Искин вывел на голографический экран командный центр обороны Бастиона и, спустя несколько мгновений на нём появилось уставшее лицо отставного генерала Гудзы:

-Добрый день командир.

— Здравствуйте Константин Георгиевич. Хочу поинтересоваться, как идёт процесс эвакуации Иностранного легиона, да и вообще как идёт подготовка к блокаде Бастиона? — с ходу поинтересовался Бобёр тем, что более всего его сейчас волновало.

-Караван с личным составом и техникой, а также тыловыми подразделениями и значительным запасом боеприпасов в сопровождении трёх волчьих эскадр два часа назад отправился на Зайоранг. Также эвакуирован учебный центр операторов беспилотных эскадр и основные склады запчастей для боевых кораблей на Надежду. Помимо этого, пятьдесят шесть волчьих стай покинули систему и направляются в свои зоны ответственности и в ближайшее время начнут болезненно пощипывать вражеские корабли. Что касается наземной обороны и обороны системы, то и здесь практически всё готово, в ближайшие часы завершится установка крепостных минных полей и автоматических торпедных платформ. В общем, мы готовы к осаде и возможному штурму, врагу точно не поздоровится.

-Это радует Константин Георгиевич. Вам будет очень сложно держаться в обороне, так как мы особо вам ни чем помочь не сможем. — с грудным вздохом проговорил Бобёр, понимая какая ответственная задача, стоит перед генералом Гудзой удержать в районе Бастиона значительные силы армады вторжения, что было далеко непростой задачей.

-Справимся командир, самое главное, чтобы вы справились и захватили Хипори и Новую Тортугу, вот где самое главное стратегическое направление, ну а мы тут на Бастионе выступаем лишь в качестве отвлечения. Захват проходов в наш мир и их удержание — есть ключ к нашей победе. Это вам будет очень сложно, так как враг будет отчаянно сопротивляться, прекрасно отдавая себе отчёт насколько это критично для армады вторжения, да и вообще для всего хода войны. — суровым тоном, проговорил генерал Гудза, отчего отчётливо прорезались челюстные мышцы, тем самым выдавая, хорошо сдерживаемую злость или даже самую настоящую и ничем не замутнённую ярость, но имея отличную спецподготовку, Гудза умело себя контролировал.

-Справимся Константин Геогриевич, непременно справимся, хотя конечно больших потерь не избежать, но это война, война беспощадная в которой в плен никого не берут. Победа или смерть, именно так стоит вопрос и никак иначе... — Угрюмо проворчал Бобёр, в голосе которого сквозила абсолютная решимость принять смертельный бой и вырвать победу чего бы это ему не стоило.

-Да, победа или смерть, иного выбора нам не дано. Видимо это судьба такая у нашего народа и его тяжкий крест, который он несёт не одно столетие. Бывали, конечно, времена, когда от этой тяжкой ноши пытались избавиться, но всякий раз, ни к чему хорошему это не приводило. — глухо повторил генерал Гудза, в глазах которого разгорался тот огонёк, который враги русского народа всегда страшились пуще всего. Это тот самый огонёк, который неоднократно переламывал становые хребты тех, кто приходил с мечом на его землю, чтобы поработить этот непокорный народ, но всякий раз сам погибал от меча. В пол силы или понарошку русские воевать никогда не умели, если уж и брали в руки оружие, то сражались до конца. Не зря же Россия справедливо снискала славу 'кладбища империй', по сути, именно она в человеческом ареале уничтожила цивилизацию войны, но теперь пришёл извне новый ВЫЗОВ. Вызов совершенно нового уровня, хотя в нём и не было в принципе ничего особо нового, всё тот же бой за жизнь...

