Вечное возвращение "Семи самураев"

Вечное возвращение "Семи самураев".

Точки над i давно расставлены, споры отгремели. Все сказано даже о многочисленных римейках, из которых наиболее известна "Великолепная семерка", раскрывшая целый веер подражаний уже самой себе(1).

"Если "Расёмон" вывел японское кино на мировую арену, то "Семь самураев" окончательно утвердили за собой занятый плацдарм...". Примерно так, с глубокой ретроспективы, начинается большинство рецензий. Словно Кино — поле боя.

Но для снимавшего фильм режиссера существовало только прошлое и настоящее. Будущее могло быть, если фильм удастся. Позже критики раскопают в картине все, что в ней есть и чего нет. Додумают, запишут в классики.

_____________________________________________________________________

— Имеется в виду сиквел "Возвращение великолепной семерки" и его продолжения.

Что можно добавить? Только рассказать о фильме так, словно он вчера вышел на экран. Учитывая только "вчера и сегодня", какими они были полвека назад. Если ставить вопрос непредвзято: "что хотел сказать автор?", иногда случаются открытия. В 70-е годы прошлого века один советский исследователь обратил внимание на даты пребывания Робинзона Крузо на необитаемом острове. Оказалось, период совпадает с датами начала и конца английской революции. Следовательно, роман имел политический и нравоучительный подтексты: "годы, вычеркнутые из жизни". Но этого не заметили даже современники Даниеля Дефо. "Жизнь и приключения Робинзона Крузо" вошли в историю литературы вовсе не как политический памфлет.

Фильм-метафора: Кино о кино.

В известной степени "Семь самураев" — "производственный" фильм о процессе, о хорошо сделанной работе. А самый близкий для "киношника" процесс — собственный съемочно-монтажный. Тогда сюжет "Семи самураев" можно трактовать как притчу, иносказание о кино:

Некой группе людей остро необходимо рассказать о своих проблемах. Сегодня достаточно специального репортажа, внятно рассказывающего о подобных бедах. Телезрители посмотрят, возмутятся... и большинство из них забудет все через пятнадцать минут. Полвека назад, в дотелевизионную эру, было все иначе.

Кем были те люди в тогдашней Японии? Крестьянами, которым угрожала потеря земель под строительство новой автострады, порта или американской военной базы? В год съемок фильма внимание всей Японии было приковано к начавшейся борьбе рыбацкой общины Утинада против отторжения их земель под американский артиллерийский полигон(2).

2— Жители Утинады не смогли воспрепятствовать строительству полигона. Благодаря общественному резонансу через 4 года полигон все же закрыли. Япония испытала новый шок: население Утинады вышло на демонстрацию против закрытия полигона, означавшую для них потерю единственного оставшегося источника доходов. Демократическая пресса Японии заклеймила жителей Утинады как предателей.

От несчастных отвернулись все. Единственный способ привлечь к своей беде внимание — крупная PR акция, как сказали бы теперь. Есть мизерные средства. Есть опасность: могущественные враги, которым этот фильм, словно кость в горле.

Вторгшиеся в сферу кинобизнеса спонтанно, бедняки рассчитывают только на человеческое понимание — встречают насмешки. Их деньги интересны только давно все пропившим аферистам.

Но происходит закономерный для упорных людей случай: они узнают, что некто уже снял короткометражку, разрешившую схожую проблему.

Профессионал не соглашается. Предвидя непреодолимые трудности, он не хочет подвести людей, взявшись за безнадежное дело. Хотя в данный момент мастер не у дел, но предстоящий фильм не сулит ни денег, ни славы, только растрату времени и сил.

Прорастает новая ветвь сюжета — команда. С мастером хочет работать увлеченный флером кино ничего не умеющий юнец. Матерые киношники могут припомнить множество таких юнцов, крутящихся вокруг камеры. Ими движет юношеский энтузиазм и очарованность флером большого экрана. Более ничего.

