— Если что, я с вами, — уведомил хамуш мрачно. Ему не улыбалось начинать свободное плавание в одиночку. А эйри какой никакой знакомец, да и вампир этот, хоть и странный тип, но, что удивительно, внушает доверие.

— Ну, так, что? Поскакали, пока вас не хватились?

Эйри бросил быстрый взгляд на безучастную к разговору баньши. Девушка стояла чуть в стороне от них и смотрела в пустоту черными провалами глаз.

— У девчонки на шее я не поеду, — наконец, высказал он то, что его тяготило.

— Я тоже! — тут же поддержал его хамуш.

— Куда ты денешься, когда примеришься!

— Ты на что это намекаешь?!

— На то, что ты легче нас обоих, — посерьезнел вампир, — А Шалея у меня девочка нежная, этого эйри-перекормка я к ней не подпущу.

Повисла пауза. Эйри не был толстым, но широкоплечим и жилистым. Не типичное телосложение для этой расы. Но не выдержал затянувшегося молчания и, даже зная, что говорить этого не стоит, не смог удержать язык за зубами:

— Это мышцы.

— Кто же спорит, — легко согласился вампир тоном "я бы поспорил".

— Ладно, — рискнул выступить миротворцем хамуш, — Она — Шалея, с ним, — он указал на эйри, — мы более ли менее знакомы, а ты?

— Для вас Варь.

— Тогда я Дрю.

— Талер, — представился эйри.

— Отлично! Тогда поскакали.

И не успели хамуш и эйри глазом моргнуть, как оказались за спинами вампиров. Причем Шалея, действительно, словно была тенью Варя. Он никаких указаний не давал, и весь разговор было ощущение, что девушка где-то отсутствует, наверное, все в этой же своей Мгле. Но стоило Варю приступить к размещению эйри на своей спине, последовала его примеру. Правда, хамуш не сразу понял, что не стоит легкомысленно относиться к самой идеи такого путешествия. Как только вампиры сорвались с места, он вцепился в плечи девушки мертвой хваткой. Она это заметила. Иначе, как объяснить, что тут же немного замедлилась, но лишь затем, чтобы подхватить его под ноги. Теперь бедняга висел у нее за спиной наподобие походной солдатской торбы. Варь бежал рядом с Талером на спине, и Дрю несколько раз ловил на себе его взгляды. Но судя по тому, что вампир ни разу не замедлился и не сбился с шага, его в принципе удовлетворяло то, как хамуш обращался с его ненаглядной баньши. Какое облегчение.

Когда воины их отрядов, наконец, сумели достаточно собраться после атаки баньши, чтобы прочесать весь приграничный лес вдоль и поперек, ребята были уже далеко. И в столицы двух крупнейших государств этой части континента понеслись неутешительные вести. Никто тогда не мог предположить какими будут последствия демарша двух юных наследников.

Глава вторая

или что посмеешь, то и пожмешь

Деревня пахла рушем семицветным, его здесь выращивали в промышленных масштабах. В землях хамушей называли мышиным горошком и продавали по три золотых за безмен. У эйри были свои поля этого пахучего растения. Использовали его как в лекарственных целях, так и в качестве одного из ингредиентов сонных дурманов. Последнее было особенно важно для хамушей. Вся их магия строилась на переливах грез и иллюзий.

На них с Дрюремором (надо привыкать называть его высочество Дрю) не обращали внимания. Деревня относилась к Поясу верности — узкой полосе вольных земель между Хамушером и Лозой Предрассветной. С юга граничила с княжеством хамушей, а севера с владениями эйри, с запада имела выход в море Ангелов, с востока замыкалась Вампирьей Вольницей. Все вольные земли были поделены между четырьмя свободными городами — Мышкиным, Мишкиным, Шишкиным и Кошкиным. Талер мысленно сверился с картой, которую изучал не один месяц, прежде чем отправиться в путешествие, и безошибочно определил, что деревня Горошкино относилась к землям Мышкина.

