Девятихвостая академия

Пролог.

Яркий солнечный день постепенно оставлял свои владения, уступая красочным сумеркам, на фоне которых порхающие лепестки сакуры казались особенно белоснежными. Где-то мерно раздавался стук содзу[1], когда коромысло раз за разом наполнялось водой, но сейчас все были заняты куда более важным занятием: собравшись у алтаря, простой люд в порядке очереди хлопал в ладоши и даровал монетки, после чего мелодично позвякивал колокольчик, и так повторялось вновь и вновь.

Еще один стук содзу — и один из мужчин, подняв взгляд, в благоговении и почтении упал на колени, увидев перед собой девушку в пестрой юкате[2]. Ее длинные черные волосы подчеркивали бледность кожи, женственные формы были отлично подчеркнуты идеально лежащей на теле тканью, а яркие звериные глаза красавицы пристально смотрели на мужчину и прочих собравшихся. Черные лисьи ушки кицунэ шевельнулись, а затем в такт им колыхнулся шикарный пушистый лисий хвост с мехом такого же оттенка, разве что кончик был серебристым.

— Генко-сама, Генко-сама! Мы так рады... Мы уже и не ожидали, что вы нас посетите, мы ведь всего лишь простые деревенские...

— Мы чтим всех последователей Инари-сама, Такахаси-сан, — милым голосом сказала девушка, ответив вежливым легким поклоном на радушное приветствие жителей, пока ее помощница, невзрачная девушка в легких самурайских доспехах и с волосами, собранными в пучок, торопливо собирала монетки, закатившиеся за алтарь. — Что за беда с вами приключилась? В чем можем мы помочь?

— Великая Генко-сама, вы даже знаете мое имя! — польстившись на подобное проявление лисицы, старейшина не сразу спохватился. — Мы сами не слишком-то посвящены в детали, — продолжил мужчина, слегка отошедший от первого шока и восхищения. — С недавних пор крестьяне, что на поля отправляются, начали исчезать. Люд поговаривает, что кто-то завелся у деревьев, что поле нашего господина окружают, но жертвы нашлись и среди тех, кто вглубь не забирался... Пожалуйста, Генко-сама!

— Я займусь! — неожиданно раздался голос позади толпы, а у черношерстной лисицы даже глаз задергался, когда она увидела источник. — Распоряжение Академии, выкуси, коза. И ты, как-тебя-там, монетки оставила, быстро!

Люди сами собой расступались, кто удивленный, кто пораженный подобным отношением к посланнице Инари, но по мере того, как внесшая сумятицу девица продвигалась к храму, все сомнения постепенно устранялись сами собой.

В облегающей белой блузке и в ультракороткой мини-юбке, которая задиралась еще больше из-за движений пушистого белоснежного хвоста, с нахальной улыбкой на красивом загорелом личике, объявившаяся кицунэ-блондинка громко цокала каблучками высоких сапожек, пока не поравнялась с Генко.

— Шакко-тян, ну что ты, могла бы и потом зайти, — процедила сквозь зубы лисица в юкате, на что новоявленная девушка лишь издала фырканье, шевельнув белыми ушками. — Даже Лисьи Норы не освоила, балбеска.., — прошептала раздраженная девица.

— Вот еще. Давай-давай, не задерживай добрых людей. И монету гони, ну, сколько ждать? — призывно пошевелив пальчиками на протянутой ладошке, Шакко издала что-то вроде радостного тявканья, когда у нее в руке оказались монетки.

— Простите, Шакко...-с-сан, — кое-как выдавил из себя старейшина, на что хвост лисицы распушился, и она, повернувшись к мужчине, недружелюбно нахмурилась.

— Что-то не так?

— Может... Не сочтите за сомнение... Может, Генко-сама займется. А?

— Фыр! — показав язык, Шакко вприпрыжку унеслась из храма, успев сложить монетки в небольшой клатч, после чего все-таки достала одну и, выудив из сумочки смартфон, сделала фото на фоне пяти йен.

Примерно слышав, о чем речь, Шакко не стала отправляться на грязное поле, а практически сразу нацелилась на отдаленные пересохшие деревья с большими дуплами. Они смотрелись слишком обособленно и неестественно на фоне остальной местности, что и заинтересовало девушку. Слегка подлетев в воздух, чтобы не запачкать сапожки и разведать округу, лисица навострила ушки, заодно присматриваясь к последним лучикам солнца, выглядывающим из-за горизонта, частично скрытого за огромной священной горой, чья снежная шапка казалась нежно-розовой в такие моменты.

— Оума-га доки, время встречи с демоном, — прошептала себе под нос девушка, даже вдруг поежившись от нежданного ветра, но схватить пушистый хвостик оказалось достаточно для того, чтобы почувствовать себя лучше.

Прислушиваясь, Шакко слегка дернулась и вскоре спикировала вниз, приметив мерзкое существо. Чуть больше метра в длину, сантиметров пятнадцать в диаметре, большая гусеница валялась возле дерева, а из ее огромной зубастой пасти торчала окровавленная нога, медленно проходящая внутрь тела существа по мере того, как ёкай шевелил челюстями.

Сморщившись, Шакко осмотрелась и, решив, что никто не видит, все же осторожно прикрыла рот ладошкой, после чего послышался звук, будто она сплюнула прямо в руку — на загорелой коже медленно разгорался шарик пламени, а затем девушка, крутанув пушистым хвостом в воздухе, отправила мощный огненный шар прямиком в гусеницу-нодзути. Испуганно заверещав и завизжав от боли, волосатое существо тут же стало скукоживаться от жара, пока не исчезло совсем, оставив лишь полупереваренные кости после себя.

Мягко приземлившись неподалеку, Шакко шевельнула ушком, прислушиваясь, и, сделав еще пару фотографий, хотела было уже уйти, как вдруг услышала шаги — обернувшись, она приметила согбенную фигурку монаха, чья голова была прикрыта балахоном. Протянув руку в сторону девушки, мужчина будто бы подался в ее сторону, но Шакко, фыркнув, создала новый шарик пламени.

— Не обманешь, тварюшка.

* * *

— Гоменасай[3]! — стоя на коленях в кабинете директора, Шакко прижала ушки к голове, пока ее отчитывали. Лисица с белоснежным мехом, несмотря на внешность молодой девушки, все равно создавала впечатление опытной и мудрой женщины, что легко читалось по глазам, поэтому к ней обращались не иначе, как "Бьякко-сенсей".

— Шакко, извинений мало! Мы должны помогать людям, а не калечить их! И что делать с полем? Ты все его спалила! — ушки белоснежной лисицы мелко подрагивали от гнева, пока хвост тихо шелестел, касаясь обивки большого кресла. Директор была настолько разъярена, что часть бумаг, лежащих на столе, уже давно спорхнула на пол от колебаний воздуха, вызванных движениями ее хвоста.

— Гоменасай, мама!

— Не мамкай! Ты такая же ученица, как и все, я не вправе делать для тебя особые условия... Один твой вид уже был бы достаточен для того, чтобы тебя выгнать, бунтарская ты лиса! Где юката?! И простит меня Инари-сама, но почему ты таскаешь с собой еще и это порождение Древних?! — потрясая смартфоном, директор подошла ближе и схватила дочь за ушко.

— Ай-яй-яй! Я поняла, поняла! Но монах мог быть нодзути, разве нет?! — пытаясь высвободить ушко из цепких пальцев матери, девушка подлетела в воздух, за что и потеряла власть над вторым ухом.

Прищурившись, Бьякко отпустила дочку, и та, схватившись за ушки, обиженно надула щеки.

— Мог быть. Потому и не отстраняю тебя от практики, однако... Теперь будет одно условие, — коварно усмехнувшись, белоснежная кицунэ подошла к столу и глянула на дочь через плечо. — Ты должна призвать себе кицунэ-цуки[4].

Широко раскрыв глаза, Шакко издала фырканье, но быстро замолчала под грозным взглядом матери. Ей ничуть не хотелось обременять себя "помощницей", тем более, если получится такая, что будет постоянно ныть и причитать, что все не по традициям... Одной как-то проще.

— Не смотри так. Призыв и совместное проживание, как и служение Инари-сама, дисциплинируют, хочешь ты сама подобного или нет! — безапелляционным тоном заявила Бьякко, кивнув сама себе так сильно, что ушки качнулись. — Я уж постараюсь, чтобы тебе нашлась достойная компаньонка... Говорят, что в Мотоносуми-инари[5] приходило уже немало воинственно настроенных мико[6], так что самое время и тебе обзавестись поддержкой! — уверенным тоном закончила директор, твердо решившая, что убедила дочь.

"Ага, и вынесут мне мозг божественными делами..." — подумала Шакко, но сказать вслух не рискнула. Безвольно повисший хвостик, прижатые ушки и скорбь на лице выражали полное повиновение словам матери, так что уже буквально через пять минут девушка оказалась во внутреннем храме академии в окружении других учениц, преподавателей и, конечно, Бьякко.

Зачерпнув ковшиком воды из источника Призыва, связывающего ученицу и призываемую компаньонку, как дуэт Сюрьо, "начальника", и "ёриката", помощника, Шакко проглотила немного жидкости и, держа в руке древнюю глиняную чашечку с кутиками но сакэ[7], созданным Небесной лисицей, взяла небольшой листок бумаги. На нем сами собой стали формироваться символы, затем зал озарила яркая вспышка — и перед ногами Шакко оказался абсолютно мокрый черноволосый парень с раздутым рюкзаком за спиной.

— Мужчина?! — ахнув, все лисицы начали тихо перешептываться, пока Бьякко, постаравшаяся не выдать свое изумление, не захлопала в ладоши, призывая затихнуть.

* * *

Многовековые деревья своими кронами превратили небольшой лесок в темную обитель, и редкий солнечный лучик способен был пробиться через густую листву, чтобы достичь земли и давно погибшей травы. Толстые корни создавали диковинный узор, превращая чащу в полосу препятствий, пробраться через которую мог лишь сильный и выносливый человек.

Последний раз люди в этой проклятой чаще появлялись давным-давно, даже небольшой пруд, что располагался почти по центру странного леса и был единственным местом, куда могло пробраться солнце, уже не привлекал жителей окрестных поселений, решивших, что себе дороже пытаться получить хоть какой-то дар от этого заброшенного и мрачного места.

Впрочем, даже из этого правила нашлось исключение — молодой парень двадцати зим от роду сейчас направлялся уверенным шагом по вытоптанной им самим тропинке. Рослый, с оформившимися мышцами, как и положено ученику кузнеца, он был обладателем жгуче-черных волос, уложенных в небрежную короткую прическу, на теле его была легкая черная рубаха и штаны, а за спиной была дорожная сумка и ножны с простеньким мечом.

Леонард, а именно так звали парня, пусть и мог в будущем неплохо зарабатывать в качестве кузнеца, особенно сейчас, когда на землях поблизости нашли новые месторождения руды, был вынужден осваивать и военное мастерство фехтования, тем более, что он был самым и сильным, и быстрым в деревне... Пусть даже и сравнивать было особо не с кем.

Чудовища и мифические существа, населяющие этот мир, уже давненько вмешивались в жизнь простого люда, и далеко не все из них были достаточно безобидны, чтобы ограничиться скромными дарами или оберегающими молитвами. Хоть и говорили, что где-то далеко на Востоке есть Академии божественных воинов, чьи студенты способны дать отпор сверхъестественной погани, в их отдаленной глуши можно было рассчитывать только на себя. Особенно когда речь шла о больших деньгах.

Старый кузнец как всегда мучился от бессонницы, попивая вино на крыльце своей ветхой хижины, когда приметил упавшую звезду — слишком далекую, чтобы попытаться отыскать ее самостоятельно, но достаточно близкую, чтобы поручить это Лео. Учитывая, что клинки из звездного металла были чудо как хороши против даже самых сильных ёкай[8], за подобное оружие можно было бы выручить кругленькую сумму... Достаточно круглую, даже если поделиться с учеником.

Раз за разом, практически каждый день на протяжении многих лет, Лео тренировался именно в лесу, в который упала звезда. Поэтому парень с энтузиазмом принял поручение, вот только опасения подтвердились слишком быстро — как и предполагал Лео, звездный металл приземлился где-то в самом центре чащи, может быть даже в пруд, единственное место, куда он опасался заходить, чуть ли не нутром ощущая исходящую от этого водоема опасность.

Последние необхватные деревья оказались позади, открывая вид на гладкую, что зеркало, поверхность пруда с небольшим островком посередине, на котором в центре свежего кратера можно было разглядеть кусок не то камня, не то металла неровной формы. К островку был любезно проложен деревянный мостик, покрытый мхом и потемневший от времени, а в остальном вокруг стояла могильная тишина — все подсказывало, что Лео был первым человеком, появившимся здесь за многие годы.

Извлекая клинок с тихим лязгом, парень осмотрелся, подозревая, что лес наверняка пришел в запустение под влиянием какого-то ёкая, пусть даже тварь не показала себя за все те долгие вечера, что Лео использовал деревья в качестве тренажеров. Ничего. Ни пения птиц, ни криков животных, ни даже шелеста от легкого ветерка, который оставил на поверхности пруда еле заметную рябь. Или это было течение? Вряд ли.

Осторожно шагнув в сторону воды, Лео неотрывно наблюдал за прудом, выставив меч перед собой. Еще один шаг... До водной глади оставалось чуть больше метра, и, остановившись, Лео медленно вытащил из кармана припасенную веточку, осторожно бросив ее вперед так, чтобы кончик вошел в воду.

Тишина. Облизав губы, показавшиеся слишком сухими, Лео подошел поближе к мостику и, вновь замерев на десяток секунд, резким взмахом отсек кусочек трухлявой древесины — ничего не произошло, и парень бегом бросился через хлипкую переправу, вмиг оказавшись на островке. Камень казался до сих пор горячим, но парню было не до размышлений, он просто торопливо запихнул громоздкий булыжник в сумку и, встав, слишком поздно заметил неожиданно показавшееся из-за облаков солнце. Из-за яркого света тень парня увеличилась, скользнув по глади воды, и в тот же миг ноги Лео оказались опутаны толстой паутиной. Резко дернув нити на себя, живущий в пруде нуси, паукообразный ёкай, одним рывком сбил Лео с ног, окунув его в зловонную стоячую жижу пруда.

Успев задержать дыхание, Лео вцепился в рукоять меча мёртвой хваткой, и, не думая больше ни о чем, судорожно пытался перерезать толстые нити существа — вода затрудняла движения, а нечеловеческая сила сверхъестественной твари не позволяла надолго сосредоточится на деле — нуси раз за разом мотал свою добычу из стороны в сторону, ожидая, когда она захлебнется и потеряет волю к сопротивлению.

Вцепившись рукой в нить, Лео резко надавил на паутину, чувствуя нестерпимую боль в ноге от туго стягивающей плоть нити, и, наконец-то, смог надрезать часть волокон. Озверевший ёкай резким взмахом, удивительно ловко двигаясь в воде, разломил клинок напополам и, дернув пленника на себя, уже собирался полакомиться свежим мясом, но схлопотал пинок в бесформенную морду, на миг ослабив хватку длинных мерзких лапок.

Полоснув обломком по натянутым нитям, Лео смог высвободиться и резким гребком вытащил себя на поверхность. Слишком далеко до края пруда! Вцепившись обломком меча в трухлявый мостик, парень подтянулся и перевалился с другой стороны: новые нити, выпущенные следом за ним, зацепили переправу и дернули на себя, вырывая прогнившие крепления и оглашая окрестности громким хрустом лопнувшей древесины. Еще немного — судорожно плывя, но все еще не желая оставлять свою добычу, Лео вцепился пальцами в грязный берег, пытаясь выкарабкаться, когда вдруг все его тело словно онемело. Не в силах пошевелиться, парень лишь просто наблюдал за тем, как все его естество охватывает яркое свечение, а затем он вмиг очутился где-то на полу...

* * *

1. Содзу — устройство из бамбука, издающее мерный стук по мере наполнения водой

2. Юката — традиционная японская одежда

3. Гоменасай ("Gomenasai" (яп. гомэн насай) — извините меня, простите меня

4. Кицунэ-цуки — буквально — одержимый лисой

5. Мотоносуми-инари — одно из синтоистских святилищ, посвященных Инари

6. Мико — служительница синтоистского храма

7. Кутиками но сакэ — первый прототип сакэ, получаемый путем пережевывания риса, сплевываемого в общий чан для брожения под действием ферментов слюны.

8. Ёкай — сверхъестественное существо в японской мифологии

Глава 1.

Внутренний храм вскоре заполнился тихим шепотом, и Бьякко, понимая, что произошло нечто из ряда вон выходящее, отдала несколько резких указаний стоящим рядом преподавателям: каждая из них была лисицей в годах, одетой по традициям Академии в свободную юкату, отличались лишь цвета. Сама же директор в этот момент щелкнула пальцами, и мокрый вторженец оказался подвешен в воздухе и в таком виде перекочевал из общего зала в служебные помещения.

Лео пришел в себя не сразу, ощущая странный озноб и холод, несвойственные даже для того, чья одежда была насквозь мокрой. Успев лишь мельком осмотреться, он удивился самую малость: в конце концов, в последние годы всевозможных странных существ ему попадалось чересчур много, а после такого красивые дамочки со звериными ушками казались далеко не самым худшим раскладом. Гораздо больше волновало, как он вдруг вырвался из лап нуси и оказался незнамо где?

На фоне этого непродолжительный полет по воздуху не успел оставить ярких впечатлений, а вот болезненное приземление на каменный пол, во время которого Лео приложился об увесистый кусок звездного металла, спрятанный в рюкзаке, оставило куда более неприятные эмоции. Впотьмах, среди щеток, тряпок и прочего инвентаря для уборки, юноше явно решили устроить разговор по душам.

В комнате оказалось пять женщин, из которых три были лисицами: Бьякко держалась чуть позади, стоя рядом с ошарашенной Шакко. Впереди всех расположилась Ями-сенсей, преподаватель, известная своим резким характером, а возле нее наготове стояли две мико из числа ее ёрикат: обе в легких пластинчатых доспехах и с руками, лежащими на рукоятях клинков.

— Кто ты такой?! — сощурившись, крикнула Ями, отчего ее фиолетовые ушки встали торчком. Суровое лицо можно было охарактеризовать, как "выражение ледяной красоты", но, несмотря на это, Лео не был готов к тому, чтобы на него кричали, пусть и привлекательные дамы.

— Вы не выглядите как те, кто не знает манер. Сначала следует представиться самим, — произнес юноша, только сейчас осознав, что понимает язык, хотя слух его еще не привык к местному диалекту. Неужели он так далеко? Собственные слова парня тоже теперь ничуть не напоминали родной британский язык.

Мечи мико слегка лязгнули, показавшись из ножен, но Бьякко, стоя позади, похлопала Ями по плечу, не прекращая при этом легонько помахивать красочным сенсу, бумажным веером, на котором было изображено слишком много белых лисиц.

— Он прав, Ями-сан. Представьтесь.

— Но, Бьякко-сенсей, сама мысль о том... Аргх! — заскрипев зубами, лисица с фиолетовыми волосами слегка склонила голову, даже не пытаясь скрыть отвращение. — Ями-сама. Преподаватель по борьбе со злонамеренными проявлениями Культа Синигами[9].

— Леонард, — коротко ответил парень, почесав переносицу и поёжившись от холода. — Ученик кузнеца.

Ями обернулась на директрису, а ее выражение лица говорило: "И перед кем я распиналась?", но Бьякко кивком велела продолжать. Шакко в это время стояла на месте, не двигаясь, но ее хвост ходил ходуном, больше напоминая веник особо усердного уборщика: несмотря на то, что лисица была ошарашена произошедшим, любопытство просто сжигало ее изнутри, а сам факт того, что унылая затея матери оказалась перечёркнута необычным происшествием, приводил Шакко в восторг.

— Как ты попал сюда? — сквозь зубы процедила Ями, теряя терпение с каждой секундой.

— У вас следует спросить, как мне кажется, — пожав плечами, Лео перевёл взгляд на белоснежную лису. Несмотря на грозность его немногословной собеседницы, было легко определить, кто на самом деле в доме хозяин.

— Р-р-р. Человек... Знаешь, мне почему-то кажется, что ты не человек. Подлый юрэй[10], который каким-то образом осквернил древнее таинство. Лучше тебя сразу же уничтожить! — расплывшись в злобной усмешке, Ями подняла руку, но схлопотала бумажным веером промеж ушек.

— Ями-тян. Таинство Инари-сама неприкосновенно, я могу счесть за непочтение твои слова, — ледяным тоном сказала Бьякко. — Мы здесь, чтобы в кратчайшие сроки разобраться с произошедшим, а не обвинять юношу в том, что он — неупокоенная душа.

— Не знать, как выглядят юрэй... М-да, скатились, — тихо протянула Шакко, и тоже получила удар веером промеж ушек.

— Я вам это припомню на экзамене, Шакко-сан, — процедила Ями и, шумно выдохнув, жестом призвала мико спрятать клинки. — Что ты запомнил последним, Леонард-сан?

— Как вас ударили по голове веером.

Тявкнув, Ями заскрежетала зубами, а ее шикарный фиолетовый хвост распушился, став больше раза в два.

— Ты...

— Я сражался с нуси, но внезапно оказался здесь, — сообщил парень, расценив, что излишняя скрытность явно не поможет разобраться.

По внешнему виду Лео и так было понятно, что он не из местных, но известие о том, что он сражался с нуси, немало удивило даже Бьякко. Настолько, что она сама напрямую обратилась:

— Скажи, юный человек, откуда же ты? Из каких земель?

— Долина восточного леса. Это в сотне километров от Лондиниума, — отозвался Лео, решив для ориентировки назвать самый крупный ближайший город, пусть даже до него путь и не близкий.

— Разве это не земли фейри[11]? — упрямо продолжала спрашивать Бьякко, сделав шажок вперед.

— Прошу прощения, не знаю вашего имени, госпожа, но вы явно отстали от жизни. Вот уже лет пять, как в наших лесах появляются странные существа, которых мудрецы называют ёкай. Фейри сбежали.

Ушки белой лисицы вздрогнули, а хвост тревожно качнулся, после чего девушка в задумчивости прикрыла глаза.

— Хм... Благодарю тебя за вести, Леонард-сан. Это тревожные новости... Мне нужно обдумать их, — открыв глаза, Бьякко развернулась и направилась к выходу.

— Подождите, Бьякко-сенсей! — изумленно воскликнула Ями. — Что делать с человечишкой?!

— Как что? Поселить вместе с Шакко, как ее кицунэ-цуки. Мы не вправе оспаривать решения Инари-сама, какими бы необычными они ни казались, ибо без традиций мы — ничто, — важным тоном сообщила директриса и скрылась за дверью.

— Что?! — воскликнули одновременно Шакко и Ями, лишь мико выразили свое изумление скрипнувшими доспехами. Леонард вопросительно поднял бровь, не совсем понимая, в чем суть, когда речь шла о персональных понятиях зверодевушек, но раз его отправили в комнату, значит, все обошлось.

* * *

Шакко не знала, что и думать, но ее переполняли эмоции, закручиваясь в невероятный коктейль. "Инари-сама, Инари-сама! Спасибо, что избавили меня от какой-нибудь скучной нудилки-служительницы, что могла бы мне попасть" — про себя подумала лисичка, стоя возле внутреннего алтаря. Но теперь она поймала себя на мысли: а что, если теперь все будет только хуже? Ей было немного неспокойно оттого, что Лео оказался мужчиной. Конечно, Шакко была немного в курсе, зачем нужны мужчины, но они обычно такие самодовольные и нахальные... Раз в год в гостиницу при академии приезжали дзинко [12] из Северной Академии для того, чтобы заключать браки с кицунэ. Связь судеб — серьезное мероприятие, где, по-хорошему, молодые лисы общаются лишь со своими избранницами, но впечатления со стороны обычно оказывалось достаточно, чтобы не спешить лезть во всю эту... неприятность. Шакко не придумала, как еще подобное охарактеризовать, а затем слегка покраснела, застеснявшись того, о чем начала думать.

Это просто юноша, она его призвала как своего кохая [13] или, вернее, ёриката. Обычный человек, плевать на то, кто он, если он достаточно хорошо будет поддерживать ее в борьбе с ёкай, то все обойдется. Но... Ночевать в одной комнате казалось излишним.

Сглотнув, Шакко медленно направилась к своим апартаментам, по пути прощаясь с попадающимися служительницами академии. Время уже было позднее, а занятия никто не отменял, несмотря на происшествие, поэтому расслабляться некогда. Подойдя к двери, лисичка прислушалась, затем взялась за хвостик для самоуспокоения. Ушки слегка подергивались, пытаясь уловить звуки, но ничего толкового не услышали, поэтому Шакко решилась — в конце концов, не пристало ученице второго курса бояться собственной комнаты. Сдвинув в сторону дверь, Шакко сделала шаг — в полумраке обнаружилось нечто ужасное. Угловатое, белесое... Будто кто-то взял идеальный женский силуэт и изуродовал его, придав рубленые формы и убрав все лишнее сверху, зачем-то добавив внизу. Да, Шакко впервые увидела мужчину без одежды.

— Почему ты голый?! — взвизгнув, лисица закрыла лицо ладошками, но почему-то продолжила смотреть сквозь пальцы.

— Вообще-то вся моя одежда промокла, — флегматично ответил Лео, продолжая раскладывать свои вещи возле окошка. Несмотря на то, что погода была весенняя, ночью все-таки заметно холодало, и больше сил находиться в ледяной одежде у парня не нашлось, хотя и голышом тоже согреться не получалось — комната казалась совершенно дурацкой. Какие-то травяные коврики на полу, ни единой кровати, про одеяла и вовсе речи не шло, был единственный шкаф, но рыться в нем Лео не стал. Ну как не стал... Просто он был заперт на какой-то хитроумный замок.

— Ох. Тебе не выдали одежду?! — быстро осмотревшись, Шакко решила, что так оно и есть, и фыркнула. Проклятая Ями посмела не выполнить указание директора... Кто еще кому что припомнит! Улыбнувшись, лисица быстро придумала, как выйти из положения: стараясь не смотреть, она торопливо сняла сапожки и быстро прошмыгнула вглубь комнаты, к шкафу. С ноготков лисицы сорвалась искорка, дверца щелкнула, и девушка принялась рыться в недрах мебели. Сначала вытащила два футона [14], после чего достала полиэтиленовый пакет с выцветшим изображением какой-то странноватой дамы с чернющими глазами и ярко-синими губами, после чего извлекла одеяние.

— Вот, держи, оденься быстро! — скомандовала лисица, осторожно протягивая вещи и навострив ушки, но парень просто взял вещи и все.

— Благодарю, — осмотрев обновку, Лео оценил приятную тянущуюся ткань. Штаны казались слегка тесными, предназначение полосок по бокам штанин вызывало удивление, а вот потрепанная надпись была сделана на британском. Что-то вроде "Ad...s".

— Это форма атлетов из былых времен, — не без гордости сообщила Шакко, украдкой выудив из сумочки смартфон и сделав фото. Наконец-то ей удалось найти кого-то, на ком эти вещи не висели мешком.

— У тебя есть вещи старой эпохи? — на лице Лео впервые за все время проявилось подобие интереса, и Шакко возликовала.

— А то! Ты тоже о них знаешь?

— Не слишком много... Доводилось видеть лишь обломки зданий, — пожав плечами, юноша посмотрел на девушку перед собой внимательнее. — Я ведь на востоке? Мы слышали слухи о божественных воительницах, что сражаются с нечистью. Но я не думал, что вы... такие, — пригладив волосы, Лео принялся пробовать застегнуть олимпийку.

— Какие?! — возмутившись недосказанностью, Шакко даже топнула ножкой.

— Женственные. Не уверен, что вы и впрямь можете кого-то одолеть, — пожав плечами, Лео улегся прямо на пол, подложив под голову рюкзак, в котором осталась парочка вещей, чтобы не было так твердо.

— Да много ты понимаешь! Пфе! Будет нас еще ученик кузнеца учить! Сам-то много понимаешь?! — начала возмущаться Шакко, в этот момент ощущая обиду за себя и остальных лисичек, но в ответ услышала лишь тревожное сопение. — Эй!

Будто не слыша ее, парень самозабвенно дремал, но чуткие ушки уловили какие-то хрипы. Что это? Шакко мало общалась с людьми, как и другие лисицы, поэтому не могла даже сказать, нормально это или нет. Еще и прямо на полу улегся... Девушка была возмущена, но подобное можно было назвать приключением.

Тихонько разложив футон, лисица еще раз посмотрела на Лео и, закусив губу, расстегнула блузку. Следом осторожно стащила юбку через голову, чтобы не лохматить хвостик, и, оставшись в одном белье, торопливо надела милую розовую пижаму для сна, со специальной прорезью под пушистое достоинство любой кицунэ. Забравшись под покрывало, Шакко легла набок, отвернувшись к стене, и попыталась заснуть.

Сопение, сопение... Не привыкнув спать вместе с кем-то, лисица никак не могла успокоиться, ворочаясь уже минут двадцать, когда методичный звук прекратился. Отвернувшись, Шакко навострила ушки. Лео поднялся. Нужно сейчас же это остановить! Закрыв глаза, девушка сосредоточилась на выученном любой уважающей себя лисой заклинании управления кицунэ-цуки, прочитала шепотом.... Ничего. Шакко бросило в пот: это означало, что Леонардо ей не принадлежит. Нет, конечно, изначально ритуал и не подразумевал рабство или что-то столь же ужасное, просто призванная ёриката становилась соратником кицунэ, беспрекословно прислушиваясь к ее приказам в определенных пределах. Но сейчас...

Шаг.

Сглотнув, Шакко подавила в себе желание вскочить и убежать. Она храбрая лиса. Жаль, что нельзя найти сейчас поддержку в лице хвостика, человек все увидит. Но, как бы там ни было, она не собиралась рассказывать о подобной оплошности матери: если выяснится, что призыв фиктивный, ей уж точно выдадут какую-нибудь мико, и прощай, спокойная жизнь!

Шаг.

"Не-е-ет! Только подойди! Испепелю! Сожгу заживо! Улечу отсюда, мамочки!" — мысли лезли в голову одна за другой, и не было им конца. Он уже близко, совсем рядом... Сейчас... Сейчас она его уничтожит, пусть только попробует ее коснуться!

Грузно грохнувшись на пол, Леонардо лег рядом, и девушка ощутила мелкую дрожь парня, а затем рука вторженца на удивление нежно схватила хвост и положила его сверху Лео. Радостно вздохнув, парень вновь засопел, а Шакко лежала, ни жива, ни мертва, будучи просто в шоке от подобного.

* * *

— Доброе утро, — сказал Лео, как только проснулся. Шакко стояла возле окна в своей обычной одежде, но, когда она обернулась, юноша увидел, что у лисицы под глазами темные круги. — Что-то случилось?

— Ничего, — устало сказала девушка, после чего подняла одной рукой увесистый рюкзак. — Что это за камень?

Обернувшись, Лео не увидел своей рюкзака и, вздохнув, перевел взгляд на лису. Похоже, что та ушастая, что была с фиолетовыми волосами, не слишком жаловала людей, так что лишний раз даже касаться его не хотела, а эта куда любопытнее. Только вот сейчас он явно слишком далеко от учителя, а о том, можно ли будет сбыть находку где-то здесь, не узнать без помощи.

— Слушай, давай поделим поровну...

— Что это?

— Звёздный металл, — тихо ответил Лео, и у Шакко даже покачивающийся хвост замер на месте, а ушки чуть шевельнулись, словно лисичка сомневалась в услышанном.

— Серьезно?

— Более чем. Иначе стал бы я рисковать, связываясь с нуси? — ответил Лео, но Шакко пожала плечами.

— Кто ж тебя знает. Но... Как-то слишком подозрительно для простого кузнеца.

— Конечно, я был и защитником деревни, не только же ковкой заниматься, — непонимающе уточнил Лео.

— Да ладно? Не уверена, что ты и впрямь можешь кого-то одолеть! — выпалила Шакко, просто светясь от гордости.

— Так ты обиделась?

— Ни капельки. Ни капулечки,— сложив руки под грудью, лисица фыркнула и шевельнула ушками.

— Я не то имел в виду, — примирительно улыбнувшись, Лео поднялся и попытался было отобрать рюкзак, но Шакко отпрыгнула от него, прищурившись и обнажив длинные клычки. — У нас есть Рыцарский орден, сражающийся с тварями. Там состоят и женщины... Но все они будто бы сломаны жизнью, потерями товарищей, в них нет той искорки и тяги к жизни, что я заметил у вас, — каким-то слишком печальным тоном рассказал парень, но Шакко все еще слушала настороженно.

— Естественно. Мы сражаемся профессионально, не неся потери, так что немудрено, — снова фыркнув, Шакко гордо приосанилась.

— Если вы так сильны... Почему мои земляки вынуждены умирать от ваших тварей? — невесело усмехнувшись, Лео закашлялся. — Проклятье. Похоже, что я подхватил недуг...

Лисица, казалась, прослушала вторую фразу, не зная, чем парировать первую. Ведь он был прав... Но академия славилась на всю округу, и все земли Восточной Империи были под контролем, к чему тогда жалобы?

Лео закашлялся в рукав и, коснувшись своего лба тыльной стороной ладони, покачал головой.

— У вас здесь растет Tili flores [15]? Мне бы сбить жар...

— Стой-стой-стой! Не знаю, что за штука, но стой пока здесь! — всполошилась Шакко, когда Лео повернулся к двери.

— Дальше будет только хуже, — предупредил парень.

— Возможно! Не смей меня не слушаться! Так, иди сюда сейчас же и послушай! — строго сказала лисица, и парень, вздохнув, остановился, а затем подошел к ней.

— Что?

— Ты — кицунэ-цуки, уяснил? — сказала Шакко, ткнув пальчиком в грудь парня.

— Я это уже слышал, но суть ускользает.

— Мой подчиненный! Одержим частичкой духа лисы, меня, то есть!

Почесав затылок, Лео пожал плечами.

— Никто меня не загонит в рабство, даже иностранные пушистые воительницы.

— Бака [16]! Если другие узнают, что ты мне не подчиняешься, тебя.., — Шакко весьма красноречиво показала срубание головы мечом. — Ни один обычный человек не должен появляться здесь! Тебя растерзают!

— И с чего вдруг ты обо мне забеспокоилась? — внимательно выслушав, уточнил Лео.

— Действительно, никакого повода, ах-ха-ха! Еще скажи, что кому-то можешь быть любопытен, — наигранно рассмеявшись, Шакко поперхнулась, и ушки дрогнули. — В общем, ты все понял?

— Да-да... Что с металлом? — отмахнувшись и закашлявшись, Лео посмотрел на все еще удерживаемый девушкой рюкзак.

— Пока обойдешься. Я спрячу его от любопытных глаз, — уверила парня лисица и демонстративно запихнула рюкзак в шкаф, после чего легким взмахом руки наложила запирающие чары. — Скорее... Придержи свою кашлюку при себе, занятия скоро!

* * *

9. Синигами — яп. синигами, букв. "бог смерти".

10. Юрэй — призрак умершего человека в японской мифологии.

11. Фейри — в кельтской мифологии и мифологиях европейских народов, вобравших культурные кельтские традиции, общее название сверхъестественных существ.

12. Дзинко — мужской вариант кицунэ, поскольку, как правило, кицунэ считается лисой женского пола.

13. Кохай — японский термины, описывающий неформальные иерархические межличностные отношения, в данном случае обозначает "младшенького", новичка.

14. Футон — традиционная японская постельная принадлежность в виде толстого хлопчатобумажного матраца, расстилаемого на ночь для сна и убираемого утром в шкаф.

15. Tili flores — лат., цветы Липы.

16. Бака (яп. ) — самое распространённое в современном японском языке ругательство со значениями "дурак", "болван", "идиот", а также "дурашка", в уменьшительно-ласкательной форме.

Глава 2.

Лео чувствовал себя все хуже: сравнивать скорость развития недуга ему было особо не с чем, поскольку в родных краях старались всеми силами не допускать переохлаждения, а об отдельных случаях он лишь слышал. Некоторые из мыслителей связывали повышенную восприимчивость к любой хвори с туманом, порой накрывающим территорию Британского королевства на долгие дни: его природа уж точно не была связана с одной лишь погодой, а других причин, лежащих на поверхности, не находилось.

Но сейчас парню приходилось сдерживаться, пытаясь подавить кашель. Пусть Лео до конца и не разобрался в порядках, царящих в обществе лисиц, ясно было, что он сейчас, как бельмо на глазу. Повода не верить словам сопровождающей его девицы не нашлось, а там можно и разобраться получше со временем — надежды на то, что его отправят назад столь же лихо, как призвали сюда, не было. Иначе бы не слишком гостеприимная ушастая бестия с фиолетовым мехом не стала бы его терпеть, это точно.

Шакко тем временем торопливо вышагивала по коридорам, время от время поглядывая на часики. Здание Академии было весьма запутанным, выстроенным из обработанного камня, в отличие от деревянных жилых помещений и храма. Конечно, для жителей деревушек, расположившихся в низине, и просто гостей вид величественной и высокой Академии на фоне священной горы был воистину впечатляющим зрелищем, вызывающим восторг и благоговение... Но внутри это всего лишь старое здание с не слишком продуманной планировкой, поскольку место под факультеты, кафедры, лаборатории, тренировочные залы и всевозможные кабинеты выбиралось в соответствии с особыми приметами и традициями, что в итоге сказывалось на общем удобстве расположения ключевых помещений. Шакко порой казалось, что все лисы-преподаватели просто дрались за свои территории, выгрызая себе права на кабинеты в ужасной свалке, потому в итоге и получилось то, что получилось. Это была лишь фантазия, но девушке думалось, что она не так уж далека от истины.

Поскольку общее число студенток было не таким уж и большим, в столь поздний утренний час уже почти никто не попадался на пути — в отличие от лекции, практические занятия в комнатах начинались с рассветом, и подобному положению дел Шакко даже была рада. Несмотря на то, что обычно она наслаждалась создаваемым ее внешностью впечатлением, сейчас из-за ситуации с призывом ей меньше всего хотелось повышенного внимания. По этой же причине в лекционную аудиторию она зашла тихонько, стараясь особо не цокать каблучками, но остальные однокурсницы все равно дружно посмотрели в ее сторону. И сразу же прервавшийся в момент появления Шакко шепот возрос с новой силой.

Цокнув язычком, лисица поспешила к скамье за последней партой, впервые жалея о том, что сидит так далеко. Лео, вяло шагая, доплелся за ней следом и первым плюхнулся на место, располагаясь поближе к стене. Шакко же тем временем старалась делать вид, что не замечает, как остальные девушки косятся в ее сторону. Некоторые делали вид, что заняты своими делами, но их ушки уже были наготове, а хвосты тихонько шелестели от нетерпения.

