| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Совсем ничего не понимаю, какая служба, какие сияющие и почему я погибший? — спросил я, запутавшись в сказанном.
— Отсутствие знаний о своём роде — тоже следствие деградации, — ответила мне она. — Раз твоя совесть поспособствовала нахождению здесь тебя в данный момент, то значит, ты раньше уже был разведчиком, просто смерть затёрла воспоминания об этом.
— Совесть то тут причём? — удивился я.
— Совесть — является СОвместной ВЕСТЬю. Связью твоего духа и Рода.
— Всё, я поплыл, — признался я. — Совсем запутался в данной информации. — Чё мне делать-то, и чем мне это грозит? Только попроще.
— Тебе необходимо установить сеть для прохождения службы в качестве разведки глубокого внедрения, — сказала она.
— А что у вас делают разведчики? — полюбопытствовал я.
— Они наблюдают за происходящим в тёмных областях галактики, — пояснила она мне.
— А мы сейчас в какой области находимся? — спросил я.
— В тёмных областях на одной из планет расы джоре, — начала она объяснять. — Несколько сияющих расы росен добровольно согласились пожертвовать собой и жить в тёмных областях для разведывательных целей.
— А в чём тут самопожертвование? — поинтересовался я у неё.
— Длительное нахождение сияющих в тёмных областях приводит к деградации организма и разума, — объяснила она мне. — Это положительно сказывается на маскировке, и отрицательно — на способности анализировать. Поэтому специально для разведчиков разработали экспериментальную ментальную сеть, которая ставится поверх нейросети и не обнаруживается на оборудовании тёмных. Она так же обеспечивает передачу информации на главный кристалл базы аналитиков.
— Да уж. Я на такой подвиг не способен, наверное, — ответил я ей. — Хотя я не знаю всей информации о проблемах сияющих, так что всё может быть. А как деградация способствует маскировке?
— Самое демаскирующее — это рост, — ответила она мне.
— Так это у тебя нормальный рост сияющих? — сильно удивившись, спросил я у неё.
— Средний, если быть точнее, — ответила она мне. — А у тебя — средний рост людей, живущих в тёмных областях.
— Понятно. Я, в принципе, готов стать разведчиком и помогать сияющим, — заявил я. — Я ведь как раз и занимаюсь тем, что брожу и наблюдаю за окружающими в тёмных областях. Только у меня проблема с установкой нейросети. Возможно мозг повреждён, всего четыре единицы интеллекта показывает при замерах.
— Установка ментосети не требует привязки к нейросвязям мозга и устанавливается прямо в ментальное поле человека, — сказала она мне. — Прими горизонтальное положение во избежание повреждений, так как разум при установке временно отключается.
— Хорошо, — сказал я и, улёгшись на пол, тут же вырубился, а когда очнулся, не заметив изменений в организме и разуме, спросил: — Ничего не получилось?
— Ментосеть ещё не развернулась в рабочее состояние, — пояснила она мне. — Как только это произойдёт, то будет произведено полное сканирование организма с анализом повреждений.
— И что дальше? поинтересовался я.
— Ты уйдёшь, а я останусь ждать следующего разведчика, которого судьба приведёт в это место, — ответила она.
— Так это совесть или судьба меня сюда привела? — спросил я у неё.
— Они взаимосвязаны, — объяснила она мне. — Совесть является чувством справедливости, и, в зависимости от её чистоты, ты совершаешь или не можешь совершить определённые действия. А в зависимости от твоих поступков формируется судьба. При отсутствии совести от ошибок в поступках ничего не остановит, если только страх перед правилами, установленными в социуме. Главное отличие сияющих от остальных людей — наличие совести.
— Я не всё понял, но хрен с ним. Хочу предупредить, что, возможно, скоро на этой планете будет много исследователей с большими возможностями, — сообщил я. — Они могут наткнуться на эту базу и попытаться взломать к ней доступ или узнать что либо о технологиях, её составляющих. Джоре уже нет, и ничто не помешает им это сделать.
— Информация принята к сведению, — ответила она мне. — Запуск протокола эвакуации в одно из запасных местоположений.
— Мне уже пора? — спросил я у неё.
— Активация переноса произойдёт после того, как ты покинешь базу, — сказала она.
— Тогда я поспрашиваю тебя, пока есть такая возможность, — сказал я. — Расскажи о расах сияющих вкратце.
— Существует четыре расы сияющих, — ответила она. — Генетическая предрасположенность расы росен: дипломатия, торговля, управление. Цвет радужной оболочки глаз — карий. Даарийцы имеют серый цвет глаз, являются воинами. Хаарийцы — зелёный цвет глаз, являются учёными и жрецами. Святорусы — небесный цвет глаз, являются мастерами-ремесленниками. Более подробную информацию получишь с помощью ментосети, когда чистота твоей совести поднимется до 95%.
