|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Шель, я бы предпочёл, чтоб ты остался, — господин посол застегнул последнюю пуговицу парадного камзола и улыбнулся собственному отражению. Обаятельно так, словно стараясь даже самого себя расположить к себе же. — Но просьба Его величества недвусмысленна. На приёме должны быть посол и новоприбывший советник. То есть, ты. Я бы дал тебе время на ознакомление с окружением, вводную ты получил, но... нет времени, сам понимаешь.
Мишель кивнул, расправил кружево манжет и вернул послу улыбку. С точки зрения лейтенанта разведки — да, время нужно. С точки зрения же Мишеля Гальяни — чем раньше, тем лучше. Проще подступиться к объекту. Нет, не проще на самом деле, но... чуть больше шансов остаться неузнанным. И успеть устранить.
Кому он зубы заговаривает? Убить. Просто убить. И без затей смыться. И не оставить следов.
— Вы готовы, граф? — лейтенант открыл дверь, пропуская посла вперёд, и аккуратно притворил за собою дверь, когда оба покинули кабинет.
— Я вас умоляю, будьте бдительны, Мишель. Бравада хороша, но не там, где есть люди не менее изворотливые, нежели вы.
Лошади уже ожидали. Господин посол ненавидел трястись в повозках, предпочитая всюду следовать верхом. Не изменял собственным привычками на чужбине.
— Ваше дело — предупредить. Моё — действовать. И не беспокойтесь, граф... ну вы же не верите, что я могу быть серьёзен? А я и не могу. Вот папенька и... избавился от меня, пока я не наделал детей половине его служанок и дочерям окрестных баронов...
Лошади шли тихой рысью. Спешить некуда.
— Как поживает граф Гальяни? — посол Северьяно почти светски вежлив. И только из-за наличия сопровождающих их гвардейцев не смеётся. — Ваш батюшка по-прежнему потребляет кошачий корень за завтраком и жалуется, что нервы ни к чёрту?
— Вы чрезвычайно проницательны, господин граф... Но последняя слабость батюшки — коллекция девиц, которых терпеть не может нынешняя графиня, но зато с восторгом принимают братья. И это меня называют повесой, подумать только!
Посол — на то и посол, чтоб с вежливой улыбкой принимать информацию. Да, нынешняя королева не довольна тем, что вокруг Его императорского величества вьются сплошь красивые молодые женщины. Но откуда знать королеве, что на самом деле телохранители императора — именно женщины, но вот фавориты — всегда мужеского полу. Злую шутку с владыкой сыграли боги... И что именно за предметом этой злой шутки и прибыл легкомысленный советник.
Дорога вела всё прямо. Потеряться — невозможно. Осталось решить, какой повод будет лучше: дуэль из-за оскорбления, или покушение на честь и достоинство?
Ничего не значащий трёп двух соотечественников, один из которых в столице сопредельного государства уже десять лет, и получает весточки исключительно с письмами да с такими вот, залётными советниками.
— На вашем месте, я бы постарался не вызывать любопытства местной знати, граф, — посол ободряюще улыбнулся. Не в том дело, известны ли Шелю нравы и обычаи. А в том, как тот может отреагировать, наткнувшись на откровенность или любопытство. — Все Гальяни хороши, но наша столица к вам привыкла, будем откровенны, здесь вы будете экзотикой, если не гвоздём программы. Думаю, Его величество, решил разнообразить придворную жизнь.
— Если вы имеете в виду нежные отношения, смею вас уверить, я не столь старомоден, как мой батюшка и не столь ортодоксален, как Её величество. Кстати, вы слышали, быть может, маркиза Альдери явилась к графу Тротти и просила отдать ей младшую дочь, Стефании. Когда вы покидали отчизну, ей, кажется, было около десяти лет, смею уверить — красивая девушка. Так вот, граф, конечно, долго и красноречиво рассказывал маркизе, что он думает, по поводу её предложения, но в конечном итоге, всё же отдал дочь охальнице. Попомните мои слова, пройдёт ещё пару десятков лет, и Император узаконит подобного рода... ммм... отношения...
