Ведьмино мылко

— Вы сами мыло варите? — строго спросила пышная дама в черном плаще, подозрительно разглядывая брусок шоколадного цвета, завернутый в крафтовую бумагу.

— Конечно! — не моргнув глазом, заверила ее Марена. — Понюхайте! Настоящая лаванда с маслом какао. Разве фабричное так пахнет?

Дама наклонилась, втянула аромат напудренным носом, подумала и кивнула.

— Сколько?

— Сто.

— Дайте два.

Приторно улыбаясь, Марена завернула два кусочка в бумажный пакет с биркой "ручная работа" и протянула покупку с наилучшими пожеланиями. Дама спрятала мыло в сумку и перешла к следующему столу, довольная, что среди дорогого рукоделия нашла что-то эксклюзивное и дешевое. Марена проводила ее не менее довольным взглядом и почувствовала, что обмен состоялся. В теле приятно закололо, на сердце потеплело.

В одном куске мыла она спрятала гибель домашнего цветка, в другом перегоревшие лампочки в доме — гадости мелкие, но безопасные. Смертей нет, большого ущерба тоже, силы потрачены небольшие, зато и внимание такие пакости не привлекут. Марена была ведьмой опытной и осторожной. Ей нравилось жить в Солнечном, а так как переезд в ее планы не входил, то и на рожон она не лезла. Чем незаметнее, тем безопаснее. Мелкие гадости давали магических сил немного, но ей хватало.

Последняя уличная ярмарка года шла своим чередом. Октябрь наступал упорно и неотвратимо, теплые дни сокращались, дыхание суровых времен чувствовалось все ближе. Тем не менее, торговля шла бойко. Яркие веселые шатры на главной площади привлекали внимание, люди, уставшие от летнего отдыха, шлялись по городу в поисках новых развлечений и охотно расставались с деньгами. Плакат с надписью: "Только ручная работа", качающийся над входом на ярмарку, тешил человеческое тщеславие и стремление к лучшему и эксклюзивному. Пока еще уловка работала, но Марена чувствовала, что скоро заставлять людей покупать гадости станет сложнее.

К тому же, и конкурентов развелось. На ярмарке было сорок шатров и, как минимум, трое "рукодельников" по ее вычислениям торговали гадостями. Один ведьмак плел авоськи, другая ведьма стояла с домашними пряниками и еще одна раскинула лавочку с украшениями. Сволочи, подумала Марена, которая "окучивала" эту площадку уже пять лет. Свои знали, что это ее вотчина и не лезли, но каждый раз появлялись такие вот "новенькие", с которыми предстояло разбираться.

С гадостями все было понятно и делать их было легко. Испокон веков ведьмы делали человеку пакости — портили скотину, урожай, вредили, как могли, ну и огребали, конечно, тоже. Чем сильнее ведьма, чем больше бед она делала, тем заметнее становилась. Такая колдунья долго не жила, и дни ее заканчивались насильственной смертью. Правда, и способности у подобных ведьм были не в пример, как у Марены. Чем сильнее пакостишь, тем могущественнее у тебя магия. А если плаваешь по мелководью, то на бессмертие не рассчитывай. Марена и не рассчитывала. Творила мелкие гадости, колдовала понемногу и была счастлива. Так уж сложилось, что покорение мира, сказочное богатство и вечная молодость в ее планы не входили, ей было достаточно человеческой жизни с мелкими бонусами в виде полетов над ночным городом да кое-какими волшебными штуками, которые она сама мастерили и которые облегчали ей ту самую человеческую жизнь.

Самое сложное в гадостях было заставить человека их взять добровольно, при этом еще и заплатить, пожертвовать чем-то ценным — таковы были правила. А так как люди всегда любили деньги, то идеальным вариантом было гадости продавать. Чем меньше гадость, тем она дешевле, чем крупнее, зловреднее, тем дороже. Как ведьма потратила много сил на "производство" пакости, так и человек должен расстаться с чем-то для себя важным, в данном случае, с крупной купюрой.

