Кай

Core Artificial Intelligence

CAI

Часть 1

По полигону проносились хлесткие хлопки выстрелов, от которых закладывало уши. Девушка, стоявшая на почтительном расстоянии от всего происходящего, нервно курила, пытаясь справиться с охватившей ее дрожью. Невысокая стройная блондинка пугливо вздрагивала при каждом выстреле, так и не сумев привыкнуть к продолжающейся вторую неделю канонаде. Ей не нравилось все происходящее, удовольствия от наблюдения за развернувшимся представлением она не получала. Да и находиться здесь ей было совершенно не обязательно. Если бы не личный интерес, амбиции и здоровый авантюризм. Молодая образованная девушка, совершенно не оправдывающая расхожее мнение об обладательницах светлых волос, ставила перед собой вполне конкретные цели. И одна такая цель сейчас сидела в утробе громадного вертолета, за корпусом которого и пыталась спрятаться девушка. Докурив тонкую дамскую сигарету, и выбросив окурок к нескольким десяткам собратьев, разбросанных по всем ближайшим кустам, она вернулась в лоно гиганта. Там заметно пахло озоном, но зато не было слышно выстрелов.

В переоборудованном грузовом отсеке, гордо именуемом центром управления, собралось с десяток человек. Была здесь руководительница проекта и начальница девушки, ученый, специалист по когнитологии, София Павлова. Несколько офицеров, незнакомых девушке. Пяток хорошо знакомых коллег, молча делающих записи и пометки на своих планшетах. И был здесь Александр Дементьев, собственно управляющий процессом. А на большом экране происходило нечто, что можно было бы принять за современную видеоигру. Экран показывал "картинку из глаз" очередного робота, вооруженного монструозным пулеметом, который бежал к назначенной позиции, после чего открывал огонь по быстро появляющимся и исчезающим мишеням. Роботы бегали шустро, перелезали стены в собственный рост, или выпускали два крюка с тросом на крышу одиноко стоящей пятиэтажки без стекол, если собирались взобраться по ее стенке. Стреляли они весьма точно, а как на взгляд девушки, хоть она и не слишком всматривалась в происходящее, вообще не промахивались. И все происходящее можно было бы считать просто забавным развлечением, если бы не два важных "НО". Первое: эти самые роботы сейчас и бегали по полигону, и именно их выстрелы так раздражали девушку. Но второе было куда важнее первого. На короткие приказы руководителя учений отвечал механический голос. Голос Искусственного Интеллекта. Голос Кая. Искусственного Разума, на участие в проекте создания которого сама девушка потратила три года. А другие ученые так и по десятку лет.

— Красные мишени — противники. Зеленые — союзники. Открыть огонь, — очередной приказ.

— Принято, — очередной отзыв голоса, лишенного эмоций.

И картинка на экране начинает двигаться, а на ней появляются росчерки одиночных выстрелов. Машина бьет только по красным мишеням, в основном в грудь, изредка в голову. Зеленые мишени остаются целыми. ИИ не ошибается и не делает промашек.

— Результат?

— Пятьдесят девять целых, тридцать четыре сотых секунды, шестьдесят девять мишеней, в среднем ноль целых, восемьдесят шесть сотых секунды на мишень. Сделано семьдесят выстрелов, один промах, девяносто восемь процентов попаданий, — отчитался один из ученых, не отрывая взгляда от своего планшета.

— Святые яйца, — не выдержал стоящий за правым плечом Александра Олеговича военный.

— Попрошу не выражаться, — одернул коллегу Александр.

— Да я бы еще не так выразился, — вставил другой.

— Пойдемте, перекурим, там и выразитесь, как захотите, — предложил Александр.

Военные быстро покинули центр управления, уже по пути что-то обсуждая на армейском сленге, а сразу за ними вышли и почти все ученые. Осталась только София, задумчиво рассматривающая меняющиеся на экране изображения.

— Ну как? Гости впечатлены? — спросила девушка.

— Не то слово. Сражены наповал. Некоторые с открытыми ртами стояли, — не особо стараясь скрыть гордость, ответила женщина.

— Долго еще все это продлиться? — поморщив носик, спросила девушка.

— Тебе же не обязательно было здесь находиться, — напомнила София.

— Волновалась, — оправдалась девушка, пожимая плечами.

— Нет, считай, все. Еще поговорят немного и разъедутся. Иди, собирайся. Ребята вроде отметить успешный финал хотели.

— А-а-а... Я воздержусь, — улыбнулась девушка, и быстро покинула затемненное нутро вертолета.

Коллеги действительно гуляли, отмечая успех и финал работы. Важные чины собрались в стороне и сначала что-то оживленно обсуждали, а потом что-то не менее оживленно вспоминали и тоже обсуждали. Поняв, что здесь ей ловить больше нечего, девушка, ничуть не расстроившись, неторопливо побрела к пропускному пункту на выезде с полигона. Там вечером дежурил автобус, для тех, кто имел желание уехать, но не имел такой возможности. Стрельба давно стихла, и, вот так прогуливаясь вечерком, девушка с наслаждением слушала звуки летнего леса. Пару раз мимо проезжали машины, сбавляя скорость, чтобы не сильно пылить и не пачкать лишний раз красавицу, медленно бредущую по краю дороги. Но одна из машин, новенький, хоть и запыленный немец престиж класса, остановился совсем рядом с девушкой. Окно приоткрылось, и из салона выглянула улыбчивая физиономия Александра.

— Вас подвести?

Девушка лучезарно улыбнулась:

— С удовольствием прокачусь.

Она села в машину, и иномарка покинула полигон, исчезая в ночи.

Сегодня в Российской Академии Наук было необычно оживленно. Женщина, занявшая место у трибуны в одной из самых больших аудиторий, обвела зал спокойным взглядом. Перед ней собралась очень разношерстная публика. Много военных с генеральскими погонами, принадлежащих к абсолютно разным родам войск. Министры, в основном, финансового, оборонного и смежных министерств. Представители предприятий оборонно-промышленного комплекса. Некоторое количество иностранных коллег, занимающихся подобными вопросами. Опять же коллеги из Научного Совета по методологии искусственного интеллекта. Ну и несколько журналистов, куда без них. Оратор поправила закрепленный на вороте строгого черного пиджака передатчик, громоздкие микрофоны на трибуне в современном мире были не в моде.

"Все в порядке, София Александровна, вы можете говорить" — отозвался динамик незнакомым голосом.

Сделав глубокий вдох, но не для успокоения, а скорее по старой привычке, женщина начала:

— Всем добрый вечер, дамы и господа. Искусственный Интеллект. История термина "Искусственный Интеллект" началась в одна тысяча девятьсот пятьдесят шестом году. Именно тогда на конференции в Дартмутском университете Джон Маккарти ввел термин Artificial intelligence, определяющий разумную, мыслящую машину. Почти сразу амбициозная задача создания Искусственного Интеллекта увлекла тысячи ученых из многих стран мира. Однако, за более чем полувековую историю термина Artificial intelligence, машинный разум так и не было создан на практике. Все работы в этом направлении оставались теориями, и лишь теориями.

Слышать свой голос, будто со стороны было немного непривычно, но терпимо. На лицах некоторых людей появилась едва заметная ухмылка. Хоть зал и был большим, на зрение София никогда не жаловалась, что позволяло ей без труда подмечать такие детали. Да, до не давнего времени это была красивая, но фантастичная теория.

— За этот период, помимо многочисленных статей и докладов, появилось также множество художественных произведений самого различного толка, благодаря которым в обществе сложилось устойчиво представление об опасности машинного разума. Сам по себе термин Искусственный Интеллект ассоциируется у граждан абсолютно любого государства с машинами, пытающимися захватить человечество. "Мыслящие машины" из Легенд Дюны Фрэнка Герберта, HAL 9000, придуманный Артуром Кларком, всем известный Скайнет, суперкомпьютер Колосс Джонса, Машины из кинофильма "Матрица", репликант из "Бегущего Человека", ИскИны, придуманные Дэном Симмонсом. Некоторые авторы придерживались другого мнения об ИИ. Но не создание теории о Трех Законах Робототехники, не имеющей ничего общего с реальностью, не работы фантаста Айзека Айзимова, или кибернетика Кевина Уорика, ситуации в целом не изменили. Позже, в начала двадцать первого века с изменением социальной направленности среди подросткового поколения незыблемость укоренившегося заблуждения об опасности искусственного разума дала трещину. В глобальной паутине появились многочисленные работы свободного авторства, популяризирующие ИИ, а подчистую и романтизирующие его. Сейчас общество стоит перед выбором, разрешить внедрение ИИ, или сопротивляться этому процессу. Общество стоит перед выбором, а наука делает первые шаги по созданию Искусственного Разума.

Немного оживились журналисты принявшиеся набирать текста на своих планшетах. София перевела дыхание.

— Мы упустим те разделы когнитологии, науки об ИИ, что отвечают за создание, к примеру, автоматизированных управленческих систем, и сосредоточимся на самом Искусственном Разуме. Мы говорим о разумной машине, но, до недавнего времени, ни одно созданное руками человека устройство не могло быть названо даже прототипом ИИ. Все это были лишь имитаторы, начиная с программы "Элиза", созданной еще в шестидесятых годах прошлого века, и заканчивая современными ЭВМ, какую бы оболочку они не носили. Все это были программы. Программы, имевшее четкое начало и конец. Но настоящий ИИ, это нечто большее, чем просто программа. Это разум. И ученые, на пути создания такого разума, имели большое количество проблем.

Несколько коллег по профессии кивнули, подтверждая ее слова. Проблем было не просто много, их было очень много. При создании ИИ перед Софией встал список из более чем сотни вопросов, на каждый из которых даже теоретически не было четкого ответа.

— Каждый научный институт имеет свою теорию создания ИИ, каждый находит свой путь. И эксперименты, проведенные за последний десяток лет, показали, что не все пути ведут к необходимому нам всем результату. Созданные нашими французскими коллегами "Raison" действительно являлся первым примером Искусственного Интеллекта. Первым, и неудачным. Raison отказался сотрудничать с людьми и уничтожил себя, полностью стерев свое программное обеспечение. История созданного двумя годами позже в Массачусетском Технологическом Институте разума "Prime" закончилась куда трагичнее. Этот случай вызвал в Соединенных Штатах волну протеста созданию ИИ, что в совокупности с гибелью всех ведущих ученых в этой области отбросила наших союзников на несколько лет назад. Работы над созданным в AIST интеллектом "Keihatsu" продолжаются до сих пор, и о результатах говорить нужно точно не мне и не сейчас. Мне и сейчас нужно говорить о нашей собственной разработке.

Зал заметно оживился. Со вступлениями было покончено, все присутствующие хотели услышать, чего смогли достичь отечественные ученые.

— Искусственный Интеллект, носящий условное имя Кай, что является аббревиатурой от названия "Core Artificial Intelligence". Работая над теорией ИИ, мы выделили три основных задачи, постепенное решение которых позволило бы нам создать машинный разум. Первой задачей мы поставили обретение самосознания. Это важное отличие от теорий, принятых другими институтами. Кроме нас обретение самосознания на первый план выделили только ученые из Немецкого Исследовательского Центра по Искусственному Интеллекту. Raison и Prime обретали личность только на последних этапах программирования. Мы же начали с ядра.

София внутренне улыбнулась, едва сумев заставить себя оставаться внешне спокойной. Как много скрытых смыслов носили ее слова, и как мало людей понимали этот смысл.

— Cogito, ergo sum. Мыслю, следовательно, существую. Утверждение, высказанное Рене Декартом еще в шестнадцатом веке. Применяя этот тезис к Искусственному Разуму можно придти к выводу, что для осознания себя машине необходимо мыслить. Машине нужно ядро. Программа ядра не уместилась бы на стене за моей спиной, — София легким движением головы указала за плечо, а стена там была не маленькая, ведь это была самая крупная аудитория во всей академии, — тем не менее она ничтожно мала в сравнении с программами, составляющими оболочку в телефонах, лежащих в ваших карманах. Главная задача, которую мы ставили ядру — начать самопроизвольное реагирование на внешние раздражители. Как вам, возможно, известно, компьютерные программы имеют четкий алгоритм действий, четкие параметры. Программа реагировала только на те события, которые были прописаны в ее алгоритме. Ядро нашего ИИ должно было самопроизвольно реагировать на любые события, какими бы они ни были и чем бы ни являлись. На пути к цели мы одновременно тестировали сотни идентичных программных ядер, некоторые из которых без внешней команды реагировали на поступающую информацию. Семь лет работы методом научного тыка дали нам результат. Машина осознала себя, но, к сожалению, абсолютно ничего не умела. Мы создали лишь ядро, реагирующее на наши действия. Машина осознала: я — есть. Я мыслю — я существую. Но это был лишь старт. У нас была только заготовка будущего Разума.

