Валькирия

Все совпадения с реальными людьми, как водится, глубоко случайны. Ответственно заявляю -никого из персонажей в природе не существует. Хотя...

Валькирия.

Большинство из нас живет как во сне. Жизнь восхитительно похожа на настоящую, эмоции бурлят — а время идет. Одним нравится этот сон, и они погружаются в него все глубже и глубже, а другим хочется проснуться. Первые смотрят на вторых с недоумением: "И что они мечутся, суетятся, ищут чего-то. Странные люди. Вот же она — жизнь!"

Но те, кто ищет свой путь — лучшие из нас. У них хотя бы есть шанс проснуться. Проснуться и увидеть, что мир совсем не таков, каким они привыкли его видеть — он ярче и больше. И те, кто не просыпается с рождения — никогда не смогут оценить его подлинную красоту.

Жесткий и логичный интеллектуал едва ли сможет все это ощутить. Разум никогда не позовет на поиски — это зов сердца. Оно мечется, пытаясь разрушить преграды, поставленные привычной реальностью. Такое сердце чуткое и сильное — но еще и одинокое. За ясный взгляд на мир приходится платить одиночеством и печалью — ведь счастье всегда заслоняет взор. Человек, живущий во сне, может быть полностью и беззаветно счастлив, отдавшись своим чувствам, тот же, кто проснулся, всегда будет ощущать в своем сердце легкий холод. Но возможно это лучше, чем всю жизнь чувствовать, что шанс поймать свою настоящую судьбу проходит мимо...

Елена проснулась на рассвете. Солнце лениво пробивалось сквозь темные тучи. Вставать совершенно не хотелось. Спать, впрочем, тоже.

— Опять в институт, — подумала она. — Ну его... все равно там сегодня ничего важного.

Елена решила поваляться под одеялом еще час-другой, но сон все не шел. Хотелось что-нибудь сделать, что-то полезное и нужное. Но все текущие заботы казались какими-то мелкими, незначительными. Хотелось разглядеть главное, а что это может быть — она не знала. Елена начала сердиться на себя.

Вообще-то жизнь у нее не должна была доставлять особой печали. Студентка одного из лучших московских институтов, умная и красивая, Елена вполне могла гордиться собой. Удалась и личная жизнь — Андрей был надежным и сильным, жизнерадостным и изобретательным, но главное — он по-настоящему любил ее. Конечно, мелкие неприятности временами омрачали эту картину — но в целом все было хорошо. Просто хорошо... и это иногда раздражало. Временами ей казалось, что все какое-то ненастоящее, и вот-вот что-то должно случиться — и жизнь обретет свои подлинные яркие краски. Чего-то недоставало — и в жизни, и в ней самой. Елена чувствовала, что хочет быть, а не казаться. Ей хотелось испытать чего она стоит на самом деле — и она понимала, что может не так уж много. Было желание стать чем-то настоящим, обрести силы и знания — но жизнь неторопливо шла своим чередом, и ровным счетом ничего не происходило. Иногда это словно разрывало ее душу на части.

Вот и теперь ее скрутил этот приступ тоски. Она лежала и вяло размышляла, а сердце хотело действовать. Внезапно она почувствовала, что по-настоящему готова — готова ощутить перемены в жизни — какими бы они не были.

Из паутины безысходности ее выдернул звонок Андрея.

— Любимая, почему ты не пришла? Что-то случилось? — поинтересовался он.

Институт в этот момент показался Елене чем-то далеким и абстрактным.

— Все в порядке, — машинально ответила она. — Просто захотелось выспаться.

— Ну хорошо. В общем, тут ничего интересного не происходит. Целую.

— Счастливо... до встречи, — отозвалась Елена и сбросила соединение.

Все было как-то неправильно. Слишком обычно. А ощущение грядущих перемен не отпускало. Девушка решила, что действительно стоит все-таки попытаться заснуть — возможно, так будет легче...