Марена перепробовала много способов и уже год как торговала мылом. Варить мыло самой было хлопотно, требовало средств, а главное, времени, которого у ведьмы вечно не хватало. Поэтому она заказывала мыло в интернет-магазине, обстругивала его ножичком и заворачивала в картонку с собственным логотипом: "Мылко Марены". Так как сил она тратила немного, то и гадости выходили мелкие: сломанный каблук, пригоревшая каша, прыщ на лице, опоздание на работу, пробка, насморк, куча спама на почту или несложный вирус в компьютер. Зато и вычислить ее было трудно. Как правило, Марена всегда видела конкурентов, а они ее — нет. Удобнее всего было продавать мыло на ярмарках рукоделия, но и другими способами ведьма не брезговала. Вела инстаграм-аккаунт, рассылала вредное мыльце по почте и сотрудничала с одной гостиницей, где арендовала полку в сувенирном магазине для туристов.

Если с гадостями было понятно, то с радостями все обстояло куда сложнее. Ибо не только ведьмы обитали среди человечества, но и существа с более сложной психологией, которых называли волшебниками. За свои тридцать лет Марена повстречала немало подобных личностей и считала их поголовно сумасшедшими. По ее мнению, такие типы испытывали проблемы с самооценкой и нуждались в психологах. Потому что если она за свои гадости получала вполне конкретную магическую силу, то они — за радости — не получали ничего. Таких магов было полно среди экологов, защитников окружающей среды, разных там добровольцев, которые тратили свое время и силы на бомжей, детей-сирот, стариков, бездомных котов, собак и других обездоленных. "Социальщики", как называла их Марена, хотя бы не лезли в ее нишу, но были и другие — "добряки", куда более опасные маги.

Эти повернутые на добре волшебники, как и ведьмы, активно торговали с человечеством. Только в отличие от ее мыла, их продукция несла "радости" — выздоровление, рождение ребенка, повышение заработной платы, хорошее настроение, материальный достаток, любовь. Самое несправедливое было в том, что в отличие от "вредного" продукта, "добрый" мог стоить совсем недорого, а иной раз и вовсе отдаваться в подарок и при этом содержать в себе такие приятные бонусы, как, неожиданный отдых заграницей. Добрые маги обычно не мелочились. Самое противное было в том, что, если рядом с ее товаром появлялся вот такой — от доброго волшебника, то люди ее мыло начинали дружно игнорировать. Поэтому ликвидировать "доброго" конкурента Марена всегда старалась в первую очередь.

Но сегодня "добряков" на горизонте не наблюдалось. По одну сторону от нее расположилась семейная пара с блокнотами ручной работы. Марена даже правильное слово вспомнила — скрапбукинг. Выглядело красиво и по-настоящему "рукодельно". Обложки были украшены лентами, кружевами, винтажными тряпочками и металлическими шармами. Стоить дешево подобное изделие однозначно не могло, а за дорого люди сегодня покупали неохотно. Смотрели, восхищались, хвалили мастеров и уходили. Соседи Марены улыбались и, как могли, скрывали разочарование. Перевалил полдень, а у них еще не было ни одной продажи. В отличие от другой соседки — блондинки, которая торговала суккулентами.

Люди охотно покупали крошечные кусочки зелени, компенсируя вечную человеческую тоску по природе. У горожан эта тоска, как правило, принимала уродливые формы. На природу им, как и всем людям, хотелось, но что с ней делать, они не знали. Покупали дачи и бестолково проводили время на грядках, выезжали в лес и наедались жареного мяса до тошноты, заставляли подоконники суккулентами, которые потом покрывались пылью или благополучно умирали от перелива.

— Одна чайная ложка в неделю! — наставляла блондинка очередную покупательницу.

