Глава 31

Глава 31

Натаниэль Куртцберг с самого детства был мечтательным мальчиком. Смотря фильмы и мультфильмы про борьбу добра со злом, или читая комиксы про супергероев, он часто фантазировал о том, что стоит плечом к плечу с героями и сражается вместе с ними. А после победы или во время эпической битвы одна из героинь, принцесса или перевоспитанная злодейка влюбляется в него и в конце они живут долго и счастливо. Место действия менялось в зависимости от просмотренных фильмов, но суть его мечтаний оставалось примерно одинаковой.

В глубине души Куртцберг понимал, что такое вряд ли произойдет с ним в реальной жизни, а даже если возникнет похожая ситуация, то героем станет кто-нибудь другой, ведь он сам был немного робким и неуверенным в себе. Какой из него боец? Но это не мешало ему и дальше придумывать новые приключения для себя и любимых персонажей.

Его родители, увидев излишнюю мечтательность сына, попытались найти ему хобби и, после похода по кружкам и спортивным секциям, посетили выставку какого-то художника. Послушав, как отвечает на вопросы журналистов, Натаниэль захотел попробовать и попросил отца купить ему краски и кисти. И это оказалось именно тем, что было нужно юному мечтателю. Сперва неуклюже, но с каждой попыткой все лучше и лучше, начинающий художник переносил свои фантазии на холст. Были ошибки, но парень не опускал руки, так как помнил пару высказываний того художника:

— "Существует мнение, что стиль художника — это его ошибки. То есть, если бы художник все сделал "правильно", картинка была бы похожа на фотографию, а не на живой рисунок. Поэтому любые изменения реальности, которые использует художник, создавая свои рисунки, можно назвать его индивидуальным стилем".*

— "Практикуйтесь, практикуйтесь, практикуйтесь! Когда поймёте, что у вас уже всё хорошо получается, попрактикуйтесь ещё. Не старайтесь быть хорошим художником — вы должны стать лучшим! И только постоянная практика сможет помочь вам в этом".*

Поэтому, Куртцберг рисовал и рисовал, постоянно совершенствуясь. Со временем он завел блокнот для рисования и карандашом набрасывал эскизы своих будущих работ. Это могло быть чем угодно. Красивый пейзаж, закатное небо, играющие коты или собаки, люди, как-либо привлекшие его внимание, ну и новые фантазии, конечно.

Поступив в школу "Франсуа Дюпон", Натаниэль надеялся найти друзей, но из-за своей робости не мог спокойно разговаривать с другими детьми. Единственная с кем он за первый год учебы сошелся, была девочка-сорванец Аликс, которая заинтересовалась его рисунками. Она и сама любила рисовать, но делала это в основном на стенах в стиле граффити. Такие действия Куртцберг не одобрял, но работы новой подруги признавал интересными и часто присутствовал при сотворении очередной картины на стене какого-либо здания, сидя неподалеку и делая наброски в своем блокноте. Иногда им даже приходилось убегать от полицейских, застукавших их за этим хулиганством. Оторвавшись от стражей порядка, друзья прятались где-нибудь, и Аликс посмеивалась над ворчащим и пытающимся отдышаться художником. Хоть Натаниэль и ворчал, где-то в глубине души появлялось радостное возбуждение, заставляющее его сердце трепетать от восторга. Ведь эти происшествия можно было назвать приключениями, о которых он с детства мечтал.

Но даже после таких похождений, парень оставался тихим и робким. Настолько, что не мог просто так подойти и поговорить с кем-нибудь. Даже с одноклассниками он не всегда мог набраться духа и пообщаться. Заднюю парту занял, чтобы не попадаться лишний раз на глаза. Да и наблюдать оттуда за людьми было удобно.