Еще один персонаж — великовозрастный дилетант. Он талантлив, но слишком много пережил, потому наделен огромным самомнением. Возможно, это отвергнутый на кинопробах актер стремящийся работать у режиссера вопреки желанию последнего. Мастер не хочет и не может помогать одержимым. И, все же, в нем берет вверх человеческое участие.

Нужны актеры, оператор, осветители, декоратор, композитор и т.д. На кинематограф еще не накатила "новая волна" с ее "живой камерой", актерами-непрофессионалами, съемками без сценариев, без заранее прописанных диалогов и без студийных декораций. Технология киносъемки пока громоздка, хотя позволяет снимать малобюджетное кино.

Авторитет мастера обращен на сбор группы Кто-то приходит по старой дружбе, кто-то не хочет стоять в "простое", кому-то просто нужна чашка риса. А с неким мастером режиссер и сам желает поработать. Мастера поймут друг друга.

Команда собрана, сценарий мастер написал сам(3), словно начертал план предстоящего боя. Начинается борьба с материей кино. Частью эпизодов придется пожертвовать ради целостности всего фильма — "первоначальное сокращение сценария". Реальность превращается в декорацию (строятся укрепления). Массовка — сами несчастные "авторы идеи".

3 — В "Семи самураях" число врагов отмеченных кружочками, что очень напоминает расписанный по эпизодам режиссерский сценарий, а зачеркнутый кружок — отснятый эпизод. Камбей постоянно зачеркивает меньше кружочков, чем убито врагов в предыдущей схватке. Выглядит как ошибка монтажа. "Прием" повторяется несколько раз, напоминая дубли при съемке одной сцены. Очевидно, таким способом Куросава иронизирует над рафинированной "кинообщественностью".

Как водится, первый эпизод снимается до официального начала съемок. Представился случай. Первая потеря, группа лишается кого-то очень много сделавшего для фильма.

Сцена за сценой все отчетливей звучит тема драмы кино рожденной природой кинопроцесса, что роднит съемки с битвой и с воинской службой. Группа должна подчиняться жесткой дисциплине, но собирается на короткое время и члены ее вольны покинуть площадку. Их держит вместе не столько контракты и власть режиссера, сколько конечная цель (победа), заставляя всех сплотиться и работать с максимальной отдачей.

И когда все получается, когда группа слилась в единый организм... наступает неизбежное: сделав свое дело, люди уходят. Отыграли актеры, отснял материал оператор, написана музыка, разобраны декорации... Каждый, "решив" тот или иной эпизод, "умирает" для кинопроцесса, оставшись вечно живым на "кинопленке памяти" на символическом кладбище в кинохранилище коробок с пленкой.

На съемочной площадке вспыхнет скоротечный роман и романтический юноша, поняв жесткость кино, вернется в реальную жизнь, что потечет себе по накатанным рельсам, подобно очередному сезону вечного цикла посадки риса. Все забудется, как забылись сотни, тысячи "проходных" картин.

Последним уйдет режиссер, понимая, что очередной фильм действительно не принес ему ни славы, ни денег, но дал главное: чистую совесть и чувство исполненного долга.

Такова притча о кино, разросшаяся до вселенских размахов спасения мира, поскольку крестьянская деревня есть замкнутая на себя вселенная, каковой является всякий социум, где чувство коллективизма берет вверх.

Что одинаково годно для двух совершенно разных ситуаций, оказывается универсальным, т.е. описывает Универсум, Вселенную. Как гласит даоское изречение: "одно рождает два, два рождает три, три рождают все остальное", описывается начало всех начал, так и Куросава выводит универсальную формулу, рассказывая повторяющуюся из века в век историю спасения самураями заброшенной деревушки.

