Неожиданное чудо

После того, папа стал всячески ухаживать за ней. Он не видел, что она-то к нему равнодушна. Да, возможно сначала там и было влечение и с ее стороны, но и оно вскоре пропало. Но тем не менее, отец сделал ей предложение уже после пяти месяцев ухаживания. Все его друзья отговаривали, но он никого не слушал. Он твердо был уверен, что некоторую уже тогда проявляющуюся холодность невесты сможет преодолеть, и она станет прекрасной женой. А потом и матерью. И в этом была главная его ошибка: он думал, что сможет изменить ее.

Когда он понял, что жена из нее просто никудышная, он подумал, что их брак можно скрепить ребенком. Она естественно не согласилась. Ведь ребенок мог испортить ее идеальную фигуру. Понимаешь, просто единственное на чем помешана мать — это на идеальности, на приличиях. На том, что скажут другие. Только вот это для нее важно. И поняв это, отец надавил на нее, сказав, что расскажет всем, что его такая 'идеальная' жена не хочет родить ему ребенка. Угроза подействовала.

После этого родился я. И вот тогда-то, когда она не уделяла мне вообще внимания и сразу же отдала меня нянькам, отец окончательно разочаровался в ней. Понял, что его попытка разбудить в ней материнский и супружеский инстинкты было полностью провальной. Но с другой стороны, как он признался, был в этом и самый главный плюс, перечеркивающий все минусы — это я. Он посвящал мне все свое свободное время. Отце игрался со мной. Нянчился, когда я был мелким. Даже менял мне пеленки, как рассказывала мне одна из моих нянек, с которой я до сих пор общаюсь.

Миша на секунду прервался, а я неосознанно еще ближе к нему прижалась. А подняв голову увидела, с какой нежностью, но не без страсти, он на меня смотрит. По телу разлилось тепло и мне безумно захотелось ощутить еще раз его поцелуй. Но вместо этого я одобряюще ему улыбнулась, потому что еще важнее было для меня услышать эту истории и дать выговорится Мишке. И он, поняв мое желание, продолжил.

А я молча слушала Мишку и поражалась. Как возможно, чтобы женщина не любила своего сына?? Хотя, вспоминая сегодняшнюю особу все сомнения на этот счет пропадали. Боже, она даже не поинтересовалась, как поживает ее ребенок! Ужасная особа. От ее взгляда я сначала себя ничтожеством почувствовала. Так и хотелось ее поставить на место, но не решалась сразу, поскольку она же была матерью моего парня. Зато заметив, как они вдвоем общаются, я искренне засомневалась, что они родственники вообще. И в конце-концов не сдержалась. И ответила ей. Не люблю просто таких людей я. И постоять за себя могу. Так что отплатила я ей, и очень тогда обрадовалась, что Миша не рассердился. Ему вообще, по-моему, понравилось.

В это время Миша рассказывал, как отец развелся только десять лет назад, потому ему казалось, что в жизни мальчика все-таки должна быть мать. А та, обращалась к нему всегда холодно, официально и только тогда, когда надо было ей самой, а не Мише. В детстве он пытался выделится, чтобы мама обратила на него внимания, но скоро понял, что мамы у него можно сказать нет. Есть отец, любимая няня, которая была для него кем-то вроде бабушки и просто женщина, которая его родила. Тогда-то его папа и развелся. Потом Миша рассказал, как он вошел в другую крайность, и начал во всем перечить и досаждать матери. Теперь я узнала, почему именно он поступил в кулинарный.

И это все, как говориться, было бы смешно, если бы не было так грустно. Потому что не смотря на Мишино вроде как равнодушие, ему наверняка все-таки больно и обидно, что его не любила собственная мама. Поэтому когда Миша закончил, я просто не знала, что мне сказать. Как поддержать. Простое 'Мне очень жаль', я считала банальным.

Поэтому, чуть подумав, я решилась на то, что раньше вряд ли сделала. Я перебралась к Мише на колени, пару секунд полюбовалась на ошалевшее выражение его лица и легонько поцеловала. Но когда Мишка перехватил инициативу, поцелуй-утешение, моментально перерос а поцелуй-страсть.