Та завороженно кивала, разглядывая в пиалке нагромождение миниатюрных холмиков, похожих на инопланетный пейзаж. Марена суккуленты не любила. Она не знала ни одного ведьмовского рецепта, где использовались бы суккуленты, а такие растения были для нее бесполезны. И похоже, суккуленты не любили ее тоже. Блондинку, которую звали Ниной, Марена встречала на каждом маркете и как-то даже купила у нее суккулент по скидке. Растение благополучно сдохло на следующий день, и больше Марена с экзотикой не экспериментировала. Купила в переходе у бабки сингониум, который был неубиваем — не умирал ни от засухи, ни от перелива.

Наблюдать за Ниной было скучно — она все продавала и продавала, и Марена переключилась на семейную пару. Девица была обычной. Накрашенные глазки, золотые сережки, свитерок под горло — взгляду зацепиться не за что. А вот парень у нее был притягательный. Высокий, крепкий, стройный, с красивым смуглым оттенком кожи и большими глазами — Марене такие нравились. У него был приятный голос, и с людьми в основном общался он. Правда, делу это не помогало, потому что просили за свои блокноты супруги дорого — от трех до пяти тысяч. Обручальные кольца на пальцах у обоих мозолили ведьме глаза. Марена терпеть не могла женатиков и в качестве развлечения иногда разбивала пары. Вот и сейчас ей захотелось рассорить этих голубков, а они так и жались друг к другу, будто их взаимное обжимание могло компенсировать отсутствие продаж.

Сбегав в туалет, Марена сменила джинсы на короткую юбку, опрокинула на себя флакончик особых духов, взбила кудри и, вернувшись, принялась уделять парню пристальное внимание. Тот повелся почти сразу. Марена бы сильно удивилась, если бы парень предпочел свою мышку. Той же ничего не оставалось делать, как хлопать ресницами и слушать, как флиртуют с ее мужиком. Вскоре Марена выяснила, что парня зовут Алексом, что он учится на дизайнера, и что они с супругой мечтают о собственной дизайн-студии. Наивные. Марена активно поддакивала ему, чувствуя, что он не сводит с нее глаз, параллельно продавала людишкам гадости с мылом и тихо радовалась своему нехитрому ведьминому счастью. День был замечательный, ночь же она собиралась провести в компании соседа-красавчика.

И тут ее внимание привлекла ведьма, которая торговала украшениями. Марена так увлеклась соседом, что запоздало отметила странность. Украшения на ярмарках расходились, как горячие пирожки, и обычно у столиков с этим товаром всегда толпились люди. У ведьмы же, похоже, сегодня был первый покупатель. И, действительно, люди странно обтекали ее столик, переходя к следующему. На первый взгляд, в украшениях ничего необычного не было. Какие-то цепочки, камни, бирюльки. Таких товаров на маркетах полно, и отличались они лишь биркой с названием бренда. У Марены было хорошее зрение, а если постараться можно было разглядеть многое. Марена постаралась и различила цену на одной из цепочек — пятнадцать тысяч. Это было безумно дорого.

— Пойду пописать сбегаю, — сообщила она опешившему соседу. — Присмотри глазком.

И плавно растворилась среди толпы горожан, бродивших по ярмарке. Прицепившись к тучной даме в красном, Марена подплыла к столику напротив и принялась выглядывать из-за полного плеча, пахнущего ягодной ванилькой. Красная дама удачно заинтересовалась дорогими бирюльками, и Марина смогла какое-то время оставаться незаметной.

Худшие опасения подтвердились. В ожерелье из вулканического камня с амазонитом была искусно вплетена авария со смертельным исходом. Если сделка состоится, покупательница до вечера не доживет. А значит, на следующий день рынок наполнится "добряками", которые наверняка почувствуют такую сильную магию и придут качать права. Ведьмы с ожерельем завтра уже здесь и не будет, а вот Марене точно достанется. Волшебники делить территорию не желали, и если сталкивались с ее племенем, то устраивали разборки с грязными драками. Лучшего сравнения отношений кроме как кошачье-собачьих на ум не приходило. Марена была ведьмой мелкого калибра и обычно подобных стычек избегала, спасаясь бегством. Потом приходилось искать новое место, а значит, снова терять время. Поэтому в ее интересах было ведьму с аварией прогнать раньше того, как на ее "кормушку" сбегутся добрые силы.

