Зеркало Души

— Без них команда взбунтуется. — Вениамин Михайлович задумался — Впрочем, она уже скоро и так будет нерабочей. Может тогда сделаем обмен чуть раньше срока? Он поднял бровь, глядя на хмурое лицо капитана.

— Подожди. Я думаю, что мы можем взять нашу часть вместе с новой партией. Только свяжусь с генералом. Заодно, пускай он привозит новую смену. Одно другому не помешает.

Я молча наблюдал за спектаклем, не вмешиваясь в их дела. По прошествии пары часов напряженных переговоров, шлюпка с капитаном и главврачем прибыла на "белую королеву". Так мы называли корабль в форме белой лилии, который никто из нас никогда не разгружал, и который раз в месяц стабильно прилетал на нашу станцию. О нем ходили совершенно разные слухи, но реальности никто не знал, потому что в нем никто из моих знакомых никогда не был.

Поля этого корабля поражали. При приближении к нему, меня буквально вжало в зеркало, и я сам впервые оказался внутри него, в зазеркалье. Оно было похоже на многогранное пространство, где множество моих отражений начали жить своей жизнью.

Я оказался множеством, неуправляемой толпой. Однако, вместо суеты и судорожных движений, я замер. Остановился, и ничего не делал. Не знаешь что делать — не делай ничего. Используя праматерию, я пожелал найти единство всех моих двойников. Постепенно, я ощутил то, что нас соединяет, то что находится в каждом из моих отражений. Но, соединяет изнутри, а не создает слипшиеся конструкции. Я видел, как ненависть соединяет тени, как дурость соединяет толпу. Но, это было соединение между частицами. А тут я испытывал чувство соединения изнутри. Именно точка единства дает возможность управлять, и став ею, я стал всеми зеркальными двойниками одновременно. После чего все мои отражения вошли в меня, усилив меня в несколько раз. Из окружающих меня зеркал раздался голос.

— Множество усиливает центр.

— Когда входит в него — закончил я фразу. Без единства, множество само распадается. Я ощутил, как будто я обрел фокус, концентрацию, которой у меня не было всю мою прошлую жизнь. Пронизывающая ясность прошла сквозь меня. Я понял, как распадаются сильные империи. Исчезнет единство — и они распадаются сами, изнутри. Если бы я пытался дружить со своими двойниками, или принуждать их страхом, или призывать к любви — я бы проиграл. Потому что пытался бы скрепить их между собой.

Тем временем, главврач и капитан вошли в корабль, который оказался не тем, чем казался. Это оказался совершенно не корабль, это были передвижные пространственные врата. Внутри белой лилии было пустое помещение с аркой прохода, да и сама форма лилии изнутри выглядела иллюзией. Капитан изумленно поднял бровь, а наш врач даже не изменился в лице. Видимо он тут уже бывал. Из врат вышли три иномирянина, в белых тогах и диадемах. Старший нес ларец, и раскрыв его, показал светящиеся сферы, уложенные рядами в белых ячейках. Обмен состоялся.

— Покажите сломанные сферы — произнес старший. Вениамин вытащил из кармана две серые сферы с трещинами и передал их старцу. Троица переглянулась, и старец молча подошел к главврачу и положил левую руку на лоб. Капитан и наш доктор даже не думали сопротивляться. Я четко ощутил, что у нашего медицинского работника возникли картинки памяти и того, что он делал на совещании. Неодобрительно покачав головой, старец выудил кадр, когда свет воздействия загнулся кренделем у меня в животе. Нехилый следователь.

Далее у врача пошли воспоминания о мне любимом. И то, что я узнал, меня конкретно взбесило. Слава богу, что я находился за зеркалом, и мои эмоции нельзя было прочитать. Иначе бы мои проклятья слышали бы на другом конце галактики. Старец еще раз покачал головой.

— Непонятно, как не псионик мог сделал такое. — наконец то молвил он. — Но, это не мои проблемы.

