Раз, два, три...

Как там говориться, не вьебенно повезло! Нет у них всё продуманно. Что бы пот не больно заливал глаза и голову солнцем не припекало, на голове повязана бандана. Из одежды ещё шорты, опять же ткань мягкая, вроде как на ощупь из крапивы, из местной водоросли делают. Скользкая, ерзаешь на лавке, жопу не натираешь. Всё остальное моё, из мамы. Уже две недели как, в пару с мрачным и неразговорчивым седым мужиком, мы на раз, два, три занимаемся водно-моторным спортом, гребём. Веслом. Оно метра три длинной, с тонкой лопастью. И вроде не так уж и тяжело, но за день так на махаешься, что потом вечером с час тупо сидел на лавке, привалившись к борту, в себя приходил. Сейчас привык, человек такая скотина, если не сдохнет, то привыкает. Похудел, живот исчез, загорел до черноты. Мышцы проступать начали. Сейчас бы на пляж, залез бы под зонтик и сидел бы там до одурения, на девочек глядя. Эх! Пивка бы! Холодного! Но его здесь нет. Здесь и вода по норме, тёплая и безвкусная, из опреснителя.

Про девочек, их здесь хватает. На всех. Каждому по одной. Это одно из правил. В небе солнце палит, вокруг вода. Говорят что есть где-то суша, но ни кто её не видел. Небо голубовато зеленоватого цвета, и вода так же, только тоном погуще. Стараюсь не смотреть, глаза устают на раз.

Наш корабль вроде греческого, из дерева, смесь джонки и ещё чего то, в основном гребной, два ряда вёсел, пятнадцать в ряду. Гребцов соответственно сто двадцать. Причём половина женщины. Они в нижнем ряду, там вёсла меньше. Одеты кто как. Моя жена в мою майку, а есть и топлесс. Но на это ни кто внимания не обращает. И привыкли, и не до того.

Почему вроде... греческого?! Это я про корабль. Так у греков они были узкие, скоростные, а этот похож на перекормленную утку. Хотя идёт легко и километров пять держим. Ни кто не прикован, зачем? Не хочешь грести, борт рядом. Перевалился и всё, тут такие рыбки, мы им на один укус. Порядки вроде как у викингов. На вёслах все, кроме капитана, он без дела не сидит, рулит. В корме, самый настоящий штурвал. Это если поворот неспешный, но можем веслами практически на месте развернуть. Смотрящая на мачте, жена седого и жена капитана лупит в большой барабан, задаёт темп. Ветра здесь редки и парус, на мачте висит, похоже так, на совсем крайний случай.

Про викингов, у меня копьё и шит. Каждый вечер, перед сном с полчаса тыкаю им в компании новичков под командованием моего соседа. Вот у него удара копьём не видишь, настолько быстрое движение. Иногда приходиться драться за добычу.

В первый день нам всё объяснили и разъяснили. Планета по типу земной, полностью покрыта водой. Вода солёная, пить нельзя, но солнечные опреснители, учитывая безоблачное небо, справляются. Так что от жажды не умрём. Еда, стопроцентно рыба и водоросли. Причём рыба вяленая, а водоросли сушеные.

Оп! Смотрящая что-то заметила! Женщины втянули вёсла и положили вдоль борта на специальные кронштейны. Темп гребли снизился, а вскоре лупящая в большой барабан фигурка опустилась на палубу. Корабль пошёл по инерции, вот в борт стукнуло. Палубная команда загалдела, вываливая за борт стрелу крана.

Моя доля и доля мой жены, один балл. Как впрочем и у остальных на корабле, кроме девицы, которая долбит в барабан, задавая ритм, у неё два. Она же женщина хозяина. У капитана и владельца в одном лице, сто. Сегодня повезло, огромное бревно метров пятнадцать длинной и в мой размах рук, толщиной. На бирже за него много чего можно купить. Повисший на верёвке худой малый, накинул на бревно петлю троса и теперь нам его два дня тащить на буксире.

