Улан 4. Небо Славян

Репрессии к флотским офицерам были жесточайшие* — ничего не выдумываю, всё как и в РИ. Сейчас особо не скрывается, что Французская Революции произошла с помощью 'спонсоров'-англосаксов (и не только эта революция) и их указания выполнялись что называется 'с душой'. Поэтому флотских офицеров 'восставший народ' преследовал особенно тщательно. И удивляться нечему — конкурентов давили...

Четырнадцатая глава

Потеряв Баварию в качестве союзника, французы не решились идти дальше — одной только Венедии... пусть и во главе несколько 'виртуальной' (это пока!) Римской Империи они вряд ли бы испугались, но в сочетании с Империей Российской... страшновато. Они встали лагерем в Эльзасе и начались переговоры. Их тон постепенно менялся по мере того, как англичан выдавливали из Ольденбурга и Ганновера. Чем менее устойчивой была позиция неофициальных союзников, тем нерешительней были французские переговорщики. Но дело тут было не только в военных успехах венедов и высвобождающихся на 'английском' направлении войсках, но и в том, что французская армия постепенно разлагалась.

А разве можно было ожидать чего-то иного, если в Париже вовсю велись поиски 'контрреволюционеров' и поиски эти уже перекинулись в провинцию? Не обошла эта беда и армию — военные лихо оперировали словами 'контрреволюционер' и 'предатель Франции', стараясь 'топить' соперников в борьбе за власть или просто несимпатичных людей.

Рюген глядел на эту вакханалию со смесью восторга и ужаса. С одной стороны — приятно, что враги уничтожают сами себя. С другой же... стала понятней эпоха Русской Революции и последующих репрессий. Если уж люди в восемнадцатом веке, весьма чувствительные к вопросам чести, так просто отрекались от заложенных с детства понятий... А впрочем, если учесть, что Вольтер был далеко не первой 'ласточкой', раскачивающей страну...

В итоге, изрядно испугавшись, на пропаганду правильного мировоззрения в Венедии и Империи он дополнительно выделил колоссальную сумму в полмиллиона талеров — на долгосрочную программу, разумеется. На пропаганду с обратным знаком во Франции был выделен уже миллион талеров — нехай галлы режут друг-друга — лишь бы не венедов.

К началу июня 1790 года Франция вышла из войны. Вышла с прибытком для Империи — были возвращены исторические области Эльзаса и Лотарингии, отторгнутые ещё полтора века назад. Признали франки и отторжение Баварии и Кёльна в пользу Померанского Дома, Виттельсбахам остался лишь изрядно урезанный в пользу соседей Пфальц в сочетании с не слишком выгодными таможенными и торговыми Договорами и урезанной властью в пользу императора.

Признания эти были далеко не бескорыстными — Вожди Революции получили весьма солидные суммы наличными и дорогие, 'знаковые' подарки 'борзыми щенками'. Подарки и 'гранты' были распределены не случайным образом, а так, чтобы максимально возвысить партию, ратовавшую за 'наведение порядка в стране'. Проще говоря — за уничтожение всех инакомыслящих...

Но особого выбора у Грифича не было: среди сильных партийных течений были только откровенно проанглийское, жаждущее продолжения войны и Национальная — за Францию, раскинувшуюся на всю Европу. Поскольку оба варианта его не устраивали, вот и пришлось усилить тех, чьи действия принесли бы пользу Венедии и Империи.

Англия вышла из войны чуть позже — к началу июля. К тому времени их уже уверенно выдавили из Ганновера и Ольденбурга, вынудив не только забрать десант, но и отвести флот. Однако главное сражение с англами развернулось за Данию — взявший командование флотом в свои руки Святослав, в нескольких сражениях весьма успешно доказавший, что при относительно равном сочетании сил в морском бою неизменно выигрывают венеды. Это было очень 'громко', поскольку добрая половина сражений прошла не у берегов, где можно было опираться на поддержку брандеров и гребного флота, а в открытом море.

