Тетрадь будущего [фанфик по Death_Note]

— Тише, тише, — тихо хмыкаю и кладу руку ей на голову, — можешь открыть свой Дневник и посчитать.

— Теперь только так и буду делать, — хмуро глядит на меня Юно, — так какой там пароль?

— Твой день рождения, милая, — уже не сдерживаясь гнусно ухмыляюсь.

— Ааа, ксо! Больше так никогда не делай!

— Прости, дорогая, но иначе ты бы заглядывала в него и видела все мои действия. А Хияма бы видел твои. А так... все произошло как нельзя лучше.

— Я понимаю. Но... все равно обидно.

— Прости-прости, — начинаю поглаживать голову девушки, — думаю, ты заслужила награду.

— Нээ? Это какую? — в глубине глаз Гасай зажегся опасный огонек.

— Узнаешь.

Встаю и поднимаю одобрительно хмыкнувшую Юно. Так, нога у нее временно недееспособна. Тогда на ручки — и вперед. Довольная девушка тут же пристраивает свою головку на плечо такому мужественному мне. Шаг-другой, шаг-другой... Все еще улыбающаяся Гасай открывает свой мобильник. Шаг-другой, шаг-другой... Открывает Дневник. Шаг-другой, шаг-другой... Вводит пароль... Шаг-другой...

— Юки, какого .... ты с ними объединился?! — круглыми как блюдца глазами смотрит на меня блондинка, — да они же... сейчас... так, нам надо бежать!

— Спокойнее, Юно, спокойнее, — держу пытающуюся спрыгнуть с моих рук Гасай, — ну подумаешь "тупик" никуда не исчез. Все продуманно, не волнуйся. Ты поработала, теперь моя очередь спасать нас.

Вроде успокоилась. Вот и хорошо. Теперь надо сосредоточиться на предстоящем разговоре. Мы уже пришли.

— О, вот и наши друзья, — приветственно махнул рукой Рюдзин, — помощь нужна? Мы как раз закончили.

— А следы?

— Товарищи из местной ячейки уберут. Мы их предупредили.

Сакурами. Улица Поэтов. 23:07.

Весна. Ночь. Аромат цветущей сакуры. Улица с радующим слух названием. Что еще нужно для достижения настоящего катарсиса? Не считая матерого убийцы за спиной.

— О чем хотел поговорить, Рьюзаки-доси?

Все остальные ждут нас в машине. С его стороны — два, запакованных в кевларовые доспехи, самурая. С моей — потрепанная гейша. Чем мы не парочка Дайме? Спящий в багажнике маньяк — не в счет. Все ждут окончания нашего, начатого несколько дней назад, разговора.

— Два вопроса, Дракон. Первый — почему ты хочешь меня убить?

Я больше не улыбаюсь.

— Потому и хочу, парень.

Он — тоже.

— Ты вне моего понимания. Ты — обычный школьник, ни разу не встречавший настоящего якудза. Я узнал о тебе все: твои навыки взялись из ниоткуда. Их не должно быть. Твои знания о нас — невозможны. Им просто негде было взяться.

На меня смотрят два ружейных дула. Глаза не могут быть такими равнодушными.

— Конечно, может, моих связей было недостаточно. Но вероятность этого ничтожно мала. Поэтому — ты невозможен, Амано Юкитэру.

— Ты не прав. Я настоящий.

Ему безразличны мои слова. Он принял решение.

— Твой второй вопрос, Рьюзаки-доси.

— Ты хочешь стать неприлично богатым, Дракон?

Теперь на его лице появились проблески эмоций. Презрение. Сожаление. Разочарование. Он смотрит не на человека. Он видит мусор.

— Ты ошибся в выборе вопроса, сопляк. Если это все, то давай заканчивать. Девчонку мы не тронем.

Он потянулся к заплечной кобуре. Я уже не мог сдерживать вылезающую на губы усмешку. Я опять угадал. Не ошибся в тебе. И Тетрадь, что я пролистал на ходу, тут совсем не причем.

— Я рад, Рюдзин. Ты оказался именно таким человеком, как я и думал. Дракон. Нет, не так. Рюдзи-кун. Последний вопрос. Ты хочешь вернуть ЕЕ?