Услышав величавое постукивание гэта, деревянных сандалий, Шакко постаралась не смотреть на подошедшую Генко. Черная лисица, в свою очередь, молча осмотрела Шакко с головы до ног, и, прыснув в ладошку, ехидно улыбнулась, став говорить нарочито громко:

— Ара-ара [17] ... Мы и не сомневались, чего именно ждать от Шакко-тян. Темные круги под глазами, пришла поздно... Ну все понятно.

— Это чего же это тебе понятно, Генко? — с вызовом сказала Шакко, подняв носик кверху и посмотрев на местную отличницу свысока.

Черной лисице не понравилось, что в ее имени даже суффикс опустили, и она поспешила выудить из сумочки сенсу, принявшись им обмахиваться и тем самым скрыв половину лица.

— Тц. Мужчина и бессонница... Здесь и гадать не надо, чем ты занималась ночью. Как всегда, никакого понятия о том, как должна себя вести уважающая себя кицунэ. Мрак.

— Что?! — услышав, как остальные горячо зашептались, смущенно поглядывая то на нее, то на полусонного Лео, Шакко обомлела. Ее ушки мелко задрожали, а хвостик стал выписывать восьмерки, задирая юбку. — Это твои влажные фантазии, Генко. Хотя и немудрено... На твоем месте и впрямь стоит переживать по этому поводу, вряд ли какой-то из дзинко обратит внимание на такую зубрилку, — ехидно ответила девушка, и Генко начала краснеть.

— Да как ты смеешь!?

— Он как представит, что ты даже в опочевальню с книжкой пойдешь, чтобы на месте разобраться... От смеха все желание пропадет, хи-хи.

— Получать знания не стыдно, поняла?! Бака! Сначала хотя бы сравняйся со мной, или ты только языком трепать сильна? — ткнув сложенным веером в грудь Шакко, Генко слегка подлетела на месте, а за ее спиной вместо одного хвоста оказалось сразу три: роскошные, поблескивающие от того, что шерстка была очень ухоженной, они слегка колыхались, будто от волн.

— Когда сказать нечего, только хвостами и остается меряться. Пустышка, — со смешком добавила Шакко, прищурившись.

Фыркнув, Генко резко развернулась и, топая, пошла к своему месту, а Шакко, продолжая улыбаться, села на свое. Прикрыла лицо ладошкой и грустно улыбнулась, украдкой посмотрев на свой единственный хвост. Который почему-то...

— Это тебе не тряпка, понял?! Хватить лапать почем зря! — громко зашипела Шакко, когда Лео вновь попытался прихватить белоснежный хвостик и положить себе на колени. Надув щечки, лисичка выудила из клатча гребень и принялась аккуратно расчесывать свое пушистое достоинство.

— Меня лихорадит, а у тебя он лежит без дела, — слабым голосом пробормотал Лео. — Тебя тут, похоже, не очень любят.

— Пф, плевать.

— Это печально.

— Что я плюю на них? — удивленно подняв бровь, Шакко даже расчесывать шерсть перестала, навострив ушки.

— Все вместе. Кха! — прикрыв рот, парень попытался сдержать новый порыв, но на них уже обернулись.

— Тише давай! Лепесток тебе за шиворот.., — шумно процедив сквозь зубы, Шакко постарался сесть как можно более непринужденно и недоуменно глянула на любопытных. — Что?

— Кицунэ-цуки не подвержены хворям, ты же знаешь, Шакко-сан? — миролюбиво произнесла сидящая впереди нее миниатюрная кицунэ с короткими синими волосами. — Так ведь, Сакура-тян?

— Да, Ао-сама, — почтительно улыбнувшись, ответила сидящая рядом с лисицей девушка в легких доспехах, чья прическа точь-в-точь повторяла таковую у соседки.

— Он заболел до того, как попал к нам, ясно? — буркнула Шакко, ткнув Лео в бок кулаком.

— А-а... Возможно. Благодарю за информацию, — кивнув, Ао сложила ладошки вместе и подарила сидящим за задней партой лучезарную улыбку.

От дальнейших разговоров отвлекла пришедшая преподаватель. Закутанная в мрачную юкату, строго выглядящая лисица с длинными, до бедер, волосами иссиня черного цвета, подошла к кафедре. Ее бледное лицо будто бы принадлежало статуе, чей прекрасный лик скульптор высек из мрамора, настолько красивым и одновременно безжизненным оно казалось. Легкое выражение надменности и даже презрения застыло на нем: окинув большой зал без окон взглядом, кицунэ кивнула сама себе.

— Доброе утро, мои дорогие ученицы. Или не очень доброе... С прискорбием вынуждена сообщить, что вчера наша академия получила жалобу... Без сомнения, это грустная новость, но нет ничего непоправимого, пусть даже нашей репутации нанесен ущерб, — картинно вздохнув, лисица закрыла глаза, и по ее бледной щеке скатилась жемчужинкой одинокая слеза. — Не ошибается тот, кто ничего не делает, поэтому исправить случившееся мы сможем усердным трудом и более скрупулезным принятием решений. Ничто, ни кумовство, ни некомпетентность отдельных учениц, не сможет помешать нам стать достойными кицунэ. Чтобы этого избежать, сегодня мы вновь разберем нодзути: как с ними бороться, как отслеживать, все тонкости, чтобы впредь не было случаев, когда страдают невинные, — закончив свою тираду, преподаватель щелкнула пальцами и в воздухе повисла иллюзия мерзкой здоровенной гусеницы.

— Простите, Генко-сенсей! — протянула руку черная лисица, ерзая на месте.

— Да, Генко-сан, — отозвалась преподаватель.

— Как вы считаете, хватило бы способностей любой из наших учениц, чтобы справиться с подобным ёкаем без проблем?

— Да, без сомнения. Не могу говорить за всех, но вы, Генко-сан, с легкостью бы справились.

— Спасибо за ответ, Генко-сенсей, — улыбаясь до ушей черная лисица уселась на место.

Шакко в это время прижала ушки и сидела, пригнувшись. Внутри нее закипала ярость, но сделать она ничего не могла.

— Опять что-то про тебя, судя по реакции, — прошептал Лео, рассматривая девушку.

— Угу. Это мамаша Генко. Все надеется стать во главе Академии... Актрисы, им бы в кабуки [18] выступать! — начала Шакко искренне жаловаться. — Я все правильно сделала! Нодзути могут маскироваться под монахов...

— Я знаю. Слышал, вернее, — вздохнув, Лео сдавленно кашлянул, пытаясь сделать вид, будто подавился.

Шакко не смогла скрыть свое удивление, но расспрашивать прямо посреди лекции не хотела, хотя ничего интересного для себя там не могла услышать. Просто старшая Генко постоянно поглядывала в ее сторону, поэтому стоило ввести себя поспокойнее.

Выдохнув, Лео покачал головой и тихо спросил:

— Ты же волшебная лиса. Почему не вылечишь меня?

Прищурившись, Шакко шлепнула хвостом по спине парня.

— Ты же ученик кузнеца! Скуй мне чего-нибудь!

— Мне нужны рабочее место и материалы, — ответил Лео, на что лисица победно улыбнулась.

— Вот ты и ответил.

— М-м?

— Я не умею лечить, а снадобья, как ты мог догадаться, нам особо ни к чему, — объяснила Шакко.

Лео не выдержал и снова закашлялся. Генко-сенсей замолчала и уничтожающим взглядом посмотрела на Шакко.

— Так-так. Вы осознаете, Шакко-сан, из-за чего мы вновь повторяем прописные истины? И вы имеете наглость еще и мешать? Есть ли предел вашей безответственности, безалаберности и некомпетентности?!

— Просто моему ёриката плохо! — не выдержала Шакко, придав себе максимально виноватый вид. Ее ушки прижались к голове, хвостик поник, а взгляд был опущен в пол, когда девушка встала с места. — Он захворал еще до призыва...

— Ну так идите и дайте ему снадобье! Наплевательское отношение к своему кицунэ-цуки — не меньшая провинность, чем ваша вчерашняя оплошность! Я буду вынуждена сообщить обо всем Бьякко-сенсей. Можете не возвращаться на лекцию, — прищурившись, черная лисица терпеливо ждала, огрызнётся ли ученица.

Белая лисичка была просто вне себя, и попытка придать себе образ невинной овечки развалилась на глазах. Ушки начали дрожать, на скулах заходили желваки. Но неожиданно руки Шакко коснулась другая — Лео слегка стиснул ее миниатюрную ладошку. Машинально глянув на бледного парня, девушка увидела, как он медленно качает головой в отрицательном жесте.

— Фу-у-ух. Да, я поняла. Гоменасай, — резко низко поклонившись, лисица сглотнула и в тишине пошла к выходу, а следом за ней и Леонард.

Торопливо процокав по коридору, когда дверь закрылась, Шакко подошла к расположенной далеко от аудитории двери чулана с уборочным инвентарем и, молча зайдя внутрь, захлопнула за собой дверь.

— А-а-а-а-а! Лепесточек ей в дышло! Чтоб ни шерстинки! Подлая лисятина! — раздавались приглушенные крики девушки, пока Лео стоял рядом с дверью, прислонившись лбом к холодному камню и облегченно вздыхал, украдкой улыбаясь. Он не знал, сколько лет Шакко, но было в ней что-то детское, и он не считал это плохой чертой. В его краях детям приходилось становиться взрослыми слишком рано...

После недолгого молчания, дверь чулана открылась, и Шакко вышла, как ни в чем не бывало. Отряхнув пыль с хвоста, она кивком указала в сторону винтовой лестницы, позволяющей быстро спуститься вниз, и первой направилась туда.

— Надо же, меня ты не ругала, — подал голос Лео, когда ему показалось, что пауза затянулась.

— Я просто пока не знаю, насколько нормально для вас, людей, хворать. Если только последний дурак способен подцепить что-то эдакое, то я буду сильно ругаться, — фыркнув, заявила лисица.

— Для нас — ненормально.

— О? Так хочешь, чтобы я тебя отчитала? — заинтересованно покачивая хвостом, Шакко отвернулась и цыкнула. — Вот еще! Много чести.

Леонард хотел сказать, что от недугов очень часто умирают, поэтому болеть — ненормально, но не стал, тем более что чувствовал себя не настолько плохо. Вряд ли это как-то ускорит поиски, раз уж лисы просто не слишком уделяют внимание подобному. Вместо этого он поднял другой вопрос:

— Почему она сделала акцент на посещении лекции? Разве не очевидно, что тебе не было никакого смысла слушать ее болтовню?

— Очевидно, но... Тогда я не получу монетки. А если отстранят от теории, то могут отстранить и от практики, а это еще большая потеря.., — горестно вздохнув, ответила Шакко.

— Монетки? А зачем.., — не успел юноша договорить, как Шакко подскочила к нему и с размаху ткнула пальцем в грудь, строго смотря прямо в глаза.

— Никто не должен знать, куда кицунэ тратят монетки. Уяснил? Покусаю, если будешь допытываться.

— Это что-то вроде общей тайн... Ах ты, проклятье! — отдернув руку, Лео посмотрел на розовые следы от зубов на своей ладони. — А ты не шутила...

— В таких делах не шутят. Я серьезно, Леонард! — сложив руки под грудью, Шакко не сводила взгляда.

— Понял... Можно просто Лео, — усмехнувшись, парень примирительно поднял руки вверх.

— Фыр. Ладно.

Продолжив путь, Шакко вскоре привела "пациента" к небольшому саду, разбитому на заднем дворе академии. Практически всю его территорию занимал прудик, поделенный на несколько островков, между которыми разместили компактные деревянные мостики. На каждом из островов можно было увидеть разнообразие ярких оттенков цветущих там трав, а в прозрачной воде лениво плавали бело-красные карпы, лениво открывая рот в беззвучном рыбьем разговоре.

Садик служил для разного рода экспериментов, а также позволял продавать излишки редких трав людям. Хотя сами кицунэ обходились без подобной торговли, а на содержание мико и храма обычно хватало пожертвований, весьма часто требовались дополнительные траты: например, на боевое снаряжение, которое стоило весьма много. А еще в саду росли всевозможные специи, которые использовали на кухне Академии, чтобы разнообразить блюда.

— Ой, — издав милый возглас, Шакко посмотрела на Лео и виновато прижала уши к голове. — Я забыла, что вы обязательно должны есть.

— Так вы еще и не едите? — спросил Лео, но, казалось, что он уже даже не удивлялся.

— М-м. Реже, чем люди. И вообще, ты бы мог сказать! — с укором заметила Шакко, но ее спутник вновь закашлялся. — М-дя...

— Я похож на нытика? Давай лучше с травами определимся...

Всматриваясь в дальний край пруда, который хоть и был небольшим, но мог скрыть кого-то из-за зарослей, Шакко подлетела в воздух, поспешно прикрыв себя хвостом под юбкой. Глянув вниз, она поняла, что Лео даже не пытался подглядеть, и выдохнула.

"Генко, ты бака! Наплела мне невесть что, теперь лезет в голову всякое..." — отогнав дурацкие мысли, Шакко перелетела через воду и мягко приземлилась рядом с копошащейся в траве лисичкой.

— Сестрица Шакко! — вынырнув из царства флоры, молоденькая лисица, которой по людским меркам дали бы от силы лет двенадцать, смешно зашевелила ушками, пытаясь стряхнуть пыльцу, запутавшуюся в изумрудной шерсти. Подобной промашкой сразу же воспользовался толстый шмель и, плюхнувшись на волосы кицунэ, вскоре недовольно зажужжал, когда инстинктивно дернувшееся ушко смахнуло его прочь.

— Ки-тян. У меня к тебе просьба, — ласково произнесла белая лисица, опускаясь на корточки перед низенькой девочкой. — Ой, какое у тебя красивое кимоно!

— Да! Я сама его сшила, да-да! — выпятив несуществующую грудь, Ки-тян замотала хвостиком, как радостный щеночек. — И какая же, сестренка?

— У тебя есть... Лири фурорес? Прорес? В общем, что-то от температуры людей,— недовольно взмахнув хвостом из-за того, что забыла точное название, Шакко ущипнула себя за запястье, чтоб в следующий раз неповадно было.

— О-о! Такого нет, сестрица, — прижав ушки к голове, маленькая лисичка расстроенно потупила взгляд, а ее нижняя губа задрожала.

— Ой, можешь дать что-нибудь другое! — торопливо сказала Шакко, понимая, что вскоре настрой перейдет через критическую точку и придется что-то дарить, чтобы успокоить малютку. — Мне нужно помочь кицунэ-цуки.

— М-м. Хорошо! — убежав, маленькая лисичка глухо постукивала гэта по мостику, бегая между островками, но вскоре вернулась с целым небольшим букетом. — Воть!

— Благодарю... А... Все сразу? Или как?

— Я могу сбегать и спросить у мамы! — с загоревшимися глазами заявила Ки-тян, на что Шакко поспешила схватить ее за хвостик, поскольку изумрудная кицунэ уже сорвалась с места.

— Нет-нет, я разберусь. Спасибо тебе огромное. Сейчас, — покопавшись в сумочке, Шакко извлекла небольшой шарик на палочке, с неизвестной надписью красным на желтом фоне. Этот древний деликатес было чрезвычайно сложно открыть, но вкус его был очень ярким, а полая палочка — настолько твердой, что могла применяться в хозяйстве. Где именно, Шакко не придумала, но потенциал казался огромным.

— Уи-и-и! Спасибо! — незамутнённый восторг девочки обрадовал и саму Шакко, и она, потрепав садовницу по ушкам, вновь взлетела.

Лео, ожидая возле воды, уже успел распугать всех рыбешек, и теперь просто сидел, подставив лицо солнцу, пока накрывшая его тень Шакко не прервала отдых.

— Ох ты, немало.., — приняв букет, парень принялся внимательно рассматривать растения. — Большая часть мне неизвестна, но вот эти должны немного помочь, — выбрав парочку экземпляров, Леонард задумчиво пригладил волосы. — Где нам их приготовить?

— Так ты сам умеешь? Не слишком ли для ученика кузнеца? — с подозрением сказала Шакко, но пошла по протоптанной тропинке к дороге.

— Чтобы не умереть с голоду, необязательно быть поваром. Когда живешь в лесу, глупо не поинтересоваться тем, что полезное можешь там найти, — рассказал парень, и Шакко почувствовала укол стыда. Она даже не пыталась понять, что растет у них в саду. Хотелось чем-то резко ответить в свою защиту, но Лео даже не пытался ее в чем-то обвинять, он просто шел, о чем-то размышляя.

Как только показалась дорога, Шакко осмотрелась и, отведя парня к старой развесистой сакуре, усыпанной нежно-розовыми цветочками, отдала ему клатч.

— Ты что задумала?

— За водой, едой и прочим тебе придется пойти в деревню. Нам нельзя покидать Академию во время занятий, если нет практики, а.., — развивать тему того, что у нее больной подопечный, Шакко никак не хотела. Если она вылечит его до того, как Генко нажалуется матери, то все можно будет спустить на тормозах... А иначе ее точно ограничат в свободе.

— Почему нельзя? Там опасно?

— Я склоняюсь к тому, что если люди будут все время видеть перед глазами воплощение Инари-сама, то привыкнут. Нужно держать дистанцию.

— Ясно. Но, знаешь, нам пока что достаточно всего лишь воды и какой-нибудь чашки, неужели это сейчас негде достать?

Почувствовав себя глупо, лисица попыталась сделать вид, говорящий "ну что же ты сразу не сказал", и полезла в клатч.

— Воду можем зачерпнуть из пруда, а приготовить... Это подойдет? — сказав так, будто совсем не уверена, девушка протянула свою находку Лео. Взяв ее в руки, парень внимательно присмотрелся и с подозрением глянул на лисицу.

— Это тоже вещь с прежних времен?

— А так неясно? Ты посмотри, какой материал! Твердый и легкий.

Пощупав вещицу, по размеру с легкостью умещающуюся в ладони, Лео принялся рассматривать ее со всех сторон. Поверхность пусть и была твердой, но особо прочной не казалась, а вот предназначение щели и частично торчащего из нее мягкого диска было тайной. Рядом с диском можно было увидеть бугорок с полустершейся надписью "dpi". Перевернув вещицу другой стороной, парень присвистнул и, рассмотрев написанное на британском "Open", поддел щель неподалеку ногтем.

— Как думаешь, что это? — заговорщицки зашептала Шакко, даже не пытаясь унять свой непрерывно мотыляющийся из стороны в сторону хвост.

— Сложно сказать.., — поддев странный твердый цилиндрик, Лео присмотрелся повнимательнее. — Видишь, здесь с одной стороны нарисован крест?

— О, вижу, вижу. А с другой будто бы не успели, да? — ткнув пальчиком в черточки с противоположной стороны цилиндра, Шакко широко раскрыла глаза.

— Да, и написано "ААА"... Будто крик о помощи, — задумчиво сказал Лео. — Возможно, это принадлежало древним охотникам на нечисть, и это своего рода послание тем, кто продолжит их дело?

— Ой-ей, — сглотнув, Шакко ощутила мурашки. То самое возбуждение, которое охватывало ее каждый раз, когда она касалась предметов древности, возросло с новой силой. До этого ей не с кем было делиться своими находками, а этот парень не осуждает ее, не отбирает... Замотав головой, Шакко постаралась отогнать ненужные эмоции.

— Как портативная ступка сойдет, правда, не очень удобно, но вряд ли у подобных погибшему борцу были комфортные условия, — пробормотал парень. Прочитав про себя прощальное пожелание погибшему воителю, Лео принялся толочь в находке оторванные листочки. — Нонужна все-таки чашка побольше, чтобы подогреть воды. Сделать отвар, в идеале, — добавил Лео, и Шакко, коварно улыбаясь, будто по мановению волшебной палочки выудила небольшой стаканчик. Парню оставалось только догадываться, как в такой маленькой сумочке может храниться столько всего.

— Оп-па! Не ожидал? Заодно сможешь перекусить, — всего минуту назад лисица не хотела выдавать свою находку, но теперь настроение у нее резко улучшилось, так что, покачивая хвостиком, она осторожно сорвала плотную пленку, и они вместе с Лео заглянули внутрь.

— Порошок?

— Порошок, — подтвердила девушка. — Но там было написано, что это картофель. "Просто добавь воды!"

— Какая-то магия... Я уж надеялся на снадобье, — вздохнув, Лео скептически осмотрел неопознанный стаканчик со всех сторон. — А ты сможешь подогреть воду-то?

— Пф, — украдкой вернувшись к пруду, Шакко зачерпнула воды. Решив не привлекать излишнего внимания, девушка быстро вернулась обратно к деревцу, где ожидал Лео. Лисичка сосредоточенно всмотрелась в плавающий под водой порошок: в этот момент на кончиках пальцев возник небольшой огненный шар, разместив который возле поверхности жидкости, девушка принялась шустро перемешивать "картофель" нашедшейся палочкой.

Подождав, пока варево приготовится, Лео оценивающе глянул сначала на Шакко, затем на содержимое контейнера, и, почувствовав ответственность за подобное, осторожно пошевелил палочкой месиво и облизал ее. Лицо его не выражало абсолютно ничего около минуты, за которые Шакко совсем извелась.

— Что же там?!

— Хм. Порой мне кажется, что раньше были очень суровые времена... Есть можно, но это, похоже, походный паек, вряд ли кто-то согласился бы в мирное время подобным питаться.

— Зато сохранился до сих пор. Делали на века... Это самое потрясающее. Подожди, не ешь! — быстро достав смартфон, Шакко быстро сделала несколько фотографий еды, потом сфотографировалась сама на ее фоне, и под конец решила добавить снимок Лео.

— Эта вещица... Не хочешь же ты сказать, что она работает? — скептически спросил Лео, продолжая уплетать картошку, но, увидев, как Шакко показала ему запечатленный момент времени, чуть не поперхнулся. — Как?!

— Цукумогами [19], — с гордостью ответила кицунэ. — Если тебе это о чем-то говорит, конечно.

— Ох ты ж, хитро.., — одобрительно закивав, Лео поспешил прикончить еду, после чего ссыпал в чашку мелкие корешки, залил водой и попросил Шакко еще раз все подогреть, на этот раз долго. Лисица, всеми силами пытаясь показать, насколько ей скучно, сидела на корточках и грела жидкость, пока Лео заканчивал толочь листочки.

— Спасибо, — подув на отвар, парень положил получившееся месиво в рот и шустро запил, сморщившись так, будто пробует что-то невероятно мерзкое.

— Все, тебе уже лучше?! — радостно подпрыгнув, Шакко нетерпеливо покачивала хвостиком, всматриваясь в лицо своего спутника.

— Полагаю, что температура спадет в течение часа, если все верно, — произнес Лео. — Но... Не знаю, есть ли у вас тут снадобья древних?

— Ты о чем? — заинтересованно навострив ушки, Шакко вся превратилась во внимание.

— Обычно это небольшие флакончики из стекла, закрытые металлом, — объяснил Лео, показывая примерный размер. — Их смешивают с солями фейри для усиления эффекта и вкалывают в тело.

— Вкалывают? Холодным оружием? — ужаснувшись, Шакко даже поежилась.

— Есть такие старые вещицы, водосборник цилиндрической формы с поршнем и иглой. Вот с помощью них, но все это можно найти обычно лишь в лавках целителей. Мне пару раз доводилось видеть подобные в Лондиниуме, но в Ордене рассказывали, что средство очень эффективное, — объяснил Леонард, вздохнув.

Лисица вскочила и, ткнув пальцем в парня, качнула хвостом.

— Ха! Я так и думала, что для ученика кузнеца твоих знаний слишком много! Кто же ты?

— Я уже говорил, — пожав плечами, Лео сел на траву и откинулся назад, оперевшись на руки и чувствуя, как его прошибает пот. — Просто свой заработок я тратил на обучение фехтованию, а часть знаний дали в Ордене, как и всем, кто защищает деревушки, — было ясно, что лисица явно не отстанет, если продолжать прикидываться простым прямолинейным детиной, поэтому Лео решил чуть больше выложить о себе.

— Хм... То есть, ты все-таки можешь ножиком махать, да? Почему проиграл нуси? — продолжила свой строгий расспрос Шакко.

— Тень попала на воду. Я не рассчитывал с ним сражаться, — невесело усмехнувшись, Лео посмотрел на довольную лисицу.

— А проточная вода? Мост?

— Да, я все это учел. Знал, что он там, но подвела случайность, — слегка раздраженно ответил Лео. — Что за интерес?

— Если все именно так, то... Хи-хи-хи, монетки! — потирая руки с торжествующей мордашкой, девушка запнулась, поймав взгляд парня. — Даже не думай... Вижу по глазам. Кусну!

— Ты собралась продать меня, что ли? Что за странное выражение лица?

— Нет. И что не так с лицом? — надув щечки, Шакко фыркнула. — Если ты правда не хуже этих напыщенных мико, то ветер переменится... Но сначала надо тебя вылечить.

Пожав плечами, Лео не стал спорить, просто старался кашлять потише весь тот недолгий путь, что они добирались до валунов, расположенных недалеко от дороги, настолько больших, что можно было скрыть кого-нибудь от любопытных глаз. Стоило Лео залиться в приступе, отвлекшись, как раздался тихий хлопок: на траве рядом лежала одежда Шакко, а среди нее стояла рыжая лиса.

— О? Погоди-ка...

— Да-да, собери аккуратно, — прозвучал в голове парня голос его спутницы. — Если хоть что-то помнется... Так кусать даже проще! — нахально покачивая хвостом, животное прыгнуло на плечи Лео и, скользнув под ворот олимпийки, принялось устраиваться поудобнее, пока не высунуло мордочку сквозь воротник. — Чем-то пахнет.

— А у нас было время принять ванную?

— Фу-у-у! — высунув язык, лиса покачала головой. — Давай скорее с этим закончим... Можно попробовать спросить про снадобье у кое-кого.

Сложив вещи в уже знакомый пакет со странной девицей, Лео торопливо пошел вперед, придерживая забравшуюся к нему за шиворот лису.

* * *

17. Ара-ара — яп. Ой-ой

18. Кабуки — один из видов традиционного театра Японии

19. Цукумогами — класс японских волшебных существ, которые получаются из артефактов при достижении ими определенного возраста (ориентировочно — 100 лет) или в результате попадания оных в некую ситуацию. Если коротко — ожившие вещи.

Глава 3.

Дорога казалась пыльной и неухоженной, что точно не создавало впечатление о ее частом использовании, как это можно было бы предположить в отношении главного пути в Академию. Лео это немного настораживало, но для себя он выбрал в качестве варианта отговорку: кицунэ вполне могли просто летать, а дорога использовалась лишь для телег, перевозящих крупногабаритные грузы. Но реальность подкинула другую отгадку: сделав еще один шаг по пыли, Лео изумленно заморгал, поскольку оказался в тени деревьев. Обернувшись, парень увидел большую красную арку специфической формы: скорее это были ворота без, собственно, врат, выкрашенные в красный цвет, в верхней части которых находилось две перекладины. Тем не менее, воздух внутри арки слегка мерцал, окрашивая покинутую территорию в мягкие пастельные тона.

— Если ты так будешь разглядывать каждую торию, мы точно не успеем, — недовольным тоном передала Шакко, заерзав под олимпийкой парня. — Скорее!

Вместо пыльной дороги, плавно спускающейся с холма, возникло множество аккуратных ухоженных ступеней, некоторые из которых, как и в самом начале пути, также проходили под сводами торий, пусть и меньшего размера. По обеим сторонам дороги плавно покачивали ветвями разнообразные деревья, среди которых особенно выделялись все еще цветущие сакуры: нежно-розовые лепестки, медленно порхая, кружили в воздухе, но ни один из них не падал на ступени. Как только на нос высунувшей мордочку лисы опустился лепесток, Шакко чихнула и, заворчав, задрала голову, нетерпеливо шевеля ушками.

— Иду, иду.., — покачав головой, Лео начал быстро спускаться, слегка поежившись от щекочущих его шею шерстинок. После долгих тренировок подобная беготня даже во время болезни давалась легко, но парень немного медлил, стараясь рассмотреть окружение получше. На то было несколько причин: как простое любопытство, так и попытка понять, как все устроено на Востоке. Несмотря на то, что общие знания о ёкай Лео почерпнул из лекций Ордена, где мудрецы делились знаниями, которые они успели получить от фейри, зачастую приходилось закреплять подобное в прямом столкновении с нечистью, поэтому подмечать окружение было крайне полезным навыком.

Когда начало казаться, что лестница никогда не закончится, показалась последняя тория, мерцающая так же, как и первая — промчавшись сквозь нее, Лео очутился у такой же пыльной дороги, которую недавно покинул, только она уже была у подножия огромного холма. Отойдя чуть дальше, парень увидел, что весь заросший склон исчерчивает будто бы нарисованная лестница с арками, а в самом верху, окутанная гигантским облаком, виднеется Академия, отражая яркие лучи почти уже полуденного солнца.

— Так, теперь... Вот туда, прямо, прямо... В общем, я расскажу, — сообщила Шакко. — Только не надо щеголять так, будто ты тут свой. Быстренько, не привлекая внимания, ага?

— Угу, — уже немного устав от всех этих тайн, Лео вздохнул, закашлялся, и вскоре поспешил к виднеющейся невдалеке деревушке.

Множество низких зданий, выполненных в восточном стиле: парню казалось удивительным, как можно вообще спокойно жить в чем-то, что хотя бы не сколочено из прочных бревен, но лезть со своим мнением не спешил, хотя домишки не внушали доверия. Однако стоило пройти чуть дальше, как Лео увидел куда более впечатляющие домики: с крутой треугольной крышей, невольно создающей ассоциации со сложенными в молитве руками, попадающиеся тут и там среди более простых деревянных строений, и даже несколько каменных. Вокруг них яркими зелеными пятнами росли какие-то заросли, а чуть дальше, вдалеке, виднелся окружающий деревушку лес.

Вопреки предупреждению Шакко, местные жители куда больше были заняты своими делами, чем обращали внимание на прохожих. Те немногие путники, которых Лео встретил, несли поклажу или везли что-то на тележках, а несколько жителей домов, которых парень заметил на верандах, были заняты работой. Кто-то обрабатывал деревянные заготовки, в которых легко угадывались гэта, кто-то занимался приготовлением пищи, и даже через открытые окна можно было услышать не праздный смех, а, к примеру, мерное постукивание веретена ткацкого станка. Подобная работоспособность приятно удивила Лео, и он, невольно зауважав местных сильнее, почти что расстроился, когда выяснилось, что Шакко привела его на задний двор какого-то дешевого питейного заведения, возле которого дрыхло несколько пьянчуг.

Пройдя мимо пахнущих совсем уже прокисшей брагой бочек, парень осторожно постучал в неказистую дверь и, не услышав ответа, дернул за ручку: раздавшийся скрип, при желании, можно было услышать даже в Академии, но Лео лишь сморщился и вошел в полумрак помещения, пропахшего начавшей подгнивать травой и перегаром.

— Оу, детка, я тебя ждал, — бархатный бас принадлежал стройному парню, облаченному в расстегнутую рубашку странного кроя, позволяющую разглядеть кубики на прессе. Да и штаны у незнакомца поражали своим видом: несмотря на то, что на уровне коленей и бедер они превратились в хлам, отчего выглядели так, будто их драла кошка, на вид материал выглядел очень прочным. Довершала образ густая грива черно-белых волос, прикрытая необычной шляпой с полями, в которой были сделаны прорези под высокие лисьи уши.

Лео окинул незнакомца беглым взглядом, почувствовав неприятное раздражение, причину которого он не сразу смог вычленить. Наверное, всему виной то, что незнакомый смазливый юноша вот так нахально обращается к сопровождающей парня даме. И хотя Лео даже не задумывался о том, чтобы вдруг начать крутить роман с ёкаем, сама ситуация все равно вызывала раздражение, и это его сбивало с мыслей.

Шакко, заерзав, выпрыгнула из своей укрытия и, обежав оказавшуюся крохотной комнатку по кругу, вернулась к Лео. Выдернув зубами пакет из руки парня, лисица нырнула внутрь и стала громко шуршать. Раздался хлопок, и спустя пару секунд девушка возникла перед парнями в облачке дыма, очутившись в своем обычном облачении — только пакет с головы сняла, ну и сразу же начала чихать.

— Давай без этих твоих штучек, а? — вяло протянула Шакко, достав из клатча зеркальце и принявшись приводить прическу в порядок. — Я по делу.

— Оу, да. У меня тоже есть к тебе дело. Оно очень большое, если ты понимаешь, о чем я, — подмигнув, лис похлопал штаны в области паха, и Лео, бросив взгляд, постарался скрыть удивление: оказалось, что дзинко и впрямь есть что показать, судя по натянувшейся ткани.

"Вот ублюдок", — подумал Лео, переводя взгляд между незнакомцем и Шакко. Стоит ли вмешаться? Если он и впрямь ее любовник, то... Будет неприятная ситуация. А если нет, то все равно надо попробовать поставить зарвавшегося лиса на место.

— А ты знаешь, давай. Покажи себя, Ясухиро-сан. Но я.., — облизнув губы, Шакко скрыла нижнюю половину лица за кончиком хвоста, обняв его, как подушку, — не готова вот так сразу, свой первый раз... Давай хотя бы выпьем?

— Да! Да-да-да! Сакэ! Всем сакэ по такому поводу! — оживившись, лис выудил из кармана мешочек с монетами и, потрясая им у себя перед лицом, подмигнул Шакко. — Но с тобой какой-то молодой человек, красавица.

— Это мой кицунэ-цуки. Он не помешает, — хихикнув, Шакко отмахнулась от Лео.

— Тогда, может, он хотя бы выпивку купит, а? — качнув головой, лис протянул деньги, но Лео не стронулся с места.

— Я не позволю. В грязной комнатушке, среди вони... Это недостойно мужчины предлагать что-либо даме в таких условиях, — твердо произнес парень, с вызовом глянув на лиса. Но тот, вместо того, чтобы остро среагировать, добродушно рассмеялся, пальцем указывая на составленные в углу кувшины.

— Лео, правда, принеси выпить, — попросила Шакко, строго глянув на парня из-за хвостика, который прикрыл уже все лицо. — Тебе же не сложно?

— Я был о тебе лучшего мнения, — бросил парень и, выхватив кошель, скрылся за дверью.

Забегаловка в столь ранний час практически пустовала, поэтому ждать долго не пришлось: морщинистый старик, представившийся хозяином заведения, долго изучал деньги и даже пробовал их на зуб, но все-таки принял и торопливо налил сакэ в кувшины.

За эти минуты, показавшиеся чересчур долгими, Лео чего только не успел себе надумать, даже хлопнул по лбу себя разок, осознав, что из-за того, что после отвара и перетертых трав ему немного полегчало, он даже в итоге забылся, зачем они пришли в деревушку. Если именно из-за лекарства, то готовность Шакко... Поражала. Лео не слишком в это верил, но неужели она настолько за него переживает? Казалось глупостью. Скорее, это из-за того, что ей самой выгодно то, что он останется фальшивым помощником, да и, если перевернуть саму ситуацию... Если бы Леонарду для спасения знакомого человека предложили "пожертвовать собой", уединившись с красивой девушкой, это тяжело воспринимать, как нечто ужасное, пусть даже для женщин подобное является куда более личным. Но то, что парень сказал лисе напоследок, все-таки стоило бы исправить, какой бы ни была причина ее поступка.

Вздохнув, Лео взял напиток и пошел к комнате, выйдя через главный вход и дойдя до заднего двора, открыл дверь... Вроде бы ничего не произошло с того момента, как он ушел.

Лис, увидев Лео, бросился к нему и отобрал кувшины, торопливо выудил откуда-то из кучи мусора чашку и, отлив в нее самую малость, предназначенную Шакко, сам жадно припал к горлу кувшина, поглощая выпивку с такой жадностью, что у него начали течь струйки по бокам рта, увлажняя рубашку, а затем и штаны.

Прошли считанные секунды: Шакко, выждав, резко сорвалась с места и, сбив с головы лиса шапку, отклеила с волос большой зеленый лист. Ясухиро даже не обратил на это происшествие внимания, но Лео с удивлением отметил, как тело лиса меняется. Накачанный живот превращается в сытое брюшко, еле прикрытое рубахой, лисьи уши сменились на енотьи, а окраска волос стала коричневой, как и густые волосы на пупке. Штаны начали натягиваться, но Лео не хотелось даже думать, что это наполняет их...

— Тануки[20], — объявила Шакко шепотом, приблизившись к Лео и всмотревшись в его глаза. — Но я запомнила твой взгляд и тон.

— Извини.

— Ничего страшного, — кокетливо улыбнувшись, Шакко рассмеялась и, развернувшись, пощекотала подбородок Лео хвостом. — Ясухиро-сан не так уж и плох, но эти его причуды...

— Ох, е. А! Шакко-тян! А я смотрю, какая-то красавица идет, а это ты. Топ-топ-топ, и зашла, дай, думаю, напою сакэ, — расплывшись в пьяной улыбке, тануки смачно рыгнул и погладил себя по животу. — Слушай, человек, отличная выпивка! Я приношу счастье, выпей со мной! Спорим на что-нибудь? У меня есть еще немножко финансов, — ехидно подмигнув, Ясухиро выудил из кармана еще один мешочек с монетами, но Шакко будто бы нечаянно качнула хвостом, и деньги рассыпались по полу, превратившись в подвядшие листья какого-то дерева.

— Как-нибудь потом, — нейтрально произнес Лео, не зная, как реагировать.

— Давай уж к делу, Ясухиро-сан, успеешь еще накидаться! — надув щечки, кицунэ полезла в сумочку и, глянув украдкой на Лео, что-то извлекла.

— А-а, монетка, — не успев договорить, тануки захныкал, схватившись за укушенную руку. Хищно зыркнув на отвернувшегося Лео, Шакко кивнула сама себе, прошептав "Разумный выбор".

— Мне нужна вещица древних. Конкретная. Снадобье и, м-м, средство для его введения, — объяснила лисичка, подробно повторив описания Лео. Тануки понимающе кивал, став выглядеть серьезнее, если не считать того, что продолжал дуть на руку, как на слишком горячий суп.

— Красавица, тебе расскажу без секретов, я о таком слышал, — бодро начав, Ясухиро замолчал, будто бы что-то оценивая. — М-м. Фр-фр-фр, кто-то шепчет на ухо старине Ясухиро, не могу так просто рассказать, ох, не могу! — шевельнув ухом, толстяк устроился поудобнее прямо на полу и привалился спиной к стенке, радостно улыбаясь.

— И?

— Опасно.

— В каком плане? — похоже, Шакко была удивлена.

— Ой... Я уже немолод, память подводит, девочка, — закашлявшись, тануки горестно взглянул на дно опустевшего кувшина. — Как тебя зовут, доченька?

