Ремонтник 3. Координатор. (Черновик)

— Тут ты молодец. Вот только судя по документам, они у тебя отдельно в планшетке были уложены, немного и только наших воинов, но есть, это младший брат моей жены, Анны Петровны. У неё трое братьев, этот самый младший, он ещё в сорок третьем пропал без вести, не вернулся из боевого вылета. Лейтенант, на бомбардировщике летал. До родов ей лучше ничего не говорить, позже я сам сообщу. Я могу надеяться на молчание всех здесь присутствующих?

Всё в разнобой подтвердили, впечатлённые нашей беседой, из которого не пропустили ни звука. Тут же наша секретарь комсомольской ячейки взяла дело в руки и быстро договорилась помочь Андрею Геннадьевичу с сортировкой всего что я ему принёс. Тот подумав, согласился. Работать тут решили, в актовом зале, места больше. Я ушёл, уже не нужен, а те помогли директору всё принести, да начали работать. Посетив малышню, я рассказал обещанную сказку. Тут большой зал и детишки спали всех полов, малыши ещё, да и уместились тоже все. Присутствующая воспитатель, сидела на табурете у двери и слушала не менее внимательно. Сказку я рассказывал в лицах, более того, по мультфильму ещё и пел за героев, тонким голоском за принцессу, своим за героя, за Бабок-Ёжек, и грубым за рвача-купца. А что, у тела моего отличный голос, сам постарался, перестраивая организм, а на баяне играть я ещё в прошлой жизни научился. Делать-то всё равно вечерами нечего было, ужинал и у костра сидел и играл. Больше для себя. Однако если рядом туристы отдыхали, рыбаки, приходили, тоже слушали. Тут я тоже пальцы разрабатывал, а баянов набрал трофеями штук двадцать. Аккордеоны ещё были, ими я пользоваться тоже умел, а вот гитарой не очень. Баянист я. К слову, этот баян из нашего небольшого музыкального коллектива, взятый под честное слово. Свой не брал, иначе как я объясню его появление?

Малышня вместо того чтобы уснуть, наоборот возбудилась. Ну да, такую сказку с музыкальным сопровождением я им впервые рассказывал. Сам хотел попробовать, получилось классно. Настолько им понравилось рассказанная мной сказка, так что воспитатель потрепала меня по макушке, выгнала, и стала их укладывать. Я же отнёс баян в коморку, ключ мне дали, убрав музыкальный инструмент на место, и занялся делами. Детдом точно обыщут, и рисковать я не хотел, решив спрятать сундук-дом в другое место. Кстати, не подумать ли о создании детского кукольного театра? Найти кто этим займётся, и подавать идеи, дальше сами, не думаю, что у меня время на это будет, и так весь в делах и заботах. Накинув куртку, это моя, в гардероб не ходил, достал из наруча, и вышел на улицу. Свет в актовом зале всё ещё горел, и осмотревшись с помощью сканера, только хмыкнул. Андрей Геннадьевич видимо позвонил куда надо, а детдом наш радиофицирован. Один аппарат в кабинете директора стоит, и параллельный у дежурного воспитателя. Это я к чему, сканер ясно показывал двоих наблюдателей. Один в машине сидел, побитом немецком легковом 'опеле', в городе их стало появляться довольно много, внимания не привлекает, и ещё один наблюдатель в стороне прогуливался.

