После Предела Глава 1

Глава 1

Любой корабль, который следовал к Скальному Материку прямиком из Торговой Империи сталкивался с тем, благодаря чему эта суша получила свое название — со скалами. Острые клыки подводных серых рифов обнажались во время отливов, намекая отчаянным охотникам, что радостной встречи им здесь не приготовили. Отвесные берега тянулись в обе стороны и терялись за горизонтом. Материк вставал из волн неприступной твердыней. Обитатели его были не многочисленны, если не считать птиц, которые гнездились на отвесных скалах. Чайки, крачки, бакланы, да кого тут только не было. Птичьи базары шумели днем и ночью, и днем и ночью за ними следили голодным взглядом хищники — птицееды. Прожорливые твари тоже не отличались оригинальным названием, как и суша на которой они обитали. Еще в незапамятные времена эти поедатели всего, что движется, расплодились и уничтожили всю легкодоступную пищу. Осталась только та, что была не очень доступной — птицы. Все, кто не умел летать, были съедены быстрыми, ловкими и крайне неумными хищниками.

Бегали и прыгали птицееды отменно, нюх имели потрясающий, их зубы не могли разгрызть разве что камень. Но особо неприятный и даже издевательский элемент их облику придавала схожесть с людьми, по крайней мере, пока хищник не распахивал рот и если его откормить, чтобы кожа не обтягивала череп. Вот за этими-то особями, и только за самками, сюда иногда наведывались те, кто очень ценил деньги и не очень ценил свою жизнь. Добыть детёныша птицееда считалось практически невозможным. А с некоторых пор стало невозможно даже теоретически.

Когда воплощенное зло мира, Великий Черный Властелин с приспешниками отступили к Южному морю и погрузились на корабли, эльфы, как Темные, так и Светлые, а с ними и люди Торговой Империи могли праздновать два события одновременно: обрушение недавно воздвигнутого Предела, который изрядно уменьшал территории, а так же победу над Властелином. Куда ему было деться? Вскоре пришли вести из Малерны: чёрные корабли прошли ввиду порта и взяли курс на Скальный Материк. Властелину пожелали скорейшего попадания на ужин к птицеедам и почти успокоились.

Нэрнис не мог забыть того впечатляющего вида, который явил Материк в первый раз. Дух захватывало: скалы, море, птицы и сидящие на скалах тощие твари с телом голенастой курицы и лицом человека. Жуть!

Жуть истребляли массово и тем способом, благодаря которому стал возможен план переселения тщательно созданного общего врага в это неприветливое место. "Смерч внутри" рвал птицеедов на части. Голодные твари, почуявшие на палубах кораблей легкую добычу, активно помогали своему уничтожению — лезли в воду, пытались допрыгнуть до кораблей, тонули и разбивались на скалах. У чаек наконец-то появился шанс поменяться местами со своими извечными врагами. Даэрос Ар Ктэль, главный изобретатель "всеобщего зла", немилосердно назначивший своего брата Нэрниса на эту неприглядную должность, полагал, что на очистку территории от птицеедов уйдет гораздо больше времени. Однако, прошедшие века сделали часть работы за них, причем — большую часть. Чайки и прочие морские летуны тоже не остались в стороне — они не селились там, где могли стать легкой добычей. Птицееды, когда-то опустошившие материк уже давно вымирали от бескормицы сами.

И все же первые месяцы плавания вдоль берегов дались с трудом. Редкие удобные бухты и поиск воды всегда затруднялись тем, что какой-нибудь особо хитрый или хилый птицеед прятался в скалах, не подходя близко к берегу. Старые карты, которым верить было нельзя, показывали только один берег материка. Второй был намечен пунктиром. То, что он есть, никто не сомневался, вот только пройти вдоль скал и обогнуть вытянутую на многие сатры сушу уже давно никому не удавалось, а те времена, когда с континента бежали последние жители, перекочевали в область легенд и мифов. Никаких карт с тех пор не сохранилось даже у эльфов, так что уж там говорить о людях. Редкие корабли охотников на птицеедов подходили к неприветливому берегу, и если шлюпка не возвращалась на следующий день, поворачивали обратно. О том, чтобы идти искать воду, не было и речи, а охотиться здесь было больше не на кого. Задержка, чреватая на обратном пути жаждой или голодом никого не прельщала.