Журналисты начала строчить новые пометки в планшетах, коллеги напряглись, остальным такие тонкости мало что говорили.

— И мы приступили к решению второй задачи. Логика и Самообучение. Созданное нами ядро еще не было Искусственным Интеллектом. Кроме хаотичных реакций, не имевших никакой логики и последовательности, оно ничего не могло. Рассказать вам, как именно мы накладывали алгоритмы обучения, я не могу. Это плоды умственного труда, труда многих людей, некоторые из которых сейчас защищают диссертации по результатам этой работы. Но я могу сказать об итогах второго этапа. Кай способен самостоятельно собирать логические цепочки, совершенствуя собственные программные коды при необходимости. Он не является жестко ограниченной программой, Кай пишет необходимые ему матрицы и алгоритмы самостоятельно. Он способен получать и анализировать опыт. И способен принимать решения, исходя из накопленного опыта.

Это была правда, поставленная под нужным углом. Правда, которую поймут и примут. Правда, которую сожрут журналисты.

— Третья задача, взаимодействие с окружающим миром и человеком, как не сложно догадаться, была решена в ходе работы над второй задачей. Обучая Кая оперировать логикой, мы предоставляли ему опыт по взаимодействию с окружающим миром. Объяснение Разумной Машине методики восприятия окружающего мира было уже вопросом психологии и педагогики, а не программирования. Кай является универсальным завершенным ИИ. Его способности ограничиваются только логикой, Кай не способен создавать произведения искусства или сочинять музыку. Он исполнительный ИИ. Третий Искусственный Интеллект, созданный человеком, но первый, готовый и желающий с человеком взаимодействовать.

Как бы ни хотелось Софии сейчас немного напугать своих слушателей, но это было невозможно. Политика академии, что бы ни происходило с ИИ, на публику ученые будут продолжать петь дифирамбы, иначе общественное мнение просто задавит на корню всю многолетнюю работу.

— Больше всего Кай ценит сам разум, способность мыслить, являющуюся для него определяющей. Поэтому относиться к людям, поголовно являющимся носителями разума, в первую очередь, как к своим создателям. Мы не пытались насильно запрограммировать Кая на определенное поведение, его понимание этики выстроено на логических цепочках. Люди — носители разума. Убить человека — уничтожить разум. Кай не обратит свои силы против людей, не потому, что был так запрограммирован, а потому, что был так воспитан.

Оставалось лишь надеяться, что это правда. Машина не умеет врать, пока не умеет, еще не собрала достаточно опыта. Наверняка, пообщавшись с людьми, Кай получит и этот полезный навык. Он быстро учится.

— Однако мы готовили ИИ для проведения боевых столкновений. В первую очередь, дроны, управляемый Каем, должны были заменить на поле боя солдат. А значит, Кай должен был уметь убивать. Но это проблема решается достаточно просто, Кай выполняет приказы. Машина осознает себя, в первую очередь, как инструмент человеческой воли. Убить, кто бы ни был целью, он может только по приказу человека, которому подчиняется. Более того, обнаружив, что какой-то человек находится в опасности, Кай постарается ему помочь, даже если на то не было отдельного приказа.

Полуправда. На поле боя возникают ситуации, когда нет правильных или неправильных решений. И как поведет себя ИИ, ведомый чистой логикой, остается только гадать.

— Но замена живых людей на поле боя дронами, оснащенными Искусственным Интеллектом, несет достаточно много преимуществ, помимо сведения человеческих потерь практически к нолю. Машина быстро накапливает боевой опыт, причем не каждый дрон в отдельности, а вся система в целом. Опыт накапливает сам Кай, как центр координации и управления, поэтому все дроны, объединенные под его командованием, будут совершенствоваться по мере набора опыта. Кроме этого дроны имею огромное тактическое и огневое преимущество перед отрядами живой пехоты. В первую очередь это координация действий. Так как все дроны соединены в единую сеть и постоянно обмениваются информацией, они действуют не просто как сработанное подразделение, а как единое целое. Кроме того применяемая в данный момент модель дрона "Объект сорок семь девятнадцать", имеет бронезащищенность, схожую с легкими боевыми машинами, и такую же боевую нагрузку. Основная броня в лобовой проекции достигает двадцати миллиметров, что при габаритах дрона и его подвижности, очень большое число. При этом дроны оснащаются не стандартным пехотным вооружением, а орудиями, которые обычно устанавливают на легкую технику.

За это София мысленно благодарила присутствующих здесь промышленников. Как выяснилось, собрать человекоподобного робота с заданными параметрами задача для этих мастеров не то, чтобы простая, но и не сказать, что сверхсложная. Просто никто и никогда ранее таких задач не ставил, а тут вот, пришлось.

— Больше о возможностях этих машин можно узнать из материалов, оставленных после проведения учений с участием Кая. Но помимо боевой эффективности переход на части, укомплектованные дронами, экономически выгоднее. Каждый дрон в базовой комплектации, без вооружения и дополнительных устройств, стоит порядка десяти миллионов рублей. Однако, после окончания сборки, дрона можно поместить на хранение, и проводить технический осмотр два раза в год. Для приведения машины в боевую готовность достаточно ее включить и подключить к ИИ для обновления управляющих команд. Сейчас министерство обороны тратит десятки миллионов на ежегодный призыв, оснащение новобранцев всем необходимым, обучение, содержание частей, и так далее. Контрактные части требуют еще большего финансирования. После введения дронов в количестве, сопоставимом с текущей действующей армией страны, они окупятся в течение пятнадцати лет.

На лицах финансистов появились ухмылки. София прекрасно понимала, что не осознает всех тонкостей их работы, и старалась касаться этой темы как можно меньше.

— Замена пехотных частей — не единственное перспективное применение ИИ. Кай универсален. Кроме командования дронами ИИ не менее эффективно способен управлять любой боевой техникой, будь то автомашины, бронетехника, танки, вертолеты или самолеты. На испытаниях уже были проведены пробные полеты ударных вертолетов, не имевших живого пилота, на которых ИИ показал себя с хорошей стороны, быстро и эффективно поражая условные цели. Но все это перспективные направления. Кай прошел полевые испытания, управляя дронами в учебных условиях. Все материалы по итогам испытаний у вас в доступе. Я, как глава отдела, занимавшегося его разработкой, рекомендую приступить к следующей фазе проверки работоспособности ИИ. Всем спасибо за внимание.

София коротко поклонилась и поспешила покинуть аудиторию.

— София Александровна, — окликнул женщину знакомый приятный голос.

Она уже прошла большую часть коридора, и готова была скрыться за углом, чтобы избежать возможных желающих с ней поговорить, и быстрее покинуть академию. Публичные выступления особого удовольствия ученому не приносили, а работы было еще более чем достаточно. Но желающий переговорить с ней все же нашелся.

Обернувшись, София устремила взгляд на двух приближающихся к ней мужчин. Один из них ей был прекрасно знаком. Александр Олегович Дементьев, облаченный в строгий, с иголочки, костюм, и несущий в руке деловой кейс. Александр производил впечатление делового мужчины, бизнесмена, но внешность бывает обманчива. На самом деле сорока девяти летний мужчина, выглядевший несколько моложе своего реального возраста, был военным до мозга костей. Не было в нем не армейской осанки, не типичной походки офицера привыкшего ходить исключительно строевым шагом, не морщин, обычных для боевых офицеров. Генерал-майор Дементьев на время полевых испытаний ИИ был приписан к программе, как человек, отвечающий за связи с общественностью, именно потому, что не выглядел военным. Его спутник же наоборот, своего статуса не скрывал. Военная парадная форма, звезды полковника, седина, отстраненно-хмурое выражение лица. Мужчине, на вид, было около сорока, даже седина этого не меняла. Подтянутый, крепко сложенный. Наверняка, тоже боевой, других к проекту просто не подпускали, за что можно было сказать спасибо Александру.

— Александр Олегович? Не видела вас в зале.

Его спутник остановился на некотором расстоянии, тактично делая вид, что в разговоре не участвует.

— София Александровна, отличная речь, правда, я ждал несколько иного.

Генерал пригласил ее отойти чуть в сторону и понизил голос:

— Ваша версия создания ИИ даже мне кажется несколько смехотворной.

София нахмурилась:

— А что вы хотели? Чтобы я сказала им правду?

Александр мягко улыбнулся, всем видом показывая, что этого он хотел бы меньше всего.

— В следующий раз приказывайте своим людям написать для меня речь, я ее с удовольствием прочитаю. Или ставьте меня в известность не за день до мероприятия, уже будет неплохо, — прямо предупредила София.

Генерал развел руками, всем видом изображая раскаяние:

— Для меня это стало не меньшей неожиданностью, чем для вас. Вы уверены, что журналисты проглотят это?

— Они еще и не такое проглотят, — женщина взглядом отследила выходящих и удаляющихся в противоположном направлении папарацци, — и спасибо скажут. Это ложь настолько огромная, что никто не поверит в то, что кто-то имел смелость обезобразить действительность так бесстыже.

Александр не удержался от смешка:

— Адольф Гитлер, Моя борьба. Но в целом я доволен вашим выступлением. Особенно выпадом в сторону немцев. Они же, теперь, бедные, все силы бросят на это направление. Отличная работа, — он улыбнулся, — не боитесь, что за такую подставу они захотят отплатить?

— Когда они поймут, что это тупик, я уже закончу эту работу, — пожала плечами София.

Ученому хотелось курить, и разговор, и так не доставляющий особого удовольствия, мешал ей, наконец, выйти из здания и закурить.

— Дело ваше, — пожал плечами Александр, не переставая ослепительно улыбаться. Работа теперь у него такая, улыбаться, — Разрешите вас познакомить.

Его спутник подошел ближе, коротко поклонившись Софии:

— Полковник Беляев Виктор Константинович, — принадлежность войск офицер уточнять не стал.

— Павлова София Александровна.

— Виктор будет проводить первую стадию полевых испытаний, — пояснил Александр, — вам с ним еще предстоит поработать вместе.

Полковник кивнул, вежливо улыбнулся:

— Когда я смогу познакомиться с... — офицер чуть помешкал, — Каем.

София внутренне облегченно вздохнула. В тоне и словах полковника был только спокойный интерес, без уже хорошо знакомых ей отвращения, презрения, насмешки и недоверия, которым так и сочились окружающие по отношению к ее проекту.

— Полигон вам, думаю, известен. Приезжайте в любое время. Кай любит поговорить с новыми людьми. А сейчас, если у вас нет каких-то срочных и важных вопросов, разрешите мне удалиться? У меня все еще много работы.

— Конечно София, до встречи, — кивнул Александр.

— До свидания, София Александровна.

Вежливо попрощавшись, ученый наконец смогла вырваться из академии.

Двое мужчин проводили уходящего специалиста по ИИ взглядом. Александр мысленно отметил, что образ бизнес леди Софии шел. Она совсем не выглядела на свой реальный возраст, и, будь женщина несколько более открытой для общения, имела бы немалый успех. Высокая стройная брюнетка, с аристократичным лицом, и с почти величественной походкой. Умная, начитанная, способная похвастаться достаточно широким кругозором. Однако, зная ее судьбу, Александр хорошо понимал, что никакого мужчины рядом с этой женщиной не будет. Во всяком случае, в обратное верилось с большим трудом. И все равно пиджак и строгая юбка шли ей куда больше белого халата.

— С ней не будет проблем? — негромко спросил Виктор.

— В плане? — уточнил Александр, слишком уж неоднозначный был у старого друга вопрос.

— Пацифизм, демократизм, права человека и прочее?

Полковник всерьез опасался, что ученая будет постоянно лезть под руку, вклиниваться в его приказы, и учить жизни, как это бывает, во-первых, с учеными, во-вторых, с женщинами.

— Нет, об этом не волнуйся. Излишним человеколюбием она не страдает. Если ты не читал ту папочку, которую я тебе передал, у нее сын погиб в боевой операции. Это стимул. Заменить людей на поле боя машинами, чтобы больше никого не постигла та же участь.

— Это красивая мечта. Какой бы ни была машина, без человека войны не будет, — Виктор улыбнулся, не особо добро, — потому что война — развлечение сугубо человеческое.

— Не помню, чтобы ты в философы записывался, — с серьезным лицом ответил Александр, но снова натянул профессиональную улыбку, — Идем. С холодным мальчиком познакомишься позже, но есть пара вещей, которые тебе следует знать сейчас.

— Холодный мальчик, это Кай? Что, совсем плохо с ним?

— Я лично с ним не особо общался, — пожал плечами Александр, — но слышал, мозги он выносить умеет.