— Я такое вчера в интернете видела, только его там за пятьсот продавали, — вставила она из-за полного плеча впереди стоящей женщины.

Светло-голубые глаза продавщицы зыркнули на нее и снова вернулись к потенциальной покупательнице. Та уже тянулась к телефону, чтобы расплатиться переводом. Если сделка состоится, ведьма получит неслабые способности. Зависть придала храбрости и заставила мозги работать скорее.

— Да вот же это самое ожерелье, — сказала Марена и просунула между покупательницей и дамой в красном руку с телефоном. На экранчике красовалось фото точно такого же украшения. Уж с чем, а с иллюзиями Марена работала хорошо.

— Это в каком магазине? — заинтересовалась красная дама. Наживка была проглочена.

— Это подделка, — решительно заявила продавщица, испепеляя Марену взглядом. — Девушка, вы берете или нет? Украшение эксклюзивное, я его сама собирала, а в сети, видимо, увидели фотографии моего и нагло скопировали.

Марена давно убедилась, что агрессивный маркетинг на посетителей ярмарки действует плохо. Покупательница промямлила, что сделает круг и вернется, а дама в красном уже разглядывала изделия за соседним столиком.

— Сука! — прошипела продавщица ожерелья.

— Жду в туалете. Кинотеатр за углом, — кивнула ей Марена, а сама подумала, что, если ведьма-конкурентка успела продать вчера хоть что-нибудь из своего зловещего арсенала, сил у нее будет побольше.

Кинотеатр был маленький и безнадежно захиревающий, так как даже в выходные в нем собиралось не больше двух десятков человек. Сегодня же день был солнечный, теплый, показывали какой-то очередной наивный римейк со спецэффектами, и люди предпочитали гулять на свежем воздухе.

Марена добежала до туалета первой и, включив воду, принялась активно мочить руки, лицо и волосы. Если она не ошиблась, татушка в виде головы дракона на плече продавщицы означала, что она вызвала на дуэль любительницу огня.

Туалет кинотеатра подходил для ведьмачьих разборок идеально. С тех пор как рядом с площадью открыли сетевое кафе фаст-фуда, продавщицы, зеваки, гулящие и прочие предпочитали бегать по нужде туда. Там всегда была в изобилии туалетная бумага и прочие прелести в виде мыла и салфеток для сушки рук в отличие от киношного туалета, где не было даже урн. Редкие посетители бросали бумажки и мусор прямо в толчки, отчего трубы находились в состоянии постоянного засора. Из пяти работало только два бачка, из остальных же кабинок несло такой вонью, что Марене иной раз казалось, будто она на кладбище с восставшими мертвецами. По вечерам же сюда нередко заглядывали бомжи помыться, что не добавляло туалету популярности. В общем, место для колдовской драки было выбрано идеально.

Марена не ошиблась. Ведьма оказалась огнелюбительницей и, не тратя времени на разговоры, опалила туалетный кафель и Марену струей пламени. Огонь пронесся над клетчатым грязным полом, поджег по дороге пару брошенных салфеток и врезался в выставленные вперед мокрые ладони. Марена поморщилась от боли, но с ответом спешить не стала. Бросилась в ближайшую кабинку и заперла дверь, словно пластик мог спасти от огненной мощи. Не мог, но и оставаться на месте ведьма тоже не собиралась. Пока противница поджигала туалетные кабинки, Марена использовала силу пакостей, которые продала сегодня, и переместившись за закрытыми дверями в кабинку позади конкурентки, прыгнула на ведьму. Та опешила лишь на секунду, но Марене этого хватило. Сорвав с продавщицы шарф, Марена сделала вид, что собралась задушить ее им, но та выдрала безделицу из рук без всяких усилий, отбросив Марену к раковинам.

