Спящий

Спящий

Пролог

Тела были повсюду — конские, человеческие вперемешку. Изрубленные сталью, разорванные магией, изуродованные они заливали свежевыпавший снег горячей кровью, превращая его в грязь. Бой вышел коротким, и очень жестоким — зажатые с двух сторон, на повороте дороги, всадники дрались отчаянно, взяв с нападавших достойную плату за каждого своего убитого.

Хриплое дыхание облачками пара вырывалось из надсаженного криком горла, мгновенно растворяясь на холодном ветру. Привалившийся спиной к скальной стене, невысокий, коренастый мужчина в изодранной кольчуге, настороженно скользил взглядом по заваленной трупами дороге. Черные с проседью волосы, слипшиеся от пота и крови, спадали на лицо, почти скрывая горевшие дикой ненавистью глаза.

Мертвы. Все.

Расслабленно выдохнув, он глянул на зажатый в правой руке, покрытый кровью магический жезл и, поморщившись, отбросил его в сторону. Все равно бесполезен уже и разряжен. Оторвавшись от спасительной скалы, маг двинулся через дорогу, равнодушно перешагивая через трупы. Нужно успеть.

Да...

Пояс, с болтавшимися на нем пустыми ножнами и парой подсумков для зелий, полетел на землю. Изодранный и грязный плащ отправился следом. Крючки на кольчуге усилиям окровавленных пальцев не поддавались, вызывая злобу — неудобно сдирать с себя броню на ходу. Но, на то, чтобы остановиться и избавиться от ставшего ненужным, мешающего железа, не было времени.

Время пришло...

Глухо зарычав, маг зажал ладонями уши. Тихий, едва уловимый, шепот возникал из ниоткуда. Он слышался в малейшем дуновении ветра, в хрусте снега под ногами, в шелесте не успевших еще облететь листьев на деревьях. Он звучал прямо внутри черепа, мешая связно думать и сводя с ума. Он обрекал.

Время!!!

Глава 1

Телега мерно поскрипывала плохо смазанными колесами под негромкий перестук копыт тащившей ее лошадки. Краем уха прислушиваясь к бухтению пересказывавшего местные новости возницы, я с удобством устроился на мягком сене и, прикусив сорванную у обочины травинку, наслаждался бездельем.

Дорога петляла между зеленых холмов, изредка взбираясь на склоны и тогда, с вышины открывался великолепный вид на окружающую природу. Красиво здесь, особенно в ясный летний день. А еще, воздух чище и как будто вкуснее, легкий ветерок сдувает всякий летающий гнус, по небу тянутся редкие, пушистые облачка. Тиран, привязанный поводом к борту телеги, неспешно рысил следом вполне довольный, что на время избавился от седока.

Особой прелести всей этой пасторали добавлял трясущийся в седле на своей кобыле Матиас, старательно изображавший из себя страдальца и давивший на жалость изнуренным видом. Оруженосцу тоже хотелось перебраться в телегу, на мягкое сено и расслабиться, любуясь облаками, а то и вовсе задремать... Только хрен ему!

— Жестокий ты, — поймав мой злорадный взгляд, проворчал Матиас.

— Дурить меньше будешь, — лениво отозвался я, отвернувшись.

Покосившись на примолкшего и буквально излучавшего спиной любопытство, возницу он промолчал. И правильно, в общем, а то ведь и еще какое-нибудь наказание придумать могу, дело нехитрое. И без того слишком легко отделался — в Хорнвилле мои люди живут, и обижать их я никому не позволю, иначе какой из меня правитель тогда. А этот белобрысый кобель, вчера, мало того, что попытался охмурить девицу, оказавшуюся невестой сына местного кузнеца, так еще и, когда возмутившийся парень решил пресечь безобразие, сломал тому челюсть. Справедливости ради, незадачливому жениху тоже не стоило так откровенно нарываться на драку, но в итоге-то разбираться с его обозленными родичами пришлось мне.

