Контрабанда. Тёмный дар

— Парализующие путы, — прокомментировал Харр-Энг. — Пока абраву не трогают, она хватает только мимопроходящее, но, когда защищается...

Вопли и исчезновение некоторых участников тренировки показали, что 'ветки' достигли своей цели, связывая боевиков. Оставшиеся на ногах тут же увеличили скорость расстрела предполагаемой опасности, забыв об осторожности.

Часть пламенных стрел и шаров долетели до ограды, отчего зрители испуганно охнули. Но не впитались в сетку, как ожидалось, а с удвоенной силой рванули назад, потому как преподаватель артефактов успел коснуться одного из столбов, меняя настройку защиты. Вспыхнула зеркальная поверхность, и во все стороны полетел рикошет.

— Достаточно! — проорал Ингвар.

Туманная завеса и облачко галлюциногенов спадали не особо быстро, но всё же взорам всех присутствующих через несколько минут предстала площадка с валяющимися телами студентов. Часть боевиков оказалась связанной, двое некромантов лежали без сознания, а ещё один катался, держась руками за ногу, из которой фонтаном била кровь.

— Один-один, — хмуро прокомментировал Харр-Энг, открывая дверь на полигон и бросаясь к пострадавшему. — Ваши тоже не сообразили насчет рикошета. Мало ли, какие условия сложатся в горячке боя?

Последние слова он прокричал на бегу.

— Целители...

А целителей из больнички-то рядом не оказалось, да и среди зрителей почему-то тоже.

— Идём, — Аурен хлопнул по плечу замершую Киру. — Твоя сфера, здесь никакой отмены не нужно.

— Разве вы сами первой помощи не оказываете? — пробубнила первокурсница, тем не менее поднимаясь со своего мечта.

— Жгут наложит, — некромант кивнул в сторону суетящегося преподавателя, — но, судя по фонтану, была задета артерия, а это опасно.

Обезболивающая сеть, кровоостанавливающее плетение — что делать дальше Кирсана не представляла. Да и голова опять начала опасно кружиться, срок действия тоника закончился, а очередной выплеск сил не прошёл бесследно.

— И в самом деле слаба, — заметил Ташварт, тоже выходя на площадку. — Идём в морг, там и отдохнёшь, и поразмыслишь над своим поведением.

Он не обратил внимания, какими изумлёнными взглядами проводили его магистры, но они не вмешались, а большего не требовалось.

— Может ей лучше в кроватку и отлежаться? — попыталась влезть Алсия. — Я лекарство сварю.

— На столе отлежится, заодно подумает, как правильно силы выплёскивать.

Артефактник миндальничать не собирался, подхватив под руку шатающуюся девушку и увлекая её в сторону морга.

Кровать, лекарство — это, конечно, замечательно, но нужен был совет от разбирающегося в подобных ситуациях специалиста. И плевать, что этот специалист был призраком с оригинальной родословной.

Ташварт честно доволок целительницу до морга, с удовлетворением оглядел пустое помещение. Сегодня никаких трупов не было, вчерашних мертвяков забрали или родственники, или похоронная команда, или отправили ниже на ледник.

Помог взобраться на стол и только после этого хлопнул ладонью по стене.

— А может в кроватку? — попыталась подняться Кира. — А завтра объяснюсь с магистром Вервианом.

— Вот это и есть твоя кроватка, — хмуро ответил парень. — Тебе надо что-то решать с выплеском и крайне малым уровнем силы.

— О, дохлятинка пожаловала, — из стены вынырнул полупрозрачный Лаундрэ. — Нуте-с, студентка, будем разбирать ваши ошибки и принимать некоторые сведения к исполнению или и дальше станем изображать полутруп-с?

— Разбирать, — согласно простонала девушка, с изумлением чувствуя, как постепенно возвращаются силы. — А почему мне лучше?

— Морг — место смерти, — сообразил Ташварт. — Так?

