Земли Меча и Магии: Некромант

.

Глава 1 (в которой день так плохо начинался)

Анна (печально).

-Что тебя может вернуть к жизни?

Может быть, эта твоя Амнерис — жена?

Я. — О нет. Успокойся. Спасибо морфию,

он избавил меня от неё. Вместо неё — морфий.

Михаил Афанасьевич Булгаков, Морфий

Город, присыпанный пеплом осенней грязи, медленно просыпался... Его унылые и обозленные жители выбирались из своих бетонных гробов, натягивали на свои вечно недовольные лица маски презрения и, огрызаясь, торопились на работу. А мне сегодня не нужно никуда бежать, расталкивая прохожих. Сегодня мой день рождения. И первый день отпуска.

Мне даже успели сделать подарок... Точнее "подарок". Коллеги по работе приперлись на мое ночное дежурство, сказали, что забирают себе всех моих пациентов, накрыли стол и заявили, что хоть они и знают, что я ненавижу этот день, но выбора у меня нет. Я должен сделать вид, что все хорошо, а потом могу с утра пораньше валить на все четыре стороны... на целых 3 недели отпуска... видите ли давно я "там" не был. И кто их просил? Хоть узнали бы для начала.

И вот я стою посреди парка, гляди на недовольных трутней, влачащих свои бренные тельца на нелюбимую работу. А они зло косятся на меня, ведь в их представлении я хорошо одетый лоботряс с уставшими красными глазами, видимо идущий домой из бара. Ну и черт с ними. Эти вечно хнычущие создания, что гордо именуют себя людьми, никогда не отличались любовью к ближнему.

А вот и моя "берлога" — хорошая квартира по хорошей цене, в хорошем доме, о которой мечтают все хорошие люди, как и "хороший" я... точнее мы. Жена умерла два года назад, упав со своей любимой лошади на загородной прогулке и сломав себе шею. Я ничего не смог сделать. Ровно через год сын "сорвался". Хотите знать, как это случилось? Пожалуйста, его отец задурил мальчишке голову. И зачем я только показал ему эту игру? Да еще так нахваливал: "В моем детстве мы ее просто обожали!.. Мы играли в нее дни напролет!.. Она такая бла-бла-бла и бла-бла-бла..." И в том же старперском духе.

Это оказались "Земли меча и магии" по мотивам так любимых мною в детстве игр. Здесь каждый может стать настоящим феодалом, держащим в железных руках людские поселения и возводя шпили прекрасных храмов. Или стать князем Адских Земель, пропахших серой почти безжизненных островов, парящих в океанах Хаоса. Вам будут подвластны орды демонических войск и самые искусные строители порталов в другие земли, ведь вы хотите власти, а ваши войска чувствуют неутолимый голод. Здесь можно быть кем угодно — воином, ведущим в бой победоносные войска, магом, чьи заклятья сотрясают само мироздание, королем воров и убийц, чьи подданные способны украсть золота даже из лап бдительного дракона. А может вы всегда хотели стать великим инженером и конструктором? Тогда вас уже заждались нетерпеливые и непоседливые гремлины, чьи маленьких головки полны самыми смелыми и безумными идеями, а мастерские всегда наполнены шумом станков, смехом этих маленьких гениев и тихой руганью очередного неудачника, что умудрился встать на пути у голема. Что? Вы не любите запах пыльных заводов и терпеть не можете гремлинов? Ну тогда вам к солнечным эльфам — растить прекрасные сады, или к их веселым лунным братьям — пить пьянящий нектар ночных роз и танцевать до утра. А если для вас нет ничего слаще, чем вогнать отравленный кинжал в спину вчерашнего друга, то ступайте в подземелья к темным эльфам. Только не забудьте — однажды вы сами можете стать "вчерашним другом" ... Значит утончённые натуры вам тоже не по душе? Вы предпочитаете взять в руки секиру (Да не эту, тролль тебе в задницу! Зачем мне эти светящиеся черточки? Что, ты называешь этот прутик Великой Секирой Короля Минотавров? Ты думаешь я так же слаб как эти коровы!? В Котел! В Котел его!!). Ну что ж... Быть вам Королем Степей и вести в бой зеленокожую орду (Подать мой Большой БА-ДА-БУМ!!). И не бойтесь остаться без армии и замка — вы всегда сможете стать наемником, сколотить новый отряд головорезов и отомстить обидчику, а может и захватить чужие земли. Или просто начать игру с начала.

Мой сын выбрал другую дорогу. Игра так захватила его, что он проводил все свободное время в вирт-капсуле, либо сидя на сайтах в поисках статей и мануалов по ЗМиМ. Ему даже удалось втянуть меня в обсуждение нюансов игры. Честно сказать, так я и сам был не против помочь сыну, увидев, как сильно изменилась моя любимая игра. Теперь это был полноценный мир, наделенный своей физикой и религией. Им управляли искусственные интеллекты. Множество серверов отвечали за свой участок мироздания, но все они имели возможность по своему усмотрению реагировать на действия игрока, генерируя случайные квесты, влияя на внутриигровую экономику и поведение персонажей игры. Мы могли часами обсуждать стратегию и тактику, выбирать пути развития, создавать и генерировать персонажей, ища тонкую грань наиболее выигрышных комбинаций. Видимо ему въелась в кровь моя нелюбовь к шумным компаниям, а может ему просто был очень близок образ печального романтика. Да, скорее всего так и есть, ведь сорвался он далеко не сразу. Прошел не один месяц игры и ни раз он начинал все сначала, раз за разом меняя замки. И вот, наконец-то, он решился и стал хозяином Некрополиса, человеком, одержимым духом, парнем с печальным взором и серебренной фибулой в виде розы, держащей края черного плаща. Первое время я даже посмеивался над этой его женственной безделушкой, так дополняющей его образ "Корвина, Принца Амбера" из моей любимой книги Роджера Желязны. Смеялся пока не понял, что он настолько сроднился со своим персонажем, что никто и не заметил, как парень "сорвался". Только потом я узнал, что он отключил все ограничения, перепрошил свою вирт-капсулу, необходимую для максимального погружения в игру. Мой сын долго и основательно готовился к этому шагу, а я, наивный, еще и помогал ему, подбирая дозы лекарств и состав аптечки медицинского дройда для максимально комфортного погружения. В один прекрасный день я пришел домой после ночного дежурства и увидел запертую капсулу... А мигающий красным светом таймер отсчитывал уже третий десяток виртуальных часов.

Я никогда не забуду, как орал на него по скайпу, а он пялился с экрана придурковатой улыбкой и глядел на меня глазами, полными щенячьего восторга. Он был счастлив, а я остался один.

Н-да... Погрузившись в свои мысли я и не заметил, что уже полчаса стою, уставившись взглядом на дверь своей "берлоги", а рядом крутиться какой-то подозрительный маленький тип. Вынув из ушей гвоздики наушников (да-да, вот такой я старомодный дурак — все еще ношу "ретро наушники" вместо новомодных и таких удобных "вибрографов". Так и подмывает назвать их "вибраторами" ... Наука может испоганить все что угодно, а ее прогресс порой оказывается регрессом. В древности люди медитировали, чтобы достичь нирваны, а нам нужно было только одеть наушники, чтобы отгородиться от всего мира и спокойно заняться своими мыслями... И что же придумали эти умники!? Теперь музыка поступает через легкие вибрации устройства, закрепленного на висках и передающего музыку необычайного качества минуя барабанные перепонки и НЕ ОТГОРАЖИВАЯ человека от посторонних звуков! Ну не глупость ли? Впрочем, я опять отвлекся).

Так вот, этот подозрительный тип прыгал вокруг меня и уже пару минут пытался привлечь к себе внимание, со все более угасающей надеждой в голосе:

-Простите, это ведь Ваш дом?

А вот такие вопросы всегда начинали меня раздражать.

-А, простите не знаю Ваше имени, с какой целью Вы интересуетесь?

Он даже приободрился, как-то сразу выпрямился и раздался в плечах от моего ответа.

-Позвольте представиться, Игнатов Петр, — сказал этот странный тип, протягивая мне руку. — Специальный курьер компании "Земли меча и магии" для вип-аккаунтов. Я Вас уже пару часов дожидаюсь... — Добавил он с легким укором.

Только сейчас я заметил знакомый мне логотип игры на его кейсе. Неужели что-то случилось с моим сыном!? Это почти невозможно в виртуальности, но последнее время в новостях все чаще стали встречаться случаи о захвате "сорвавшихся" для банального вымогательства.

-Что-то случилось с моим ребенком!?

-Что?.. Нет-нет, с ним все хорошо, простите что напугал, — смутился он и поспешил добавить — видимо, Ваш сын хотел приготовить сюрприз. Молодой человек оформил специальную подарочную подписку на вип-аккаунт в нашей игре. Я привез все бумаги, которые Вам необходимо подписать для активации аккаунта, а так же помогу приготовить Вашу вирт-капсулу для первого погружения. Наша компания превыше всего ставит заботу о игроках. А для "сорвавшихся" есть специальное предложение — приглашая в игру своих друзей или родственников, они могут оформить подарочную подписку по сниженной цене. Более того, новым клиентам, пришедшим в игру по акции, выдаются небольшие случайные стартовые артефакты. Эээ... простите, но может мы пройдем к Вам в дом, где могли бы спокойно обсудить все нюансы и оформить документы?

Парень видимо действительно уже давно меня ждал и дико опаздывал... Ну это и к лучшему — чем быстрее я от него отделаюсь, тем скорее смогу связаться с виновником всего этого бедлама.

Быстро подписав все бумаги и отказавшись от помощи в настройке капсулы (Моим словам "Я помогал настроить ее для своего сына, так что смогу разобраться сам. Тем более имею медицинское образование." курьер был несказанно рад), я распрощался с торопящимся молодым человеком, поставил разогреваться позавчерашний ужин и бросился настраивать капсулу. Как хорошо, что курьер привез с собой кейс с максимальным набором, необходимым для погружения в виртуальный мир. Закрепляя пакеты с глюкозой и изотоническими растворами в недрах машины, меняя набор препаратов неотложной помощи в отсеках дроида-спасателя, я заметил свое довольное отражение в защитном пластике капсулы. Кажется, я сейчас, как и когда-то мой сын, радуюсь своему первому прыжку в виртуальный мир, настраивая "батискаф" перед первым "погружением".

От созерцания своего бледного после ночного дежурства лица меня оторвало сразу два важных дела — звонок по Скайпу и укоризненный запах забытого и беспощадно сожженного мяса. Кажется, стоит как-нибудь купить себе один из этих новомодных домашних поваров, дабы не переводить продукты.

Отключив яростно пищащую духовку, выкинув в мусорное ведро сожженную еду и включив вытяжку, я побежал к компьютеру.

-Ну ты и засранец, пап! Никогда не наберешь мне первым!

С монитора мне улыбалось безумно довольное, покрытое недельной щетиной, лицо черноволосого молодого человека — моего сына.

-Судя по твоим растрепанным волосам и счастливой физиономии, мой подарок не только нашел своего адресата, но и даже заставил его улыбаться! С днем рождения, пап!

Что тут еще добавишь? Мне было безумно приятно и даже как-то... волнительно. Я давно думал присоединиться к сыну в игре, как только появиться свободное время, но никак не получалось. И только теперь все случившееся за эту ночь и утро наконец-то встало на свои места.

-Так это ты все подстроил?! А я еще думал — что это вдруг меня так в отпуск отправили, да еще и пораньше с дежурства выгнали? — Бушевал я пару минут, выпуская пар. — А если честно, то мне очень приятно...

-Ну раз так — нечего рассусоливать. Полезай в капсулу — там и поболтаем! К твоему аккаунту теперь привязан скайп, доступ в сеть не выходя из игры, электронный кошелек. А еще они какой-то подарок в виде классового артефакта обещали. Так что ныряй скорее, я соскучился по твоим вечным издевкам.

И не прощаясь отключился. Да и правильно — капсула полностью подготовлена, так что осталось привести себя в порядок и можно начинать игру. Быстро сбегав в душ, я сварил крепкий черный кофе, разбавил его порцией молока и щедро сдобрил сахаром. Все, пора в путь. Есть не буду, а то точно так и усну за столом.

Ложась в капсулу и ощущая на коже, покрытой тончайшей биопленкой, уколы мельчайших игл, я перебирал в уме классы, умения и способности представителей разных замков, а потом плюнул на все, решился довериться интуиции и захлопнул крышку гроба.

Глава 2 (в которой скелет наконец-то замолчал)

"Кстати,

благородные доны,

чей это вертолет позади избы?"

; Трудно быть богом.

Аркадий и Борис Стругацкие.

Я прекрасно знал, как это будет, много раз "проходя этот путь", следя по скайпу за своим сыном при создании персонажа... Но я не ожидал, что это может быть настолько страшно и волнительно!

Мое эфемерное тело прорывалось сквозь грозовые облака, бросаемое ураганным ветром подобно песчинке. Всполохи молний озаряли черные клубы дыма, вырывающиеся из жерла извергающегося вулкана. Неведомая сила подобно магниту несла меня прямиком в пылающую нестерпимым огнем распахнутую пасть горы. Казалось, что жизнь оборвется так и не успев начаться, но стоило мне распахнуть сомкнутые в ужасе глаза, как я обнаружил себя в заполненной клубами мрака пещере. Пылающая под ногами лава постепенно остывала, погружая все вокруг в черноту. Я озирался по сторонам в поисках хоть какого-то просвета, пока за моей спиной не пророкотал наполненный еле сдерживаемый силой голос исполина.

— Приветствую тебя, Неумирающий! Ты стоишь в начале долгого и славного пути. Многое, о чём ты раньше мог только мечтать, теперь станет обыденностью. Уже скоро ты не захочешь себе иной судьбы, ведь армии преданных воинов будут идти на смерть по одному твоему слову, прекрасные наложницы станут бороться за право оказаться в твоих покоях, а одно твоё имя сможет обращать империи в прах! Готов ли ты принять великую честь быть Избранным?

Озаряемый редкими всполохами огня пробегающими по черной чешуе, во тьме таился исполинский дракон. Огромные янтарные глаза, заглянувшие в самое сердце, парализовали мое тело, не давая пошевелиться.

-Да, о Великий! — Прошептал я, очарованный мощью сокрытого в клубах дыма создания.

— Замечательно. — Промолвил дракон, окутываясь новой волною пламени. — Теперь, назови свой цвет!

— Черный!

— Герб! — Рыкнул дракон, возвышаясь надо мною.

Герб. Я уже очень давно предлагал сыну попробовать создать его самому, но он никак не соглашался. Ну что же, раз не решился он, так что мешает его отцу попробовать исполнить задуманное.

— Я лучше покажу, о Великий. Можно ли мне использовать свой рисунок?

Дракон медлил с ответом, прикрыв глаза, а я стоял боясь шелохнуться и ловил себя на мысли, что совсем не расцениваю его как набор электронных символов... Но вот он снова смотрит на меня, а его взгляд стал оценивающим и заинтересованным.

— Ты уверен, что хочешь рискнуть и создать свой собственный герб? — Медленно произнес гигант, наклоняя ко мне увенчанную костяными наростами голову.

— Да... А в этом есть какая-то проблема?

— Для меня — никакой. А вот для тебя, одного из бесконечной череды неумирающих представших пред моими глазами, есть. Либо ты довольствуешься стандартным гербом, либо ты играешь со мной в игру. Если мне понравиться твой рисунок, то ты оставляешь его себе и получаешь от меня подарок. Но если он придется мне не по нраву... Я сам буду выбирать для тебя герб, да и накажу вдобавок. — Казалось, что происходящее доставляло ему наивысшее наслаждение. Ну как не поиздеваться над "простым дождевым червяком"?

Если я сейчас скажу, что мне это просто не понравилось, то обману тех, кто читает эти строки. Я был напуган. Как мальчишка, не готовый к экзамену и в ужасе тянувший билет... Но так хотелось рискнуть...

— Я согласен. Взгляни, о Великий!

Громоподобный хохот оглушил меня, заставляя сжаться в комок от раскатистого смеха исполина.

— А мне нравиться! Рисуешь ты конечно отвратно, но идея хороша! Наконец-то хоть кто-то понял, как раздражают эти скелеты! Вроде ни мозгов, ни языка, а болтают без остановки! Шамкают своими щербатыми челюстями! Ладно, так уж и быть — будет тебе подарок. А твой герб появиться в игре через пару дней. Какую расу ты выбираешь?

— Полукровка. Человек и дуотт.

О, да... Дуотты. Высокие человекоподобные существа, покрытые мелкой коричневатой чешуей, похожей на змеиную. Сильные и ловкие от природы, эти создания были наделены огромными магическими способностями. Они были одними из первых существ, населявших мир Энрот. Имея куда большую, чем другие расы склонность к магии, они, как бы это странно не звучало, не умели накапливать в своем теле магическую энергию. Такова была их плата за изучение Войп'а, части мироздания, что таит в себе "феномен равновесия" этого мира. В поисках выхода из этой ситуации, ими была изобретена ритуальная магия, магия крови, а затем и основы высшей некромантии. Дуотты в скором времени отошли от практики магии смерти и посвятили всю свою жизнь изучению плана пустоты, места последнего пристанища душ. Их не интересовала власть или могущество — им был интересен сам процесс познания неведомого. Шаг за шагом, они открывали для себя новые грани жизни. Ведь мироздание конечно, а в нем каждый день рождаются миллионы живых существ и растений, что постоянно создают магическую энергию. Но количество этой энергии почти всегда неизменно. Именно тогда представители этой, сейчас уже почти позабытой рассы и нашли скрытую тропу на которой Смерть была лишь привратником, что охраняет дверь в неизведанное. Гибель живого рождало выброс колоссальной энергии, что была чужда энергии жизни. Потоки этих сил пронизывали саму ткань мироздания, стремясь к плану пустоты. Многие смертные маги называют ее "некротикой" — хаотичным потоком высвобожденных магических частиц. Но правы они лишь отчасти, ведь познавший учение Войп'а способен видеть и направлять движениями этих разрушительных сил. Так возникли мертвые существа, что превосходили своих предшественников. Они были сильнее, они были быстрее, они сохраняли повадки и умения своего "живого существования". Да, их было мало и среди них почти не было существ из плоти и крови. Потому что Войп требовал свою плату — плоть трупа, дух жертвы и кровь заклинателя.

С приходом в этот мир человеческое расы все изменилось. Сначала дуотты пыталась завязать дружбу с людьми и брали к себе в ученики самых одаренных из людей. Но все изменилось когда они осознали, как сильно Некромантия и Войп развращает человеческую душу. Все началось в тот момент, когда дуотты перестали учить людей своему искусству. Попытавшись силой вернуть себе доступ к утерянным знаниям, некроманты из простых смертных были без сожаления развоплощены своими былыми наставниками. Испугавший силы древней расы, молодое человечество объявило войну. Люди были слабы, но их было очень много. А вот популяция дуоттов никогда не славилась своим числом. Выигрывая битву за битвой, но проигрывая войну, они наконец-то открыли предназначение людей. Принесенные в жертву Великой Пустоте, Войп'у, человеческие тела давали дуоттам поистине великое могущество и становились вратами в план смерти, потухшую вселенную, вечный покой без системы координат, где заточены ушедшие и умершие боги.

И тогда война началась не за знания. Люди боялись. Страх и отчаяние предавали им силы. Человечество победило в войне, хоть и поистине ужасной ценой. С того дня некромантия стала под запретом, а раса дуоттов была почти истреблена. Но дверь в мир Войп'а уже была распахнута. С тех пор каждый маг мог обратиться к пустоте и обменять свое тело на ощущение вечной жизни и безграничной власти. Но были и те, кто не стремился к силе осознанно, те, кто рождался с зерном этой сущности в душе. Чьим спутником с первых минут жизни стал Войп. Истинные некроманты, что стали творцами пути в план забвения и перерождали этот мир в Земли Скорби.

— Класс героя! — Пророкотал дракон.

— Некромант!

— Тебе будет доступно одно умение, изначально присущее всем некромантам: некромантия и вызов духов. Что ты выбираешь, неумирающий?

— Хочу обладать некромантией!

— Теперь, хочешь ли ты изменить своё тело, или оно тебя устраивает?

Передо мною появилось мое собственное тело, но более высокое, около двух метров, с широкими плечами. Длинные черные как смоль волосы, изрядно тронутые на висках сединой, были собраны в хвост и спускались чуть ниже лопаток. Высокий лоб пересекала глубокая морщина. Глаза вместо зеленых стали желтыми со змеиным зрачком. Бледная кожа вокруг них была покрыта тонкой паутинкой морщин и мелкой прозрачной чешуей. Плотно сжатые губы в обрамлении короткой бороды. Длинные тонкие пальцы заканчивались заостренными ногтями.

— Ты можешь изменить цвет кожи, волос, глаз, рост, рельеф мышц, многое другое! — Не давая мне толком разглядеть себя, торопил дракон.

— Меня все устраивает и я ничего не хочу менять.

— Желаешь ли ты перераспределить доступные характеристики или оставишь значение по умолчанию?

А вот это было одной из двух самых важных частей создания персонажа. Тем более, взяв полукровку я получал искаженные характеристики моего аватара. Превосходя людей в силе и ловкости, дуотты не могли похвастаться такой же жизненной силой и выносливостью. Более того, имея прирост в силе магии, на дуотта накладывался штраф — теперь я не способен самостоятельно восстанавливать магическую энергию. Только с помощью ритуалов, артефактов и заклинательного покоя.

Сила:

4

Выносливость:

-4

Ловкость:

4

Сила магии:

4

Устойчивость к откату:

0

Ментальная выносливость:

0

В отличии от простых магов, некромант дуотт может обладать доступом не только к магии смерти, но и к силам пустоты. Для использования этой силы дуотт тратил свою собственную плоть. Значит для меня будет важна не только сила магии и запас магической энергии, но и большой запас жизненных сил.

Внимательно распределив доступные мне 60 очков характеристик, я получил:

Сила:

5

Выносливость:

16

Ловкость:

7

Сила магии:

16

Устойчивость к откату:

12

Ментальная выносливость:

12

— Теперь тебе предстоит выбрать те знания, которые будут с тобой с самого начала. Предупреждаю, не все они будут раскрыты сразу. Потом ты сможешь их дополнять и улучшать. Но в первое время — это будет единственное, что тебе доступно, потому ты должен отнестись к заполнению своей Книги Знаний серьёзно. Учти, согласно выбранной расе и классу у тебя есть умения, которые ты обязан будешь взять, даже если не захочешь.

Были у некромантов и свои особенности. Как выражаются многие — ущербный замок, слабые войска, множество ограничений на постройки, да еще и ненависть представителей всех других рас, да и Толерантность брать нельзя. Мне же все это на руку. Всем классам изначально дается 11 пунктов умений на выбор. Но некромант, как повелитель кровожадных духов и безмозглых скелетов имеет свои особенности. Он изначально имеет максимально развитую нетерпимость, что не просто сводит на нет возможность общения с представителями любой другой расы, но и подталкивает на агрессивные действия. Ни один человек, гном или орк не захочет иметь с вами никаких отношений, кроме войны до полного истребления. Хорошо, что это относиться только к представителям других рас, иначе нежить и духи просто не смогли бы сосуществовать. А еще постоянно держит вас в тонусе, отдаляет от политики и возможного удара в спину, дает постоянно набирать в свои войска трупы ваших врагов. Что нас не убивает — делает нас сильнее. И самое главное — дает два дополнительных пункта умений. Так же я обязан буду взять Творца (каждый некромант немного художник и скульптор — вы пробовали когда-нибудь собрать пазл? А из костей? Да еще и не просто разных людей, а представителей разных рас...) и Военачальника (собрать соберу, а дальше что делать? Это ведь злобные и безмозглые куклы — приходиться самому командовать). Было 11 пунктов, Нетерпимость добавила 2 пункта, а Военачальник и Творец отнимают 3. Остается десять пунктов...

— Я выбрал, о Великий! Я беру под свое начало две расы: Нежить (-1 пункт) и Духов (-2 пункта). Мне понадобятся умения: Архимаг (еще -1 пункт), Известный (-1 пункт. А как иначе? Много один не навоюешь), две Врожденные Способности Расы Дуоттов (-2 пункта). И три книги Магии Смерти (-3 пункта).

— Я вижу, ты сделал свой выбор, неумирающий! Тебе осталось ответить на последний вопрос. На каком уровне сложности ты хочешь начать игру?

А вот я и сам не знаю... Я хочу получить удовольствие от игры? Да. Я хочу иметь сильные отряд способный через 3 недели пережить нападение других игроков на мою землю? Да. Значит, как минимум — сложный уровень. К тому же мне обещали какой-то артефакт, да и пари у дракона я выиграл. Тогда очень сложный уровень. Хотя...

— Невозможный.

— Неумирающий, ты уверен, что хочешь начать играть на максимальном уровне сложности? Ты не просто окажешься без замка и начальных ресурсов, но к тому же в твоей области будет расположено два случайных развитых и очень агрессивных властелина. И больше ни одного источника магии в твоей области. Ты не сможешь основать свой замок. Тебе придется каким-то образом захватить территорию одного правителя и уничтожить другого. Ты уверен в своих силах?

— Да, я верю в свою удачу! — Даже и не знаю, как мне дались эти слова. Я прекрасно понимал, что у меня просто нет шансов. Но гордость и ощущение собственной значимости не давало мне изменить решение. Пусть будет то, что быть должно.

— Хорошо, Неумирающий. Твой выбор сделан. И удача тебе очень понадобиться...

Расправив свои черные крылья и на миг прикрыв глаза, дракон выдохнул волну яростного пламени, что на миг озарило его прекрасное и величественное тело, а затем меня поглотила тьма.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

**

Глава 3 (или первый ветер на жернова Судьбы)

Жуй, сэр Шурф, пошли все куда подальше,

Ни одна неприятность не стоит испорченного

аппетита!

Макс Фрай, Чужак

Я стоял на небольшой поляне, затерянной где-то глубоко в лесу. Слабое осеннее солнце с трудом пробивалось сквозь серую дымку облаков. Ветер раздувал полы серого балахона, накинутого на матово черную кожаную куртку с короткими рукавами, покрытую множеством ремешков и блестящих застежек. Никогда бы не подумал, что с виду такая грубая одежда может быть настолько удобной. Обычный теплый балахон с простой металлической фибулой на шее. Светлая рубашка с серым орнаментом на рукавах и меленькими серебряными запонками в виде моего герба. Легкие штаны и высокие удобные ботинки — из такого же загадочного материала, как и куртка. На каждой руке по кольцу. На правой — красный рубин, вставленный в искусно сделанное золотое кольцо в виде кусающего камень черепа, а на левой — черная витая змея, обвивающая указательный палец и закрывающая ноготь своей заточенной до остроты бритвы кинжаловидной мордой. В руках длинный, прямой и тяжелый посох из тёмно-вишнёвого дерева.

Прикрыв глаза и вызвав в воображении образ интерфейса, я заглянул в окно персонажа. Перстень с рубином оказался символ моей власти и спутником любого неумирающего. С его помощью я могу основать замок на месте источника магии, более того, этот артефакт невозможно будет потерять или снять с моего трупа. А вот кольцо в виде змеи был обещанным компанией подарком за вип-аккаунт. В него было вложено заклинание ритуальной некромантии "Жертвоприношение". Эти чары позволяли принести в жертву живое существо и получить манну за счет его страданий. Очень полезный артефакт в моих условиях.

А вот кожаная одежда оказалась подарком дракона. Легкий и удобный доспех был уникальным именным комплектом. Сделанный из чешуи черного дракона, этот костюм помимо защиты имел еще один интересный показатель: "Мудрость старого дракона". Согласно описанию я теперь буду обращать внимание на каждое свое действие. Только непонятно было, что мне это даст? Ладно... Пора посмотреть свои умения.

Сначала шел перечень навыков помеченных серым цветом. То чему я никогда не смогу научиться: ношение всех видов доспехов, холодное оружие, стрелковое оружие, лидерство, дипломатия, удача, магия жизни, бюрократия. А вот ниже был список уже доступных мне параметров: начальные навыки обращения с посохом и ритуальным оружием, ученик ритуальной магии, творец, военачальник, повелитель нежити, повелитель духов, архимаг, зерно пустоты (что досталась мне от дуоттов и давала доступ к способностям Войп'а), сродство магии (дуотты, посвятившие свою жизнь изучению магии, получили возможность игнорировать часть магического урона, преобразуя его в ману), магия смерти 3 уровня, известный, нетерпимость 2 уровня. Последним пунктом шли расовые способности дуоттов: Знамя Пустоты (теперь вы никогда не сможете скрыть ваше истинное "я" — вам остается нести свое знамя к победе, либо погибнуть за свои идеалы. Никакая одежда и никакая магия не сможет спрятать или исказить ваше присутствие. Даже самый тупой крестьянин поймет на чьей вы стороне), По Краю Пропасти (Цари и Боги следят за вашими шагами. Первые будут ждать возможности ударить в спину или встать под ваши знамена, а вторые — будут карать и благословлять).

Н-да... Тяжело мне будет с таким раскладом.

Как только я закрыл окно своего персонажа, перед лицом всплыло два полупрозрачных сообщения. Первое было немного пугающим:

Все Как В Жизни

Помните, теперь это не игра — это жизнь. Мы Вас предупреждали. Со временем оружие приходит в негодность, доспехи ржавеют, воля заклинателя притупляется, артефакт ломается, а живые ложатся спать. Вы можете заболеть, вы можете поскользнутся и сломать себе шею, вчерашний друг и верный союзник может воткнуть в спину нож.

Многие "игровые" моменты будут скрыты от вас: вы не сможете посмотреть запас сил и здоровья, вы не сможете узнать урон оружия и защиту доспеха. Вы не сможете понять сколько сил отнимет у вас заклинание, пока не испробуете его. И никто не подскажет Вам, насколько вы симпатичны игровому персонажу. Если он улыбается Вам, подумайте... Может он уже грезит о том, как перерезает вам горло?

Теперь все имеет значение. Вы сегодня спали? А хорошо ли вы покушали? А много ли у вас ранений? А когда вы проводили ритуал, вам случайно муха в рот не залетела?.. Что? Вы не можете понять, как простая крестьянка подняла Вас на вилы? А нечего было поворачиваться к ней спиною. И не надо так быстро бегать — не сможете сконцентрироваться на заклинании.

И не забывайте, что Вы сами этого хотели.

И следом более оптимистичное:

Развеять скуку дракона

Вы смогли скрасить серые будни Великого Дракона. Носите с достоинством его подарок, берегите его и не забудьте в следующий раз отблагодарить бессмертное создание.

P.S.: администрация в ближайшие несколько дней подготовит ваш персональный герб.

Поздравляем, вы выполнили квест и получили 1000 опыты.

Поздравляем, вы достигли 2 уровня. Устойчивость к откату повысилась на 1 пункт. У вас есть два умения на выбор: Логистика и Тайны Пустоты.

Логистика — это конечно хорошо (Из деревни Злые Писюки в сторону деревни Ромашкино выдвинулся кортеж Некроманта, помогите скелетам не заплутать и поколотить как можно больше человечков), но мне сейчас важнее помощь в провидении ритуалов. Тайны Пустоты всегда подсказывает лучшие ингредиенты, артефакты, жертвы и форму проведения ритуала, дабы не обидеть духов и богов.

Решив проверить какие заклинания мне достались, я вытянул вперед руку и на моей ладони появляется, словно сотканная из воздуха, книга знаний. Сейчас это просто маленькая книжка с медной застежкой, но кто знает, что с ней случиться потом. На странице заклинаний пока есть только ритуал поднятия мертвых и боевое заклинание "иссушение", что медленно вытягивает жизнь из противника и передает ее некроманту. Мне очень повезло с ритуальным кольцом, иначе я так и остался бы без магической энергии...

Закрыв книгу и оглядевшись, я заметил натоптанную тропинку, что тянулась от моей полянки куда-то в глубину леса. Выбирать мне было нечего и ваш покорный слуга скорым шагом двинулся по ней. Я шел и прислушивался к своим ощущениям... Наконец-то перестала болеть спина, вечная свинцовая тяжесть в затылке сменилась легкостью мысли, а ноги сами самой несли меня через неглубокие канавки и поваленные деревья. Давно я себя не чувствовал таким... Живым.

Я просто наслаждался неспешной прогулкой, вдыхал полной грудью прохладный осенний воздух, любовался красотой древнего леса и шуршаньем опавшей листвы под ногами. Даже представить себе не мог, что осень может быть так хороша, а вода в роднике — быть такой чистой и сладкой.

Вы испили воду из призрачного родника — ваши параметры повышены на 1 пункт на следующие 2 часа.

В сгущающихся сумерках тропинка вывела меня на окраину тихой деревушки. Воздух здесь был густой, тяжелый и наполненный свинцовой тяжестью. Не знаю почему, но мне казалось, что так должен пахнуть страх. Если бы вы спросили почему я так думаю, то мне сложно было бы дать вам внятный ответ. Просто мне так казалось.

Прямо передо мною стояло широкое двухэтажное здание, а рядом тянулся загон для лошадей. Из окон лился странный молочный свет, в стойлах тихо всхрапывала лошадь. Повинуясь терзавшему меня голоду, я поднялся по лестнице и отварил дверь.

Это оказался тихий и уютный постоялый двор. В нос мне ударил головокружительный аромат горячей похлебки. Зал был почти пуст, чист и так и манил путника присесть отдохнуть. Пройдя к барной стойке, я опустился на один из свободных стульев и постучал костяшками пальцев по столешнице. Из-за неплотно прикрытых дверей кухни доносилась бренчание посуды и тихие голоса. На мой стук выглянул бледный взъерошенный мальчишка и не мигая уставился на меня. Через пару секунд он юркнул назад, окликнув кого-то, и передо мной предстал пожилой опрятный мужчина с пристальным и встревоженным взглядом. Быстро обойдя стойку и подойдя ко мне, он поклонился:

— Простите, милорд, я должен был догадаться о вашем прибытии, но неверно понял знаки судьбы. Вы видимо только что прибыли в нашу деревню и еще ничего не знаете. Позвольте я провожу вас в тот дальний уголок — там мы сможем побеседовать не привлекая лишнего внимания... — На секунду он повернулся, дабы прикрикнуть на выглядывающего из дверей мальчишку. — Эй, Хелге, принеси-ка нам перекусить и выпить за мой столик. И мигом — видишь наш гость устал с дороги!

Растрепанная головешка исчезла в дверях и тут же с кухни раздался грохот тарелок. Хозяин поспешно провел меня в самый угол и предложил мне присесть, споро прикрывая деревянным колпачком светящийся на столе молочным светом камень. Трактирщик был очень взволнован и кажется не знал с чего начать.

— Простите, хозяин, — обратился я к мужчине, — но я не знаю вашего имени...

— Алвис, милорд. Я хозяин этого скромного постоялого двора. Признаться, я совсем был не готов увидеть Вас. Духи шептались о появлении мага, но я неправильно понял их искаженные смертью слова. Мне казалось, что они говорят о хозяине этих земель, но он сидит безвылазно в своем замке и не посещает нас. Тем более сейчас, когда кругом продохнуть нельзя от инквизиторов и их солдат. Они говорили о том, что к нам идет темный, но я и подумать не мог, что явиться отмеченный Ее дланью.

В этот момент вернулся Хелге, сгибающийся под весом тарелок, кружек и огромного запотевшего глиняного кувшина, непонятно каким образом балансирующего в центре подноса. Видя мой голодный взгляд, Алвис молча пододвинул ко мне миску горячей похлебки, чей аромат чуть не лишим меня чувств на пороге постоялого двора, и налил в деревянную кружку какой-то искрящийся напиток. В этот момент мой желудок издал совсем не подобающий "милорду" звук и я с благодарностью зачерпнул горячую, приятно пахнущую жидкость. Хозяин рассказывал, печально улыбаясь. Ему, видимо, льстило то, с каким рычанием и удовольствием я поглощал его еду. А я кивал, так как отвечать с полным ртом не мог, да и не хотел. Пускай рушатся империи. Я проголодался.

А империи действительно рушились. Ну не совсем империи, но это поселение точно столкнулось с небольшими трудностями. Инквизиция.

Хозяин постоялого двора и его внук Хелге были Одержимыми Духами. Как впрочем и все в этой деревне. А поселение это принадлежала зарвавшемуся некроманту, обосновавшемуся в местных горах и неудачно наступившему на хвост дремлющему ордену инквизиции. Он нашел источник магии, основал замок, возомнил себя богом и занялся возведением трона на костях. И слухи дошли до святых братьев. Раньше они обходили деревню стороной, ведь одержимые жили тихо, взять у них нечего, а просто так ссориться с духами никто не захочет, но сейчас замок некроманта находиться в осаде и никто не может помешать церкви подминать под себя все новые территории.

— Вот так и живем, милорд... — Грустно промолвил Алвис. — В деревне теперь расположились стражники, хватают всех кто на них не так посмотрит и ведут в дом, где обосновались инквизитор со своей братией...

— Так он сейчас здесь? — Я покосился на дверь, ожидая, что сюда могут в любой момент ворваться рыцари во главе с инквизитором, почуявшим мое появление.

— Да, некромант... — Над моим ухом раздался нежный бархатный голосок. От неожиданности мы с Алвисом подпрыгнули на месте. Обернувшись, я схватился за свой посох, небрежно прислоненный к спинке стула, а хозяин наоборот расслабился и укоризненно покачал головой.

У нашего столика, облокотившись на мой стул, стояла молодая красивая девушка. Высокая, стройная, одетая в чистый, но потертый кожаный доспех. На поясе в простых ножных висели кинжалы с рукоятками из полированной черной кости. Из-за спины торчала узорчатая рукоять длинного и узкого меча. Вьющиеся русые волосы спадали ниже плеч, а непокорная челка падала на глаза. Пленительные разноцветные глаза. Один был пронзительного зеленого цвета, другой — небесно голубой. И в них плясали веселые искры разгорающегося пожара.

— Милорд, пожалуйста, будьте осторожны... — Улыбаясь проговорила она, а я смотрел на эти чувственные губы и блики пламени камина, что отражались на острых клыках. Вампир. — Сегодня здесь особенно шумно. Готовиться чудесное представление.

И, не прощаясь, вышла в ночь.

Глава 4 (или достаточно ли остро лезвие моего сострадания)

Нет (...) Я ничего не забираю.

Я только беру за руку.

Чтобы Никто не был

в такую минуту одинок. (Смерть)

Анджей Сапковский. Меч Предназначения.

Я сидел, глядя вслед ушедшей девушке, и думал о растущей горе проблем... Отсутствие замка, некромант, инквизиторы, непонятно как оказавшийся здесь вампир... А еще навалившаяся после сытного ужина усталость. Почти как в ТОМ мире... Интересно, что сейчас делает мой сын? Опять я забыл ему позвонить... Надо будет набрать ему сразу, как выйду из игры. Странно конечно меня все еще не выбросило из игры, а значит не окончились доступные мне 4 часа виртуальной реальности в день, а здесь уже и день на исходе.

— Хорошая девушка, хоть и вампир... А какие красивые глаза, не правда ли, милорд? Такое и среди людей не часто встречается, не говоря уже про ночных охотников. Когда то давно я слышал легенду о великом вампире, что основал свой клан, обладал выдающимися способностями и неизмеримой удачей... — казалось, что Алвис разговаривает сам с собою, рассматривая что-то видимое ему одному на дне простой деревянной кружки. — И, если мне не изменяет память, у него были точно такие же разноцветные глаза. Говорят, что это символ особой удачи вампира. Только вот легенда умалчивает о том, что было дальше.

Слушая рассказ, я решил наконец-то отведать странный напиток, что давно был заботливо налит хозяином в мою чашку. Самое интересное было то, что тарелки и приборы были сделаны из какого-то прочного и легкого минерала, а вот кружки представляли из себя простые деревянные чаши. Сделав глоток прохладной, молочно-белой жидкости, я зажмурился от легкого головокружения. Аромат незнакомых трав и ягод щекотал мои ноздри, заставляя забыть о тревогах и расслабить мышцы. Казалось, что этот легкий напиток буквально пропитан эманациями, так понравившегося мне осеннего леса.

Вы выпили напиток, содержащий эссенцию лунной костяники. Сила магии увеличена на 5 пунктов. Время действия 30 минут.

— Спасибо, хозяин. Давно я не чувствовал себя так легко и спокойно, в такую трудную минуту. Но, кто была эта ночная охотница?

Причем именно вампирша, а не неокрепший птенец. Я почувствовал это сразу, стоило мне заглянув в ее глаза... А возможно это она открылась моему взору, дав почувствовать свою силу. Как ни крути, но она действительно сильнее меня.

— Мне известно не больше вашего... Она явилась пару дней назад и сняла одну из моих комнат. Знаю только, что называет она себя Викторией. Странное имя для темной странницы, ведь оно скорее подошло какой-нибудь валькирии.

И тут нас прервали самым бессовестным образом. Руганью, бранью, диким предсмертным криком и лязгом стали. Мы вскочили, опрокидывая стулья и бросились на улицу. Когда я наконец-то смог протиснуться мимо застывшего в дверях хозяина, моему взору предстала жуткая и завораживающая картина. Виктория кружила по двору с мечом в одной руке и кинжалом в другой, отбиваясь от наседающего на нее паладина в серых доспехах и окружающих ее двух копейщиков, облаченных в длинные плетеные кольчуги. Губы и волосы вампирши были залиты кровью, рядом с ней валялся мечник, заливающий землю брызжущей из разорванной шеи кровью. Неподалеку от нас, совсем рядом с крыльцом, стоял растерянный арбалетчик, в ужасе таращась, на агонизирующего у его ног собрата по оружию. Последний тихо хрипел и пытался выдернуть слабеющими руками из глазницы тонкий узкий кинжал с рукоятью из черной полированной кости. А стилет казалось жил собственной жизнью, погружаясь все глубже в глазницу своей жертвы. И лишь я один слышал его довольное сытое урчание. Парень слабел на глазах, его кожа покрывалась морщинами, плоть ссыхалась, а скудные капли крови стекали из пробитой глазницы, чтобы тут же превратиться в кровавый туман, который начинал медленно плыть к воюющей деве. Странно, но кинжал давно уже должен был убить несчастного, тихо скулящего и пытающегося вырвать оружие из своей глазницы не слушающимися пальцами.

Первым среагировал Алвис, но совсем не так как должен реагировать в таких случаях почтенный хозяин постоялого двора, зажиточный пожилой мужчина и, возможно, один из главных официальных лиц деревни. Он просто выхватил из рукава тонкий метательный нож, полоснул им по шее зазевавшегося арбалетчика, а потом удачно метнул клинок в ногу широкоплечего седого копейщика, что активно заходился за спину нашей новой знакомой. С довольной улыбкой, наблюдая как вампирша вгоняет в шею, рухнувшего на колени солдата, последний стилет, он начал читать заклинание.

А я все еще стоял как истукан и пялился на завораживающий танец смерти. Закованный в сталь, могучий воин с длинным сверкающим бастардом и хрупкий силуэт ночной охотницы, окутанный красным туманом. В какой-то момент девушка лишь чудом уклонилась от быстрого удара меча, а наконечник пики был отбит в считанных сантиметрах от лица ценой рассеченных мышц предплечья.

Больше не думая ни секунды, я сконцентрировался на паладине и прочел лишь одно доступное мне сейчас заклинание "иссушения жизни". Наполненный непонятным отчаянием, мой разум швырнул в война облако серого праха. Заклинание Алвиса успело на мгновение раньше и казалось сгустило сам воздух вокруг довольно улыбающегося копейщика. Метнувшись к нему, я с силой обрушил свой посох на затылок противника, прикрытый тонким металлическим шлемом. Будь он не замедлен заклинанием, он скорее всего бы успел отразить мой отчаянный, но такой неуклюжий выпад. Удар посоха отбросил противника на несколько метров вперед и заставил распластаться бесформенной кучей мяса и стали. А мышца моих рук, казалось сейчас порвутся от запредельного усилия.

Тем временем паладин сгорбился и уже не так легко махал своим клинком. Его движения все замедлялись и казалось лишь неимоверной силой воли он умудрился нанести чудовищный по силе удар бастардом. Но это было уже бесполезно. Виктория парировала удар и, используя его силу для разворота, вогнала свой клинок под латную юбку доспеха. Упавший на одно колено и с трудом отбиваясь от наседавшей вампиршы, паладин был легкой мишенью. Уже приноровившись, я с размаху опустил свой тяжелый посох на украшенный перьями, кованный шлем паладина.

Так я и стоял тяжело дыша и не сводя глаз с довольной улыбки девушки. Враги были повержены, и лишь стоны умирающих, да чуть слышные проклятия оглушенного копейщика говорили о реальности случившегося. Наша безрассудная атака удалась, хвала не ожидавшим такой наглости войнам.

-Благодарю, благородные лорды, но данная хрупкая девушка могла бы постоять за себя и сама.

Я просто задохнулся от возмущения, но последовавшая благодарная улыбка вампирши заставила подавиться рвущимися с языка словами.

-Как твоя рука?

-А что с ней не так? — Чертова улыбка начинала уже раздражать.

-Я прекрасно видел, как ее вспороли пикой....

Ага... Вспороли... Только на месте вскрытой плоти серел едва заметный шрам, вокруг которого клубились остатки красного тумана. Ох и не так проста эта дева.

— Лучше побеспокойся о себе, добродетель. — Тем временем Виктория седлала статного черного жеребца — Пойдем, темный, нам стоит скорее убраться из этого места. Местный инквизитор весьма силен, его способностей вполне хватит учуять бой, так что я уверена, что сюда уже спешит отряд служителей веры. Грузи падаль на коней. Отряд прибыл совсем недавно, они еще не успели расседлать этих прекрасных созданий. Живые пусть занимают своих коней, а трупов парой закидывай на оставшуюся. И выбери себе скакуна поспокойнее.

Дельная мысль. Только вот не люблю я коней. Точнее я их боюсь... До ужаса. До трясущихся рук и слабости в коленях. Закидывая тело, начинавшего приходить в себя паладина, поперек седла, я поразился его необычайной легкости. Не удержав любопытства и сняв с него шлем, я увидел бледное, худое лицо в складках обвисшей синюшной кожи. Видимо сработало мое заклинание, да еще как...

Мои размышления прервал обеспокоенный голос радушного хозяина.

-Поторапливайтесь, господин. Что-то говорит мне, что скоро они уже будут здесь.

-Алвис, тебе не стоит здесь оставаться, так что собирайся. Ты отправишься с нами. Зови скорее своих и уходим отсюда. — Дорог каждый меч, а хозяин таверны лих с метательными ножами, подумалось мне.

-Не волнуйтесь, милорд. Мне они ничего не посмеют сделать, как и никому из нашей деревни, а вот вас двоих они сразу на костер бросят, так что не тратьте напрасно драгоценное время.

-Он прав, некромант! Поторопись, пока у нас есть шанс проскочить незамеченными. Да не стой ты столбом! Полезай на лошадь — не гидра — не укусит! — От слов девушки обида и уязвленная гордость пересилила страх и я со злости вскочил в седло серого в яблоках коня.

Моя жена пыталась привить мне любовь к лошадям и даже научила сносно держаться в седле, но так и не смягчила природный страх. А ее трагическая смерть лишь породила панику в душе при виде этих созданий. Судорожно вцепившись в поводья, я старался не отставать от вампирши и нашего скорбного каравана навьюченных животных. Угасающий с каждой минутой и истекающий кровью паладин, агонизирующие арбалетчик и копейщик (из которых так и не вынули зачарованные стилеты), убитые стрелок и мечник, а так же целый, но оглушенный последний копейщик были нашей добычей. Хозяева, равно как и всё их добро, стали трофеями навьюченными на шестерку коней — какая ирония.

Усталость брала свое и, дабы не уснуть в седле, я решил заглянуть в мигающий значком сообщений интерфейс. Оказывается маны во мне осталось всего половина, а вот не надо было поддаваться чувствам и истерично творить заклинания. Хотя с другой стороны, не потрать я на обычное заклинание в пять раз больше требуемой магической энергии, не получил бы такой сильный эффект. Ведь паладины, как святые войны, устойчива к магии, особенно смерти и тьмы. И, кстати, за бой я получил прирост к силе магии на один пункт, а также новый уровень. Он даровал мне еще одну единичку ловкости (а вот нечего было в рукопашную лезть — колдовал бы себе в сторонке — глядишь и основные характеристики прокачал бы) и два умения на выбор: Наставник и Мастер Ритуала Пустоты. Первое — очень лакомый кусочек, но у меня все равно пока не предвидеться разумных боевых единиц, способных учиться в боях, а вот без ритуальной некромантии мне сейчас никак не обойтись. Придется собирать армию по крупицам и небольшое усиление поднятой ритуалом нежити лишним точно не будет.

За чтением сообщений я и не заметил, как мы прибыли к небольшой пещере в глубине леса, всего в получасе езды от деревни. Перенося трупы и пленников, я понял, что паладин уже больше не приходит в себя, а жизнь в раненых воинах держится одной силой зачарованного оружия. Лишь один уцелевший копейщик был в условном здравии, трясся от страха и удерживался от воя ужаса, загодя вставленным кляпом. Что-то надо было с ними срочно делать. Я знал ответ, но боялся дать его самому себе.

— Что ты кривишься, идти этой тропой твоя судьба, неумирающий. Не стоит колебаться, избавь их от мучительной смерти. Освободи их души. Поторопись, я чувствую, как эманации страха и ужаса рвут на части их астральные тела. Тебе же нужны войны? Только твоя связь с пустотой может наделить их истинным бессмертием. Нам надо торопиться — две души уже упущены и они лягут тяжелым камнем на противоположную чашу весов в противостоянии мира с пустотой, когда ты вернёшься в породивший тебя Войп.