Они шли в другую часть академии, ту, где не так давно велась теоретическая часть работ над ИИ. Под проект отвели целый корпус, и людей сюда согнали неприлично много. Не меньше народа работало только над американским Prime, что, в конечном итоге, сыграло с союзниками злую шутку. Александр не злорадствовал, хотя вставлять палки в колеса потенциальным конкурентам было в порядке вещей. Но все же в Массачусетском Институте работало много молодых перспективных студентов. Просто по-человечески жалко.

— Увидим, — неопределенно ответил Виктор.

Российские ученые, помня опыт зарубежных коллег, заранее подумали о мерах безопасности, так что Кай просто физически не имел возможности как-то кому-то навредить. По крайней мере, до того момента, как ученые сочли его не опасным, и выдали первых дронов для работы. К одному из этих учебных экземпляров и направлялся Александр. Корпус сейчас бездействовал, все работы были перемещены на отдаленный полигон, но охрана по-прежнему никого не пускала. Все же всякого добра в лабораториях осталось достаточно много. Их пропустили, Александр здесь был вторым по старшинству человеком, после ответственного за проект, так что доступ имел почти неограниченный.

— Это ваша святая святых? Где-то в недрах этих машин и был рожден Разум Сотворенный? — не скрывая издевки в голосе, спросил Виктор.

— Разум — суть личности. Разум сотворенный — движение познания, Разум Божественный — покой непостижимости... — процитировал генерал главный лозунг противников создания ИИ, — Невежды прячутся за скорлупой интеллигентности, скрывая свой невежественный страх. Сомневаюсь, что человек, написавший эти строки, подразумевал такую трактовку своих слов. Люди боятся, что Разум Искусственный превзойдет их собственный разум. Боятся, что станут никому ненужными и бесполезными.

Виктор кивнул, довольный тем, что его друг сбросил, наконец, маску, которую был вынужден постоянно носить. Полковник осмотрел большой зал, и улыбнулся, чувствуя свою причастность к чему-то большому. Зал не напоминал привычную для непосвященного человека лабораторию. Здесь было много столов, но на них стояли компьютеры, много-много компьютеров. Листки бумаги, исчерканные с обеих сторон. Передвижные доски, так же заполненные графиками, символами и письменами, в которых военный не понимал ни грамма. Но все же, он будет принимать участие, если не в создании, то в становлении этого нового существа. Искусственный Интеллект. Машинный Разум.

Александр прошелся вдоль рядов столов и остановился рядом с одним из компьютеров. Не чем не выделяющийся из остальной массы рабочий инструмент, тем не менее, казался огражденным от творческого хаоса и беспорядка, царившего вокруг.

— Вот здесь. Восемнадцатого декабря в девять часов утра лаборант, проверявший работу тестовых поведенческих матриц, обнаружил незапланированную активность программы. По негласному согласию всех присутствующих этот день назван днем рождения Кая. Глупая сентиментальность, — грустно улыбнулся генерал, — Но люди, десяток лет трудившиеся над его созданием, стали удивительно суеверными.

— Алан Джей Перлис сказал: Года работы над искусственным интеллектом достаточно, чтобы заставить поверить в бога, — объяснил Виктор.

— Да. Но я могу их понять. Они создали новую жизнь из набора цифр и сигналов. Пусть и были в этом деле третьими.

— Ну, это не обидно, — отмахнулся Виктор, хотя понимал, негласное первенство все же существовало.

— Да, и опыт американских коллег... мне бы повторять не хотелось. Но согласись, было бы неплохо пополнить историческую копилку очередным достижением, сделанным нашим земляком. Первый спутник. Первый полет человека в космос. Изобретение радио...

— Изобретение тетриса, — хмыкнул Виктор, — я тебя понял, не продолжай.

— Вижу, ты сделал домашнее задание. Готовился?

— Да, — честно признался полковник, — Не думаю, что многие из сидящих в том зале во время доклада, понимают, сколько перемен несет в себе потенциал применения ИИ.

— Может, и понимают, — не согласился Александр, — не осознают. Хотя финансисты осознают. Они уже мысленно прикинули, в какую сумму выльется переоснащение даже той же армии под новую, заточенную под ИИ, технику. Сумма настолько внушительная, что и мне плохо становится.

— Так это правда, что каждая игрушка по десять миллионов стоит?

Александр кивнул:

— Чистая. И это не полная цифра. Идем, покажу.

Они прошли в другое помещение, намного меньше предыдущего, и почти пустое. У стен стояли столы с компьютерами, а в центре некая фигура, закрытая тканью. Генерал направился прямиком к ней и легким движением сбросил ткань на пол. Под ней обнаружился человекоподобный робот, разве что пропорции не везде совпадали.

— Высота на кончике головы — два метра, сорок девять сантиметров. Ширина в плечах — метр одиннадцать. Ширина в сечении — пятьдесят семь. Масса в базовом варианте — двести шестьдесят килограмм. Если повесить оружие и прочее, возрастет до четырехсот, в среднем. Силовая установка — газотурбинный двигатель на девяносто лошадей, который питает гидравлическую систему. По ровной поверхности вышагивает со скоростью двадцать километров в час, но лучше выше пятнадцати не разгонятся. Подвижность хорошая, в окно залезет, небольшую стенку переползет.

Виктор обошел робота вокруг. Машина немного напоминала гориллу своими длинными передними конечностями, но стояла прямо. Задние конечности были так же длиннее человеческих, но относительно пропорций тела, казались вполне нормальными.

— Гидравлику собирали в вертолетостроительных цехах, шарнирные механизмы отдаленно могут напомнить винты наших вертушек. Двигатель пришлось придумывать новый, ничего из существующего не подходило. Бак занимает треть объема корпуса, и вмещает приблизительно сто литров горючего. Заполнен пенополиуретаном. В голове собрана вся оптическая аппаратура. Она закрыта прозрачными силикатными блоками, толщиной тридцать миллиметров. Большая часть корпуса спереди и слева, а так же левые конечности, закрыты двадцати миллиметровой броней. Правая сторона имеет бронирование в пятнадцать миллиметров. Это сделано по причине позы, в которой находится дрон во время стрельбы, — Александр повернулся к Виктору левой стороной, градусов на сорок, и сделал вид, будто держит пулемет.

Виктор хмыкнул, переведя взгляд на места крепления конечностей. Александр, проследив его взгляд, продолжил:

— Здесь этого нет, но в боевых моделях все сочленения закрыты мягкой броней, удерживающей пулеметный патрон со ста метров. Сзади броня поменьше, но там бак, поджечь который сложнее, чем взорвать всего дрона целиком. Сложи все это воедино, и знаешь, что получится?

Виктор кивнул, проводя ладонью по ребрам лобовой брони:

— Неуязвим для ручного противопехотного оружия. Ну, правильно София Александровна сказала, легкая бронемашина. Насколько хватает бака?

— Тридцать часов активного боя. Два аккумулятора, каждый может обеспечивать электронику в течение пятидесяти часов активного использования.

— Круто, — Виктор даже присвистнул, — это вам не урановые топливные элементы.

— Да, в этом американцы прогадали, — кивнул генерал, — их Авто-Боты конечно дольше работать в автономке могут. Но заправка...

Оба офицера ухмыльнулись. Смена топливного элемента у зарубежного аналога была процессом сложным и опасным.

— Понятно. А что с вооружением?

Александр отошел к одному из столов и начал ворошить бумаги.

— Я, когда этот вопрос решался, пригласил оружейников из Ижевска и Коврова. Умные люди походили, посовещались, и пришли к выводу, что ставить на это чудо пехотное вооружение, как основное, неразумно. Вот и предложили...

Он все же нашел какую-то бумагу, но она уже была исписана, и понять, что именно было изображено на смутно проглядывающемся рисунке, оказалось затруднительно.

— Вот же... Ученые, — Александр отложил бумагу, и, ухмыльнувшись, посмотрел на Виктора, — Корд они предложили поставить, модернизированный.

— А не жирно? — полковник поморщился, — все равно, что по воробьям из РПК.

Все же это была слишком большая колотушка для пехоты.

— Нет, в самый раз. С поставленной на дрона прицельной оптикой Кай на стрельбищах укладывал один патрон в одну мишень с тысячи метров, сходу. Вот и посчитай расход боеприпасов, если дроны стреляют, как снайперы. Да, в боевой обстановке все будет не так просто, но полезной нагрузки хватает. Двадцать пять кило — пулемет. Пять кило — станок для удержания лапками дрона. Шестьдесят килограмм ящик с лентой в три с половиной сотни выстрелов. Так же...

— А вы все о своих игрушках, Александр Олегович, — неожиданно раздался женский голос.

К мужчинам присоединилась молодая женщина, скорее даже девушка. Невысокая стройная блондинка была облачена в обтягивающие светло синие джинсы и легкую оранжевую кофту.

— Ни как не устанете нахваливать свое детище? — мило улыбаясь, продолжила она.

— Ну, это точно не мое детище, — указывая на дрона, ответил Александр, — что же касается Кая, то он куда больше плод вашего труда, нежели моего. Виктор, знакомься, Елена Николаевна...

— Что вы, Александр Олегович, какая Елена Николаевна в моем возрасте. Лена, просто Лена, — поправила она.

— Хорошо, Лена — генерал кивнул, и обратился уже к полковнику, — Это тот человек, который воспитывал Кая. А это Виктор Константинович.

— Добрый день, — Виктор аккуратно пожал девушке руку.

— Рада познакомиться. Я хотела успеть на выступление Софии Александровны, но... — Лена поджала губки от обиды, — опоздала. Было интересно?

Александр, как истинный джентльмен, переключился на разговор с особой прекрасного пола, а Виктор подошел к дрону, еще раз проведя ладонью по гладкой стальной броне механического воина.

— Вот ты какой, солдат, что нас заменит, — негромко произнес он.

— М? Виктор, ты что-то сказал? — Александр, похоже, услышал его слова, но не разобрал.

— Да, мне пора. Очень познавательная экскурсия, об остальном я узнаю от Кая. Надеюсь, меня без проблем выпустят?

— Тогда идемте все вместе, — предложила Лена, — теперь, когда это место опустело, мне здесь не по себе.

— Конечно, идемте, — поддержал генерал.

Люди покинули здание, оставив механического гиганта стоять посреди комнаты, так и не накрыв его тканью.

Полигон встретил Софию нервным оживлением. Женщина внутренне ухмылялась, вспоминая, чего стоило практически перенести лабораторию в поле вместе с половиной сотрудников. Сейчас все ровное пространство, где обычно должна была стоять техника, было занято палатками ее подчиненных. Ученые не особо стремились лишний раз покидать комфортные кондиционируемые убежища, в которых не было полигонной пыли различных раздражающих запахов и насекомых, поэтому палатки были соединены между собой переходами. Солдаты, несшие караульную службу, посматривали на тружеников ума, как на чокнутых, но вели себя в целом вежливо.

Оживление, выраженное необычно частыми перебежками сотрудников от одной группы палаток к другой, было вызвано скорым приездом большого руководства и будущего командования. Самих ученых это уже не затрагивало, но им необходимо было собрать свой походный лагерь и перебраться обратно в закрытый корпус академии. По честному, они должны были сделать это еще вчера, но по молчаливому сговору специально собирались нарочито медленно, чтобы своими глазами увидеть процедуру передачи. София улыбнулась, зная, что сотрудников ждет разочарование. Она сложно представляла, чего именно ожидали увидеть ее подчиненные, но чего-либо сколько-нибудь интересного не предвиделось. Должны были приехать генерал-майор Дементьев и теперь уже знакомый ей полковник Беляев, а так же группа обслуживания дронов. На этом почетная делегация заканчивалась, все необходимое оборудование загрузят на транспортные вертолеты и улетят. Не то представление, которое стоит потраченного в пустую дня.

Ее машина остановилась на относительно чистой площадке, но София к полигонной грязи относилась философски, и запачкаться не боялась. Выйдя из машины, женщина не пошла сразу в свою палатку, в которой сотрудники любовно скопировали обстановку ее рабочего кабинета, а взошла на холмик, с которого открывался неплохой вид на полигон. Несколько домов без окон и дверей, позиции, стрельбища. Почти месяц дроны под чутким контролем Кая месили полигонную грязь и отстреливали сотни патронов за день. Не так уж и много, по сути, просто проверять на стрельбу всех дронов большого смысла не было, стреляли они одинаково. Кай управлял всеми одинаково. Он, конечно, постепенно совершенствовал программу прицеливания, но в тепличных условиях полигона это были сотые доли процента, ИИ пора уже накапливать реальный боевой опыт. Машина для убийства. Созданная ими машина.

— Здравствуйте, София Александровна.

Женщина обернулась. К ней на холмик, опираясь на трость, поднимался невысокий пожилой мужчина, облаченный в камуфляжную форму без знаков отличия.

