— Прошу меня извинить, я хотел сказать — штатс-протектора, — уточнил Сиберг. — Губернаторов на эти райские острова назначали русские захватчики и империалисты. Теперь, когда мы помогли свободолюбивым гавайским народам сбросить ненавистное петербургское иго, последнее, что мы собираемся делать — это превращать Гавайи в свою провинцию или, не дай Бог, в колонию. Но будет неразумным с нашей стороны бросать добродушных аборигенов на произвол судьбы. В настоящее время гавайцы вне всякого сомнения нуждаются в защите от грядущего российского посягательства. Поэтому здесь временно — исключительно временно — останутся наши гарнизоны. Временный протекторат. А я — временный штатс-протектор. К вашим услугам!

— К счастью, наше консульство совсем не пострадало, но по вашей милости мы остались без корабля, — альбионский офицер стоически выдержал лекцию маршала до конца. — Нам бы хотелось вернуться домой.

— Тысячи самых искренних извинений! — вскочил белголландец. — Я немедленно предоставлю вам новый корабль за наш счет. Правительство Белголландской Империи и Ее Доминионы с удовольствием оплатят все расходы! Новый корабль — лучше прежнего! Хотите один из трофейных русских крейсеров?!

— А может лучше один из ваших? — спросил Хеллборн. — Русские могут обидеться. К тому же я просто не имею права принимать такие решения без консультаций с альбионским Сенатом.

— Но вы сможете предоставить Сенату соответствующий доклад? — ласково улыбнулся Вице-маршал. — Я от всей души на вас надеюсь, герр Хеллборн. Конечно, вы получите один из наших кораблей. У нас столько трофеев, что мы не обеднеем. Разумеется, — спохватился викс, — многие бывшие русские корабли войдут в состав молодого Гававайского Королевского Флота. Или Республиканского. Аборигены еще не решили.

— Республика — наилучшая форма правления, — машинально ответил впитавший с молоком матери альбионец.

— Совершенно с вами согласен, — кивнул Сиберг. — Белголландия и все Ее Доминионы являются республиками. Я всегда говорил, что у нас с альбионцами много общего. И никаких противоречий. Мы должны тщательнее присмотреться к друг другу, мы — белголландцы и альбионцы. Я вижу уже в ближайшем будущем обширное, взаимовыгодное сотрудничество и крепкий братский альянс наших великих и свободных держав!

— Звучит заманчиво, — пробормотал Хеллборн, — но не мне принимать решения.

— Но вы можете на них повлиять! — снова напомнил Вице-маршал. Наклонился чуть ли не к самому лицу гостя и прошептал как заправский заговорщик: — Вдвоем мы надерем задницу всему остальному миру. И саксам, и франкам, и папистам. Нам делить нечего, но мы сможем поделить всю остальную планету. Подумайте об этом, герр майор. Это будет славная битва.

Когда за альбионцем закрылась дверь, в кабинете снова появился адъютант.

— Русский генерал здесь, как вы и приказали.

— Пусть войдет, — кивнул Вице-маршал Сиберг.

Князь Воздвиженский немного пришел в себя и воспрянул духом. В конце концов, он оказался в плену у цивилизованных белых европейцев и христиан. Что ж, они честно выиграли эту битву. Надо уметь признавать свои поражения! Да и пусть забирают себе эти дурацкие острова. Империя не обеднеет. Все равно никто толком не знал, что с ними делать. А с белголландцами надо срочно заключать мир и дружить. Против наглых британцев и лягушатников.

— Как вы уже знаете, герр Воздвиженский, мы готовы немедленно освободить вас, — начал Вице-маршал, предварительно усадив дорогого гостя в лучшее кресло (даже альбионец Хеллборн сидел в креслице попроще). — Вас и всех ваших офицеров, готовых дать слово, что они больше не поднимут оружие против белголландских флагов.

— Разумеется, вы его охотно получите, — добродушно кивнул генерал. — Что же касается моих офицеров, то право...