Молниеносное движение и в миллиметре от моего глаза останавливается вороненый ствол "Браунинга". Сглотнуть внезапно собравшийся в горле комок. Мда, я перестарался. Осторожно скашиваю глаза на владельца оружия. Теперь презрения не осталось.

Зато гнева появилось предостаточно.

— Откуда? — сипло выдохнул яку... просто усталый мужчина, — и сколько еще ты обо мне знаешь?

— Вижу, мы сработаемся. Хоть я и повторяюсь.

— Да пошел ты, — он отвернулся.

— Теперь поговорим на равных, Смотрящий?

— Поговорим... ты многое мне расскажешь.

Сакурами. Дом семьи Амано. 01:34

— Ты точно не против?

— Конечно против, но куда я тебя такую отпущу?

Гасай слабо улыбнулась в ответ. Вяло шевельнула перебинтованной рукой.

— Пожалуй, соглашусь. Будь нежен, Юки.

Хмыкаю, глядя на готовую отрубиться уже на пороге Юно. Не стоило ей брыкаться, когда Рюдзин наставил на меня оружие. Якудза в машине успокоили ее весьма спорными методами.

Надеюсь, сотрясения она не получила.

— Конечно, милая. Я постараюсь.

Нащупываю ключи. Вот они, во внутреннем кармане. Теперь вставить в скважину, дважды провернуть... все, можно заходить.

— Располагайся, — включаю свет, — я сейчас наполню ванну.

— Юки... — девушка морщась проходит внутрь. Нога оказалась лишь поцарапана, — мне не нравится этот человек... Рюдзин. Зачем он тебе?

— Не волнуйся, — осторожно усаживаю ее на диван, — он не предаст. Теперь он не сможет этого сделать.

— Но...

— Поговорим об этом завтра, хорошо?

Блондинка покорно кивает. Склоняет голову набок и с каким-то анатомическим интересом спрашивает:

— Поможешь с ванной, Юки? Боюсь, одной мне не справиться.

— Опять за свое?

— Этим и живем.

— Сейчас.

Что же. Я отвернулся от прикрывшей глаза Гасай и двинулся в сторону санузла. Первую проверку в этом мире я прошел. Один владелец Дневника небоеспособен. Я задумчиво подкинул "Дневник Убийств" в руке. У меня еще планы на них обоих. Пока можно и расслабиться. Насколько это возможно рядом с чокнутой сталкершей.

Она, кстати, неплохо показала себя. Нужно и правда поощрить, чтобы не забывала быть полезной. Впрочем, это дело не ближайшего времени. Сейчас нам обоим нужен отдых. Да. Отдых. Нужно собраться с мыслями и выстроить картину происходящего в целом.

В целом...

Интерлюдия 1. Часть 1.

Бензол, хлорметан и азотная кислота. Немного работы — и вот он, динамит собственного производства. Девочка убрала пучок своих черных волос за косынку. Можно начинать. Чертовы шииты с суннитами очень скоро удивятся.

А Аль-Каида, как всегда, возьмет на себя ответственность.

Минэнэ Урю рано повзрослела. Пришлось. Родители умерли два года назад, когда ей было восемь. Отец — инженер из Японии, приехавший на заработки на Ближний Восток. Строил мосты. Их взрывали. Он снова строил.

Работы было много.

Мать — местная. Была учителем химии. Ученики, нищенская зарплата... и доступ к реактивам. Она многому ее научила. Минэнэ пригодились ее уроки больше всего. Без них она бы не устроилась в новой жизни так успешно.

А потом их обоих не стало. Попали между разборками властей и исламистов. И Нэнэ научилась ценить хлеб и чистую воду. Научилась воровать еду у голодающих, спать, где придется и обдирать трупы. Мечтала выбраться из того дерьма в котором оказалась. Она была такой же, как тысячи беспризорников ее возраста. Нет, она была лучше. Нэнэ не убивала...

Пока не нашла заброшенный схрон террористов.

С тех пор дела пошли в гору. Счетчик покинувших этот мир мерзавцев потихоньку заработал, а у девочки появились деньги и, какая-никакая, но репутация. Правда в лицо ее никто из нанимателей не видел, но оно и к лучшему. Девятилетний ребенок — террорист и убийца?

