| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Тогда идем! Нас заждались!
— Я еще жетон не получил.
Тиалль улыбнулась и повесила мне на левую сторону груди серебряный значок с цифрой три.
— А как же второй курс?
— Директорат и канцелярия две недели воевали друг с другом. Вы вступая в академию заключили магический контракт, и там черным по белому написано что при восстановлении студиозус не может быть понижен, или окончить обучение досрочно. Так что вам с Олесом придется больше заниматься ибо объем предметов у вас практически удвоен.
Тут со стороны парадного входа послышались крики и радостный женский визг.
— Прорвались!
— Что? — Я непонимающе посмотрел на Тиалль. — Да охотницы за приданым прорвались сквозь защитный барьер и теперь караулят... хотя нет, скорее всего, уже терроризируют Олеса.
— Что-то подобное я наблюдал у ворот дома, только барьер пропускал далеко не всех.
— Да твой друг в настоящее время один из самых завидных женихов. Отлученный от дома, с великолепной родословной. Вхож во дворец и список императорских балов. Богат. Как артефактор по рейтингу в тридцатке имперских лучших разработчиков.
— А так же его весьма трудно отправить на тот свет.
— Угу, и красавчик, каких среди дворцовых лизоблюдов довольно немного. Особенно после вашего последнего возвращения. Где его так откормили?
— Гладиаторская арена Мра'Кх-ва, расположенная в сердце Гелиополя. Там самой холодной зимой температура не падает ниже двадцати пяти.
— А...
Что же она хотела спросить мне так и не удалось тогда узнать, а потом было уже не до этого.
Олес вломился в коридор, пронесся мимо только успев сказать мимоходом: "Привет". Причина его столь показательной спешки была очевидна.
Вереница азартно несущихся следом девиц прошуршала мимо нас, едва не закатав в стену, и скрылась следом за Олесом.
— Готовьтесь, теперь спокойной жизни у вас теперь больше не будет.
— С приходом в этот мир я ее не видел ни разу. Разве что в библиотеке.
Глава 12.
Гнаховски был не столько рад нас видеть, сколько можно ожидать от гнома. Нам вручили ключи. Известили о том, что там бардак и что ремонт придется снова делать самим. Да чуть не забыл. Наш курс снова переехал. Крыло в связи с отъездом студентов по обмену снова было законсервировано. Старший выпускной курс, отгремев в стенах академии выпускной, от которого едва не рухнул корпус академии, благополучно выпустился отправляясь на вольные хлеба либо по императорскому контракту на десять лет службы императорскому дому.
Однако, когда мы с Олесом открыли дверь нас, ждал сюрприз.
Комната пахла свежим деревом и начищенным до блеска лаком деревянного пола. Посреди комнаты стояла бригада улыбающихся домовых.
— Ваша милость! Успели.
— Охр...ь! Стойте здесь, я скоро!
Скинув сумку на пол у входа, Олес унесся.
— А... эм... он нас видел?!
— Дык вроде давно уже...
— Я думаю, он убежал за оплатой за старания, так что лучше подождите. Положив свой многострадальный дорожный мешок у изголовья кровати, я присел на покрывало, аккуратно застилавшее кровать.
Олес вернулся через пятнадцать минут, после чего закрыл дверь и быстро стал накладывать противотаранное заклинание на дверь. Пожав плечами, я достал из кармана плаща (кстати, удобная штука, не то, что эти странные мантии, столько внутренних карманов можно устроить, хоть и носится по типу дворянского плаща двенадцатого века Европы, но все же), и, подождав, когда он закончит, нарисовал печать невнимания, и наполнил силой. Внутренний резерв тут же опустел.
Из-за двери послышалось:
— Куда пропала дверь?
— Это ты виновата!
— Да здесь она должна быть!
Олес удивленно посмотрел сначала на печать потом на меня.
— Что за печать?
— Невнимания. Они видят дверь, но их внимание соскальзывает на стены по обе стороны двери. Попытка прощупать дверь ничего не даст.
— А мы как?
— Когда нас нет в комнате, печать прекращает действовать.
— Хм... а нельзя сделать чтобы действовала постоянно, но дверь можно было найти, имея ключи?
— Можно, почему нет. Только восстановления внутреннего резерва для наполнения магией ждать до вечера. Весьма затратная печать я тебе скажу.
— Отлично.
Подхватив с пола бумажный пакет, Олес торжественно вручил делегации рабочих-домовых, после чего с поклоном поблагодарил. У бедняг на глазах аж выступили слезы умиления.
После торжественной благодарности мы приступили к раскладыванию вещей. Благодаря помощи домовых успели все сделать за час. Почему час? Олес из подаренного ему мной мешка сделал не только склад, но и лабораторию. Как он сказал, то чем я там занимаюсь местным лучше не видеть. Я только плечами пожал.
По сути, мешок представляет собой весьма редкий и сильный артефакт многомерного пространства. Энергию для поддержания он берет откуда-то извне, тем самым являясь самодостаточным.
