| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Я угадал? — весело поинтересовался он, и Константин согласно кивнул.
— Практически в точку. А вы смелее, чем кажетесь: назвать начальника бараном в лицо может не каждый.
— Вы первый начали, — пожал плечами Слава, демонстрируя уверенность, которую отнюдь не испытывал. Но остановиться сейчас, когда его переполнял азарт, не было никаких сил. — Кроме того, — подумав, добавил он, — сейчас не рабочее время, перерыв, а, значит, вы не начальник, а я не подчиненный. И я вполне могу сказать все, что думаю. Вы же меня расспрашивали... о личном.
— Туше! — Константин демонстративно поднял руки, сдаваясь перед убийственной логикой. — Кстати, между прочим, это самое личное время заканчивается через пять минут. И у меня все-таки есть несколько замечаний...
Дениса выписали из больницы, чтобы он мог немного прийти в себя, но вскоре ему предстояло вновь вернуться на больничную койку — правда, совсем в другом месте. Олег Викторович — пластический хирург — понравился Славе гораздо больше, чем тот, которого нашел Панин, и он воспрянул духом. Ситуация медленно, но верно решалась.
Конфликтов с Денисом у них больше не случалось, наоборот, теперь тот вел себя подозрительно тихо. Вернувшись домой, Славка долго прикидывал, как бы им вдвоем расположиться в довольно небольшой комнате, не напрягая друг друга. Кровать у Славки была одна, так что вывод напрашивался единственный: им придется спать вместе. Не то, чтобы это сильно смущало или доставляло неудобства, просто вносило нежелательную интимность в и без того нелегкую ситуацию. Тем более что в первую же ночь Денис обнял Славу и недвусмысленно попытался скользнуть рукой по животу к паху. Славка тут же перехватил его запястье и осторожно, но твердо, отвел в сторону.
— Не надо, — сказал он. — Давай спать.
— Брезгуешь? — послышалось из-за спины, и в голосе Дениса прозвучала неподдельная мука. Вздохнув и попрощавшись со спокойным сном, Слава сел на кровати, разворачиваясь к Дэну.
— Дело не в этом. брезговать И стыдиться нечего. Дело в том, что все кончено. Давно. Ты ушел, а я с этим справился. Дэн, ты столько раз уходил, что глупо думать, будто я все еще жду тебя. Я не злюсь, не обижаюсь и не . Но быть кем-то большим, чем другом, я не могу.
— Сволочь, — Дэн отодвинулся от него, сверкнув глазами. — А зачем обнадеживал тогда? Зачем возился?
Слова показались Славке смутно знакомыми, и он грустно улыбнулся.
— Я тебе уже сказал — ты мне все равно не чужой. Да и какая разница? День, ну неужели ты не понимаешь — ты сам ушел! Тогда, помнишь, ты говорил, что все серьезно, что ты все понял? Тебя хватило на одну ночь. И сейчас будет так же.
— Нет, не будет! — горячо заговорил тот, подаваясь навстречу. — Послушай, дай мне шанс! Я... на самом деле хочу все исправить. Начать сначала. Ну же! Ты же меня любишь! Это не могло пройти!
— Любил, — поправил его Слава и аккуратно высвободил свою ладонь из пальцев Дениса. — Знаешь, я даже верю, что на этот раз ты говоришь серьезно. Что ты искреннен. Но это ничего не меняет. Что мог, я тебе предложил. Не хочешь, я не буду настаивать.
— Это все в нем дело, да? — со злостью прошипел Орлов. — В Даньке твоем! Вы, что, и вправду... Какая сука!
— Нет! — резко ответил Слава и встал с кровати. Ему было противно. — Дело не в нем, да и нет между нами ничего. И не будет никогда. Дело только в тебе самом. День, пока ты не сможешь это признать, все так и останется. Спокойной ночи.
Не желая оставаться в комнате, он вышел на кухню и налил себе воды. Пил долго, маленькими глотками, пытаясь утолить невесть откуда взявшуюся жажду, и даже не вздрогнул, услышав в коридоре шлепанье босых ног.
