Вот и свела нас судьба

* * *

Патман Анатолий

Вот и свела нас судьба (детство в серых тонах)...

Фантастика (альтернативная история)

Аннотация:

Как сладок хруст французской булки, но слегка пропитанной бунтарским духом...

Очередная попытка что-то сочинить на тему альтернативной истории.

Черновик, и текст по мере сил и желания будет чиститься и изменяться.

Всем читателям, высказавшим конструктивные замечания и пожелания, автор выражает самую искреннюю 5.

Все события вымышленные, персонажи выдуманные, но есть и исключения.

Текст книги, думается, вполне соответствует соглашению "Красный конвент" (http://samlib.ru/k/krysolow/redkonvent.shtml).

Оглавление

Пролог

Глава 01. Всё так нежданно?

Глава 02. Вот и свела нас судьба?

Глава 03. Бедный гимназист?

Глава 04. Жизнь не стоит на месте?

Глава 05. Малые успехи?

Глава 06.

Глава 07. Князь или не князь?

Глава 08. Музыка звучит?

Глава 09.

Глава 10.

Глава 11.

Глава 12.

Глава 13.

Глава 14.

Глава 15.

Глава 16.

Глава 17.

Глава 18.

Глава 19.

Глава 20.

Глава 21.

Глава 22.

Глава 23.

Глава 24.

Глава 25.

Глава 26.

Глава 27.

Глава 28.

Глава 29.

Глава 30.

Эпилог

Пролог

Молодая и красивая женщина стояла на коленях перед образами и страстно и неистово молилась:

— О, Всевышний, спаси и сохрани ему жизнь! Один ведь из всей семьи остался! Пусть продолжит дело отца и сохранит имя матери! Да творит добрые дела для людей! О, Всевышний, спаси его!

Какое-то время ничего не происходило. Мальчик по-прежнему лежал без сознания и уже почти не дышал. Но вдруг его тело задрожало, грудь поднялась и опустилась. Послышался тихий, но выдох, потом опять вдох, и чуть позже больной невнятно, но задышал. Конечно, он был весь белый, но его лицо постепенно начало розоветь.

— О, Всевышний! Да святиться имя твоё! Задышал! Может, выживет?

Конечно, трудно было сказать. Вдруг опять станет плохо? И не такие хилые мальчишки умирали. Хотя, редко кто мог пролежать без сознания целую седмицу и всё-таки очнуться!

А дыхание мальчика уже выровнялось. И вдруг тихо, но так сладостно для сердца страдалицы, раздалось одно заветное слово:

— Пить!

Тут бедная красавица стремительно схватила чистую тряпку, окунула её в чашу с водой, слегка отжала и положила на сухие, но жаркие губы мальчишки и опять отжала. Шершавый язык бедняги мгновенно облизал губы. Молодая женщина выжала тряпку ещё раз, и капельки воды тут же исчезли во рту мальчика.

И чуть позже бедняжка успокоился и задышал ещё ровнее, чем лишь чуть ранее. Его уже ничего не волновало и беспокоило. Он просто спал!

Может, Всевышний всё-таки услышал страстные мольбы молодой женщины? Может, ещё одна душа осталась жить для благих дел?

* * *

Глава 01.

Всё так нежданно?

— Que fais-tu ici?

Ко мне подошла невысокая девочка в длинном розовом платье, немного и со строгим выражением лица. Хотя, вполне симпатичная и пока приветливая. Конечно, чуть-чуть, примерно на год, моложе меня, но это для нас, детей, не так уж и важно. А вот что весомо, так одета она точно богато! Такое роскошное платье немногим доступно. И украшения на ней непростые! Уж один кулончик в виде сердечка немало стоил. А ещё и золотые браслетики с разноцветными каменьями на запястьях виднеются! Явно дорогие штучки. А я? Штаны ученические поношенные, пусть и вполне справные, сюртук тоже не новый, но ладно хоть аккуратно выглаженный. Видно, что не так богато одет, как другие мальчики. И украшений у меня с собой никаких нет, и вообще и дома не имеется. Просто бедный гимназист, и всё! Честно говоря, бахваляться нечем...

Сначала я не понял, что сказала девочка, а чуть позже дошло, что она просто спросила у меня, но на французском:

— А что ты здесь делаешь?

