую, завешенную тканью клетку.
— Сегодня я вас научу, как обуздывать самые мерзкие создания, существующие в мире магов и волшебников. Предупреждаю: вы будете лицезреть в этой комнате нечто действительно ужасное. Но не бойтесь, пока я рядом, ничего плохого с вами не случится. Единственно я прошу — сохраняйте спокойствие.
Локонс опустил руку на ткань, закрывающую клетку. Дин и Симус перестали трястись от смеха. Невилл явно трусил, сидя за столом в первом ряду.
— Ведите себя тише. Они могут перевозбудиться.
Понизив голос, погрозил пальцем Локонс. Весь класс затаил дыхание, пока Локонс не сдёрнул ткань.
— Да, это они — только что пойманные корнуэльские пикси.
Драматически произнёс он. Симус Финниган не сдержался и так явно хихикнул, что даже Локонс не принял его смешок за вопль ужаса.
— Что такое?
Расплылся он в улыбке.
— Но... но ведь они совсем... неопасные...
Выговорил сквозь смех Симус.
— Не скажите.
Локонс покачал головой.
— Их забавы могут быть чертовски неприятны.
Пикси были ярко-синие, ростом сантиметров двадцать, с заострёнными мордочками. Оказавшись после темноты на свету, они пронзительно заголосили, точно в класс ворвался полк трубачей, заметались по клетке, стали барабанить по жердям и корчить рожи, не то, дразня зрителей, не то забавляя.
— А теперь посмотрим, как вы с ними справитесь!
Повысил голос Златопуст Локонс, открыв клетку.
Что тут началось! Светопреставление! Пикси выскочили из клетки, как маленькие ракеты, и разлетелись во все стороны. Два проказника схватили за уши Невилла и взвились с ним под потолок. Штук пять-шесть, разбив окно и осыпав осколками стекла последний ряд, вылетели из класса. Остальные принялись крушить всё, что попадало в их проворные ручки, с яростью разъярённого носорога. Били пузырьки с чернилами и залили весь класс, рассыпали корзину с мусором, рвали в клочки книги и тетради, срывали со стен картины, швыряли в разбитое окно сумки и учебники. Не прошло и пяти минут, как весь класс сидел под столами. Только бедняга Невилл, держась за люстру, болтался под потолком. Однако всё это не сильно коснулось нас. Я вовремя успел поставить щит на Гермиону, когда она начала немного тормозить с реакцией, в то время как Дафна уже сидела под столом.
— Чего вы испугались? Действуйте! Гоните их обратно в клетку! Это ведь всего только пикси.
Кричал Локонс и, засучив рукава, взмахнул волшебной палочкой, быстро произнося:
— Пескипикси пестерноми!
Его слова, однако, не укротили разбушевавшуюся нечисть. Один даже выхватил у Локонса волшебную палочку и выбросил в окно. Локонс охнул и нырнул под собственный стол. Очень вовремя — люстра не выдержала и Невилл упал прямо на то место, где секунду назад стоял профессор.
— И это профессор, преподающий ЗОТИ? Мало того, что выпустил опасных существ из клетки, так он ещё и не защищает своих учеников от своей ошибки! Профессор Снейп ни в какое сравнение с этим придурком не идёт, он хотя бы может нейтрализовать все наши сваренные зелья, не давая сдохнуть.
Тихо возмущался я так, чтобы слышали меня все желающие.
Глава 25. Признание
Открыв дверь в комнату, я пропустил девочек вперед. Вначале, конечно, хотелось поговорить с одной Гермионой, но после недолгих размышлений я решил довериться и Дафне.
— Ты хотел рассказать, как обещал?
Войдя внутрь и сев в кресло, что стоял около камина, проговорила Герми. Воссоздал в этот раз я обычную уютную гостиную, с диваном, камином, столиком и креслами.
— Да. Дафна, скажи, у тебя ведь есть вопросы?
Ответив вначале Гермионе, а затем, спросив вторую свою подругу, я присел на диван, а затем откинулся назад, отдыхая от уроков.
