А давай его съедим! Часть 1.Общий файл.

Предупреждения:

Жанр данного произведения — фэнтези, юмор, СЛЭШ. Для тех, кто по какой либо причине не воспринимает гомосексуальную эротику — занавес! Остальные — прошу на борт! Пристегните ремни, проверьте устойчивость своих кресел, особо впечатлительные — подстелите заранее пару подушечек или примите горизонтальное положение... Представление начинается! Приятного чтения!

Если жизнь после смерти? На этот сакраментальный вопрос я могу с уверенность ответить, что лично для меня — есть!

А давай его съедим!

ЧАСТЬ 1.

Глава 1.

Тетка Мария Петровна монотонно завывала, картинно заламывая руки, не стесняясь поражать замерших в ужасе родственников и знакомых истошными воплями, странно напоминающими крики павлина:

— Ой, Вади-ии-ик! Ой, сироти-и-ии-нушка! На кого же ты меня остави-ии-ил!

Когда тетка в очередной раз кинулась к гробу, дабы облобызать напоследок мои бренные останки, мне захотелось ее придушить на месте. Как же жалел я того, что не могу вернуться в свое тело хотя бы на минуточку! Уж я бы задал жару моей, так называемой, родственнице! Не, ну не зараза ли?! Сама же меня на тот свет спровадила, а теперь концерты перед публикой закатывает. Да за одно ее обещание заткнуться на моих похоронах, я бы сам себе яда насыпал, гробик купил, могилку вырыл и положил две гвоздички на памятник!

Понаблюдав за спектаклем еще пару минут, я благополучно отчалил восвояси, решив навестить горячо любимую тетку в самое ближайшее время. Умер я от внезапно приключившейся хвори в свои неполные восемнадцать годков, и умудрился застыть между мирами. По какой-то непонятной мне причине, не попал я ни в Рай, ни в ад, продолжая бесцельно слоняться по Земле в виде бесплотного духа. Вот так, слоняясь, и выяснил, что хворь моя была вызвана ядом, который тетка щедро подмешивала мне в еду, дабы завладеть нехилой квартиркой в центре города, которая должна была официально стать моей через пару месяцев. Поначалу было решил, что привидением я стал исключительно ради мести. Ну, типа не упокоенная душа убитого жаждет справедливости и все такое... Фигушки! Очень скоро я понял, что воздействовать на окружающих не могу — они меня не видят, не слышат и вообще никак не ощущают присутствия инородной субстанции. Предметы наотрез отказались ливитировать под моим чутким руководством, сколько бы я не гипнотизировал их силой мысли. Короче, бродил я по миру уже третьи сутки, проклиная свою судьбу. Даже умереть нормально не мог! А то, что я не нормально умер, я понял спустя пару дней, не обнаружив в радиусе планеты ни одного похожего на меня призрака. Спросить, что делать, было не у кого. Рыскать по Земле в поисках неизвестно чего — тоже перспектива не из радостных, скажу я вам. И куда пойти, кому отдаться? Насчет отдаться, кстати — и помер то я девственником! За семнадцать лет не сподобился ни разу, а тут, глядишь, и поздно стало! Ау! Где справедливость! Где хоть кто-нибудь?! Где Бог, где дьявол, где обещанное вознесение?! Я ж точно знаю, что как минимум в Рай попасть заслужил — нет на мне особо тяжких грехов-то, вроде (отрывание в детстве лапок тараканам и крылышек мухам прошу не засчитывать — это был научный эксперимент!). Да я и на ад согласен! Все лучше, чем без дела вот так летать еще неизвестно сколько! Унылые мысли не давали мне покоя. Первоначально я, дурак, обрадовался. Всегда мечтал на свет посмотреть, да себя показать. Но теперь показывать мне было нечего и некому, и за три дня я сам так насмотреться успел, что уже и не смотрелось больше, а осознание своего места в этом гребаном мире так и не приходило. "Думал, было, удавиться...Так, опять же, шеи нет!" — вспомнились незабвенные строчки Филатова.