Подумав, он кивнул главврачу — Следуй за мной, я дам тебе специальный браслет, который ты используешь на Марсе, когда вернешься. Как договорились в обмен на сферы. — И не глядя на Вениамина, прошел сквозь врата. Врач поспешил за ним.

И мы оказались в пещере тысячи звезд. Которая скорее напоминала космическое созвездие. Каждая звезда в этой сферической пещере была сферой света, которые иномировые торговцы продавали человечеству. А посередине этой пещеры разливалась светящаяся туманная дымка. Сунув руку в клубок света в этой дымки, старец извлек из нее браслет и дал Вениамину.

— Он настроен только на тебя, и не может использоваться другими особями твоего вида.

Они оба повернулись к вратам, а я напоследок отразил всю эту пещеру в своем внутреннем зеркале. Старый хрыч говорит что это — не его проблемы. Ну так теперь станет его. В следующий раз будет отвечать за поступки тех, кого наделил силой. Неодобрительно качать головой недостаточно.

В зеркале сначала ничего не происходило. Отражение пещеры возникло со мною в центре, и висело тихо мерцая как звездное небо. Затем, постепенно, началась реакция. Но уж какая то очень медленная.

Тем временем, мы вылетели из корабля, и отправились на нашу космическую станцию. Я же тихонечко выбрался из живота доктора, и вернулся в собственное тело. За реакцией в зеркале можно было смотреть бесконечно, но нужно было что-то делать. Они, наверняка придут за мной. Паника нарастала, но она была неэффективна, поэтому от нее пришлось отказаться.

Что они могут сделать? Посадят в карцер? Может быть. Мне сейчас как раз нужно время для переваривания силы. Устранят? Возможно, но вряд ли сами будут марать руки. Да и не привыкли они так разбазаривать ресурсами. Скорее всего будут исследовать.

Что я могу сделать? Могу попытаться их устранить фугасным булыжником. Ага. Против бластера и технопсионика он очень смотрится, конечно. Да и убивать людей из страха — самое низкое дело. Потом будешь страшиться каждого, и на каждого кидаться? Единственное мое оружие — их незнание. Его и придется использовать по максимуму.

Вызов на медосмотр и помещение в бак регенерации, я воспринял с большим энтузиазмом. Очнулся я вися над нашим доктором и наблюдая как он чешет в затылке, думая что со мной делать.

Глава 5. Разбитое небо.

Внутри зеркала, отражение пещеры постоянно искажалось, как будто я смотрел на него сквозь толщу волнующийся воды. Пещера никак не хотела отдавать энергию. Видимо, у зеркала возникло несварение от такого большого куска пирога, который я туда запихнул. Я забеспокоился, как бы оно не подавилось, и не лопнуло, как в случае с повелителем теней. По хорошему, нужно было бы просто подождать, но сейчас у меня просто на это не было времени.

Я посмотрел на Вениамина, который пытался меня сканировать каким то своим прибором. На экране рядом с ним появилось изображение странной многомерной конструкции, которую он поворачивал и так и эдак. Ну, пускай голову ломает, глядишь и я узнаю о себе что-то новое.

Воровство пещеры оставило у меня неприятный осадочек— это не очень хорошо, но в данном случае оно является платой за мою свободу, которую они меня лишили. Если кто-то хочет вас поработить, забрать вашу жизнь — пусть будет готов отдать свою жизнь или свои сокровища. Это — честно.

Но сначала необходимо взять энергию пещеры, а с этим у меня возникли проблемы. Я напоминал себе грабителя, который утащил сейф, но не может его открыть. Посмотрев на незыблемую твердь внутри зеркала, я понял что тут не хватает хорошего пинка или космической дрели, которая перерабатывает астероиды. Уж слишком эта пещера стабильна. Значит, пришла пора играть по крупному. С этой мыслью я отправился в сон ветров, ловить крупную дичь.

Силуэт повелителя теней на площади ветров все еще сидел в позе лотоса, и не обращал на меня внимания. Здесь все было как обычно. Ветры вокруг приносили для него новых подданных, тени боялись подходить к центру этого сна. Собравшись духом, я буквально выполз у него за спиной на это опасное место.