Хмыкнув, я включил амулет отвода глаз, ага, задёргался наблюдатель, удивившись куда я пропал, пусть думает за угол убежал, а сам по наружной лестнице поднялся на чердак, и устроившись на сундуке, осторожно выведя его через слуховое окно, тут слугам-големам снова пришлось его аккуратно разбирать, по размеру не проходил, подождал снаружи пока те его снова соберут, и забрав их, полетел прочь. Жаль, что в сундуке столько накручено, что убрать его в наруч не представляется возможным, плетения в конфликт пойдут. Мне пришлось довольно долго прикидывать где спрятать сундук так, чтобы его не нашли, он был в близком доступе и меня к нему не отследили. А следить будут, это я точно скажу. Правда сделать так, чтобы долго это не продлилось, было вполне возможно. На чердаке, где раньше сундук стоял, я оставил некоторую часть трофеев. Мелочёвку. Найдут, если искать будут, и успокоятся, подумав, что это всё что я из немецких тылов привёз. Там и было-то два вещмешка разных вещей, фотоаппарат с парой катушек плёнки, пара пистолетов 'Вальтер' с небольшим количеством боеприпаса, и пол вещмешка трофейных шоколадок, у меня уже привычка вылилась, если у малыша какого день рождения, обязательно дарить подарок, обычно это шоколад. Сладости те любят. Более старшим ребятам я не дарил. На всех не хватит. Да и внимание привлеку. И так привлекаю.

Насчёт нового места хранения сундука, я уже подумал. В принципе тот и под водой можно держать, защита настолько хорошая. Требуется только нырять, проходить процедуру кровной проверки и меня втянет в портал. Разве что лужа на коврике появится, и это всё. Вода в дом не попадёт струёй. То есть, уличное и зимнее хранение под открытым небом домику моему летающему тоже не повредит. К слову, пожар ему тоже не страшен, просто активируется процедура спасения ценного имущества и сундук сам отлетит подальше, спрятавшись. В случае хранения на чердаке, тот вылетел бы тем же путём, как и залетел, выбив слуховое окно, но к счастью детдом гореть не собирался, и надеюсь ничего подобного не случится. Поэтому я и решил, хранить его на виду, но под магией отвода глаз. Недолго, месяц-другой, а потом верну на место. Меня чердак вполне устраивал. А сундук спрятал, отлетев метров на сто, на чердаке одного из соседних домов, барак по сути. Он отапливался от нашей котельной. Обратно я не спешил, успею, так что отправился внутрь дома и два часа поработал в мастерской, у меня там шли работы сразу над несколькими проектами, к тому же изучал доставшееся наследство Дарта. А там было множество того, что он ещё сам не изучил, трофеи по сути, и не исследовал. Вот через 'Око' изучал и рисовал схемы на листах, пытался понять, что делает тот или иной амулет или артефакт. Надо сказать, увлекательное занятие.

Ближе к полуночи я вернулся в детдом, хм, а окна актового зала всё ещё горели и тени были видны. Дальше забрался наверх по пожарной лестнице и отключив амулет отвода глаз, аккуратно спустился, вернувшись в здание. Наблюдатели это точно засекли, надеюсь долго искать мой схрон не будут, не хочу, чтобы они тут задерживались. А вот в спальне, куда я тихо пробрался, стараясь не скрипнуть дверью, меня уже ждали. Пообщаться со мной соседям не дали, поэтому, когда я появился, загорелся свет, спали не все, другие тоже проснулись, и начались расспросы. Отделавшись общими фразами, мол, завтра узнаете, я уже через несколько минут спал.

На завтра, ближе к обеду, я с ребятами занимался колкой дров для котельной, меня вызвали к директору. То, что тот мутные личности трутся, я видел, да и на чердаке шмон шёл, так что когда зашёл в кабинет директора, там был Юрок, и Андрей Геннадьевич, увидел, что на столе свалено всё что я на чердаке оставил. В общем, ничего такого не было. Ценное, но разрешённое, забрал Андрей Геннадьевич, мол, вырасту, вернут мне мою собственность. Оружие Юрок забрал, шоколадки я, махнув рукой велел отдать завскладу, пусть разделит, так что можно сказать интерес ко мне с этой стороны исчерпан. Оказалось, зря я надеялся. Когда мы с лейтенантом вышли во двор, тот сказал:

— И не надейся, что я поверю, что у тебя один схрон. Сбросил на нас всякое старьё. Пистолеты и то пострелявшие и разболтанные. Да и нет у тебя привычки всё в одном месте прятать. За неделю совместных боёв я тебя хорошо изучил и твою поговорку тоже: — что с бою взято, то свято. Ты же тела убитых тобой немцев чуть ли не до исподнего раздевал, и всё это куда-то девалось. Я конечно сомневаюсь, что ты всё вывез, но то что что-то привёз, не эту мелочёвку, уверен.

