Но неожиданности на этом не закончились, только ученики начали оживать от такой поразительной новости, как ещё почти в тишине неожиданно раздались одинокие хлопки звонких аплодисментов. Самое удивительное в этом не то, что они вообще раздались, а то — кто это делал! А делал это вставший из-за стола Малфой, слизеренец! Для меня это было ещё одним шоком, чтобы такой слизеренец, как Малфой, да зааплодировал гриффиндорцу, стоя! Это что-то из разряда невозможного, но, тем не менее, происходящего. Буквально несколько хлопков спустя к нему присоединилась так же вставшая Дафна, что для Лаванды было, не столь неожиданно, всё же та общалась с Гарри, и через него могла и подружиться (или просто плотнее познакомиться) с Черных. Тут же за ней поднялся Невилл и Падма, а после этого, Лаванда даже не поверила собственным глазам, к аплодисментам присоединился Снейп!!! И лишь после этого очнулись все остальные ученики и преподаватели.
Да-а, в последующие недели только и было разговоров, что об этом неординарном событии. Лаванда в первую неделю гордо ходила, чуть выпятив свою пышную и красивую грудь, тем самым показывая всем, что именно она всем говорила, что так и будет, что Миша женится не только на Гермионе, но и на Луне с Парвати. Правда подробностей этого события получить так и не получалось. Сами Черных с Грейнджер, после пар (и то не всех) сразу же исчезали в неизвестном направлении, они до сих пор нуждались в лечении, а от Луны с Парвати добиться хоть какого-то нормального ответа не получалось. Во-первых, они так же очень часто отсутствовали в школе, проводя время в своих тренировках, а во-вторых, просто отмалчивались, и как-то заставить их поделиться подробностями, было совершенно невозможно.
Правда оставалась Падма... вот за неё-то она и взялась. Планомерная осада продолжалась почти две полных недели, она, буквально по пятам ходили за ней, не надоедая вопросами, как остальные любопытствующие, которых было не мало, а просто ходила, иногда тяжко вздыхая, и смотрела на неё щенячьими глазами, как выразился на этот счёт Гарри. Что ж, вполне возможно, что именно так, зато это сработало! Помогло ей ещё и то, что Невилл её одногрупник, и она имела почти постоянную возможность быть с ним рядом, а значит и лицезреть Падму.
Произошло это знаменательное событие во вторник, 19 сентября. Да, в день рождения Гермионы Грейнджер (или её уже надо величать Гермионой Черных?). Ещё в конце обеденного перерыва ко мне подошла Парвати и передала от Гермионы письменное приглашение мне с Роном. На словах же добавила, что суетиться на счёт подарка или чего-то иного не надо, нас приглашают просто на небольшие дружеские посиделки. А также она посоветовала после пар сделать задания на завтра, так как сама вечеринка начнётся только в семь вечера, и время на это у нас будет предостаточно. Правда, она выразила сильное сомнение, что мой Рон пойдёт на такие жертвы, и я была вынуждена с ней согласиться. Скорее всего, он вместе с Гарри опять просидят всё время в гостиной и будут играть в шахматы. Меня заинтриговало то, что вечеринка должна была пройти вне пределов Хогвартса, но где именно, Парвати так и не сказала, пояснила только, что это сюрприз. На мой же вопрос "Куда нам тогда отправляться и как выбираться с территории школы?", она ответила, что, как и куда именно, будет сказано позже. Ещё, она попросила не распространяться на счёт вечеринки, потом можно, а сегодня не стоит, тем более, если слухи дойдут до профессоров, то нам тогда вечеринки точно не видать. Х, могла бы и не предупреждать, и тем более не намекать на то, что я слишком болтлива. Ничего она не понимает, когда надо, я могу спокойно промолчать, просто я люблю быть в центре внимания.
По этой причине она со своими подругами тут же договорилась, что после пар сразу же направится в библиотеку, поскорее выполнит заданное, а потом, якобы, пойдёт со своим Бон-Бончиком на озеро — благо, что стояла прекрасная погода — тепло, неяркое солнце, тихий ветерок, гоняющий небольшую волну... словом, очень романтично.