Жизнь на корабле проста и не затейлива. Днём гребём, ночью спим, примерно раз в неделю выпадают двух часовые вахты. Дежурим парами, тут у каждого в основном своя женщина, или наоборот, с какой стороны посмотреть, свой мужчина. Кстати женщины в этом деле предпочтительнее, они как бы ответственней. Вот и сейчас жена меня разбудила. Бедная моя, осунулась, похудела. Она у меня боец и смириться с тем, что выхода нет, ей трудно.

Сели на смотровой площадке, спина к спине. Руки в замок, я ей ладошки пальцами глажу. Жалко её до слёз.

А вокруг, эх если бы по другому, так посмотреть, красиво до безумия. Луны здесь четыре, и все разных цветов. Это на земле по воде, отражение, или серебро, или золото. А здесь такая цветомузыка, нереальные краски. Небо тёмно фиолетового цвета, как бы оттеняет, буйство внизу. Но что плохо, глаза замыливает на раз. Перед глазами расплывается, это я плачу. Вдруг жена напряглась.

— Посмотри, что это?

— Где?

— Вон!

Показала пальцем. По поверхности, как тень, скользила, сразу и не поймёшь, вроде большой низкой лодки. О чёрт! Дернул за верёвку. Она привязана к ноге капитана.

Чем мне нравиться наш капитан , он мне сегодня вечером сказал.

— За ложную тревогу ты получишь в рожу, а если проспишь, то умрёшь. В любом случае.

Это пираты. Лодка у них, в сущности большая пирога. Их там немного, человек двадцать. Тактика проста, есть здесь зверушка, смесь краба и медузы. Ядовита настолько, что просто коснуться, смерть в течение минуты. И при том ужасно шустрая. Их ловят в специальные клетки, потом забрасывают несколько штук в корабль, они принимаются носится, и через минуты три, все мертвы. Оборона, принять клетку на шит, что бы упала в воду. Вот потому и стараются пираты застать врасплох.

Капитан через несколько секунд рядом, глядит, напрягая глаза. За бортом уже присели все мужики. Женщины сбились в кучу в середине, что бы под ногами не путаться. Копий здесь не кидают, ещё утонет, убыток большой. Но был у меня один навык с Земли, увлечение. Это праща. Имущество у попаданцев, как правило, забирается в общий котёл, кроме личных вещей и оружия. У меня она была, сам делал и четыре шарика от подшипника. Клетка с тварью при ударе разваливается, требуется навык, что бы удачно кинуть. Я заложил шарик и завертел пращу, бросил. Поблескивая он улетел, всплеск там, куда задумал, значит можно попробовать! Клетку бросают метров с десяти, я очень стабильно попадаю в голову, с двадцати. Вот пирога медленно, бесшумно и плавно подошла к кораблю метров на пятнадцать. Праща уже раскручена, ускоряюсь. Два оборота режут воздух. Бросок! Прямо в тыковку! Высокий худой мужик, вскрикнув, падает за борт. Клетка в его руках удачно падает в лодку, из пироги начинают орать, двое вообще выпрыгнули в воду, два всплеска и их нет. Сурово всё здесь. Лодка по инерции подошла близко, кто-то зацепил её веслом. Потеряв бросальщика и ещё человек пять, пираты, остальные сидят на лавках, согнулись, обхватив голову руками, это здесь поза подчинения. Зажгли фонарик, луч высветил две клетки.

Капитан заорал.

— Выкинули! Ну ка выкинули за борт! Быстро!

Сидевший рядом мужичок, в два движения, утопил тварей, и опять согнулся. Пирогу подтянули к борту. Люди в лодке, встали и перелезли на корабль. В лодку спрыгнули двое наших и начали внимательно осматривать её. Вроде все и открыто, но барахла навалено и как мне шепнул жена, успевшая пообщаться с товарками, всякое может быть. Живность здесь разнообразна и агрессивна.

На палубе тем временем происходил допрос. Капитан негромким голосом спрашивал, ему отвечали. Потом одного из гостей подхватили под руки и просто выбросили за борт. Оставшиеся сгрудились в носу, там немного свободного места было.

Капитан подозвал меня.

