Булка или Хруст

Булка или Хруст

Каждый развитый мир по-своему интересен. Даже если в него попадаешь чисто случайно.

Озирая площадь, Лоуд хмыкнула: опять что-то напуталось. Нет, многоголовый нарядный храм стоял на своем месте, стена с зубчиками тоже никуда не делась, но в остальном... Это чего за такая немалая башенция с пересечением полупрозрачных труб в поднебесье? Во, понастроили. С датой накосячила или параллельность не та? Впрочем, какая разница — судя по фонарям у длинного торгового здания, электричество у них определенно имеется.

Еще раз взглянув на неведомый аппарат, скользящий в солнечной выси, любознательная оборотень направилась к двери лавочного центра — как-то мудрено он здесь должен называться... Универак?

Задерживаться опытная шпионка не собиралась. Так, взглянуть, заценить реальность, дело сделать, да и домой...

"Московские Верхние Торговые Ряды (Бывший ГУМ) Памятник архитектуры, охраняется Историческим Обществом Ее Императорского Величества " — с некоторым трудом прочла Лоуд на доске у дверей — со стилизованной кириллицей не каждый разберется. Ишь ты, Верхние и Императорские!

"...личность не установлена. Объект в восьмидесяти метрах от вас..." — повторил комм в закрытом режиме, мгновенно отсекая всю гражданскую информацию. "...соблюдать предельную осторожность..." Иван без суеты свернул назад, к лестнице...

Капитан-лейтенант Королев пребывал в отпуске, не являлся служащим Московского охранного отделения, да и вообще официально подчинялся Корпусу Адмиралтейской Линейной полиции. Но возникшая ситуация требовала немедленной реакции и раз оказался рядом... "Неустановленный" и именно здесь?! НЕКТО без личного чипа-опознавателя? Как это вообще возможно? Повезло так повезло — Чрезвычайная ситуация Первого уровня. Появление неизвестного лица без личного чипа практически в Кремле?! Ошалеть, такой ситуации вводные учебных заданий вообще не предусматривали.

"...сканировать не удается, — в голосе оперативного дежурного промелькнула паническая нотка. — Я её, в смысле, объект, только на экран-панно вижу. На точечном скане сплошная ересь...

"...я ее тоже вижу. Кафе первого этажа" — ответил Иван, пытаясь приноровиться к особенностям здешней закрытой линии — все же общаться через кодировщик, не открывая рта, приходилось не так часто. Комм переводит звук на частоты недоступные человеческому уху, окружающим штатским различим лишь характерный выдох...

"...Шторм-три, соблюдайте осторожность. На объекте работает неизвестный синтезатор помех, или... Черт возьми, не знаю что "или". Вызвал специалистов, сейчас подключатся..."

"...Я ее наблюдаю, ситуация под контролем..."

Собственно, Иван сначала услышал объект — тот вел себя крайне вызывающе.

...— Это что?! Что, я вас спрашиваю?! — женщина средних лет, достаточно миловидная, но явно не стремящаяся выглядеть современно ярко-модной, трясла дланью перед лицом андроида-продавца. Мизинец элегантно оттопырен, между указательным и большим пальцем зажато нечто рыжее, не слишком крупное, но мерзопакостно шевелящее усами. — Я у вас булочку прошу, а вы с этакой мерзостью подаете...

Продавец застыл в ступоре — похоже, даже в обширнейшей интеллект-программе торговых "почти-людей" информации по бытовым насекомым имелось недостаточно. Действительно, "прусак" — практически реликт, таких самому капитан— лейтенанту Королеву только пару раз и приходилось их видеть. Кажется, в руинах Стамбула посчастливилось с редчайшим насекомым ознакомиться...

Немногочисленные посетители кафетерия ахали, и опасливо, издали направляли снимающие видео коммы на мелкий ужас в перстах возмущенной дамы, та охотно демонстрировала редкостную добычу:

— Вот так придешь, вроде приличное место, испросишь булочку...

...Акцент у нее. Едва заметный, но все же определенно акцент. Лифляндка?

Появился приказчик сети "Ново-Филипповский" — ошалело уставился на невиданное насекомое.