После последней сдвоенной пары по трансфигурации Лаванда тут же направилась в библиотеку, ну, почти сразу, она всё же предприняла попытку затащить туда и Рона, но тот сбежал, отбрыкавшись тем, что он и так устал после пар и надо бы хоть чуток отдохнуть. В библиотеке она обнаружила уже сидевших там Невилла и Падму. Они вместе сели за один стол и углубились в изучение древних фолиантов, время от времени что-то выписывая из них. Лаванда, не теряя времени, взяв необходимые книги, обосновалась возле них. Вначале она, как и её соседи, добросовестно работала над заданиями профессоров, но минут через сорок, может чуть больше, ей это наскучило. Она пожевала кончик пера, а потом и вовсе отложила его, и уставилась в окно, в которое падали косые солнечные лучи. Её мысли начали стремиться на воздух, на берег озера, на прогулку... как бы было прекрасно действительно прогуляться по берегу озера. Потом мысли, естественно, перешли на романтические отношения между девочками и мальчиками, а потом, что тоже естественно, они повернули и к самым одиозным, в подобных отношениях в стенах школы, мальчику и девочкам, то есть к Мише и его гарему. Опять же, естественно, что от тайны их взаимоотношений, её мысли перебрались и к их помолвке. И тут Лаванда, даже неожиданно для себя, не смогла удержать горестный вздох разочарования, от того, что до сих пор не знает, как же там всё произошло, каково это — обручение одного парня и трёх его невест... И самое обидное, что источник, который может поведать обо всём этом, вот он — сидит в каких-то трёх-четырёх футах, Лаванда ещё раз тяжело вздохнула и кинула нечитаемый взгляд на источник информации, который ну никак не хотел оными делиться.
Падма, как будто бы почувствовав взгляд Лаванды, оторвалась от своего пергамента, метнула сердитый взгляд на Лаванду, сдула прядку волос со лба и вернулась к переписыванию чего-то там. Лаванда же так и продолжала пялиться на макушку девушки, впрочем, она этого даже не осознавала, просто смотрела и всё, мысли же её витали вокруг всё тех же Миши, Гермионы, Луны и Парвати. Через несколько минут Падма, обмакивая перо в чернильницу, вновь посмотрела на неё, но теперь не стала возвращаться к своей работе, а уже зло посмотрела прямо в немного затуманенные глаза замечтавшейся девушки. Лаванда её взгляд почувствовала и сосредоточила свой на Падме, та продолжала буравить её своим. Не отойдя от витающих у неё в голове романтических мыслей, Лав не придумала ничего другого, как состроить щенячьи глаза, и даже ладони прижала к своей груди. Видно это окончательно вывело рейвенкловку из себя, так как она, что-то буркнув Невиллу, встала, сделала всего два шага, схватила опешившую Лаванду за кисть, и, сдёрнув ту со стула, потащила вглубь библиотеки.
Лаванда настолько опешила, что даже не успела возмутиться таким грубым обращением, когда Падма, затащив её в тёмный и узкий коридорчик, образованный книжными стеллажами, буквально припёрла к стене, и прошипела:
— Браун! Моргана тебя подери, мне до ужаса надоели твои взгляды побитой собаки! У меня уже в печёнках сидят все ваши вопросы и стенания на счёт помолвки князя Черных и его невест! Вы как маленькие дети! У меня просто слов нет! Что, так хочется узнать, чьи-то тайны?! Прямо жить без них не можете?! Да?!
— Падма, отпусти меня!
— Ничего подобного! Всем вам только и интересно, а что же там такого интересного произошло? А что они говорили? Целовались ли они при всех и как это делали, по очереди или все разом? А как были одеты? А колдография есть, покажешь? — Падма в буквальном смысле шипела в лицо Лаванды. — А что чувствовала я, когда моя сестра решилась на такое? А почему это я к ним не присоединилась, я же её сестра-близнец!? Как же вы все меня уже достали! — Падма продолжала шипеть, не обращая внимания на слова Лаванды, её трясло, а рука всё сильнее сжимала запястье.