Чтобы найти рецепт рождения этой формулы, достаточно заглянуть в биографию Акиры Куросавы. В 1946 году "молодой режиссер"(4) Куросава вместе с мастерами кино Хидэо Сакигава и Кадзиро Ямамото действительно снимал для забастовочного комитета кинокомпании "Тохо" фильм "Люди, творящие завтра". Показ фильма позволил выиграть стачку, доказав в какой мере "искусство принадлежит народу"(5). Отказать кино-пролетариям бывший член коммунистического "кружка пролетарского искусства" Акира Куросава не мог.

4 — Акира Куросава родился 23 марта 1910 года.

5 — 1946 был, возможно, наиболее близок к средневековью в новейшей истории Японии. Послевоенная разруха и оккупация сопровождались невиданной нищетой. Некоторые исследователи говорят о цифре "до десяти миллионов человек" умерших голодной смертью, что впятеро больше потерь, понесенных Империй во Второй Мировой Войне. Потеря рабочего места в тот год могла означать голодную смерть. Еще один мотив, близкий сюжету фильма.

"Семь самураев" снимались через шесть лет на той же "Тохо". Словно мстя за прошлые обиды, наплевав на все ограничения, на бюджет и сроки Куросава упорно снимал свою притчу о событиях шестилетней давности. Проект привел "Тохо" на грань банкротства, которая уже не могла остановить съемки или сменить режиссера. Мастер словно решил выжать из студии свой фильм и похоронить монстра. Случилось наоборот: в Японии фильм имел широкий прокат и принес "Тохо" огромные прибыли.

Вечно повторяющаяся История.

Лично пережитое создали фабулу, наполнили ее энергией и эмоциями. Затронутые фильмом проблемы оказались актуальны для тогдашней Японии, потому "нашли широкий в народных массах", на что и рассчитывал мастер при съемках.

Но если фильм только "о современности", зачем обращаются к древней истории? Перенеся действие в средневековье проще уйти от прототипов, избежать опасности задеть кого-то из ныне живущих. К тому же боевик собирает большую аудиторию. Всё это так, но...

Жанр самурайского боевика "кэнгэйки" (дословно: фильмы меча, "фехтовальные") один из самых ранних в японском кино, часть очень популярных "дзидайгэги" — исторических фильмов. Ко времени съемок жанр имел почти полувековую историю с устоявшимися традициями. От фехтовального аттракциона в 10-е годы к костюмированной драме 20-х, когда сложились каноны сюжетов и персонажей а жанр активно впитывал классический самурайский эпос. Наконец в 30-40-е инструмент пропаганды милитаризма и "возрождения самурайского духа".

Поначалу американская администрация наложила запрет на исторические фильмы, как на милитаристские. Но в 48-м запрет был отменен. Ренессанс "дзидайгэги" проходил как под знаменем возрождения национального духа в условиях оккупации, так и под демократическими лозунгами разоблачения самурайской морали, как основы милитаризма.

Притчу можно поместить в любую эпоху. Европейский зритель даже примерно не сможет назвать век действия "Семи самураев". Единственная примета времени — фитильные ружья, все четверо погибших героев-самураев сражены пулями. Очевидна мораль: технический прогресс ставит точку на самурайском сословии. Вполне достаточно для дискуссии о современности. Как ни прекрасны герои прошлого, в новых временах им места нет. Остается стереть точные приметы эпохи, уйти в туманное "неизвестно когда и где".

У Куросавы все иначе: в каждом кадре старательно расставлены точно датирующие событие реперы. Год в который разворачиваются события фильма подан в завуалированной форме, из преподнесения даты зрителю вырастает целый комический эпизод, когда пьяный самозванный самурай тычет пальцем в ворованную родословную: "Кикутьё — родился во 17 дня второго месяца второго года Тэнсё". Великовозрастному самозванцу должно иметь возраст 13 лет!

Итак, действие происходит весной-летом 15-го года Тэнсё (6).

____________________________

6 — 1587 год христианского летоисчисления. Встречается вариант 1586-й, с ссылкой на особенности подсчета возраста в дальневосточном регионе.