Тяжело тряхнув головой, Бобер, остро взглянув на военного коменданта Бастиона, которому предстояло командовать обороной планетарной системы и, вновь заговорил:

-Ладно, всё это лирика Константин Георгиевич. К моему глубокому сожалению, я не смогу с вами лично увидится, так как надо спешить. Сейчас вылетаю к адмиралу Верещагину и уже вместе с ним и его штабом будем окончательно решать, каким образом нам выбить противника с Хипори и Новой Тортуги. Если придется совсем уж туго, смело обращайтесь за помощью, с Надежды придёт подкрепление в виде некоторого количества боевых кораблей. На какую бы то ни было другую помощь со стороны рассчитывать вам, к сожалению, невозможно.

-Ничего, Бог не выдаст, свинья не съест, — отмахнулся Дикий Вепрь, — командир, мы справимся с возложенной задачей, главное чтобы вы со своей справились.

-Удачи вам Константин Георгиевич. — Попрощался Бобёр и, отключив связь, глубоко задумался. Стратегическое положение противоборствующих сторон уже давно балансировало на лезвии ножа, сложилось некоторое равновесие, правда в любой момент готовое свалиться в ту или иную сторону и оттого цена ошибки в планировании была равна окончательному и бесповоротному поражению. Ставки были максимально возможно высоки и это понимали все, в том числе командование вражеской армады вторжения...

В задумчивости, Бобёр постоял какое-то время и, ощутив приступ тошноты, сглотнул и, помассировав виски, распорядился:

-Марго, будь добра, соедини меня с адмиралом Верещагиным.

Несколько минут адмирал не выходил на связь, видимо был серьёзно занят, но затем на экране появилось озабоченное лицо Верещагина и, вдруг увидев, кто его вызывает, он, подобравшись, заговорил:

-Приветствую командующий, наконец-то вы объявились, а то эти эскулапы окаянные ни в какую не желали с вами соединять.

-Что-то случилось? — вмиг насторожившись, спросил Бобер, ощущая в груди возникший холодок.

-Да случилось, — выдохнул адмирал, — дальние разведывательные зонды передают из-за пределов прохода отчётливую картинку. Противник выслал подкрепление для армады вторжения порядка двухсот восьмидесяти боевых кораблей, из которых порядка семидесяти тяжёлые артиллерийские равелины. Это пополнение сопровождает порядка трёхсот тяжёлых грузовых лихтеров, они тихоходны и по этой причине скорость движения низкая. По нашим расчётам, этот караван прибудет в район Хипори через сорок пять суток, так что времени для захвата проходов и укрепления позиций у нас остаётся крайне мало... Захват Хипори и Новой Тортуги жизненно необходимо провести максимум за пять дней, хотя на подготовку штурма потребуется ещё дней пятнадцать. Если мы не уложимся в пять суток, то через десять суток подойдут первые эскадры противника и ещё через пару дней он бросит все свои силы для того чтобы отбить позиции обратно, для армады вторжения это вопрос выживания, так что сражаться будут предельно отчаянно. Необходимо управится, в противном случае наши потери будут огромными, так как придётся отбиваться со всех сторон на не подготовленных позициях...

Бобёр хмыкнул и, покрутив головой, негромко задал уточняющий вопрос:

-Василий Петрович, штурм уже подготовлен или всё ещё находится в стадии его подготовки?

-Штурмовые и истребительные эскадры готовы в любой момент выйти на исходные позиции, но вся проблема в том, что мы пока не в полном объёме владеем разведывательной информацией. Противник активно и главное, весьма квалифицированно проводит контрразведывательные мероприятия, так что нашей разведслужбе приходится из кожи вон лесть, чтобы добыть крайне необходимую нам информацию. Всю имеющуюся информацию я вам сейчас вышлю.

-Я вас понял Василий Петрович, с данными в самое ближайшее время ознакомлюсь, а сейчас я немедленно вылетаю к вам. — отозвался Бобер, ощущая как вместо приступа тошноты, у него началось головокружение и в глазах пошли разноцветные круги.