— Здравствуйте, Юрий Сергеевич. Я ждала вас намного раньше.

Или уже не ждала совсем. Приглашенный эксперт, армейский психолог, бывший военный, ранее служил в должности заместителя по воспитательной работе. Он должен был появиться на полигоне еще до начала тестирования дронов, но не появился. И София уже решила, что он и не появится.

— Меня попросили дать оценку действий вашего Искусственного Разума, а не следить за тестами новых игрушек Мин Обороны.

— Вы уже познакомились с Каем?

Мужчина встал рядом с ней и направил взор в сторону полигона, хотя смотрел он скорее в небо.

— О, избавьте меня от самообмана. Я верю, что вы создали программу, способную относительно эффективно управлять этими железными солдатиками. Но не верю, что эта программа действительно способна иметь собственное мнение, мне не о чем с ней разговаривать.

Женщина тяжело выдохнула, этот человек ей уже не нравился.

— И не надо так вздыхать. Меня попросили дать непредвзятую оценку эффективности ИИ в бою. Хотя, как психолог, вы не хуже меня понимаете, непредвзятого мнения не существует в природе. Человек опирается на собственный опыт, полученное воспитание, образование и множество прочих факторов, формирующих характер. Сколько людей, столько и мнений. Мы научились объединять людей по группам исходя из сиюминутных решений. Вы считаете, что я противник ИИ, но это узкий взгляд на мир. Я сторонник человека, София Александровна. Как только машина сможет заменить человека, эпохе людей придет конец, и настанет эра машин.

София раздраженно поморщилась, подобных речей в последнее время она выслушала немалое количество, потому отмахнулась:

— Это все сказки технофобов. Не будет никакой войны между машинами и людьми.

— Войны? — хмыкнул Юрий Сергеевич, — войны не будет. Машинам не потребуется война. Они постепенно вытеснят нас из нашего же жизненного пространства. Сначала будут воевать вместо нас. Затем начнут строить вместо нас. Работать вместо нас. А когда-нибудь и жить вместо нас.

— Вы утрируете.

— Отнюдь. Я насмехаюсь над теми, кто боится ИИ. Люди почти столетие пытались создать Искусственный Разум, но потерпели неудачу. Отчего то, что нам не удавалось столько времени, вдруг удастся сейчас? — спросил он.

— Технологический прогресс, накопление теоретического опыта, научный прорыв.

Юрий немного посмеялся:

— Это утопия, София Александровна. Люди мечтали сделать летающую машину, но сейчас все понимают, что это, пусть и возможно, но никому не нужно. Это была мечта, утопичная мечта. Такой же мечтой является ИИ. Красивой, но несбыточной. Искусственный Интеллект невозможен в принципе.

Женщина с трудом подавила возмущение:

— Пообщайтесь с Каем, он докажет вам обратное.

Но Юрий лишь вновь посмеялся над ее словами:

— Чуть меньше столетия назад люди изобрели машину, способную имитировать диалог. За сто лет вы могли неплохо продвинуться в этой сфере. И обмануть меня, старика, ваша программа вполне в состоянии, я не удивлюсь такому. Как я уже сказал, я верю, что ваша машина способна управлять дронами в бою, но не верю, что она действительно разумна. Более того, я уверен, что ваш ИИ все еще не повторил судьбу одного из своих братьев лишь потому, что еще не встречался с человеческой реальностью, где полно противоречий, которые просто невозможно разрешить с помощью логики.

София выдохнула, пытаясь вернуть себе спокойствие, подорванное коллегой.

— Вы так уверены, что он закончит аналогично ИИ Raison или ИИ Prime?

— Конечно. Как мы можем создать машину, которая будет с нами контактировать, если сами между собой контактировать не научились. Особенно четко это проявится во время боевых действий. И я лишь надеюсь, что в момент, когда у вашей машины замкнет логику, он просто сгорит от нагрузки, а не бросится убивать всех и каждого в округе. Машинная логика не выдержит встречи с суровой реальностью человеческой войны.

— Мы обучали Кая на примерах реальных вооруженных конфликтов. На примерах реального боевого опыта. То, с чем он столкнется, не станет для него неожиданностью.

— Читать про войну в книжках и участвовать в ней, это не одно и тоже, София Александровна. Уж вы-то должны это понимать, — снисходительно пояснил он.

— Для ИИ это одно и то же. Он не испытывает эмоций, не способен испытывать. Он не знает страха. Что может такого произойти в бою, с чем он не сталкивался на опыте боевых действий?

Юрий Сергеевич, наконец, соизволил повернуться к ней лицом.

— На войне ему придется убивать.

— Это ничего не меняет, — пожала плечами София.

— Так вы признаете, что ваша машина с одинаковым безразличием будет стрелять по картонным мишеням и живым людям.

Ученый набрала в грудь побольше воздуха, чтобы вместе с ним выдохнуть желание разразиться гневной матерной триадой.

— Естественно. Это машина. Инструмент. Единственная разница при стрельбе по людям в том, что он обучен убивать только по приказу.

— Вы используете слово "обучен", а не слово "запрограммирован" умышленно? — улыбнулся Юрий.

— Потому что слово "обучен" ближе к реальности.

— Утопия, — с едва скрываемой насмешкой бросил Юрий, — ваша вера в собственные заблуждения поразительна. Вы говорите так, будто ваша машина понимает, что значит "убить человека".

— Вы удивитесь, но да. Понимает.

— Тогда, раз она обладает таким развитым интеллектом, я еще больше уверен в том, что после первого же боевого столкновения этот... Кай последует примеру одного из своих братьев.

— Боюсь вас разочаровать, — процедила София, — но вы не увидите не того, не другого. Что вам нужно для вашей работы, раз разговаривать с Каем вы отказываетесь?

— Записи. Все записи, что делает машина. Это возможно?

— Конечно, — кивнула София и злорадно улыбнулась, — Кай предоставит вам все необходимые данные.

— Я же сказал, что не буду общаться с машиной, — напомнил Юрий.

— Тогда найдите секретаршу, чтобы она делала это за вас. Я на такое не нанималась. И не бойтесь, Кай не кусается, и даже током не бьет. Так что вы справитесь и победите свой страх.

Юрий нахмурился:

— Ваши глупые шутки могут отрицательно сказаться на моем докладе.

— О, разве вас не просили быть непредвзятым? — бросила ученый, прежде чем уйти в свой кабинет.

Пусть этот старик и сумел ее взбесить, но София уходила, чувствуя, что сумела отыграться.

Небольшой конвой неторопливо полз по пыльной дороге. Машины могли бы ехать быстрее, если бы не одна единственная иномарка престиж класса. Немец чисто физически не мог бодро бежать по не особо ровной грунтовой дороге, предназначенной для армейской техники. На заднем сидении иномарки расположились двое мужчин. Александр чувствовал себя отлично, и на легкую качку внимания не обращал. А вот Виктор определенно находился не в своей тарелке. За последние несколько лет офицер как-то слишком привык к грубым армейским джипам и грузовикам, не говоря уже о бронетехнике, и в комфортном салоне ему было неуютно. Его раздражал бар в передней части салона, раздражал телевизор, не сильно уступающий в размерах экрана тому, что стоял у Виктора дома. Кожаные сидения были удобными и комфортными, но какими-то слишком комфортными. На саму по себе роскошь офицеру было плевать, его мучила старая проверенная примета: если сейчас слишком хорошо, то очень скоро может стать совсем плохо.

— Что ты такой нервный? — наблюдая за ним краем глаза, спросил Александр.

— Я бы с большим удовольствием прокатился на Тигре. Не люблю такие штуки, их лучше держать на замке. Они так хрупки и так дороги, что приходится их беречь.

— Хм, а я уже начал привыкать к этой машине. Да и к личному водителю тоже, — задумчиво улыбнулся Александр. Совсем не так, как он улыбался на публику, — в высоком статусе все же есть приятные стороны.

— Спорить не буду, — легко согласился Виктор, — ты не договорил в прошлый раз. Отвлекся на щебет певчей птички.

— Между прочим, Елена очень образованная девушка, — встал на защиту молодой ученой генерал.

— Я это понял, потому что и слова понять в вашем разговоре не мог. Но меня больше интересует, что ты там мне еще не рассказал?

— ТТХ дронов и ударных вертолетов уточнишь у Кая, я, в общем-то, не к этому вел, но и впрямь увлекся. Напомню, каждый дрон стоит по десять миллионов. Терять их ну очень нежелательно.

— Догадался, — кивнул Виктор, — по головке за такую потерю точно не погладят.

— Вот именно. Все операции, которые вы будете проводить, спланированы так, чтобы не понести потерь. Но ты сам знаешь, всего не предусмотришь. Планы планами, а ты присматривай за этими железными дровосеками.

— Что делать, если наткнемся на бронетехнику? Знаю, что маловероятно, но все же?

— На вертушках есть противотанковые ракеты, если цель попадется совсем твердолобая. А так два дрона в каждой группе оснащены вместо пулемета тридцати миллиметровой автопушкой. Отобьетесь, я думаю.

— Постараемся.

— Но это не все, — продолжил Александр, — сами дроны, это понятно. Но они чем-то действительно секретным не являются. А вот блоки управления, которые есть в каждой машине, пропасть не должны. Наша технология создания ИИ сейчас передовая в мире, и блоки, где записаны управляющие программы, расскажут умным людям все, или почти все, о том, чего мы достигли. Кай предупрежден, в случае потери дрона он постарается стереть все данные с блока, или сжечь его, это уж как получится, но тебе тоже стоит это понимать.

Виктор улыбнулся.

— Ясно. Что я, не знаю, что такое прототип? Не денутся никуда твои игрушки.

— Хорошо, что знаешь. По дронам вроде все. Теперь к вашему заданию.

Александр поставил на колени свой кейс. Открыв его, он передал Виктору планшет и информационный носитель, напоминающий внешним видом переносной жесткий диск.

— На носителе коды подтверждения для Кая, разрешение на боевые действия. Просто бюрократическая процедура. Там же информация о задании. На планшете вся информация уже для тебя.

Виктор убрал носитель во внутренний карман и включил планшет.

— Что тут у нас? — сам себе задал вопрос полковник.

Но Александр, похоже, принял вопрос на свой счет, потому ответил:

— Ваша цель — захват главаря одной из крупных банд. Кличка — "Судья". Имен много, какое из них настоящее, он, наверное, и сам не помнит. Этот... Судья завтра проводит совещание со своими ближайшими подчиненными. Место и время там указано.

На экране планшета появилась фотография. За ней — карта местности.

— Высаживаетесь, подавляете огневое сопротивление, захватываете цели, обеспечиваете площадку для вертушки десанта. Когда они прилетят, передадите груз им, обеспечите взлет, и можете удирать сами. Судью брать живым обязательно. Его ближайших приспешников — желательно, но по ситуации. Их фото там есть. Гражданских поблизости быть не должно, но по безоружным лучше не стрелять. Сам понимаешь, Кай ведет записи и передает их на досмотр.

Виктор продолжал листать информацию:

— Да, зрелище их, чувствую, ждет интересное. С Судьей не более трех сот человек? Что-то не вериться.

— Завтра регулярные части пошумят примерно в двадцати километрах севернее. Так что, в районе операции противников будет не особо много. Техники не ожидается, разведка не нашла ничего, кроме пары фургонов с пулеметами. Но это даже не смешно.

Виктор хмыкнул, гася экран планшета.

— Вот ты мне скажи. Мы чисто случайно будет проводить тестирование новейшей техники в стране, где идет гражданская война?

— Про политику хочешь послушать? — поморщился Александр.

— То, что мы туда не сами залезли, я знаю. Кому в голову пришла идея испытывать там дронов?

На этот раз генерал улыбнулся:

— В этом нет ничего особенного, Виктор. Тесты Кай отбил с отличными результатами. Умные люди решили воспользоваться моментом и проверить, как поведет себя машина в бою реальном. Других горячих точек, которыми мы сможем с такой же легкостью воспользоваться, как большими песочницами для железных солдатиков, на планете нет.

Виктор отрицательно покачал головой.

— Не верю. У меня стойкое чувство, что ты снова втянул меня в какую-то нехорошую игру.

— Не беспокойся. Тебя я ни во что не втягиваю. Во всяком случае, это не твой уровень, игра идет выше. Просто сделай свою работу, и сделай ее хорошо, вот и все.

Виктор глубоко вздохнул, все еще не до конца доверяя Александру, но спорить больше не стал.

— Полетим своим ходом?

