|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Оглавление
Перевод: Florin
Корректор: Talia
Обработка иллюстраций: LENb
Стальной Региос
Том 1
Пролог
Все затаили дыхание, сдерживая рвущийся наружу крик ужаса. Нина не была исключением.
Она сидела в самом конце хоробуса[1] и смотрела в окно поверх головы невысокого полноватого бизнесмена, который сидел впереди, обхватив голову трясущимися руками.
По ту сторону заляпанного окна раскинулась бескрайняя пустошь. Иссушённую землю покрывали трещины. Зазубренные скалы вздымались в небо. Прямо над ними нависала высокая тёмная гора.
Но все пассажиры знали, что это не гора.
— Это же... Блитцен, — пробормотал мужчина из середины хоробуса. Он рассматривал тёмную массу в бинокль. Нина видела, как по его лицу стекали огромные капли пота и как дёрнулся кадык, когда он судорожно сглотнул. Она прищурилась, тоже пытаясь что-нибудь разглядеть.
Это была не гора — это был город. То, что казалось вершиной горы, на самом деле было вершиной башни. И на этой вершине развевался изорванный флаг. Нина не могла разглядеть герб с названием города. Не могла проверить правоту мужчины.
Налетел сильный порыв ветра, и хоробус качнулся. Испуганно вскрикнув, переполошившиеся пассажиры согнулись в сиденьях и пригнули головы. Съёжились, инстинктивно пытаясь спрятаться. Нина же, в отличие от остальных, не пыталась уберечь голову — она, не шелохнувшись, продолжала смотреть на город в надежде уловить хоть малейшее движение. Но город уже умер.
Хоробус сидел неподвижно, поджав ноги.
Умерли и здания города. Большинство домов на краю получили страшные раны. Нина видела и обломанный местами обод самого города, и возникшую в результате кучу обломков. Отовсюду поднимались столбы дыма. Судя по всему, напали недавно. Найти уцелевших, разглядывая город из хоробуса, было невозможно. Отправиться в город на поиски живых Нина тоже не могла. По сравнению с городом хоробус был мелкой букашкой. Она понимала, что вряд ли кто-то выжил: без воздушного поля вокруг города люди не могут дышать, а поля город лишился.
— Нина, — обеспокоенно позвал сидящий рядом Харли.
— Не волнуйся, нас не заметили, — сказала Нина и поняла, что её голос дрожит.
Захотелось облизать губы, но она сдержалась и решительно посмотрела на агрессоров, парящих в небе над городом. Во рту пересохло, но на коже выступил холодный пот.
— Вот в каком мире мы живём, Харли, — сказала она другу детства, но он не ответил.
Ленивые движения нависших над городом безжалостных агрессоров придавали им величавый вид. Агрессоры... Гряземонстры... Их называли царями природы.
Гряземонстры опустились ниже и неспешно полетели между зданиями.
— Давай! — пронзительно завопил кто-то.
Водитель завёл двигатель. Ноги хоробуса выпрямились, туловище поднялось. Поднялась и точка обзора Нины. Хоробус поскакал, удаляясь от поражённого города. Необходимо было покинуть это место. Хоробус продолжал свой бег. Девушка оглянулась на уменьшающийся город.
— Вроде пронесло, — выдохнул Харли, когда хоробус набрал приличное расстояние.
Напряжение среди пассажиров начало спадать.
— Какие же мы слабые, — прошептала Нина, крепко сжимая кулаки.
* * *
От топота гигантских ног звенело в ушах. Шаги города заглушали все остальные шумы, даже яростный рёв ветра.
— Ты так и не передумал, — раздался голос, перекрикивающий весь этот грохот.
На гудящей хоробусной остановке девушка разговаривала с молодым человеком. Сильный ветер тревожил её золотистые волосы. Ясные голубые глаза смотрели прямо на юношу. Юное лицо, из-за которого она казалась моложе своих лет, выражало явное неодобрение и тревогу.
