Второй заход прошёл хуже, чем первый. Канадцы не будь дурнями установили в бухте сетевые заграждения в которые и вплыли все три боченка. Первый бочёнок разорвался в сетях и переполошил весь Квебек. Второй рванул не хуже первого и с тем же нулевым результатом, а вот третий бочёнок подбросило взрывом второго и он, выскользнув из сетей, поплыл себе дальше вглубь бухты. Тут его заметили с берега и пошли палить из всех калибров. Не тут то было попасть по плывущему бочёнку, почти скрытому водой трудно. Пули мелких калибров просто вырывали щепки из боков бочёнка. Наконец несколько канадщев похватав багры решили утолкать опасную бочку из бухты в море. Эти то идиоты и подорвались вместе с моторкой на которой поплыли. В результате шестеро раненых и одновременно контуженых и оглушённых взрывом выловили из заливчика и отправили в госпиталь. Моторка естественно приказала долго жить и ушла на дно.

Джон рвал и метал, союзнички-индейцы посмеивались. А семинолы сказали типа мы в ваши игры не играем, ресурсов много уходит, толку нуль. Дэн посидел, послушал и пошел в ближайшую рощу рубить берёзу. Из неё он сварганил длинный шест и присобачил его к носу подлодки. На этот раз в кнор погрузили только одну единственную бочку-мину, зато какую! Вдвое больше объёмом всех остальных.

При подходе в бухту, бочку выгрузили и надели на шест, торчащий из подлодки, механизма с сахаром на бочке не было, шест упирался непосредственно в бутылку с горючей ртутью и просто должен был протаранить её при столкновении о борт парохода. Шел Бешенный Пёс помаленьку и когда бочка упёрлась в сети заграждения, остановил мотор, выскочил из рубки и подплывя к бочке, стал рубить сети тесаком. И это у него получилось. Вот только очень много чужих глаз следило в эту ночь за бухтой и вскоре вспыхнувший луч прожектора упёрся в бочку и тут же трассирующие пулемётные линии потянулись к ней и пловцу с тесаком. Взвыла сирена. Бо боевой тревоге весь гарнизон канадцев встал на уши. Снимался с якоря пароход. Ему в помощь одна за другой отчаливали полные вооружённых до зубов солдат лодки.

А Дэну было уже не до них, вокруг него шлёпались о воду настоящие мины и со всех сторон свистели осколки и пели пули. Вода вокруг подлодки закипела. Шепки от лодки и бочки отлетали в разные стороны, но пока и лодка и бочка были на плаву. Денис рывком взобрался на нос лодки и побежал по нему к рубке. Спину ожгло и он впрыгнул в рубку, захлопнув за собой люк. Мотор лодки заработал на полную мощь и пассивная мишень покинув круг света прожектора поплыла навстречу пароходу. Луч заметался. Теперь палили непонять куда, но темп стрельбы не снижался. Денис слышал как осколки и пули барабанят по металлу рубки. Прямо на лодку шел пароход и несколько моторок. И тут на пароходе сообразили наконец, что будет, когда подлодка долбанёт бочкой на шесте по борту парохода. Капитан дал лево руля, команда била по лодке и бочке из всех видов оружия. Только было поздно. Пароход подставил борт под удар и одновременно прикрыл лодку от моторок и огня с берега. Бочка-мина ударила точно посередине парохода, да ещё и ниже ватерлинии, пароход вздыбило взрывом и буквально порвало надвое. Тысячи осколков всех мастей накрыло подходящие моторки. Оба куска корабля тут же пошли на дно, увлекая и покалеченных членов команды. Взрыв был такой мощи, что взрывной волной нос лодки буквально расщепило и порвало оба обруча. Дениса оглушило и контузило. Нос лодки ушел под воду и раскрылся как тюльпан. Корму задрало. Дэн дал задний ход и лодка медленно начала пятиться. Но канадцам было не до неё. В бухте состоялся Перл-Харбор планетарного масштаба. Ряды защитников Квебека поредели, а флот практически перестал существовать вовсе.