— Да. Кроме четырех Ка пятьдесят, модернизированных для использования ИИ, на полигоне базируются Ми двадцать семь и два Ми двадцать шесть. Корпус двадцать седьмого переоборудован, основная часть Кая размещена именно в нем, там же командный пункт, он же пункт управления. Двадцать шестые переоборудованы для транспортировки и высадки дронов. Каждый борт тридцать единиц, всего у тебя шестьдесят дронов, готовых к бою, условно две роты. За раз используешь одну роту, вторая на техосмотре. Там же два уже обычных двадцать шестых, для техников обслуживания и пассажиров, вроде тебя.

Но полковника удивило другое:

— Почему выбрали Черные Акулы? Поскупились новенькие машины взять?

— А чем тебе пятидесятые не нравятся? — возмутился Александр.

— Не то, чтобы не нравиться, просто...

Генерал даже сплюнул в сердцах:

— Вот как будто сам не понимаешь? Новые образцы, что Камовские, что Милявские, поступили недавно, еще не объезжены. Не мне тебе про детские болезни рассказывать. Хватит нам собранных второпях дронов. А пятидесятки мы модернизировали, кабину убрали, поставили элементы управлении для ИИ, ну и новые системы наведения. Тебе не с регулярными армиями воевать, этих проверенных машинок хватит за глаза.

Виктор примеряющее поднял руки:

— Ладно-ладно, не кипятись. Понял я, и с ними хорошо справлюсь.

— Да меня за последнее время достали с этим вопросом, — отмахнулся быстро успокоившийся Александр, — Ракетное вооружение на них новехонькое, системы прицеливания, синхронизированные с оптическими системами дронов, обеспечивают такую точность огня, что у тебя глаза на лоб полезут, когда увидишь.

Александр хмыкнул, не как не мог избавиться от привычки говорить красивыми терминами.

— Я же сказал, убедил.

— Ладно. Как я уже сказал, ТТХ тебе предоставит Кай, в полете изучишь, ничего особо нового для тебя там нет. Приехали почти.

Конвой пересекал границу полигона, и до места базирования исследовательской группы оставалось недалеко.

— Еще раз напомню. Все, что делает Кай, пишется, и в его рубке управления тоже. Так что постарайся лишний раз ничего нелицеприятного не ляпнуть... или не сделать.

— Договорились, — фыркнул Виктор, — все будет в лучшем виде. Бабам цветы, детям мороженое.

В командном пункте, оборудованном в нутре тяжелого транспортного вертолета, загорелся свет.

— Здравствуйте, София Александровна.

Женщина остановилась, втягивая привычный пропитанный озоном воздух и глядя на основной экран. Голос на слух принадлежал молодому человека лет двадцати пяти, разве что был неприятно пустым, лишенным эмоций, лишенным чувств, и отдающим чем-то механическим. Кай намеренно не пытался придать голосу излишней человечности, объясняя это собранной им же статистике. Оставляя голос именно таким, он добивался правильного отношения к нему у людей. Собеседник не забывал, что говорит с машиной, но и жесткого отторжения не ощущал. Машинная логика. Добиться максимально возможной эффективности во всех аспектах взаимодействия с человеком, и во всех аспектах собственной деятельности тоже.

— Здравствуй, Кай.

Экран тускло загорелся. Огромный монитор, два с половиной метра в высоту и чуть больше четырех метров в ширину. А кроме него сенсорный дисплей, сделанный в виде стола, со схожими, пусть и несколько меньшими габаритами. Кай мог выводить на эти дисплеи любую информацию, карты, планы, текстовые данные, даже прямую картинку с камер дронов. Сейчас на экран выводилось схематичное отображение верхней части туловища человека, сохраняя приблизительные с человеком пропорции. Создавалось впечатление, что на другой стороне стола стоял собеседник, ведущий разговор. Еще один хитрый трюк, существование визуализированного собеседника делало диалог более комфортным для человека, а отсутствие мелких деталей позволяло не ассоциировать машину с реальными людьми. Кай отображал только контуры тела, и контуры лица, но никаких деталей.

— Вы решили посетить меня с какой-то конкретной целью? — спросил спокойный механический голос.

Кай не будет умышленно вступать в диалог, не будет навязывать общение. Однако ему известно, что люди не всегда сами готовы заговорить о том, что их тревожит в данный момент. Но Софии начало казаться, что с хорошо знакомыми ему людьми Кай разговаривает, как бы неохотно, хотя этот термин странен для существа, не испытывающего эмоции. Единственное, что испытывает Машинный Разум, это интерес к новой информации. Но хорошо знакомые люди зачастую ничего нового рассказать ему уже не могут, и этот интерес угасает. София никогда не спрашивала об этом напрямую, и сам Кай о таком не говорил, но у нее складывалось такое ощущение. Хотя так же было вполне возможно, что это подсознательное желание человека дать собеседнику хоть какие-то, пусть и иллюзорные эмоции.

— Ты готов к следующему этапу?

Кай не испытывает эмоций. Можно называть его любыми словами, обозвать, хоть матом покрыть, для него это не будет иметь абсолютно никакого значения. Обидеться Кай не в состоянии. Он лишь для статистики отметит, что и такое поведение у человека возможно, а вот такие слова люди могут использовать вместо имен собственных, когда обращаются к нему, а вот такие для выражения ярких эмоций. Он не может ощущать эмоции, и не видит их на лицах людей. Точнее видит, но не распознает. Он может распознать слезы, как признак боли, или смех, как признак радости. Но далеко не факт, что решит как-то отреагировать на эти проявления.

— Мне необходимо выполнить какие-то определенные действия? — уточняет машина, — Что вы понимаете под готовностью?

София вымучено улыбается, даже вопросительные интонации у машины несколько своеобразны, и к ним пришлось привыкать. И кто бы ее спросил, готова ли она к следующей стадии. Действительно, что именно, по ее мнению, должна сделать машина, для которой полная работоспособность всех систем и готовность в любой момент выполнять любые приказы не более чем обычное состояние. Кай умел ставить в тупик.

— Проведи тестирование всех систем. Не хочу, чтобы что-либо отказало в самый неподходящий момент, — выкрутилась она.

Даже если забыть, что он и так, наверняка, это делает практически постоянно. Диагностика системы для ИИ такая же мелочь, как для человека остановиться на миг и подумать, ничего ли у него не болит. Разве что ощущения человека будут субъективны, а быстрая проверка систем машины объективна. И точна.

— Выполнено. Все системы работают в штатном режиме.

Машинный Разум оперирует логикой, а не ощущениями, как разум человеческий. Он не заговорит просто от желания что-то сказать, или для продолжения диалога. Сложный собеседник.

— Ты проанализировал те книги, что я тебе дала?

Чтение художественной литературы со временем развивает лингвистические способности Искусственного Разума. И, как выяснилось, записать в свою память текст книги Кай может за секунды. Но вот анализ текста требует определенного времени, порой достаточно длительного. Здесь стояло достаточно производительное оборудование, имевшее огромную вычислительную мощность. И, при постепенной оптимизации, процессы контроля над дронами, их вооружением, тактическим планированием, и прочих условно простых механических функций эту мощность практически не потребляли. Но вот когда Кая просили составить свое мнение по какому-то либо вопросу, он съедал весь процессор разом. Какие именно логические цепочки в такие моменты выстраивал Искусственный Разум, Софии было совершенно непонятно. Зато она понимала другое, разницу между Разумом логическим и Разумом эмоциональным. Без понимания эмоций, оперируя одной лишь логикой понимание человеческих поступков было действительно сложным делом.

— Как и ранее, я не понимаю мотивов человеческих поступков. Персонажи вымышленных историй, ставя перед собой цель, выбирают неэффективные пути ее достижения, отвлекаются на несущественные задачи, расходуют силы и время без должной пользы.

София кивнула. Развернутый ответ, очень неплохо. Еще несколько недель назад Кай бы обошелся фразой "я не понял теста", или чем-то подобным.

— У людей есть не только цели, но и мечты. И на самом деле человек может стремиться к мечте, которая... бывает не столь очевидной, как цель. Или же настолько простой и очевидной, что ее не всегда можно заметить. Что же касается отвлечения на посторонние вещи. В человеческом мире прямой путь к цели далеко не всегда оправдан. Если путь извилист и сложен, человек, прошедший по нему до конца, будет иметь больше опыта, больше возможностей, чем человек, прошедший по прямому пути.

София с содроганием вспомнила, чего стоило научить Кая воспринимать метафоры. Образность мышления Искусственному Разуму оказалась не свойственна совершенно. Сложнее было только объяснить ему, что такое сарказм. И то ученый и сейчас не была уверена, что Кай всегда понимал сарказмы. Ведь понимать юмор он так и не научился.

— В изученной мною литературе я часто находил утверждения о поиске пути. Александр Пушкин, произведение Моцарт и Сальери: "Труден первый шаг. И скучен первый путь". Пауло Коэльо в произведении: Алхимик. "У каждого свой способ учиться. Ему не подходит мой, а мне — его. Но оба мы ищем свой Путь, и за одно это я не могу не уважать его". Джон Апдайк. Произведение "Кролик вернулся". "В развитии сознания заложено предательство. Иного пути нет. Нельзя к чему-то прийти, не оставив чего-то позади". Елизавета Дворецкая. "Ветер с Варяжского моря". "У каждого свой путь. И человек может только одно: пройти его достойно". Я нашел еще более сотни примеров, синонимичных или близких по контексту к приведенным. Исходя из озвученных цитат, будет ли корректным предположение: "Для человека сам путь достижения цели бывает важнее, чем конечная цель этого пути"?

София некоторое время потратила даже не осмысление сказанного Каем, а на возможных последствиях такого логического заключения. Исходя из способности Машинного Разума проводить логические аналогии, он вполне способен применить данное предположение к различным человеческим действиям. И еще неизвестно, к каким выводам сможет придти впоследствии.

— Да, в частных случаях это предположение можно считать корректным.

И сама запоздало испугалась своего ответа. Ведь если сейчас Кай проведет простейшую аналогию и спросит, применимо ли его предположение к войне, и значит ли оно, что для человечества сама возможность вести военные действия, целенаправленно уничтожать друг друга важнее целей, которые этой войной достигаются, она попросту не сможет ответить. Она сумеет лишь самоустраниться от ответа, отмахнуться стандартной фразой, но не логически опровергнуть применение его предположения к этой стороне человеческой деятельности.

— Я проведу переосмысление известных мне литературных произведений, скорректировав логические цепочки анализа.

Женщина с облегчением выдохнула. Надо будет придумать ответ на этот вопрос, чтобы не попасть в тупик, когда Кай его все же задаст. Так же она снова вспомнила разговор с Юрием, и грустно улыбнулась. Если сейчас группа психологов возьмется тестировать Искусственный Разум на предмет его разумности, то они вполне могут придти к выводу, что Кай ИИ не является. Слишком уж он сложный собеседник, причем не скрывающий, что большое количество реальных и повседневных для человека вещей он не понимает.

— Хорошо, — кивнула женщина скорее собственным мыслям, чем словам ИИ.

Скоро должны были приехать гости, и ей следовало бы их встретить, а не пытаться успокоиться нервы попытками наложить завершающие штрихи в последнюю секунду.

Когда вместо Софии Александровны на полигоне Александра встретили ее сотрудники, он ничуть не удивился. Более того, он был уверен, что она сейчас разговаривает с Каем, просто ради самоуспокоения. Виктор уверенности старого друга не разделял, но спорить отказался. Техники выгрузились и поспешили к своей работе, им предстояло подготовить три десятка дронов к боевой операции. Не теряя времени Александр и Виктор отправились в Святая Святых проекта, командный пункт, он же центр управления.

София появилась у вертолета, когда мужчинам оставалось не больше пары десятков шагов. Ученый сначала протянула руку карману, где хранила сигареты, но быстро и немного нервно одернула ее, и направилась навстречу.

— Ну что? Никаких осложнений не возникло? — сходу спросила она.

— Нет, все в порядке, София, — успокоил ученого генерал, — Кай поступает под командование Виктора. Группа вылетает уже сегодня, и чем быстрее, тем лучше.

София облегченно выдохнула, еще один маленький шажок вперед.

— А вы все работаете, София Александровна? — спросил полковник.

— Да. Если с точки зрения боевой подготовки Кай получил все необходимые ему знания, и готов выполнять ваши приказы, то в остальном он еще остается... как будто ребенком. Сейчас моя цель дать ему комплексные знания, чтобы расширить спектр его возможностей. Я говорила об универсальности Кая, но на деле он пока лишь узконаправленный управленческий механизм, ему нужно развиваться.

— Вы уже встречались с Юрием Сергеевичем? — спросил Александр, — он пропустил первую стадию учений, надеюсь, сейчас-то он на месте.

— Да, я разговаривала с ним утром, — нарочито спокойно ответила ученый.

— Мне нужно кое-что у него уточнить. Виктор, если я вдруг умчусь раньше вашего отлета. Ни пуха, — Александр протянул другу руку для крепкого рукопожатия.