— Мы тебя уже напоили вдоволь! — воскликнула Шакко. — Вымогатель! Я сколько у тебя всего купила?! А ну вспоминай, неблагодарный ты барсук-переросток!

— Зачем грубить, просто временная проблема с мыслями, ик! — обиженно погладив свой заляпанный листвой хвост, тануки горестно вздохнул, продолжив собирать пальцем капельки с горлышка. — Хм. Что-то порой вспоминается, но что... Без своего листочка не могу вспомнить, — продолжил капризничать Ясухиро. — И счастье я приношу! Да-да!

Швырнув отобранное, Шакко терпеливо ждала, пока тануки нацепит пропажу обратно, но попытка придать себе форму дзинко не удалась — кроме того, что шерсть на ушах слегка потемнела, ничего не изменилось, а Лео вообще показалось, будто тануки вдруг стало слишком лень это делать.

— Так вот! — приободрившись, будто до этого рассказывал без пауз долгую историю, Ясухиро слил предложенное ранее Шакко сакэ к себе в глотку и принялся за второй кувшин. — Если б ты пришла пару дней назад, я бы что-то попробовал достать. А сейчас.., — произнеся слово такой интонацией, будто оно объясняло вообще все секреты мироздания, тануки присосался к выпивке и не стал говорить, пока кувшин не опустел. Штаны все-таки лопнули, и Лео поспешил набросить на пугающую наготу ёкая лежащее неподалеку покрывало, хотя Шакко, казалось, подобное не беспокоило.

— Так что, черт возьми?! — уже не выдержал и парень.

— А... Да. Фьють! — ёкай прочертил в воображаемом небе широкую дугу. — Вчера, говорят, звезды упали с небес. Или одна? В районе Осорэдзен [21], ага-ага.

— Страшная гора? Это же.., — ушки Шакко обеспокоенно дрогнули.

— Кхргх! — сделав вид, будто вдруг умер, Ясухиро высунул язык и завалился набок. — Территория Культа Синигами, да, — улыбнувшись, тануки внезапно "ожил", перевернул кувшин вверх дном и, удерживая его над собой, принялся ловить капли. — Но это не просто символ, для них так уж точно. Никакого житья простым дельцам, миролюбивым тануки!

— Что ты имеешь в виду? — новость об упавшей звезде встревожила Лео. Конечно, звезды падают часто, но так, чтобы найти их потом, да еще и в один день...

— Они опять активизировались, так что сейчас лучше тебе свой красивый носик не совать к мародерам. Вот и я здесь сижу, посиживаю, а дело стоит, — разведя руками, тануки в задумчивости постучал по пузу пальцами, поглядывая на пустую посуду. — Может, купишь хоть то, что есть? Бизнес простаивает, дорогая! Смотри!

Из воздуха возникла длинная объемная подушка, на которой можно было разглядеть древнее искусство. Юная девушка, изображенная на одной стороне, частично разоблачилась, с румянцем поглядывая на невольного зрителя, а вторая сторона изображала ту же девушку, только со спины.

Лео отвел взгляд, а Шакко продолжила разглядывать с интересом, пока Ясухиро раскрыл рот:

— Подозреваю, что это дух сребролюбивой куртизанки, заключенный в постельную принадлежность. Древние находили отличные способы отомстить тем, кто не способен жить честно, — поглаживая картинку полуобнаженной девушки, начал рассказывать тануки. — Нам попадались комнаты могущественных магов, заключивших души десятков, а то и сотен неверных дам! Их тела обратились в твердую миниатюрную форму, а вечность обрекла на бессменное существование в неприличных позах на потеху публике. А уж сколько откровенного искусства в древних скрижалях...

— Проклятье Вай Фу, из земель Акихабара [22], — со знанием дела объявила Шакко. — Слушай, я пока что не возьму. Негде такое спрятать.

— Только для тебя и приберегу, ненаглядная Шакко-тян! Только для тебя, знай мою доброту! — убрав подушку, тануки стал кланяться до тех пор, пока из-за двери не раздались крики:

— Ясухиро! Будь ты проклят, опять послал кого-то расплачиваться листьями! Клянусь, я пожалуюсь благочестивым служительницам Инари-сама и они изгонят тебя с наших земель! Попомни мои слова! — похоже, что гневался хозяин питейного заведения.

— Знаешь, а мне что-то расхотелось брать, — зевнув, Шакко обернулась лисой и запрыгнула на плечи Лео.

— Я могу отдать и даром! В счет нашей дружбы! — начав потеть, тануки торопливо спрятал кувшины и поспешил поправить листочек на голове, но превратиться все никак не получалось. — Кья-я-я! Я в неглиже! Не смей входить, негодник, никаких тануки здесь нет! — голос ёкая стал очень тоненьким, будто у маленькой девочки, что очень не вязалось с его грузной фигурой.

— Хм... Нет. Будешь знать, как неприличные предложения девушкам предлагать в таком-то свинарнике, — ответила лисица и, когда Лео спрятал вещи, нырнула под олимпийку.

Не успел Лео и глазом моргнуть, как вместе с Шакко и ее пакетом уже стоял чуть в стороне от забегаловки, где с хрустом дверь все-таки поддалась. Что произошло с Ясухиро, узнавать ребята не стали, поспешив отойти подальше.

— Уф. А времени-то сколько уже! Лео, бегом-бегом! — ахнула лисичка, и парень постарался ускориться, хотя и спросил:

— Ты ведь меня сейчас перенесла?

Возникла пауза, а затем парень ощутил, как лиса ворочается у него за пазухой.

— И... Допустим. Это не значит, что я всесильна, такой вариант устроит?

— Хотелось бы знать заранее, на что ты способна, если речь вдруг зайдет о борьбе с ёкай, — с нажимом сказал Лео, но Шакко молчала. — Я ведь все правильно понял? Лекарство мы не найдем?

— Ясухиро ближайший связной мародеров... Он слишком прямолинеен и даже наивен, чтобы скрыть нужную вещь, — ответила лисичка. — С тобой все будет хорошо, если пока что ограничиться травами? Ты вроде реже кашляешь, и жара нет.

— Если это туманный недуг, то вряд ли обойдется, — почесав нос, Лео выдохнул и услышал сипение в легких, да и лисичка вздрогнула, уловив этот страшный звук.

Не став спрашивать о подробностях, Шакко свернулась калачиком, прижавшись к парню так, будто могла бы исцелить его только этим.

— Если мы успеем, то нам не влетит, и меня отпустят на практику. Тогда постараемся выяснить побольше... Ой!

— Что?

Фыркнув, лисичка опять заерзала.

— Я совсем забыла... Давай быстрее!

К этому моменту быстрый бег Лео вывел их на вершину огромной лестницы, но, судя по тому, что парень даже не запыхался, Лео предполагал, что Шакко украдкой их перемещала в пространстве — среди одинаковых ступенек и торий это было тяжело заметить.

Облачившись в свою одежду, кицунэ поспешила в сторону главного здания академии, и, когда забежала внутрь, то почти сразу же столкнулась с фиолетововолосой кицунэ.

— Гоменасай!

— О? Шакко-сан, кто бы сомневался, что вы прогуливаете занятия, — Ями-сенсей расплылась в настолько довольной улыбке, что при виде подобной любому стало бы страшно. — Дайте-ка подумать... Может, отстранение от сегодняшней практики вас немного отрезвит, как считаете? — коварно произнесла лисица, от удовольствия став быстро покачивать хвостом.

Закусив губу, Шакко стиснула кулачки.

— Я хочу пойти.

— Серьезно? Где один прогул, там и второй. Может, ваш кицунэ-цуки вам не подходит, как считаете? Мико должны дисциплинировать своих сюрьо, не напрямую, конечно. Они — как домашний зверек, учат ответственности и порядку, — принялась лекторским тоном объяснять лисица, пока Лео стоял в стороне.

— Благодарю вас за урок, Ями-сенсей, — постаравшись скрыть раздражение, ответила Шакко. — Я...

— Отстранены? Да, без сомнения. Боюсь, что ваша безалаберность будет пагубно действовать на прочих учениц, поэтому...

— Нет, она пойдет на практику, — возникнув будто бы из ниоткуда, безапелляционным тоном сказала Бьякко. — Шакко-сан, сейчас же закрой ушки, — подождав, пока дочь прижмет уши к голове ладошками, Бьякко продолжила. — Я не оспариваю ваши методы преподавания, Ями-сан, но не допуская учениц до занятия, вы разовьете у них что угодно, но точно не дисциплину. И это ваше опасение... Неужели вы боитесь не справиться с обязанностями? — лениво обмахиваясь сэнсу, продолжила говорить директриса со стальными нотками в голосе. Не выдержав натиска, Ями прижала ушки к голове и поклонилась.

— Гоменасай! Я поняла, Бьякко-сенсей. Гоменасай, гоменасай! Простите за дерзость, но это ведь не связано с тем, что она ваша...

Схлопотав веером промеж ушек, Ями обиженно качнула хвостом и потерла место удара.

— Если бы вы вместо вашей импульсивной попытки подловить Шакко-сан пришли бы на собрание учителей, не ссылаясь на фиктивную занятость, то знали бы, о чем речь. Родственные связи здесь абсолютно ни при чем! Сейчас же в мой кабинет!

Обе лисы внезапно исчезли, и тогда Шакко позволила смятым ушкам выпрямиться, тут же бросившись к Лео.

— О чем они говорили?!

— Хм. А это нормально, что они позволили мне слушать? — сначала поинтересовался Лео, недоуменно смотря на то место, где недавно стояли кицунэ.

Шакко махнула рукой, после чего осторожно встала на носочки и потянулась к уху парня.

— Они считают, что ты кицунэ-цуки. Чужие сюрью не могут отдавать приказа моему ёриката, а связанные договором помощники не выкладывают разговоры вышестоящих лис своей начальнице.

— То есть, ты хочешь нарушить правила? — тихо спросил Лео.

— Ой, не начинай! Тебе жить надоело? Я ведь уже рассказывала, — Шакко вновь красноречиво провела пальцем по шее, нетерпеливо покачивая хвостом, и Лео сдался.

После того, как лисичка его выслушала, ее настроение оказалось смешанным.

— Если мой кицунэ-цуки придёт на занятие в зал без снаряжения, то это опять штраф...

— Почему я не удивлен, что у тебя его нет? — оперевшись на стену, парень сложил руки на груди.

— Ну... Я как бы не рассчитывала на кицунэ-цуки, поэтому не откладывала на покупку снаряжения. Нет, это не те монетки, можешь успокоиться! — заметив, как Лео напрягся, Шакко замотала руками перед собой. — Это обычные местные деньги! Их дают за общественно, э, полезные дела, вроде ухаживания за садом, как это делает Ки-тян.

— А, так там была еще лисичка? Я-то подумал, что ты разбираешься в растениях, — со смешком сказал Лео, после чего почесал затылок. — Ладно, и что в итоге? Неужели совсем ничего не выдадут за просто так?

— Можно посмотреть... Но сначала я все-таки попробую найти хоть что-нибудь у себя, — растерянно произнесла лисичка, взмахом руки зовя Лео с собой.

Спустя десяток долгих минут, за время которых им не раз попадались кицунэ, прожигающие новичка любопытными взглядами, Шакко вернулась к своей комнате и открыла дверь. Подойдя к шкафу, она обернулась, позвала Лео и, когда тот закрыл за собой, использовала отпирающее заклинание.

— Погоди здесь, я быс...тро, — внезапно замерев возле шкафа, Шакко захлопнула дверцу и пробежалась по всей комнате, рассматривая пол.

— Что-то не так?

Молча закончив бегать, Шакко вернулась обратно к шкафу и распахнула дверцу, после чего нагнулась и принялась рыться в каком-то хламе, что находился внутри. Лео невольно глянул на то, как ее мини-юбка раскачивается каждый раз, когда хвост ходит из стороны в сторону, но все же отвел взгляд, покачав головой. Они все-таки ёкай... Красивые, но опасные. Но юбка ей чертовски шла, этого не отнять.

Шумно сглотнув, девушка помахала рукой, и Лео подошел ближе, заглядывая вместе с Шакко внутрь: на дне шкафа образовалось отверстие, удивительно похожее на размеры звездного камня, но сам камень куда-то исчез — остались лишь следы на полу.

* * *

20. Тануки — традиционные японские звери-оборотни, символизирующие счастье и благополучие. Обычно описываются в виде енотовидных собак.

21. Осорэдзен — измененное название Осорэдзан, фестиваля в районе горы Осорэ. Местность долгое время считалась священной, утверждали, что здесь живые могут встречаться с ушедшими в мир иной.

22. Акихабара — квартал в Тиёде, специальном районе Токио. В районе Акихабара можно найти много аниме-магазинов и ресторанов/клубов для фанатов аниме и манги.

Глава 4.

В комнате на двенадцать татами [23] практически не было места: довольно громоздкий низенький столик из тёмного дерева остался стоять в стороне, а большую часть свободного пространства занимали преподаватели-кицунэ, практически не мигая смотрящие на Бьякко. Появившись совсем недавно вместе с Ями, она отошла в сторонку и молча взяла кисэру — длинную курительную трубку с полметра длиной, украшенную несколькими бриллиантами, отчего вещица искрила от падения малейших лучиков света.

Медленно наполнив кисэру табаком, лисица вызвала крохотный огонек на ногте, чтобы поджечь, и, втянув дым, вальяжно выдохнула, окидывая взглядом замерших кицунэ, к которым присоединилась Ями.

— Как я уже говорила, сегодняшняя практика невероятно важна, и не имеет значения, как вы к этому относитесь, — строго произнесла Бьякко. — Я даже не прошу, я приказываю вам со всей тщательностью проверить результаты наших учениц и сообщить их мне сегодня же, — увидев, как Ями собирается что-то спросить, Бьякко вздохнула, втянула дым и, после короткой паузы, продолжила. — Практика заключается в свободном поиске и уничтожении ёкай на ближайших территориях.

Казалось, что даже те кицунэ, что уже присутствовали, вновь слегка вздрогнули.

— Но...

— Вам что-то неясно? — резко отозвалась Бьякко, прервав начавшую говорить Ями. — Да, мы продолжим выполнять просьбы людей, ибо такова воля Инари-сама, но я считаю, что произошедшее недавно — знак. К тому же, у нас достаточно студенток, чтобы начать расширение территории, несмотря на угрозу Культа, в этом мы сможем опередить Северную Академию дзинко, — прищурившись, белая лисица раздраженно качнула хвостом.

— Гоменасай, Бьякко-сенсей, — упав на колени, Ями подняла взгляда. — Неужели все это из-за человечишки?!

Хотя высказалась одна Ями, по вздрогнувшим ушкам было заметно, что были и другие сторонники подобного, просто не решившиеся озвучить такие мысли вслух.

— Вы много берете на себя, Ями-сан, — процедила сквозь зубы Бьякко, шумно вдохнув дым и выпустив его тонкой струйкой. — Мико — тоже просто люди, но это не означает, что мы смотрим на них с пренебрежением. Любое проявление воли Инари-сама стоит того, чтобы относится к нему с уважением. Или вы намекаете на то, что ками-сама[24] могут ошибаться?

— Нет! Гоменасай! Гоменасай! — припав к полу, Ями прижала ушки и выждала паузу, пока Бьякко не разрешила ей подняться. — Но, позвольте все же сказать... Мы ведь не исследовали инцидент со всей тщательностью!

— Здесь вы правы. Чика-сан, поведайте нам свои размышления, — Бьякко обратилась к худенькой лисице в маленьких очочках, чьи бирюзовые волосы были уложены в большой пучок за ушками.

— Хай[25]! Бьякко-сенсей, это такая честь, поделиться с вами своими знаниями, — запинаясь, девушка выудила из сумочки плотно скрученный свиток и, сначала чуть не уронив его, поправила очки и трясущимися руками взялась за бумагу, исписанную красивыми размашистыми иероглифами.

Все присутствующие лисички молча смотрели на то, как девушка изучает написанное, и, как только Бьякко кашлянула, заодно выбивая пепел из кисэру, Чика очнулась.

— С-согласно древним традициям, каждая из служительниц Инари-сама рано или поздно призывает себе кицунэ-цуки. Созданный божественной связью союз сюрьо и ёриката считается нерушимым и плодотворным...

— Кхм. Мы это знаем, Чика-сан. Чуть ближе к теме, пожалуйста, — мягко произнесла Бьякко, вновь поджигая табак.

— Гоменасай! Это... Всегда в качестве кицунэ-цуки призывается достойный боец, способный с гордостью нести волю Инари-сама на окружающие земли, высекая своим благословенным клинком недостойных существования ёкай и прочих существ, отравляющих земли ками-сама, — слегка дрожащим голосом прочитала Чика-сан. — Поскольку на землях Восточной Империи самыми лучшими бойцами по праву считаются мико храмов Инари-сама, сам факт призыва именно мико считался непреложным, но не каждая служительница подходит под критерии. Ее помыслы должны быть чисты, навыки владения оружием не вызывать сомнения, а сам клинок представлять собой прекрасный образчик кузнечной мысли, способный справиться с любым противником, — высунув язычок, лисица глубоко вдохнула, поскольку умудрилась все протараторить на одном дыхании.

Бьякко цокнула языком, и, обведя всех кончиком трубки и оставив тем самым дымчатый след, шевельнула ушками.

— Прошу, высказывайтесь.

— Он просто ученик кузнеца! — упрямо заявила Ями. — Это какое-то недоразумение... Еще и мужчина!

— Однако он знает о ёкай, что позволяет нам только догадываться о том, каков масштаб распространения этих опасных существ, — сообщила Бьякко. — Мы можем с легкостью отсеять не столь важные сейчас пункты. О его помыслах говорить слишком рано, навыки владения оружием тоже под вопросом, а что насчет клинка?

— Нуси уничтожил его, остались лишь обломки, — сообщила Ями. — Вряд ли это сойдет за...

— А что было в сумке? Той, что за спиной? — резко и громко сказала Генко-старшая, впервые подав голос. Увидев реакцию Ями, черная лисичка расплылась в улыбке.

— Ями-сан? Вам есть что нам сказать? — склонив голову набок, Бьякко прищурилась.

— Я не обыскивала его, — упавшим голосом сообщила фиолетововолосая кицунэ. — С какой стати я должна вообще касаться человеческого мужчины?!

— У вас есть на это ёриката, если вы настолько цените свое тело! — повысив голос, рявкнула Бьякко, подойдя ближе и выдохнув дым в лицо Ями.

— Я... Я не могу позволить и им, это осквернение... До Связи Судеб, — вяло начала оправдываться Ями, но в итоге снова упала на колени.

— Кха-кха-кха. Боюсь представить, что еще забыли сделать, — бросила куда-то в сторону Генко, улыбаясь до ушей. — Какая промашка... Еще и оставить неизвестного самца с собственной дочерью наедине, какой пример халатного материнства! Я даже забеспокоилась за судьбу Академии.., — прикрыв рот, черная лисица продолжила хихикать, видя, как Бьякко просто закипает от злости.

— Генко-сан. Пока что я здесь директор, и я не позволю подобных речей, — фыркнув, сообщила Бьякко.

— Заткнете рот, опасаясь правды? Да уж, другого и не ожидалось, Бьякко-сенсей! Стоит так и сообщить Инари-сама, — игриво покачивая хвостом, Генко поднялась. — Можете и дальше здесь сидеть и гадать, там и до Коккури [26] опуститесь, а я пойду и разузнаю все! — с этими словами Генко исчезла.

— Он был уже без сумки, когда я их сегодня выследила! — торопливо сообщила Ями, но Бьякко уже тоже исчезла.

* * *

Молча вытащив из шкафа пустой рюкзак, Шакко прижала ушки к голове и показала вещицу Лео. Долго осматривая рюкзак со всех сторон, парень покачал головой и отложил его в сторону.

— Кто-то мог его украсть?

— Я поставила магический запор! — с готовностью отозвалась лисичка, вновь залезая в шкаф почти по пояс. — Что-то будто бы прожгло дно шкафа!

Протянув задумчивое "хм", Лео еще раз глянул на щель между полом и дном шкафа, после чего озадаченно почесал затылок.

— Если не хотела делиться, стоило сразу так и сказать. Это было бы честнее, чем разыгрывать такой дурацкий спектакль, — ледяным голосом сказал парень. — Понятное дело, что я здесь не знаю, кому сдать металл, но надо же иметь хоть крошечные понятия о чести!

— Да сдалась мне твоя каменюка! Тебе еще придется извиниться за то, что так меня подозревал, понял! — обиженно воскликнула Шакко, ткнув пальчиком в сторону Лео. — Бака! Я тут сама переживаю, а ты.., — отвернувшись, девушка взялась за хвостик и отошла в сторонку, глядя в окно. Тихонько поглаживая свою шерстку, лисица молчала, а Лео, оставшись стоять на месте, вздохнул и опять закашлялся. С хитрой кицунэ станется полицедействовать, тем более теперь это очевиднее, когда он узнал, что ей нужны монетки. Но что делать прямо сейчас? Попробовать теорию о возможной жестокости кицунэ к людям и закончить трупом? Ясно, что вещица банально не прошла бы под шкафом, поэтому Лео подошёл ближе и стал рассматривать ножки мебели.

Судя по всему, никто ничего не трогал, оставался какой-нибудь совсем уж непредсказуемый фактор вроде перемещения в пространстве, но стоило быть реалистом: на всякий случай с добычей стоило распрощаться. Лео осознавал, что сейчас куда важнее вообще целым выйти из всей этой истории.

— Ладно, здесь делать больше нечего, не так ли? Если выйти на мародеров можно только во время практики, то было бы глупо упускать шанс, — произнес Лео, постаравшись говорить нейтрально.

— Фыр, — отозвалась Шакко, шевельнув плечом так, будто пыталась отогнать муху.

— Ты что, хочешь, чтобы я извинился?

— Фыр.

— И не подумаю, — со смешком сказал Лео. — И вообще, смысл мне теперь с тобой возиться?

— Фыр? — на этот раз прозвучало озадаченно.

— Язык я знаю, пойду себе к людям и сам все разузнаю. В деревушке не услышал звуков кузнечного молота, так что даже такой, как я, найдет себе возможность подзаработать на жизнь, — специально рассказав все возможные планы, Лео демонстративно развернулся и собрался уже выйти, как Шакко оказалась прямо перед ним. Ее щечки надулись, а ушки мелко подрагивали.

— Ты...

— Я.

— Я тебя кормила! Дала тебе поспать! Д-даже хвостом позволила укрыться! — слегка покраснев, что выглядело забавно на загорелой коже Шакко, девушка отвела взгляд. — И ты вот так уходишь? Понятно теперь, почему с мужчинами стараются пореже иметь дело!

— Как будто ты что-то делала не ради своей выгоды... За ту ужасную картошку я тебе заплачу, как заработаю, — отозвался Лео и обошел лису, но та схватила его за руку.

— Я могу прямо сейчас рассказать, что ты не кицунэ-цуки! Вот! — с чувством прошептала девушка, поймав взгляд Лео. — С-страшно?

— И что же ты, комнатный цветочек, можешь знать о страхе? Ты вообще чем-то рискуешь, кроме своего комфорта?— с усмешкой сказал Лео, с легкостью выдержав взгляд Шакко. — Давай, если ты такая бунтарка, расскажи! Хотя, что взять с ёкая, для вас человеческая жизнь не больше, чем мусор, — стряхнув руку Шакко, Лео сделал пару шагов, но почти сразу рухнул на пол.

Тяжело дыша, кицунэ стояла над ним, слегка мерцая от наполнившей ее энергии. Облизнув клычки, Шакко сглотнула и, положив обе ладошки на область сердца, закусила губу. Шерсть на ее хвосте распушилась, а ушки стояли торчком, будто девушка собиралась услышать даже самый тихий писк.

— Лео, ты бака! Из-за какой-то каменюки... Алчные люди. Ты... Ты теперь почувствовал, насколько слаб, когда кицунэ высасывает твою жизненную силу? — наклонившись над недвижимым парнем, Шакко снова фыркнула. — Да, я ёкай, но ты очень неправ!

Лео чувствовал себя так, будто несколько дней не выходил из кузницы, работая над нескончаемой партией оружия и доспехов. Руки и ноги не хотели слушаться, вернее, не было сил пошевелить ими. Постепенно во всем теле начались раздражающие колики, а силы постепенно начали возвращаться. Медленно поднявшись, парень поднял глаза на сидящую рядом на коленях Шакко, от нетерпения покачивающую хвостом.

— Ладно. Пусть я буду простофилей, что догадался поверить лисе... Что там со снаряжением? — поднявшись, Лео коснулся начавшей кружиться головы, и прикрыл ненадолго глаза.

— А извинения? — упрямо продолжила кицунэ.

— За что? Камня-то так и нет. Как точно выяснится, что ты непричастна, так и будут, а пока что — увы, — пожав плечами, Леонардо пошел к двери, не обращая внимания на недовольное фырканье.

Сорвавшись с места, Шакко пронеслась мимо, распахнула дверь и вышла, став гордо вышагивать впереди задрав носик, не желая терять свою лидирующую позицию. Ощутив, как ее юбка стронулась с места, девушка взвизгнула и резко обернулась, но оказалось, что это Лео одернул ее, поскольку девушка гордо щеголяла бельем.

— Аригато [27], — покраснев, Шакко зашагала быстрее, смущенно пригладив ткань и постаравшись заставить свой хвостик не двигаться.

* * *

Оказавшись в додзё [28], Лео бегло осмотрелся, кивая сам себе: сравнительно большая комната впечатляла своей необычностью, даже по сравнению с остальными, попадавшимися ранее. В центре находилась небольшая квадратная площадка для спарринга, а вдоль стен можно было увидеть стойки под оружие. Были как бамбуковые мечи для кэндо — синай, так и деревянные — бокен, и даже иайто — металлические имитации нихонто, разного рода японских мечей. Боевые клинки тоже присутствовали, но их количество было чрезвычайно мало; также можно было увидеть несколько тренировочных манекенов.

Подойдя к ближайшей стойке, Лео осторожно провел рукой по ножнам, затем с тихим лязгом выудил катану, блеснувшую на свету и, повернувшись к Шакко, спросил:

— А где мечи-то?

Ушки лисицы вздрогнули, она торопливо процокала каблучками по направлению к парню и несколько раз посмотрела сначала на меч, затем на Лео.

— Ты издеваешься? Да? Какой ты мелочный, нинген[29], — покачав головой, сказала кицунэ.

— Нет, я серьезно. Ножики тут есть, ну там, огурцы порезать, а мечи.., — улыбнувшись, Лео насладился реакцией Шакко, которая тут же подскочила к нему и закрыла рот ладошкой — от нее приятно пахло какими-то цветами.

— Лучше не повторяй подобную глупость при ком-то еще.., — почти что испуганно сказала Шакко, с укором смотря на своего спутница. — Я серьёзно!

— Так и я серьезно, — ответил парень, проводя пальцем по мечу. — Но, может, переборщил. Эти мечи просто как красивые вещицы, вот пусть бы и висели на стенке. Ладно, на булат не ориентируемся, вряд ли вы торгуете со Славянскими Княжествами... Но можно было хотя бы постараться с узорной сваркой, раз все равно мечей не так много? А зональная закалка есть? Спорно... Но самое главное! — развернув катану рукоятью к Шакко, парень кивком предложил взять ее в руки.

— Да не буду я ее брать! Не престало кицунэ железками махать, — начала было Шакко, но Лео уже отпустил меч, и девушке пришлось схватить его за рукоять, чтобы тот не упал. Выбрав себе один из тренировочных мечей, Лео встал напротив Шакко и чуть приподнял тупое стальное лезвие на уровень глаз.

— Я не буду с тобой сражаться! — запротестовала лисичка, но Лео парой ловких выпадов полоснул по верхней части удерживаемого девушкой оружия и слегка ударил ее по пальцам. — Ай-яй-яй! Я же просила! Бака! — обиженно отложив катану в сторону, Шакко начала дуть на пальцы, смотря на Лео прищурившись.

— Был бы настоящий, твои пальчики уже осыпались бы. Где гарда[30], я вас спрашиваю? Похоже, вам ни разу не попадались вооруженные противники...

— Мне-то откуда знать, меч как меч! Не строй из себя умника! Бери, что есть, — кое-как засунув катану обратно в ножны, Шакко торопливо отдала ее парню. — Потом себе сделаешь какой-нибудь из ваших восхитительных Лондиниумных клинков, бе-бе-бе, — высунув язычок, Шакко сложила руки под грудью, смотря на то, с какой неохотой Лео прикрепляет ножны. — А доспех...

— Тут у вас только на девчонок наверняка. Да и смысла в нем нет, все, кто достаточно опасен, его и не заметят, — покачав головой, ответил парень. — Или ты хотела предложить его купить?

— Теперь уже точно не хочу. Какая самодовольная рожа! — воскликнула Шакко, продолжая возмущаться. — Я... ой.

Рядом почти одновременно возникли Генко и Бьякко, причем первая, бросив взгляд через плечо на директрису, хмыкнула и подошла ближе к Шакко и ее спутнику.

— Похоже, у тебя не было с собой меча, да, Лео-сан? — сладким голоском произнесла кицунэ с черной шерсткой.

— Нет.

— Хм... А что было в твоей поклаже? Можем мы узнать или даже посмотреть? — сделав еще шаг ближе, Генко неотрывно смотрела в глаза Лео, отчего ему становилось не по себе — ее яркие радужки с хищными вертикальными зрачками почти что гипнотизировали.

— Лишь его вещи, — тут же отозвалась Шакко, показывая пальчиком на спортивную форму.

— Я не тебе задавала вопрос, Шакко-сан, — холодно произнесла Генко. — Хм...

— У меня нет повода не доверять дочери, Генко-сан, на этом ваша надуманная проверка окончена? — раздраженно сказала Бьякко.

— Возможно... Хм. Шакко-сан, будьте так любезны, дайте парочку... Скажем так, необычных приказов своему кицунэ-цуки, чтобы мы могли убедиться, что ритуал прошел, как надо, — сказала Генко, выудив из воздуха сэнсу и став им помахивать, будто вдруг стало жарко.

— Это уже лишнее. Вы подозреваете, что Инари-сама ошиблась? Это немыслимо, я привлеку вас к ответственности за подобное богохульство! — воскликнула Бьякко.

— Пусть. Это ведь несложно проверить? Простая проверка, чтобы поймать меня на моей непочтительной подозрительности и точно удостовериться, не так ли? — продолжая ехидно улыбаться, Генко повернулась к Шакко. — Неужели вам сложно?

Шакко молча глянула на мать, и та раздраженно кивнула.

— Лео-сан, — сглотнув, лисичка лихорадочно думала, что бы такого приказать. — Разрубите манекен в тренировочной комнате.

— Ой, ну так не годится! — тут же запротестовала Генко, нахмурившись и категорично замахав веером.

— Отменить приказ, Лео-сан, — дрогнувшим голосом ответила Шакко. — Так что сделать-то?

— Приказ должен быть ментальный... И такой, что нетипичен для кицунэ-цуки. Тот, в котором он проявит себя, как ёриката, неспособный ослушаться.

— Вы сами должны знать, что подобное неэтично, — запротестовала Бьякко. — Я запрещаю!

— Ара-ара! Я ведь уже назвала условия. Мне, знаете, тоже не очень хочется провиниться перед Инари-сама, но если такова цена за спокойствие Академии, то я готова оплатить ее сполна, в отличие от некоторых, — прикрывшись веером, заявила Генко, а судя по тому, как стал покачиваться ее хвост, она откровенно веселилась. — Так что же?

— Хорошо, — сглотнув, Шакко посмотрела прямо на Лео, прекрасно осознавая, что не сможет что-либо передать ему ментально прямо сейчас. Внимательно глядя на девушку, парень молчал, да и все остальные затаили дыхание.

— Как я и думала, — обнажив клыки, Генко издала смешок. — Бьякко, я буду всячески настаивать на том, чтобы... Э-э?

Сделав пару шагов навстречу Шакко, Лео опустился перед ней на колени и, потянув за шнуровку сапожка, развязал узел. Обомлевшая лисичка стояла ни жива, ни мертва, когда парень осторожно стянул сапог с ее ножки и, обняв ступню, приблизил к своему лицу, чтобы поцеловать.

— А-а! — отпрянув, Генко судорожно закачала хвостом. — Быть не может!

Бьякко, покраснев, отвела взгляд и тоже достала сэнсу, став судорожно помахивать, будто пытаясь остудить проступивший на щеках румянец. Со стороны Шакко и вовсе раздалось лишь какое-то подобие писка, а загорелое личико стало казаться еще темнее.

— Мужчины так себя не поведут, — пробормотала Бьякко, положив руку на плечо черной лисе. — Вам достаточно проверки, Генко-сан?

— Хай! — крикнула лисичка и исчезла, а затем и Бьякко, покачав головой, телепортировалась.

Молча вернув сапожок на место, Лео так ничего и не сказал, пока Шакко, обняв себя, издавала что-то среднее между пыхтеньем и скулежом, вертя хвостиком, как пропеллером.

— Это... Ты не должен был!

— Достаточная плата за аренду твоего драгоценного хвоста? — бесстрастно уточнил Лео.

— А? Чересчур, — опустив взгляд, Шакко схватилась за предмет разговора, тем самым угомонив его. — Но сработало...

— Похоже, все дзинко самодовольные козлы. Полезно было предположить подобное, оценив ваше поведение, — хмыкнув, Лео продолжил поправлять ножны. — Долго еще будешь столь шокирована?

— Всю жизнь! — выпалила лисица, часто дыша. — Я не разрешаю делать со своим телом все, что тебе вздумается, понял! Вот! И вообще, чтобы я не чувствовала себя виноватой, потрогай мои ушки, что ли.., — казалось, что после подобной фразы ситуация лишь усугубилась.

— И с чего бы мне это делать?

— Ты ведь на них смотришь, я же вижу,.. — смущенно добавила Шакко.

— Конечно, так вас, лис, проще понять. Но если это такая проблема, — вздохнув, Лео подошел ближе и, глянув на все еще отводящую взгляд девушку, осторожно коснулся ее ушек.

Пушистые, теплые, мягкие и упругие... Конечно, они были приятными на ощупь, и Лео стал их легонько поглаживать, даже провел пальцами по меху, торчащему изнутри. Настолько увлекся, что, когда опустил взгляд, встретился глазами с Шакко. Выражение ее лица можно было охарактеризовать не иначе, как довольное, но когда девушка поняла, что себя выдала, то тут же отшатнулась и прижала ушки к голове, закашлявшись.

— Кхм. В общем, мы почти квиты, сойдемся на этом?

— Сойдемся. И что дальше? — пожав плечами, Лео посмотрел на свои руки и приблизил их к носу.

— Не надо нюхать! Да что ж такое-то?! — взвизгнув, Шакко не выдержала и, подскочив к Лео, принялась легонько дубасить по нему кулачками.

— Ты вся пахнешь цветами, это занятно, — улыбнувшись, Лео потрепал лисичку по голове, смяв ушки, и отошел от нее. — Вроде о практике шла речь?

— Д-да. Бака.., — обняв свой хвостик, лисица закрыла лицо и немного посмотрела вслед удаляющейся к выходу спине Лео, и только после этого поспешила за парнем следом.

* * *

23. Татами — (яп., дословно "складывание; то, что складывается") — маты, которыми в Японии застилают полы домов (традиционного типа).Татами имеют строго определённые площадь и форму. В Японии площадь комнат традиционно измеряется в татами, что учитывается при постройке дома.

24. Ками (яп. ) — в синтоизме духовная сущность, бог.

25. Хай — относится к айдзути, часто встречающимся в японской речи междометиям, указывающих на то, что собеседник внимательно слушает говорящего. хай — поддакивание в вежливой форме.

26. Коккури — японский вид гадания с таблицей. В дальнейшем фигурирует в тексте более подробно.

27. Аригато — (яп.) спасибо.

28. Додзё — изначально это место для медитаций и других духовных практик в японском буддизме и синтоизме.Позже этот термин стал употребляться и для обозначения места, где проходят тренировки, соревнования и аттестации в японских боевых искусствах.

29. Нинген — в данном случае просто буквальный перевод, "люди".

30. Гарда — часть клинкового холодного оружия, предназначена для защиты руки от оружия противника.

Глава 5.

После произошедшего инцидента путь до зала собраний проходил в тишине. Лео не считал нужным что-либо комментировать, а Шакко пыталась справиться с бурей охвативших ее эмоций. Неловкость, радость, удивление... Там был и страх: хотя лисичка предполагала, что подозрительный призыв вызовет вопросы, внезапная проверка выбила ее из колеи. Оставалась опасность того, что как только первые впечатления улягутся, может нагрянуть новая проверка, но если Генко накажут за непочтение, то будет время подготовиться.

Вместе с этим Шакко задумалась над сказанным Лео. Да, страх... Он бывает разный, судя по всему. Девушка не слишком об этом задумывалась. Проблема в сражении с ёкай чаще всего состояла в сложности их выявить или вовремя найти способ уничтожить: напрямую угроза жизни перед ученицами никогда не стояла, и только после холодного взгляда Лео лисичка осознала, насколько разным может быть впечатление. Она так ничего и не знала толком о парне, но природное любопытство подстегивало ее, несмотря на то, что Шакко все еще была возмущена. И удивлена.

Сглотнув, лисичка вспомнила о том, как Лео снял с нее сапожок. Его руки были такими сильными, но бережными. Так у всех мужчин? Или у кузнецов? Шакко настолько ошеломило подобное отношение, что она в сердцах позволила коснуться ушек. Это весьма личное... Когда-то давно ее гладила по волосам мама. Когда еще не была директором, и не считала проявление близости к дочери особым отношением, непозволительным для кицунэ на подобной должности. А еще тетя.

Вздохнув, Шакко невольно вспомнила о ней и грустно улыбнулась. Тетя родилась в запретной любви, без Связи Судеб, между кицунэ и человеком, потому и оказалась простой женщиной, но сказочно красивой, как любая кицунэ. И слишком доброй для своего незавидного положения. В итоге ее просто изгнали, у нее даже не было имени... Лишь под конец она назвала сама себя Ками, будто бы насмехаясь над обществом, что ее отвергло.

"Почему это меня понесло на такие мысли? Кицунэ и человек... Это дикость", — сглотнув, Шакко посмотрела на спину идущего впереди Лео. Другие лисицы уже нафантазировали себе невесть что! "Глупые сплетницы. Как вообще можно терпеть рядом с собой мужчин, если они такие заносчивые, самодовольные всезнайки, и вообще ведут себя странно" — насупившись, решила для себя лисичка. Почему-то вспомнилось, как Лео расстроился из-за глупости Ясухиро, как одергивал ей юбку, как поцеловал ее ног...

— Шакко?

— Хай! — встав, как вкопанная, лисичка замерла и тут же покраснела, стоило Лео позвать ее.