Дрюремор отчаянно вертел головой, но чем ближе они подходили к единственному на всю деревеньку трактиру, тем больше разочарования проступало на его лице. Похоже, юный княжич хамушей думал, что они своим неожиданным появлением привлекут к себе больше внимания. Но селяне проходили мимо и даже не оборачивались. Талера это не удивляло. В вольных землях привыкли как к хамушам, так и к эйри. И это при том, что за последних чаще всего принимали свободно путешествующих по миру вампиров, которые научились филигранно мимикрировать под боле безопасных соседей. Иные полукровки могли и за хамуша сойти. Даже этого его спутник не знал. И чего, спрашивается, потянуло мальчишку на поиски приключений?

— Каким боком ты оказался в дипломатической миссии?

— Таким же, как ты.

— У вас нет свободного падения.

— Зато у вас есть.

— Я хотя бы совершеннолетний.

— Я тоже! Ну, почти. К твоему сведению семнадцать — это всего год до совершеннолетия. А тебе, между прочим, не сто восемь, а сто три года.

— В сто лет совершеннолетие начинается, в сто десять — заканчивается.

— Если считать внутриутробный период мне уже восемнадцать.

— И проживу я в сто раз дольше. И времени, чтобы запастись полезными в свободном падении знаниями у меня было больше. И нянчиться я с тобой не нанимался.

— А ты мне теперь не очень и нужен, у меня Варь есть.

— Я бы не стал так на него полагаться, думаешь, легенды все врут?

— Да что ты ко мне привязался!

— Потому что я не единственный сын своего отца.

— Ага. Только у вас система наследования нелинейная. На трон всходит избранный в этом поколении отпрысков Старшего дома. Почему бы тебе не быть им?

— Хоть это ты знаешь. Что же вампиров в своей науке проморгал?

— Зато ты о них знаешь слишком много. Откуда?

Талер признался не сразу. Какое— то время он сосредоточенно вышагивал чуть впереди, пока не сказал:

— Помнишь с нами на празднование твоего шестнадцатилетние якобы кровник мой приехал. Лилшик или Лиль?

— Он, что, вампир?

— Носферат.

— Но как же... Он же вылитый эйри! Я, конечно, многое пропустил из лекций старины Цикса, но про то, что все вампиры как на подбор беловолосы, бледнолицы и губы у них словно кровью жертв намертво очерчены, не стереть, сам читал.

— Это ты у Варя спроси. Он тоже под твой канон не подходит. Расскажет, я подтвержу. Рассказать такое постороннему может только вампир.

— То есть, если расскажет, выходит уже не посторонний?

— Именно.

Они какое-то время еще шли, пока не остановились перед распахнутыми воротами, за которыми располагался трактир и сопутствующие ему постройки. Талер настолько глубоко задумался, что не сразу это заметил. А вот Дрюремор потоптался немного, не решаясь проявлять инициативу. А потом не утерпел и раздраженно выдал:

— Если мы все прояснили, может, ну его, этот трактир? Вернемся к Варю, он же сказал, что у него есть что поесть.

Талер вздохнул. Идея прогуляться до Горошкино, действительно, принадлежала ему. Вампирам быстро наскучило играть в лошадок, ведь дневное время было для них ночным. Поэтому они остановились, стоило добраться до редкого перелеска, за которым открывался речной склон, а за рекой выселись крыши домов, и раскинулись бескрайние семицветные поля рушема. Варь объявил, что самое время вздремнуть, что Талера полностью устраивало. Им с Дрюремором спать не хотелось, поэтому он решительно постановил, что нужно сходить в деревню и запастись чем-нибудь съестным. Несмотря на то, что они ударили с вампиром по рукам, он очень сомневался, что стоит принимать его предложение и идти поступать в Мишкин на подготовительное отделение. Этому был ряд причин, часть из которых он уже озвучил.

— Еще не все, — со вздохом признался Талер, и развернулся в диаметрально противоположную от трактира сторону. — Но ты прав, можно обсудить и на обратном пути. К тому же, я не голоден, а ты?