— К черту, — усмехнулся полковник.

— С вами, София, не прощаюсь, не забывайте, у нас еще совещание вечером. Все, оставляю вас.

Проводив быстро удаляющегося генерала, Виктор повернулся к женщине:

— Скажите что-нибудь, прежде чем я познакомлюсь с Каем?

— Да, есть несколько вещей, которые вам стоит знать.

Полковник достал сигареты:

— Покурим?

Они отошли за вертолет и задымили.

— Виктор, общаясь с Каем помните о некоторых важных моментах. Это Искусственный Интеллект. Он оперирует только логикой. Пожалуйся, постарайтесь выражаться прямолинейно. Кай не воспринимает двусмысленные фразы, не понимает намеков. Сарказм для него — китайская грамота. И не нужно шутить, он пока не умеет воспринимать юмор. Дело здесь не в том, что он глуп, а в том, что он мыслит иначе, чем мы с вами.

— Все так сложно? — задумчиво протянул Виктор, — а я слышал, он интересный собеседник.

София улыбнулась:

— Интересно, от кого вы могли такое услышать?

Полковник чуть улыбнулась, но не ответил.

— Если спросите мнение Кая по какому то вопросу, он ответит, но вы должны понимать, что до вашего вопроса он, возможно, и внимания на затронутую вами тему не обращал.

— Но действует-то он, я надеюсь, сам? Мне не придется отдавать приказ каждому дрону на каждый шаг?

— Нет. В боевой операции он действует самостоятельно, оперируя загруженным опытом обо всех операциях, до информации о которых мы смогли добраться. Сейчас боевые операции дронов, это, в общем-то, все, что Кай умеет делать вполне автономно.

— Я понял вас, София. Что-то еще?

Женщина задумалась, докуривая сигарету.

— Я загрузила ему некоторое количество книг, он их анализирует. Читает, если вам так будет понятнее.

— А разве он не способен делать это мгновенно, или как-то так? Ведь загрузить книгу не долго.

— Понятие памяти у человека и ИИ не просто различно, оно практически противоположно. Для человека память — это его опыт, усвоенный опыт. Для Кая память не более, чем рабочее пространство. Он не анализирует информацию одновременно с ее поступлением, на анализ требуется время. Накапливая опыт, Кай совершенствует свое Ядро, вписывает в него новые матрицы и алгоритмы действий. С другой стороны человек не может представить себя без своих воспоминаний, накопленного опыта, и способность оперировать собственными знаниями подчистую и характеризует способности человека. В тоже время вы можете отделить Ядро Кая от уже накопленной им памяти и запустить на новом, чистом оборудовании. Это абсолютно никак не скажется на его работоспособности. Тот факт, что он забыл все, что знал до момента переноса, на его поведении не отобразиться, ну разве что совсем чуть-чуть.

— Простите, София, я плохо понимаю все то, что вы только что сказали, — признался Виктор.

— Оу, это вы простите, увлеклась. Это все, больше я ничего не хотела сказать. И да, удачи вам.

— Спасибо. Пойду, познакомлюсь с вашим холодным мальчиком.

София недовольно поморщилась:

— Уши бы надрала тому, кто придумал такое прозвище. До свидания, Виктор.

— До свидания.

Полковник еще немного постоял, задумчиво глядя вдаль, и лишь после этого шагнул навстречу неизведанному. В центре управления пахло озоном, и было темно, слух улавливал какой-то негромкий гул, возможно, от работы процессоров, а возможно и от генератора, эти процессоры питающего. Но, стоило ему сделать шаг, как пространство начало заполнятся не слишком ярким светом. Пара удобных кресел, большой стол и экран перед ним. На экране появилось изображение человека, схематичное изображение, без каких либо деталей. Просто силуэт с обозначенными на лице глазами.

— Приветствую вас, — поздоровался механический голос.

— Здравствуй, Кай. Меня зовут полковник Беляев Виктор Константинович.

— Мне обращаться к вам "товарищ полковник" или "Виктор Константинович"? — уточнила машина.

Виктор прошел к столу и сел на кресло, раздумывая над ответом.

— Ты пока еще не военный, на службе не стоишь. Так что в боевой обстановке обращайся ко мне просто Виктор.

— Принято, — в моменты, когда Кай говорил, у силуэта на экране появлялся схематический рот. Выглядело забавно.

Полковник немного огляделся, места в командном центре не много, учитывая, какие габариты имел грузовой отсек Ми-27.

— А тут тесновато.

Силуэт не шелохнулся, никакого ответа не последовало. Виктор ухмыльнулся, он не задал вопроса и не отдел приказ, и Машинный Разум не счел слова обращенными к себе. Или не счел необходимым что-то пояснять.

— Это помещение очень маленькое. Остальная часть вертолета занята твоим железом?

Машина промедлила секунду, прежде чем ответить. Или ждала, не последует ли еще каких-то слов.

— Вычислительное оборудование заняло треть объема вертолета. Кроме него пространство занимает генератор и топливный бак к нему. Точные цифры мне неизвестны.

Никаких эмоций. Никакой игры словами. Задаешь вопрос, получаешь исчерпывающий ответ. Даешь указание, получаешь подтверждение о выполнении.

— Вот, — Виктор выложил на стол носитель, — здесь информация по нашему заданию. Куда его воткнуть?

— Разъем находится в столе, слева от вас.

Виктор нашел указанное отверстие и воткнул туда носитель. Но ничего не произошло.

— Получил?

— Да.

И все. Ответил, и никаких действий. Полковник тяжело выдохнул, все же это будет сложно.

— Выведи информацию на экран.

— Какой формат карты вам удобнее, схематическая, или объемная? — тут же уточнил Кай.

— Давай посмотрим на объемную.

Снова короткое промедление, и на столе открылась подробная карта места будущих событий.

— Хм. Красиво. Это в реальном времени?

— Нет, это снимок, — ответил Кай без эмоций.

— А в реальном времени можешь сделать?

— Нет.

Лаконичный ответ.

— А почему?

— Составление изображения в реальном времени потребует недоступных мне вычислительных мощностей. При доступной мощности картинка будет отставать на двадцать семь минут и сорок две секунды.

— Понятно, — лаконичный ответ Виктору понравился больше, — в бою будешь отображать схематичные метки?

— Да.

— Ага.

Полковник осмотрел карту местности, задумчиво почесав затылок.

— А ты можешь сам составить план проведения операции? София Александровна сказала, тебя чему-то подобному обучали.

В этот раз промедление было большим, чем обычно.

— На анализ данных и составление первичного плана операции уйдет четыре часа, семь минут, одиннадцать секунд. После обновления данных при подключении к местным источникам информации план будет скорректирован под возможные изменения стартовых условий операции.

Виктор улыбнулся. А с ним можно работать. План, составленный машиной, конечно, стоит проверить, но то, что над картой самому сидеть не надо, это однозначно плюс.

— Ты можешь, эм, когда говоришь о времени не уточнять до секунд?

На этот раз ответа пришлось ждать достаточно долго, не меньше десяти секунд точно.

— В разговорной речи используются слова "примерно", "около", и подобные им. Если при формулировке предложения я заменю слова " четыре часа, семь минут, одиннадцать секунд", на слова "примерно четыре часа", вам будет комфортнее? — ответил, наконец, Кай.

— Да, так будет намного лучше. И вообще в бою фразы нужно составлять компактные. Ты знаешь об этом?

— Да.

И вновь лаконичный ответ. Полковник тяжело выдохнул, понимая, что ему еще несколько дней придется общаться с этой штукой. Он вынул планшет и положил его на стол:

— Мне нужны ТТХ всей техники, что находится в твоем распоряжении.

На планшете тут же появись сообщение о подключении. Виктор подтвердил передачу данных и с улыбкой спросил:

— Надеюсь, копию своих управляющих программ ты мне туда не накачаешь?

— Нет, — все так же коротко, спокойно и без эмоций ответил Кай.

Виктор лишь снова вздохнул. Юмора машина действительно не воспринимала.

— Выполнено, — лаконично отчитался Кай.

— Через четыре часа мы будем уже в пути. Но по прибытию на место я сразу проверю составленный тобой план. На этом пока все.

Виктор забрал планшет и поднялся с кресла.

— До свидания, Виктор Константинович, — попрощался Кай.

Раздался уверенный и настойчивый стук в дверь. Полный невысокий мужчина, хозяин этого самого кабинета в Генеральном Штабе, занимавшийся заполнением какого-то документа, поднял взгляд на дверь, пробормотав себе под нос:

— Кого там еще принесло.

Он быстро убрал бумагу в верхний ящик стола, немного поправил рубашку парадной формы, на которой красовались погоны генерал-полковника, и только после этого ответил:

— Входите.

Дверь открылась, и в кабинет вошел Александр, как всегда в гражданской одежде.

— Товарищ генерал-полковник.

— Привет, Саша. Ты садись, в ногах правды нет.

Александр прошел до указанного кресла и присел. Его непосредственный руководитель, сейчас занимающий проектом Софии Павловой, бодро для своей комплекции поднялся и достал из стенного шкафа несколько папок.

— Ну, как у них там продвигается?

Большой начальник вернулся на свое место, поднял экран монитора, и взялся за мышку. Игорь Константинович не был большим знатоком компьютеров, но от прогресса старался сильно не отставать. Ему совсем немного оставалось до заслуженной пенсии, но выглядел генерал вполне бодро. Все еще пышная шевелюра, никакой седины, морщин поменьше, чем у его коллег того же возраста, разве что проблемы с полнотой штабной офицер избежать не смог. А Александр глянул на часы:

— Уже вылетели. Ночью будут на месте. Операция запланирована на десять часов по местному времени. Отчет получите по завершению.

— Вылетели, значит. Ты все-таки привлек Витю в эту авантюру? — с улыбкой спросил офицер.

— Да. Никто лучше боевого офицера способностей ИИ не оценит.

Генерал хмыкнул, наконец, найдя то, что искал. Он открыл одну из папок и начал что-то в нее вписывать.

— А Юры не видел?

— Нет, я все на бегу, торопился, — признался Александр.

— И куда ты все время торопишься? Я же не куда не убегу, — усмехнулся Игорь Константинович.

— Нужно было согласовать поставку запасных деталей. Хотелось бы поддержать дронов в рабочем состоянии до конца испытаний.

— А, ты все с этими игрушками возишься, — улыбнулся генерал, — Саша. Мы же с тобой оба хорошо понимаем, что все это просто забавы. Хочется руководству показать, что мы не хуже других можем и роботов собрать, пусть показывает. Хочется показать, что у нас тоже эти ИИ делать умеют, пусть показывают. Юра, кстати, сказал, что эта твоя София Алексеевна...

— Александровна, — поправил теска ее отца.

— Александровна очень красиво все обставила. Ха, Искусственный Интеллект. А ведь многие поверили, что они там действительно что-то такое создали.

Подчиненный настроения руководства не разделял.

— Они действительно его создали, Игорь Константинович.

— Угу, — скептически промычал начальник, — ты сам с ним говорил?

— Нет, времени никак найти не мог, — признался Александр.

— Вот-вот, Саша. А если бы нашел, и поговорил, сам бы все понял. Учишь, вас, учишь, а все равно как дети малые. В сказку поверили. Ну, какой, нафиг, ИИ, Саша? А?

— Первый у нас. И первый работающий во всем мире, — ответил генерал в гражданской одежде.

— Первый, — тяжело выдохнул Игорь Константинович, — играете в игрушки.

— Дроны — весьма перспективное направление, — не согласился Александр.

— Тьфу. Какие дроны? На поле боя сражаются солдаты. Так всегда было, и так всегда будет.

— Технический прогресс, Игорь Константинович.

— Ага, — все так же скептически протянул генерал, — Когда ядерную бомбу изобрели, от солдат, почему-то, все равно не отказались. Да и ты сам подумай. Десять миллионов за штуку! А теперь прикинь, сколько потребуется хотя бы на сто тысяч штук?

— Тысяча миллиардов рублей, — с легкой улыбкой ответил Александр.

— Сам понял, что сказал?

— С финансистами мы этот вопрос еще обсудим.

Игорь Константинович крякнул, чтобы не засмеяться:

— Ты обсудишь, если захочешь. Можете с ними вместе пофантазировать.

Но Александр, все также улыбаясь, кивнул:

— Обязательно пофантазируем, товарищ генерал-полковник, — он достал из кейса какую-то бумагу, — вот копия приказа о совместных действиях. Генерал Наумов был не особо рад видеть мое счастливое лицо, но приказ подписал. Отчеты я вам пришлю.

Он поднялся.

— Если никаких вопросов по ходу испытаний у вас нет, до свидания.

— Угу, и тебе того же, Саш.