Что делаю? Конечно, стою и наблюдаю за танцующими детьми и столпившимися вдоль стен зала их родителями и прочими родными. Да, вообще-то, невежливо и немного и бесцеремонно. Хотя, я примерно догадывался, кто это может быть, но доподлинно не знал. Что делать, до сего дня я, образно говоря, в таких высоких кругах ещё не вращался. Не приглашали. Это просто сегодня богатые родственники случайно снизошли до нас, сирых и убогих, и взяли с собой. Вроде, можно было. Если честно, не так уж особо и хотелось. Может, ранее я бы сильно обрадовался, но сейчас, после болезни? Точно, меня уже никак не тянуло в такие места. Полное ущемление чести получается, и гордости! Потом, я и сам не знал, чего мне хотелось. Пока. Но что я в последнее время изменился сильно, так это мне любимая и родная тётя Арина Васильевна и так уж в оба уха прожужжала. Много-много раз! Вот она и взяла меня с собой.

— Стою, милостивая госпожа. А что, нельзя?

Сначала я просто ответил на русском. Жаль, но после болезни у меня речь сильно изменилась и, как говорила тётя, порой появлялись странные словечки и обороты, что трудно было их понять. Но, увидев, что девочка не совсем меня поняла, я решил ответить ей, но уже на немецком:

— Ich stehe, gnädige Herrin. Und was, es ist unmöglich?

Не любил я, хоть и знал, и неплохо, французский язык. Чужой он мне, и слишком там произношение странное. И немецкий не любил, и самих немцев. Что-то такое против них глубоко в памяти сидело! Отчего-то мне привычнее был и легче воспринимался английский, но тоже без любви к нему и англичанам.

Хотя, девочка обратилась ко мне вполне приветливо и вежливо. Зря я так буркнул. Похоже, с привычки. Потом, что-то в последнее время у меня много дерзости появилось. Ну, тётка так сказала. И, на самом деле, в последние пару месяцев я как-то резко перестал, как ранее, слушаться её беспрекословно. Отчего-то почувствовал себя, словно нежданно вырос.

Похоже, девочка меня поняла. Но ответила она опять на французском, и лучшем, чем у меня:

— Ну, и стой, если хочешь. А почему ты не общаешься ни с кем, не угощаешься? Вон сколько моих знакомых девочек пришли на бал и пока не танцуют, а ты к ним даже не подходишь. Можно же кого-то из них пригласить? Ты, что, не любишь девочек?

А вот у меня не нашлось сразу же чем и как ей ответить. Девочек, конечно, я люблю, но пока, действительно, отчего-то уж слишком стеснительно себя веду. Для меня они все какие-то внеземные существа. Даже Глаша и Феклуша, дочки прачек Авдотьи и Прасковьи, что рядом с нами живут. Они, к тому же, чуть постарше меня и относятся ко мне пренебрежительно. Мол, вроде бы, и барчук, а живёт никак не лучше них, и денег на угощения совсем не имеет. И, конечно, многие уличные мальчишки, пусть и простолюдины, разговаривают со мной сквозь зубы. Трогать остерегаются, потому что действительно барчук, и весьма высокого происхождения, но выказать своё презрение не забывают. Бывает, что и словами запросто что-нибудь неподобающее высказать могут. Привыкли, что им ничего не будет: ни сам тёте не жалуюсь, ни родители им ничего не сделают. И в гимназии многих старших учеников приходится остерегаться, пусть и не так уж особо. Но от разных мелких неприятностей, бывает, уйти не получается. Оттого я в постоянном напряжении пребываю и стараюсь особо ни с кем не общаться.

Тяжела, конечно, жизнь бедного дворянина. Как у нас с тётей: я как бы и князь, а она дворянская дочь. Но живём мы бедно, никак не лучше многих знакомых простолюдинов, и похуже, чем многие наши соседи по доходному дому, и совсем не дворяне. Судьба, однако!