— Но к ночи-то проголодаемся! Может, и не стоит полностью полагаться на этого вампира, — похоже к чьей-то юной головке, наконец, прорезались сомнения.

Талер криво усмехнулся и тряхнул головой. Принц хамушей ему всегда нравился, непосредственный и открытый. Разведка доносила, что еще и талантливый по части магии грез, но проверить это утверждение в свой прошлый визит в Хамушер Талеру не довелось.

— Я бы тебе не советовал есть на ночь, — заметил он и, поймав скептический взгляд, пояснил, — То, как они сегодня днем скакали, была только разминка. В лунном свете они даже земли касаться не будут. Причем при желании могут тащить на спине вес в восемь-десять раз превышающий их собственный. Даже девушки.

— Как же мы с ними когда-то воевали? — судя по чуть затуманившемуся взору, перед глазами хамуша пронеслись яркие воспоминания о плавных до дрожи движениях их "лошадок", несущихся со скоростью, недоступной ни одному из известных в этом мире ездовых животных.

— Я как-то спросил Лиля, тот ответил — "Молодыми были, глупыми".

Снова преодолели какое-то расстояние молча, наконец, Талер решился озвучить основную причину, по которой опасается заявляться в Мишкин.

— При поступлении, даже на ПО, нужно предъявить документы. Здесь конечно, не Лоза и не Хамушер, но нас узнают...

Задумавшийся Дрюримор аж споткнулся. Вскинул на эйри растерянный взгляд.

— Но ты говорил, что сам собирался туда поступать, только в следующем году. Ваше свободное падение обычно длиться от трех до пяти лет, как же ты собирался сохранить инкогнито?

— У меня есть адрес мастера по подделке печатей, — неохотно признался Талер, — но после того, как лошади со всей поклажей разбежались...

— Денег нет, — обреченно резюмировал хамуш.

Помолчали.

— А если у Варя попросить, думаешь, не даст?

— Скорей всего даст. И даже долг не увеличит, ты его слышал. Но... и не отпустит, даже если захочешь пойти своим путем. Вампиры на редкость привязчивы. Особенно, если записали очередную игрушку в разряд интересных.

— Что же ты так легко согласился на рол игрушки? Ладно я, знакомых вампиров у меня не было, так что понятие не имел, что они могут вот так ко всему относиться.

Талер фыркнул.

— Потому и согласился. Мне не привыкать.

— Ну, раз ты не рассыпался, то и меня, глядишь, не сломают, — но в голосе Дрю отчетливо прозвучало сомнение.

— Об этом можешь не волноваться. Вампиры бережно относятся к игрушкам, так что ломаются они у них редко. Зато есть шанс когда-нибудь переквалифицироваться из игрушки в мякишима. Снова не знаешь? Это побратим по-нашему или кровник по-вашему.

— Ну и чего тогда ты меня тут стращаешь! — Возмутился Дрю, на что Талер только улыбнулся.

— Наверное, просто не хочу брать на себя всю ответственность.

Дрю закатил глаза к небу и вдруг спросил:

— Как думаешь, насчет нее... он, правда, это сделал?

— Вряд ли. Скорее сказал, что взял силой, чтобы посмотреть на нашу реакцию. Она бы не осталась с ним, если бы он серьезно ее обидел. Даже, когда баньши уходят во Мглу, носферату не обретают над ними полной власти. Только они сами решают, подчиняться или нет.

— А в наших книгах совсем по-другому пишут. "Носферат — самый опасный из кровососов, а баньши — тень его", — процитировал Дрю.

— Ты кому больше склонен верить, вашим авторам или словам побратима моего отца?

— Лиль побратим Владыки? Но я думал он твой...

— ... ровесник? Нет, он старше отца на несколько тысячелетий.

— Ну, ничего себе! Постой, а Варь?

Талер вздохнул. Он тоже задавался этим вопросом.