За беседой время течёт быстрее, незаметнее. Искреннее удивление графа, живое его любопытство, увлекли Шеля настолько, что тот попросту не заметил, как они прибыли ко дворцу.
Луи закончил третью полусотню отжиманий — на сей раз на пальцах — вскочил, взвился в прыжке, приземляясь в сверхнизкую стойку... да, для фехтовальщика от этих упражнений не так и много толку, но ему приходится отнюдь не только фехтовать...
Стук в дверь раздался, когда его тренировка подошла разве что к середине.
— Ваша светлость... карета прибыла...
— Что за вздор! — нахмурился Луи. — Граф Ордейн должен заехать за мной только через два часа...
— Он уже здесь, — вздохнул Анри, один из тех немногих кому было позволено знать об истинном лице графа де Монтрай. — Сказал, что нарочно закончил все свои дела пораньше, чтобы скорее увидеть вас... и сейчас сидит в гостиной...
— Вот же... — хмыкнул Луи. — А еще говорят, что это я повеса. Ладно, скажи ему, что я сейчас буду.
Анри вышел вон. Луи помедлил, вздохнул и с сожалением вышел из потайной комнаты для тренировок в не менее потайную ванную. Прохладная благоухающая дорогими духами вода уже ждала его. Луи быстро окунулся и накинул халат. Так он и вышел к гостю — в роскошном халате на голое тело, благоухающий и томный, будто только что проснулся после очередного загула — ведь вышел он со стороны спальни, так и что же он делал, как не спал?
Граф Ордейн уже две недели умолял Луи о дозволении отвезти его на бал в своей карете — значит, ничего не поделаешь...
Луи думал о своем — это совершенно не мешало ему флиртовать "под сурдинку" с совершенно ополоумевшим от внезапной страсти Ордейном. Задача была не самой легкой — флиртовать так, чтобы Ордейн чувствовал себя желанным, предвкушал скорое согласие и в то же время и не думал распускать руки... и тем более что-нибудь еще. И даже не потому, что Ордейн совершенно не нравился Луи — работа есть работа, и не такое пустишь в свою постель, когда нужно предотвратить войну — а потому что Ордейна следовало покуда водить на поводке, не давая его интересу погаснуть... потому что Ордейн на данный момент был для Луи если не единственной, то главной ниточкой, ведущей к Антуану Браганца... а "разрабатывал" Луи именно Антуана...
Ни да, ни нет... Улыбаться и уверять во всём на свете не говоря ни слова...
Оставив Ордейна млеть в предвкушении, Луи достаточно быстро собрался. Ну что стоит привычному ко всему человеку одеться? Всякое бывает, и такое, чтоб натягивать штаны уже на ходу, и такое, чтоб из комнаты убираться через балкон по неудобной кладке... И далеко не всегда полностью собранным.
В карете можно дозволить схватить себя за руку и осыпать поцелуями пальцы, поджав губы упрекнуть в чрезмерной неприхотливость и взамен получить уверения в столь пламенном чувстве, что впору зимою от него греться. И лишь в зале Луи мог получить желанную передышку — Ордейна оккупировал Антуан, осыпая коварного изменника упреками, комплиментами и кокетливыми взглядами... Ордейн маялся, а Луи без зазрения совести, которая ему по долгу службы не полагалась, тайком от Ордейна послал Антуану не менее кокетливый взгляд. Антуан возмущенно посмотрел на него — но его нападки на Ордейна стали настолько менее агрессивными, что Луи мог не сомневаться — рыбка клюнула, остается водить и подсекать...
Тем временем объявили о приезде посла — но не в одиночку, как прежде, а с сопровождающим, и Луи, продолжая беспечно болтать, слегка скосил глаза в сторону двери, заслышав новое для себя имя...
Обычно в залы он вплывал. Гордо подняв голову, улыбаясь, аки красивая нарядная куколка, о которой говорят, что боги наделили всем, кроме ума. Тёмно-зелёный мундир, как и положено военному атташе при после, куча золотых шнуров, эполеты, лампасы, все дела...
