Незваный гость

-Например?

-Откуда мне знать! Зависит от конкретной ситуации. Для Брокера ценность может представлять все что угодно — кого-то устранить, кого-то обанкротить, заключить такой-то контракт, построить дом, написать симфонию, посадить дерево…

-А если я соглашусь?

-Заинтересовались? — Андрей снова рассмеялся, но как-то невесело, — что ж, потом… потом Вам повезет, а кому-то другому — нет. И так раз за разом. Общий баланс сохраняется, но перераспределяется в Вашу пользу. За чужой счет.

-А ты, значит, вроде как этот баланс восстанавливаешь, да? — усмешка у Павла также вышла откровенно кривоватой.

-Разве Вы сами не тем же самым по долгу службы занимаетесь?

-В отличие от тебя, для меня на первом месте всегда закон, и только потом уже всякие абстрактные балансы и справедливости.

-Ага, точно. Особенно сегодня, — Андрей задумчиво осмотрел свою покалеченную руку и начал неспешно разматывать бинт, — я ведь тоже не самодеятельностью занимаюсь. И у меня есть свои… законы.

-Какие же, если не секрет?

-Хммм. Думаю, Вы еще не готовы услышать ответ.

-Что ты так за меня беспокоишься!? Я тут услышал столько всего занимательного, что хуже уже не будет.

-Но все мои слова для Вас — пустой звук, ведь так? А мне нужно, чтобы Вы мне верили.

-Почему ты считаешь, что я тебе не верю? — Павел нахмурился и даже хотел изобразить оскорбленную добродетель, но счел, что это будет уже переигрыванием.

-Вы, уже немолодой следователь, познавший жизнь во всей ее неприглядности и научившийся никому не доверять, вдруг распахнете двери своей души чокнутому юнцу, несущему всякий бред? Не-е-ет, не сейчас. Еще не время. Потерпите немного.

Андрей снял весь бинт, обнажив свою скрюченную и перепачканную в засохшей крови кисть, вид которой в данный момент лучше всего описывался словом «клешня». Он скомкал бинт и, обмакнув его в стакан с водой, начал оттирать пальцы от бурых пятен. Павел хотел его остановить, одернуть или хотя бы поинтересоваться, сильно ли болит, но слова словно застряли у него в глотке. Он неотрывно следил за каждым движением сидевшего напротив парня, нутром понимая, что происходящее… неправильно, чувствуя, как здесь и сейчас трещат и рушатся самые устои его привычного мира.

Закончив протирать пальцы, Андрей последовательно согнул их один за другим, а потом несколько раз сжал и разжал кулак, чтобы убедиться, что все работает как надо.

И вот тут Павлу стало по-настоящему страшно. Он с трудом оторвал взгляд от руки, которую разминал Андрей, и, подняв глаза, увидел, что его лицо полностью очистилось от всех ссадин и кровоподтеков. Оно выглядело чистым и свежим, будто мальчишка не побывал только что в лапах Солодовского, а вместо этого хорошенько отдохнул, выспался, умылся… разве что побриться не успел. В завершение он с явным наслаждением отодрал пластырь с шеи, на которой не осталось и следа от нанесенных ножом ран.

-Вот видите, совсем другое дело, — его довольная улыбка словно обжигала, — теперь Вы внимаете моим словам с куда большим прилежанием, не так ли?

-Кто ты такой, черт тебя дери? — от напряжения голос Павла опустился до хрипа.

-Вы же сами сказали — тот, кто следит за равновесием и восстанавливает нарушенный баланс, — Андрей провел ладонями по вискам, приглаживая волосы. Очень характерный жест, и Павел был абсолютно уверен, что уже видел его раньше, но никак не мог вспомнить, где именно, — я выступаю в роли своего рода Аудитора.

-Что-то я не припомню, чтобы аудиторы убивали своих подопечных.

-Солодовского, оказывается, я убил? — он, казалось, забавлялся, наблюдая за тем, как при этих словах сжались кулаки Павла.