От удара о стену в голове закружилось, из разбитой раковины взвился фонтан воды, который и помог преодолеть боль. Расслабляться было нельзя, момент был решающий. Марена была ведьмой мелких гадостей, с их помощью и сражалась. За те секунды, что шарф был в ее руке, ей удалось наложить на него маленькое, но зловредное проклятие: противница поскользнулась на той самой воде, которая вырвалась из труб от удара мареновой головы о раковину. Всего лишь небольшое падение, без травм и ушибов, но той доли секунды, что продавщица ожерелья лежала на полу, Марене хватило. Подкатившись к противнице, она быстро оседлала ее и залепила рот зубным порошком, купленным на ярмарке у одного "добряка". Малая доза порошка, собственно, та, что использовалась для чистки зубов, вызывала смех и веселье. "Добряк" был молодой, неопытный и не различил ведьму в покупательнице. Марена сама ни за что бы не смогла изготовить задуманное — сил бы не хватило, но на основе волшебного порошка у нее получилось весьма неплохое веселящее средство.

Смех не до смерти, но лучше бы сдохнуть, чем так надрываться. Противница Марену скинула быстро и бросилась было полоскать рот водой, но поздно — порошок подействовал. Такого истеричного хохота туалет кинотеатра еще не слыхал. Ведьма и рада была убить Марену, да возможности не было — ее буквально сотрясало от смеха.

Какое-то время Марена наблюдала, как противница пыталась вызвать огонь, но смех забирал слишком много сил и не давал сосредоточиться, ее смешило буквально все — от разбитой раковины до грязного унитаза. Огонь, выпущенный на волю, конечно, нашел себе пищу: полыхал мусор в давно не убиравшихся кабинках. Начинался пожар, который не могла погасить вода, бьющая из поврежденных труб. Туалет наполнялся дымом, но сигнализация не срабатывала.

Схватив ведьму под мышки, Марена выволокла ее в общий зал и растолкала дремавшего охранника. Возгорание было небольшим, туалет был залит водой, и Марена была уверена, что крупного пожара не случится. Она не знала, сколько продлится действие порошка, но продавщица зла все так же корчилась и икала от смеха, привлекая внимание прохожих. Этого-то Марена и добивалась, потому что в центре города в выходные всегда крутился какой-нибудь "добряк"-волшебник, а он то ей и был нужен. Марать руки смертью Марена не хотела. Ей еще не приходилось ловить "добряка" — калибр колдовства не позволял, но насколько она знала от знакомых, проигравшие уничтожались. По крайней мере, ее братия всегда конкурентов убивала. Наверняка, тоже самое делали и они. А так как убивать продавщицу украшений лично Марена не собиралась, то сдать ее "добрякам" было идеальным вариантом.

Как она и ожидала, "добряк" нашелся сам. К тому времени, ведьма-конкурентка уже корчилась в цветнике на газоне, куда ее незаметно толкнула Марена. Сама она растворилась среди толпы, собравшейся вокруг несчастной.

— Пропустите, я врач, — крикнул "добряк", проталкиваясь к жертве. — Я уже вызвал скорую, пожалуйста, разойдитесь, — добавил он, склоняясь над смеющейся ведьмой. Вид у него был довольный. Еще бы. "Добряки" различают крупнопакостников куда быстрее, чем таких, как Марена. Чем сильнее зло, тем больше сила, тем больше проблем.

Радостно потирая руки и размышляя над извечным вопросом, что именно делали "добряки" с ведьмами, Марена направилась обратно к ярмарке. Возможно, сжигали. Городской крематорий дымился днем и ночью. Так мерзавке и надо, не будет лезть на чужую территорию.