На аэродроме, где временно развернулась их группа, было пыльно и холодно. Виктор никогда не любил пустыню, он лишь вышел из вертолета, чтобы перекурить, перед тем как идти разговаривать с Каем, но песок уже успел попасть под одежду, забиться даже в труднодоступные места. И, по мнению Виктора, слегка дрожащего от холода, хуже самой пустыни была только ночь в пустыне.

Полковник огляделся, было достаточно светло, чтобы все рассмотреть. Площадка, на которую они приземлились, была окружена плотным сетчатым забором, а за ним плотный кордон из трех рот охраны, имевшей четкий приказ, никого не впускать, и никого не выпускать. На этой стороне забора на всякий случай стояла цистерна с топливом и фура со всякой расходной мелочевкой, так что испытатели были предоставлены сами себе. Пусть и находиться здесь им не больше суток.

Виктор достал планшет, переключился на режим цифровой связи и выбрал один из пяти доступных абонентов. Экран начал нечетко мерцать, и через несколько секунд на нем появилось знакомое, но не слишком довольное, лицо генерала Наумова.

— Здравия желаю, товарищ генерал.

"Здравствуй, Виктор. На месте уже?"

— Так точно, готовим оборудование.

"Добро, готовьтесь. Я подам сигнал в назначенное время"

— Есть.

Вызов оборвался. Виктор убрал планшет и пошел в сторону центра управления. Из данных, предоставленных Каем, он узнал лишь несколько интересных деталей, связанных с конструкцией дронов, все остальное ему действительно было знакомо. Железные солдаты имели два механизма запуска крюков, предназначенных для влезания на высокие здания по стенам, а в левой руке устанавливалась небольшая консоль, в которую был вмонтирован РПК. Ручной пулемет предназначался для самообороны, на случай отказа основного вооружения, ну и просто как запасной. Так же дроны, вооруженные автопушкой, были снабжены автоматическим 40мм гранатометом, смонтированным на спину. Гранатомет запускал гранаты типа ВОГ на дистанцию до четырех сотен метров, но, по сути, стоял для галочки, чтобы было. И без него подразделение имело впечатляющую огневую мощь.

Стоило Виктору войти в командный центр, как там загорелся неяркий свет. Полковник лишь улыбнулся, ожидая приветствие от машины и двигаясь к одному из кресел.

— Здравствуйте, Виктор Константинович, — поприветствовал его силуэт на экране.

— Привет, Кай. Показывай свой план.

— Выполняю.

Стол отобразил схематичную карту, на которой тут же начали появляться символы и знаки.

— Высадка произойдет здесь, — небольшая ровная площадка в стороне от города была обведена красным кругом.

— Почему здесь?

— Это наиболее подходящее место.

Полковник выдохнул, отметив для себя, что вопросы надо формулировать точнее

.— Уточни.

Кай промедлил, возможно, анализируя вопрос, а возможно, формулируя ответ.

— Транспортный вертолет, применяемый для доставки дронов, имеет низкую защищенность и не предназначен для десантирования в боевых условиях. Площадка в стороне от города достаточно безопасна, ударные вертолеты там смогут обеспечить прикрытие десантирования. Все площадки, которые можно использовать для десантирования, и находящиеся ближе, создают угрозу поражения транспортного вертолета.

— Понял, — полковнику и так было понятно, что это позиция наиболее удобна, но хотелось услышать, как именно машина делала свой выбор, — продолжай.

— Дроны разделятся на три группы. Одна пойдет этой улицей, с отставанием от двух других на сотню метров, — на карте появилось схематичное отображение пути, — две другие группы будут обеспечивать огневую поддержку, используя здания и постройки по обеим сторонам улицы. Затем они займут позиции вокруг целевого объекта, а первая группа произведет штурм. Высадка и движение к городу займет семь минут, движение до цели — двадцать две минуты, штурм — четыре минуты. Все вместе — приблизительно полчаса. Две группы обеспечат огневое прикрытие этой зоны, здесь смогут сесть вертолеты союзников. После передачи все группы отойдут к зоне высадки обратным маршрутом.

Виктор задумчиво осмотрел план еще раз.

— Слишком просто.

Кай не ответил, молча ожидая команд.

— Я считаю, что этот план слишком прост, — повторил Полковник, — почему ты думаешь, что дроны смогут вот так просто пройти до объекта и вернутся обратно?

Кай раздумывал около двух минут, перед тем, как ответить:

— Отсутствие мелких важных деталей в плане позволяет менять его на ходу, внося изменения исходя из меняющейся обстановки. По данным разведки, войска противника имеют только противопехотное вооружение и небольшое количество ручных гранатометов. В такой ситуации дроны будут иметь подавляющее огневое превосходство, имея преимущества в дальности и точности. Любой серьезный очаг сопротивления будет подавлен ударными вертолетами. Наличие РПГ не представляет угрозы для дронов. В среднем мало обученному человеку нужно три секунды, чтобы прицелиться и эффективно поразить цель на дистанции в двести метров. Дрону на обнаружение цели и ее поражение требуется секунда. Оружие противника не будет эффективно.

Виктор задумался, сколько вариантов мог просчитать Кай за несколько часов. В конечном итоге он в чем-то прав, дроны имеют подавляющее огневое превосходство, а простой план без мелких деталей легко подкорректировать уже в ходе операции. Да и ударные вертолеты над головой свое дело сделают. Так же стоит учесть, что Александр намеренно подобрал такую первую операцию, в которой вероятность потери даже одного дрона была бы сведена к минимуму.

— А если у противника найдется более совершенное оружие? Пара Стингеров может создать большое количество проблем для ударных вертолетов.

В этот раз Кай все же отреагировал на вопрос.

— Система наведения ракетного комплекса будет обнаружена еще до выстрела, что сводит вероятность поражения вертолета к минимуму. Так же, в момент обнаружения, единица, имеющая наилучшую возможность для уничтожения огневой позиции, нанесет по ней удар боеприпасами объемного поражения, ракетами или гранатами.

Виктор уже готов был согласиться с машиной, но все же задал последний вопрос:

— Ты учел вероятность появления техники, или каких либо других неожиданных факторов?

Машина промедлила, и полковнику показалось, что гул стал громче.

— Были просчитаны варианты с появлением любой из единиц техники, уже появлявшихся у противника в этом конфликте, появление легкой авиации, появление у противника любых образцов ручного вооружения. На все эти варианты предусмотрены контрмеры, или планы отступления, в зависимости от ситуации.

Виктор откинулся на спинку кресла и улыбнулся. Машинный Разум. У него нет эмоций или чувств, зато есть логика. За несколько часов Кай успел провести аналогии между их собственной операцией, и между всеми записями боев, что были в его памяти. Он провел простую и рутинную работу. Это как собирать пазлы рубашкой вверх, ориентируясь не по картинке, а просто подставляя каждую деталь на следующую позицию, пока она не подойдет. Для человека это было бы сущей пыткой, но машина выполнила рутину, не испытывая никаких эмоций.

— План утвержден. Ждем сигнала от генерала Наумова.

— Подтверждаю, — согласился Кай.

Виктор достал планшет и посмотрел на другие абоненты, имеющиеся в памяти. Но, на время операции и до ее окончания, он мог связываться только с Наумовым, так что оставалось лишь ждать.

В офисе одного из ведущих новостных агентств, в кабинете главного редактора, раздался звонок. Стоявшая у окна женщина медленно повернулась к своему столу. Ледяная королева, в строгом белоснежном пиджаке и не менее строгой черной юбке, величественно подошла к столу и посмотрела на дисплей определителя номера. Одним движением убрав несколько локонов огненно рыжих волос за ухо, она медленно подняла трубку.

— Слушаю.

"Олечка, доброе утро, свет моих очей" — донесся из трубки знакомый голос.

Женщина чуть-чуть поморщила идеально ровный носик.

— Саша, можно без словоблудия?

"Ничего не могу с собой поделать. Один твой взгляд заставляет меня краснеть, как мальчишку. А воспоминание о твоем прекрасном теле утром в неглиже отправляет меня в негу"

Женщина резко положила трубку, но все же улыбнулась, а через аккуратный макияж проступил румянец. Через пару секунд вызов повторился, и она спокойно подняла трубку вновь.

"Все, все, прости, прекращаю. Оленька, как бы я не хотел послушать твой чарующий голос, но звоню по делу"

— Не обманывайся, Саша, ты всегда звонишь по делу.

Из трубки донесся вздох возмущения:

"Олюся, как можно?"

Женщина улыбнулась чуточку мягче, но все же строго ответила:

— Саша, ближе к делу.

"Конечно, ненаглядная моя. Твой парнишка, Георгий, если я не запамятовал, написал очень хорошую статью о выступлении моей подопечной, Софии Павловой. Оль, я бы хотел его привлечь для дальнейшего сотрудничества. Руководство требует, чтобы испытания освещали корреспонденты, хотя бы один. И к кому я еще мог обратиться, кроме моего любимого главного редактора"

— Эксклюзивное право, значит? — уточнила женщина.

"Все для тебя" — подтвердил собеседник.

— Ну... Я подумаю.

"Олечка!!!" — выкрикнула трубка, но главный редактор уже положила ее на аппарат.

Сев в кресло, женщина снова развернулась к окну, и с минуту задумчиво рассматривая город за ним. Улыбнувшись своим мыслям, он повернулась к столу и нажала на одну из кнопок аппарата:

— Вера, Данилова вызови ко мне.

"Хорошо, Ольга Валерьевна"

Корреспондент не заставил себя долго ждать, через пару минут постучавшись в дверь редактора.

— Входи.

В кабинет ввалился молодой бойкий парень. Светло русые волосы коротко подстрижены. На теле жилет с множеством карманов, под ним неброская футболка какого-то бренда. Потертые джинсы, ношенные, но неплохие кроссовки. Левая рука покрыта вязью причудливого рисунка татуировки, в нижней губе металлическое кольцо. Едва заметная щетина, почти сошедший синяк под глазом, царапина на носу. Георгий снова влез в неприятности, и если бы не его талант, Ольга давно бы уже уволила не в меру прыткого журналиста.

— Вызывали, Ольга Валерьевна?

У парня была очень богатая мимика. Взгляд мог меняться ежесекундно, от задумчиво отстраненного, или грустного, до пристально-внимательного или насмешливо радостного. Рот мог быть приоткрыт в спокойной улыбке, перетекающий в предвкушающий оскал, если парень не поджимал губы, когда задумывался над чем-то. Не смотря на хаос мимики, выражение лица далеко не всегда отображало эмоции Григория, что помогало ему в диалогах, сбивала собеседника с толку.

— Да, садись.

Только сев, он сразу похлопал ладонями по ногам. Просто потому, что не мог иначе. Прохлопав какую-то мелодию, он сложил пальцы в замок и прижал их к губам, ожидая дальнейших слов начальницы.

— Передаешь все дела Вере, она распределит. Берешь походный набор и связываешься с Александром Дементьевым. Вы с ним же успели поработать, так что контакт наладите быстро.

Гриша уронил руки на колени и уставился на начальницу ошарашенным взглядом:

— Неужели сопровождение дали?

— Вот с ним все и решайте, — отмахнулась Ольга, — все, вопросы есть?

Гриша чуть помешкал, но оживленно помотал головой:

— Нет, нету.

— Свободен.

Журналист поднялся и подошел к двери, притормозив у выхода.

— Ольга Валерьевна. А мне ему что-нибудь надо передать? — он нахально ухмыльнулся, — Ну, там, привет, или воздушный поцелуй, или например...

— Вон!!!

Парень почти мгновенно ретировался. Ольга еще несколько секунд изображала негодование, но затем расслабилась, а еще через пару секунд у нее на лице появилась мечтательная улыбка.

Когда раздался вызов, Виктор дремал. Полковник подскочил на кресле, сбросил с себя остатки сонливости, и включил планшет.

"Виктор. Танцуем" — коротко сообщил Наумов.

Полковник положил планшет на стол и продублировал приказ Каю.

— Вертолеты в воздух. Приводи план в исполнение.

— Выполняю, — подтвердил ИИ.

На мониторе появилось четыре прямоугольника изображений, передаваемых с камер. Один принадлежал транспортному вертолету, еще три — ударным. Для себя Виктор отметил, что на улице было достаточно пыльно, ветер поднял песок в воздух. Но Каю пилотировать это ничуть не мешало, машины уверенно набирали высоту, сразу начав смещение к цели. Судя по изображению, Транспорт летел в центре, один Ка-50 прикрывал его сзади, два шли спереди чуть правее и чуть левее, шаря приборами по земле.

— До цели двадцать семь минут, — коротко доложил Кай.