Именно в это время, сидевший третий день в памперсе на ёлочке, Зоркий Глаз мягко спустил курок и скользнув по веревке с дерева, потрусил в лес, на ходу докладывая в рацию Крепкому Дубу о выполнении боевого задания. Пуля прошила прикрывавшего правителя канадцев телохранителя насквозь и вошла в живот президенту.

Канал ещё был открыт дней пять, пока был жив президент канадцев и беженцы не хлынули прочь от смертельного моря во французский Нотр-Дам. Похоронив правителя, последние защитники Квебека покинули его и устремились по дороге на восток. В них не стреляли, хотя вдоль дороги было полно индейцев. Лежачего не бъют. Это правило соблюдалось. Враг был побеждён, а человеческая жизнь на этой планете ценилась в определённых местах весьма дорого. Над прерией стрекотали мотодельтапланы. В бухту Квебека входило сразу три кнора с десантом семинолов и псов.

С франками война закончилась почти сразу после поражения канадцев, французы не лезли в прерии, а индейцы не лезли в леса по берегам Сены. Делить им было теперь нечего.

Подводная лодка с Бешенным Псом на базу не вернулась. Поиски её с воздуха и надводными кораблями результатов не дали.

Всем участвовавшим в войне союзникам щёлкнули ништяки, только не радостно как то было после победы в большой войне.

Джон

Двенадцать человек на сундук мертвеца,

Йохо-хо! И бутылка рома!

Пей, и дьявол тебя доведет до конца

Йохо-хо! И бутылка рома!"

Пей, и дьявол тебя доведет до конца

Йохо-хо! И бутылка рома!"

Старинная пиратская алкогольная песня

Джон забухал "по-чёрному". Закрылся в своём доме, забаррикадировал окна и двери, запасся самогоном и начал пить. Бетси и женский актив были довольны, так как с уходом в запой Джона, агрессивная часть племени псов была окончательно обезглавлена, но зря они так думали. Ровно через неделю начавшегося запоя часов в пять утра весь посёлок подпрыгнул с постелей по сигналу боевой тревоги, сирена ревела, все метались, вспоминая, кто где должен быть по боевому расписанию. Хмурый, обросший недельной щетиной, Джон приказал ставить сети и тралить прибрежные воды до самого Квебека. На недовольное бурчание он ответил пулемётной очередью поверх голов, потом буквально запинал на кноры, траулер и джонку всё мужское население и ушёл в море. Через полторы недели "траления" корабли вернулись ни с чем и Джон опять запил.

Этот запой длился меньше и уже на пятую ночь Джон начал деловито отстреливаться от зелёных человечков одиночными. Соседей пришлось эвакуировать. Днём он потребовал музыкантов и мучил их до полночи, заставляя играть.

С утра Джон отправился к Мудрой Змее и приказал побрить ему голову как у Дэна и раскрасить его в цвета траура. Днём траурный Джон вышел из больницы и сразу уложил туда Майка и Люка с переломами за несоблюдение траура. Пришлось всему посёлку носить краску траура на лицах и телах. А Джон снова запил, но не прошло и трёх дней траурного пития, как он пошел к Фанни и взяв старые мокасины Дэна, начал заставлять собак искать Дэна по запаху, естественно собаки не знали, где искать, скулили и выли. Собак Джон мучил до полуночи, а когда взошла луна на небе, выл уже вместе с ними и с пузырём самогона в обнимку. Обыватели с ужасом слушали этот страшный вой.

На следующее утро нетрезвый вождь уже сидел с утра на телефоне и требовал ирокезов и криков выйти на тропу войны против франков, типа отомстить за Дэна, кровь за кровь и все дела. Тут же он отдал приказ строить снова танк из автобуса. Но эта идея провалилась, потому как Майк лежал в больнице с переломами. Тогда была дана команда "в седло!" и все кто умел и неумел ездить, вышли в конный поход и успели бы натереть мозоли на задницах, если б Джона не скинул конь. Кости Джона выдержали и он с вывихом и многочисленными ушибами устроился между Майком и Люком. Через четыре дня спирт в больнице кончился и терпение Мудрой Змеи тоже. Джон под угрозой клизмования был вынужден покинуть Майка и Люка.