Когда Натаниэль оказался в одном классе с Хлоей Буржуа, то сразу обратил на нее внимание. Красивая, утонченная, аристократичная. Тогда он почти влюбился с первого взгляда. Пока блондинка не заговорила. Столько яда и желчи вылилось на головы учеников, что казалось еще немного и аудиторию затопит до краев. По Куртцбергу дочь мэра не прошлась только потому, что он тихо сидел на задней парте и не отсвечивал, пытаясь придти в себя от крушения образа идеальной принцессы, которую он уже хотел нарисовать в новой работе. От такого удара судьбы чувствительная душа художника долго восстанавливала равновесие.

Была еще одна девушка, привлекшая его внимание. Маринетт Дюпен-Чен. Тихая, скромная и немного неуклюжая, она сидела и мало с кем разговаривала. Натаниэль иногда, невольно сравнивал ее с собой и находил много общего. Сходства добавлял блокнот для рисования, в который Маринетт постоянно утыкалась, прямо как он сам. Проходя мимо нее, Куртцберг пару раз украдкой заглянул ей через плечо и впечатлился. Хоть он и мало разбирался в моде, но эскизы одежды, которые удалось разглядеть, ему понравились. Не только внешним видом, но и детализацией, проработанностью и плавными, но хорошо заметными переходами.

Однажды, Маринетт заметила его, когда он, проходя мимо, вновь заглянул в ее блокнот. Посмотрев в испуганные от неожиданности синие глаза, Натаниэлю показалось, что он тонет в них. Глубокий насыщенный синий цвет, который казалось, засасывает его подобно морским глубинам, не давая шанса на спасение. Застывшего художника в себя привел вопрос девочки, спрашивающей, чего он хотел. Очнувшись, он пробормотал, что-то невнятное и поспешил убежать, чтобы никто не увидел предательский румянец на его щеках. Сердце стучало как бешенное, горло что-то сдавило, не давая издать никакого звука, кроме невнятного сипа, лицо горело от непонятного жара. Особенно горели почему-то уши. К счастью, это был конец учебного дня и все одноклассники уже убежали домой, поэтому этого никто не видел, иначе парень сгорел бы от стыда.

Впоследствии, Натаниэль больше не подходил к Маринетт, чтобы не пугать ее и не мучить себя подобными потрясениями, предпочитая наблюдать издалека. Благодаря этим наблюдениям, он заметил, что Хлоя, любившая издеваться над одноклассниками, даже над своей подругой, доставала Дюпен-Чен чаще, чем всех остальных. Это ему сильно не понравилось. Настолько, что он набрался смелости и попытался вступиться за Маринетт. Но весь его порыв рассеялся под градом насмешек и издевок, которые обрушила на него блондинка, чье внимание он столь неосмотрительно привлек. Вернувшись к себе за парту, Куртцберг в который раз убедился, что героем он может быть только в своих мечтах.

Шло время, Натаниэль все так же сидел на последней парте и рисовал в своем альбоме. Алекс иногда вытаскивала его, чтобы показать свое граффити. Маринетт тихо сидела за своей партой. А Хлоя продолжала вести себя как королева в окружении холопов. Такой порядок вещей стал уже привычным, и не было оснований, чтобы считать, что новый учебный год будет чем-то отличаться от остальных. Но первый же день в школе закончился нападением каменного монстра, который пробил стену школы и умчался в сторону стадиона. А потом появились герои.

Впечатленный видеороликом с битвой героев и монстра, Куртцберг попытался выразить свои чувства на холсте, но, несмотря на то, что картина получилась неплохой, что-то в ней не нравилось художнику. Настолько, что он тут же ее уничтожил и принялся за новую. Которая так же получилась с изъяном. В попытках исправить ошибки прошла ночь. Придя в школу, парень лег на парту и заснул, пропустив появление нового ученика. Питера Паркера.

Всего в этом году было три новых ученика, что было немного необычно. И все трое были яркими личностями. Сын известного дизайнера, являющийся еще и одной из самых востребованных моделей Парижа. Девушка, создавшая "ЛедиБлог" посвященный супергероям, который сразу стал очень популярным. И Паркер. На первый взгляд никаких талантов, кроме отличной учебы, у него не было, и на фоне других новичков он вроде бы выглядел бледно. Но кое-что в нем привлекло внимание Натаниэля. Паркер был близко знаком с Маринетт. На первый взгляд ничего странного, но и сама Дюпен-Чен начала меняться. Стала чаще общаться с одноклассниками, активно участвовать в деятельности класса, чаще улыбаться. Даже сумела дать отпор Хлое. И причиной таких резких изменений, скорее всего, был Питер Паркер.