Семейная пара уставилась на нее во все четыре глаза, и только тогда Марена вспомнила, что недавно валялась на полу не самого чистого туалета города. Мокрые волосы, помятая юбка и порванные колготки — да, такой вид не способствовал привлечению клиентов.

— Облегчилась так облегчилась, — попробовала пошутить Марена, недовольно оглядывая непроданные бруски мыла. — Что, не было покупателей?

— Не было, — недовольно буркнула мышка-девица, а парень извиняюще улыбнулся. Ну, конечно, они свой товар продать не могут, с чего бы это им продавать ее?

Нужно было срочно восстанавливать растраченный запас сил. Присев за столом и, скрывшись от глаз покупателей, Марена достала из сумки припасенные шорты и колготки, и не обращая внимание на округлившиеся глаза семейной пары, которым были отлично видны ее безупречные ягодицы и крепкие ляжки, стала переодеваться. Подмигнув парню-красавчику, Марена была уверена, что сегодняшняя ночь пройдет по ее сценарию.

— Девушка, дай ручку, помажу моим чудо-мылом, все заживет, и душа, и тело, — начала щебетать Марена.

— Я не болею, — буркнула девица и сердито прошла мимо. И правда, товар Марены будто сглазили, люди даже не останавливались рядом с ее столиком, хотя утром желающих было предостаточно. Поискав глазами конкурентов, Марена увидела, что и у них дела обстояли похожим образом. Люди не брали ни авоськи, ни пряники, хотя начинались самые продаваемые часы дня.

— Эй, — ведьмак, торгующий авоськами, вдруг оказался рядом и заговорщицки поманил ее пальцем. — Говорят, здесь "добряк" бродит, людей от нас отпугивает, думаем его поискать, ты в деле?

У Марены не было никакого желания тратить оставшиеся силы на очередную стычку, но ведьмак был прав. Если добро замаячило на горизонте, и более того, стало активно вмешиваться, конфликта не избежать.

— Есть подозреваемый? — спросила она.

— Вон, — ведьмак кивнул на старичка в элегантном пальто бордового цвета. — Интеллигент хренов, он тут с утра маячит. Мы с Гунной, — он указал на ведьму, торгующую пряниками, — возьмем его на себя, но нужна приманка. Ты его отвлечешь, а мы окружим и тихонько выведем с рынка. Ну как?

Марена окинула старика взглядом. Очевидно, что старческий вид был искусной маской, однако крутым магом "добряк" не выглядел.

— В деле, но территорию будем делить, я здесь работаю одна и уже давно, — сказала Марена. Подумав, ведьмак неохотно кивнул.

С дедом проблем не возникло. Марена взяла мыльный порошок и подплыла к старику, который разглядывал пустые прилавки с пряниками и авоськами, недоумевая, куда делись противники.

— Добрый день, у меня сегодня акция, подарки для всех пенсионеров, — пропела Марена, подсовывая деду под нос порошок. Тот, конечно, сразу заподозрил неладное, но не в порошке — он-то как раз был самым обычным, а в Марене. Но дело было сделано. Черный перец, обильно перемешанный с мыльным порошком, достиг стариковского носа, и тот чихнул — смачно и едва успев прикрыть рукой лицо.

— Ох, у вас, наверное, аллергия! — сокрушенно качая головой, Марена подала старику пакетик с бумажными салфетками. Вытереть сопли — глубинное желание, сопротивляться ему трудно, особенно если ты маг начинающий, и чуйка на опасности у тебя развита слабо. Дед судорожно прижал салфетку к носу и побелел, как снег. Салфетку Марене дал ведьмак, сама она такие вещи не делала, не любила болезни и старалась их не провоцировать. Но ведьмак, похоже, занимался болезнепроизводством давно, потому что "добряка" проняло быстро и с первого раза. И судя по запаху, это был понос — жуткий и беспринципный.