Олес спустился к себе в "подвал" и принялся что-то делать с боевыми посохами трофейно захваченными из последнего путешествия. Посоветовав ему выспаться, ибо через пару дней начнутся занятия, я улегся на кровать и полез просматривать общедоступные чаты академии. Хотя понятие общедоступные для пластины мастер-телефона мягко говоря смешное. Появились даже новостные каналы. Я присвистнул. Олес что-то говорил, что собирается добавлять функций, но имперская новостная газета?!
Как говорил один из классиков, такие люди долго не живут.
Похоже, статьи газеты переносились на иллюзорный текст и хранились небольшими информационными лакунами, в общей сети. Как-то так. Олес чего — то наворотил со своим ретранслятором, многое мне пока не понятно. Сам ретранслятор, по сути, создавал полусферу накрывающую столицу в радиусе трех-четырех километров, усилитель, который охранялся имперскими войсками, усиливал действие еще на десять километров охвата. Так сказать, круг в круге, в итоге засечь сам ретранслятор они пока не могут.
Так вот Олес похоже пытается добиться создания разумной техники на магической, а не технической основе. Ему бы посетить миры, где развитие пошло по пути сплава техники и магии.
Если так и дальше пойдет, боюсь, что Олес может попасть в весьма дурную историю. Такая техника не останется без наблюдения. То, что его прикрывает договор с имперской канцелярией — только временная полумера. Они пока не могут повторить ретранслятор, и все снова упирается в Олеса. Я удивлен, что за каждым его шагом не бродит сотня имперского легиона. Интересно как он умудрился всего добиться, и тем более такого отношения к себе. Так не бывает!
Горловина мешка развязалась, и оттуда уставший выполз Олес. Я улыбнулся. То как он выбирался, напоминало, как выползают из рыхлой земли свежеиспеченные зомби.
— Я умер, меня ни для кого нет!
После чего он рухнул в одежде на кровать и захрапел.
Первые лекции начались на кафедре лекарского факультета. Лекции были перекрестными с другими потоками, так что народу было неимоверно много. Олес же всю перемену сидел и настраивал самописец, экранируя его от посторонних голосов, иначе бы в записях была не только речь преподавателя, но и все шепотки, и разговоры студиозусов. А если учитывать то, что нас в кольцо взяли представительницы женского пола, пытавшиеся кокетничать или разговорить Олеса. Беседа не завязывалась, а у друга ничего не получалось слишком высокий фоновый шум был. Олес со злости уже готов был психануть.
— А нельзя на кафедре разместить какой-нибудь артефакт, завязанный только на голос преподавателя.
Олес вздрогнул, и хлопнул себя ладонью по лбу.
— Точно.
Достав запасной телефон он, с трудом выбравшись из-за стола, прикрепил к кафедре, после чего повторил мою печать уже завязанную на магию огня. Я едва не присвистнул от удивления. Олес все больше и больше меня удивляет. Он разбирался с печатью два дня. Как он смог ее переконструировать, ума не приложу!
Тем временем Олес вложил тетрадь для занятий на пластину самописца, и вытянул на небольшой телескопической удочке серебристую нить с медным грузиком-маятником, с тонкой иглой на конце. Тут интересно уже стало всем. От человека, создавшего настоящий фурор продаж артефакторики в прошлом году ждали чего-то неординарного.
Колокол начала занятий.
В открывшуюся дверь вошла преподавательница и две молодые аспирантки.
Стандартное приветствие преподавателя.
Олес внес еще какие-то изменения в контур, после чего воткнул в гнездо у телескопической удочки капсулу с чернилами. Всего капсул оказалось шесть. Чернила были шести цветов.
— Потом доработаю, будет выглядеть просто шикарно.
Покачав головой, я достал ручку и принялся конспектировать, краем глаза наблюдая за манипуляциями Олеса. Олес же внимательно слушал лекцию, делая пометки в отдельной тетради.
Периодически я поглядывал на текст самописца. Удобная вещь, особенно когда не всегда поспеваешь за тараторящим, словно трещотка преподавателем. Самое интересное оказалось то, что он помимо лекций записывал другим цветом шепот и сказанные под нос нелестные эпитеты про нерадивых студиозусов.
Так что текст можно было читать по-разному. Теперь понятно, зачем разные чернила, я сначала подумал, что только для цветных зарисовок контуров плетений.
Итогом сегодняшнего занятия стал патент на новый тип плетения и конструкции машинописного самописца. Еще через день после оформления патента к Олесу поступили предложения по выкупу патента, или предложение на право пользования патентом. Тут подсуетилась имперская канцелярия, и дала возможность выпуска самописцев только малой конфигурации, а именно без возможности устраивать с их помощью подслушку, и прочее на что способна человеческая фантазия. А бедолаге Олесу поступил заказ на разработку и производство компактных самописцев.
Олес посмотрев на официальную бумагу, долго ругался, после чего отшутился: "Невеселая судьба изобретателя, Гильотена казнили на его же творении".