И он повернулся к магистру, который с кряхтеньем подтаскивал к столу табурет.

— Так, — тут же согласился тёмный целитель. — Смерть — вторая сторона силы, без неё не получится ни баланса, ни увеличения уровня.

Вот чего-чего, а учиться метаморф любил. Даже удалось задвинуть личную неприязнь, которая сидела глубоко внутри и всё-таки подцарапывала сомнениями — а стоит ли помогать потомку проклятого рода?

— И? — Кира приподнялась, намереваясь слезть со стола и сесть как все приличные люди.

— Лежи, детка, лежи, — Биртанис лёгким толчком отправил её обратно. — Здесь до тебя куча мёртвого народа перележала, всяко что-то да осталось. Что произошло и почему так вышло? Давайте начнём с самого начала.

— На полигоне была тренировка, боевики против некромантов, — начала рассказывать первокурсница. — Не рассчитали и маленько покалечились. У одного парня была рваная рана бедра, сильное кровотечение. Я поставила обезболивающую сеть и кровоостанавливающую и всё...

— Размер повреждения? — магистр прищурился.

— Так вся штанина кровью пропиталась, и земля тоже, — обиделась девушка.

— Это результат кровотечения, меня интересует размер повреждённой части, — уточнил призрак и вздохнул. От ученицы Тарассы он такого не ожидал. Хотя, чего удивляться, там работала учительница, а подопечная на подхвате, вот и не увидела самое важное. Он поглядел на озадаченную Киру, потом на метаморфа, — Жгут, разрезать штанину, оценить размер раны. Накладываемое плетение должно быть всего на палец шире. Ты небось целую скатерть уложила, а нужна была салфетка хорошей плотности, потому как ажур выплетается только при диагностике. Отсюда перерасход из-за недодумывания.

— Так торопилась же, — вздохнула Кира, припоминая, что её лечебным узором можно было обмотать пострадавшего раза три.

— Так жгут же...

Магистр был разочарован. Не девчонкой-неумёхой, нет, самой системой нынешнего образования, в которой светились огромные дыры. Перво-наперво следовало давать основы, буквально вбивая их до автоматизма. А уж потом постепенно расширять. И куда только торопились? Или ожидалось нечто глобальное? Или попросту выполняли программу, спущенную свыше, то есть из Департамента, сидевшего тепло и надёжно.

— А при кожных? — осторожно поинтересовалась девушка, аккуратно поднимаясь со стола. Пусть голова кружиться перестала, но пока ещё ощущалась слабость.

— Даме удобное место, — Ташварт решил проявить галантность и пододвинул видавшее виды деревянное рассохшееся кресло. Зато с высокой спинкой и с подлокотниками.

— Кожные разные бывают. Сначала общая диагностика, в том числе и по внутренним органам, мало ли на что организм среагировал. Может больной съел что-то не то, или на солнце перегрелся, вот крапивница и вылезла.

Призрак поднялся со своего места, сделал круг по залу, потом решительно стукнул по свободной стене и выдвинул обычную доску, на которой преподаватели писали материал в аудиториях.

— Э-э-э, — удивился метаморф, — я проверял эти стены, здесь ничего подобного не было.

— Всегда было, — отрезал Биртанис. — Я лично вёл занятия в морге, поскольку намного легче одновременно работать с рисунком, схемой и прикладным материалом. Стояли самые разные скелеты, в морг же привозят много трупов и часть из них оставалась невостребованной родственниками. Опять же, с трупа снимали кожу, накладывали заклинание постоянного стазиса, завязанное на источник — пожалуйста, изучай расположение и развитие мышц. С ними даже боевики знакомились, чтобы знать, какие точки нужно поразить, чтобы отключить руку или ногу у противника. Точечные удары — виртуозная работа.

— И куда делось?

— Так руководство уже сколько раз сменилось, и программу обучения поменяли не раз, чем дальше — тем проще и хуже. Целителей в моё время учили не меньше десяти лет, а сейчас выпускают за пять. Но кое-что есть в нижних схронах.