Она права и я не имею права ждать. Я лишь проводник душ. Пришло время ритуала.

Выбрав площадку поровнее и перехватив поудобнее посох, я приступил к ритуалу. У меня нет ни инструментов, ни артефактов, а искать реагенты некогда, да и кто знает — смогу ли я их найти. У меня есть только посох вместо пера, мана вместо чернил, собственная кровь вместо реагентов и вампир вместо артефакта. А еще моя сила.

— Виктория, вкуси глоток моей крови, отвори вены на моем запястье и не дай крови остановиться. Пусть стекает тонкой нитью.

— Как прикажите, мастер... — Перемены в ее голосе поразили меня...

Вампирша трепетала, а от былого налета превосходства не осталось и следа. Казалось он лопнул как мыльный пузырь, оставив на своем месте не грозную ночную охотницу, а испуганного послушника. Неверным шагом она приближалась к мне, словно боясь спугнуть. Ее дыхание участилось, губы дрожали, а взгляд не отрываясь следил за биением жизни на моем запястье. Укус был сладок, легок и непродолжителен. Как первый поцелуй, обжигающее касание ледяных губ.

— Спа... сибо... — Прохрипела она.

— Стой и смотри. — мне с трудом удалось унять дрожь в голосе. Тяжело в этом признаться, но секунду назад я хотел отдать ей всю свою кровь. Лишь безумие в ее глазах заставило взять себя в руки.

Я шел по площадке, рисуя посохом идеальный круг. Магия призрачным пламенем лилась в смутные контуры на земле, исправляя мои оплошности. Моя кровь, капля за каплей стекающая из вскрытой вены, попадала в ручейки силы и плела пятилучевую звезду. Каждый луч пентаграммы таил в себе ловушку силы. Два трупа в основание. Двое застывших на грани — по краям. И паладин — в вершину звезды.

— Встань в центр, Виктория. — Вампирша шла как сомнамбула, слепо повинуясь моим приказам.

Осталось самое простое и одновременно самое сложное, на что способен любой маг — запустить хаос разложения и гибели жизни, и на что способен лишь некромант, познавший суть Войп'а, а именно упорядочить энергию, придать ей красоту движений, открыть дверь Пустоте.

Пентаграмма пылала темным пламенем, ее свет рождал неясные тени, волосы Виктории колыхались, подвластные видимому лишь мне потоку истинной стихии, три души стояли в лучах-ловушках, а моя плоть корчилась от боли, заполняя кровью два недостающих луча. Ритуал начался.

Сначала распалась серым прахом кожа, оголяя мышцы и связки. Мертвый пепел, подобно муравьям, растекался по плоти и вспыхивал единым порывом, впечатывая рисунок пустоты в основу скелета. Сырые чистые кости проступали под распадающимися на волокна мышцами. Иссиня-чёрные связки, состоящие из праха, поднимали скелеты в лучах звезды. Волосы и ногти сеяли как проклятое серебро, содержащие в себе печати Войп'а. Они горели звездами на фоне серых, гладких, блестящих костей.

Ритуал завершился, кровь моя сочилась из каждой поры, глаза застилал смертный туман. Моя плоть умирала, а вместе с ней и я. Жертва на весах пустоты была недостаточной. Мое тело почувствовало истинную смерть, ждущую пустоту вечно голодного Войп'а, а не очередное перерождение компьютерного игрока.

-Жертву... -с трудом выдавил я трещащими он запредельного усилия связками. Виктория в испуге подтащила мне пленника. Мои глаза уже умерли, но душа чувствовала биение жизни в напуганном смертном. Острое лезвие ритуального кольца без промаха погрузилось в сонную артерию копейщика.

Мир перевернулся.

Глава 5 (Мое сострадание)

-Ты должен научиться Состраданию,

подобающему Нашему ремеслу.

-В чем оно выражается?

-В остроте лезвия.

Терри Пратчетт, Мор, ученик Смерти.

Мое тело чувствовало себя прекрасно. Оно было полно сил, кровь кипела, переполненная магической энергией. А душа была порвана на лоскуты, смята и выброшена в помойку. Это было мерзко, это было отвратительно. Это была не чистая сила Пустоты, не истинная глубина Войпа. Это была обычная некромантия... Магия гибели и распада.

Мое лицо было покрыто коркой засохшей крови и хлопьями въевшегося тлена. В ушах застыл безумный вопль отчаяния и боли, а вновь прозревшие глаза навсегда сохранят для меня безумную картину Бездумной Гибели.

Когда лезвие ритуального кольца коснулось шеи пленника, ещё одна искра оказалась потеряна для Войп'а, разорвана неконтролируемым потоком некротической энергии, что рождалась из гибнущего тела. Кости рушились под хаотичным напором силы, разрывая еще живую плоть, протыкая легкие, распространяю вокруг зловоние гниющего мяса. Черная слизь вместо крови. Лоскуты шипящей серой плоти. Все это рождало мощные потоки энергии, что восстанавливали мое тело и заставляли ненавидеть тот миг отчаяния, когда я поставил существование своей телесной оболочки выше посмертия души моего пленника.

Я вспомнил, как пытался выйти из игры, видя страшные муки души и плоти, но никак не мог разорвать контакт с виртуальным миром. Как осознал то, что уже "сорвался", а тем часам, что я провел игре, я обязан своей глупости. Я ведь лег в виртуальную капсулу со "взломанной" системой защиты от "срыва" и ждал, когда истекут положенные мне четыре часа. Или я сознательно гнал от себя эти мысли? Знал и надеялся остаться в этом мире?

Все эти мысли, обрушавшиеся на меня лавиной, эмоции пережитые за прошедший день, накопившаяся усталость погасили мое сознание.

Пришел я в себя лишь под утро. Лежал на большой куче палой листвы, под старым деревом, бережно укрытый теплым плащом. Под головой был свернутый в несколько раз мой балахон. Я лежал и смотрел на пробуждающийся мир, слушал шелест опавшей листвы, робкое пение птиц. В воздухе не осталось и следа от вчерашних ритуалов. Лес Одержимых жил своей собственной жизнью, приняв хаотичный поток смертной энергии и как настоящий некромант растворив его в себе. Лес был живым существом. Не наполненная магией и бесчисленным потоком душ чаща эльфов. Нет. Этот лес был единым существом и заботливым хозяином. Для каждого у него находилось свое "доброе слово". Даже для такого монстра как я. Видимо почуяв мое отчаяние, он пришел мне на помощь, даровав сон и покой.

А на душе действительно было хорошо и спокойно, как если бы я наконец-то нашёл своё место в жизни. Мысли текли своим чередом, словно легкий ветер переворачивал страницы раскрытой книги. Светлый дымок костра, аромат жаренного мяса и горячего вина, щедро приправленного специями, что готовила моя случайная спутница.

Стоп. Еще раз. Моя случайная спутница. МОЯ. Почему, черт побери, я ее чувствую!? Почему я знаю, что она сейчас улыбается, уловив миг моего пробуждение, мое чувство спокойствия и легкий зарождающийся голод?? ПОЧЕМУ!?

В смятении я открыл лог вчерашних событий. Сделав пару глубоких вдохов, я взял себя в руки, теперь всё по порядку. Оказывается ритуал длился не считанные минуты, как мне показалось, а часы и закончился глубоко за полночь. А перед тем как потерять сознание, я УМУДРИЛСЯ сломать ритуальное кольцо.

Поздравляем, добровольно дав приобщиться к своей крови Вы заключили договор между вампиром и некромантом. Вы получили личного ученика. Ученик будет вашим верным последователем и помощником. Гарантами договора стали Кровавый Предок и Пустота, они благословили этот союз, привлеченные сиянием Знамени Пустоты. Будьте осторожны, ТЕКСТ ДОГОВОРА ВЫСШИХ СИЛ НЕДОСТУПЕН НИ ВАМ, НИ ВАШЕМУ УЧЕНИКУ. СРОКИ ДОГОВОРА СКРЫТЫ. Ваша ученица будет получать 25% опыта с боев и ритуалов.

Поздравляем, Вы успешно выполнили ритуал пустоты: "Весы Войп'а". Вы обменяли души жертв, даровав им истинное посмертие и подкрепили силу ритуала собственной плотью. Пустота даровала Вам новых слуг.

Войп доволен Вами. Вы получили достижение "Милосердное лезвие". Сила ритуала зависит от чистоты жертвенной души. Чем меньше в ней хаотичных эманаций страха, боли и ужаса, тем целее ее сознание, тем ценнее она для Пустоты.

Поздравляем, благодаря выполненному ритуалу, Вы подняли свои характеристики выносливости, ловкости, силы магии и устойчивости к откату на 1 единицу. Вы получили новое умение: Ритуал Высшей Цели, теперь все ритуалы, в которых Вы жертвуете собственной кровью и плотью наравне с принесенными жертвами, будет иметь более мощный эффект.

Осторожно, Вы уничтожили сильный ритуальный артефакт Магии Смерти. Вы привлекли внимание Великих Сущностей своим безрассудным поступком. Войп и Гниль теперь будут более пристально следить за Вами. Помните, Вы идете по краю пропасти.

Поздравляем, энергии от бескорыстного уничтожения сильного артефакта достаточна для перехода на новый уровень.

Поздравляем, Вы достигли 4 уровня. Ваша сила магии повысилась на 1 пункт. Вам доступно два умения на выбор: Главнокомандующий и Мастер Боевой Некромантии.

Ну вот, опять — Главнокомандующий мне очень нужен и получить его непросто, да вот только мала моя армия пока. Так что возьму Боевую Некромантию.

Н-да... Весело ночка прошла.

-Мастер, Вы проснулись... — Я и не заметил, как ко мне подошла моя новая спутница. Она опустилась на колени рядом со мною, протянув тарелку зажаренного мяса и горячую кружку ароматного вина. — Я взяла на себя смелость позаботиться о Вас, когда Вы лишились чувств от истощения. А еще я увела в пещеру Ваших новых слуг.

Чудо, а не помощница. И чтобы я делал, не встреть я ее? Тем временем, Виктория продолжила:

-В мешках паладина я нашла неплохую пищу и решила приготовить к вашему пробуждению завтрак. Вы наверное утомлены после ритуала.

-Спасибо, Виктория. — Тут я заметил ее уставший взгляд, посмотрел на светлое небо и забеспокоился — Почему ты все еще под солнцем!?

-Спасибо, за заботу о своей ученице, но эта земля уже познала пустоту, и уже может дать какую-никакую защиту от ярости Светлого Бога. — Девушка устало улыбнулась и смахнула с глаз непослушную челку. — Солнце не в силах нанести мне серьезный урон, хоть и вызывает сильный дискомфорт и апатию. Вы позволите мне укрыться в пещере и отдохнуть?

-Конечно, тебе давно было пора это сделать. Спасибо, мой ученик. — "УЧЕНИК" я произнёс смакуя каждый звук, кому как, а для человека прожившего с моё, и пропустившего через свои руки толпы молодых врачей, это слово имеет совсем другой смыли и "вкус".

С благодарной улыбкой она скрылась в темноте пещеры, оставив меня наедине с прекрасным утром, а также вкусным и сытным завтраком.

Не желая упускать момент, я вышел в скайп и позвонил своему сыну.

-Ага, лучше момента поговорить так и не нашлось, правильно? Только рано утром, только хардкор.

-И тебе доброго утра. — Признаться, я обожал это ворчание. А еще больше я люблю повергать его в шок. — Я сорвался.

В ответ я увидел сонное недоумение на бледном лице, затем брови поползли вверх и меня накрыл поток безудержного хохота.

— Я так и знал, что ты сорвешься, но я и подумать не мог, что ты сделаешь это ТАК быстро! Ты ведь всего день в игре! И как успехи?

Я коротко пересказал ему насыщенный эмоциями и впечатлениями день. Мне было приятно, что я смог удивить и заинтересовать сына. Давно он не слушал меня с таким интересом, даже обидно немного.

-Знаешь, я почему-то не удивлен ни твоим выбором, ни сложившимися обстоятельствами. Вот только зря ты кольцо сломал — для тебя это очень важная вещь. Не всегда есть время на правильный ритуал. Ладно, пап, я пойду вздремну немного — у меня на днях намечается небольшая война и подготовка отнимает все силы. Скорее бы прошли эти три недели — у меня есть для тебя хорошие работники и один герой, который подойдет тебе в самый раз. Только будь добр — постарайся захватить замок как можно раньше. Помни — ты теперь "сорвавшийся", тебе здесь жить... Не трать зря время. Пока, пап. Вечером я тебе позвоню.

Осознание того, что я теперь "сорвавшийся", только сейчас стало достигать моего сознания. А раз так, то нужно срочно действовать. И начать нужно с разбора трофеев и знакомства с новыми слугами.

Вот как-то иначе я себе представлял скелетов. Тупых безвольных болванок, разваливающихся на ходу, со слабой шаркающей походкой. Вот кого я себе представлял, а никак не блестящие серебром волос, зубов и ногтей стройные серые костяные войны в боевой броне и с оружием, что служили им в предыдущей жизни. Они сидели и полировали свои доспехи. Видимо Виктория решила раздать им пару дельных приказаний, перед тем как пойти отдыхать. Один только рослый и плечистый скелет паладина был без одежды и доспехов. Видимо оружие и броня были освящены в церкви. Нужно будет с этим что-то делать. Может ритуал над ними провести? Лошадок много, куда больше, чем потребуется мне и моей ученице. Да и не обязательно их убивать — можно сцедить с каждой немного крови, да добавить своей для ритуала. Ладно, черт с ними, посмотрим что еще у нас есть из добычи.

А было не густо: порядка 300 золотых, вина и провианта хватит мне на неделю (ведь ни вампир, ни скелеты в нем нуждаться не будут) и простое кольцо жизненной силы, прибавляющее 2 пункта к выносливости. Да еще и комплект доспехов от последней жертвы. Не богатая добыча, но это и не главное. Главное — теперь у меня есть первые войны. Хоть они и слабее, чем были при жизни, но навыки свои они сохранили. Тот же паладин даже сейчас выглядит командиром отряда.

Я решил посмотреть на место вчерашнего ритуала. Видимо со временем эта земля станет местом силы. Надо будет завести правило — пользоваться всегда одной и той же площадкой. Даже сейчас здесь пахло высвобожденной энергией, а пентаграмма выглядела погасшим костром — казалось, стоит только подуть и под серым пеплом покажутся красные, пышущие жаром угли. Вернувшись в пещеру, я приказал скелетам снять доспехи и отнести их на место вчерашнего ритуала. Броню паладина мне пришлось нести самому. А они внушали уважение. Настоящий кованный пластинчатый доспех, без украшений, если не считать защищающий шею пышный гребень и искрящиеся вкрапления серебра. И в нем чувствовалась хоть и простая, но добротная магия света.

А вот с конями вышла промашка. Я просто не смог к ним подойти с ножом. Ну страшно мне, хоть режьте — не могу. И дело не в том, что мне их жалко или я боюсь сделать больно, нет. Я боялся их гнева. Пришлось разбудить мою новоявленную ученицу и попросить ее собрать в чашу кровь для ритуала. Я еще не успел договорить до конца, как она кинулась исполнять приказания.

Через полчаса все было готово. Солнце стояло в зените, прохладный осенний ветер шелестел в притихшем лесу, Виктория стояла в центре пентаграммы и ее по детски счастливая улыбка была озарена неярким светом магической звезды. Казалось сам хозяин леса наблюдает за нашим маленьким ритуалом. На запястье, вновь вскрытом острыми клыками вампирши, пузырилась, испаряемая моей властью, кровь. В этот раз я решил не торопиться и провести ритуал медленно и вдумчиво. Облитые кровью доспехи, казалось поглощали окружающий свет. Серая сталь приобретала слабый, почти не видимый мне сейчас узор. Стоя вне пентаграммы, я не мог разглядеть ничего, кроме заинтересованного взгляда Виктории.

Вскоре сизое пламя звезды силы иссякло и моему взору предстали серые доспехи, поглощающие свет с красноватым оскалом черепа на поверхности стали. На остриях наконечников арбалетных болтов блестели черные звездочки, а по мечам и копьям струился черный туман.

Поглядев поближе я понял, что доспехи паладина потеряли защиту от магии, но теперь могут внушать ужас противнику, оружие сможет ослаблять связь души с телом, давая возможность нанести больший урон магией смерти, а арбалетные болты будут наносить дополнительный урон слабой стрелой праха. Прекрасные и очень полезные бонусы. Надо будет зачаровать и свой доспех, но сил на еще один ритуал, а тем более на начертание нового, хоть и небольшого заклинательного круга у меня уже не было. И так от усталости кружилась голова. А вот ночная охотница, чуть ли не пританцовывала от переполняющей ее энергии.

Кроме небольшого количества опыта, этот ритуал не принес больше никаких улучшений навыков и параметров. Ну и то ладно. Использовав заклинание иссушения на лошадке (нет, мне не стыдно) и приободрившись, я решил выдвигаться обратно к деревне, в сопровождении моих доблестных скелетов, что уже переоделись и теперь стояли в полном облачении. Стоящий впереди паладин, совсем не был похож на умертвите. Полностью скрытый за сталью, он скорее походил на грозного наемника.

Припрятав провизию и лошадей в пещерке, мы выдвинулись в путь. Впереди неспешным шагом ехали мы с ученицей, а сзади, громыхая сталью доспехов, в жутком молчании двигался наш эскорт. Скорость наша была горазда ниже, чем в прошлый раз, но уже на половине пути я заметил столб дыма, поднимающийся от деревни.

А еще через пару минут меня накрыли волны страха, боли, отчаяния... А в нос ударил запах серы.

Глава 6 (Свет истинной веры)

Я окуну твое лицо в то, чего ты так хочешь избежать.

Мне не кажется странным, что единственное,

во что ты веришь, это в то, что приносит тебе удобство.

Как еще объяснить, что люди изобретают для себя d> ловушки, которые повергают их в посредственность?

Как еще определить трусость?

Френк Херберт. Дюна

Демоны? Откуда тут могли взяться демоны?! Я еще ни разу их не встречал, но мои обострившиеся чувства не могли меня обмануть.

Мы только подъезжали к деревне, только показались между деревьями первые домики, а уже явно слышались взволнованные крики, чей-то грубый и безразличный голос раздавал приказания, а над всем этим властвовали нотки хаоса и следы святой магии. Оставив встревоженных лошадей на окраине деревни, под присмотром нашего маленького войска, мы с ученицей отправились на шум голосов.

-Виктория, тебе доступны заклинания Иллюзии? Сможешь скрыть нашу суть?

-Да, мастер. Это не займет много времени, но морок поможет только против обычных стражников. Паладин, священник, да и любой хоть немного одаренный магической силой, сможет почувствовать Ваше присутствие. Надежда только на то, что весь этот лес, да и каждый из Одержимых Духами, имеет подобный вам, хоть и не такой явный, астральный след.

-Тогда нам стоит держаться толпы и не привлекать к себе внимания. Виктория, я уверен, что ты стоишь тысячи похвал, но пора, приступай к маскировке. Затем поспешим на главную площадь. И надеюсь мои опасения окажутся беспочвенными.

Моя ночная странница была похожа на прилежного школяра, что сдувает непокорную прядь волос и, от усердия прикусив кончик языка, спешит продемонстрировать преподавателю выученный урок. С ее прохладных пальцев, что порхали над моим лицом, сыпались лиловые искры. В отражении ее глаз, я видел, как меняется мое лицо, становясь ликом простого пожилого странника, хоть и еще крепкого телом, но уже давно разменявшим шестой десяток. Бесчисленные морщины покрывали мое лицо, похожее на старую кору. А вот моя спутница напротив, стала рыжей обаятельной конопатой девушкой, не старше двадцати. Спрятав свое оружие под плащом и одарив меня задорной улыбкой, она пристроилась к моему широкому шагу и мы заспешили на шум голосов.

Главная площадь деревни встретила нас встревоженным рокотом толпы, несколькими кучками останков мелких демонов, присыпанных пеплом, угрюмыми лицами церковной стражи и высоким чистым голосом священника, что стоял рядом с наспех врытым в землю столбом, окруженным вязанками хвороста.

-...сами жители этой деревни виноваты в появлении демонов! Вы отвернулись от истинного света и обратили взор во тьму, вы стали одержимы духами, пустив черную магию в сердце свое, вы отвернулись от доброго, ласкового Бога и стали служить безумцу, что заперся в своем замке и ворует ваших детей! Только ваши грехи и грехи вашего хозяина открыли дверь в мир демонов! Вы сами виновны в гибели ваших близких! Но светлый Бог завещал нам прощать и помогать, поэтому и я помогу вам! Приведите чернокнижника!!

Ряды стражи расступились и нашему взору предстал мой старый знакомый. Алвис был в изорванной одежде, покрыт грязью, под которой явно виднелись кровоподтеки, вместо правой кисти — культя с обгорелой плотью, вместо глаз — кровоточащие провалы. Он шел, удерживаемый двумя стражниками, с трудом шевеля разбитыми в кровь ногами.

-Вот он! Грешник и демонопоклонник! Это он призвал по ваши души этих адских тварей, на его руках кровь растерзанных демонами детей! — Казалось священник обращается к каждому по отдельности, даже в моей голове звучал набатом его проникновенный голос.

Рядом раздались всхлипывания, а затем чьи-то пальцы вцепились в полу моего балахона.

-Милорд, это ведь вы!? Я чувствую вашу ауру! Вы ведь пришли спасти моего дедушку? — на меня смотрели затравленные красные глаза Хелге. Парнишку била мелкая нервная дрожь, левый глаз заплыл багровым синяком, губы были разбиты в кровь.

-Наш святой орден

* * *

явился сюда дабы спасти ваши души! Мы спасем это место, здесь и сейчас будет проведено таинство экзоцерцизма. Очистим земли от этого мерзавца, — лицо Хелге побледнело, казалось мальчик видит сразу несколько картин, его взгляд бессмысленно скакал с одной точки на другую, безумие горя смотрело глазами мальчишки на то как стражники возводят на помост его опекуна — а затем освятим всю вашу деревню! Скверна больше не коснется ваших сердец!

-Учитель, не слишком ли их много... — Глаза моей ученицы блестели азартом, а руки страстно сжимали оружие под тканью, готовые в любую секунду выхватить его и пустить в кровавый пляс.

А я стоял и мысленно отдавал приказы своему маленькому отряду. Закрыв глаза и потянувшись к астральным теням моих воинов, я увидел, как скелет-паладин поднял свои пустые глазницы к небу, а затем скорым шагом направился к нам. На редкость удачный вышел мертвяк, даже после смерти он командует своим отрядом.

-Хелге, стой спокойно и жди. Нам нужно еще пару минут. Виктория, священник — твоя основная цель. Атакуй наверняка, жди пока скелеты завяжут бой со стражей, но постарайся не подставить их под инквизитора лишний раз. — Я положил руку на плечо девушке и заглянул в глаза, стремясь передать своё участие и заботу. — От твоих действий зависит многое. Ты больше не одна. Мы отвечаем за этих жителей, ведь из-за нас они попали под власть этих фанатиков. Волею бездны ты стала моей правой рукой. И я верю в тебя, как в себе. Прислушивайся к своей интуиции, своим чувствам, к НАШЕЙ СВЯЗИ. Все, иди. Хелге, ты... Хелге?! ХЕЛГЕ!!!

Пока я отвернулся, мальчишка удрал. Он увидел, как его деда привязывают к столбу и не смог больше ждать. Расталкивая людей, Хелге бежал к месту казни. Виктория было рванулась за ним, но я крепко держал ее за руку.

-Стой... Жди. Даже если его будут убивать — жди. Скелеты почти подошли.

А Хелге добежал. Он проскочил между рук стражников оцепления, вывернулся от цепкой хватки паладина, стоящего рядом с пленником. И встретился с обитым серебром каблуком сапога. Его губы лопнули как перезревший плод, а голова безвольно мотнулась, как у плюшевой игрушки. У самого столба стоял высокий воин в тёмно-синих кожаных доспехах. Я не знаю, как я его не заметил раньше. От мужика веяло силой, его удар был вполне естественен и логичен. Пинком отбросив Хелге от столба, он лишь усмехнулся.

-Виктория, он не слабее тебя. Похоже, что он создан для охоты на таких как мы или даже кого посильнее. Будь осторожна. Планы меняются. Первый — инквизитор, потом переключаешься на его телохранителя. Береги себя, но мне он нужен живым. Больше ждать нельзя иди и жди момент... Наш отряд сейчас атакует стражу.

Тем временем Хелге с трудом поднялся с земли на колени. Копейщики, окружившие его, тыкали древками копий и не давали подняться. Но стоило высокому воину шыкнуть на них, как шакалы в человечьем обличье бросили свою кровавую забаву с ребенком и разбежались по своим местам. Хелге лежал на земле и тихо постанывал, прижимая к груди окровавленный предмет. В следующий секунду, заваливаясь, он швырнул в лицо обидчику омытый в крови камень. Бросок был резкий, быстрый, яростный, из последних сил. Но телохранитель инквизитора с пренебрежительной улыбкой поймал снаряд, но это было не всё. Следом от парня к камню полетело копьё праха, пронзившее ладонь с зажатым камнем и взорвалось облаком тьмы. Оно было далеко не таким сильным, как могло бы быть, создай его баньши или лич, но даже этого хватило, чтобы правая половина лица воина покрылась гноящимися язвами, кожа и мышца начали стекать гнилью, обнажая белизну черепа.

Но ни боль, ни увечья не могли остановить телохранителя, он был похож на голема из плоти. Свистнул рассекаемый воздух и в грудь Хелге вонзился тяжелый метательный нож. Инквизитор кинулся к своему слуге, не тратя ни секунды на обдумывание, ещё на подходе окутывая руки желтоватым светом. Губы святоши что-то шептали, руки скользили по плоти... а кожа на лице воина начала стягиваться, оставляя после себя розовую молодую ткань.

Краем глаза я заметил размытый силуэт моей ученицы, что кралась за кольцом оцепления, когда на сцену вышли новые герои. Раздались сухие щелчки и два копейщика рухнули прошитые насквозь арбалетными болтами. Вслед за этим, по поляне прокатилась волна ужаса, цепь стражи дрогнула и в них врубились трое закованных в сталь скелета. Впереди шагал паладин, орудуя своим бастардом, слева его прикрывал щитом мечник, а из-за правого плеча постоянно выныривало оружие бывшего копейщика. Мои арбалетчики стояли на крае поляны и выцеливали новые жертвы.

-Это некромант! Ты же поклялся, что он и носа своего не высунет из замка! Как он оказался здесь?! — Трясущийся от ярости инквизитор с размаху ударил своего телохранителя тыльной стороной ладони по еще не зажившему лицу. — А ты что смеёшься, тварь?! Сдохни!

Сорвав с пояса моргенштерн, он с размаху опустил его на голову безумно хохочущего Алвиса. Череп трактирщика взорвалась как переспелый арбуз. Брызги крови вперемешку с осколками кости и мозга украсили светлую ткань рясы инквизитора.

-Удерживайте их, пока я открываю портал!

ЧТО-О-О!? Портал!? Он же инквизитор, а не прелат! Только архангела или серафима нам тут не хватало! А этот фанатик уже начал творить контуры сияющего портала.

Сконцентрировавшись на священнике, я высвободил все свою ярость в ставшем уже привычным заклинании иссушения плоти. Плечи инквизитора дрогнули, контуры небесного портала разметало в яркой вспышке. Обернувшись и безошибочно найдя меня взглядом, святой вытянул в мою сторону всё ещё светящуюся руку и что-то злобно рыкнул. С его рук сорвался голубой шип и последнее что я сумел ощутить был сильный удар в голову и лопнувший правый глаз.

Глава 7 (Сказ о великой отваге святого отца)

Сердиться на людей означает

считать их поступки чем-то важным.

Настоятельно необходимо

избавиться от подобного ощущения.

Поступки людей не могут быть

настолько важными, чтобы отвести

на задний план единственную жизненно

важную альтернативу:

наши неизменные встречи с бесконечностью.

Карлос Кастанеда. Учение дона Хуана.

О, Боги, как же больно... В моей голове ни осталось ничего кроме тупой, мерзкой, всепоглощающей боли... Казалось неведомый кузнец пробил мой череп раскаленным ржавым гвоздём, а теперь, словно издеваясь, медленно его вытаскивал, оставляя в моих мозгах россыпь горячей металлической крошки... Она медленно прожигает дорогу к моим глазам... Моему правому глазу... МОЕМУ. ПРАВОМУ. ГЛАЗУ. МОЕМУ!!!

Погрузив острые длинные ногти в разрушенную инквизитором глазницу, я тянул раскаленную иглу. Это длилось вечность... Кровь набатом стучала в ушах, задавая безумный ритм... Я то тонул в спасительном забвении, то вновь выныривал на волнах боли и ужаса... Бум. Бум. Бум. Боль, страдания, гибель плоти и кипящая в ране кровь. Все это рождало неисчислимые, хаотичные потоки смерти... Казалось в моем теле открылись ворота в план Войпа и теперь сама пустота просачивается в этот мир... Я чувствовал, что заклинание иссушения все еще действует, пьет силу из святого, поддерживает мою жизнь, рождает новую плоть и продлевает агонию...

Смертный туман отступал. Звуки битвы проникали в искалеченное сознание. На ладони, искаженной волдырями ожогов, лежала тонкая хрустальная игла, покрытая разводами запекшейся кровью. Сила наполняла разрушенное тело, черные реки пустоты, великого ничто, текли по моим жилам. Больше ни боли, ни гнева. Рана затягивалась серой уродливой бугристой тканью. Мир пронизывали красные и желтые нити, что рождались внутри хрустальной иглы.

Я медленно поднимался с колен. Бег времени причудливо менялся. Мои воины, теснимые солдатами святого ордена, рождали вокруг себя волны ужаса, их движения ускорялись, черные тени вились на остриях оружия. Стражники пятились, дрожали, их движения были медлительны, полны отчаяния. Три скелета уничтожали дюжину инквизиторских шакалов. Виктория, подобно тени, кружила вокруг телохранителя священника свой танец смерти, каждый ее удар оставлял глубокую рану в теле противника.

Каждый взмах клинков немертвых, был продолжением моей воли. Каждый Одержимый Духами в этой деревне был моими глазами. Каждая капля страха смертных — была моей силой. И безудержный поток этой силы — инквизитор. Мой единственный глаз видел все морщинки на его бледном от ужаса лице, каждая клеточка его тела вопила от отчаяния. Святой всю жизнь провел в лучах своей вере. Он вырос ней, как цветок в свете веры. Он жил ею. А теперь святой брат впервые узрел Странницу, что протягивает свою длань одиноким душам в момент их последнего пути. Такой привычный и понятный инквизитору мир рухнул. Он познал истинную силу, которой чужды храма и капища, которой не нужно почитание и молитвы. Свет этой истинной веры есть в каждом. Но лишь теперь он стал доступен святому. И осознание этого — положило начала его падения.

Посох неспешно скользил по земле, оставляю грубые линии девятилучевой звезды. Звезды Инглии. Ее центром стало мое тело. След на земле — лишь образ. Истинная звезда — волны страха, покрывающие площадь в виде трех треугольников, наложенные друг на друга. Божественное, природное и человеческое начало. А объединяет их одно. Неотвратимость конца.

Священник нашел в себе последние силы. Он был не так отвратен, как думал я. Он был хуже. Святой прогнил изнутри. Собрав всю свою магию, всю свою порушенную веру, он создал ослепительные белоснежные крылья. Они подняли его над полем боя... чтобы унести прочь. А в глубине его глаз навечно застыл образ сияющей пустоты, что в звенящей тишине поглотила площадь.

Звуки стихли. Все закончилась в считанные мгновения. Яростная волна духов, что родилась из искры звезды, смела с шахматной доски последних стражей инквизитора. Каждый погибший стал новым созданием Войп'а. Призраки вырывали души смертных в считанные мгновения. Пустота заполняла безликие оболочки, создавая прекрасных зомби.

Все мои чувства кричали о том, что земля изменялась. Плоть этого мира умирала. Капля за каплей, клетка за клеткой. Я видел, как сгущаться тени, как реки наполнялись призрачными водами, как прорастали хрустальные лепестки цветов, как солнечный свет отливал серебром. Не сразу. Далеко не сразу умрет плоть старого мира, дабы дать жизнь новому. Мазок за мазком, капля за каплей... Пройдет много времени. Но этого уже не остановить.

Внимание, Вы постигли силу новой сущности. Войп благословляет Вас и дарует свои знания и вечную жизнь. Вы готовы стань Вратами Войп'а в этом мире, отринуть телесную оболочку и подняться еще на одну ступень к истинному могуществу? Да/Нет.

До автоматического принятия решения осталось 1:00... 0:59... 0:58...

Хочу ли я стать Личем и открыть дверь в чертоги Забытых и Умерших Богов? Готов ли я привести в этот мир свет Плана Смерти? Готов ли быть инструментов Войп'а?.. А разве что-то измениться? Ничего, я просто стану сильнее, хоть и лишусь телесной оболочки. Я буду все тем же врачом этого мира, что выпускает застоявшуюся кровь.

Внимание, перейдя в новый класс Вы нарушите Договор Крови и добровольно разорвете узы, связывающие Вас с учеником. Вы готовы приобщиться к великим тайнам Войп'а? Да/Нет.

До автоматического принятия решения осталось 0:30... 0:29... 0:28...

-Учитель ... — Уткнувшись лицом в мою грудь, Виктория была в смятении. Что за беспомощный и жалкий вампир?

-Там Хелге... — Вампир не должен быть слабым. Вампир — связующая нить между миром живых и планом смерти. Его роль — выполнять поручения Войп'а. — Он еще жив... Я... Я попыталась спасти его... Он умирает. Даже мой укус не помог... Ему не хватит сил пережить перерождение без вашей помощи.

Внимание, перерождение в Лича произойдет через 0:15... 0:10... 0:5... Да/Нет.

*...позволь мне взглянуть на этот мир твоими глазами, Неумирающий...*

Да. ДА! Да?.. НЕТ!

Мир обрушился на меня волною звуков, запахов и чувств. Неуверенный гул растревоженный деревни. Печальный вздох Хозяина Леса в кронах деревьев. Тихие всхлипывания Виктории на моей груди. Аромат ее волос, пахнущих земляникой и запекшейся кровью.

-Что с Хелге, моя ученица?

* * *

Ну и кто после этого скажет, что это виртуальный мир? Я сижу у камина на том самом постоялом дворе, где все и началось, и дрожу от холода. Как я ненавижу насморк... Опять чихнув, я расплескал весь горячий ягодный нектар из лунной костяники. Кстати, очень вкусно.

Теперь это мой постоялый двор. И моя деревня. Одержимые Духами признали во мне нового хозяина этого места.

Полчаса назад я разговаривал с сыном. У него тоже дела шли не очень хорошо. Волею судьбы, он оказался втянут в большую войну и теперь его войска отступали под напором боевых големов альянса магов. Он был уставший и утомленный долгими затяжными боями, не прекращающимися ни днем, ни ночью. А еще он произнес одну фразу, которая встряхнула все мое сознание: "Знаешь, пап... Я скорее всего проиграю в этой войне. Хоть мои войска сильны и хорошо организованны, но нас просто задавят числом. Моя Ночная Империя вскоре падет. Пожалуйста, будь осторожен и жди меня... Скоро я соберу все самое ценное, что есть в моей империи, возьму самых преданных союзников и выдвинусь к тебе. Но сначала устрою прощальный геноцид этим любителям меленьких гремлинов..."

Да... Мне следует торопиться. Нужно захватывать земли и развиваться. И первым делом, нужно стравить некроманта и инквизитора. Надеюсь, что святой отец принял меня за хозяина здешних земель и теперь обрушиться всеми силами в праведном гневе на его замок. А мне нужно ждать подходящего момента для удара в спину.

С трудом, но я нашел в себе решимость отказаться от новой силы. Договор крови, так и не был расторгнут. Инквизитор пропал. Все его шакалы превратились в прекрасных зомби. Один только Охотник на Ведьм (а судя по всему его телохранитель был именно им) остался в живых, почему-то духи не тронули его. Впрочем, клинки моей ученицы компенсировали это недоразумение. Сейчас псу ордена оказали первую помощь, перевязали раны и заточили в погребе под охраной двух свежеобращенных зомби и скелета-мечника.

Стоит отметить, что атака скелетов удалась на славу. Их доспехи были изрублены в лоскуты, оружие затупилось, но сами они почти не пострадали. Особо стоит выделить вооружение бывшего паладина, мало того, что оно не пострадало, так и кажется стало самую малость, но сильней.

Жители деревни рассказали с чего все началось. После нашего поспешного бегства, к постоялому двору прибыли солдаты ордена. Они не смогли ни найти следов битвы, ни своих братьев по оружию, а Алвис так ничего и не сказал им. Шакалы ушли с ничем, а через час на деревню нагрянули демоны. Никто так и не понял откуда они взялись. Самые низшие, самые слабые, их было не так уж и много, но явились они внезапно. Чудом подоспевший отряд святых воинов смело вступил в схватку. Впереди шел инквизитор и одного его жеста хватало, чтобы демоны рассыпались горсткой пепла. Свое победное шествие отряд закончил как раз напротив постоялого двора, Алвиса объявили причиной всех бед и отправили на казнь. А потом появились мы.

Все трофеи были свалены в кучу, их было много, но я к ним так и не притронулся. Мои мысли были заняты Хелге. Он был жив, но лишь благодаря укусу вампира, что погрузил его в сон... Да и то — только пока длиться его перерождение. Когда он проснётся — его жизненных сил не хватит на трансформу плоти, времени оставалось всего 20 часов, а моих сил сейчас хватало только на одно — не уснуть с кружкой в руках.

-Учитель, мне очень приятно знать, что я могу послужить для вас примером... — Виктория сидела в тени, таинственно улыбалась и следя за бликами огня на моем лице. На мой вопросительный взгляд она, улыбнувшись особенно ехидно, пояснила. — Ваши глаза... Вы их перекрасили по моему подобию? Ваш новый глаз сияет как мертвый метал, что куют Цверги. Черно жёлтый и блестящий.

Действительно, он изменился... И мне это нравилось. Я стал лучше чувствовать этот мир, видеть ростки жизни и цветы смерти. А еще стал ощущать изменения игры. Мне не нужно было открывать лог событий, чтобы узнать, что я получил два новых уровня (оба принесли мне по единичке силы магии), а мои параметры физической и ментальной выносливости, а также устойчивости к откату выросли сразу на два пункта. Но все это было не столь важно. Главное, я полюбил этот мир, он пробудил во мне чувства. Я испытывал ненависть к инквизитору, что готов отнять не только жизнь, но и разрушить души ради своей веры, призрение к некроманту, что укрылся за стенами своего замка и бросил доверившихся ему одержимых.

Сейчас мне хотелось лишь одного — баланса для этого мира. Видимо близкое знакомство с Войп'ом, не прошло даром. Во мне поселилась тень того лича, которым я мог бы стать... И эта тень идеально дополняла старого меня, создавая наконец-то цельную картину.

Глава 8 (Творец)

Ах, две души живут в больной груди моей,

Друг другу чуждые, — и жаждут разделенья!

Иоганн Вольфганг Гёте. Фауст

Поздравляем, вы достигли 5 уровня. Доступно два умения на выбор: Проклятая удача и Ритуалист. Ваша сила магии повысилась на 1 пункт.

Проклятая удача. Наконец-то мне достался расовый навык. От мертвых отворачивается удача, соответственно и навык удачи им недоступен. Но вот обернуть против противника этот недостаток можно! Навык уменьшает удачу противников, но не действует на индивидов, которым всегда сопутствует успех, например полуросликам. Даже не смотря на это, все равно, стоит озаботиться убавлением удачи противников по максимуму.

Поздравляем, вы достигли 6 уровня. Доступно два умения на выбор: Потусторонняя Связь и Метка Мук. Ваша физическая сила повысилась на 1 пункт.

Два прекраснейших навыка и безусловно так мне необходимые. Потусторонняя Связь свяжет между собою высшую нежить с зёрнами пустоты, начиная с личей в одну цепь, дарую за каждое звено в этой сети бонус к интеллекту и силе магии в 1%, но не более 10% на уровень. Более того, обладание этим навыком, откроет доступ к весьма специфичному умению духовная связь, что даст возможность служителю пустоты создать связь между выбранным мертвым существом. Со временем я смогу добавить в цепочку потусторонней связи больше мертвых. Сила магии будет суммироваться за каждого участника, а я смогу использовать их как проводник своей магии. Есть конечно и минус — смерть любого участника цепи ударит откатом по всем остальным. Сила отката зависит от количества членов сети, так если в цепи двое, то отнимается 50% здоровья, если трое треть и так далее...

Очень полезное умение, но для нее еще расти и расти. Когда ещё появятся первые личи, я уже не говорю про драконов. А вот метка мук поможет мне уже сейчас. Этот активируемый навык позволяет пометить союзника или врага астральной меткой, которая будет восстанавливать мне ману в размере 10% от нанесенного урона. Метка держится всего 1 минуту, но для меня, учитывая невозможность пополнять ману, это умение жизненно необходимо.

Что ж, стоит взять Проклятую Удачу и Метку Мук.

* * *

На моей ладони лежала тонкая хрустальная игла. Пламя очага рождало в глубине кристалла красные блики...

Проклятая Клетка Хранителей Жизни. Святой артефакт был осквернен некротическим ритуалом. Огромное количество энергии смерти смешалось с силами жизни и запечаталось в хрупком хрустальном узилище. Артефакт/ингредиент.

Поздравляем, вы получили способность Осквернитель. Для вас нет ничего святого — в ваших руках все служит славе Войп'а. Вы можете исказить святой эффект любого артефакта, места, алтаря, задавая случайный эффект пустоты.

— Милорд, — меня отвлекли от чтения игровых логов. Передо мною стоял худой сутулый мужчина. Его волосы были тронуты сединой, впалые щеки покрыты двухнедельной щетиной. Казалось, жизнь чуть теплиться в этом теле и лишь глубоко посаженные глаза, окруженные тенями, сияли неутомимой энергией и жаждой действия. — я староста этой деревни.

Я молча указал на соседнее кресло и пододвинул кувшин с чудесным напитком.

— Благодарю, милорд... — Староста сидел, сцепив пальцы в замок. — Спасибо, что отомстили за нашего Алвиса. Этот старый лис был моим другом многие годы, да и все в нашей деревне любили и уважали эту на редкость достойную личность. Мой хранитель говорит мне, что его душа ушла из этого мира, не отягощенная оковами невыплаченных долгов. Жаль, что это нельзя сказать о его внуке. Каждый одержимый чувствует терзания его духа хранителя.

— Я не мог поступить иначе — ведь это я навлек гнев инквизитора на него. — Я крутил в руках кристалл, любуясь загадочными переливами силы. — Не появись я — не пришлось бы старому хозяину расплачиваться жизнью за смерть рыцарей ордена. А Хелге... Пока он жив, но я еще не придумал как ему помочь.

— Простите, но вы не правы. Это случилось бы, так или иначе. Просто вы стали тем камнем, о который затупился серп ордена. Теперь, когда мы увидели, как должен поступать истинный правитель, мы хотим стать вашей опорой в этом мире. Мы не особо сильны, нас мало, но каждый из нас может стать тем, на кого вы сможете положиться в любом начинании. Каждый одержимый одарен своим духом хранителем, у каждого есть свои таланты и умения. Пусть они и не очень сильны, но разнообразны.

И это действительно так. Каждый одержимый может владеть дарованным ему духом покровителем навыком. И хотя далеко не все могут развить его на достойный уровень, и даже не всегда есть возможность этим навыком воспользоваться, и тем не менее в этой деревне сложно найти полную бездарность, или тем более не разыскать нужного тебе по качествам индивида.

— Несколько молодых людей хотели бы вступить в ваш отряд прямо сейчас, но если вы хотите призывать под свои знамена действительно сильных и обученных одержимых, вам стоит восстановить в деревне маяк душ, что постарались снести солдаты ордена. Им не удалось разрушить его до основания, но сейчас он не действует, а нам не хватает сил, чтобы восстановить зачарованный обелиск.

Значит это была не просто деревня, а я еще удивлялся откуда Алвис и Хелге владели магией и были так сильны физически, что не свойственно обычным одержимым. Если я восстановлю Маяк — я смогу обучать людей до Ловцов Заблудших Душ и Погонщиков Мертвых. Первые — слабые маги, специализирующиеся на школе магии, а вторые — умелые смотрители, что руководят низшими мертвецами и призраками.

— Все зомби в вашем распоряжении. Я надеюсь, что в деревне найдутся достаточно образованные люди, что справятся с простыми мертвецами? Вам следует поторопиться — к полудню все должно быть законченно. Мой отряд пока слишком мал и мне потребуются все доступные воины. Возьмите эти деньги — тут хватит и на восстановление Маяка, и на помощь потерявшим близких. А теперь оставьте меня — мне ждут неотложные дела.

— Слушаюсь, милорд. — староста поклонился, взял протянутые ему мешочек с золотом и поспешно удалился.

Неотложные дела... Одно неотложное дело — Хелге. Парень находился в коме, когда Виктория даровала ему частицу своих сил. Сейчас он не умрет, но кто знает, что с ним станет, когда обряд перерождения закончиться и новая сущность начнет подчинять себе обессиленное тело.

Кристалл в моих руках пульсировал, как живое сердце. Просто блики пламени, что озаряют волны энергии заключенные в хрупкой хрустальной темнице. Действительно похоже на сердце... Сердце?..

Закрыв глаза, я поднял из глубин души тонкую нить, связавшую меня с моей ученицей ритуалом крови. "Виктория, ты нужна мне немедленно. Я иду к Хелге. Поторопись.". Жаль, что мы не можем полноценно общаться — продеться ей побегать по деревне.

Взяв со стола слабо светящийся камень, я спустился в ледник, оборудованный в подвале, где хранились скоропортящиеся продукты, вина, травы и ягоды. Тут было очень холодно, но как ни странно — сухо. В углу, на наспех сооруженном из соломы и походного плаща ложе, освещенный голубоватым светом слабеньких артефактов, лежал Хелге. Бледное юношеское лицо, неподвижные болезненно серые черты. Кости черепа так сильно обтянуты кожей, что кажется сейчас прорвут покрывающую их плоть. Человеческий взгляд не в силах был уловить движения груди при дыхание, как и невозможно было расслышать редкое слабые вдохи, но своим новым глазом я чувствовал легкое биение жизни. Как будто нечто на грани двух стихий жизни и смерти в нетерпении ворочается в коконе, ожидая часа своего перерождения.

Осматривая грудную клетку, я нашел лишь тонкий шрам. Время в этом мире бежит слишком быстро — вчера ты разговаривал с худым и нескладным юношей, а сегодня перед тобою уже стоит суровый воин. Пару часов назад Хелге лежал с пробитой ножом грудиной, а сейчас на его месте едва заметный шрам. Но это ничего не меняло, он умирал. Я чувствовал, что кокон силы, что сохранял его жизнь не идеален. Как будто у воздушного шарика расслабился узелок и теперь сила тонким ручейком покидала сердце юноши.

— Учитель, вы звали меня? — А вот и моя вампирша...

— Да, Виктория. Расскажи мне про свои кинжалы и какая магия крови тебе доступна?

— Мои стилеты зачарованы так, чтобы пить жизненные силы противника, ослабляя и мешая концентрации. Но он не может убить — когда у жертвы остается слишком мало сил, он запечатывает сознание и жизненные силы жертвы, чтобы тот ненароком не умер раньше времени. А из магии крови мне доступна Нечестивая Кровь, что способна восстанавливать мертвую плоть. Но почему вы решили спросить об этом сейчас? — В ее голосе звучала легкая досада на своего учителя, что вечно забывает о ней. — Разве это имеет какое-то отношение к Хелге? Все равно его плоть еще живая и не приняла в себя кровь вампира. Я никак не смогу помочь ему.

— Сейчас это не важно, беги в деревню. Тебе необходимо найди портного и кузнеца. Мне нужен небольшой молоточек, иглы и кожаные нити. Потом найди старосту и спроси у него про знахаря. Узнай, есть ли зелье маны и ингредиенты для ритуала. — Пока я ждал Викторию, я успел просмотреть форум и вычитать несколько полезных вещей. — Мне нужна костная мука и крылья лунного мотылька. А теперь держи золото и беги, у мальчишки осталось гораздо меньше времени, чем мы думали. Я чувствую, как силы истекают из его тела.

Пока Виктория бегает, мне стоит подготовить простую пентаграмму силы. Нанесу рисунок, а потом покрою его толченной костью и собственной кровью, смешанной с крыльями лунного мотылька. Самые простые ингредиенты, служащие стабилизации магической энергии пентаграммы. Большего мне сейчас и не надо.

Забавно было обнаружить на форуме статью о том, что создателями были интегрированы в игру такие простые вещи, как учебники. Экономика, психология, культура, религия, кулинария, языки, математика, физика, химия и многое, многое другое. Медицина в том числе. И искусственный интеллект имел неограниченный доступ ко всему этому, привнося в игру больше реалистичности, моделируя поведение "настоящих" людей, вкус пищи, воссоздавая торговые отношения, политическую систему, имитируя физику и биологию. И обычная рана, оставалось обычной раной, которую можно исцелить заклинанием, а можно и зашить.

Все это натолкнуло меня на очень интересные мысли и после небольшой настройки интерфейса, я вывел маленькое окошко видео проигрывателя в угол обзора. И сейчас на нем прокручивалось два видео: Стернотоми?я (хирургическая операция, заключающаяся в рассечении грудины; выполняется для обеспечения доступа к органам и патологическим образованиям так называемого переднего средостения: тимусу, передним лимфатическим узлам, внутренним грудным артериям и венам, а от них к сердцу и отходящим от него крупным кровеносным сосудам) и трансплантация сердца. Магическими силами я ему помочь никак не могу, а вот попытаться провести операцию... Кто знает, может ИИ и засчитает это в пользу спасения парнишки.