Я несколько секунд смотрел на лейтенанта, глаза в глаза, после чего вздохнул, и сказал:

— Всё что найдёте, ваше.

— Найдём, — пообещал тот. — Меня пока к отделу приписали, врачи добро не дают у немцев в тылу работать, бюрократию развожу, вот и займусь тобой.

— И что, это принципиально?

— Зная тебя, ты и танк сюда вполне мог приволочь. И это я ещё не припоминаю тот транспортный самолёт, который куда-то делся с аэродрома подскока, что мы захватили. А оружие того взвода полицаев, который мы уничтожили на лесной дороге? Ты всё в сторону в овраг стаскал, вместе с амуницией, и ветками закидывал. Мол, пригодится. Так через два дня там Горбанов пробегал, с разведки возвращаясь, и ничего не обнаружил. А он следопыт хороший, только твоя обувь была. Свежий след.

— Не понимаю о чём вы, — сделал я вид оскорблённой невинности. — И вообще, у нас обед, а потом в школу идти.

— Всё равно найду.

— Всё что найдёте, ваше, — повторил я.

Тот ушёл, а я вернулся к колке дров, размышляя. И чего он мне так прицепился? Вроде воевали вместе, знает, что я к оружию отношусь правильно, и в курсе что не стоит направлять его на всех. Хотя если разозлить, возьму немецкую 'мясорубку', ту что 'МГ-42', и пройдусь до конца ленты. Точно за челюсть мстит. Злопамятный какой.

Следующие четыре дня я вполне спокойно учился и занимался делами. Думаю, Юрок, когда говорил насчёт других схронов, просто пытался вывести меня из равновесия, чтобы я пообещал перепрятывать, и тут бы они нагрянули, взяв на горячем. Но так как я не повёлся, на третий день наблюдение исчезло, я проверил вчера, действительно исчезло. Меня вообще удивляет что с теми делами что в Москве творятся, вообще нашлись силы и средства для наблюдения за мной и слежки. Правда, то что обыскали всё что можно, это точно. Все здания детдома, даже школу проверили и там где я часто бывал. Ничего не нашли и видимо успокоились. Сегодня воскресенье было, концерт у меня в подшефном нашему детдому госпитале. Та моя сказка с музыкальным сопровождением настолько понравилась детям, что разговоры только о ней ходили, да и воспитатель не молчала. Директор попросил спектакль у нас в актовом зале провести, в пятницу вечером после школы я и сыграл спектакль в одном лице. Для малышей нормально, но если для зрителей постарше, то тут нужны уже артисты, а не я один. Хотя всё равно всем понравилось. Зал был битком, чуть ли не на головах друг друга сидели, слушали затаив дыхание. Приятно. Вот Андрей Геннадьевич, заручившись моим согласием и договорился что спектакль я сегодня сыграю в госпитале. В пять вечера, до ужина у раненых. Даже разрешил помыться в душе при котельной, а не ходить со всеми в баню, подготовится. А так до обеда время свободное, вот я и размышлял, куда пойти после завтрака, на дальний рынок, на ближайшем могу и наших встретить, или в мастерскую моего летающего дома. На рынок сходить стоит, давно всё думаю часть трофеев продать, в основном из формы. Мало сейчас шьют и такая полувоенная одежда стала модной. Даже немецкая. Вообще, в детдомах строго следят за отлучками, и гулять без сопровождения не разрешают, однако такой лагерный режим директор наш не поддерживал, поэтому в воскресенье можно было гулять. Желательно недалеко, и хотя бы говорить куда, чтобы знали где искать. Это подросткам нравилось, поэтому по воскресеньям из старших, да и моего возраста, мало кто находился на территории детдома. Мировой у нас директор.