Особенно тяжко чувствовать себя одиноким. У меня даже друзей не имеется: ни вообще, ни в гимназии. Из-за происхождения и бедности не принимают нас ни в одном обществе. Даже дети бедняков остерегаются и всё пытаются подстроить мне мелкие пакости. Я, конечно, и влепил бы своим обидчикам, но пока силы за собой не чувствую, да и неуместно мне драться с детишками простолюдинов. А другие дети из семей побогаче просто сами со мной не общаются. Для них это уже я нищета беспробудная.

Вот и здесь детей, и девочек тоже, много собралось. Но все они из таких богатых семей, что мне даже и представить трудно. Очень богатых! Единственное, что у меня есть, так это происхождение, вроде, и не хуже, чем у них. Ведь здесь собрались одни аристократы. Вон, даже несколько Великих князей виднеется, пусть пока точно таких же, как и все остальные, детей. Конечно, к ним мне и подступиться невозможно. Вокруг них не то, что дети, собравшиеся здесь, бесконечно роются. Так и взрослые постоянно крутятся вокруг этих, как бы и священных, особ. И эта девочка только недавно общалась с одним из Великих князей, и намного её старшим. Хотя, у неё и старшая сестра, уже почти взрослая девица, там крутилась. Сильно похожи были: просто та немного смуглая, а эта светлее. Понятно, что сёстры, но точно мне не пары!

Ну, я точно ни к Великим князья, ни к девочкам, собравшимся тут, никакого восторженного отношения не чувствую. Ну и пусть, что их родители сильно знатны и богаты! Так по мне, зазнайки и есть. И что-то внутри меня впрямь так и говорило, что, будь моя воля, я всех собравшихся в этом роскошном особняке прямо поганой метлой погнал бы в шею, и отовсюду, вплоть до Британских морей!

Ага, и от тайги до Британских морей, Красная Армия всех сильней!

Так, что-то непонятная мысль проскользнула в моей голове! И причём здесь Красная Армия? Я пока никакой такой не знаю.

Чтобы не выглядеть белой вороной, на этот раз я ответ дал на вполне неплохом французском, может, всего лишь чуть похуже, чем у девочки:

— Девочек? А что, их ещё и любить надо? Так ведь я ещё не вырос для этого. Вот когда вырасту, так тогда и буду любить. А вот уважать и сейчас уважаю. Я всё же мужчина! — И почти сразу же, хоть и было мне сильно неловко, поправился. — Ну, когда, вырасту!

— Ага, мужчина? Кожа да кости, и мужчина?

Да, чего греха таить, пока худой и щупленький я. Просто после болезни не совсем поправился. И малость недоедаю, оттого нарастить мясо пока не получается. И роста небольшого. Совсем непрезентабельно, вот словечко-то, смотрюсь.

С другой стороны, жилистый я и проворный, и не так уж и слабый. В последнее время и нужные, то есть, и специальные упражнения стал делать. Нежданно всплыло что-то такое в голове — ну, приёмчики разные или ухватки всякие. Самооборона без оружия называется. Откуда, сам не знаю, но всплыло. И теперь потихонечку стал заниматься. И некоторые успехи имеются! Так что, в случае чего, и врезать запросто кое-кому наглому в рыжую морду могу. Правда, пока мне свои знания и умения ещё применять не приходилось. Не хотелось трогать и бить детей простолюдинов. А в гимназии драки с другими учениками как бы строжайше и запрещены. И, конечно, обижать девочек я никак не собираюсь.

— Почему же, вполне мужчина, пока просто маленький. А что худой, так болел я недавно. Три месяца назад. Еле живой остался.

— Даже так? Ну, извини тогда. А ты знаешь, кто я?

— Пока, прошу извинить, не знаю. Я тут вообще никого не знаю. В первый раз на таком балу. Просто вот тётя притащила.

— Ну, так знай. Я Татьяна, княжна. И, между прочим, тут живу.

Конечно, с такой одёжой и украшениями точно княжна и, получается, Юсупова. Я же сейчас находился именно у князей Юсуповых, в их огромном и роскошном особняке на Мойке! Как говорили, чуть ли не самая богатая семья в Российской империи! Множество имений, особняков, заводов и фабрик! Ага, эксплуататор трудового народа! Если не сама, то родители точно! Похоже, опять у меня в памяти появились очередные странные словечки. И самому еле понятные!

