Уроки ирокезского 51

Станислав Густавович пребывал в состоянии более чем нервном, и в отделе промышленного планирования сотрудники старались ему на глаза не попадаться. Впрочем, в случившимся господин Струмилло-Петрашкевич винил лишь самого себя, хотя...

Утром из Горного департамента прислали бумаги с описанием нового месторождения железа. Хорошее месторождение, богатое — но так неудобно расположенное... То есть, если хорошо подумать, то расположение его и вовсе неплохое, если все верно распланировать то через год уже и руду можно начать добывать. Да и заводик металлургический там неплохо встанет, тем более для начала можно его поставить за одно лето. И это было хорошо — если не считать такой мелкой мелочи, что его можно было бы поставить уже летом текущим, а теперь придется ждать следующего. А все потому, что когда канцлер — еще прошлой осенью — попросил его завод такой вместе с рудником в план включить, то председатель Госкомитета по планированию делать этого не захотел. И не сделал.

Откровенно говоря, никто бы не сделал, и вовсе не потому, что сложно это. А потому, что любого, кто работой такой занялся бы, окружающие сочли бы сумасшедшим. А как иначе-то? Ведь о месторождении этом не было известно вообще ничего...

Опять неверно: как раз канцлер и сказал, что оно там есть. Вот только сказал он это настолько... очень неконкретно сказал: вот, мол, примерно тут есть железная руда, много. Надо, пока эту руду тут ищут, завод построить. И построил бы Станислав Густавович завод, а вдруг руды бы там не оказалось? Сам канцлер ведь не сказал даже какая там руда, а ведь от этого зависит и какой завод ставить. Ну, не очень-то и зависит, если ставить "завод имени Марии Петровны", но а если руды нет? Завод-то — это ведь не просто завод, это и дорога железная (причем канцлер сказал сразу двухпутную строить), и городки рабочие...

После обдумывание поступившей информации Станислав Густавович не утерпел, пошел кое-что уточнить непосредственно у Волкова:

— Саша, какого дьявола?

Волков оторвал взор от бумаг на столе, поднял голову:

— Это ты о чем?

— Я о заводе в Куртамыше. Почему ты сразу не сказал, сколько там этой руды железной?

— Как это не сказал? Сказал — много. И сказал, что неглубоко. Что, нашли?

— Да, сегодня письмо принесли от Иоссы. Надо завод ставить.

— Ну так ставь, я что — запрещаю?

— К следующей осени будет готов, ну, по крайней мере первая очередь. Небольшая — по прикидкам, пять-шесть печей Марии Петровны, тысяч на двести пятьдесят в год по чугуну. Больше вряд ли выйдет выстроить, дорогу пока получится лишь узкоколейку проложить, да и то однопутную... рельс не хватает. Эх, знать бы заранее, так привезли бы хоть австралийских рельс, а сейчас и узкоколейку разве что старыми, еще американскими...

— Ну на восемьдесят-то верст рельсы найти можно... Слава, а почему вообще эта стройка в план не включена? Я же вроде еще в прошлом году просил.

— Просил, просил... приказывать надо было! А так... ну сказал, так тебе никто и не поверил.

— Людям верить надо!

— Насчет людям — я бы еще подумал, а вот тебе... говоришь загадками, а я их разгадывай. Да что там, у тебя вся семейка только и норовит, что мне загадки подкидывать. И если бы не Мария Петровна...

— А что Мария Петровна?

— Так она, никому не говоря, завод свой промышленной керамики наладила выпускать детали для домн на двести восемьдесят кубометров. Так что теперь такая домна и ставится за месяц всего, и в деньгах постройка выходит в пятнадцать тысяч.

— Что домна быстро и дешево получается — это хорошо. А вот во сколько теперь обойдется к такой печке вся обвязка? Размерчик-то вроде не очень у нее стандартный...

— Саш, она на этом заводе теперь делает всё. Кожуха, колошники, элеваторы, огнеупоры даже — вообще всё. Домну на месте только собрать требуется!

— Тоже неплохо. Надо будет ей пряник, что ли, к праздничку купить... а вот на сэкономленное ты завод в Куртамыше и строй!

— Сэкономленного не хватит даже чтобы начать строить твоей женой придуманное...

— Так, а Камилла что придумала? Мне она вроде ничего особо страшного не рассказывала.

— А ей же газа коксового всё время не хватает, вот она и заставила Угольный институт придумать как делать металлургический кокс из газового или даже длиннопламенного угля!

— И?

— Придумали... а Луховицкий завод придумал, чтобы его делать. Молодцы, что! А я теперь срочно строй на Польской окружной дороге минимум пять таких заводов!

— Строй, я согласен. А почему срочно?

— Так домны-то, спасибо Марии Петровне, нынче по одной в неделю запускаются, где им еще-то коксу набрать? А тут мне вот еще о чем думать приходится: пустим весь уголь на кокс, чем электростанции топить?

— Газовый, говоришь, годится? И длиннопламенный? Это ты вовремя сказал... Слава, нужно будет построить еще один такой заводик коксовый. В... где у меня тут карта-то? Вот где-то здесь. А то там скоро лесов вообще не останется. Ну и, само собой, угольный карьер выстроить придется... вот тут. Двадцать километров к западу... ага. Тут и копай, метров на тридцать, я думаю...