Стоило мне только закончить приготовления, как в подвал ввалился рослый запыхавшийся мужчина, подгоняемый вампиршей. В руках он нес слабо светящийся и гремящий мешок, а за ним шагала Виктория, аккуратно придерживающая коробочки с ингредиентами.

— Учитель, это местный кузнец. Парень добрый, хоть и слишком стеснительный. Он радушно предложил свою помощь и собрал все светящийся камни, какие успел. Думаю вам их с лихвою хватит.

С этими словами молодец вывалил содержимое мешка и помещение заполнилось чистым голубым свечением, ярким, но совсем не раздражающим. Когда кузнец встряхнул мешок еще раз на свет показались маленькие, но довольно увесистые молоточки. Немного потоптавшись и что-то невнятно пробурчав себе под нос он поспешно удалился. Оно и к лучшему. Никогда не любил, чтобы кто-то, кроме учеников, стоял за спиною во время операции.

— Виктория, помоги мне снять с Хелге куртку. Тебе нужно пополнить запасы крови?

— Нет, учитель! Кровавое безумие от нехватки влаги смертных мне пока не грозит, даже если придется усиленно пользоваться силами вампиров.

За всеми размышлениями мы приготовили пентаграмму, выстроили лучи силы и обильно сдобрив ее моей кровью, приступили к операции.

Я держал в руках тонких неправильный стилет. Его синяя сталь отражала свет как зеркало, а грани лезвия были остры как бритва. Удобная черная рукоять из неизвестной мне кости приятно холодила руку. Это конечно не скальпель, но лучше я врятли сейчас смогу найти. Глубоко вздохнув, я приступил.

Легкий надрез от углублению верхнего края грудины и до ее основания. Лезвие легко скользит по плоти, рассекая слой за слоем. Кожу, мышцы, надкостницу. Надеюсь в этом мире не додумались до микробов и Хелге не грозить заражение. Крови почти не было, а маленькие капли моментально испарялись с зачарованного металла, превращаясь в розовый туман, быстро всасывающийся в мою кожу и придававший уверенности и ясности ума.

Вы находитесь под действием заклятий регенерация и концентрация.

От выпавшего сообщения я чуть не потерял контроль. Но видимо повышение концентрации дало о себе знать, мои руки даже не дрогнули. Виктория застыла за плечом, завороженно наблюдая за моими действиями. Казалось на ее глазах вершился божественный ритуал и сам Кровавый Предок, а не простой некромант стоит у ложа умирающего.

Плоть Хелге была горазда прочнее и холоднее, чем я помню по предыдущему миру. Казалось я режу пластилин, а не мягкую податливую ткань. Тем временем, я освободил грудину от окружающих тканей и стал аккуратными ударами молоточка прокалывать надкостницу, как долотом. Когда я сделал последний надрез по срединному краю грудины, я понял, что забыл кое что очень важное. Мне нечем развести края раны, чтобы добраться до сердца. Мне ничего не оставалось, кроме как развести грудину руками и вложить между ее краями молоточек. Сделав последний надрез и обнажив сердце, я застыл в замешательстве. Холодное серое сердце. Изредка по нему проходил болезненный спазм и из небольшого разреза выступала черная густая кровь. Взяв иглу и попробовав наложить шов, я понял, что это ни к чему не приведет — плоть была мертва и легко рвалась, стоило мне слегка натянуть нить. Все силы были направлены на перерождение и их просто не оставалось на поддержания целостности тканей. Сердцем Хелге уже стал вампиром и теперь в нем формировалась новая кровь, та что должна была изменить все тело мальчика. Туда, куда попадали капли Новой Крови, плоть сначала начинала изменяться, но вскоре гибла не в силах завершить трансформацию.

— Виктория, ты сможешь исцелить сердце Хелге? — Казалось, что мой вопрос вывел ее из транса.

— Да милорд, но если я использую Нечестивую Кровь прямо в ране, плоть мальчика погибнет, ведь сердце еще не успело завершить трансформацию. Это все еще простой смертный, хоть и с сердцем вампира.

— Хорошо... Сейчас я достану сердце Хелге, — При этих словах вампирша вздрогнула и уставилась на меня, — а ты должна будешь взять его, положить в емкость с магическим эликсиром и поддерживать своей магией крови. Мне придется попробовать наполнить тело Хелге Войп'ом из кристалла, чтобы обессиливший мозг ребенка не погиб пока ты восстанавливаешь ткани сердца.

Не слушая невнятное бормотание растерянной вампирши, я приступил к работе. Уже не осталось времени на сомнения. Несколькими скупыми движениями я пересек последние сосуды и протянул продолжающее биться сердце своей ассистентке. Ее руки дрожали, полубезумный растерянный взгляд неуверенно остановился на мне. Казалось передо мной не ночная охотница, без малейшего промедления лишающая жизни, а перепуганная школьница.

— Бери сердце, опусти в зелье маны и начинай восстанавливать мертвую плоть. Быстро!

Виктория, судорожно закивав головой, бережно приняла из моих рук сердце и принялась за магию крови. Сосуд с магическим эликсиром вспыхивал голубыми, красными и черными искрами, от поверхности зелья поднимался туман. Больше не обращая на ученицу внимания, я достал кристалл. Некогда прохлаждаться.

Как только я поднес хрустальный артефакт к кровоточащей ране, он вспыхнул ярким светом, что заставил отдернуть руку и зажмуриться. Когда я смог открыть глаза, моему взору предстал пульсирующий серый камень, что прямо на глазах прорастал сосудами и заполнял собою место сердца. Серая кровь текла по венам и артериям, преображая плоть. Мышцы, кожа и кости остывали, покрываясь твердым налетом. Стоило мне только притронуться к новому сердцу, как оно обожгло мою кожу ледяным морозом и начало гневно пульсировать.

*Войп поглощает его тело... Скоро... Совсем скоро перед тобою предстанет могущественный лич...* — в моей голове раздался тихий свистящий шепот. Обернувшись, я увидел, застывшую рядом с растерянной вампиршей, размытую тень.

*Я дух-хранитель этого мальчика... Ты излечил его сердце, замкнул кокон силы и теперь он сможет закончить перерождение... Но не нужно было вкладывать такой жадный и могущественный артефакт в пустое тело... Ведь и я, и дух Хелге, мы оба обитаем в сердце...*

Внимание, Вам доступен новый квест: Повелитель Пустоты.

Класс: Легендарный.

Не дайте Войп'у полностью поглотить тело. Найдите возможность вернуть души Хелге и духа-хранителя обратно.

Награда за выполнение: неизвестно.

Награда за отказ: легендарный артефакт "Кровавый Кокон Душ".

Принять/отказаться.

Да какой к черту "отказаться"!? Плевать я хотел и на все эти квесты и артефакты!!!

Заставив себя успокоить бешено бьющееся сердце и сделав глубокий вдох, я протянул ладонь к хрустальной клетке Пустоты. Голодная, сильная, жадная... А еще напуганная и безумно одинокая сущность. Я не знаю, как иначе передать все нахлынувшие на меня эмоции и чувства. Эта гигантская, великая и всесильная Сущность, в чьих потоках растворились миллиарды душ была одинока. И все, чего она хотела — попасть в этот мир. Дышать, ходить... Жить.

*Успокойся. Я не буду отнимать у тебя это тело. Я хочу лишь дать тебе друга, а не очередную каплю в море поглощенных душ*. Собрав всю свою волю в кулак, я впитал в себя силы из пентаграммы и заставил Войп менять тело мальчика. Вместо того, чтобы подчинять себе плоть, хрустальный артефакт начал плести новую сеть сосудов, артерий и вен, формируя новое ложе для старого сердца. Повинуясь моему взгляду, Виктория протянула мне сосуд, заполненный темной непрозрачной жидкостью, которая казалась впитывает свет сияющих магических камней. Сердце Хелге окутывал кокон силы. Ни следа от былого пореза. Вместилище жизни бьётся ровно, сильно, мощно. А новые сосуды так и тянуться к сердцу, осторожно принимая его в свое ложе.

Все что от меня потребовалось — сидеть и смотреть, как на моих глазах сходятся края грудины, пряча в себе два пульсирующих в унисон друг другу сердца. Надкостница, мышцы, сосуды, кожа... Все срасталось, ни оставляя и следа на темной коже.

Последнее, что я увидел — как Хелге судорожно вздохнул, открыл сказочно голубые глаза с искорками металлического блеска, его тело выгнулось в спазме, а откат от ритуала окатил моё тело, жизнь безвозвратно утекала платой за общение с пустотой, буквально за несколько секунд я смог лицезреть себя рассыпающейся грудой праха.

Внимание, Вы погибли. До перерождения 5... 4... 3... 2... 1...

Глава 9 (Крысиная дипломатия)

Среди богов наверняка есть парень,

Который занимается лишь тем,

Что чинит мне неприятности.

Глен Кук

Сладкозвучный серебряный блюз.

Поздравляем, Вы успешно выполнили квест "Повелитель Пустоты".

Над затерянной в лесу поляной стелился туман. Мои волосы промокли, окоченевшее тело сотрясал озноб, пальцы ломило от жуткого холода.

Награда за выполненный квест: неизвестно.

Лежу закрыв глаза, подложив под голову руки и отгородившись от реальности. Трудно ее игнорировать, эту долбанную реальность...

Полученного опыта достаточно для перехода на следующий уровень.

Особенно трудно ее игнорировать, когда по замерзшему телу скользят тонкие, чувственные пальчики с острыми коготками.

Поздравляем, Вы достигли 7 уровня. Характеристика Ловкость повышена на 1 пункт. Доступно два умения на выбор: Метка Войп'а и Конклав.

Очень сложно сосредоточиться на игровом логе, когда рядом лежит красивая и обжигающе горячая девушка.

— Темный, ну не стоит игнорировать девушку, когда она так настойчиво требует твоего внимания... — Острые коготки приятно царапали кожу, голову наполнял пьянящий дурман, а мысли растекались тонким слоем по стенкам черепной коробки.

Внимание, Вы успешно провели операцию на сердце. Вы получаете достижение "Вивисектор". Отныне любое заклинание, влияющее на жизнь, а также урон холодным оружием будет приносить цели дополнительные страдания, кровотечение и снижать концентрацию.

Даже закрыв глаза, я чувствовал взгляд пленительных фиалковых глаз, переполненных желанием и пылкой нежностью.

— Ты такой серьезный... — горячие, страстные губы обжигают мое плечо. — И такой смешной...

Внимание, Вы первый игрок, что успешно провел операцию по дублированию кровеносной системы. Вы получаете достижение "Мумификатор". Отныне боги направляют движение вашего оружия. Даже самая невыполнимая операция имеет все шансы на успех, а удары ритуальным клинком гарантированно наносят травмы.

Первое что я увидел, когда открыл глаза после перерождения — стройный женский силуэт на фоне яркой желтой луны. Свет волчьего солнца озарял буйные пряди огненно-рыжих волос, что непокорной волною окутывали девушку. Блестящие кожаные доспехи очерчивали высокую грудь, узкие бедра и впалый живот. Соблазнительные кошачьи движения, заставляющие перекатываться под бархатной кожей мышцы, терзали душу. Глубокий вырез декольте, покрытый гипнотической вязью татуировок, пленял взор.

— Малыш, не бойся, — Горячая ладонь скользит по щеке, заставляя взглянуть на собеседницу, — я не кусаюсь. Я ведь не твоя милая ученица...

Последнее задело в душе тонкую нить. Из глубин сознания всплыли не дававшее мне забыться чувство тревоги и звон серебряного колокольчика. "Учитель, мы идем.".

— Что от меня нужно суккубу? — крепко держу ее ладонь в своей руке, не давая отстраниться. — Откуда ты знала, что я окажусь здесь?

С пальцев само собою срывается заклятие иссушения и опадает серым пеплом с черных чешуйчатых крыльев. Из леса вырываются два всадника на взмыленных лошадях.

Внимание, цель успешно сопротивляется вашему заклинанию.

— Ай, какая я неосторожная. Неумирающий, разве так обращаются с хрупкими девушками? — Насмешливая улыбка, воздушный поцелуй — Я не успела всего чуток... Как жаль, малыш. Передавай привет инквизитору.

Она развернулась, сделала пару шагов и исчезла в алом свете магического портала.

* * *

Две уставшие лошади брели по тропинке в ночном лесу. Их разгоряченные тела еще не успели остыть после бешеной скачки и сейчас их покрывал противный липкий холодный пот. Моим скакуном правил молчаливый Хелге, отказавшийся даже на секунду отходить от меня. Я был погружен в свои мысли и почти не слушал рассерженного шипения моей ученицы.

— Да как только эта мерзкая тварь посмела прикоснуться к вам, мастер?! — Ее глаза сверкали, руки яростно сжимали поводья, а губы дрожали как у обиженного ребенка.

Я допустил самую глупую и, наверное, самую распространенную ошибку. Забыл сменить точку реинкарнации. Само по себе это не столь страшно, но вот то, что суккуб не только ЗНАЛА о моем промахе, но и точно угадала когда и где он произойдет, говорило о многом. Например о том, что я все еще не представляю, что тут происходит и все ли игроки вышли на сцену. А так же как они связанны друг с другом, ведь она не просто так упомянула нашего общего знакомого — инквизитора.

— Я вырву ее гнусный язык, распотрошу грудь и сожру сердце. Я буду убивать её дооолго, раз за разом ...

— Помолчи, Виктория. — Бросил я своей ученице чуть более резко, чем хотел. — Ты меня огорчаешь.

Хуже всего, что демоница похоже добилась своей цели. Своим пренебрежением и вычурной игрой она посеяла в моей душе сомнения, а значит я начну дергаться и допускать все новые ошибки. Вот как сейчас. Мои неосторожные слова выбили основу из под ног моей ночной охотницы. Девушка поникла, весь ее боевой запал пропал, сменившись апатией. Она ехала молча, опустив голову и следя пустыми глазами за мерным шагом коня.

— Прости мне мою несдержанность. Мы с тобой угодили в простую, но не лишённую мастерства ловушку — на нашей сцене появился новый игрок, о котором мы и не догадывались. И всего одним ходом он добился слишком многого. Заставил меня нервничать, тебя — злиться. Мы оба потеряли терпение и внимание. Сейчас мы готовы кинуться на первого попавшегося противника, как разъярённый бык на красную тряпку. Это всегда было моей главной ошибкой в предыдущей жизни. Я всегда любил думать, что у меня все просчитано наперед, я знаю все и про всех, все ходы известны и стоит лишь вовремя дергать за ниточки. Но стоило мне допустить какой-нибудь досадный промах — я злился на самого себя и вместо того, чтобы сесть и спокойно подумать, кидался вперед. И допускал все новые и новые ошибки... Куда страшнее предыдущих...

Внимание, Вы выполнили один из пунктов договора Высших Сил.

— Учитель... Это я виновата. Когда сила отката развоплотила вашу телесную оболочку, я просто растерялась. Я слишком долго была одна и привыкла к тому, что меня в этом мире ничего не волнует и не касается. За все отвечаю лишь я одна и мой меч. Даже живя в гнезде моего создателя, я никогда не чувствовала себя кому-то действительно чем-то обязанной. Были кодексы и уставы, были табу, которые мы не должны были переступать. Но я всегда просто подчинялась более сильному. И мне были чужды те мысли, что пытался привить нам Старший... А вы... Вы значительно слабее меня физически, да и ваша магическая сила, мягко говоря, не заставляет дрожать в страхе само мироздание. Но в вас скрыт какой-то стальной стержень, какой-то безумный потенциал, что заставляет меня безоговорочно довериться и идти по вашим следам. И я впервые готова пожертвовать своим существованием не ради кодекса и Мастера, а ради встреченного совсем недавно человека, пусть и несущего печать Тьмы.

Стоит признаться себе, я совсем не ожидал от нее подобных речей. До чего же хорошо продумана игра, или может уже и не игра. Когда же я стал воспринимать всё как настоящий мир? Да и была ли она для меня когда-нибудь набором символов? Готовился ли я просто к погружению в виртуал или планировал "исход" в новый мир? Подбирал ли я лекарства для капсулы как врач или как наркоман, тщательно рассчитывающий правильные пропорции для своей "ракеты в небеса"? Даже сейчас мне сложно признаться самому себе, что я не просто мечтал сорваться. Я приложил все свои усилия, чтобы навсегда покинуть тот мир.

— Виктория, можно мне тебя попросить? — Осторожно начал я, глядя на свою ученицу. — Расскажи мне о своем мастере.

-Он... — вампирша только набрала полную грудь воздуха, как ее перебил Хелге.

— Его звали Диего. Он был очень сильным вампиром. Про него ходят легенды. — Размеренно и как-то отстраненно говорил в пустоту Хелге. — Цвет его глаз в точности передался лишь двум его ученицам. Первая погибла около семидесяти лет назад, вторая — сопровождает вас сейчас, мастер.

-Откуда ты это всё знаешь!? — Виктория была не на шутку встревожена, — Я никогда никому ничего не рассказывала!

— Войп'у ведомо многое, главное уметь слушать пустоту. Сила твоего создателя не могла не заинтересовать ушедших богов. Теперь их шёпот наполняет эхом мироздание. — Бесстрастный холодный голос, почти отсутствует мимика, взгляд, внимательный, но... но в небесно-голубых глазах слишком мало человеческого. От них веет холодом. Таков теперь некогда задорный и жизнерадостный паренёк.

Мы переглянулись с ученицей и я попросил рассказать все с того момента, как рассыпался кучкой праха. Оказывается, с первых же секунд своей новой жизни, Хелге вел себя как часовой механизм. Он не задавал вопросов, он не обращал ни на кого внимания, все его движения были совершенны и грациозны... Нужно будет заняться им когда мы приедем в деревню.

— А когда он вдруг бросился к лошадям, мне оставалось лишь последовать за ним. Спустя несколько минут у меня родилось смутное ощущения беды, и только подъезжая к поляне я поняла, что с вами что-то случилось. — Казалось, что она действительно корит себя. — Кстати, этот стилет теперь ваш — вы его изменили.

Она протянула мне свой кинжал. Черная рукоять по прежнему удобно лежала в руке, а вот по тонкому лезвию тянулась красивая вязь серых рун. В основании лезвия появилась черная выемка, центр которой занимал крошечный зеленый камень, подвешенный в пустоте.

Посредник последнего пути. Ритуальное оружие. Пассивные заклинания: концентрация, при ударе паралич 20%. Бонус к эффектам ритуала, трансформации, операции: +10%. Метаморфоза I уровня: 0/10 поглощенных в бою душ враждебных существ любого уровня, 0/1 поглощенных в бою душ враждебных героев любого уровня.

Только Некромант, только Дуотт, Только жрец Войп'а.

И как вы прикажите орудовать в бою ритуальным клинком? Особенно учитывая возможность его сломать...

— Мастер, в деревне что-то произошло. Приготовьтесь. Возможно будет бой. — Голос Хелге отдает холодом и металлом.

Нужно скорее получить доступ к замку и наконец-то разблокировать доступ к карте местности. Ну уж очень тяжело жить без карты — никогда не сможешь посмотреть, что же происходит на подконтрольной тебе территории. А видимо всему виною — уровень сложности. Обычно карта доступна с самого начала игры.

Когда мы достигли деревни одержимых духами, меня встретил уже привычный взволнованный гул. Не останавливаясь, мы проехали на главную площадь, где в поздний час собралась большая часть мужского населения и оживленно что-то обсуждала. Стоило мне спрыгнуть с коня и подойти к встревоженным мужчинам, как толпа сразу же расступилась, явив моему взору ЭТО. Труп мертвой гигантской крысы, размером с человека, одетой в лохмотья. Ее вылинявшую шкуру покрывали грязь и нечистоты, под которыми виднелись отвратительные, гноящиеся струпья.

— Милорд, мы поймали эту мерзость, когда она пыталась проникнуть в деревню. — Передо мною стоял высокий стройный парень. — Мы обходили поселение дозором, когда встретили ее. Я и глазом не успел моргнуть, как она зарезала моего товарища. Хорошо, что с нами был один из ваших скелетов! Пока он сдерживал эту тварь, я сумел наложить на нее замедление и расстрелять из лука.

Ну вот опять... Не успели даже начать, а уже потери. И опять некто неизвестный появился в нашей игре.

— Как тебя зовут, парень?

— Видар, милорд. Пользуясь случаем, я хотел бы просить взять меня...

— Мастер, они здесь. — Хелге невозмутим, руки лежат на рукоятях метательных ножей. Стоит и смотрит на окраину деревни, где из леса один за другим появилась пятерка крысолюдов.

Впереди шел невысокий седой крыс. Его движения скрадывали тёмно-серые лохмотья, под которыми угадывались очертания кожаных доспехов. На поясе в простых ножнах висели два коротких клинка. За ним следовали четверо молодых сильных крысолюдов, одетых в такое же рванье. У каждого были короткий меч и грубо сколоченный щит. Кончики отвратительных мясистых хвостов украшали металлические шары, покрытые шипами.

— Разбейтесь на группы и патрулируйте окраины деревни. — Обратился я к деревенским. — Видар, я так понял, что ты хочешь в мой отряд? Значит тебе нужно доказать свою полезность.

Главное не суетиться. Стоит очистить центр деревни. Не думаю, что они вздумают на нас напасть, но вот ослабить нас и отвлечь внимание вполне могут.

— Усильте патрульные отряды зомби. Если вдруг заметите противника — не бросайтесь в бой, а вызывайте подкрепление. Видар, мне нужны умные и сильные, а не смелые и мертвые. Ходячих трупов у меня и так в избытке. Будь благоразумен.

Не хватало только, чтобы парню удаль в голову ударила и он сунулся в самую гущу предстоящего сражения, доказывая свою отвагу и исключительную полезность. Хотя что-то мне говорит, что все обойдётся, и это просто парламентеры.

* * *

Передо мною стоял старый крыс, вожак этой стаи. Лицо пересекает уродливый шрам, из одной глазницы на меня смотрит злобный красный глаз, из другой — сочащееся гноем бельмо.

— Мы ппппришли с миром, жжжжжалкие людишки, а ввввввы убили нашего ббббббрата! — Мерзкое и уродливое создание, не вызывающее ничего кроме желания окончить его отвратное существование, пыталась что-то до меня донести, жутко коверкая слова.

— Не нужно было пробираться сюда подобно ворам. — Спокойно и слегка насмешливо ответил я.

— Наш ссссссоздатель прислал нас ззззззаключить с вами сссссоюз! А вы пппппподло напали!

*Хелге, убей одного из его телохранителей*. Лезвие метательного ножа с чавкающим звуком по самую рукоять вонзилось в горло крысолюда. Как хорошо, что теперь я могу обращаться мыслеречью не только к Виктории.

— Ваш мерзкий брат убил моего подданного! И если ты сейчас же не заткнешь свою вонючую пасть, я выпущу твои кишки и заставлю наблюдать, как мои зомби прибивают их к столбу посреди деревни. — Я придвинулся к вожаку и слегка понизил голос. — И поверь, ты будешь подыхать медленно и мучительно, но даже после смерти я не отпущу тебя. Твоя душа навечно будет привязана к разлагающемуся трупу в который я тебя превращу. — Вот как действует нетерпимость в игре. Видимо не только я вызываю ненависть у представителей других рас, но и у меня самого рождается в душе желание схватиться за оружие, стоит лишь бросить взгляд на это уродливое создание. — Говори быстро, зачем тебя сюда прислали и проваливай, пока я не передумал.

Я и не думал, что во взгляде может быть столько ненависти и тупой злобы, сколько сейчас плескалось в одном глазу этой твари.

— Зззззамок нашего сссссоздателя сейчас в осаде пппппроклятых священников. — Чуть помедлив прошипел крыс. — Он предлагает ссссоюз.

— Вернее он просит меня о помощи. — как можно наглее ухмыльнулся я. — И что он готов предложить мне взамен?

— Если твои вввввоины помогут снять осаду, он обещает сссссстать твоим ппподданным. Тогда на этих ззззземлях установится власть ссссмерти. — От вожделения с морды крыса закапали хлопья вонючей слюны.

Внимание. Лич предлагает вам союз. Принять/отклонить

— Я согласен, но при одном условии — я сам составлю план снятия осады.

*Молчи, Виктория* — успел подавить я возглас девушки.

Внимание, вы заключили союз. Вы обязаны следовать союзному договору.

Даже так? Интересно, если я вдруг решу нарушить данное слово — меня сильно покарает игровая система?

— Отлично, ммммы договорились! Войска инквизитора пппприбывают. Они начнут штурм не ррррраньше, чем ччччччерез трое ссссуток. — Вожак повернулся ко мне спиной — Я пппприбуду послезавтра на рррррассвете. Будь гггготов.

И не прощаясь скрылся вместе со своими телохранителями. Они не забрали тела мертвых собратьев, лишь сняли с них одежду и оружие.

* * *

Светало. Солнечные лучи с трудом проникали сквозь хмурые облака.

Мой сын сейчас с боями пробивается из окружения, бросив свой замок и собрав все силы в могучий кулак, громя отряды магов. Призрачная армия не знала преград. Лишь железным големам они не могли причинить никакого урона...

Время поджимает. Нужно срочно захватывать замок. Ведь я не могу отправить даже координаты своего местоположения, пока не получу доступ к карте.

Новости, доставленные мне старостой деревни, порадовали — закончилось восстановление маяка душ и теперь стал возможен наём улучшенных одержимых. Так мне стали доступны шесть Ловцов Душ или Погонщиков Мертвых.

Армия у меня сейчас очень мала и я могу и сам управляться со своими мертвецами, так что решено — нанимаю себе всего одного погонщика, чтобы переложить на его хрупкие плечи заботу о моих зомби-строителях пока я отсутствую в деревне. Воспользовавшись способностью Творец, я изменил заданные характеристики и поднял до максимума показатель интеллекта, пожертвовав ловкостью и силой.

Ловцы душ меня изрядно порадовали — не очень сильные маги, но способные защититься от низкоуровневых существ и силой своих кулаков. Особо полезным для меня станет — Видар. Неплохой лесной воин, которому от духа покровителя (бывшего при жизни королевским егерем) досталось умение удача и слабые навыки маскировка, вместе с базовым умением обращения с луком.

Сформировав отряд ловцов душ и передав их под командование Виктории, я отправил компанию на разведку, сам же решил остаться и выделить время на обследование пациента, весьма важно понять, что же стало с Хелге и, чего стоит от него ожидать. Очень уж мне не нравилось его бесстрастное поведение.

Парень не отходил от меня ни на шаг, порою я даже не замечал его присутствия рядом с собой, но стоило мне закрыть глаза и немного сосредоточиться, как сразу же приходило ощущение серой холодной пульсирующей звезды. Она заняла место в укромном уголке моей души. Эта нереальная звезда связывала нас с Хелге, причем куда крепче и чётче, чем нить объединяющая учителя и ученика.

Чувства от этой связи были иные... Будто я одновременно обращаюсь к трем разным личностям и каждого из них зовут Хелге. Отклик на моё обращения всегда идёт с двойным эхом, странное и не приятное ощущение, как от сломанной колонки, что выдаёт звук с помехами.

На мой вопрос, могу ли я узнать, что с ним происходит, парень лишь механически кивнул. Усевшись передо мной прямо на землю, он закрыл глаза. Его дыхание начало замедляться и вскоре, словно проступая сквозь пелену, передо мною проявился его дух хранитель.

*Здравствуй, неумирающий... Ты хочешь узнать про Хелге больше?..*

— Да, дух. Меня беспокоит, что Войп слишком сильно завладел телом этого мальчика.

*Так и есть... Сознание Хелге сейчас спит... Телом в основном управляет Войп и лишь отчасти я...*

— Как я могу пробудить сознание парня?

*Ты не сможешь его разбудить... Ни тебе, ни мне не пробиться через его защитный кокон... Есть только один шанс... Он должен сам захотеть выйти из него... Ты должен сделать что-то, что очень важно для сознания Хелге...*

Что его заинтересует? Что же такого я могу предпринять? Например, я могу дать ему сразиться с убийцей его отца...

Глава 10 (...Романтики с большой дороги...)

Ты должен найти решение в себе самом —

почувствовать, что будет правильно.

Научись доверять себе.

Дэниел Киз

Цветы для Элджернона

4 день первой недели.

Мне кажется, что я действительно ничего не успеваю. Это был всего четвертый день в новом и прекрасном мире, а столько уже успело произойти. Хотя... Постойте, а что собственно произошло? Дворовая драка у кабака, небольшая стычка за право управлять деревней, пара ритуалов и одна операция. А еще знакомство с прекрасной представительницей адского племени и крысиная дипломатия. И ЭТО ВСЁ!!!??? Тогда почему голова кругом, а руки так и тянуться к стоп-крану?

А если копнуть чуть поглубже, то я ровненько сижу на заднице и ничего не предпринимаю. Уже четвертый день и под его конец я обязан был быть восьмого-девятого уровня, иметь свой замок и длиннющую очередь заказанного строительства. А у меня: малюсенькая деревня, горстка войск, не пойми что с гордым именем "Союз", ученица (единственная по большому счёту радость, и то отряд в пару сотен простых скелетов она не заменит) и Хелге (тут вообще один большой вопросительный знак).

И чего это я расселся, кого жду??? Умение выбираем? Может быть соизволите просветить нас, сирых и убогих, что же вы там выбрали?

Метка Войп'а: оставляя печать пустоты на жертве, вы стабилизируете поток некротической энергии при жертвоприношениях. Снижает количество необходимых жизненных сил заклинателя, требуемых для проведения ритуалов высшей некромантии.

А теперь, бегом работать. От забора и до заката. А там и еще пару часов накинуть можно.

* * *

Резкий запах испражнений и вонь блевотины, остекленевший взгляд серых глаз в обрамлении лопнувших сосудов, ниточка вязкой слюны, стекающей из приоткрытого рта. Синюшные губы беззвучно шепчущие молитвенный бред. Так в куче собственного дерьма подыхает цепной пес "великого ордена святой инквизиции".

Я стоял посреди крошечного подвала и смотрел на "способ решения проблемы Хелге". К нему никто не входил, все это время его сторожили мои верные по определению мертвые воины. Преданные, но слишком тупые, чтобы доложить своему хозяину, что с пленником что-то не так.

Сейчас я могу только гадать, что тут происходило, больше всего похоже на то, что кто-то хочет отравить нашего доблестного детоубийцу... Мне так и не хватило времени на осмотр боевых трофеев, но я бы знал, если бы там нашлось что-нибудь действительно стоящее моего внимания. Староста самолично досматривал солдата, вытаскивая из потайных кармашков стилеты, удавки, метательные ножи, закатившиеся золотые монетки, так что я не думаю, что он не нашел бы пузырек с ядом.

Кстати, стоит заметить, что Хелге тоже был тут, как всегда стоял за мои плечом и ему было совершенно безразлично, что происходит со святым воином. Хорошо быть носителем мудрости Войп'а, вобравшего и растворившего в себе знания и личности бессчётного количества живых существ... А почему бы и просто не спросить? Заодно и постараюсь вызвать хоть какие-то чувства в моем бесстрастном телохранителе.

-Хелге, ты не знаешь, что могло случиться с убийцей твоего дедушки?

— Да, мастер. Это особый яд инквизиторов. Так они хранят свои секреты и "подкрепляют" верность своих отборных солдат. — Сплошной холод, как и всегда. — Это один из охотников на демонов, который удостоился "особого внимания" своего ордена.

Возможно мне почудилось, но похоже в голосе парня действительно прорезаются нотки "настоящего" Хелге.

— Святые ордена повсюду собирают маленьких детей. Они выкупают их у бедных крестьян и рыщут по злачным местам в поисках беспризорников. С самого детства их воспитывают в стенах братства, первым делом вбивая в головы беспрекословное подчиняться магистру и старшим собратьям. Их жизнь — служение и сражения. Далеко не все благополучно заканчивают обучение. Кто-то сходит с ума, чье-то тело не выдерживает запредельных нагрузок. Но в этом нет ничего необычного. Многие школы боевых искусств поступают так же. Святые ордена отличает другое. Прошедшие первую стадию обучения, попадают на следующую ступень. Теперь обучение больше напоминает непрерывный экзамен на выживание. Проверка за проверкой происходит отсев учащихся, чьи тела не выдерживают токсичности алхимических экстрактов, которыми их непрерывно пичкают. Таким образом единицы заканчивают своё обучение. Но то, кто несмотря ни на что выжил, становятся охотниками.

Каждый орден придерживается определенной специализации. Существует множество направлений, но всего четыре основных ветви: охотники на ведьм, охотники на немёртвых, охотники на еретиков и охотники на демонов.

Присев рядом с забывшемся в наркотическом бреду солдатом, я думал над информацией доставшейся мне лично от Войп'а. Если с демонами и нежитью всё было предельно ясно, то вот охотники на ведьм могут охотиться не только на ведьм, как класс, а на всех магов, а под еретиками скорее всего подразумеваются вообще любые живые, что не относятся к замкам людей. Классическая игровая нетерпимость фанатиков к прочим инакомыслящим в действии.

— Ну и как мы будем его лечить, мой друг?

— С какой целью его лечить? — Чувствую затылком, как холодный взгляд голубых глаз уперся мне в спину. — Пусть подыхает.

Я заглянул в глаза охотника. Чем же святоши тебя накачали и как они это провернули, что эффект проявился только сейчас? Оттянув посиневшее веко, я увидел маленькую точку зрачка, дрожащего в неверном свете камней. Часть сосудов лопнуло, оставляя черные масленые пятна на посеревшем белке. Я провел острым ногтем по роговице... Никакой реакции — он не чувствует боли. Пульс слишком частый, нитевидный — ослабевшее сердце бешено гонит загустевшую кровь по венам. Когда я попытался расслушать, что он бормочет, в нос мне ударил резкий запах аммиака. От неожиданность я отшатнулся, а цепной пес стал заваливаться навзничь, рискуя разбить себе затылок о каменный пол.

Ловлю падающее тело за воротник куртки, треск разрываемой ткани и мое безмерное удивление. Паутина черных сосудов, поднимающаяся от левой ключицы к углу нижней челюсти. Безумная пляска сонных артерий. С каждым новым ударом сердца, ядовитая паутина становиться все виднее.

— А ты думаешь, что стоит отпустить его душу просто так? Мне казалось, что ты не отказался бы проверить свои новые силы в бою с этим подонком. Представь на мгновение, что его окованный сталью ботинок не остановил бы твой отчаянный рывок. Что если бы ты успел добежать до своего дедушки? Смог бы ты его спасти от гнева инквизитора? — Конечно у парня не было ни единого шанса, но разве ему стоит об этом знать?

Ритуальный клинок удобно лежит в руке. Глубокий разрез над ключицей, шириной с десяток сантиметров. Как хорошо, что это игра и мне не приходиться думать о том, как долго будет заживать рана от того что я занесу инфекцию на нестерильном лезвия или с плохо обработанных рук. Хотя работать без перчаток и с длинными ногтями очень неудобно — видимо въелся мне в подкорку обязательный "ритуал" хирурга. Тем временем тонкие пальцы с острыми когтями без труда погружаются в рану, отслаивая кожу и мышцы.

— Ну так что, малыш? — Мои пальца сжимают в руках растворяющийся пузырек с чернильной жидкостью — Ты считаешь, что стоит прекратить его мучения и раздавить эту дрянь прямо в ране?

Свирепый оскал маленького волчонка, до хруста сжатый кулак и яростный взгляд. Доброе утро, Хелге. Мы с тобою почти не знакомы, но я уже успел по тебе соскучиться.

— Нет! Мастер, дозвольте мне самому перерезать ему горло!

— Ты хочешь самолично принести его в жертву Войп'у? — Протягиваю парню клинок. — Отлично! Реж этого безмозглого барана пока он ничего не чувствует! Войп'у нужны чистые души, не искаженный болью и страхом смерти...

— Нет, не так! — Какой капризный ребенок. — Я хочу одолеть его в честном поединке! Пусть видит, кто пронзит его сердце.

Отлично... Лучше и быть не могло. Осталось только подлечить нашего пса.

Внимание, вы получили достижение Эмпатия. Чаще используйте в разговоре блеф, угрозу, сострадание или лесть чтобы достичь своей цели.

— Тогда скорее беги за его вещами! Я уверен, что там есть простые, но разнообразные магические снадобья. Нам нужны эликсиры жизненной силы, эссенции маны и антидоты. Быстрее, Хелге! Он долго не протянет.

Внимание, вы начали скрытое задание Повелитель Пустоты: самоопределение. Помогите живому голему, раздираемому на части противоборствующими сознаниями, обрести личность. Награда зависит от способа пробуждения личности:

1) Спектр

2) Дампир

3) Хранитель Пустоты

4) Бледный Мастер

5) Конструкт

Подойдите к выбору обдуманно. Каждая сущность имеет свои навыки и умения.

Странный выбор. Если первые два еще наталкивают на определенные мысли о доминировании сознания духа или вампира, то все остальные ни о чем не говорят. Можно только догадываться о пробуждении сознания Хелге, либо полном доминировании Войп'а. Но все равно это только четыре пути. А вот где кроется пятый?

Самое забавное в этой ситуации, что я нисколько не сомневаюсь в парне и уверен, что он справиться с этой непростой задачей. Так что я не собираюсь выставлять на бой чуть живого пса... Пусть Хелге укрепиться в своей решимости, пусть в его душе разгорится настоящая жажда мести. Ему придется сразиться с матерым волкодавом. А я постараюсь вести его сознание в правильном русле. Только я до конца и не определился, за кого мне стоит больше бояться — за опытного война или за маленького мальчика...

Внимание, Вы повторно удостоились внимания Войп'a

* * *

Измененный под действием алхимических снадобий и мутагенов, организм цепного пса быстро восстанавливался. Нужны ли ему вообще все эти противоядия? Слишком уж свежо выглядит подыхавший всего пару часов назад охотник. Думаю, что к вечеру он уже будет вполне готов к бою.

А сейчас я вынужден был оставить деревню и спешить к Виктории, приславшей ко мне гонца. Ее отряд не только наткнулся на странный сторожевой пост у самой обочины главного тракта, ведущего к замку моего союзника, но и встретил группу крысолюдов, притаившихся в лесу неподалеку.

Видар, прибывший в деревню с вестью, вел меня и группу скелетов на место встречи, на ходу вводя в курс дел. Оказывается моя ученица не стала рисковать и решила дождаться меня, прежде чем вступать в контакт с крысами. Очень дельное решение, особенно учитывая взаимную неприязнь между союзниками — самое глупое было бы сейчас устроить свару под носом инквизиторского отряда. Стоит быть очень осторожными, нас слишком мало и каждый воин сейчас для меня куда важнее золота.

Заслушавшись ловца душ, оказавшегося хорошим рассказчиком, я упустил момент, когда Хелге метнулся серой размытой тенью к стволу старого высокого дуба, на ходу бросая метательный нож. Через долю мгновений раздался вскрик и из кроны древа выпал мужчина, нелепо размахивая руками в надежде зацепиться за ветви. Короткий полет не оперившегося летуна и я могу лицезреть, как парень подводит ко мне бледного спотыкающегося солдата. Его рукав промок от крови и Хелге заботливо придерживал его за покалеченную руку, предостерегая от лишних движений. Видимо воин был оставлен следить за подходом к заставе, но благополучно уснул на посту.

— Кто ты и что тут делаешь? — Мужчина стоит на коленях, его бьет мелкая дрожь, а Хелге заботливо придерживает его за плечо одной рукой, а вторую предусмотрительно положил на рукоять ножа, торчащего из плеча горе часового.

— Н-ничего я тебе н-н-не скажу, м-м-мерзкая т-тварь! — Хелге осторожно поворачивает лезвие ножа.

Новый вскрик боли, слезы, оставляющие грязные дорожки на щеках, пощечина возвращающая готового рухнуть в обморок мужчину в этот мир.

— Конечно же ты мне все непременно расскажешь. И мы с тобою это оба прекрасно знаем. Ведь я не святой отец, зачем мне тебя долго пытать и выспрашивать? Я вскрою тебе жилы и отравлю кровь, заставляя медленно подыхать в диких мучениях, не задавая тебе ни одного вопроса. А после твоей кончины, просто пленю и прикую к отравленному и изуродованному гниением телу, измученную душу. Поверь, мой бедный и несчастный друг, она сама мне все расскажет с превеликим удовольствием, лишь бы прервать круговерть посмертных мук.

Внимание, сработало достижение Эмпатия: угроза, блеф.

— Милорд, прошу вас, по-по-помилуйте! Меня оставили здесь одного охранять дорогу, ведущую из деревни еретиков к основному тракту. Скоро тут должен пройти караван снабжения для войск, ведущих осаду замка мерзкого некромансера.

Как то слишком просто, даже грустно стало. Стоит только припугнуть жертву поссмертием и она сразу же поведает о чем угодно, лишь бы угодить тебе. Обоз это конечно хорошо, но вот хватит ли сил самим справиться? Что-то не хочется мне идти в бой вместе с облезлыми крысиными хвостами. Я их еще в университете возненавидел за долгие годы учебы. Злые и агрессивные, в отличии от своих собратьев — мышей, они постоянно устраивали грызню за еду и норовили ухватить за палец, а их противный писк еще долго преследовал меня в ночных кошмарах.

— Видар, заткни ему рот и веди нас дальше. Стоит поторопиться, если хотим не пропустить такую заманчивую добычу. Я почти уверен, что помимо возможности завладеть скарбом инквизитора, есть шанс увеличить численность войск.

* * *

Спустя четверть часа мы добрались до главного тракта.

— Учитель, наконец-то вы прибыли! — Виктория пританцовывала от нетерпения. — Недавно к лагерю солдат подошел еще один отряд крысолюдов и мне кажется, что с минуты на минуту начнётся сражение! Крысы почему-то очень торопятся. О, вы кажется кого-то поймали?

Вампирша с удивлением рассматривала бледного мужика, что тащился под присмотром Видара.

— Пойдем, покажешь мне лагерь и место, где расположились наши загнивающие союзники. — Пока мы пробирались сквозь лес, я сформулировал для неё вопрос. — Знаешь, я хотел у тебя спросить, как вы умудрились проглядеть дозорного, что расположился недалеко от дороги на старом дубе? Забавно, что он тоже вас не заметил. Видимо мужика разморило после сытого обеда, вот и решил поспать чуток, но куда смотрела ты?

Растерянно похлопав глазами девушка так и не нашла, что сказать.

— Когда Видар вел нас по дороге, Хелге почувствовал его присутствие за пару десятков шагов. Я успел только заметить размытую тень его движений, а он уже стоял у дерева над поверженным противником. Я думаю, что тебе стоит повнимательнее наблюдать за ним во время боя — в нем скрыты многие возможности, неведомые даже ему самому.

Хелге, стоящий рядом с нами, никак не реагировал на мои слова и молча рассматривал открывшийся нашему взору местность. Кажется, что сознание парня, пробудившееся в заблеванном подвале деревни, снова залезло в свою скорлупу.

* * *

Сложно было назвать это лагерем. Ни рва, ни укреплений — просто место стоянки отряда с парочкой бродящих караулов. Они явно не ждут нападения вдали от основного места сражения и игнорируют предписания начальства. Ведь не просто так их сюда отправили, а дали наказ сторожить подход к дороге.

— Ты уже успела разведать сколько человек следят за дорогой? — Раз с их дисциплиной не все в порядке, то можно с уверенностью сказать — среди них нет ни монахов, ни паладинов, ни прелатов.

— Отряд состоит из четырех звеньев. По семь пикинеров и арбалетчиков, пять мечников и три рыцаря. Все в простых доспехах — видимо наемники, а не солдаты ордена.

В этот момент с противоположных сторон лагеря появились крысы, очертя голову несущиеся к дозорным. Среди нападавших особо выделялась фигура высокого мощного крысолюда, одетого в разнообразные детали доспехов, покрытые ржавчиной и вмятинами. В руках от сжимал алебарду с массивным лезвием и отломанным копейным острием. Несмотря на всю убогость экипировки, крыс явно умел обращаться со своим оружием, что он и продемонстрировал на растерявшемся солдате. Отталкиваясь своими мощными лапами, закованный в разномастный доспех, гигант стремительно приближался к мечнику, прикрывающему выцеливающего жертву стрелка. Мощный арбалетный болт скользнул по наплечнику крыса, выбивая искры и разбрасывая осколки ржавого метала, а хвостатый воин совершил огромный прыжок, используя свое оружие как шест. Перемахнув через закрывшегося щитом наемника, крысолюд всей своей массой обрушился на испуганного арбалетчика, сминая его могучим ударом лап. Стоило крысе обрести опору, как его мясистый розовый хвост, утяжеленный шипастым шаром, хлестнул по ногам разворачивающегося мечника, сбивая того с ног. Через секунду сверкнуло лезвие алебарды, с чавкающим звуком погружаясь в грудь поверженного солдата.

Вырвав окровавленное оружие и издав воинственный писк, больше подошедший маленькой крысе, чем огромному мутанту, он ринулся в охватившую лагерь схватку.

— Виктория, присоединяемся ка и мы к бою. Скелеты — клином впереди, паладин на острие атаки, стрелки за спинами воинов, одержимые за ними. Вы с Хелге прикрываете их по бокам. Видар, ты и твои ребята — группа поддержки, так что не вздумайте вступать в открытый бой и подставляться под арбалеты солдат. Экономьте ману для следующего сражения. Все, вперед.

Когда мы достигли лагеря, крысы со всех сторон окружили наемников и безуспешно пытались прорвать строй солдат. Создав ощетинившееся пиками и прикрытое щитами кольцо вокруг арбалетчиков, люди успешно отражали хаотичные волны нападающих. Лишь предводитель мутантов успешно орудовал своим грозным оружием, обрушивая мощные удары на щиты солдат.

Раздались сухие щелчки и щиты людей пробили арбалетные болты моих скелетов. Расступающиеся крысы, попавшие под действие устрашающей ауры предводителя скелетов, бросали на нас злобные взгляды маленьких красных глазок, но не решались атаковать.

Наконечники пик и лезвия мечей бессмысленно скользили по мертвым воинам, лишь слегка затрудняя их продвижение. Волны страха накатывали на людей, сминая строй, заставляя совершать ошибки. Крысы радостно пищали, предвкушая добычу, и с воодушевлением ринулись на новый штурм. Волна серых тел опрокинула дрогнувший строй и началась резня.

* * *

— Гладкокожий, это был наш бой! Зачем ты вмешался!?

Огромный вожак крысолюдов нависал надо мною подобно колоссу. Он выделялся из общей пищащей массы не только своими размерами, но и относительной красотой. Белая ровная шерсть, чётко выверенные пропорции тела, внушительная мускулатура, связная речь и огромные угольно черные глаза. И сейчас этот "удачный эксперимент" был не в духе. И все бы ничего, но дело не только в нетерпимости, но и численном перевесе. Не будь между нами союза, никто не стал бы со мною разговаривать, а просто без раздумий уничтожил мой отряд.

— Как ты правильно подметил, это НАШ совместный бой. И мне плевать, что ты думаешь по этому поводу, потому что я выполнял свой долг! Пакт мирного соглашения, что я заключил с твоим создателем гласит: "Союзник обязан прийти на помощь при малейших признаках опасности". Что я сейчас и сделал. — И нечего смотреть на меня своими глазищами, ты знаешь, что я нужен вам, а значит не станешь рисковать благополучием своего властелина. — Так что отдай мне пленников и трупы. Скоро тут будет обоз и в моих руках они послужат общему делу лучше. Сейчас мои войска немногочисленны, но сильны, твои — подобны саранче. Что-то подсказывает мне, что охранять посылку инквизитора будут не обычные наемники, так что по одиночке мы можем и не-управиться.

"Хелге, Виктория, помогите ему принять правильное решение. Только без кровопролития".

Молниеносный выпад меча вампирши пришелся на окованное металлом древко алебарды. Звон удара, скрежет железа и сноп ярких искр. Красиво, эффектно и совершенно бессмысленно. Чего нельзя сказать о незаметном движении мальчишки, воспользовавшемся моментом и взлетевшем на спину гиганту. Приставленный нож к шеи крыса ознаменовал пат. Чтобы не предпринял сейчас повелитель крыс, он точно проиграет. Хотя стоит отдать должное — этот крысолюд совершенен, его тело идеально тренированно, и он явно сильнее любого из нас.

— Последний раз говорю — успокойся. Не вынуждай меня перед лицом предстоящего сражения менять вожака твоей стаи. — Черт, как же я не хочу бодаться с этим упертым животным. — У нас общий враг и один ты с ним не справишься. Я тебе нужен, а мне нужны твои крысы. Поступим так: сейчас совместно захватим обоз, а уже потом будем выяснять отношения. Договорились?

— Да. — О этот прекрасный взгляд, полный презрения и угрозы. Думаю из него вышел бы великолепный экземпляр для моей немертвой армии.

— Ну наконец-то мы пришли к согласию. Воин, я думаю тебе стоит заняться организацией западни. Расставь свои секреты вдоль тракта и разошли дозорных. Я же займусь пополнением наших войск.

— Заткнись, мразь! — Скрипя зубами, громила пошёл выполнять мои распоряжения, хотя чую я что вот этого мне не простят уже никогда. Отдавать приказы вожаку на глазах всей стаи, значит попрать его авторитет. Стоит приглядывать за своей спиной.

* * *

Я стоял и осматривал результаты своих трудов. К сожалению почти половина тел солдат была непригодна для поднятия мертвых и большей частью за это стоит поблагодарить нашего могучего и неаккуратного "друга". Результаты ударов его алебарды были поистине ужасны. Проломленные вместе с доспехами кости и черепа, вырванные внутренности... Что-то закрадываются у меня сомнения в правильности моего поведения. Буду продолжать, и вскоре точно окажусь на месте одного из этих несчастных, попавших под удары мясника.