Елена шла по огромному коридору, настолько обширному, что потолок терялся где-то в вышине. Внезапно она поняла, что это не потолок — а непривычно коричневое низкое небо, чем-то напоминающее свод пещеры. Вокруг царил полумрак — и не было ни одной живой души. Этот странный мир казался пугающе настоящим. Елена решила идти прямо — просто потому что было все равно, куда направиться.

Она шла в тишине и полумраке достаточно долго, и вдруг над головой пронесся темный силуэт — ворон. Девушка подумала, что это хороший знак — хотя бы здесь может существовать что-то живое. А потом она увидела отблеск огня и осторожно направилась к свету, стараясь держаться в тени огромного валуна.

Действительно, впереди горел костер, а в его неровном свете был виден ствол огромного дерева. Казалось, оно уходит глубоко под землю и пронзает небо насквозь. И еще у костра что-то происходило — слышались мерные удары бубна и чья-то неразборчивая монотонная речь на странном, но смутно знакомом языке.

Елена решилась покинуть свое убежище — ей почему-то казалось, что опасности нет, а, люди могли бы сказать ей, что происходит.

Человек под деревом был один. Он был одет в шубу белого меха, казавшуюся мантией, рядом лежал затейливо украшенный посох. Когда он обернулся, Елена увидела, что он совсем молод, но что-то в глубине его темных глаз говорило об огромной усталости — той, что появляется лишь с годами.

Он не удивился ее приходу.

— Ты пришла, — сказал он. — Я никого не ждал, но знал, что кто-нибудь появится. Хорошо, что меня навестила именно ты, молодая и красивая.

Неизвестный вдруг замолчал, пристально уставился на нее, затем продолжил говорить.

— Будем знакомы. Я Эйрик, шаман.

— Елена, — растерянно представилась девушка. — Где мы?

— Географически это Свартальфхейм. Впрочем, для тебя сейчас это не так уж важно.

Эйрик подошел и внимательно посмотрел на Елену. В его глазах ей почудился отблеск той же печали, что она иногда ощущала в себе. Внезапно ей показалось, что этот человек может все понять — и, возможно, даже помочь.

Шаман глядел на нее и задумчиво молчал. Девушке казалось, он что-то вспоминает — или пытается понять. Немного подождав, Елена, наконец, решилась задать вопрос.

— Как я сюда попала? Я бы решила, что это сон — но все вокруг слишком настоящее. И вряд ли я могу так уж четко осознавать себя во сне.

— В чем-то ты права. Шаманское путешествие может открыть дверь сюда. Это сродни сну — но происходит на самом деле... Не печалься, — внезапно добавил Эйрик. — Ветер перемен настигает тебя.

— Что ты знаешь обо мне? — поинтересовалась изумленная Елена.

— Я немало разглядел в твоих глазах. Достаточно, чтобы понять, что ты сродни мне — ты из тех, что ищет свой путь. Ты его нашла.

— И что же мне делать?

— Не знаю... это твой путь. Я не наставник, я лишь один из странников судьбы...

Но Елена ждала от шамана знака, что помог бы ей. Она поймала его взгляд.

— Ты же можешь видеть то, что скрыто. Покажи мне хоть что-нибудь, Эйрик.

— Мне не жалко, — грустно улыбнулся он. В его руке блеснул странный серебристый клинок.

— Попробуй вспомнить...

Елена взяла меч — и с удивлением поняла, что ей нравится это ощущение — и оно ей давно знакомо. Она взмахнула клинком раз, другой — он не показался ей слишком тяжелым, наоборот, он словно был продолжением руки. Кажется, она чувствовала душу меча.

— Я... это действительно мое, — потрясенно выдохнула она. — Что еще ты скажешь мне?

— Это хорошая подсказка для тебя, — невозмутимо ответил шаман. А теперь, думаю, тебе пора возвращаться — сама ты еще не умеешь.

— Но я ведь так толком ничего и не узнала!

— Потом. Дай руку.