— Волков, это ты просто так говоришь или приказываешь?

— Господин председатель госкомитета, канцлеру по должности не положено трепать языком "просто так". Но я тебе не приказываю, в части планов всяких ты у нас самый главный. Поэтому я тебе просто сообщаю: здесь, на двадцать километров к западу от станции и на тридцать метров вглубь от поверхности Земли может оказаться огромное месторождение угля длиннопламенного или газового. Место запомнил? Иди, работай...

Звонок в Горный департамент ясности не принес: Иосса сказал, что ни о каком угле в районе Петровска Забайкальского неизвестно — но неизвестно потому, что угля там никто и никогда не искал. И вот теперь Станислав Густавович должен был решить: считать сказанное канцлером очередной шуткой или приказать Николаю Александровичу срочно послать туда экспедицию. Причем приказать право он имел — однако потерять уважение Иоссы в случае неудачи...

Сотрудники Госкомплана, завидя размышляющего над проблемой начальника, старались сделаться неосязаемыми.

Пока я занимался "высоким искусством", страна продолжала двигаться... куда-то вперед. Многие, очень многие люди внезапно поверили в то, что они смогут "своими силами" сделать многое — и начали это "многое" и делать. Николай Юсупов, например, закончив университет, вернулся в Петербург и занялся обустройством новенького завода. Сдается мне, что младший брат его изрядно "вдохновил", потому что завод этот должен был изготавливать "современные автомобили". Денег у семьи хватало, так что первым делом Николай Феликсович собрал команду из полутора десятков молодых инженеров, которые и занялись проектированием "лучшего автомобиля". Я не вмешивался: пусть сами стараются. Хотя все же немного "вмешаться" и пришлось: Зинаида Николаевна отдала им "на изучение" свою служебную "Чайку", а они подошли к вопросу очень серьезно, разобрав лимузин на составляющие части, так что пришлось княгине новую машину выстроить. Впрочем, невелики расходы — по сравнению со всеми прочими, конечно — зато "со стороны" казалось, что в стране каждый делает что захочет. В смысле, что захочет левая нога, и что порядка в России нет как и не было никогда...

В формировании правильного впечатления о творящемся в России помог известный мне господин Панин, Константин Харлампиевич — не очень удачливый строительный подрядчик. В этой жизни не очень удачливый, а ведь в прошлой он выстроил мне очень забавный городишко. Сам выстроил, причем и сам его придумал — ну я сейчас я ему предложил эту его "старую" придумку воплотить в... немного в другом месте. И — немного в других масштабах. Панин, конечно, слегка засомневался в возможности выстроить задуманное, но я его успокоил: дело вполне возможное. А если в процессе строительства еще и постоянно вслух "слегка критиковать" заказчика, то никому и в голову не придет, что здесь что-то не так. То есть совсем не так, как это выглядит.

Кличка "заборостроитель" в зарубежной прессе прилипла ко мне накрепко — ведь каждый новый город или даже рабочий городок в существующих городах обносился высоким железным забором. А уж постройка многоэтажных домов с фундаментами "на ровной земле" с последующей засыпкой дворов и улиц породила даже новый термин в строительстве. И на вопрос "чем занят" многие, очень многие техники честно отвечали "град на холме ставлю"...

Довольно много этих "градов на холме" возводились в Царстве Польском. Собственно, сама идея снова делать "насыпные города" возникла в попытках придумать, куда деть пустую породу при выкапывании как раз угольных карьеров в Польше — для отвалов землицы выкуплено не было. Тем более что "Царство Польское" с начала лета окончательно стало понятием сугубо географическим, причем это прошло даже гораздо более спокойно, чем в Финляндии: никаких особых преимуществ Привисленские губернии по сравнению с остальной Россией не имели, а теперь потеряли и "недостаток". Последний, я надеюсь: железные дороги в западной части Польши были перешиты на "русскую" колею. Формально прошла замена путей на "тяжелый рельс", но что делать, если шпалы под этот самый рельс сплошь бетонные и приспособлены исключительно под "русский размер"? Правда, шпалы пока там были не "напряженные", но уже с кварцевой пылью, так что я надеялся, что лет на десять их хватит.

Что же до рельсов — прокатные станы в Череповце и Старом Осколе были приспособлены под выпуск рельсов на самом деле "тяжелых": новый рельс весил почти что семьдесят пять килограмм на метр. Если я еще не окончательно забыл всё из "счастливого детства", это было заметно больше того, что тогда использовалось — но у меня с рельсами вышло именно так по той простой причине, что сталь была все же хреновенькая и шейку у рельса сделали дюймовую, хотя "по расчету" для хорошей стали и двадцать миллиметров было слишком. Но стали-то теперь завались, так что пока и так сойдет. А что рабочим более тяжелый рельс таскать труднее, так можно и побольше мужиков нанять...