Так и ехали дальше — Матиас страдал, возница делился новостями и сплетнями, а я дремал в полглаза наслаждаясь поездкой. Единственное неудобство доставляло близившееся к полудню солнце, начинавшее уже ощутимо припекать. В такую погоду таскать на себе дублет из толстой кожи не слишком-то приятно, но снимать его я не спешил. В пограничье нарваться на проблемы, раз плюнуть и никогда не угадаешь заранее, в какой момент беззаботная идиллия сменится воплями, кровью и трупами. Максимум, что я решился себе позволить — этот самый дублет вместо тяжелой бригантины, в которой по такой жаре точно бы уже сварился. И то, меч со щитом забрал с собой в телегу, чтобы под рукой были, а жезл и вовсе оставил прицепленным к поясу. Только передвинул удобнее... Матиас, к слову, собственную бригантину не снял и парился сейчас в ней, но ворчать по этому поводу даже и не думал. Пограничье.

Навстречу нам то и дело попадались повозки с пешеходами, да и мы сами порой кого-то обгоняли. Судя по тому, что люди кланялись, а то и приветствовали вслух, меня узнали. Не удивлюсь если к вечеру половина баронства, а завтра и вовсе все его население уже будут знать о возвращении молодого барона.

— Останови, — приказал я вознице, и потянулся, разгоняя дрему.

— Ваша Милость, так ведь до Манстера еще пару верст осталось, — отозвался тот, но послушно натянул вожжи, заставляя кобылку остановиться. — Полчаса и уже там будем.

— Знаю, — выбравшись из телеги снова, с удовольствием потянулся и, забрав щит с мечом, отвязал поводья Тирана. — Дальше сами доедем.

Въезжать в родовое гнездо развалившись в телеге... Нет уж, верхом проедусь. Я ж не старик какой, немощный и здоров вполне, так что пусть подданные видят. А то ведь болтунам только повод дай, такого навыдумывают, не отбрешешься потом. Да и надоело уже валяться, проехаться хочется.

Забравшись в седло недовольно фыркнувшего Тирана, оглянулся на возницу.

— Спасибо, что подвез, Мирт.

— Да чего там, Ваша Милость, мне и не трудно вовсе, — улыбнулся мужик в седые усы. И перехватил вожжи поудобнее, одернув переступившую с ноги на ноги кобылу. — Все равно в город ехал.

— Ага, бывай, — я махнул рукой на прощание и толкнул жеребца пятками, направляя вперед. — Здоровья младшенькому твоему, если сам не поправится, обращайся, помогу.

— Благодарствую, Ваша Милость, — уже в спину мне отозвался тот. И, спустя пару секунд телега вновь заскрипела колесами, двинувшись вслед за нами.

— Ты ведь не целитель, — подождав, пока отъедем подальше, заметил Матиас.

— Да там многого и не нужно, обычная простуда, судя по симптомам, — пожал я плечами. — Даже если сам не справлюсь, зелья помогут.

Что он там буркнул себе под нос, я уже не расслышал. Да и не особо старался, если уж на то пошло — мысли мои сейчас были совершенно об ином. Дорога пыльной лентой огибала холм и оставалось только миновать поворот...

— А нас уже встречают, — произнес вдруг Матиас, сбив меня с мысли.

И кивнул на показавшихся из-за того самого поворота всадников. Не меньше десятка и, если глаза меня не обманывают, котты на них нашей расцветки — желто-черные, в шахматном порядке. Самое забавное, что идут они галопом

— Свои, похоже, — стяга правда не видно, но десяток неизвестных верховых бойцов, в такой близи от города... Сомневаюсь.

— Подъедут — увидим. Шлем надень, — буркнул Матиас, успевший уже нацепить свой шишак с кольчужным воротником. Перекинув щит из-за спины на левую руку, он ослабил намотанные на луку седла поводья заводной лошади, чтобы без заминок сбросить их если потребуется.

Оглянувшись назад, я махнул рукой встревоженно приподнявшемуся на козлах телеги Мирту. Успевший уже откуда-то выудить боевой топор и щит, мужик несколько секунд смотрел на меня, но все же придержал поводья, заставляя лошадь идти медленнее. Дорога узкая и он со своей телегой только мешаться будет.