Она не сводила глаз с собеседника. Он в замешательстве переводил свой взгляд с девушки на ожидающий отправления хоробус и обратно. Согнутые и сложенные составные ноги хоробуса опутывала цепь. Туловище покачивалось в такт движениям города, ударяясь о смягчающую прокладку. Сидеть в это время внутри небезопасно, так что водитель и пассажиры находились в небольшом зале ожидания. Хоробус был рассчитан на вертикальную тряску, но боковые качания погасить не мог.
— Лейфон!
Единственный не находящийся в зале пассажир, Лейфон, отвернулся от хоробуса. У него были каштановые волосы и голубые глаза. У него было лицо человека, которому пришлось рано повзрослеть, и сейчас на этом лице была беспомощная улыбка.
— Я всё равно не могу здесь остаться, Лирин.
Лейфон не повышал голоса, и Лирин пришлось подойти ближе. Её выразительные глаза теперь смотрели на него в упор, но влечения к давней подруге Лейфон не испытывал.
— Но ведь не обязательно же было выбирать школу, которая так далеко!
— Но ведь здесь... — его голос вновь утонул в грохоте шагов города.
Налетел сильный порыв ветра, и Лейфон положил руку на плечо Лирин, чтобы помочь ей удержаться на ногах.
— Ничего не поделаешь, стипендию предложили только в Целни. Нельзя же тратить на меня деньги приюта, верно?
— Ты, наверное, специально выбрал место подальше. Можно же найти что-нибудь рядом. Пересдал бы экзамены в следующем году, нашёл бы школу поближе, а? И мы бы тогда...
Заканчивать смысла не имело — Лейфон не передумает. Чтобы стало окончательно ясно, он медленно покачал головой.
— Нельзя просто взять и остаться.
У Лирин перехватило дыхание. Видеть боль в её ясных глазах было невыносимо, и он перевёл взгляд на свою руку, удерживавшую плечо девушки. Рука выглядела, как рука старика — жёсткая и грубая.
— Я принял решение и не передумаю. Никто не хотел, чтобы так вышло — даже я. Но Её Величество хочет, чтобы я посмотрел мир. И к тому же не желает моего присутствия здесь.
— А я желаю!
На этот раз от сильных слов Лирин дыхание перехватило у Лейфона.
— Я желаю — неужели этого мало?
Слова и слёзы в её глазах были ударом ниже пояса. Он попытался подобрать слова, чтобы разрядить обстановку, но не смог. Невозможность выразить свои чувства причиняла почти физическую боль. Его губы задрожали, как и губы Лирин. Оба пытались найти нужные слова. В конце концов оба поняли, что таких слов нет. Неважно, что хотел сказать Лейфон — он уезжает, этого не изменить. Он решил, что не останется, и тут уже ничего не поделать. Дальнейшие уговоры лишь причинят боль Лирин.
Сзади него раздался пронзительный свист. Словно пытаясь оторвать их друг от друга, простой звук свистка вклинился между топотом города и сердитым завыванием ветра и эхом разнёсся по остановке. Это сигнал — хоробус отправляется. Владелец свистка, водитель, вошёл внутрь. Завёлся двигатель. Потёртое туловище хоробуса завибрировало в своём ритме, отличном от ритма города. Пассажиры в зале ожидания взяли багаж и направились к машине.
У Лейфона перестали дрожать губы. Он убрал руку с плеча Лирин и взял стоявший у ног чемодан. Других вещей не было. Остальное выбросят или отдадут детям в приюте.
— Надо идти, — сказал он заплаканной Лирин. Почувствовав, что её поставили перед фактом, Лирин тоже перестала дрожать. Она смотрела на него покрасневшими глазами.
— Решение принято, и я хочу начать всё заново. Вернуться в приют или на службу Её Величества я не могу. Такова цена за совершённое мною. Свою вину я готов искупить любым способом. Но никто не хочет — все лишь ждут, чтобы я исчез. Раз мой отъезд решит все проблемы...