Первые два дня Куртцберг не заметил в девочке сильных изменений, кроме немного изменившегося характера. В основном потому, что либо спал на своей парте до начала занятий, либо паниковал из-за появления монстра. Но на третий день, придя пораньше, он увидел как Маринетт входит в класс со своей новой подругой Альей. Ее походка изменилась, так же как и характер. Она была все еще трогательно неуклюжей, но в то же время в ней появилась некая грация. Каждое движение стало более плавным и точным. Более уверенным. Даже спотыкаться или стукаться обо что-нибудь она стала реже.

Поняв, что он пялится на нее как идиот, Натаниэль уткнулся в парту лицом, чтобы скрыть покрасневшие щеки, и притворился спящим. С тех пор он стал украдкой посматривать на девушку и заметил, что с каждым днем ее движения становились все более уверенными и грациозными. Сначала это было едва заметно, но чем больше времени проходило, тем плавнее становилась ее походка. Каждый раз парень с трудом заставлял себя оторвать взгляд от стройной фигуры одноклассницы, которая за лето стала более женственной и еще более красивой. И именно благодаря своим непослушным глазам Натаниэль заметил, что Питер и Маринетт очень близко общаются и, судя по всему, давно знакомы. От этого в груди художника полыхнула злоба, но он тут же попытался унять ее доводами разума. Ведь кто он такой, чтобы лезть в их отношения? Всего лишь одноклассник, который за все время совместной учебы не сказал девочке и пары десятков слов. Да и повода для ревности не было, ведь и Питер и Маринетт упоминали, что они лишь друзья. Вспомнив об этом, Натаниэль немного успокоился.

Но через несколько дней все его спокойствие улетучилось, когда он увидел Питера и Маринетт, которые стояли у входа в школу и обнимали друг друга, не обращая внимания на толпу школьников, идущих на учебу. Тогда художник, едва увидев это, застыл на несколько секунд, а потом, очнувшись, забежал за угол ближайшей подворотни, где прислонился к стене спиной и медленно сполз вниз. Сердце билось в груди как бешенное, но вместо привычного тепла оно распространяло ледяную субстанцию, медленно расползающуюся по нутру слишком впечатлительного подростка. В носу защипало, а глаза вдруг стали плохо видеть из-за выступившей влаги. Остановившимся взглядом, он смотрел на расплывающуюся стену напротив него и не шевелился. Рука судорожно мяла футболку на груди, пытаясь унять тянущую боль.

Сколько он так просидел, Натаниэль не знал, но в себя его привел звук пролетевшего полицейского вертолета. Так и не дойдя до школы, Куртцберг вернулся домой, где заперся в своей комнате среди холстов, кистей и красок. Даже новости о героях, за которыми он обычно с интересом наблюдал, не заинтересовали его сейчас. Полежав некоторое время на кровати, художник, немного придя в себя, решил заняться любимым делом, надеясь, что это поможет успокоиться и вновь обрести равновесие.

Набрасывая на холст один за другим слои красок, Натаниэль размышлял о сегодняшнем происшествии. Он уже давно понял, что реагирует так на Маринетт, потому что она ему нравится. И каким бы смущающим не был этот факт, отрицать его не было смысла. Да и как можно было не влюбиться в такую как она? Милая, добрая, скромная и невероятно красивая. Почти идеал.

— "Почти", потому что настоящего идеала не существует, а тот кто считает, что достиг его, останавливается в развитии. Как человек и как художник" — вспомнил Куртцберг слова художника, благодаря которому он и стал рисовать. И с этим мнением парень был полностью согласен.