— Вы чем приезжих угощаете? — с глубочайшей горечью осведомилась дама-с-акцентом. — Вот так приедешь в вашу Москву...

— Возмутительно! — поддержала стройная эффектная особа, вжимаясь спиной в зеркальную стену кафетерия. — Это же этот... таркан!

— Милочка, ты только не волнуйся, они не так опасны, — ухватился за обворожительно хрупкое запястье красавицы ее мужественный спутник.

— Тарканы, те, кажется, азиатские жучки, а этот, с виду европейский, — успокаивающе заверил Иван. — Видимо, домашний любимец, удрал от хозяев. Эти насекомые весьма хитроумны и ловки на выдумку.

Дама-с-акцентом чуть заметно подмигнула...

"...в чем цель провокации?" — напряженно поинтересовался комм, — "чего она добивается?"

"...пока не понял. Возможно, просто мелкое хулиганство. Объект непонятен", — признал Иван.

Инцидент замяли: таракан был спрятан с глаз долой в надежный металлический термо-сосуд, приказчик "Ново-Филиппова" рассыпался в извинениях. Пострадавшая дама была усажена в углу, ей уже несли кофе и огромное блюдо с выпечкой.

— Присаживайтесь, молодой человек, — приветливо пригласила Ивана дама-с-акцентом. — Тут на двоих хватит. Заодно присмотрите за мной, пока еще чего возмутительно хулиганского не стряслось. Я женщина приезжая, вечно норовлю влипнуть во всякие глуповатые недоразумения.

— Помилуйте, ну какие же с вами недоразумения? — запротестовал Иван. — Такая приятная, приветливая особа.

— Спасибо, юноша. Тонкие комплименты и старой карге приятны.

— Ну что вы...

— Ах, пустое. Я человек деревенский, грубоватый. Да и бабка уже давно. Да вы присаживайтесь. У меня к вам пара вопросиков имеется, а вы у меня тоже что-нибудь спросите. Вижу, вы из любознательных. Поболтаем.

— С удовольствием, — Иван заказал чай и опустился на податливый классик-стул.

— Так-с, вопросец первый, — странная дама пригубила кофе, удовлетворенно кивнула. — Так значит, у вас тут империя и монарх?

Что за нелепая манера начинать беседу с сугубо риторического вопроса? Впрочем, иностранные гости не изменяют своим ретроградным привычкам — шутить над политическим строем России.

— Именно так, сударыня. Новая Российская Империя, под дланью Божиею поспешествующей милости Ее Императрицы Ксении Второй, Самодержицы Всероссийской, Московской, Киевской, Владимирской, Новгородской, обеих Трезв, Большой Уссури, Царицы Польской...

— Хорош-хорош! Я поняла.

— Естественно, кто же этого не знает. Простите, а как к вам лучше обращаться?

— Не будем огороды гораживать, я здесь с неофициальным визитом, затруднять никого не хочу. Просто "сударыня Эл". Ой, кстати, а где здесь у вас зарядиться можно? — таинственная незнакомка извлекла из кармана смешной старинный девайс.

— Антикварная вещица, — с уважением сказал Иван. — Знаете, вы от моего полевого зарядите, здесь универсальное гнездо.

Потертый плеер-МР-3 и мини-генератор положили на стол. Иван догадывался что разговор предстоит непростой, раз гостья собирается его записывать и вполне открыто. Кого же представляет эта Эл? Проникнуть в Москву незамеченной, демонстративно объявиться у стен Кремля — это дорогого стоит. По сути, таких противников у Империи нет. Все-таки Трезвинский Протекторат осмелился начать безнадежную игру? Но к чему столь экзотический ход?

"...не понимаю, прибор выключен. Абсолютно мертвый, лишь батарея заряжается" — волновался комм. "...нано-скан... тоже пусто. Да кто она такая?! Осторожнее, капитан-лейтенант..."

— Бывают чисто случайные случайности, — сообщила визитерша, критически озирая блюдо со сдобой. — Не волнуйтесь, капитан, я нынче в сугубо мирном, завтракательном настроении. Подскажите, а какая из этих булок "французская"?