Вообще-то работенка, как я понимаю, была адова, замене подлежало почти двадцать тысяч километров путей. Плюс с новыми путями прокладывались новые сигнальные коммуникации, местами трассы "оптимизировались", мосты новые строились — все это влетело в немаленькую копеечку. В сто двадцать миллионов рублей — и столь небольшими затраты сделали Илья со своими путеукладчиками, Мюллер с новыми цементными заводами — и промышленный комитет, все же придумавший, куда девать ежесуточно по девять тысяч тонн австралийского чугуна: его главным образом на рельсы и пускали. В смысле, треть примерно его уходило на плавку рельсовой стали...

Но раз уж образовалась удобная и дешевая транспортная система, то было бы глупо не воспользоваться возможностями, вот я и старался "воспользоваться". Так что у Панина одновременно строилось почти полсотни рабочих городков с разными заводами. Небольших городков, да и заводы небольшими были: завод по производству кетчупа, завод по изготовлению бутылок для расфасовки кетчупа, фабрика по изготовлению крышек для бутылок с кетчупом...

Каждый такой городок представлял собой прямоугольник размеров примерно пятьсот метров на двести, окруженный высоким "парковым" забором. С одной стороны прямоугольника полтораста метров занимала жилая зона — там ставилось от шести до десяти трехэтажных домиков для рабочих и один пятиэтажный в качестве "ратуши". С другой стороны — в двухстах метрах от жилой части — ставился собственно завод. А между ними было что-то вроде "городского парка", обязательно с прудом, который служил заодно и охладителем для местной электростанции. И все это поднималось на пару-тройку метров над окружающей местностью, да еще за забором, городок окружающим, землички метров на десять в ширину подсыпали — кроме восточной стороны, где за забором, но на такой насыпи ставилась "традиционная" уже теплица "стандартного" размера десять на сто метров, поэтому там насыпь была уже в полсотни метров шириной. В принципе, такая "странная архитектура" позволяла утилизировать грунт, вынимаемый из карьеров, срочно создаваемых в районе Конина — на самых богатых угольных месторождениях Польши. Шахты там и раньше были, но много с шахт не получишь...

Конечно, заводики были не только кетчупные или, скажем, по выпуску сушеных яблок. Первыми поднялись как раз заводы металлургические, выпускающие арматуру для железобетона — или "железные палки" для заборов. Причем сразу четыре завода, на каждом вагранка была производительностью тонн на двадцать в сутки (две, по очереди работающих), по паре конвертеров — совсем маленьких, тонны на полторы каждый — зато кислородных, и собственно прокатный "проволочный" стан. Все это было "вполне современным", даже станы были бельгийскими — причин не допускать изготовление в России железных палок для заборов у бельгийцев не было, а валки под арматуру доработали уже инженеры отечественные. Поэтому первый из этих заводов катал уже рельсы, правда "легкие", двадцатидвухфунтовые (или, по новой метрической классификации, Р30), как раз для узкоколеек.

Чугун туда поставлялся как раз австралийский — через Усть-Лугу возили, уголек использовался местный... ну а поскольку все эти "городки" связывала между собой и с угольными карьерами у городка Клечев узкоколейка, то поставки сырья шли без особых проблем. А если бы и случились какие перебои...

Панин постановку задачи понял верно, и в городках — вместе с домами и цехами — строились и склады весьма немаленькие. Вот взять тот же кетчуп: помидоры-то с полей идут хорошо если месяца два в году, а продукт нужно круглогодично выпускать. Вот в сезон томатную пасту быстренько варили, а бочки с пастой (из нержавейки бочки, понятное дело) закатывали — и на склад, откуда потом потихоньку обеспечивалось сырьем собственно кетчупное производство в течение всего года. Ну а так как городки были небольшими, склады делались подземными: если все равно территория землей засыпается, то несложно "подвал" соорудить подо всем городом целиком, а в России огромные погреба столетиями использовались для различных (в том числе и производственных) нужд. Хотя все равно выглядит все это...

Честно говоря, я даже удивился числу "проверяльщиков" из разнообразных иностранцев: почему-то всем было очень интересно узнать, зачем мелкие, в общем-то, предприятия строятся с такими сложностями. Линоров мне периодически докладывал о количестве "заблудившихся" немцев, венгров разных с чехами и австрияками, французов, британцев, американцев — даже испанцы отметились. Но мне было не жалко показывать достижения отечественной промышленности: да, по арматуре или, скажем, по рельсам для узкоколейки, выпускавшимся на этих заводиках, Россия была впереди... скажем, той же Испании, да. А если копнуть поглубже — то семь с половиной тысяч тонн рельсов в год изготавливало всего полсотни человек, что по производительности на человеко-рыло мало уступало тем же США. Причем при капитальных затратах чуть ли не вдвое меньших — так что довольно быстро повышенный интерес к таким городкам пропал. Да, старается русский канцлер Россиюшку в передовые страны вытащить, это бывает. Глядишь — лет через двадцать и догонит ту же Францию, или даже Германию — нынешнюю, да и то, если австралийцы не прекратят поставки чугуна. А то, что городки все на насыпном грунте строятся — так канцлер даже Петербург на насыпь высокую переставляет... третий год уже как переставляет.