— Потом, потом, — как можно более вежливо прервал его штатс-протектор молодой Гавайской Республики ("Да, именно так мы ее и назовем", — твердо решил герр Сиберг. — "Назло всевозможным монархистам!") — Но прежде чем мы расстанемся, у меня к вам небольшая просьба. Мы бы хотели торжественно и с воинскими почестями похоронить некоторых российских солдат и моряков, погибших в ходе сражения. Это будет красивый жест, символ примирения, ет сетера. Ну, вы меня понимаете.

— Конечно, конечно, — закивал князь. — Если вам так будет угодно. Но причем здесь я?

— Мы бы хотели, чтобы вы произнесли небольшую речь над гробами, — пояснил вице-маршал Виктории. — Если вас не затруднит, конечно.

— Не знаю, стоит ли мне, — замялся Воздвиженский. — Быть может, кто-нибудь другой...

— Вы же хотите еще сегодня отправиться домой? — в который раз улыбнулся герр Сиберг.

— Да, но...

— Вот и прекрасно! Значит, мы договорились. Вот текст речи. Учить наизусть необязательно, можно читать прямо по бумажке. Там же список погибших солдат и офицеров, которых мы отобрали для этой церемонии, — добавил Вице-маршал. — Фамилии расположены в алфавитном порядке, так вам будет удобнее.

Князь пробежал список глазами.

— Унтер-офицер фон Блюхер... Поручик Гримальский... Ефрейтор Карташвили... Подполковник Кемпебелл... Рядовой Нутелькут... Фельдфебель Тер-Петросян... Рядовой Фишер... Лейтенант Фогель... Рядовой Хубилаев... Капитан фон Шварценберг... Поручик Яблонский... Вы издеваетесь, господин маршал? Здесь же нет ни одной русской фамилии!

— А разве вам не наплевать на русских?! — искренне удивился штатс-протектор. — Или я неправильно понял доклад штабс-капитана Тиммерманса?! Ладно, так и быть, добавлю вам капитана Новосельцева. Для разнообразия. И телеграфиста Клюшкина.

— Но...

— Разговор окончен, герр Воздвиженский, — белголландец отвернулся к окну и добавил: — Vae victis! Добровольный раб не смеет жаловаться на тесноту ошейника.

* * *

Все традиции и обычаи были соблюдены. Принесли гробы. Прочитали речь. Унесли гробы. Спустили старый флаг. Подняли новый флаг. Прочитали еще одну речь. Прошлись победным парадом.

И только один человек не участвовал в церемонии. Он устроился на пустом снарядном ящике вдалеке от всех и спешил занести в блокнот неровные строчки. Потом, когда-нибудь, он приведет свои записи в порядок. Может быть. Может быть...

Был порт за синим горизонтом,

Прекрасен при любой погоде,

Здесь не проходят верблюдонты,

Здесь корабли другие ходят.

Гостей встречал всегда радушно,

Врагов встречал — рукою твердой,

Он был прекрасен — Порт-Жемчужный,

Жемчужный Порт, России гордость!

Со всех сторон открыты взорам —

Брезент скрывает только пушки,

Дремали мощные линкоры,

Как будто дети на подушке.

Был флот как порт его — прекрасен,

Врагам оказывал немилость,

Но сон прервался в одночасье,

Когда геенна пробудилась!

Гремел огонь. Сверкали сабли,

Как символ уходящей эры,

Висели в небе дирижабли,

Как будто рабские галеры.

Пусть пулемет ревел натужно,

Затвор кусал патронов фланцы,

Не сразу сдался Порт Жемчужный

Непобедимым белголландцам!

Но город пал в кровавых ранах,

И равнодушная Европа

В своих кафе и ресторанах

Играет вальс "Гавайских сопок".

Сражались словно борториксы —

И не по правилам, и грубо,

Идут победным строем виксы —

Они сегодня взяли кубок!

В мундирах цвета сардоникса,

Трещат на сотнях диалектов,

Идут победным строем виксы

По Адмиральскому проспекту.

А там стоят — как на витрине,

Как за стеклом универмага,

Гробы, накрыты светло-синим

Крестом Андреевского флага.

Рыдает, смявшая букетик,

Вдова погибшего капраза:

"К чему пустые жертвы эти?

Зачем они сдались не сразу?!"

Но где ответ? За гранью тонкой,

Ведущей к аду или раю,

Поймет ли глупая девчонка,

Зачем солдаты умирают?