Он не мог говорить дальше. Не хотел врать. Но даже правда прозвучала бы, как отговорка. Он ненавидел себя за то, что делает.
— Впрочем, я все ещё не определился, — нерешительно добавил он. — Я столько всего хочу начать заново, но...
— Хватит! — резко оборвала его Лирин. Лейфон сжал ручку чемодана, не смея поднять взгляд.
Водитель снова подул в свисток. Хоробус отправлялся.
— Я пошёл.
Лейфон удручённо повернулся.
— Подожди, — тихо остановила она его.
Дальнейшее произошло мгновенно. Лирин схватила Лейфона за плечо и развернула к себе. Их лица оказались очень близко — и на мгновение соприкоснулись.
От быстрого, но нежного касания все мысли в голове Лейфона улетучились. На секунду он просто оцепенел, и Лирин тут же отскочила. Она неловко улыбнулась, и на лице её было знакомое выражение — будто она совершила какую-то озорную выходку.
— Но писать всё же не забывай. Не все здесь хотят, чтобы ты исчез, — сказала она и убежала.
Глядя на развевающуюся на бегу юбку, Лейфон вдруг понял, что не давало ему покоя. Вот оно что... Юбку надела... Неугомонная Лирин не любила юбки, но сегодня надела. И ещё то мгновение, когда он испытал сладкое касание её мягких губ. Он дотронулся до губ, словно желая почувствовать оставшееся после неё тепло.
Наивная — грустно улыбнулся он, в спешке направляясь к хоробусу. Лейфон пообещал себе, что напишет сразу по приезде.
Хоробус тронулся. Лейфон сел в заднем ряду — хотел бросить последний взгляд на город, в котором провёл всю жизнь.
Региос. Региосы можно встретить в любом уголке мира. Их существование воспринималось так же естественно, как дыхание. Многочисленные здания возведены на плоской круглой поверхности, чем ближе к краю — тем ниже, начиная с самых высоких в центре города. Под этим "столом" располагались "ножки" — огромные, металлические, соединённые между собой ноги. Ноги шагали синхронно и точно — город будто пытался убежать от хоробуса. Лейфон смотрел на центр города — там стояла самая высокая башня. Над башней развевался огромный флаг. Дракон с туловищем льва пытался перегрызть меч, но меч не поддавался. Рисунок этот вместе с самим флагом исполнял какой-то причудливый танец на ветру.
Лейфон смотрел на огромный флаг и мысленно составлял первую строчку своего письма Лирин.
Примечания
— "Хоро" (яп.) — бродячий, странствующий.
— Поступление
Прошёл месяц с нашего расставания, и я, наконец, в Целни. Как раз успел к торжественному открытию. По дороге сделал пять пересадок. Прежде мне не доводилось покидать города — не знал, что путешествовать так тяжело. Добраться до другого города непросто, ведь каждый город движется по собственной воле. Я не понимал, зачем древние алхимики наделили города разумом. Но теперь знаю — чтобы избегать гряземонстров и защищать нас. Теперь понимаю.
За время поездки разминулись с несколькими гряземонстрами. Их угрожающий вид наводит ужас. Волосы дыбом от одной мысли, что на хоробус могут напасть и бежать будет некуда.
Но не волнуйся, на наш не напали. Водитель, похоже, попался опытный. На три дня остановился, чтобы нас не обнаружили. У меня тогда сердце в пятки ушло. Нападение гряземонстров само по себе ужасно, а тут ещё хоробус могли повредить, и мы бы застряли на этой сухой красной земле. Верная смерть. Однако я добрался до Целни живым и невредимым.
Пишу тебе из своей комнаты в общежитии. Комната двухместная, но никого, к счастью, не подселили. У меня никогда не было собственной комнаты. Я очень доволен.
Как у тебя там дела? Привыкла уже к новой жизни?