— Дружбу, значит? — произнес за спиной Денис, и Слава, помедлив, кивнул в знак согласия. — Что ж, на безрыбье...
— Пойдем спать, — повернувшись к нему, сказал Славка. — Тебе еще только простуды не хватало.
После этой ночи их жизнь вошла в более-менее стабильную колею. Денис больше не пытался приставать, зато, кажется, решил зайти с другой стороны — вернув былую романтику в их отношения. Он даже попытался приготовить завтрак, начисто угробив единственную в доме сковородку. Порой, если не принимать во внимание его шрамы, он становился совсем прежним, но это вызывало лишь тупую ноющую боль, как ныла в плохую погоду когда-то давно, еще в семилетнем возрасте, сломанная нога. Все ушло, теперь Слава понимал это кристально ясно. А потом началось самое важное.
В день операции он переживал так, что умудрился запороть важный документ, но Зацепин, против обыкновения, не устроил ему взбучку, а просто отправил домой, сообщив, что с таким бардаком в голове на работу не ходят. Слава, чувствуя себя виноватым донельзя, поплелся восвояси.
Их совместные обеды вошли в привычку, и теперь они частенько уходили вместе, провожаемые недоуменными взглядами остальных сотрудников. Зацепин, когда не язвил, был весьма интересным собеседником — с широким кругозором и интересами. К теме Славиной ориентации они больше не возвращались, но Щукин сам, то и дело рассказывал о состоянии дел Дениса, испытывая потребность делиться хоть с кем-то. Обсуждать Дэна с Пашкой и Данькой не хотелось.
Первый этап прошел успешно, и теперь следовало сделать перерыв на восстановление, чтобы затем приступить к следующему. Денис заметно оправился, вновь слегка обнаглел, но пока умудрялся держать себя в рамках, чем чрезвычайно изумлял Славу. Удручало только то, что деньги утекали, как песок. Приблизительные расчеты, как водится, оказались слишком приблизительными, и в реальности суммы оказались несколько другими.
Недостающую часть без слов предоставил Паша, который, если и не изменил своего мнения о ситуации, то благоразумно решил не озвучивать его повторно. Слава был ему за это благодарен.
Если дома все относительно устаканилось, и Денис был полностью занят своим здоровьем, позабыв на время о своих попытках вернуть Славу, то происходящее на работе не переставало удивлять. Зацепин, с которым за последние месяцы установились вполне приемлемые, даже приятные отношения, неожиданно впал в мрачное настроение. Слава терялся в догадках: ничего особенного не произошло, срывов или оплошностей, способных повлечь за собой проблемы на фирме, никто не допускал, и даже проверок из налоговой в ближайшее время не предвиделось. Так в чем же было дело?
Оказалось, что по-настоящему обозленный Зацепин ни к кому не цепляется и не высмеивает. На ошибки он указывал молча, одарив таким взглядом, что хотелось провалиться сквозь землю или рассыпаться горсткой пепла. Он ни разу не повысил голос, но без его привычных колкостей и издевок все чувствовали себя не в своей тарелке. Слава осторожно попытался расспросить его за обедом о причинах столь хмурого состояния, но Константин, коротко извинившись, расплатился за недоеденные блюда и ушел, так ничего и не объяснив. А потом и вовсе стал обедать один, без Щукина, заставляя того мучиться от неопределенности.
Это оказалось неожиданно обидным. Слава и сам толком не понимал, почему поведение Зацепина так его задело, но странным образом чувствовал себя брошенным.
— Ему точно какая-то курва не дает, — авторитетно заявила Верочка, которая только что покинула кабинет Зацепина в расстроенных чувствах и теперь лечила нервы предложенным Славой кофе. Тот, недоумевая, посмотрел на нее, и девушка снисходительно пояснила:
— У мужиков такое с недотраха. Говорю тебе, баба какая-то ему приспичила, а не дает. Нашла бы — удавила суку, — подумав, добавила она. — Из-за нее всем нам достается.