Флот из двадцати двух кораблей, первый за многие тысячелетия, торжественно обогнул Скальный Материк с Севера. Даэрос демонстрировал свои возможности, раздвигая скалы и устраивая удобные стоянки, Нэрнис в перерывах между зачистками берегов от птицеедов занимался самым мирным на свете делом — наносил на карту береговую линию и давал названия новым местам. Острый Северный мыс торжественно нарекли мысом Бурь, и это стало одним из немногих грозных названий новых мест. Иногда к важному занятию по наименованию всяческих мысов, заливов и бухт присоединялся горячо любимый старший брат, и тогда карта украшалась не слишком грозными и благозвучными именами. Так на Скальном Материке появилась "Пасть Амалироса", залив "Старый Выползень", гора "Нос Тиаласа" и прочие оскорбительные для Правителей наименования. Нэрнис нисколько не сомневался: рано или поздно, но или карта попадет к Повелителю Темных эльфов Амалиросу, или он сам заявится к ним в гости. Тот, кого подданные называли злобным Выползнем, никогда не выпускал добычу так просто. А на Даэроса Повелитель Ар Ниэль Арк Каэль привык охотиться слишком давно, чтобы взять и бросить столь увлекательное занятие.

Только через полгода казалось уже бесконечных плаваний, остановок и наскучившей до оскомины растительной и рыбной диеты, они завершили свое путешествие, вернувшись к неприветливым скалам. И первое строение, их новый дом, которым занялся Даэрос, был ненавистной, но необходимой по статусу Цитаделью Властелина. Теперь она вздымалась над отвесными берегами Материка, делая его еще более угрожающим, чем раньше. Западное побережье, если бы кто отважился сюда наведаться, издали должно было вызывать ужас и леденить кровь своим видом. Не без помощи Сульса, художника с таким полетом фантазии, от которого птицы налету спотыкались и падали, скалы помимо кинжальной заточки и резких граней работы Даэроса обрели угрожающие украшения: чучела птицеедов. Группами и поодиночке эти ныне безобидные стражи берегов застыли на уступах и площадках, слишком разумные в своей неподвижности.

Однако, при ближайшем рассмотрении кое-что портило грозный вид. Чайки-то никуда не делись. Они продолжали гнездиться, галдеть и гадить на все, над чем пролетали и на что приземлялись: на Цитадель, на птицеедов, на Властелина, когда он не успевал уворачиваться, и даже на Даэроса. Раз в неделю Нэрнис, Цитадель-то его, приступал к использованию силы водной стихии для помывки чуда архитектуры. Обуздать пташек оказалось никому не под силу. Они стремились свить гнезда в арках внешних уровней, ждали обеда и воровали рыбу прямо с тарелок, норовили утащить всё, что блестит или просто клюнуть. Так что завлекательные рассказы Даэроса о том, что перед ними будет лежать целый неизведанный Материк, оказались рассказами, если не сказать — россказнями. Материк-то лежал, но лежал за ними, а они приковали себя к самому неприветливому берегу и тщательно подавляли в себе порывы отправиться вглубь и исследовать хоть что-нибудь.

Разведчики, приносившие новости, нанесенные на карты маршруты, реки, долины и горы даже стеснялись рассказывать им о новых местах. Когда мореходы высадились на южной оконечности Материка, а потом представили доклад о тамошних красотах, Нэрнис чуть не взвыл от тоски, отмахиваясь от очередной настырной чайки, которая караулила его корону. Он бы даже поссорился с Даэросом, но супруга брата — Инэльдэ, бывшая Правительница эльфов Синих гор, ошарашила всех новостью, которая ликвидировала всякое желание ссориться в очень знаменательный день. Каким бы ни был неприветливым их новый дом, но такая радость как грядущее рождение ребенка делала его самым настоящим домом. Сын Даэроса должен был стать первым ребенком, рожденным на материке. И он стал им в положенный срок. Окончательно примирил Нэрниса Аль Арвиля с Материком тот факт, что, во-первых, мальчика нарекли Нэрнисом, а во-вторых наконец-то исполнили ту часть плана, которую Даэрос расписывал как самую привлекательную. Аль Арвиль был отправлен в Озерный Край — как для получения новостей с Родины, так и для доставки всего необходимого для ребенка.