Короче, было мне тоскливо как-то и очень одиноко. После похорон привычно уже летал по городу до сумерек, пытаясь в очередной раз разыскать хоть какое-то свое подобие, когда услышал в подворотне женский крик. Со стыдом признаюсь — первая моя мысль (потирая воображаемые ручки): "Ого! А вот и на нашей улице праздник! Кого-то сейчас убьют!". Сея постыдная мысля возникла не от отсутствия у меня гуманизма, а просто от того, что понадеялся я увидеть душу, отделяющуюся от тела. Хоть одним словом, а с живым существом перекинусь! Может, она за меня словечко в Раю замолвит?

Летел я на место преступления — ног под собой не чуя (опять же, воображаемых). Через минуту был у цели. Целью моей оказалась миловидная блондиночка средних лет, к шее которой присосался пиявкой маньяк какой-то. Что уж он там с ней делал — не знаю, но девушка постепенно биться в его руках перестала, обмякла как-то, почти повиснув на мужчине. Я удивленно пялился на развернувшуюся передо мной картину, ожидая от маньяка дальнейших насильственных действий, но извращенец и не думал отлипать от шеи жертвы. Густые волосы девушки мешали подробно рассмотреть происходящее. Вскоре по какой-то непонятной мне причине несчастная сама стала тянуться к мужчине, издавая при этом звуки с явно сексуальным подтекстом. Обалдев от такой сговорчивости блондинки (это что же надо делать, чтобы от поцелуя в шею жертва превратилась в безвольную куклу?!), я не сразу понял, что мужик то — и не мужик вовсе! Ну, точнее, не человек... Когда он, словно почувствовав что-то, отстранился от девушки, я явственно увидел, как парень облизал слишком длинные клыки, на которых еще можно было заметить следы крови. И тут до меня дошло! Вампир, мать его! Люди добрые, что же это деется то?! Нежить всякая по городу, как у себя дома шатается, а мы, оказывается, вообще не в зуб ногой?!

А чему, собственно, удивляться? Ну, вышел граф Дракула на ночь глядя поохотиться — так кто ж ему запретит? Не бесплотный же дух недавно почившего? И чего это, собственно говоря, я его нежитью обозвал? А сам — "жить", что ли? У него хотя бы тело — пущай мертвое, но есть! Да еще какое! С завистью разглядывал я высокую, мускулистую фигуру в черном плаще. Длинные, черные волосы были собраны в хвост, головного убора не наблюдалось — ну и правильно, а что ему морозить то? Вроде, трупы в холоде даже сохраняются лучше? А этот конкретный — так вообще красавец. Зеньки темно-синие, ресницы длиннющие, как у девки...

Пока я его разглядывал, беззастенчиво пользуясь своей невидимостью, он девушку бережно так на асфальт уложил. Мечты о скорой встрече с духом жертвы покинули меня безвозвратно — блондинка умирать и не собиралась. Слабенькая была от потери крови, но в общем и целом вполне невредимая. От вероломства клыкастого во мне злость так и взыграла. Удавил бы эту тварь кровососущую своими руками!

Я так и не понял, отчего тогда вдруг к вампиру подорвался — я же реально то ему и сделать ничего не мог! Но, оказавшись к нему слишком близко, вдруг почувствовал, как меня что-то словно затягивать стало в его тело. Испугавшись, я попробовал было отлететь на безопасное расстояние, но этот паразит мерзкий вдруг сам ринулся ко мне, да так резво, что я и опомниться не успел, как столкнулся с ним нюх, так сказать, к нюху. Вот тогда то и началось все веселье! Мир перед глазами внезапно померк, сузившись до одной постоянно вращающейся точки. Звуки слились в противный писк... Долго выдерживать этот хоровод я не смог, и погрузился в блаженное небытие, наслаждаясь запоздалой смертью...

Наслаждался я недолго... Почувствовав сильный приступ тошноты, едва успел выставить перед собой руки, чтобы не утонуть мордой в той крови, что вылилась из меня. Стоп! Какие руки?! Какая морда?! Какая кровь, я вас спрашиваю?! И вообще — КАКОГО ЛЕШЕГО Я ДЕЛАЮ В ТЕЛЕ ВАМПИРА?!!! Проорав последнюю мысль чужим голосом, я впал в ступор.