— Есть, я ждала, когда ты сам признаешься.
— Вот, он и будет признаваться.
Перехватила инициативу Гермиона, смотря на меня своими красивыми глазками. Но прежде, чем ответить, я дождался, когда Дафна также сядет, в кресло.
— Расскажу. Вот только не знаю, стоит ли тебе Дафна все знать?
Сейчас на Дафну смотрел другой я, настоящий. Истинный вампир, хотя по меркам вампиров очень молодой, но все равно гораздо более мудрый и сильный, чем девочки. И я не мог позволить чувствам помешать мне, а значит, надо было сделать все, чтобы себя обезопасить. И если Дафна со Слизерина, то, именно она поймет. Но пока Ледяная Принцесса подбирала слова, ее опередила Герми, начиная возмущаться.
— Гарри, как ты можешь так говорить?
А она ведь уже считает ее своей подругой, вот только Дафна сама может сказать. Что и продемонстрировала:
— Не стоит, я понимаю!
Первую часть фразы была предназначена для Гермионы, вторая уже для нас, или для меня, а она продолжала.
— Как насчет клятвы, что я вас не предам? Понимаешь?
Понимать то, что такими клятвами не разбрасываются и то, что если она дает ее, то считает нас дорогими людьми, раз готова пойти на такой шаг. Сглотнув, чтобы подавить появившиеся эмоции, я поспешно произнес:
— Почему?
И опять она поняла все верно. Весь этот разговор был нужен ни ей и ни мне, а Герми, да даже мои вопросы, первый и второй, были лишь спектаклем. Иначе бы я не позвал ее сюда.
— Потому что Гермиона считает меня своим другом, а не могу предать ее доверие.
Но вот вопрос "с каких пор змей волнует отношение кого-то к ним" я не стал задавать, а вместо этого только усмехнулся:
— Считаем, что так и есть
Но вновь был прерван Гермионой, которая смотрела то на девушку, то на меня.
— Вы сейчас, о чем?
То, что мы говорим на не понятном ей языке, хотя и обычными словами, Герми поняла. Но вот о чем мы говорим, вернее, что еще скрыто от нее, она никак не могла осознать. Так что вместо того, чтобы переходить к сути вопроса, я начал издалека, надеясь на то, что Дафна дополнит.
— Клятва подразумевает полное доверие к нам, ведь дав, ее она не сможет первая атаковать нас. Да, мы не враги ей, но, чтобы наследница рода Гринграсс дала такую клятву, она должна иметь очень весомый повод. И таким обычно считается дружба или любовь.
— Все так. Последний раз ее дал мой дед, когда обещал сохранить нейтралитет. Делайте вывод
Подарив впервые улыбку, она произнесла:
— Я Дафна Гринграсс своей кровью и честью рода клянусь не причинять вреда Гарри Поттеру и Гермионе Грейнджер
И все. Не было жестких формулировок, не было, даже, каких-либо ритуальных фраз кроме самой клятвы. Ничего. Но именно в этой простоте крылось столько силы, что я, не выдержав сам произнес:
— Я Гарри Поттер, ныне известный под этим именем, клянусь не предавать Дафну Гринграсс и Гермиону Грейнджер, всегда помогать и оберегать!
И следом:
— Я гермиона Грейнджер клянусь не предавать Дафну Гринграсс и Гарри Потерра, всегда поддерживать и помогать им.
Кажется, безумие заразительно. И ведь назвала все верно. Хотя смысл в словах, когда нас окутали силы (хорошо, что невидимые, но все равно ощутимые) и все наши мысли стали открыты для той, или тех, кто принимает клятвы. И тогда уже не важно, о чем говорить, главное настрой, мысли и чувства, и клятва была принята, а каждый из нас ощутил некую связь между нами троими.
— Поздравляю сестренки. Осталось понять сестры вы только друг другу или мне также. И да, сестры спокойно могут стать моими женами.