— Вот это тверецкие круассаны, здесь "звездочки" с кремом, а это деймосовы вафли. Что касается "французской" то увы...

— Как "увы"?! — возмутилась гостья. — Я же самое хрустящее из хрустящих этому вашему барану-приказчику заказывала.

— Видите ли, "французская", она скорее бутербродная и к кофе ее не подают...

— Прямо рок какой-то демоновский, — сумрачно пожаловалась гостья. — Как к вам не попаду, то просто некогда по булочным пройтись, то уличные волнения с пальбой, то вообще сугубо безбулочная эпоха.

— Я вот точно так же пытался в Порт-Аксинь "кумару" попробовать, — посочувствовал Иван. — Так там везде обычный картофель, прямо хоть плач...

— Безобразие! — поддержала туристка. — А это чего за городишко такой?

Переигрывает она в наивность. Не знать новую базу Тихоокеанского флота России попросту невозможно. Любой выпуск новостей непременно упомянет о Порт-Аксинь.

Соперница в словесной дуэли заулыбалась:

— Ванья, вы меня простите. Оторвалась от реальности. Не поверите, с современностью практически не соприкасаюсь. Нынче открываем небольшой, но весьма необходимый университет, готовлюсь к преподавательской деятельности, изучаю исторические свидетельства, погрязла в древностях. Одни конспекты уйму времени отнимают...

Иван глянул на записную книжку, извлеченную собеседницей, видимо в качестве доказательства существования конспектов — выглядела та ужасающе: растрепанная, в облезлой кожаной обложке, сплошь испятнанной. Кажется, даже смола, похожая на натуральную, на корешке.

— Сударыня, а там, у прилавка, совершенно случайно, не ваш университетский тараканчик случился? — с чувством ляпнул контрразведчик.

"... не обостряй!" — немедленно зашипел комм. "Посмотрим, к чему она клонит. Личностная логика поведения пока не просчитана..."

— Мой таракан? — удивилась дама. — С чего это "мой"? У меня тараканы, — она постучала себя по лбу, — пока, слава богам, все на месте, не разбегаются. Так что там с этим городишком?

...Иван рассказал о строительстве Порт-Аксинь, о уже возведенной новой морской "спице". Гостья с интересом рассматривала пейзажи на проецируемом коммом экране, задавала вопросы. Не то что глупые, но слегка странноватые — вот какой интерес в наше время представляет высота ночного прилива?

"... Шторм-три, версии есть? Кто она?"

Иван не отвечал. Версий не имелось. Откровенно говоря, чем дальше, тем меньше тетка была понятна. Абсолютно никаких признаков нервозности и попыток манипулировать собеседником. Она кажется честной. Но такого же быть не может! Бред какой-то. Можно допустить что Иван что-то упускает — опыта оперативной работы с гражданскими агентами у капитан-лейтенанта маловато. Но ведь и в ситуационном центре не могут раскусить гостью, иначе чего бы так надрывались. Но она скорее всего не с Трезвы, абсолютно не похожа...

— А что у нас за ворог? — дама любовалась грандиозной панорамой пирсов Порт-Аксин. — Или не беспокоит? Япошки, к примеру? Они упрямые.

— Княжество Восходящего Солнца — один из надежнейших союзников России, — мягко напомнил Иван.

— Надо же, а ведь совсем недавно Цусима... — гостья печально взяла еще одну кремовую звездочку. — Такой позор вышел, я как узнала, так аж водки выпила.

— Летит время, летит, — согласился Иван — он, кажется, начинал понимать стратегию соперницы. — Знаете, после Тубуайского сражения, у России на Тихом океане практически не осталось соперников. Победа у островов Тубуаи оказалась судьбоносным событием.

— А ты, значит, там был? — догадалась гостья.

Переход на "ты", пожалуй, произошел вполне органично. Иван не счел нужным протестовать.

