Глава 41. Темные карты

Глава 41. Темные карты

* * *

Барон Литуссе забрал Бельгудея и укатил первым, никого не дожидаясь. Оставшись без компаньона, тайный советник Гельминтай на обратном пути подсел в карету к столичным магам.

Лабутински это немного огорчило. Посещение ордена Серебряного Лома оставило у него неоднозначные впечатления, которыми хотелось поделиться с Учителем. Но вместо этого приходилось слушать советника, что, впрочем, было не так уж утомительно.

— ...Да, теперь я согласен с покойным Венизелосом, — говорил тот, жестикулируя одной рукой. Вторая лежала на эфесе кинжала, висящего у него на поясе. — Программу "Шатер" и в самом деле следовало закрывать. Хотя я буду рекомендовать, чтобы у ордена заказали небольшую партию этих... громовых дудок. Дабы вооружить ими какую-нибудь церемониальную роту... на страх вероятному противнику...

Стэнниоль, погруженный в свои мысли, молчал или отделывался короткими репликами, но советника это не смущало. Он продолжал делиться впечатлениями.

— ...Но все равно, я считаю, что знакомство со здешней экспериментальной магической мастерской было полезно. Такого интересного сочетания магии и технологии, наверное, и в столице не встретишь! Но особенно меня поразила их система наблюдения! Магистр Гоберман из ордена Бездонной Чаши привез из другого мира аппарат под названием телевизор и заколдовал его! Теперь он не только может показывать отдельные участки производства, но и следить за любым конкретным источником магии, который ему, так сказать, показали и приказали запомнить. Прямо жаль, что Гобермана нет в городе! Но говорят, он должен завтра вернуться. Я непременно хочу познакомиться с этим достойным человеком!

— Простите, повторите, что вы сказали! — Стэнниоль внезапно словно очнулся от спячки.

— Э-э-э... Мне говорили, что магистр Гоберман должен завтра вернуться из мира Земля. Вы это хотели услышать?!

— Нет, нет! — резко махнул рукой архимаг. — Вы что-то рассказывали о волшебном телевизоре?!...

— Ах, да, конечно! Как вы, наверное, знаете, в технологических мирах такие аппараты показывают изображения, которые им каким-либо образом передают извне. Как мне объяснили, это делается по проводу, который называется кабель, или через чьего-то спутника... Прошу прощения, не очень разбираюсь в технологических вопросах...

— Это неважно! — нетерпеливо оборвал его Стэнниоль. — К чему приспособил его Гоберман?!

— О, да, это тоже очень интересно! Не понял, как ему это удалось, в магии я разбираюсь еще меньше, чем в технике. Но он сделал так, что телевизору можно дать задание показать какой-либо объект, а тот сам его находит и показывает на своем экране! Главное, чтобы этот объект сам обладал магией... э-э-э... собственной или наведенной. Потому как волшебный телевизор сначала запоминает его а потом каким-то образом находит его по магическому следу...

— Это как раз понятно, — пробормотал Стэнниоль, лихорадочно поправляя пенсне. — Дальше!

— Э-э-э... Дальше уже почти все, — немного оторопел советник. — Разве что... Мне рассказали, что волшебный телевизор всем хорош, но у него есть небольшой недостаток. В технологических мирах такие аппараты умеют запоминать изображение, чтобы потом неоднократно демонстрировать его. А вот здешний так не умеет. Он показывает... э-э-э... в реальном времени, как-то так. Поэтому за ним кто-то постоянно должен следить. А то пропустишь нужный момент, и все — больше не увидишь!

— Именно так! — прошептал архимаг с видом глубочайшего озарения, а стекла его пенсне многозначительно блеснули. — Именно так!

Он погрузился в новые размышления, и теперь даже тайный советник не решился отвлекать его. Так они и ехали молча, пока экипаж вдруг не остановился на ровном месте посреди улицы. Этого уже Гельминтай вынести не смог.

— Почему стоим?! — громогласно осведомился он, высунувшись в окно.

— Глупая получилась история, ваша милость, — к ним подъехал один из сопровождавших карету гвардейцев. — Впереди на перекрестке сцепились два экипажа, да так, что перегородили всю дорогу.

— Так чего их не расцепят?!

— Расцепишь там, — проворчал гвардеец. — Один из пассажиров — маг, так у него в коляску не лошадь запряжена и не мул, а чудище невиданное, многоглазое! К нему никто подходить не хочет, боятся. А маг кричит, скандалит, требует, чтобы не трогали его лучшую иллюзию!

— Иллюзию? — переспросил внезапно очнувшийся Стэнниоль. — Как интересно! Пожалуй, я взгляну на этого мага, хотя думаю, что знаю, кто нам попался! И, надо сказать, очень своевременно!

Увидев Швендзибека, Лабутински не смог сдержать нервного смешка. "Супер-архимаг" выглядел сегодня на редкость претенциозно и нелепо. На нем было длиннополое бархатное одеяние с запахом, подвязаное золотым шнуром с кистями. Темно-синяя ткань была расписана золотыми звездочками, среди которых попадались отдельные розанчики. Длинную седую бороду украшали многочисленные разноцветные тесемочки, бантики, причудливо сплетенные тонкие косички. Голову мага увенчивал высокий остроконечный колпак с кисточкой, а ноги был обуты в высокие сапоги с носками в виде оскаленных драконьих морд. Правда, левая морда выглядела перекошенной, словно с жуткого похмелья, а у второй не хватало правого нижнего и левого верхнего клыков, что придавало ей уныло-обиженный вид.

Заметив, кто к нему приближается, Швендзибек резво поспешил навстречу.

— Ваше мудрейшество! — воскликнул лже-архимаг, распахнув объятия так широко, словно увидел потерянного и внезапно обретенного вновь брата. — Я спешил к вам...

— Но не доехали, — ловко уклонившись от обнимашек, Стэнниоль демонстративно обвел взглядом место дорожно-транспортного происшествия. — Однако, право, не стоит мешать проезду остальных.

Архимаг деловито взмахнул руками. Повозка, влекомая многоглазым чудищем, приподнялась в воздух. Изумленная "лошадка" повисла на упряжи, продолжая и в воздухе растерянно перебирать ногами. Самостоятельно отцепившись от встречного экипажа с гербом гильдии дворников, выезд Швендзибека отлевитировался к обочине. Зеваки зааплодировали.