Бросив на меня внимательный взгляд, проверяя все ли в порядке, Матиас кивнул и толкнул кобылу пятками, выдвигаясь чуть вперед. А я отцепил с пояса жезл, чувствуя, как под напором адреналина растворяются остатки недавней сонливости...

— Эрик Корстон, его десяток, — произнес вдруг оруженосец и заметно расслабился, отпустив рукоять меча. — Свои.

Заметившие наши приготовления всадники замедлились, переходя с галопа на легкую рысь, пропустив вперед командира... Действительно, Эрик. Если постараться, можно уже даже мой герб на груди его котты различить — башня с зубцами на холме.

— Ваша Милость, с возвращением, — остановивший своего коня в десятке шагов от нас, Эрик коротко поклонился, прижав правую ладонь к груди.

— Куда направляетесь? — кивнув на приветствие, спросил я.

— Сотник приказал встретить и сопровождать вас, — ответил дружинник.

— Приказал, м-да... и как только о моем возвращении прознали-то, — вздохнул я, на что Эрик лишь молча пожал плечами. Впрочем, невелика тайна, скорее удивительно, что так поздно узнали. — Ладно, неважно. Поехали.

Пропустив нас вперед, десяток всадников пристроился следом, окончательно оставив позади поскрипывающую своими несмазанными колесами, телегу Мирта. Покосившись на ехавшего рядом со мной Эрика, я колебался, не решаясь задать вопрос. И — услышать ответ. Услышать подтверждение своих страхов... Но и продолжать оставаться в неведении было невыносимо. Мне нужно знать! Сейчас!

— Есть какие-нибудь новости?

— Прошу прощения, Ваша Милость, мне об этом ничего не известно, — явно ждавший моего вопроса, Эрик ответил без заминки.

Я молча толкнул Тирана пятками, заставляя перейти на бодрую рысь, оторвавшись от спутников. Поворот стелющейся по склону холма дороги, мы миновали через пару минут. И впереди показался Манстер. Дом.

Небольшой, даже по меркам пограничья, городок — чуть больше тысячи жителей, — был обнесен пятиметровой стеной. В свое время предкам пришлось раскошелиться на каменную — с учетом наших соседей это было отнюдь не роскошью, а самой, что ни на есть, суровой необходимостью. Дело небыстрое и весьма затратное, однако управились меньше, чем за два года. И это вложение, впоследствии не раз себя оправдывало, защищая своих обитателей от набегов горных кланов.

Знакомые с детства окрестные холмы, которые я в свое время излазил вдоль и поперек. Невидимая отсюда, речка Мутная куда сбегали купаться, не смотря на строжайшие запреты родителей, все поколения жителей города. И я, разумеется, тоже не был исключением, за что не раз огребал от отца ремнем по заднице — ума сия процедура мне не добавила, но скрывать свои похождения научился лучше. Хотя, один черт не помогало. Ну, и стена городская тоже не оставалась без внимания.

Счастливое время, этого не отнять, да. Давно я здесь не был... Вернее, как давно, с прошлого лета — год почти. И ведь каждый раз торопился вернуться в суету и великолепие столицы, отговариваясь учебой, а на деле тяготясь размеренной скукой провинциальной жизни... Знать бы заранее...

В городе, надо полагать, о моем приезде были уже в курсе каким-то образом, иначе с чего бы вдруг весь дежурный десяток бойцов в проеме ворот выстроился. Обычно-то на посту только одна пара торчит, в то время как остальные в караулке отсиживаются, сменяясь по очереди.

Чуть натянув поводья притормозил и не думавшего даже самостоятельно снижать скорость, Тирана. Громко фыркнув, тот мотнул головой, но все же перешел на неспешный шаг — явно ведь пакость какую-то собирался учинить, и недоволен теперь.

— С возвращением, Ваша Милость, — бодро отсалютовал стоявший впереди десятник, стукнув себя кулаком по груди. А вслед за ним и остальные.