Сразу стало жарко, а по спине то и дело пробегала дрожь удовольствия, настолько горячим и глубоким был этот поцелуй. Тяжело дыша, я все ближе приживалась к парню, и только услышав собственный грудной и требовательный стон, 'протрезвела'. Чуть отстранившись, я взглянула в медово-карие глаза и просто замерла. Как ни странно, он тоже. Не знаю, как назвать происходящее, но мы просто смотрели друг на друга, и наслаждались этим не меньше, чем тем же поцелуем ранее.

— Я люблю тебе. — Вдруг услышала я, и поняла, что тоже самое, только что, я сама чуть не сказала.

Тут же вернулся испуг. Я не знаю, чего именно забоялась: собственных, более глубоких, чем я думала, чувств к Мише, или же того, что он может мне врать. Но тут же появилось желание вырваться, замкнутся в себе. С трудом, но я заставила себя остаться на месте.

— Ты мне не веришь, да? — Чуть грустно улыбнулся Миша, заметив мое состояние.

— Миш...я... Я не знаю! — Я с некоторым отчаяньем посмотрела на него, словно спрашивая у Мишки совета, как мне быть. И он понял. Потому что тут же успокаивающе погладил по щеке и сказал:

— Тише, тише. Еще просто рано было для признаний, ты извини, я поторопился. Давай, мы пока не будем об этом. Просто я не сдержался и сказал тебе, хотя понимал, что надо еще подождать. Поэтому не отвечай ничего сейчас, хорошо? Мы вернемся к этому разговору, когда ты будешь готова.

Я испытала такое облегчение, что мне даже неловко стало.

— Спасибо. — Ответила я, благодаря Мишу за понимание, и взглядом выражая извинения и благодарность.

Миша меня опять понял, потому что тут же ободряюще улыбнулся, и перевел тему разговора о моей учебе. Правда, с колен так и не отпустил. А я, отвлеченная разговором, вскоре расслабилась и перестала пытаться пересесть.

Потом мы решили съездить в кафе. Я тут же заявила, что после него уже точно еду домой, поэтому и забираю цветы теперь. Он нехотя согласился.

Ужин в небольшом, но уютном кафе прошел спокойно и беззаботно. Мы много говорили о всякой ерунде, шутили и это было так здорово, что мне совсем не хотелось прерывать этот вечер. Но надо было.

Так что вскоре мы уже ехали на машине Миши домой. И эта дорога запомнилась соей тишиной. Не то, чтобы нам не было тем для разговоров, нет. Просто нам хорошо было и в тишине. Я даже задремала немного.

А потом был умопомрачительный поцелуй на прощание, который заставил голову кружится и тело плавится и ... дом, где меня ждали все те же конспекты. Правда, села я за них еще не скоро, потому что то и дело трогала припухшие губы, и улыбаясь, вспоминала поцелуй. О чувствах, я решила пока не думать. Я не готова была еще их принять в себе. Поэтому и 'отложила' их анализ на потом.

Михаил.

Понедельник, хоть и был 'днем тяжелым', лично у меня прошел восхитительно.

Сабина была со мной, и не избегала моего общества, хотя я боялся, что после моего признания это произойдет. Но как приятно, оказывается, в таких ситуациях быть не правым...

На работу мы зашли под дружные улюлюканье. Но совершенное не обидное, а даже радостное. Все наши нас поздравили и сказали, что мы отличная пара. А парни, отведя в сторонку, предупредили, чтобы я не делал глупостей. А то мне же плохо будет, потому что за Сабби они горой. Во мне сразу проснулась ревность, которую я подавил, понимая, что им просто нравится Сабина как человек. Как подруга. И заверил ребят, что в отношении этой девушки мне меньше всего хотелось бы делать те самые глупости.

На счет завтрашнего я тоже не волновался, поскольку не успел я закончить предложение, в котором просил Сабби составить мне компанию, как она перебила меня сказав, что обязательно пойдет.