— По правилам, тебе за лодку половина. Твоя жена, ещё доля. Так что у тебя контрольный пакет. Это шанс. Новеньких дюжина, я бы тебе их брать не советовал, а вот из команды добровольцев можешь набрать. Десяток.

До меня начало доходить. Так как я грохнул хозяина этой пиратской пироги, то теперь она фактически моя.

— А с остальными долями как?

— Придём на биржу, там всё имущество оценят. Примешь на себя долг, отдашь постепенно.

Вот засада! И хочется, и колется! Тут на корабле, как я понял, жизнь без особых хлопот. Голова болит у капитана, а у меня например, всё просто. Греби себе и греби. А тут ещё от попаданства отойти не успел, опять смена декораций.

Вечером, когда легли спать, обнял жену и на ушко. Соседи и справа и слева вплотную лежат. И не только лежат, но ещё и шевелятся. По началу напрягало, опять же привык. Шепотом рассказал про предложение капитана. Она мне.

— А почему он лодку просто не продаст?

— На таких пирогах в основном пираты ходят. Топить плавсредство, здесь святотатство. Вот и хочет посадить своего человека.

— А чем мы будем заниматься?

— Ну так же ништяки собирать. Правда плавать далеко придётся,

— Почему?

— Здесь у каждого свой участок. Ближе или дальше от биржи.

— А что такое биржа?

— Супертанкер. Они в округе шишку держат. Всё скупают, всё продают. С Земли постоянно что-нибудь валиться, как вон бревно. Лодки и корабли там же делают.

— Слушай, а обратно ни как?

— Нет! Тут мне рассказали, что мы на Земле живём, как жили. Сюда попадают копии. Вон мой сосед седой, в прошлом году приятеля встретил. Тот с ним буквально за сутки до переброса виделся, а он здесь уже пятый год, и таких случаев здесь много. Может и мы кого встретим. Так что финиш.

Ну опять заплакала, слёзы мне на плечо и соскользнув, на палубу.

— Кис! Ну что ты, в самом деле! Вон видишь как повезло. Люди здесь за веслом годами живут и умирают. А мы две недели и лодка своя.

Начал шептать всякие глупости, она по хныкала и затихла. Заснула. Мне не спалось. На Земле я в юности пробовал своё дело и помню, как это хлопотно. Особенно вначале. Один был бы, даже и не рыпнулся. Но жена, это святое. Ради неё стоит рискнуть.

Утром сказал капитану, что согласен. Потом он объявил, что отпускает десять человек. Вместо них, те кто был на пироге. Они простые гребцы, но во избежание. Кто его знает. Команду в таких случаях меняют полностью. Добровольцев вызвалось вдвое больше, в том числе и седой. С ним маленькая восточная женщина. Капитан упёрся, именно из-за женщины. И по нашей доле нас напряг, формально прав, выдав доли всякой ерундой, а по существу сволочь. Долго уговаривал седого, но тот молча качал головой. Я и не помню, что бы она что-то говорила. Весьма молчаливая пара. Я сразу не понял, что это в сущности самый ценный член команды. Остальные, всякого по паре. Тут я это всё, отдал на откуп жене, она в силу своей профессии в людях разбиралась гораздо лучше. За седого мы проголосовали оба. Две пары я сам, отбраковал. В итоге осталось пять пар. Маловато конечно для этой лодки, но люди сюда сыпятся постоянно, наберу.

На бирже, мы первый раз. Публика здесь бандитская, и следуя совету, в трущобы не ходили. Вся палуба и борта были забиты маленькими халупами, по другому и не скажешь. В кормовой надстройке живёт здешняя элита. Там у них все блага цивилизации. Посередине от носа, до кормы улица, метра два шириной. На ней лавки скупщиков. Здесь можно купить всё. Кроме оружия, это в обязательном порядке в надстройку. Около неё находиться сарайчик, там вроде нотариуса. Он регистрирует кому, какое имущество принадлежит. Раньше был беспридел, а сейчас немного успокоилось, хотя в десятке шагов могут ограбить или изнасиловать. Но это здесь, а на море кроме пиратов, ни кто не грозит. Те кстати тоже не от хорошей жизни на промысел выходят. Я подписался на долг, а на него проценты капают. И тут как повезёт, как добыча пойдёт.