Лабутински, не удержавшись от соблазна, сотворил маленькую каверзу. Он тихонько передвинул на условный круп швендзибековой иллюзии пару глаз, попутно увеличив их раз в пять и подальше выкатив из орбит. Затем пониже глаз, по обе стороны от нервно помахивающего львиного хвоста, синхронно образовались небольшие, но весьма острозубые пасти. Сверкнули, высунувшись, два ярко-красных языка.

Возница, ошарашенно наблюдавший за коллизиями собственного транспорта, попятился в сторону, споткнувшись о бордюр, да так и сел на него. Толпа как-то стремительно рассосалась, а Лабутински получил одобряющую улыбку от Учителя. Теперь уже ничто не мешало беседе двух уважаемых магов.

— Ваше мудрейшество! — даже оставшись без зрителей, Швендзибек сохранил свой выспренний пафосный тон. — Я действительно искал вас, чтобы...

— Сообщить о результатах вашего расследования, — оборвал его Стэнниоль.— Не стоит. Мне уже все известно от ваших... м-м-м... помощников. Во всех орденах накопители оказались на своих местах. Остался единственный — тот самый, что попал вместе с рекламной презентацией в редакцию "Вольтанутенского Вестника". Только он мог оказаться в Оружейном кабинете во время убийства.

— Я сам поеду в газету! — заявил Швендзибек, при этом так энергично кивнув, что высокий колпак чуть не свалился с головы. Маг едва успел подхватить его и водрузить на место.

— Да, езжайте и выясните! — приказным тоном произнес Стэнниоль. — И раз вы и так туда отправляетесь, у меня к вам будет еще одно поручение.

— Слушаю!

— Ваша задача заключается вот в чем, — "просто архимаг" вынул из воздуха и развернул свежий номер "Вольтанутенского Вестника". — Меня интересует вот эта история. Как она стала достоянием репортеров, что там произошло по-настоящему, что осталось, так сказать, не для печати. Одним словом, вскройте всю подноготную! Вы меня поняли?

— Да, ваше мудрейшество! Я все, все у них выясню! Вытрясу! Извлеку! — Швендзибек уже приплясывал от возбуждения.

— Вот и отлично, — Стэнниоль телекинезом поправил опасно накренившийся колпак коллеги. — О результате доложите вечером. Вы знаете, где нас искать. Ступайте!

— Слушаюсь!

Швендзибек развернулся так лихо, что на этот раз колпак не удержался. Он все-таки слетел с головы и закачался чуть ниже плеч на тоненькой веревочке, завязывавшейся под бородой. Не обращая внимания на потерю, "супер-архимаг" повернулся к своему экипажу, и застыл в нерешительности. Выпученные глазища и ухмыляющиеся пасти в тыловой части транспортного средства, похоже, привели его в замешательство.

Заметив душевные терзания коллеги, Стэнниоль походя щелкнул пальцами. Глаза и пасти исчезли, превратившись в симпатичные колокольчики с кокетливо завязанными бантиками. Иллюзорное чудище недовольно тряхнуло задом, издав короткий немелодичный звяк.

— Наставник, а зачем вы дали такое поручение этому... шуту? — рискнул спросить Лабутински, когда они подошли к своей карете.

— Вот, решил попробовать провернуть одно дельце, — неопределенно ответил Стэнниоль, коротко взглянув на помощника. — Возможно, мы с ним уже опоздали почти на сутки, но если выйдет, это будет хороший шанс!

Забравшись в экипаж, архимаг начал деловито распоряжаться.

— Советник, мы немного меняем маршрут, — сообщил он Гельминтаю. — Вы, я понимаю, возвращаетесь во дворец? А мы с коллегой по пути сойдем у отделения Департамента магического правопорядка.

В Департаменте их перехватил неожиданный посетитель.

— Комендант, — Стэнниоль корректно склонил голову.

— Да какой уж там комендант, вашими трудами, — в штатском и без привычного мешка с документами бывший начальник городского магпорядка Марсенчик выглядел неузнаваемым. — Однако вы отстранили меня от руководства, но не от расследования! А я, пусть и немного провинился перед законом, все-таки настоящий сыскарь!

— Вам что-то удалось выяснить?! — архимаг немедленно перешел от слов к делу. — Впрочем, одну минуту.

Выстроив вокруг них мощный защитный купол, он обернулся к Марсенчику:

— Слушаю вас.

— Выполняя ваше задание, я начал собирать информацию о нескольких старших магистрах, — Марсенчик понизил голос до конспиративного шепота. — Один мой источник — как правило, весьма надёжный, сегодня передал мне интересные данные по Гоберману.

— Какие именно?

— Есть информация, что в последние несколько полных Гоберман активно занимался межмировыми финансовыми операциями, — мурлыкающим тоном небрежно произнес охранитель. — Якобы он переправлял на Землю какие-то невероятные суммы. Мой источник не решился даже назвать их порядок. Причем это точно были не деньги ордена!

— Информация верная?! — в упор спросил Стэнниоль.

— По крайней мере, раньше этот источник меня не подводил, — нейтрально заметил Марсенчик. — А еще интереснее то, что я получил из других рук. Перед отъездом Гоберман несколько раз встречался с покойным императором. Известно, что он искал покровительства по некоему деликатному делу. По-моему, это весьма примечательное совпадение.

— Вы правы, — сдержанно согласился Стэнниоль. Он выглядел очень сосредоточенным.

— Конечно, я постараюсь все перепроверить и уточнить...

Архимаг просто снял защитный купол и молча махнул рукой — делайте! Бывший начальник магпорядка почтительно удалился. Стэнниоль некоторое время постоял в коридоре с отрешенным видом, тяжело вздохнул и продолжил путь, завернув в кабинет к нынешнему и.о. начальника Синехюнсу.

— Наши сотрудники начали собирать информацию о големах, — доложил тот сразу же после приветствия.

— Подождите с големами. Они у нас глиняные и не испортятся, — прервал его архимаг. — А вот еще одно дельце может протухнуть, если им срочно не заняться. Вы помните вчерашний магический пожар?

— В Сокровищнице? Конечно!

— Можно ли устроить так, чтобы сегодня там нашли еще один труп? Сгоревший до такого состояния, что его не заметили при первичном осмотре?

Синехюнс задумался.

— Полагаю, это еще реально, — наконец сказал он, взвешивая слова. — Вчера там точно не успели все разобрать, а сегодня с утра еще не приступали к работе. Я отправил всех свободных сотрудников заниматься големами, так что некого было отрядить на этот объект. А по инструкции все работы на местах пожаров, взрывов и других катастроф, вызванных магией, должны обязательно проводиться в присутствии сотрудников нашего департамента. Так что, там еще разгребать и разгребать.