-Будем с нетерпением вас ожидать, без командующего начинать атаку как-то не комильфо, личный состав прямо скажем, не поймёт... Если идти в смертельный бой без того, кто является живым символом сопротивления, то это самым серьёзным образом скажется на морально-боевом духе, что ни есть хорошо. Мы же армия отверженных, не нашедших себя в нынешнем формате бытия, мы везде лишние и никому ненужные люди. Это наш шанс заявить о себе во весь голос и это также наш шанс проявить себя во всей красе, продемонстрировав этому несносному миру лучшие свои качества, на которые всем было плевать. Быть может мы все с точки зрения рядового обывателя вконец сумасшедшие и слетевшие напрочь с катушек, но наше личное безумие спасает этот мир от страшной участи быть бесправными рабами. Это наш шанс показать этому миру как он глубоко заблуждался на наш счёт!

Эмоциональная и предельно откровенная речь Верещагина до глубины души впечатлила Бобра. Адмирал был абсолютно прав. Армия, которую он своими собственными руками создал, была армией отверженных и неприкаянных, но при этом в этой армии сдавшихся и сломавшихся под тяжестью трудной судьбы не было, хотя... Быть может, кто-то из них и сломался когда-то, но неожиданно увидев свой шанс, они решительно и бесповоротно ухватились за него и теперь всех этих людей было не остановить. Они стали реальной силой, с которой никто в этом мире не считаться уже позволить себе не мог. Более чем солидный результат для армии отверженных и неприкаянных в прошлом людей, особенно учитывая, за какой короткий промежуток времени, армия эта была создана практически с нуля и, сходу приняв боевое крещение, показала себя как реально грозная и боеспособная сила.

-Да, вы правы, мы армия отверженных, но не обречённых! В нас яростно пылает жажда победы, и мы её добудем, но не любой ценой, такая победа для нас будет пирровой, наша задача не просто добыть решительную победу с минимальными издержками, наша задача выиграть войну и сохранить нашу мощь. Мы обязаны сохранить себя для будущего, не хотелось бы чтобы, итогами нашей будущей победы воспользовались англосаксы, как это было в нашей истории неоднократно. — с металлом в голосе проговорил Бобёр, устремив тяжёлый взгляд на адмирала Верещагина, который неожиданно для самого себя встал по стойке 'смирно' и преданно пожирал глазами своего командующего.

Бобёр умолк, размышляя о предстоящих задачах и целях, которые требовали своего разрешения. Победа в войне с армадой вторжения — это лишь определённый этап, необходимо было ещё и сурово наказать агрессора пришедшего поработить человечество. Необходимо было у врага раз и навсегда отбить охоту повторять нечто подобное вновь. Нужна была Реконкиста. Большой поход в логово врага, но до этого было ещё далеко, а сейчас надо было сосредоточится на захвате Новой Тортуги и Хипори с последующим удержанием этих стратегически важных направлений. Сопротивляться враг будет отчаянно, это вопрос выживания для него...

-Командир, мы непременно справимся и покажем армаде вторжения большую такую кузькину мать, от которой врагу ой как долго будет болезненно икаться! — с пылающим взором, яростно взревел Верещагин, крепко сжимая немалые свои кулачищи способные скрутить в бараний рог настоящую кованую подкову.

-Я в этом нисколько не сомневаюсь Василий Петрович. — негромко отозвался Бобёр, вновь себя, ощущая не очень хорошо, его вновь начало подташнивать и, с этим надо было срочно что-то делать. В таком состоянии идти на штурм никуда не годилось.

-Да, и вот ещё что, вышлите мне ваши координаты, я немедленно вылетаю к вам. — распорядился Бобёр и, попрощавшись с адмиралом, отключил связь и присев, прикрыв глаза, негоже было видеть Верещагину его слабость, тем более в преддверии грандиозного контрнаступления на врага, чтобы тем самым не подорвать боевой дух личного состава.