— Очень приятно, Татьяна. А я вот Борис и, между прочим, князь. Единственный сын князя Павла Александровича Куракина. Жаль, но я сирота. Отец и мать у меня умерли ещё несколько лет назад.

— Ага, прямо так и князь? — как-то хитро и немного и брезгливо улыбнулась моя знатная и, главное, богатая собеседница. — Хотя, немного наслышана. Говорили, что, вроде, только титул и имеется, а за душой вообще ничего. Чуть ли не нищета беспробудная!

Честно говоря, на последние слова я и не думал обижаться. Привык уже. Много раз слышал от всяких лиц. Даже что-то против возражать не стал. Пусть изгаляется как хочет. Если продолжит в том же духе, то я просто повернусь и уйду. Вообще покину этот приём и тётю с собой заберу. А так, девочка произнесла всё так, как будто повторяла за кем-то.

— Да? Ну, кто был никем, тот встанет всем!

— А это откуда? Кто так сказал? Из Библии, что ли?

Что-то эта Татьяна начала мне надоедать. Мало того, что нехорошо так обозвала, так ещё и останавливаться на этом не хочет. Точно довести меня до белого каления захотела! И почему бы и мне не ответить достойно?!

— Наверное? Знаешь такую песенку?

И я довольно спокойно и вежливо начал:

— Debout, les damnés de la terre

Debout, les forçats de la faim

La raison tonne en son cratère:

C"est l"éruption de la fin.

(Вставай, проклятьем заклеймённый,

Весь мир голодных и рабов!

Кипит наш разум возмущённый

И в смертный бой вести готов!)

Девочка воззрилась на меня с немалым удивлением. Похоже, точно знала? Ну, а я продолжил и далее. Чего мне терять, кроме своих цепей? Ну, не будут приглашать более. Неохота, конечно, обижать тётю, а что делать?

— C"est la lutte finale

Groupons-nous, et demain

L"Internationale

Sera le genre humain.

(Это есть наш последний

И решительный бой.

С Интернационалом

Воспрянет род людской).

Наверное, одного куплета и припева достаточно? А то слишком будет. Как бы до скандала какого не дошло!

— Да ты смутьян! По тебе точно каторга плачет!

Нет, девочка как бы и возмутилась, но в то же время продолжала смотреть на меня спокойно и даже с большим интересом. Похоже, не выдаст.

— Да? Так сама же сказала, что нищета беспробудная. А нищие они всегда смутьяны. Потому что им есть и одеть нечего.

Тут девочка, видимо, начала понимать, что наш разговор стал слишком серьёзным. Или завернул не туда. В принципе, с высоты своей колокольни она могла и чихать на меня. А то и сдать взрослым. Хорошо, что рядом с нами никого из них не было. А то бы мне прямо сейчас немало досталось!

— Ну, это не я. Извини. Другие так сказали. — Интересно, и кто это? Её родители, старшая сестра или разные гости, в том числе и другие Куракины, дети и внуки младших братьев деда, получается, как бы и мои родственники? Но они, захапавшие почти всё имущество деда, и моего отца никогда не признавали, а меня и тем подавно! Хотя, наверное, весь высший свет, собравшийся здесь, нам с тётей только так кости перемывал? Мол, явились тут всякие нищие и убогие? — А я просто подслушала и неудачно проговорилась. Знаешь, давай лучше музыку послушаем. Хочешь, я тебе что-нибудь сыграю? Ты был когда-нибудь в опере?

Конечно, люблю я музыку. Только когда и где мне её слушать? Ну, бывает, что где-то там, на улице, по праздникам выступают уличные скоморохи. Или на рынке. Балаганы там разные часто ставят. И ведь тоже нищета беспробудная! Уж смотреть на то, как эти скоморохи одеты, без слёз невозможно! Меня тётя и то получше одевала. А на оперу у нас с ней просто денег не имелось и, наверное, ещё долго не будет. Я бы точно сходил на "Лебединое озеро" великого Петра Ильича Чайковского. Или на "Щелкунчика". Но чего не дано, того не дано. Хотя, моя память тут же выдала, что, вроде, пока про эти произведения нигде ничего не говорилось. Похоже, что они ещё не написаны и не исполнены. С другой стороны, не оперы же, а балет! Может, ещё и схожу?