Это был тот самый полагающийся отпуск, на который Властелин не мог рассчитывать, оставайся он за Пределом. С собой Нэрнис увозил отчет и карту, и надежду на скорую встречу с Пелли. Его-то невеста тогда ещё руководила Орденом Сестер Оплодотвориетльниц, и планы Нэрниса на брачный союз и будущих детей были туманны и неясны.

В свой первый после торжественного "побега" визит в Озерный Край Нэрнис отправился с тяжелым сердцем. Даэрос готовил их план в тайне, так что его Повелитель Амалирос уже почти год как был в ярости, что неизбежно, и наверняка трепал нервы своему Правящему собрату Тиаласу, что — естественно. А получать выговор за самоуправство предстояло одному Нэрнису.

То, что посещение, как Озерного Края, так и подгорий Амалироса станет уже по традиции незабываемым, Аль Арвиль не сомневался и как всегда не ошибся. Когда их скромный, вполне обычный человеческий корабль пристал в гавани, первый, кто вцепился в Нэрниса мертвой хваткой, был младший сын Озерного Владыки Веилас. Ну, не могли же они отправиться вместе с ним на Материк! Но Веилас Аль Анхель Ат Каэледрэ воспринял тайный план как предательство. Где-то в чем-то Нэрнис был с ним согласен. Веиласа вернули домой, как только злой Властелин умчался за горизонт, а терять недавно обретенную самостоятельность никому не понравится. Главный пункт обвинения звучал впечатляюще: даже Сульса взяли, даже неуемную Воительницу Вайолу, и страшно сказать — орка Жры, а его, сына Владыки обвели вокруг пальца и "сдали Матери". Не успел он высказать все, что хотел, как к нему присоединился второй жаждущий мести — младший брат Повелителя Амалироса, Аэрлис собственной персоной. Нэрнис чуть не брякнул: "А как же орки в тюрьме без твоего сострадания, а так же любимый старший брат?", но вовремя сдержался. Аэрлис если чем и походил на старшего брата, так это моментальной реакцией на что ни попадя, причем непредсказуемой. Вполне мог случиться международный скандал, но тут подоспел старший сын Владыки, из чего следовало, что младший опять стал полностью поднадзорным, и принялся читать лекцию о том, что такое государственные интересы и кто как должен себя вести. Молодежь — оба младшеньких, и Светлый и Темный, слаженно по-Тёмному зашипели и ретировались, а Нэрнису пришлось выслушивать не самые лучшие сравнения с примерами из истории: Лэриас умел обругать так культурно, как будто бы и хвалил, вот только прецеденты коварства касались исключительно достижений на этом поприще Темных сородичей.

Владыка Тиалас без лишних разговоров закрылся с Нэрнисом в кабинете и потребовал немедленных объяснений. Сначала он выразил неудовольствие тем, что Даэрос решал свои личные проблемы взаимоотношений с Амалиросом, поправ интересы государства, но потом согласился с тем, что попрали-то интересы государства Тёмных. К концу доклада его вывод выглядел уже почти радостно: правящего собрата Амалироса все-таки тоже попрали вместе с его государством. Так что карту с диковинными названиями Озерный Владыка рассматривал уже в весьма радостном настроении и даже не обиделся на некоторые неуместные сравнения. Мест "имени Амалироса" было все равно намного больше.

Владычица Лаариэ получила информацию уже от самого Владыки, и следующим утром Нэрнис стал обладателем еще одного ордена — большой жемчужной подвески. Вторая подобная награда была передана ему для вручения Даэросу, вопреки всем традициям. На свидание с семьей у Аль Арвиля осталось только два дня. Владыка сам озаботился отправкой всего необходимого для будущего отпрыска семейства Ар Ктэль и сообщил опешившему Нэрнису, что готовый корабль будет ждать его в Малерне.