Ну да ладно, стоит заметить, что мой отряд пополнился пятнадцатью скелетами: семь арбалетчиков, по три пикинера и мечника, да два рыцаря. Пусть они и не дотягивают до моих первых мертвых бойцов, но и так очень даже хорошо. Жаль конечно, что крысолюды не разрешили использовать в ритуале своих павших собратьев.

Грызуны подтвердили своё мастерство маскировки, всё войско слилось с окружающей тракт местностью. Почти семь десятков крысов сейчас пряталась вдоль обочины, ожидая сигнала, а вожак, вместе с пятеркой отборных воинов должен был ударить в головную часть конвоя.

Моему же отряду надлежит стать решающим камешком на весах битвы, зайти с тыла, захлопнув западню, и принять участие в празднике смерти. К счастью долго ждать не пришлось, стоило последнему грызуну скрыться в засаде, как поступил сигнал от высланных дозорных.

Поднимая клубы пыли, по тракту двигались несколько тяжело груженых телег в сопровождении большого отряда. В лучших традициях рыцарского замка, войско шествовало с развивающимися на ветру знаменами, в начищенных до зеркального блеска доспехах и с сияющим металлом узорчатых наконечников пик. А впереди, словно скала, двигался могучий воин, закованный в серую дымчатую сталь тяжелых доспехов.

Видеть настолько массивных людей мне ещё не доводилось.

Ярко алый плащ великана развивается на ветру, удерживаемый тяжелыми золотыми цепями. Его окованные сталью сапоги звенят при каждом шаге и подымают пыль с дороги. На плече, не вызывая затруднений, покоиться тяжеленный даже на глаз боевой молот, украшенный серебряной вязью рун.

Стоило мне остановить взор на командире отряда, как бывалый солдат явно что-то почуял. Резко останавливаясь, он вскинул вверх могучий кулак, окованный сталью, и медленно, словно выискивая цель, повернулся в мою сторону. Еще бы пара секунд и все бы пошло прахом, ведь колонна и так остановилась в не подготовленном для засады месте. Но история не терпит сослагательных наклонений.

С противным писком на дорогу хлынули крысиные отряды, всего за пару ударов сердце добравшись до отряда людей.

Мы стояли на небольшом холме и наблюдали, как толпа грызунов подобно океанской пене накатилась волной на сжавшийся, словно в единый кулак отряд, и отхлынула, оставляя корчащихся в агонии, насаженных на острия пик и пронзенных ударами мечей собратьев.

Несмотря на внезапность атаки, человеческое воинство практически не понесло урона. Два десятка пикинеров, да под прикрытием дюжины тяжелых мечников и "стальной" командир, в сопровождении пары под стать ему рыцарей в высеребренных доспехах с башенными щитами и тяжелыми шестоперами. Дело чертовски плохо. Такой отряд легко сомнет легковооружённых крыс, не останавливаясь ни на секунду. Словно огромный кухонный комбайн. Хорошо хоть, что невидно ни одного воина дальнего боя, иначе было бы совсем печально.

— Видар, ваша цель — мечники. Сосредоточьтесь на отдельных солдатах, не распыляйтесь. Ударными заклинаниями по одному воину, до могилы, затем переключаетесь на следующего. Пикинеров и оставшихся без прикрытия щитов мечников, оставь на крыс, пусть они убиваются об них. Их облезлые шкуры ценнее для меня в мёртвом состоянии. Все ослабляющие заклинания — на рыцарей, нужно максимально ослабить охрану святого воина. Арбалетчики помогут вам со звеном командира. Скелеты-воины останутся вас прикрывать, не гоните их в основной бой. Особо внимания на крыс не уделяйте. Главное победа и целостность нашего отряда, а не падальщики. Хелге, Виктория, как только появится нужное количество первых жертв, я начну ритуал массового поднятия мертвых. Думаю святой воин сразу почувствует эманации высшей некромантии и пойдет на прорыв к нашему холму. По большому счёту именно от вас будет зависеть исход сражения — свяжите его боем, и не выпускайте, ни в коем случае не пытайтесь его одолеть. Он вам пока не по зубам. От вас требуется лишь максимально замедлить его продвижение и дать мне возможность закончить ритуал. Всё, к бою!

* * *

Это было сверхъестественное зрелище: Командир людей шел сквозь отряд крыс, прокладывая себе дорогу взмахами огромного сверкающим серебром молотом, круша черепа грызунов. Удары его тяжелого оружия вносили панику в ряды врагов. Лишь нескончаемый поток арбалетных болтов замедлял его продвижение. Когда он заметил, что строй его воинов начинает прогибаться под бесконечным напором грызунов, он вскинул вверх сжатый кулак, выкрикивая слова какой-то молитвы и в туже секунду слабое желтое свечение охватило людей. Волна воодушевления прокатилась по солдатам, строй выровнялся, а удары пик отбросили наседающих крыс.

Но не на всех участках сражения все складывалось так плохо. Вожак крысолюдов, не увидев моего отряда, решил не придерживаться плана, а примкнуть к войскам, штурмовавшим противоположную сторону колонны. Он вносил разорения в ряды противника, проламывая щиты своей алебардой. Ему удалось разметать строй солдат ордена посередине и теперь ловкие грызуны карабкались на крышу телег, чтобы обрушиться на головы своих противников.

До меня только сейчас дошло, что я смогу поднять только одного скелета, ведь все трупы будут находиться вне пентаграммы силы. Это очень плохо. И я никудышный стратег. Крыс осталось все около двух десятков, да и те были изранены и уже с трудом держались против хорошо обученных воинов. Не будь тут моих одержимых и битва складывал бы еще хуже. Ловцы душ бросали в противника магические стрелы, накладывали проклятья и истощали силы. Один из рыцарей попал под целый каскад из заклятий замедления и ослабления. Серый арбалетный болт, оставляющий за собой пепельную дорожку впился в подмышку воину и его рука безжизненно повисла, выпуская башенный щит. Я немедленно наложил на него метку Мучений, стремясь восполнить потраченную ману и закрепил успех обновившимся заклинанием иссушения.

Моя магия теперь действовала эффективнее, нанося не только постоянный урон, но и вызывая страдания. Видар давно научился вычислять попавших под мое заклинание противников и делал их своей целью. Страдающий от негативного эффекта заклятья, лишенный щита, воин стал прекрасной целью лучника и тяжелые доспехи уже не могли спасти его от метких выстрелов.

Последний раз окинув взглядом поле битвы и истратив остатки маны, я вступил в пентаграмму силы и начал ритуал, концентрируя все магическую силу на погибающем рыцаре. Как только последние крохи жизни покинут его, я волью в его тело всю накопленную ритуалом силу.

— Учитель, святой воин почувствовал всплеск некротической энергии! Он покидает бой и идет сюда. Мы попробуем его задержать.

Стоило только ей произнести эти слова, как низкие серые тучи пронзил ослепительный солнечный свет, ударивший в центр пентаграммы. Я зажмурился от яркого солнца и выпустил нити силы, удерживающие магическую энергию звезды. Пентаграмма угасала, а вокруг раздавались проклятия и чуть слышные ругательства.

Шум приближающейся битвы разносился уже с подножия холма, хруст сминаемых костей и звон стали.

Вы находитесь под заклинанием экзорцизм. Чтение ритуала приостановлено. Святое заклинание причиняет вам минимальный негативный эффект.

Когда слепящий свет иссяк, я разглядел побочный эффект от нацеленного на меня заклятья — сила святой магии была столь высока, что направленная на меня одного, смогла исторгнуть духов из двух одержимых, что корчились в мучениях у контуров потухшей звезды. На секунду в моей голове возник образ, что случилось бы со мною, прими я предложения Войп'а сменить класс и стать личем.

Но времени фантазировать нет, стоило только взглянуть на сражение, разворачивающееся невдалеке от нас, как я забыл про все. Я видел лишь мерные взмахи огромного молота, крушащего моих скелетов, как терракотовых воинов. Вблизи командир выглядел еще больше... Доспехи отражали поток арбалетных болтов, которые не в силах были пробить зачарованную сталь. Лишь огромный освещенный молот с гулом рассекал воздух, разнося вдребезги очередной костяк. Рыцари, сопровождавшие своего командира, давно пали, нагрудный доспех в нескольких сочленениях пробили напитанные мертвой энергией серые болты, но безумную машину уничтожения сжигал праведный гнев, глаза сияли, а тело не знало усталости.

На поле битвы оставалась лишку малая кучка наших противников, с трудом сдерживающая последний десяток крысов во главе с вожаком. Мертвые арбалетчики не пострадали, они своими выстрелами поддерживали Хелге с Викторией, кружащих вокруг командира святого ордена. Скелет паладина затесался к крысам. Видар и еще двое одержимых отступили за немёртвых арбалетчиков, выполняя мой приказ сохранить свои жизни.

Собрав крохи маны, переданные мне через метку мучений, я наложил на человека иссушение, что с трудом пробило его магическую защиту. По лицу воина сложно было понять, причиняло ли мое заклинание хоть какой-то урон. Больше я был непригоден ни для чего и стоял в ожидании, когда закончиться отведенное на перезарядку метки время.

Вожак крысолюдов, израненный и покрытый брызгами крови, бросился к нам на подмогу. Мертвые израсходовали последние снаряды для арбалетов и, подчиняясь моей воле, отступали вместе с истощенными одержимыми. Я надеялся сохранить в этой мясорубке хотя бы этих бойцов, ведь все равно от них больше не будет никакой пользы в этом сражении. Какой же я никчемный юнит на поле боя. Без доступа к магии я ничего не могу сделать, а вступать в ближний бой — проще сразу разбежаться и убиться головой об стенку.

Тем временем, человек уже начал уставать, его сияние постепенно угасало и движения замедлялись. Удары вампирши, воин отражает рукоятью молота, Хелге со своими кинжалами просто кружит вокруг, не в силах что-либо предпринять. Вожак крысолюдов медленно поднимается по холму. Скелет паладина валяется в стороне, безуспешно пытаясь подняться на раздробленные ноги. Вот кажется и все. Бой застыл в хрупком равновесии и его исход зависит от того, кто первый совершит ошибку. Сейчас мы похожи на собак, что травят медведя.

Прошло уже двадцать минут после последнего применения метки мук и я решил закрепить ее действие на человеке, может хоть какие-то крохи маны достанутся мне из уставшего воина. Не долго думая, ваш покорнейший слуга решил добавить метку Войп'а, и эффект превзошел все мои скромные надежды.

Метка Войп'а и Метка Мук вступили в резонанс. Вы получаете дополнительные пункты ману за усталость жертвы. После смерти некротическая энергия будет запечатана в трупе, что не позволит разлагаться мертвой плоти. Выполнение ритуала поднятия мертвого затруднена и потребует больше жизненных сил заклинателя.

Пока я отвлекся на случайный эффект моих умений, в бой наконец-то вступил гигантский крыс, но это внесло лишь больше хаоса. Удар алебарды пришёлся на вскинутый молот, лезвие оружия уцепилось за рукоять. Виктория решается воспользоваться секундной заминкой и вкладывает всю силу в единственный удар клинка. Воин отпускает правую руку, сжимавшую молот у боевой части и оружие, удерживаемое лишь с одной стороны, опускается к земле. Веса святого предмета хватает, чтобы вывернуть оружие из лап крыса. Свободной рукой он успевает перехватывает меч вампирши, удерживая его железным кулаком. Кровь брызжет из под пробитого металла. Я чувствую поток магической энергии, что струиться под эффектом печати из кровоточащей ладони человека. Бросок Хелге, сжимающего ножи, отбрасывается могучим ударом окованного сталью сапога, ломающего парню ребра. Золотое свечение, растекающееся по клинку моей ученицы, заставляет ее выпустить из рук оружие и шипя схватиться за дымящиеся руки. Удар шипованного хвоста прорубает мышцы предплечья, заставляя человека бросить молот, но ответный удар по лицу окровавленной латной рукавицы отбрасывает вожака крысолюдов на землю.

Не задумываясь, перехватываю посох подобно пилуму и метаю в человека. Удар тяжелого оружия заставляет воина отшатнуться, добавляя недостающую мне для заклинания ману. Иссушение заставляет воина запнуться ещё на один миг, и этого мига хватает Виктории, она найдя крохотную щель в сочленении доспехов, вгоняет свой стилет в бедро противника. В этот же момент харкающий кровью Хелге, запрыгивает на спину, согнувшемуся от резкой боли человеку, и вгоняет нож в незащищённую доспехами ключицу. Подобно гигантскому израненному медведю, святой сгребает парня здоровой рукой и отбрасывает от себя. Но он уже не в силах подняться. Магическая энергии могучим потоком вливается в мое тело. Я спокойно подхожу к поверженному противнику.

— Сдохни мерзкий некромант! — окровавленная светящаяся золотом ладонь касается моей груди, исторгая ослепительный свет.

Я вижу, как Хелге и Виктория, заслоняются руками от божественного сияния.

На вас наложено заклинание экзорцизма. Заклинание развеивает все заклинания школ Тьмы и Смерти не причиняя Вам вреда.

Улыбаюсь в лицо своему противнику, доставая ритуальный нож.

— Что!? Тебя же должно развеять, тварь!!! — Искреннее удивление и непонимание.

— Успокойся и не мучай себя напрасными терзаниями. Я простой человек, хотя и с каплей крови дуотта. Прими свою судьбу, светлый пес. Твоя душа еще послужит во славу Войп'а. — Острейшее лезвия артефактного клинка, медленно двигаясь снизу вверх, встречает подбородок, пронзая мышцы и кости черепа, достигая мозга.

Метаморфоза I уровня: 0/10 поглощенных в бою душ враждебных существ любого уровня, 1/1 поглощенных в бою душ враждебных героев любого уровня.

Осторожно опускаю тело могучего воина. На фоне всего обилия металла выделяется голый непокрытый череп, морщинистое лицо, испещренное шрамами, и как ирония, густая черная борода. Широко распахнутые бесцветные глаза, скрывающиеся под мощными надбровными дугами, остекленевшим взором провожают свинцовые тучи. Первые тяжелые капли падают на посеревшее лицо. Опускаюсь на колени, осторожно закрывая глаза павшего человека. Холодное прикосновение бездны на долю мгновения сжимает ваше сердце.

Войп доволен вашей жертвой. Вы получили шанс воззвать к пустоте во время следующего ритуала.

Молча подобрав валяющийся рядом посох, подставляю лицо первому дождю, встреченному мною в этом жестоком мире. Полы плаща развиваются, подхваченные порывами штормового ветра.

— Видар, свяжите вожака. Виктория, Хелге, за мной. — мои соратники не говоря ни слова встают за моей спиною.

Мы спускаемся с холма на встречу к группе крысолюдов. Скелеты, повинуясь моему приказу, безмолвно следуют за ними. Сквозь завывания разбушевавшейся стихии я слышу тихий шелест металл, скользящего в ножнах. Моя ученица, поняв все без слов, медленно вынимает меч.

Дюжина грызунов, завидя наше приближение, начинают яростно пищать и сбиваются тесной группой. Они устали, изранены и напуганы.

— Они нужны мне живыми. Я должен сам нанести последний удар. — Перехватываю чуть удобнее посох левой рукой и вынимаю ритуальный клинок. — Отрубайте конечности, перерезайте сухожилия — мне безразлично. Мне просто нужны их души.

Внимание, Вы ставите под угрозу существование заключенного Вами союза. Если Ваш союзник узнает о Вашем предательстве, на Вас ляжет клеймо клятвопреступника.

Вспышки молний озаряют окровавленные трупы крысолюдов. Вонзаю лезвие клинка в сердце последней жертвы. Зеленый камень пульсирует в основании ритуального ножа, покрытый волнами мрака.

Посредник последнего пути готов к Метаморфозе I уровня: 10/10 поглощенных в бою душ враждебных существ любого уровня, 1/1 поглощенных в бою душ враждебных героев любого уровня. Допустимо проведение ритуала трансформации артефакта.

* * *

Я стоял на холме и наблюдал как скелеты забрасывают в телеги трупы людей и крысолюдов. Очередная вспышка молнии отразилась золотыми искрами на предмете, валяющемся в траве, примятой разыгравшейся битвой. Опустившись на колени и счистив гряз с находки, я поднял тяжелый желтый том в золотом тиснении. Налетевший порыв ветра распахивает книгу, перелистывая тяжелые страницы, украшенные причудливой вязью букв. Одолеваемый любопытством, я начал вчитываться в строки.

Внимание, Вы приступили к изучению Основ Белой Магии.

Глава 11 (Рождение Гарма)

Я молился жарко, глазами в глаза,

В небо душу плавил до дна:

Если свет, который во мне есть тьма, —

То какова тогда тьма?

Алиса

Моя Война

Холодная кожа доспеха покрыта каплями влаги после разыгравшегося ненастья, воздух чист и свеж, а кончики пальцев покалывает от осенней прохлады. Краски этого мира не устают удивлять меня, завораживая своей глубиной и поражая безумными сочетаниями. Разве мог я представить, что шаг в цифровой мир обернется не строкой системного кода, а свежестью осенней грозы, что будет смывать приторный запах крови и вонь вскрытых кишок, пропитавшие наш отряд.

Внимание, Вы получили новое достижение Путями Творца. Изучая магию смерти и белую магию вы встаете на путь созидателя псевдожизни. Смерть нужна чтобы дополнять жизнь, но далеко не каждый сможет смириться с этой простой истиной. Сочетания белой магии благословений и ритуалов смерти может давать неожиданные эффекты. Отныне заклинания школ смерти или белой магии, наложенные на одну цель, снижают время и стоимость наложения чар другой школы.

В мерный скрип тележных колес вплетается шуршащий звук полируемой стали. Лезвие ножей, что обрабатывает Хелге, уже похоже на зеркало и я могу видеть, как в его отражении по бездонному синему небу скользят молочно-белые облака. Ритмичная поступь марширующих скелетов изредка нарушается громкими всплесками, когда походные сапоги безразличных созданий с чавкающим звуком погружаются в очередную грязную лужу. Захваченный обоз размеренно движется по размытой грозою дороге к деревне одержимых духами.

Поздравляем, Вы выиграли сражение.

Внимание, в награду за участие в сражении ваши параметры увеличены: +2 пункта устойчивости к откату, + 1 пункт к силе магии, + 1 пункт к магической выносливости, + 1 пункт к силе, + 2 пункта ловкости.

Внимание, Вы одержали верх в битве, значительно уступая противнику числом и подготовкой. Вы получаете достижение: Спартак. Отныне вы будете получать дополнительные случайные бонусы от прочтения книг по тактике и стратегии.

Внимание, полученного опыта достаточно для перехода на следующий уровень. Вы достигли 8 уровня. Сила магии увеличена на 1 пункт. Доступно два умения на выбор: Конклав и Темный Инквизитор.

Огромный черный ворон, парит над отрядом. Его неправдоподобно четкая тень скользит по земле. Заметив куски мертвой плоти, прилипшей к сиденью возницы, он опускается рядом со мною и вылавливает их из трещины в полу. В луже крови отражаются умные глаза, что рассматривают меня с нескрываемым интересом. Виктория, пролежавшая всю дорогу под навесом фургона, сейчас похожа на маленького ребенка, что с восторгом следит, как голуби клюют рассыпанные семечки.

Внимание, Вы поднялись на новую ступень служения Войп'у.

Резкий взмах крыльев и черное тело уноситься прочь. Капюшон, сброшенный порывом птицы, разбрасывает капли воды, что оставляют пятна на изысканной бумаге книги.

Книги всегда были моей страстью. Это был Тот чертов омут, в который я был готов ринуться не думая ни секунды. И мне было без разницы, что это: учебник истории, проверенное временем художественное произведение, сборник статей с последней медицинской конференции, сводки новостей или не наделенная особым смыслом одноразовая фантастика. Я просто получал удовольствие от погружения в мир чернил и чужого сознания.

Вот и сейчас я с удовольствием рассматривал каллиграфический почерк в обрамлении вязи символов и рисунков, украшавшую книгу основ белой магии. Многие из них схожи и кажется, что были расставлены в хаотичной последовательности, не имея никакой связи.

Одна из капель попала на такой символ и я, не долго думая провел ладонью по странице, размазывая брызги по прекрасной бумаге... Место аккуратного узора в треугольнике занял черный оскаленный череп, купающийся в волнах золотого сияния.

Внимание, Вы нашли одну из скрытых заметок.

Внимание, Вы получили новое достижение Студиоз. Внимательно изучайте книги в поисках секретных записок и тайных знаков. Прилагайте больше усердия и редчайшие знания окажутся в ваших руках.

Это было простое заклинание исцеления и я знал из мануалов, что некоторые заклинания обладают большим количеством эффектов, чем прописано в их описаниях. Так например если применить эту магию на мертвом существе, то вместо лечения оно нанесет ему урон магией света. Игроки постоянно экспериментировали и рыскали на форумах в поисках дополнительной информации, но кто захочет делиться найденным "кладом" с другими?

Учитывая, что знаний о сочетании магических способностей и заклинаний очень мало, моя находка приобретала дополнительную ценность. Ведь в книге напротив каждой магии стояло с десяток, менявшихся под моими пальцами, отметок. Спешно перелистывая страницы, я убедился, что некоторые знаки совпадали, что могло говорить, как о проявлении нового эффекта как при сочетании этих заклинаний, так и при действии в определенных условиях. Но пока я могу лишь строить догадки.

Это было безумно интересно! Наверное для каждой книги должен быть свой шифр, а вот структура должна быть одна. Ведь заклинания можно комбинировать из разных школ... Как обидно, что у меня нет других книг, которые я выбирал в пещере дракона. Нужно будет обязательно найти их и перечитать, особенно меня интересовала книга расовых способностей. А что если в ней скрыт шифр к неизвестным способностям дуоттов? И словно в подтверждение моей догадки, игра выдала новое системное сообщение:

Внимание, Вам доступен новый скрытый квест Самопознание. Награда за выполнение подпунктов задания: новые расовые способности, соответствующие полученным знаниям.

Награда за полное выполнение квеста: уникальный расовый артефакт.

Вот и не знаю теперь радоваться или грустить. С одной стороны это очень хороший квест с более чем серьезной наградой, а вот с другой... С другой стороны получается, что игра способна генерировать квесты, ЧИТАЯ мысли игрока! И я не знаю, относится ли это ко всем игрокам или только к сорвавшимся, что стали частью системы. Ведь если я стал просто системным кодом программы, считать ли, что все то, что я совершил, были именно МОИМИ действиями и желаниями?

А предложение Войп'а сменить класс и стать могущественным личем... Кем бы в действительности я стал? Очередным сосудом для нового искусственного интеллекта? Или у меня разыгралось воображение и я становлюсь параноиком?

* * *

"Темный Инквизитор". До чего же пафосно... Зато весьма эффектно, ведь совершенно случайно получив доступ, не только к школе смерти, но и к белой магии, я могу лишь довольно урчать, пожиная плоды этого симбиоза. Хотя это наверное только ростки будущего могущества.

Мои немертвые теперь имеют 10% шанс отразить заклинания церковной и белой школ магии. Более того, яркий солнечный свет будет накладывать значительно меньший негативный эффект.

Это замечательно, ведь мы готовимся к войне с самым неудобным противником — инквизицией. Так что удивить, значит победить.

* * *

Жизнь в деревне одержимых била ключом. Зомби, под присмотром погонщика мертвых, неспешно разгружали наш караван смерти. Десятки трупов, ящики с амуницией, боеприпасами, разобранными и покрытыми толстым слоем масла деталями осадных орудий. Что может быть прекраснее, чем созерцание честно завоеванной добычи? Чувствую себя князем, вернувшимся из дальнего похода.

Что? Вы хотите сказать, что я подлым ударом в спину, обманом и предательством заполучил этот груз? Полностью с вами согласен. Вот и вожак крысолюдов пищал тоже самое, когда его волокли в погреб.

Вы скажете: "Как же так? Ведь вы заключили союз!" Да, лич, что сейчас сидит в своем замке и ждет когда я приду и его спасу, может смело назвать меня предателем и будет полностью прав. Вот только мне плевать. Пусть скажет спасибо, что караван не дошел до осаждающей его армии. Он напоминает мне мерзкого таракана, что не успел мне сделать еще ничего плохого, а я уже хочу его раздавить. Не из злости. Не из желания видеть чужие муки. Нет. Человек, монстр, нелюдь или дух не заслуживает ничего иного, если он бросил доверившихся ему собратьев в беде. Если для него важнее собственное существование, так кто может сказать, что вместо благодарности я не получу отравленный клинок под ребра.

Погружённый в свои мысли, я не сразу заметил бледного и устлавшего человека, что не сводил с меня взгляда лихорадочно блестящих глаз.

— Так что и мне стоит подумать о собственной жизни и благополучии доверившихся мне. — Сказал я стоящему напротив меня и видимо совсем недавно очнувшемуся охотнику. — Как ты считаешь? Я ведь прав, Цепной Пес величайшего ордена Святой Инквизиции?

Осунувшийся, с черными кругами под глазами, но гордо смотрящий прямо в глаза мужчина больше не напоминал бьющегося в агонии и собственном дерьме наркомана. Кажется, что он был готов к ужасным пыткам, изощренной казне, принесению в жертву, да и кто знает к чему еще. Но только не к такому вопросу. И теперь он стоит, скрестив руки на груди, набрав полную грудь воздуха для пламенной речи и не знаю, что же ответить.

— Я... Я не понимаю о чем Вы... — Начал с небольшой, но такой весомой оговорки слуга инквизитора. — ...о чем ты говоришь, отродье дьявола!

Ну вот, что за нелепый бред фанатика? Да и что он тут делает на свежем воздухе?

— Староста, зачем выпустили заключённого?

Нетерпеливо переминающийся с ноги на ногу староста, явно не знающий куда деться от этой неловкой ситуации, пару секунд не знал с чего же стоит начать.

— Простите, милорд! Но это последняя просьба заключенного! Я не мог отказать в исполнении предсмертного желания.

— Последнее желание стало быть? Ясно...

Я прошел мимо мужчин к уютной открытой веранде дома старосты. Темное укромное место, таившееся в тени неизвестных мне, но от этого не менее прекрасных деревьев, покрытых золотистой опадающей листвой.

— Охотник, сядь напротив меня. Я хочу с тобой поговорить. — От моих слов Хелге дернулся, как от пощечины, староста удивленно переводит растерянный взгляд с меня на мужчину, а слуга инквизитора кажется одним своим яростным взглядом готов немедленно провести аутодафе моего уставшего тела. — Сядь! пока я окончательно не передумал и не сотворил то, что ты в действительности заслужил.

— Мне плевать на твои пустые угрозы, темный. Истинная вера посвятившего свою жизнь служению Господу не знает страха!

Как же я устал... Что за пафосный день? Хорошо хоть он соизволил сесть, несмотря на свою браваду.

— Оставьте нас одних. Хелге, тебя это тоже касается. Ты не должен слышать наш разговор. Скажи, чтоб принесли нам тот чудесный напиток и иди помоги Виктории с караваном. Мне необходимо, чтобы вы как можно скорее составили полный список захваченного имущества и пригодных для ритуала тел.

* * *

Я сидел и наслаждался ароматным напитком. Все же он был прекрасен... Почему-то его вкус напоминал мне обычный морс из бабушкиного погреба, что я так любил пить в детстве, только во сто крат вкуснее. Наверное опять искусственный интеллект решил поиграть с моим уставшим сознанием и достал из потаенных карманов души почти забытые, но необычайно сильные и приятные воспоминания. Эх, прогрессирует моя безумная паранойя. Интересно было бы узнать, что бы ощутили ли другие игроки, выпив со мной из одного бокала. Стоит не забыть угостить этим ягодным напитком моего сына, когда он наконец-то уже доберется до меня. Но это случиться еще не скоро, ведь сейчас всего только четвертый день из предстоящих мне трех недель жизни в непроницаемом для других игроков барьере...

— Ты позвал меня, чтобы выпить с тобою какое-то зелье, да?! — потерявшей терпение пес был более не в силах сдерживать свой гнев.

И как я мог совсем про него забыть? Видимо мой разум жаждет покоя и хотя бы недолгого забвения в спасительных объятиях сна. Я стал слишком рассеянным и невнимательным, забыв, что в шаге от меня сидит прекрасно обученный убийца, что, даже закованный в тяжелые цепи, способен сломать мое тело, как хрупкую игрушку.

— Дурак ты. Разве ты не видишь — я отдыхаю. Хотя тебе наверное больше и сказать-то нечего, да? Тоже мне, рыцарь без страха и упрека, что пытается разозлить ужасного некроманта.

Стоило мне отвести от моего вынужденного собеседника взгляд, как мысли опять утекли в иное русло... Ну что с моим сознанием творится? Я хочу душистой полевой земляники, сладкого парного молока и тонких ноздристых блинов с густой деревенской сметаной... И пусть весь мир с его интригами и борьбой за существование подождет в сторонке.

— Почему этот парень так на меня смотрел? И... — Было видно, что пса одолевали совсем другие мысли, — И что Вы собираетесь со мною делать?

— А ты ничего не помнишь? Интересно, это последствия отравления алхимическими ядами или Виктория немного перестаралась и хорошенько приложила тебя чем-то очень тяжелым по затылку? — Я все так же не смотрел в его сторону, совершенно игнорируя гордый и вызывающий взгляд. — Ты один из палачей его дедушки. Да и самого парнишку чуть не отправил в ласковые объятия пустоты. Мне буквально чудом удалось удержать его душу в этом бренном мире и за это стоит сказать спасибо твоему хозяину. Самое забавное в этой ситуации это то, что он не терзался сомнениями и бросил тебя на растерзание, а ведь мог и захватить с собою. Хотя, насколько я понимаю, это банальная история и охотники всегда были лишь игрушки в руках церкви. Вас с детства учат быть безмозглыми солдафонами. И вы способны только убивать, совершенно не задумываясь о том, чью жизнь вы оборвете.

— Я ни разу в жизни не запятнал свои руки кровью невинных! Я не палач! — Охотник, сжигаемый яростью за уязвленное достоинство, вскочил, переворачивая бокал, к которому он так и не притронулся. Звеня цепями, сковывающими его лихорадочные движения, он запустил в стену почти полный кувшин с так понравившимся мне напитком. — Да что Вы можете обо мне знать! Как Вы вообще посмели рассуждать о том, чего не ведаете! Я столько пережил, чтобы быть допущенным к служению господу! Он. Выбрал. Меня. Я был отмечен его сияющей дланью, иначе мне суждено было умереть во время испытаний веры!

Я сидел и наблюдал, как по стене стекают капли напитка... Брызги от разбитого сосуда запачкали светлую ткань моего балахона. С пальцев протянутой к буйствующему мужчине руки послушно слетает заклинания, окутывая тело пса иссушающими чарами.

Бледное лицо, черные круги под глазами, прерывистое дыхание и судорожно впившиеся в столешницу руки, удерживавшие ослабевшее тело. Его шатает, но он держится на одной своей гордости и не собирается садиться.

— Ты так легко разбрасываешься чужим трудом, как и чужими жизнями. Алвис, трактирщик, дедушка паренька, которого ты чуть не убил, потратил много лет и сил для того чтобы мы могли насладиться творением его рук. Он сам собирал ягоды и травы, готовил напиток, а потом тщательно следил за ним годами. А ты, ни секунды не думая, просто взял и в миг уничтожил то, над чем с любовью трудился ни один год убитый вами старик — истинный, между прочим, мастер своего дела. Без причины, вот так вот, просто потому что ты так сейчас захотел. Это так ... — Я замер на секунду подбирая подходящее определение для самонадеянности и самопрощения. — Это так по-инквизиторски. А по моему ты просто глупая, дикая псина, неспособная оценить нечто прекрасное. Ты способен только рвать по чье-то воле. Хотя какая в том честь?? Одним словом — пес.

— У меня есть имя! Меня зовут... — Повторное кастую на него иссушение и также спокойно и размеренно, как и до этого говорю:

— Мне плевать. Неужели ты думаешь, что меня может волновать, как тебя зовут и какие ужасные страдания ты перенес в детстве. — Я достаю том белой магии и открываю на нужной мне странице. — Это ведь святая книга? Такой "ВЕЛИКИЙ" символ твоего служения.

— Как ты смеешь прикасаться к ней, еретик! — не успев отойти от двух иссушений, хрипит мне этот фанатик.

Ну вот опять охотника понесло. Вбитые в голову церковные законы и уставы продолжают думать за него, а озаботиться тем, что истинно святая вещь мне в руки просто не далась бы, будь я, конечно истинным злом, как рисует таких как я его орден, это так тяжело, это ведь существенно сложнее чем два плюс два.

Вами успешно изучено заклинание Очищение. Для дальнейшего изучения белой магии посетите заклинательный покой. Ищите и изучайте другие книги белой магии, для расширения спектра доступных заклятии и совершенствования их применения.

Слабое, едва ощутимое золотистое свечение, окутывающее мои руки, накатывает волною на охотника, развеивая мое заклинание смерти и остаточные эффекты алхимических зелий.

— Как?.. Это белая магия, противостоящая вашей гнили! Она даруется лишь достойным!

Кажется это уже слишком тяжело, для не окрепшего после агонии организма. Того и гляди, доведу я пса и получу очередное достижение за первый инфаркт, произошедший в игре.

— Да, хорошенько же вам промывают мозг в церкви. Избранность, Непогрешимость, даже более того ИСТИННОСТЬ. Пойдем я тебе покажу кое что любопытное.

* * *

Мы стояли напротив связанного вожака крысолюдов. Хорошо, что ему в рот затолкали кляп, иначе нас сейчас облили бы потоком нечистот. Мне вполне достаточно его раздражающего, приглушенного кляпом, пищания.

— Ты говорил об Избранности? Смотри, если следовать основным требованиям, выдвигаемым святым орденом для охотников, из этого крыса получился бы идеальный служитель твоей веры. Его тело прекрасно адаптировалось к алхимическим мутагенам и эссенциям, более того изначальная адаптивность усилит любой эффект. Обрати внимание, какие пропорции, какая прекрасная шерсть и идеально развития мускулатура. Стоит заметить, что он превосходно говорит на нашем с тобою языке, а его мозгам позавидовало бы большинство представителей племени человеческого. Если кому и дал твой бог шанс идеально пройти испытание инквизиции, то это ему, а отнюдь не тебе. Ты лишь обрел умения и силы за счёт тренировок и постоянной магической подпитки. Не более того.

— Но он злая и агрессивная тварь, служащая тьме!

— Да, безусловно, равно в той же мере как и ты. Только вот ваша братия почему-то зовет это Служением Богу. И для меня нет никакой разницы между вами, потому что для меня вы оба служите тьме. Но у него есть одно преимущество перед тобой. Даже сейчас крысу хватает духа отстаивать свою неправоту не перенося ответственность на Церковь и её служителей, не так ли?

— Да, Я!!! Я всегда готов к бою! — Возможно и у псов есть крохи собственной воли. Он вроде готов отвечать за свои поступки. А хватит ли сил донести свой крест?

— Отлично. Докажи это. Сегодня ночью ты сразишься с Хелге. Бой до смерти одного из вас. Выживи и обретешь свободу. Можешь идти готовиться. Я скажу, чтобы с тебя сняли цепи. И не забудь помолиться, кому ты там молишься.

* * *

Я привык спать урывками: пару часов ночью, пару — утром, ну и хотя бы десяток минут вечером. И не важно где, когда, в каком положении и что происходит вокруг. Я вернулся на понравившуюся мне веранду, присел отдохнуть в мягкое кресло и мгновенно погрузился в царство Морфея. И ни крики одержимых, ни грохот разгружаемых повозок, ни приказы погонщика мертвых не могли мне помешать. Но стоило только Хелге и Виктории подойти ко мне, как я открыл глаза и потянулся до хруста в суставах, стряхивая остатки бредовых видений.

Спать такими урывками очень удобно, но есть два больших но — ты перестаешь понимать, какой сейчас день и час, а твои сновидения... Они поистине ужасны. Настолько реалистичны, отвратительны и безумны, что ты начинаешь сомневаться в собственном душевном равновесии.

Так и сейчас, я был безумно благодарен этим двоим за свое пробуждение, потому что самый худший из моих кошмаров пробрался и в этот мир. А все началось с того, что я видел самый страшный момент моей жизни — как умирает моя жена на моих руках. Я не хочу описывать это, просто скажу, что не забуду этот миг никогда.

Он часто преследует меня ночами и я давно научился вырывать свое сознание из цепких лап сна, но порой вместо того чтобы очнуться, я проваливался еще глубже. Я открывал глаза, думая, что поборол сон. Но это была ужасная ложь. Я понимал, что нахожусь в своей старой комнате, закатные лучи солнца проникали сквозь неплотно задернутые шторы чтобы утонуть в затхлом вязком воздухе, полным клубящейся пыли. Пыль и тлен царят здесь. А за моей спиной, в самом дальнем углу стоит ОН. Я не вижу его, но знаю, что ОН там. Я слышу, как острый ноготь проводит по иссохшему корешку одной из книг, рождая мельчайшую трухлявую взвесь.

ОН ждет. Я чувствую ЕГО улыбку. Последние лучи солнца угасают, комната погружается в непроглядный мрак и я чувствую, как рассыпаются ржавым крошевом последние оковы, удерживавшие ЕГО. Обманчиво легкая поступь, секунда тишины, превращавшаяся в вечность. Я не могу шевельнуться, но чувствую как в том мире мое тело пытается поднять голову, открыть глаза и позвать на помощь. Но вместо этого лишь свинцовая тяжесть сведенных в судороге мышц. Горячая ладонь ложиться на мою голову, сжимая кости черепа. Острый ноготь медленно и осторожно погружается в глазницу.

В настоящем мире моя голова разрывается от ужасающей боли, череп печет изнутри и я просыпаюсь...

Я просыпаюсь в своей старой комнате и закатные лучи солнца проникает сквозь неплотно задернутые шторы, чтобы утонуть в гуще медленно клубящейся пыли. ОН тут. Ждет. Улыбается. ОН счастлив. И все повторяется вновь, раз за разом, пока кто-то случайно не разорвет этот порочный круг. Но ОН не расстроится, ведь я еще не раз вернусь в свой персональный ад...

— Учитель, с вами все в порядке?

— Да, Виктория. Я просто немного устал. Пойдем...

Ритуал подчинения прерван. Цель успешно сопротивляться магии внушения.

* * *

Лучи закатного солнца озаряют главную площадь деревни, высвечивая тускло блестящие изгибы ритуальных звезд, покрытых множеством сложнейших узоров. Мне повезло встретить в деревне одержимого, чей дух покровитель при жизни был архитектором и поделился своими знаниями со своим носителем. Вместе мы создали рисунок прекрасной и сложной звезды, вобравшей в себя десяток пентаграмм. Тут было и место для мертвых солдат, и круги для наполнения силой пустоты оружия и доспехов. Центр же представлял собою огромный круг, вмещающий в себя несколько пентаграмм силы, расположенных вокруг приготовленной к бою площадки.

В одной из звезд сейчас лежал поверженный воин, в другой стояла Виктория, а еще две пока были пусты.

Эта ночь больше будет походить на нескончаемый танец смерти и непрекращающуюся гонку наперегонки с ускользающим временем. Я не уверен, смогу ли я завершить этот бесконечный ритуал, но точно знаю, что просто обязан это сделать.

Слишком многое накопилось за эти пару дней и чтобы хоть как-то нагнать ускользающее время, стоит поставить все на зеро и надеяться на удачу.

Хотя какая удача? Кого я обманываю! Госпожа фортуна никогда не была склонна к проявлению милости к моей персоне. Все, чего я добивался, чего достигал я обязан лишь одному — себе самому. Ровно как и все мои потери и неудачи связанны только с моей ленью, забывчивостью и невнимательностью. А значит сегодня я должен забыть обо всем, кроме своей цели.

* * *

— Хелге, что ты думаешь о предстоящем бое? Ты уверен в своих силах? Может быть стоит перенести эту дуэль, пока ты не станешь сильнее?

Лунные блики на остриях ножей, отсветы костра на обнаженном до пояса теле парнишки, ярость в глазах и холод в сердце. Жар дышащего адреналином тела и обманчиво расслабленные мышцы. Он готов к бою, но как он поведет себя в схватке, для всех остается загадкой. Сейчас мне очень важно знать, кто управляет этой оболочкой.

— Да, мастер, я готов отправить его душу в последний путь. Я видел, как он молился своему богу в надежде на спасение... Жалкий человек, что может пригодится лишь в виде живого трупа для Ваших опытов.

Я положил руку на плечи Хелге, разворачивая к себе. Кажется я перестарался, пытаясь разбудить в этом создании юношеский дух.

— Мальчишка, ты забываешься! Он не простой солдафон и даже лишившись своих эликсиров, в состоянии оборвать твою жизнь. Ты уже допустил однажды ошибку, понадеявшись лишь на свои скромные силы. Помнишь к чему это привело? — В ответ только яростный взгляд. Конечно он помнит и винит себя за это. — Не следует забывать, что ты не один. С тобою всегда был твой хранитель. Не стоит оставлять его в стороне, даже имея в своем сердце дар вампирши и безграничную силу Войп'а. Следуй зову своего нового сердца, будь осторожен с пустотой и верь своему духу. Все, иди и будь осторожен, ведь больше я не стану вмешиваться...

* * *

Как по мне, так это безумие. Два простых ножа и ничего более против пса, вооруженного небольшим прямоугольным щитом и длинным ятаганом. На обоих нет ни доспехов, ни обуви, лишь грубые холщовые штаны. Я уже не надеюсь на победу парнишки, хоть бы жив остался...

Хелге явно не слышал, что я ему говорил, пока он тешил свое сознание жаждой мести. Второй бой с охотником мальчишка начал с того, чем закончил первый — копье праха, нацеленное в грудь противнику рассыпалось серым пеплом на горящим ослепительным светом щите. И больше ничего. Ни одного выпада, ни одного удара, лишь бешеная пляска мальчишки, спасающим свое тело от острия ятагана.

Схватка была столь стремительной, что походила на слайд шоу с молниеносно меняющимися кадрами. Я с трудом мог улавливать мельчайшие движения, едва различимый полуоборот, стремительные удары и шаги. Движения Хелге были яростны и молниеносны, а сам он сейчас больше напоминал серую тень, что кружиться во круг охотника. Только вся его скорость и неуловимость разбивалась о скалу невозмутимого спокойствия и умения убивать.

* * *

Легчайший клинок со свистом рассекал воздух, раз за разом оставляя неглубокие царапины на незащищенном доспехами теле. Хелге, покрытый кровоточащими порезами, двигался все медленнее, с трудом избегая смерти. Зажатый на самой границе жертвенного круга, парень не успевал за монотонно рубящимся псом.

* * *

Каждый удар точен, скуп и лаконичен. Ни единой паузы в движениях, все тело движется в след за клинком, постоянно меняя позиции и высоту удара. Шаг, удар, полуоборот, взмах, сноп искр от вгрызающейся друг в друга стали, блок лезвием, доворот, щит плашмя в лицо, удар клинком в ноги с подшагом...

* * *

Хелге, щурящийся от заливающей лицо крови из рассеченной брови и с трудом избегающий сверкающего лезвия, взвивается в воздух, оттолкнувшись от щита пса. Кувырок назад, атака с колена, лезвия одновременно в ногу и горло. Очередной сноп ослепительных искр, горящей в пламени костров стали. Толчок, удар коленом в солнечное сплетение... На долю секунды открывшийся противник уже исчез. Ошибка. Тело мальчишки летит, не встречая сопротивления, мышцы сводит в ожидании неминуемого удара.

* * *

Корпус пса разворачивается вокруг своей оси, избегая удара. Доворачивающееся тело само выбрасывает вперед руку со щитом. Удар в спину выбивает воздух и легких мальчишки. Ловя равновесие он делает кувырок и резкий разворот. Шагнуть вперед, опора на левую, присесть, закрыться. Сейчас будет бросок.

* * *

Мышцы, разрываемые в запредельных нагрузках, с трудом выравнивают тело. Разум спит, опьяненный кровью и жаром битвы. Хелге, с трудом разрывая легкие глотком воздуха, разворачивается и бросает нож. Лезвие медленно рассекает сгустившийся воздух. Скрежет клинка о металл. Опять ошибка. Еще один отчаянный бросок.

* * *

Нож, отбитый щитом, вращаясь вокруг свое оси, улетает в небо. Шаг вперед, опора на правую ногу, подшаг. Удар ятаганом плашмя по воздуху. Справа налево. Сверху вниз. Вспышка и звон отбиваемого ножа. Тело разворачивается вокруг себя, повинуясь инерции. Взмах щитом. Снизу вверх, справа налево. Щит срывается с руки.

* * *

Вспышка боли, кровавый туман. Удар окованного края брошенного щита приходится в лицо. Губы лопаются как перезревший плод, брызги крови. Глухой удар спиной о землю, перекат через левое плечо.

* * *

Я вижу, как удар отбрасывает тело Хелги, кровь обильно заливает лицо и руки мальчишки. Он стоит, преклонив колено, и не находит в себе сил подняться.

Цепной пес, который больше похож на голема, что движется как механизм, плетя танец битвы, наносит последний удар, нацеленный в шею склоненного противника...

* * *

Тело медленно заваливается вперед, левое предплечье касается земли, перекат. Свист стали за спиной. Выход с опорой на обе ноги, разворот. Сейчас будет удар.

* * *

Секунду назад поверженный противник, уходит с линии удара. Тело теряет опору и мышцы с трудом возвращают равновесие, разворачивая лицом к противнику. Мах левой, перекрывая взгляд. Подшаг. Колющий прямой в сердце.

* * *

Ладонь правой руки, окутанная призрачной дымкой, медленно разворачивается, сбивая ребром лезвие ятагана. Пальцы, покрытые горячей кровью, лежат на тупой стороне клинка. Рывок оружия. Противник проваливается за мечом. Разворот корпуса к потерявшему опору псу. Резкий удар. Снизу вверх и вперед, распрямляясь как пружина. Ладонь левой под грудь, правая — в подбородок. Черная вспышка...

Внимание, нанесен урон магией крови.

Внимание, нанесен урон магией духа.

Внимание, нанесен урон магией смерти.

* * *

Руки Хелге окутывает багровый туман, с ладоней стекают комья черного пепла, в воздухе тает призрачное свечение. Вдоль линии пентаграмм плещутся волны тьмы, огромная низкая молочно-белая луна освещает поляну. Я чувствую, как энергия переполняет все линии и компоненты сложнейшего ритуала. Больше ждать нельзя. Теперь дело за мной.

Подходя к Хелге и останавливаясь рядом с ним, вижу, что пес все еще жив. Его тело сотрясает мелкая дрожь, лицо сияет белизной осколков челюсти, что причудливым алым цветком распорола мышцы и кожу, бесформенный провал груди с отпечатком ладони вздрагивает в судорожной попытке наполнить разорванные легкие воздухом.

— Заверши дело, Хелге. Нужно закончить ритуал.

— Мне нет нужды в его смерти, мастер. Мне хватит осознания своего превосходства. Пусть постарается выжить...

— Ты неправ, он, в любом случае, должен умереть. — Выхватываю жертвенный клинок и провожу клинком по шее охотника. — Взываю к мудрости твоей, Войп, осени нас тенью своею.

Внимание, Войп откликнулся на Вашу просьбу. Закончите приготовления к ритуалу. Осталось 5:00.. 4:59.. 4:58..

— Хелге, помоги мне отнести его в жертвенный круг! Быстрее!

Как только тело пса ложиться в пентаграмму, а парень занимает свое место, я достаю хрустальный сосуд, наполненный черной масленой жидкостью, искрящуюся в бликах костра алмазной и рубиновой крошкой. После перерождения Хелге у меня осталась заботливо сохраненная Викторией магическая эссенция. Эликсир маны, напитанный магией крови и вобравший в себя энергию трансформирующегося под действием чар вампирши сердца одержимого духом, преобразованная в нечто большее.

Срывая зубами запечатывающую сосуд пробку, я выливаю на пальцы густую кремоподобную массу. Испачканные Пальцы чертят на теле пса символы, подсмотренные, как это не парадоксально, в книге белой магии, удерживающие его душу и вплетающие плоть охотника в ритуал.

Следующий — мертвый святой, павший в битве у дороги и чье тело наполнено силой, удерживаемой резонирующими печатями. По символу звезды на каждый сустав. Живот, грудь и голову покрываю вязью символов. Хелге и Виктория заняли указанные им места, а я смазываю ритуальное оружие остатками тёмной жидкости из флакона, и подхожу к центру основной звезды. В ее сердце клубиться черный туман. Его движения медлительны и завораживающие. Погружаю острие клинка в сердце пустоты, что подобно нежному вьюну взбегает по лезвию и касается моих пальцев осторожным и волнующим поцелуем прохладных губ.

Внимание, Вы начали ритуал. На время ритуала Вашим телом будет управлять Войп.

* * *

Время пролетело незаметно. Все тело ломит, глаза слезятся от лучей всходящего солнца. Ритуал давно завершен, а я ничего не помню... Лишь смутные тени, ускользающие обрывки сновидений наполняют мой разум. Наклоняюсь и вырываю изменившееся оружие из центра сил.

Черная рукоять, что так приятно холодила разгоряченную ладонь, обрела изумрудный блики. Тонкое лезвие, украшенное вязью призрачных рун, вытянулось в длину и приобрело широкий желобок для стока крови, что заканчивался пульсирующим зеленым камнем, подвешенным в пустоте. Еще совсем недавно он горел незамутненным изумрудом, а теперь его грани пронизывали черные ручейки, по которым тек густой серый туман.