Мишура... и волосы зачёсаны так, чтоб скрывать туманную зелень взгляда, выгодно оттенять лицо. Красавчик и только. Полковничьи знаки отличия, и возникает вопрос: а за какие такие подвиги мальчик в свои-то неполные четверть века уже щеголяет званием?
— Барабанный бой... — шепнул посол. — Прошу вас, банка с пауками...
— Вы смеётесь, граф... Ха-ха... — едва заметно шевельнул губами Шель и тут же отвесил первый из церемониальных поклонов. Предстояло пройти почти сотню шагов, прежде чем он вручит свои грамоты королю. А потом можно отдаваться... на растерзание... местным почитателям мужской красоты.
При виде красавца с полковничьими эполетами у Луи просто дыхание перехватило.
Во-первых, Мишель Гальяни был невероятно, немыслимо красив. Просто воплощение ночных грез, да и только. Увидеть его в своей постели... от одной этой мысли колени подгибаются, лицо бледнеет, а губы тяжелеют от мечты о поцелуе...
А во-вторых, Луи ни секунды не верил, что этот невероятный красавец глуп. Нет, минимальная возможность существовала — что глупого красавчика послали отвлекать на себя внимание, покуда посол или кто-то из агентов совершит что-то совсем уж из ряда вон выдающееся. Но агентов Луи знал наперечет — и непохоже было, чтобы они или посол планировали что-то необычное.
Значит, этот красавец, скорее всего, отнюдь не глуп... и приехал сюда не ресницами хлопать... боги — но какие глазам!.. нет, эти глаза будут что-то высматривать.
— К-к-тто это? — потрясенно выдохнул Ордейн за миг до того, как было названо имя очаровательного полковника — на миг позабыв не только Антуана, но даже и Луи.
Луи в эту минуту не было почти никакого дела до переметнувшегося графа — он всегда сумеет вернуть себе ветреного поклонника, тем более что тот ему и нужен-то не как поклонник. Нет — сейчас его мысли занимал красавец Гальяни.
Потенциальный противник.
Уверенные чёткие шаги. Дошёл до средины зала, отвесил второй поклон, спиной, грудью... задницей чувствуя направленные на него взгляды. Где-то здесь, в этом самом зале, есть тот, на кого он открывает охоту. Загонщик пожаловал, а где же зверь?
Нет, ему не придётся никому отрезать голову и держать её, как трофей в кабинете собственного дома — не взбредёт в голову. Убить. Чисто и красиво, и чтоб не подкопалась ни одна ищейка. Ни из дома, ни местная.
— Если вы решили всё провернуть сегодня — даже не вздумайте, граф... — шепнул посол.
— Чем скорее — тем лучше, граф... — ответил Шель, раз в пятый подавив острое желание оглянуться. Не доходя пяти шагов до трона, снова поклонился и подал грамоты подоспевшему церемониймейстеру.
Дядька бодрой трусцой рванул к Его величеству, подал свиток, и когда король сломал печати и передал свиток назад, зычным голосом оповестил присутствующих.
— Этими грамотами мы подтверждаем, что Мишель Гальяни, полковник, является военным атташе посла Амиеру, графа Северьяно, при дворе царственного брата нашего...
По двадцать пятому кругу заслушав уверения в дружеских чувствах, Шель поклонился ещё раз, и получил, наконец, возможность глубоко вздохнуть и уйти чуть в сторону.
Думай, Луи, думай быстрее! Как только Гальяни раскланяется с королем и отвернется, возле этого чуда красоты будет не продохнуть от поклонников. Что лучше — войти в их рой или обратить на себя внимание, волочиться за Гальяни или вынудить его волочиться за тобой?
Пока мысли не могли прийти к какому бы то ни было решению, тело Луи шагнуло навстречу Гальяни — и споткнулось, слегка налетев на него.
— Тысяча извинений, полковник... — обезоруживающе обаятельно улыбнулся Луи.
— Достаточно всего одного, сударь. — Шель вернул улыбку. Не менее светлую. Точно в тёмном полуночном саду ярко вспыхнул фонарик.
