Анохен (цикл "Огонь и Лед") - в продолжение4

Пернатый Змей.

Ненависть... Жгуче-слепящее чувство дракона, побуждающее незамедлительно устранить его причину. Вгрызться когтями и клыками в чужое горло. Или расчетливое, хорошо обдуманное человеческое желание делать ближнему своему как можно больше гадостей. А как ненавидят на'аши?...

Как бы не ненавидели, Змей был твердо уверен, что не хочет этого знать. Особенно с практической стороны вопроса.

Но теперь — нужно оставить её одну. Уйти в темноту, туда, где настороженно ожидает развязки не одна сотня глаз. Впереди еще много часов (дней?) совместного пути. И как-то придется все это время находить общий язык, не устраивая при этом впечатляющих разборок и задушевных разговоров. Но это — потом. А сейчас надо, просто необходимо, хоть немного отдохнуть. Дать возможность телу и разуму восстановить силы...

...Ваэри уже спала. Свернувшись компактным клубочком и безмятежно посапывая, староста лета точно котенка прижимала к себе паука (вид у бедняги при этом был печальный). Ну и кто после этого самый разумный в их компании?! Некромант не стал мешать сладкой парочке даже навязчивым разглядыванием. Молча добрел до ближайшей стены и растянулся на спине. Хотелось толи взвыть в голос, то ли, по примеру одной хвостатой, поколотиться головой об камень. А вместо этого нужно было закрыть глаза и уснуть. Как ни в чем не бывало.

Ну почему — почему же?! — когда твои желания исполняются, на душе так пакостно?!..

Монотонные, стылые капли срывались с небес и бесславно гибли в потоках клубящейся лавы. Все небо — от края до края несуществующего горизонта — скрывала серая, зловеще-клубящаяся масса. Где-то там, в её недрах, загадочные силы перемешивали между собой воздух и воду, а после щедро выжимали получившуюся субстанцию. Острые копья белесых молний пронзали мглу, а вдогон им летели раскаты грома. Где-то там, внизу, ворочалось огненное море, беспокойно вздыхало багровыми всполохами, корчилось от боли.

Он не боялся беснующийся стихии. Молнии не касались удивительной чешуи, капли воды высыхали прежде, чем долетали до развернувшихся крыльев. Этот хандрящий, безумный мир был частью его души, чем-то большим, чем сновидение, чем-то слишком личным, что бы можно было просто так унять нежданное безумие. Но все это ощущал лишь тот, другой. А дракон не задумывался и не удивлялся. Он принимал этот крохотный мир со всеми его безумствами. Он жил лишь этим мгновением, любуясь причудливыми изгибами молний и гротескной лепкой облаков. Он ничего не хотел и никуда не стремился, потому что сама Вечность принадлежала ему...

Сон — существо коварное! Подло хихикает в сторонке, когда его прихода особо ждут, и внезапно набрасывается, стоит только решить, что все ночь придется бодрствовать. А еще он — чертовски обидчивый. Чуть что не так — надует губки и уйдет к кому-нибудь другому. И зови потом, не зови — только дулю покажет.

— Ох! — некромант судорожно дернулся, пытаясь понять, отчего ему вдруг перестало хватать воздуха. Секундная вспышка страха напополам с навязчивым желанием растерзать подкравшихся врагов, сколько бы их не оказалось. Тело напряглось в преддверии нападения. Перед глазами еще ворочались кучерявые дождливые облака и полыхали вспышки молний, но ощущение реальности оказалось намного сильней и куда как неприятней. Можно даже сказать, весомей. Тяжелей. Даро буркнул сквозь зубы нечто нелицеприятное и спихнул с себя парочку уже знакомых пауков. Похоже, восьминогие решили воспользоваться шансом вздремнуть на чье-то животе, пока его владелец и сам безмятежно посапывал. Ну и Огонь сними, пусть бы себе спали, кабы весили поменьше.