... Он рассказывал о сражении. О том, как в силу коварства противника и прозорливости русского командования, флота сошлись чуть ли не вплотную. Наверняка, это было первым и последним сражением старого типа в ХХI веке. Бой начался на кинжальной дистанции в восемьдесят миль. Небосвод вскипал от трасс орудийных снарядов и ракетных "хвостов", средства ПВО сходили с ума, лопались купола электронной и баллистической защиты, в горячие волны сыпались обломки дронов и искореженных самолетов. В час пополудни третья и шестая Гвардейские Кавалергардские бригады штурмовых конвертопланов атаковали вражеских флагманов. И эта самоубийственная атака решила все...

— Другое дело! Я, между прочим, никогда не сомневалась! — гостья ткнула пальцем в экранную схему сражения. — А эти вот... удрали, шмондюки?

— Их субмарин-авиаматки прорвались. Без единого палубного лет-аппарата, но ушли. Их пилоты наши "ныряльщики" боем связали, а от спутникового наведения тогда одни рожки да ножки оставались, — Иван обнаружил что оба навалились локтями на стол и вглядываются в стереоизображение, словно оно размером с ладонь. Черт знает что: из всех слушательниц-женщин это сомнительная баба оказалась лучшей. Словно действительно понимает о чем речь. Хотя эти все чаще проскальзывающие простонародные словечки... Игра и театральщина? Но на что же она намекает?

— Славно, — гостья глотнула из чашки. — Порадовал. А сам-то? Сильно тогда задело?

Иван пожал плечами:

— Отлежался, выкарабкался.

— Да, это я по-бабски сказанула. Вижу что здоров, службу, значит, поменял.

— В каком смысле? — осторожно уточнил капитан-лейтенант.

— Так вот же, — вот, в Москве, в кофе заседаешь, — ухмыльнулась гостья.

— Я проездом...

— Понятно, понятно. Настоящего моряка-то сразу видно. Вид очень честный, собою недурен, благородственен. Даже жаль, что ты первый на меня попался.

— В каком смысле? — вновь утерял нить логику капитан-лейтенант.

— Я про ранение. Не люблю такие штуки. А как с личным, порядок? Женат? Дети?

— Невеста, — Иван открыл на комме изображение.

— О! Роскошно! — гостья прищурилась. — Это чего, купальник?

— Почему же, платье для официальной помолвки.

— Верно, что нам тряпье. Главное, эта... душевность и чутковасть. И взгляд очей. "Твои глаза — магнит, у них шикарный вид

Я наповал убит, но сердце не гранит, — с чувством продекламировала гостья.

— Это что за вирши? — изумился контрразведчик.

— Пошловато? Душевная старинная песня. Я коллекционирую. А как кстати, у вас с шансоном?

— Да это же прошлый век. Романсы, восточные баллады сейчас в моде.

— Возвышенно. Но скучновато, — любительница древних песнопений кивнула на экран видео-транслятора на стене кафе. — Понимаю, государыня нынче обалдено утонченная?

Ее Величество Императрица Ксения Вторая улыбалась камерам и собеседникам, стоя в тени огромных лип. Кажется, транслировали дипломатический прием в Копотнинском дворце. Узкое прекрасное лицо, проницательные глаза, чуть вздернутый, но обворожительный носик. Когда Иван учился, все гардемарины курса были бессмысленно и безнадежно влюблены в юную императрицу. Потом, конечно, трезвели, но все равно...

— Ничего так, надо бы ее порекомендовать, — задумчиво пробубнила гостья. — Все ж недурное место для туризма, кое-кому наверняка понравится. Кстати, Ивань, а что у вас там с традициями? Порки отменили?

— Порки?! — изумился капитан-лейтенант.

— Шутю. Порой глуповато. Нету, значит порок, — гостья кинула взгляд на свой ретро-плеер, поморщилась...

"...Шторм-три, разговаривай с ней, разговаривай. Группа изолирования на подходе..."

