Бандитка. Реванш - новелла(3)

НЕ ВЫКЛАДЫВАТЬ. ЧЕРНОВИК БУДЕТ ПРАВИТЬСЯ.

Полицейские корабли вышли из гиперпространства на некотором отдалении от катера Рема — им необходимо без помех восстановить боевой порядок... ценой времени. Фурия успела за эти полчаса подхватить Рема. Корабль пришлось бросить, на нёго, судя по всему, установили маяк.

— Рем! Быстрее! Я закрываю шлюз!.. Ди, далеко эти Конфетюрки?

— Близко, две тысячи километров, боюсь, мы не успеем скрыться незамеченными.

— Ди, готовь импульсные лазеры на корме. Рем, где ты шляешься?

— Рядом, — раздался голос в наушнике.

— Хорошо.

— Ди, основные готовь на полный ход, рвём когти отсюда. Нам продержаться двенадцать часов, а потом прыгнем.

— Ты специально не прыгнула сразу на точку? Хотела фору в заряде ВАРБ-двигателя иметь? — задал вопрос входящий в рубку Рем.

— Не только, не хотела показывать раньше времени свою "прыгучесть". Садись, пристёгивайся. Ди, разрешаю временный допуск к управлению Рема.

— Принято.

— Кэп, а как же ис Коритан, нас же сейчас мотать будет, он там покалечиться может, — встрял Каз.

— А его сюда никто не звал. Медкабины у меня есть, подлечим, — ответила Фурия, не отрывая взгляда от радара. Десять патрульных катеров, нехило.

— Ис Коритан? — Рем вопросительно взглянул на Фурию.

— Позже расскажу, — отмахнулась она. — Ты только посмотри, они развернули свои стройные ряды в полукруг, надеются взять нас в кольцо... наивные Конфетки.

— Фурия, мне кажется, ты излишне беспечна. Эти Конфетки разгромили одну из основных стационарных пиратских баз, — покачал головой Рем. — А до этого почти до основания уничтожили пиратский флот. И в том, и в другом случае ими командовал Саторин.

— Ну, иногда ему везёт, — усмехнулась Фурия. — А пиратского флота и не было, разрозненные кучки бандитов на допотопных корытах, при слове "бабки" мозг слизни слизывали.

— А у тебя его, значит, не слизывают? — Рем пристегнул ремни безопасности.

— У меня жадность под контролем, — Фурия отлипла от радара и тоже пристегнула ремни.

— Ди, готова к марш-броску?

— Разумеется, только у нас тут желающие поговорить объявились, по общей связи. Саторин.

— Сначала сделаем ноги, а потом поговорим.

— Фурия, может, что-то важное? — заметил Рем

— Конечно, кто же спорит. Зубы мне заговорить и окружить, это для него важно. А мне вот никогда не нравились истории, где преступник начинает рассказывать свои мотивы, а положительный герой его — оп, и кокнул в процессе.

— А мы кто? Положительные или отрицательные? — задал волнующий всех вопрос Каз.

— Разумеется, отрицательные, положительным быть скучно, ну, и как-никак они — силы правопорядка, а мы — пираты, вывод сам напрашивается. Ди, стартуй.

Мужчину и женщину вжало в кресла от быстрого ускорения. Через несколько секунд корабль окружили вспышки лазеров, поглощённые защитным полем.

— Кэп, по нам открыли огонь, — констатировала Ди.

— Никакой имперской вежливости, аль Арносан, хотя бы предупредил, — зевнула Фурия.

— А может, он и хотел предупредить, но ты же не ответила... А кто такой аль Арносан? — продолжал любопытствовать Рем. — Фурия, ты бы научилась расставаться с мужчинами по-хорошему. Полезно для здоровья, может, им бы не хотелось тебя убить.

— Не умею, я слишком страстная натура. Ди, начни лавировать, чтоб их стрелки потренировались в меткости.

Вспышки лазеров практически прекратили попадать в поле корабля.

— Кэп, Саторин по-прежнему пытается связаться с Вами.

— Наверное, предложит сдаться, — Фурия обернулась к Рему, скафандр всё ещё был на нём. — Скаф сними, визор у тебя есть, чтоб лицо скрыть?

— Да, — ответил Рем, отстёгивая ремни и поднимаясь. — Я за дверьми оставлю его, — с этими словами он вышел. Фурия преобразовала свой визор в широкую зеркальную полосу, скрывающую оба глаза.