Когда неожиданно правая рука вампира пребольно ущипнула левую, я с ужасом понял, что душа нежити (или как там это у них называется?) его тело вовсе не покинула, благородно уступив свое место бесприютному духу. Просто теперь в одном конкретном трупе стало еще на одну душу больше, как бы странно это не звучало... А потом вдруг мысли вампира обрушились на меня вихрем, грозя свести с ума истошными воплями уверенного в своей полной невменяемости мужчины. С одной стороны, мне его даже жаль стало — я то хоть смутно представлял, что с нами произошло, а вот парню несладко — у него полная и бесповоротная убежденность в раздвоении личности. Я понимаю — легче поверить в то, что сам с собой разговариваешь, чем принять такую истину, как наличие в теле постороннего... Но я то тоже в вампиров до сего дня не верил, а вон оно как все оказалось...

Устав от истерики хозяина тела, я отвесил ему звонкую пощечину, от которой сам же и пострадал. Во-первых, я совсем отвык от боли... Во-вторых, не рассчитав силу, чуть не свернул сам себе челюсть... В-третьих, в этот момент пришла в себя девушка и так истошно завопила, что у меня чуть барабанные перепонки не лопнули. У вампира, судя по всему, тоже, потому что я явственно ощутил, как кровосос решил добить слишком шумную жертву. Внезапно мне стало так жаль бедняжку. Мало того, что крови высосал столько, что стая малярийных комаров подавилась бы, так еще и убить ее гад собрался! Вознамерившись во что бы то ни стало этому безобразию воспрепятствовать, я со всей силы приложил вампира о кирпичную стену, выдав его же голосом фразу, от которой нервная девица выпала в осадок:

— Если еще раз свою варежку на нее откроешь, я тебе твой же кулак в глотку по самые гланды запихну! — и для наглядности продемонстрировал серьезность своих намерений, поднеся отчаянно сопротивляющийся кулак правой руки ко рту вампира.

Взвыв дурным голосом, мужик кинулся бежать, не разбирая дороги, с одной единственной целью — свалить подальше от того чертового глюка, что напал на него. В его голове метались предположение одно хуже другого — от наркотического дурмана, подхваченного им с кровью, до первой в истории вампиров опухоли мозга... Все это время я хранил молчание, стараясь даже думать "потише", чтобы не мешать клыкастенькому трахать свои мозги. Но хулиганская натура семнадцатилетнего подростка, наконец, взяла свое! Я не горжусь своим поступком, отнюдь! Я им восхищаюсь!!! И всего то сделал, что спросил его так вкрадчиво:

— Далеко бежим, любезный?

Вампир, услышав чужие слова из своих уст, подпрыгнул метра на два! Потом припал всем телом к земле, силясь слиться с ландшафтом. Потом вдруг подорвался к ближайшему дереву, и, аки альпинист недорезанный, за секунду вскарабкался на самую макушку, грозя свалиться оттуда на фиг... Я снова хранил тишину в эфире, боясь спугнуть и без того шуганутого мной клыкастого. А как вот свалиться с дерева то с перепуга — мне же тоже, чай, больно будет?!

Через пару минут мужик немного оклемался и аккуратно спрыгнул с дерева, мягко опустившись на ноги. Присел на корточки и зачем-то поскреб ногтем землю. Я опять не выдержал:

— Че, могилу вырыть хочешь? Помочь, что ль? — откуда же тогда я мог знать, что вампиры на самом деле под землей вообще не спят! Я же книжки про них читал, и кино смотрел, а реально то в них — туфта, оказывается, полная!

Короче, носились бы мы с ним еще лет двести, как минимум, если бы я его не приструнил, взяв навигацию тела на себя. Встав, как вкопанный, посреди леса и напрочь отказываясь двигаться дальше, я спросил вампира, стараясь сделать чужой в принципе голос как можно более доброжелательным:

— Поговорим?

Обреченно кивнув, клыкастенький перестал сопротивляться, и расслабил ноги. Не ожидая такого подвоха с его стороны ( я же изо всех сил его на месте пытался удержать! ), тело предательски завалилось на спину, приложив нас обоих копчиком о какую-то корягу. Ох, и матерился я! С ужасом слушая трехэтажный мат, срывающийся с его языка, вампир подавленно молчал, сделав, однако, для себя вывод, что, кто бы ни был тот, кто вселился в его тело — это не Бог, так как Всевышнему по статусу не положено так сквернословить.