— Ты чего? Я тебя напугал, что ли? — удивленно приподняв бровь, парень почесал переносицу. — Я не против идти по твоим подсказкам, но хотя бы в зал может первой войдешь?

— Да, конечно, — торопливо процокав мимо Лео, Шакко помахала на лицо ладошкой.

"Какая глупость лезет в голову! Надо сосредоточиться".

Пригладив одежду, Шакко вздернула носик и вальяжно вошла в открытые двери, медленно покачивая хвостом из стороны в сторону.

Зал для собраний был уже полон учениц, причем удивительным было то, что присутствовали кицунэ с разных годов обучения. Не увидев, впрочем, самых младшеньких и совсем уже старшекурсниц, Шакко задумалась и медленно прошла вдоль стены, дойдя до свободных мест. В отличие от многих других помещений академии, отличных от учебных комнат, разуваться в зале собраний не считалось нужным по той причине, что зачастую кицунэ и мико могли быть подняты по тревоге, а поскольку у некоторых ёрикат снаряжение не предполагало быстрой возможности от него избавиться, пришлось идти на своего рода уступки.

Поправив дзабутон [31] упрощенного вида, позволяющий расположиться довольно комфортно, Шакко пригладила юбку и села на пяточки, затем рядом с ней весьма неуклюже пытался расположиться Лео. Долго поправляя ножны, он все-таки отцепил их и положил рядом, чем вызвал молчаливое неодобрение нескольких косящихся на него мико, у большинства которых к снаряжению была прицеплена пара ножен: для короткого и длинного клинка, дайсё.

У Шакко уже глаз задергался, когда Лео со вздохами начал устраиваться поудобнее, и в итоге лисица не выдержала и дернула его за рукав. Плюхнувшись на задницу, Лео кое-как сложил ноги и с хрустом размял шею.

— Так это, у вас со стульями дефицит или что? Расскажи, где инструменты, я хоть для себя табурет сколочу, — шепотом сказал парень, и Шакко шикнула на него, опять прикрыв ладошкой рот неуместно разговорившегося иноземца.

— Ты можешь поменьше выдавать всем, что гайдзин [32]? Как будто это и так не ясно! — громко зашептала лисичка в ответ, зашуршав хвостом по татами. Недавние мысли стали казаться совсем уж дикостью.

"У него никакого чувства такта..." — подумав так, Шакко поймала себя на мысли о том, что попробовать поставить у себя в комнате стул или даже кровать на западный манер было бы интересным вариантом...

Обошлось без типичных сплетен и пересудов: все лисички были взбудоражены внезапным изменением формата практики, поэтому все разговоры были лишь об этом. Казалось, что тихое жужжание голосов с каждой минутой нарастает, но как только шум стал сильнее, появилась Бьякко. Окинув зал внимательным взглядом, директриса увидела Шакко и тут же отвела глаза, затем еще раз глянула в ту сторону, теперь уже остановив взор на Леонарде. Покачав головой, белоснежная лисичка кашлянула и похлопала в ладоши.

— Тихо, тихо! — добавила Бьякко, несмотря на то, что девчонки уже сами затихли, навострив ушки. — Сегодня необычная практика, как вы уже знаете. Цель заключается в том, чтобы истребить как можно больше ёкай, обитающих в окрестностях. Конечно же, речь, в первую очередь, о вредителях, поэтому просьба быть благоразумными.., — предупредила кицунэ, вытащив прямо из воздуха сверток. — Каждая из вас получит свиток с описанием самых распространенных ёкай, с указанием цены за их устранение в баллах.

Перед всеми парами сюрьо-ёриката тотчас появились свитки, и Шакко тоже поспешно развернула бумагу, оказавшуюся настолько длинной, что некоторые не предугадавшие подобный расклад лисички были вынуждены торопливо скручивать огромный перечень обратно в компактный вид.

— Время вам — до заката, — продолжила Бьякко. — Конечно, все вы прекрасно знаете, что лучше всего охотиться в оума-га доки, но мы считаем это слишком опасным, ведь сегодня вам разрешено отдаляться от Академии на весьма существенное расстояние.

В воздухе возникло что-то вроде тумана, плавно формирующего нечто вроде карты, где схематичным облачком была обозначена возвышенность с Академией, а земли вокруг выглядели, как группы домиков и прочих аляповатых символов. Кто-то, при виде такого, присвистнул, остальные же выглядели озадаченно.

— И, самое главное... Баллы — показатель вашего успеха, — торжественно заявила Бьякко. — Лучшие охотницы получат достойное вознаграждение за труд, но за промашки вы будете оштрафованы, — при этих словах кицунэ посмотрела в сторону Шакко, но лисичка лишь тихо фыркнула, отвернувшись. — Пользуйтесь своими инстинктами, помощью людей, собирайте информацию и ищите сами. Все ваши достижения отметит Инари-сама, поэтому об обмане не может быть и речи! — предупредила Бьякко. — Удачной охоты.

— Уже? — робко спросила синеволосая лисичка, которую звали Ао-сан.

— Да. Вперед!

Кто-то из девушек исчез в почти беззвучном хлопке "лисьего хода", другие торопливо свернули свитки и поспешили к выходу. Шакко тоже резко вскочила, но Бьякко в этот момент произнесла:

— Шакко-сан, прошу подойти ко мне.

Напрягшись, лисица бросила быстрый взгляд на Лео, но тот выглядел невозмутимо, поэтому девушка немного успокоилась, подумав, что еще одна проверка прямо сейчас не должна их выдать, если парень снова что-то натворит.

— Шакко-сан... Вы не забыли одну важную деталь? — с улыбкой сказала директриса, когда девушка с горечью смотрела на то, как почти все кицунэ покинули зал.

— Не знаю, мама.

— Никаких "мам" по отношению к директору на занятиях! — взорвалась Бьякко, нервно шевельнув ушками. — Ты взяла снаряжение, а это означает...

— М-м...

— Означает.., — продолжила тянуть Бьякко, мимикой пытаясь вывести дочь на ответ.

— Что у меня его не было, — бесстрастно бросила Шакко, и директриса заскрипела зубами.

— Опять дурочкой прикидываешься? Ты же умная девочка... Если взяла снаряжение, то должна отработать на благо Академии, — безапелляционно заявила Бьякко.

— Сейчас?!

— Конечно. Подозреваю, что ты снова умудрилась слинять в деревню, несмотря на запрет, иначе бы Ями-сан тебя не выслеживала, поэтому уж будь добра в этот раз отработай сразу! — ледяным тоном сказала директриса.

— Но мама! Уже ведь началось! — чуть не взвыв от несправедливости, Шакко прижала ушки к голове. — Как так?!

— Не мамкай, кому говорят. Будешь думать в следующий раз, — фыркнув, Бьякко исчезла, и Шакко с Лео остались вдвоем в пустом зале.

— А-а-а! — закричав, Шакко торопливо выудила из сумочки платочек и впилась в него клычками. — Р-р-р!

— Может, лучше направить злость в нужное русло? — нейтрально спросил Лео, и девушка тут же навострила ушки и прищурилась.

— Да ладно? Куда же это? Тебя покусать?

— Я, конечно, мог бы пока и не брать меч, и ты бы не попала в такую ситуацию, но виновато ведь не это? Ты продолжаешь всех настраивать против себя, — пожав плечами, Лео поправил ножны и, прикрыв рот, закашлялся.

— Ой, от тебя еще не хватало нравоучений, — фыркнув, Шакко гордо пошла к выходу из зала.

— Знаешь, мне сначала показалось, что твоя шерстка белого цвета из-за того, что ты хотела походить на мать, — задумчиво произнес Лео. — Неужели все наоборот? Ты перекрасила свою рыжую шерсть в белый, чтобы ей насолить?

— Фыр.

— Может, лучше выделяться не внешним видом, а своими делами? — продолжил упрямо говорить Лео.

— Слушай, прекращай болтать так, будто ты меня знаешь! Ничегошеньки ты не знаешь! — обернувшись, крикнула Шакко, гневно сжав кулачки. Ее ушки мелко подрагивали, а хвост непрерывно ходил из стороны в сторону. — У меня лишь один хвост! У всех уже два-три, а у меня один! Выше хвостика не прыгнешь, понял?— в сердцах крикнула девушка, и, несмотря на звонкий милый голос, выглядела она несчастной. — Вам, людям, не понять важность подобного. Ну же, смейся! Думаешь, глупо это? Из-за хвоста убиваться? А если бы я пошла, то могла бы получить хотя бы возможность на второй хвостик.., — шмыгнув носом, сказала Шакко, закусив губу, чтобы не заплакать от обиды.

Лео не спорил, не психовал из-за ее вспышки, не обижался и не пытался успокоить. Шакко не знала, хотела бы она этого на самом деле, или наоборот, если бы он только попробовал что-то сказать, восприняла бы в штыки любые его слова. Чувствуя себя скверно, девушка не нашлась что ответить в итоге, когда Лео начал говорить после затянувшейся паузы.

— И ты уже сдалась?

Так коротко, но эмоционально. Не простая дежурная фраза для ободрения, казалось, словно это что-то личное, но Лео продолжил наседать:

— Да? Сдалась? Из-за такой мелочи? Если ты так хочешь чего-то, то кто может тебе помешать? Или ты все-таки не так уж и хочешь второй хвост?

Опешив, Шакко молча открыла рот и тут же закрыла, но затем все-таки потупила взгляд и, коснувшись хвоста, посмотрела на него.

— Хочу. Все кицунэ хотят.

— Ты хочешь, потому что другие хотят, или все-таки это твое личное желание? — вновь строго спросил Лео, и Шакко не сразу ответила.

— Я хочу. Но...

— В моих краях смерть каждому дышит в затылок. Ты ведь не задумывалась, почему кто-то торчит в деревне, если можно жить за городскими стенами? — внезапно начал рассказывать Лео, и Шакко заморгала.

— Нет.

— Огонь фей очень нужен для кузницы. Но не настолько, чтобы выделять городскую охрану на каждую захолустную деревушку, рискнувшую обосноваться рядом с огнем, — ответил Лео. — Деревень много, кто-нибудь да доставит заказ, благо болотного железа пруд пруди.

— Почему ты мне это рассказываешь? — тихо спросила Шакко, шмыгнув носом.

— У каждого из жителей деревни есть мечта. Была мечта? Открыть ткацкую мастерскую. Стать поваром в Лондиниуме. Гнать эль. Служить королевским наемником. Готовить сладости. Преподавать для детей. Вступить в Орден, — Лео рассказывал отрывисто, улыбаясь и смотря куда-то в стену, будто за каждой фразой стоял кто-то знакомый. — Простые и замысловатые, глупые и заумные, но искренние. Мечты, к которым хочется идти, но каждое утро просыпаешься, четко зная, что этот день может стать последним, — закашлявшись, Лео хрипло выдохнул. — Не минуты опасности, которые надо переждать. Не час, не день... Всегда. Можно было сдаться — и просто покориться судьбе. А можно бороться. Или ты считаешь себя хуже других? — вопрос прозвучал резко, и таким тоном, что ответ точно не требовался.

Шакко промокнула уголки глаз слегка слюнявым платком и, шевельнув ушком, посмотрела на Лео с недовольством. Он ее провел. Хочет заставить думать о том, что ее текущие проблемы — сущая ерунда, и он даже прав, но от этого ее переживания слабее не становятся. Хотя это она понимала разумом, а чувства подсказывали, что она и впрямь сдалась раньше времени.

Фыркнув, девушка развернулась и направилась к выходу, на ходу продолжая протирать уголки глаз, будто боялась, что слезки еще остались.

— Так ты пойдешь? — со слабой улыбкой сказала лисица, глянув через плечо.

— Да... Не люблю женские слезы.

— Я не плакала.

— Ну да. Слишком ранимая для бунтарки, нет? — улыбнувшись в ответ, Лео получил тычок кулачком в бок.

— Ха. Я просто прикидывалась... Конечно же, какая-то дурацкая несправедливость не выбьет меня из колеи, — фальшиво захихикав, Шакко вскоре привела парня в необычное помещение.

Разувшись, кицунэ подождала, пока Лео сделает то же самое, после чего подошла к мерцающему столику, расположенному в центре затемненной комнатушки. На нем было начертано множество иероглифов, цифры, слова "да", "нет", а по центру — изображение тории.

Вздохнув, Шакко села на колени рядом со столом и положила руки на край, почти одновременно с этим ее пальцы слегка замерцали — зажмурившись, девушка слегка раскачивалась из стороны в сторону, после чего открыла глаза и посмотрела на Лео: ее радужки стали яркими, светящимися в полумраке, а зрачки сменились на узкие и вертикальные.

— Все нормально? — осторожно поинтересовался Лео. — Я думал, тебе сказали пол подмести... Или что-то такое.

— Нет, уборкой есть кому заняться. Это Коккури. Гадание, — слегка изменившимся голосом сказала Шакко. — Люди любят верить во всякое, надеясь, что предскажут свою судьбу или найдут ответ на вопрос. Это слишком приземленно... Поэтому никто из кицунэ не любит таким заниматься. Только некоторые, надеющиеся вселиться в нерадивого человека...

Сглотнув, Шакко прошептала, будто повторяя за кем-то:

— Коккури-сан, Коккури-сан, додзе ойдэ кудасай [33]!

Поместив пальчик на торию, девушка улыбнулась и прошептала следом:

— Надо же, юная девочка... Вместе с подружками хочет знать, кому из мальчиков нравится.

— Мне это не надо рассказывать, — нахмурившись, ответил Лео, задумчиво почесывая затылок — вся эта система парню очень не нравилась. Напоминала трюки фейри, играющихся с людьми — несмотря на опасность ёкай, абсолютно всех фейри тоже проблематично назвать дружелюбными существами. — И что же, ты знаешь ответ? — уже более заинтересованно уточнил парень.

— Нет, конечно. Кицунэ не всесильны, знаешь ли. Назови какое-нибудь имя, — предложила Шакко.

— То есть, ты хочешь обмануть их? Нельзя играться с чувствами, — осуждающе пробормотал Лео.

— Кто бы тут еще в них понимал, — фыркнув, парировала Шакко.

— Взаимно. Что может ёкай знать о любви?

— Уж побольше, чем всякий бестактный мужлан, — возмутилась лисица. — Аргх! Не смей снова так самодовольно смотреть!

Лео коварно усмехнулся и, устроившись поудобнее, слегка подался вперед:

— Да? Тогда расскажи мне, знаток человеческих душ, что для мужчины важнее всего в женщине?

Слегка покраснев, Шакко отвела взгляд и дернула ушками.

— Понятно, что. Хентай [34]! — обвиняющее ткнув пальцем в сторону Лео, лисичка прикрыла хвостом свою белоснежную блузку с парой расстегнутых пуговок. — Хоть и умеете говорить, ничем не отличаетесь от любых самцов!

— О-о-о, — протянув, Лео покачал головой. — Ладно, расскажу недалекой. Женщина должна быть женственной. Необязательно красавицей с косой до пояса, но нежной, ласковой, мягкой... Доброй и преданной. Хранительница очага — то самое определение, которое очень точно подходит. В общем, все те качества, которых у тебя нет, — подытожил Лео.

Хвост Шакко распушился, ушки мелко затряслись, а глаза даже раскрылись шире от возмущения.

— Да кицунэ — мечта любого мужчины! Много ты понимаешь! В тебе тоже нет ничего хорошего, понял?!

— Как тебя задело... Я и не спрашивал про твое видение мужчин, — усмехнувшись, Лео прищурился. — Но не сомневаюсь, что подойду не всем. Мне все и не нужны, собственно.

— Так я и думала, слова неудачника, — торжествующе воскликнула Шакко, чуть не вскочив. — Стоило сразу догадаться. Сколько тебе? Лет двадцать? Двадцать пять? Плохо понимаю ваши человечьи мерки, но точно знаю, что в таком возрасте только мико не в браке, потому что им нельзя!

— Да, тут ты права, в этом плане не везло, — невесело усмехнувшись, Лео отвел взгляд. — Первая любовь? Слишком громкое название. Элизабет... Соседская девчонка, которая мне понравилась, мы даже целовались.

— О? Сказки решил рассказать? — насмехаясь, сказала Шакко, надув щечки, но Лео продолжал, будто ее не слышал.

— Лиззи мне пришлось собственноручно закопать, когда нам было лет по тринадцать. Ее разорвали на части, когда она пыталась найти ягоды в лесу. Вторая девушка, Айрис, утонула, утянутая на дно неизвестной тварью. Третья... Просто внезапно задохнулась. Собственно, так было со многими... В деревушке сейчас, наверное, уже никого не осталось, раз я не вернулся.

— Г-гоменасай, — растерянно сказала Шакко, а ее ушки слегка поникли.

— Дела давние... Вот и занятно, пока вы тут устраиваете соревнования по поискам ёкай, где-то они без всяких розысков успешно убивают людей, — пожав плечами, Лео стиснул зубы и глубоко вдохнул.

— Мы в этом не виноваты, Лео-с...Лео, — осторожно сказала Шакко. — Мы же только узнали!

— Я тебя и не виню. Некого винить. Я сам начал тренироваться и обучаться фехтованию, потому что не хотел быть следующим, кого присыпят землей. Если сам можешь что-то изменить, то нечего ждать милости от судьбы.

Закусив губу, Шакко посмотрела на стол, на котором все еще продолжалось гадание.

— Можешь выйти? — тихо сказала лисичка. — Мне надо сосредоточиться, чтобы быстро разделаться с делами и выйти на практику.

— Хорошо.

* * *

31. Дзабутон(яп.) — японская плоская подушка для сидения.

32. Гайдзин (яп.) — сокращение японского слова гайкокудзин (яп.), означающего "иностранец".

33. "Коккури-сан, Коккури-сан, додзе ойдэ кудасай" (яп.) — "Коккури-сан, Коккури-сан, появись пожалуйста!"

34. Хентай (яп.) — извращенец.

Глава 6.

Выйдя из помещения для гадания, Леонардо вновь обулся в свои не слишком удобные ботинки и задумался о том, что было бы неплохо поискать им замену... Вот только местные слишком любят деревянные сандалии, от одного вида которых парню становится плохо. Конечно, мысль об обуви в сложившейся ситуации не была первоочередной, но это все-таки неплохой способ отвлечься.

Лео на самом деле не винил лис в бездействии — если он все правильно понимает, то находится сейчас далеко на востоке. Глупо рассчитывать на то, что кто-то в состоянии зачистить такую огромную территорию, даже владея магией: все-таки пример фейри был весьма показателен. Парню казалось, что местные просто играются в песочнице вместо того, чтобы реально помогать, именно это и раздражало.

Подавив кашель, чтобы не отвлекать Шакко, Лео невольно улыбнулся. Странно, что он вдруг так разоткровенничался перед лисой, хотя, конечно, особой тайны из своего окружения парень и не собирался делать. Пусть и сложно было довериться даже тем ёкай, которые затеяли борьбу против нечисти, Шакко не казалась совсем уж плохой девушкой. Несносная, себе на уме, нарочито вспыльчивая и острая на язычок, но при всем этом она все равно казалась несчастной.

"Если она не будет шевелиться и сдастся, то я точно не продвинусь. С таким раскладом в планах если уж не вернуться домой, то хотя бы выйти из-под контроля ушастых обманщиц. А еще надо искать снадобье..." — подумал Лео и попытался сосредоточиться именно на этих мыслях, хотя прилипали и другие. Мало кто любит непрошеных советов, поэтому странным было вдруг начать учить жизни незнакомую девицу, но казалось, что посоветовать больше некому: матери явно плевать, подруг не наблюдается. Лео не понаслышке знал, что это такое — быть одиноким, пусть причина его изолированности состояла совсем в ином, поэтому и разговорился. Хотел помочь, или неприятно было видеть частичное отражение себя в одинокой бунтарской лисице? Лео не определился с причиной, и просто решил загнать ненужные эмоции подальше.

Отойдя от комнаты, парень тихо выудил меч из ножен. Коридор был достаточно широким, чтобы весьма ловко маневрировать, поэтому Лео принялся пробовать разнообразные выпады, привыкая к балансу, длине и рукояти меча. Естественно, резко перейти на новое оружие не так уж просто, но если они все же отправятся на поиски ёкай, было бы глупо впервые махать обновкой на месте. А других вариантов пока и не оставалось — раз контролировать практику решили на высшем уровне, то придется подыгрывать.

Прошло не меньше пары часов — и Шакко наконец-то вышла из комнаты. Лео оставалось только догадываться, сколько бы времени все это заняло, если бы Шакко действовала по первоначально задуманной схеме и общалась бы от скуки с ним, но раз разобрались, то и еще на этом гадать точно не к чему. Лисичка выглядела уставшей, но весьма довольной. Увидев, как Лео прячет в ножны клинок, она сдержанно улыбнулась и, пригладив волосы, торопливо поцокала по коридору, позвав парня за собой.

— О? Шакко-сан?Хотите сказать, что уже все? — несмотря на недавний нагоняй, Ями опять играла роль охранника, стоя у входа

— Вот ведь делать нечего, — пробубнила Шакко, мило улыбнувшись. — Конечно же, Ями-сенсей! Неужели вы не проверили заранее? Я бы ни за что не захотела тратить ваше бесполе... бесценное время, — оговорка явно была сделана специально, и одно из фиолетовых ушек даже задергалось.

— Я ведь проверю, Шакко-сан, проверю обязательно, — нетерпеливо покачивая хвостом, ответила кицунэ-преподаватель, взмахнув в воздухе рукой — перед ней появилась продолговатая бумажка, исписанная мелкими иероглифами, разглядеть суть которых с места Лео и Шакко было крайне сложно. Спустя минут пять непрерывной "проверки", за время которой Ями демонстративно вертела бумагу и так, и эдак, все-таки прозвучал результат: — Да, вы правда отработали аренду клинка на сегодня.

Лео при этих словах чуть не закашлялся: конечно, ясным было то, что хороший меч не будет стоить дешево, но аренда для учениц выглядела тоже весьма недешёвым занятием. Если Шакко придется каждый день по несколько часов убивать на гадание, то стоит как можно скорее найти возможность обзавестись собственным оружием.

— Ох, как неожиданно. Мы можем идти? — раздраженно спросила Шакко, но вместо разочарования, Ями расплылась в мерзкой довольной ухмылочке.

— Конечно... Разве что уже не к чему, — как бы невзначай бросила преподаватель, тихо хихикая и радостно помахивая хвостом.

— Это как понимать? Объясните, пожалуйста, Ями-сенсей, — добавила Шакко, поняв, что злопамятная лиса не потрудиться реагировать на обычные фразы.

— Некоторые из наших не слишком амбициозных студенток расценили, что первых мест им в любом случае не видать, а ёкай в округе уже истребили, поэтому они решили просто прогулять практику, — рассказала Ями. — Тогда Бьякко-сенсей добавила условие: любая из учениц, которая не устранит хотя бы парочку ёкай до определенного срока, будет оштрафована... На существенную сумму, — увидев, как Шакко занервничала, Ями махнула рукой, не став говорить деталей.

— До какого срока?! До какого часа, Ями-сенсей?! — воскликнула Шакко, в панике схватившись за хвостик.

— М-м... Сейчас у нас... О... Минут двадцать еще осталось, может, полчаса, меня это не слишком касается, поэтому.., — начала лениво зевать Ями, наслаждаясь эффектом, но Шакко уже унеслась вперед, а Лео последовал за ней.

Парень прекрасно понимал отчаяние девушки: если они не успеют, то получится, что она даже зря тратила свои силы и время на Коккури, не говоря уж о том, что шанс что-либо получить будет окончательно потерян. Шакко этого не озвучила, и просто быстро бежала по направлению к сакуре, возле которой начиналась пыльная дорога.

— Скорее! — притоптывая на месте, когда добралась до места, лисичку закусила губу. — Вот ведь... Лисятины! — в сердцах выкрикнула девушка, снова впившись клычками в платок.

— Ты нас переместишь вниз?

— Да... Ифи фюда, — протянув ладошку, Шакко никак не могла унять тревогу, до побеления костяшек пальцев удерживая свиток во второй руке. Платочек просто остался висеть в зубах, отчего дикция девушки стала немного смазанной.

Касание рук, и почти сразу Шакко почувствовала, как парень сильнее сжимает ее пальцы. Удивленно глянув на Лео, девушка получила ободряющий кивок и даже слегка растерялась. Он ее подбадривает? Это было неожиданно, но терять время на рассуждения лисичка не хотела. Вмиг они с Лео оказались у нижней части лестницы, и вот уже выскочили наружу, торопливо направляясь в сторону деревушки.

Нервно осматриваясь, Шакко то и дело цокала язычком, замечая что-то, а Лео за это время увидел лишь совсем уж странную картину: один из придорожных камней слегка отличался — рядом с ним валялась большая сожженная ложка.

— Это еще что? — уточнил Лео, остановившись, а Шакко, бросив взгляд, фыркнула.

— Сякуси-ива. Они совсем уже там отчаялись... Даже такую мелочь уничтожали, чтобы попасть в условия. Кроме еды этот ёкай ничего не просит и ничего не делает, — покачав головой, лисичка задумчиво посмотрела на удерживаемый в руке платочек. — Хотя мне бы сейчас и такой был очень кстати, — нервно пробормотала лисичка, судорожно осматриваясь.

— А если ты перебросишь нас подальше? Наверняка все думали так же, и зачистили все рядом с Академией, — предложил Лео, но Шакко стала выглядеть еще подавленнее, чем до этого. Ее ушки слегка поникли, а хвостик безвольно повис.

— У меня лишь один хвост, я не могу так свободно пользоваться телепортацией, — упавшим голосом ответила девушка, присев на корточки и обняв предмет разговора так, будто пыталась его убаюкать.

Лео не ожидал подобной реакции: в конце концов, суть перемещений в пространстве от него ускользала. Конечно, в Ордене вскользь поднимали эту тему, но слишком поверхностно. Фейри не спешили делиться всеми своими секретами, да и использовали что-то вроде "Туманного перехода". Проскакивало еще довольно заумное словечко, которое лисы порой упоминали, как сейчас — "телепортация", но конкретики от этого больше не становилось.

Молча кивнув сам себе, Лео быстрым шагом направился в сторону деревни, не сказав ничего, а Шакко, слишком погруженная в собственные мысли, только спустя полминуты увидела, как быстро удаляется силуэт ее спутника. Вскочив, девушка побежала следом, беззвучно открывая рот оттого, что просто растерялась. Крошечная искорка надежды потухла, не успев разгореться в мало-мальски устойчивое пламя, и от обиды Шакко хотелось просто взвыть. Дело даже не касалось учебы или штрафов, и она не ждала поблажек от матери, хоть та и была директрисой, но столь явная травля начала выбивать из колеи даже уверенную в себе девушку. И на фоне этого Лео, парень, которого она почти не знает, почему-то уверен в успехе куда больше, чем она. Из-за своей неосведомленности или упрямства? Шакко не знала, но испытывала благодарность к Лео, даже если ничего не выгорит.

— Стой! — наконец-то найдя слова, лисичка шумно дышала, поравнявшись с бегущим трусцой парнем, для которого, впрочем, в текущем состоянии подобная пробежка давалась не так уж и просто. — Ты что, решил убить Ясухиро?!

— А? Того алкаша? Не, даже если бы и хотел, он явно мог стать целью других лис куда раньше, — покачав головой, Лео сбился с дыхания и, начав тормозить, опять закашлялся. — Деревушка ведь не на пустом месте появилась, тут скорее всего есть река?

— Да, но.., — неуверенно пробормотала Шакко, чувствуя, как разочарование подбирается ближе. — Лео. Ты ведь не один знаешь о водных ёкай... Там наверняка уже тоже были, — дрогнувшим голосом сказала Шакко, но парень продолжил путь. — Ничего страшного! Я сама виновата! — поспешила добавить кицунэ, увидев, что Лео и не думает останавливаться.

Вид необычной бегущей пары внес небольшую сумятицу в размеренную жизнь деревушки, но явно не больше, чем внезапно нахлынувшие кицунэ, допытывающиеся у жителей обо всех странных случаях, слышимых ими от кого-либо. Проводя тревожными взглядами Лео и Шакко, деревенские постепенно возвращались к своим делами, хотя и шептали украдкой о "странных временах".

Уже хрипя, Лео наконец-то добрался до небольшой речушки, струящейся совсем недалеко от леса. Через нее проходил небольшой, но прочный деревянный мостик, подальше можно было увидеть еще один, старый, не предназначенный для прохода тележек. Направившись прямо к нему, Лео взбежал на жалобно заскрипевшие доски и только тогда немного перевел дух. Шакко, увидев кое-где возле воды следы от уничтоженных ёкаев, покачала головой и, догнав Лео, выдохнула.

— Я же говорила, — со слабыми укоряющими нотками сказала кицунэ, грустно улыбнувшись. — В любом случае, у нас осталось от силы минут десять, и то, если Ями не наврала. Хотя, если это так, то я напишу жалобу, — заскрипев зубками, Шакко молча смотрела на то, как Лео приосанивается.

— Уже сдалась, снова?

— Я ценю твой неостановимый оптимизм, но порой стоит взглянуть правде в глаза, — саркастично ответила лисица, после чего снова открыла ротик — на этот раз от изумления. — Погоди, ты что, ради этого рвался к речке?!

Лео с каменным выражением лица приспустил штаны и, слегка отвернувшись от девушки, подошел к краю мостика, явно собираясь справить нужду по-маленькому. Изумленная Шакко залилась краской и не знала, куда теперь вообще смотреть, поэтому просто закрыла лицо ладошками, оставив небольшие щели для глаз.

"Нет, нет, это дикость! Вообще никакой культуры!" — подумала девушка, а от возмущения кончики ее ушек стали весьма ощутимо подрагивать. Но вместо ожидаемого звука журчащей воды послышался лязг клинка, извлекаемого из ножен — резким взмахом Лео заблокировал вылезшую из воды чёрную мохнатую руку, тянущуюся к нему.

— Чего ты ждешь?! — закричал парень, и ошеломленная девушка почти что интуитивно полыхнула огненным шаром. Рука практически сразу истлела, осыпавшись пеплом в воду, причем сразу вместе с этим на водной глади появились пузырьки, будто кто-то захлебнулся. Лео в это время торопливо надел штаны, после чего спрятал меч и побежал к другому мосту.

Бросившись за ним, Шакко на этот раз стойко восприняла странный маневр Лео, и, уже будучи наготове, вмиг швырнула новый шар в еще одну лапищу, после чего торопливо развернула свиток, торчащий из сумочки. Проверочные символы, появившиеся, пока Шакко гадала, в виде самой крайней надписи, замерцали и осветили все оставшиеся иероглифы, подтверждая уничтожение необходимой нормы.

Лео тем временем привел себя в порядок и, подходя к девушке, начал говорить:

— Самый простой вариант...Ситагара Гомбоко. Дурацкий ёкай, как ни посмотри, но реагирующий только на мужчин, так что подобное вряд ли бы удалось провернуть твоим однокурсницам, — без всякой бравады и хвастовства объяснил Лео, но Шакко неожиданно сорвалась с места и обняла его.

Девушка была низенькой по сравнению с рослым и спортивным Лео, поэтому встала на носочек, согнув вторую ногу в колене, будто так могла бы казаться выше. Ее лицо уткнулось в грудь парня, а руки попробовали обхватить его торс... Он был твердым, но не жестким, и Шакко поймала себя на мысли, что впервые вот так касается мужчины. Но это была мимолетная и тут же испарившаяся мысль, не сравнимая с благодарностью кицунэ, очевидной даже без слов. Хвостик шустро покачивался из стороны в сторону, а ушки слегка вздрагивали от возбуждения, пока лисичка издавала какие-то милые нечленораздельные звуки, приглушенные олимпийкой.

Лео не ожидал подобной реакции, поэтому скорее машинально обнял Шакко в ответ, коснувшись ее обнаженной спины. Кожа казалась бархатной и невероятно нежной, а сама Шакко — чрезвычайно хрупкой и уязвимой, будто если сейчас ее отпустить, она просто рассыпется. Убрав одну руку с талии девушки, Лео коснулся волос лисички и, каждым движением руки приминая пушистые ушки кицунэ, стал медленно гладить ее по голове, ощущая, как усиливается цветочный аромат.

Резко отпрыгнув, Шакко, красная, как яркие полосы на ее юбке, попыталась частично скрыть лицо за своими белоснежными волосами, повернувшись боком.

— Н-не подумай, что я простила все твои насмехательства и подозрения! Это благодарность вот за этот, за конкретный случай! А за прошлые я до сих пор в обиде!

— То есть, общего отношения у тебя нет, есть отдельные эпизоды? — с усмешкой сказал Лео, сложив руки на груди.

Шакко издала смешок, но не слишком искренний, и ответила, все еще избегая взгляда.

— Д-да! Ты же видишь, что я ничего не сказала про то, что ты меня трогал, да? Тут все было нормально, а те разы — чересчур! Но не все, — сбивчиво объясняя, Шакко схватилась за щечки, чувствуя жар, и украдкой все-таки посмотрела на Лео, который будто того и ждал: подвел руку к носу и вдохнул. — Да не надо нюхать! Что же это такое?!

— Приятный цветочный аромат от твоего тела, как же от такого отказаться? Парфюм — вещь недешевая, — даже и не думая останавливаться, Лео демонстративно прикрыл глаза от удовольствия. — Ах, обожаю запах крашеных рыжих лис по утрам.

— Лео, ты бака! Прекрати сейчас же! — со смесью гнева и смущения воскликнула Шакко, выставив указательный пальчик. — И вообще...

— Да, рано расслабляться, — неожиданно серьезно ответил Лео и посмотрел в широко раскрытые глаза Шакко. — И вообще, одной-единственной ужасной порошковой картошки как бы мало... Ты ведь это хотела сказать?

— Ох, мы не можем еще и на еду сейчас прерываться, — простонала лисица. — Слушай, ладно. Я тебя накормлю до отвала, но потом? Ты же можешь потерпеть? — сменив гнев на жалобное выражение личика, кицунэ состроила печальную рожицу.

— Ладно. Но, в любом случае, мы не можем больше размениваться на мелочевку. Есть идеи, где искать кого-то посерьезней? — горестно вдохнув, произнес Лео.

Задумчиво промычав что-то нечленораздельное, Шакко бросила взгляд на свиток, но отмела эту идею — перечень слишком велик, чтобы пытаться ориентироваться на него. Стоит просто отталкиваться от своего опыта, а какой может быть опыт у молоденькой кицунэ, которую особо не выпускали даже на практики? Вспомнив трюк Лео, Шакко радостно замотала хвостиком.

— Думаю, у Древних вряд ли решились искать. Вот только Ясухиро предупреждал.., — начала было лисичка, но Лео замотал головой.

— Все равно идем, пока есть время.

Глава 7.

Поскольку до сумерек, как раз и являющихся опасным "временем демонов", оставалось уже не так много, Лео и Шакко двигались быстро, не жалуясь на усталость или неудобства. Лисичка шла впереди, сначала направившись по тропинке прямиком через лес. Лео, несмотря на высокий темп, поглядывал по сторонам, как обычно оценивая окружение: несмотря на то, что парень находился весьма далеко от родного леса, впечатление было в чем-то схожим. Конечно, все виды деревьев Лео не знал, но дискомфорта это не вызывало, скорее, наоборот: не было странных изменившихся деревьев, вроде тех, которые ему так часто доводилось использовать в качестве тренажеров.

В остальном же путь оказался невероятно безопасным: как и ожидалось, другие ученицы академии уже успели изничтожить даже самых безобидных ёкай, и, судя по тому, что ни одна из учениц до сих пор не попалась на глаза, уйти все успели очень далеко. Это немного волновало Шакко, но она решила не отступаться, имея позади себя весьма неплохой пример для подобного поведения. Да и раньше времени переживать точно не с руки, лисичка уже успела сама себе потрепать нервы, так что сейчас пыталась оставаться спокойной.

Приятная свежесть лесной чащи, пение незнакомых птиц, редкий ветерок и мягкая почва под ногами расслабляли, а Лео даже начинало казаться, что здесь и дышится легче, по сравнению с тягучим влажным воздухом британских лесов. Конечно, туман был не круглый год, но в памяти неуклонно оставался именно этот образ-воспоминание.

Дорога довольно сильно петляла, вела то на холмы, то в низины, поскольку ландшафт был очень сложным, но в конце концов Шакко вывела своего спутника к подлеску, на покрытый травой холм, с которого открывался великолепный и одновременно ужасный вид, будто сошедший с древнего барельефа.

В отличие от обилия холмов, последний из которых мог бы претендовать на звание маленькой горки, вдалеке виднелась ровная низина, особенно выделяющаяся большим, ровным и блестящим, как начищенное блюдце, озером. Вокруг него, если присмотреться, можно было увидеть множество диковинных построек: они все были выполнены из камня или чего-то похожего, а некоторые казались слишком высокими — даже в Лондиниуме подобные здания можно увидеть крайне редко.

Но если детали поселения разглядеть было не так уж просто с текущего расстояния, то здоровенная трещина, будто бы разделяющая две территории, поражала своими размерами и вызывала благоговейный трепет перед силами природы, способными сотворить такое. А если это не природное явление, то тем более. Лео почувствовал страх, смешанный с любопытством, но расспрашивать прямо сейчас не спешил, время было явно неподходящее. Как и парень, Шакко осматривала окрестности, но, в отличие от Лео, не красотами любовалась, а выслеживала своих однокурсниц и соперниц. Замечая фигурки в цветастых юкатах, лисичка каждый раз раздраженно шевелила ушком, но молчала, лишь хвост выдавал ее волнение.

— Можем идти, туда никто не отправился, судя по всему, — подытожила свои наблюдения Шакко, быстро побежав вниз со склона. Не успел Лео и вопроса задать, как лисичка радостно взвизгнула и, подпрыгнув, на полной скорости взмыла в небо и полетела, а ее юбка, пушистый хвост и волосы развевались на образовавшемся ветру.

На фоне уходящего в закат солнца вид беспечно-беззаботной девушки-лисички, парящей в небе над доказательством ничтожности человеческой сущности, будто бы стронул какие-то нотки в душе Лео. Это было неосознанно, но парень невольно засмотрелся и поймал себя на том, что просто стоит и улыбается, как дурак, и вместе с этим кольнуло понимание. Кицунэ — не люди. Конечно, это и так очевидно, но на них нет смысла обижаться или пытаться оценить их с точки зрения человеческих стандартов. Они почти что мифические божества, живущие по своим капризам и разумению, способные вовсю наслаждаться новым миром, в котором они возникли, в отличие от людей, начавших терять себя в тщетной попытке перестроиться и выжить.

У Лео промелькнула стыдливая мысль о том, что самый радикальный вариант в его ситуации состоит в том, чтобы остаться на Востоке. Может, он не настолько плох, когда знаешь, что возвращаться, возможно, некуда? Отбросив предательские размышления, парень оценил склон холма и мягко ступил на него, после чего стал ускорять шаг, и вскоре с небывалой легкостью побежал вниз, следуя за быстро парящей по воздуху лисицей.