Феодальная гражданская война, бушевавшая в Японии с некоторыми перерывами почти 600 (!) лет, вошла в свою завершающую стадию, известную как Сэнгоку-дзидай. До сплочения страны осталось 3 года, до прекращения смуты 30 лет, до полного замирения при Симабара почти полвека.

Работа над фильмом вошла в анналы кинематографа своей скрупулезностью, а при столь тщательной разработке материала не могло быть ничего случайного.

"Классическая" история съемок "Семи самураев" гласит: первоначально Куросава планировал снять фильм о самурае, совершающем самоубийство из-за незначительного проступка. Но сюжет не складывался, и режиссер засадил сценарную группу за штудирование самурайских хроник-гунки, выписывая занимательные истории и сюжеты.

Почему получилась история именно с такой фабулой понятно из главы "кино о кино". Мастер снял свой фильм о долге и чести, обойдясь без традиционного для самурайской темы сепукку (харакири). Впрочем, мотив самоубийства во избежание позора нашел отзвук в истории жены крестьянина Рикиси, бросившейся в огонь на глазах мужа.

Семь героев-самураев фильма наверняка имели реальных прототипов из съемочного коллектива "Людей, творящих завтра"(7), но на них наложились образы древней истории. На каждого самурая "семерки" завели отдельную тетрадь с его жизнеописанием: год рождения, свершенные подвиги, участие в военных кампаниях. Но, на первый взгляд, их "прошлая жизнь" осталась за кадром.

___________________________

7 — Камбея Симада можно ассоциировать с учителем Куросавы Кадзиро Ямамото. Тогда сам Куросава, скорей всего, Титиродзи. Остальные прототипы сегодня выявить затруднительно, хотя и возможно.

В "чистом виде" из гунки в фильм попала притча о Камиидзуми Исэ-но Ками Хидэцуна, скрывшегося под рясой монаха, чтобы обмануть разбойника взявшего в заложники младенца. 1588-й — год смерти Камиидзуми(8). Хотя полностью ассоциировать Камбея с основателем школы фехтования Синкагэ-рю невозможно, поскольку в его линии приведен еще один сюжет гунки, связанный с именем Цукихары Бокудэна. Проверка самураев при вербовке их на необычную службу воспроизводит экзамен, устроенный Бокудэном своим сыновьям. Камиидзуми и Цукихара жили в XVI веке и прославились как мастера фехтования.

8 — По другой версии год смерти Хидэцуна — 1577.

Многие персонажи "семерки" носят на себе печать традиционных героев самурайского культа, например безупречный мастер меча Кюзо. Знакомство с Кюзо начинается короткой, но очень выразительной сценой превращения учебного поединка в настоящую дуэль. История позаимствована из жизнеописания Ягю Дзюбэ Мицуёси (9), представителя прославленной семейной школы фехтования Ягю Синкагэ-рю. Этот мастер жил в более позднюю эпоху, когда страшная смута становилась уделом преданий.

9 — Ягю Дзюбэ Мицуёси был далек от благородства мастера Кюзо, поскольку возглавлял тайную полицию (о-мэцукэ) сегуната. Должность и связанные с ней поручения не располагают к поступкам "благородного мужа".

Делая обобщение образа, Куросава не выстраивает точного соответствия прототипа и героя. Даже единственный штрих заставляет искать иные прообразы. Так у Кюзо рассечена правая бровь. Деталь, дающая понять, что даже безупречный мастер фехтования может совершить ошибки. Японских знатоков кэн-дзюцу этот штрих отсылает к биографии еще одного легендарного мастера меча — Миямото Мусаси, автора "Книги пяти колец"— наставления по овладению мечом как постижения жизненного пути. Знатоков кен-до в современной Японии немало, не говоря о тогдашней публике, прошедшей через жесткий тренинг времен войны, когда все население страны принудительно практиковалось в фехтовании и штудировало жизнеописания мастеров меча и их трактаты.