Выдержав паузу, но, так и не дождавшись ответной реплики, Андрей продолжил:

-Я всего лишь аннулирую их незаконный контракт, а все последующее — неизбежное следствие возведенной в абсолют самоуверенности и полнейшего безрассудства.

Подавляющему большинству людей, вообще, не свойственно чувство меры. И когда человек вдруг осознает, что ему повезло ухватить удачу за усы, он начинает ее нещадно эксплуатировать. И в хвост и в гриву, как говорится. Он полностью утрачивает всяческую осмотрительность и осторожность, очертя голову бросаясь в самые сумасшедшие авантюры, раскручивая колесо Фортуны до предельных оборотов. В такой ситуации одной крохотной песчинки, залетевшей в его сверкающие шестеренки, хватит, чтобы все разлетелось в пыль. Достаточно ненадолго лишить их страховки и оставить один на один с неприкрытой реальностью, как они непременно расшибут об нее лоб. Так или иначе.

-Сами, значит? Все сами?

-Угу.

-А по мне, так во всех случаях это ты приложил руку к тому, чтобы все закончилось именно так! Марину на Воробьвы Горы притащил, журналистов к Бабаджану направил, меня на Солода вывел. Отовсюду твои уши торчат!

-Ну, иногда и Его Величеству Случаю не помешает небольшая подсказка, своего рода наводящий вопрос. Иначе подходящей оказии можно ждать очень долго, а у меня время ограничено, — Андрей усмехнулся, — только не говорите мне, что сами никогда не ловили жулье «на живца».

-А ты не боишься, что тебя примажут к этим убийствам? Ведь всякий раз ты оказывался рядом в момент их смерти! Словно тебя туда магнитом тянуло! Зачем? Убедиться, что все идет как надо?

-Не только. Заблудшую душу еще необходимо депортировать, что также входит в мои обязанности…

-Все, стоп! Довольно! — Павел хлопнул ладонями по столу, — хватит с меня уже этой бесовщины! Тут, скорее, не я, а психиатр нужен. Да и самому провериться не помешало бы. Пообщаешься тут с вами…

Он вытащил телефон и набрал уже знакомый номер, продолжая краем глаза следить за Андреем. Тот сидел неподвижно, снова прикрыв глаза и, казалось, полностью уйдя в себя. Но после четвертого или пятого гудка он вдруг заметил:

-Вы ведь не психиатру звоните, а?

-Не твое дело, — буркнул Павел раздраженно. Ему совсем не нравилась ситуация, когда Млечин сначала втянул его в это мутное дело, а теперь, в самый неподходящий момент, взял и исчез с горизонта.

-Как скажете, — парень равнодушно пожал плечами, — только он Вам не ответит.

-Кто?

-Тот, кому Вы пытаетесь дозвониться. У него инсульт случился.

-Что ты несешь!?

-Что вижу — то пою, — хмыкнул он, — Вы же знаете, что он у себя в доме ремонт затеял. Ну и перенапрягся слегка, с кем не бывает.

-С ним все будет в порядке? — Павел, наконец, отнял продолжавшую гудеть трубку от уха.

-Вы хотите знать будущее? Пусть даже оно Вам не понравится? — только сейчас Андрей открыл глаза и посмотрел на него, — в данный момент он лежит обездвиженный в прихожей на первом этаже. А что будет с ним дальше — решать не мне.

-Но почему ты не сказал об этом раньше!? Если видел! Если знал, что каждая минута на счету!

-Я не всемогущ, знаете ли. Чтобы что-то увидеть, нужно, как минимум, в требуемом направлении посмотреть. Я же обратил свое внимание на Вашего знакомого только сейчас, когда Вы начали набирать номер.

Павел даже скрипнул зубами с досады. Что же делать!? Вызвать «скорую»? Но он даже адреса Млечина не знал, дорогу к его дому он просто помнил визуально и все. Да и как они попадут к нему на участок? Кто им ворота откроет? Кроме того, Павла не покидала надежда, что Андрей ошибся и что-то напутал, а на самом деле ничего страшного и не случилось. Но проверить и удостовериться все же надо!