— Да будут благословенны те, кто соблюдают служебные инструкции! — совершенно искренне обрадовался Стэнниоль. — Тогда возобновите работы по расчистке и срочно найдите там еще одного пострадавшего! Однако все должно выглядеть абсолютно натурально! Не должно возникнуть никаких сомнений ни у внешнего наблюдателя, ни у репортеров, которые, надеюсь, снова заинтересуются этим делом. Сможете такое обеспечить?!

— Непростая задача, но я знаю, кому ее поручить, — усмехнулся Синехюнс. — Разрешите выполнять?!

— Да, немедленно! А уже потом вернемся к нашим... големам!

Отсутствовал новый начальник городского магпорядка недолго.

— Все будет сделано в лучшем виде! — доложил он. — Там вчера была одна подозрительная кучка пепла, сами едва не купились. Соберем ее, уложим на носилки, занесем в санитарную карету — никто не отличит!

— Очень хорошо, — одобрил архимаг. — А теперь давайте про големов.

— Можно и про големов, — в отличие от своего предшественника, Синехюнс обходился без бесконечных папок с документами, рассказывая все по памяти. — Учет големов как материальных ценностей поставлен во всех орденах. Глиняный Демон уже передал нам все данные, благо они как раз подготовили их к вашей инспекции. Остальные обещают сегодня к вечеру. Кроме Бездонной Чаши, само собой.

— Почему само собой? — поинтересовался Стэнниоль.

— Потому что во время сегодняшней аварии кладовая, где хранили дезактивированных големов, попала под ряд сильных выбросов. Вот всех и стерло в порошок. Документы-то они предоставят, а выяснить, насколько они соответствуют истине, не получится.

— Интересное совпадение, — профессионально хмыкнул столичный сыщик. — Причины аварии установлены?

— Работает комиссия, — неопределенно пожал плечами охранитель. — Как по мне, наиболее вероятные варианты — отказ техники или слетело одно из управляющих заклинаний. В ордене, правда, не исключают диверсии, но, по-моему, это неправдоподобно. Безопасность у них всегда была на уровне, так что пакость мог совершить только кто-то из своих. Но никто же не будет устраивать такой тарарам, чтобы не дать нам посчитать големов!

— Лишь для этой цели — вряд ли, — кивнул Стэнниоль. — Хотя, знаете, бывали случаи в моей практике... Однако катастрофу могли и в самом деле устроить для того, чтобы замести другие следы, покрупнее и позаметнее... Постарайтесь выяснить, что еще у бездонников безвозвратно пропало.

— Сделаем, — солидно произнес Стэнниоль. — Они все равно захотят получить страховку, а там без нашего Департамента не обойтись.

— Хорошо, — архимаг снова кивнул. — Что у вас еще по големам?

— Только один факт, но весьма интересный. Орден Глиняного Демона показал нам отчетность по продажам големов частным лицам за последние полгода. И мы сразу же обнаружили в списке некоего негоцианта Доу. Очевидно, того самого, что гостил в сгоревшем доме. Судя по документам, он приобрел голема класса "мини" для тонких и мелких работ. Обычно их для прочистки труб берут, да... Под полой его, конечно, не скрыть, но принести во дворец в какой-нибудь сумке — без проблем!

— Вот так?! — Стэнниоль с довольно улыбкой на лице откинулся на спинку кресла. — Оч-чень, оч-чень интересно! Да, теперь все становится на свои места! Большое вам спасибо, капитан! Вы очень помогли нам! А теперь мы с коллегой вас покинем. Мне надо срочно задать кое-кому пару вопросов...

Подойдя к камере, в которую вчера заселили Чаймиза Понта, архимаг первым делом стал придирчиво проверять защиту. Удовлетворившись результатом, он проделал узкий проход, который пропустил посетителей внутрь и тут же снова закрылся.

Шпион встретил их радушно.

— Наконец, хоть кто-то появился! — обрадовался он. — Отоспался, наверное, на год вперед! От скуки просто подыхаю.

— Зато радуйтесь, что к вам в гости пришел я, а не убийца, — проворчал Стэнниоль. — Но скука — вещь неприятная, согласен. Держите, можно сказать, от сердца отрываю! Потом вернете.

Покопавшись в карманах, он вынул потрепанную колоду цветных карточек — местный аналог игральных карт, и протянул Понту.

— Пульку распишем? Расчерчивайте, а я пока сдам! — оживился несчастный "сиделец".

Дознаватели удивленно уставились на шпиона, споро тасующего карточки. Но увлеченный своим занятием игрок не обратил внимания на повисшую в камере тишину.

— На чем играть-то будем? — наконец-то поднял он глаза.

Внимательно посмотрел на одного сыщика, на другого, тяжело вздохнул и протянул колоду назад.

— Извините, совсем голову потерял со скуки.

— Оставьте себе, — отвел его руку Стэнниоль. — Я специально вам принёс, пасьянсы раскладывать.

— Интересный пасьянс одной колодой не разложишь, — вздохнул Понт. — Даже для простейшего "Уголка" и то вторая потребуется!... И вообще...

— Опасаетесь чужими картами свою судьбу проиграть? — понимающе усмехнулся Стэнниоль, пряча колоду обратно. — Ну ладно... Тогда ответьте мне на пару вопросов. Вы голема у "гончаров" покупали?

— Было дело, — не стал запираться заметно погрустневший шпион.

— А можно спросить, зачем?

— Хотел таким образом подкатить к одному типу, — вздохнул Понт. — Не вышло.

— И куда вы его потом дели?

— Избавился. Отправил к дому магистра Гобермана, вроде как подслушивать. Чтобы тот подергался немного. Там и пропал мой голем с концами. А сам Гоберман взял и на следующий день уехал. Так и не знаю, зацепил я его или нет...

— М-да, задали вы мне задачку, — протянул архимаг. — Хорошо. Будем пока что с вами прощаться. Я распоряжусь, чтобы вам что-нибудь принесли этакое, для борьбы со скукой. Что бы вы хотели? Игру или книгу?

— Да как здесь играть, если колдовать нельзя?! — махнул рукой Понт. — Как в настоящей тюрьме, право слово! Лучше уж давайте книжки. Про шпионов. Иномирянских! Там авторы порой такую чушь порют! Читаешь, и весело!