Такого не может быть, правда?

* * *

— ...три, четыре, пять, — терпеливо считала Урю, прислонившись к полуразрушенной стене какого-то дома, — ну садись же ты в машину, б..дина!

Цель, наконец, закончила разговор с парочкой мужчин откровенно бандитского вида и отвалила к своему транспорту. Бронированный внедорожник с решетками на окнах неторопливо тронулся с места. В салоне включили музыку. Даже отсюда был слышен заунывный мотив очередной песенки про "вечную любовь".

Так, подождать еще немного, до поворота...

Внезапно оптика выхватила неподвижно девочку примерно ее возраста, сидящую на обочине. Минэнэ скрипнула зубами. Лохмотья вместо одежды, отсутствующий взгляд, разбитая губа... Наверное изнасиловали. Нет, наверняка.

Твари.

— Прости, подруга, — прошептали губы Урю, — больше ты не будешь страдать.

Палец лег на кнопку. Зажать. Немало она помучилась с установкой, два месяца следила с этим уродом. Но платили за него хорошо: посредник, неплохо оседлавший местную линию наркотрафика. Но с такой профессией, можно быть и поосторожней. Если тебя не достали до сих пор, это не значит, что ты в безопасности.

Три, два, один... ноль.

Урю улыбнулась. Сидя в пятидесяти метрах и за полуметровой кирпичной стеной, естественно. Внедорожник взлетел на воздух. Полыхнуло знатно. Да и уши заложило конкретно. Переборщила немного с зарядом.

Неважно. Ублюдок получил свое и его место теперь займет человек нанимателя. Да и девчонку тоже гарантированно упоило. Вот ее было жаль, до чертиков жаль.

— Так лучше. Так точно лучше.

Урю побрела прочь. Плечи дрожали. Хотелось плакать но слез не было.

И это самое поганое.

* * *

Девятая открыла глаза. В последние дни ей часто снилось прошлое. Ей никогда не снились те, кого он убила. Кроме этой безымянной-девчонки-с-обочины. В такие моменты девушке страстно хотелось напиться и заполнить эту гадкую пустоту внутри себя. Совесть не мучила ее, нет. Это было другое: отвращение к себе, к той, кем она стала. Постоянно открытая и кровоточащая рана.

Минэнэ хмуро глянула на часы. Те невозмутимо показывали полпятого утра. Как и всегда. Девушка вообще была ранней пташкой, потому что утро было самой любимой для нее частью суток. Солнце еще не начинает припекать как огромная СВЧ-печь, а земля не раскаляется до такой степени, что по ней нельзя ступать... Были времена...

И все же, хорошо, что она с этим завязала и уехала на родину отца.

Наверное, поэтому дожила до своего восемнадцатилетия.

Душераздирающе зевнув, Девятая пошлепала в душ. За это изобретение она простила человечеству большую часть его грехов. Подмигнула себе в зеркале, пригладила волосы темно-сиреневого оттенка, покрашенные где-то с год назад. Уж лучше так, чем сединой светить. Хмыкнула. И полезла принимать утренние процедуры.

Теперь она могла позволить себе такое.

Яичница, кофе, сигарета. Шикуем, однако. Что там в новостях?

— Пропал учитель математики Средней Школы Сакурами, Такао Хияма-сан. Тревогу забила администрация школы, после того как учитель не вышел на работу второй день подряд. Учитывая общую напряженность...

Девятая изумленно поперхнулась кофе. На экране кроме диктора находилась также и фото означенного Хиямы. Бегущая строка внизу экрана предупреждала о возможности нападения на горожан и советовала не выходить на улицы ночью.

— Он же скорее всего... быстро его слили, — покачала головой девушка, — но кто? Если только Культ? Так-так, интересно...

Минэнэ резко встала. Хватит выжидать. Пора начинать свою Игру. По чужим правилам, но со своей целью. Ресурсы для полномасштабных боевых действий у нее уже есть. Позавчера доставили последнюю партию взрывчатки. Спасибо знакомым в Израиле, подсуетившимся для постоянного клиета.