— Рем, войдёшь, словно ты капитан этого корабля. У тебя комбез такой же, как ты сделал для меня?

— Да, — раздался голос в наушнике.

— Отлично, окрашивай его в оранжевый и плечи сделай пошире.

— Фурия, это не мой цвет, и чем плечи мои тебя не устраивают?

— Волосы не забудь рыжими сделать. Нам нужно, чтоб Саторин видел перед собой рыжего широкоплечего капитана. Яркие детали привлекают внимание, не давая возможности сконцентрироваться на главном.

Фурия сменила цвет комбеза на фиолетовый, проверила цвет волос — соответствует.

— Ди, я готова.

На экране появился Кайрас, стоял на капитанском мостике со скрещенными на груди руками. Спокойный, уверенный.

— Так и знал, что это ты, — улыбнулся он так счастливо и угрожающе одновременно, что, наверное, должно было стать страшно. — Не трать топливо, тебе не уйти.

— Командор Саторин, рада видеть, — Фурия подарила ему ещё более запредельно счастливую улыбку. Кайрас остался невозмутим, только правый глаз слегка дёрнулся. Провела ладонью от горла до середины груди, комбинезон разошёлся, открывая ложбинку. Сглотнул, глаз сорентийца дернулся вновь.

— Так страшно, что стало даже жарко, — прошелестел шёлком голос Фурии.

— Фиолет, — глаза бывшего командора сузились, — не играй со мной, Фиолет.

— Что Вы, как можно, командо-ор-р-р, — ответила она, поведя плечами. — Ой, у Вас новая форма? Вам идёт.

Фурия видела, как заходили желваки на побледневших щеках мужчины.

— Что-то не разгляжу нашивки... и звание новое... Вас можно поздравить с понижением?

— Фиолет, когда поймаю тебя, ты пожалеешь о каждом сказанном слове. На коленях будешь вымаливать прощение.

— На коленях перед мужчиной я делаю кое-что другое... правда, было это очень-очень давно... обычно они на коленях передо мной и... у некоторых мужчин такие умелые языки, — Фурия откинула голову назад, выставляя напоказ длинную шею и раздвинувшие комбез округлости груди. У, как мы быстро меняем цвет лица с бледного на багровый. — А у вас умелый язык, бывший командор Саторин?

— Фиолет, буду драть неделю... а потом сядешь в тюрьму на самой поганой из планет.

— Насчёт драть неделю... совсем недавно я слышала такое обещание, слово в слово... не от Вас, — ой, его, наверное, сейчас удар хватит. — Вы дышите-дышите, а то Ваши мазилы без чуткого руководства совсем попадать перестанут.

— Гадина фиолетовая, достану, где бы ни была, — прошипел Саторин, подавшись вперёд и вцепившись побелевшими от напряжения пальцами в панель управления.

— М-м-м, — пальчики пробежались от шеи до груди. — Звучит так возбуждающе-е.

— Развлекаешься, милая? — поинтересовался входящий Рем.

Глаза Саторина вспыхнули. Рем подошёл к Фурии и поцеловал её в губы, а указательный палец повторил путь от шеи до груди, на секунду замер в ложбинке и вернулся к шее. Повернулся к экрану. Саторин был в ярости.

— Это у нас кто? А, узнал, бывший командор, — Рем отошёл от Фурии и вальяжно устроился в кресле. — Наши друзья устроены, а ты, гляжу, ведёшь мирные переговоры?

— Да, капитан. Самые мирные из всех мирных, — кивнула Фурия.

— Успешно?

— Мне тут жёсткий секс предлагают на целую неделю, а потом бесплатное путешествие на худшую из планет.

— Милая, тебе не хватает секса и путешествий? Не знал.

— Ой, простите, не представила. Капитан, это — бывший командор Саторин, бывший командор Саторин, это — капитан.

— Вы, вообще, что несёте? Я — капитан полиции Конфедерации, требую прекратить сопротивление и сдаться. Гарантирую, в этом случае останетесь живы.

— Капитан, а Конфетка вспомнил о своих обязанностях, — хмыкнула Фурия.

— У вас два пути. Смерть или тюрьма, — отчеканил Саторин. Уверен в победе.