Шакко у подножия холма резко согнула ножки и мягко приземлилась, пробежав немного по земле — к этому времени Лео ее почти догнал. Глянув на раскрасневшиеся от быстрого перемещения лица друг друга, парень и девушка улыбнулись, направившись к расположившемуся примерно в километре от них разлому. Приглаживая шерстку за ушком, Шакко между делом выдохнула и сказала:

— Мало кто ходит по этой тропинке, а я очень люблю это место. Можно без труда разогнаться в воздухе и лететь, лететь... Смотря на природу или восходящее солнышко, — прозвучало все это теплым, ласковым тоном, а затем лисичка слегка смутилась, застеснявшись того, что рассказала что-то лишнее.

— Здесь и впрямь очень красиво, — искренне ответил Лео, осматриваясь: когда до трещины осталось всего метров сто, она стала казаться еще более впечатляющей. — Но как ты перебираешься через разлом?

— Лисьей норой, конечно же, — заморгав, ответила кицунэ. — Вроде бы есть секретные проходы, вроде тех, которым наверняка пользуется Ясухиро, но поговаривают, что у контрабандистов есть возможность пройти по дну. Честно говоря, я немного спускалась вниз, — поежившись, Шакко опасливо глянула в сторону изуродованной земли. — Думаю, что это вранье. Так что самый простой способ — телепортироваться, — подытожила девушка, протянув руку.

— Но ведь это перемещение тратит твои силы, — неуверенно сказал Лео. — А нам еще неплохо бы вернуться.

— Ты что, вдруг стал во мне не уверен? — надув щечки, Шакко нетерпеливо качнула хвостом.

— Просто напоминаю. Откуда ты пополнишь силы? Я ведь правильно догадываюсь, да?

— Не буду я у тебя высасывать, сдался ты мне, — фыркнув, Шакко нетерпеливо потрясла рукой. — Долго ждать?

Коснувшись пальцев девушки, Лео вздрогнул, когда вдруг очутился по другую сторону трещины. Глянув через плечо, парень лишний раз в этом убедился, а затем стал получше всматриваться в ближайшие постройки: гладкие стены без единого шва, обилие прикрытых чем-то окон, множество каменных заборов, причем настолько низких, что казалось глупостью вообще строить что-то подобное. Время от времени на глаза попадались большие белоснежные диски, выглядящие, как своеобразные тарелки, но вот зачем они нужны — оставалось загадкой.

Странными были и попадающиеся тут и там каменные столбы с висящими на них толстыми нитями. Лео слышал дикие истории о северных землях, где бураны порой настолько сильные, что людям приходится ходить, держась за натянутые повсюду канаты, чтобы не потеряться во время буйствующей стихии, но здесь... В голову шли глупые мысли о том, что некоторые из древних были великанами, но размер домов и известное до этого шло в разрез с этой мимолетной догадкой, поэтому Лео решил не забивать голову, тем более что его уже успело увлечь дорожное покрытие. Ровненькое, разве что потрескавшееся от времени, оно воистину впечатляло. После мостовых или простого бездорожья казалось удивительным, что кто-то так сильно затеялся с тем, чтобы обустроить дороги даже в столь крошечном поселении — и это они с Шакко видят лишь отдаленные домики, не добравшись до когда-то жилых районов.

— И куда нам? — в итоге спросил Лео, поняв, что слишком увлекся изучением диковинок, а Шакко в это время даже ни слова не произнесла, но, оказалось, она занята тем же самым. Похоже, сколько бы раз она ни приходила сюда, каждый раз ее полностью захватывает любопытство.

— А! — вздрогнув, лисичка будто отошла от забытья. — М-м. Вообще здесь живут технари, — шепотом объяснила Шакко, оглядевшись, будто их кто-то мог подслушать. — Но они постоянно меняют место своего убежища, так что заранее сказать, где они сейчас, сложно.

— Неужели кто-то сумел совладать с артефактами Древних? — удивленно спросил Лео, и потом вспомнил о странной вещице, замораживающей мгновения. — А... Неужели так же, через духи вещей?

— Да. Вообще, технари — полукровки, владеющие кое-какими знаниями, но сейчас мы все же не о них беспокоимся, — продолжила шептать Шакко, подходя к ближайшему домику и выглядывая из-за стены — некоторые постройки перемежались с густыми зарослями деревьев, так что заранее заметить кого-либо оказалось проблематично.

— Мародеры? А они кто?

— М-м. Почти то же самое... Просто разные мотивы, скажем так. Меня куда больше заботит Культ, если только тануки не выдумал все это в пьяном бреду, — отозвалась лисичка.

Лео кивнул и, обойдя дом с другой стороны, тихим свистом подозвал девушку, кое-что обнаружив. Ближайшая дорога, проходящая мимо дома, вела на узкую улочку, на которой вряд ли смогли разойтись хотя бы две телеги, но зато это не позволяло никому скрыться, разве что внутри окружающих зданий. С любым бы подобное сыграло плохую шутку...

Шакко, слегка паря над землей, чтобы не цокать каблучками, чуть не выдала себя внезапным возгласом радости, который сейчас был бы совсем некстати: вдалеке, между стоящими друг напротив друг домами, находилось существо. Похожее на исполинского, с пару этажей ростом, атлета, оно пугало не совсем человеческой комплекцией и, конечно же, неадекватным количеством голов: натыканные будто опята на пеньке, они занимали всю верхнюю часть торса, всего восемь штук. Жуткие, перекошенные, среди них были как продолговатые, так и абсолютно круглые, с носами и без, с огромными утыканными зубами пастями и с похожими на человеческие рты. Во всем хаотичном многообразии было ясно лишь, что глаз у твари явно недостает для такого количества голов, поэтому оно до сих пор не заметило незваных гостей, слишком увлеченное собственными делами: пожиранием чего-то, что ёкай сумел раздобыть в доме за проломленной им стеной.

— Санмэ-ядзура, — прошептала лисичка, потирая руки. — Достаточно редкий, боится огня, удача!

— Ты справишься одна? — коротко спросил Лео, непрерывно наблюдая за тварью. Казалось, что тварь съела что-то, слишком напоминающее очертаниями части человеческого тела, но могло просто разыграться воображение.

— Нет! Такая махина, здесь нужно много лисьего огня, — навострив ушки, Шакко закрыла рот ладошкой и тихо сплюнула, но в этот момент заметила внимательный взгляд Лео и отвернулась.

Не став ничего говорить, Лео и сам зажал рот рукой — нестерпимо захотелось кашлять, но сейчас допустить этого было никак нельзя. Быстро отскочив за угол и попытавшись отбежать подальше, парень все же закашлялся, и тогда ушки Шакко шевельнулись, уловив движение заинтересовавшейся твари.

— Лео! — гневно шикнула лисица, но, несмотря на обиду, все же понимала, что недуг не из тех вещей, которые легко контролировать. Сосредоточившись на концентрировании пламени, девушка осторожно отлетела подальше от узкой улочки, по которой в их сторону и отправился восьмиголовый ёкай.

Угомонив кашель, парень осмотрелся и, увидев водосточный желоб, выглядящий довольно прочным, быстро, но осторожно схватился за него и полез наверх. Изъеденная временем конструкция жалобно скрипела, наверняка выдавая местонахождение Лео, но ёкай был слишком большим, что наводило на мысли о двух возможных способах что-либо предпринять. Услышав шум, парень улыбнулся — довольно предсказуемо.

Монстр ломанулся напрямик, грохоча и вызывая огромное облако пыли, не задумываясь о какой-либо тактике: его огромная туша протаранила хлипкий домик насквозь, и во все стороны продолжал лететь строительный мусор и предметы обстановки, пока существо пробиралось сквозь перекрытия, словно оказавшийся по пояс в снегу человек. Шакко даже взвизгнула от неожиданности, но не прекратила подготавливать атаку, а Лео, спрыгнув вместе с отлетевшей в сторону водосточной трубой, сгруппировался и ловко вскочил на ноги, сразу оценивая обстановку, несмотря на поднявшееся облако пыли.

Стронувшиеся перекрытия и повалившийся на одну сторону дом в итоге стали походить на своего рода горку или трамплин, по которому Лео тут же бросился наверх, ловко перескакивая через обломки, пока рычащее существо поглядывало своими тремя глазами во все стороны. Лязг меча — рванув вперед, парень поднырнул под лапищу, пробивающую себе путь, и размашистым выпадом ударил прямо по веку моргнувшего глаза, размером напоминающего спелую тыкву. Лезвие мягко вошло в плоть, проникая сквозь полупрозрачные ткани глазного яблока, пока не рубануло по касательной хрусталик. Взвыв, ёкай машинально схватился за раненый глаз, позволяя Лео вновь относительно спокойно маневрировать — осмотревшись, парень увидел лестницу, ведущую на верхний этаж. Прыжок на перила, быстрая пробежка с балансировкой, выход на этаж, прыжок — развернув катану вниз, Лео своим весом вогнал клинок на всю длину прямиком во второй глаз, приземлившись на лысую черепушку. Соскользнул, но оттолкнулся, чтобы не оказаться в опасной близости от зубастых ртов, и улетел вниз практически с высоты крыши двухэтажного дома.

— Лео! — взволновавшись, Шакко мысленно обругала сама себя за медлительность, но все было уже почти готово. Благодаря ее спутнику тварь почти ослепла, да и сам ёкай все еще пытался продраться через обломки. Почти идеально! Подлетев, Шакко поравнялась с уровнем крыш и остановилась всего в нескольких метрах от твари. Лисичка вдохнула побольше воздуха и, раскрыв перед собой ладошку, на которой возник бирюзово-оранжевый сгусток пламени, плавно подула на него. Лисье пламя, сразу ставшее невероятно ярким, почти ослепляющим, сформировалось в подобие размашистой капли, вмиг расширившейся до многометрового облака, практически сразу окутавшего тварь непроницаемой пеленой. Начав пульсировать, как бешено бьющееся сердце, пламя изничтожало своими всепожирающими всполохами рыхлую плоть и кости демонического существа, разоряющего человеческие деревушки. Над поселением разнесся жуткий, пробирающий до костей вой, от которого у всех живых существ мелко завибрировали все внутренние органы.

Убедившись, что ёкай сгорел, а волшебное пламя не затронуло ничего из обстановки, Шакко спикировала вниз, с тревогой осматривая обломки. Никого. Всматриваясь до рези в глазах в однотонную массу, девушка увидела разодранную олимпийку, и внутри у лисички все оборвалось. Закусив губу, Шакко приземлилась, пробежала по камушкам, на этот раз ничуть не боясь того, что ее сапожки могут запачкаться. Все завалено камнями. Прижав ушки к голове, девушка приблизила руки к ближайшему булыжнику — обломок поддался и слегка стронулся с места, отскочив в сторону.

— Лео! — закричала кицунэ, но там никого не оказалось.

"Еще один, еще" — убрав второй камень, третий, девушка в отчаянии смотрела на кажущиеся слишком большими горы мусора. Четвертый, пятый. Хорошо, что Лео принялся помогать разбирать завал, а то бы...

Опешив, Шакко во все глаза посмотрела на парня, отбросившего очередной булыжник. Его торс был обнажен, и на нем при свете дня можно было увидеть немало шрамов, рядом с которыми кровоточили свежие ссадины.

— Так чего потеряла-то? Свиток посеяла? — недовольным тоном спросил Лео, но Шакко набросилась на него и принялась молотить кулачками по его животу.

— Лео, ты бака! Бака! — взвыв, Шакко заголосила и гневно зарычала. — А-а-а-а! Лепесточек тебе за шиворот!

— Погоди-ка, — мягко положив руку на лоб девицы и так с легкостью отстранив ее от себя, парень вопросительно приподнял бровь. — Ты что же, переживала за меня?

Прекратив рычать, Шакко отбросила руку и, покраснев, отвела взгляд, выдавая свое волнение непрерывно виляющим хвостом и подрагивающим ушками.

— Не подумай ничего подобного! Вот еще, кому ты нужен?! С меня же спросят, если что-то случится с кицунэ-цуки, воть, — сглотнув, лисица скосила взгляд на Лео, будто пытаясь проверить, поверил он или нет.

— А... Ну это логично, заставил я тебя поволноваться. А то штрафы, штрафы, — издав смешок, Лео в итоге закашлялся, подобрал драную олимпийку и, отряхнув, надел обратно.

— Но... Это было довольно высоко. Мико, насколько я знаю, не так уж сильны физически, пока их не усилят кицунэ, — осторожно заметила Шакко, вновь разглядывая парня — похоже, его это нисколечко не смущало.

"А вдруг он потом в отместку попросит меня полностью раздеться и будет разглядывать мое неприкрытое тело?!" — удивившись подобной мысли, кицунэ покраснела еще сильнее и решила не рисковать, пусть даже Лео никоим образом не намекал на что-то подобное.

Заданный вопрос показался Лео весьма странным. На самом деле особо соревноваться ему было не с кем: в деревне просто не осталось кого-то его возраста или телосложения, а в Ордене — свои порядки. Денег парню хватало только на обучение фехтованию и общие лекции для защитников деревень с Огнем Фейри; о том, чтобы кто-то снизошел до того, чтобы бросить вызов проходимцу-деревенщине или решить испытать его в бою, речи не было.

— М-м? Я как-то не задумывался. Да и как-то не слишком честно было бы с девчонками на равных соревноваться, — пожав плечами, ответил Лео.

— Ах, вот как? Думаешь, что они слабые? — хотя на мико лисице было, в целом, плевать, подобная трактовка вызвала небольшую обиду за весь женский род.

— Нет, раз ходят охотиться на ёкай, — не заметив обиды, Лео просто объяснил. — Но, судя по снаряжению, особых проблем ни у кого не возникает, так что спор бессмысленный — у меня другая точка зрения, исходя из того, что видел на родине, — миролюбиво подвел итог парень, но Шакко фыркнула в ответ. Похоже, отсутствие победителя в перепалке, даже в такой пустяковой, ей не слишком нравилось.

— Пф. Ты хоть не ранен, силач? — саркастически сказала Шакко, а Лео покачал головой и спросил в свою очередь:

— Насколько хорошо оценили твоего многоголового ублюдка?

Ахнув, лисичка тут же зарылась в свиток и, бегло изучив написанное, довольно усмехнулась..

— Да! Это определенно успех! Но Генко.., — закусив губу, Шакко глянула на заходящее солнце и надвигающиеся сумерки. — Я и не рассчитывала, что смогу победить с таким отставанием, — невесело усмехнувшись, кицунэ скрутила бумагу обратно и засунула в сумочку.

— Так какое место?

— Пятое. Среди, эм... нескольких десятков или даже сотни — это очень даже, — улыбнувшись, ответила лисица.

— Поражение — всегда поражение. Есть только первое место и остальные, — с чувством произнёс Лео и вновь закашлялся. — Еще ведь есть минут десять?

— Ну... Да.., — неуверенно пробормотала Шакко, но энтузиазм парня передался и ей. — Думаешь, успеем найти кого-то крутенького?! — с загоревшимся взглядом сказала девушка.

— Да... Слышишь? Какой-то шум, — подняв палец вверх, Лео повернул голову, но ушки Шакко сработали быстрее. Замахав руками, лисичка взлетела и, оказавшись на ближайшей крыше, всмотрелась в предполагаемый источник звуков.

— Видно?

— Д-да! — возбужденно сказал девушка, сглотнув. — Это...Саруторахэби! Сколько же здесь известных тварей?!

— Кому-то, может, и известных.., — недовольным тоном протянул Лео, устремляясь по ровной дороге следом за летящей поверх крыш девчушкой — похоже, их путь лежал в центр поселения. — Кто это?

— Обезьяно-тигро-змей!

— Химера? — предположил парень, припоминая что-то, хотя было бы странным, все же химеры не были ёкай.

— Как назвала, так и есть, — огрызнулась лисица. — Он уже рядом.

Лео по пути пытался вчитываться в вывески и даже просто искал хоть какие-то символы, что могли бы натолкнуть на лавку целителя. Судя по всему, городок, или даже село, если ориентироваться на размеры, был слишком небольшим, чтобы подобные заведения были раскиданы на каждой улице.

Когда грохот усилился настолько, что начал казаться уже почти невыносимым, Шакко дала знак, и Лео стал аккуратнее — подобравшись к краю здания на перекрестке, из-за стены которого можно было увидеть центральную площадь, парень заранее выхватил меч и присмотрелся. Да, описание не врало: тварь была ничем иным, как трехметровым тигром-переростком с красной мордой какой-то обезьяны, а вместо хвоста у существа извивалась толстая змеюка. Сразу и клыки, и когти, и яд...

"Хоть я и предложил, надо быть предельно осторожным", — подумал парень и глянул на девушку, надеясь, что теперь уже она не поспешит и не подставится под удар, опасаясь того, что не успеет. Кашлять в таком грохоте можно было без опаски, судя по всему, но все же Лео старался дышать ровнее и прислушивался к реакции своего тела, с тревогой поглядывая на мерно выдыхающую искорки лисицу.

Ёкая будто что-то спугнуло — до этого просто издававшая кошмарные звуки тварь повернулась спиной к Лео, а обе ее головы развернулись в сторону, противоположную от дома, на котором сидела Шакко. Это шанс! Встретившись взглядом с лисой, парень получил ее кивок, и бросился вперед, рассчитывая за одно удачное движение срубить хвост чудища, но не успел.

Размытый росчерк дымчато-алой тени со свистом рассек воздух, и спустя несколько мгновений брызнула кровь ёкая, орошая потрескавшееся покрытие площади густыми черными пятнами. Следом полыхнула сверкающая шаровая молния, угодив прямо в красную морду обезьяны — Лео даже пришлось резко отскочить в сторону, чтобы не угодить под возможную атаку.

— Эй, что за дела! — крикнул парень. — Это наша добыча!

— Лео... Лео! — Шакко, побледнев, быстро спустилась к парню и схватила его за руку. Как и в прошлые разы, парень даже не сразу сориентировался, в момент оказавшись в другом месте, за пределами поселения, возле озера и слишком далеко от трещины.

Покрывшись потом, лисичка упала на колени, содрав нежную кожу до крови, но тут же вскочила, быстро стерев со лба проступившие капельки.

— Что случилось? Разве это не одна из ваших учениц? — недоуменно спросил парень.

— Конечно же нет, дес! Кому понадобится учиться в столь бездарном учреждении, дес! — мягкий, вкрадчивый женский голос раздался откуда-то со спины, и Лео тут же обернулся.

Гладь воды была абсолютно спокойна, лишь одна-единственная деталь то и дело вызывала волнение на поверхности: длиннющая бедренная кость, на конце которой на одном носочке стояла лиса. Кицунэ, облаченная в красочную ало-черную юкату с изображением хризантем. Роскошные длинные, почти до пят, волосы чернющего оттенка с кроваво-красными прядками, лисьи ушки с мехом того же окраса, не считая островков белого пушка внутри. Лисья маска скрывала лицо девушки и слегка приглушала ее голос.

— Мы просто охотились на ёкай, нам нет дела до Культа, — почти не дрогнувшим голосом произнесла Шакко, но в ответ послышался лишь заливистый смех из-под маски.

— Ара-ара... Зато Культу есть дело до маленьких лисичек, лезущих не в свое дело, дес! — посмотрев на свою ладонь, по которой пробежали искорки нежно-голубых энергоразрядов, лисица щелкнула пальцами, и на берегу появился человек. Высокий, не ниже Лео, и не уступающий ему по атлетичности — под обнаженной кожей бугрились могучие мышцы. Одежды вообще было немного, лишь ало-черная хакама — длинные широкие штаны, отдаленно напоминающие одновременно и юбку, и шаровары. На мужчине тоже была лисья маска, а вокруг торса были обвязаны цепи, на которых оказался закреплен...

— Мой звездный металл! — изумленно прошептал Лео, а Шакко лишь шикнула на него, нервно виляя хвостом.

Незнакомец медленно и демонстративно извлек из ножен, висящих на поясе, алый нихонто с узорным лезвием, выглядящим так, будто металл сочится кровью.

Лисица вновь рассмеялась и, приложив ладошку к маске, нетерпеливо задергала ушками.

— Тэкео-тян... Будь так добр, покажи им, что бывает с непослушными лисятами, дес.

Лео не спускал взгляда с незнакомца. Он двигался так быстро, что, стоило бы моргнуть — и уже погибнешь, но скорость его казалась все равно достижимой. Парень верил в это и, напрягшись, резко рванул наперерез. С громким лязгом и искрами клинки столкнулись, и Лео отвел удар от обомлевшей Шакко, пропуская вражеский меч прямо над ее ушками и одновременно отталкивая в сторону.

Не ожидавший такой прыти Тэкео на секунду растерялся, чего как раз оказалось достаточно — Лео попытался контратаковать, но с новым клинком это оказалось не так филигранно, как хотелось бы: лезвие ушло чуть в сторону, оставляя лишь глубокую царапину на плече противника.

— Нет! Тэкео-тян, тебе не больно, дес?! — взвизгнула лисица в маске, срываясь со своего постамента и в один прыжок оказавшись рядом со спутником, и в этот миг что-то сверкнуло, будто молния — Шакко, удерживая в руках смартфон, включила очередь фотографий, и сразу целая серия вспышек в сумерках ненадолго ослепила противников.

— Лео! Бежим! — схватив парня за руку, лисичка отбежала на несколько шагов, беззвучное перемещение "лисьей норы"...

Лео чуть не выругался, в очередной раз потерявшись в пространстве, но на этот раз они оказались совсем рядом с трещиной. Еще чуть-чуть, и были бы на другой стороне. Почувствовав, как девушка тянет его за руку, Лео глянул на лисицу, но она, закрыв глаза, стала медленно заваливаться набок, и тогда парень подхватил ее. Хрупкое тело обмякло, выглядя совершенно неживым, но, прислушавшись, Лео смог уловить слабое дыхание — просто без сознания.

Взяв лисичку на руки, парень бросился вдоль трещины, стараясь уйти как можно дальше от странной парочки. Одно дело — просто соперничество, но подобное уже ни в какие ворота не лезло... Хотя первое впечатление все же было обманчивым, раз Шакко говорила про Культ.

"Это те самые, которых так опасаются, так что с них станется.... Но все равно дикость" — подумал Лео, пытаясь выровнять дыхание, но постоянно срываясь на заливистый кашель. Парень уже и сам ослабел, без еды и страдая от недуга, после такого активного дня... Но адреналин подстегивал двигаться дальше, несмотря на то, что у противника тоже есть возможность перемещаться. "Если повезет, то одержимая своим спутником лиса будет слишком занята для преследования", — проскользнула обнадёживающая мысль, почти сразу прервавшаяся неприятным треском и шумом.

Продолжая бежать, парень обернулся и увидел, как со стороны поселения к нему весьма шустро движется нечто. В ушах раздался звон, из-за которого прочий шум полностью заглушился, но увиденного было вполне достаточно: здоровенный скелет, ростом больше двадцати метров, с гипертрофированным исполинским черепом, в котором внутри пустых и кажущихся бездонными глазниц мерцали яркие белые "зрачки".

Скорее, скорее, скорее — Лео подгонял сам себя, время от времени поглядывая на преследователя, но соревноваться в беге против такого гиганта — дело заведомо гиблое.

— Очнись, Шакко, очнись! Давай же, лисятина! Один прыжок! — слегка потрепав не реагирующую ни на что лисицу по голове и по щечкам, парень в отчаянии легонько потряс девушку, но безрезультатно.

Звон стал уже совсем мозговыносящим, и Лео положил Шакко на землю, перед этим еще раз оценив ширину трещины. Слишком далеко. Если уж погибать, то вдвоем не было смысла, хотя парень даже не знал, могут ли кицунэ погибнуть от такой "банальности", как огромный жаждущий плоти скелет. Но если бы был уверен в том, что сможет добросить девушку, то это уже был хоть какой-то вариант, даже если она сломает себе что-нибудь в итоге.

Меч казался глупостью, когда к Лео метнулись костлявые руки, но резкий взмах железкой немного помог. Оказалось, это просто ёкай не рассчитывал разбираться руками — его огромная голова приблизилась, и широко раскрытая челюсть потянулась было к Шакко, но Лео встал на пути. Одна-единственная попытка — шагнув прямо на зубы, Лео уперся руками в верхние резцы монстра и ощутил титаническое давление мертвой челюсти, даже без мышц способной на подобное.

Захрипев от напряжения, Лео почувствовал, как его руки и ноги начинают неметь от нечеловеческих нагрузок, а ведь он пробыл там от силы секунду. Или две? Три? Еще парочку, и уже не будет сил, а, может, и быстрее.

— Шакко! — взревел Лео, сгибая руки в локтях, и тогда кто-то обхватил его за пояс.

Скелет снова стал виден со стороны, а Лео, судорожно впившись в какие-то корни, торчащие из почти отвесной стены трещины, постарался не смотреть вниз, в чернеющую пропасть, у которой, казалось, не было дна. Тихо скуля, Шакко, вцепившись в парня, смотрела на него снизу вверх. Они так близко от выхода, но уже на грани.

— Улетай, — процедил сквозь зубы Лео, боясь, что лишние силы, ушедшие на разговор, могут привести к тому, что он сорвется прямо сейчас.

— Нет сил, — прошептала кицунэ, прижав ушки, из-за звона Лео скорее догадывался, о чем речь, а не ясно слышал.

— Есть! Мои! — отрывисто бросил парень, видя, что гигантская тварь намеревается все-таки добраться до беглецов и теперь приноравливается к тому, чтобы сигануть прямо на них.

Клычком Шакко прокусила губу до крови, не в силах сразу решиться на однозначный выбор, но она прекрасно видела, что ёкай все ещё рядом. Сглотнув, кицунэ коснулась щеки Лео, и тот почти сразу ощутил, как пальцы слабеют.

"Вот и все" — улыбнувшись, парень даже не успел ни о чем толком подумать. "В конце концов, я мог бы умереть еще у нуси, так что лишний денек в обществе красивых дам — не самая плохая перспектива..."

Подлетев совсем немного, Шакко оказалась лицом к лицу с Лео, и парень зажмурился, не желая, чтобы что-либо в его дрогнувшем взгляде могло бы вынудить девушку передумать. Его губ коснулось что-то мягкое, нежное и теплое, пахнущее цветами. Настойчиво навязывая поцелуй, Шакко проникла язычком в рот Лео, и парень ощутил, как у него за щекой внезапно оказалось что-то вроде твердого шарика, который таким экзотичным способом зачем-то передала кицунэ. Поцелуй в тот же миг прекратился — на плечах Лео в куче одежды осталась лежать почти обессилевшая лиса с рыжей шерсткой, вокруг которой кружился один-единственный лисий огонек, слегка разгоняя сумерки.

В этот миг оголодавший скелет решился и сиганул прямо через пропасть, но даже для его исполинских размеров подобное оказалось чересчур, или роль сыграла вспышка пламени, ударившая в темные глазницы. Впившись руками в край трещины, существо развалилось на части и с постепенно затихающим звоном унеслось на самое дно разлома. Попробовав на прочность костлявую руку, от которой Лео чудом увернулся, почему-то почувствовав странный прилив сил, парень перенес вес на неожиданную опору и осторожно взобрался наверх, где, улегшись прямо на землю, постарался отдышаться, вытащив из-за щеки нечто вроде жемчужинки. На голове Лео, слегка царапая кожу коготками, обосновалась тихо сопящая лиса. Улыбнувшись, парень осторожно снял ее и положил себе на грудь, бережно обняв, и тоже отключился.

Глава 8.

Очнувшись после потери магических сил, Шакко не сразу поняла, что вообще произошло, но неприятные воспоминания были слишком реальны, чтобы оказаться просто кошмаром. Солнце уже полностью ушло за горизонт, оставив лисичку в полумраке рядом с тихо хрипящим Лео, чье дыхание было слишком нездоровым. Быстро отыскав вывалившийся из руки парня шарик, Шакко торопливо смахнула с него грязь и, превратившись обратно в девушку, спешно спрятала, после чего попыталась стронуть Лео с места, но он оказался слишком тяжелым, а сил у лисицы было все еще недостаточно. Потрогав покрытый липким потом лоб Лео, кицунэ почувствовала, что он невероятно горячий, будто от переутомления недуг стал прогрессировать куда быстрее, чем раньше. Или всему виной было прекращение действия целебных трав? Сейчас это было неважно, и Шакко опасалась другого: по прошествии сумерек могли появиться другие, куда более опасные ёкай, и им еще повезло, что после гибели огромного скелета неизвестная лисица не последовала за ними.

На лету надевая одежду, Шакко встревоженно обернулась пару раз, но все-таки в итоге подала сигнальный лисий огонь, поскольку вряд ли бы кто-то стал их искать так далеко.

И вот теперь кицунэ сидела на коленях возле двери в кабинет директрисы, пока экстренно собравшиеся там преподаватели решали, как поступить — спасти-то они спасли и Лео, и Шакко, но подобное нарушение правил было немыслимым. Если бы Генко-старшая до этого не получила бы нагоняй, то была вероятность того, что Бьякко сместили бы с ее поста, но на текущий момент все обошлось, но не для тревожно ерзающей лисицы.

Дверь медленно отъехала в сторону, но никто не появился — находящиеся внутри кицунэ воспользовались магией, не желая утруждать себя ради Шакко. Поднявшись, девушка пригладила хвостик и медленно вошла внутрь, чтобы там вновь опуститься на колени, но все же осмотрелась: большую часть преподавателей уже отпустили, поэтому остались лишь Бьякко, Ями и Чика. Директриса даже не стала задействовать свою излюбленную кисэру, будучи настолько злой, что самообладания не хватало на то, чтобы унять мелко подрагивающие ушки.

— Шакко-сан, — ледяным тоном произнесла Бьякко. — Нарушение указаний насчет сроков практики, самовольный переход через Трещину, уничтожение имущества Академии. Ты до сих пор даже не извинилась, неужели в тебе нет ни капли стыда?

Шакко вздрогнула, но отнюдь не из-за последней фразы. Уничтожение имущества... Потерянная катана была куда важнее, чем находящийся на грани Лео? Конечно, девушка осознавала, что сюрьо плевать на чужих ёрикат, но должен же быть предел их бесчувственности?

— Есть, — не менее ледяным тоном сказала Шакко, немигающим взглядом заглянув в глаза матери.

— Почему-то не вижу, чтобы ты совершила догэдза [35], — скривившись, ответила Бьякко. — Живо.

Ями и Чика тихо ахнули, но не посмели что-либо сказать. Столь глубокий поклон является неуважением к себе, и, хотя это просто жест, он означал бы, что Шакко окончательно сдалась и дальше перестанет перечить Академии.

— Я говорила про информацию. Вы ведь даже не посмотрели, да? — посмотрев на свою сумочку, которая так и лежала на месте без движения, Шакко прищурилась.

Бьякко стиснула руки в кулаки и шумно выдохнула.

— И ты еще смеешь открывать рот?! Я научу тебя покорности, хочешь ты этого или нет! — взвыла белая лисица. — Пусть горят в пламени они [36] твои недостойные вещи, они не стоят того, чтобы о них даже говорить!

Прежде чем полыхнул огонь, сжигающий вещи, Шакко бросилась вперед и выхватила свою сумочку в последний момент. В воздухе повис запах жженых благовоний, но это были лишь сгоревшие кончики волос лисицы.

— Ты абсолютно неуправляема, — даже не думая извиняться, Бьякко обнажила клыки.

— Послушайте меня хоть раз, вы, махровые слепые лисятины, не видящие дальше своего носа! — закричала Шакко так громко, что ушки у всех трех кицунэ, стоящих напротив нее, машинально прижались к голове.

— Шакко-сан, — тоном, не предвещающим ничего хорошего, процедила Ями, пока Бьякко шумно выдыхала, а Чика просто зажмурилась и обняла свой хвост.

— Вот! Это вы видели?! — включив смартфон, Шакко показала фотографии, яркими пятнами светящиеся в полумраке комнаты.

Ответный крик повис, так и не прозвучав, и лишь Ями испуганно охнула.

— Это какой-то обман, — бросила Бьякко, отвернувшись. — Ты еще поплатишься за свой острый язык.

— Бьякко-сенсей, при всем уважении к вам и, м-м, несмотря на сомнительное поведение Шакко-сан, я не могу оставить подобное без внимания, — удивленным тоном сказала Ями, став подергивать ушками от возбуждения. — Это же Культ! Не просто парочка фанатиков!

— Ногицунэ, — шепотом добавила Чика, поправив очки на вспотевшем носу. — Что могло привлечь ее?

— Сейчас нужно думать не об этом, а о том, что с этим делать, — бросила Бьякко, так и не повернувшись лицом. — Шакко, я позову тебя позже.

Фыркнув, лисичка спрятала смартфон и быстро вышла, чуть не изничтожив хлипкую дверь. Внутри девушки все просто кипело, но Шакко старалась держать себя в руках, и, осторожно посмотрев на несколько сгоревших шерстинок, поспешила к себе, понимая, что не сможет ничего противопоставить самодовольным управляющим, пока сама не станет более значимой.

Торопливо цокая каблучками так, будто хотела помешать тем немногим, кто решил отойти ко сну пораньше, девушка вскоре добралась до своей комнаты и, закрыв дверь, подлетела к лежащему на футоне Лео. Его хрипы звучали так громко, что лисичке становилось не по себе, да и температура не спадала. Закусив губу, девушка решила, что нет никакого смысла просто находиться рядом и, подскочив к окну, ловко вылетела на улицу, сразу же направляясь к саду с лекарственными растениями.

"Надеюсь, что Ки-тян еще не ушла", — сжав кулачки на удачу, лисица напряженно всматривалась в островки, пока не заметила зеленые ушки, выглядящие на фоне сумерек темными.

— Ки-тян! — приглушенно позвала кроху-лисичку Шакко, когда опустилась на один из мостиков.

— О? О-о-о-о! Сестрица! — радуясь, маленькая кицунэ тут же заспешила к гостье, правда, не забывая бежать вприпрыжку. Возможно, это она так пыталась немного лететь, но выглядело забавно — при виде Ки-тян Шакко даже успокоилась и улыбнулась, сразу же потрепав девчонку по ушкам.

— Я, я. Ты почему так допоздна здесь? — с укором сказала белая лисица, хотя была рада подобному факту.

— Мама где-то занята с работой, ску-ко-ти-ща! — недовольно протянула Ки-тян, но тут же запрыгала на месте. — Ты что-то хотела, сестрица Шакко? А то я хочу тебе кое-что показать! Хочу-хочу-хочу!

— Да... Я посмотрю, — ласково ответила кицунэ, вновь погладив зеленые ушки. — Один человек очень болен. Нужны, наверное, те же травы, что я у тебя брала.

— О? М-м. Я поищу! — шевельнув ушками, Ки-тян тут же застучала гэта то по одному мостику, то по другому, быстро собирая нужные травинки с островков, пока Шакко стояла и переживала: вдруг чего-то не хватит? Да и как их готовить? Она хоть и видела в общих чертах, но особо не вникала... И теперь очень жалела об этом.

— Воть! — протянув букет трав и корешков, Ки-тян радостно зажмурилась и стала пританцовывать на месте, обрадованная тем, что смогла помочь.

— Прости, а ты не могла бы помочь приготовить снадобье? Я не слишком хороша в этом, — слегка поклонившись, Шакко сложила ладошки вместе. — Пожалуйста!

Нахмурившись, Ки-тян осмотрелась, затем стала осторожно елозить подошвой по земле, в раздумьях покачивая своим маленьким пушистым хвостом, больше похожим на слегка вытянутый шар.

— Мама не разрешает мне самой делать снадобья...

— Я в тебя верю, — тут же сказала Шакко, наклонившись еще сильнее. — Будешь прямо как взрослая лиса! Пожалуйста! Я принесу тебе что-то вкусненькое, обещаю!

— М-м. Ну ла-а-а-адно, — расплывшись в улыбке, лисичка прислушалась, шевеля ушками из стороны в сторону, после чего вприпрыжку убежала к небольшой хижине, расположенной на краю садика — там хранился всевозможный инвентарь для возделывания. Прошло не больше пары минут — и две лисички уже спешили в комнату, поскольку Шакко боялась, что у зелий может быть ограниченное время эффективности.

— Кон-кон, кон-кон, кон-кон, — качая головой из стороны в сторону, Ки-тян повторяла одни и те же звуки в такт своим шагам, а Шакко в этот момент даже немного завидовала беззаботности маленькой девочки. На самом деле, кицунэ чувствовала себя очень странно — для нее за сегодня было слишком много нового, и от эмоций ее просто распирало. Были не только негативные, но и весьма теплые и приятные... Покраснев, Шакко отвернулась и смотрела в стену до тех пор, пока румянец слегка не сошел.

"О чем я опять только думаю... Дурочка", — похлопав себя по щекам, Шакко вошла в комнату и пригласила Ки-тян войти. Осторожно сняв гэта, маленькая лисичка осмотрелась, широко раскрытыми глазами пытаясь разглядеть всю скромную обстановку, а потом ее взгляд остановился на Лео.

— О! Братец. Тот, о котором кто-то из сестриц говорил, да? — деловито объявила Ки-тян и, сев на колени, принялась расставлять вокруг себя нагромождение небольших алхимических устройств: ступки, пестики, небольшие колбы для нагревания и прочее, о предназначении которого Шакко не имела ни малейшего понятия.

— И... Что же говорили? — постаралась максимально нейтрально уточнить девушка.

— М-м. А! Говорят, что он с тобой, сестрица, делал всякие нехорошие вещи, — строго произнесла Ки-тян. — Точно ли братец хороший человек?

— Какие же вещи? — сглотнув, Шакко даже за хвостик схватилась, пытаясь сохранить самообладание.

— Не давал ночью спать! По-моему, это не очень весело, но сестрицы хихикали, рассказывая это, — неодобрительно покачала головой маленькая лисичка, и ее ушки в такт движению качались из стороны в сторону.

— А... Это все глупости. Он хороший человек, — улыбнувшись, Шакко коснулась лба Лео, и закусила губу, ощутив неутихающий жар.

— Тогда ладно, — пожав плечами, Ки-тян принялась перетирать травы, даже язычок высунув от усердия, после чего с помощью Шакко подогрела воду и минут через двадцать закончила с приготовлением снадобья.

— Аригато! — обняв тявкнувшую от неожиданности девчушку, белая лисичка переключила все внимание на лекарство. Осторожно влив его через воронку в рот Лео, Шакко замерла, ожидая результата, а Ки-тян, собирая вещи, горестно вздохнула.

— Ладно... Завтра покажу, — печально сообщила зеленоволосая кицунэ, но Шакко лишь машинально согласилась.