Скоро Бог умрет.

Она постарается.

Интерлюдия 1. Часть 2.

Вторая открыла глаза. Пару секунд недоуменно смотрела на незнакомый потолок. Ей почудилось нечто сакральное в этом действии, но откуда шло это ощущение, она не понимала. Потом пришло узнавание: это дом Амано, куда они заявились после вчерашних событий. Юки постелил ей в гостиной, сам же ушел к себе в комнату. Вспомнились вчерашние... вернее сегодняшние водные процедуры.

Стыд-то какой.

Юно невольно покраснела, припоминая подробности их купания. Э-эх, и почему вся инициатива в их отношениях исходит от нее? Хотя... учитывая изменения в его характере, можно ожидать от него чего угодно.

Девушка осторожно встала и, прихрамывая, побрела на кухню. Первый пункт ее "Плана Счастливого Конца" завершен, она в доме у Юки. Точнее это четвертый пункт, но это так, мелочи. Еще бы познакомиться с его мамой, но та, судя по записям Дневника, вернется только через неделю.

Можно хорошо подготовиться.

— Ну, начнем, — скептически оглядела содержимое холодильника Юно, — и что бы мне приготовить? Проблема...

Девушка достала из кармашка халатика мобильник, откинула крышку и внимательно вчиталась в его содержимое. Потом неуверенно оглянулась на лестницу, ведущую на второй этаж... Еще раз перечитала... И еще раз...

— Овсянка, — севшим голосом произнесла Вторая, — нет это невозможно. Юки, что с тобой сотворил Дэус? Все хуже, чем я думала.

Немного успокоившись, она все же принялась за готовку... думая о том, какое место теперь отведено ей в планах Юки. Друг, боевой товарищ, равноправный компаньон, любовница, просто пешка?... Предпоследний вариант довольно интересен.

Постепенно мысли перекатились на тот момент, когда он нес ее на руках, нежно перенося ее разгоряченное тело... или это было во сне?

Задумчиво вздохнув, Юно решительно двинулась на второй этаж. Пора было будить этого соню, тем более завтрак уже был готов. Да и интересно будет глянуть на его заспанную мордашку, обогретую лучами восходящего солнца... полуголый торс... сильные руки... внушительный и выразительный взгляд... да, взгляд...

Вторая невольно сглотнула.

— Так, успокойся девочка, — бубнила она себе под нос, — сублимируй. Все придет со временем.

Такая своеобразная мантра помогала. Отчасти.

— Вдох-выдох, вдох-выдох. Представить себе тригонометрическую функцию. Не думать ни о чем другом.

Вот, наконец, и нужная дверь. Повернуть ручку. Мееедленно открыть. Петли неожиданно выдали такой противный скрип, будто их не смазывали лет десять как минимум. Тихо проклиная все на свете, Юно прошла внутрь. На цыпочках подкралась к кровати...

— Доброе утро, Юки, — девушка невольно наклонилась к нему ближе, вдыхая такой родной запах.

— Доброе... Юно. Вижу, привычки у тебя не меняются.

Вторая удивленно глянула на устало улыбающегося Первого. Проследив за его взглядом, обреченно застонала. И спрятала кухонный нож за спину.

— Это не то, что ты думаешь! Просто... я резала булочки, и забыла его в руке, пока шла тебя будить... в общем, ты этого не видел. Не видел, а?

Тот хмыкнул. И убрал руку из-под подушки. Потом задумался.

— Ладно, — сдался по "щенячьим" взглядом Юки, — забудем. Спасибо, что зашла, я сейчас спущусь. Можешь...

— Это еще не все. Я хотела извиниться. В последние дни я многое тебе наговорила, так что... не обижайся, ладно?

Юки удивленно покачал головой. Затем улыбнулся и приглашающе похлопал по краешку кровати.

— Знаешь, милая, — начал он, когда девушка уселась, — по-хорошему, именно мне нужно извиняться. Ведь я тебя бессовестно использовал, подверг твою жизнь опасности и вообще...

— Я совсем не против, — перебила его Вторая, — и ты знаешь об этом.

— Вот это меня и беспокоит, — улыбка Первого стала немного грустной.