Страж последнего пути. Ритуальное оружие. Пассивные заклинания: концентрация, при ударе паралич 20%. Эффект: Вампиризм. Бонус к эффектам ритуала, трансформации, операции: +15%. Метаморфоза II уровня: 0/10 поглощенных в бою душ враждебных существ не ниже второй ступени, 0/1 поглощенных в бою душ враждебных героев не ниже пятого уровня.

Только Некромант, только Дуотт, Только жрец Войп.

Разглядывая изменившийся клинок, я подхожу к опечатанному моей силой телу святого и успеваю заметить открывающееся глаза и первый вздох немертвого воина. Могучее тело гиганта с трудом повинуется новому хозяину. Судорожные движения диафрагмы, сведенные в спазме лицевые мышцы, спонтанно меняющийся зрачек серых глаз. Дрожащие пальцы едва сжимают мою протянутую руку. Дух, прошедший сквозь сознание Войп'а, медленно привыкает к новой плоти. Я помогаю своему новому воину подняться, придерживая за локоть.

— С пробуждение, пес. Ты все еще помнишь меня?

— Да... — Сухой, надтреснутый голос с хрипом вырывается из могучей груди.

— Ты хотел сказать свое имя... Ты готов поделиться со мною этим знанием?

— Меня... — Спазм боли искажает новое лицо охотника, когда он с трудом преклоняет колени. — Меня зовут Гарм, мастер...

Глава 12 (последние приготовления)

Другой вариант:

Как ни странно, о днях безмятежного покоя и отдыха, о приятном времяпрепровождении — словом, обо всем хорошем скучновато рассказывать и скучновато слушать; вот если происходит что-нибудь неприятное или плохое, что вызывает страх или отвращение, из этого можно состряпать отличную историю, которую всегда будут принимать на "ура".

Джон Рональд Руэл Толкин.

Хоббит, или Туда и обратно

5 День Первой недели

Позднее серое утро встретило меня тяжелым свинцовым небом и мерзкой тупой головной болью. С трудом оторвав измученное тело от смятой в беспокойном сне кровати, я вышел на крыльцо. Холодный ветер срывал с моих плеч остатки липкого ночного кошмара и, прислонившись пылающим лбом к прохладному дереву веранды, я наблюдал как в тумане куда-то торопятся жители деревни. Поселок бурлил неутомимой жизнью, по улочкам тащили строительный материал зомби, подгоняемые нетерпеливыми криками одержимых. Мир кружится вокруг меня, все ускоряя темп и мне приходиться закрыть глаза, давя подступающие к горлу рвотные позывы.

— Учитель, я взяла на себя смелость выдать указания жителям деревни. — Виктория, беззвучно подошла и остановилась в шаге за моим плечом. Я не знаю, как давно она ждет моего внимания, но я сейчас не в состоянии почувствовать ничего, кроме подкатывающей тошноты и головной боли. Повернувшись к ней и жестом руки велев продолжать, я узнал причину этого утреннего бедлама.

Оказывается Виктория взяла на себя смелость не только разобраться с имуществом обоза, но и руководить моим простаивающим движимым имуществом. Зомби отправились отстраивать укрепления вокруг деревни под контролем помогавшего мне вчера архитектора, свежеподнятые скелеты отправились в патруль вокруг поселка под предводительством Видара и ловцов душ.

— Я сегодня столкнулась с Хелге... Кого Вы создали из моего птенца, Мастер? — Очередная волна боли в голове не дали мне рассмотреть чувства скрывшиеся в зрачках Моей ученицы... Страх? Или растерянность? Или обида за искажения её крови.

— Виктория, — я с трудом смог разжать сведенные в болезненной судороге челюсти — Что тебя беспокоит? То кем стал Хелге или возможность самой прикоснуться к этой силе?

— Не знаю... Учитель, я вдохнула в него свою силу и он должен был стать вампиром и моим птенцом, но вместо этого я чувствую лишь плотный густой туман, когда пытаюсь дотянуться до него, словно тянусь к Вам. Стоит мне закрыть глаза и сконцентрироваться, как я незримо ощущаю Ваше присутствие за своей спиною, как и подобает мастеру и его ученику. Но Хелге, принявший мою силу и кровь... Не понимаю.

— Я сам до конца не понимаю во что же превратился этот мальчик, но в отличии от тебя, я отчетливо ощущаю его присутствие и излучаемую им силу. И, скажу тебе, печать его сущности куда сильнее, чем у тебя или Гарма. Для меня вы как ученики, которые когда-то наберутся сил, знаний и отправятся в собственный путь. С тобою мы связанны только договором между нашими покровителями и можем расторгнуть его когда захотим, даже если это и обернется для нас неприятностями. С Хелге все иначе. Я чувствую, что должен постоянно держать его при себе и несу ответственность за то, кем он станет. — Я смотрел на то, как Виктория, подобно ребенку, гоняет остро отточенным ногтем перепуганного паука по деревянным перилам. — Хочешь я расскажу тебе то, что знаю о нем?

* * *

Чем больше я пытаюсь вспомнить, что же происходило во время последнего ритуала, тем сильнее боль заполняет мою черепную коробку. Мне кажется, что в моей голове поселился маленький паразит, что впился своими крошечными, но безумно острыми коготками в ткани моего мозга. Устроившись поудобнее, он спит и нежится в потоках моего сознания, но стоит мне лишь мельком подумать о ночи, проведенной в сакральном танце с Войп'ом, как хищный червь, стоящий на страже запретных воспоминаний, вонзает свои острейшие крючья в мягкую и податливую сосудистую оболочку моего мозга.

Невыносимая боль разрывает сознание, картины ночи, покрытые густыми мазками тьмы и всполохами огня, проносятся перед внутренним взором безумным и бессмысленным каскадом воспоминаний, оставляя после себя лишь полыхающий обруч боли, сжимающий мою голову.

Но во всем нужно искать хоть крупицу чистого, доброго, светлого, даже в том хаосе, что поселился в моей измученной оболочке. Я открыл новое свойство изученного мною заклинания белой магии. Видимо я вношу в этот мир свои привычки, въевшиеся в мое тело еще в предыдущей жизни. Сначала кошмары, затем второй мой верный спутник — мигрень, ну и напоследок то, без чего я не мог себе позволить выйти из дома... Обезболивающее! Заклинание, развеивающее чары, обладало хоть и слабым, но ощутимым болеутоляющим эффектом.

Я потратил чуть ли не половину дня на поиски одержимого, что хоть немного владел бы артефакторикой. В итоге меня направили к стоящему чуть в стороне от деревеньки дому молодого мастера, заранее предупредив, что парень хоть и бесконечно добр, но может быть весьма опасен. Когда я входил к юному мастеру, раздался звон бьющегося стекла и приглушенные ругательства. Это был высокий, очень худой юноша с копной взъерошенных соломенных волос. Казалось, что вся его жизнь, это бесконечное хаотичное движение.

— Здравствуйте, милорд!

Поклонившись, парень задел одну из многочисленных алхимических колб, разбросанных по заваленному приборами и ингредиентами помещению. Его спонтанные и совершенно ненужные движения наталкивали на смутно знакомый образ из прочитанной в детстве книги. Следующая фраза только укрепила мои подозрения. Видимо местный искусственный интеллект читал один из рассказов моего детства.

— Позвольте представиться, Мор! Начинающий алхимик и мастер артефактостроения!

— Мор? Случайно не Ученик Смерти? — Удивленно переспросил я.

— Да, Совершенно верно! А как Вы узнали? — Даже его брови, вместо того чтобы просто подняться в удивлении, выписывали какие-то фантастические кульбиты.

— Жрец Войп'а обязан знать об идущих путями Смерти. — Ну не говорить же ему, что он назван в честь одной из моих любимых книг.

Мор был очень одаренный, хоть и "слегка" рассеянный парень. Главным его достоинством, а одновременно и проклятием, было его умение "орлиный взор", что давало ему возможно подглядеть и изучить абсолютно любое заклинание какой угодно школы магии, применение которого он видел в живую. Но тут крылась одна маленькая тайна... Он был совершенно бездарным магом. От него почти не исходило магических потоков, а в мизинце любого младенца содержалось волшебства в сотню раз больше, чем в Море. Более того, он имел в своем распоряжении несколько колец и эликсиров, что увеличивали его магическую силу, но их эффекта с трудом хватало для компенсации врожденной способности к поглощению волшебства. Он мог воспроизвести любое заклинание, мог вплести его в любой артефакт, но сила этого эффекта была крайне слаба и в основном зависима от могущества владеющего зачарованным предметом. Столь развитые способности юноши нивелировались простым отсутствием собственной магической силы.

Но это нисколько не печалило ученика смерти. Узнав мою просьбу, Мор сию же секунду ринулся к одному из ящиков письменного стола в поисках основы для амулета. Ему хватило пары минут чтобы выучить заклинание и перенести его в простую речную жемчужину. Довольный полученным результатом, юноша напитывал энергией один камешек за другим, насаживая его на тонкую нить из конской шерсти.

Пока юный мастер был занят своим делом, я с нескрываемым удивлением рассматривал прожженный пол и закопченные стены, покрытые пятнами всевозможных цветов. Стоит заметить, что комната была полна различным причудливым алхимическим инвентарем, на полках громоздились в творческом беспорядке десятки баночек, заполненных лепестками бабочек и мотыльков, сушенными потрохами, слабо светящейся стружкой и Войп знает чем еще. Я не имею ни малейшего представления как и откуда в этой деревне мог не только взяться этот странный парень, но и собрать все это немалое богатство.

Последнее время мне начинало казаться, что в этом мире далеко все не так радужно и светло, как гласит в рекламных роликах. Даже образ Мора, перенятый ИИ из книги Терри Пратчетта, только казался забавным и улыбчивым парнем. Юноша тихонько насвистывал какую-то мелодию, с головой уйдя в свою работу, даря мне возможность его разглядеть. Бездонные серые глаза в обрамлении множества мелких морщин, проступившие на опаленных веках сосуды, прячущаяся под неровно обрезанной челкой глубокая морщина пересекала высокий лоб. Тонкие сильные пальцы, осторожно перебирающие жемчужины почти готового талисмана, были покрыты шрамами, руки несли следы ужасных ожогов.

— Вот, милорд, все готово! — сказал Мор, одаривая меня ослепительной, хоть и усталой улыбкой.

Теперь и я мог любоваться довольно-таки грубым, но заметно притупляющим головную боль талисманом, обернутым вокруг моего запястья. Простая нить, не оформленные маленькие комки мутного речного жемчуга. Легкий холодок растекается от зачарованного предмета. Больше похоже на украшение для маленькой девочки, но я готов носить и не такое, лишь бы избавиться от тупой боли, стянувшей раскаленным обручем мою голову.

— Спасибо, мастер. Чем я могу отблагодарить за твою помощь?

— Милорд, что Вы! Мне ничего не нужно! Это был сущий пустяк, более того это я остался вам должен за новое изученное заклинание. Тем более, раньше мне все никак не удавалось приобщиться к школе белой магии. Не жалуют инквизиторы нашего брата. — Добавил этот удивительный юноша с печальной улыбкой.

— И все же, негоже ничего не дать взамен хорошему подарку. — Я разглядывал его обезображенные руки. — Как ты думаешь, тебе бы пригодился зомби в помощь в проведении твоих экспериментов?

— Зомби? Мне? — Мор заметил, что я разглядываю его руки и в смущении спрятал их за спиной. — Знаете, милорд... Это было бы прекрасно, а то я постоянно что-нибудь переворачиваю...

И застенчивая детская улыбка на худом уставшем лице.

— Знаете, у меня была бы к вам еще одна просьба.. Даже не просьба... В общем, если Вам в ваших странствиях встретятся части комплекта Смерти и Вам они не пригодятся, то я с радостью выменял бы их у вас, на что-нибудь нужное Вам..

— Выменял? — Вот так удивил! Видимо у него не только своя лаборатория, но и прям магазин старьевщика! — У тебя есть артефакты на продажу?

— Нет, что вы! Вы меня неправильно поняли! Видите ли... — Парень разволновался и случайно опрокинул очередную колбу. Как он только еще все не перебил... — Я даже не знаю, как вам сказать... Просто у меня договор со Смертью. За каждый полученный артефакт из Ее обширного комплекта я могу взять один из даров, предложенных в награду для принесшего мне нужный предмет.

— Очень заманчивое предложение. — Вот так мастер, удивил. — Если я найду что-нибудь, то обязательно принесу тебе.

Вами начато задание Ученик Смерти. Верните Мору экипировку Смерти:

— Саван Смерти

— Коса Душ

— Меч Сострадания

— кольцо: "Печать для Ничтожества"

— кольцо: "Врата Скорби"

— Фонарь "Маяк потерянных душ"

— амулет: "Песочные часы Последнего Часа"

— сандалии: "Поступь Смерти"

Награда: вариативно.

* * *

Когда я возвращался от молодого мастерового, я решил пройти по главной площади и взглянуть на следы вчерашнего ритуала. Стоило мне только подумать, что это могло бы освежить в памяти мое общение с Войп'ом, как жемчуг талисмана отозвался волною жара и ответной отступающей тупой болью в затылке. Видимо вчера произошло нечто настолько важное, что пустота пожелала навсегда унести с собой все воспоминания о миге нашего с ней танца. Я так скоро стану как та собачка с электронным ошейником, что боится лишний раз гавкнуть опасаясь электрического разряда. Но стоило мне только добраться до главной площади, как все мои терзания ушли на второй план.

* * *

Внимание, благодаря Вашему ритуалу создан Круг Смерти. Грань между этим миром и планом Войп'а настолько истончалась, что Теперь Вы можете проводить ритуальные поединки до смерти призывая в свидетели пустоту. Душа проигравшего будет поглощена сущностью, а победитель получит 10% от характеристик противника. К боям допускаются только человекоподобные разумные создания. Если в ритуале принимают участие противники противоположных фракций, Арена получает больше энергии, необходимой для создания Ворот Войп'а.

В сражениях не могут участвовать создания лишенные души, зараженные хаосом и поклоняющиеся Гнили. В дуэли могут состязаться только равные в силе.

В дальнейшем вы сможете улучшить Круг до Арены (получая допуск к ритуальным тренировкам немертвых и групповым боям) и Колизея Смерти (к поединкам допускаются все разумные существа наделенные душою, кроме отмеченных хаосом и меткой Гнили).

* * *

Легкое головокружение, медный привкус во рту... Тонкий ручеек крови стекает по подбородку, путаясь в давно позабывшей о бритье щетине. Я стою в центре присыпанной пылью ритуальной звезды, которую я пытался буквально пару минут назад взять под свою власть, но что-то видимо пошло не по моему плану. В попытках воскресить в памяти образы прошедшей ночи и получить доступ к месту силы, которую сейчас представлял из себя Круг Смерти, я переполнил чашу терпения пустоты.

И вот теперь я из основного действующего лица стал простым наблюдателем. Земля суха и спокойна. Поблекли краски, нет вездесущих насекомых, рыщущих в поисках пропитания. Лишь черная щель, покрывающая паутиной трещинок площадку на месте воткнутого мною ночью кинжала, да тонкий, молочно-белый, призрачный стебелек странного растения, что пробивается из центра пентаграммы. Крепнущий на моих глазах росток, распускает свои крошечные листочки с костяными прожилками и прозрачной пластинкой. Тяжелая вязкая капля, сорвавшись с кончика носа, падает на чуждое этой земле растение. Кровь, скатываясь с листочка, падает на пыльную землю, мгновенно превращаясь в грязный комок.

Легкий дымок, шипение и красные разводы втягиваются в цветок, форсируя крошечные капилляры, наполняющие цветок алой паутиной нитей, двигаясь в его прозрачных жилых от листа к стеблю. Из под земли пробивается тонкий волокнистый корень, что подобно слепому котенку нащупывает себе дорогу к упавшей в пыль капле. Не задумываясь о последствиях, я осторожно размазываю по листьям свою кровь. Цветок растет вверх, его жилы похожи на кровеносные сосуды в прозрачном теле. Растение набирается сил, увеличивается и.... И ничего более. Лишь тупая нарастающая ноющая боль в затылке, да обжигающий кожу жар исцеляющего талисмана.

Очередное заклинание рассеивания чар притупляет боль и я понимаю, что моя жизненная сила с каждым выдохом покидает меня легким незримым облаком мертвой плоти и некротической энергии, что восполняет потерянную магическую энергию. Видимая только мне, взвесь распада опускается на цветок, покрывая его крохотной сияющей росой.

Я все явственнее начинаю ощущать перерождение этой земли. Первым был прекрасный осенний лес одержимых, что даровал укрытие от яростного дневного солнца всем кто искал спасение под сенью его огромных деревьев. Теперь этот цветок, соединивший этот мир с планом пустоты незримыми нитями. Стоило бы наведаться на место проведения моего первого ритуала, где я заключил договор с моей ученицей, и выяснить, не произошли ли изменения и там, почти в сердце леса.

Острая режущая боль пронзает затылок, кровь наполняет рот, судорожный кашель и я бросаюсь прочь, спасаясь от ярости беснующейся в голове когтистой твари. Не стоит больше играть с судьбой. Быстро покинув центральную площадь деревни, я даже не заметил, как жадное до крови растение выбрасывает новые жгутики в поисках забрызганной в кровавом кашле земли...

* * *

— Милорд, мы с кузнецом перебрали всю осадную машинерию, что вы доставили вместе с захваченных обозом и пришли к выводу, что успеем собрать и подготовить к бою лишь две средних баллисты. — Передо мной стоял давешний архитектор, что помогал мне с созданием ритуала и со скорбным выражением на лице докладывал о ревизии захваченной осадной батареи. — они способны метать ядра в полталанта весом и длинные массивные стрелы. Ни восстановить катапульту, ни тяжелую баллисту мы просто не в состоянии, потому что наши познания весьма ограниченны в этой области.

— Очень, жаль. Я надеялся, что мы сможем задать хороший урок церковникам, удивив их атакой из их же собственных метательных машин, но и то, что у вас получиться восстановить тоже не мало для нанесения существенного урона армии инквизиции. Когда вы сможете выдвигаться?

— Я думаю, что в течения часа мы произведем частичную сборку доступных нам машин и сможем начать их погрузку. — Бросив взгляд на спешащего в нашу сторону старосту поселка, архитектор продолжил. — Я надеюсь, что через два часа мы будем готовы к походу.

— Хорошо, приступайте к сборке и доложите Виктории, как завершите приготовления. — Кивнув поклонившемуся архитектору и отпустив его заниматься подготовкой к снятию осады замка лича, я повернулся к подошедшему старосте. — Что случилось?

— Крысы, милорд! — его лицо скривилось в болезненной гримасе от одного только упоминания этих созданий. — Этот одноглазый выродок только что заявился сюда и требует Вас.

— Ну так ведите его сюда. Я чувствую, что он немного растерян, не дождавшись возвращения своей стаи. — Проследив взглядом за метнувшимся передать мое распоряжение парнем, я наклонился к старосте и тихо произнес, — Проследите за пленным крысом, я не хочу, чтобы эти создания узнали о наших планах на их род....

Отпустив старосту, я вернулся к своей работе. У меня осталось не так уж много времени, ведь близится конец недели, а значит войска инквизиции, не дождавшиеся подкрепления, предпримут свой отчаянный штурм, ведь грядет начало следующей недели, а значит и новая популяцию существ, что появиться в распоряжении лича. Командиры церковников не пойдут на такой риск, ставя под угрозу шанс захвата цитадели противника.

Я осторожно наносил символы, подсмотренные к книге белой магии на искалеченный остов моего первого поднятого воина. Что-то есть в этих скелетах, все еще сохранивший подобие жизни, череп мертвого паладина следил за движениями окровавленной кисти взглядом пустых глазниц. Кости, разрушенные в последнем сражении, хоть и сохранили остатки энергии Войп'а, но уже были непригодны для поднятия мертвого. Лишь череп, позвоночник и грудная клетка могли еще сохранять свою функцию, а вот все остальное было перемолото в муку и смешано с моей кровью. Хелге, наблюдавший за работой, с моего молчаливого согласия, решил дополнить густую смесь и своей силой. Вскрыв себе запястье, он выдавил густую массу сапфирового цвета. Поймав пробегавшую мимо вампиршу и срезав прядь ее волос, я соорудил импровизированную кисть, которой теперь и накладывал причудливую вязь символов.

Не знаю, что получится из нашего безумного эксперимента, но горящие энтузиазмом глаза Хелге требуют истинного волшебства. Парень всерьез взялся за конструирование нашего голема и выдвинул ряд предложений и усовершенствований, порой настолько несвойственных живым, что выпадают из обычной логики. Так мы усилили грудину импровизированным панцирем, позвоночник покрыли тонкими металлическими пластинами, нижние конечности и кости таза полностью заменили на новые... Но все это было сущими мелочами, походный ремонт нежити, не более. Основная идея заключалась в возникшей у Хелге мысли, добавить дополнительную пару полнофункциональных рук и организовать их прямое управления дополнительным внедрением некротических симбионтов от донора, другого полуразрушенного скелета. Это должно обеспечить полноценное функционирование, а не частичное симулирование, как в классических заклинаниях некроконструирования. Идея пришлась мне весьма по вкусу, но как её реализовать у нас не было готовых наработок. Похоже хирургическая импровизация становится моим коньком. Ещё одна трудность заключалась в том, что никак не получалось выделить достаточно места для свободного крепления и дальнейшего функционирования обеих пар конечностей.

Обдумывая варианты мы перекидывались предложениями, когда нас отвлёк шум на улице. За окном раздались писклявые противные вопли, ознаменовавшие прибытие крысолюдов.

Ввалившийся в подвал серый одноглазый крыс чуть не сбил меня своими воплями с наметившегося пути решения проблемы.

— Где Кккрэс?! Почему вы все еще торчите в этой чертовой деревушке, когда святоши готовятся к штурму замка?! — Его единственный глаз налился кровью, слюни летели из изуродованной гнилью пасти. — Мы проследовали до самого места битвы за караван и не нашли ничего кроме следов боя и пары изуродованных трупов! Где вожак боевой бригады? Где все наши братья? Отвечай!

Крысолюда переполняла ярость и страх. Этот причудливый коктейль запахов смешивался с "ароматом" гниющей плоти и вонью из его пасти.

— Молчать! Твой, как там его, бросил нас во время битвы. Меня и твоих "братьев". — Не прекращая думать над захватившей нас с Хелге проблемой, я выплюнул слова с чувствами наполнявшими моё сердце. Я даже не ожидал, что они прозвучат с подобной неприязнью. Никогда раньше не замечал за собою подобной манеры общения. — Все твои соратники мертвы и теперь их тела пополнят мои склады условно качественным материалом для конструирования куда более полезных воинов. Радуйся мои войска пополнятся новыми немёртвыми, что послужат нашему союзу.

Пока я заканчивал говорить, у меня родилась одна идея. Я перевёл глаза от конструкта на посланца. Тут же вернув взгляд к костяку и проводимой операции, я побоялся упустить момент озарения. Для моего скелета не важна анатомическая точность, ведь кости скрепляли не мышцы, а энергия смерти. Я рассек ритуальным клинком созданные Войп'ом незримые связи, что удерживают ребра. Погрузив в образовавшуюся пустоту теменную кость, я создал псевдолоно для новых суставов. Хелге с воодушевлением фиксировал новую пару конечностей, когда я, не обращая на яростный писк крыса, и спокойно рассуждая вслух, произнес:

— Не шуми, ты пока не подойдёшь. Для завершения ритуала нам нужна жертва. — Грызун моментально заткнулся, предчувствуя свою судьбу, и ощущая, устремлённый на него оценивающий взгляд парня. — Нет, мой мальчик, он нам еще пригодится. Этот вожак крысолюдов, что сейчас играет роль дипломата, довольно-таки сильное и редкое создание. Стоит только обратить внимание на его способность конструктивно вести переговоры и неумелые попытки блефовать, чтобы прийти к одному простому заключению. Он не обычный солдатик, выращенный в застенках лича, а нанятый герой. Гарм, приведи нам одного из этих горе-вояк.

Дернувшийся крысолюд схватился было за оружие, но пес, стоящий все это время в темном углу, сделал шаг вперед и обрушил свой окованный сталью кулак на затылок грызуна, временно отключив его от реальности. Переступив через бесчувственное тело твари, Гарм ушел за жертвой.

* * *

Все проходило спокойно и размеренно, как во время занятий на кафедре физиологии. Хелге, подобно студиозу, внимательно следил за ходом ритуала, Гарм приглядывал за связанным и успевшим прийти в себя предводителем крысюков. Грызун, не в силах помешать жертвоприношению, наблюдал как жизнь покидает его собрата.

Краски окружающего мира блекли, оставляя зыбкие неровные контуры предметов. Тьма клубилась в углах комнаты, обретая плотность и разум, символы, нанесенные кровью на кости скелета, вспыхивали серым огнем, оставляя после себя выплавленные в кости серебрящиеся узоры. Черные ручейки, спускающиеся блестящими змеями от основания черепа вдоль позвоночника, стягивали кости паутиной жил и новых связок. Казалось, что эти нити пронзали каждую фалангу, каждую косточку, подобно леске кукловода.

Мое внимание, всецело поглощенное ритуалом, не сразу уловило доносящееся снаружи звуки. Крысиный писк, приглушенные звуки борьбы и грохот разгорающегося сражения с трудом проникали в помещение и если бы не Хелге, ни слово ни говоря ринувшийся к двери, я бы не обратил внимания на посторонних звуки. Через распахнувшуюся дверь ворвался звон стали и полные ярости крики. Бросив взгляд на надежно связанного крыса, я кивнул нетерпеливо поглаживавшему молот Гарму.

— Ступай и наведи там порядок. — звериный оскал пса обещает непременно разобраться с возникшими неприятностями, максимально кровавым способом разобраться.

Стоит поскорее закончить с ритуалом и наконец-то узнать, что там стряслось. Никогда не любил работать в аврале, спешка ломает очарование труда и порождает ошибки, но сейчас шум однозначно указывает, что моё внимание необходимо снаружи. Надеюсь крысы не учуяли своего вожака, иначе это грозит мне разрывом зыбкого союза с личем, если, конечно, кто-то из этих тварей доберется до своего хозяина с подобными вестями.

Ритуал уже завершился и последние капли тьмы стекали по костям скелета, когда сзади раздалось шуршание и треск разрываемой ткани. Крысолюд, перегрызший зубами веревку, бросился ко мне, держа в руках невесть откуда взявшуюся спицу. Легко уклонившись от моего клинка, он выбросил вперед лапу с зажатым в ней оружием. Тончайшее лезвие вонзилось в мою грудь, не встречая сопротивления кожаного доспеха.

Вырвав спицу и отбросив ее от себя, я бросил заклинание в отскочившую тварь. Вернее, я попытался... От раны, почти не причинившей вреда, растекались волны жара, вспотевшие ладони с трудом удерживали ритуальный клинок, а довольный оскал крысюка подернулся мутной пеленой.

Вы находитесь под действием заклинаний Рассеянность, Забывчивость, Дезориентация, Врата Пустоты.

Спасбросок воли — провалено.

Новый эффект комбинации заклинаний — Забвение.

* * *

Парю в черно-красном монотонном ничто.

Я: — Черт...

Слова как гром в моей голове.

Он: — Больно?

Тихий печальный вздох за спиной.

Я: — Уху... Жжение в..

Не могу понять что со мною.

Он: — В груди. Да, я чувствую. Нужно открыть рот.

Что за бред? Причем тут это?

Я: — Зачем?

Секундная заминка и все тот же грустный и тихий голос.

Он: — Не помню... Просто знаю, что так нужно, а вот зачем...

Жжение усиливается.

Я: — Потому что больно?

Мне кажется, что собеседник смотрит на вверх и рассеяно пожимает плечами.

Он: — Больно? Не знаю... Наверное... А ты знаешь почему больно?

Я поднял взгляд к далекому темно-красному небу.

Я: — Ну... Наверное так нужно.

Глухой и горький смех за спиною.

Он: — Кому?

Не могу вспомнить, но точно знаю, что это очень важно.

Я: — Кому-то... Чтобы помнить.

*...хозяин...*

Он: — Тебе ведь все еще больно?!...

Я уже и не знаю. Красное небо меркнет, покрываясь радужными бензиновыми разводами.

Я: — Не помню... Открыть рот?

Ехидный и злой голос.

Он: — Попробуй.

Пытаюсь и понимаю, что не помню какие мышцы отвечают за движение нижней челюсти.

Я: — Как? Я не помню...

Долгое молчание.

Он: — Эээ... А? А, ты все про это...

*...хозяин...убить? ...*

Я: — Получилось?

Я честно старался открыть рот.

Он: — Не знаю... Я не смотрел. А ты точно раньше умел?

Он все так же стоит за спиною и не хочет показаться мне на глаза.

Я: — Наверное... Я уже и не помню. А что умел?

Кажется, что он в недоумении.

Он: — Не знаю... Ну... Ну например...

Его охватывает паника.

Я: — Дышать?

Красная вспышка в небе. Тьма сгущается.

Он: — Да, дышать!

Холодные пальцы впиваются в плечи и он кричит мне в ухо.

Я: — Кажется умел... Но не помню зачем... Ооох... Чччерт...

Как же больно... И тишина звенит в моих ушах.

Он: — Дурак! Открой глаза и дыши, пока я не сдох в этой тьме!!!

Красное полотно неба рвется и в мир возвращается свет.

* * *

Перед глазами круги. На губах кровь. Я дышу. Удар в лицо. Потолок. Крысиная морда. Дышу!

*...хозяин...убить?..*

— Учитель!

Грохот в закрытую дверь. Снова удар в лицо. Коричневое дерево двери. Вздрагивает, гремит, трещит... Ломается. Снова грохот. Мне больно. Крыс посреди комнаты. Ждет. Мелкое крошево, красные блики, щепки. Виктория. Видар.

— Милорд, вы живы?

*...хозяин...убить?...я...здесь...*

Я снова могу дышать. Руки не слушаются. Только левая, где талисман. Талисман? Рука скользит перед глазами, взгляд за бликами жемчуга, охватывающего мое запястье. Глубокий вдох.

Голова все еще кружится, тело дрожит, но наваждение прошло, уступив место размытым контурам реальности в которой в тесном пространстве ведут схватку крыс, вампирша и одержимый.

Крыс, с легкостью сдерживающий двух противников моим посохом, угрожающе шипит. Виктория, с мечом и клинком в руках, лишь отступает под яростным натиском крысолюда. А Видар лишь бессмысленно кружится рядом, мешая моей ученице. Одноглазый грызун, заняв центр комнаты, не выпускает противников из угла, не давая использовать численное преимущество.

Не в силах произнести заклинание, я шарил в поисках оброненного оружия, пока не заметил блеск на кончике крысиного хвоста. В этот момент Видар, воспользовавшись атакой Виктории, выскользнул из-за ее спины и произнес заклинание. Стрела тьмы, сорвавшаяся с его ладоней, устремилась к подернувшимися дымкой контурам противника.

Крыса не было в комнате, лишь смутные ощущения на гране фантазии. Но тем не менее Виктория явно следила за кем то в ожидании удара. В какой-то момент она подставила оружие, отражая атаку вновь появившегося крыса.

Резкий взмах хвостом и Видар с глухим стоном падает на колени, схватившись за пронзенный клинком живот. Удар шеста, мерзкий хруст ломающихся костей и одержимый с проломленной головою падает на пол тряпичной куклой.

Виктория в ярости бросается на крыса, отвоевывая два небольших шага и связывает крыса боем. Проходит несколько ударов сердца, прежде чем я осознаю, что в моей голове без умолку звучит один и тот же монотонный голос.

*...убить?..смотрите...хозяин...я...здесь...убить?..*

Жесткие холодные пальцы, крепко сжимающие плечи, поднимают мое тело с пола. Взгляд пустых глазниц, что кажется с надеждой смотрят в мою душу, ожидая приказа.

*...хозяин...убить?..можно?...*

Наклонившись над трупом Видара, я перевернул тело одержимого на спину и вынув из раны свое оружие, протянул рукоять кинжала скелету.

— Убей.

Сжимая в одной из своих рук оружие, что сейчас являлось для немертвого просто острым куском стали, скелет двинулся к крысу. Если бы не он, то наверное я лишился бы еще одного соратника, а вожак смог бы вырваться и непонятно как бы это обернулось для меня.

Хвост, ударивший в лицо вампирши подобно кнуту, на миг ослепил ее. Израненный и уставший, но от этого только еще более злой, крысолюд впечатал навершие посоха в колено Виктории. Следующий удар мог закончить путь моей ученицы так же, как совсем недавно оборвал нить жизни Видара. Посох, Занесенный для последнего удара, был схвачен мертвыми руками и не ожидавший этого крыс резко развернулся к новому противнику.

Руки скелета сомкнулись на лапах крысолюда, одна из новых конечностей сжимало горло хрипящей твари. Лезвие клинка дрожало на расстоянии ладони от тела вырывающейся жертвы, оплетенный вокруг запястья хвост хоть и понемногу, но все же отодвигал сталь от трепещущей плоти. Это борьба сильного и уставшего существа со слабым и неутомимым созданием могла бы продолжаться еще долго, тем более я был не в силах сделать хоть что-то. Виктория, с перебитой ногой подползшая к крысу, вонзила лезвие своего криса в его лапу. Окутанная алым туманом, вампирша встала в полный рост и, давясь набившейся в рот шерстью, впилась клыками в шею полузадушенного грызуна.

Секунду спустя она уже лежала на полу, выблевывая кровь алхимического создания, но и краткого мига укуса хватило скелету, чтобы вонзить лезвие клинка в живот твари. С протяжным писком крысолюд умирал.

* * *

Опираясь на плечи скелета и хромающей вампирши, я выбрался на улицу и увидел тот хаос, что учинили крысы. Они учуяли запах своего воина, что был захвачен и пленен во время битвы за обоз инквизиции. С боем ворвавшись в импровизированную темницу и убив нескольких селян, да разнеся по косточкам охранявших крыса скелетов, они выпустили на волю своего предводителя. Предпринятая попытка прорваться с боем из деревни увенчалась бы успехом, не реши они сначала забрать остававшегося со мною наедине одноглазого крысолюда.

Встретив на своем пути сначала Хелге, а затем и Гарма, они окончательно увязли в битве и побросавшие погрузку зомби, под предводительством погонщика мертвых, ударили крысам в спину. Сейчас небольшую площадку перед нашим домом заполняли трупы грызунов. На одной из тушек, проткнутой навылет костяным копьем, сидел Хелге и с интересом наблюдал за битвой Гарма с огромным крысиным воином.

Лишенный своей алебарды и вооруженный двумя короткими мечами, подобранными у своих павших товарищей, крыс пятился от наседающего на него пса. Огромный молот, объятый зеленым пламенем, с чудовищной скоростью вращался в руках воина. Крысолюд, попытавшийся прорваться сквозь монотонные и неутомимые удары Гарма, лишь оставил небольшую царапину на защищавшем тело тяжелом доспехе, чудом успев избежать взмах чудовищного молота.

Крыс, отпрыгнув от противника на несколько метров, считал, что он находится в безопасности, но удар молота, пришедшийся по земле, расплескал пламя, охватившее оружие, и зеленые волны хлынули к грызуну. Гарм выпустил из рук глубоко ушедший в землю молот и, сделав шаг вперед, застыл огромной недвижимой статуей.

На секунду меня достигает холод открывшегося портала в план Войп'а и зеленая звезда Гарма, тухнет в моем сознании подобно задутой свечи. Крыс, объятый зеленым пламенем, с ужасным воем, даже не пытаясь сбить охвативший тело огонь, совершил могучий прыжок. Взвившись в воздух, он обрушил на голову Гарма удар своих мечей.

Не встретив сопротивления, оружие, а затем и сам крыс, прошли насквозь чрез превратившийся в черный туман образ гиганта. Растерявшийся крысолюд, даже не заметил, как за его спиною из ничего появился Гарм. Тьма растекалась за его спиной, броня была окутана серым дымом, а в глазах фиолетовым туманом пылало боевое безумие. Схватив пылающего крыса за шкуру и подняв над собою, Гарм бросил его на выставленное колено. Хруст ломаемого позвоночника заглушил протяжным мерзкий визг.

Таща пищащего крысолюда за хвост, Гарм шел к оставленному им молоту. Парализованные лапы агонизирующего крыса волочились по земле подобно своеобразному подолу плаща. Бросив извивающуюся тварь, в ужасе царапающую землю и пытающуюся уползти, пес играючи вырвал молот из земли и с кровожадной улыбкой размозжил голову крысу.

Жаль, из него получился бы отличный мертвый воин, но пёс в своём праве.

* * *

Я лежал в полудреме на крыше телеги и размышлял о той цене, которую мне пришлось заплатить за оплошность с крысом. В скоротечном, но жестоком бою погибли староста деревни, Видар и все ловцы душ, несколько деревенских и пара поднятых мною скелетов. А еще мы потеряли несколько часов, на которые нам пришлось задержаться восстанавливая порядок.

Признаться, покидал я деревню не в самом приятном расположения духа. Пришлось оставить всех зомби, кроме двух сопровождавших отправившегося с нами архитектора. Погонщик мертвых, выполнявший роль управляющего в момент моего отсутствия, должен был отстраивать деревню и тщательно присматриваться к новым членам поселения, что появятся с начала следующей недели. Мне потребуется множество одаренных людей, если я хочу задержаться в этом мире.

— Учитель, мы прибыли.

Все же я умудрился задремать, глядя на звезды и слушая мерный скрип колес, да шум ветра в осенней листве. Открыв глаза, я заметил зарево пожара, стоящего над поредевшим лесом. Воздух стал холоднее, а склоны холма покрывал туман.

Подойдя к краю холма, я смотрел на множество костров, горевших внизу. Огненные шары, влекомые в небо силою требушетов, освещали копошащуюся на стенах безликую массу. Один из пылающих снарядов перелетел через стену и, рассыпая искры, рухнул во двор. Исполинская тень выдвинулась из мрака, освещаемая угасающим огнем. Даже отсюда я мог разглядеть блестящие желтые кости исполинского существа и его огромные крылья. Длинный костяной хвост разгневанно хлестал по земле, оставляя глубокие борозды. Растоптав огненный шар, существо задрало голову к ночному небу и издало ужасающий вой.

Близилось время решающего штурма.

Глава 13 (тварь в моей голове)

Такие истории не случаются. Такими историями ты грезишь по ночам, когда лежишь без сна, а потом боишься рассказать их своему психиатру.

Кен Кизи

Пролетая над гнездом кукушки

Утро застало нас за подготовкой к предстоящей битве. Небо, видимо пресытившись ночными пожарами и пытаясь скрыть гарь и разбросанные в долине после неудачного штурма трупы, обрушило на наши головы хлопья снега. Зима уверенным шагом вступала в этот мир, придя на смену осени, и сейчас в горах это ощущалось особенно сильно. Я всегда любил снег и холод, что дарили покой душе и успокаивали демонов, что кажется поселились в моей голове.

Наверное поэтому я и выбрал этот замок. Холод, тишина, покой. Что может быть прекрасней, чем посмертное спокойствие?

Вот только теперь Некрополис никак не соответствовал своему предназначению. Стены его были покрыты гарью и зияли дырами, словно щербатая улыбка столетнего старца. Груды битого камня и дым от множества пожаров в обрамлении хлопьев снега, сыплющихся с прохудившихся небес.

На моих глазах очередной камень, пущенный из требушета, попал в уже развороченное основание надвратной башни. Окутываясь клубами пыли и крошевом каменной кладки, защитное сооружение рухнуло в ров, открывая путь в сердце цитадели. Секунду спустя до меня долетел грохот обвалившейся конструкции, да радостные крики осаждавшей замок армии.

Перекрывая всю эту мешанину звуков, над горным ущельем раздался протяжный стон трубы и, ощетинившаяся знаменами и стягами толпа, выстроилась в боевые порядки и двинулась на штурм замка. Я отвернулся от разыгрываемого спектакля и направился к дожидающимся своего часса пентаграммам. Хватит отсиживаться в стороне, пора и нам принять участие в разыгрываемой постановке.

Я провел тыльной стороной ладони по лицу. Ну вот и кровь почти перестала идти, прошла головная боль, а жизненная сила перестала утекать сквозь пальцы хоть и тонким, но ощутимо раздражающим ручейком.

— Виктория, принимай командование. Первый залп через десять секунд после окончания ритуала. Гарм, на тебе уничтожение прорвавшихся воинов карательного отряда. — Я повернулся к связанным пленникам, что ворочались в ногах у моего ученика. — Хелге, материал готов?

Буквально перед самым рассветом мои ученики смогли захватить неосторожных солдат патруля, отошедших слишком далеко от лагеря. Это была самая важная и самая опасная часть нашего плана, ведь любая ошибка могла стоить нам провала. Виктория, пользуясь своими знаниями в магии иллюзии и вампирским очарованием ночи, раз за разом проникала за линию караулов и приводила очередную жертву.

Пока они были заняты поисками необходимых для проведения ритуала людей, я готовил небольшие круги силы, приказывая Гарму заполнять их прихваченными с собою трупами крыс. Ровно пять десятков тушек, а значит нужно десять пентаграмм и по одному человеку на проведение ритуала. Баллисты, установленные на возвышении, сейчас были повернуты не к стенам осажденного Некрополиса, а к дороге, что вела нашему возвышению. После первого же ритуала церковники почувствуют выброс энергии Войп'а, но не сумев отличить его от простой некромантии, решат, что личу удалось выбраться из замка и теперь он поднимает новых мертвых в надежде переломить исход битвы или хотя бы продержаться до начала следующей недели.

Мы решили не разочаровать войска святого ордена и начать обстрел их рядов все увеличивающимися отрядами мертвых, хорошо, что доставшихся нам при захвате обоза арбалетов и боеприпасов хватило бы на вооружение довольно-таки многочисленной армии. Пусть дробят свои войска, раз за разом высылая карательные отряды на подавления небольшого, но отчего-то удачно отбивающей все нападения группы свежеподнятых мертвецов. Они ведь и не знают, что их караван разграблен, воины встали в ряды немертвых, а пожаловавшая сотня скелетов прекрасно вооружена и находиться под командованием четырех героев. Ну а про приготовленные к уничтожению церковников баллисты им лучше пока не знать. Пусть прорвутся в замок и хорошенько увязнут в бесстрашных и неутомимых рядах мертвых.

Вот тогда мы выступим и ударим в самую опасную часть ордена — мы уничтожим священников и прелатов. Я уже видел, что стало с личами, затеявшими какой-то ритуал с использованием кристалла сторожевой башни. В небе, в лучах рассветного солнца проступили алые очертания прекрасных врат. Сначала я подумал, что это лучи всходящего солнца окрашивают кровью лазурные плетения Портала Славы, но створы небесных врат открылись и моему взору предстал полыхающий Серафим. Шесть огромных объятых пламенем крыльев мерно вздымались, удерживая в алом небе одного из телохранителей светлого бога.

Внимание, Вы находитесь под воздействием Ауры Веры. Все создания противные свету получают дополнительный магический урон. Фанатики света наносят дополнительный критический урон освященным оружием и белой магией.

Серафим парил в небе далеко от меня, но я мог разглядеть каждую черточку его божественно прекрасного тела. В отличии от архангелов, что являлись в образе белоснежных закованных в сталь суровых могучих воинов, сжимающих в одной руке сияющий щит, а в другой полыхающий меч, серафим был худ, высок и утончен. Длинные желтые волосы, по которым пробегали золотые искры, высокий открытый лоб и художественный аристократический профиль. Вместо стали доспехов на нем была простая грубая ряса, собранная на поясе грубой бечевкой и легкие сандалии. В тонких, длинных пальцах, что больше подошли бы музыканту, он сжимал невозможно длинное эфемерное золотое копье. Я чувствовал, что его скорбный лик и пылающие небесным огнем глаза вселяли страх даже в бездушных скелетов.

Внимание, Вы находитесь под эффектом Ауры Божественного Света. Ваша скорость снижена на 10%, заклинания экзорцизма имеют повышенный шанс на успех.

Могучий взмах алых крыльев и Серафим устремляется к сторожевой башне огненным копьем, оставляя в небе лишь золотой росчерк. Вонзившись в башню подобно полыхающей комете, Серафим исчез в огненной вспышке, оставляя после себя лишь остов сторожевого сооружения с прахом развеянных личей, навечно вплавленный в стекающий густой массой камень кладки.

После этого хозяин некрополиса больше не пытался ничего предпринять и лишь сидел за разрушаемой требушетами стеной в ожидании неминуемого штурма. И вот, когда обломки надвратной башни засыпали ров и в стене открылась зияющая брешь, святые воины двинулись на приступ.

Но мне некогда было смотреть на первый акт этой трагедии. Меня ждала моя работа и дрожащий в ужасе солдат, что стоял в центре пентаграммы. Свободный от пут, он даже не думал о сопротивлении или бегстве. Бледная кожа, холодный липкий пот ужаса, дрожащие губы.

Взятый у моей ученицы крис, медленно проникает в солнечное сплетение, перерезая брюшную аорту. Черная костяная рукоять магического клинка окутывается кровавым туманом. Солдат, судорожно вцепился мне в плечи, делая резкий вдох и готовясь, разрывая легкие, огласить округу криком боли. Клинок поворачивается в ране, пересекая блуждающий нерв и вызывая паралич дыхания и остановку сердце. Воин падает на колени, глаза закатываются словно в попытке заглянуть под свод черепа, подбородок опускается к груди. Ещё долю секунду дух цепляется за оболочку, но открытые врата пустоты вытягивают и её, вплетая в ритуал порцию силы.

Короткий колющий удар в основание черепа ритуальным клинком, зажатым в руке обратным хватом, и острое лезвие с хрустом пронзает продолговатый мозг, окончательно исторгая душу и прерывая ее никому не нужные мучения. Пентаграмма наливается силой, лучи вспыхивают ослепительным светом и плоть мертвых крыс начинает осыпаться пеплом, оставляя после себя волну некротической энергии и черные нити, что стягивают неправдоподобно чистые кости.

Внимание, благодаря частым проведением магических ритуалов высокой сложности ваши параметры устойчивость к откату и магическая выносливость увеличены на один пункт.

Секунду смотрю на результат моих трудов, делаю шаг к следующей звезде, а за спиною раздается слитный щелчок пяти десятков арбалетов и в небо взмывает туча стальных игл, чтобы через пару секунд обрушиться на лагерь святого ордена потоком смертоносного метала.

Плевать, некогда. Скорее к следующей жертве. Удар Криса, доворот и милосердное лезвие ритуального клинка дарует спасение от агонии смерти. Я чувствую, что душа очередной жертвы шагнула в мир пустоты, не обремененная хаосом и страхом. Войп... Холодный, томящийся в одиночестве бог, состоящий из бесчисленного числа покинувших Энрот душ, несущий в себе миллиарды слепков сознания постигших истинное посмертие. Один на грани безумия, он сидит и смотрит в наш мир из своего холодного ничто сквозь триллионы масок.

Ты мне, я тебе. Души и знания в обмен на очередную безликую личину и возможно, ты когда-нибудь наберешься смелости ступить на земли смертных, а не подглядывать сквозь замочную скважину. Ты мне, я тебе для нашего общего блага.

Монолитный скрип взводимых механизмов, треск вспарываемой кожи. Звон спускаемой титивы, стук агонизирующих конечностей. Шелест рассекаемого арбалетными болтами воздуха, хруст вонзаемого в основание черепа клинка. Безумный грохот кровавой битвы, мелодия новой жизни немертвых.

Мы тут. Мы ждем. Войп примет всех, следуя могильным саваном за моим плечом...

* * *

Мы были взвешены и признаны опасными для блага церкви. Святые братья не собирались рисковать и отправлять на наше уничтожение небольшой отряд. Я стоял на обрыве и смотрел, как из лагеря противника вышел сияющий сталью боевой кулак под развевающимся золотым стягом с красной дланью в центре. Никаких лучников, арбалетчиков и пикинеров. Лишь пяток закованных в вызолоченный доспех рыцарей с боевыми молотами в руках, два десятка тяжелых латников вооруженных ростовым щитом и булавой, да священники.

Облаченные в чистейшие сияющие одежды, святые отцы шли под прикрытием воинов. Очень сильный отряд и в нем явно не новички, но разве это может что-то изменить? Да пусть они хоть весь мой отряд размолят в труху, но их оболочки придутся в пору мне, а души, думаю, будут по нраву пустоте. Идити святоши, сила ваших тел найдет себе достойное применение в рядах моего немертвого воинства.

Наблюдая за поднимающимся отрядом, я сразу и не обратил внимание, что следующий за мной по пятам рыцарь скелет уже не стоит на страже, а напряженно всматривается в развивающийся стяг. Забавно, бывший паладин, что теперь стал четырехруким костяным конструктом, все меньше походил на безвольную куклу. Сохранившиеся после превращения в немертвого навыки лидера и командира все глубже пускали корни в его... Оболочке.

Сейчас, одетый в доспехи одного из павших во время захвата обоза рыцарей, он следил за развевающимся на холодному ветру знамени.

— Ты решил заполучить этот стяг? Неужели ты вспомнил, как сам шел в бой под плывущем над головой символом ордена? И что дальше? Теперь ты вонзишь клинок в мою спину и сбросишь с обрыва под ноги своих прежних хозяев?

Я впервые обратился со словами к немертвому и сделал это лишь для того, чтобы снять накопившееся за последним дни напряжение. Мой разум, поглощенный созерцанием разворачивающегося внизу побоища не сразу уловил ответ.

*...хозяин...я...я..."

Скелет протянул одну из рук в сторону карательного отряда. Закованная в сталь длань указывала на золотой стяг.

*...я.хочу.знамя...*

Уважаемый Пользователь.

Доводим до вашего сведения, что, согласно заключенному договору, разработчиками приготовлено Ваше персональное знамя. Для его получения следует выполнить ситуационный квест: "Знамёна Молчащих".