Подмигнув, я старался заговорить их, чтобы прийти в себя и успеть все обдумать. Знала бы Госпожа (а возможно и знает) точно бы смеялась. В той жизни не всегда приносил клятвы как истинный вампир, а тут надо было сразу тройной союз заключить. И если никто не понял, то поясню. Мы стали ближе, чем братья и сестры. И все дело в том, что односторонняя клятва останется клятвой, а вот взаимные клятвы установят нерушимые отношения между нами.
— Я не давала согласие на это!
Вновь проявляя эмоции Дафна чуть высокомерно подняла голову. Проявляя не то гордость, не то так спасая свой разум от потрясения.
— Дафна, ты думала, мы тебя одну оставим? Ты наша подруга и не надо говорить, что не ожидала. Я от вас такого не ждал, так вернее.
— Но ведь мы все правильно сделали?
Подала голос Гермиона, что, наконец, начала осознавать все то, что произошло.
— Конечно правильно, но, а теперь слушайте...
Сделав паузу, я еще раз посмотрел на девочек и произнес.
— Для начала. Я действительно умер. Но смог вновь стать собой, причем насколько мне кажется не только собой, но и Гарри Поттером, или он мной. Произошло слияние сущностей. Я помню свою прошлую жизнь, но помню и жизнь этого тела, то есть... Даже не знаю, как выразить.
Девушки молчали, но никакой негативной реакции не было, а я продолжил.
— Я вампир и моя скорость, сила и иные способности отсюда!
Резко встав, я на пределе скорости подошел к Дафне и коснулся губами ее щеки, а затем повернулся назад, чтобы сесть и лишь только тогда она начала переводить на меня взгляд, но пока сфокусировалась уже снова сидел.
— Именно так я спас Гермиону, и именно от того мои способности в магии столь сильны. Это если коротко, более подробно думаю, вам расскажу потом.
Посмотрев на них, я внутренне напрягся, но внешне это никак не показал, ожидая их реакции. Но первой заговорила-таки Гермиона, хотя я ожидал слов Дафны, как более устойчивую к стрессам.
— Мне все равно кто ты. Я обязана тебе жизнью и ничего не изменит мое отношение к тебе.
— Согласна! Но потом ты подробно все расскажешь!
Присоединилась Дафна, которой потребовалось чуть больше времени, чем Гермионе, чтобы прийти в себя после свалившихся новостей.
Не зная, как выразить свои чувства словами, я встал и, подойдя к Гермионе, протянул руку. А когда она взяла, дернул на себя, заставляя встать, а после прошептал Дафне:
— Присоединишься?
— Хорошо!
Словно делая одолжение, она подошла к нам, а мне пришлось отрываться от Герми, чтобы каждой рукой обнять девушек, встав позади каждой. Но стоило продолжить. И отойдя от них, произнес:
— А теперь, Герми, смотри!
На столе уже лежали газеты и вырезки из них, где были описаны так или иначе подвиги Локонса, но присваивались они другим людям. Как такое могло выйти? Невозможно стереть память главному герою убрать всех свидетелей. Но газеты были местные и без главного потерпевшего обратиться в суд невозможно.
— Но как же?
Понимаю. Снова все рухнуло. А вот Дафна повела себя на удивление необычно:
— Я так и знала!
А затем объяснила, что подозревала нашего преподавателя во лжи. Я на это только усмехнулся и после того, как Герми ознакомилась, произнес:
— А пойдемте на свидание?
Надо бы их отвлечь и свидание втроем как нельзя лучше для этого подходит.
— Идем, но куда и как?
И вновь (смотрю, она стала еще более решительной) первой ответила Герми, на что Дафна лишь кивнула. То есть, так-то они не против, а значит осталось дело за малым — достать карту.
— Значит сегодня вечером. Встретимся около этой комнаты. Часов в семь. А теперь мне пора готовиться
Отпустив их, я чмокнул каждую в щеку, а затем направился к входу, поднимая руку, стоя к ним спиной.