Ещё от пары ударов сверху развернулись полотнища плакатов, нарисованных с потрясающей точностью.

Старая школа. Что это такое — Ташварт прочувствовал на себе, когда его лечили в монастыре. Там не особо жаловали всякие новшества, предпочитая методы, проверенные веками.

— Итак, — Биртанис полистал плакаты и вывесил один, изображающий человека в полный рост. — После общей диагностики, а она делается очень быстро и занимает ничтожно мало времени, второй сетью идёт проверка на тёмное вмешательство, к которым относятся проклятии и соответствующие заклинания, которые ты здесь видела. Если оно есть, то накладывается так называемая салфетка стазиса, именуемая 'Еловой лапой', поскольку рисунок очень похож, — он быстренько начеркал на доске расположение рун. — Дальше ищется мастер соответствующего профиля, если целитель не обладает тёмной кровью. Стазис ограничен по времени и держится не более суток — это основная константа и лучше её не менять. Если нет возможности найти некроманта, тёмного мага или ведьму, то лечение производится частично оперативно, снимая поражённую ткань, а потом в ход идут всяческие бальзамы и сети регенерации. Последние съедают тьму энергии самого целителя, поскольку вкладываться в них приходится прилично. Речь о светлых, опять же.

— Я вчерашнего пострадавшего второкурсника я в нашей лечебнице видела, — припомнила Кира. Ей нравился внеплановый урок и старый магистр, жаль только что он уже не преподавал. — Днём с толстенной повязкой, а вечером без неё.

— Так неудивительно, — пожал плечами призрак. — 'Хвост краба' при рикошете теряет почти три четверти вложенной мощности, к тому же является облегчённым до неузнаваемости вариантом 'Клешни краба'. Вот тот удар въедался на славу, цеплялся как настоящая клешня, буквально рвал ткани, одновременно запуская расплавление.

— А поподробнее... — оживился метаморф.

Со старыми тёмными разработками боевых заклинаний ему встречаться не приходилось. Неудивительно, проклятый род унёс с собой в могилу множество собственных изобретений, а оставшиеся крохи не смогли разгадать маститые магистры. Пожалуй, он погорячился насчёт своей ненависти, и сейчас внутри поднималась волна стыда вперемешку с неожиданно проснувшимся исследовательским интересом.

— Очухалась, девочка? — Лаундрэ повернулся к Кире, которая развернула тетрадь и приготовилась записывать. — Так иди, отсыпайся.

— А как же урок?

— Научишься ещё...

Он не хотел пока пугать девчонку, боевой раздел славился своей неприглядностью и был предназначен для убийства противников.

— Так я записать хотела...

Целительница разочарованно закрыла тетрадь.

— Записывать нельзя, — нахмурился магистр. — Всё запоминается и учится наизусть. Повторение — мать учения. Кстати, 'лапу' в открытую не накладывай, здешние мэтры такого не знают, насторожатся... Тарасса её тоже не знала, свалить на изобретение учительницы не получится.

Пришлось собраться и уйти. Настаивать Кира не посмела, вдруг Биртанис откажется учить дальше.

Мужчины проводили взглядами уходящую студентку и придвинулись ближе к доске.

— У меня силы хватит запустить нечто подобное? — хмуро поинтересовался Ташварт. — Хватит, — успокоил его призрак. — Надеюсь, что с памятью у тебя всё в порядке. Итак, одна из серий поражающих заклинаний для конечностей называется 'Клешни' и делится на...

Через час у артефактника плавали в глазах мушки и нудно звенело в ушах, старый преподаватель подробно объяснил всего один раздел и то не полностью, разбирая вектора поражающей части. Информации оказалось слишком много, но она удивительным образом прочно отложилась в памяти.

— Учение одновременно с внушением для лучшего запоминания? — сообразил он, потирая затылок.

