Территория матриархата... Глава 9. Обращение

Потом Мариша резко отстранилась совсем и стала ходить вокруг меня, выписывая хищные круги. С этого момента, собственно, и началось повествование данного эпизода. Прошло уже около минуты с момента, как я пушистую кисульку целовал, а леди всё не останавливала свой бег. Но вот она приблизилась сзади, грубовато наклонила мне голову вперёд, я услышал такой знакомый мне уже "чвирк" и тут же ощутил затылком горящую струйку сиропа, которая вязко потекла вниз. А потом к моей шее прижалось сзади что-то тонкое и упругое и стало скользить по ложбиночке позвоночника, инспектируя его позвонки и втирая в кожу густой целебный крем.

— М-м-м, — снова заурчала Мариша, прижимаясь сильнее, и я ощутил своим затылком горячий жадный зев, который неожиданно распахнулся и стал меня обсасывать, даря невероятно приятные массажные ощущения. При этом длинное упругое тело продолжало тереться в облюбованной канавке, зарываясь головкой в ямочку у самого начала моей головы.

Но вот с сочным чмоком сладострастная хищница отстранилась и вновь начала круги вокруг меня описывать. Ещё через полминутки она зашла сбоку, сжала моё плечо бёдрами, и я ощутил ухом бархатные женские лепестки, которые очаровательной нежностью обволакивали его. Толчок горячей жидкости залил ушную раковину целиком, и нежные скользящие движения продолжались ещё какое-то время, пока мочку мою не стало затягивать в горячую и очень мокрую пещерку. Потом её легонько дёрнули, раздался сочный "чмок", и кружение хищницы вокруг меня возобновилось.

Ещё секунд через двадцать всё то же самое повторилось со вторым ухом, ну разве что смазки было раза в полтора больше и, начав затягивать мочку, Мариша не сразу остановилась, поглотив и часть нижнего края раковины, скручивая её рулончиком. Она сжала её и приятно так пососала, прежде чем, чмокнув, выпустила на волю.

"Господи! Что она со мной творит?! — мысленно простонал я. — Так ведь не долго и с ума сойти от желания!"

Но вот хищница замерла передо мной, поедая глазами и учащённо дыша. Она нарочито медленно приблизилась ко мне и встала, широко расставив ноги, демонстрируя своё сильное возбуждение. Пушистые дольки её набухли и основательно так приоткрылись, показывая сочную розовую сердцевинку. Здоровенный клитор стоял торчком, направив на меня свою головку, и ритмично вздрагивал, подаваясь вверх и вперёд. Влагалище распахивало и смыкало свой зев, выпуская густые слюнки, стекающие по внутренним сторонам бёдер.

"А-а-а! Круть! Какая круть! — сгорал я от желания. — Я сейчас умру! Умру!"

И вот он — резкий порывистый шаг ко мне, крепкий захват за волосы и сочное соприкосновение. Губы мои окунулись в бархатный мокрый омут, наполненный парным сиропом, а в рот рывком внедрилась горячая и упругая плоть, истекающая густым кисловатым лакомством.

"Мягко! — напомнил я себе, — нежно!" — и стал ласково посасывать оккупировавшего мне рот гостя. Хищница рыкнула, сделала несколько грубых фрикций и, с силой навалившись сверху, стала жадно причмокивать вагиной, выталкивая мне в рот свой кисленький нектар. Она судорожно сжимала бёдрами мои щёки и непрерывно текла, наполняя меня своими соками, томно взрыкивая каждый раз, как я их глотал.

— А-а-а-х! — вскрикнула Мариша и замерла, задрожав всем телом, вибрируя мышцами, и я тоже замер, каким-то шестым чувством понимая, что должен сейчас просто затаиться, как мышка, и ждать, предоставив магессе полную инициативу.

Но вот она выдохнула, расслабилась и, запрокинув мне голову ещё сильнее, стала плавно скользить вперёд-назад, словно что-то нащупывала. Я осторожно коснулся языком бархатной и мокрой сердцевинки и тут же ощутил, как приглашающе распахивается влагалище, подманивая меня новой порцией своего нектара. Я будто зов услышал — настолько сильно потянуло меня туда — и не стал сопротивляться ему, проникая в сочащуюся соком пещерку. А она быстро сжалась, заливая мне смазкой рот, и плотно стиснула язык, сдавливая его сверху и снизу.