Буммс.! Зеркало задрожало, а у меня возникло впечатление, что рядом упал астероид. Мои ноги превратились в желе и мелко задрожали.

— Проклятье подавления и сокрытия души.

О, это оказалась то самое поле молчания, которое я заметил в первый раз. Раньше, когда зеркало было разбито, такой реакции не было. Я заглянул внутрь себя, боясь увидеть очередную трещину. Внутри зеркала возникла звездная буря, но никаких трещин не появилось. Звезды в пещере засияли светом прожекторов, а светящийся туман забурлил. Затем, внутри звездной пещеры возникло дрожание, похожее на землетрясение. Однако, через пару минут все застабилизировалось. Крепенький орешек попался, с первого раза не разгрызть. Тогда попробуем вторую попытку. Я попытался снова отразить поле тишины в свое зеркало.

Буммс! Мое сознание чуть не снесло. Перед глазами все поплыло, как после алкогольного отравления. Я чувствовал себя космическим богатырем, который бился пещерной дубиной с каким-то невидимым полем.

Буммс! Буммс! Буммс! Буммс! Пещерная дубина тихонечко побеждала невидимое проклятье. Я буквально обливался потом от предчувствия гигантского катаклизма. Все во мне возбужденно кричало "Сейчас что-то будет!". И тут, словно отвечая на мою интуицию, поле подавления впервые моргнуло.

Сквозь него впервые проступило небо. Не не не, это была не та картинка, которую я видел в этом сне наверху. А НЕБО. Я ощутил, что мое восприятие провалилось в невероятные глубины бытия. Небо сна потеряло звезды и стало фиолетово-синим и неравномерным. Огромные туннели в нем загибались спиралями, созданным из разноцветных цветных нитей. Они создавали пространственные величественные коридоры, уходящие куда-то в бесконечность. Передо мной заструились сонмы духов, которые потоками передвигались между мирами. Одновременно, все эти духи были частью огромного глаза. И глаз духов вглядывался в этот мир, пытаясь увидеть нечто, сквозь ослабленное мной проклятье.

В ответ на этот ищущий взор, туманный силуэт повелителя теней впервые встрепенулся. Эта ситуация его явно вывела из равновесия. Он окрасился во тьму и заклубился, как грозовая туча. Внутри нарастал грохот и промелькнуло золотое ядро молний. Тьма в повелителе теней начала сжиматься как пружина, увеличивая свою плотность и присутствие, все больше проявляясь в этой реальности сна. Я понял, что туманный силуэт, который я видел до этого — был всего лишь его отражением. Глаза темной тучи открылись, и в них проявился золотой огонь. Он прямо взглянул на вселенский глаз, смотрящий на него с небес, и оскалился в улыбке.

— Все таки он меня обнаружил.

Небо духов вокруг начало меняться, как будто повернули калейдоскоп. Затем оно сфокусировалось на повелителе теней. Под действием небесного внимания, духи ветров сразу разбежались в разные стороны. Реальность сна затрещала, ощущая давление чего-то большего. Здания города в этом сне начали медленно таять, как восковые свечи.

Может быть небо, которое я вижу каждый день тоже затмевает нечто большее? Не дает увидеть души и другие миры? — Подумал я, наблюдая за завораживающими изменениями наверху. — Может быть для того, чтобы воспринимать дороги души нужно смотреть сквозь мир? Разборки высших сил оказались такого масштаба, что от них было не отвернуться, и не убежать.

Тем временем, потоки душ начали сгущаться, и превратились в три фигуры, которые ступили на площадь. С их шагами, мое сердце дало сбой. По окружающему пространству пошла рябь. Пространство вокруг меня начало разваливаться еще быстрее, по реальности зазмеились трещины, внутри которых светился радужный туман.

От появившегося радужного слепящего света я буквально ослеп, и мне сейчас ничего не было видно. Я полностью потерял ориентацию. Единственное доступное направление взгляда, которое осталось — оказалось только вовнутрь себя. Взглянув в зеркало, я увидел что оно сожрало проклятие тишины и даже не подавилось. Не понимая что делать, я на всякий случай отразил окружающее меня сияние.

