В номер постучали.
— Запомни, где остановилась.
Иду посмотреть, кого там принесло.
— Если что, мы с Ариэль чуть дальше по коридору, номер 28, — за дверью нашёлся Антон.
Смотрю, глаза парня слегка расширились, заблестели, на губах заиграла улыбка. И взгляд устремлён куда-то за мою спину. Кошусь через плечо: Ева, как была, села в кресло. Руки-ноги скрестила,не зная, так и не скажешь, голая она там или в бикини. Очень маленьком бикини.
— Ну это, если что — стучись.
— Учту, спасибо, — киваю, начинаю закрывать дверь.
— Винтовка у тебя классная, — подмигивает Антон и удаляется к себе.
Закрываю дверь.
— Кто это был? — интересуется Ева.
— Антон, хороший знакомый. Несколько дней назад Влад устроил засаду на нас, погиб отец девушки Антона. Они здесь, чтобы поквитаться с твоим сводным братом, — кратко обрисовываю диспозицию.
Смотрю на девушку — и понимаю, что желание почти прошло. И злость немного улеглась. Ещё четверть часа, и, возможно, даже смогу с ней нормально общаться.
— Я в бар, за чаем, тебе что-нибудь принести? — решаю сбежать на время. — И оденься, пожалуйста. Простудишься ещё.
— На твой вкус, — Ева задумчиво жуёт губы. — Хотя, возьми виски, бутылку. Хорошего. И льда побольше.
Выхожу из номера, перевожу дух. Грехопадение лишь отсрочено. Хотя, никто же не заставляет меня пить?
"Ты позволишь даме злоупотреблять в одиночку? Где твои манеры?" — удивляется Совесть.
"Не понял, ты сейчас на чьей стороне?" — опешил я.
"Справедливости. И доброты", — шаркает ножкой чистюля.
"Тогда скажу, что виски не было".
"А вот врать нехорошо!"
"Пить тоже плохо"
"Бутылка на двоих это пустяк, даже запаха на утро не будет"
"Мы оба знаем, чем это закончится"
"Я после такой дозы не отключусь", — это Разум, объявился. Где ты был, когда я с ней познакомился? А ведь я тогда трезв был!
"Ну ты сравнил! Ты сколько выпить можешь, поллитра, литр? И то не залпом, за вечер, да под закуску. А когда ты её увидел, у тебя уже через пять минут по венам вместо крови коктейль из гормонов тёк, это всё одно что селевой поток пытаться обуздать"
Спускаюсь в лобби, дверь налево — бар. Чай там тоже делают, на местных травах, вкусный и, главное, бодрящий. Хорошо мозги прочищает и нервы успокаивает. То, что надо сейчас. Пока бармен заваривает чайничек, на литр, изучаю меню и размышляю, брать виски или нет. И хочется, и колется — это сейчас про меня.
— Бутылку "Джек Дениэлс", ведёрко льда и колу — принимаю решение.
— Это местный, — предупреждает бармен, выставляя заказанное.
Пожимаю плечами, без разницы. Не объяснять же ему, что, как по мне, все эти виски-бурбоны и рядом с обычной водкой не стояли, или хотя бы с коньяком. Один мой знакомый всю западную алкогольную продукцию называет скопом "самогоном", добавляя только "из кукурузы" или "кактуса", в зависимости от напитка. Так я вам скажу, он нагло врёт! Был я как-то на экскурсии в "Дудутках", недалеко от столицы союзного нам государства, Минска. Там совершенно легально варят самый настоящий самогон, дегустация которого входит в программу посещения, естественно. Я не любитель алкоголя, но от халявы (за которую уже заплатил) и экзотики (никогда до этого самогон не пил) отказаться не смог. Так что, я вам скажу, на мой вкус, даже деревенский самогон, правильно приготовленный, из хороших ингредиентов, в разы лучше любого виски, что мне доводилось пробовать.