В следующую секунду я ощутил, как женская ипостась неумолимо и мощно всосала меня в глубину, затягивая всё дальше и дальше. Мой язык натянулся до слегка болезненного состояния, а потом сосущее воздействие ощутила на себе и вся нижняя часть моего лица, включая нижнюю губу и подбородок.

"Боже! Какая она сильная там!" — с восхищением и восторгом подумал я.

Вагина тем временем совершила новый всасывающий рывок, такой вязкий и тягучий. Она уже не могла заглотить меня сильней, в силу больших размеров моего лица, и тем не менее у меня возникло странное ощущение, будто я погрузился в неё ещё глубже и если не физически, то как-то чувственно что ли. Перед глазами замелькали зелёные искорки, которые принесли мне слово... нет, ощущение... нет, не понимаю что. Какое-то внешнее чувство, идущее словно со стороны, которое означало одно короткое и яркое, окрашенное зелёным цветом слово: "Власть!" Пришедшее именно так, с большой буквы и с восклицательным знаком, оно и не было написано символами, но воспринималось именно в такой форме. А ещё оно словно самой вагиной было произнесено.

Следующее тягучее всасывание — и у меня возникло стойкое ощущение, что голова моя одним неумолимым плавным глотком проглочена целиком.

"Плен!" — пришло вместе с этим чувством новое слово.

Нет, я видел, что не проглочен. Перед глазами моими покачивался пушистый лобок, а над ним пританцовывал женский живот, волнительно вздрагивающий и напрягающийся кубиками пресса. Во рту же гигантский клитор дрожал и пульсировал, прижимаясь к моему нёбу, и словно бы высекал яркие зелёные всполохи своей головкой.

И тем не менее где-то вторым планом я чувствую плотный захват, сковавший мою голову необычной зелёной плотью, которая хищно вибрировала зелёными стенками, сочилась зелёным соком и аппетитно причмокивала, пробуя меня на вкус. Она ощутимо сжимала плотным колечком мою шею, то охватывая плотнее, то расслабляясь, и выпускала при этом зелёные слюнки, бегущие по моей груди и спине.

— Га-а-ар-р-р! — вскрикнула Мариша, совершая очередное всасывание, и одновременно с этим зелёная плоть выпустила сотни толстых и мокрых щупалец, стремительно вытянувшихся в длину и опутавших меня от шеи до пояса, плотно сжавших со всех сторон и окунувших в потоки зелёного сока.

"Поглощение!" — увидел, или услышал, или как-то по-другому ощутил я третье слово.

Эти чувства были какими-то иррациональными. Переживая их, я одновременно с этим видел выгибающуюся и вздрагивающую от блаженства Маришу. Это был ещё не оргазм, но близкое к нему состояние, острое и сладкое, наполненное волнительным хищным предвкушением настоящего шторма наслаждения.

— М-м-м! — простонала магесса, балансируя на самом краю. Я прям физически это чувствовал. И она продолжала всасывать меня рывками, с каждым из которых я погружался всё больше и больше в зелёную плоть.

"Поглощение! Поглощение! Поглощение!" — алчно повторяла та и затягивала меня в себя всё глубже и глубже. Причмокивая и рассасывая, она добралась щупальцами до самых моих ног, опутала их, подобрала и заключила в непроницаемый плотный кокон.

— А-а-аха-а-ах! — стонала Мариша, тело которой охватывала стремительно набирающая амплитуду вибрация. — А-А-АХ!!! — вскрикнула она ещё громче.

"ПОГЛОЩЕНИЕ!!!" — вторила ей зелёная плоть и, широко распахнув свой хищный зев, помогая себе щупальцами, заглотила меня целиком.

"Сумасшествие какое-то!" — с изумлением подумал я, чуть ли не физически ощущая, как погружаюсь в настоящую ванну зелёного сока и оказываюсь плотно сжатым со всех сторон зелёными стенками. И вновь моё лицо попало в плен, пойманное какой-то большой жадной присоской, которая попутно внедрилась мне в рот и основательно заполнила его зелёной плотью, практически полностью повторяя захват, ощущаемый мной в реале.