— Конечно, — небрежно пожал плечами Лаундрэ. — Скорейший способ запихнуть требуемый материал ученику в голову, остальное зависит от повторения и практики.

— Если в меня попадёт что-то подобное?

— У тебя активная татуировка рахнидов, поэтому плетение скатится, — магистр увидел, как лицо студента начало вытягиваться и тихо рассмеялся. — Для меня нет секретов в теле, а твоё тело я вижу превосходно и одежда мне не помеха. К тому же, существуют определённые признаки, что наложена охранка. Любой рахнид её почует, а вот остальные могут сильно озадачиться подобной неуязвимостью. Имей это в виду.

— Можно свалить на щиты и артефакты.

В этом случае помогало выбранное ремесло, и то, что Таш считался лучшим в академии.

— Можно, это хороший вариант, хотя и не лучший.

Магистр аккуратно свернул плакаты, убрал тайным механизмом учебную доску и кивнул на дверь. Первый урок закончился.

Если честно, старому преподавателю было скучно без учеников, но обнаружить себя и делиться абы с кем родовыми секретами он тоже не собирался. А здесь и парень поутихнет с неуместной яростью, и к девочке станет относиться спокойнее, а там, глядишь, и впрямь присмотрит, чтобы с ней не случилось ничего плохого.

— И всё же, вы — не боевики, вливания крови не в счёт, они не могли дать заметной прибавки в скорости и владении стихиями. Но ведь Л'Эста считались одними из опаснейших.

Ташварта попросту сжирало неуёмное любопытство. Как, демоны раздери, как проклятый род умудрялся выживать?

— Из стихий самая доступная земля, но опять же землетрясение не устроить и гору не обрушить, — Лаундрэ слегка усмехнулся. Если так пойдёт, то метаморф докопается до основного — своей настоящей родословной и, сопоставив некоторые умения, сделает правильные выводы. — Но из пыли и мелких камней можно создать каменные иглы, не уступающие в прочности дротикам и арбалетным болтам. Это настоящее оружие. Всяческие собственные изменения сделали лучше регенерацию, повысили зоркость и выносливость. Ну а основными методами, применяемыми против погони, служили заклинательные практики, преимущественно поражающего действия, но не обязательно, можно устраивать другие гадости и пакости, поднимающие собственное настроение и ухудшающие чужое.

— Фактически всё то, чем сейчас владеют некроманты, — прикинул парень. — А ещё?

— Уникальные щиты, артефакты со встроенными заклинаниями, специально разработанные зелья, управление мёртвыми, подъём скелетов, оживление статуй, если в последних была заложена такая возможность. Но всё это чистые изобретения, полная магия тех же огневиков недоступна, как и водников, с полётами, опять же, только малая левитация и не больше... Остаётся лёд, уникальная структура, которой мы владели полностью, от банального простейшего стазиса до создания оружия.

Изобретения... Волшебное слово, от которого Ташварт чуть было не расплылся в предвкушающей улыбке. Ему удалось познакомиться с некоторыми основами артефактного мастерства, когда вывозил в Аэзхенвалл беженку. Увы, только с основами, поскольку она не собиралась делиться собственными знаниями, рассчитывая использовать их в качестве платы за прикрытие и проживание. Но рассказала достаточно, сподвигнув учиться в этом направлении.

Призрак с усмешкой наблюдал за тем, как мечутся мысли метаморфа. Приятно бывает заглянуть в чужую голову. Ненавязчиво так, словно паря над возникающими образами.

Он мечтал возродить род, дать ему защиту, но не имел возможности выйти за пределы академии, где было захоронено его тело.

* * *

Соседки в комнате не оказалось, и Кира испытала облегчение от того, что осталась одна.

Чувствовала она себя вполне сносно, что озадачивало. Как это после морга настолько похорошело? Может она не ту специальность выбрала, и нужно было идти в некромантки? С другой стороны, не хватало силы, и об этом ей не раз напоминала Тарасса, пусть и не рассказывала о том, как увеличить резерв.