— Понимаю, понимаю, — покивал Стэнниоль.— Тоже, бывает, за детективчиками отдыхаю... Хорошо, что-нибудь для вас подберут. А сейчас откланиваюсь. Надеюсь, долго вам скучать здесь все-таки не придется!

Дежурная санитарная колымага Ордена Серебряного Лома не имела никаких опознавательных знаков — обычная карета, которых полно на улицах Вольтанутена. Вероятно, орденское руководство не хотело привлекать внимание к экипажам, развозящим неудачливых посетителей по домам.

Громоздкая и неповоротливая, она имела весомое преимущество: все сидения внутри раскладывались в "лежачее" положение. Правда, даже после этого лежать в ней можно было лишь по диагонали — все-таки внутреннее пространство кареты было не таким большим.

По настоянию Селии Монбазора расположили с максимальным комфортом, а сама она юркнула в уголок, где умостилась, поджав под себя ноги. Во время поездки девушка старалась придерживать пострадавшего, чтобы его не болтало на ухабах и поворотах. От неудобной позы все тело быстро затекло, но магичка стоически терпела неудобства.

Страшно ей стало практически сразу. Окна кареты были завешены, внутри царил полумрак. Такс и Тузька спрятались "в подвале" и, наверное, уснули. По крайней мере, она их не слышала, а на её зов никто не откликнулся.

Ариселия быстро потеряла ориентацию и понятия не имела, где они сейчас находятся и как долго им еще ехать. Тем более, возница, специально обученный правилам транспортировки больных, ехал очень аккуратно и неторопливо. Девушка слышала, как они негромко разговаривали о различных пустяках с орденским лекарем, выделенным в сопровождение.

Селии, наоборот, хотелось, чтобы они добрались как можно быстрее, чтобы кто-то, более опытный, чем она сама, посмотрел на Монбазора и еще раз заверил ее, что все в порядке, что к утру он полностью восстановится.

При этом магичка не была совсем уж "желторотиком". Госпожа Пампука — сама очень опасный противник, обучению "своих девочек" правилам безопасности уделяла особое внимание. Они отрабатывали до автоматизма приемы оказания первой помощи и знали назубок перечень признаков, свидетельствующих об угрозе для жизни и здоровья мага. Никаких особых причин для беспокойства Селия сейчас не находила. Но и магического поля своего избранника практически не ощущала, хотя в обычной жизни оно было очень сильным, могло даже обжечь. И это было непривычно и страшно, будто ее любимый вдруг перестал дышать.

Поэтому, когда карета наконец-то остановилась и возница крикнул "Приехали!", она облегченно вздохнула.

Лекарь открыл дверцу и заглянул внутрь:

— Как вы тут?

Мельком посмотрел на Монбазора и заглянул в угол к Селии:

— Не укачало, барышня? Или ноги так затекли, что и не встанете теперь?

— Я в порядке, — торопливо заверила его девушка, — Как он?

Мужчина удивленно посмотрел на нее, еще раз скользнул взглядом по лицу мага:

— Все так же — никак.

В глазах магички блеснули слезы. Увидев их, ее собеседник, уже немолодой лекарь с седым висками и лучиками мелких морщинок вокруг глаз, добавил более мягко:

— Не переживай, дочка. Сказали же: сейчас он восстанавливается, не надо ему мешать. Все будет в порядке. Вылезай из своего закутка, поможешь нам.

Когда Ариселия выбралась из кареты, она увидела, что возница с ювелирной точностью остановил колымагу у калитки, ведущей к дому Монбазора.

— Надо садовника позвать, — сообразила девушка, — Он ворота откроет, через них удобнее будет заносить.

Лекарь, достававший складные носилки с крыши кареты, одобрительно хмыкнул:

— Дело говоришь. Зови.

Магичка обернулась к калитке, но не успела схватиться за ручку, как увидела во дворе маман и Менузею, спешащих на дорогу. Сбегать было поздно — ее уже заметили.

Госпожу Пампуку неприметный внешний вид санитарной кареты не обманул. Она сразу же заметила и носилки, и форменную одежду лекаря. На девушку даже и не глянула. Лишь властным жестом отодвинула ее с дороги, как некую досадную помеху.

— Он в карете? Что с ним? — спросила у всех сразу и ни у кого конкретно.

— Да... — начал было лекарь, но женщина уже открывала дверцу.

Беглого взгляда опытной ведьме оказалось достаточно, чтобы понять, в чем дело. Она резко обернулась к юной магичке:

— Во что ты его снова втравила?!

Лекарь, вероятно, уже не раз бывавший в похожих переделках, не стал доводить дело до разборок. Он молниеносно выхватил из своего кожаного планшета какой-то лист бумаги с печатью и ткнул его ведьме:

— Вот заключение о первичном осмотре. Ознакомьтесь, распишитесь и распорядитесь о приеме пострадавшего.

При слове "пострадавший" Менузея громко всхлипнула и побледнела. Рванула дверцу кареты и нырнула внутрь. Госпожа Пампука тем временем шагнула к лекарю и забрала у него бланк, густо заполненный мелкими закорючками слов.

— Ничего не разберу, — недовольно проворчала она. — Кто его осматривал?

— Дежурный... — начал было мужчина, но слушать его не стали.

— Менузея, пошли за нашим лекарем. Срочно! Эти, орденские, что угодно могли проворонить!

Возница, до того лишь молча наблюдавший за событиями, возмущенно посмотрел на ведьму. Но напарник не дал ему ничего сказать: качнул головой, успокаивая, и указал взглядом на носилки. Демонстративно повернувшись спиной, они молча занялись их раскладыванием.

— Менузея, ты слышала?!!! — повторный рык прозвучал в разы громче.

Кухарка, пятясь задом, наконец-то вылезла из кареты. Глаза ее были мокрыми.

— Бедненький... Бледный то какой... — слова перемежались негромкими всхлипываниями.

— Ничего страшного с ним не произошло, очухается. Хватит сырость разводить, за лекарем пошли! И садовника сюда позови, пусть им поможет!

Госпожа Пампука снова обернулась к Селии и уже немного спокойнее приказала.

— Рассказывай! На что он растратил свой резерв?!

Девушка скороговоркой начала перечислять события дня, начиная с катастрофы в ордене Бездонной Чаши. Маман, хотя и сама была участницей утренних волнений, слушала, не перебивая. Закончив, магичка затихла, ожидая ее приговора. Но ведьма молчала.