-Наследник, тебе необходимо срочно ложиться в медицинский бокс на излечение. — настойчиво потребовала Марго, с немалым беспокойством сканируя тяжёлое физическое состояние своего подопечного.

-Надо, — согласился Бобёр, — но несколько позже, а сейчас выведи мне все материалы, которые выслал мне адмирал Верещагин.

С неудовольствием Марго покачала головой, но была вынуждена, подчинится и вывела на экран несколько вариантов плана штурма Новой Тортуги и Хипори. Бобер, тяжело вздохнув, взялся внимательно их просматривать и сопоставлять. Различия были, причём достаточно серьёзные, учитывающие всевозможные факторы, в том числе маловероятные. Штаб флота под командованием Верещагина, знал толк в своём деле и основательно проработал предстоящую атаку, учитывающую буквально все возможные варианты, вот только всё это были, по сути, наброски, так как имелся достаточно существенный пробел из-за недостатка разведывательных данных. Особой проблемой это не являлось, для столь квалифицированных штабистов внести соответствующие коррективы не составляло труда, были бы в наличии необходимые данные....

Провозившись более чем два часа, Бобёр грузно поднялся и, хотел было сделать шаг, но вдруг зашатался и чуть не упал, голова кружилась невероятно. Постояв в недвижимости несколько мгновений, он, ощутив нестерпимую горечь в горле, поднял свой взгляд на Марго и очень тихо заговорил:

-Да, похоже, действительно необходимо срочно в реанимационную камеру ложиться, а то что-то мне совсем уж худо делается.

-Давай-давай, лечиться тебе надо. За время перелёта подлатаем твою тушку, будешь как новенький. — в нетерпении проворчала Марго, опасаясь, как бы её подопечный не передумал и вновь не отложил столь ему необходимую медицинскую процедуру очищения организма от вредоносного токсина и регенерации повреждённых тканей, а также восстановления иммунной системы.

Согласно кивнув, Бобёр нетвёрдым шагом направился в медицинский блок, время от времени останавливаясь, чтобы отдышаться, с каждым пройденным шагом, ему становилось всё труднее и труднее дышать. Мутилось в голове и, усиливающаяся тяжёлая отдышка изматывала, но он целенаправленно шёл и шёл, пока не добрался до необходимой двери. Она открылась, и Бобёр вошёл и, медленно скинув одежду, прилёг на выдвинувшийся из камеры лежак и спустя пару минут погрузился в глубокий сон.

Глава-9

Сознание после глубокого сна вернулось мгновенно. Не открывая глаз, Бобёр прислушался к себе и ощутил лёгкость во всём теле, лечение явно пошло ему на пользу. Приоткрыв веки, он осмотрелся и осторожно поднявшись, подошёл к дивану, на котором валялась его разбросанная одежда, и стал одеваться. Натянув комбинезон, Бобёр покинул медицинский отсек и направился в рубку. Дышать было легко и свободно, голова не кружилась и, больше не подташнивало, древнее медицинское оборудование было абсолютно исправно и работало выше всяческих похвал и это не могло не радовать.

Войдя в рубку, Бобер, еле слышно насвистывая любимую мелодию, подошёл к креслу пилота и присев в него, заговорил:

-Спасибо тебе Марго, подлечила меня, теперь уже можно в полную силу текущими делами заняться.

-Наследник, я бы на твоём месте не торопилась с выводами, я понимаю, твоё состояние серьёзно улучшилось, но это временно, предстоит долгая реабилитация с прохождением утомительных процедур восстановления твоего биологического тела. Тебе необходимо было сразу на борт направляться, так как местные медицинские технологии серьёзно отстают. Трёхчасовые процедуры для полного восстановления необходимо будет проходить через каждые два дня, так что отлучаться с яхты надолго тебе категорически нельзя где-то полгода. — охладила его пыл Марго, с сочувствием взирая на побледневшее лицо своего подопечного.