Желаем приятной игры.

С уважением, Администрация Земель Меча и Магии.

* * *

Арбалетные болты вязли в плотном воздушном куполе, что сейчас блестел серой пленкой вокруг карательного отряда. Заклинание воздушного щита защищало людей от смертельного ливня, что раз за разом посылали в противника немертвые. Изредка прорывая магическую завесу, болты лишь бессильно скрежетали по латам доспехов и тяжелым щитам.

Я ошибся, разглядывая отряд с высоты. В самом центре монолитного строя двигался, одетый в мантию священнослужителя, маг воздуха. Подпитываемый им воздушный щит с легкостью поглощал все метательные снаряды. Даже пущенный с расстояния в пол сотни метров болт был не в силах преодолеть завесу сохраняя убойную силу.

Но и прекратить этот бессмысленный обстрел мы не могли, иначе солдаты сразу пошли бы на прорыв, чего мне сейчас очень не хотелось. Да и я уверен, что у мага нашлись бы в запасе не только защитные заклинания, так что пусть лучше не отвлекается. Ни к чему им сейчас смотреть по сторонам. У них есть конкретная цель — добраться до некроманта, окруженного сворой тупых скелетов, вот пусть и не отвлекаются от поставленной задачи.

Лишь только отряд прошел еще с десяток шагов, как ему на встречу устремились юркие скелеты крысолюдов, вооруженных короткими клинками. На долго их не хватит, но "долго" мне и не надо, достаточно отвлечь внимание.

— Гарм, вы с рыцарем должны стоять точно в середине тропы. Я не хочу потом вытаскивать из ваших спин арбалетные болты и собирать раздробленные ядрами кости. — Я смотрел на довольно ощерившееся лицо пса и не находил в нем достойного спокойствия смерти, характерного всем маскам немёртвых. Глаза пылали с трудом сдерживаемым безумием, руки, словно щенка, поглаживали чудовищный молот. Что же породил Войп?

Полной его противоположностью выглядел скелет бывшего паладина. Тяжелый щит воткнут в землю, руки покоятся на древке доставшейся от погибшего крысолюда алебарды, за спиной, накрест, прикреплена пара арбалетов. Провалы глазниц, заполненные тьмой, с отрешённостью следят за разгорающимся побоищем.

— Ну что, головешка, пойдем покажем светлым братьям, как обжигает дуновение Войп'а? — Не переставая улыбаться, Гарм проводит рукою по ручке молота, заражая его нечестивой зеленью потустороннего огня, и перехватив, устремляется в гущу сражения.

* * *

Первые ряды костяков были смяты в считанные мгновения. Удары боевых молотов и тяжелых булав разносили вдребезги хрупкие черепа, ломали кости. Воины ордена, поддерживаемые благословениями и целительством священников прорубали себе дорогу в хаотичной толпе скелетов. Маг, получивший наконец возможность не подпитывать воздушный щит, теперь крушил арбалетчиков воздушный молотом.

Увлёкшись разрушением скелетов, воздушник не заметил, как за его спиной сгустилась тень. Появившаяся из ничего фигура, схватила мага за волосы, запрокидывая голову, и впилась острыми клыками в шею жертвы. Боль, ужас и страх, исказившие черты мага, так и застыли восковой маской на лице, рухнувшего под ноги моему ученику, человека.

* * *

Тело мага содрогалось в спазме. От места укуса расползалась черная паутина сосудов. Сереющая на глазах кожа высыхала, покрываясь глубокими складками, и отторгалась подобно змеиной шкуре прозрачной пленкой. Человек, с воплем ужаса раздирающий ногтями кожу в месте укуса, отрывал куски иссохшей плоти, обнажая белые высохшие мышцы в обрамлении черных распухших сосудов.

Правая рука, иссохшая до последней фаланги, вцепилась мертвой хваткой в горло хозяину, пытаясь погасить исторгаемый вопль ужаса. С мерзким треском мертвые пальцы вырвали щитовидный хрящ вместе с куском трахеи из иссохшей гортани. Жизнь покинула мага.

Взмахи клинка обрывали жизни священников и Виктория, следовавшая за Хелге, ни на секунду не задерживаясь, ударила в спины солдат. Закрыв спиною моего ученика, склонившегося над трупом мага, она наносила удар за ударом, скорее отгоняя противников, чем пытаясь нанести урон.

* * *

Мой ученик, не обращая внимание на хаос битвы, наклонился над трупом мага и внимательно его рассматривал. Его пальцы, покрывающиеся тонкими острыми костяными наростами, все глубже погружались в рану, пронзая артерии подобно иглам. Иссыхающее тело, удерживаемое измененной рукой Хелге, медленно поднималось безвольной изломанной куклой.

Руки, покрытые коркой потрескавшейся кожи, сжимают магический жезл. Рвущиеся в разные стороны потоки воздуха разносят над местом битвы прах мертвого мага. Кости черепа, проступающие сквозь рассыпающуюся плоть, скалятся в небо безумной улыбкой и лишь все еще живые глаза лучатся голубоватым светом потусторонней силы.

Хелге, вырывая пальцы из раны и оставляя в ней костяные наросты, подталкивает в спину свою куклу, направляя в центр схватки. Вампирша, не спуская глаз с шатающегося мага, бросается прочь от центра мясорубки. Наклонившись вперед и сделав несколько слабых шагов, маг застывает и с левой руки, щедро украшенной кольцами и браслетами, в небо срывается ветвистая молния.

* * *

Прозрачная пленка воздушного щита истаяла в воздухе и в этот же миг раздался звон спускаемой тетивы баллист. Пущенные с расстояния в пару десятков шагов тяжелые стрелы прошили строй воинов святого ордена, пронзая тела и разбрасывая кости последних оставшихся в живых скелетов. Слитный залп арбалетчиков накрыл людей, пронзая щиты и застревая в сочленении доспехов.

Десяток скелетов, отбрасывая арбалеты, устремляются в бой в надежде хотя бы еще на минуту задержать израненных, но продолжающих крушить все вокруг себя людей. Гарм, схлестнувшийся с рыцарем в золоченном доспехе, рычал от ярости отражая рукоятью оружия удары боевого молота. Освященная сталь хоть и не была в состоянии коснуться тела пса, но ее свет причинял боль глазам немертвого.

Не в силах больше сдерживать гнев, переполняющий его разум, Гарм схватил рукоять в очередной раз отбитого святого оружия и, рыча от пронзившей руку боли, выплеснул свою ярость в потоках зеленого пламени. Мертвый холодный огонь вливался в сочленения доспехов пытаясь дотянуться до живой плоти. Сжигаемый внутри золоченного панциря рыцарь истошно орал от боли, в судорогах катаясь по земле.

— Гарм, нет! — Воин застыл с занесенным над головою молотом, борясь с нестерпимым желанием обрушить его на тело жертвы. — Не смей испортить материал! Он нам еще пригодиться. Помоги скелету.

Скривившись, пес неторопливо направился на помощь моему рыцарю, отбивавшимся сразу от двух латников. Мертвый воин умудрился сдерживать одного из противников ударами своей алебарды, тогда как атаки второго человека постоянно натыкались на выставленный щит, не давая подступиться к скелету. Две пары конечностей двигались независимо от движения тела, а ощущения немертвого позволяли ему контролировать сразу двух противников.

Вмешавшийся в битву Гарм, заставил одного из воинов забыть о скелете и сосредоточиться все внимание на новом противнике. Яростные удары тяжелого молота один за одним обрушивались на вскинутый щит, оставляя глубокие вмятины на истерзанном металле. В какой-то момент чудовищное оружие пса проломило щит латника, опрокидывая человека. Бросив оружие, мужчина катался по земле, стараясь увернуться от вгрызающегося в стылую землю молота.

* * *

Скелет бывшего паладина, в отличии от опьяневшего в угаре битвы Гарма, с холодной расчетливостью загонял к обрыву своего противника. Скользя по покрытым снегом камням, человек в отчаянии бросился под удар алебарды. Увернувшись от рухнувшего в сантиметре от него оружия, воин всей своей массой впечатался в скелета. Подцепив своим щитом край щита противника, человек хотел уже обрушить удар булавы на голову скелета, когда заметил то, чего не мог разглядеть всю битву. Одна из рук, все время скрываемая за щитом, поднялась на встречу человеку. Звон спускаемого механизма, хруст пронзаемого металла шлема и арбалетный болт вылетает из затылка жертвы с клочьями стали, крошевом затылочной кости и кусками мозга.

* * *

Гарм, потерявший рассудок от ярости, все еще стоял над поверженным латником, превращенным в мешанину мяса и стали. Окровавленный молот, брызги крови на лице, безумный взгляд и тяжелое сиплое дыхание, больше похожее на рычание зверя. От него пахло Смертью и Хаосом. Медленно поворачиваясь к затихающей схватке, он смотрел как падали последние скелеты, ринувшиеся по моему приказу в ближний бой и теперь перемалываемые в труху уставшим, лишенным поддержки священников, но все еще грозным отрядом.

Видя, как на последнего скелета обрушивается боевой молот, а вокруг выжившей тройки рыцарей собираются истерзанные латники, Гарм завыл. Грозный и протяжный вой переходил в лающий смех безумца. Зеленое пламя окутывало молот, черный дым, источаемый сочленениями доспехов окутывал гиганта подобно дьявольским крыльям.

У моих скелетов закончились арбалетные болты и в наступившей тишине было слышно лишь прерывистое дыхание Гарма, шорох взводимого механизма баллист, да шум далекой битвы. Волоча молот за собою, пес сделал несколько шагов и взвился в воздух. Дымный след черных крыльев и яростный блеск занесенного в прыжке молота. Тяжелый удар пылающего оружия о вскинутую в попытке защититься рукоять святого молота, поток всепожирающего зеленого огня...

— Гарм! Назад!!!

* * *

Поздно. Сверкнувшая в небе молния касаться вытянутой вверх иссохшей руки и потоки искрящихся змей обрушиваются с жезла мага на тесный строй воинов ордена. Плоть мертвеца обращаться прахом, лопнувшие глаза разрывают кости глазницы. Истлевший в мгновение ока скелет рассыпается горсткой трухи, пропуская сквозь себя всю ярость природы.

Гарм, отброшенный к моим ногах силой магического удара, валялся на земля. Он был без сознания, но тело конвульсивно подергивалось, пораженная электрическим ударом.

Объятые зеленым пламенем и сиянием цепной молнии, люди умирали. Бой подошел к концу.

* * *

Я и пальцем не пошевелил в этой скоротечной битве, но чувствовал себя так, будто я только что пробежал марафонскую дистанцию по пересеченной местности. Манипулировать скелетами, это как играть в шахматы одними лишь пешками, десятками отдавая их на растерзание фигурам противника. Только каждый павший офицер противника снова встанет в строй, но уже на моей стороне доски. Тут главное, чтобы хватило пешек и терпения, ну и удачи случайно не встретить в поле ферзя, который одним своим видом упокоит весь мой отряд.

Кстати, шахматы наверное были одной из любимых игр искусственных интеллектов этого мира. Только играли мы сейчас не вдвоем, а втроем. А еще я понял почему архангелы и серафимы, будучи самыми сильными существами Энрота, способными не только один на один уничтожить любого противника, но и поднять боевой дух и силу ВСЕЙ армии чуть ли не в два раза и при этом имея целых три минуты отведенных им на существовании в этом мире не могут кардинально изменить движения часы весов. Они просто не успеют. Любой высший рыцарского замка способен за доли секунд уничтожить мой отряд, но осада замка... Впрочем садитесь рядом со мною и наслаждайтесь этим прекрасным зрелищем, пока мои ученики собирают трупы офицеров и кости пешек, моих и не только.

Знаете, я недооценил лича. Как впрочем и мой противник. Имея армию, превосходящую и численно и качественно защитников некрополиса в несколько раз, разрушив оборону замка и пудовым кулаком прокладывая себе дорогу за стены цитадели безупречная машина ордена все больше застревала в мешанине боя. Ее шестеренки были просто не в состоянии перемолоть все подарки мертвых.

Поначалу все шло просто прекрасно и, окрыленный запахом близкой победы, клин святых братьев, окованный белоснежной сталью и сиянием благословленного оружия, вгрызался в нестройные ряды защитников. Пройдя как нож сквозь масло, дробя окованной подошвой сапог черепа павших скелетов, рыцари даже не заметили, как захлопнулась мышеловка.

Я видел лишь часть того, что происходило за стеною, но и этого мне хватило, дабы понять, что магия, религия и фанатизм никогда не смогут побороть обычную тактику и стратегию. Комья мерзлой земли вздымающиеся подобно страшным нарывам, раскрывающиеся ниши в стенах и в отлаженный механизм попала первая горсть песка.

Четверка костяных драконов, огромных быстрых костяных тварей, вооруженных острыми когтями и зубами врезались в спины людей. За ними шла десятка личей, чьи заклинания накрывали ряды противников облаками ядовитых испарений. Священники и аколиты, изначально лечившие и снимавшие усталость воинам, сейчас думали только о том, как окончательно упокоить поверженного противника, а павшему собрату не дать воскреснуть и вонзить клинок тебе в спину.

Замкнув строй и сбившись в круг, элитные части ордена медленно погибали в чумных облаках. Костяные драконы не пытались прорвать строй, а лишь носились вдоль ощетинивавшихся сталью людей, выхватывая из толпы неудачливых или слишком отчаянных противников.

Очередная волна воинов, Брошенная на прорыв окружения, лишь увязла во вдруг ставшим мягкой и подвижной почве оборонительного рва, давно засыпанного мусором и землей. Огромная тварь, состоящая из множества сшитых между собою трупов, ощетинивавшаяся кусками ржавого оружия, выбиралась из земли подобно червяку. Кадавр, разлагающийся кусок мяса, источающий зловоние и окруженный ядовитыми испарениями, метался в месте обрушившийся стены, не давая прорваться на помощь погибающему отряду.

Ордену больше ничего не оставалось, как выставить прелатов. И я думаю, что это понимали все. Только призыв высших сможет спасти остатки отряда. Но это именно то, чего хочет добиться от противника лич. Все шло по его сценарию. И я уже сомневаюсь в своей значимости для хозяина замка мертвецов. Странно, что я все еще не увидел крысолюдов, но это может значить и как то, что они берегутся напоследок, и то что я просто уничтожил их всех. Ну что ж, увидим. А вот и высшие...

Все же серафимы обладают поистине чудовищной силой, что сейчас и демонстрировали двое небесных стражей, появившихся в сиянии портала. Пока один из них устремился к окруженному драконами отряду, второй не торопясь приближался к кадавру. Порождение лича, почувствовав поступь шестикрылого существа, начало бешеного зарываться в землю. Когда Серафим остановился у засыпанного рва, уже ничего не напоминало о присутствии гниющей твари.

Я думал, что шестикрылый так и будет стоять на страже или постарается пронзить своим копьем мертвое создание, но все вышло иначе. Просто тяжелые низкие облака пронзили слепящие солнечные лучи, созданные оставшимися в лагере прелатами и священниками. Яростное золотистое свечение воскрешало павших солдат ордена, исцелило раненых, наполнялся их силой и выжигало вяло шевелящиеся останки немертвых, разбросанных вокруг пролома в замковой стене.

Видимо опаляющие лучи причинили невыносимую боль и так страдающему от своего существования кадавру. С жутким визгом, разбрызгивая вокруг хлопья пены, создание вырвалось из земли и в ярости кинулось на серафима. Чтобы быть насажено на копье высшего.

* * *

За замковой стеной кипел бой. И силы были явно не на стороне мертвых. Серафим парил невысоко над землею, наблюдал за двумя кружащимися под ним тварями. Я всегда знал, что костяные драконы не были такими уж сильными и выносливыми созданиями, но что настолько... Броска копья хватило чтобы сломать позвоночник одному из драконов, что теперь катался по земле, пытаясь достать окруживших его людей. Удары Молотов раз за разом опускались на его череп и лапы, добивая создание.

Сбившиеся в толпу личи стояли под прикрытием дракона, когда два других его собрата пытались хоть что-то сделать с серафимом. Прыжок костяной твари, пытавшейся зацепить своими клыками ногу высшего, проходит в дюйме от крылатого. Но стоило дракону приземлиться, как ему в спину обрушивается объятый пламенем гигант. Прижимая создание к земле, он голыми руками разнимал челюсти отчаянно сопротивляющейся твари. Даже рухнувший ему на спину дракон, что пытался перекусить одно из крыльев, не мог помешать воину разорвать пасть своей жертве.

Сломав дракону шею и отбросив в сторону оторванную челюсть, Серафим принялся за терзавшего его спину монстра. Издав крик боли и оставляя в зубах дракона одно из крыльев, окровавленный воин бросился к вставшему на задние лапы дракону. Врезавшись плечом в грудь созданию, он крепко обнял его, источая золотистый свет.

Секунду спустя на этом месте стоял лишь шатающийся серафим. Поникшие крылья волочились по земле, развевая прах истлевшего костяного монстра. Окровавленный гигант, роняя перья, медленно шел к последнему дракону, защищающему личей от хоть и малочисленного, но приободрившегося отряда ордена.

В какой-то момент, мертвые маги собрались в круг, вонзая в землю сияющие посохи, и я заметил в центре круга высокого скелета в синей развивающейся мантии. Вздрогнув, Серафим бросился к личам, в попытке остановить неизвестный мне ритуал, но взвывший дракон расправил свои огромные крылья и я наконец-то узнал предназначение этих созданий.

Трещащие кости, вонзающиеся в землю вокруг ритуального круга, образовывали непреодолимую клетку, заключавшую в себя мертвых магов. Распрямившиеся ребра глубоко уходили в землю, образуя купол. Лапы стягивали образовавшуюся преграду, подобно решетке. Крылья, покрытые серой пленкой перепонок, опустились непроницаемым куполом, скрывая происходящее от глаз людей.

Разъяренный гигант вломился в этот купол, ломая крылья и дробя кости. Воины, кружившие костяную клетку, ломали ее молотами, а заклинания священников распылили кости. Серафим, проломив купол крыльев, вырвал из земли несколько ребер дракона и уже тянул руки в образовавшуюся брешь, когда из клетки выплеснулась тьма. Пожирая людей и распыляя израненного гиганта, волна смерти заполнила замок, гнойной рекой растеклась из проломов стены, иссушая стремящийся внутрь отряд и застыла, не в силах преодолеть сияние последнего небесного стража.

* * *

Всё это время, сражение за стенами замка не прекращалось, и кадавр будучи пришпиленным к земле, не спешил сдаваться. Объятый пламенем наконечник вошел глубоко в глотку кадавра, вспарываю внутренности. Но тварь лишь в исступлении молотила хвостом по земле и все сильнее насаживалось на древко копья, помогая себе множеством рук, что усеивали тело монстра. Полная черных кривых зубов пасть сомкнулась на запястье шестикрылого, с каждым движение поднимаясь все выше, пока не впилась зубами в плече небесному стражу, заглотив руку вместе с оружием.

Пятиметровый воин света лишь расправил крылья, и поднял к небу руку с извивающемся на ней кадавром. Тварь, не разнимая сжатых челюстей, издала отчаянный визг и из швов, стягивающие куски гниющей плоти вырвались языки огня. Охваченное пламенем тело разваливалось кусками паленного мяса, из множества дыр лился кипящий зеленый гной. А на серафиме не было и следа этой мерзости.

Отбросив чадящий кусок плоти, крылатый двинулся к пролому из которого секунду назад вырвалась волна смерти, но, не доходя пары шагов, вдруг обернулся и, оттолкнувшись от земли, устремился обратно к лагерю. Следя за летящим серафимом, я вначале не мог понять причину его отступления, ведь в замке остался всего один противник — тот самый мертвый маг в синем одеянии, что стоял среди костей и трупов. А потом я увидел... причину.

Я увидел, как в лагере вздыбилась земля, как рухнул стяг, как бросил в кого-то свое копье серафим, а затем камнем упал на невидимого мне за шатрами ордена противника... И еще в полете силуэт шестикрылого гиганта начал таять, а хлынувшие с неба тончайшие золотые нити сковали рвущееся к земле тело и втянули потерявшую цвета тень в глубь небесного портала.

Время призыва закончилось. Пришла и моя пора.

* * *

Поздравляем, Вы выполнили ситуационный квест "Знамёна Молчащих". Вам открыт доступ к персональному гербу. Вы получаете наградной боевой стяг с Личной эмблемой.

Внимание, полученного опыта достаточно для перехода на следующий уровень. Вы достигли 9 уровня. Сила магии увеличена на 1 пункт. Доступно два умения на выбор: Ритуалист и Главнокомандующий.

Я шел и смотрел на развивающееся знамя с моим глупым рисунком. Темно-серое полотно с серебреным рисунком молчаливого черепа. И знаете, он мне чертовски нравиться! Глядя на него я испытывают непонятную гордость и щенячий восторг, как будто мне снова двадцать и сборная нашего факультета победила в соревнованиях. А как блестит появившийся на доспехах моих солдат герб... Даже и не знаю, чем вызван этот эффект, но это или действие умения "главнокомандующий", или аура от боевого знамени.

Внимание, Вы и Ваши войска находитесь под эффектом стяга мертвых. Все физические атаки получают дополнительный внутренний урон от магии смерти.

Но об этом потом. Сейчас мы идем туда, где кипит последний бой за этот замок. Баллисты, оставленные на холме, наугад обстреливают лагерь ордена. За спиною два десятка переживших сражение арбалетчиков, десяток свежеподнятых рыцарей и латников в измятых и покрытых гарью доспехах. Рядом чеканит шаг мой рыцарь скелет с древком знамени в объятых серым дымом руках. Чуть впереди и по бокам Виктория, параллельно с невозмутимым Хелге. А Гарм, опустив голову и погружённый в свои думы, чуть в стороне.

Над головою проноситься пущенное из баллисты ядро, сминая один из шатров, и нашему взору открывается картина хаоса и разорения в стане ордена. Трупы аколитов и священников в разорванных, забрызганных кровью робах. Изуродованные тела оруженосцев и рыцарей, в искореженных доспехах, парящие на прохладном ветру выпущенными кишками. И роющийся в этих внутренностях зомби. Двухметровое худое сгорбленное создание с неправдоподобно длинными когтистыми лапами. Повернув к нам свою перепачканную в крови голову, продолжающую пережевывать клыкастой пастью лохмотья кишечника, монстр двинулся к нам с каждой секундой ускоряя бег.

Слаженный залп арбалетчиков заставил зомби лишь запнуться и немного снизить скорость. Вампирша, бросившаяся наперерез монстру, уклонилась от удара когтистой лапы и, оказавшись за спиной создания, нанесла удар. Потерявший равновесие зомби, на секунду замешкался и получил тяжелый удар молота в грудь. Подоспевшие скелеты наносили удар за ударом, дробя кости странного монстра, пока он не рухнул на землю комком плоти и переломанных костей.

Перестроившись, мы двинулись вглубь лагеря на звуки не стихающей битвы. Хелге, проходя мимо не успевшей вылезти из земли туши очередного зомби с размозженной головой, наклонился над телом монстра и, положив покрывающуюся костяными пластинками руку на торчащий из разрушенного тела позвоночник, медленно потянул на себя. С хрустом и треском из тела зомби выдвигался выпрямляющийся на глазах остов скелета. Заостряющиеся отростки позвонков покрывались тонкими прожилками, а копчик вытягивался на манер жала копья. Перехватив поудобнее костяное оружие, мой ученик кивнул и мы продолжили путь.

Стоны умирающих людей, судорожно подергивающиеся конечности монстров и заваленная трупами воинов, да остатками развеянной плоти немертвых площадка перед огромным белоснежным шатром. И два паладина в золотой броне во главе с инквизитором, прикрывающие седого прелата в простых одеяниях, да пятерка искалеченных зомби, упорно лезущих вперед.

Дружный залп арбалетчиков накрывает сражающихся, пробивая шкуру зомби и бессильно отскакивая от вспыхнувших ярким светом доспехов паладинов. Мое заклинание, падающее на прелата, бесследно рассеивается, а вот импровизированным костяной дротик пронзает священника насквозь, опрокидывая на стену шатра.

Через секунду от тела прелата исходит волна света, заставляя отшатнуться моих учеников и развеявшая треть отряда скелетов. Последний подарок святого.

* * *

Дальнейшее даже не хочу описывать. Паладины ордена, не пожелавшие сдаваться "в лапы грешника и жуткого некромансера", уничтожили нескольких рыцарей и латников, после чего погибли под ударами численно превосходящих их скелетов. Инквизитор, оглушенный Гармом, был связан и покоился в крепких руках немертвых. А наша колонна медленно входила в замок сквозь пролом в стене, поднимаясь по груде битых камней, искореженных тел и кускам гниющей плоти.

Двор некрополиса встретил нас тишиной, витающей в воздухе пылью и черными перьями. Земля была завалена костями и ржавым металлом. Вязкий, тошнотворный запах смерти, разложения и истерзанной плоти. И посреди этого протухшего склепа стоит мертвец в синем истлевшем одеянии, покрытом грязью и каплями засохшей крови. На фоне всего этого рванья особенно выделялись золотые кольца, украшающие сухую потрескавшуюся кожу пальцев.

Этот мертвец находился на последней ступени становления полноценным личем, еще совсем недавно являясь простым некромантом. Но по его истлевшей плоти и иссохшим белкам глаз было видно, что он уже создал филактерию и поместил в нее не только свою душу, но и, судя по его почти полному подобию личу, все свои внутренние органы. Лишь на изъятия своих глаз и мозга у него не хватило магических сил... Или, что более вероятно, смелости и уверенности в своем могуществе.

Но как бы то ни было, сейчас передо мною стоял очень сильный некромант, почти бессмертный, полностью исчерпавший свою энергию и готовый к переговорам. Вот только их не будет, чтобы он сейчас не сказал, мне это не интересно. Хотя стоит отдать ему должное — он стоит окруженный моими воинами и не торопиться меня благодарить.

— Неумирающий, я благодарен тебе за помощь в снятии осады, но где мои слуги, что ушли в набег вместе с тобою? — Низкий хрипящий голос, дерганые движения рук... Им все еще руководит образ человека, а не холодный расчет смерти. — До меня дошли слухи, что ты предал заключенный между нами договор. Я видел скелеты моих слуг в твоих рядах. Я жду объяснений.

Я стоял и вглядывался в лицо трупа под балахоном. Было в нем что-то неправильное, если так можно сказать о живом мертвеце. Только я не мог уловить, что именно...

— Мерзость...

Внимание, вы заслужили неодобрение великой сущности. Уровень отношений между Вами и Гнилью снижен до "неприязнь".

— Что?!

— Ты мерзок в своём падении. — Я рассматривал маленького трупного червя, что ползал в глазнице мертвого мага. Оставляя зеленые разводы на ссохшемся белке, червь медленно зарывался в рыхлую плоть. — Мне не интересна беседа с тобой. Цени волю Войпа, я принимаю твой замок и отпускаю тебя. .

Внимание, Вы разорвали заключенный договор о союзе. Теперь, пока Вы не искупите своего предательства, каждый игрок и игровой персонаж будут знать, что Вы в любой момент можете нарушить заключенные соглашение.

Гильдия торговцев будут выдвигать завышенные требования к торговым соглашениям.

Гильдия воров будут выставлять двойную цену за свои услуги.

Н-да... Я ожидал чего-то подобного, но все же надеялся не получить метку клятвопреступника. Хотя, получить хорошо развитый замок — это того стоит.

*...хозяин...осторожно...лич...подчиняет...нас...*

Налетевший порыв ветра поднял черные хлопья праха, что окружали мертвеца. Секунда и из частиц истлевшей плоти появился черный шершавый посох, испещренный серыми письменами. Схватив грубое древко, хозяин некрополиса впечатал основание посоха в землю и зашипел, переходя на крик:

— Verbi Potentia: vertutis mortuus!

Прокатившаяся на десяток шагов от мертвого мага незримая упругая волна силы парализовала немертвых. Спустя пару ударов сердца мои рыцари и латники, окружившие некроманта и окутанные только мне видимой призрачной паутиной, одновременно вскинули оружие и ринулись в бой. Скелеты подняли оружие на своего хозяина. Лишь четырехрукий рыцарь, стоявший передо мною и теперь закрывавший меня от ударов, не был покрыт паутиной.

За несколько секунд я потерял половину своих воинов. И мог бы потерять еще больше, если бы не Хелге. Запрыгнув на спину Гарма, мой ученик оттолкнулся от плеч гиганта, словно от трамплина, и метнул свой дротик.

Пригвожденный к земле маг, похож на диковинного жука в коллекции ботаника, когда спасал своё мнимое бессмертие, пытаясь вырвать костяное оружие из своей груди, когда удар молота обрушился на его ноги. Потерявшие контроль скелеты были быстро уничтожены и теперь дело оставалось за малым: решить вопрос с некромантом, подчинить себе замок и наконец-то понять, что за заклинание опутало моих скелетов. Понял я всего два из произнесенных на латыни слова: Verbi — "слово" и mortuus — что-то вроде "смерти" или "мертвых".

— Гарм, сломай ему кости рук и неси за мной. Виктория, займись обороной. Хелге! — Я повернулся к мальчишке, что рассматривал крошащийся в его руках посох. Жаль конечно, что я не смогу им воспользоваться, но ничего не поделать, улов на сегодня и так велик. — Займись осмотром замковой территории. Обрати особое внимание на эманации силы — где-то здесь должен быть схрон с сосудом жизни мертвого мага. Я не знаю на что может быть похожа его филактерия, но в ней обязательно должны быть его мумифицированные органы и испещренный рунами предмет, содержащий его душу. Все, ступай.

Игнорируя яростные взгляды мертвеца и стоны пришедшего в себя инквизитора, мы с Гармом направились к главному строению некрополиса. Больше похожий на фамильный склеп древнего и знатного рода, чем на основное фортификационное сооружение цитадели мертвых, сам замок встретил нас затхлым сырым воздухом и непроглядной тьмою. Гарм, за бросивший на одно плечо обоих узников, держал в руке свой пылающий молот. Зеленое пламя с трудом разгоняло поселившийся здесь мрак и лишь мой искаженные в битве с инквизитором глаз позволял мне находить дорогу в этой мешанине коридоров.

Пройдя по длинному коридору второго этажа мы вышли на крышу невысокого здания и ступили на узкий мостик, связывающий этот склеп с высокой тонкой башней из серого, кое-как обработанного камня. Поднявшись по ступеням винтовой лестницы, мы ступили в широкую овальную комнату с четырьмя балконами с которых открывался фантастический вид. Я ненадолго задержался тут, купаясь в лучах силы находящегося где-то рядом источника магии и рассматривая бескрайние территории, находящиеся внутри крепостной стены. Обширные погосты, мавзолей, украшенный готическими барельефами, гигантская яма, заполненная серым шевелящимся морем, три тонких башни одна длиннее другой, соединенные мостиками, огромное, наполовину разрытое кладбище, заполненное костями драконов, различные непонятные строения, разбросанные в причудливом порядке по территории замка... И все это занимает от силы шестую часть земель! И все это отныне будет принадлежать мне. Стоит только поставить финальную точку в этом свершении.

Поднявший на самый верх, мы оказались в темном глухом помещении, наполненном слабым мертвенном светом. В центре стоял небольшой пьедестал с заключенном на нем ржавыми цепями черепом. Кости лица покрывали полуистлевшие ткани, пронизанные медленно шевелящимися трупными червями. Именно от этого артефакта исходили волны магической энергии... Видимо это и был источник магии, со временем изменившийся под действием своего хозяина. Это не просто некрополь. Он посвящен Гнили, одной из сущностей этого мира, водящих знакомство с Хаосом. А от сюда и странные зомби, чудовищный кадавр и мутировавшие крысы... Я не удивлюсь, если они совершенно случайно завились в катакомбах этого замка под действием сливаемых в канализацию токсинов и нечистотах разлагающихся трупов. Мерзость... Мне проще сжечь здесь все, чем наводить порядок.

— Гарм, сложи пленных их в углу, а сам ступай узнай, как обстоят дела внизу. Передай всем, что замок теперь наш.

Тяжело вздохнув, я дождался пока пес скинул свою ношу в углу и двинулся по лестнице вниз, а затем поднес кольцо с рубиновым перстнем к небольшой резьбе на лобной кости черепа.

Внимание, Вы получили контроль над Некрополисом и являетесь его владельцем.

Состояние замка:

Форт — 54%

Замковая стена — 61%

Ров — засыпан

Надвратная башня — уничтожена

Замковые башни — уничтожены

Состояние экономических построек:

Префектура — 91%

Муниципалитет — 88%

Здание Мэрии — 82%

Капитолий — 66%

Рынок — 21%

Лаборатория — 90%

Состояние классовых построек:

Гильдия магии смерти 3 уровня — 91%

Кузница плоти — 75%

Трупная Яма — заполнена на 20%, готово 5 единиц плоти

Кристалл теней — кристалл 2го уровня, дефект конструкции, эффективность 50%

Шпиль Смерти — 100%

Круг некромантии — 69%

Кладбище драконов — раскопки 1го уровня, эффективность 5%

Состояние жилищ:

Могильник — 98%

Погост — 93%

Мавзолей — 77%

Костяная Лаборатория — 34%

Ресурсы в наличии:

Камень — 18 единиц (21 единица находиться на территории замка вне склада)

Дерево — 12 единиц (2 единицы находиться на территории замка вне склада)

Руда — 4 меры

Кристаллы — 7 единиц

Драгоценные камни — 5 единиц

Ртуть — 11 емкостей

Сера — 3 меры

Золото — 12120 монет

Внимание, замок посвящен сущности, враждебной Вашему покровителю.

Как жрец Войп'а вы можете посвятить Некрополись выбранной вами сущности.

Смена покровителя приведет к ухудшению отношений со старой сущностью на "враждебное".

Желаете продолжить?

Да/Нет.

— Я не желаю видеть Гниль в этом замке. Отныне покровителем некрополиса является Войп. Да будет Пустота мне свидетелем, это место будет очищено!

Внимание, Ваши действия привели к ухудшению отношений с могущественной сущностью. Отныне все служители Гнили будут враждебно настроены по отношению к Вам.

Вам заблокирован доступ к постройке Трупной Ямы.

Вам заблокирован доступ к "Экспериментам Зараженной Плоти".

Внимание, Ваши действия подняли Вас на новую ступень служения Войп'у.

Вам доступен новый квест "Земли забвения". Выполните данное обещание, для получения доступа к Скрижалям Пустоты.

Желаете сменить место привязки с "Деревня Одержимых Духом" на "Некрополис — Источник Магии"?

Да/Нет.

Да!

Череп вспыхивает внутренним светом, под истлевающей плотью, выжигая могильных червей, проступают тонкие нити причудливого зеленого узора. Осыпающаяся с цепей ржавчина обнажает черный сияющий металл. Преображение замка началось, но одного лишь желания мало и мне еще предстоит много работы. От накопившейся за последние дни усталости кружиться голова и медный привкус во рту... А еще все сильнее обжигает кожу раскалившейся амулет. Запах горелой кожи, тошнота, уплывающий куда-то потолок.

Последнее, что я помню, это вспыхнувшую нитку талисмана, с глухим треском ссыпающиеся на каменный пол жемчужины и, расправляющая свои острые лапки, тварь в моей голове...

Вы были убиты и будите воскрешены через 5... 4... 3... 2... 1...

* * *

Тьма. Тьма и боль в глазницах. Ааааа...

— Глаза! Дайте свет!

Слова застревают в глотке, давясь горячей блевотиной. По щекам бежит горячая влага, рождаемая медленным скребущим движением в глазницах. Тьма окрашивается в багряный. Поток боли лишает сознания...

* * *

Хохот. Неудержимый, каркающий хохот, что заполняет мир. Как будто, чья-то иссохшая пасть раз за разом выплевывает обжигающий распухших язык воздух.

— Заткнись! Я не хочу это слышать!

Хочу заткнуть уши, но что-то ползет по моим рукам, выкручивая до хруста суставы. Но кто-то слышит меня и тонкие шипастые крючья разрывают барабанные перепонки. Волна спасительной боли погружает меня в ничто...

* * *

Огонь. Раскаленный поток с силой наполняет мои легкие, обжигая, разрывая их изнутри и не давая выдохнуть горячую взвесь. Что бы я ни делал, слова не могут найти дорогу наружу, но некто слышит мои мысли. Я сжимаю зубы и хочу, чтобы это закончилось!

Тонкие гибкие лианы прорезают кожу щек, разрывают волокна мышц, склизким клубком проскальзывают по горлу в бронхи и, разрывая легкие и ища дорогу меж ребер на волю, выпускают разрывающую меня массу. Спасительная, ласковая боль окунает меня в покой забвения...

* * *

Наконец-то покой и тишина... Долгожданный сон — то, что я ценю больше всего на свете. И сейчас, находясь в сладостной неге, я коплю в себе гнев и ярость...

Меня нельзя будить, когда мне никуда не нужно, когда мне ничего не надо делать, когда я "выздоравливаю". От вашей глупости и лени, приведшей к катастрофе. От вашего легкомыслия и недоверия, разрушившего то, чего я достиг отдав всего себя на благо вашего благополучия. От вашей злобы и агрессии, убивающей мою улыбку и заботу. Я отдыхаю от вас, ради того чтобы пережить еще один день, веря в вас и сгорая для вас.

ПОЭТОМУ НЕ СМЕЙТЕ МНЕ МЕШАТЬ!!!...

* * *

Он: — Вставай, тварь!

Я: — ...

Мой разум цикличен и самодостаточен. Он един с миром и сам он мир. Все остальное тлен и хаос, недостойный внимания мира.

Он: — Я ненавижу тебя! Встань!

Я: — Нет...

Покой. Туман. Вечное плавное движение меня в великом ничто. Я сам ничто.

Он: — Я выну тебя из твоей оболочки! Встань, червь!

Я: — Нет.

Капли влаги, парящие в воздухе. Частицы жизни. Или смерти. Живая роса или ледяной кристалл.

Он: — Я чую твой гнев. Да, ты все еще жив. Встань!

Я: — Нет!

Ярость. Холодная, последовательная, неотвратимая.

Он: — Не я причина твоего гнева. Ты виновник и та тварь, что заняла мое место. Убей себя и ее!

Я: — ДА!!!

* * *

Удар. Жар.

Глаза мертвы. Я слеп.

Удар. Судороги.

Тварь ломает мое тело, пронзает мышцы в надежде удержать свою жертву.

Удар, удар, удар. Хруст сминаемых костей.

Моих или чужих, какая разница? Главное не останавливаться.

Внимание, Вы убили тварь хаоса.

Внимание, Вы совершили самоубийство.

Вы будете воскрешены через 10:00.

При очередной смерти в течении часа вы будите перенесены в случайную местность рядом с вашим замком.

9:47... 9:46... 9:45...

* * *

Это так странно сидеть и смотреть на собственные трупы... И дрожащие в агонии щупальца твари, что все еще оплетают мое искореженное тело. Тонкое ленточное тело с множеством длинных отростков, усеянных шипами и крючьями. Я не представляю, как эта тварь поместилась в моей голове, но что она была там, я уверен. Глядя на мое окоченевшее тело с разорванным черепом и заляпанными черной слизью мозгами, можно легко представить, как это происходило. И хочу вам сказать, что мне немного не по себе.

Н-да... Я никогда не мог себе представить, что у меня хватит сил и духу размозжить себе голову ударами о каменный пол. И этот чертов хохот! Кажется мертвый маг получил несказанное удовольствие, глядя на мои муки. Даже сейчас он сидит и скалиться на меня из своего угла.

А вот бедному инквизитору, что сейчас лежит и тихо скулит от ужаса, закатив глаза, кажется уже не помочь. Он свихнулся.

С трудом поднявшись и окинув взглядом свои трупы (может из них зомби сделать?), я побрел вниз, скинув предварительно по лестнице своих пленников. Нет у меня сейчас ни сил, ни желания ими заниматься.

Пройдя мимо развалившегося на лестничной площадке бесформенной грудой костей и гнилого мяса мертвеца, я вырвал у него нижнюю челюсть. Мне надоел его бессмысленный и бессвязный треп. Возможно я так бы и продолжил движение вниз, не дождавшись Гарма, если бы не привлекший мое внимание шум сражения. Выглянув с балкона, я увидел его источник.

В пролом замковой стены, разбрасывая скелетов как тряпичных солдатиков, врывались гвардейцы инферно. Это были огромные человекоподобные создания, покрытые черными роговыми пластинами с усеянными горящими шипами спиною и плечами. Сжимая в каждой руке по оружию, они пожалуй были самыми плохими противниками для моих воинов.

А за ними, бок о бок с оглашающим лаем замковый двор огромным цербером, изукрашенным золотомы браслетами, шел знакомый мне силуэт суккубы. Та, кто и заразил меня тварью хаоса.

Словно почуяв мой взгляд, демонесса остановилась в проеме разлома и, потрепав по холке из трехголового пса, запустила в стену мавзолея огненный шар.

Состояние жилища "мавзолей" 69%.

Я обязательно вскрою ей глотку и наслажусь беззвучным криком боли.

Глава 14 (Пламя Инферно)

Каждому даётся право выбора. Каждый реализует его так, как захочет и сможет.

Кто-то становится магом. Кто-то рыцарем. Наш путь иной — мы рыцари смерти.

Ибо тьма тоже нуждается в защите от тех, кто стремится насадить повсюду только свет.

Как день не может без ночи, как не светит луна без солнца, так и Свет не может без Тьмы!

Рыцарь смерти

Герои меча и магии (1995)

День 7

Внимание, строение "Костяная лаборатория" разрушено. Найм существ невозможен, недельный прирост заморожен. Для разблокировки функций постройки необходимо провести полный ремонт.

Я стоял на балконе и смотрел на развалины некрополя. Черные дымные струи поднимались из руин мавзолея, погост зиял вывороченными надгробиями и разбитыми могильными плитами. Огромные глыбы павильона костяной лаборатории на моих глазах падали на землю, поднимая облака праха и заполняя кладбище драконов битой каменной кладкой.

Потревоженная пыль прокатилась волною по замковой территории, огибая потускневший, но все еще державшийся магический купол одноимённой гильдии. Очередной огненный шар, брошенный забавлявшейся суккубой, раскрасил серебристой рябью защитный барьер.

Раздавшиеся за спиною проклятия оторвали меня от созерцания гвардейцев, увлеченно ломавших кузницу плоти. Перемазанная кровью и копотью, со спутанными и опаленными волосами, в углу сидела Виктория, тщетно пытаясь затянуть рваную рану на левом предплечье. Бледные искусанные губы, черные тени под ввалившимися глазами, заостренные черты серого лица и трясущиеся пальцы, скользящие над ошметками мышц и белеющей в ране костью. Девушка старалась хоть немного восстановить силы после очередной вылазкой в кишащие бесами коридоры обители усопших.

Глаза, застланные дымкой голодного безумия, блуждают по комнате в поисках моей изглоданной руки. Сколько раз за эту ночь я давал ей насытиться своей кровью? Уже и не помню... Одна вылазка на территорию замка, полную демонов, один глоток моей крови. Пора кормить мою ученицу, пока она не обезумела от жажды.

— Виктория, я помогу. Подойди ко мне.

Пошатываясь от усталости, вампирша неуверенно приблизилась, чуть припадая на правую ногу, покалеченную в последнем сражении. Холодные пальцы мертвой хваткой впиваются в запястье, разбитые губы, покрытые коркой грязи, оскалены в нетерпении. Тонкие женские пальчики до хруста сжимают мою руку, выдавливая капли крови из не затянувшихся следов недавних укусов. Звериный оскал обнажает тонкие удлинившиеся клыки, обезображивая лицо девушки — и меня захлестывает волна холодного безумия, источаемая моей ученицей. Ни следа той нежности, что когда-то источала моя ученица. Лишь звериный голод. Тупую боль моей истерзанной плоти захлестывает океан наслаждения, испытываемого Викторией.

Несколько ударов сердца, и былое очарование возвращается к вампирше. С хрустом вправляются вывихнутые суставы, нарастают мышцы, покрываясь серой кожей.

— Довольно, Виктория! — Резкая пощечина, гораздо более грубая, чем хотелось бы мне, прерывает безумный акт. — Я сказал, хватит. Ты не контролируешь себя.

Секундное замешательство — и девушка с трепетом падает на колени, не выпуская из рук мою ладонь и прижавшись к ней горячими губами.

— Простите, мастер... — Пряча глаза и обхватив руками мои ноги, прошептала моя ученица. — Я чуть не сорвалась! Вы так часто даете мне восстановить силы собственной кровью, что я больше не могу бороться с дурманом власти, источаемым вами.

— Все в порядке, Виктория. — промолвил я, поднимая ученицу с колен. Взяв за подбородок и заставив смотреть мне в глаза, спросил, — Почему ты не черпаешь силы в крови других существ, как делает это Хелге? А ему, в отличии от тебя, не нужно утолять свой голод, высасывая силы у живых.

Это был настолько несущественный вопрос, что я до этого момента ни разу не задумывался о нем. Только сейчас, видя ограниченность Виктории в бою, пришло осознание потребности девушки лишь в моей крови. В отличии от Хелге, что восстанавливал свои силы прямо в схватке, моя ученица ни разу не воспользовалась кровью демонов, даже находясь на грани окончательной смерти и голодного безумия.

И сейчас мой вопрос, заданный лишь для того, чтобы отвлечься от усталости и головокружения, вызвал смятение у девушки:

— Но, мастер, мне ведь запрещено пить чью-либо кровь, кроме той, что разделит со мною хозяин...

— Запрещено? Я всегда считал, что вампир способен при необходимости найти себе любую жертву. — Признаться, я не ожидал получить такой ответ и теперь ждал объяснений.

Присев на каменную оградку балкона, Виктория убрала спутанные волосы, спадающие на лицо грязными прядями, и пояснила:

— Когда вампир заключает союз с живым, он становится привязан к своему хозяину не столько словом договора, сколько клятвой крови. Отныне мастер обязуется поддерживать жизнь своего слуги собственной кровью, а взамен вампир становится его преданным слугою и всецело зависит от воли хозяина. Так как в большинстве своем ночные охотники выполняют роль убийц и шпионов, то им даруется способность дольше сохранять контроль над голодом и контролировать голод. — Проведя рукою над затянувшейся раной, Виктория сказала то, что окончательно убедило меня в своей глупости и невнимательности. — Но взамен мы лишаемся почти всей доступной нам магии крови.

— А как же тогда Хелге? — Действительно, ведь он тоже мой ученик, но при этом свободно пользуется всеми доступными ему умениями. — Или все дело в том, что он, в отличии от тебя, частично является дампиром?

— Нет, мастер, все гораздо проще. Он просто ваше создание и не заключал никаких договоров.

— Виктория, я могу как-нибудь снять с тебя запрет на ограничение твоих способностей?

— Да, — немного растеряно произнесла она, пристально глядя мне в глаза, — достаточно будет только вашего слова. Но Вы должны понимать, что тогда можете стать жертвой моего голода, которое будет иметь надо мною куда большую власть, чем сейчас.

Чертов дурак! Почему я не мог узнать этого с самого начала? Видимо виною всему была как всегда моя беспечность. Придется впредь быть более внимательным к деталям.

— Виктория, я снимаю с тебя запрет на ограничение твоих сил. Ты моя ученица, я доверяю тебе и уверен, что ты сможешь справится с жаждой крови.

Внимание, Вами выполнен один из пунктов договора. Сняв наложенные на вашего ученика ограничения, Вы признали, что всецело доверяете ему и он достоин стоять за Вашим плечом.

— Спасибо, учитель. — Поклонилась мне девушка. — для меня это многое значит. Я не подведу вас.

— Я верю тебе. А теперь ступай вниз. Дай мне знать, если заметишь признаки готовящегося штурма.

Подобрав взамен своему потерянному в битве мечу чей-то грубый гладиус без ножен, небрежно брошенный у ступеней лестницы, Виктория уверенной походкой направилась вниз к дежурящим у моста Гарму и скелету-рыцарю.

* * *

Свет, исходящий от парящего над постаментом черепа, разгонял сгустившийся в комнате полумрак. Преобразившаяся за несколько часов помещение источника магии было наполнено прохладой и уютом. Исчезла пыль и запах разложения. Горящие на стенах свечи наполняли пространство успокаивающим ароматом плавящегося воска.

Вдоль одной из стен тянулась не замеченная мною ранее книжная полка. Подойдя поближе и вытянув один из пыльных томов, я открыл книгу на вложенной закладке. Со страницы на меня смотрел искусно изображенный костяной дракон, а ниже шло его подробное описание. Пролистав книгу, мне удалось понять, что держу в руках своеобразный бестиарий доступных в этом замке существ, а также их возможные модификации. Так, я нашел подробное описание всевозможных видов зомби и кадавров. А на последней странице, прямо на моих глазах появились эскизы моего рыцаря скелета и Хелге. Чей-то каллиграфический почерк аккуратно заполнял страницу описанием и результатами проведенных опытов над существами.

По видимому, это было место, где хранилась вся доступная информация о замке, существах, экономике и религии. Так я нашел книгу с описанием доступных мне в будущем, а также уже готовым постройкам. Был том с информацией о заполненности складов ресурсами, требованиями на поддержания состояния замка, сводкой доходов от шахт, рынков, поселений и экономических сооружений.

Совсем небольшая и пока почти пустая книга содержала единственное открытые и доступные мне в заклинательном покое чары. Как бы это не было смешно и печально, но мне досталось "плодородие" из школы белой магии, что увеличивало урожай выбранной местности. Признаться, моей фантазии совершенно не хватало на то, как это может помочь мне в ситуации, когда замок в осаде, внутри его стен орудуют демоны, уничтожая все на своем пути, а из оставшихся защитников только я, сторожащие единственный путь к источника магии Гарм и скелет рыцарь, изредка совершающая вылазки Виктория, да растворившейся под покровом ночи Хелге, наносящий хоть и болезненные, но незначительные удары в спину разбредшихся по округе тварей.

