Наследник самозванца

— Не повезло, — отозвался рядом призрак, — хотя без мамки он бы и так сдох.

— Может не всё ещё для него потеряно, — задумчиво ответил я.

Мои мысли крутились вокруг флаконов, лежащих внутри моего рюкзака. Уж очень они были похожи на зелья, описанные Гормом. Красное и серое. Я ещё не нюхал их, но готов поспорить, что пахнуть они будут точь в точь как сказал колдун. А значит можно попробовать исцелить котёнка, а заодно и испробовать зелье.

Но для того, чтобы напоить животное, нужно зелье разбавить. И я знал где мне взять воды, так как через узкий лаз, являющийся единственным выходом из пещеры, отчетливо слышался шум реки. Я выбрался из пещеры и кружкой зачерпнул из реки воды. Сразу же утолил жажду сам и вернулся в пещеру.

Прежде, чем поить котёнка, я наложил на лапу шину из крепкой ветки. Детёныш слабо пытался вырваться, но силы были неравными. Через минуту, я влил несколько капель зелья прямо в горло котёнка, заставив его проглотить. Спустя несколько мгновений котёнок стал активнее, его температура резко поднялась, а его попытки вырваться обрели силу.

— Везучий ты сукин сын, — прошептал призрак, — нашёл зелье королей.

— Что ты о нём знаешь?

— Тот, кто его выпьет, становиться здоров и живуч. Раны сами зарастают, болезни не цепляются. Слыхал, что если смешать его с чьей-то кровью, то можно взять чужую силу. Правда, после того, как выпьешь, нужно месяц пахать как проклятый, чтобы успеть развить тело, но это же того стоит! Раньше им всех имперских магов поили, а как империя распалась, готовить разучились. В моё время такой флакон стоил как корабль, да не речной, а морской трехмачтовый. Только я не знаю ни одного идиота, который согласился бы его продать. Пей!

Я с сомнением посмотрел на призрака, затем на неожиданно окрепшего котёнка и решился. Подошёл сначала к волку и, сделав кинжалом надрез на шее, нацедил половину кружки крови. Смешав кровь с зельем, я залпом выпил его, а остатки залил в котёнка.

Ощущения были удивительными. Пищевод обожгло кипятком, в желудке начался пожар, растекаясь по всему организму огненными потоками, температура резко подскочила, но уже через несколько десятков секунд пришла в норму, хотя в животе осталось ощущение работающего атомного реактора.

Я прислушался к себе. Обоняние определённо улучшилось. Вокруг меня была такая какофония запахов, что я удивился, насколько информативен этот орган чувств. Осталось только привыкнуть к такой чувствительности. Мышцы, казалось налились силой.

— Конечно не ром, но тоже ничего пробирает, — с видом знатока заявил призрак, — давай вторую половину пить.

В этот раз я сцедил в кружку кровь рыси. От повторного приёма зелья ощущения были на порядок слабее, но вот последствия отличались. Если после волчьего коктейля улучшилось обоняние, то после кошачьего обострилось зрение и слух.

— А это не такое забористое, — прокомментировал призрак, — я тебе говорю, что без нормальной выпивки не обойтись.

Поить котёнка кровью матери я не стал. В конце концов, он тоже рысь, так зачем повторяться. Вместо этого я порезал себе руку и сцедил прямо в опустевший флакон немного своей крови. Зачем такие жертвы? Потому что я решил приручить этого котёнка, а значит попытаемся добавить ему немного своих качеств. Надеюсь, он не станет хуже видеть и слышать, а станет сообразительнее. Пусть я и дурак, раз согласился пить незнакомое зелье, не будучи уверенным в результате, но всё равно буду поумнее рыси или волка. Скорее всего.

Израсходовав всё красное зелье, я снова прислушался к себе. Проснулся жуткий голод. Я глянул на котёнка и увидел, что он тоже беспокоится, тыкаясь в поисках мамаши. Видно ему тоже хочется есть и это проблема. Как накормить себя я прекрасно представлял. Рядом лежал почти целый заяц, в пещере и около неё было достаточно сухих веток для костра, так что вскоре меня ждёт прожаренный кусок мяса. А вот малышу требуется молоко. Может попробовать его приложить к мамке?