Всё же я выбрал мастерскую. Часа два поработал с неизвестными амулетами и артефактами, да и вообще не понятными магическими предметами, коих Дарт собирал что сорока, и когда хотел убрать магический резак, вообще-то это паяльник, но в данном случае тот был на резак переключён, я случайно зацепил им ладонь, отчего брызнула кровь. Я ещё и с испугу рукой взмахнул, и брызги полетели в разные стороны. Досталось и магическим предметам передо мной. Там среди кучи барахла лежал браслет, с золотистыми полосами по краям. Явно мужской, на женский не похож. До него я ещё добраться не успел. Если по остальным предметам кровь стекала, то тут она впиталась и браслет засветился. Хлопок и рядом появился второй, точно такой же, повторный хлопок и я изумлённо смотрю на оба браслета появившихся на кистях моих рук, ужавшись по размеру. Причём левый ещё и наруч выше к локтю пододвинул, мешал тот ему. Ладно, кровь хлещет, займусь этим.

— Ведь каждый раз себе напоминаю, работаешь с паяльником, надевай защитные перчатки из драконьей кожи. Опять забыл, — простонал я, и достав лекарский амулет, заживил глубокую рану, мне даже кости частично перерубило.

Теперь я занялся изучением браслетов. Что это вообще за хрень такая? Пытался снять, но швов не обнаружил. Потянулся было к паяльнику, но хлопнув себя по лбу, включил 'Око', и стал изучать плетения в браслетах. Да уж, навертели, однако магия знакомая, шумерские артефакторы делали, их почерк. Это направление Дарт знал плохо, его учитель был больше шаманом, чем артефактором, но основы знал, вон, куцебу себе построил, и передал их Дарту, так что и кое-что я знал. Смог определить несколько узлов, и стал прикидывать что это такое. Настроении убито было, работать дальше не хотелось, а с этими браслетами я год, а то и два буду разбираться, их не разрежешь, защита такая, что руки в лаву совать можно. Вообще, функций у браслетов огромное количество, стоит их ещё изучить, но по узлам я уже понял, что в них есть встроенные порталы. Поэтому прибравшись в мастерской, я надел маскирующий амулет, настроив его закрывать новые и нежелательные украшения у меня на руках, и направился к выходу.

До обеда ещё часа два, поэтому я решил посетить душевую, благо та как раз пуста была, как наш кочегар сообщил. Взял комплект нательного белья, у каптёра, полотенце и кусочек мыла, как раз на один раз помыться, и направился в душ, там намываясь, всё поглядывал на браслеты. Раздумывая как теперь от них избавится. Носить непонятные артефакты я не хотел. Закончив намываться, я вытерся, и обернув полотенце вокруг бёдер, вышел из душевой, тут на вешалке и на скамейке моя одежда была, однако я успел только подойти, взяв наручные часы, как браслеты вдруг засветились и раздался хлопок. Только вот браслеты не пропали, как я надеялся, они меня перенесли, причём непонятно куда.

Оказался я в полутёмной грязной подворотне, воняло мусором и сгнившими овощами, да и вид вокруг показывал, что я попал не в самый благополучный район. У сгнившего наполовину ящика для мусора сидел парнишка лет пятнадцати-шестнадцати, босой, в грязных бело-жёлтых шароварах, такой же грязной и когда-то красной жилетке на голое тело. На голове была маленькая детская феска, едва загрызающая темечко. Так вот, этот паренёк крутил в руках старинную лампу с патиной на разных частях, и пытался краем жилетки что-то оттереть на её боку. У меня сразу возникли какие-то нехорошие ассоциации, и я с подозрением посмотрел на местного, машинально застёгивая на руке ремешок часов. Паренёк сразу меня заметил, глаза его расширились, и тот заорал:

— Ты ещё кто?!

Это явно арабский, его я не знал, но отлично всё понимал. Похоже, это одна из опций браслетов. Покосившись на свои браслеты, буркнул недовольно:

— Подозреваю, что я теперь Волька ибн Хоттабыч.

Достав из наруча запасной комплект одежды, я стал переодеваться, как обратно отправится я не знал, а стоять нагишом перед кем-либо, да ещё с мокрыми всклоченными волосами, я не хотел. Полотенце пока на шею повесил.