Вздохнув и отложив книгу исследованных чар, а также религий и вероисповеданий Энрота, я взял в руки увесистый том, что стал меняться в моих руках. Еще секунду назад белая обложка с золотым тиснением содержала в себе надпись "Обряды и законы церквей Империи Грифона", а спустя пару ударов сердца превратилась в угольно черную книгу с медными набивками, изображением хрустального черепа и надписью, сделанной из шлифованной кости.

"Основы обрядов погребения, язык мертвых". Вы держите в руках книгу основ жречества. Желаете изучить?

Да/Нет

Что ж, возможно, мне несказанно повезло натолкнуться на одну из драконьих книг, но не дело заниматься религией, когда враг рушит твой замок. Так что отложим до лучших времен.

— Надеюсь, что в этих нескольких оставшихся цилиндрических тубусах найдется что-то более существенное. — Пробормотал я, снимая с полки один из пыльных футляров.

Стоило мне сорвать восковую печать и расщёлкнуть крепления кожуха, как мир подернулся дымкой.

* * *

Уважаемый Игрок, администрация игры приносит Вам свои извинения за найденную системную ошибку.

Мы обнаружили, что в течении всей игры Вы ни разу не воспользовались картой местности и решили по истечении первой недели присвоить Вам достижение "Слияние с игрой", выдаваемое игрокам умышленно отказавшимся от игрового интерфейса во благо большей реалистичности. К сожалению, при просмотре Ваших действий в игре, мы заметили, что Вам не доступны ни одна из функций карты.

Более того, на данный момент мы не в состоянии исправить сложившуюся ситуацию с интерфейсом без обнуления Ваших действий в игровом мире.

Чтобы компенсировать сложившуюся ситуацию, было решено создать именной артефакт под названием "Карта Странника".

Этот предмет не только дублирует интерфейс игровой карты, но и содержит следующие встроенные заклинания из раздела технологической магии: Контроль войск, Сигнал бедствия, Послание, Удаленный взгляд, Удаленное управление. Более того, в артефакт могут быть интегрированы другие чары техномагии, а сама карта содержит и накапливает небольшое количество маны, достаточной для манипуляций с картой.

Еще раз приносим свои извинения и надеемся, что данное проблема лишь добавит остроты процессу.

С уважением, администрация "Земель Меча и Магии".

* * *

Забыв об оставшихся футлярах, я разглядывал доставшуюся мне карту. Светлая коричневая кожа, мелкий орнамент рамки по краям и необычайной красоты и достоверности рисунок. Здесь были и золотистые краски леса одержимых, и белоснежные шапки гор в обрамлении перистых облаков, и дымные струи пожара, окутавшие разрушенные стены некрополиса.

Стоило остановить взгляд на утонувшем в дыму замке, как стены цитадели приобрели объем, а замковая территория разрослась, заполняемая изображениями трупов, битого камня и рыщущих по округе демонов. Эти твари занимались не только уничтожением построек, но и мародерством. Они потрошили трупы, освобождая их от оружия и доспехов, сносили к раздобытым где-то повозкам редкие ресурсы с перевёрнутого склада и какие-то мешки. Один из мелких бесов, волочивших свою ношу, небрежно бросил тюк в гору награбленного железа.

Тонкая ткань мешка скользнула по лезвию торчащего из груды трофеев меча и из пореза посыпались маленькие желтые монетки. Золото. Они нашли и взломали сокровищницу. Я остался без армии, без ресурсов, без денег. С одним лишь разрушенным замком.

И тут мое внимание привлекла расплывчатая фигура, прячущаяся в клубах дыма от чадящей развалины кузнецы плоти. Пробегающий мимо бес заглянул в дверной проем в надежде найти что-нибудь ценное, но наградой ему были краткие секунды неравной борьбы и блеск острых клыков. Спустя минуту из здания скользнул размытый силуэт Хелге, а в подвале кузни остался агонизирующий и медленно покрывающийся костяными наростами крылатый демоненок.

Проследив за моим учеником, я пришел к выводу, что по всей территории были спрятаны десятки трупов небольших демонов-прислужников. Они постепенно перерождались в нежить и ждали своего часа.

Оглянувшись на оставшиеся тубусы, заброшенные бывшим владельцем в угол, я решил еще немного испытать удачу. Может тут найдутся старые свитки заклинаний, не пригодившиеся хозяину замка.

* * *

Три свитка магии, каждый из которых был просто не нужен скалящемуся на меня из своего угла личу. Чары белой магии, недоступные для использования постигающему тайны некромантии и черной магии, а так же видимо дублирующее уже имеющееся заклинание контроля над душами мертвых.

Свиток защиты увеличивал прочность доспехов, а чары отражения возвращали полученный урон. Идеальное сочетание для Гарма, живущего безумием битвы, не щадя ни себя, ни противника.

А вот последний футляр в черном дымчатом кожухе содержал то, без чего ни один уважающий себя спектр не вступит в битву. На серой прозрачной коже была начеркана схема призыва разъяренных духов, не успевших покинуть место своей смерти. Существа не подчинялись призвавшему и нападали на всех живых существ, находящихся рядом — едва лишь вызвавший их заклинатель покидал оберегающий его круг, как он мог сам стать жертвой жаждущих крови привидений.

* * *

Странно было смотреть на доспехи Гарма, покрытые гарью и перемешанной с землей и прахом кровью, испускающие ровное синие свечение. Стоило мне прикоснуться к металлу, несшему на себе следы начертанных кровью ритуальных звезд, как в голову пришла простая мысль. А что если я не просто произнесу заклинание защиты и отражения над броней пса, а впишу их кровью пленного инквизитора в покрытый пентаграммами металл изображения выученных заклинаний белой магии?

И я не просто зачаровал на время предстоящего боя доспехи Гарма, но и добавил все, что только мог. Оказывается, что сочетание заклинаний смерти и белой магии дают очень интересные результаты. Как, например, сейчас. Мало того, что чары защиты и отражения хорошо накладывались друг на друга, но они еще и продлевали время действия. Вычерченное на спине воина ритуальное кольцо призыва неупокоенного духа заточило в металле призрака мщения, и теперь, идя вслед за Гармом, я смотрел на синий дымный след его доспехов. Выведенные на плечах метки Войп'а и мучений не только добавили безумия картине, но и обеспечат меня маной на грядущую битву.

Вами создано заклинание "Дух Мщения". Окутывая тело хозяина, дух не только укрепляет физическую и магическую защиту цели, но и возвращает полученный урон.

Гарм первым выходит на мост, сметая ударом молота замешкавшегося беса. Звук спускаемого механизма — и один из демонят падает с крыши, нелепо кувыркаясь и размахивая крошечными крыльями, с пробитой арбалетным болтом грудью. Спрыгнувшая на крышу обители усопших Виктория успела схватить за хвост попытавшегося взлететь крылатого беса и вонзила в его спину свой стилет.

Следящие за выходом из башни твари были перебиты за пару ударов сердца, и скелет-рыцарь, забросив за спину арбалет, выталкивает на крышу бледного, но идущего с высоко поднятой головой инквизитора. Теперь все зависит от того, успею ли я призвать духов.

Надеюсь, Хелге успел подготовиться к битве, потому что эту схватку мы можем и не пережить.

* * *

С крыши обители усопших открывался прекрасный вид на разграбленный и порушенный некрополь. Клубы дыма, битый камень и вездесущие бесы. Маленькие, по колено взрослому человеку, и побольше, до полутора метров в вышину. Рогатые и лопоухие, всевозможных оттенков красного, с острыми когтями и массивными копытами. Кто-то, чей вес или размер крыльев не позволял оторваться от земли, прыгал, таща за собою ресурсы или оторванную ногу трупа, окованную сталью. Некоторые, что были полегче, да имели хорошо развитые крылья, летали от здания к зданию, ища то, что пропустили их собратья.

Один из таких летунов и заметил нас, когда мы с Викторией только закончили начертание основ круга призыва. Тварь ловко перевернулась в воздухе, уклонившись от пущенного моим скелетом арбалетного болта и умчалась вглубь замковой территории. Каждую секунду ожидая появления демонов, мы спешно заканчивали наносить последние черты, удерживающие призванных духов на поле боя. Движения наши были столь быстры и лихорадочны, что мы допустили несколько ошибок в защитном барьере, но было уже поздно что-то менять.

Раздался долгий протяжный вой, прерываемый визгом и отвратительным лаем, а потом к стенам обители усопших хлынули демоны. Поток тварей, покрытых тонкой блестящей чешуей, выплеснулся на крышу, стремясь опрокинуть и растерзать заслонившего выход Гарма. А я пытался одной рукой удержать инквизитора, рвущегося из жертвенного круга, а другой не выпустить вогнанный в него ритуальный клинок.

Знаки мертвых, окружающие круг, разгорались бледным светом, вокруг прозрачной сферы, отделяющей меня и жертву от окружающего мира, стали собираться растревоженные голодные духи. Подобно серым теням, они кружили вокруг защищающего нас барьера, пытаясь добраться до наших тел и душ.

Судороги, истязаемого человека, усиливались, и с каждой секундой становилось все труднее удерживать его содрогающееся тело, отчетливо воняющее горячей мочой и дерьмом. Не в силах более продлевать мучения инквизитора, я сделал шаг назад, вступая в крохотное, плохо прорисованное кольцо. В последний момент я успеваю убрать сжимающую оружие руку — и с хрустальным звоном лопается дефектный барьер, не выдерживая ярости неупокоенных душ, и позволяя призракам наброситься на тело приготовленной для них жертвы.

Инквизитор, словно окутанный паутиной, покрывается призрачным коконом, а полные безумной ярости призраки вырывают его душу из трепещущей плоти. Секунда и обмякшее тело падает к моим ногам, исторгая сонм рассерженных духов, что обступили меня плотным кольцом. Сейчас они уже не похожи на размытые тени. Кто-то сжимает в руках призрачный меч, кто-то закован в сияющий доспех. А напротив меня стоит дух мгновение назад убитого инквизитора.

Протянутая ко мне рука упирается в сгустившуюся блеклую сферу. Тонкие призрачные пальцы осторожно поглаживают с виду непреодолимую преграду, а спустя секунду кулак инквизитора обрушивается на мою защиту. Хруст ломаемой завесы, трещины на молочно-белой поверхности барьера и мир вокруг замирает, чтобы взорваться обратившейся на меня яростью призванных духов.

Спустя пару ударов сердца все закончилось, защитный купол лопнул, осыпаясь серыми искрами, а в мою плоть вонзились призрачные когти, исторгая мою душу.

* * *

Внимание, Вы были убиты призванными Вами призраками. На Вас ложится проклятие "Клеймо жертвы". В течении суток Вас не доступны заклинания ритуальной некромантии, а любые встреченный призраки будут враждебны. Более того, вкусившие Вашей силы духи будут прикованы к этому месту, не в силах отправиться в загробный мир.

Возрождение через 5... 4... 3... 2... 1...

* * *

Черное ничто небытия сменяется холодом заклинательного покоя. Красное клеймо на тыльной стороне ладони сияет призрачным светом, отсчитывая время до снятия метки. Уняв головокружение и усилием воли пополнив запас маны из источника магии, я бросился по винтовой лестнице прочь из башни. Проскальзывая босыми ступнями по скользкому камню кладки, вбежал на мостик и остановился, завороженный открывшейся картиной битвы.

Вставшие спина к спине Виктория и скелет-рыцарь отбивались от десятка окруживших их бесов. Гарм, окутанный всполохами синего пламени, шел вдоль крыши, обрушивая свой молот на карабкающихся по стене тварей. С каждым ударом росло безумие воина, упивающегося смертью и разрушением, а дымный след за спиной приобретал все более четкие очертания, превращаясь в размытую фигуру высокого, окованного сталью солдата.

Полчища призраков, призванные мною, терзали демонов, вырывая их слабые души из клетки плоти. Чем больше вокруг становилось бездыханных тел, тем меньше было духов. Насладившись страданием жертв и насытившись их силой, они покидали этот мир.

Хлынувшие с разных сторон десятки полуразложившихся трупов мелких тварей Инферно, смешались с почти иссякшим потоком бесов и принялись медленно, но верно рвать слабых существ на части.

Я не смел пробираться к своему трупу, опасаясь скользящих над ним призраков, и лишь наблюдал за схваткой, когда рядом раздался лай, а вслед за ним из дыма вырвался огромный цербер, несущий на спине суккубу. Легко оттолкнувшись от спины трехглавого пса, явно превосходящего своих собратьев размером и мощью, демонесса воспарила над крышей обители.

Оставшись без наездницы, кербер бросился в свалку бесов, без разбора сминая подвернувшихся существ. Лай и рык злобной твари, крики умирающих низших, хруст сминаемых костей мертвецов и лязг браслетов, украшающих лапы пса, сливались с хаосом сражения, царившего на крыше обители, рождая симфонию битвы.

Мерные взмахи чешуйчатых крыльев удерживали демонессу в воздухе, позволяя наблюдать за битвой с безопасного расстояния. Сложив ладони в форме замысловатой печати, дьяволица выдохнула в них огонь, на миг ослепивший мой взор.

* * *

Парившая над битвой суккуба пылала подобно раскаленному солнцу. Красота ее утонченного тела и опаляющий жар Инферно, окутывающий ее чешуйчатые крылья, манил к себе разъяренных духов. Призраки, слетавшиеся со всей округи подобно мотылькам на пламя свечи, вспыхивали алыми звездами и растворялись в неверном багрянце рассвета, оставляя после себя лишь черные точки, застилающие взор.

Не обращая внимание на бушующую внизу схватку, демонесса заключала в свои объятия очередного духа, не устоявшего перед теплом и лаской ее нежной улыбки. До боли закусив губу, я старался отвести взгляд от пленительного силуэта, сияющего в лучах рассветного солнца. Очередная вспышка сгораемого в адском пламени духа заставила меня прикрыть глаза рукою.

Сухой щелчок спускаемого механизма, свист рассекаемого воздуха и открыв глаза, я вижу гримасу ярости, изуродовавшую прекрасное лицо. Хоть и арбалетный болт, пущенный моим скелетом, не задел суккубу, но все волшебство ее очарования было утеряно. В ужасе бросившиеся от демонессы призраки больше не нападали на демонов, а лишь пытались убраться куда подальше от разъяренного солнца.

Все также паря в небе, изредка взмахивая своими чешуйчатыми крыльями, суккуба обрушила на мертвых демонов, терзающих яростно рвущего их цербера, потоки дьявольского огня. Лишь только клубы едкого дыма скрыли от глаз демонессы адского пса, как раздались мерзкие чавкающие хлопки и жалобный визг, сменившийся полным ярости лаем. Рассекая завесу гари из черных клубов пожара в разные стороны хлынули ошметки плоти и мелкие костяные шипы.

Суккуба, укрывавшаяся от этого смертоносного дождя чешуей своих черно— красных крыльев, не заметила следующую атаку и лишь чудом смогла избежать смертельного броска костяного копья. Острое оружие, вылетев из клуб дыма, прошло в сантиметрах от левой груди девушки, оцарапав кожу и вонзаясь в ее крыло. Рухнувшая с небес подобно падшему ангелу, суккуба с трудом приземлилась на дальнем от меня конце крыши, в стороне от обшей схватки.

Бросившись к своему трупу за доспехами и оружием, я успел разглядеть, как из дыма выныривает окровавленный и усеянный множеством мельчайших шипов пес, пытаясь стряхнуть своего наездника, удерживающегося на спине твари за вонзенную в загривок церберу костяную каму. Протянувшаяся от самодельного оружия цепь, намертво слитая с рукоятью экзотического серпа, оплетала гневно шипевший хвост пса, представляющий из себя огромную разъяренную змею. Спустя миг трехглавое порождение Инферно пронеслось под мостом, соединявшим башню с обителью усопших, и скрылось из виду вместе со стоящим на нем Хелге.

Гарм, находившийся ближе всего к раненой демонессе, ринулся к ней, когда, с трудом протискиваясь в узкий для него проход, на крышу выбрался первый гвардеец ада. Перегородив дорогу моему обезумевшему в битве воину, пылающий солдат обрушил всю свою силу и ярость на бывшего пса инквизиции. Взмах чудовищного меча, сжимаемого в руке трехметрового гиганта, рухнул на место отпрянувшего в последний момент Гарма, но удерживаемый в другой длани молот столкнулся со сталью вскинутой в защите рукояти оружия моего охотника. Сила удара была настолько велика, что закованное в латы тело мертвого отбросило в сторону.

Вслед за первым гвардейцем на крышу вылезла еще пара огромных человекоподобных тварей, покрытых дымящейся чешуей с множеством шипов и наростов. Один из них, несущий на плече словно игрушку двуручную секиру, направился к сражающемуся с Гармом демону, когда другой, вооруженный топорами, загородил дорогу Виктории и рыцарю-скелету.

Быстро облачившись в снятые с собственного трупа доспехи и одежды, да подобрав посох и ритуальный клинок, я направился на помощь своей ученице. Стоило только представить перед внутренним взором рисунок заклятья иссушения и сотворить его на гвардейце, как пламя, венчающее подобно огненной короне голову рогатого демона, опало, а меня окатило обжигающей силой, выкачиваемой из жил взбесившегося гиганта. Воспользовавшаяся ситуацией Виктория вскинула руку, и с ее ладони сорвался тонкий острый багровый кристалл, а спустя секунду раздался и щелчок арбалета. Сотворённый магией крови шип, длиною в ладонь взрослого человека, вонзился в колено адскому созданию, дробя кости и разрывая связки, а стрела засела глубоко в груди между роговыми пластинами гвардейца. В ответ солдат ада издал громогласный рев и метнул один из топоров, пробивая щит и начисто снося левые конечности скелета.

Хоть демон был обездвижен и с каждым ударом сердца терял жизненные силы, он все же по прежнему не только преграждал дорогу к своей госпоже, но и мешал прийти на помощь избиваемому Гарму. А у того, начисто потерявшего от ярости контроль над собственными действиями, все складывалось очень скверно, несмотря на всю его силу и дарованные Войп'ом умения.

Пес, связавший боем отбросившего его противника, не давал атаковать и сжимающему в руке секиру воину. В очередной раз заблокировав удар меча своим сияющим изумрудным пламенем молотом, мертвый нанес удар, выпуская на волю энергию, щедро сдобренную его яростью. Вечно голодный огонь захлестнул гвардейца, пожирая его плоть, и пес сделал шаг вперед, чтобы воспользоваться вратами пустоты и оказаться за спиною у своих противников. Но что-то пошло не так, и Гарма, материализовавшегося на том же самом месте, где он и исчез, встретил удар изглоданного пламенем смерти воина. Удар тяжелого меча разломил рукоять молота, выставленного объятым черными дымными крыльями и прикрытием сиянием синего духа охотником. Упавший на колено воин уже был не в состоянии избежать летящей на него секиры. С жутким скрежетом металл оружия рассек наплечник, погружаясь в мертвую плоть и отсекая псу руку.

Ужасный крик Гарма слился с шипением призрачного клинка, проявившегося в руках духа мщения. Лезвие вгрызалось в плоть гвардейца не встречая сопротивления, разрывая мышцы и дробя кости грудины. Тело со вскрытой грудной клеткой, залитое дымящейся кровью, медленно рухнуло к ногам пса.

* * *

Уворачиваясь от тяжелого топора израненного демона, Виктория наносила удар за ударом, оставляя сочащиеся горячей кровью росчерки на чешуе гвардейца. Переполнявшая меня энергия жизни от слабеющего гиганта и кипящая кровь от вливаемой маны из истерзанного тела Гарма требовали выхода, и мне ничего не оставалось, как бросится мимо скованного боем с моей ученицей демона на помощь пытающемуся подняться псу.

Стоящий спиной ко мне солдат Инферно пытался сбить с себя последние языки вечно голодного пламени мертвых, когда на его плечи легло все то же заклятье иссушения единственная доступная мне причинявшая урон магия. Не найдя ничего лучше, я вонзил в стоящего ко мне спиною противника ритуальный клинок. Пробившее твердый покров лезвие вонзилось под левую лопатку демона, и занесенная рука уже готова была нанести очередной удар, когда я заметил стремительно приближающуюся ко мне искру.

В мою грудь врезался огненный шар, едва мое тело развернулось на встречу новой опасности. Нестерпимая вспышка света и боли чуть не лишила сознания, когда пущенное демонессой заклинание взорвалось, соприкоснувшись с плотью и отбрасывая взрывом не только меня, но гвардейца.

Борясь с болью в обожженном теле, я замечаю, как пес, окутанный синим дымом, встает, опираясь на рукоять сломанного молота. Подойдя к с трудом встающему гвардейцу, Гарм опрокинул его на спину ударом стального сапога и вонзил левой рукой острый обломком рукояти в глотку твари. Захлебывающийся собственной кровью гвардеец одной рукой схватился за углубляющийся в глазницу осколок металла, а другой сжимал череп безумно скалящегося пса.

Дымящаяся длань демона окуталась багровым огнем, сжигая мертвую плоть, но это лишь распалило, казалось, уже растерявшего всю свою силу духа мщения. Появившийся силуэт воина положил руку на рукоять молота и окутанный призрачным огнем металл выжег тварь изнутри.

* * *

В прохладном воздухе стояла вонь паленой плоти и вскрытых кишок. Гарь пожаров, казалось, разъедает кожу. Трупы демонов и людей, валяются вперемешку с гниющим мясом истлевших зомби. Непередаваемый букет ароматов, от которого хочется в ужасе бежать прочь из замка. К сожалению, я отдал слишком много сил для его захвата, а потом и защиты от демонов, чтобы взять и все бросить, когда развязка так близка.

Когда последний гвардеец истлел в сполохах призрачного пламени, бой почти был закончен. Виктория помогла мне подняться и, кое-как затянув раны Гарма своим заклинанием "нечестивая кровь", двинулась к демонессе. Суккуба, которая не могла взлететь из-за разорванного крыла, попыталась пустить в дело хлыст, но, получив в бедро арбалетный болт и лишившись своего оружия вместе с парой отрубленных пальцев, решила сдаться на милость победителей.

Скованная по рукам и ногам, с парой сломанных ребер и кое-как перевязанными ранами, выпитая почти досуха вампиршей, она лежала под присмотром рыцаря-скелета в глухом каменном мешке. Я понимал, что поступаю неправильно, бросив ее, даже не подвергнув допросу, но мои мысли сейчас занимали другие проблемы, требующие немедленного решения. Укрепления некрополя разрушены, от построек остались лишь руины, тело Гарма с каждым часом теряет все магическую энергию, способную удерживать его дух, а Хелге так и не пришел в сознание.

Мы нашли его на истерзанном трупе цербера. Испещренный небольшими костяными шипами, вздернутый за две головы на импровизированной удавке из цепи самодельной камы, с разорванной в клочья средней головой и выпущенными кишками, адский пес болтался в метре над землей. Повешенная на руинах костяной лаборатории, тварь мертвой хваткой своего змеевидного хвоста вцепилась в тело моего ученика. Вонзившиеся в шею Хелге клыки даже после смерти цербера продолжали отравлять ядом тело жертвы. Я не знаю, как складывалась битва и могу только догадываться об ужасной и фантастической бойне, но все вокруг было покрыто кровью, грудами битого камня и следами чудовищных когтей.

Принеся его в заклинательный покой и оставив на попечение Виктории, я двинулся к источнику магии, пытаясь понять, что же делать дальше.

* * *

Состояние замка:

Форт — 54%

Замковая стена — 61%

Ров — засыпан

Надвратная башня — постройка разрушена

Замковые башни — постройка разрушена

Состояние экономических построек:

Обитель Усопших (Префектура) — 90%

Часовня нетленных (Муниципалитет) — 85%

Храм безмолвных (Здание Мэрии) — 77% (Требуется герб)

Ложа Гнили (Капитолий) — 59% (Требуется посвящение в чертоги Пустоты)

Рынок — 11% (недоступен в связи с боевыми действиями в течении 7 дней)

Лаборатория Алхимика — 90%

Внимание, размер дохода от экономических построек напрямую зависит от их состояния.

Состояние классовых построек:

Гильдия магии смерти 3 уровня — 42%

Кузница плоти — 5%

Трупная Яма — заполнена на 30%, готово 7 единиц плоти

Кристалл теней — кристалл 2го уровня, дефект опорной конструкции, трещина кристалла, эффективность 25%

Шпиль Смерти — 100%

Круг некромантии — 51% (защитный круг частично поврежден, знаки силы стерты)

Кладбище драконов — раскопки 1го уровня, эффективность 0% (обвал конструкции)

Состояние жилищ:

Могильник — 44%

Погост — постройка разрушена

Мавзолей — постройка разрушена

Костяная Лаборатория — постройка разрушена

Ресурсы в наличии:

Камень — 5 единиц (39 единица находиться на территории замка вне склада)

Дерево — 2 единицы (13 единицы находиться на территории замка вне склада)

Руда — 0 мер (4 меры находиться на территории замка вне склада)

Кристаллы — 0 единиц (7 единицы находиться на территории замка вне склада)

Драгоценные камни — 0 единиц (5 единицы находиться на территории замка вне склада)

Ртуть — 0 емкостей (11 емкостей находиться на территории замка вне склада)

Сера — 0 мер (3 единицы находиться на территории замка вне склада)

Золото — 0 монет (12120 монет находиться на территории замка вне сокровищницы, 1330 монет находится в кошельке)

Моему разрушенному замку как можно скорее нужны рабочие руки, о чем не забыл напомнить мне одержимый духом, как только пригнал к замку оставленные на холме вместе с обслуживающими их зомби осадные орудия. Да, мне необходимы воины, для защиты владений и захвата ресурсов, но кто будет заниматься восстановительными работами, обслуживать постройки и добывать ресурсы? В некрополисе роль рабочих принадлежит зомби, а личи и одержимые духами занимают руководящие посты. Вдобавок им приходится выполнять особо тонкую работу, для которой непригодны гнилые мозги, но "принеси, подай, положи" выполняют именно бездушные трупы. Поэтому, теперь я стою у источника магии, ожидая, пока мертвецы доволокут до разрушенного погоста строительные материалы.

Ремонт полностью уничтоженного здания обходился в ту же сумму, что и строительство нового, но тут был один небольшой нюанс. Реставрация разрушенной постройки требовала постоянного присутствия рабочих, которые разгребали бы завалы и носили ресурсы. Это было немного обременительно, но ремонт требовал всего половины времени, которое источник магии потратил бы на постройку нового здания.

Положив ладонь на холодную поверхность черепа, прикованного цепями к источнику магии, я отдал мысленный приказ начать ремонт погоста. Тяжелый, низкий звон медного колокола, спугнувший воронье с крыши часовни нетленных, возвестил о начале строительства. Через двенадцать часов будет вновь возведено жилище зомби, а до начала следующего дня мне будет необходимо успеть отреставрировать могильник. Ведь чем ниже состояние постройки, тем меньше доступных для найма существ.

Аккуратно свернув карту и припрятав ее в походный чехол, я хотел было немного отдохнуть и урвать хотя бы полчаса на сон, но моим мечтам не суждено было исполниться.

— Мастер, все готово!

В башню поднялась Виктория, уже несколько часов занимавшаяся с архитектором подготовкой круга некромантии к предстоящему ритуалу. Они восстанавливали стертые письмена, расчищали октограмму от мелкого крошева и выбирали наиболее пригодные для создания скелетов экземпляры.

— Мы отсортировали трупы, расчистили круг и нанесли основные знаки концентрации некротической энергии. Учитель, можем приступать!

— Что с тобою, Виктория? — Моя ученица буквально светилась от счастья, да и все ее поведение было отличным от повседневного: более раскованная, немного рассеянная, счастливая и.... обворожительная? — Ты сейчас больше похожа на суккуба, чем на воина, переживающего за состояние своих товарищей. Повторяю еще раз — что происходит?

Лукаво улыбающаяся вампирша, опершись на стену и смахнув непослушную челку со лба, ответила легко и непринужденно:

— Это все кровь, мастер... — Лукавая улыбка не покидала ее лица. — Как говорил мой создатель, вампир — это то, что он пьет.

— Значит мой сын не ошибался, говоря, что сила вампира растет не только за счет возраста и количества трупов, но и силы своих жертв. Я прав?

— Как всегда, учитель. — Виктория шла рядом, пока мы спускались из башни. Ее походка была необычайно легка и полна такой грации, что казалось, будто девушка парит, не касаясь ступеней. — Не удивительно, что Хелге не хочет просыпаться, напившись крови низших демонов и чуть не переродившись под влиянием впрыснутого цербером яда! Хаос любит сильных... Чем больше ты сопротивляешься, тем сильнее он вонзает в тебя свои когти. А эта сладкая кровь с дурманом хаоса...

— Знаешь, — перебил я вампиршу, — мне больше нравилось, когда ты пила только мою кровь. Если ты не в состоянии справиться с искушением, то мне следует запретить тебе охотиться.

От моих слов Виктория вздрогнула и, споткнувшись на лестнице, резко остановилась. Широко распахнутые глаза, растерянный взгляд, закушенная губа. Девушка явно была не в себе.

— Более того, я хотел отдать тебе жизнь суккубы и нить ритуала, но теперь вижу, что поторопился. Хаос имеет слишком большую власть над тобой.

— Простите, учитель. — На Викторию было жалко смотреть. Куда только девалась вся ее уверенность и развязность? — Это власть крови. Мы связанны с суккубой и теперь демоница пытается затуманить мой разум. Может она плохой маг и боец, но по части одурманивания она превосходит меня. Обаяние ночи сложно противопоставить соблазнению демона.

— Хорошо, я дам тебе шанс и буду рядом во время ритуала. Не подведи меня.

Остаток пути мы преодолели молча, погружённые в собственные мысли. Виктория больше не проронила ни слова, до того момента как высушенный труп суккубы не упал к ее ногам.

Я не хочу описывать ритуал, скажу только, что перед тем, как ее душу поглотил Войп, демонесса так ничего и не ответила ни на один вопрос.

* * *

Я шел по темным коридорам, заполненными полуразложившимися трупами зомби, разорванными телами бесов и брошенными ящиками с собранными вокруг замка редкими травами и ингредиентами. Собственно, это и была основа экономики некрополиса. Мертвый город со скудным населением одержимых, почти лишенный ремесленников, вынужденный постоянно закупать оружие и доспехи для своих огромных армий нашел свою нишу на рынке Энрота. И как бы не злились светлые эльфы и не брызгали слюной святые братья, но всем им нужны были поставки редких трав и минералов из цитадели смерти.

Возведенные в местах источников силы, храмы и часовни мертвых не только вытягивают жизненные силы из земли, но и создают врата в иной мир, напитывая высушенную землю некротической энергией. Именно поэтому здесь такое количество редких растений и минералов, так необходимых алхимикам, магам, гномам, демонам и даже Инквизиции.

Все ненавидят мертвых, но всем нужны добытые в их землях реагенты и ингредиенты. Поэтому к стенам некрополиса стекаются отчаянные торговцы, готовые купить ценящиеся на черном рынке ресурсы. А сейчас у меня под рукою полные склады товара, который через неделю я должен продать торговцам, но до которого не в состоянии добраться, уткнувшись в пелену серого тумана.

Начавшийся сначала тонким ручейком, что едва доставал до щиколотки, сейчас он заливал все вокруг бурной рекою, порой доходя до середины бедра. А впереди, покрытые причудливой резьбой и ржавой коростой, стояли врата в Ложу Гнили.

Замерев в проеме, за которым начинался огромный зал, тонущий в густом тумане и неверном свете мысленных свечей, я боролся с навязчивым желание шагнуть через порог. Раздавшийся за спиной шорох и стук когтей по холодным каменным плитам, заставил меня покрыться холодным липким потом и судорожно вцепиться в полированное дерево посоха. Удерживая в воображении контур заклятья иссушения, я только сейчас понял, насколько глуп и самонадеян. Маг с единственным боевым заклинанием против живых, стоит в прогнивших закутках некрополя. Первый попавшийся зомби сумеет выпустить мне кишки, а учитывая, что нахожусь я рядом с владениями враждебной мне сущности... Боюсь даже представить, какая судьба ожидает меня.

Напряженно вглядываясь во врак коридора, я отшатнулся в ужасе, когда что-то задело мою ногу. Прижавшись спиною к стене и выставив перед собой посох, я заметил большую жирную крысу, что копошилась в гниющих останках у моих ног. Выругавшись и, вспомнив свою хоккейную юность, отправил мерзкий пищащий комок в полет сильным ударом посоха. Влетев в распахнутые ворота ложи гнили, крыса затерялась в тумане.

Грязно выругавшись и стряхнув выступивший на лбу пот, я решил поскорее убраться подальше из этого заброшенного крыла. Стоило мне почти дойти до конца коридора, как странное ощущение заставило медленно обернуться. В проеме врат, почти заполнив собою все пространство, стояло высокое и ужасно худое создание. Человекоподобные очертания, голая бледная кожа, покрытая множеством язв, торчащие сквозь треснувшую кожу серые кости. Тварь медленно пережевывала серый окровавленный комок. Кровь, стекающая по неестественно длинному лицу, оставляла грязные разводы.

Прекратив меня разглядывать своими алыми внимательными глазами, существо отступила назад, скрываясь в клубах тумана. Чувствуя сковавший горло ужас, я бросился прочь.

2 неделя, день 1

Ночью я так и не смог как следует отдохнуть. Даже осознание своей бессмертной цифровой оболочки не помогало бороться с наваливающимся сном. А еще эта тварь все никак не шла у меня из головы.

Я всегда считал, что главным двигателем человеческого прогресса является не жажда новых открытий, не стремление быть успешным и знаменитым и отнюдь не тяга к нематериальным благам. Конечно, и это все тоже многое значит, но самый главный стимул — это простые и древние как мир человеческий страх и ненависть. Так я, сжигаемый этими чувствами, проспал всего пару часов и бросился изучать доставшейся мне драконий том жречества.

А когда окно заклинательного покоя озарилось первыми лучами разгорающегося дня, очнулся Хелге. Парень, окутанный алой дымкой хаоса, долго хранил молчание, жадно наполняя свое тело силой из источника магии, вымывая скверну из своего тела. Лишь спустя полчаса он коротко и лаконично рассказал, что с ним было:

— Я научился поглощать души. — А затем, обернувшись к лежащему в углу Гарму, подтвердил то, о чем я давно догадывался. — Он заражен хаосом, поэтому и не поддается восстановлению. Мне кажется, что я смогу вобрать в себя сковавшую пса силу.

Устроившись в изголовье кровати, мой ученик протянул руки над сжигаемым лихорадкой хаоса воином. Тонкие серебристые нити спускались с пальцев мальчишки, проникая в тело пса. Стоило только первым каплям хаоса исказить сияние волокон, связующих охотника с застывшим над ним парнем, как искалеченное тело выгнулось в спазме. Черная горячая кровь брызнула из обрубка руки и вампирша принялась ворожить над растревоженной раной.

Оставив Викторию и Хелге заниматься Гармом, я решил присесть и спокойно составить план на предстоящую неделю. Перебирая разложенные на столе книги, доставшиеся от предыдущего хозяина замка, я обратил внимание на перечень, посвященный поступающим в некрополь ресурсам. Помимо большого обилия камня и дерева, на фоне скудности остальных ресурсов особенно выделялись два пункта.

Первой шла запись о первых доставленных в замок призрачных жеребцах, разведение которых началось две недели назад в деревни одержимых. Но в моем поселке не было никакого упоминания о так нелюбимых мною, но зато ценимых магами, кочевниками и темными эльфами животных. А значит, мне нужно искать в округе помимо шахт еще и одно поселение.

Вторым пунктом была не прекращающая поступать на склады, несмотря на осадное положение, ртуть. И тогда я вспомнил о наличии в замке алхимической лаборатории, на против которой сейчас стояла жирная надпись красного цвета: "недоступно". Кратко и непонятно — а значит, стоит ее скорее найти. Глядя на карту замковой территории, я нашел в одном из подвалов пометку о месторасположении этой постройки. Значит, стоит собрать имеющиеся у меня войска и двинуться на разведку подземелий.

Видимо, нехватка сна и отдыха сказывалась на мне сильнее, чем казалось в начале. Только сейчас я вспомнил о том, что началась новая неделя, а значит, в отстроенных вчера могильнике и погосте пора выкупать доступных мне зомби и скелетов. Более того, через пять часов должна была закончиться реставрация мавзолея. Поборов желание немедленно приступить к следующему делу, я заставил себя еще раз пробежать глазами составленный мною список неотложных дел. Пришлось дополнить его памяткой о необходимости в скором времени отправить к одержимым небольшой отряд под предводительством Виктории. Нужно было доставить небольшое количество золота и ресурсов на развитие деревни и набор новых воинов.

* * *

Могильник (отреставрировано)

Погост (восстановлено)

Мавзолей (в процессе восстановления)

Ресурсы в наличии:

Камень — 24 единицы

Дерево — 0 единицы

Руда — 4 меры

Кристаллы — 2 единицы

Драгоценные камни — 5 единиц

Ртуть — 6 емкостей

Сера — 3 меры

Золото — 1740 монет (1330 монет находится в кошельке)

Я стоял и смотрел на существ, выползающих из своих восстановленных жилищ. Жалкое зрелище. Разваливающиеся на ходу скелеты, волочащиеся за ними зомби. И все это под треск костей и вонь разложения. Теперь я многое начинаю понимать. Например зачем некрополю нужно покровительство одной из сущностей или для чего нужны способности жреца в посвящении зданий. Ну а напоследок следует вспомнить с какими сложностями сталкивались люди в борьбе с зомби, осененными милостью Гнили, или как мои скелеты, прошедшие горнило кузницы Войп'а, вырезали крыс.

Передо мною сейчас стоят лишь заготовки, способные сладить с замершим за моими плечами отрядом также, как набранные из крестьян ополченцы могут противостоять закаленному в боях отряду ветеранов. Каждый из покровителей имеет свои особенности.

Пустота оперирует костью, шлифуя остов и укрепляя связки, наполняя энергией и предотвращая распад. У нее прекрасные скелеты, могущественные личи и идеально приспособленные для работы зомби.

Гниль, сконцентрированная на плоти, открывает бесконечный цикл эволюции мертвых, ограниченный лишь количеством трупов и фантазией своего избранника. Здесь обычный зомби, приводивший в ужас разве что простого крестьянина, переродившись в трупной яме может превратиться в стремительную машину смерти, способную противостоять закованному в сталь рыцарю. А бесконечный цикл перерождения и слияний порою рождает такие ужасы, как кадавр или голем плоти.

Смерть, самая сбалансированная из всех сущностей некрополиса, ведет своих последователей по пути бальзамирования трупов и почитания мертвых. Даруя своему служителю контроль над духами, эта сущность учит возводить пирамиды для создания мумий.

Каждый из покровителей наделял мертвый город силой, способной противостоять другим созданиям, а без этого войска некрополиса были лишь кучкой гниющей мертвой плоти.

— Виктория, готовь отряд! — Я обернулся к девушке, тихо стоящей за моей спиной. — Мы выдвигаемся в поход за пленниками немедленно.

У нас есть всего четыре часа до окончания строительства мавзолея, иначе не очищенный от Гнили некрополь так и останется ничейным городом без благословения Войп'а. Всего четыре часа на поиск жертв, ритуал очищения и битву с засевшем в тумане созданием. Мне нужен отмеченный Войп'ом мавзолей, а не очередные развалины.

* * *

Наш отряд метался по окрестностям Некрополя, за какой-то час успев зачистить от нежити, еще совсем недавно служившей бывшему хозяину этих земель, рудник и лесопилку. Хелге, оставивший на время Гарма, так и не пришедшего в себя, сейчас скользил где-то впереди, выискивая следы живых. Мы с Викторией и рыцарем-скелетом двигались впереди отряда, и как оказалось не зря. Под первую стрелу, летевшую мне прямо в лицо, рыцарь умудрился подставить щит. Наконечник, Ппобив сталь и удерживающую ее руку скелета, застал в дюйме от моих глаз, мелко вибрируя.

Я еще не успел понять, что же произошло, когда еще два, сияющих подобно заезды, наконечника насквозь пробили доспех скелета. Сунувшаяся было вперед Виктория чудом избежала шанса быть пронзенной и, отделавшись глубокой царапиной на щеке, спряталась за щиты выстроившихся мертвецов.

Оглядевшись и не найдя среди немертвых, падающих с пробитыми черепами и раскрошенными меткими выстрелами позвонками, Хелге, я заставил скелетов двинуться вперед, а Викторию быть готовой вступить в бой.

Не рискуя высовываться из-за спин скелетов и, глядя на битву их пустыми глазницами, я заметил Хелге взлетающего на ствол одного из высоких деревьев, покрытых не опавшей грязно-бурой листвой. Пущенная из ниоткуда стрела пронзила бесплотные очертания мальчишки, а через долю мгновения я уже видел одного из устроивших нам засаду противников.

— Виктория, — бросил я ждущей моего приказа девушке, — бегом к Хелге!

Тем временем, высокая, закутанная в грязно коричневый плащ фигура, с трудом увернувшись от промелькнувшего в сантиметре от ее шеи камы, обнажила короткий узкий меч и, легко ступая по ветвям, сразилась с мальчишкой. Если этот стройный воин, так похожий на эльфийского снайпера, и был первоклассным лучником, то уровнем владения холодным оружием явно не дотягивал до Хелге. Бой бы закончился довольно быстро, не будь еще одного противника, зашедшего за спину моему ученику.

Виктория, добравшаяся до места битвы, вскинула руку, и с ее ладони слетел алый шип, едва не пронзивший одну из фигур. Появление девушки заставило противников отступить. Легко спрыгнув на землю с высоты почти десяти метров, один из воинов сразу затерялся среди грязи и палой листвы, а второй натянул свой странный многосоставной лук и вонзил стрелу в плечо Виктории. Пущенная с расстояния в пару шагов, стрела навылет пробила тело вампирши, пригвождая ее к стволу дерева.

Эти потерянные на девушку секунды и решили судьбу эльфа. Сначала его настигло мое заклятие, заставив споткнуться, а затем и цепь камы обмоталась вокруг шеи, сбивая с ног и волоча по земле. Обступившие поверженного противника скелеты прикрыли его щитами и мы начали медленно пятиться назад, унося с собою пленника.

Собрат снайпера, а именно им и оказался пленный эльф при ближайшем рассмотрении, не стал даже пытаться отбить нашу добычу, а лишь бросил на нас полный злобы взгляд и растворился среди палой листвы и грязных стволов. Что-то подсказывало мне, что стоит как можно быстрее убраться отсюда, пока к пленнику не подоспела подмога.

Виктория, срезав оперение стрелы и оставив висеть на дереве куски доспехов вперемешку со своей плотью, впилась в шею покоящегося на руках у скелета лучника. Хоть раны ее и затянулись, но левая рука так и висела безжизненной плетью. Беглый осмотр также не принес хороших вестей. Стрела раздробила сустав, оставив в плоти множество мельчайших осколков. И даже сейчас, зарастив кожу и восстановив мышцы, силы магии крови просто не хватило на кости, оставив ночную охотницу калекой.

— Не страшно, мастер! — Проговорила бодро Виктория, видя мое хмурое лицо. — У меня есть еще другая рука, способная держать меч, и мои клыки пока еще не затупились, чтобы рвать горло врагам.

Мне ничего не оставалось, как согласиться с ней и погнать отряд обратно в замок, тем более, что времени до конца возведения мавзолея оставалось всего ничего, а на нас в любую секунду может обрушиться смертоносный град не знающих промаха стрел.

И он действительно обрушился, стоило нам покрыть половину пути, отделяющего нас от замка. За нами по пятам двигались с десяток эльфийских снайперов, порою останавливающихся, чтобы пустить очередную стрелу. Я потерял почти две трети скелетов, отмеченных меткой пустоты, прежде чем наш отряд достиг спасительных стен некрополиса.

Обернувшись, я смотрел, как вдалеке, ступив на остатки укреплений лагеря инквизиторов, замер силуэт снайпера в черно-белых доспехах. Длинная грива неестественно ярких рыжих волос развивалась, подхваченная порывами осеннего ветра. Вскинув лук, эльф выпустил в небо стрелу, что умчалась высоко вверх, скрывшись с глаз в низких горных облаках. Спустя пару ударов сердца, в землю у моих ног вонзилось изукрашенное изящной резьбой древко. Вырвав глубоко засевшую в земле стрелу и переведя взгляд на окутанный туманом разгромленный лагерь, я не заметил там никого.

Кажется, впереди меня ждет интересная ночь.

Глава 15 (Черные Стрелы)

Усидеть на троне в тысячу раз труднее, чем завоевать его.

Джордж Мартин

Игра Престолов

Прохладные волны серого тумана, струящиеся из распахнутых дверей Капитолия, несли с собой тошнотворный запах разложения. Гулкое эхо, бродящее в стенах пустых коридоров и наполненное скрипом доспехов моих мертвых воинов, утопало в молочной дымке. Лишь отчаянный хрип из забитой обрывком грязного плаща глотки пленного эльфа, только сейчас осознавшего весь ужас уготованной ему судьбы, вырвал меня из объятий всевозрастающего страха.

— Мастер, времени почти не осталось. -Тихо промолвил, стоящий за спиною Хелге. — Стоит поспешить, если мы хотим успеть до окончания строительства.

Проведя пальцами по гладкой поверхности посоха и сомкнув вспотевшие ладони на его древке, я закрыл глаза, сделал глубокий вдох и переступил порог в святилище Гнили. Дурманящий аромат благовоний из тысячи лампад кружил голову, перебивая запах мертвой плоти в святилище покровителя вечных метаморфоз разложения.

Мы шли по тонущему во мраке залу, наполненному неверными тенями от чадящих факелов. Хруст костей под ногами, звон разбросанных золотых монет и украшений сливался с противным чавкающим звуком сапог, скользящих по липкой поверхности плит. Интересно... Обитель Гнили больше походила на гробницу, чем на святое место великой сущности.

Споткнувшись об очередной полуразложившийся труп и возблагодарив Войп за его патологическую любовь к нетронутой разложением и мутацией плоти, я заметил свободный от туманна четкий круг пентаграммы, около метра в диаметре, высеченный в плитах зала. Из центра замысловатой фигуры возвышался черно-серый посох, покрытый бурыми шевелящимися наростами. А напротив него, метрах в двадцати, высился трон, сооруженный из остатков человеческих тел. Даже меня, привычного к смерти и распаду, замутило от вида гниющих заживо людей, покрытых слизью и копошащимися в них червяками. Знакомая мне тварь, сидящая на пьедестале, не сводила с меня глаз, пристально наблюдая за каждым движением с увлечением ученого, рассматривающего под микроскопом очередную отбившуюся от колонии бактерию. Существо казалась причудливым порождением тумана, что струился из под вспоротой ребрами серой кожи. Переведя взгляд на замершего рядом со мною эльфа, создание довольно оскалилось, демонстрируя нам ряд острых пожелтевших клыков.

— Давно было пора привести мне более сладкую жертву, чем эти одержимые духом! Мне нужна лакомая плоть, а не жалкие душонки— Прорычала тварь, не поднимаясь с кишащего личинками трона. — Что ты хочешь в награду за это мясо?

Страх и ужас, захлестывающий пленника, казалось, передались и мне, наливая свинцовой тяжестью голову и сковывая мышцы. С трудом найдя в себе силы, я заставил непослушное тело ударом ноги отбросить вонзенный в центр ритуального круга посох. Прикрываясь от брызнувших в разные стороны мерзких кусков бурой плоти, что норовили уцепиться своими тонкими щупальцами за одежду, я произнес заклинание Очищения, освобождая чужеродным здесь светом пространство от наростов Гнили.

Секунду спустя в купол, образовавшийся на месте очищенного от покрова сущности круга, врезалась яростно ревущая гора плоти. Смрадное горячее дыхание, что обдало меня из распахнувшейся глотки существа, заставило меня отпрянуть назад, едва не выйдя из свободного от власти Гнили пространства. Не в силах преодолеть барьер, тварь обрушила свой гнев на на сопровождавших меня скелетов, одним ударом сминая доспехи и дробя кости. Сорвавшееся с ладоней Хелге, оказавшегося вне безопасного пространства, Копье Праха лишь оцарапало серую кожу монстра, не причинив особого вреда.

Глядя на всю тщетность усилий моих воинов остановить единственного противника, сминающего черепа мертвецов как яичную скорлупу, мне ничего не оставалось, как вонзить посох в ритуальный круг и вскрыть жертве горло. Брызнувшая россыпью рубинов кровь обагрила руны, тело эльфа медленно падало под ноги, страж Капитолия ревел от ярости. Но стоило мне только взяться за посох, как растекающаяся по каменной плитке кровь вскипела, оставляя на полу алую пыль, и в облаке взметнувшегося пара проступили контуры портала.

Сверкнувший нестерпимым блеском наконечник копья едва не пронзил тварь, громящую моих воинов, и оставил на груди монстра тонкий, сочащийся черной кровью разрез. В следующую секунду из дрожащей тьмы портала вышел закованный в черную зеркальную сталь высокий воин. Огромный каплевидный щит, покрытый серебристыми шипами, впечатался в корпус стража, отбрасывая его от круга и моих солдат. Отступившее в тень создание взревело, исторгая молочные клубы тумана, а в следующую секунду вокруг раздался скрежет зубов и шевеление мертвой плоти.

Глядя на встающие с пола полуразложившиеся трупы, прямо на глазах покрывающиеся наростами гипертрофированных мышц, я только крепче сжал свой посох, добавляя жизненных сил в тускло мерцающий провал портала. Разлом мироздания, связавший Энрот с планом Пустоты, разгорался с новой силой, а на нас уже обратили внимание зомби, сверкая пылающими голодом глазами.