— Мы вам поможем, дедушка, — ведьмак с Гунной подхватили деда под мышки и поволокли с рынка. Что они собрались с ним делать дальше, Марена знать не желала. Все, что ей хотелось — распродать мыло и скорее отправиться домой спать. Правда, мысль о сексе с красавчиком по-прежнему казалось привлекательной.

К счастью, остаток дня прошел без приключений. С исчезновением "добряка" мыло с гадостями снова стало пользоваться спросом, и хотя полностью распродать его не удалось, силы Марена немного восстановила.

Парня-красавчика она перехватила у машины, когда они с супругой грузили сумки с непроданным добром.

— Простите, так неудобно, — захлопала ресницами Марена. Она успела сделать прическу и нанести свежий макияж, оставшись довольной не только днем, но и тем, как выглядит.

— Я тут недалеко живу, — продолжила она. — Мне некого просить о помощи, а вы показались так добры. Не поможете поднять коробку на третий этаж? Утром мне принес ее брат, но он уехал. Я пойму, если вы заняты.

— Во-первых, он занят, — заявила девушка, чье терпение, похоже, закончилось. — Во-вторых...

Но симпатичный парень по имени Алекс ее прервал.

— Все нормально, дорогая, я помогу. Езжай, уже поздно, доберусь на такси.

У его супруги от удивления даже рот открылся, Марене же пришлось скромно потупить глаза, чтобы скрыть хищный блеск. Еще бы он не согласился. Против действия ее духов не один мужик не устоит. Утром, конечно, парень побежит к своей сучке, потому что любовные ароматы краткосрочны, но ночью она собиралась выжать его досуха. Марена в последнее время много работала и почти забыла о хорошем сексе. А секс всегда ее расслаблял.

Как и ожидалось, супруга обиженно хлопнула дверцой и, газанув, обдала их облачком дыма. Но кому была интересна ее истерика?

Алекс согласился не только доставить коробку в квартиру, но и на кофе. А дальше все оказалось, как и задумывала Марена — уже в постели. Алекс был превосходным любовником. То ли ее чары так на него подействовали, то ли супруга не справлялась с обязанностями, но парень был, как заводной. На пятый раз выдохлась уже Марена.

— Передохнем и продолжим, — промурлыкала она, рисуя пальцем узоры на коже Алекса и стараясь отогнать тревожное чувство, которое зародилось недавно, было слабым, но не давало покоя.

— Это вряд ли, — вдруг сказал Алекс, поднимаясь. От былой нежности не осталось и следа. Грубо спихнув ее ногу со своей поясницы, он сел и принялся искать брюки. — Хватить валяться, вставай.

От неожиданности Марена захлопала ресницами — всегда включала дуру, когда нужно было время подумать. Не могли чары закончиться так быстро!

— Ослепла совсем? — возмутился он, почувствовав ее взгляд. — Нет, не те ведьмы нынче пошли. Я поймал тебя, дорогуша, поэтому поднимай свою красивую попу и топай на кухню.

Марене оставалось только хлопнуть себя по лбу за неосторожность. Сейчас Алекс не скрывался, но даже если бы он не сказал, то она вряд ли бы различила такого сильного волшебника. По сравнению с ним, все сегодняшние "добряки" были мелкой рыбешкой. Вот тебе и прекрасная ночь. Секс с Алексом, конечно, был хорош, но смерти не стоил.

— Почему на кухню? — запоздало спросила Марена, послушно выбираясь из простыней. Она и так достаточно накосячила и бесить мага сильнее не хотела. Даже воздух теперь чувствовался иначе — в нем было слишком много света. Алекс хорошо позаботился о ловушке, ни одна уловка Марены сейчас бы не сработала.

— Можешь, в ванную, — пожал плечами Алекс. — Но мне кажется, на кухне варить мыло удобнее. Тем более, в ванной больше шансов, что я снова тебя трахну, а у тебя много работы. Не хотелось бы тебя отвлекать.

— Мыло? — переспросила Марена, стараясь побороть огонь бешенства, вспыхнувший при словах Алекса. Это кто еще кого трахал... Но с сильнейшими не спорят.