И тут снизошло на Джона откровение. И откровение это было простое, как пять центов: "Канал — это зло!".

Вот спит себе посёлок псов чутким сном, а тут к Бетси вваливается пышущая многодневным перегаром чёрная рожа и заявляет, что надо закрыть канал. Приехали. Бэт пожалела, что стала пропускать, ссылаясь на занятость каналом, уроки самообороны Лу. А Джон метался по её комнате как сошедшее с ума привидение и доказывал с примерами из Библии между прочим, что канал как и райский сад на земле был рассчитан Духами на первоначальный период, но в дальнейшем пока Бог не изгнал людей из рая те не начали работать в поте лица своего. То есть, то, что сначала было благом, впоследствии стало злом и затормозило развитие человека. Необходимо перекрыть канал пока не поздно иначе человечество скатиться даже не в каменный век, а хуже в период обезьяны на банановой пальме. И пальмой такой будет как раз канал. Уже сейчас развиваются только те отрасли, которые дают замену слишком весовым или объёмным поставкам через канал и тем, что через канал не дается. Нет добычи драгоценных металлов и ювелирного дела и не будет, потому как зачем искать крошки золота и перемывать тонны песка если через канал можно заказать и получить готовое бриллиантовое ожерелье как у королевы Англии. Не будет часовщиков и приборостроения, зачем, если можно заказать килограмм часов лучших марок. И так по большинству отраслей! Это путь в никуда! Это деградация! Нужно перекрывать канал. И чем быстрее тем, лучше. Джон метал гром и молнии и своего добился. Бэт задумалась и показала ему пальцем на шкафчик.

— Возьми ка оттуда пакетик антипохмелина замешай ...а впрочем, ты его и так съел.

Джон сожрал пакетик с упаковкой и теперь пил воду из тазика, приготовленную для утреннего умывания, Селим всё ещё не везде провёл водопровод.

— Джон ты прав, но только наполовину. Нужно не только чтобы мы отключили канал, но и чтоб его отключили другие селективные кластеры. Хотя бы только те с кем у нас постоянная торговля. Они вряд ли это сделают по доброй воле.

— Война! — брякнул Джон.

— Нет, война это опять поставка через канал, а у нас цель его закрыть.

— Вот, что мы сделаем, Джон, мы перекроем каналы другим способом. Этот способ позволит нам не только перекрыть каналы, но и произвести запасы на будущее, для наших детей и следующих поколений дефицитного материала.

— Поясни.

— Мы перекроем каналы одной большой поставкой и на всё остальное каналов будет просто не хватать, соответственно всё остальное придётся делать самим.

— Умно, но как обмануть индейцев?

— Мы все будем осуществлять одну программу "спасения потеряшек" которая выгодна всем, ведь каждый человек усиливает племя и всех нас в целом. С данной целью мы будем создавать убежища для потеряшек. Предлагаю алюминиевые вышки, которые будем устанавливать в пределах прямой видимости одной от другой. В прерии потеряшка первым делом увидит такую вышку и пойдёт к ней, а дальше спасаясь от хищника заберётся наверх и нажмет "кнопку спасения" на радиомаячке. Останется только снять его с нужной вышки и всё.

— План хорош и повышает шансы потеряшек на выживание, но есть одно "но". Птицы! Они будут просто рады таким насестам и мигом распространятся на всю прерию, даже там, где их отродясь не было. Да ещё одновременно насесты будут кормушками и кормом будут залезшие на вышки потеряшки.