Чай уже заварили, по счёту заплатил (бутылка колы целый экю, в три раза дороже, чем дома, грабёж!), но в номер не спешу, думаю. То, что все эти доны и Влады на расправу скорые — охотно верю. Даже не потому, что их так в кино показывают — просто это диктуется логикой жизни. Репрессивный аппарат это то, что объединяет и мафию, и государство. Просто первая меньше заморачивается доказательной базой и склонна к большей жестокости, а так разница порою не очень и велика. Да ладно мафия, вспомните, сколько "выпало" банкиров после 2008 года! И всё топ-менеджмент, у которых перед вкладчиками вроде как никакой ответственности, одни лишь привилегии. Но, видимо, нашлись люди, которые сумели спросить за потерянные деньги. А может, и вправду, сами прыгали, не дожидаясь, когда придут.
Открыл местный вискарь, налил на два пальца, залил колой, забросал льдом. В итоге, алкоголя едва ли пятая часть, можно пить. Думаем дальше.
Ладно, не могла иначе — хрен с ним. Но уже после можно было предупредить? Можно. Хотя, в тот момент я был бы в сто раз злее, сейчас-то других проблем хватает, и не все они родом с Земли. Эх, закрутить бы авантюру, стравить между собой две бандитские группировки! Мол, хотите пулемёты? Так и быть, я вам их найду, но меня тут какие-то итальяшки хотят завалить, из-за бабы, останетесь потом без стволов, ая-я-я-яй! И потом, как та умная обезьяна, смотреть с дерева, как пара тигров дерётся. Смущают только два момента: первый, это только в кино такие афёры вчерашний офисный клерк поворачивает так, словно всю жизнь напёрстки на рынке гонял, а второй — что мешает тиграм договориться, что сперва хитрожопый орангутанг достанет кокосы первому, а уже затем второй его порвёт? Даже бандиты знают, что худой мир лучше хорошей драки. Более того, они это знают лучше всех, не перестреляли же братки в 90-е друг друга?
Вот на этой мысли, что "мир лучше войны", я и поднимаюсь в номер. Мириться? Нет, конечно же, ведь мы и не ссорились!
Простить и понять? Только если за второй частью. Для начала.
— Ну, рассказывай, как обгоняла, как подрезала, — на скорую руку соорудив по нехитрому коктейлю и одев Еву в одну из своих чистых футболок, усаживаюсь в кресло у журнального столика и киваю на такое же напротив.
Всегда немного удивлял и одновременно умилял тот факт, что почти во всех гостиницах даже в самых-самых маленьких и дешёвых номерах обязательно есть такой вот уголок для посиделок.
Ева ничего не ответила, но правая бровь удивлённо приподняла.
— Я говорю, и как же тебя угораздило в такую семейку попасть? Что за нравы у вас там, какие у тебя планы, а главное, как это всё теперь касается меня и что мне за это всё в итоге будет? Только не надо про долгую историю заливать, хорошо? Сутки в Эдеме тоже не короткие, да и мы никуда не спешим.
— Когда мы с тобой познакомились, ты был... мягче, что ли.
— Не меняются только дураки и мёртвые, — пожимаю плечами.
— Это точно, дураки и мёртвые, — девушка задумчиво крутит бокал в руках, а затем залпом выпивает содержимое и жестом показывает, чтобы я ей повторил. — Только пообещай одно. Чтобы ты сегодня не услышал, не вздумай меня жалеть, хорошо? У меня была не самая лёгкая жизнь, и о многих моментах я бы хотела забыть, но... Если бы не всё это, я бы не стала той, кто я есть. Я бы не встретила тебя.
Её ладонь легла поверх моей.
Убирать руку я не стал.
Не хотел. Несмотря ни на что.
Глава 37
Год 27, ночь 12 апреля, Нью-Мехико
Алекс Северов
"Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему" — эта крылатая фраза из знаменитого романа Толстого "Анна Каренина" отлично описывала жизнь Евы.
Её мать, некогда первая красотка ни то Магнитогорска, ни то Челябинска, по молодости, выиграв местный конкурс красот, коих после развала СССР проводилось по пять штук в каждом селе, быстро выскочила замуж за одного из членов жюри, а по совместительству и генерального спонсора этого самого конкурса. Впрочем, не она одна такая была. В 90-е начинающие бизнесмены, редко отличимые от бандитов, имели повальную моду на "красивых тёлок". Жена, которая "мисс-чего-то-там" была такой же статусной вещью, как шестисотый "мерин", малиновый пиджак и двухкилограммовая золотая цепь.