— Да, дорогая, — кивнул Алекс. — Я наложил на тебя заклятье, теперь будешь делать, что я скажу.

Марена догадалась. Нетрудно было понять, о каком заклятии говорил маг, хищно разглядывающий ее грудь. Любовная магия! И как же она так прокололась, чтобы не заметить чары во время секса? Нет, определенно нельзя столько работать!

— Разве ты не должен меня убить? — с недоумением спросила она. — Кажется, так делают, когда одна сторона проигрывает.

— В отличие от вас мы не так расточительно относимся к магическим ресурсам, — улыбнулся Алекс. — От тебя живой больше пользы. Я тебя почти год отслеживал не для того, чтобы убить.

— Зачем? — искренне поразилась Марена. Время такого сильного мага должно было стоить дорого. Зачем было его тратить на ведьму столь мелкого калибра?

— Сестра меня тоже отговаривала, — согласился Алекс. — Ты ее видела, мы на маркете разыграли для тебя ловушку из супругов. Ты стала предсказуемой, Марена, вот где твоя ошибка. Не можешь пройти мимо красивой мужской задницы. Ну, а кольцо на пальце для тебя вообще будто красная тряпка для быка. Вот мы с сестрицей для тебя пару и сыграли. Я даже удивился, как легко ты повелась.

— Так, зачем? — прошипела Марена, едва сдерживая ярость.

— Сам не знаю, — пожал плечами Алекс. — Увидел тебя год назад, и ты застряла в моей голове. Заметь, я не сказал, что ты мне нравишься, просто, скажем так, ты меня взволновала. Будет интересно посмотреть, как ты выкрутишься.

— Выкручусь из чего? — Марене надоело быть попугаем, но маг умел бесить.

— Сделка будет следующей, — деловито начал Алекс. — Разумеется, все на моих условиях, потому что поймал я тебя честно. Итак, сейчас отправляешься на кухню и начинаешь варить мыло. Настоящее, домашнее, все ингредиенты я тебе достал, но вряд ли ты это оценишь. Сколько кусков гадости ты напродавала?

— Много.

— Цифру, милая, цифру. Не держи меня за дурака, все ведьмы прекрасно считают.

— Три тысячи пятьсот двадцать восемь.

— Замечательно, — Алекс потер ладони. — Округлим для красивости и получим сорок тысяч кусков прекрасного домашнего мыла. Только с радостями. Именно столько ты должна продать, чтобы снять мое заклятие. Как только последний кусок мыла будет продан, ты снова станешь ведьмой Мареной. Если захочешь, конечно. Вдруг тебе так понравится делать радости, что ты решишь измениться, кто знает?

Потеряв ясность мысли от гнева, Марена бросилась с кулаками на мага, который только этого и ждал. Повалив ее на кровать, он придавил ее сверху и жарко прошептал:

— В каждой игре должен быть джокер. Сделаем его и для тебя. Как только тебя начнет мутить от радостей, приходи ко мне. Одна ночь любви — минус пять кусков мыла с радостями. Видишь, я почти справедлив. Только при условии, что ты будешь стараться искренне. Никакого притворства. Мне должно понравиться.

— Пятьдесят, — подумав, предложила Марена. Она уже поняла, что со способностями колдовать придется расстаться. Хотела натворить хотя бы прыщ на прекрасную физиономию мага, которая на проверку оказалась, его собственной, а вместо этого у него на лице расплылась улыбка.

— Двадцать, — не уступил Алекс.

Договорились на десяти, но Марена была уверена, что она лучше сварит собственную руку, чем добровольно придет в постель к мерзавцу. Зачем тогда торговалась? Да так, на всякий случай.

— И не забывай про любовь, — крикнул ей Алекс вдогонку. — Пусть она будет в каждом втором кусочке. Людям ее всегда не хватает.

И помолчав, добавил:

— Да и магам тоже.