"Наверное, так быстро не работает. Надо подождать еще минут двадцать", — подумала кицунэ, когда осталась наедине с парнем, после чего, осмотревшись, быстро дошла до двери и закрыла ее поплотнее, а затем открыла шкаф, где начала долго возиться. Выудив с самого дна несколько журналов, она подошла к окошку и в лунном свете глянула на обложку.

— Женская литература Древних... Что может быть лучше таинств и тысячелетнего опыта отношений прошлой цивилизации? — шелестя хвостом по татами, девушка нетерпеливо открыла первые страницы. Журналы они приобрела у Ясухиро довольно давно, но повода что-либо узнавать как-то не было, а теперь ей хотелось определиться. Почему Лео хотел спасти ее? Что за глупость... Разве может быть чья-то жизнь важнее собственной?

Но первая страница обернулась разочарованием — на ней были изображены два полуголых смазливых дзинко, обнимающихся в странных позах. Сморщившись, Шакко перелистнула несколько страниц и, увидев нечто ужасное, поспешно закрыла журнал и чуть не сожгла его в первую же секунду.

"Какая неуместная фантазия...", — помотав головой, будто это поможет забыть, девушка с опаской взяла второй журнал. На обложке вроде бы были нарисованы люди, девушка и парень. Облизнув губы, Шакко осторожно заглянула внутрь.

"— Юи-тян!

— Сузуки-кун!

— Юи-тян!

— Сузуки-кун!

— Юи, я люблю тебя!

— Сузуки, я тоже люблю тебя!"

Текста было не очень много, но происходило нечто занятное. Казалось, что парочка была разлучена, но стремилась друг к другу, несмотря ни на что. Жадно прочитывая страницу за страницей, Шакко от внезапности подбросила журнал в воздух, когда раздался стук в дверь.

— Хай!

— Шакко, нам надо поговорить, — голос принадлежал Бьякко, отчего девушка тут же судорожно собрала вещи и запихнула в шкаф, а затем на бегу коснулась лба Лео — все еще горячий!

"Как же так!?" — укорив себя за то, что слишком увлеклась чтением, девушка торопливо дошла до входа и увидела там обеспокоенную мать.

— Шакко? Ты выглядишь, хм, растрепанной. Чем занимаешься там? — строго произнесла Бьякко, пока Шако пыталась закрыть собой проход.

— Ничем особенным. Знаешь, я чуть не погибла сегодня, можно быть самую капельку чуть более чуткой? — бросила девушка, но Бьякко фыркнула в ответ.

— Ты преувеличиваешь. Да и все произошло по твоей вине, так что не жди от меня сочувствия и жалости. Речь о наказании.

Ушки Шакко поникли, и девушка вздохнула. Хотя и странно, что для объявления подобного решили зайти прямо к ней.

— Несмотря на то, что за убийство гася-докуро ты набрала достаточно очков, чтобы занять первое место, имеет место нарушение условий. Я не могу его засчитать. Итого у тебя пятое место, — объявила Бьякко. — Но! Ты нарушила дисциплину, уничтожила имущество...

— Понятно, — упавшим голосом пробормотала Шакко.

— Ты не получишь ни монетки, но и лишние снимать мы не будем, в связи с важностью добытой тобой информации, — добавила Бьякко.

— Ах, все-таки важная? — усмехнувшись, девушка навострила ушки и радостно замотала хвостом.

— Не ерничай. И не перебивай! — строго сказала директриса, качнув хвостом. — Инари-сама связалась со мной... Дело важнее, чем думала даже ты. В качестве награды ты можешь посетить одну из старейшин и попросить... что-то, — добавила Бьякко с трудно скрываемой завистью в голосе.

Шакко поморгала, а затем тихонько взвизгнула, закрыв рот ладошками и подпрыгнув.

— Правда?!

— Да. Хотя я уже знаю, кого ты выберешь, — вздохнув, сказала Бьякко.

— Куко-сама! — после небольшого колебания ответила Шакко, на что директриса повела бровью в удивлении.

— Не Тенко-сама? Ты ведь могла попросить себе второй хвост, хоть перестала бы меня позорить, — пробормотала Бьякко уже тише, фыркнув.

— Я что, еще и выбрать сама не могу? — огрызнулась Шакко.

— Можешь. Но если ты это сделала для того, чтобы очернить меня перед матерью... Я тебе устрою! — погрозила Бьякко и, резко отвернувшись, величаво пошла по коридору, громко постукивая гэта. — Ах да, — глянув через плечо, директриса пристально посмотрела на дочь. — Было принято решение об усилении отрядов. К тебе присоединится яко. Как и ко всем, впрочем.

— Что?! Когда? — кто-то посторонний сейчас точно был бы некстати, поэтому такая новость выбила Шакко из колеи, чуть не уничтожив всю радость от принесенной матерью новости.

— Как только закончим распределение. Впрочем, для такой, как ты, я уже определилась, — усмехнувшись, Бьякко выудила из воздуха сэнсу и отправилась дальше, лениво обмахивая свое лицо веером.

* * *

35. Догэдза (яп.) — поза, в которой человек садится на колени, опускает почти до земли свою голову и произносит "пожалуйста". Смысл догэдза в том, чтобы продемонстрировать своё высшее почтение перед кем-либо.

36. Они (яп.) — в японской мифологии — большие злобные клыкастые и рогатые человекоподобные демоны с красной, голубой или чёрной кожей, живущие в Дзигоку, японском аналоге ада.

Глава 9.

В не очень большой комнате на восемь татами пахло травами и слабыми отголосками смеси эфирных масел, как цитрусовых, так и хвойных. Одна из стен помещения была полностью прозрачной, позволяя любоваться заснеженными склонами священной горы, подсвеченной обилием лисьих огоньков и просто закрытых масляных фонарей, установленных по периметру дома, из-за чего, несмотря на позднее время, вокруг было не так уж и темно. Лунный свет дополнительно добавлял загадочности окружению, заставляя кристаллики нетронутого снега переливаться манящим серебристым светом.

В контраст суровому окружению комната была на треть занята всевозможными растениями, часть из которых висела прямо в воздухе на почти невидимых нитях, а другие, более увесистые, находились в кадках по углам комнаты. По стене, противоположной прозрачной, струилась вода, вызывая умиротворяющее журчание искусственного водопада, наполняющего крошечный прудик с пестрыми карпами, иногда вздрагивающими, когда миниатюрный содзу издавал стук при ударе о камешки.

Все это было очень занятно и наверняка увлекло бы достаточно любопытных гостей, но Шакко была слишком озадачена. Хотя сказывалось и то, что она уже несколько раз здесь бывала, и вкусы бабушки ей были вполне известны. Сидя на коленях, лисичка нервно перебирала шерстку на хвосте, посматривая на Лео, лежащего на низенькой постели в паре метров от нее. Вокруг него было расставлено несколько курильниц, от которых поднимался еле заметный дымок, но ни смена обстановки, ни достаточно сильные запахи не привели парня в чувство.

В двух оставшихся стенах не было и намека на двери, поэтому Шакко даже слегка вздрогнула, когда в очередной раз увидела, как Куко проходит прямо через перекрытие, осветившись ярким серебристым светом. Хотя кицунэ-старейшина и была бабушкой, да и сама ее должность предполагала почтительный возраст, по самой обладательнице титула подобное сложно было бы сказать. Выглядя от силы лет на тридцать, женщина-лисичка являлась обладательницей привлекательной внешности, как и все остальные кицунэ. В отличие от своей дочери, Бьякко, славившейся "холодной красотой", Куко создавала образ добродушной, сердечной женщины, чему способствовала мягкая, даже немного озорная улыбка, добрые яркие глаза и длинная коса из светящихся серебристых волос. Высокие лисьи ушки при тщательном рассмотрении тоже слегка мерцали, а девять шикарных невероятно пушистых хвостов, которые Куко не считала должным скрывать, походили на волшебное облако шерсти, плавно раскачивающееся позади старейшины.

Любой мог бы сказать, что столь величественный образ божественной лисицы смазывался из-за того, что Куко была одета в простой махровый халат белого цвета с лейблом гостиницы, из которой его кто-то украл, да и тапочки, составляющие общий образ с халатом, явно были оттуда же. Но посетители тут были слишком редко, а те, кому повезло здесь оказаться, явно не посмели бы болтать попусту из уважения к могущественной кицунэ.

Прищурившись, Куко сложила руки на груди, запахнув халат перед этим получше, цокнула языком, неодобрительно покачала головой — все это время Шакко не смела даже глаз поднять, поскольку вердикт до сих пор не вынесли. Ни по поводу того, что она притащила ёриката к старейшине в подобном состоянии, ни по поводу того, насколько тяжело состояние Лео. Шакко прекрасно знала, что Куко является одной из лучших целительниц среди кицунэ, но ни о ком из мико с недугом ранее слышать не доводилось, чтобы оценить тяжесть проблемы. Хотя Шакко раньше и не пыталась задумываться о том, что вообще происходит с людьми, поэтому сейчас тихонько корила себя за это.

— Да уж, — наконец-то произнесла Куко, цокнув язычком, а все ее хвосты зашелестели в унисон. — Все плохо.

— Плохо? — ушки Шакко вздрогнули, и она, подняв глаза, замерла, немигающим взглядом смотря на бабушку.

— А как еще сказать? Столько лет не виделись, а ты даже не прибежала на обнимашки! Совсем забыла меня, да? — наигранно смахнув слезу, Куко начала плакать, и Шакко, сорвавшись с места, тут же обняла лисицу, стиснув ее в объятьях — выглядело для стороннего наблюдателя весьма занятно, поскольку Шакко из-за каблучков была выше своей родственницы на полголовы.

— Бабуля!

— Ара-ара, Шакко-тян, ты меня так сразу старишь, э-хе-хе, — добродушно рассмеявшись, Куко потрепала внучку по ушкам, разлохматив ее волосы до безобразного состояния. Шакко подняла взгляд, и ей пришлось убрать несколько прядок со лба, чтобы смотреть без помех.

— Куко! Прости, что смогла прийти только по такому поводу.., — растрогавшись, молоденькая лисичка потерлась щекой о приятную на ощупь ткань.

— Знаю, знаю... Дисциплина важна, а то будете, как я, — издав нарочито старческий смешок, Куко улыбнулась.

— По-моему, это не очень мотивирует на дальнейшее следование ей, — осторожно сказала Шакко и, отстранившись, посмотрела в глаза бабушке. — Куко...

— А, да. Хворь непростая, пагубная, судьба незавидная у паренька, — покачав головой, Куко достала прямо из воздуха небольшую чашечку с сакэ и пригубила, тихо заскулив от удовольствия, почти сразу слегка покраснев.

— Все... Совсем плохо? — упавшим голосом спросила Шакко, боясь даже взглянуть в сторону Лео.

— Конечно. Он попал в пару к тебе, это незавидная участь, зная твой характер, — закивала старейшина, довольно усмехнувшись, когда Шакко протестующе вскрикнула. — А что касается хвори, так дело поправимое, — высунув язычок, Куко стукнула себя кулачком по голове и шевельнула ушками, довольная проделкой.

— С таким не шутят! — обиженно заявила молоденькая кицунэ и снова села на колени.

— Со всем шутят, — отмахнулась старейшина и, обойдя лежащего парня так, чтобы оставаться лицом к Шакко, провела рукой по олимпийке, после чего расстегнула молнию. — Могуч и крепок, настоящий мужчина. Понятно, почему ты убиваешься, — ехидно заметила Куко, посматривая на внучку, и Шакко тут же залилась румянцем и отвернулась.

— Ничего подобного! Просто нехорошо, что мой ёриката в таком состоянии!

— О? Тогда ты не будешь против, если.., — поддев резинку спортивных штанов Лео, Куко медленно повела их вниз, неотрывно смотря за молоденькой лисичкой.

— Нет! Это обязательно? — торопливо спросила Шакко, все еще отвернувшись, но пытаясь украдкой смотреть боковым зрением, пока ее хвост неистово шелестел по татами.

— А что это ты занервничала? Ох, какой большой! Скольких я мужчин повидала, ни у одного такого большого не было! — восхищенно воскликнула Куко, и Шакко не выдержала:

— Пожалуйста, прекрати! Это все неправильно! — вскочив, лисичка сжала кулачки и все же решилась посмотреть, но старейшина рассматривала один из шрамов Лео.

— М-м? Похоже, нелегко ему когда-то пришлось, да и сейчас не лучше, — водя пальцем по обнаженному торсу парня, старейшина излучала серебристую энергию, и Шакко слышала, как с каждой секундой хрипы успокаиваются. — Кстати, когда ты собираешься рассказать, что он — не кицунэ-цуки? — будничным тоном спросила Куко, и лисичка обомлела, теряясь в своих смешанных эмоциях.

— Я...

— Они рано или поздно узнают, — пожав плечами, продолжила Куко. — Я слышала о твоей занятной истории, но чем она более странная, тем сильнее Бьякко будет сопротивляться, чтобы все вернуть, как прежде.

— Бабушка... Я скажу, но не сейчас. Пожалуйста, не выдавай нас! — поклонившись, девушка почувствовала, как ей по голове легонько стукнули пустой чашкой.

— Ой, я не буду говорить, разве ты видишь перед собой самую примерную из лисиц? — рассмеялась серебристая кицунэ, видя тревожный взгляд внучки.

— Куко... Ты ведь про тетю, да?

— А как же, — закивав, старейшина вздохнула и мечтательно посмотрела в сторону водопада. — Пусть Ками и изгнали, она все еще моя доченька.

Шакко закусила губу и, не сразу решившись спросить, нашла поддержку в своем хвостике, который бережно стиснула в руке.

— Почему не ты... В Академии...

— Я нужна Инари-сама здесь. Не все в мире от нас зависит, но многое, — ласково ответила Куко, медленно застегнув олимпийку Лео и, обойдя постель, подошла к внучке, села рядом и прижала ее к себе. — Жить будет. Так что же, он тебе правда нравится?

— Я не знаю, — смутившись, ответила Шакко, отведя взгляд. — Я благодарна ему, и еще он поддерживает... Хотя мы слишком мало знакомы, я...

— Растеряна? — подсказала Куко.

— Хай! А еще... Еще, — покраснев так сильно, что ей стало слишком жарко, лисичка не сразу решилась продолжить. Больше всего ей сейчас хотелось разбежаться и прыгнуть головой в снег. — Мне кажется, что я... Беременна, — добавила девушка еле слышно.

Куко молча открыла и закрыла рот, после чего плюхнулась задницей на пяточки, чуть в итоге не улегшись на обилие своих шелестящих хвостиков.

— Когда только... Что за молодежь сейчас! — строго сказала старейшина. — А ну!

— Я его поцеловала! Другого выхода не было, чтобы передать хоси-но-тама [37], я боялась, что выроню, если возьму в руку, а он... А я.., — зажмурившись, Шакко прижала ушки к голове и обняла хвостик, согнувшись.

— И все? — перебила поток мыслей резким вопросом Куко, и девушка запнулась, ответив нерешительно:

— И все.

Хмыкнув раз, второй, Куко не удержалась и от сдерживаемого смеха даже хрюкнула, но потом поспешила прижать к себе возмущенную и смущенную внучку и по-доброму произнесла:

— Гомен [38], гомен... Я не хотела тебя обижать, просто... Надо бы доче ушки-то надрать, раз она так воспитывает молодых лисят. Что за дикость? От поцелуев деток не бывает, — улыбнувшись, ласково добавила Куко. — Более того, ты, как кицунэ, сама можешь контролировать это таинство...

Шакко даже не знала, когда ее смущение было сильнее: сейчас, когда она выставила себя дурочкой, или до этого. Но все же это была такая деликатная тема, что лисичка не чувствовала себя виноватой в своей неосведомленности.

Старейшина, пытаясь приободрить внучку, не переставала ее тихонько гладить, продолжая смотреть на мирно стекающую по стенке воду:

— И все же, не стоит раздавать свой хоси-но-тама всем подряд. Даже если речь о твоем ёриката, настоящем или ложном. Пусть ты и передаешь лишь частичку своей силы, но если в сердце этого человека окажется хоть крошечная капелька злобы... Он может вынудить тебя действовать против твоей воли.

— Я знаю... Но ситуация была сложная, — растерянно, но с твердыми нотками ответила Шакко.

— Да, мне передали. Ногицунэ давненько не появлялась, так что это плохой знак, — уже гораздо серьезнее ответила Куко.

— Бабушка, — осторожно пробормотала Шакко, поглаживая подвернувшиеся ей под руку светящиеся хвостики, больше всего напоминающие нетронутый снег за окном. — А она сильнее тебя?

— Мы не соревновались, да и на все воля Инари-сама, — со вздохом ответила Куко, покачав головой. — Хотела бы тебя приободрить, но врать не хочется.

Повисла небольшая пауза, за время которой Шакко не решилась больше выспрашивать о таинственной лисе, решив вернуться к другой, не менее волнующей ее теме. Хотя и казалось, что бабушка сгущает краски, Шакко до конца не разобралась в своих чувствах. Поцелуй был просто необходимостью: кицунэ боялась, что обессилевшие руки не удержат звездную жемчужинку.

"Всему виной резкая смена обстановки! Надо быть спокойнее, рассудительнее..." — подумала лисичка, но на всякий случай решила спросить:

— Куко, а можно еще вопрос?

— Конечно, мы ведь так редко разговариваем! — с энтузиазмом ответила старейшина. — Не показывай, что он тебе нравится! А то будет ходить петухом! Но немного можешь свою внешность поменять, намеки дать... Только намеки более явные, мужики так-то тупые, им пока не скажешь напрямую, могут не понять, — начала быстро рассказывать старейшина, пока Шакко, смутившись, не замахала руками.

— Аригато! Нет... Я не про это хотела спросить.

— О?

— Если таинством деторождения можно управлять, то почему ты.., — девушке не пришлось даже досказывать, старейшина уже все поняла. Посмотрев на внучку с легким осуждением, Куко цокнула язычком и шевельнула ушками.

— Как ты повзрослела, Шакко-тян. Но ты смотришь сразу в суть... Да, могла и не заходить так далеко, — улыбнувшись, Куко уселась поудобнее, а Шакко села в ее ногах, вместе с бабушкой смотря на текущую воду. — Ты, возможно, и не знаешь, но подавляющее число полукровок, с которыми можно встретиться, это результат деятельности дзинко. Человеческим женщинам повезло куда меньше, чем нам, — после этого объяснения Шакко даже поежилась, еще ниже став оценивать нахальных лисов.

— Я об этом не задумывалась.

— Но так оно и есть. Из детей от подобного брака часто выходит толк: могучие маги, духоловы... Мастера клинков тоже. Подозреваю, что спутник ногицунэ — один из таких.

Ушки Шакко шевельнулись, когда она пришла к осознанию, а пришедший в движение от беспокойства хвост выдал эмоции и старейшине.

— Куко! Если Лео смог противостоять...

— Да, мысль верная, но вывод — нет. Твой юный спутник — не полукровка, — серьезно и вкрадчиво объяснила Куко. — Есть и второй вариант, но только получившие вливание лисьей магии мико могут усилить свои показатели, чтобы сравняться в скорости с подобными мастерами, а ты у меня пока слишком бестолковая.

— Бабушка!

— Как будто я не права? -положив подбородок между ушек внучки, Куко принялась разглаживать ее волосы, приводя в порядок. — Ты могла попросить хвостик у Тенко-сан.

Шакко надула щечки и не стала отвечать, посчитав, что уже достаточно за этот вечер раскрыла свою душу.

— Никто не одобрит, если ты и дальше будешь сближаться с Лео-куном, дорогая, — горестно вздохнув, тихо продолжила Куко. — Я бы тебя тоже отговорила, но это было бы слишком лицемерно...

Вздрогнув, Шакко обернулась и глянула на старейшину через плечо: на лице Куко появилось ностальгическое выражение, а затем лисица прикрыла глаза, нежно улыбаясь.

— Это слишком волнительно, оттого и восхитительно: любая юная девушка должна пережить что-то подобное, даже если ничего не получится.

— Я не совсем понимаю, — растерянно сказала Шакко.

— Твой Лео очень напомнил мне одного молодого человека. Не внешне, конечно, хотя они оба были весьма хороши собой... для мужчин, хе-хе, — улыбнувшись, Куко подмигнула внучке, и молоденькая лисица опять начала краснеть. — Мне довелось немало мужчин исцелять, так что я знаю, о чем говорю. Юнцы и старцы, воины и мудрецы, но в этих двоих было нечто... Необычное. Могу сказать это по тому, как твой Лео справился со скоростью полукровки, и по моим ощущениям от его тела, — заговорщицки зашептала Куко. — Он будто бы из Древних.

Ахнув, Шакко закрыла рот и часто заморгала, не в силах поверить во что-то подобное. Решив, что бабушка решила ее разыграть, прекрасно зная, как внучка любит эту тему, молоденькая кицунэ снова обиженно надула щечки и обернулась, но на лице старейшины не было и следа хитринки.

— Не поверила?

— Как в такое поверить...

— Согласна, — пожав плечами, Куко расправила хвостики, чтобы они плавно окружили ее, будто закрывая ото всех. — Эпоха Забвения лишила нас прошлого, поэтому о чем-либо слишком сложно говорить с уверенностью.

Шакко, знающая об этом лишь из историй, пыталась даже не дышать, чтобы не остановить рассказ Куко, пережившей это время.

— Я бы тоже восприняла подобное, как глупость, если бы Древний не появился в моих краях уже после Эпохи, — с чувством начала рассказывать Куко. — Он управлял стальной птицей, словно бог, сошедший с небес, а рокот его артефактной технологии был настолько громким, будто небо готово обрушиться на землю. И я, не побоявшись, отправилась к месту, в которое низвергся мой будущий... муж, — игриво отведя взгляд, лисица приложила палец к губам.

Шакко навострила ушки и стиснула хвост, чтобы он не посмел отвлечь.

— Такой же, как твой Лео...

"Ничего он не мой!" — протестующе подумала Шакко, но вслух говорить не стала.

— Возможно, даже чуть более рослый, статный, с завидными мышцами, с мощными руками, на которых было видно каждую жилку, — облизнувшись, Куко встряхнула головой, словно избавляясь от наваждения. — Но он был ранен. Падший бог попал в мои руки, и я выходила его.

— Бог?

— А разве можно назвать Древних иначе? Им было подвластно то, о чем мы можем только догадываться, ты посмотри, какая прелесть! — оттянув ткань халата, Куко восторженно потерлась щекой о воротник. — Да простит меня Инари-сама... Конечно, с ками-сама им, пожалуй, не сравниться, но в свое время они неспроста царствовали над планетой.

Шакко ощущала, как ее пробивает мелкая дрожь от восторга и переполняющего любопытства. Раньше Куко никогда не рассказывала этого, а теперь...

"Да это стоит даже хвостика!" — в сердцах подумала Шакко, молясь, чтобы бабушка поведала еще что-нибудь.

Выудив еще чашечку сакэ из воздуха, старейшина пригубила ее и, фыркнув, качнула ушками, устраиваясь поудобнее.

— На нем были облегающие одежды из диковинного материала, подчеркивающие его мужественную фигуру. Лицо охотника, короткие волосы, взгляд, будто бы пробирающий до самого сердца, — коснувшись своей груди, Куко тявкнула. — А еще намордник, будто бы он тоже опасался хвори, — девушка продемонстрировала, как будто что-то нацепляет на голову и поправляет на уровне рта.

— Ох ты, — Шакко, все живо представив, глянула на Лео, но тот все еще не очнулся.

— Он не знал языка, поэтому почти все время молчал. Хотя настоящего мужчину делают не болтовня, а дела, я все же отдала бы многое, чтобы понять то, что он мне рассказывал.

— Жалко, — протянула Шакко, закусив губу. — Но... Что же он сказал? И что за язык?

— Я слишком мало где успела побывать, чтобы знать точно. Но он вроде бы представился, — с придыханием сказала старейшина, зажмурилась и произнесла:

— Майор Макаров, Евразийский центр контроля Проекта "Забвение", — сказанное прозвучало на русском языке, поэтому обе девушки ничего не поняли.

Шакко, про себя повторив все это, вскочила и сказала:

— Но ведь Лео понимает наш язык!

— Да... Я пыталась украдкой узнать у Инари-сама, как такое произошло, но она не ответила, да и вряд ли ответит. На все воля ками-сама, — разочарованно вздохнув, Куко поднялась. — Я так и не узнала, что именно он хотел найти в наших краях... Он пытался собирать легенды, уцелевшие к тому моменту, но так ни к чему и не пришел.

— Но что же случилось потом? — не в силах вытерпеть тишину, Шакко решилась спросить.

— У нас родилась Ками... Но мой дорогой муж не оставил свою цель и, отправившись в район Осорэдзен, так и не вернулся, — осторожно улегшись на свои хвостики, Куко печально вздохнула. — Стоило мне пойти с ним...

Шакко же замерла, не решаясь что-либо сказать. Ведь Ясухиро сказал, что звездный металл упал где-то как раз в том районе. Может ли такое быть совпадением? А ведь там же находится если не главная база, то как минимум одно поселение Культа.

— Аригато! — низко поклонившись, Шакко взяла бабушку за руки. — Я постараюсь узнать хоть что-то!

— Это было так давно... Но... Я буду очень благодарна. Какая у меня хорошая внучка, — растрогавшись, Куко поднялась и вновь обняла девушку, а затем Шакко почувствовала, как ей на голову капнула слезка. — Вот! Это вам... В онсэне [39] Лео-куну станет лучше еще быстрее, а моя несносная дочь пусть поскрежещет зубками, — из воздуха появился золотой билет, и Шакко, ахнув, бережно взяла его в руки, после чего продолжила благодарить Куко до того момента, пока их со все еще бесчувственным Лео не переместили обратно в Академию.

— Да, я жду правнуков! — ехидно произнесла напоследок Куко, но Шакко уже не успела ничего ответить, оставшись наедине со своим смущением и мелко подрагивающими от возмущения ушками.

* * *

37. Хоси-но-тама — "звездная жемчужина", маленькая сфера, в которой хранится магическая сила кицунэ.

38. Гомен (яп.) — извини, прости (менее формальный вариант "гоменасай").

39. Онсэн (яп.) — название горячих источников в Японии, а также, зачастую, и название сопутствующей им инфраструктуры туризма — отелей, постоялых домов, ресторанов, расположенных вблизи источников.

Глава 10.

Первое, что почувствовал Лео — тепло. Жаркое, обволакивающее тепло, приятное и расслабляющее. Открыв глаза, парень вздрогнул, поняв, что находится в довольно большой ванне или даже бассейне, выложенном камнями. Обрывочные воспоминания нахлынули хаотичным потоком картинок, и Лео вскочил, подсознательно вновь ощутив себя перед лицом опасности, но в этот момент сбоку раздался знакомый голос:

— Фух. Ты очнулся! Все хорошо, — отвернувшись, Шакко, находящаяся в воде по шею, скосила глаза на стоящего в воде парня и, погрузившись чуть ниже, что-то пробулькала вместо слов.

Медленно опустившись в воду, Лео растерянно осмотрелся, после чего нащупал на голове сложенное полотенце. Такое же белое полотенце лежало между ушек Шакко, все-таки решившейся слегка вынырнуть из воды.

Горячий источник находился высоко в горах, среди снега, оттого контраст между горячей водой и прохладным окружающим воздухом казался особенно сильным. Расположенный почти на краю склона, водоем был огорожен небольшим каменным заборчиком, позволяющим увидеть раскинувшуюся внизу махину Академии, окруженную облаками, а еще ниже, у подножия, можно было даже уловить огоньки поселения, но все это меркло перед прекрасным видом звездного неба.

На территории онсэна можно было увидеть еще несколько водоемов, каждый из которых непрерывно пополнялся водой, от которой шел полупрозрачный пар, несмотря на то, что купающихся вокруг больше не было.

Осторожно прислонившись спиной к теплым камням, Лео вытер вспотевшее лицо и, покачав головой, выдохнул — уже казавшихся слишком привычными хрипов не было слышно, да и по общему самочувствию Лео понимал, что недуг отступил.

— Не знаю, как, но спасибо, — растерянно сказал парень, посмотрев на недвижимую Шакко. Только сейчас он обратил внимание на то, что в ее белоснежных волосах красивым красным пятном выделялся прекрасный цветок, выглядящий так, будто бы его только что сорвали.

— Рада, что тебе лучше, — сдержанно ответила лисица, шевельнув ушком. — Это же надо было так заболеть! Только попробуй еще раз походи в мокром по холоду! — строго добавила кицунэ, и Лео издал смешок. — А еще тебе нужен намордник! — вспомнила девушка о рассказе бабушки.

— О-о... Я и так вроде не слишком много болтаю, — усмехнувшись, сказал Лео. — Ну хорошо. Как же мне отсюда выйти тогда? — обведя взглядом окружающий снег, Лео продолжил улыбаться, видя замешательство Шакко.

— Это — другое. Целебные горячие источники еще никому не вредили! И вообще, такой гайдзин, как ты, конечно же не оценит усилий... Вход сюда — привилегия преподавателей, только очень отличившиеся ученицы могут позволить себе попасть сюда. Так-то! — фыркнув, объявила Шакко, хотевшая было сложить руки под грудью, но, оценив, что вода может быть слишком прозрачной, прикрыла себя.

— Так мы все-таки выиграли? — уточнил Лео, и ушки Шакко вздрогнули.

— Ты ничего не помнишь? — осторожно поинтересовалась лисичка.

— Ну... Похоже, что я переусердствовал, — виновато почесав затылок, Лео вздохнул. — Хорошо, что ты цела.

— Естественно, что мне сделается, — обиженно заявила Шакко, закусив губу. — То есть, вообще не помнишь, чем все кончилось? — настойчиво спросила лисица, смотря прямо в глаза Лео.

— Появилась какая-то хитромудрая лиса с малым на подпевках, я его царапнул маленько, потом гигантский скелет... Ох, я же меч посеял! — сокрушенно сказал Лео.

— И? — с еще большим нажимом сказала Шакко, нервно шевеля ушками.

— Извини. Если тебе за аренду пришлось столько работать, то страшно представить, сколько предъявили за весь меч, — продолжил свое Лео.

— И?! — Шакко даже привстала, и взгляд парня машинально скользнул по обнаженной груди, но Лео тут же отвернулся. — Хентай! Бака!

— Я не просил залезать со мной в одну ванну, — пробормотал Лео, но по нему не было видно, что он хоть капельку смутился.

— А я и не об этом! Лео-бака! — продолжила обиженно говорить Шакко, обняв себя.

— Раз выиграли, можешь забрать из моей доли столько, сколько нужно, — ответил парень.

— Ничего не осталось от доли! Все ушло на лечение! — часто дыша, Шакко опять опустилась в воду и что-то пробулькала.

— Ох. Ты ведь хотела себе хвост, — вспомнив, Лео покачал головой. После всех расстройств он оценил поступок девушки, променявшей такую возможность на его лечение. Конечно, можно было предположить, что отчасти Шакко делала это и для себя тоже, по какой-то причине опасаясь находится в паре с мико, но уж точно не такой ценой.

"Какого черта лечение вообще такое дорогое?" — подумал про себя парень, но не стал развивать эту тему.

— Буль-буль! — ответила лиса, красная то ли от смущения, то ли от жары.

— Знаешь, еще раньше у меня была одна идейка, — воодушевленно начал рассказывать Лео. — Раз уж я не, кхм, — осмотревшись, парень решил не произносить лишний раз вслух то, о чем говорить не следует, — не так сильно связан вашими обычаями, то мог бы, ну... Подзаработать монеток и пожертвовать их одной знакомой лисе.

— Ёриката не могут так делать, — сказала Шакко, после чего навострила ушки, а Лео кивнул.

— Именно.

— Я... Я не могу так поступить. Это неправильно, — покачав головой, Шакко закусила губу, после чего посмотрела на Лео грустными глазами. — Так легче, да... Но это все равно что признать, что я не способна сама заработать себе на хвостик.

Вздохнув, Лео оперся на стенку поудобнее и, улыбнувшись небу, сказал:

— Ты слишком правильная для бунтарки.

— Ха-ха. А ты предлагаешь слишком бесчестные вещи для того, кто строит из себя хорошего парня, — фыркнув, сказала Шакко, вызвав откуда-то плавающий поднос, на котором стояли чашечки с сакэ, и тут же опрокинула в себя порцию напитка, закашлявшись.

— С тобой все хорошо? — обеспокоенно спросил Лео, но лисица лишь отмахнулась, вскоре прекратив кашлять. Теперь уже даже ее загорелый носик слегка потемнел.

— Нормально, — буркнула Шакко и уставилась на дно пустой деревянной чашечки.

— Ты меня вылечила, чтобы потом обижаться? — не совсем понимая, Лео покачал головой. — Извини. За звездный металл. Раз уж он непонятно у кого, то, полагаю, ты невиновна. Но это же повод задуматься, как такое могло случиться...

— Угу, — качнув ушками, Шакко поймала себя на мысли о том, что вовсе забыла о камне. Да и сейчас, когда выяснилось, что Лео не помнит важных деталей, ее тревожило именно это.

"И как это понимать? Если ничего не было, то и думать не о чем, а все равно почему-то тяжело. Как-то все глупо получилось" — горестно вздохнув, Шакко поставила чашку обратно на поднос.

— Нужно быть готовым, если та парочка вновь объявится! Чтобы тебя не обременять, было бы неплохо отыскать хоть какой-то металл и кузницу. Точно! Уж вместо потерянного оружия я что-то смогу сковать, — ударив кулаком о кулак, Лео загорелся новой идеей, а Шакко, вяло улыбнувшись, посмотрела на еще одну чашку и взяла ее в руки.

— Я попробую узнать.., — пригубив, Шакко опрокинула вторую чашку и моргнула пару раз, но когда собралась поставить обратно на поднос, оказалось, что он у Лео.

— Может, тебе хватит пить? — безэмоционально сказал Лео.

— Хо! У тебя не спросила, — огрызнувшись, Шакко потянулась за подносом, но он оказался еще дальше.

— И все же.

— Ты мне не мамочка. Да и маме было бы плевать. Хочу и пью! — воскликнула возмущенно Шакко и потянулась за подносом дальше, но не удержалась и немного пролетела вперед. Подняв глаза, увидела, что Лео совсем рядом, и тут же отпрянула, поспешно достав из воды мокрый и ставший казаться небольшим хвост, в который и вцепилась.

— Я подумал, что у тебя день рождения или что-то вроде того, например, победа на практике... Но на праздниках не бывает такой подавленной мордахи, — с улыбкой сказал Лео.

— И с чего бы так решать, э?

— Алкоголь, да и твой цветочек. Ты с ним выглядишь еще красивее, хотя казалось бы, куда дальше? — отозвался Лео, и Шакко замерла, медленно и недоверчиво повернув голову в сторону парня.

— Ты теперь еще и посмеяться надо мной решил?

— Еще скажи, что кицунэ не знают, что красивы, — парировал Лео, сложив руки на груди.

— Что ж ты тогда на меня даже не посмотрел, а? — высказала Шакко, ткнув пальчиком в Лео.

— М-м? Когда ты выскочила из воды?

— Сам должен понимать!

— Неприлично пялиться на обнаженную женщину.

— Фыр! Чушь! Ты же глянул! Я видела! — прижав ушки к голове, Шакко отвернулась.

— Я же мужчина, но это и отличает мужчину от похотливого самца, — тихо рассмеявшись, ответил Лео.

— У-у! Как заговорил! — вновь огрызнулась кицунэ, но прямо сейчас успокоиться никак не могла — слишком сильно бурлили эмоции.

— То есть, я должен был и смотреть на тебя, и не смотреть? И ты из-за этого на меня обиделась? — подытожил Лео, и Шакко вновь фыркнула.

— Это все слова. Никакой ты не особенный, как бы ни пытался доказать обратное. Любой дзинко дает волю себе, стоит увидеть голую самочку! — выскочив из воды, лисичка встала на фоне лунного неба, полностью обнаженная, слегка покачивая хвостиком, по которому все еще струилась вода.

— Тебе точно нельзя пить, — пробубнил Лео и, тоже поднявшись из воды, сделал шаг, все еще смотря в сторону. Девушка дрожала, ощущая странное возбуждение и холод горного воздуха, но не собиралась отступаться. Она докажет сама себе, что заблуждалась — он такой же, как другие, и нет нужды расстраиваться из-за подобной ерунды.

Еще шаг. Шакко зажмурилась.

"Я не готова. Не готова! А-а-а" — пожевав нижнюю губу, кицунэ несколько раз шлепнула по попке влажным хвостом, не в силах справиться с волнением.

Еще один всплеск. Он уже совсем рядом. Кажется, она может ощутить его дыхание. Касание до кожи...

— Замерзнешь же, дурочка, — стащив с головы полотенце, Лео закутал Шакко в него и начал торопливо обтирать, все еще даже не смотря в ее сторону.

Хлопок.

Среагировав молниеносно, Лео одной рукой оттолкнул Шакко, а второй выдернул верхний камень из облицовки горячего источника, когда перед ним объявился неизвестный силуэт. Свободная рука парня уцепилась за что-то мягкое, а занесённый камень так и замер над лисьими ушками.

— Давай, дес. Мое бренное тело защитит достойных кицунэ от вражеских атак, дес! И твои похотливые пальцы не заставят меня передумать, как бы ты ни старался, дес! — протараторила незнакомка, оказавшаяся совсем рядом с Лео. Охнув, парень убрал руку с ее обнаженной груди и осторожно примостил камень на место.

Шакко, слишком растерянная, сразу и не поняла, что произошло, но затем тихо зарычала и, шлепая по воде, поравнялась со вторженкой.

— Кику!

— Кику Десбрингер, дес! — ответила с гордостью новая лисица.

Молодая девушка, на вид — ровесница Шакко, с мертвенно-бледной кожей, мешками под глазами и тусклыми алыми глазами, в которых будто бы замерла вселенская печаль. Подведенные черные брови, тонкая полоска черной помады на губах, блестящие иссиня-черные волосы чуть ниже плеч и такого же цвета ушки. Даже длинный лисий хвост, слегка блестящий ухоженной шерсткой в лунном свете, и тот был полностью черным, лишь намотанная поверх него красная веревочка выделялась в этой массе черноты.

— Твоя знакомая? — уточнил Лео, вернувшись на место.

— Вроде того, — процедила Шакко сквозь зубы и схватилась за верёвочку на хвосте обнаженной Кику.

— Нет! Это красная нить моей жизни, дес! Если ты продолжишь, то мне конец, дес, — испуганно заявила лисица, но Шакко бессердечно сдернула веревочку.

Захрипев, Кику схватилась за горло и, привалившись одной рукой к стенке, начала кашлять.

— Вот и пришел мой час, дес...

Издав еще пару хрипов, девушка медленно опустилась в воду, затем раздались бульки, когда сверху остались лишь ушки.