Медленное скользящее движение — даро подтянулся и сел, обхватив руками колени. Застыл так, как это умеют одни лишь рептилии. Полная неподвижность, абсолютная, невозможная и пугающая. Где-то на грани сознания бушевала настоящая буря, та самая, из сна. Порождение усталости, царящего в голове сумбура и прикосновения чужой магии.

Должно быть, измотанному разуму просто надоело заниматься самокопанием, а совести — подло шептать на ухо всякие гадости, вот подсознание и нашло выход накопившимся эмоциям...

...И в каждом ударе незримого грома отчетливо слышалось...

...Не стоило этого говорить и делать. Что мешало немного подождать того самого, пресловутого "как только мы выберемся отсюда"! А потом — великолепная истерика, несколько обидных и несправедливых слов. Или неожиданное исчезновение, простой и безболезненный вариант. Она никогда бы не смогла его разыскать, уж он бы приложил к этому все свои старания...

А вышло?

Мда...

Та-а-ак. Стоп. Опять гениальных нас заносит в какие-то морально-нравственные дебри. Все уже сказано и сделано, а извиняться законченным мерзавцам не положено. Да и за что извиняться-то? За то, что одну упрямую дурочку от собственных выходок защитить хочешь? Да, подло вышло, мерзко. А если по другому не как? Она — не отстанет. Даже сейчас, даже после такого...

Отрицательное мотание головой, резкое и раздраженное, точно попытка что-то доказать упертому собеседнику. Ну и общий видок нахохлившегося встрепанного воробья. Волосы в разные стороны торчат, глаза как-то блестят по нехорошему.

Замечательно!

Докатились!

Надо срочно что-то с этим делать.

— Есть у вас тут водоем какой-нибудь, э? — лучшее лекарство от хандры — занять руки и разум чем-нибудь полезным. Тогда для всякой прочей ерунды просто времени не останется.

Секундное совещательно-размышлятельное затишье. И ответная волна стрекота, щелканья писка и щебета. Ругнувшись сквозь зубы, оглохший на правое ухо (на плечо опять взгромоздилась мохнатая и горящая энтузиазмом тушка) Змей поспешно прижал ладонями парочку неугомонных помощников, не забывая строить самые зверские и выразительные рожицы, какие только приходили на ум. Пауки заинтригованно притихли.

— Тише вы. Не разбудите, — Змей неопределенно мотнул головой в сторону клубочка Ваэри. Говоря по правде, разбудить сейчас непробиваемую студентку мог разве что целый оркестр ударных инструментов. А вот в крепость сна чуткой на'аши, что наверняка дремала неподалеку, была под большим вопросом. Даро трагично вздохнул, — Ну, вперед!

Новая волна путеводительного стрекота. Да, некоторые существа вести себя тихо не способны по определению...

"Вперед" вышел не продолжительным, лишний раз убедив парня в изменчивости госпожи фортуны. Затребованный водоем — небольшое, но чрезвычайно глубокое озеро — располагался в соседнем... хм... наверное все-таки зале, хотя размеры его и уступали прошлой махине. От вправленных в стену камней исходило мягкое, ласковое свечение. После блуждания в потемках даже оно заставило на секунду зажмуриться от рези в глазах.

Бездумно, любуясь отражением бликов на зеркальной поверхности, подойти, ласково погладить настороженно притихшую воду. Почему драконы когда-то давно оставили этот водоем в центре своего города? Причудливо вплели торжественное великолепие подземного источника в собственное творение? Что-то было в этом, очень древнее и сказочное. Что-то слишком неуловимое, что бы жалкий потомок смог понять идею безыменного творца.

Негромко рассмеявшись собственной дерзости — едва ли строители предполагали, что в произведении искусства станут купаться какие-то там подозрительные типы — даро с удовольствием выпутался из одежды и легко, без всплеска нырнул в обогретую горячими ключами воду.

Летунья.