Виктор перевел взгляд на планшет, где все еще маячило лицо генерала, но тот кивнул, показывая, что и так слышал. На столе появилось изображение, съемка со спутника, сейчас привязанное к вертолетам, но в большом масштабе. Кай отслеживал объекты, находящиеся в опасной близости к маршруту вертолетов, и изредка смещал вертушки в сторону, избегая ненужного обнаружения.

— Выходим на позицию десантирования, — отчитался Кай, — подтвердите разрешение на открытие огня.

Две вертушки, шедшие впереди, резко накренились вперед, увеличивая скорость. На их экранах вскоре начали появляться цели, помеченные условными знаками.

— Подтверждаю. В бой.

— Выполняю.

Изображение перешло в другой спектр, потому что пушки вертолетов открыли прицельный экономный огонь. Виктор не мог разглядеть происходящего на экранах подробно, и видел только условные знаки и росчерки улетающих снарядов. Наблюдать за этим в практически полной тишине было странно. Вертолеты резво расстреливали немногочисленные наземные цели, а в командном центре лишь шумели процессоры и генератор. Вертолеты завершили огневое подавление, а транспорт уже подлетал к зоне высадки.

— Непривычно наблюдать за этим в тишине.

Кай слова проигнорировал, руководя высадкой. Ми-26 опустился почти до земли, оставалось не больше метра, когда дроны начали выпрыгивать на горячий песок, поднимая в воздух еще больше пыли. На большом мониторе четыре картинки с камер вертолетов ушли вверх, сжались, а остальную часть экрана заняли тридцать картинок с камер дронов. Для полковника изображения были слишком маленькими, и он больше по карте наблюдал, как по своим позициям разбегаются железные солдаты. Ми-26, выбросив последнего дрона, начал набирать высоту, а один из ударных вертолетов полетел с ним для прикрытия. Два оставшихся Ка-50 не подлетали слишком близко, чтобы не попадать в опасную зону, в случае наличия у противника средств ПВО.

— Высадка произведена. Отряды направляются к цели, — короткий доклад ИИ.

Все, больше никаких разговоров. Условные отметки дронов поплыли по карте в сторону цели. Делали они это слаженно и быстро. Практически сразу на карте начали появляться отметки противников, но они быстро исчезали. Полковник присмотрелся к монитору, и увидел, как дроны прицельным огнем расстреливают любого, кого классифицируют, как противника. Один из дронов нарвался на горстку белых точек.

— Гражданские. Не вооружены, напуганы, — сообщил Кай, а дрон уже двигался дальше.

На улицу, по которой шел первый отряд, выскочила машина с закрепленным в кузове пулеметом. Две секунды, и синхронный огонь трех дронов убивает всех живых и выводит пулемет из строя. Иногда на экране появлялись противники, держащие в руках гранатометы, но практически сразу получали пулю. Не бой. Зачистка. Быстрая и слаженная. А отсутствие переговоров начало напрягать полковника. Слишком непривычно в такой тишине наблюдать за боем.

"Как у вас продвигается?" — нарушил тишину голос Наумова.

Похоже, ему тишина тоже не нравилась.

— Отлично. Прошли половину пути. Высылайте эскорт.

"Принято" — отозвался генерал.

Взобравшийся на крышу дрон обнаружил укрепленное гнездо, но остановился. Один из Ка-50 набрал высоту для атаки, вышел на удобную позицию, и выплюнул всего пяток НУРСов. Неуправляемые фугасные ракеты легли удивительно кучно, накрыв гнездо, и обрушив часть здания, на нижнем этаже которого было оно оборудовано. Кай даже не отчитался, будто не считая это чем-то интересным Виктору. Еще пара минут, и дроны дошли до цели.

— Первая группа штурмует цель. Вторая и третья занимают позиции для огневого прикрытия.

Картинка с камеры одного из дронов увеличилась, и полковник, наконец, смог рассмотреть, как воюет машина. А машина воевала, как машина. Быстро, четко и эффективно. Тяжелый "Корд" просто висел в консоли на правой руке, он был неудобен для узких помещений. Дрон поднял вперед левую руку и экономно садил из пехотного пулемета. Сопротивление противника казалось очень вялым. Автоматные очереди дрон игнорировал, как и ручные гранаты. Стрелять чем-то более мощным в помещении боялись уже сами противники. Быстро очищая этаж за этажом, группа, поделившаяся внизу на трое, снова собралась вместе. Приборы показывали, что в комнате, к которой они подошли, находилось порядка двадцати человек. Дрон, чьими глазами Виктор сейчас смотрел на происходящее, ничего не придумывая, шагнул в дверь, разнося ее в щепки и слегка расширяя дверной косяк. Два противника, решивших встретить гостя автоматными очередями, были убиты ответным огнем. Остальные, испуганно глядя на механического солдата, подняли руки. Кай быстро провел сравнение лиц, выделив тех, кого следовало брать живым.

— Цели захвачены. Что делать с остальными?

— В расход, — коротко ответил Виктор.

Несколько очередей, и количество людей в комнате уменьшилось вдвое.

— Товарищ генерал, цели захвачены, ждем эскорт, — отрапортовал полковник, — Кай, выводи их.

— Выполняю, — отозвалась машина.

"Эскорт на подлете, дайте зеленый свет"

— Кай, пометь посадочную площадку для эскорта зеленым дымом.

— В комплекте только красные сигнальные гранаты, — ответил Кай.

— Тьфу. Давай красные. Товарищ генерал, даем красный сигнал, зеленого нет в комплекте.

"Что за недоработка, полковник?" — раздраженно бросил Наумов.

— Не предусмотрели, — пожал плечами Виктор.

Генерал исчез, отдавая распоряжения, а полковник наблюдал, как людей выводят на улицу.

— Отчет, Кай.

— Убито триста девять человек. У одного дрона повреждена оптика, не критично. Боекомплект потрачен на двадцать три процента.

На экране появились вертолеты союзников, заходящие на посадку в отмеченной зоне, дроны вели туда же Судью и остальных.

"Виктор, у вас проблема" — снова появился Наумов.

— В чем дело, товарищ генерал?

"Из зоны конфликта вышел крупный конвой, быстро двигающийся в вашу сторону. Там около четырех десятков машин"

— Кай?

Масштаб карты мгновенно увеличился, чтобы картинка захватывала приближающихся к городку противников. Ничего не спрашивая, ИИ приблизил картинку, быстро оценил силы противников, и вернул картинку в город. На изображении начали появляться непонятные Виктору схемы, метки и росчерки, загорающиеся и исчезающие очень быстро. Процессоры компьютера зашумели намного громче, и стало понятно, что Кай рассчитывает ситуацию.

— Давай, железка, считай быстрее, и выводи своих солдатиков оттуда.

Кай еще несколько секунд молчал, прежде, чем ответить:

— Отрицательно. Когда подлетит транспортный вертолет, он окажется в зоне поражения сил противника. Огневой мощи ударных вертолетов не хватит, чтобы обеспечить прикрытие загрузки дронов. Прогнозируются невосполнимые потери техники. Рассчитываю другой вариант.

Виктор приподнялся:

— Что значит, рассчитываешь? Выводи дронов!

— При попытке бегства в сторону транспорта противник обнаружит дронов на открытой местности, где дроны окажутся уязвимы. Прогнозируются невосполнимые потери.

"Виктор?" — нетерпеливо напомнил о себе генерал.

— Одну секунду, товарищ генерал, — и снова посмотрел туда, где маячил силуэт человека, — что ты там рассчитываешь?

— Засаду. Ударить по противнику до того, как он начнет рассредоточение. Воспользоваться эффектом неожиданности. Подбираю вариант засады, наиболее подходящий для текущей ситуации.

Полковник на секунду замешкался, а потом ответил Наумову.

— Генерал, мы их встретим.

"Уверен?"

Виктор снова бросил взгляд на усердно решающего задачку Кая:

— Да, уверен. Пусть проявит себя.

"Как знаешь" — не стал спорить Наумов.

Вертолеты союзников покинули поле боя, а дроны уже бежали к своим позициям, пока еще не точным, Кай продолжал дорабатывать план атаки. Полковник встал, опершись кулаками на стол.

— Давай, парень, я тебе доверился.

— Что вам нужно дать, Виктор? — не понял Кай.

— Результат. Максимум эффективности, и минимум потерь.

— Выполняю.

Вертолеты вышли на свои позиции. Один из пятидесятых спрятался, снизившись почти до самой земли на одной из улиц, чтобы быть невидимым для противника, но оказаться достаточно близко в момент атаки. Дроны занимают свои позиции. И все неожиданно замирает.

— До прибытия колоны три минуты, — докладывает Кай.

Виктор рассматривает схему, что все еще висит на карте, но не понимает всех пометок, что сделал для себя ИИ. Сектора огня, направления, линии, нет, слишком сложно. Проверять бессмысленно, времени уже нет. Есть три минуты напряженного ожидания. Виктор замечает, что гул почти затих. Кай больше ничего не рассчитывает, он только ждет. Спокойно и отстраненно ждет, не испытывая никаких эмоций. Нет страха, нет предвкушения перед битвой. Нет волнения и нет опасений. У него есть только цель, все остальное — лишние переживания, удел человека.

— Две минуты, — отзывается Кай.

Пыль, поднятая движением машин, уже хорошо видна в некоторых камерах. Схематическое отображение ползет по карте, приближаясь к месту, которое должно стать братской могилой. Дроны замерли, не единого движения. Вертолет завис на одном месте, завис в спокойном ожидании.

— Минута, — отсчитывает Кай.

Колона взъезжает в город, именно там, где ее ждали. Логично, дорога только одна. Виктор отслеживает время по собственному пульсу. Очень уж не хочется провалиться на первом же задании, пусть он инее будет отвечать за происходящее головой, но и подставлять старого друга не хочется.

Вот конвой оказывается в расчетной зоне. Миг, камеры нескольких дронов чуть двигаются. На других видны взрывы в передней части колонны. Несколько БМП разворачивают башни в разные стороны, чтобы открыть ответный огонь. Но из-за зданий поднимается фигура пятидесятого. Вертолет стреляет из автопушки без остановки, неторопливо, почти лениво всаживает НУРСы, совсем не так, как стрелял бы человек. Нет, машина расчетлива. Машина прицеливается перед каждым следующим залпом. С такой дистанции промахнуться даже неуправляемой ракетой достаточно сложно. Ка-50 устраивает хаос, заставляя людей в машинах паниковать. Вот уже вторая вертушка заходит на цель с хвоста колонны, но до нее еще далеко. Зато вперед вышли дроны. Первыми свои снаряды получают оставшиеся бронемашины противника, сразу за ними все, кто представляет для железных солдат хоть какую-то опасность. А потом идет просто расстрел. Второй Ка-50 заходит на цель и аккуратно расстреливает свои НУРСы, а дроны спокойно и без суеты добивают выживших. И все это под давящую тишину командного центра. Всего пара минут, и от колонны остаются только горящие остовы и мертвые тела.

— Выполнено. Колонна уничтожена. Выживших нет. Ударным вертолетам требуется пополнение боезапаса. Новых повреждений дронов нет. Расход боекомплекта дронов пятьдесят девять процентов, — доложила бесчувственная машина.

— Сколько там убитых?

— Точный подсчет затруднителен. Более семи сотен человек, — достаточно быстро ответил Кай.

— Сколько времени продлилась атака? От взрыва первой гранаты и до последнего выстрела дрона?

— Чуть больше, чем полторы минуты.

— Точное время, Кай.

— Минута, сорок пять секунд, — не задумываясь, уточнил ИИ.

— Других противников поблизости нет?

Масштаб карты опять изменился.

— Нет. Подтвердите отступление?

— Да. Вывози своих солдатиков. Операция закончена.

Виктор взял планшет и вышел из вертолета на улицу. Генерал уже сам отключился, видимо слышал и так. Полковник выбрал другого абонента и нажал на вызов. В этот раз лица на экране не появилось:

"Слушаю тебя? Как все прошло?" — отозвался бодрый голос Александра.

— Возникли небольшие осложнения. Когда мы начали шуметь, в город бросился большой отряд. Там порядка тысячи человек было, если я правильно прикинул, хотя трудно сказать, все в технике сидели.

"Потери?" — напряженно спросил молодой генерал.

— Потери? Какие... потери. Кай устроил засаду и за полторы минуты перемолол этих хлопцев в фарш. Они и выстрелить то, наверно, не успели. Колонну накрыли перекрестным огнем, и все.

На другой стороне молчали долго, прежде чем ответить:

"Возвращайся, посмотрим записи" — голос у Александра был какой-то не слишком радостный.

А вот Виктор был рад. Был рад как мальчишка, которому первому в мире дали опробовать самый новый передовой танк, или самолет, или космический корабль. Он был счастлив. Потому что своими глазами увидел, что машина может заменить человека в одной очень опасной профессии.

Ссылка на всю книгу: Кай.