Лоуд куснула круассан, глотнула остывший кофе. Не, неплохой мир. И выпечка недурна, хотя этот ассортир...? не, ас-сорт?, ассортимент! узковат. Словечки французские, шмондец когда этот редкостный язык выучишь. Практики маловато. Тогда, десятого термидора, у места казни на опозоренной парижской площади Революции, лоханулись изрядно... Впрочем, что толку неудачи вспоминать? Там было круто, едва вынырнули, здесь наоборот — скучища и жандармы душевно-учтивые до неприличности. Хотя, может и притворяются. "Изоляция" у них, понимаешь. Не, эта служивая душегубность у них в крови. То ли дело наша пролетарская милиция, с той каа-ак сцепишься, так прямо как с родными. Но Ивана жаль, если прямо сейчас откланяться, затюкают парня и в звании понизят... Невеста у него, опять же. Нужно пойти человеку навстречу, пусть уж повяжут...

Иван заметил как гостья еще раз кинула взгляд на плеер. Что же это в действительности за устройство?

"...что у нее за чертов плеер?"

"...спокойно, Шторм-три. Мы перепроверили эту древность, группа взрывотехников выдвинулась к вам. Но это просто плеер. Файлы скачаны, изучаются, молекулярный снимок аккумулятора..."

— Да, аккумулятор, — гостья обеспокоенно взяла плеер. — Как бы с ним чего дурного не вышло. Такой редкостный на замену найти, это вам не в грузо-трубах гонять.

— Ну что вы, сударыня, что ему сделается?

— Все так говорят. А вот чего-то медленно заряжается.

Иван глянул на экран комма:

— Идет зарядка. В режиме наибольшего благоприятствия. Ускорить?

— Да уж будь любезен, нажми там чего-нибудь. А тебе эта штуковина зарядная как? Надежная? Напряга в ней какая?

"...группа изоляции на этаже. Время до захвата тридцать секунд. 28... 27..." — повел отсчет комм.

— Что уже?! — гостья поспешно запихнула в рот огрызок круассана. — Вот так всегда. Ты меня, Ивань, извини.

— Помилуйте, да за что же?

— За грядущие неприятности, классовую непримиримость и убытки. В целом могу сказать, что у вас тут неплохая империя наметилась. Приличная и даже без устарелых порок. Особо угнетенных я тоже не заметила, но то и немудрено — не тот район...

"... 14... 13... всем внимание!"

...— Хуже, Ивань, иное. Хорошую жизнь можно и без империи наладить. Понимаю, что царицку жалко, натурально симпатичная, можно бы ее оставить для парадных презентаций, на то нет обоснованных возражений. Но при народной власти, без эпохальных Тубуаиских побоищ и алчного оскала мурла капитализма, куда как лучше живется. Мы с Карлом так считали и считаем.

— Это, извините, с каким Карлом? — напрягаясь, уточнил Иван.

— Вы чего это, вовсе тут ошалели?! Маркса забыли? — изумилась гостья.

— А, это тот что марксизм...

— Именно! Впрочем, что тебе объяснять, сам почитай на досуге. И запомни: все счастливые страны похожи друг на друга. Так в одной забавной книжке написано, там еще про унылую дамочку, что потом под бронепоезд бросилась.

— По-моему, там не под бронепоезд, и не про политическое устройство..

— Не буду спорить, книжка-то дальше так себе, сопливенькая, не особо запомнилась. Но сформулировано поначалу о семейных странах очень верно. Слышь, ты скажи, чтоб не очень вламывались. Я готова сдаться добровольно и открыть самую главную шпионскую тайну...

...Поздно. Стеклянные створки дверей мягко рухнули на пол, кафе начало наполняться бойцами группы "изоляции" — сейчас их "хамелеоны" были иссиня-черными, агрессивными, казалось, что хрустальный зал заполняет лавина напористых жуков...

— Атас, менты! — завизжала гостья и задрала руки вверх — внезапно оказалось, что у нее жутко длинные конечности. — Только по почкам не бейте! Сдаюсь добровольно и осознано! Явка с повинной, так и пишите.

На столик с горластой гостьей, а заодно и на Ивана нацелилось два десятка толстых стволов парализаторов и с полдюжины гранатометов-фиксаторов. Стало весьма нервозно. Немногочисленные посетители за столиками одеревенели — сцены подобного силового захвата уже и в т-кино не фигурировали как глубоко неправдоподобные.