Елена рассеянно протянула Эйрику ладонь. Он взял ее — и она ощутила, что они взлетают, поднимаясь рядом со стволом дерева, и впрямь уходившего куда-то за границы видимого неба.

— Обещай мне, что мы еще увидимся!

— Да...

Голос Эйрика растворился и затих — а Елена почувствовала, что лежит в кровати. Судя по часам — она спала еще пять часов. Но ее ладонь хранила память о руке шамана — и о рукояти клинка. Кажется, она поняла, что делать.

Ближе к вечеру в гости зашел Андрей. За ужином он рассказывал ей о прошедшем учебном дне. В целом все сводилось к тому, что приходить действительно и не стоило. Скучная лекция, не менее скучный семинар, который длился едва ли половину от положенного времени. Словом, привычная, рутинная тоска. Они еще немного поговорили о планах на ближайшие выходные, а потом просто молча сидели, потягивая приторно сладкий чай. Андрей наслаждался мягкой тишиной, а Елене она казалась вязкой и такой же неприятно слащавой, как тот чай, что они пили.

Она не хотела признаваться себе, но она была рада, когда Андрей сказал, что ему нужно быть дома пораньше. Ей хотелось начать действовать — и впервые она знала, чего хочет.

Когда он ушел, крепко поцеловав на прощание, Елена стала искать информацию.

Вскоре она узнала достаточно много о московских клубах любителей исторического фехтования, и даже поговорила по телефону с руководителем одного из них.

Его звали Василий. Он несколько изумился желанием девушки научиться владению холодным оружием, но уверял, что будет рад, если она присоединится к их коллективу, и приглашал посетить занятие на следующий же день, благо это было воскресенье.

Елена согласилась, узнав, что добираться до клуба "Пересвет" не так уж долго.

Ложась спать, она загадала желание — если все было правильно, то шаман навестит ее во сне.

Засыпалось легко и спокойно. Сны были какими-то умиротворяющими, а уже под утро Елена увидела силуэт Эйрика. Он улыбнулся, молча кивнул и внезапно исчез во вспышке пламени.

Проснувшись, девушка в полной мере ощутила — в ее жизни начался долгожданный новый этап. Она не знала, к чему он ее приведет — но была рада любым переменам. Позавтракав и приведя себя в порядок, она отправилась в клуб.

Василий оказался невысоким светловолосым мужчиной лет тридцати. Он познакомил Елену с другими членами клуба, рассказал об особенностях тренировок, а также о той идее, что их всех объединила. Потом он спросил, что же привело к ним девушку.

— Понимаешь, я толком и не знаю, — честно ответила Елена. — Мне внезапно показалось, что это как-то поможет мне найти себя в этом мире.

Василий улыбнулся.

— Достойный ответ. В общем-то, мы все здесь за этим собрались, но немногие могут быть столь же честными даже сами с собой. Ты принята. Пойдем!

Он показал Елене тренировочный зал, качалку, а потом провел ее в оружейную.

— Вообще, каждый из нас старается обзавестись собственным оружием, как учебным, так и, по возможности, боевым. Но чтобы понять, что конкретно тебе нужно — сперва стоит перепробовать все.

У Елены захватило дух — на полках в комнате лежали мечи разной длины и формы: от скрамсаксов длиной в локоть до огромных двуручных монстров. Были булавы и кистени, луки и щиты — словом, подборка была великолепной.

— Разумеется, все не боевое, затупленное, — Василий, казалось, поморщился. — Серьезные клинки считаются холодным оружием... да здесь они, в общем, и не нужны. Выбирай, что тебе по руке.

Елена немного побродила вдоль стеллажей, а потом потянулась к одному из мечей. Она взмахнула им раз, другой — и они с Василием, тоже взявшим клинок, пошли в тренировочную комнату.

— Ну что, попробуем?

— Давай.

Она собралась, сосредоточилась. Меч казалось, отозвался, привычно продолжив руку. Ощущение было каким-то неполным, но совершенно отчетливым.