В зеркале свет не слепил, видимо у него была хорошая встроенная солнцезащита. Вместо этого в нем возникла какая-то проникающая вибрация, меняющая тон, переходящая в цвет, и уходящая в "ничто". Происходящее было больше похоже на беседу сверхсущностей о проблемах бытия. Хотя, это были только мои смутные догадки. Потому что, о чем они беседовали, и беседовали ли они вообще, мне было совершенно не понятно. Зеркало пыталось вибрировать в ответ, но и оно затруднялось давать внятный перевод этому разговору. Впрочем, вибрация быстро закончилась. Мирный разговор ни к чему не привел. Еще бы, повелитель теней же был самой войной.

— Призываю вас дети мои! - Крикнул повелитель теней, и к нему устремился поток теней. Где-то среди них мелькнула узнаваемая фигура ведьмы оборотня из сна. Или я обознался?

— Призываю сынов божьих! - Крикнула фигура в белом. Она опиралась на этот мир как на гору, черпая из нее силы. В пространстве вокруг нее зажглись звезды, каждая из которых была душой в каких то мирах. Я взглянул на одну из них, и в моем зеркале появился образ кельи. Монах беседовал с настоятелем, и вдруг замер и к чему то прислушался.

— Пришло мое время. Я ухожу. — Вдруг сказал он, оборвав себя на полуслове. Он увидел завораживающую картину стягивающихся душ. Он продолжил, уставившись в пустоту стены. — Меня зовут, я там нужен. Храни веру, Михаил. Настают трудные времена. Встретимся на небесах.

И умер. Настоятель в растерянности смотрел на известного святого, который еще секунду назад был жив. А потом молча заплакал. Картина размылась.

Викинг стоял на носу драккара, и небрежно отбивал щитом летящие в него стрелы. На фоне вражеской галеры у него возникла галлюцинация, окно в какую-то другую реальность. И там кипела битва.

— За Вотана! Я вижу Рагнарек! Боги зовут меня! — Крикнул он, и бросился на вражескую палубу. В его плечо попал меч, его тело развернулось, но завораживающая иллюзия битвы душ полностью завладела его вниманием. Он воспринимал свое тело как марионетку, не чувствуя удары, пробивающие доспех и вязнущие в его плоти. Для него ничего не существовало кроме этого окна, окна возможностей, в котором было нечто более глубокое, чем все в этом мире, чего он ведал. Он бежал к этому окну, сквозь ряды врагов, отбивая помехи в виде стрел и мечей. Его мертвое тело упало с другой стороны галеры в воду, а дух устремился к окну в мир духов, в мир вечной битвы.

— Хорошая смерть Ольда. — Сказал конунг, надвинув маску шлема. — Во имя Вотана! За добычей!!!

Сирота, сидевший у себя дома и зарабатывающий пошивом одежды, вдруг почувствовал свое полное одиночество. Он все время был деятельным человеком, и даже после смерти родителей не опускал руки. А тут вдруг у него возникла полная апатия. — С чего бы это? — Спросил он сам себя. А фигура, стоявшая рядом с ним, вдруг дернулась, посмотрела куда-то ввысь, и шагнула в неизвестность, оставив его одного. — Нужно защищать сущее. Все сущее, включая его сына.

Души приходили из миров, и стекаясь в реки, превращались в нечто большее. Мироздание готовилось к битве, скручиваясь спиралью и концентрируя свою силу.

Повелитель теней встал, отряхнулся, и сказал - Чего то вас слишком много, это надо уравнять. — Затем он открыл рот и вдруг заорал глубоким гортанным голосом. — Оррррррррррр!!!! — За его спиной пространство разошлось подобно занавесу, вывалив странную стену, состоящую из черепов, в середине которой зияла черная как смоль трещина. — Защищайте врата!!! Скоро в этот мир придут настоящие владыки!!!— Крикнул он своим подчиненным.