Мысленно Славка был с ней согласен: весь отдел ходил по струнке, дышал через раз и боялся сказать лишнее слово, но справедливости ради заметил:
— Но ведь он почти не ругается.
— Лучше бы ругался, — вздохнула Верочка и отставила чашку. — К этому мы хоть привыкли, а сейчас...
Она расстроенно махнула рукой на прощание и отправилась к себе. Слава покачал головой и углубился в работу.
Когда он отвлекся, уже подошло время обеда. С грустью покосился на дверь в кабинет начальника, вздохнул, понимая, что тот сегодня снова уйдет без него, и решил сделать себе кофе. Есть не хотелось. По правде говоря, не хотелось вообще ничего, настроение прочно угнездилось на нулевой отметке и категорически отказывалось подниматься выше. Причин для этого Славка не находил совершенно, но, как не пытался убедить себя, что все в порядке, ничего не получалось. Его грызла странная, непонятная тоска, которая с каждым днем только усиливалась.
— А Костя у себя?
От неожиданности Славка едва не выронил чашку и обернулся на мелодичный женский голос. У порога стояла высокая блондинка с приятным располагающим лицом, обрамленным мягкими крупными локонами. Она растерянно смотрела на Славку, а тот, не в силах отвести взгляд, пялился на ее вполне оформившийся округлый живот.
— Мне сказали, что Костя... э-э-э... Константин Игоревич здесь. К нему можно пройти?
Костя заторможено кивнул, перевел взгляд на ее правую руку, на которой красовалось обручальное кольцо, потом снова на живот и, опомнившись, махнул рукой в сторону двери кабинета Зацепина. Та тут же распахнулась словно сама собой.
— Костя! — обрадовалась женщина, завидев Зацепина, выходящего с чашкой в руках. Тот сперва удивленно моргнул от неожиданности, а потом улыбнулся, да так, что Славке захотелось изо всех сил пнуть его под зад. Он еще ни разу не видел, чтобы его начальник так улыбался, и от этого на душе стало нестерпимо погано.
— Алка! — тем временем воскликнул Константин и, быстро подойдя к женщине, крепко ее обнял. — Ты какими судьбами тут?
— Решила сделать сюрприз, — рассмеялась та, обхватив его за шею и чмокнув в щеку. — Надоело дома сидеть. Ты мне рад?
— Еще бы! — заверил ее Зацепин и, мягко обхватив за плечи, увлек к себе в кабинет, плотно затворив за собой дверь. Славка молча проводил их взглядом. Вот, значит, в чем дело. И как он не подумал о том, что у такого человека, как Константин, наверняка есть жена... да еще и беременная. Прямо как у Даньки. Это было даже смешно.
Так и не сделав себе кофе, он вернулся на место и попытался вновь погрузиться в работу. Из кабинета то и дело доносились смех и голоса, и это совершенно сбивало с мыслей. Раздраженному Славке несколько раз позвонил Денис, требовавший, чтобы он как можно раньше вернулся домой. Дэну было скучно — он никуда не выходил, смотреть телевизор не любил, а интернет ему осточертел еще в первый месяц. На предложение почитать книгу, он посмотрел на Славку с таким негодованием, что тому только и оставалось что вздохнуть. Теперь же Дэн взял привычку названивать ему на работу, будто ревнивая жена. В третий раз переделывая один и тот же документ, Славка не выдержал и, скомкав распечатанный лист, швырнул получившийся комок прямо в дверь Зацепина. На его беду, тот как раз решил проводить жену до выхода.
— Упражняетесь в меткости? — поинтересовался Зацепин у красного как вареный рак Славы, поигрывая перед его носом скомканным бумажным шаром. Тот смутился еще больше. — Я закажу специально для вас баскетбольную корзину, будете каждый вечер сдавать зачет по броскам. А пока соберите-ка все, что у вас есть по "Прайду" и идите ко мне в кабинет. Я сейчас вернусь.
Он подхватил посмеивающуюся женщину под руку и увлек ее к выходу. Слава же, в миллионный раз проклиная собственную невезучесть, начал собирать документы.