Уже без тени колебаний Елена четко встретила первый неспешный выпад Василия так, как будто всю жизнь занималась фехтованием. Тот слегка удивился, но следующий его удар поставил все на свои места — Елене просто не хватало сил справиться с тяжелым клинком — и она не успела. Чутье говорило ей, что и как делать, но руки, непривычные к оружию, слушались слишком медленно.

— Продолжим, — Василий вновь поднял меч. Ему было по-настоящему интересно. Он видел, что девушка не справляется с тяжелым оружием, но интуитивно чувствует, что и как надо делать.

Надолго сил Елены не хватило. От усталости ломило все тело, но она была страшно довольна. После занятия они пили чай, и Василий рассказывал, какой режим тренировок нужен девушке.

— Я никогда такого не видел. Ты просто чувствуешь те приемы, которые мы разучиваем месяцами, видишь насквозь сложнейшие финты. Это настоящий дар. Тебе нужна лишь сила и развитость связок, для того чтобы стать мастером, каких мало. Так что придется тебе освоить наши тренажеры.

Елена была с ним полностью согласна. Все, что было нужно ей — это сила. На гибкость и ловкость она никогда не жаловалась. Странным казалось, что девушке предстоит освоить тренажеры для могучих мужчин — но она знала и то, что сила придет к ней достаточно скоро. Телу, казалось, нужно было лишь вспомнить как себя вести и как реагировать на необычные для повседневной жизни нагрузки.

Еще немного поговорив с главой клуба и обменявшись дежурными фразами с некоторыми из его членов, Елена отправилась домой.

Дома, приняв душ и развалившись в изнеможении на кровати, девушка внезапно уставилась на свои руки. Что-то было не так. Присмотревшись, Елена почувствовала, как судорожно забилось ее сердце. Рисунок линий сильно изменился. Линия жизни раздвоилась, а от мизинца к основанию ладони пролегла резкая черта, которой раньше не было.

Сперва Елена испугалась, а потом поняла — ее судьба действительно изменилась, и это отразилось и на руке. Поспрашивав подруг, а потом и уточнив в случайно обнаруженном ветхом справочнике по хиромантии, она узнала, что новая линия означает способности к магии и торговле, а в более общем случае — то, что с таким людьми необычные вещи случаются чаще, чем с остальными. Про двойную линию жизни было что-то еще более туманное — о перепутье, перерождении и двойной судьбе. Девушка даже не сильно удивилась такому толкованию.

А вечером Андрей пригласил ее в кафе. Они сидели, мило беседовали, вновь обсуждая планы на будущее, грядущие перспективы, а также завязывающийся роман их хороших друзей. На душе было легко и приятно. Елена вдруг ощутила, что эти их отношения с Андреем — это та часть нормальной жизни, что будет давать ей отдыхать от перемен. Она понимала, что теперь принадлежит миру чудесного, но знала и то, что легкой эта жизнь не будет. И тот, кто сидел перед ней всегда останется простым и понятным — но по мере сил он будет ее отдушиной, когда очередной вал перемен будет ее захлестывать, той опорой, на которую можно по-настоящему рассчитывать. А еще она знала, что никогда больше не будет испытывать к Андрею прежних чувств. С ним хорошо, спокойно, приятно, но не более того. Она стала другой — а он никогда не сможет принять ее изменившуюся — просто потому что любит прежнюю, тот образ, что хранит в своей душе. Она тяжело вздохнула.

— Хорошо мне с тобой, Андрей...

— Лена, ты самая лучшая в моей жизни и ты это знаешь.

Комплимент показался сладковатым. А на губах хотелось ощутить соленый вкус крови. Елена сама удивилась этому желанию — и, целуя Андрея, напоследок слегка укусила его губу. Он вздрогнул, но, прощаясь, не подал виду, что для него что-то было странным.

Ночью Елена видела странные сны.