— Еще раз так сделаешь, и я для тебя лично стану Сатаной! — пригрозил я, потирая ушибленную задницу. Болело прилично! Я уже побоялся, что у меня (ну, то есть у него...) перелом какой-нибудь, и, дабы проверить это, нырнул рукой к себе в брюки.

— Ты чего?! — тут же взвился вампир.

— Чего-чего... Кости проверяю!

— А-а-а... — убитым голосом протянул клыкастый, более не делая попыток остановить свою руку.

Я уже подумал было, что наконец-то между нами налаживается конструктивный диалог, когда из тени деревьев неожиданно вышел молодой парень. На вид лет шестнадцать, не больше. Невысокий, стройный, и очень красивый. Глаза такого насыщенного золотого цвета, которого у людей просто не бывает, и такие же злотые волосы до поясницы. Длинные ноги выгодно подчеркивали зауженные белые джинсы. Белая же футболка с разрезами на торсе позволяла увидеть идеальный светло-золотистый загар. На вид — ангел собственной персоной!

— Варнагар, что — "тихо сам с собою я веду беседу"?! — насмешливо хмыкнул юноша, приваливаясь спиной к стволу сосны. — Вот что с людьми спермотоксикоз делает! Бредит наяву, да еще и фантазии свои извращенные не сдерживает! Ты руку то из штанов вынь, а то как-то неловко тебя и убивать...

"Ангел" оказался первостатейной сволочью и давним врагом вампира. Только этого нам для полного счастья сейчас и не хватало!

Глава 2.

То, что произошло дальше, я осмысливал месяца два еще! На появление нового персонажа вампир отреагировал вполне однозначно — зарычал, как лев, сражающийся за прайд, и молниеносно кинулся на паренька. Я благородно устранился (временно, естественно!). Как там — со своим самоваром в Тулу не ездят? Тьфу ты, черт! О чем это я?! Со своим уставом в чужую избу не суйся — вот! Ну, или как-то так, короче...

Паренек тоже не из робкого десятка оказался, скорее — из робкого тридцатка! Смылся с горизонта так оперативно, что я и моргнуть то не успел! Только рано я радовался, потому что спустя пару мгновений в кустарнике неподалеку началось землетрясение, и, судя по звукам, с немалыми жертвами заблудившихся под теми же кустами грибников. Что они там ночью забыли — понятия не имею, но то, что у них, видимо, период гнездования начался, судя по громким стонам — это сто процентов. Вампир настороженно пялился в кусты, силясь разглядеть в кромешной тьме причину переполоха, и тихо порыкивал, скаля клыки. У меня уже челюсть от его мины сводить начало, и я не преминул подгадить "совладельцу", ущипнув его за задницу, но так...слегонца...чтобы себе, любимому, не навредить...

— Будешь мне мешать, оба окочуримся, когда Май перевоплотится! — рыкнул на меня вампир, но я, чес. слово, ни хрена не понял из его реплики, что и донес недвусмысленно до своего визави.

— Какого х...?!

— Май — оборотень, альфа! А у нас с ними война, вообще то! — клыкастый продолжал стоять по стойке "Рыпнешься — пеняй на Советскую власть!". А до меня только сейчас начали его слова доходить.

— Так это ОН там в кустах отжигает?! — изумленно раззявил я рот, который вампир захлопнул рукой. Со стороны это перетягивание челюсти, впрочем, как и разговор со мной, собственно, казались крайне нелепыми.

— Перевоплощается! — пробубнил кровопийца сквозь зубы, забыв убрать руку с подбородка.

— Так это... Давай! Туды его — в качель... Пока не очухался! — загорелся я внезапным энтузиазизмом, порываясь броситься в кусты и накостылять всем правым и виноватым по первое число. На что мой клыкастенький только чертыхнулся, изо всех сил вцепившись в ближайший ствол сосны, как клещ. Мои попытки отодрать его от дерева привели только к тому, что руки начало ломить от противоречивых усилий — пока я отдирал правую руку, сосредоточившись на управлении механизмом, левая только сильнее присасывалась к многострадальной сосне, и наоборот.