"Растворение!" — услышал я торжествующую мысль хищницы, и буквально через мгновение:

— ГА-А-А-АР-Р-РХ-Х-Х!!! — завопила Мариша во всё горло, резко напрягаясь, стискивая меня ногами и взрываясь от потрясающего по силе оргазма. И вместе с этим сладостным восхитительным долгим криком в меня полилась река зелёной субстанции. Она врывалась мне в рот, беспрепятственно проникала в горло и распространялась по всему телу, словно токи слегка болезненного, покалывающего, но одновременно очень приятного электричества.

"Не сопротивляться! Отдаться! Отдаться!" — думал я восторженно, чувствуя, как зелёный сок словно бы протапливает и растворяет мою плоть изнутри, как горячая вода, заливающая ледяную фигуру. И одновременно с этим ритмично сокращалась и причмокивала вокруг меня зелёная плоть, рассасывая меня снаружи.

"Растворение! Растворение! Растворение! — повторяла она с довольным урчанием. — Мой! Мой! Мой!"

И я действительно таял в ней, растворялся, и это было невероятно приятно, чувствовать, как я теряю очертания, превращаясь в однородный густой питательный сироп.

— Ва-а-ау! Какой яркий листик! — услышал я у самого своего уха голос Лики. И это было очень странно, потому что я больше не чувствовал никакого уха, не чувствовал тела, меня не было совсем. Я всасывался зелёной хищницей, и это было невероятно приятно.

— Боже! Да он светится прям как лампочка! — продолжала восторгаться амазонка. — Ва-а-а! Разгорается ещё сильнее!

— Тише, дура! Не мешай! — прошипела рядом с ней Ринка. — Не видишь, она ещё не закончила!

— Упс! — всхлипнула Лика и замолчала. Я не видел её лица, не видел больше ничего, кроме безбрежного ярко-зелёного и сверкающего, как жидкая драгоценность моря, но у меня возникло чёткое ощущение, что девушка заткнула себе ладонью рот.

"О чём это они? — подумал я умиротворённо. — Чего там у них светится?"

Но в этих моих мыслях не было ни капельки любопытства. Мне было абсолютно всё равно. Я растворился, растёкся в нирване, смешался с зелёным пространством, полностью поглотился им и чувствовал себя как в раю.

— М-м-ма-а-ах! — простонала Мариша, и бескрайнее зелёное пространство вдруг разорвала оранжевая молния. Она обожгла мне рот тугой водной струёй и наполнила его солоновато-горьким вкусом.

"Какой рот? Откуда?! — подумал я с удивлением. — Нет у меня никакого рта".

Но странная жидкость, которая сиянием своим напоминала высокотемпературную лаву, раскалённую до оранжевого свечения, продолжала мощным напором вливаться в меня, почти беспрепятственно перетекая изо рта в пищевод, а по нему — в желудок, и возвращала мне ощущение моего тела. Несмотря на свой цвет и свечение, она меня не обжигала... Ну, почти. Немного она всё же жглась, но это было даже приятно. Вот только вкус её был отвратным.

"Зачем? Не хочу, — думал я лениво и немного капризно. — Почему так невкусно и горько? В раю просто не может так невкусно быть".

Но жидкость продолжала неумолимо течь и в какой-то момент вынесла меня из безбрежного зелёного океана. Я ощутил судорожно вцепившиеся мне в волосы пальцы, натянувшие их до боли. Почувствовал глубокий захват вагиной моего рта, свой язык, основательно затянутый во влагалище, которое очень глубоко его засосало. А ещё ощутил характерную для потока жидкости вибрацию, приходящую откуда-то из глубины. И в следующее мгновение я вдруг осознал себя сидящим на коленках на мягкой кожаной подушке, увидел стоящую надо мной Маришу, прижавшую меня к своей промежности и мощным напором писевшую мне прямо в рот. Она буквально дрожала от страсти, выгибалась от вожделения и, запрокинув лицо вверх, тянула свой долгий, властный и наполненный удовлетворением звук:

— А-а-а-а-а-а!