Затем последовал десант в Данию и британские корабли лишились портов, в которых они могли пополнять запасы и ремонтировать суда. Войска Святослава были встречены с облегчением — датчанам надоел период безвластия, за время которого страна была раздёргана на клочки. Не добавили радости и британцы, которые весьма потребительски относились к 'союзникам'. За продовольствие и прочие припасы датчане получали в лучшем случае расписки, а в худшем — какие-то странные бумаги 'На дело Защиты Дании' — то есть забирали товары безвозмездно. Порадовали местных и английские моряки: традиционно набираемые насильно и прежде всего из всякого быдла — те 'дали жару' и количество убитых ими датчан перевалило за сотню, а изнасилованных датчанок — за тысячу. Британское же командование смотрело на "развлечение" сквозь пальцы — 'шалят'-то не в 'Старой Доброй Англии'... Так что венеды, набираемые исключительно из добровольцев, выглядели на этом фоне, как Рыцари На Белых Конях.

Англию полностью выкинули из Балтики и Ганновера, где встали венедские войска. По вполне понятным причинам, мнение местного населения никого не интересовало. Но поскольку повальных грабежей и изнасилований не было (а вообще инциденты были, да), то это самое население никаких попыток Сопротивления предпринимать не пыталось. Да и вряд ли в будущем будут такие попытки: налоги резко снизились до уровня венедских и вербовщики больше не хватали встречных мужчин со словами 'Ты нужен Королю'.

Война не закончилась и было ясно, что продлится она ещё много лет. Георг с Парламентом в кои-то веки оказались единодушны и выпустили Акт, согласно которому торговля с Римской и Русской империями теперь могла быть только под английским присмотром. Проще говоря — англичане присвоили себе право обыскивать суда, идущие в Балтику и Хорватию, после чего груз обычно объявлялся 'незаконным'.

Акт оказался палкой о двух концах и в ответ императоры объявили незаконной торговлю с Англией, а между прочим, пшеница Альбиону ещё недавно поставлялась почти исключительно из России и Польши...

В России сейчас полным ходом шла индустриализация и пшеницы для торговли всё равно было мало, так что не критично. Не спасало даже массовое переселение крестьян на Кавказ, в Сибирь и Азию: пройдёт не один год, прежде чем те научаться земледелию в новых условиях. Затем потребуется строительство дорог для перевозки зерна — а подобное произойдёт только тогда, когда переселенцев в определённых областях станет достаточно много. Ну и наконец — переселенцы сперва робко, но всё-таки начали осваивать и другие культуры — тот же картофель, виноград. А о Сибири и пшенице в одном предложении пока и говорить смешно — себя-то переселенцы прокормят с лёгкостью, но возить пшеницу в этакую даль... Невыгодно.

Польша же... Оставшийся осколок не играл никакой существенной роли, а остальные части вошли в состав России или Венедии.

В Венедии ситуация с зерном выглядела не столь однозначно, как в России — были ресурсы на продажу, причём достаточно солидные. Но тоже не критично — зерно можно продать и соседним странам, спрос есть. Спекуляции и перепродажи в Англию? Да ради всех Богов! Если оговорить условия поставок заранее и поднять цены, то... пусть перепродают. Главное здесь — найти баланс, чтобы посредники зарабатывали по минимуму, а британцам было выгодней кряхтеть, но торговать с посредниками, чем заниматься выращиванием пшеницы в собственных колониях...

И... раз уж возникла такая ситуация, то в Венедии начали строить зернохранилища, где и предполагалось хранить пшеницу на случай неурожаев. Будут излишки — будет, где хранить, не пропадут.