Селия подумала, что впервые видит госпожу Пампуку без личины. Выглядела она уставшей и какой-то опустошенной. Даже рыжие непокорные кудри, казалось, выпрямились и позволили зализать себя в скучный пучок. Только сейчас девушка сообразила, что ведьма приехала лишь вчера утром, но эти неполные два дня были для нее плотно нафаршированы неприятностями и катастрофами.

Из задумчивости госпожу Пампуку вывел скрип открывающихся ворот. Садовник выглянул на дорогу.

— Хозяйка, за лекарем уже побежали!

— Хорошо. Помоги им!

Командовал выгрузкой орденский лекарь. Он охотно принял помощь со стороны, даже привлек Ариселию.

— Дочка, постой возле лошадей, пожалуйста. Чтобы не дернули случайно, когда выгружать будем.

Магичка благодарно улыбнулась ему и быстро спряталась от маман за тяжеловозами. Животные были не голодными и от того флегматичными. Стояли спокойно, к траве не тянулись, лишь лениво помахивали хвостами, отгоняя особо назойливых мух.

Лошади стали неотъемлемой частью ее мира много сотен лет назад, их успели оценить по достоинству и полюбить. Вот и сейчас Селия ласково гладила их по мордам, уговаривая не двигаться. Вначале она притрагивалась к ним с осторожностью, опасаясь испугать, но потом осмелела. Даже пожалела, что не может угостить их краюшкой хлеба. Эти большие, уверенные в себе животные немного успокоили ее. Теперь она была уверена, что ничего плохого не случится, госпожа Пампука этого не допустит.

Магичка не видела, как Монбазора заносили в дом и закрывали ворота — побоялась выглянуть. Так и стояла возле лошадей, ожидая лекаря с возницей. Те вернулись достаточно быстро, очень довольные — вероятно, маман не поскупилась на чаевые.

— Ты что такая бледная, дочка? — окликнул ее лекарь, — Сама-то в порядке?

Селия лишь молча кивнула в ответ. Девушка физически чувствовала, как силы покидают ее, уступая место усталости и безразличию.

— Давай, мы и тебя подвезем. Нам все равно через центр ехать. Ты куда сейчас?

— На работу. В орден Бездонной Чаши.

— Какая работа? Ты еле стоишь. Тем более, орден маги оцепили, тебя никто туда сейчас не пустит. На козлах когда-нибудь каталась? Садись рядом с возницей, дорогу покажешь.

Стэнниоль помалкивал весь остаток дня. И только вечером, в знакомом кабинете знакомого ресторанчика, он немного расслабился.

— Здесь, где нас с гарантией никто не подсмотрит и не подслушает, мы и займемся подведением итогов сегодняшнего дня, коллега, — архимаг с задумчивым видом выбил пальцами по столу некий короткий ритм. — Или, может, вы начнете?

Лабутински мысленно вздохнул. Он ждал подобного вопроса, но не был уверен, что сумеет ответить на него правильно и полно.

— Прежде всего, сегодня мы установили примерное время убийства, — осторожно начал он. — Также мы выяснили причины нашествия Великих магистров Банабаки и пришли к выводу о том, что под личиной одного из них мог скрываться преступник, который тогда только шел на встречу с императором. Да, и к тому времени, как молодые маги проникли во дворец, он должен был уже снять защиту с бокового входа, иначе она бы подняла тревогу.

— Верно, — кивнул наставник. — Что еще?

— Еще у нас есть основания предполагать, что заклинание обезмагичивания, стершее все следы преступления, было активировано големом. Именно для того чтобы пронести его во дворец, преступник и убирал защиту.

— Да, по-видимому, так оно и было, — согласился Стэнниоль. — Правда, тут возникает вопрос, как голема доставили ко дворцу, но, думаю, это не принципиально. Например, его могли заранее спрятать где-то поблизости под невидимостью, а потом могло быть несколько вариантов.

— Человек-сообщник, вольный или невольный? — предположил Лабутински.

— Возможно, хотя и маловероятно. Или кто-то из волшебных вещей-помощников, скажем, тот же столик на колесах. Или... Ага, это к нам!

Проголодавшийся Лабутински радостно оживился. Однако, к его сожалению, это оказался не долгожданный ужин, а курьер от Борталония.

Просмотрев короткое послание, Стэнниоль отлевитировал лист бумаги помощнику.

— Вот, взгляните. Наш корреспондент подтверждает, что увиденное нами пятно грязи перед шкафом в Оружейном кабинете действительно могло остаться от небольшого голема. Кроме того, он пишет, что для их транспортировки на небольшие расстояния в ордене Глиняного Демона используют голованов или некрупных призывных животных. Кстати, обычно такие стандартные призывы предлагаются в комплекте с големами классов мини и миди. Так что пока будем условно считать, что ответ на этот вопрос мы получили. А теперь что вы скажете, коллега, о личности преступника?

От немедленного конфуза Лабутински спас официант, принесший, наконец, закуски. Слегка утолив голод, молодой маг заодно собрался с мыслями.

— Убийца у нас получается очень деятельный, — выдал он. — И до крайности предусмотрительный. Он заранее продумал план преступления и придерживался его, хотя это было совсем не просто. Перед тем, как пойти к императору, он должен был проделать дыру в защитной системе дворца. А еще раньше — записать заклинание на концентратор, подготовить и разместить в нужном месте голема и его, так сказать, транспортное средство...

— А заодно — придумать способ убийства и совершить его, — Стэнниоль помрачнел. — И мы, к сожалению, до сих пор не знаем, как ему это удалось!... Впрочем, прошу прощения. Продолжайте, коллега.

— После убийства он оставил в кабинете тело императора, а сам отправился к боковому входу. Организовал незаметную доставку голема и запустил его во дворец. Уже с ним вернулся обратно. Поставил антитезис. Запрограммировал голема. И только потом ушел, оставив дверь в кабинет незапертой. При этом между убийством императора и обезмагичиванием прошло целых полчаса! Как у него только нервы выдержали?! На самом деле, его план был очень сложным и поэтому рискованным! Один только Пропан мог погубить все!

— Совершенно верно подмечено, коллега, — с довольным видом кивнул архимаг. — Наш преступник старается продумать все свои шаги заранее и не жалеет времени и сил на подготовку. Вспомните "Ледяной дом"! Однако, он умеет еще и импровизировать, корректировать свои планы в зависимости от конкретной ситуации. Из-за бреши в защите дворца произошло нашествие Банабаки — он сам превратился в одного из них. Понт ушел из ледяной ловушки — он всего за полдня задумал и осуществил новое покушение. Серьезный противник! Холодная голова, ясный ум и стальные нервы! У вас есть соображения по его личности?!