— Господа, я безоружна и невинна! — строго напомнила дама, благоразумно не опуская рук. — В смысле, и невиновна, тоже. Готова проследовать и допроситься. Кто тут главный?

Офицер с орлами полковника на "хамелеоне" сделал приглашающий жест парализатором.

— Очень приятно! — гостья с достоинством кивнула. — Так я встаю? Наручники будут?

— К чему? — полковник откашлялся. — Надеюсь, сударыня, на ваше благоразумие. И напоминаю, что сеть фиксатора — чрезвычайно неприятная и липкая штуковина. Волосы от нее освободить практически невозможно.

— Волосы?! — ужаснулась задержанная. — Нет, волос нам не надо.

— Вставайте. Без резких движений...

Дама неспешно поднялась, очень плавно заложила руки за спину, понурилась и поплелась к двери.

— Таганка, я твой бессменный арестант,

Погибли юность и талант...

Опять покойнице пойдут свидания

И слёзы горькие моим родным...[1]

Все присутствующие вздрогнули — голос гостьи внезапно стал хриплым и невыносимо надрывным. Наверняка у большинства присутствующих от сочувствия болезненно сжались сердца.

Иван принадлежал к черствому меньшинству — он не мог избавиться от впечатления что плененная страдалица наслаждается происходящим. Ну, в Управлении ей будет не так весело...

В шаге от "хамелеонов" задержанная спохватилась:

— Стоп! А мой таракан? На месте? Он важен для понимания происходящего и полноценного раскрытия моего развед-задания. Где таракан? Тебя, тебя, булочник, спрашиваем!

Бледный, так и не решившийся покинуть стойку, приказчик "Ново-Филиповского" откупорил термо-банку, заглянул внутрь и выкатил искусственные глаза:

— Не может быть...

— Что, сдох?! — схватилась за грудь задержанная. — Да вы живодеры, господа!

— Здесь это... — приказчик вытряхнул содержимое банки на ладонь. — Вот... креветка-с...

Он действительно держал двумя пальцами креветку — серенькую, средненькую, отнюдь не королевского размера.

Такого быть никак не могло — термо-сосуд стоял на виду, Иван приглядывал за ним краем глаза, помня что в контрразведке мелочей не бывает. Куда делось проклятое насекомое?!

Приказчик принюхался к улике:

— Пованивает. Подтухшая-с, господа...

— В банку ее и сюда, — скомандовал полковник и на миг осекся... — Всем стоятттттттть!

Рев полковника был неистов. Иван со времен Тубуаи не слыхал подобной ярости в командном голосе.

Задержанной не было. Все остались на месте: андроиды-официанты, посетители, толпа "хамелеонов" у двери, Иван, прячущий в карман плеер-улику, и сам полковник... Не было только таинственной чужачки...

— Прошмыгнула! — визгливо, видимо от крайне напряженных нервов, крикнул один из бойцов. — Вы куда смотрели!

Полковник ломанулся к двери, черный водоворот комбинезонов взбурлил в стеклянной узости, вырвался на галерею Рядов...

...В комме захлебывались десятки голосов. Повинуясь приказу Иван мчался к двери номер двенадцать. Шарахались в стороны нарядные посетители универмага, взвизгивали дамы...

Двери как назло оказались широченные, Иван и выделенный в его подчинение боец пытались перекрыть все восемь створок, народ пер и снаружи и изнутри, посетители и служащие Рядов не понимали что происходит, публика начинала пугаться, маячили признаки близкой паники, успокаивающие обращения по индивидуальным коммам и трансляторам универмага мало кто слушал. Дело осложнялось тем, что сканеры внутри Верхних рядов стояли слишком густо — сигнал о прохождении "неопознанной" в Оперативном центре получали ежеминутно, но раздерганная штурмо-изоляционная группа не успевала среагировать, а средства визуального контроля выделить объект не могли. В служебной комм-сети творился сущий ад...

Испуганная толпа у дверей начала напирать.

— Сюда, господа, сюда! — орал басом кто-то у фонтана. — В восьмые и двенадцатые двери, пожалуйте! Соблюдайте благоразумие, может, и не рванет еще. Дам-с и детишек пропускаем, пропускаем... Ты куда лезешь, упырь сухопутный?! Все к восьмым и двенадцатым воротцам...