Так я и сделал, и котёнок с жадностью присосался к сиське. Ну что же, хоть на сегодня проблема его питания решена. А завтрашний проблемы будем решать завтра.

— Смотри как присосался, — заинтересованность уставился на рысёнка пират, — как осьминог. Будешь Кракеном, а что, морской бог любит, когда в его честь называют хороших бойцов.

— Может как-то по другому назовём? Ловкач, к примеру. Ему же на суше жить.

— Цыц, салага, — шикнул на меня призрак, — я уже назвал, если хочешь поссориться с морским господином, то валяй, называй по другому, но я тогда за твою жизнь и ломанного гроша не дам.

— Ты хочешь сказать, что боги есть?

— Откуда ты свалился? Конечно есть, а зачем, по твоему, люди столько храмов понастроили?

— Ну ладно, — спорить я не стал. Я раньше и в призраков не верил, так вот он, стоит передо мной. Может и бог есть, зачем ссориться? — А Кракен Ловкач подойдёт?

— Так пойдёт, — после минутного размышления ответил пират, — ладно, я выйду наружу, надоели эти подземелья.

Я подхватил зайца и тоже выбрался наружу. Около пещеры я развёл костёр, затем споро ободрал с зайца шкуру, выпотрошил его и, нанизав тушку на длинную палку, подвесил её над костром.

Я немного опасался что меня кто-то заметит, но есть хотелось жутко, так что я рискнул. Кроме того, запах крови мог привлечь других четвероногих хищников, так что я решил поддерживать костёр. Всё таки для людей я не очень интересен, так как отбирать у меня нечего, а вот волкам на ужин вполне сгожусь.

Как только заяц оказался над костром, я принялся за волка. Мне не очень улыбалось спать в одной пещере с трупами, поэтому я вытащил серого наружу. Прекрасно осознавая, что волчья шкура может тут неплохо цениться я принялся её сдирать. Вы когда нибудь сдирали чью-то шкуру? Для меня это было впервые. Не очень лёгкий для неподготовленного человека процесс, а если учесть, что этот человек обладает нюхом собаки, то ещё и неприятный.

— И зачем ты с ним возишься? — хмыкнул призрак, наблюдая за моими потугами.

— Пригодится, — ответил я ему, — обменяю шкуру на что-нибудь полезное.

— Выпивку лучше за медь покупать, а красоткам шкуры и вовсе не нужны, — отмахнулся призрак, — только время теряешь.

Но я не сдавался и через полтора часа, в которые вошли и полчаса перерыва на ужин, стал обладателем волчьей шкуры. Тушу волка я скинул в реку и направился в пещеру за рысью.

Котёнок высосал всё молоко и мирно спал. Я осторожно перенёс его в логово и вытащил наружу большую кошку. Во второй раз снимать шкуру вышло гораздо быстрее. Сказывался приобретённый опыт и на рысь я потратил чуть меньше времени. Отправив тушу рыси в реку вслед за волком, я занёс шкуры в пещеру и улёгся спать рядом с малышом.

* * *

— Подъём, салага! Сколько можно спать? Давно пора промочить горло, а ты валяешься.

Призрак еле дождался утра. Вот это горят трубы у старого морского волка.

— Не ори, ты двести лет ждал, а теперь не можешь пару часов подождать? — осадил я его, — скоро пойдём, дай только подумать куда идти.

— Нашёл о чём думать, в трактир идти надо!

— Да нет тут трактиров поблизости, а выпивку можно достать или в деревне, или в замке. Но я себя ещё не очень хорошо чувствую, чтобы возвращаться в замок. Братец мне точно не обрадуется и снова попытается укокошить меня, а я ещё не готов с ним драться. Пойдём в деревню.

— В деревню, так в деревню. Главное, чтобы там выпивка была и бабы.