— Гаудинер, мне кажется, подойдет, — подумав, пришел к выводу молодой маг. — О Гобермане не могу ничего сказать. Возможность соучастия Дурбанкула вы, очевидно, сегодня исключили...

— Правильно, — согласился Стэнниоль. — Великий магистр не зря так боялся утечки информации о своей игровой комнате. Тот, кого устраивают придуманные выигрыши, неизбежно теряет хватку в реальном мире. Ему не достало бы ни дерзости, чтобы одобрить убийство императора, ни предусмотрительности, чтобы прикрыть исполнителя. Да тот, собственно, и не нуждался в сообщнике.

— Я понял! Он следил за всеми с помощью волшебного телевизора, да? Но почему вы устроили представление со вторым трупом на пожаре?! Чтобы об этом завтра написали в газете? Для чего?!

Появившийся в кабинете официант с подносом заставил его прерваться. Архимаг спокойно и методично принялся за еду, словно не замечая умоляющего взгляда помощника. Однако, наполовину расправившись с порцией мяса, он все-таки отложил столовые приборы.

— По правде говоря, с этим распоряжением я опоздал почти на целые сутки, — вздохнул он. — Я еще вчера понял, что нашему преступнику нужен Понт в качестве убийцы. Ему было известно, что шпион собирается посетить дворец в карнавальную ночь. Кроме того, он, очевидно, завладел големом, которого купил Понт. Для него вырисовывалась простая и выигрышная комбинация. Горгомельский наемник убил отставного императора, но сам был устранен своими кураторами. Все концы в воду! Дело становится политическим и передается в Имперскую Безопасность, где благополучно затухает. Горгомельцы с пеной у рта отрицают свою вину, но им никто не верит. Потом о таинственной смерти Венизелоса будут, наверное, спорить историки, но к нашим делам это уже не относится. Однако здесь-то его план дал сбой!

— Голем! — сразу же догадался Лабутински. — Мы должны были сразу начать раскрутку этой улики, которая рано или поздно привела бы нас к Понту, скорее всего, уже мертвому.

— Верно, — подтвердил Стэнниоль. — Но мы не обратили внимания на грязное пятно и начали отрабатывать совсем другие версии. Да и Понт, как назло, остался жив, да еще и явился к нам для задушевной беседы. Теперь, получается, преступник загнан в глухой угол. У него, я уверен, нет никакого запасного плана! Возможно, он мог бы попытаться подставить молодого Пампуку, но это уже сделали до него, за него и, притом, весьма неудачно! Что же тогда остается нашему убийце?!

— Бежать! — Лабутински сам едва не сорвался из-за стола. — Э-э-э... По крайней мере, я не вижу для него иного выхода.

— Да, бежать... А вот удирать-то он не хочет! Зачем ему, такому умному и хитрому, начинать снова с нуля в чужом мире?! И у меня возник вопрос: а знает ли он точно, что Понт сумел выбраться не только из ледяной ловушки, но и из огненной? А если знает, то поверил ли в это до конца?! Насколько плотной была его слежка? Что он сделал после того как всучил хозяину конспиративной квартиры столик с концентратором, — вернулся к себе, чтобы следить за домом с помощью волшебного телевизора, или остался, дабы увидеть все своими глазами?! Допустим, он выбрал второй вариант, чтобы не выпускать дом из-под наблюдения ни на минуту. Логично?

— Логично, — машинально кивнул Лабутински. И заметив, что наставник ждет от него продолжения, торопливо добавил. — Насколько я помню отчеты, покойный Тибак Топтелло жил весьма уединенно, поэтому возле его дома любой наблюдатель бросался бы в глаза. В предместье вообще на виду каждый чужак. Поэтому преступник должен был следить за домом с достаточно большого расстояния. Тогда он наверняка увидел бы только вспыхнувший в отдалении пожар. И если бы даже тут же побежал к нему, то мог бы и не успеть заметить бегство Понта.

— Да, вполне вероятно, так оно и было, — архимаг улыбнулся, а Лабутински почувствовал облегчение, словно после правильного ответа на каверзный вопрос на экзамене. — Таким образом, у нас остается промежуток всего в несколько часов между пожаром и появлением Понта здесь, в этом самом месте. С того момента шпион должен был исчезнуть из-под наблюдения даже для магического телевизора... Во всяком случае, из всех свидетелей, кого я укрывал под этой защитой, никого не обнаружили. А заметка в завтрашней газете должна будет показать преступнику, что Понт мертв... Или, если ему точно известно, что это не так, он получит сигнал, что его игра полностью раскрыта. И вот тогда, господа, у нас пойдет совсем другой расклад...

Вытащив из кармана колоду карт — ту самую, которую так и не взял у него Понт, Стэнниоль задумчиво перетасовал ее и выложил на стол три карты рубашками вверх. Перевернул. Лабутински привстал из-за стола, затаив дыхание. На одной карте нехорошо хмурился Гаудинер, направив на зрителя ствол, сделанный из стебля исполинской великанской дудки. На второй Гоберман сосредоточенно складывал в столбики золотые монеты и пачки банкнот. Между пальцами правой руки он зажал серую кредитную карту, но держал ее так, что она напоминала бритвенно-острое лезвие. Третья... Третья карта заставила молодого мага нервно вздрогнуть. На ней была изображена темная неясная фигура в бесформенном плаще и с закрытым капюшоном лицом.

— Вот так, — подытожил архимаг. — Гаудинер, Гоберман и некто третий, которого мы не можем полностью исключить из наших расчетов... А теперь предлагаю на время оставить их и заняться ужином.

— Почему? — растерянно спросил Лабутински.

— Во-первых, потому что он остывает. А дать ему остыть было бы просто кощунством и вопиющим неуважением к искусству здешнего повара. А во-вторых, сюда спешит Швендзибек, а такого гостя лучше встречать на сытый желудок. Добрее будешь...

Вскоре из коридора донеслось нечленораздельное сварливое бурчание. На сей раз "супер-архимага" допустили к ним беспрепятственно, но это не помешало ему громко выразить недовольство.