— Вы забыли, ещё всегда есть третий вариант, — покачала головой Фурия, не соглашаясь.

— Какой же? — усмехнулся Саторин, вновь сложив руки на груди, становясь невозмутимым и величественным.

— Оставить тебя в дураках, Конфетка, — улыбнулась Фурия во все 32 и отключила связь.

— Ди, врубай полную.

— Ре-е-ем, а что это было? — Спросила Фурия, разворачивая кресло к мужчине.

— Ты о чём? — абсолютное спокойствие на лице, глаза бестыжие визором прикрыты.

— Об этом, — Фурия постучала указательным пальчиком по губам.

— А-а-а, ты об этом, — Рем потянулся и с некоторой ленцой ответил, — да просто подыграл тебе. Уж больно хотелось щёлкнуть этого конфедерата по носу. Ты бы видела его глаза. У мужика пар из ушей валил. Кстати, на продолжение не надейся, я тебя, конечно, люблю трепетно и нежно, но на расстоянии и по-дружески. Ты меня накормишь? Больше суток не ел.

— Конечно, заодно с коком познакомишься, правда, он спит. Вообще, наглость — спать на рабочем месте.

— Так Вы же сами его там усыпили, сытно покушав блинчики, с такой любовью сделанные и свёрнутые для Вас, — попытался надавить на совесть капитана Каз.

— А это не оправдание, — отрезала притворно сурово Фурия, поднимаясь одновременно с мужчиной. — Идём, там осталось несколько.

Через одиннадцать часов преследования Бандитка оторвалась на значительное расстояние. Когда на радарах уже не было видно преследователей, Фурия запустила ВАРБ-двигатель. Полицейские корабли были скоростными, но с Бандиткой им не сравниться. Разведывательный ЛинкКР, усовершенствованный Ремом — это вам не старые посудины пиратов.

Ис Коритан проснулся резко, от взгляда. Он вскинулся, промаргиваясь. Напротив него сидел мужчина лет тридцати-тридцати пяти, худощавый, с большими карими глазами и кучерявыми чёрными волосами. Щетина у него была, как минимум, недельная. Ис Коритан неосознанно потрогал свой подбородок, тоже зарос. Тонкие губы мужчины тронула понимающая улыбка.

— Вы кто? — спросил ис Коритан незнакомца.

— Мой любовник, — шепнула на ухо подошедшая сзади Фурия. Ис Коритан видел, что мужчина расслышал её слова, карие глаза весело сощурились.

— Опытный и дерзкий, как ты любишь, и сколько ты ему заплатила? На вид так себе, я бы и бесплатно отдался, — как бы между прочим, сказал ис Коритан, скосив взгляд на Фурию, она держала в руках две кружки с вкусно пахнущим напитком.

Кучерявый молчал, только глаза откровенно смеялись, а губы сжимались в тонкую линию, сдерживая смех.

— Кофе, дорогой, — сказала она, поставив кружку перед кучерявым и присаживаясь рядом с ним.

— Спасибо, милая, — ответил, откашлявшись, кареглазый.

Ис Коритан чувствовал, что эти двое близки, было что-то в их взглядах, которыми они обменялись, какое-то понимание с полуслова. С любовниками на один раз такими взглядами не обмениваются. Видимо, постоянный. Откуда он взялся? Она же сказала, что на корабле они вдвоём. Солгала? Нет, иначе он бы возник раньше. И неожиданное появление третьего ис Коритану не понравилось. У него планы на эту женщину, а тут соперник... И почему он заснул в столовой?

— Бесплатно отдался... Вы такой ветреник, ис Коритан, недавно возмущались, что я домогаюсь Вас без контракта, а сейчас "отдамся", — Фурия хитро смотрела на него поверх кружки.

— Милая, что я слышу? Ты домогалась другого? — возмутился кареглазый притворно.

— У него такие упругие полужопицы, что я не смогла отказать себе в удовольствии шлёпнуть по ним, пробегая мимо, — улыбнулась Фурия, не спуская взгляда с ис Коритана.

— Развратница-а, — протянул кучерявый, целуя её в висок и что-то тихо шепнув ей; она рассмеялась, продолжая смотреть на имперца.

— Да, я согласна. Приду позже.

Кареглазый поднялся. Чуть выше среднего роста, отметил про себя ис Коритан, захватил кружку с напитком и, не прощаясь, пошёл на выход.