— Хватит уже паясничать! — воскликнула Шакко и, схватив знакомую за ушко, потащила наверх.

Шумно выдохнув, Кику как ни в чем не бывало прислонилась спиной к стенке и, положив ногу на ногу, закивала сама себе.

— Мой час еще не пришел, дес. Это бренное тело еще послужит бренному миру в его бренных целях, дес!

— Почему она все время говорит "Смерть"? — осторожно спросил Лео, несколько ошарашенный странным поведением незнакомой кицунэ.

— Смерть? Это... На твоем языке? — догадалась Шакко. — А-а... Вообще это что-то вроде придания уважительного оттенка фразе, но от этой, эм, своеобразной особы стоит ждать чего угодно.

— Так приятно, когда вы говорите, будто я уже отошла в мир иной, дес. Я чувствую себя ближе к сикигами [40], дес!

— Так она что, из Культа?! — напрягшись спросил Лео, и Шакко, медленно опустившись в воду, аккуратно сложила полотенце, которым ее обтирал парень, про себя укорив навязчивую лису за вторжение. Что бы это могло значить? Лео опять ее удивил, но сейчас момент потерян.

— Нет. Есть тут у нас некоторые... Объясни уже сама, что я должна напрягаться!? — повысила голос Шакко, и Кику, слегка поклонившись, все-таки села на колени прямо в воде и с неожиданным энтузиазмом начала говорить:

— Я считаю, что ками-сама слишком многочисленны, а их силы размазаны, дес! Лишь четкий образ Смерти, дес! Лишь он сможет вести нас вперед, от нашей никчемной жизни к истинному могуществу, дес.

— Знаешь, мне как-то неспокойно, — тихо сказал Лео.

— Сейчас.., — вздохнув, Шакко хлопнула в ладоши, и Кику остановила свою тираду восхваления смерти. — Если ты сейчас же все не объяснишь, я сообщу твоей маме.

— Ями-сенсей просто не понимает всего величия, дес! — уже куда менее уверенно пробормотала Кику.

— Три.

— Нужно лишь прозреть, дес...

— Два.

— Покров падет, и мы все окажемся во власти Савана, дес!

— Один...

— Конбанва [41]! Кику, дес! Позаботьтесь обо мне! — звонким девичьим голоском объявила лисица, мило улыбнувшись и шевельнув ушками.

— Какое преображение, — ошарашенно сказал Лео. — Погоди-ка, так это дочка Ями?

— Угу... Не удивлюсь, что это из-за нее она так резко относится к Культу, — прошептала в ответ Шакко. — Ты так и не ответила, Кику!

— Гоменасай! — ответила лисица так резко, да и поклонилась так внезапно, что шлепнула лицом по воде. — Я уже дала клятву яко, дес.

Шакко разочарованно простонала, проведя ладошкой по лицу.

— Допустим... Но тут ты что забыла?

— У отряда Шакко-сан есть доступ в онсэн, дес! — высунув язычок, Кику качнула ушками.

— То есть, решила пройти нахаляву за наши заслуги? — перевела Шакко. — Допустим... Но бросилась-то зачем и... Подставила свои телеса, — сбивчиво добавила Шакко, смутившись и глянув в сторону Лео — но тот, казалось, не чувствовал смущения после подобного инцидента. Саму Шакко это немного волновало: Кику повезло с размером груди куда больше, чем ей самой...

— Я решила защитить командира, дес. Когда вспомнила, что ёриката — мужчина, было уже поздно, дес, — еще раз виновато высунув язычок, объявила Кику, и стукнула себя кулачком по голове.

— То есть, ты еще и подслушивала? — нарочито безэмоционально сказала Шакко.

— Подглядывала, и только, дес, — отчеканила Кику, после чего схлопотала подносом по ушкам. — Гоменасай! Если у вас так принято, я готова позволить и себя растереть полотенцем, дес! — сказав так, девушка поднялась во весь рост, и только когда Шакко вновь затолкала ее в воду, немного угомонилась.

— И все же, кто такие яко? — удостоверившись, что лисья возня прекратилась, поинтересовался парень.

— Полевые лисы, — сказала Шакко. — Усиление пары Сюрьо-Ёриката в непростое время... Могут помогать и в атаке, и в защите, и в поддержке, — при каждом слове Кику согласно кивала. — Но только не наша Принцесса Смерти, которая уже года три остается на одном и том же курсе.

Кику перекосило из-за такой характеристики, но она нашла в себе силы мило улыбнуться, только глаза не стала открывать.

— Как-то слишком категорично, дес... Я много чего умею, дес! Сильный ястреб прячет когти, дес!

— И? Покажи-ка лисий огонь, — вопросительно приподняв бровь, попросила Шакко.

Фыркнув, Кику закрыла лицо ладошкой и начала тихонько плевать, пока ребята делали вид, что этого не слышат.

— Тьфу, тьфу, тьфу.

— Возможно, отсырел огонь-то? Ты чересчур сильно ее топила, — подсказал Лео, и Кику торопливо закивала.

— У вас очень мудрый кицунэ-цуки, Шакко-сан, дес!

— Ты можешь обращаться к нему напрямую, — устало сказала Шакко, и ушки ее поникли. — Ладно, кроме лисьих нор ты чем-то умеешь пользоваться?

— Кха-кха-кха, какой опрометчивый вопрос, дес! — сдавленно рассмеявшись, объявила Кику, сверкнув слегка светящимися в темноте глазами. — Вы устанете перечислять мои навыки, дес! Но я облегчу задачу... У меня есть третий глаз, поэтому я с легкостью прочитаю ваши мысли, дес!

— О? И о чем я думаю? — заинтересовался Лео.

— Аум... Аум.., — прикрыв глаза, Кику стала слегка плескать водой из-за пришедшего в движение хвоста. — Ты думаешь о том, чтобы вновь взять меня за грудь, дес!

— Я веревочку-то точно порву, если ты продолжишь валять дурака! — возмутилась Шакко, получив от Лео недоуменное пожатие плечами.

— Так любой мужчина подумал бы, дес! Я ведь мастер соблазнения, дес! — чуть привстав, Кику "эротично" изогнулась, но со стороны это выглядело так, будто у нее прихватило спину.

— Нам, наверное, пора, а то долго сидеть тоже нехорошо, — осторожно предложил Лео.

— Ты прав, — вздохнув, Шакко вернула парню полотенце. — Последний шанс для тебя, чудо в шерсти.

— Хай! Я стану... Невидимой, дес! — прищурившись, объявила черная кицунэ.

— Неужели? — Шакко пристально посмотрела на новую помощницу. — И?

— Вы должны закрыть глаза, дес.

— Только не говори, что в этом и есть суть невидимости, — тоном, не предвещающим ничего хорошего, сказала Шакко, но глаза все же закрыла.

Раздался плеск, а затем хруст снега и вскрик.

— Дура, куда ты сиганула из воды сразу! — воскликнула Шакко, и, привстав, увидела, как облепленная снегом Кику плавно опустилась обратно в воду, мелко дрожа.

— Вы просто подсмотрели, дес... Поэтому не удалось, — стуча зубами, объявила Кику. — Поняла, поняла, выхожу, дес...

Оказалось, что девица даже полотенце с собой не взяла, поэтому исчезла в хлопке лисьей норы, наверняка сразу оказавшись в здании онсэна.

Шакко, покачав головой, тоже аккуратно поднялась из воды и, взяв свой полотенчик, стала осторожно вытирать воду, украдкой посматривая, не подглядывает ли Лео, но парень стойко держался.

— Знаешь, я должна кое в чем признаться, — тихо сказала Шакко, закончив вытирать воду и обмотав полотенце вокруг тела.

— М-м?

— В онсэн надо заходить чистыми, поэтому я...

— Спасибо, — не дослушав, сказал Лео, посмотрев на лисичку. — Я догадался, что кто-то меня раздел, не настолько тугодум.

— А... И правда, — почувствовав себя глупо, Шакко облизала губы. — Наверное, это было бы справедливо, если бы ты посмотрел на меня, но я все равно обиделась.

— Ты меня и раньше видела. Это все мелочи, не обращай внимания, — подмигнул ей Лео, поднявшись и став аккуратно убирать излишки воды. — Вот куда более интересное занятие, — взяв полотенце, парень поднес его к носу и шумно вдохнул.

Шакко заморгала, не сразу поняв, но когда вспомнила, что им ее и вытирали, лисичке показалось, что она покраснела до кончиков ушек.

— Н-не смей! Почему ты опять нюхаешь?!

— Потому что от полотенца пахнет так, будто я задремал на цветочной поляне, — хмыкнув, ответил Лео, демонстративно вдохнув еще раз.

— Лео-бака! Это очень смущает! — взвизгнув, Шакко, вызывая брызги, бросилась к парню и, схватившись за полотенце, резко дернула, вырвав из рук, но не рассчитала и плюхнулась на задницу прямо в воду. Прежде, чем парень прикрылся руками, Шакко увидела что-то непривычное. Набросив на это "непривычное" полотенце, выяснилось, что оно держится на теле даже без поддержки рук.

— Это...

— Физиология, — объяснил Лео, первый раз за все время слегка смутившись.

— А-а. Ну да. Наверное, она, — медленно поднявшись, Шакко развернулась и на ватных ногах пошла к выходу.

"Слишком много впечатлений... А я надумала себе всякого. Конечно, он добр с любой девушкой, иначе бы не пытался вести себя вежливо с Кику", — подумала Шакко, немного приходя в себя, пока одевалась в предбанничке. "Для людей все кицунэ красивы, так что..." — посмотрев в зеркало на себя, девушка коснулась цветочка, но подавила желание его снять. Расчесала волосы, поправила юбку, застегнула ремешок, зашнуровала сапожки. Вспомнив смехотворные попытки Кику, слегка изогнулась перед зеркалом: так, что мини-юбка не оставляла простора для фантазии, открывая вид на белье, но пушистый хвостик помогал оставить загадочность и соблазнительность в образе.

Улыбнувшись сама себе, Шакко коснулась пальцами губ и покачала головой, весело усмехнувшись, после чего прошла в комнату для гостей.

Кику валялась возле почти пустого стола и бормотала:

— Больше ничего не влезет, дес.

— Что-то твое бренное тело слишком много жрет! — воскликнула Шакко, оттаскивая от лисицы тарелку с онигири [42], к которой та тянулась так, будто это единственное, что удерживало ее среди живых.

— Ты не понимаешь, дес! Я защитила вас на тот случай, если недруги отравили пищу, дес! Мой час пришел, дес! — Кику потянула пальцы еще немного, а затем, обессилев, развалилась на спине и засопела. Запахнув юкату для гостей, в которую оделась Кику, Шакко подхватила магией ее почти что бездыханное тело и отволокла в спальню, не слишком ласково швырнув на футон.

Вернувшись, Шакко увидела Лео, одетого в строгую мужскую юкату коричневого цвета. Парень никак не мог справиться с поясом-оби, поэтому просто завязал его кое-как.

— Как-то это непривычно, — виновато сказал Лео, приподняв края оби. — Хотя ты вроде одета, как обычно.

— Конечно, — фыркнув, Шакко, села на колени напротив осторожно расположившегося за столом парня. — А ты что, хотел бы увидеть меня в юкате?

— Думаю, тебе любая одежда подойдет, поэтому не критично, — беззаботно ответил Лео. — Кто-то тут уже пировал знатно, — положив руку на живот, парень не смог скрыть богатырское урчание.

— Кику... обжора. Ешь, что осталось.

— А это ты все сделала?

— Э... Ну... А ты как считаешь? — перебив неловкость вопросом, девушка смотрела на то, как Лео осторожно кусает онигири. Вспомнив, что обещала приготовить что-нибудь, Шакко хихикнула, почувствовав легкий укол вины.

— Думаю, что ты готовить не умеешь, вот опять и выкрутилась.

— Ах, вот так ты, значит?— ушки лисицы задрожали, и она, шумно выдохнув, еле сдержалась. — Естественно. Кто бы ради тебя стал напрягаться?

— Вот и я так подумал, — закивав, ответил Лео. — Хотелось бы передать благодарность повару. Рису многовато, правда... Но я бы сейчас что угодно съел, честно говоря. Даже твою стряпню, если она существует, — бесстрастно сказал Лео.

— Это тебя развлекает, да? — ударив кулачком по столу, Шакко гневно зашелестела хвостом. — Я думала, что мы заодно! Я возилась с бездыханным мужланом, свалившимся от ветерка, и хоть что-нибудь сказала?!

— За это я благодарен, уже говорил ведь. И еще очень долго буду благодарен, — твердо ответил Лео. — Но "заодно"... Я один среди ёкай.

— А, вот как ты это воспринимаешь? — после небольшой паузы вспылила Шакко, не поверив своим ушам.

— Да.

— Это каким же надо быть непрошибаемым...

— Та черная лиса, что нас встретила, она хотела нас убить. В чем разница между тобой и ней? — прервав Шакко, бескомпромиссно спросил Лео, дожевывая онигири.

— Она — ногицунэ. А мы — мёбу, божественные лисы! — чувствуя, как закипает, процедила сквозь зубы Шакко. — Это же очевидно!

— И поэтому божественные лисы высасывают силы из людей?

— Это...

— Поэтому нужно скрываться от божественных лис, если не хочу сдохнуть? — усмехнувшись уголком рта, Лео попробовал подхватить кусочек рыбы палочками, но ему это не удалось, поэтому парень просто задействовал руки.

Закусив губу, Шакко отвернулась, не найдя, что ответить вот так сразу.

— Я пошла спать, — упавшим голосом сказала Шакко и, развернувшись, ушла в комнату. Бросила взгляд на валяющуюся на полу полуголую Кику и, улегшись на футон, даже не стала переодеваться, молча смотря в потолок.

"Бабушка ошиблась. И я ошиблась... Какой странный день", — повернувшись набок, Шакко осторожно выудила из волос цветочек и, обняв свой хвост, стала смотреть на лепестки. Все казалось слишком сложным, а несносный парень не выходил из головы. Хотя оно и неудивительно: подруг у Шакко почти не было, были лишь те, кто хотя бы не пытался делать вид, что им неприятно общение с ней.

"А еще Ки-тян. Ох... Я ведь обещала на что-то посмотреть", — покачав головой, Шакко тихо заскулила, почувствовав себя совсем одинокой. Если еще зеленоволосая малютка отвернется от нее, то это будет катастрофой. А Лео... "Скажу ему, чтобы уходил куда захочет, а потом сообщу, что он не был кицунэ-цуки. Вряд ли эти ленивые лисятины будут за ним охотиться", — при мысли об этом, кицунэ все равно расстроилась, хотя пыталась держаться бодро.

Минута шла за минутой, а сна не было ни в одном глазу. Девушка прогоняла у себя в воображении самые разные сценки, но от этого становилось только тяжелее на душе. Она не понимает людей, а он слишком резко относится к ёкай.

"Но это ведь не так! Были же приятные минуты, когда мы забывали, кто есть на самом деле".

Хорошо было лишь Кику — она даже начала похрапывать, так что дармовое угощение явно пошло впрок ее бренному телу.

Поняв, что прошло уже больше часа, Шакко осторожно поднялась. "Неужели Лео догадался проявить чуткость, и, поняв, что я обиделась, решил переночевать в другой комнате? Или сбежал? Или заливает свое горе сакэ, понимая, какой он дурак!" — последняя мысль вместе с образом были, как бальзам на душу, но Шакко все же решила проверить.

Приоткрыв дверь, она увидела, что посуда убрана, а в комнате пусто. Свечи тоже погашены, так что в помещении царит темнота.

"Куда же он делся?" — подлетев в воздухе, чтобы не стучать каблучками, Шакко отправилась на улицу, перед этим прихватив одеяло, чтобы не мерзнуть, и, взлетев к крыше, наконец-то увидела парня. Его неприкрытый торс блестел капельками пота в лунном свете, а сам Лео, приняв упор лежа, очень быстро отжимался. Лисичка даже сбилась со счета, но отжиманий явно было больше ста — сразу после этого парень вскочил и, бросившись к обнаруженной перекладине, подпрыгнул, принявшись подтягиваться.

Бег вокруг онсэна, приседания... Лео даже выполнял сложные трюки: разбегаясь, он отталкивался от каменной кладки и делал кувырок в воздухе, взмахивая обнаруженным где-то в здании ковшиком для воды. Не удержавшись, Шакко украдкой сделала несколько фотографий, затем еще, после каждого упражнения ожидая, что Лео вернется. Но парень угомонился лишь тогда, когда прошла еще пара часов.

Шумно дыша, Лео зашел обратно в здание и в душевой принялся смывать с себя текущий струями пот, пока Шакко торопливо возвращалась обратно в комнату. Улегшись обратно, она поняла, что слишком подозрительно будет выглядеть, не переодевшись, но с одеждой в полном порядке, из-за чего торопливо нацепила юкату.

Парень вошел в комнату, осторожно прикрыл дверь и лег на футон, разложенный дальше всего от двери.

— Когда скитаешься в одиночку по лесу, привыкаешь замечать на себе чужие взгляды. Интуиция, наверное, — прошептал Лео, повернувшись набок. Шакко, старательно делавшая вид, что спит, все-таки открыла свои хищные, слегка светящиеся глаза, отражающие мельчайшие лучики света.

— Ты не подхватишь недуг снова с таким отношением? — тихо спросила лисица.

— Думаю, он связан с туманом. Здесь воздух очень чистый и свежий.

Возникла небольшая пауза, после чего Шакко все-таки решилась спросить:

— Зачем?

— Если встретятся еще полукровки, то нужно быть наготове. Ты просто не успеешь среагировать, а погибать еще рано, — Лео не уточнил, ему или им всем, но Шакко навострила ушки.

— Только после всего не надо говорить, что ты тренируешься, чтобы меня защитить! — горячо зашептала Шакко возмущенным тоном. — Эй! — Лео молча отвернулся, не ответив, и Шакко теперь смотрела на его спину.

— Ты сама сказала не говорить.

Шакко, сглотнув, даже приподнялась на руке. Ее бросило в жар, но уверенность не была полной.

— Как ты можешь быть одновременно и засранцем, и крутым?! — воскликнула лисичка, и Кику, заерзав, что-то забормотала, сладко зевнула и тоже поднялась.

— А? Ох, я забыла предупредить, дес! Лучше лишний раз не спать, потому что треть людей умирает во сне, дес! Поэтому я буду спать за вас всех... Когда попью водички, дес, — встав, Кику вразвалочку дошла до двери и принялась грохотать всеми подвернувшимися под руку сосудами, потенциально хранящими воду.

— Лео!

Молчание.

— Лео! — пихнув парня ножкой, Шакко с тревогой глянула на открытую дверь. — Ты же сказал, что не доверяешь ёкай!

— Буду простофилей, доверившимся одной рыжей лисе, которая на самом деле не рыжая, — по тону девушка поняла, что парень улыбается. — Ты же говоришь, что мы заодно.

— Бака, — шепнула Шакко, но Кику уже вошла обратно.

— Вы не спите, дес? У-у! Воды.., — не добившись ответа, Кику плюхнулась обратно и явно не собиралась засыпать в ближайшее время.

Шакко заерзала и, повернувшись к ней лицом, накрылась одеялом по нос, украдкой вытащив хвостик наружу. Почувствовав бережное касание Лео, улыбнулась, и слегка шевельнула своей пушистой гордостью.

* * *

40. Сикигами (яп. сикигами, от яп. "церемония" и "бог") — духи, которых призывает себе на службу практикующий оммёдо, традиционное японское оккультное учение. Близко по смыслу к термину "фамильяр". Но в данном случае лисица просто перепутала слова, имея в виду синигами.

41. Конбанва (яп) — добрый вечер.

42. Онигири — блюдо японской кухни из пресного риса, слепленного в виде треугольника или шара. Обычно в онигири кладут начинку и заворачивают в лист сушёных водорослей нори. Начинка также может быть равномерно примешана в рис, а в качестве обёртки вместо нори иногда используются листья салата, омлет и даже ломтики ветчины.

Глава 11.

Проснувшись рано утром, Шакко сладко зевнула и потянулась так сильно, что даже ушки задрожали. Открыв глаза, лисичка привстала и, качнув хвостом, осмотрелась: комната была пуста, а футоны убраны. Насыщенные события прошлого дня начали постепенно вспоминаться, а вместе с тем к утренней растерянности стали примешиваться слегка улегшиеся эмоции. За некоторые слова вдруг стало стыдно, за другие — неловко. Решив, что начинать утро с такого количества сомнений точно не стоит, лисичка встала и, торопливо одевшись, вышла в общую комнату, где увидела Кику.

— Что у нас плохого, дес? — поприветствовала ее черная лиса, шумно всосав после этого немалое количество зеленого чая из небольшой деревянной чашки.

Шакко не обратила на такую не слишком-то любезную реплику внимания, куда больше удивившись внешнему виду кицунэ: на Кику были вещи Древних. Короткое платье черного цвета с алой полосой по центру, выполненное из неизвестной блестящей ткани; чуть более длинная куртка, напоминающая отдаленно наряды мико, стилизованные на манер одеяний Древних, тоже черного цвета, с расшитым золотыми узором воротником. Довершали образ черные гольфики выше колена и небольшие сапожки им под цвет.

Поскольку раньше Шакко больше слышала о Кику, чем встречалась с ней лично, подобное бунтарство в одежде ее приятно удивило, но лисичку все еще не покидала мысль о том, что вся идея с яко нужна лишь для того, чтобы проследить за ней.

— Конничива[43], — нейтрально ответила Шакко, подходя к чайничку и начиная разогревать его лисьим пламенем. — А где Лео?

— Твой ёриката отнял у меня одну из веревочек судьбы, дес! — вместо ответа пожаловалась Кику, опрокинув в себя остатки чая и тут же как бы невзначай подставив свою чашку поближе к чайнику.

— О? Значит, нужно было, — пожав плечами, Шакко отмахнулась от возмущенного фырканья и с наслаждением вдохнула аромат чая, сев рядом со столом и положив на колени хвостик. — И все же, где он?

— Где-то на улице, дес. Не уходи далеко, дес, я же поклялась Инари-сама! — встрепенулась Кику, когда белая кицунэ решительно пошла в сторону двери, как только налила себе чай.

— Погоди-ка... Ты что, теперь все время будешь за мной таскаться? — недовольным тоном спросила Шакко, обернувшись на черную лисицу.

— Пока смерть не заберет мое бренное тело, дес! — серьезно заявила Кику.

— И с каких пор мы на одном курсе должны учиться?

Скривившись, Кику отвела взгляд и шевельнула ушками.

— Область вокруг академии кишит они и ёкай, мой долг — встретить угрозу и защитить остальных, даже ценой своего пребывания в этом мире, дес!

— Так бы и сказала, что хочешь прогулять, — вздохнув, ответила Шакко, на что вторая лисица издала какой-то нечленораздельный звук и высунула язычок. — Я не ухожу, просто найду Лео.

Вздохнув, Кику цокнула язычком и вернулась к столу, вновь наливая себе чай, а Шакко вышла на улицу. Восходящее солнце превращало горный пейзаж в нечто волшебное: кажущееся невероятным разделение времен года вряд ли могло оставить кого-нибудь равнодушным. Поблескивающий в рассветных лучиках снег, осыпанная нежно-розовыми лепестками Академия ниже по склону, и сочная зеленая листва в лесах далеко внизу. Лео же сидел на веранде, что-то усердно делая, и, подойдя ближе, Шакко увидела, что парень сплетает пресловутую красную веревочку в какой-то узор из узелков.

— Доброе утро, — отозвался Лео, когда лисичка подошла ближе и села рядом.

— И тебе. Что это? — удивленно спросила кицунэ, слегка шлепая пришедшим в движение хвостиком парня по спине.

— Хм. Люди верят во всякие глупости, надеясь, что хоть одна из них поможет прожить подольше, — ответил парень, и лисичка нахмурилась.

— Я такого не говорила, это твои слова. Если глупость, то зачем ты делаешь?

— Кельтские узлы... В Ордене были те, кто наделял их магическими свойствами, — ответил парень после короткой паузы. — Меня это просто успокаивает... Но вообще я хотел нанести что-то подобное на рукоять клинка.

Оживившись, Шакко шевельнула ушками и, глотнув чай в задумчивости, спросила:

— Я же еще ничего не узнала...

— Все равно. Не дело тратить время на гадание, которое тебе все равно не по душе, когда есть другой вариант.

— Э, — Шакко было приятно услышать подобное, но это все равно означало трату чьего-то времени. Хотя, если Лео уверен в том, что его оружие будет лучше... Оно может того стоить.

— Тогда мне нужно узнать все получше, — твердо сказала лисичка.

— Проще будет мне узнавать у того, кто тебе подскажет, — сразу отозвался Лео. — Хотя кое-что имеет смысл выяснить и сейчас.

Отставив стакан, Шакко сложила руки на груди, не слишком довольная тем, что ей не хотят доверить абсолютно все.

— Какая температура лисьего огня? — повернувшись к девушке, поинтересовался Лео.

— Я о таком не задумывалась, — удивившись, Шакко повела ушком, растерявшись.

— Кузнечным делом занимаются только люди, или кицунэ тоже участвуют? — решил уточнить вопрос Лео. — Просто... Если придется работать без огня фейри, то с созданием печи... Много времени уйдет.

— Так ты кузнец, дес? Будешь делать нихонто, дес? — раздался голос Кику сзади, и Лео, обернувшись, увидел, что черная лисица заинтересована.

— Ученик пока что... А что насчет меча, то, скорее всего, что-то вроде кригсмессера [44], — отозвался Лео, прищурившись и ожидая, что девушка растеряется.

— М-м. Ты выглядишь крепким, дес, почему не дзамбато[45], дес? — алые глаза лисы даже загорелись. — Хотя нет, нет, дес! Цвайхандер[46], дес! О-о-о! — закачавшись на месте, кицунэ подпрыгнула на месте и, будучи по росту чуть больше полутора метров, не считая ушек, нарисовала в воздухе что-то исполинское, почти в два своих роста. — Как у Гуань Юя! Полцентнера весом, о-о-о, дес!

— Ты откуда все это взяла? — уточнила ошарашенная Шакко, на что Кику слегка успокоилась и, кашлянув, полезла во внутренний карман курточки. Вместе со скомканным листом бумаги вывалилось множество фигурок-оригами, среди которых самой красивой была мордочка лисички, но Кику все быстро собрала, не дав разглядеть в деталях свое богатство. Развернув листочек, девушка показала сделанные от руки рисунки всевозможных образцов холодного оружия, от классических японских мечей до всевозможной экзотики, вряд ли когда-то существовавшей в реальности.

— Картинки, дес! А про Гуань Юя я узнала от мамы, это же герой Империи Небесного Дракона, дес! — ответила Кику с такой гордостью, будто именно она и была этим героем, не меньше.

— Боюсь, что размер тут не имеет значения, — ответил Лео, не став скрывать своего удивления и не обратив внимания на то, как ушко Шакко шевельнулось при его словах. — Большинство опасных ёкай двигаются слишком быстро, чтобы боец успел получить преимущество за счет длины, а что касается живых мертвецов с оружием... Там тяжелый клинок сыграет злую шутку, ведь эти твари не устают, в отличие от бойца.

— Но я все равно хочу большой меч, дес! — упрямо заявила Кику, топнув ножкой. От волнения ее ушки стали дрожать, что казалось странным — это случилось впервые с того момента, как она появилась.

— Я буду делать себе тот, который мне удобнее, — твердо ответил Лео, не смотря на жалобный взгляд лисы.

— Я и не спорю, дес! Матте кудасай [47]! Я говорю про меч для меня, дес! — добавила кицунэ, и теперь уже Лео переглянулся с Шакко.

— Ты что, хочешь возиться с железками? — осторожно поинтересовалась белая лисица.

— Угу! Хочу рассекать вражескую плоть, лопать черепа, смотреть, как растекается кровища, мясище, кишки, вот это все, дес! — как-то слишком кровожадно заявила Кику, радостно виляя хвостом, как щеночек. — Лео-сама! Я сделаю для вас все, что угодно, если уважите мою просьбу, дес!

— О как заговорила, — пробубнила Шакко, подумав почему-то о поцелуе.

"Да ну, вряд ли он попросит у нее что-то непотребное... Хотя..." — вспомнив, как Лео коснулся груди незваной девушки, кицунэ занервничала сильнее.

— Мы еще ничего не определились, а вы уже железяки выбираете! — поспешила сказать Шакко. — И вообще, нам пора на занятия!

— Я подумаю, но ничего не обещаю, — подытожил Лео, и Кику, радостно шевельнув ушками, даже поклонилась.

— Рассчитываю на вас, Лео-сама, дес! Мое бренное тело будет полностью вашим, если...

Схлопотав между ушек клатчем Шакко, Кику обиженно тявкнула, но послушно пошла вместе с остальными к светящейся тории, обозначающей выход с территории онсэна.

* * *

Леонард отметил для себя, что в аудитории явно стало теснее — к каждой паре учениц добавилось по лисе. И хотя парень не знал, откуда именно вдруг выдернули этих одиноких ушастых воительниц, ставших яко, сам факт того, что обстановка изменилась, нельзя было не отметить. Да и им самим сидеть было не так уж удобно: Кику, хотя и расположилась на краю, постоянно ерзала и, уложив локти на парту, непрерывно складывала какие-то фигурки из бумаги — было отрадно видеть, что хоть что-то у этого ходячей беды получается хорошо, но теснота никуда не делась. В конце концов парень начал рассматривать это с другой позиции: к нему вплотную уселись две красивые девушки, неплохо согревая спину своими слегка шелестящими хвостиками, так что на такое вряд ли стоит жаловаться. Цветочный аромат с одной стороны, от Шакко, и терпкий, будто бы принадлежащий какой-то специи, запах от Кику с другой стороны.

На этот раз никто не вышел дразнить Шакко, но любопытных взглядов явно прибавилось, хотя сама девушка на них внимания и не обращала. Закончив составлять какой-то свой список на бумажке, она, после долгих зачеркиваний, вздохнула и тихо позвала:

— Ао-сан!

Сидящая впереди голубоволосая лисичка почти сразу обернулась — занятным было то, что она одна из немногих была лишь в паре со своей мико.

— Да, Шакко-сан. Вижу, ваш кицунэ-цуки пошел на поправку, — с улыбкой сказала девушка.

Кику явно хотела что-то ляпнуть про смерть, но Лео ткнул ее локтем в бок, а Шакко быстро ответила, повесив на личико дежурную улыбку.

— Да, как и ожидалось. Спасибо за беспокойство, Ао-сан. Извините...

— Да?

— Понимаешь, я не знаю, к кому еще обратиться. Только твои знания и умения кажутся мне достаточными, чтобы помочь мне с одной загвоздкой, — начала говорить Шакко сладким голоском, а Лео про себя подумал, что все-таки с лисами стоит быть начеку.

— Ой, ну что ты, что ты, — шевельнув ушками, чтобы лучше слышать, Ао даже повернулась к Шакко боком. — И по какому же вопросу?

— Дело в том, что мой ёриката — кузнец. Я хотела бы приспособить его умения на пользу Академии, но перед тем, как предложить идею ма... Бьякко-сенсей, хотела бы все с точностью узнать. Тебя, конечно, тоже упомянем, — продолжила вкрадчиво говорить Шакко.

— Ох, я бы не против, но у Сакуры-тян снаряжение довольно изношено, боюсь, я не смогу найти достаточно времени, — наигранно расстроенным голосом отозвалась Ао, потупив взгляд, а Шакко украдкой обнажила клыки.

— Думаю, что могли бы попробовать обновить... Так ведь, Лео-сан? — уточнила Шакко, а парень, вздохнув, сказал:

— Да, конечно...

— Тогда без проблем, спрашивайте, — с готовностью отозвалась Ао, переводя взгляд между Шакко и Лео.

— Какая температура плавления лисьего огня? Достаточна ли для выплавки стали? — задал вопрос Лео, и Ао, немного растерявшись от того, что ей приходится говорить напрямую с ёриката, даже не сразу ответила.

— Боюсь, что достаточной мощью обладают только преподаватели, но, конечно, никто точно не замерял, — произнесла голубоволосая лисичка.

— Где находится ближайшая кузница? Откуда поступает сырье? Есть ли месторождения железа и угля? — начал задавать Лео вопросы один за другим, с каждым ответом хмурясь все сильнее.

Если кузница и находилась сравнительно близко для способностей кицунэ к перемещению, то с ресурсами все было куда сложнее. Собственного железного песка-сатецу поблизости не было, поэтому приходилось либо искать на территориях Древних, где могли оставаться стальные слитки или другие виды сырья, либо использовать лом, который отыскать было в разы легче. Насколько Лео понял, для нужд деревенских жителей чаще всего использовали именно переправленный лом, но парень сомневался, что при таком подходе будет легко сделать высококачественное оружие, тем более за короткий срок: меч наверняка понадобится на ближайших практиках, а ждать, пока он очистит расплав от примесей известными способами, никто не будет.

Перерыв перед занятием благополучно прошел в рассуждениях, и, хотя оставались неизвестные моменты, к появлению преподавателя Лео поручил Шакко придумать, кто из взрослых кицунэ сможет поспособствовать в выплавке, поскольку от Кику в вопросе лисьего пламени не было никакой пользы, если рассматривать вариант объединения сил двух учениц.

В качестве преподавателей появились Ями и Бьякко. Белоснежная лисица окинула присутствующих степенным взглядом, на этот раз не удостоив дочь отдельного внимания. Ями попыталась повторить жест за директрисой, но когда бросила взгляд на задние парты, Кику вскочила и начала радостно махать обеими руками, отчего Ями закашлялась и решила больше не смотреть в ту сторону.

— Доброе утро, мои дорогие ученицы, — громким голосом объявила Бьякко. — Как вы все прекрасно знаете, проведенное вчера испытание в виде практики было не просто расширением наших обычных занятий; оно служило цели оценки обстановки и получения новой информации, последствия которых вы уже могли узнать на себе: в целях безопасности мы задействовали яко.

Некоторые из лисичек взволнованно зашептались, но Бьякко подняла руку, призывая к тишине.

— Я получила оценку результатов от самой Инари-сама. И результаты... Заставляют задуматься. Ёкай сильно усилили свое влияние за последние годы, но причину мы пока что пытаемся обнаружить. На время расследования мы снимаем запрет на посещение окружающих поселений, поскольку люди могут обратиться к нашей помощи в любую секунду.

Послышались радостные возгласы, ведь это косвенно означало увеличение количества получаемых монеток, несмотря на повысившуюся опасность, но теперь уже Ями выступила вперед.

— С позволения Бьякко-сенсей, я должна предупредить: ёкай — не единственная опасность. Культ замечен в непосредственной близости от территории Академии, поэтому строго запрещается пересекать Трещину. Я не шучу! Это не просто дисциплинарное нарушение, пренебрежение этим правилом может стоить вам даже жизни! — грозным голосом закончила Ями, а вся аудитория замолчала. Или почти вся.

— Культ пришел показать нам новую сторону жизни, дес! Без смерти нельзя по-настоящему вкусить прелести жизни, дес! — громко объявила Кику.

* * *

— У меня дежа-вю, — сказал Лео, когда троица оказалась вне аудитории в учебное время. — Как насчет самодисциплины?

— Я в этот раз вообще молчала! — огрызнулась Шакко, нетерпеливо покачивая хвостом. — Ты мне теперь должна монетки, поняла?

— Мне нечего терять, кроме собственных цепей, удерживающих меня в этом прогнившем капиталистическом мире, дес! — воскликнула Кику. — Даешь всем хвостики по потребностям, дес!

— Монет у нее нет, — попробовал себя в переводе Лео, и Шакко мрачно угукнула.

— Пойдем-ка отсюда, пока еще не схлопотали, — предложила белая лисичка, и, согласившись, Лео последовал за ней, не дожидаясь согласия Кику. На самом деле, выйдя из Академии, алоглазая кицунэ наоборот, просто расцвела, став выглядеть куда веселее.

— И на что потратим полтора часа? Раз запрет сняли, то можно попробовать разузнать что-нибудь у Ясухиро, — тихо сказала Шакко, задумавшись. — Эй, Принцесса Смерти, что ж тебе на месте-то не сиделось? Делала бы свои фигурки и делала.

— Это был открытый протест против лживых методик обучения, дес, — с укором сказала Кику, покачав головой.

— А что за фигурки, кстати? — поинтересовался Лео.

— Это образы сикигами, дес! Однажды я призову могущественного жреца смерти на службу себе, дес! — загадочно прошептала Кику. Резкое пафосное движение рукой задумывалось явно для того, чтобы в итоге Кику резко выхватила и продемонстрировала бы окружающим одну из бумажных фигурок, но вместо этого на землю высыпались скомканные листочки бумаги, и лисица побежала их собирать.

— А при чем тут сикигами, если культ синигами? — недоуменно спросила Шакко. — Нет, ты ведь не настолько глупенькая, да?

Замявшись, Кику спрятала листочки в карман и почесала за ушком, тревожно покачивая хвостом.

— Одно другому не мешает, дес! Вот... Я докажу это, и вы будете трепетать, дес, — на этот раз лиса полезла во внутренний карман и долго там копалась, пока не достала письмо в конверте. Шакко отмахнулась, но Лео принял вещицу и, выудив слегка помятую бумажку, увидел на ней кривую надпись:

— Если ты не отправишь это письмо десяти людям, то умрешь! Дес! — зачитал Лео и, покачав головой, отдал бумажку обратно кицунэ. — То есть, если я отправлю десятерым, ты сделаешь меня бессмертным?

— Э... Это так не работает, дес, — смутившись, Кику прижала ушки к голове.

— У нас нет времени на всякие глупости, — добавила Шакко. — Ох! Мне нужно зайти к Ки-тян! Она помогала тебя лечить, так что, наверное, будет рада увидеть тебя в добром здравии, — улыбнувшись, добавила белая лисичка.

Лео, кивнув в ответ, отправился следом за Шакко, после чего глянул через плечо на поникшие ушки Кику и то, как черная кицунэ все-таки вяло поплелась за ними.

— Почему ты улыбаешься? — поинтересовалась Шакко.

— Приятно знать, что тебе хоть кто-то здесь дорог.

— Вот еще! — слегка покраснев, Шакко облизнула губы. — Но да, Ки-тян хорошая. Еще маленькая... Надеюсь, она не потеряет себя, как это происходит здесь почти со всеми.

— Кику, кстати, не кажется такой уж плохой, — тихо добавил Лео.

— О? Ты ее уже жалеешь? Она бестолковая, ты сам видел.

— Она напоминает тебя, — еще сильнее улыбнувшись, сказал Лео, и ушки белой лисицы мелко задрожали от возмущения. — Не по способностям. Разве вы обе не пытаетесь выделиться лишь потому, что хотите быть услышанными?