Полна слезами, кровью, потом,

Пока совсем не станет плохо,

Проста солдатская работа —

Приказы выслушать и сдохнуть.

Зачем остался в поле чистом

Отряд, идущий на Цхинвали,

Зачем стеной стояли Триста

На Фермопильском перевале?

Зачем бойцы при Манцикерте

Своих врагов рубили в кашу,

Зачем Шестьсот в Долине Смерти

Неслись навстречу пушкам нашим?

Приказ полученный — исполнен.

Зачем? Что было им наградой?...

Бросая штык в седые волны,

Солдат, не спрашивай.

Не надо.

===============

Послесловие.

Дальнейшие судьбы героев этой истории сложились по-разному.

Риттмейстер Бонифациус Абель пристрастился к алкоголю и наркотикам, растратил казенные деньги и был с позором уволен из армии. Он умер весной 1906 года в тасманской лечебнице для душевнобольных.

Полковник Давид Антуан погиб через две недели после битвы за Порт-Жемчужный. Его дирижабль был уничтожен во время налета на Петропавловск-Камчатский.

Товарищ Александр Берг, генеральный секретарь Белголландской Коммунистической партии, был замучен в фашистских застенках в сентябре 1939 года. Память о нем навсегда сохранится в наших сердцах.

19 мая 1940 года флит-адмирал Роджер Бриджстоун находился на борту К.Е.В. "Снарк Ройал". Когда в корабль угодила белголландская торпеда, адмирал отказался покинуть тонущий авианосец.

Контр-адмирал Маркус Верхувен погиб в августе 1913 года, в самом конце короткой войны с Анти-Папскими Штатами Америки. Согласно официальным данным — ушел на дно вместе с линкором "Тасманский Дьявол". Согласно легенде — был взят в плен апсаками и сожжен на костре как злокозненный еретик.

Генерал-майор князь Петр Николаевич Воздвиженский после войны вышел в отставку. Удалился в свое имение, где писал мемуары. После революции эмигрировал в Америку. Умер в Бразилии в 1952 году.

Адмирал Ян-Питер ван дер Капеллен был взят в плен бойцами Фабриканского Альянса 14 февраля 1940 года. Он скончался два года спустя в корейском лагере для военопленных.

Поручик Андрей Лашманов умер в белголландском плену через полгода после Гавайского сражения. Скорей всего, был отравлен по приказу местного губернатора, которого успел вызвать на дуэль.

Лейтенант Херман Мозель погиб от пули русского снайпера через сутки после гибели лейтенанта Крамера.

Товарищ Николай Овчинников, комиссар Особого Восточного района, погиб в боях с белогвардейской контрой в декабре 1918 года. Ему было всего 36 лет.

Бывший ефрейтор РИА Давид Рубинчик не вернулся из плена. Остался в Новой Голландии, где сделал блестящую военную карьеру. В декабре 1941 года был взят в плен союзными войсками. Верховный трибунал Альянса приговорил военного преступника генерал-фельдмаршала Рубинчика к пожизненному заключению. Он по сей день находится в своей одиночной камере в крепости Форт-Кортес.

Гросс-маршал Виллем Сиберг оставался на посту штатс-протектора Гавайской Республики до самой смерти. Он умер в апреле 1929 года, через несколько дней после своего семьдесят второго дня рождения.

Полковник Аксель Тиммерманс командовал белголландскими интервентами на Южном фронте Советской России. Он был убит в незначительной стычке с красными партизанами 29 июня 1919 года.

Иосиф Трумпельдор, маршал Израиля, депутат Кнесета первого созыва, скончался в апреле 1953 года. Похоронен на военном кладбище на горе Трумпельдора.

Игнатий Брониславович Шметилло, генерал-инспектор артиллерии Армии Речи Посполитой, скончался в 1936 году. Пулемет "Брошь-25" его конструкции был принят на вооружение двенадцати иностранных армий.

Генерал-фельдмаршал Джеймс Хеллборн, командующий Альбионским Корпусом морской пехоты, погиб на Западном фронте 14 октября 1918 года. Его бронеавтомобиль был уничтожен прямым попаданием из "Большой Берты".

И это все о них.

______

К О Н Е Ц.

1234

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