— Не боитесь оставлять её со мной? Зная, что между нами притяжение? — бросил принц в спину. Ну давай, начни нервничать, делать ошибки.

— Нет, — кучерявый отпил кофе, улыбнулся, отсалютовал кружкой ис Коритану и вышел.

Фурия пила кофе и чуть насмешливо кривила губы, бросая временами взгляд на ис Коритана.

— Спасибо за завтрак, было вкусно. Что будет на обед? — наконец прервала затянувшееся молчание Фурия.

— Концентраты, свежих продуктов нет. Но могу приготовить из них нечто вкусное, главное, уметь, — он видел, как зажёгся в её глазу огонёк вожделения. Первый раз ему встретилась женщина, настолько падкая на натуральную свежеприготовленную пищу. Нужно пользоваться этим. Ещё он помнил её взгляд в отражении, такой пожирающий, словно она была готова обглодать его до костей. Как неотрывно следила за движением его рук. И всё свернулось в мгновение, будто сливки от капли лимона... Что приспичило ему ляпнуть про "домогательство"... её взгляд, её взгляд был откровенным домогательством, и ему хотелось, чтоб она перешла к действиям.

Любовник, говоришь... ис Коритан улыбнулся. Посмотрим.

— Вы мне кофе обещали, между прочим, — напомнил принц.

— Обещала, — кивнула Фурия.

— Покажите, и я смогу варить для Вас кофе, — предложил мужчина. Он заметил, как она подавила зевок. Кофе не взбодрил? И вид у неё уставший. Сколько он спал? И почему вообще он спал в столовой? Снова усыпила, чтоб подобрать своего "кучерявого", но зачем? С ней одни вопросы, на которые она не ответит.

— Прямо сейчас? — она прикрыла ладонью зевок.

— Почему бы нет? Чем быстрее научите, тем быстрее получите результат, — что ж тебя так утомило? Кучерявый тоже выглядел вымотанным. Укатали друг друга? Хотя не было похоже на то, что они недавно занимались сексом.

— Ну, пойдёмте, — Фурия поднялась, прихватив кружку с остывшим кофе, так и не взбодрившим её. — Возьмите для меня стул.

Войдя на камбуз, Фурия привычно достала всё необходимое, расставила в ряд и жестом подозвала ис Коритана. Указывая на предметы, начала объяснение:

— Вот это — зёрна кофе. Их нужно измолоть в кофемолке, вот она, насыпаем примерно столько, предпочитаю тонкий помол, он полностью раскрывает аромат, — она рассказывала, а мужчина смотрел, слушал, запоминал. Ещё он наблюдал за ней. Занимаясь приготовлением кофе, она преобразилась, ушла её язвительность, нахальство, он видел, что она наслаждается процессом. Её улыбка стала мягкой, — ...нужно изловчиться и снять турку так, чтобы пенка не разрушилась, если она повредится, то весь нежный аромат улетучится. Аромат — это 90 процентов удовольствия.

...Нежный аромат... удовольствия... ис Коритан стоял за её спиной, рука сама собой поднялась. Желание прикоснуться к тёмно-каштановым волосам, отвести их в сторону, прижаться губами к родинке за правым ухом — он заметил её, когда они дрались у него в каюте.

— Я даю немного остыть кофе, затем повторяю процесс, довожу до грани закипания... так вкус и аромат раскрывается ярче.

Даёшь остыть и снова доводишь до грани... ладонь, готовая коснуться волос, сжалась в кулак и опустилась.

— Видите пенку? Она нетронута, под ней прячется то, ради чего я готовлю кофе, — ис Коритан устремил не на пенку, а на металлическую зеркальную поверхность, она подняла голову, их взгляды встретились... его рука вновь поднялась, провел пальцами по шее, убирая волосы и обнажая белую кожу. Смотрел, не отрываясь, на их отражение; не отпуская её взгляд, он медленно наклонился и коснулся губами родинки, её короткий выдох и судорожный вздох. Нет протеста, нет удара под дых, шея изогнулась, говоря "да" его прикосновению. Он ласкал её губами и языком, тёрся колючей щекой, оставляя красные следы, слух ловил её прерывистое дыхание и шипение закипевшего и убежавшего кофе. Этот звук и разрушил наваждение, Фурия моргнула.