— Даже если он не носферат, все равно прожил уже достаточно. В нашем с тобой возрасте, то есть почти сразу после совершеннолетия, вампиры Вольницы не покидают. Им и там есть чем себя развлечь. Это потом, когда все приедается, их начинает тянуть на подвиги.

Разговор постепенно ушел в сторону от насущных проблем и перекинулся на последние дворцовые сплетни. И Талер поймал себя на мысли, что даже рад, что так все обернулось. Не зря едва достигших совершеннолетия эйри отправляют в путешествие, которое к тому же называют свободным падением, а не полетом, парением или плаванием. У его народа принято считать, что чем чаще ты будешь падать, тем увереннее станешь подниматься. И когда придет твой час завершить свободное падение, вернешься в лоно Лоз и Иволог обновленным и способным не просто жить самостоятельно, но и поддерживать жизнь в других. В свободное падение наследников Старшего дома отсылали с почетным эскортом. Чаще всего это были различные дипломатические миссии, в которую наследник оправлялся вместе с послами, и его первоочередной задачей было так уйти, чтобы не поймали. И ведь ловили, и попытки побега из-под опеки повторялись, пока не увенчались успехом. Охранники в этом вопросе проявляли необычайное рвение, как того предписывали традиции. Потому что побег становился для наследников своего рода началом экзамена на смекалку и приспособляемость. Так что Талер не зря ухватился за идею Дрю сбежать вместе с вампирами. Другой вопрос, что он никак не ожидал, что в приграничном лесу в один день сойдутся две дипломатические миссии — эйри и хамушей, плюс еще и вампиры, явно только покинувшие границы своей Вольницы. Дрю понять можно, ему надоело сидеть под опекой венценосного родителя. Прознав о том, что аккурат перед днем рождения Талера, из Лозы Предрассветной выдвинулось посольство, он смекнул, что тот отправится в свое свободное падение именно в этом году и решил втайне от всех к нему присоединиться. Кстати, это решение объясняет осведомленность наследника хамушей о традициях эйри. Видимо, дети Лозы и Иволги привлекали его всегда больше, чем те же вампиры. Похоже, княжич решился на побег не просто так, а в погоне за мечтой. И с точки зрения Талера это был достойный порыв. Единственное, он все еще считал, что Дрю слишком молод для такого путешествия. Но это в том случае, если бы падать пришлось в одиночестве. Теперь путешествовать придется как минимум вдвоем, хотя, последнее сомнительно. Судя по щедрости, Варь от них теперь так просто не отстанет. И какие бы опасения не внушало присутствие в их маленькой команде вампиров, падать в их компании будет и безопаснее, и веселее. В этом Талер не сомневался. Надо будет еще Дрю предупредить, что как бы они сами не относились к своему положению в команде, главным всегда будет Варь. Хотя бы номинально. Высшие вампиры всегда главные — это первое правило, которое заставил его заучить Лиль. А уже потом стал провоцировать на изобретательные попытки это правило обойти. Иногда молодому наследнику Лоз это даже удавалось.

Талер улыбнулся своим мыслям, отвлекшись от разговора. Но Дрю тоже замолчал, потому что разглядывал нечто, что вынудило его замереть на месте в какой-то неестественной позе. Да уж, картина им открылась пасторальная. Сразу за переправой начиналась молодая березовая поросль. И вот в этом стройном царстве бело-черных стволов на зеленой луговой траве лежали, обнявшись, вампиры. Сон их был безмятежен, а лица казались такими юными и невинными, что невольно вызывали умиление. Даже знание о том, что эти двое относятся к самым жутким созданиям этого мира, не помогало.

— Разбудим? — шепотом спросил Дрю.

— Незачем. Не знаю, как Шалея, а Варь притворяется.

Улыбка на лице вампира, которая до этого казалась сонной и невинной, стала лукавой. Талер порадовался, что угадал, потому что полной уверенности у него не было. Но он знал, что вампиры обычно не спят в чужих землях без своих сон-накидок. Вот если бы они обнаружили в березовой рощице две горки еловых веток, тогда бы другое дело.

123456

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