Как оказалось, я там действительно нужен был отцу, поскольку рано или поздно ему бизнес перейдет в мои руки, то он хотел, чтобы я уже начал вникать в это дело, заводить нужные знакомства. А на том вечере, действительно будут люди, с которыми знакомится надо в первую очередь.

И поэтому еще с утра, когда я заехал за Сабиной я сказал это ей. И она, к моей величайшей радости, согласилась.

Поэтому единственное, что меня вообще огорчало, это то, что завтрашний рабочий день будет без Сабины и увижу я ее только перед приемом. У нее завтра с утра был первый экзамен, и поэтому с работы она отпросилась.

В этот момент, будто почувствовав, что я о ней думаю, ко мне зашла Сабина, одетая в коротенькую черную юбку и белую майку с небольшим вырезом. При виде нее во мне вспыхнуло желание, которое как я знал, не утихнет пока она будет рядом. Хотя о чем это я? Оно не утихнет даже после ее ухода, потому что даже просто думая о ней я возбуждаюсь. А что уж говорить, когда я к ней прикасаюсь...

Короче, я порой боялся сойти с ума от перевозбуждения. Но что я знал точно, что скорее это сделаю, чем настою на близости с ней, до того, как она не будет готова.

Встряхнув головой, чтобы выбросить оттуда ненужные сейчас мысли о том, как она будет стонать в моей постели, я остался сидеть на месте, не вставая, чтобы Сабби не заметила мое состояние и лишь вопросительно взглянул на нее.

— Слушай, я сейчас уезжаю, мне тут документы надо отвезти. И фирма эта на другом конце города. Поэтому я попрощаться пришла. На работу я уже все равно не успеваю. Да и незачем мне возвращаться, дел-то больше нет. А вечером у меня как ты понимаешь зубрешка. — Сабина чуть грустно развела руками, подходя ближе, и садясь на столешницу передо мной.

— Вот же ж...незадача. Я-то рассчитывал, что хотя бы побуду с тобой, когда домой отвозить буду.

В ответ Сабби лишь вновь развела руками.

— Да понял я. — Усмехнулся я. — Ты у нас невинная жертва сложившихся обстоятельств.

— Вот-вот. — Глубокомысленно покивала она, после чего все-таки не выдержала и тоже усмехнулась. — Все, я полетела. Пока.

И не успел я ничего добавить, как она наклонилась и, коротко чмокнув в щеку, попыталась вспорхнуть со стола. Но меня-то такое не устраивало. Я ее вон сколько времени не смогу увидеть, и даже поцелуй нормальный не получу?! Повторив последнюю мысль в слух, в ответ на вопросительный взгляд Сабби, не понимающей, почему я ее задерживаю, я подхватил ее, и пересадив со столешницы к себе на колени сам поцеловал.

— Вот теперь все. — С хрипотцой сказа я, прерывая поцелуй, пока еще мог это сделать.

— Тогда я пойду? — Хмыкнула Сабби в ответ.

— Угу. — И взгляд такой честный-честный.

— Эм, милый, а как я по-твоему это сделаю, если ты меня по-прежнему не отпустил?

— Разве? — 'удивился' я, и посмотрел на свои руки, все еще лежащие на талии моей девушки. — Хм, и в правду.

— Так, мы уже выяснили, что я не вру. То?.. Может теперь ты их разожмешь? — сдерживая смех уточнила Сабби.

— Кого?

— Руки, Мишенька, руки.

— А может не надо?

— Надо, Миша, надо. — Твердо повторила она.

— Злая ты. — С огорчением вздохнул я, и наконец выпустил Сабби из своих объятий.

— А ты вредина. — Вернула мне комплимент Сабби. После чего, не дожидаясь моего ответа, побежала к выходу, и у самой двери показав мне язык, покинула кабинет.

Я засмеялся. Ну, и детский сад мы тут устроили! Но тем не менее, я и этому радовался. Да и напряжение хоть немного ослабло, и теперь у меня еще был шанс поработать, а не предаваться развратным мечтам с участием Сабины.

Глава 13.

Сабина.