Люди сюда попадают в основном налегке. Как мы с женой. Прогулялись к озеру. Сам не пойму, чего я пращу прихватил. Два роскошных махровых полотенца отдал за мазь против ожогов. Жена в первый же день обгорела до волдырей. Свою одежду и обувь обменяли на местные шорты. Жена мою майку оставила, ей неудобно было топлес, как все женщины здесь ходят. Сам процесс прост. Очнулись на бакене. Так здесь называют платформы, диаметром метров десять, которые всплывают на поверхность и на которых появляются попаданцы. Некая система в их всплытии присутствует и спасают в основном всех.

Бакен плавает двое суток, через каждые пять минут оглашая окрестности довольно громким рёвом. Слышно километров за десять. Потом тонет, и если снять не успели, то морские обитатели получают сытный ужин. Нас к примеру сняли через часов двадцать. Сотовые телефоны посоветовали выкинуть, а вот за мои часы. Тиссон со свежей батарейкой, я и получил копьё. Вот пожалуй и все про наше появление здесь.

У нотариуса подписал бумагу, в которой было указано, что я должен семьсот восемьдесят три оба. Это местная валюта. Об, от обязательства. Капитану нашего корабля. Каждый день сумма увеличивалась на восемь обов. Один процент в день, это круто. Но благотворительностью, здесь ни кто не занимается. Стандартный контракт. Как только сумма долга увеличивается вдвое, мою лодку продадут и нам ничего не останется, как опять идти в гребцы.

Лодка досталась мне выпотрошенной до блеска. Единственно, что оставили, это вёсла. Капитан заявил что имущество, что было в лодке, принадлежит всей команде, оговорёнными долями. Основное, что нам нужно, это опреснители, и емкости для воды. Последние не дефицит. Пластиковых бутылок суда сыпиться просто огромное количество. Опреснитель купить не на что. А вот кучу разнокалиберной пластиковой тары с пресной водой, я выменял на своё обручальное кольцо.

Еда за бортом, вот от голода точно не умрём. По поверхности плавают комки водоросли. Немного подсуши и можно есть. Про вкус конечно, лучше не думать, но за неимением чего получше, пойдёт. Рыбу, которую сможешь вытащить, тоже можно есть. Нарезаем на тонкие полоски, пару дней на солнце и пригодна для употребления.

Местную разновидность летучей рыбы, даже ловить не надо, она сама в лодку прыгает.

Обитаемая зона вокруг биржи, три дня пути. Это примерно сто пятьдесят километров. Конечно большие корабли, уйдут и дальше, но здесь они чем больше, тем ближе к бирже. Так что тянуть не стали, сам не знаю, почему, но поплыли на восход. Наверное так проще ориентироваться.

По пути, до выхода из обитаемой зоны, можно снимать людей с бакенов, но нельзя подбирать плавающую добычу. Вернее можно, но если поймают, первый раз штраф тысяча обов. Под десять процентов в день. А второй, отправят купаться.

Как только отплыли, я остановил команду.

— Значит так! Я узнавал, процент по добыче не регламентируется, поэтому добыча делиться так. Нам с женой тридцать процентов, остальное на всех поровну. Но это после выплаты долга. Пока он висит, всё уходит на его погашение. Я предложил, вы думайте!

Это, результат довольно бурного обсуждения с женой, как мотивировать команду.

По местным меркам, очень хорошие условия. Если не считать, что долг фактически вешается на всех.

На больших кораблях, ритм задают барабаном, а на руле капитан. Мы гребли все. Ход у лодки довольно лёгкий, километров семь давали легко. Это учитывая, что в день получалось часов десять. Первый день ничем примечательным не отметился, ночь тоже прошла спокойно. С утра прошло часа три, когда жена седого подняла руку вверх и показала ладонью направление, немного левее нашего движения. Седой разжал губы.

— Она слышит бакен.

Я как раз сидел слева, чуть придержал весло и нос лодки занял направление, куда она показывала, хотя я например ни чего не слышал. Но через час вой уже бил по ушам.