Взволнованные посетители действительно образовали плотные очереди и поднаперли. Иван изнемогал, сдавливаемый, удушаемый и оглушаемый благоуханными дамами и взволнованными вопросами. К дверям пробился еще один "хамелеон":

— Ничего, Шторм-три, и не таких бабцов удерживали! Э, что ты, как дитя, оно же просто. Ну-ка...

Боец подхватил испуганного мальчонку лет шести, посадил на руки капитан-лейтенанта и заорал:

— Осади, господа хорошие. Дети здесь, соблюдаем спокойствие и рево... Тьфу! Не ревем и сознательность соблюдаем! Все путем, да здравствует государыня Императрица и импровизированно-организованные торговые гулянья! Глядишь, и распродажа организуется.

В толпе засмеялись и закричали "ура".

— Учитесь, Шторм-три, еще благодарить будете, — боец с малоприятным панибратством приобнял Ивана, сунул мальчишке на руках конфету. — Кстати, а почему наш геройский отряд "изоляцией" обзывается? Это ж от французского "isolation" — отделения, разобщения? Расчленять кого-то по должности случается, а?

— Ты что, клоун, несешь? — с облегчением и злостью, возмутился Иван. — Нашел тоже предмет упражнения остроумия. Наше дело "выделить и разобраться" без всякого расчленений и любого иного членовредительства.

— Это правильно. В густых дебрях подробностей кроется вымирающий тигр истины. Тут повнимательнее нужно. Вот по поводу запаха креветки, к примеру. Разве ж она тухлятиной пахла? Их же специально выдерживают, для рыбьей привлекательности. Такая у меня рабочая следственная версия. Можешь начальству изложить. А то "тухлятина, тухлятина"... Ладно, держись, Шторм-три, неприятности надлежит переживать стойко. А эту неуловимую шпионскую красавицу мы в следующий раз непременно поймаем, будет нам еще счастье. Хотя, может она оборотень, и вообще не изловится. Ну да, ладно, — наглый служака из Московского Охранного еще раз хлопнул Ивана по плечу и обратился к дамам:

— Пропустите, сударыни, мне к Восьмым дверям и очень срочно, там сортир рядом...

Пропажу плеера и мини-генератора Иван обнаружил лишь минут через тридцать. Немудрено, в толпе знатно покрутило, рубашку и брюки порвал. Хотя... Еще сгинул мини-фонарик, было жаль, вещица почти вечная, недешевая...

* * *

Лоуд шагала по песку, кулек с плюшками во время беготни помялся, но приключение выдержал. Экипаж сидел у костра и чистил патрубок горельчатой кишки.

— Опять ты застряла, кулеш, вон, остыл, — не замедлил заворчать Укс, вытирая сажу со щеки. — Зарядила бы музыку тут на месте, быстрее было бы.

— Так что ж мне, самой динамку крутить? — обиделась Лоуд. — Гру, вон занят. Не даешь ты, мальчишке, продохнуть, эксплуататор дирижопельный. Зарядилась я, глянула на эпоху. Что-то там вовсе не тот оказался две тыщи первый, а какой-то другой, с худосочной стильной императоркой. Или вообще не две тысячи? Где у нас календарик с пометками?

— Так у тебя и календарик. Вон в кармане кожанки висит, — сказал Гру, расставляя миски.

— Да? И что за путеводитель такой, вечно он теряется. Нужно его в дневник переписать. В общем, выпечку я принесла. Ничего так, свежая. А вот "французских" булок опять нет.

Укс, по колено войдя в волну, умывался. Отфыркиваясь, буркнул:

— Может, эти "французские" и вообще откровенный миф? Со жратвой так случается.

— Чего это "миф"?! Мне Ильич подтверждал — были "французские", были. Очень хрустящие. Но водились те булки в крайне узком временном периоде. Ничего, еще попадутся. Гру, где моя ложка?

________________________________________ [1] "Таганка-Лагунка", слова народные и островные.