— Здравствуй, Марк, — не останавливая коня, отозвался я.

Матиас просто вскинул руку, приветствуя кивнувших в ответ дружинников, и молча проследовал за мной. Он вообще всю дорогу, как впереди показался город, отмалчивался, то и дело поглядывая на меня. А я же... чем ближе мы подъезжали к знакомым с детства каменным стенам, тем сильнее становилось беспокойство. Налет беззаботности, которую я так старательно поддерживал во время всей этой утренней поездки, исчез безвозвратно.

Лошади стучали подкованными копытами по брусчатке улиц — тоже пришлось в свое время озаботиться, чтобы те не превращались в непроходимые грязевые топи после каждого дождя. Двухэтажные, каменные дома с остроконечными, выложенными серой черепицей крышами не жались друг к другу, огороженные мощными, высокими заборами из крупных валунов. Хоть и невелик город, зато не приходится тесниться, у каждого собственное подворье с разной живностью.

Встречные горожане почтительно уступали дорогу, склоняя головы в приветствии, обращались вслух, желая здоровья. Приходилось кивать, иногда что-то отвечать, старательно давя раздражение в себе — люди не виноваты и просто искренне радуются моему возвращению. Да и не так много их было на улицах города, совершенно не сравнить со столицей и ее бесконечными толпами народа. И это к лучшему, не пришлось задерживаться нигде.

Замок расположился на небольшом холме, в северной части города. Длинная, приземистая коробка центрального корпуса, чья внешняя стена служила продолжением городской. Отходившая от нее под углом казарма, выполнявшая ту же роль, с примыкавшими различными хозяйственными постройками. И две круглые, восьмиметровые башни, по торцам обоих зданий, соединенные невысокой стеной, отделявшей замок от города. Перед последней еще и неглубокий ров наличествовал.

Мост, разумеется, был уже опущен и ворота открыты — хотя, последние закрывают только на ночь и в случае тревоги. Но, все равно, меня здесь ждали. Поодаль, возле главного корпуса толпилась замковая прислуга. Бойцы гарнизона выстроились в две шеренги по обеим сторонам от ворот, сверкая на солнце начищенными доспехами. А впереди всех стояли трое — лысый, кряжистый здоровяк Ларт Ольсен, на две головы возвышавшийся над казавшимся щуплым на его фоне, седоусым крепышом Бренном. С первого взгляда и не скажешь, что родные братья, даже одинаковые праздничные камзолы не делали их похожими. Первый исполнял обязанности бургомистра, а второго отец назначил кастеляном замка после того, как тот лишился левой ноги в одной из стычек с горцами... уже лет восемь как? И, к слову, Бренн как раз и сменил старшего брата на должности командира баронской дружины в свое время. После чего передал ее уже Ингвару Морту. Последний, как раз и стоял рядом с братьями, высокий (не как Ларт, конечно, но где-то близко) худощавый, коротко стриженый брюнет лет сорока, в хороших доспехах. Эти трое для меня совсем не чужие люди.

— С возвращением, Ваша Милость, — опередив вторившего ему гулким басом брата, произнес Бренн уже успевшее набить оскомину приветствие. Взгляд его переметнулся на Матиаса и, "ощупав" приемного сына с ног до головы, вновь вернулся ко мне.

— Здравствуй Бренн. Ларт, Ингвар, — спрыгнув на брусчатку замкового двора, я перебросил поводья подбежавшему конюху и, с трудом заставляя голос звучать ровно, повторил недавний вопрос. — Есть какие-нибудь новости?

— К сожалению, никаких, — покачал головой Бренн.

Я зажмурился. Знал ведь, что так будет, всю дорогу домой готовил себя к такому вот ответу. Но, все равно теплилась надежда... Тряхнув головой, вновь открыл глаза, давя накатывающую горячей волной злобу.

— Пойдем, — приказал я Ингвару и Бренну, направившись к замку. — Ларт, если есть какие вопросы — потом обсудим. Вечером. Или завтра.