А вот на свидание с Пелли в первую поездку ему и вовсе удалось выкроить лишь один день: Владыка Тиалас не обещал долго терпеть с извещением своего Правящего Собрата о новостях от Черного Властелина. До Торма пришлось буквально лететь с попутным ветром и гнать до Ордена так, как будто следом гнались птицееды. Это было не совсем далеко от правды — лучше птицееды, чем Повелитель Амалирос, который наверняка попытался бы его перехватить и выжать всю правду. В то, что Нэрнис уже всё рассказал своему Владыке, Выползень в жизни бы не поверил. Он даже камням в собственных подгорьях не очень-то доверял. А уж в простое бегство на Материк в компании его очень Темных подданных — и подавно.

Пелли порадовала уже хотя бы тем, что не устроила ни встречи, ни прощания со слезами и обмороком. За первый год в Ордене она как будто повзрослела, но при этом внешне никак не изменилась. Настойка Даэроса на его фантазии и большом желании личного счастья для брата всё-таки сработала.

В Малерне Нэрниса действительно ждал корабль и известие, что беглому Властелину надлежит вернуться на следующий год в Озерный Край, дата прибытия была указана, к письму прилагалась приписка об извещении Повелителя Амалироса по части текущего состояния дел и маленький неоговоренный сюрприз при виде которого Нэрнис чуть не сел на палубу. Двадцать Светлых дев, по их заверениям — травниц-целительниц, отправлялись с ним "куда он последует". Одну из целительниц Аль Арвиль сразу узнал: личная охрана Владычицы Лаариэ потеряла едва ли не лучшую боевую единицу. Кого собирались исцелять девы в таком количестве и от каких ран, выяснилось почти три года спустя. А Нэрнис-то предположил, что они будут заниматься животными: трюм корабля блеял и похрюкивал на разные голоса и даже мычал.

За их большегрузным кораблем отчалили еще два таких же и пошли в кильватере в сторону Торма. Ночью, когда береговые огни скрылись из виду, все три корабля развернулись и взяли курс на Скальный Материк.

С того самого первого "отпуска" подобные визиты совершались с регулярностью раз в год. Появление бурь, грома, молний и Чёрного Властелина в виду мирных берегов Торговой Империи, Озерного Края и Темных Гаваней шли отдельным расписанием и не реже четырех раз в летнее время и двух — в период зимних штормов. Даэрос лично следил за соблюдением графика, неизменно притаскивал ненавистный костюм и сообщал: "Давай, Властелин, на работу пора! Как вернешься, не забудь Цитадель отмыть, а то зарастет тут без тебя!" Путешествие вглубь материка безнадежно откладывалось, новое и неизведанное продолжало манить и смущать относительный покой. Зато каждый визит в Озерный Край, а два — так и вовсе в подгорья к Амалиросу, неизменно преподносили сюрпризы вроде того, что устроил Озёрный Владыка с "травницами".

Амалирос, как самый предусмотрительный из выползней, озаботился устранением тех своих подданных, которые знали о Нэрнисе как о липовом Властелине. Он убедил Озерного Владыку в том, что население Синих гор должно полностью отчалить на Материк и заменил за пять лет почти всех тамошних обитателей на ссыльных, которых не желал видеть в своих владениях. Владыка Тиалас был не против — завоевания обширных территорий в окрестностях Синих гор его вполне устраивали, но и соглашаться на численный перевес Темных на Материке он не был намерен. В иной месяц Гавани материка встречали по три-четыре корабля Темных, но следом неизменно прибывали белые корабли из Озерного Края. И те и другие привозили не только подданных двух Правителей, но и ценные грузы. Прибывающие из Озерного Края выглядели не столь естественно, как бывшие жители Синих гор. Там-то всегда был перевес мужского населения. А вот почему поданные Тиаласа были почти сплошь девы, не догадался бы только глупец. Владычица Лаариэ явно взяла в свои руки и ситуацию, и Владыку Тиаласа. И вряд ли Повелитель Амалирос знал о том, сколько кораблей Светлых и каких именно Светлых прибывают на материк.