Просыпаться насильно всегда неприятно. Особенно, когда ты дико устала и совершенно разбита. Особенно, когда просыпаешься от каких-то потусторонних шумов, которые на самом деле оказываются чем-то совсем не значащим и не интересным. Например, очень досадно просыпаться, вздрагивая от неожиданности, от эха подозрительно знакомого стрекота. Слава стихиям, в этот раз прозвучавшем на отдалении, но все равно достаточно звонким аккордом впиваясь в чуткие уши.

Зевнув так, что чуть не вывихнув себе челюсть, девушка попробовала пошевелиться... мгновенно морщась от проснувшейся боли и общей затекшости организма. Ах, мы такие выносливые, ах мы такие акробатичные... вот и расплачивайтесь теперь за общее исчерпание ресурсов и неудобную позу, больше подходящую для самобичевания, нежели чем для отдыха...

Камень, удобно угнездившийся я в районе груди не то, чтобы стал легче за несколько мгновений сна, но словно покрылся некими бинтами... толщиной в паутинку, не более... но уже хоть немного облегчая ощущения.

Хотя бы из памяти стерлись лишние моменты жизней... жизней... не нужны они, все эти чувства, все люди-нелюди уже в прошлом и наверняка мертвы... или еще даже не родились — парадоксы разных временных шкал, разных миров. Жаль, что не все стерлось. Или не жаль. Как посмотреть.

...Вот тебе и объяснения в своих чувствах. Н-да уж, а менестрели в своих песенках это по иному представляют. Вот бы поймать парочку, да объяснить по душам...

Так...

Спокойно.

Связываем и в рот кляп — не нужно нам сейчас злобная и скалящая зубы депрессия, когда возникает огромное желание повпадать в крайности. Мебель, там, поколотить; упоенно высказать все, что накипело стенам... все равно уже все решили.

"— Так ты все еще хочешь это сделать?

— Ты сомневался?..

— Надеялся, что хотя бы после сна ты станешь поумнее..."

Раздраженно взлохматив волосы (и с тихим шипением пару минут пытаясь вытащить из спутанной шевелюры когти), Эйвенталь попыталась подняться. Осторожненько так, по все еще влажной стеночке, собирая разъезжавшиеся ноги и уговаривая спину быть хорошей девочкой и разогнуться... самое смешное, что это все же удалось.

Чуть постоять, проведя подушечкой пальчика по мордашке одной скалящейся зверушки на стене (ух-ты, дракон!!!). Потянуться, с наслаждением и опаской вслушиваясь в хруст позвонков. С тоской осмотреть место недавней некрасивой сцены, жадно разглядывая еле заметные влажные потеки.

А потом, смирившись, что делать все равно больше нечего, с крайней неохотой передвигая ноги, пойти вперед. Туда, где предположительно темнота скрывала Ваэри...

...и кого мы обманываем?..

Увы, в предполагаемом направлении оказалась именно что Ваэри и парочка шныряющих пауков. С тихой безобидной завистью понаблюдав за безоблачно спавшей старостой (совершенно проигнорировав тихие попискивания одного паука, которого девушка явно сжимала уже очень давно), Луннария огляделась.

Пропажа одного типчика принесла немыслимое облегчение, хотя и внедрила некое подозрительное беспокойство. Снова дергать за "нить", чтобы узнать его местонахождение не было никакого желания, словно в слепой попытке как можно дальше оттянуть предполагаемую встречу.

И не то, что было страшно или Летунье совершенно не хотелось видеть его.

Она просто не знала, как поступить в подобной ситуации. Согласитесь, полная трагедия для той, которая любит все анализировать холодным, трезвым умом, составляя относительно выгодный макет действия. Макет действий в отношении рыжеволосого даро складываться не желал совершенно.