Однако, при виде Швендзибека Лабутински подумал, что у их гостя есть весомые причины жаловаться на судьбу. Выглядел он, как после хорошей потасовки. Высокий, некогда остроконечный колпак теперь походил на тупоносую детскую пирамидку, составленную из мелких разноцветных кругляшков. Под глазом радужно переливался не до конца залеченный синяк. От него вниз по щеке тянулись четыре параллельные царапины. Длинная борода съехала на сторону, освобождая место для припухших розовых полосок, и теперь начиналась где-то за ухом. Дракон на правом сапоге потерял последние клыки и демонстрировал окружающим беззащитные десны. На мантии появилась дыра, поглотившая большую часть крупной золотистой звездочки. Ее уцелевший луч жалко накренился вниз и напоминал некий каббалистический символ.

— Бандитские пули? — уважительно спросил Стэнниоль, слегка приподняв левую бровь.

— Бандитские сапоги! — вспыхнул Швендзибек. — В этой газетенке ужасно невежливые охранники! Сущие разбойники! И у всех амулеты против магии. Де-ействующие!

— Неужели вас там не знают? — архимаг даже удивился.

— Знают! — Швендзибек оттопырил подбородок и с наслаждением поскреб под бородой, от чего она заехала еще дальше за ухо. — Я им статьи приносил для публикации! Однажды... Раз пять... Так ничего и не напечатали, подлые!

— Так ваша миссия потерпела неудачу?! — в голосе столичного дознавателя послышались жесткие нотки.

— Отнюдь нет! — "супер-архимаг" приосанился, сверкнув подбитым глазом. — Стоило мне упомянуть, что я провожу расследование для рекламного отдела ордена Бездонной Чаши, а моим помощником является Монбазор Пампука, как меня немедленно пропустили! Меня принял сам главный редактор, мастер Рогринель! И я всё, всё у него выяснил!

— Выдайте двойную порцию вашего лучшего десерта герою труда! — приказал Стэнниоль официанту, просунувшемуся в кабинет. — Рассказывайте, коллега. Что там произошло с презентацией?

— На мастера Рогринеля она произвела такое впечатление, что редактор взял ее с собой во дворец, дабы продемонстрировать самому императору Венизелосу! — начал докладывать Швендзибек. — Его величество тоже оценил изящную вещичку и пожелал оставить презентацию у себя.

— Когда это произошло?

— За несколько суток до карнавала. Собственно, Рогринель повез ее показать императору в тот же день, когда получил ее.

— Он не говорил, где происходила беседа с его величеством?

— Нет, но я его об этом спросил! — Швендзибек подбоченился, насколько это можно было сделать, сидя на стуле. — Император всегда принимал его в малом зале библиотеки. Там же и осталась презентация.

— Благодарю вас, — вежливо кивнул архимаг, но было заметно, что он несколько разочарован.

Дверь тихо отворилась, официант вкатил сервировочный столик. Все дружно повернули к нему головы.

— Предлагаю ненадолго прервать нашу беседу и сполна насладиться десертом, — внес предложение Лабутински. Он увидел, что шеф погрузился в раздумья, и не желал ему мешать.

— О, да! — Швендзибек демонстративно потянул носом. — Какой дивный запах! И... м-м-м... вкус!

"Супер-архимаг" цапнул ближайший десерт и принялся увлеченно поглощать его, но свернутая набок борода сильно мешала. В конце концов он сорвал ее и начал скатывать прямо на столе, чтобы засунуть в боковой карман мантии. Бантики-артефакты упрямо топорщились, не желая правильно складываться. Швендзибек приминал их пальцами, укладывал, но ровно сложить никак не получалось. Он злился, начинал снова, сердито взмахивая руками. При этом буквально подмел рукавом чуть ли не половину стола, смахнув на пол все еще лежавшие на нем карты. Стэнниоль никак не среагировал на происшествие, лишь задумчиво проследил за их полетом.

— О, прошу прощения, прошу прощения! — Швендзибек проворно наклонился, едва не слетев со стула носом вперед. — Кто это здесь у вас?! Таинственный незнакомец, а это кто?... Гаудинер! И Гоберман! А вы знаете, кстати, что он вернулся?! Я самолично видел его сегодня утром!

— Где? — Стэнниоль заметно оживился. Подумал и на всякий случай пододвинул к себе тарелку, убрав ее подальше от широких рукавов коллеги.

— В ордене Бездонной Чаши, естественно! Как раз во время их ужасной аварии! Представляете, все вокруг суетятся, что-то делают, а он стоит в сторонке, будто его ничего не касается! И от меня удрал! Помните, я вам еще тогда говорил, что он подозрительный тип!

— Постойте, — нетерпеливым жестом сыщик заставил болтливого "супер-архимага" замолкнуть. — Вы уверены, что это был точно Гоберман, а не его фантом?

— Да, уверен! — скрипучий голос Швендзибека даже зазвенел от звучащего в нем триумфа. — Я в него попал. Камешком. А он не развеялся! Стало быть — настоящий!

— Так, хорошо, — Стэнниоль поправил рукой пенсне. — Теперь разрешите, я возьму у вас это воспоминание?

— Да, конечно! Буду только рад помочь следствию!...

В исполнении Стэнниоля привычная процедура снятия свидетельских показаний продолжалась совсем недолго.

— Хорошо, — сыщик убрал флакончик с нитью в один из карманов своего одеяния. — Вам есть еще, что рассказать или показать?

— Безусловно! — Швендзибек даже на пару мгновений оторвался от десерта. — Ваш второй вопрос! Здесь, правда, мне, к сожалению, не удалось почти ничего выведать. Сведения обо всех городских происшествиях в газете получают от источников в Департаменте магпорядка и городской страже. Мастер Рогринель так мне их и не назвал... Хотя я был настойчив!... Он лишь пообещал мне поискать дополнительную информацию.

— Отлично! Это именно то, что мне было нужно, коллега! — успокоил его Стэнниоль. — Вы справились с заданием!

— Как, в самом деле?! — просиял Швендзибек. — Тогда... э-э-э... Можно небольшую просьбочку к вам?

— Излагайте, — кивнул архимаг.

— М-м-м... Понимаете... Вы ведь работаете в столице, бываете, можно сказать, в самых высоких кругах. Может быть даже и... Прошу вас покорнейше, расскажите там вельможам разным, что вот живет в городе Вольтанутене Швендзибек, магический консультант. Так и скажите: живет, мол, Швендзибек.

— Вы хотите получить рекомендацию? — не сдержав улыбки, уточнил Стэнниоль.

— Да-с, хочу! — "супер-архимаг" вдруг смутился. — Знаете, возраст такой, что хочется... м-м-м... остепениться... Или, скажем так... иметь стабильный источник дохода. А то, знаете ли...

— Понимаю, — столичный архимаг действительно понимающе улыбнулся. — Я подумаю, кому вас рекомендовать!