— До встречи
Вот так неожиданно сбежав, чтобы выиграть вновь время и не дав им шанса меня остановить, я направился к кабинету Филча. Точнее каморке. Ведь именно там должна была храниться карта мародеров, которую я решил присвоить раньше близнецов. И подойдя к двери, стал слушать. Все было тихо. Ни каких вам Пивзев (Пивзов), и прочих идиотов, никаких Чак Норисов (кошку Филча звали и пока еще зовут Норис) и самих сквибов. А значит можно действовать. Открыв дверь с помощью заклинания, я произнес:
— Акцио, карта Мародеров
Направляя львиную долю резерва в этот призыв, и ощущая, как оно достигает нужной вещи, а из стола Филча вылетает карта, открыв спокойно (с ее силой призыва) ящик стола. И никаких далеко идущих планов, никаких хитростей. Все гениальное просто. Хваля себя так и, улыбаясь, я, аккуратно прикрыв дверь, ушел.
Спрятав карту, я прошел в свою комнату, где и провел остаток дня, отдыхая и набираясь сил. А вечером, накинув мантию на плечи (но не став невидимкой) и дождавшись Герми, направился к комнате. Через пару минут подошла и Дафна, что надела обычную одежду, но накинула школьный плащ поверх нее. И вот мой триумфальный выход. Достав карту из-под плаща, я четко произнес:
— Торжественно клянусь, что не замышляю ничего хорошего.
Касаясь ее палочкой, и видя, как на ней проступает весь Хогвартс, а также сотни значков живых объектов, среди которых, были фигурки с подписями: "Гарри Поттер", "Гермиона Грейнджер" и "Дафна Григрасс". Фигурки стояли как раз в том месте, где стояли мы, около Выручай комнаты, которая, к слову, не отображалась на карте. Я знал, что по канону, существует семь дорог от Хогвартса до Хогсмита, и Гарри шёл через проход около старой статуи одноглазой ведьмы. Но это слишком палевно, даже если мы будем под мантией-невидимкой, поэтому я решил выбрать другой путь, который был не очень далеко от нас, вначале на улицу через один из коридоров, а затем через Иву. Да ту самую — старую вредную иву, что могла и убить.
— Девочки, что бы ни случилось, ничего не бойтесь.
Предупредил я их на всякий случай, потому что кто знает, сработает ли приготовленное заклинание на древо. Дафна и Гермиона кивнули, хотя и не совсем понимая, для чего я подобное говорю. Улыбнувшись им, я сложил карту и убрал её обратно в карман, в отличие от палочки. Пройдя пару поворотов, я коснулся стены палочкой и открыл первый на нашем пути проход, приглашая девушек внутрь. За стеной был с виду совершенно обычный коридор, не тоннель, не катакомбы. Но вот то, что он был весь в пыли и паутине, показывало, что им никто не пользовался.
— Мало кто знает, что тут есть проходы. А главное они под боком. Но надо точно знать, какого камня коснуться палочкой.
Сказав это, я вновь подошел к стене, после открытия, которой смог выйти вместе с Герми и Дафной недалеко от Запретного Леса, пройдя по самой короткой и прямой дороге Хогвартса и выходя за его пределы. Взяв Гермиону за руку, я пошёл к Гремучей иве, но затем, притормозив, протянул вторую. И что странно, она согласилась. Так держа их обеих за руку, я направился дальше. Шли мы по тропе, которую кто-то проложил до нас, и вела она нас через небольшое поле, через холм. Вскоре миновав его, мы подошли к искомой точке, а девочки, увидев её, поняли, к чему я говорил те слова.
— Гарри, зачем ты привёл нас к Гремучей Иве? Умереть захотел?
Не сдержалась Гермиона, возмущаясь и вырывая свою руку. Улыбнувшись на такую предсказуемую реакцию, я произнес, смотря на Дафну, что даже не думала вырываться.
— Скоро всё узнаешь. И нет, смерти ни вашей, ни своей, я не желаю.
Ответил на оба её вопроса я, подмигнув, после чего я снова взял Герми за руку и спокойно пошёл в сторону дерева. Когда до древа оставалось метров 50, оно попыталось нас прихлопнуть своими ветвями, "ожив", но всё же ей до нас было далековато. Гермиона после этого побледнела, а Дафна стала напряженной, как натянутая стрела, только я сохранял внешнюю расслабленность. Последний раз, сжав руки девушек, я сделал шаг вперед, отпуская их и поднимая палочку.