— Защищай некроманта, малец! — Раздался приглушенный сталью шлема голос гвардейца. Отбросив в глубь зала, полыхнувшее синим пламенем, тело зомби, воин стряхнул с наконечника копья, разъедавшую металл слизь, и на секунду обернулся к Хелге. — Покров не спасет жреца от младшей падали!

Скелеты, выстроившиеся вокруг меня, падали, разрываемые когтями порождений Гнили. Даже сталь доспеха, разъедаемая сочащейся с зомби слизью, не могла выдержать напора полуразложившихся трупов. Хелге, не имея возможности нанести значительный урон мертвецам, перерезал им сухожилия и рубил конечности, хоть как-то пытаясь удержать рвущихся ко мне тварей. Наблюдая за неумолимо сужающимся кольцом противников и пару раз отвлекшись на стража, атаковавшего из тумана гвардейца, я упустил момент, когда из черноты портала вырвался вихрь стали, сея настоящий хаос в рядах врагов. Широкоплечий невысокий воин в тяжелом доспехе, исторгнутый колеблющимся разломом Войп'а, орудовал двуручным фламбергом. Каждый удар волнистого лезвия срезал куски плоти и легко дробил кости.

Гвардейцы явно превосходили по силам любого из моих героев, а их умению и опыту могли позавидовать самые искусные воины из легенд того и этого миров. Действуя в паре, они быстро расчистили пространство, спасая меня от неминуемой гибели, после чего, оставив последнего зомби моему ученику и паре скелетов, выстоявших и сохранивших дееспособность, бросились к трону хранителя Капитолия.

Страж, вынырнувший из клубов тумана, лишь выбил сноп искр своими когтями по искусно подставленному щиту, а мгновение спустя волнистое лезвие фламберга играючи вскрыло грудь твари, со скрежетом разрубая кости. Гвардеец в доспехе, дымящимся от черной крови монстра, с победным криком опрокинул гиганта и пронзил тело слуги Гнили. Острие оружия вспороло мышцы, глубоко погружаясь в плоть и дробя каменные плиты пола. Вслед за этим тело поверженного противника начало изменяться, сбрасывая иллюзию, и пред нами предстал обычный зомби. Воин, осознавший свою ошибку, начал было оборачиваться, но обрушившаяся на его спину гора мышц пригвоздила солдата к полу. Секунда и череп несчастного лопнул, раздавленный вместе с металлом шлема.

Отбросив окровавленный труп как поломанную игрушку, страж Капитолия ринулся к оставшемуся гвардейцу, обрушивая могучие удары на усеянный острыми шипами щит. Когти чудовища оставляли глубокие борозды и куски серой плоти на забрызганном слизью металле. Зацепив край щита, создание отбросило гвардейца к одной из колонн. Удар был такой силы, что у воина перехватило дыхание. Выпустив из рук оружие, встав на колени да сбросив шлем, солдат пытался восстановить дыхание, жадно глотая воздух.

Цепь камы, в последний момент обившаяся вокруг шеи слуги гнили, не дала прикончить оглушенного солдата. Но Хелге не смог долго сдерживать в одиночку эту машину смерти. Не найдя ничего лучше, чем дернуть на себя обившуюся вокруг шеи цепь, тварь развернулась к мальчишке и выбросила ему на встречу когтистую руку. Лишь став бесплотным, мой ученик сумел избежать участи быть пронзенным насквозь и размытой тенью пронесся мимо ревущего монстра.

Разорвав непрочную цепь, существо вновь бросилось к гвардейцу, но тот уже успел прийти в себя и встретил прыжок твари выставленным копьем. Острие наконечника пронзило бледное тело насквозь, вспоров одно из легких, но существо даже не заметил вырывающейся из его тела струи тумана, продолжая все сильнее насаживаться на металл в попытках дотянуться до противника.

За то время, пока Хелге сумел нанести всего пару слабых порезов на теле монстра, гвардеец отпрянул от беснующейся твари, бросил в сторону разрушенные скелетов серую тень заклятья и, подбежав к трупу товарища, опустил окутанные голубыми сполохами ладони на забрызганный кровью доспех. До меня долетело тихое "Прости, друг" и языки пламени от запястьев распространились на все тело воина. В отличии от моего ученика, гвардеец, схватив с пола щит, с разбегу впечатался всей массой закованного в доспех тела в обездвиженного противника, и встав огненным големом над подмятым под сталью существом, стал наносить по серой коже стража удары шипованной латной перчаткой. Каждый раз, когда металл доспеха сталкивался с плотью твари пламя жадно вгрызалось в монстра, оставляя сожженную плоть. А вслед за отчаянным воинов уже шли восстановленные его чарами скелеты.

Стоило только окровавленному монстру сбросить с себя противника и приподняться, как в его и без того изодранное тело вонзили оружие поднятые гвардейцем скелеты. Хелге, воспользовавшись моментом, вогнал лезвие камы в глотку гиганта. Хлынувший поток крови обагрил часть мертвых воинов и в следующий миг мерзкая кашица гнили, до этого момента лишь медленно шевелящая своими наростами, рванулась кровавыми нитями к остовам немертвых воинов.

Освободившийся страж вырвал из своего тела копье вместе с кусками плоти и протянул руку к обрастающим мышцами скелетам. Сейчас он был похож на ужасного кукловода, с чьих пальцев тянулись к новосотворенным зомби тонкие нити сосудов. Короткий звериный рык — и мертвецы схлестнулись в яростной схватке. Пока длилась эта битва мертвых тел, каждый использовал перерыв, чтобы восстановить силы. Раны, нанесенные стражу, закрывались буквально на глазах, оставляя лишь белесые уродливые рубцы да голые опаленные кости там, где их коснулось пламя Войп'а. Гвардеец переводил дух, подобрав свое оружие и вливая остатки пламени в наконечник своей пики, а Хелге просто стоял рядом со мною и не сводил глаз с монстра, попутно создавая костяное копье из одного из полуразрушенных трупов, в обилии устилающих зал.

Позабытый всеми эльф высвободил последнюю искру жизни и, вместе с растаявшей в воздухе дымкой ушедшей в иной мир души, ярко вспыхнул и исчез контур портала. А вместе с его светом исчезла последняя надежда на победу в этой затянувшейся битве.

Короткая передышка кончилась, и довольно рыча, слуга гнили бросил на нас единственного оставшегося в строю зомби. Синхронными движениями гвардеец и мальчишка пронзили глазницы зомби, дробя череп и сделали шаг назад, замерев с двух сторон от меня. Трое против одного и все равно расклад явно не в нашу пользу.

Я с трепетом ждал атаку твари, да и сил очищать пространство от все нарастающего покрова гнили больше не осталось. Существо, взрыкивая подобно сытому льву, медленно шло к нам по усеянному трупами залу. Сначала поблекла улыбка на человекоподобном лице, затем монстр сбился с шага, а вслед за этим взревел, когда его кожа сморщилась, покрываясь сеткой морщин.

Страж резко обернулся, выбрасывая руку в пустоту, пытаясь порвать на куски неведомого противника. Но все чего он добился — это блеск стали, разрезавшего мышцы плеча до кости.

-Брось посох, некромант. — Тихий холодный голос, раздавшийся за моей спиною, заставил буквально замереть от ужаса, забыв о яростно рычащей твари. Словно морозное дыхание смерти прошло сквозь меня, сминая мою волю. — Верь Пустоте так же, как Войп поверил в тебя. Обнажи настоящее оружие. Оно годится не только для жертвоприношений и сейчас я тебе это докажу.

Из-за наших спин медленно выступила высокая фигура в черном балахоне. Четверорукий воин, сжимавший в каждой руке по серому серпу с тонким лезвием и небольшим изумрудом в рукояти, вскинул один из клинков, обагренных кровью монстра. Зеленое пламя пробежало по острию, и в ту же секунду из раны существа хлынула черная кровь.

Нам с Хелге лишь оставалось следить, как гвардеец вонзил полыхнувшее синим пламенем копье в ставшего неповоротливым монстра, а жнец рассек мышцы гиганта, превращая ужасающее создание в кусок безвольной плоти.

* * *

Единственный оставшийся факел, брошенный в горячке боя, ярко пылал изумрудным пламенем, освещая картину побоища. Искромсанные останки зомби, все еще пытающиеся регенерировать, слабо шевелились, облепленные омерзительным налетом гнили. Я безучастно смотрел, как жнец вскрывает грудину все еще живому стражу Капитолия, насаженному на сапфировое копье гвардейца подобно жуку в коллекции ботаника. Желчь из пронзенных кишок, стекающая по древку оружия, разъедала даже черненный металл перчаток, обжигая руку воина.

С противным треском жнец развел грудину создания Гнили, наполняя помещение омерзительной вонью. В паутине черных сосудов и белесых червей размеренно содрогалось огромное сердце. В такт его биению медленно вздрагивал покров бурых наростов, заполняющий Капитолий. Осторожно погрузив руки в источающую вязкую слизь плоть, служитель пустоты рассек удерживающие сердце нити и, отбросив прочь продолжающий пульсировать орган, поднес факел к выпотрошенной плоти монстра. Занявшееся зеленым огнем тело разгоняло тьму, поглощало туман и выжигало гниль, обильно выстилавшую пол и стены Капитолия.

Чтобы хоть немного отвлечься от царившего вокруг хаоса, я решил наконец-то разобраться с игровыми сообщениями, накопившимися за несколько безумных дней. В ходе продолжительных стычек я сумел поднять три уровня, каждый из которых принес по единичке магических параметров, да и в ходе сражений мои параметры существенно выросли.

Рост моего уровня наградил меня несколькими очень важными умениями. "Продвинутая Некромантия" позволяла поднятым на поле боя немертвым сохранять еще больше характеристик и умений от некогда живых тел, "Конклав" давал возможность объединять свои магические силы с союзным магом, что было очень кстати ввиду заканчивающего строиться мавзолея. А вот последнее умение меня особо порадовало — взятая в начале игры книга "Творец" наконец-то продолжила свое развитие. Теперь мне стал доступен специфический навык, завязанный непосредственно на некромантию и совершенствование мертвых тел. "Скульптор мертвых тел" позволял мне вносить изменения в структуры костей и внутренних органов нежити с помощью различных реагентов и ингредиентов.

Продолжая вчитываться в описание способностей, я подтянул к себе труп эльфа и стянул с него позабытую в спешке походную сумку, высыпав ее содержимое на колени. Первое, что бросилось в глаза — это маленькая фляжка разбавленного вина и сушеные фрукты. Только сейчас, вгрызаясь зубами в приторно сладкие волокна пищи, я понял, что не ел с момента штурма некрополиса, а вода закончилась еще на рассвете. С трудом оторвавшись от ароматного напитка, запустил руку в ворох всевозможной мелочевки и потянул тонкую стальную цепочку. Присмотрелся к находке и не смог удержаться от усмешки — перед моими глазами, блестя зелеными гранями, раскачивался Клевер Удачи, что должен помогать своему хозяину склонить на свою сторону чашу весов госпожи Фортуны. Только, видимо, эта капризная дама была занята и не смогла уберечь своего избранника от судьбы жертвенного ягненка.

Повесив амулет себе на шею и отбросив допитую флягу, я невольно бросил взгляд на распростертое передо мною тело. Мутный остекленевший взгляд некогда красивых карих глаз с непередаваемой болью и укором смотрел в потолок. Я не знаю, сколько этому эльфу на самом деле было лет, но выглядел он как двадцатилетний подросток, особенно сейчас, когда смерть заострило черты его благородного лица подобно фарфоровой маске. Прикрыв его глаза, с трудом встал и направился к жнецу, наклонившемуся над павшим гвардейцем.

— Неумирающий, нам стоит закончить ритуал. — Промолвил служитель Войп'а, снимая с шеи убитого тварью воина тонкую цепочку с блеснувшим на ней изумрудом, а затем направился в центр Капитолия. — Не забудь сжечь тело моего павшего собрата. Дух, однажды вернувшийся в тело мертвеца, не обретет покоя в пустоте, пока прах гвардейца не будет развеян. Доспехи и оружие ты можешь забрать себе или одному из своих воинов, ведь это просто металл.

Подойдя к ритуальному кругу, в центре которого все еще высился мой посох, жнец поднял с пола прорастающее в покров гнили сердце стража и приказал мне взяться за древко оружия. Когда я крепко сжал шершавую рукоять, он положил свои холодные руки поверх моих. Плотно прижимая мои ладони, служитель пустоты рассек серпом продолжающее биться средоточие силы Гнили.

Я с трудом помню, что было дальше. Лишь струящийся по моим венам обжигающий хлад, пронзительный взгляд жнеца, что держал меня за плечи и запястья, да вновь встающие в строй мертвецы под мерный гул колокола в часовне нетленных. С каждым ударом по шевелящемуся покрову мерзких наростов, в изобилии заполнявших Капитолий, проходила судорога, и с последним набатом отмирающая плоть сущности вспыхнула изумрудным пламенем, как загорается пух от случайной искры.

* * *

Замок начинал преображаться, меняясь под властью Войп'а. Сырость и тлен сменились прохладной свежестью, мрак и туман коридоров преобразился в мягком зеленоватом свете факелов, постройки медленно обрастали вязью тускло подсвечиваемых символов. Башню магии смерти и стены некрополиса отныне украшали барельефы черепов и тонкие острые шпили, а камень кладки покрылся темным сапфировым блеском.

Стоя перед тяжелыми мраморными колоннами и вдыхая легкий, едва уловимый аромат благовоний, я поражался красоте высеченной неизвестным мастером композиции. Несмотря на то, что барельеф был исполнен преимущественно из темных пород оникса, меня не покидала ощущение необычайной легкости работы.

В центре стояло гротескное изображение лича, созданное из орнамента символов и картин. Здесь были сцены жертвоприношений, выполненные с подчеркнутой холодностью и отстраненностью, что создавали образ жреческой мантии, наброшенной на серый иссохший костяк. Причудливое переплетение символов смерти складывались в хищный оскал черепа. Картины битв и сражений преображались в звездное небо, затянутое грозовыми тучами. Россыпь драгоценных камней венчала тонкий обруч изысканной работы, стягивающий череп мертвого мага.

За спиной колдуна тянулась паутина небольших масок красных, черных и синих цветов, закрученная в казалось хаотичную спираль. Но стоило мне приблизиться к барельефу, как мне открылось то, что хотел показать неведомый мастер. Две высокие хрупкие девушки в алых плащах, замерли позади лича. Черный макияж и синие татуировки, покрывающие скулы и наголо бритые головы, лишь подчеркивали худобу и утонченность лиц. Бросив последний взгляд на длинные пушистые ресницы, казалось, дрожащие на ветру, я вступил под безмолвные своды мавзолея.

Мои шаги отзывались гулким эхом в этой поистине величественной усыпальнице магов. Гладкие, покрытые орнаментом плиты привели меня к единственному саркофагу, установленному в центре главного зала. Проведя пальцами по красивому изображению какого-то мага, нанесенному на крышку гроба, я коснулся мозаики символов, вырезанные в основании плиты. Мир Энрота в очередной раз напомнил мне, успевшему позабыть былой мир, о нереальность происходящего. Передвигая и переворачивая ониксовые фишечки, я сам создавал образ того, кого хотел бы увидеть. Умного, сильного мага, способного помочь в трудную минуту не только уничтожая врагов и обрушивая на их головы проклятия, но и дельным советом или даже взять командование нежитью в свои немертвые руки. Передвинув последнюю фишку мозаики в нужное положение, я уже ставшим привычным усилием отправил мысленный призыв своему новому союзнику.

*Во славу Пустоты, я приветствую тебя, жрец Жаждущего Знаний! *

Судя по грохоту и каменной крошке от разлетевшейся вдребезги и едва не оцарапавшей мое лицо каменной плиты, при жизни этот лич не отличался спокойным нравом. Стоило пыле осесть, как пред моим взором предстало единственное создание Некрополя, что уже имело при призыве комплект брони и боевой посох. Кольчуга тройного плетения, спускающаяся ниже колен, была надета поверх синей мантии с высоким воротом, а в руках скелет держал тонкий посох черного дерева. Вот только барельеф не мог передать той непроглядной тьмы, что плескалась в пустых глазницах лича.

*Веди меня, некромант. Этот мир пора окунуть в тень Войп'а! *

* * *

Близился вечер и я буквально сгорал от нетерпения, ожидая конца строительства новых для этого некрополиса зданий. Десяток старых домов, окутанных дымкой, что совсем недавно появились в дальнем конце замковой территории, вскоре должны были стать местом обители призраков. Эти злые и агрессивные духи, напрочь лишенные воспоминаний о предыдущей жизни, были первым звеном в доступной мне цепочке расы духов. Не став зря тратить время в ожидании окончания возведения постройки, я направился в Капитолий, где меня уже ожидали Хелге, Гарм и Виктория.

К сожалению, кузница плоти была почти полностью разрушена демонами и ремонтные работы в ней еще даже не начинались — а значит, единственным местом, где я мог бы привести в порядок своих спутников, был храм Войп'а. Да и я очень надеялся на оставшегося там жнеца — ведь кто еще мог бы мне помочь с восстановлением мертвых тел, как не служитель пустоты, способный мановением руки восстанавливать разнесенные в клочья скелеты.

Войдя в залитый изумрудным светом зал, я в который раз вспомнил, что нахожусь в игре, а не в реальном мире. Стены Капитолия теперь украшали фрески в виде масок всевозможных человекоподобных рас, мраморные колонны были оплетены побегами уже виденного в деревне одержимых кровавого цветка. Сделанные из темной бронзы, плетения растений заполняли все пространство, тая в себе кристаллы-плоды в виде крохотных лампад и призрачные тени духов, что медленно кружили в переплетениях листвы. Мерное зеленоватое пламя заполняло пространство мягкими тенями, окутывавшими резной мраморный камень, на котором покоился труп гвардейца.

Мои спутники робко пристроились на каменных скамейках вдоль одной из стен, ожидая моего появления. Молча кивнув Виктории и Хелге, обсуждающим что-то с высоким молодым мужчиной в доспехах воина Войп'а, да задержав взгляд на необычайно тихом и сосредоточенном Гарме, я направился к занятому каким-то ритуалом жнецу. Подойдя ближе, я остановился в нерешительности, боясь помешать обряду.

— Не бойся, жрец, ты не помешаешь. — Не прекращая наносить на тело мертвого какие-то знаки, ответил на невысказанный вопрос этот загадочный служитель Пустоты. — Напротив, твое участие в подготовке воина к последнему пути было бы приятно Ждущему.

На этот раз капюшон не скрывал лица этого... человека. На вид ему можно было дать не больше четырех десятков лет. Бледная кожа, заостренные черты лица, аккуратная ухоженная борода и ледяные глаза старца, что смотрели на мир из-под слегка опущенных век. Его голос не изменился с момента появления во время схватки и все так же был наполнен холодом. Четкие выверенные интонации и взвешенные слова выдавали в нем если не ожившего мертвеца, то привыкшего к козням судьбы человека.

— Я почти закончил наносить руны, что окончательно разорвут связь духа с этим телом. — Продолжил служитель сущности, ни на миг не прекращая работу. — Этого воина нужно предать огню на крыше некрополиса. Его дух был бы рад уйти из этого мира в чертоги Жаждущего Знаний в виде разносимой ветром золы. Запомни, некромант, гвардейцы пустоты — это избранные воины, что вернулись в этот мир силою Войп'а. Им дарована новая жизнь не в виде ожившей куклы, а полноценного создания, и нет ничего более ужасного для них, чем быть поднятыми вновь уже в мертвом теле. Это причинит немыслимые страдания душе и не позволит ей влиться в круговорот душ в ожидании нового перерождения.

Говоря это, жнец положил руки на размозженный череп воина, приступив к самой странной части ритуала. Под его едва заметными касаниями тонких пальцев начала изменяться плоть, с хрустом соединились раздробленные кости, воссоздавая изначальную структурукостей черепа. И вот, когда была восстановлена последняя черточка, на лицо мертвеца опустилась теплая пластинка воска, перенимая под чуткими касаниями мастера форму для будущей маски, что займет свое место на стенах храма.

Когда мы наконец закончили подготовку к последнему пути, я уже сносно представлял себе, как могу сам моделировать мертвые тела моих спутников и под руководством жнеца сначала восстановил переломанные кости эльфа, а уже затем срастил раздробленное плечо Виктории. Когда же я попросил осмотреть Гарма, служитель лишь покачал головой.

— Что этот воин, прошедший горнило душ, что спасенный тобою мальчик — это только твоя ноша. Я не смею вмешиваться в работу тех, кто идет по пути Творца. Сам когда-то постигал эту науку, но все, чего я достиг — научился работать с мертвым камнем. Единственное, что могу сказать — вы с Хелге вполне способны сами справится с основной работой, а Виктория поможет восстановить ткани. А теперь прошу меня простить, но мне предстоит еще много работы в новом храме, как и тебе в этом замке, облезающим стать сердцем новой империи. Возвращайся на закате за телом павшего гвардейца. Если тебе понадобится совет, то ты всегда знаешь где меня найти, жрец.

И не прощаясь, новый хранитель Капитолия, выбранный Пустотой, удалился, осторожно унося в руках застывшую восковую маску павшего воина и ответы на так и не заданные мною вопросы.

* * *

Когда мы возвращались обратно, нас догнал оставшийся в живых гвардеец, распространяется вокруг себя едва уловимую ауру холода. Воин держал в руках свой шлем и я смог разглядеть лицо совсем еще молодого мужчины.

— Простите, милорд! Позвольте отнять у Вас пару минут драгоценного времени.

Остановившись передо мною и вытянувшись струной, солдат перехватил мой удивленный взгляд, устремленный на его левое плечо, и слегка растерялся. Схватившись рукою за изумивший меня амулет в виде крохотной фигурки закованного в сталь рыцаря с пикой верхом на могучем жеребце, этот странный человек открыл мне еще один факт из жизни последователей Пустоты:

— Видимо, Вы впервые встретились с гвардейцами Ждущего, милорд. У каждого из нас есть своя филактерия, что связывает душу с телом, воссозданном в вечной тьме. И наши души всегда ищут зацепку из прежней жизни. В отличии от личей, мы не можем расставаться с нашими филактериями. С одной стороны это делает нас уязвимыми, а с другой мы мало чем отличаемся от обычных смертных — дышим, пьем, истекаем кровью и умираем.

Так уж получилось, что с этой фигуркой я прошел половину Энрота сначала в составе первого легиона крестоносцев Империи Грифона, а затем был избран в ряды чемпионов при самой королеве Катерине. — Слушая этот безудержный поток автобиографии, я пытался хоть как-то сопоставить реальный возраст этого, казалось бы, молодого человека с той историей, что развивалась еще во времена моей юности в той едва не позабытой игре. — К сожалению, во время финальной битве я получил смертельное ранение от одного из легендарных рыцарей смерти. Сложно выжить, когда в твою плоть пронзает клинок мертвого рыцаря. Я не дотянул всего пару дней до спасения души короля Николаса Грифонхарта из заточения в теле могущественного лича и конца эпохи, которую позднее в летописях назвали Возрождением Эрафии. С тех времен утекло множество лет, но этот талисман прошел вместе со мною из сердца империи до цитаделей подземных лордов, пылающих земель демонов Эофола и твердыни некромантов в самом сердце пустынной Дейи. Статуэтка всадника, пережившая ужасы войны и в дальнейшем ставшая моей филактерией, таинственным образом сохранилась в пустоте. Видимо рана, нанесенная проклятым оружием, не только ввергла мою душу в круговорот пустоты, но и привела в чертоги Войп'а.

Я потрясенно молчал, внезапно поняв, что этот мужчина, почти юноша, с небесно-голубыми глазами, копной соломенных волос и доброй улыбкой, невообразимо старше меня, если судить по компьютерных меркам. Кажется я даже помню его имя:

— Александэр, если я не ошибаюсь?

— Да, но откуда... Хотя, жрецу Войп'а положено знать все. — Сказал этот проживший удивительную жизнь человек.

— Кстати, я хотел расспросить тебя о посланнике Войп'а, на чьи плечи легла роль стража Капитолия. Ты можешь мне хоть что-то о нем рассказать?

— Странно, я считал, что вы знакомы. Тем более это Ваша воля привела всех нас обратно в Энрот. Хоть мне и не доводилось еще встречаться с Са'ардом лично, но за время моего пребывания в чертогах душ мое развоплощенное сознание не раз ощущала на себе внимание могущественного мага, выбирающего себе спутника для возвращения в реальный мир. Более того, вновь обретя плоть, я обрел и новые знания. История этого жнеца началась на заре появления первых Неумирающих. Могучий некромант, создатель Страны Скорби, что однажды должна была превратиться в новую империю, в какой-то момент потерял свою искру, застыв на своем троне мертвой куклой. Города один за одним рушились, захватываемые другими неумирающими, страну разрывали на части, а он сидел в королевском замке, не в силах ничего изменить. И вот, в тот день когда пламя черных драконов спалило его цитадель, как и его тело, так и не сумевшее покинуть трон, пустота забрала истерзанную душу в свои чертоги, возведя в ранг хранителей закона Войп'а.

— Это очень странный и печальный рассказ. Я и не подозревал, о том, как сложно устроен этот мир. — Задумчиво проговорил я, пытаясь разобраться в открывшейся для меня правде. — А что ты сам думаешь о нем?

— Сложно сказать что-то о том, кого ты никогда не видел. Я лишь почему-то знаю, что на него можно положиться и он никогда не покинет в трудную минуту.

— А что на счет тебя? Раз ты был возведен в один из высших рангов, которые мог добиться солдат, значит тебе довелось присутствовать на военных советах и водить в бой отряды куда более грозные, чем есть сейчас под моей рукой. Скажи, мог бы ты помочь мне в сражениях не только как превосходный воин?

— С этим вопросом я и хотел обратиться к вам, милорд! — С лица молодого человека слетела тень от воспоминаний былых времен, стоило только предложить ему возможность вновь встать во главе отряда. — Хоть я и могу покидать стены Капитолия в отличии от Са'арда, но пока не будет восстановлен кристалл теней, что уберегает созданий ночи от губительного света солнца, я буду лишь военным советником да командиром гарнизона в Ваше отсутствие.

— Ничего. И от этого будет немало пользы. А в будущем я буду рад видеть тебя за моим плечом. Тем более, твоя помощь может понадобится уже совсем скоро — раз ты принимал участие в Возрождении Эрафии, то должен помнить Лесную Стражу под предводительством легендарного полуэльфа Джелу. Так вот, я не думаю, что обосновавшийся в округе отряд снайперов под предводительством рыжего лучника простит нам гибель своего товарища. Скорее всего, они предпримут попытку штурма ближайшей ночью. Я попробую максимально усилить мощь нашей армии, а на тебя оставляю подготовку обороны. — С этими словами, пожав руку Александру, я направился к почти разрушенной кузнице плоти.

* * *

За те несколько часов, что мы провели внутри замка, мир опять изменился. Белоснежные снежные хлопья падали с прохудившегося неба отвесной стеною, окутывая некрополь белым хладом. Черный остов кузницы плоти был завален битой каменной крошкой и грязными комьями снега. Несколько серых пятен зомби, едва различимых на фоне темного лаза в полуразрушенное здание, копошились в проломе, разрытом их неутомимыми мертвыми руками.

Бросив все силы замка на ремонт так необходимого мне сейчас здания, я самолично направился к ремонтируемой постройке, даже не став проверять совсем недавно возведенное жилище призраков. И вот сейчас, бредя по медленно очищаемым от последствия вторжения демонов комнатам, я поражался грандиозности задумки и дотошности исполнения этого места. Кажется, что в соседних помещениях могут уживаться и скульптор, выверенными движениями полирующий остов своего творения, и ювелир, в полумраке свечей создающий костяные украшения, и маньяк, любовно вытягивающий жилы из все еще живой жертвы. Всевозможные пилы и костные долота, во множестве разбросанные вокруг, соседствовали с миниатюрными пинцетами и тончайшими иглами. Разглядывая тонкий стальной лист со множеством маленьких отверстий, что так напоминал титановые пластины для работы с костной тканью из моей предыдущей жизни, я испытал неудержимое желание скорее взяться за работу. Тот, кто создавал эту вещь, явно решил позаботится и о тех, кто решит взять в руки скальпель. Способности, что даровал мне этот безумный мир, могли с легкостью решить все те проблемы, что порою заставляли с тоской наблюдать за мучениями угасающих пациентов.

Найдя небольшой металлический лоток, я принялся с каким-то остервенением перебирать инструменты, чуть ли не бегом отправив бесцельно слоняющегося зомби готовить одну из приглянувшихся комнат. Хелге, ушедший на поиски сохранившихся ингредиентов, вскоре вернулся с маленьким ящиком, заполненным хрустальными пузырьками. Алхимические колбы содержали в себя медную, золотую и бронзовую крошку, толченную пыль магических кристаллов и самоцветов, малахитовую крупу и ониксовый пепел. Самые обычные компоненты, по меркам этого мира, но и это уже многое.

Спустя полчаса, потраченных на подготовку к операции, я стоял над молчаливым Гармом и сжимал в руке тонкое лезвие инструмента. Это был тот неуловимый момент волнения, что настигал меня в реальном мире перед давно планируемой операцией. За минуту до того, как под острием скальпеля раздастся улавливаемый только подушечками твоих пальцев трепет рассекаемой кожи, телом овладевает странное оцепенение. Вяло текущие мысли в тысячный раз перебирают в голове мельчайшие детали, отмечая нереальность происходящего. Фаланги мизинца и безымянного пальца левой руки пронзает слабая тянущая боль, как напоминание о давно забытом переломе. Расслабленные мышцы лица демонстрируют окружающим бесстрастность и полный контроль, и лишь до боли закушенный между зубами кончик языка выдает волнение.

Плавным движением лезвие вспарывает серую, бугристую кожу культи. С легким треском распатор обнажает белые осколки кости в обрамлении черных, сочащихся мертвой кровью сосудов. Маслянистые брызги темной жидкости покрывают лицевую повязку из простого клочка ткани, заставляя на миг зажмурится.

Даже сейчас, в эпоху высоких технологий, врачи продолжают одевать маски. Так мы прячем свои чувства и эмоции, скрываем трепет и сведенное судорогой лицо. Ноги напряжены, удерживая баланс всего туловища, мышцы живота и груди контролируют дыхание, связки рук и кистей плавно сокращаются, нивелируя дрожь, глаза слегка прищурены, спина сведена, превратившись в стальной стержень, что еще даст о себе знать адской болью в конце рабочего дня. И лишь лицо занято тем, что стянуло на себя всю усталость и адреналин, полыхающий в крови нестерпимым жаром. Моя нижняя губа, искусанная от волнения, всегда была покрыта тонкими пластинками отмирающего эпителия.

Никогда не мог, да и не пытался справиться с этой привычкой, возникающей в минуты наивысшего духовного напряжения и телесной сосредоточенности — как и сейчас, словно издалека слыша скрип зубов по накусочной дощечке. Гарм, находящийся в сознании, яростно вгрызался в деревянную пластинку, давя возникающую в мертвом теле боль. Пес, хоть и не был полноценным живым созданием, но все равно мог чувствовать, подобно вампирам и сродным им одушевленным порождениям ночи.

Осторожно извлекая осколки кости из стянутого рубцовыми тканями сустава, я заметил, что рана, подвластная моей воле, сама очищается от мелких крошек и грануляционной ткани. Проведя рукою над кровоточащей плотью и на время запечатывая сосуды, я почувствовал устремленный в спину взгляд.

— Сядь рядом и не мешай. — Не глядя бросил я замершей в дверях Виктории. — Нам скоро понадобится твоя помощь.

Никогда не любил, чтобы кто-то глядел из-за спины на мою работу. Даже студенты допускались в операционную только в качестве ассистентов. Занятый разведением раны, ученик включался в незримую связь, объединяющую всех от санитара до анестезиолога в единый организм, и больше не воспринимался как чужеродный объект, взволнованно дышащий над твоим плечом. Так Хелге, осторожно снимающий тонкую стружку с головки плечевой кости, воспринимался как продолжение моей воли.

Покрыв обработанную моим учеником поверхность своей кровью, смешанной с ониксовым пеплом, я наблюдал, как серая пористая ткань кости покрывается красно-коричневой эмалью. Это покрытие позволит не только повысить прочность новой руки, но и улучшит связь Гарма с Войп'ом, позволяя быстрее манипулировать с силами пустоты.

Блестящая поверхность каменной эмали стала наполняться мелкими трещинами, из которых под действием способностей Хелге словно ростки, пробивались новые ячейки кости. С легким щелчком установив плечевую кость в обработанную поверхность суставной впадины лопатки, я коснулся пальцами серебристых нитей разорванных нервов, вытягивая их из Гарма. Не обращая внимания на орущего от боли гиганта, я щедро тратил свою кровь, создавая из пустоты и капли собственной жизни новые сияющие волокна. Соединив кость с телом, я позволил вампирше нарастить новую плоть поверх нашего безумного имплантата.

— Не торопись, Виктория, — обратился я к девушке, ринувшийся к еще не оправившемуся от болезненной процедуры Гарму, — спешка тут ни к чему. Почувствуй запечатанные мною сосуды и пульсирующую в них энергию. Не следует сразу восстанавливать всю плоть. Сперва воссоздадим сосуды, а уже затем займемся мышцами и кожей.

Пока я помогал Виктории создавать новые ткани, направляя ее движения, мой ученик готовил следующие кости. Так все и продолжалось, шаг за шагом, пока мы не добрались до костей кисти — самой сложной и самой любимой части нашей работы. И тут я застыл в нерешительности глядя на сложенную мозаику выложенных и уже обработанных фаланг. Не желая тратить силы на установившийся было алгоритм работы, я принялся нанизывать косточки на черные нити пустоты, вытягиваемые из плоти Гарма, да связывать струнами нервов и сетью капилляров. Пес, потерявший сознание от боли, лишь едва заметно дышал -только изредка вздрагивал, когда я касался серебристых нитей. Лишь игровая условность да немертвое тело не давали воину погибнуть от болевого шока.

Спустя полчаса я наблюдал, как уставшая Виктория восстанавливает кожные покровы на пульсирующей багровым светом в такт сердцебиению хозяина руке Гарма. Пришедший в себя гигант слегка морщился, сгибая и разгибая новую руку. Признаться, результат нашей работы никак не укладывался в моей голове, видя плавные движения пальцев. Подняв с пола неизвестно как оказавшийся тут череп младшего демона, пес сжал вспыхнувшую ярким светом ладонь, легко дробя твёрдые кости твари.

— Силен, как и всегда! — Сказал я усталому после пережитого воину, похлопав его по плечу. — Отдохни, пока мы с Хелге займемся эльфом.

С этими словами я направился к распростертому на мраморной плите трупу снайпера. Не желая покидать стены так полюбившегося мне здания, я решил создать из еще не тронутого разложением тела отличного зомби, благо еще оставалась и металлическая крошка, и малахитовая крупа, да и заклинание поднятия зомби совсем недавно стало доступно в заклинательном покое.

Не рискнув примешивать медь и бронзу к мышцам Гарма, боясь потерять скорость движений, я с лихвой восполнил это при работе с мертвым лучником. Медленный неутомимый зомби, лишенный дрожи в усиленных мышцах и с вплавленным в зрачки малахитом, этот новый юнит способен будет пользоваться куда более мощными луками, чем были доступны при жизни, а точность останется на том же уровне. Жаль, что мне не доступны те навыки, что имеют адепты Гнили, выращивающие и видоизменяющие ткани одним лишь усилием воли, но при наличии нужных ингредиентов и я мог немного работать с плотью.

Запустив цикл поднятия зомби, я наконец-то смог передохнуть и улыбнуться, глядя на результаты своих трудов — поднявшуюся ловкость и силу магии, очередной полученный уровень с его единичкой к устойчивости к откату и продвинутым навыком "десница рока*", да всплывшие системные сообщения.

(Умение проклятая удача заменено на "десница рока". Каждое воздействие героя, будь то заклинание или оружие, вытягивает из противника удачу. Срок действия равен силе магии и исчисляется в минутах. Сила умения зависит от уровня навыка и значительно снижает удачу цели. Юнит, чей уровень удачи снижается ниже 0 становится склонен к фатальным ошибкам, его оружие может сломаться, а в заклинание закрасться ошибка. Визуально выглядит, как татуировка в виде знаков смерти, нанесенные на кисти рук некроманта. Юнит, попавший под действие этого умения получает медленно блекнущее клеймо из тернового венца, стягивающего шею.)

Получено достижение "Наставник". Герои под Вашим руководством ярче раскрывают свои таланты и быстрее повышают уровень своих навыков.

Получено достижение "Кузнец Плоти". Создавая и улучшая мертвых существ, вы создаете схемы доступных улучшений, что в дальнейшем смогут быть использованы Вашими мастерами в кузнице плоти.

* * *

Бредя в вечерних сумерках по расчищенным от снега дорожкам некрополиса, я рассматривал полуразрушенные стены замка и думал о том, сколько же всего еще нужно построить, восстановить и отремонтировать. Самое обидное, что имея несколько высокоуровневых существ, я все равно не могу заняться полноценной экспансией окружающих территорий, а без этого я рискую застрять в развитии замка. И так с трудом отобрав эту цитадель, я не только отстаю от графика, но и не могу быть уверенным в том, что смогу пережить штурм.

А ведь тех, кто готов вцепиться мне в глотку, и так слишком много. Орден инквизиторов, хоть и потеряв крупный отряд, все же в состоянии накопить достаточно сил для того, чтобы уничтожить меня. И если о них я еще хоть что-то знал, то о взявшихся из ниоткуда демонах не имел ни малейшего представления. А ведь есть еще и отряд эльфов, который не простит мне гибели своего соратника.

Вспомнив о последней неприятности, я направился в дальний конец замковой территории, где высились обветшалые домики. На самом деле, некрополис занимал очень удачное местоположение в ущелье гористой местности, окруженный неприступными исполинами. Холодная погода, каменистая местность, да расположенные где-то в катакомбах мертвого города потайные ходы, через которые крысолюды выбирались за пределы стен, сделали бы эту цитадель довольно неприступной твердыней, стоило только отстроить небольшой форпост на том месте, с которого я обстреливал расположенные в долине войска инквизиции.

Погружённый в свои наполеоновские планы, по укреплению замка, я подошел к серым полуразрушенным постройкам. Явное чувство чьего-то незримого присутствия наполняло округу сонмом едва различимых голосов и завываний, которые мой разум сначала принял за шум ветра в серых стенах покинутых строений.

Проведя пальцами по крошащейся поверхности гнилого дерева, из которого были собраны эти жалкие лачуги, я послал уже ставшим привычным мысленный импульс, призывая доступных для найма существ. С наполнившими округу стоном и проклятиями, вокруг меня стали появляться тусклые размытые человекоподобные пятна дюжины призраков. Создания, хаотично кружащие вокруг меня, не реагировали на команды и лишь все ускоряли темп своих рваных движений, да оглашали округу эманациями злобы и боли.

Чем больше ярости я вкладывал в желание подчинить себе призраков, тем хуже они меня слушались. В какой-то момент одно из приведений, пролетая мимо, коснулось меня своей серой прозрачной конечностью, рождая искры холода в душе и тупую ноющую боль в недавно зажившей метке. И в следующую секунду уже все существа кружились вокруг меня в причудливом хороводе. К исходящим от них ощущениям боли и ненависти прибавилось все возрастающее чувство нестерпимого голода.

*Жрец, доля некроманта — повелевать умертвиями. Живые всегда забывают о простых вещах. Или ты решил познать истинный ток времени, отдав свою душу и став мертвым магом*

Появившийся из-за моей спины лич был как нельзя кстати. Дымные струи, рванувшие из навершия его посоха, оплели отпрянувших призраков тонкой сетью, но напуганные существа и не думали сдаваться, пытаясь вырваться из стягивающейся клетки воли мертвого мага. Нити, натянутые подобно гитарным струнам, казалось не выдержать напора отчаявшихся душ, но серебряные искры, прокатившиеся по рядам непокорных, разметали в клочья несколько серых контуров.

Призраки, растеряв остатки воли после развоплощения своих собратьев, покорно слетались к личу, с едва различимых вздохов втягиваясь в навершие посоха. Жаль, что пришлось пожертвовать несколькими приведениями, но если верить полученным мною знаниям, то вскоре их духовные оболочки будут воссозданы заново. Единственный верный способ навсегда уничтожить этих созданий — провести экзорцизм, ритуал изгнания или поглотить, как делают это шаманы.

— Я надеюсь, что теперь то ты сможешь ими управлять? — Спросил я у лича, разглядывая темную дымку, окутавшую его посох.

*Непременно, некромант. Будь с нами ловцы душ, не пришлось бы развоплощать призраков. Пока я еще не вплел свое сознание в плоть этого мира и моих сил хватает только на этот десяток, но время ничего не значит для слуг пустоты и мы умеем копить силу по крупицам. *

Видимо при жизни этот маг был не только вспыльчивым человеком, тяготеющим к ярким эффектам своего появления в крошеве разрушаемого саркофага, но и не отличался склонностью к молчанию и, судя по его монологам, даже пустота не смогла его исправить. Теперь я воочию убедился, что даже потеряв душу, эти сознания сохраняют привычки. Хотя с другой стороны, время действительно для них ничего не значит и Войп еще отшлифует остов своего детища.

* * *

Внимание, Вы были убиты.

На Вас наложена метка "заклятый враг". Вы и Ваш противник чувствуете друг друга.

Возрождение через 5... 4... 3... 2... 1...

Я даже не успел заметить, как все началось. Еще пару мгновений назад я наслаждался тишиной закатного снегопада, а сейчас мой труп, пронзенный упавшей с небес под низкий рокот сигнального рога стрелой, висит прибитый к дверям в замок. Успей Александэр протрубить тревогу на пару секунд раньше, может у меня и был бы шанс спастись от смертоносной стрелы. Хотя кого я обманываю? Если простой эльфийский снайпер способен вогнать стрелу в зазор доспеха, то что говорить о их командире?

Вы спросите, как я смог узнать своего убийцу в этой кромешной тьме? За секунду до того, как пламя наконечника выжгло мой мозг изнутри, разбрасывая вокруг ошметки моих мозгов, я рассматривал черное запоминающееся древко торчащей из глазницы стрелы, что прибило мой череп к дереву дверей.

Очнувшись на холодных плитах заклинательного покоя и бросив взгляд на новые свитки магии, сделал несколько глубоких вдохов и протянул руку к тубусы из черной резной кости, парящему в центре тонкого пьедестала. Провернув медные застежки в виде черепов и развернув шершавый пергамент, я подавил рвущийся из груди яростный злой восторг. О большем я и мечтать не мог.

Вами изучено новое заклинание боевой некромантии: "остановка сердца". Любое живое существо, попавшее под эффект этого заклинания мгновенно умирает. Для выполнения заклинания, маг обязан создать круг боевой некромантии и удерживать визуальный контакт с жертвой.

Выбежав на широкий балкон, с которого открывался прекрасный вид на разыгравшуюся внизу бойню. Десятки стрел пронзали воздух, высекая искры из доспехов моих скелетов и дробя их черепа удачными попаданиями. Никогда не мог бы подумать, что скелет может пасть с раздробленным позвоночником, перерубленным наконечником стрелы.

Ни один из нападавших не дал о себе знать, кроме рыжеволосого командира, чей силуэт вспыхнул в моем сознании алым контуром, выделяя его стройный силуэт во марки снежной ночи. Легкий свист и в мое плече вонзается очередная стрела, чей заколдованный наконечник глубоко застревает в раздробленной кости, чтобы через миг вспышкой пламени оторвать мою руку, а тело отбросить вглубь башни измятой игрушкой.

Пару мгновений я наблюдал как брызги крови тонкими струями вырывались из моей исковерканной плоти, пачкая светлые стены заклинательного покоя бурыми кляксами, а затем нахлынула спасительная тьма.

Внимание, Вы были убиты повторно за короткий промежуток времени. Если вы погибните в течении следующего часа, то будите перенесены за пределы замковой территории.

Возрождение через 10:00... 9:59... 9:58...

Наконец небытие сменилось ощущением холодных плит под босыми ногами и, оскальзываясь на залитом собственной, уже остывшей кровью полу, я осторожно приблизился к проему окна. Сконцентрировавшись на силуэте командира эльфов, пылающим алым контуром в моем сознании, я осторожно оглядел поле боя. Пара трупов нападающих, погибших от призрачных когтей яростных приведений, против двух десятков уничтоженных скелетов и дюжины искалеченных зомби, вот и весь результат нашей обороны.

Гарм, облаченный в доспехи павшего гвардейца, и Александэр со своим огромным щитом прикрывали лича и зомби, созданного из трупа эльфа. Немертвый, Движущийся подобно идеальному голему, долго выцеливал кого-то в темноте, а спустя минуту, когда я уже потерял всякую надежду на свое новое создание, спустил тетиву. Проследив взглядом за мелькнувшей в ночном воздухе стрелой, я заметил темный силуэт на вершине стены, что медленно опускался на колени.

Не став больше попусту тратить время, я подошел к своему трупу, залитому кровью и, схватив за холодную ногу, потащил его к балкону. Никогда бы не подумал, что мой труп может быть таким тяжелым. Ползая на коленях и прячась от командира снайперов, я весь перемазался в собственной крови, пока закончил рисовать контуры пентаграммы. Еще раз оглядев свой рисунок и подправив нечеткие контуры, пока те окончательно не застыли, я закрыл глаза и потянулся к сознанию моего ученика.

Приказав Хелге и личу сконцентрироваться на рыжеволосом лучнике, что заставлял меня ползать в собственной крови, ожидая неминуемой гибели, и указав его местоположение я принялся ждать подходящего момента. Мой ученик передвигался рывками, на десяток секунд становясь спектром и преодолевая пространство до следующего укрытия, а лич просто собрал всех призраков и бросил их в атаку на героя, одиноко застывшего в проломе замковой стены.

Стоило только первым бесплотным теням добраться до лучника, как он забросил за спину лук и выхватил тонких меч, блеснувший холодом зачарованной стали. Первый же выпад эльфа разметали в клочья контуры призрака, а пущенное Хелге из укрытия копье праха рассыпалось серым пеплом о сверкнувший кокон антимагического барьера. Выпрямившись и попытавшись унять лихорадочно бьющееся в волнах адреналина сердце, я принялся мысленно воспроизводить символы заклятья, что один за одним вспыхивали на кольце пентаграммы.

Главным принципом заклинания было представить бьющееся сердце противника, медленно сжимаемое твоей рукою. Эти чары можно было использовать где угодно, но близость источника магии и заклинательного покоя усиливали любую волшбу, сотворенную в этой башне. Последний символ на ритуальном круге вспыхнул алым пламенем, испепеляя засохшую на полу кровь, и мир начал замедлятся. Я чувствовал, как мое сознание с трудом разрезает сгустившийся воздух, стремясь к сражающемуся с призраками воину.

Зачарованная сталь клинка пронзала одного из пары оставшихся приведений, разрывая незримые скрепы, удерживающие сознание существа в этом мире. Я легко различал капельки пота, что стекали по молодому лицу полуэльфа, несущему грубые черты своей человеческой натуры. Медленная пульсация сонной артерии едва просматривалась за разметавшейся медной копной волос. Повинуясь непреодолимому желанию, я коснулся сосуда разумом, проникая в дернувшееся от холода тело. Мерный шум бьющегося сердца наполнял мою голову.

Легкое касание смерти, такой простой и неотвратимой, и молодое сердце покрывается паутинкой черных сосудов. Сначала оно сбивается с ритма, не в силах протолкнуть скопившуюся в нем кровь своими ослабевшими стенками, а затем рвется от алой жидкости, переполнившей желудочки и предсердия.

Миг и я снова стою в затухающем круге ритуальной заезды, а внизу полное сил и жизни тело командира снайперов падает безжизненной оболочкой на битый камень разрушенной стены. Вот так, без огненных дымных шлейфов Армагеддона, без дрожи мироздания от взрывов чудовищных по силе заклинаний, смерть вершит свое дело. Тихо, быстро и неотвратимо.

Из омута невеселых мыслей и попыток унять волнение в переполненном адреналином теле, меня вырвала резкая боль в позабытом клейме, оставленным убившими меня духами. Спустя миг передо мною возник образ принесенного в жертву призракам инквизитора. Багровая дымка окутывала его размытую фигуру и тянущиеся от нее нити вплетались в раскаленную метку. Выхватив ритуальный клинок, я полоснул им по довольно скалящемуся духу, но с таким же успехом я мог бы рубить ветер. А между тем, все новые жгуты тумана впивались в мою ладонь, проникая в вены и медленно скользя под кожей по направлению к сердцу мерзким шевелящимися клубком. Холодные искры, разрывающие плоть изнутри, поднялись уже до локтя и кончики пальцев, потерявшие чувствительность, тянулись к моему горлу. Тело, потерявшее контроль, корчилось на полу, медленно холодея и я с ужасом наблюдал за духом, обретающим контроль над моим телом. Сил не хватало даже на то, чтобы перевалиться через бортик балкона и погибнуть от спасительной встречи с землей и мне ничего не оставалось, как ждать пока дух, пресытившись страданиями, вышвырнет мой разум из клетки плоти, занимая мое место.

Кольцо льда сжимало сердце, когда налетевшая черная тень вгрызлось в мышцы острыми зелеными искрами, срывая мясо с костей и испаряя кровь. Секунда агонии, растянувшаяся в вечность, дала мне шанс увидеть, как в центре гибельного смерча появилась фигура лича. Тяжелое навершие посоха ударило в мою грудь, разрывая сердце.

Внимание, Вы были убиты трижды за короткий промежуток времени. Точка возрождения будет перенесены. Возрождение через 30:00... 29:59... 29:58.....