— Да отпусти же ты меня, мне больно! — Лаванда не выдержала и попыталась вырвать свою руку, но добилась только того, что и вторая её рука оказалась в неожиданно сильных руках Падмы, правда, та перестала так сильно сдавливать их.
— Как же вы все не поймёте, что ничего, что вы навыдумывали, там не было! Понимаете — не-бы-ло! Какой праздник, какое застолье?! Вы как последние идиотки думаете только о празднике, поцелуях и танцах, и даже своей единственной извилиной не можете подумать о том, что Миша с Гермионой тогда были еле живы. Вообще никто и не рассчитывал на то, что они выживут! Колдомедики давали им не больше месяца жизни! Моя сестра просто не смогла подобного выдержать, и чуть ли не на их смертном одре призналась Мише в любви, в том, что с самого первого курса она влюбилась в него, что не может жить без него, и что последует за ним, даже к Вечной Леди. А Луна, в это же время почти теми же словами всё это говорила Гермионе! Какой к Моргане вечер, какие танцы?! Они даже сидеть без поддержки тогда не могли! Какое веселье? И Гермиона, и моя сестра с Луной, тогда взахлёб рыдали! Даже Миша плакал! А вы...! Сборище дегенератов! — последнюю фразу она просто выплюнула, оттолкнула Лаванду от себя, сплюнула на пол, и резко развернувшись на каблуках, ушла обратно к столам.
А Лаванда от накативших чувств и слабости в ногах, съехала по стене на пол и уставилась в одну точку, в её глазах стояли слёзы. Она даже не задумывалась над возможностью вот такой вот картины. Её подруги, да и если признаться, она сама, представляли всё произошедшее совсем в иных тонах — красивые платья или мантии, красивое убранство, цветы, фейерверки, красивая магия, фужеры с вином, сладости и, конечно же, очень чувственные поцелуи... а тут... И самое главное и обидное то, что они сами могли об этом подумать, ведь даже сейчас состояние Гермионы с Михаилом далеко даже от удовлетворительного. Не даром же они постоянно спят на парах, и ходят далеко не на все, часто пропадают, наверное, в больничном крыле... Какие же они все ду-у-у-ры!!!
Сидела Лаванда так минут пятнадцать, может даже больше, пока окончательно не успокоилась, она даже успела всплакнуть, так ей стало жалко ребят. Но потом вспомнила, что скоро надо будет собираться на вечеринку и что заплаканное лицо ей точно не идёт. Когда она выбралась из закутка и подошла к столу, ни Невилла, ни Падмы там уже не было, она тоже не стала задерживаться, и, собрав вещи, покинула библиотеку. Впереди её ждала подготовка к вечеринке, что бы там не говорила Парвати, но она на подобном мероприятии должна выглядеть отлично.
Уже вечером их просветили, каким образом они покинут замок, и если Гарри с Роном были в восторге, то вот ни Лаванда, ни Дафна (судя по её выражению лица) точно были этим недовольны. Ещё увидев подходящую к Гарри Гринграсс, Браун с неудовольствием отметила про себя, что слизеренка тоже постаралась и навела отличный лоск, что было нельзя сказать о парнях. Гарри, тот хоть попытался это сделать и даже добился некоторого успеха, и выглядел вполне прилично, а вот Рон... Рон даже это поленился сделать. Придётся потом высказать всё то, что она думает по этому поводу и даже наказать.
Сам полёт на мётлах ей не понравился. Если смотреть на то, как её милый Бон-Бончик носится, играя в квиддичь ей нравится, то вот испытывать подобное самой ей категорически не понравилось! Мало того, что встречный ветер растрепал всю её причёску (на которую она убила довольно много времени), так ещё этот же гадкий ветер задувает во все места, он даже посмел задрать подол её платья! Чем не преминул воспользоваться Рон, якобы случайно облапав её бедро, и тем самым, чуть не угробив их двоих, сорвавшись в крутое пике. Озабоченный! Если бы она в тот момент не вцепилась руками в древко и не орала, то она бы обязательно влепила ему пощёчину, да ещё бы и высказала всё, что она о нём думает.