— Импедимента.
Тихо прошептал я заклинание. По идее, оно должно было замедлить или остановить цель волшебника на десять секунд, плюс-минус две секунды. Поэтому, как только маленькая зелёная искорка достигла Гремучей ивы, что сразу стала медлительной, я быстро убрал палочку в карман и, взяв Дафну и Гермиону за руку, побежал с девочками к корням дерева, где должна быть небольшая пещерка. Преодолели мы расстояние в 50 метров достаточно быстро, и успели вбежать в пещерку как раз тогда, когда дерево снова смогло так же резво двигать ветвями. Вот только ранить саму себя она уже не могла, а потому мы были в безопасности, а я уже начинал искать вход в подземелье.
— Гарри, ты сумасшедший. А если бы мы не успели? Дурак.
Тяжело дыша, сказала Гермиона, ещё не оправившись от такого быстрого бега. Посмотрев ей в глаза с нежностью, я немного улыбнулся ей.
— Если бы, да если бы... Мы бы успели, или весь урон я бы принял на себя, подтолкнув вас к пещере, всё же вы для меня дорогие люди.
Сказал я и, освободив свои руки от рук девушек, вытащил карту и стал её рассматривать, находясь в поисках рычага, дабы открыть проход в подземелье. Карта показала, что я нахожусь не далеко от нужного места. Когда я сделал пару шагов, на карте появилась фигура палочки, а над ней надпись "Диссендиум". Так что, следуя инструкции, я направил палочку вперед, произнеся:
— Диссендиум!
А после я мог наблюдать, как корни разошлись, открывая нам проход. А мне нравится задумка того, кто создавал эти проходы! Очень креативно. Не зная, даже не догадаешься, что тут есть тайный ход. Увидев, что я делаю, Дафна вновь как-то странно на меня посмотрела, на что я только усмехнулся. Да уж, я уверен, что, когда будет спокойное для нас время и место, она будет задавать много вопросов, но только после того, как выскажется Гермиона.
— Ну-с, девочки, пошли проверять, куда ведёт этот проход!
С приподнятым настроением сказал я, направляясь в открывшийся вход, активировав "Люмос". Девушки, немного постояв позади и посмотрев туда, откуда мы попали в пещеру, тяжело вздохнули и пошли за мной, тоже включая, светлячки. Улыбаясь, я шёл вперёд, сверяясь с картой. На этом пути встречалось одно разветвление, когда ты почти подходишь к Хогсмиду, а коридор поворачивает. Помимо этого, поворота коридор еще пару раз петлял, словно это нора гигантского кролика, поэтому не могу точно сказать, как много мы прошли. Но вот, к сожалению, девочки плелись позади меня, видимо уже устали. Надеюсь, что они не решат вернуться назад, но и этому настал конец. Мы увидели то самое разветвление.
— Девочки мои, нам уже недолго идти, поэтому прошу вас, потерпите ещё немного.
Попросил я их, обернувшись и оценив их слегка уставший вид. Вздохнув, я свернул направо, Гермиона обняла мою руку и шла уже рядом, в отличие от Дафны. Этот коридор после развилки должен привести нас к окраине деревни, там ещё рядом должен стоять заброшенный всеми старый дом. Впрочем, так и оказалось — минут через 15 мы уже наткнулись на деревянную стену. Я прикоснулся кончиком палочки к старому пергаменту.
— Шалость удалась.
После произнесённых мною слов карта исчезла, и остался только чистый старый лист бумаги. После всего этого я направил палочку на стену.
— Диссендиум.
Стена разошлась в стороны, открыв нам проход в подвал того старого дома. Мда, довольно интересно, но если бы тут кто-то жил, то было бы плохо, а так мы спокойно вошли в дом и вышли из него и направились по своим делам в деревню. И все-таки, ради двух или трех часов свободы и свидания с двумя девушками все эти приключения стоили.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