— Они хотят оформить это как договор-поставки, — Зацепин обвел карандашом несколько строчек из перечня, и Слава нахмурился.
— Но тогда... — начал он, но был прерван звоноком собственного телефона. Зацепин сразу же помрачнел. — Простите, это, наверное, Денис... одну минуточку.
Он быстро сбросил звонок и попытался вернуться к работе, но телефон зазвонил снова. Зацепин сделался чернее тучи, и Славку прошиб ледяной пот.
— Дэн, я не могу сейчас говорить, — прошептал он в трубку, но ответа услышать не успел: телефон выдернули у него из руки.
— Эй! Какого черта?
— Денис? — холодно произнес Зацепин, приложив телефон к уху. — Это начальник Вячеслава. Да, тот самый, это вы верно сказали. Хочу вам сообщить, что до восемнадцати часов пятнадцати минут включительно Вячеслав является моей безраздельной собственностью и я запрещаю ему вести сторонние разговоры. Да, вы все правильно поняли. Всего доброго.
Под полным изумления взглядом Славы Зацепин нажал отбой, а потом и вовсе выключил телефон.
— На чем мы там с вами остановились?
— Это переходит все границы, — наконец обрел дар речи Слава. Он посмотрел на выключенный мобильник, и его буквально затрясло от злости. — Что вы себе позволяете? Считаете себя царем и богом? Очнитесь, это не так! Кто вам дал право так обращаться с людьми? Я не ваша собственность и не смейте решать за меня мои личные дела! Немедленно верните телефон!
— Верну, при одном условии, — ответил Зацепин, быстро накрывая мобильник ладонью. — Сходите со мной в кино.
— Что? — Славке показалось, что он ослышался. — Куда сходить?
— В кино, — терпеливо повторил Зацепин. — Мне вот сестра два билета принесла, на сегодня. Они с мужем собирались, но он не может. Пропадут же. Жалко.
— Сестра? — тихо переспросил пораженный Слава. — Это приходила ваша сестра?
— А кто еще? — пришло время недоумевать Константину. Славку вдруг разобрал истерический хохот.
— Ну, конечно же сестра! — хихикая, выдавил из себя он. — Кто бы это еще мог быть!
— У вас очень странная реакция, — сцепив пальцы в замок, сообщил Зацепин, и Слава усилием воли взял себя в руки, вспомнив, где находится. — Так вы пойдете?
Слава внимательно посмотрел на необычно спокойного и расслабленного Константина. Странная просьба. Очень странная, если не сказать больше. Он предлагает свидание? Или... что? И как понять подтекст, которого может и не быть?
Пойти хотелось. Если взглянуть правде в глаза, то пришлось бы признаться, что Славка соскучился по их беседам, как-то незаметно прочно вошедшим в его жизнь. Да и по самому Константину он успел соскучиться, если уж быть откровенным до конца. Кроме того, Зацепин впервые просил, а не приказывал. И это особенно подкупало.
— И что за фильм? — наконец произнес он непослушными губами.
— А какая разница? — искренне удивился Зацепин, и Славка в глубине души был с ним полностью солидарен. Действительно, какая разница?
Сюжета боевика, который они смотрели, Славка совершенно не запомнил. Вроде бегали, вроде кого-то искали, вроде даже стреляли. Перед началом сеанса он все-таки отобрал свой телефон у Константина и отбил сообщение Денису, что будет поздно, но ответа так и не дождался: очевидно Дэн обиделся насмерть.
"Ничего, — решил Слава. — Разберемся. Сейчас главное не это".
Одним из достоинств и главным из недостатков любого киносеанса является то, что в зале не побеседуешь. С одной стороны, это позволяет избежать неловкого молчания, когда говорить не о чем, с другой — сильно мешает, когда хочется что-то узнать. Славка сидел как на иголках, то и дело косясь в сторону Зацепина. Тот трепетно и нежно обнимал ведерко с попкорном, к которому не притронулся, и внимательно смотрел на экран, будто и вправду заинтересовавшись фильмом. Ситуация была дурацкая.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