И вслед за этим во мне стали подниматься ощущения дискомфорта, словно вскипающее в кастрюле молоко.

"Нет-нет-нет! — мысленно уговаривал я себя. — Расслабиться! Отдаться! Подчиниться! Восторгаться! Боже! Я принимаю золотой дождь! И он льётся прямо мне в горло! Это так круто!"

И как ни странно, эти мысли помогали, они словно дули на вспенивающееся молоко и замедляли его подъём.

— А-А-А-А-А!!! — восторженно заголосила Мариша, и струя её ещё больше усилилась. "Молоко" слегка снизило свой уровень в "кастрюле", побурлило немного, а потом резко устремилось вверх.

Но в этот момент струя мочи резко оборвалась, и горло моё стали разминать умелые сильные пальцы, которые массажем своим эффективно гасили рвотные позывы. "Молоко" стало плавно опадать, словно "кастрюльку" сняли с плиты. Вагина на моих губах последний раз сжалась и, чмокнув, выпустила из своего захвата, отпуская и язык мой, и рот, извлекая из него уже заметно уменьшившийся клитор. Теперь тот был около трёх сантиметров в длину, но всё равно выглядел весьма аппетитно.

А потом я увидел перед собой радостное лицо Мариши и её горящие восторгом глаза. Она присела передо мной на корточки и накрыла мой основательно смазанный женскими соками рот ладонью, плотно запечатывая его, но в этом больше не было необходимости. Сидящая рядом с ней Ринка мягко поглаживала мне шею, заканчивая свой массаж, и одобрительно мне улыбалась. А где-то с правого бока возбуждённо сопела Лика, направляя объектив камеры мне на шею.

Чувствуя, как в желудке моём начинает полыхать огонь, я судорожно глотнул ртом воздух и случайно зацепил взглядом телевизор. Изображение на нём тут же поймало моё внимание и притянуло. Я увидел своё горло, транслируемое крупным планом, поглаживающие его пальцы и ярко сияющий зелёный лист, рядом с которым прямо на глазах разгоралось оранжевое пятнышко. Оно стремительно прибавляло в сиянии и трансформировало размытые края, уплотняясь до чётких контуров нового листа. А потом меня буквально захлестнуло оранжевым морем, вырвавшимся из моего желудка, разлившимся во все стороны и растворившем меня в себе, как до этого меня растворяло зелёное море.

"Ка-а-айф! Блаженство! — томно думал я, в очередной раз погружаясь в сладостную нирвану. — Бо-о-оже! Как кла-а-ассно! Я в раю! Опять в раю!"

— Сколько ты умудрилась влить в него? — послышался удивлённый голос Ринки.

— Не знаю, — хихикнул в ответ счастливый голос Мариши, — но не меньше полулитра, точно! Писела, писела, а он всё глотает и глотает! Это было так здорово! Да я чуть не рехнулась от восторга. Но, к счастью, не проморгала крайний момент. Я вовремя прервалась, да?

— С хорошим таким запасом, — одобрительно сказала Ринка. — Мне не составило большого труда его рвотный рефлекс подавить.

— Ва-а-а! Кла-а-ассно! Вы только посмотрите, какие они классненькие! — восхищённо пропела Лика. — Я уже вся теку от предвкушения! Мы ведь прямо сейчас продолжим, да?

— Сейчас он срелаксирует немного, и продолжим, — ответила ей Мариша. — Димочка, солнце моё, как ты себя чувствуешь? Ты можешь открыть глаза? — спросила она, убирая ладонь с моих губ.

— Оранжевый океан, — прошептал я, — хорошо... Апельсиновый сок вокруг и во мне. Такой вкусный.

— Листик ещё укореняется, — констатировала магесса и потрепала меня по волосам. Это было странное ощущение. Меня словно бы не было, я не чувствовал своего тела и одновременно с этим вдруг ощутил её руку на своей голове и свои волосы под ней.

— Ещё немного, минутка или две, и он очухается.

— Не хочу, — прошептал я и услышал весёлый смех трёх женщин.