-Ты поедешь со мной, — он встал и указал рукой на дверь, — выметайся, быстро!

Павел не сдал дожидаться, когда ворота откроются полностью, и, едва не оторвав левое зеркало, протиснулся в проем, как только представилась такая возможность. Первые подозрения у него начали закрадываться, когда он еще подъезжал к дому. У крыльца стоял небольшой грузовичок, на котором, по-видимому, приехали рабочие, в окнах второго этажа горел свет, и даже отсюда был слышен громкий вой работающей циклевочной машины. Картина явно не соответствовала апокалиптическим ожиданиям, которые рисовал Андрей.

-И что ты на это скажешь? — не без ехидства поинтересовался он у парня, остановившись и заглушив мотор.

-Понятия не имею, — тот выглядел откровенно растерянным, — я же видел…! Что-то тут не так. Что-то… я не знаю.

-Ладно, Пифия, — Павел вылез из машины, — я схожу на разведку, а ты сиди, не высовывайся.

Поднимаясь на крыльцо, он успел перебрать в уме сотню вариантов и тысячу версий, что и почему пошло «не так», но к однозначному заключению прийти так и не смог. В последнее время Павел все больше склонялся к мысли, что не так обстоит решительно все. Он машинально коснулся рукой кобуры, проверяя, что оружие на месте. Жизнь буквально завалила его своими гостинцами, и каждую секунду заставляла ждать от нее очередного подвоха. Теперь он даже с некоторым нетерпением ожидал грядущего отстранения от дел, чтобы выбросить из головы всю чертовщину и хоть несколько дней ни о чем не думать.

Едва он открыл входную дверь, как нос к носу столкнулся с Млечиным, который выглядел вполне живым, здоровым и полным сил.

-Федор Константинович!?

-Паша!? Какого лешего ты тут делаешь?

-Просто Андрей сказал…

-Андрей? Цеповалов? Он жив?

-Ну, Солодовский его немного покромсал, но сейчас он в порядке.

-Вот ведь дебил! — внезапно взорвался Млечин, но быстро опомнился и взял себя в руки, — что с Солодом? Где он сейчас?

-В морге.

-Даже так? — старик удивленно вскинул седые брови. Судя по всему, эта новость стала для него сюрпризом. Причем, сюрпризом приятным.

-Если бы я его не остановил, он бы перерезал парню горло, — развел руками Павел, — пришлось стрелять.

-Что ж, он давно на такой исход напрашивался. Надеюсь, у тебя не будет из-за этого особых проблем, Солод давно уже у всех в печенках сидел, а ты просто оказался в нужное время в нужном месте.

-Ну да, и сполна воспользовался представившимся шансом.

-Точно! Эм-м-м… так зачем ты приехал?

-Андрей сказал, что у Вас инсульт, и Вы тут на полу валяетесь, — Павел кивнул на ковер в прихожей.

-Инсульт? — Млечин обеспокоенно нахмурился, — с чего он взял?

-Откуда мне знать! Он же вроде как видит, и до сих пор его видения с реальностью не расходились. Я Вам несколько раз звонил, но Вы не брали трубку — вот я и примчался, чтобы проверить.

-Звонил, говоришь? — порывшись в карманах висевшего на вешалке пальто, Млечин достал телефон, — да, точно. Но ты же сам видишь, какой тут у меня шум — я просто не слышал звонка.

-Выходит, обознался наш оракул хренов.

-Знать, крепко его там Солод приложил. В какую больницу твоего чудака отвезли?

-Так он это… оклемался, и госпитализации не потребовалось, — Павел мотнул головой, — вон, в машине сидит.

-Что!? Он здесь!? — даже если бы он сунул Млечину под нос живую очковую кобру, то вряд ли смог бы добиться столь взрывного эффекта.

Тот аж подпрыгнул и как-то вжался в дверной косяк, осторожно выглядывая на улицу. Ничего не понимающий Павел зачаровано следил за тем, как лицо Млечина заливает пепельная бледность. Раньше он думал, что такое только в кино или в книжках бывает. У него сложилось странное чувство, что он и сам попал в какой-то сумбурный фильм, где актеры на съемочной площадке перепутались и исполняют роли из разных сценариев, отчего в кадре творится сущая белиберда.