Закончив картину, он отошел на пару шагов и окинул ее взглядом. Через несколько минут, Натаниэль отбросил кисть и скомкал холст, бросив в урну. Вслед за ней отправились и предыдущие неудавшиеся работы, в которых он ощущал изъян, но не мог обнаружить его. Натянув новый холст, парень вновь заработал кистью и задумался.

Паркер, судя по всему, уже давно появился в жизни Маринетт и вполне естественно, что он занял в ее сердце особое место. Возможно именно благодаря ему девушка так сильно изменилась. Сам он тоже был интересной личностью. Всего за неделю неплохо сошелся со всеми одноклассниками и своим видом и поведением распространял уверенность и спокойствие. Даже в ответ на многочисленные оскорбления Хлои Питер лишь отшучивался или отпускал ответные остроты, от которых Буржуа кипела возмущением и пыталась найти нужные слова. Из-за этого злобная блондинка реже донимала одноклассников, полностью сосредоточившись на новичке. Паркер же продолжал доброжелательно общаться как с Хлоей, так и с остальными учениками, благодаря чему класс, ранее разбитый на несколько кучек подростков, общающихся только в своем кругу, начал постепенно становиться более сплоченным. В общем, Питер Паркер производил впечатление хорошего человека, готового помочь тем, кому нужна помощь. Может быть, именно такой и нужен был неуверенной в себе Маринетт, чтобы начать меняться?

Помотав головой, Натаниэль вышел из размышлений и посмотрел на свою работу, которую он, занятый мыслями, писал на автомате, почти без участия мозга. И к своему удивлению, увидел изображение обнимающихся Питера и Маринетт. Вот только вместо других школьников, вокруг них была поляна, освещаемая закатным солнцем и накрытая легким дождем. Парочка же стояла и не обращала ни на что внимания, закрыв глаза и счастливо улыбаясь. Картина получилась отличной. Единственным изъяном было то, что она доставляла боль своему создателю. Но вместе с болью пришло и какое-то облегчение.

"— А ведь они... Хорошо смотрятся вместе". — после нескольких минут задумчивого изучения своей работы признал Натаниэль — "Может... Так и должно было быть? Когда появился Питер, Маринетт как будто расцвела. Стала более общительной, а в ее глазах теперь чаще появляется радость. Если это влияние Питера, то может быть он сможет сделать ее счастливой? Тогда надо просто не лезть куда не просят и просто смотреть со стороны. Как всегда". — невесело усмехнулся парень — "Да. Так будет правильнее всего. А боль..." — пальцы художника скребнули по его груди — "Говорят, боль помогает вдохновению. Вот и проверю".

Оставив картину сохнуть, Куртцберг посмотрел на часы, показывающие третий час ночи, и быстро сбегав в душ, лег спать. Однако, проворочавшись в кровати около получаса, он так и не смог уснуть. Несмотря на моральную и физическую усталость, сон не шел. Подсчет воображаемых овец прыгающих через ограду немного затуманил сознание, но не смог заставить взбудораженный мозг погрузиться в сон. Тогда перед мысленным взором Натаниэля возникли почему-то герои Парижа, прыгающие через забор. Сперва появился Кот Нуар, разрушивший ударом руки, окутанной черной дымкой, опору ограды. За ним пролетел Человек-Паук, выстрелом паутины зафиксировав разваливающуюся конструкцию. Потом появилась Леди Баг, которая починила забор материализовав инструменты и разрушенные детали.

Материализовала...

Натаниэль подскочил с кровати от пришедшей в его голову мысли. Он уже давно загорелся идеей нарисовать собственный комикс и пару раз делал попытки его создания. Но перед ним встали две проблемы. Первая это отсутствие хорошей истории, так как сам он плохо мог сочинять сценарии способные заинтересовать людей. А вторая это главный герой, которого художник так и не смог придумать. Ведь основной персонаж должен обладать интересной способностью, не делающей его непобедимым и неуязвимым, но при творческом подходе, дающей ему ряд преимуществ. А еще желательно сделать ее необычной, чтобы привлечь внимание. И благодаря бредовому сну, увиденному в полудреме, у парня появилась идея.