— А джоре тогда кто такие? — спросил я.
— Джоре являлись нашими союзниками в тёмных областях галактики, благодаря чему и была здесь построена данная база поддержки разведчиков.
— Что за поле на входе? — продолжил я спрашивать. — И почему оно пропустило только меня?
— Частота поля настроена на проверку чистоты совести, — пояснила она. — Твои семьдесят восемь процентов позволили пройти его. Генетическая чистота в 97% позволила пройти второй этап проверки, чего не смог предыдущий претендент. Последняя проверка — на знание языка, была тобой пройдена сходу. Дополнительная проверка на интеллект, психологическую устойчивость и знание традиционных игр, не влияла на доступ. Она была добавлена для статистики.
— Всё, уже мозги пухнут, пойду я, — сказал я после небольших раздумий. — Удачи тебе в эвакуации.
— Во славу Рода! — воскликнула она торжественно и открыла мне дверь.
— Во славу, — тихо ответил я выходя за порог, охреневая:
— «А не к нацистам ли я, каким, попал, в секту? Да нет. Не может быть. Тут ведь совесть лежит в основе, а она не даст совершить плохой поступок.» — успокаивал я себя мысленно.
Как только я прошёл через поле, оно, мигнув, пропало. Тут подбегает Лич, с остальными, обрадовавшись, что я наконец-то соизволил выйти. И, заметив, что поле пропало, громко поблагодарив меня за отключение защиты, побежали толпой смотреть, что там за поворотом. Через несколько минут они вышли с недоумёнными лицами.
— И чего ты там делал целых семь часов? — спросил меня Крис.
— Меня не было семь часов? — удивился я. — Видимо был в отключке.
— И кто это интересно тебя выключил? — спросил Риго.
— Не знаю, я имени не успел спросить. Вошёл, гляжу пустая комната, потом вырубился, а потом вышел сюда, — решил я рассказать очень урезанную версию. — Я думал, времени прошло совсем немного.
— А куда тогда делась дверь и пульт доступа? — спросил Лич — Ты же подтвердил, что они были, перед тем как идти туда.
— Не знаю, — сказал я, пробежавшись до поворота и убедившись, что база всё-таки исчезла. — А может это всё мне приснилось, когда я пересёк поле? Хрен его знает, как оно на мозги действует.
— Может быть, может быть, — задумчиво произнёс Крис. — Не хочешь проверить там всё по тщательнее на артефакты?
— Да нет там ничего, я уже всё там обшарил, — ответил я ему. — Давай я лучше покажу другое место. Там точно что-то есть.
И мы направились к месту второй аномалии. Подойдя к стене вплотную, я попробовал точнее разобраться в своих чувствах. Мне чудились страх и радость одновременно. Поэтому я объяснил, что там — опасность и, возможно, артефакты. Моз достал из своего рюкзака кувалду и стал долбить по стене, а остальные приготовились стрелять в то, что может показаться из дыры. Я стоял сбоку, немного в стороне от возможной опасности. Мысленно распределил орихалк вокруг лица и тела, на большее его не хватало. Тут вдруг раздался сильный удар изнутри, аж стена потрескалась. Все резко рванули прочь от этого места с криками «дроид!». А я неуклюже растянулся с испугу, рядом с расширяющейся дырой в стене. Со звуками автоматических выстрелов из неё вылезало нечто, что я рассмотреть не успел, так как лежал лицом вниз. Но очень скоро почувствовал, что это нечто — очень тяжёлое, так как оно наступило мне на ладонь. Я инстинктивно сначала «мигнул», а затем, поняв, что боль от этого не уменьшится, просто убрал это нечто в «складку».
— Гад. Козёл. Тварь позорная, — ругался я не столько от боли, сколько от отходняка.
— Где он? — спросил меня подбежавший, и в крови, Лич. — Куда делся?
— Ссука, руку отдавил и исчез. Редиска, — тихонько постукивал я правой рукой по коленке, пытаясь так массировать отдавленную ладонь. — Убил кого?
— Нет, два легко раненых, — ответил он мне и добавил настороженно. — Нужно убираться отсюда, пока он не вернулся. Судя по следам, это — штурмовой дроид. С нашим оружием мы его даже не поцарапаем. А ты действительно везунчик, был практически вплотную к нему, и даже ни царапины.
— Ага, отдавленная последняя рука не считается, — решил я отшутиться.
— Главное — живой, — заметил он. — Уходим.
— Подожди, я не чувствую опасность, может, посмотрим что он там охранял? — спросил я его. — Там лежит что-то ценное.
— А если он там? — спросил в сомнении он меня.
— Я сам туда схожу, всё-таки везунчик, — сказал я ему. — Позову вас, если что.
— Ага, а если он тебя там грохнет, что мы Веге скажем, когда вернёмся? — спросил он меня, и решился: — Пойдём все.