-Так, ладно. Жди здесь, — входная дверь резко захлопнулась перед самым его носом, оставив недоумевающего Павла на крыльце в одиночестве.

Он подошел к перилам и, приподнявшись на носках, посмотрел поверх кустов на свою машину, в окне которой виднелась красная бейсболка Андрея. С чего это старик так разволновался? Как бы его и в самом деле удар не хватил!

Завывания циклевочной машины резко оборвались, освободив место для шелеста листвы и птичьих трелей. Из дома послышались переругивающиеся голоса, и чуть погодя на крыльцо вышли двое покрытых пылью рабочих. Ворча что-то недовольное и оставляя за собой белые следы и отметины на перилах, они спустились к своему грузовичку и через минуту уже выруливали со двора.

Павел по-прежнему ничего не понимал. Почему известие о присутствии Андрея так встревожило Млечина? Неужели он всерьез воспринял все их рассуждения о том, что этот молодой человек притягивает Смерть? Но ведь… А что, если…

Внутри у Павла все сжалось. А что, если Андрей умышленно соврал про инсульт, чтобы выманить его сюда, на дачу к Млечину!? Что, если он снова вьет кружево событий с тем, чтобы прийти в итоге к очередному трупу? Трупу кого-то не в меру удачливого. Уж кто-кто, а Млечин никогда на нехватку везения не жаловался…

Краем глаза он заметил какое-то движение, но не успел даже обернуться, как Андрей на всем бегу врезался в него, и они вдвоем рухнули на доски пола. От удара у Павла перехватило дыхание, и аж искры посыпались из глаз. Его правая рука метнулась к кобуре, но в следующее мгновение окружающий мир упруго вздрогнул и больно ударил по ушам. Сверху на них посыпались осколки стекла, и все заволокло вонючим сизым дымом. Где-то за домом истошно завыла проснувшаяся автомобильная сигнализация.

-Уф! — Андрей закашлялся и откатился в сторону.

-Что это было? — Павел сел, осторожно стряхивая с одежды битое стекло.

-Взрыв на втором этаже, — парень помотал головой, вытрясая мусор из взъерошенной шевелюры, — и я чуть не опоздал.

-Опоздал? Куда? — в голове еще слегка звенело, и разбежавшиеся мысли не спешили возвращаться на места.

-Вас спасти, куда же еще! — Андрей кивнул на большой кусок оконного стекла, глубоко вошедший в деревянный брус, что подпирал козырек над крыльцом, — еще немного — и не сносить бы Вам головы.

-А Млечин? Млечин-то где!? — опомнившись, Павел вскочил на ноги.

Перекосившаяся после взрыва входная дверь поддалась не сразу, и он уже подумывал забраться внутрь через окно, но еще один рывок, наконец, увенчался успехом. Перепрыгивая через обломки и щурясь от евшего глаза дыма, он взбежал по лестнице наверх. Здесь ударная волна особо не мелочилась и снесла целую стену, оставив на ее месте частокол из расщепленных досок. И среди них, как мелкая рыбешка, застрявшая в зубах акулы, лежал Млечин.

Его изорванная в клочья одежда местами еще тлела, а от некогда пышной седой шевелюры осталось лишь воспоминание. Раскинутые в стороны и зацепившиеся за размозженные деревяшки руки делали его похожим на распятого мученика.

-Федор Константинович! — Павел бросился к нему, упав рядом на колени и руками хлопая по дымящимся лохмотьям.

Осыпавшаяся штукатурка захрустела под ногами поднявшегося следом Андрея, но он даже не оглянулся. Он пытался нащупать у старика пульс, хотя догадывался, что оказаться в эпицентре такого ада и остаться в живых практически невозможно.

-Что же так рвануло? — задал он вслух висевший в воздухе вопрос, — газ, что ли?

-Лаковая пыль, — отозвался Андрей, — он так спешил, что даже не подождал, пока она осядет.