— О, спасибо, спасибо! Я уверен, у вас будут лучшие, самые лучшие рекомендации! Вы ведь оценили меня по достоинству?!

— О, да!

Кланяясь и благодаря, Швензибек начал пятиться к выходу, но был остановлен Стэнниолем.

— Подождите, коллега!

— Что?!

— Если вы хотите блистать в столице, уделяйте, пожалуйста, больше внимания своему внешнему виду.

Под строгим взглядом архимага пробоина на мантии Швендзибека сама собой заросла, а восстановившаяся звездочка выпятилась и приобрела залихватский вид. Драконья морда на правом сапоге обзавелась всем положенным набором клыков, довольно щелкнула зубами и облизнулась длинным красным языком, а ее соседка выправилась и подмигнула ошеломленному Лабутински. Синяк под глазом "супер-архимага" почернел и оторвался от кожи, превратившись в небольшую бабочку. Еще миг — и она, махнув крылышками, взлетела, потянув за собой нити-царапины. немного покружила под потолком и растаяла без следа. Швендзибек было поднял руку, чтобы почесать щеку, но отдернул ее, испуганно дуя на пальцы.

— Руками пока не трогать! — строго предупредил его Стэнниоль. — Сейчас зуд исчезнет.

— А... э-э-э... Шапочку тоже поправьте, пожалуйста, — неуверенно проблеял Швенздибек, осторожно ощупав свой головной убор.

— Так вам больше идет, — убежденно произнес архимаг. Финальным жестом он раскрасил гофрированный колпак в различные оттенки голубого и синего, от чего головной убор засверкал дюжиной разноцветных колечек. — Вот так совсем хорошо. Идите!

— Вы действительно собрались его кому-то рекомендовать в столице? — полюбопытствовал Лабутински, когда счастливый Швендзибек, наконец, ушел, а перед ними появились высокие чашки с горячим медвяным напитком.

— Безусловно, — подтвердил Стэнниоль, внушительно блеснув стеклышками пенсне. — Если что-то пообещали, обязательно выполняйте. На этом краеугольном камне зиждется ваша репутация. К тому же, столица достаточно велика и разнообразна, чтобы там нашлось место даже такому экзотическому персонажу. Только вот к кому бы его направить?... В салон графини Баракудер он был вполне вписался, но запускать его в этот садок было бы, пожалуй, слишком жестоко... А вот в качестве личного магического консультанта лорда Хламбердыма он, наверное, подошел бы. По крайней мере, лорд хоть на какое-то время перестанет донимать Гильдию своими жалобами и предложениями... Впрочем, все это потом, потом! Вернемся к нашим насущным делам!

Стэнниоль достал шкатулку, раскрыл ее, и оба мага склонились, просматривая воспоминание, которое оставил им Швендзибек.

— Нет! Сделать из этого какие-либо однозначные выводы решительно невозможно! — после четвертого прогона архимаг сердито захлопнул крышку. — Видите, коллега, классический пример того, как наблюдатель своим пониманием ситуации оказывает влияние на сам процесс наблюдения! По этому воспоминанию нельзя понять, фантом перед нами или живой человек!

— Фантом развеялся бы от попадания камешка, — сосредоточенно почесал нос Лабутински.

— Смотря какой, коллега, смотря какой! Примитивного иллюзора, для нарушения внутренней структуры которого хватило бы и незначительной инвазии, мы опознали бы в любом случае. Здесь же, если и был фантом, то весьма качественный, почти доппель, а может, даже и без "почти"...

— Но даже если это был фантом, где-то рядом присутствовал и оригинал?

— Теоретически, да... Хотя для хорошего мага создание чужих фантомов — не проблема. Вопрос лишь, насколько они будут соответствовать базовой личности. Жаль, что мы с вами ни разу не видели настоящего Гобермана и не можем сравнивать!

— Но все это так или иначе выглядит подозрительно! — заключил молодой дознаватель.

— Еще бы! — хмыкнул Стэнниоль. — Признаться, до вчерашнего дня Гоберман вообще находился в конце моего списка подозреваемых. Но теперь улик против него стало даже слишком много! Сначала целый дом, забитый волшебными вещами из техномира, потом — непонятные денежные дела, наконец, эти внезапные появления на публике — вчера перед Борталонием и сегодня!...

— А почему вы сказали, что улик против него слишком много? — поинтересовался Лабутински.

— Да потому что они не согласуются друг с другом! Смотрите сами! Казалось бы, мы видим прекрасный мотив для преступления. Межмировые финансовые операции на огромные суммы — это очень серьезный бизнес, в котором замешаны весьма влиятельные особы. Такие могут и отставного императора заказать, если он покусился на их деньги! Но какое отношение это имеет к выстроенной нами схеме с Господином Вещей, шпионскими играми и рассыпавшимся в прах големом?!

— Никакого, — признал Лабутински. — Тем более, что версия с наемным убийцей уже выдвигалась.

— Вот именно! — энергично кивнул архимаг. — Советник Гельминтай копал в этом направлении трое суток, но решительно ничего не обнаружил! Поэтому, не забывая о Гобермане, я все-таки склоняюсь в сторону нашего главного подозреваемого на данный момент — Гаудинера.

— Но против него улик, наоборот, слишком мало, — заметил младший дознаватель.

— И это верно, — согласился Стэнниоль. — Причем, все они базируются на допущениях, а не на фактах. Да, по сведениям, он умеет создавать волшебные вещи, общается по этой теме с признанным специалистом Гоберманом, но мы пока не видели у него ни одного заколдованного предмета. Да, по своей биографии и общему складу характера он мог предложить отставному императору заговор с целью захвата власти, но у нас нет ни малейших доказательств! Да, не имеет алиби, а во время второго покушения на Понта находился в городе, а не у себя в ордене, но это тоже еще ничего не значит. На таких зыбких основаниях я не рискнул бы надеть на него ошейник! Впрочем, для такого сильного ментального мага как Гаудинер и это не станет проблемой...

— Так что же делать? — с некоторой растерянностью спросил Лабутински.

— Работать дальше и копать глубже! — усмехнулся наставник. — Не отчаивайтесь, коллега! Мы в Вольтанутене всего четверо суток, а уже так много узнали! Завтра съездим на полигон, пусть Синехюнс спокойно поработает. Пообщаемся со смотрителем, засунем любопытные носы в пару дыр, почитаем свежие отчеты... И самое главное, надо попытаться спровоцировать нашего преступника на какие-либо активные действия!