Миша с Гермионой их встретили на краю Хогсмида, и после поздравлений они нас ещё раз пригласили к себе на вечеринку, но вот только они повели нас не вглубь посёлка, а на его окраину, что вызвало массу вопросов от всех присутствующих, правда так и оставшимися без ответа. Миша только повторял, что это сюрприз и что сами всё узнаем, осталось-то чуток потерпеть. Ну что сказать, узнали, и все действительно были поражены, это же надо, в таком юном возрасте, а Черных уже дарит целый дом своей возлюбленной! Ведь нельзя даже сослаться на взрослых, которые ему бы помогли. Вот это да! Вот это новость!
Из грёз воспоминаний Лаванду выдернула сменившаяся музыка, она вновь окинула танцующих завистливым взглядом (ничего не поменялось), плюнула на стоны Рона о его нелюбви к танцам, решительно встала и силком выдернула из-за стола, жующего Рона.
Каришма
Прошло семь часов после разговора с Эвелин Лавгуд, а я все не могу успокоиться, сижу в любимом кресле перед разожжённым камином в гостиной, молча смотрю как языки пламени медленно пожирают поленья, вот также в душе у меня сейчас страх за дочь пожирает мое здравомыслие, оставляя лишь пепел отчаяния, да гнева бардовые угли. Видит Кали у меня прекрасная старшая дочь. Умная, сильная, храбрая. У неё есть только один недостаток: считая себя в ответе за близких она убивает себя. Весной потеряв контроль над собственной магией из-за страха перед повторением подобного она чуть с собой не покончила, а сегодня я узнаю, что, стремясь стать сильнее и постоянно сливая прану она чуть не лишила себя самой возможности материнства, а все её уверения о том, что это безвредно и ссылки на Сингха не более чем лож! Кали дай мне силы и мудрости защитить дочь от неё-же самой...
Вот уже, и дети вернулись, надо собраться, нам всем предстоит разговор. О доверии, о силе, об ответственности перед родными, о том, что значит семья. Ну и что-что я к нему не готова? Разве вообще к подобному разговору готовой быть можно? Хорошо хоть Джейн ничего не узнает об этом. К девам, начинаю работать...
Парвати
Герми с Мишенькой спят а мы с Луной сидим в креслах в нашей малой гостиной перед нами на мраморном столике чай и различные сладости, но к ним мы не притронулись, мы с ужасом слушаем мою маму, смотрю на сестренку в её серых глазах стоят слезы, а в моей голове мысли стучит "Герми что-ж ты творишь, да как ты только посмела осознано себе так вредить", и ведь нас все это время обманывала, что в её состоянии это даже немного полезно, что это помогает быстрее восстановить баланс праны, хотя наверное не совсем и обманывала баланс, это у нее восстанавливало но вот цена... Смотрю на Луну и во мне растет поддержка её: "Под замок их на диету из наслаждений и неги" эту идею она еще почти две недели назад озвучила. Увы у меня с Луной на это влияния и силы не хватит, ну только если использовать шантаж? Я это о Джейн, возможно угроза сообщить ей все, остановит сестренку в её стремлении "самой взойти на погребальный костер". Для себя я решила не дать ей в погоне за силой своему здоровью вредить. Не знаю, как, но я остановлю это безумие. Одно хорошо Миша наверняка полностью разделяет наше с Луной стремление защитить Гермиону от неё-же самой. Мама обещала переговорить с Гермионой об этом, для начала завтра утром самой как она только проснется. Я вот лично не знаю, как мне с ней вообще говорить после такого. Одно точно дальше так себя гробить я ей не позволю, точнее мы все не позволим!