— Значит надо сделать насесты для них непригодными, вверху должны быть острые штыри, не позволяющие птицам сесть на вышки, и тогда с каждой вышкой всё меньше птиц будет охотиться на бизонов, я думаю крикам это понравится.

— Подытожим, основание заливаем бетоном и втыкаем две алюминиевые лестницы сверху соединённые между собой. Чтоб вбок не сдуло, натянем два стальных тросика и тоже их концы забетонируем, сверху предлагаю как у буквы "А" перемычку, на которой разместить стандартный набор для потеряшки, хотя нет там можно и побольше положить, вышка не собака не устанет держать. Ну и штыри, так чтоб сидящий на перемычке человек был в полной безопасности. Вышки ставить думаю вдоль дороги в обе стороны и всё дальше и дальше линии выносить. Назовём это "Большой программой освоения прерий". Семинолы, подозреваю, будут втыкать такие вышки везде, где их в принципе можно воткнуть.

— Всё Джон иди готовься завтра поедешь на переговоры в "Большой дом".

Переговоры велись долго и муторно. Как и предполагала Бэт, больше всего заинтересовались крики, такие вышки и для охотников были спасением в случае форс-мажора. Ирокезы были более сдержаны, но их удалось уломать поставками цемента, ведь основания вышек надо было бетонировать. Все вышки должны быть строго пронумерованы и считались собственностью того племени, чьё на них стояло клеймо. Также решено было верх вышек до перекладинки красить светящейся краской, для того, что их видно было и в темноте.

Текст четырехстороннего договора был нарисован красной краской по-английски на большой шкуре бизона и каждое племя нарисовало под ним свой тотем: крики расписались бизоном, ирокезы — мудрой черепахой, семинолы — соколом, а псы — собачей белой головой. И как только пасть собаки оскалилась и два воина подняли шкуру, чтоб все видели текст договора во всех четырёх племенах сработала одновременно халява, так Духи одобрили договор. Все четыре племени начали осуществлять одновременно одну программу. Теперь зона действий охотников и собак постоянно отодвигалась линией вышек всё дальше и дальше, а значит росла территория племен. Началось заселение Квебека, здесь обосновались рыбаки, а также начал строиться филиал молокозавода псов, потому как рядом были пастбища морских коров. Рыбаки в основном были из криков, жены же их подряжались на молокозаводе. Для рыбаков вновь заработала верфь в посёлке псов.

С закрытием каналов, рухнула денежная система всех четырех кланов, потому, что уже никто ничего не переносил через каналы, только в экстренных случаях по решению всех четырех племен через канал могла идти другая поставка. Например, лекарства для спасения жизни члена племени. Такие случаи были из ряда вон.

Но как-то очень быстро появилась другая местная валюта, которая с успехом заняла место первой. Этой валютой стала соль. Соль была нужна всем. Она и стала валютой. Её взвешивали и рассчитывались за любой товар. Основным поставщиком были псы, пока рыбаки из Квебека не придумали свой способ получения соли. На солнечной стороне скалы процарапывались бороздки, желательно горизонтальные, соединённые вертикально, так называемая "змейка". Затем в эту "змейку" сверху тоненькой струйкой вливалась морская вода. Вода по змейке стремилась вниз и чем раскалённее становилась скала в солнечную погоду, тем больше воды испарялось на "змейке", а затем просто выпаренная соль щёточками сметалась из канавок и процесс повторялся. Самое трудное было процарапать "змейку", поэтому искали "мягкую" скалу, т.е. ту которая состояла из легко царапающегося материала. Зато потом вся скала сверху до низу покрывалась "змейками" и оставалось лить воду и собирать соль, что могли делать уже дети. Эта соль была качеством хуже чем у псов, т.к. без фильтрации была горьковата на вкус, а при сметании в неё попадала каменная пыль из бороздок. Зато её производство, подстёгиваемое бешенным спросом на соль, росло каждый день. Окрестные скалы Квебека превратились в странные произведения искусства, испещрённые затейливыми узорами змеек и тропинок к ним.