Старая как мир уловка. Споткнулся... однако, как коварны полы в этом дворце! Налетел... право, неловкость приятное дополнение к исключительной притягательности и красоте. А главное, такая своевременная...
Мишель аккуратно придержал нечаянного собеседника. За руку. Вовремя подставив кулак, на миг ощутив плавную текучую силу молодого мужчины.
Благожелательность и капелька воинского гонора. Женщины... мужчины, какая в сущности разница, кто будет внизу? Вояке — никакой.
— Надеюсь, вы в порядке. Было бы досадно, явиться на приём только для того, чтоб покинуть его почти сразу же.
Ой не хлыщ... не повеса и не гуляка. У придворных хлыщей не бывает таких пластичных мускулов. Столичные хлыщи пудрят носы и больше похожи на булки... Этот же хлыщ... не такой он!
— Благодарю вас, сударь — я в полном порядке... и ни в коем случае не хотел бы покидать прием... — произнес Луи.
"Не прием — вас..." — без слов говорила его улыбка.
Мысли неслись в голове с лихорадочной быстротой. Но и рука Мишеля Гальяни оказалась быстрой... очень быстрой. Луи не успел расслабить свою руку, когда Гальяни поддержал его... и теперь уже поздно изображать изнеженное ничтожество.
— Что поделать, в этом дворце такие кривые полы... — глаза Луи блеснули откровенным лукавством. — Даже привычный человек нет-нет, а споткнется... я надеюсь, вы дозволите мне в благодарность быть вашим проводником по этим кривым путям?
Почти развязно — но вот именно что ПОЧТИ. Намек на грани хорошего тона — но не за гранью. Мнимую скромность, равно как и дешевую развязность Луи отбросил сразу, даже не пытаясь пустить их в ход. Мишель Гальяни — бриллиант чистейшей воды. Ему подобает не медь чопорности, не олово развязности, а золото откровенной непринужденности...
Любопытно, это угроза или попытка связать?
Не может быть, чтоб здешние службы плаща и кинжала знали о том, что в посольство едет некто для выполнения щекотливого поручения Его императорского величества.
Взгляд смеялся. О нет, с этим человеком не стоит пытаться менять маски. Разнообразия ради — побыть собой. Он сам куда сложнее тысячи масок.
"Даже если я сказал бы "нет" это ничего не изменило бы... Явился бы кто-то другой, менее приятный, нежели вы"
— Для меня честь быть вашим провожатым по коварным полам этого дворца. — Намёк. Всё верно, это неизвестный собеседник потерял равновесие, не иначе. — Однако, моё имя вам уже известно, но я до сих пор не услышал Вашего.
Он точно знал, что с конспирацией не перестарается. С осторожностью тоже. Расслабьтесь, лейтенант, произведенный вдруг и сразу в полковники для одной только миссии. Впрочем, кто сказал, что император этого не может?
— Луи, — обворожительно улыбнулся мнимый бездельник. — Луи де Монтрай...
"Ну да, верно... имя твое я уже слышал, а ты мое услышал только теперь... Зато ты можешь услышать не только мое имя, а и все, что ему сопутствует, едва покрутившись на здешнем паркете да подставив уши под местные сплетни, а мне на тебя придется запрос отправлять... и что самое смешное, правды в ответе на этот запрос будет примерно столько же, сколько и в тех сплетнях, которые ты услышишь..."
— И если мы окажемся проводниками друг для друга... право же, мы сможем дойти... куда угодно... — темно-синие глаза Луи смеялись, мерцали...
Мишель Гальяни вызывал у него странные чувства. Точнее, странное сочетание чувств — по отдельности они странными не были. Ну что может быть странного в том, что Луи от красавца полковника глаз отвести не может! Совершенная красота Мишеля, его гордое изящество пробуждали в Луи желание выкинуть белый флаг моментально, сдаться на милость этих ясных умных глаз, растаять... но одного взгляда в эти же самые глаза было довольно, чтобы Луи охватывал азарт схватки, желание одержать верх над достойным его противником, победить... желание сдаться и одержать верх одновременно составляли вместе совершенно пьянящий коктейль, от него голова шла кругом...
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