Хорватия же от явной несправедливости Акта сильно возмутилась и решение славян было неожиданным — попроситься в Империю. По сути, при Габсбургах они там уже были, но формально — как провинция провинции*. Тут же они изъявили желание присоединиться как полноценное курфюршество. Услышав такое, присоединиться пожелали и Словения со Словакией — тоже на правах полноценных курфюршеств. Членство в привычной, почти 'родной' Империи с давным-давно налаженными экономическими связями, да с императором-славянином, да не на ролях 'бедных родственников', как было раньше...

Был собран совет курфюрстов и совет Имперских Князей, но откровенно говоря — всё это было формальностью. Большая часть курфюршеств принадлежала Померанскому Дому, Имперские Князья в большинстве своём тоже были союзны... Так что вскоре в Римской Империи появилось три новых курфюршества и теперь именно славяне будут определять политику некогда Германской Империи.

Ещё больше гордости прибавила хорватам коронация Ярослава, как австрийского эрцгерцога. Во первых — получалось, что именно они — хорваты, вроде как завоевали былую метрополию. Во вторых — эрцгерцогство Австрия получалось как бы вторичным по отношению к Хорватии. Ну и наконец — Двор Ярослава так и остался в Загребе, а не в Блистательной Вене...

Но если честно, в последнем решении была виновата не столько политика, сколько экономика. После 'двухсерийных' грабежей Вены, австрийская столица сильно 'просела' и требовала восстановления. Восстанавливать же огромный город... дороговато — лучше уж в Загреб перебраться. Ну и безопасность: в ближайшие годы не стоит давать австрийцам поднимать голову. Бунтов не будет, но заговоры Блистательная Вена организовывала с редкостным постоянством и мастерством, так что службам фон Бо и Трауба предстоит в Вене много работы — будут вскрывать многочисленные настоящие и прошлые заговоры аристократов, чтобы рядовые австрийцы переключили эмоции и во всех своих бедах обвиняли именно Габсбургов и аристократическую верхушку — из тех, кто вовремя не 'подсуетился'.

Дескать — какие негодяи, все беды из-за них, всё им петь да плясать за народный счёт. Параллельно будет вбиваться мысль, что Померанский Дом не мог не реагировать на постоянное предательство и просто вынужден был пойти на завоевание Австрии, чтобы защитить себя. Зато сейчас заживём... С такими-то монархами! Ух!

Работа достаточно гадкая, но необходимая. Не только с точки зрения пропаганды — Вена и в самом деле была редкостным 'змеиным гнездом', жить в котором было просто опасно.

Ещё один важный закон, который Владимир протащил под шумок — Закон о Едином Языке. Языком Империи объявлялся венедский... Нет, никакого ущемления прав немцев не было — в Баварии официальным языком будет баварский диалект немецкого и венедский, в Хорватии — хорвато-сербский и венедский и так далее.

Учить венедский никто не принуждал: на уровне начальной школы он был всего лишь необязательным факультативом, а вот если хочешь учиться дальше... Аналогичные требования выдвинули и для чиновников: на низовом уровне знания венедского от них не требовалось, а вот если хочешь подняться чуть выше уровня 'Старшего помощника младшего секретаря' — учись.

Закон проскочил легко — так у ж вышло, что в Империи именно Венедия была самым сильным государством, своеобразным эталоном. Да, здесь тоже жили немцы — и немало. Вот только в восемнадцатом веке немецкие диалекты различались ОЧЕНЬ сильно и порой жители соседних городов понимали друг-друга с некоторым трудом** — несмотря на регулярное общение.

Так что венедский в данном случае был не 'давлением сверху', а неким компромиссом — всё равно диалектов немецкого было слишком много и выбор 'самого правильного' мог стать в дальнейшем причиной серьёзных неприятностей. Зато славянам было хорошо — венедский от того же силезского отличался как белорусский от русского, так что и учить не нужно было... Да и хорватам/словакам/словенам трудностей он не доставил.

Национальные же германские диалекты было решено холить, лелеять и развивать, уводя их как можно дальше друг от друга. Тогда немцам волей-неволей придётся ославяниваться...