А об этом я как-то не подумал. Ведь если призрак напьётся и начнёт приставать к местным красоткам, в которых превратятся все бабы после пары бокалов эля, тут и до костра недалеко. Не нужно быть следователем по особо важным преступлениям, чтобы увязать моё появление с появлением призрака. С такой логической задачей и необразованные крестьяне справятся.

— Как только пойдём в деревню — скроешься. И не показывайся, пока не позову, а не то твою кружку ждёт не выпивка, а костёр.

— Ладно, понял, — мрачно кивнул Бен, — ну что пойдём?

— Да отстань ты, — я даже топнул ногой, — мне поесть надо, помыться, одежду постирать и вещи сложить. Ещё раз вякнешь — нахрен утоплю твою кружку на середине реки. Будешь рыбам мозги выклёвывать.

Призрак ничего не ответил и исчез, а я, наконец-то, занялся своим новым телом. Пятнадцати минутная разминка принесла понимание, что всё не так уж и плохо. Координация движений была на высоте, силой я не блистал, но это как раз дело поправимое, а гибкость порадовала — я почти что сел на шпагат. Хотя, может это на меня так вчерашнее зелье подействовало?

После разминки я скинул одежду и забрался в реку. Была неподалёку неглубокая заводь с тихим течением. Там я и выстирал, как смог, штаны и рубаху, а затем вымылся и сам. Оттирать грязь пришлось речным песком, а волосы вообще пришлось коротко обрезать, так как отмыть эти грязные патлы не было никакой возможности, но уже через час я чувствовал себя гораздо чище и лучше.

Досыта наевшись, я надел ещё не до конца высохшую одежду, приладил спереди свою старую котомку с ещё спящим котёнком, закинул за спину рюкзак со шкурами и направился в сторону деревни. По крайней мере, в ту сторону где она могла быть. Горм заикнулся, что перед тем, как его схватили дружинники барона, он хотел остановится на ночлег в селении, расположенном ниже по течению реки.

Глава 4. Старый трухлявый пень

Путь до деревни я преодолел всего за два часа быстрого бега. Помня слова пирата о том, что в первый месяц после приёма зелья нужно нагружать себя сверх меры, я не останавливался ни на секунду. Удивительно, но хотя мои лёгкие горели огнём, а мышцы ног налились тяжестью, как только я собирался остановиться передохнуть, мне становилось немного легче. Как будто организм преодолевал какой-то барьер и открывалось второе, затем третье, а позже и десятое дыхание. Результат этих нагрузок проявлялся предельно просто — диким голодом.

За все два часа призрак ни разу не появился. Я даже не задумывался насколько я к нему привык за прошедшие два дня. Стало даже немного скучно без его комментариев, но я не спешил звать пирата. Во первых, пока я его не напою, он от меня не отстанет со своим вечным вопросом: "Когда мы уже выпьем?", а во вторых, деревня была уже близко и появляться в ней в компании призрака было верхом глупости. Сомневаюсь я в толерантности местных жителей.

Кстати, а вот и они. Я вышел из леса и наткнулся на клубок из трёх мальчишек. Я даже не сразу понял, что происходит. А оказалось, что два парня побольше колотят одного парня поменьше. Причём мелкий, несмотря на тотальный проигрыш в весе и количестве, умудряется уворачиваться от града ударов.

— Эй, а ну хватит, — гаркнул я и двое хулиганов мгновенно бросили свою жертву, и бросились наутёк.

— Живой? — спросил я оставшегося пацанёнка, который смотрел на меня настороженно, готовый сорваться вслед за своими обидчиками, — чего это они к тебе пристали?

— Да кто их знает? — как-то очень уж равнодушно ответил он.

— Вот так просто взяли и напали?

— Да нет, померещилось им, что я их рыбу стащил, вот и решили меня наказать.

— А ты рыбу не трогал?

— Да нет, конечно, что мне своей рыбы мало?

— Ну хорошо, я тебе помог, теперь помоги мне ты.

— Ещё чего, я тебя не просил мне помогать. Ещё пару минут и я бы им сам бока намял. Так что задаром не помогу.