Злобненько пнув ногою воздух, на`аша не удержала шаткого равновесия и полетела вниз. Вот только факт заключался в том, что упала она не на жесткий пол, а на что-то относительно мягкое. С подозрением скосив глаза вниз и вдоволь полюбовавшись судорожно подергивающимися лапками, Таль осторожненько отползла. Паук. Остальные сгрудились поодаль, подбадривая своего смелого товарища-парламентера попискиваниями, но подходить не рискуя...

— Извини. Не хотела, веришь?... — тихо пробормотала девушка, протягивая руку и осторожненько поглаживя пострадавшего. Тот мужественно выдержал подобное издевательство (мало ли что у этой ненормальной на уме) и что-то застрекотал. Тихо, словно догадываясь, что с ним сделает девушка, если он рискнет её оглушить... или предчувствуя. — Чего ты от меня хочешь?

Если бы пауки умели вздыхать, наверное, это выглядело бы именно так. Убедившись, что сообразительностью тут и не пахнет, он снова что-то застрекотал, отбегая в сторону и выжидательно оборачиваясь. Полюбовался на недоумевающий взгляд. А затем, уже явно начиная тихо закипать, оббежал хвостатую и увлеченно стал подталкивать её в спину.

— Ты хочешь меня куда-то отвести? — наконец дошло до на`аши. Паук увлеченно защелкал челюстями... — Эх, у меня есть выбор?..

Увлеченно прищелкивая к игре "подпихни девчонку дальше" подключились и остальные мохнатые... И куда вы меня тащите!?

Нежный мелодичный голос за мгновение опередил зрение, взорвавшись ласковыми переливами. Зрение еще только возвращало себе краски едва видного света, а саму сущность уже тянулась вперед... к матери, столь горячо зовущей свою дочь...

Пока глаза не выцепили из древнего красивого зала некоторое несоответствие в виде красной тряпке, валяющейся на берегу и так подозрительно напоминающей чьи-то штаны...

Гневно обернувшись, чтобы высказать все мохнолапым предателям-сводникам, девушка грозно попилила взглядом пустое место. Пауки, сделав свое черное дело, вероятно, пошли сторожить Ваэри... может и не хотели они ничего такого плохого, просто решив, что раз один двуногий потребовал озеро, так и остальным, когда проснуться, оно понадобится... кто их знает, насекомых.

Возмущенно попыхтев, смеривая нехорошим взглядом одежду Змея и иногда мелькавшую далековато в воде рыжеволосую макушку... Летунья покорилась неизбежному. Но кто сказал, что нельзя сделать себе маленькие и относительно скромные удобства? Все же вода — мать-стихия, должна же она понимать свою дочь...

...а то ведь не удержимся и попросим маму чуть потопить одного мерзавца...

Скромненько притулившись в углу и с поразительной скоростью избавившись от надоевших деталей одежды (порванная, пыльная... это точно одежда или половые тряпочки?!) и двух амулетов, с куда более осторожностью сгруженных на удобный камень ("Эй-эй-эй, не смей меня..."), на`аша, пока один рыжий мерзавец её не заметил (надеемся...), плавно вошла в обжигающее холодную кожу теплое озеро, что-то нашептывая водной волнующейся глади, не обращая внимания на намокающие бинты. Немного остатков магии и страстные просьбы...все равно же горячо... белый пар, отделяющий скромный клочок водного пространства — хоть какая-то завеса от купающегося рядом даро. Негхыра ему подглядывать как невинные девушки купаются... и плевать, что этот нахал уже все, что ему надо, видел... у-у-у-у-у....

...Закрыть глаза, сложив руки крестом, опустить голов... успокоиться... позволить водному кокону заключить в свои стремительно холодеющие объятия дочь... хозяйку... не ворчи... мне нужно твое благоволение, пусть недолгое...

...чтобы поделится остатками силы... верной служанкой стереть с нежной кожи остатки земной стихии... ласково пробежаться пальцами по так и не зажившим некоторым ранам... едва слышно пошептать на ухо разные глупости...