Я вдруг сообразил, что ещё не знаю твоего адреса. Отправлю письмо в школу. Надеюсь, оно до тебя благополучно дойдёт. И надеюсь, что в ответном письме ты укажешь новый адрес. Ведь вряд ли директор приюта захочет теперь получать мои письма.
Ну, вот и всё.
Желаю спокойной новой жизни тебе и вечного мира городу, в котором ты живёшь.
Моей дорогой Лирин Марфес
Лейфон Альсейф
* * *
Движущиеся города — региосы — разбросаны по всему миру в различных своих видах: есть стандартные, базовые, обеспечивающие всё необходимое для жизни людей, есть специализирующиеся в конкретных областях. Один из таких видов — школьный город.
Целни. Школьный город Целни.
Школьные здания в центре города включали всё необходимое для учёбы. Большие группы студентов двигались к Главному Залу — он достаточно большой и может вместить всех учащихся. Студенты факультета общих наук в стандартной форме непринуждённо переговаривались на ходу. Неловкие улыбки застыли на лицах студентов сельскохозяйственного и машиностроительного факультетов — они успели отвыкнуть от своей формы. У студентов алхимического и медицинского поверх формы были перепачканные белые халаты. Студенты военного факультета, в отличие от остальных, шествовали в зал с гордо поднятыми головами.
В зал вливались студенты самых разных специальностей. Этот автономный город существовал исключительно ради студентов. Сегодня торжественное открытие — приветствие первокурсников.
И его, судя по всему, придётся отложить.
Прошёл час.
Лейфон стоял с озадаченным видом.
— Ну что, присаживайся, поговорим?
— Х-хорошо! — взволнованно ответил Лейфон, но заставить себя сесть на диван всё же не смог.
Перед ним за большим письменным столом сидел студент. Он, в отличие от Лейфона, выглядел достаточно взрослым. Изящное, обрамлённое серебристо-белыми волосами лицо источало доброжелательность, но спокойный взгляд серебристых глаз словно оценивал его.
Под этим пронзительным взглядом Лейфон запаниковал, его глаза забегали. Под ботинками он ощущал мягкость ковра, на котором стоит. Перед ним находились диван и стол для переговоров. У одной из стен выстроились набитые информационными свитками книжные полки.
Перед тем как войти в кабинет, Лейфон видел у двери табличку с надписью "Президент школьного совета". И перед ним находился сам президент.
— Забыл представиться. Кариан Лосс, шестой курс.
Обучение в Целни длилось шесть лет — Лосс был на последнем курсе. И он был президентом школьного совета. Главным в школе.
— Лейфон Альсейф, — вытянувшись, отчеканил Лейфон. Он чувствовал, как на лбу выступили капли пота.
Кариан улыбнулся. Кроме них, в кабинете никого не было.
— Я не собираюсь тебя наказывать, — сообщил он, мягко улыбнувшись, и Лейфон немного успокоился.
Всё это время он нервничал — не знал, почему его вызвали в этот кабинет.
— Для начала выражаю тебе благодарность. Твоими стараниями никто из первокурсников не пострадал.
Торжественное открытие отменили из-за происшествия. Двое студентов-военных[1] из враждебных городов случайно встретились перед открытием, и началась потасовка — завязалась ссора, постепенно перешедшая в драку.
Военное искусство — различные виды особых способностей, созданных для защиты человечества от опасностей загрязнённой Земли. Если люди с такими способностями начнут драться всерьёз, всё может кончиться ранением или даже смертью обычных студентов. Благодарность в глазах Кариана была искренней.
— Потому и было введено правило, запрещающее новоприбывшим носить оружие раньше чем через полгода — не все понимают, где находятся... Просто невыносимо. Мне немалых усилий стоит каждый год всё это улаживать.
Но у некоторых оружие всё равно было. Простая драка может превратиться в кровопролитный бой.
Президент горько усмехался, но говорил честно и открыто, и Лейфону оставалось лишь что-то растерянно пробормотать в ответ.
— Так получается, студент общих наук сумел одолеть военных. У тебя что, есть военная подготовка?
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