— И что же ты хочешь?

— Пожрать! Одной рыбой не наешься, тем более, если она такая мелкая, как у этих безруких идиотов.

— Ну хорошо, — я сделал вид, что не заметил его оговорки и достал из рюкзака последний кусок жареного зайца, — это сойдёт?

Вместо ответа пацан схватил кусок и запихал его в рот целиком.

— Что же ты его целиком запихал. А если подавишься?

— Не подавлуусь, — пробормотал он с набитым ртом, — зато не отбероот никто.

— Значит слушай, мне нужно: бутылей пять молока, пару бутылей вина или эля, и еды на неделю. Хлеба, мяса, сыра и яиц. Где это всё достать и сколько будет стоит?

— А ты мне дашь ещё поесть, ну, когда еды наменяешь?

— Дам, — согласился я без раздумий. Несмотря на волчий аппетит, размерами мальчишка не вышел, так что не объест меня.

— Достать это можно у старосты, да вот денег он не возьмёт. Негде их тут тратить. Чем ещё богат?

— Может он шкуру волчью возьмёт?

— Та не, что он с ней делать будет? Шкуры вычинять у нас только Аким умеет, но он уже давно ничего полезного не делал. Никак не напьётся. А невыделанная шкура никому не нужна — пропадёт, — мальчишка окинул меня взглядом и горестно вздохнул, — можно на кинжал выменять, да ты ж не идиот такое сокровище за кучку еды отдавать.

— Могу такой предложить, — я достал из рюкзака самый старый и ржавый нож из найденных в подземелье, — что нам за него предложат?

— За такой нож можно троих мужиков неделю кормить, — повеселел паренёк, — ты тут надолго?

— На недельку задержусь, — ответил я.

— Тогда проси в день по пять бутылок молока, по три бутылки эля, по буханке хлеба и головке сыра, и про мясо не забудь. Свинью, не меньше.

— А не много это за один нож?

— Не много, у нас на всю деревню три ножа: у старосты, у его брата Викула, да у рыбака Параса. А есть ещё один у Акима, но он в лесу живёт, так что не считается. Так что эти трое передерутся, чтобы ещё один нож достался им, а не кому-нибудь из деревни. Проси всё что я назвал и не стесняйся.

— Да уж, я не ошибся? — подумал я про себя, — Это средневековье, а не каменный век? Обычный нож — дороже золота. И к кому идти? Впрочем старосту наверняка поддерживает брат, а значит у них двоих платежеспособность выше. Нужно только нож в порядок привести.

Я достал точило и уселся счищать ржавчину и точить клинок.

— Веди меня к старосте, — скомандовал я спустя десять минут.

Проход по деревне вызвал настоящий фурор. На новое лицо, то бишь на меня, собрались посмотреть все, кто мог ходить. А что, с новостями и развлечениями у них тут должно быть туго. Вот и развлекаются люди как могут. Выглядели деревенские жители неважно. Мужчины были одеты в грубые домотканые рубахи и штаны грязно-серого цвета, а женщины в платья той-же расцветки. Причем почти все они были плохо вымыты и не расчёсаны.

— Добрый день! — поздоровался я первым, как только мы приблизились к здоровому мужику, стоящему около центральной избы деревни.

— И тебе не хворать, — ответил он, ощупывая меня взглядом и особенно задержавшись на мече в руках, — чего тебе?

Не понравился мне его взгляд. Так смотрят на свинью, проверяя достаточно ли она жирная перед тем как зарезать.

— Молока, мяса, хлеба, сыра и эля, — перечислил я список потребностей, — на троих мужчин на неделю.

— А где эти три мужчины? — обеспокоенно спросил староста.

— Да в лесу остались меня ждать, — неопределенно махнул я рукой, — сказали, что не хотят народ пугать своими зверскими рожами. А то, говорят, разбежаться все из деревни, лови их потом, чтобы поесть собрали. Вот меня за едой и послали одного. Да не бойтесь, мы люди смирные. Если нас не трогать, то и мы по людски.