В итоге через месяц на стол начальника третьей имперской канцелярии лег пакет с полной конфигурацией восьми различных изделий. Чертежи и прочее были выполнены на форматных листах. Каждый лист был заверен и опечатан. После чего пошел в разработку.
Еще через неделю Олесу была присуждена имперская награда первой степени за вклад в развитие имперских наук и укрепление стабильности имперского государства.
Вот так спокойно мы дожили до первых снегов. Снег выпал впервые же зимние дни. До нового года оставалось ровно месяц.
Да если кому интересно.
Мы с Олесом закончили раскладывать рунные камни по обоим общежитиям примерно за час. В женском общежитии нам с этим помогла Тиалль с подругой. Обе потребовали противодействующие артефакты, ибо становиться жертвой своей же шутки никому не хотелось.
Смысл артефактов сводился к тому, что в момент активации он создавал направленное излучение, которое при соприкосновении с разумом начинало проецировать его страхи. Сон разума рождает чудовищ. Боюсь в ту ночь никому поспать, явно не удалось.
Мы были абсолютно спокойны насчет несчастных случаев. По традиции кафедра лекарского факультета не отдыхала в ту ночь совсем. Травмы, душевное равновесие, ит.д., ит.п.
Надолго запомнилось выражение лица нашего завхоза Гнаховски. С кувалдой наперевес он отмахивался от пустоты и ругался на горном диалекте. Суть ругани сводилась к тому, что жениться на троллихе, хоть и в подвенечном платье он будет только через его же труп.
Женское общежитие лихорадило двое суток. Мужское общежитие едва не стало полем боя юных горячих голов. Больше всего пострадали любители пошутить. Дело едва не дошло до дуэлей на смерть. Тем пришлось клясться кровью и родом, что к нами устроенной шутке они не имеют никакого отношения. Крайнего найти так и не удалось. Особенно после того как отработанные артефакты рассыпались мелкой пылью. Нечего исследовать — нечего и предъявить.
Второй головной болью Олеса и частично моей стала Ее высочество Силлана де Савор. Она вернулась в академию с экстерна на очное обучение, когда узнала, что мы восстановились в академии. Буквально на второй день возвращения она поймала нас на пересекающемся потоке и предложила выкупить кристаллы с моими иллюзиями. В частности, те фильмы, которые мы смотрели по пути в крепость коллегии магов Велласа.
Наш отказ девушка явно не поняла. Настойчивые попытки нас переубедить ни к чему не привели. Дальше — больше. Она попыталась надавить своим положением. Даже попыталась надавить на брата, чтобы тот имперским приказом потребовал сдать записи на всестороннее исследование ее комиссии по артефакторике. В итоге у Олеса был долгий и неприятный разговор с Телланом, в ходе которого Олес просто ответил, что если все будет проходить в таком ключе, то, во-первых, о прослушке дворянских и вообще всех переговоров станет известно каждому жителю страны, а во-вторых артефакты перестанут работать и превратятся в декоративные безделушки. В-третьих, же Олес предупредил, что попытка давления на его родственников приведет к тому, что он просто покончит жизнь самоубийством, а схемы и документы просто перейдут другой стране в качестве бонуса и ответа на клятвы данные императорской семье о верности дворянским родам, которые столетия поддерживают императорский род.
Девочка получила второй щелчок по носу. Ходят слухи, что через полчаса нахождения в кабинете брата, она с пылающим краской лицом выскочила из кабинета, словно арбалетный болт.
Так началась холодная война Силланы и Олеса.
В чем же она заключалась?
Принцесса пообещала, что Олес и я об этом еще сильно пожалею. Мне, честно говоря, угрозы смертной малоинтересны. У меня на носу возможное начало войны моего народа с нижним миром, и капризы молодой особи связанное с тем, что ей, видите ли, захотелось обладать столь уникальными записями, меня мало волнуют.
Тиалль узнав от поставщиков, что ее высочество через свои круги решила поднять цены на поставки закупаемых Олесом минералов и материалов, так же предупредила, что пошив для ее высочества в любом из ее салонов будет поднят, туда же и войдет список лиц, приближенных к ее высочеству. А попытка давления на ее сторону приведет к закрытию всех салонов и изъятия права пользования патентами на пошив одежды, нижнего белья, обуви и прочих изделий, которыми сейчас наводнены прилавки и магазины империи весьма аукнется на экономике. Империя потеряет большой и стабильный поток денежных вливаний.
Олес отшутился, что холодная война напоминает битву Слона и Моськи. Такую аналогию я пока не знал, на заметку, на память поставил. Надо больше вникать в людской фольклор. В конечном итоге нам закрыли ряд продаж на производимые от имени ее высочества артефакты и боевых единиц големов, ставших популярными среди дворян. Ее стихийные големы активировались практически мгновенно, защищая хозяина от угрозы нападения или в опасной ситуации. Именно это, кстати, и послужило снижению грабежей и нападений на дворянские семьи, и людей способных на покупку и браслетов-артефактов. Многие не способные на постоянную оплату лили выкупа артефакта, делали себе украшения и наносили узор-плетение, дающее браслету слабый магический фон.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