Когда собрались все, я увидел, что Риго ранили в плечо, а у Моза — касательное на правой ноге. Перебинтовавшись, мы по очереди пролезли в дыру и оказались в небольшой комнате, метра три на четыре. По бокам находились стеллажи с артефактами, а в конце была явно бронированная дверь. Разобравшись, что она открывается с той стороны, и пока опасности от неё я не чувствую, мы занялись набиванием рюкзаков артефактами. Всего их было около шестидесяти. Вот тебе и пещера Али-Бабы. Затарившись, решили не проверять дверь, а выдвигаться домой. Жадность, как говорится, губит.
Обратно мы выдвигались не спеша, время было, да и Моз немного прихрамывал. Я сначала был занят думами об эвакуированной базе разведчиков. Что тут могли делать русские? Нет, была, конечно, теория, что на Землю белая раса русичей прибыла из космоса. Но она граничила с фантастикой, и я её не воспринимал всерьёз. Хотя историю столько раз переписывали, что могли что угодно удалить из летописей. Мало информации, подождём, что ментосеть даст, хотя думаю, что это будет не скоро. Тут я заметил, что зверушки, что-то типа гиен, двигаются уже очень близко, и их довольно много. Причём очень не хорошо так зыркают на меня, хотя может это мне всё мерещится на нервах пережитого. Я переместил орихалк на защиту лица, тела спереди и правой руки. На ноги хватило только до колен.
Риго начал превентивно отстреливать хищников, понимая, что может не успеть. Ему помогали остальные, а оставшиеся твари вдруг разом поскакали в мою сторону. Меня повалили, и я, обоими руками (целой правой и астральной левой), ускоренно «мигал» противником. Что-то было в этом нападении не так, но что именно, ускользало от моего внимания. В очередной раз, умудрившись «мигнуть» сразу двумя крупными тварями, я почувствовал, будто пытаюсь сдвинуть многотонный булыжник, надрывая жилы во всём теле. «Перегруз» в «складке» — подумал я, и тут почувствовал удар по затылку.
«Аварийный запуск. Срочная мобилизация резервов организма. Повышение уровня адреналина в крови.» — раздаётся отдалённый незнакомый голос в моей голове.
Чувствую, что на моё лицо кто-то льёт холодную воду. И хотя, благодаря орихалку, само лицо ничего не чувствует, затылок очень даже начинает замерзать, изредка пульсируя болью. Резко очнувшись, я пытаюсь отпрыгнуть в сторону от держащих меня рук. Перед глазами какая-то компьютерная графика: иконки, диаграммы, буквы и числа. Сбой в матрице, сперва подумал я, сейчас будет перезагрузка. В это время услышал успокаивающие голоса Лича и Криса, которые просили меня не шевелиться, пока перевязывают. Когда дошло, что произошло, то чуть не захохотал. Всего-то лишь нейросеть, в смысле ментосеть включилась, а я-то уж нафантазировал. Кто ж знал, что она как дополненная реальность выглядит. Нужно будет узнать, как выглядит интерфейс нейросети, для сравнения. Я мысленно свернул ментосеть в угол, чтоб не отвлекала, не до неё пока. Оглянулся вокруг и увидел невдалеке кучу тел хищников. Судя по спокойным взглядам Лича — счёт в нашу пользу.
Увидев, что меня грузят на самодельные носилки, я попытался встать. Хотел показать, что дойду сам, пусть о других побеспокоятся. Но когда закружилась голова, я понял, что ходок из меня никакой. Тут Крис скомандовал мне выпить как можно больше воды, а то я много крови потерял, и поднёс фляжку к моему рту. Выпив почти целую флягу, я понял, что в меня больше не влезет и стал отфыркиваться. Наконец, погрузив меня на носилки, отряд выдвинулся дальше. По дороге я услышал, как они обсуждали странность нападения, ведь вся стая нападала исключительно на меня, не только не обращая на других внимания, но иногда и мешая друг другу. Соответственно, пострадавшим оказался только я. Я же, пытаясь понять, что меня ещё смутило в этом нападении, и не заметил, как уснул.
— Вырубился? — спросил Риго у Криса.
— Он много крови потерял, — ответил тот. — И так-то не боец был, а сейчас — совсем ослаб.
— А ты заметил, что раны у него только на спине и затылке? — спросил Риго у Лича. — Да и целую руку, несколько раз кусали, а ни царапины.
— У него рука, лицо и живот словно каменные, как будто искусственные, — дополнил Крис. — При перевязке не прощупываются.
— У каждого — свои секреты, не так ли Моз? — спросил Лич, и, дождавшись, когда тот подтвердит, продолжил: — Если захочет, то сам расскажет. Он и так нам сильно помог в поисках.
— Неделю его лучше не тревожить, пусть выздоравливает, — сказал Риго. — А нам нужно будет взять взрывчатки и узнать, что там за той дверью.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