Оценивая свое теперешнее состояние, я вспомнила анекдот, где две подруги разговаривали, и одна говорит: 'Знаешь, только при мысли о нем у меня сердце бешено колотится, руки трясутся, ноги подкашиваются, я даже говорить не могу!' Подруга лукаво: 'И как же его зовут?'. И ответ: 'Экзамен'.

Вспомнив эту шутку я немного истерически хихикнула, чем заслужила участливый и понимающий взгляд подруги. Анжелика ничего не сказала, только похлопала меня по плечу, и подтолкнула к двери. Потому что шла я на эту пытку в первой пятерке молодцев. Обидно, подругу даже в злодействе не обвинишь, сама ведь захотела сейчас идти.

Но вот вытянув билет, я смогла немного успокоится. Тут вопросы были о ВВП и макроэкономических рынках. Эти темы я знала, поэтому уже спустя полчаса получила высший балл, похвалилась этим подруге, пожелала той удачи, и, счастливая, убежала в магазин.

Еще вчера бегло осмотрев шкаф, я поняла, что на вечер хочу надеть что-то новое, что-то особое. Поэтому решено было после экзамена отправится на поиски наряда. Именно поэтому я и ходила сдавать экзамен в первой пятерке.

Доехав до торгового центра, я решила сразу пройтись по магазинчикам на первом этаже. На второй тупо было лень подниматься. Тем более, обычно мои покупки происходили именно на этом уровне, и до второго я редко когда доходила.

Обойдя почти весь первый этаж, я уже ощущала, что наполовину взбешена, наполовину отчаянна. Я так и не смогла себе найти ТОТ самый наряд, который бы хотела. А поглядывая на часы, я и нервничать начинала. Время-то было уже три часа. А Миша заехать должен был в пол шестого. А я так ничего и не выбрала, плюс еще мне же и с волосами и макияжем надо провозиться. В раздражении я даже ногой притопнула.

И вдруг, подняв взгляд, я сквозь прозрачную витрину увидела платье, висевшее на манекене. Чуть было не завопив 'Бинго!', я, забежав в магазин, тут же нашла нужный мне размер и побежала в примерочную.

Удовлетворенно посмотрев на себя в платье в зеркало, я решила, что однозначно его беру. Что я и сделала, выйдя из примерочной.

Домой я прибежала уставшая, но довольная. Кинув взгляд на часы, поняла, что до прихода Мишки чуть больше полутора часа. Прикинув, что усталость я лучше всего сниму ванной, я тут же ее наполнила. Полежав там немного, всего двадцать минут, я все равно ощутила себя новым человеком. А уж когда я еще после ванны и кофеем взбодрилась, то вообще ощутила себя готовой ко всему.

После кофе я принялась наносить макияж. Сделав простенький вечерний мэйк-ап, акцентирующий внимание на глазах, я удовлетворенно кивнула. Глаза стали казаться еще больше, и еще более выразительными, чего я и добивалась. После этого я занялась прической. Решено было сделать их волнистыми, причем 'волну' сделала средних размеров, после чего верхний слой волос завела назад, и закрепила золотистой заколкой, оставив только одну прядку, свисающую теперь по виску справа игривым локоном. Таким образом волосы были и собранными и распушенными одновременно.

Далее одела купленное платье, потом свои золотые длинные серьги и кольцо, которые подходили под заколку, а на ноги были обуты босоножки с чередующимися полосками черного и золотистого цвета, опять-таки подходившие под мой образ. После этого еще раз посмотрела в зеркало и полностью осталась довольна увиденным.

Когда я наносила духи на запястье и за ухом, в дверь позвонили. Догадавшись, кто это я тут же пошла открывать, раздумывая, понравится ли Мише мой внешний вид. Почему-то была уверенна, что да.

— Привет. — Распахнув дверь, улыбнулась я. И тут же восхищенно замерла. Миша был в смокинге. Черном. С белоснежной рубашкой, и черной бабочкой. И этот костюм ему шел просто до невозможности. Я даже на секунду забыла, что хотела проследить за его реакцией на мой наряд, настолько залюбовалась им самим.