Шведам же и норвежцам был предложен проект венедского в качестве второго государственного. Дескать, если уж страны входят в Померанский Дом, где основным языком является венедский, то его знание даёт возможность выбирать место работы куда как более широко. В школах и университетах были открыты языковые курсы для желающих. Ну и... проблему интеграции славян в скандинавское общество это практически решило — к учителям в восемнадцатом веке относились с большим уважением. Так что изучающие язык (а заодно хоть немного — культуру и историю) венедов невольно переносили часть этого уважения на остальных славян.

Несмотря на выигранный... раунд, победу нельзя было назвать однозначной. Да — отбились, Померанский Дом получил Баварию и Данию, так что Святослав получил свои короны. Венедия приросла Ганновером и Гессеном — весьма внушительные территории. Но... Англия не смирилась, объявив 'Священную Войну', пусть и несколько иными словами. Дело тут было не в утерянных территориях — Британии прежде всего нужно было вернуть влияние в Европе. Влияние ускользающее — несмотря на фактическую победу Альбиона над Францией. И это значит, что война будет идти долго, очень долго...

Между тем, ресурсы противников были фактически исчерпаны. В Священной Римской Империи после десятилетий бесконечных войн численность населения сильно уменьшилась. Радовало только, что теперь это самое население перестанет воевать друг с другом и начнёт воевать с врагом внешним — Британской Империей.

Исчерпались человеческие ресурсы и у Англии — её хозяева предпочитали воевать чужими руками. 'Лишнее' же население отправлялось на фабрики, где работало буквально за еду и ночлег

* * *

или же в армию. Но теперь этого населения внезапно не стало хватать... и 'мастерская мира' дала сбой...

Формально — как провинция провинции* — во времена Габсбургов Хорватия фактически являлась провинцией Венгрии, которая сама являлась провинцией (по сути) Австрии.

С некоторым трудом** — даже сегодня диалекты немецкого языка отличаются настолько, что житель Мекленбурга будет понимать жителя Кёльна примерно так же, как мы понимаем украинцев. То есть в общих чертах понятно, но тонкости ускользают. Как легко догадаться, в 18 веке языковые отличии были куда как серьёзней.

Пы. Сы. Так и не понял, почему принято считать немецкие диалекты — диалектами — несмотря на весьма серьёзные отличии. Славянские же языки считаются самостоятельными языками, а не диалектами, хотя для общения с белорусами переводчик не потребуется. Не потребуется переводчик и большинству европейских славян: так, серб без труда поймёт болгарина, чеха, словенина, украинца.

Работало за еду и ночлег

* * *

— Промышленная Революция в Англии началась с огораживания, когда фермеров сгоняли с арендованных (а нередко и общинных!) земель, чтобы освободить место для овец. В итоге по стране пошли бродить толпы людей, которых... вешали за бродяжничество. Чтобы не умереть на виселице, англичане МАССОВО эмигрировали НА ЛЮБЫХ условиях (отсюда и успех колонизации, кстати) или же нанимались НА ЛЮБУЮ работу. И 'на любую' здесь — не преувеличение, чтобы не повиснуть на верёвке, людям требовалось официальное место для жилья и работа.

Рабочий день длился НЕ МЕНЕЕ 14 часов, а работать начинали нередко с пяти лет, а уж с восьми — это наверняка. Оплаты труда нередко НЕ ХВАТАЛО даже на жизнь одному человеку, не говоря уже о содержании семьи. Так что 'благородные' фабриканты давали виртуальные ссуды, снабжая такие семьи едой и жильём на минимальном уровне. Взамен целые поколения попадали в фактическое рабство, не имея возможности уйти, пока не отработают 'долг'. Ещё в начале 20 века условия жизни английского рабочего нельзя было назвать иначе, чем скотскими, а серьёзные положительные сдвиги начались только с середины 50-х гг. 20-го века.