Ева появилась через год, уже "столичной штучкой" — молодая пара успела переехать в нерезиновую. На новом месте всё шло хорошо, отец крутился в строительном бизнесе, мать — в салонах красоты и на тусовках. Пока не грянул 1998-й. Нет, наши герои не разорились, наоборот, имея некоторые подвязки, умение слушать и прислушиваться, бизнесмен неплохо заработал на валютном кризисе. Что резко не понравилось кому-то сверху.
— Строишь — вот и строй, зачем в финансы лезешь, да?
После такого вопроса, сопровождённого предложением (от которого нельзя отказаться) выплатить некую "неустойку", превышавшую доход от валютной операции в несколько раз, было принято решение мигрировать. Нет, не в США. И даже не в Израиль. На Кипр.
Первой переехала семья, следом — и активы. Строительный бизнес хоть и пострадал, но отчасти был спасён, в основном благодаря тому, что был записан на кучу родственников, всех отследить не смогли. Казалось бы, можно выдохнуть и наслаждаться жизнью: море, солнце, погода круглый год радует душу и тело, культурные европейцы вокруг и всё такое. Даже мелкий бизнес на месте открыл, по продаже охотничьего оружия, со стрельбищем при магазине. Но — доходы-то упали, а цена проживания и аппетиты только выросли. И здесь появился Тровато.
Тогда он ещё не был никаким доном, так, мелкая сошка, но с большими амбициями. Сицилиец, он был замешан в нескольких афёрах на родине, причём скрывался на Кипре не столько от полиции, сколько от той же мафии, с которой "забыл" поделиться. На родине остался сын, живший у бабушки с дедушкой: жена не пережила роды. Конечно, пара-тройка лет, и его мелкий проступок забудется, и можно будет вернуться, но итальянцы всегда были семьянинами, воссоединения с роднёй хотелось ускорить. Появление русского, увлекающегося, помимо всего прочего, охотой и оружием, натолкнуло Тровато на одну мысль.
В Италии разгоралась война полиции и мафии, и для легализации ношения оружия последними начала применяться известная схема с ЧОПами, частными охранными предприятиями. Это когда бандиты официально состояли на работе в таких конторах, поэтому совершенно законно могли иметь при себе N-ое количество оружия,С не боясь быть посаженными за ношение короткоствола. Конечно, все такие конторки изрядно трясли и более-менее контролировали, особенно если открывали их лица, имеющие связи с мафией, пусть и не доказанные. Но что, если такой бизнес откроет русский миллионер? К нему вопросов явно будет меньше. Так Ева и её семья перебрались в Сицилию.
Новое дело приносило явно больше, чем магазин на Кипре, где охотников-то раз-два и обчёлся. Тем более, если учесть, что в Сицилии можно было торговать не только легальным товаром. Пару лет всё шло хорошо, пока кто-то из местных не решил, что приезжий уж очень широко развернулся. И одним прекрасным солнечным утром авто с русским взлетело на воздух.
Тровато не оставил вдову один на один с проблемами, взвалил на себя заботу и о бизнесе, и о финансах семьи. Свадьбу сыграли через год. Ещё через пару месяцев родилась Елена. Брак, правда, долго не продлился. Полиция нагрянула среди ночи. Дом штурмовали как какую-нибудь крепость, с бронетехникой и слезоточивым газом. Когда спецназ ворвался в комнату, мать кинулась к кроватке с малышкой. Плохое освещение, нервы на пределе — один из бойцов полоснул короткой очередью. Врачи боролись за жизнь пациентки неделю, но Костлявая в итоге победила. И жизнь для Евы кардинально изменилась.