— Ой, опять стал знатоком лисьих душ? — шикнула Шакко, обернувшись на Кику. — Не знаю, не знаю... Кто в здравом уме станет увлекаться Культом?

— А Древними? — парировал Лео.

— Пф. Я все равно не согласна, но это твое дело. Может, она тебе понравилась просто? — чуть дрогнувшим голосом сказала Шакко, но пыталась удержать нахальное выражение лица.

— Она все равно будет с нами, смысл ссориться? — не став отвечать, Лео вздохнул, увидев за поворотом уже знакомый прудик с мостиками. На самом деле парню казалось, что он полностью прав. Пусть кицунэ и выглядели, как молодые девушки примерно двадцати лет, комфортные условия сильно сказывались на них. Все-таки человеческим детям приходилось взрослеть куда быстрее, и виной была отнюдь не разница в течении лет у божественных лисиц и обычных людей.

— Ки-тян! — позвала Шакко, и буквально через минуту появилась маленькая фигурка бегущей к ним вприпрыжку лисички.

— О-о! Сестрица Шакко, братец! О-о-о! Сестрица, ты тоже ко мне?! — округлившимися от удивления и восторга глазами сказала малышка, увидев черную кицунэ.

— Э... Да, дес! Кику Десбрингер, дес! — отозвалась девушка и, подумав, выудила из кармана фигурку лисички из бумаги.

— Сугой [48]! — Ки-тян осторожно подошла ближе и, взяв в руки протянутую фигурку, поставила ее на ладошку, с радостью рассматривая со всех сторон. — Сестрица Кику, научи! Научи!

— О-хо-хо! Тебе понадобятся годы и годы тренировок, дес! Но я передам тебе толику своей силы, моя юная ученица, дес! — заведя ладонь за голову малышки, Кику извлекла у нее из-за ушка небольшую мордочку лисы с зелеными ушками, на что Ки-тян радостно взвизгнула.

— Ура! Аригато, Кику-сенсей!

Шакко удивленно посмотрела на неожиданную картину и, пригладив волосы, бросила взгляд в сторону радостного Лео и цыкнула. Но ей было приятно видеть улыбку малышки, чем бы она ни была вызвана.

— Ки-тян, сестрица Шакко пришла к тебе по делу, нельзя вот так запросто погружаться в наше таинство, дес! — строго сказала Кику, и малышка закивала, полностью соглашаясь.

Жестом предложив продолжать, черная кицунэ выудила из кармана листочек бумаги и принялась его складывать, пока Шакко и Лео пошли вместе с Ки-тян в садик.

— Рада, что мое снадобье помогло, братец Лео! — гордо заявила маленькая лисичка.

— Я тебе очень благодарен, моя спасительница, — улыбаясь до ушей, ответил парень — ему казалось чем-то невероятным после стольких лет видеть жизнерадостную маленькую девочку. Опустившись на корточки, Лео порылся в кармане и выудил связанный узор в виде лошади.

— Что это? — подставив ладошки, Ки-тян приняла вещицу и погладила пальчиками мягкую поверхность нитей.

— Кельтский оберег. Поможет в садоводстве и позволит надолго сохранить внутреннюю и внешнюю красоту, — протянув руку, Лео радостно улыбнулся, когда Ки-тян подставила ему свою голову, позволяя погладить.

— Спасибо, братец! Тогда я вырасту и затмю сестрицу Шакко своей красотой, и уже мне ты не будешь давать спать по ночам, да? — хихикая, Ки-тян слегка подалась вверх, сминая ушки о ладонь, пока улыбка Лео сменялась на неловкое выражение лица.

— Шакко... Ты чему детей учишь? — шикнул он, но лисица протестующе замахала руками.

— Те девочки говорили глупости! Братец Лео ничего такого не делает, мы все спим хорошо и сладко, — торопливо объяснила Шакко, смутившись под взглядом парня. — Что ты мне хотела показать вчера? — поспешила сменить тему девушка.

— О! Да! — вырвавшись из-под руки, Ки-тян побежала в сторону садика, а троица последовала за ней, осторожно проходя по витиеватому пути из островков и мостиков. — Кстати, сестрица Шакко... Мне пришлось вчера рассказать матушке, куда я ходила, а то она меня хотела заругать, — сокрушенно добавила девчонка.

— Ничего страшного, — пробормотала Шакко, уже думая совсем о другом, поскольку первой увидела, куда прибежала лисичка.

— Воть! Каменяка-поползяка! Я с ней вчера играла долго, но она все равно тихонько ползает! — с гордостью объявила Ки-тян, показывая на кусок звездного металла.

* * *

43. Конничива (яп.?) — привет, добрый день.

44. Кригсмессер — двуручная разновидность германского мессера.

45. Дзамбато — японское чтение названия китайского оружия чжаньмадао или мачжаньдао (буквально — меч, разрубающий лошадь). Огромная двуручная сабля.

46. Цвайхандер (zweihaender, немецкое "для двух рук", так же называют bidenhаеnder or bihаеnder) — двуручный меч эпохи Ренессанса. В данном случае Кику имеет в виду знаменитый вариант меча, сделанный под заказ — он имел длину 213 см и вес приблизительно 6.6 кг.

47. Матте кудасай (яп.) — подождите, пожалуйста.

48. Сугой (яп.) — Круто! Класс! Потрясающе!

Глава 12.

Лео не довелось толком рассмотреть потерянный звездный камень, но самым простым выводом напрашивался только один: в саду именно найденный им металл.

"Можно допустить, что шустрый полукровка устал маленько и решил спрятать вещицу у нас, чтобы потом забрать, но это кажется слишком бестолковым, чтобы всерьез допускать такое" — подумал парень и перешел к более здравым размышлениям. Не зная, где именно находится упомянутая Ясухиро гора, около которой, предположительно, упала звезда, Лео все же решил допустить вариант того, что ногицунэ со своим шустрым помощником уже успела там побывать.

— Кажется, у меня есть мыслишки насчет того, что забыл Культ так рядом, — мрачно пробормотал Лео, пока Шакко пыталась вызнать, как камень вдруг покинул комнату и оказался в саду.

— Когда ты его обнаружила? — ласково произнесла лисичка, а Ки-тян, почувствовав себя в центре внимания, даже вытянулась, пытаясь казаться выше, чем есть на самом деле.

— Вчера! Воть там! — ткнув пальчиком на кучу растений, расположенных ближе всего к стенам Академии, зеленоволосая лисичка побежала по мостику, громко топая гэта. — Воть, воть!

Шакко и Лео подошли ближе, пытаясь оценить, как подобное могло произойти, но на почве не было следов от "ползания" камня. Лишь на пути от первой точки до текущего местоположения можно было заметить бороздки, образовавшиеся под весом булыжника.

— Хочешь сказать, он ползает сам? — недоверчиво уточнила Шакко.

— Ага, ага! Медленно, как улиточка! — радостно подпрыгивая на месте, рассказала Ки-тян. — Мы можем посидеть и понаблюдать!

Шакко молча глянула на Лео, но тот покачал головой.

— Понятия не имею... Я рассчитывал на обычное метеоритное железо.

Кицунэ шевельнула ушком, размышляя, и, опустившись на корточки рядом с Ки-тян, улыбнулась.

— Ты не против, если мы заберем камушек?

— У-у-у! — надув щечки, малютка положила ладошки на звездный металл, будто пыталась защитить от нападок. — Я не поэтому тебя звала, сестрица! Мой камушек!

— Мы заберем не просто так, верно? — предложил Лео, глянув на свою спутницу. — Это должна быть честная сделка!

— Ты согласна? — раздраженно качнув хвостом, Шакко не выдала и толики неудовольствия на лице. — Например... Десять леденцов на палочке, как ты любишь!

Глаза Ки-тян округлились, когда она представила подобное богатство, но все же взволнованно дрогнувшие ушки выдали ее беспокойство.

— Я не знаю, сестрица... А вдруг он кому-то нужен? Хотя я показала его маме, но она просто отмахнулась, — обняв камушек, Ки-тян горестно вздохнула, явно не желая расставаться со своим не слишком-то активным другом.

— Кику обучит тебя премудростям бумажного волшебства, — "расширила" предложение Шакко, и при словах о ней черная кицунэ встрепенулась, чуть не выронив складываемое ей оригами.

Лео издал долгое "Хм", а его выражение лица и красноречивый взгляд заставил Шакко почувствовать себя виноватой.

Ки-тян прижала ушки к голове и не знала, соглашаться или нет, но белоснежная лисица добавила:

— А еще — тортик! Очень вкусный аппетитный тортик! — заглянув в клатч, Шакко после этих слов слегка скривилась, но малышке явно понравилось подобное предложение.

— Уа! Сестрицы, братец! Правда? Леденцы, тортик и мастер-класс от Кику Десбрингер!

— Но камушек нам нужен сейчас, — торопливо добавила Шакко.

— М-м. Ну... Хорошо, — нехотя отпустив металл, Ки-тян отступила на шажок. — Я вам доверяю.

У Лео чуть сердце не разорвалось при виде невинно-грустного личика маленькой лисы, и он, кивком предложив Шакко отойти, уточнил:

— У тебя точно есть возможность все это дать?

— Ну...

— Точно говори! — строго шикнул парень, и Шакко замялась.

— На это уйдет много монеток. Да и не факт, что Ясухиро еще продает.

— Ты что, пичкаешь девочку едой Древних? Она там не стухла еще? — поежившись при воспоминании о странной картошке, парень с укором посмотрел на кицунэ.

— Ты недооцениваешь их мощь, — парировала Шакко, гордо вздернув носик. — Да и не ты ли собирался принимать лекарства Древних, не задумываясь о сроках?

— Речь не обо мне. Вдруг она отравится? Даже клинок из звездного металла не стоит здоровья и жизни маленькой девочки, — сложив руки на груди, сказал Лео.

— Она все-таки кицунэ, не забывай. Откуда вообще такое рвение защищать детей? — возмутилась Шакко, даже отступив на шаг.

— А ты думаешь, ёкай нападают только на взрослых? — мрачно заметил Лео. — Ладно, если ты уверена, то пусть.

— Фыр, — всем своим видом показав, что спор не стоил и выеденного яйца, Шакко вернулась к Ки-тян и погладила ее по ушкам. Вот только связь между нездоровыми продуктами и нападениями ёкай от девушки все-таки ускользала, но вдаваться в подробности ей сейчас не хотелось.

— Конечно, мы тебе вскоре все принесем. Будь умницей, — тепло добавила Шакко и, подхватив звездный металл, вернулась к Лео, который закутал его в олимпийку на те пару минут, что ушли у лисицы на возвращение в комнату за рюкзаком.

— А его хватит на меч, дес? — не выдержав, спросила Кику, пытаясь коснуться метеорита через ткань. — Выглядит слишком маленьким, дес!

— Что ж ты так зациклена на размере? — с улыбкой ответил Лео. — Если примесей не очень много, то вполне достаточно, — хотя парень так и ответил, странные возможности находки внушали беспокойство: маловероятно, что речь о каких-то магнитах или реальных свойствах местности, можно было опасаться, что в камне засел какой-нибудь неизвестный ёкай, вроде цукумогами.

"Если так, то было бы неплохо задействовать именно лисий огонь, чтобы в итоге не получить какой-нибудь одержимый меч" — от размышлений отвлекла вернувшаяся Шакко, и как только камень оказался в рюкзаке, троица попрощалась с Ки-тян и отправилась в сторону деревни, где по пути Лео и поделился своим размышлениями по поводу Культа.

— Думаешь, что они сюда явились ради твоего булыжника? — удивившись, Шакко навострила ушки, подумав, что ослышалась. — Ты же сам сказал, что в нем нет ничего особенного.

— Им можно с легкость шинковать ёкай на крофть, кишочки и прочий ливер, дес! — взмахнув воображаемым мечом, добавила Кику.

Кивнув, Лео встряхнул камень за спиной и ответил:

— Кику верно говорит, и наверняка даже в ваших краях такое оружие будет стоить весьма дорого. Вот только по первому впечатлению я бы не сказал, что у Культа есть какие-то проблемы с уничтожением нечисти. Вашу эту легендарную химеру изничтожили так быстро, что я даже добежать не успел, — почесав бровь, задумчиво сказал парень.

— Да... Вполне возможно, что усиливающая магия девятихвостой кицунэ стирает разницу между материалами, из которых сделан меч, — предположила Шакко, мерно отстукивая каблучками темп, пока они спускались по ступеням среди порхающих листьев сакуры. — Но, как бы там ни было, они могут...

— Ага. Прийти за еще одним, если за сутки проделали такой путь, — объявил Лео.

— Можете меня считать шпионкой, дес, — неожиданно сказала Кику, и Шакко с Лео удивленно посмотрели на молчащую до этого девушку. — Что, дес? Думаете, я совсем глупая и ничего не понимаю, дес?

— Мы такого не говорили, — слегка растерявшись, ответила Шакко, но Кику отмахнулась хвостиком, рассматривая сделанную ей фигурку лисы.

— Мне снова задействовать свой третий глаз, дес? — зловеще произнесла черная кицунэ, но затем выдохнула. — Если не рассказать преподавателям, быть беде, дес! Мое бренное тело выдержит все атаки, дес, но кто-то может сразу испугаться связываться со столь мощным существом, коим являюсь я, Кику Десбрингер, дес! — несмотря на браваду, Лео заметил, как кончики ушек кицунэ слегка подрагивают. Проведя уже сравнительно много времени рядом с девушками-лисичками, он начинал распознавать неозвученные эмоции кицунэ, демонстрируемые иными их частями тела, отличными от человеческих.

Шакко нахмурилась после таких слов. Да, ей было многое не по душе, но если у нее есть зацепка, было бы слишком опрометчиво не поставить в известность кого-то из преподавателей. Но это же вынуждало рассказать об имеющемся у них звездном камне, который еще и не расплавить без помощи извне... Тихо зарычав, лисичка помассировала виски и даже глаза закрыла, пытаясь разобраться в том, как поступить будет лучше, заодно пытаясь унять задирающий юбку хвост.

— Все это означает, что нам стоит держаться на территории Академии, — подытожила свои размышления Шакко.

— Разве к вам можно попасть иначе, чем через деревню? — тут же спросил Лео. — Люди в любом случае будут в опасности.

— Ну... Хорошо. Мне все равно пока что нужно придумать, как помягче все сообщить, — отозвалась Шакко недовольным тоном и взмахнула хвостом. — За это время найдем Ясухиро и как раз выясним, сможем ли точно обойтись без помощи преподавателей в ковке или нет.

Остановившись на этом, троица вышла через финальную торию к деревне и направилась на поиски тануки.

* * *

Кабинет директрисы, став в последнее время весьма часто посещаемым местом, снова был почти полностью занят кицунэ, некоторые из которых, даже будучи преподавателями, позвали своих кицунэ-цуки. В отличие от мико, сопровождающих студенток, эти воительницы были уже состоявшимися воинами, но то ли из-за влияния магии лисиц, то ли из-за нахождения на территории Академии, самой старшей из них вряд ли можно было дать больше тридцати лет на вид, поэтому опытность больше выражалась в виде снаряжения: вместо легких доспехов многие ёриката были снаряжены сияющими латами или частями брони, а расписные клинки вышли из-под молота знаменитых мастеров со всех островов Восточной Империи.

Бьякко, после выступления на лекции вернувшаяся на собрание, вызвала в воздухе иллюзорную копию запечатленного момента, отраженного на странном устройстве дочери. Все присутствующие лисицы пытались уловить мельчайшие детали, которые могут позволить узнать хоть что-то толковое о противнике.

— Как мы могли заметить, ногицунэ, несмотря на обилие украшений, тщательно скрывает свою личность, — тряхнув торопливо раскуренную кисэру, директриса принялась набивать новую порцию табака. — Для девятихвостой не составит труда подделать даже выделяющиеся из одежды черты тела, не говоря уж о том, что скрыто под тканью и маской, поэтому под подозрением состоит много потенциальных кицунэ.

Послышался довольно громкий шепот, а затем Бьякко трубкой указала на Чику-сан, у которой даже очки запотели, как только она подумала о предательстве.

— Сумимасэн! — поклонившись, сказала голубоволосая лисица и поправила очки. — Если вы имеете в виду наших выпускниц...

— Именно, — тут же вставила Бьякко, и некоторые из кицунэ вздрогнули.

— Мы знаем точное местоположение только четверых, включая старейшин, вас и Генко-сан, — осторожно произнесла девушка. — Но вам не кажется, что это не может быть мёбу?

— Кажется, но мы должны учитывать все варианты. Что, если нас специально дурят, решив указать на ногицунэ? — нетерпеливо сказала Бьякко.

— Так мы многого не добьемся, — вклинилась в разговор Ями, оставившая вместо себя на лекции старшекурсницу. — При всем уважении, Бьякко-сенсей, но взаимодоверие — то, что сейчас нужнее всего в текущей ситуации.

— Потом не говорите, что я не рассматривала такой вариант, — фыркнув, белоснежная лисица на миг потеряла самообладание, но затем поспешно вдохнула дым и немного расслабилась. — Хорошо. Разобраться с помощником ногицунэ должно быть еще сложнее, учитывая количество неизвестных полукровок, а я уверена, что это один из них, судя по описанию, — добавила Бьякко, сосредоточившись на поддержании иллюзорного изображения воина в маске.

— А-но... Сумимасэн! — вновь подала голос Чика, вздрогнув от собственного голоса.

— Да, Чика-сан, говорите свободно, — миролюбиво ответила директриса.

— Думаю, будет нелишним сказать, что клинок этого воителя подходит под описания Ёто, — севшим голосом произнесла лисица, а ее ёриката, встрепенувшись, коротким возгласом попросила слова. Как только Бьякко разрешила, воительница поднялась и, повернувшись к остальным, низко поклонилась.

— Сакура, десу. Я, как выросшая в провинции Исэ, могу подтвердить совпадение с нашими легендами. Это очень похоже на один из уцелевших клинков Мурамасы.

— Хотите сказать, что Культ дошел до создания клинков, содержащих в себе энергию демонов? — уточнила Ями, но любая из присутствующих по ее дергающемуся глазу могла оценить, что фиолетововолосая кицунэ ни капельки не верит в это.

— Извините. Это лишь мое предположение, Ями-сама, — сложив руки вместе, ответила Сакура, низко поклонившись. — Мы вместе с Чикой-сама долгое время пытались собрать информацию по уцелевшим клинкам.

— Благодарю, мы попробуем использовать эту информацию, — произнесла Бьякко, на фоне Ями теперь кажущаяся образцом хладнокровия. — Есть еще мнения?

— А что насчет камня у него за спиной? Вряд ли удобно таскать такой без дела, — подала голос кицунэ с волосами светло-каштанового цвета, облаченная в одеяния мико, поверх которых был красный нагрудничек — ёдарэкакэ.

— Это же Культ, они просто фанатики, — бросила Ями с трудно скрываемой неприязнью, но в этот момент раздалось что-то среднее между скулежом и вздохом. Взгляды переместились на зеленоволосую лисицу, выглядящую сонной.

— Что-то не так, Кэори-сан? — поинтересовалась Бьякко с ехидной улыбкой. — Или вы просили более прибыльную и тяжелую в работе вакансию для того, чтобы потом слушать нас вполуха?

— Гоменасай! — низко поклонившись, лисица подняла глаза и, сглотнув, сказала. — Моя дочь... Ки-тян, показывала подобный камень.

— И вы молчали?! — крикнула Бьякко, не сдержавшись, а ее ушки мелко задрожали, отражая реальную степень гнева, вмиг разбушевавшегося в душе кицунэ.

— Я не придала значения... На вид ведь просто камень, — испуганно добавила Кэори, но Бьякко и несколько других кицунэ уже оказались в саду к тому моменту.

Ки-тян, сначала обрадовавшаяся такому количеству посетителей, не увидела на лицах и тени улыбки, поэтому почти сразу потупила взгляд и даже забыла поздороваться.

— Скажи, дитя, где камень, который ты показывала своей маме совсем недавно?

Что-то промычав, Ки-тян вцепилась в фигурку лошадки из нитей, но не ответила. Ее хвостик безвольно повис, а ушки прижались к голове.

— Доченька, ответь, пожалуйста, все хорошо, — попыталась успокоить маленькую лисичку Кэори, но у нее самой на лице не было ничего, кроме паники, а окружившие небольшой садик дугой кицунэ не добавляли оптимизма происходящему.

— Если вы будете кого-то наказывать, то пусть это буду я! — чуть не плача пробормотала Ки-тян, закусив губу.

— Это было бы несправедливо. Скажи, что произошло? — ласково сказала Бьякко, но ее ледяной взгляд не сулил ничего хорошего. — Говори!

— Сестрица Шакко взяла камушек! — не выдержав давления, со всхлипами ответила Ки-тян и расплакалась. — Не наказывайте ее! И ее друзей!

Потеряв всякий интерес к плачущей лисичке, Бьякко стиснула зубы до появления желваков на скулах, шумно выдохнула и отошла подальше.

— А-но, — подала голос Чика, но директриса так быстро к ней развернулась, что голубоволосая кицунэ чуть очки не потеряла.

— Что еще?!

— Моя дочь сообщила, что сегодня Шакко-сан и ее ёриката интересовались у нее по поводу возможности выплавки оружия. Дескать, для помощи Академии...

— Для помощи? Академии? Кажется, я начинаю понимать, — осклабившись, Бьякко исчезла.

* * *

— Оу, детка, я тебя ждал, — в очередной раз раздался бархатный бас, принадлежащий смазливому лису, облаченному в облегающую одежду Древних.

— Меня, дес? Неужели ты мой посмертный спутник, дес?! — радостно воскликнула Кику, подбежав к растерявшемуся от такой напористости Ясухиро.

— Хе... Для тебя я буду кем угодно, красавица, — подмигнув, лис похлопал себя по топорщащимся джинсам.

— Тогда мы должны срочно обручиться, дес! Мы бежим навстречу орде они и ёкай, с огромными клинками наперевес, дес! Разрубаем их на части ловкими взмахами, окропляем себя кровью и внутренностями врагов, а они все прибывают и прибывают, дес, а мы все бежим и бежим, дес! — Кику настолько возбудилась, что начала постукивать хвостиком по стульчику, на котором сидела. — И тут огромный могучий они разрубает тебя напополам, и твоя половинка падает ко мне в руки, кровища ручьями брызжет, брызжет мне в лицо, и ты шепчешь, как любишь меня, а я плачу и сама уже готова отдать жизнь, дес! О-о-о! Как романтично, дес!

В наступившей тишине Ясухиро шумно сглотнул и даже вздрогнул, когда дверь открылась — вошли Шакко и Лео с парой кувшинов сакэ, недоуменно взглянув на молчаливую картину.

— Что-то не так? Не хотите выпивки? — поинтересовался парень, а тануки, убрав с головы листок, начал шумно шлепать губами, теряя образ дзинко. Бледное выражение лица прошло лишь тогда, когда один из кувшинов полностью опустел.

— О-о! Так ты тануки, дес?! — изумленно воскликнула Кику. — А можешь превратиться в огромный меч, дес?!

— Могу, но зачем.., — начал было Ясухиро, но кицунэ уже его перебила:

— Буду срубать тобой черепушки безмозглых врагов, окропляя почву кровищей во имя праведного дела, дес!

— Ох, я вспомнил эту ненормальную, а ведь думал еще, откуда знакомы эти вещи, — еле слышно пробормотал тануки, приложившись ко второму кувшину. — Кхм-кхм.

— Расскажи о ближайшей кузнице, — коротко спросила Шакко.

— Красавица, тебе я расскажу без проблем, — нервно поглядывая на виляющую хвостом Кику, тянущуюся к его тельцу, Ясухиро неуклюже подвинул свои грузные формы, надеясь, что обезопасился на ближайшую минуту. — Если у тебя есть монет...

— Мы тебе сакэ принесли, не наглей, — ледяным тоном сказал Лео, и Ясухиро сокрушенно заглянул в пустой кувшин.

— Фр-фр-фр... Разве ж это много, так, губы помазать, — пожаловался тануки, но все же устроился поудобнее. — Ближе всего кузница при храме, — при этих словах Ясухиро замолчал, будто бы объяснил все достаточно подробно.

— Ты что-то путаешь, — нахмурившись, сказала Шакко. — У нас нет кузницы, да и в деревенском храме...

— Я говорю не про деревенское крошечное святилище, а про храм на склоне. Там, где до Трещины рукой подать, да-да, — вылизывая горлышко кувшина добавил Ясухиро.

— Он разве не заброшен?

— Как знать. Топ-топ-топ, кто-то сам собой пришел, что-то сделал. Люди не прочь помочь пришедшим с другой стороны, если те не влезают в их дела, но я вам этого не рассказывал, — широко улыбаясь, тануки даже ушами задергал, радуясь тайнам.

— Раз Инари-сама является покровителем кузнецов, то неудивительно, дес, — подала голос Кику, уже усевшись рядом с Ясухиро и одними губами шепчущая "меч".

— А кто-то даже не знает, какой температуры пламя, — саркастически заметил Лео. — Ладно, надо глянуть, что там, потом разберемся.

По выражению лица тануки легко можно было понять, как он рад тому, что его покидает странная черная кицунэ, поэтому о добавке даже речи не зашло. Приметив этот момент, Шакко сгребла в охапку свою новую помощницу и быстро вернулась к чуть ли не закричавшему от ужаса тануки.

Судя по тому, что Лео увидел, Ясухиро расстался с леденцами практически забесплатно, лишь за коробочку с цветастым тортом кицунэ расплатилась одной монеткой, после чего покрывшийся потом тануки исчез, прикинувшись метлой в углу подсобки.

* * *

Путь до храма оказался гораздо короче, чем ожидалось — хотя Лео вчера успел побывать на тайной тропе, ведущей прямиком к Трещине, на этот раз пришлось забираться на большущий холм, мимо которого вела одна из широких дорог, ведущих от деревни к другому поселению.

Впервые оказавшись в подобном месте, если не считать беглого знакомства с внутренним храмом академии, Лео глянул на статуи, изображающие лисиц с потускневшими алыми передничками на их шеях. Расположенные по бокам от входа, статуи отличались: у одной под лапкой был драгоценный камень, у другой — свиток. По центру располагались уже знакомые по виду тории оттенка киновари, только на этот раз расположенные так плотно, что получалось нечто вроде коридора.

Пройдя под ними, троица оказалась на большом дворе, настолько чистом, что могло создаться впечатление, будто тут нет ни единой пылинки. Напротив входа оказался размещен алтарь с уложенными на нем дарами: парень увидел мешки с крупой и небольшие свертки из ткани.

Шакко, вдохнув воздух носиком, втянула струйку внезапно появившейся слюны и в срочном порядке попыталась унять начавший вилять хвостик, тогда как Кику оказалась более решительна:

— Я принесу себя в жертву, откушав этот наверняка оставленный злодеями тофу, дес. Запомните меня сытой, эм, в расцвете сил, дес! — объявила девица и широкими шагами направилась прямиком к алтарю, когда перед ней появились Бьякко, Ями и еще несколько кицунэ-преподавателей, отчего Кику подпрыгнула на месте.

— Ах, как хорошо, что мы успели к вам, — расплывшись в улыбке, сказала директриса, разведя руки в приветственном жесте. — Шакко-сан, дорогая, что же ты сразу не сказала, что наконец-то начала думать на благо Академии? В этих вопросах я всегда буду на твоей стороне, несмотря на противоречия, возникающие между нами ранее.

Шакко, украдкой фыркнув, попыталась унять дрожь, внезапно возникшую в теле.

"Я такой доброжелательной маму не видела несколько лет. Не к добру, но какие варианты?"

Вперед вышла лисица в одеянии мико и увеличенном варианте красного передничка, отчеканив:

— Молодой человек, по кузнечным делам могли бы сразу обратиться ко мне. Лео-сан, верно? Тэкэра, десу, я готова помочь в любых начинаниях: нам очень не хватает толковых кузнецов.

— Очень приятно, Тэкэра... сан, — осторожно ответил парень. — Тогда... Мы можем поговорить по делам?

— Конечно, Лео-сан.

— К чему тогда такая процессия? — резко сказала Шакко, выступив вперед. Ей стоило всех сил, чтобы голос не дрогнул.

— Дорогая моя Шакко-сан, ты ведь была с утра на лекции. Мы совсем рядом с Трещиной, кто угодно может объявиться здесь, — объяснила директриса и, отойдя в сторону, пропустила нескольких мико и Тэкэра к парню, после чего они все вместе направились прямиком в кузницу.

— Нам всем не помешало бы пока что заняться патрулированием, верно? — сказала Ями, первой проследовав к выходу. — Если эта кузница будет регулярно работать, то имеет смысл усилить ее защиту, а для этого стоит тщательнее определить, с чем нам предстоит иметь дело.

— Все слышали? Рассчитываю на вас, — подвела итог Бьякко, и Шакко, переглянувшись со своей помощницей, нехотя отправилась с остальными.

* * *

Устройство кузницы было несколько иным, по сравнению с тем, к чему привык Леонард, но отличия не казались критичными. Первым делом парня привлекло то, что кузницей кто-то не столь давно пользовался. Если учесть, что они с Шакко довольно много времени провели сравнительно недалеко, где можно было услышать хотя бы отдаленные звуки ударов молота, это вызывало лишние вопросы, но Лео сосредоточился на своей цели.

— Есть сырье? Масло для кипячения? Что используете в качестве флюса? — задавал парень вопросы один за другим, но лиса и ее помощницы были вполне неплохо осведомлены и, что немаловажно, имели при себе материалы. Похоже, что простейшее снаряжение девушки могли делать и сами, а деньги уходили на материалы и продвинутые изделия из других земель.

"Или просто решили глянуть, чего я стою, потому и раскошелились", — пришел в голову Лео еще один вариант, но парень его отбросил — когда имелась работа, лишние мысли быстро отпадали сами собой.

Решив вслух не высказывать свои сомнения насчет странных кусочков железа, что здесь использовали в качестве сырья и называли тамахагане, "алмазная сталь", Лео справедливо вспомнил о том, что болотное железо тоже не предел мечтаний. Принявшись за работу, парень рассчитывал управиться хотя бы за несколько дней, но это было до того момента, как он увидел помощниц в деле. Концентрированное лисье пламя равномерно раскаляло и расплавляло металл, причем настолько четко соответствовало необходимой температуре, что даже не приходилось пользоваться оставшимися от былых времен мехами. Самым удивительным было то, что лисье пламя или похожая на него магия использовалось и для снижения температуры заготовки, поэтому работа пошла гораздо быстрее, чем Лео рассчитывал изначально, но первым он выбрал для работы клеймор, чтобы влиться в работу с непривычными помощницами. И, если оружие удастся, то вполне можно было бы уважить Кику, но на это Лео рассчитывал уже бонусом, пока что и не думая, что его осыпят подарками за работу.

За несколько часов двуручный меч был готов — без ножен, без отделки рукояти, но уже вполне готовый к бою.

— Свежий взгляд для нас не так уж и плох, хотя и слишком вульгарно по сравнению с нихонто, — оценив баланс клинка, сказала Тэкэра, сделав несколько взмахов и отложив оружие в сторону, после чего кивком указала на рюкзак, оставленный Лео у стены кузницы. — Конечно, нам бы пригодился штатный кузнец вооружения, способный делать высококачественные клинки. Но столь многие вдруг заинтересовались не из-за этого, ты же понимаешь?

— Да, — Лео отряхнул руки и подошел к рюкзаку, камень внутри которого теперь не спешил убегать. — Тогда к чему этот спектакль?

— Мы впервые будем иметь дело со звездным металлом, — честно ответила кицунэ. — Раз ты за ним охотился, он тебе знаком.

— Я сделаю клинок, и что дальше? — поинтересовался Лео.

— Могла бы солгать, но скажу честно: скорее всего его передадут одной из опытных мико, — сказала лисица, и окружающие ее молчаливые девушки осторожно переглянулись. — Мы не можем позволить чужеземцу владеть столь могущественным оружием. Но твою работу щедро оплатят, не только тебе, но и твоей сюрьо, за то, что мы отняли время у ее подручного, — с улыбкой добавила Тэкэра, нетерпеливо покачивая хвостом.

"Как будто у меня есть выбор" — вздохнув, подумал Лео и извлек камень.

Первого же погружения материала в центр лисьего пламени оказалось достаточно, чтобы понять — звездный металл был очень необычным. Примеси сгорели яркими снопами искр, а оставшийся тягучий серебристый металл вмиг превратился в лужу расплава, будто бы камень был не из железа, а из какого-нибудь совсем уж легкоплавкого металла, вроде свинца.

Постепенно подбирая температуру, Лео понял, что метеорит отличается от всего, что ему доводилось видеть, поэтому пришлось импровизировать. Экспериментируя с формами, в том числе из огнеупорной глины, с методами формирования лезвия, Лео пытался не выдать свое беспокойство. Но помощницы все равно понятия не имели, как выглядит метеоритное железо в нормальном состоянии, поэтому стойко выполняли любые указания парня. В конце концов Лео даже принялся просто тянуть из расплава нити, понимая, что обычной ковкой не получится ничего добиться, и все это напомнило ему сказания о легендарном оружии, которое умельцы могли выплавить в формах сразу в итоговом виде.

Действуя, словно скандинавские мастера, в мифах умудряющиеся добавлять при создании всякую невидаль, вроде кошачьего топота или рыбьей слюны, Лео пробовал совсем уж дикие методы, вроде вытягивания металлических нитей и придания формы с помощью подвернувшихся инструментов, весьма далеких от кузнечного дела.

Итоговый результат оказался все равно превосходящим любые ожидания: получившийся длинный клинок, похожий на гибрид задуманного кригмессера и катаны, без дополнительной заточки обладал тончайшим бритвенно-острым лезвием, а гарда, созданная из металлических нитей, будто бы Лео был не кузнецом, а каким-нибудь стеклодувом, не уступала в витиеватости и прочности любой другой. В довершение всего парень принялся прямо на все еще жидкой рукояти выводить кельтский узел, когда сзади ощутилось колыхание воздуха. Ощутив касание на шее, Лео почувствовал, как на него наваливается темнота, и потерял сознание.

* * *

Во внутреннем храме на постаменте, представляющим собой наковальню вместе с глиняной формой, созданной Лео, лежал изысканный блестящий клинок с алой гардой и разукрашенной узелковым плетением рукоятью, а возле него стояла светящаяся от счастья Бьякко. Вокруг, куда ни глянь, сидели на коленях внимательно слушающие директрису кицунэ и их мико, склонившие головы.

— Мои дорогие! К нам попало мощное оружие, благословленное самой Инари-сама! — директриса говорила это уже не впервые, решив, что не помешает лишний раз сделать акцент на том, сколь много Академия добилась при ее управлении. — Самое время выбрать из нас достойнейшую воительницу, чьи помыслы чисты, мотивы пропитаны нашей волей, а в сердце нет ни крохи сомнения, ни капли страха!

Послышалось ликование, а затем первой, по жесту Бьякко, поднялась одна из опытных воительниц — ее собственная кицунэ-цуки, мико, облачённая в мощный доспех, переливающийся в сумерках пурпурной энергией. Поклонившись, девушка подошла к мечу на алтаре и, под общие одобрения, взялась за рукоять.

— Ура! Новая избранная воительн.., — осекшись, Бьякко поняла, что мико не может даже стронуть оружие с места, не то чтобы поднять. — Что ж, на все воля Инари-сама. Будь увереннее в своих помыслах, сестра, ибо на все воля ее.

* * *

Шакко чувствовала себя невероятно вымотанной после патрулирования в качестве подручной у преподавателя. Хотя сильных ёкаев и не попадалось, сама по себе беготня по округе и активное использование способностей без подпитки и отдыха привели к тому, что девушка вечером уже еле волочила ноги. У Кику была та же ситуация, только она все еще призывала оставить ее одну, чтобы она могла прикрыть всех собой, лежа на мягкой травке.

Вернувшись уже в сумерках, Шакко забежала в храм, но никого не обнаружила. В кузнице было все еще жарко, но из следов присутствия — ничего, кроме брошенного рюкзака. Встревожившись, лисичка торопливо распинала начавшую дремать яко и быстрым бегом вперемешку с вялыми переходами по лисьим норам добралась до Академии, где для такого часа было слишком светло и шумно.

— Мама! — взвизгнула Шакко, вламываясь в храм, но не прошло и секунды, как лисичку прибила к стене Бьякко, вмиг перенесшись вместе со вторженкой на другой этаж.

— Лучше молчи, — ласково сказала Бьякко, отпуская дочь. — Ты и так уже достаточно натворила. Если бы ты не была моей родственницей, я бы давно тебя выгнала с позором!

— Ну спасибо! — дрожа от негодования, Шакко часто дышала. — Что... Что ты сделала с Лео?!

— Ах, с тем человеком, что проник в нашу обитель, даже не являясь кицунэ-цуки? — с улыбкой сказала Бьякко.

— Узнала...

— Конечно. Не спорю, вы неплохо провели нас с Генко-сан, но не стоит думать, что хвосты даются просто так. Вся эта чушь о заболевшем ранее кицунэ-цуки, вранье, вранье, вранье... Я не так тебя воспитывала, — покачав головой, сказала Бьякко.

— Ты меня вообще не воспитывала! — огрызнулась Шакко. — Где Лео?! Ты же не убила его? — упавшим голосом прошептала девушка. — Ты бы не посмела!

— Мы что, дикари, по-твоему? — цыкнув, сказала Бьякко. — Мы бросили его в Сияние.

— Он же все забудет.., — закрыв рот ладошкой, сказала Шакко, охнув.

— Молодец, ты знаешь, что такое Сияние. Хоть что-то!

— Он меня забудет! — громче сказала Шакко, опускаясь на колени от давящей на нее несправедливости и обиды.

— Наверное, уже забыл. Как закончим с церемонией, проведем призыв, как надо. Больше ты меня не будешь позорить, — процедила сквозь зубы Бьякко. — Инари-сама дала тебе испытание, увидев потенциал, и мы справились. Она призвала нам мощное оружие и кузнеца, что способен его сделать, более не о чем тут говорить.

— Ненавижу тебя! Я вытащу его! — проглотив подкативший к горлу комок, Шакко вскочила, но почувствовала, что не может пошевелиться — оказавшись запертой в воздушных потоках, созданных прямо в центре коридора Бьякко, лисичка начала дергать руками и ногами, но директриса уже исчезла.

Купить можно на одной из площадок:

https://tl.rulate.ru/book/8771

https://author.today/work/11198

https://libst.ru/Detail/BookView/20328

https://ranobebook.com/book/nekomant-4-18.297

https://zelluloza.ru/books/5184-Nekomant_(18+)-NonSemper/

https://prodaman.ru/NonSemper/books/Nekomant-18

https://noa-lit.ru/nekomant.html

Либо участвовать в конкурсах моей группы вк:

https://vk.com/nonsemper