Подростка отправили в закрытый католический пансионат. Нет, голову детям Библией не забивали, хотя её там и изучали, помимо всего прочего. В основном же преподавали иностранные языки (два на выбор), математику, логику, философию, литературу. На хорошем, между прочим, уровне. Но пансионат брал на себя не только образовательные цели, но и воспитательные. Телесные наказания в его стенах были узаконены. Так что нежные попки, и не только, местных воспитанниц нет-нет, да розовели. Причём, не редко, в присутствие всей школы: наказание было не только болезненным, но и унизительным. Никакой, понимаешь, ювенальной юстиции.
Еву в пансионате, понятное дело, никто не навещал. Дон Тровато платил за обучение, выделял ежемесячно некоторую сумму на карманные расходы (впрочем, вполне достаточную не только на конфеты и жвачки, но и одежду), и на этом всё. Поэтому Еву одновременно и удивило, и обрадовало, когда подручные дона забрали её из этого специфического учебного заведения накануне её шестнадцатилетия. Девушку отвезли за покупками, затем — по салонам красоты, и как вишенка на торте — она и дон улетели праздновать её день рождения в Дубаи. Прямо не жизнь, а сказка! Ева на какое-то время почувствовала себя Золушкой. Она забыла, что карета всегда превращается в тыкву.
— Тебе понравилась такая жизнь? Лучше, чем в пансионате? Я рад. И уверен, что такая красотка как ты достойна только лучшего. Но, ты же понимаешь, что в жизни ничего бесплатного не бывает? Окажи мне одну услугу, и сможешь и дальше покупать платья в Милане и Риме и летать на частном самолёте на выходные на Тенерифе.
Всё, что надо было сделать, это познакомиться с одним влиятельным арабом, страстным любителем молодых и девственно чистых особ. В ОАЭ был строительный бум, на кону стоял жирный контракт, были розданы десятки миллионов долларов, и Ева была вишенкой на торте почти состоявшейся сделки. На размышления девушке дали одну ночь.
— А ты знал, что забавляться с подростками любят не только католические священники? Да и сами девочки, запертые в стенах в таком возрасте нет-нет, да искали выход бурлящей энергии и сексуальности. Из мужчин у нас в пансионате пара поросших мхом садовников была, так что... Возвращаться я не хотела, и если для этого надо было всего лишь переспать с каким-то богатеньким шейхом, то и чёрт с ним!
Араб оказался джентльменом, всё прошло более-менее нормально. Ева жила у него несколько месяцев, и за это время они провели вместе дай Бог десяток ночей: когда у тебя в гареме дюжина жён, найти силы и время на всех ой как не просто! В итоге довольны оказались все: дон Тровато получил жирный контракт, араб — записал на свой счёт ещё одну девственницу (причём не бедную крестьянку из провинции!), а Ева получила свой первый сексуальный опыт, сбежала из пансионата и заработала свои первые сто тысяч, которые расщедрившийся любовник перевёл для неё в один из швейцарских банков в тайне от отчима.
Кусок, доставшийся дону, оказался даже больше, чем он рассчитывал. И всё благодаря Еве, которая, как оказалось, несмотря на отсутствующий опыт общения с противоположным полом, отлично манипулировала его представителям. Всё таки красивые женщины — это сила, а красивые и умные — это сила в квадрате. В пансионате, несмотря на все минусы, учить умели.
Дон пристроил падчерицу к делу, нередко брал её с собой на сложные переговоры. Да, иногда приходилось ложиться в постель с нужными людьми, но чаще обходилось без этого — Ева умела расположить к себе самого закоренелого циника, находила ключик к душе почти любого собеседника.
Проблемы начались, когда из штатов вернулся Влад. Писанный красавец, в Гарварде он неизменно пользовался популярностью у девушек, был звездой всех вечеринок, да и умом его Бог не обделил. Амбиции и ЧСВ у парня взлетели до небес, поэтому, обнаружив, что Ева из гадкого утёнка превратилась в белого лебедя, парень тут же с ходу попробовал уложить её в койку. Но был послан. В ход пошёл весь накопленный за пять лет в США арсенал, от дорогих подарков и серенад под окном до грубой силы. Ева держала оборону и стойко отбивала все атаки, ибо, в отличие от Влада, думающего только о том, как почесать своё ЧСВ, понимала, что секс всё только усугубит.
