Пауки в банке

Мы ещё немножко подумали, и через час, я уже рассказывал остальному собранию, какие тупые эти инопланетяне и какая смешная у них математика. 'Ну, скажите, пожалуйста, почему нельзя было придумать простого сложения и умножения, и зачем рассматривать элементарные числа исключительно как пространственные вектора. Нет, я согласен, что тут удаётся легко описать любое поведение свободного электрона в космическом пространстве всего одним числом. Я согласен, что понятие ноль и бесконечность — совершеннейшие абстракции, каких тут в принципе быть не может. И всё равно, они настолько тупые, что их безукоризненную систему контроля доступа персонала можно сломать с помощью нашей простейшей математики. И вот теперь, давайте мы по очереди попробуем это сделать ещё раз'. Теперь с шутками и прибаутками на смеси разных языков, дело пошло заметно веселей. Ещё через три часа уже несколько человек смогли повторить мой подвиг в виде расшифровки кода доступа для панели открытия двери. Единственное, чего я просил, уходя на собрание Совета, так это не особо увлекаться без надёжной вооруженной охраны, мало ли что окажется за очередной вскрытой вами дверью.

Собрание Совета я откровенно проспал. Навалилась усталость после столь активного дня. Меня заслушали одним из самых первых, и с важным видом на лице я рассказал, что... 'наш научный коллектив уже приступил к полноценному изучению математики пришельцев, нами разработана эффективная программа обучения и вскоре любой желающий сможет её освоить. В наших самых ближайших планах стоит изучение языка инопланетян и освоение их компьютеров и техники'. И далее в том же духе продолжал ещё целых пятнадцать минут, ибо меньше просто несолидно для человека, занимающего такую важную должность. В общем, слушатели мало чего поняли, но глубоко прониклись и не став задавать какие-либо провокационные вопросы. А то я уже готовился читать нудную лекцию о математике пришельцев всем собравшимся. Причём без всяких шуток-прибауток, как своему научному коллективу. Другие выступающие отчитывались приметно в том же духе, но, к счастью, меня окончательно сморил сон, и только в самом конце собрания разбудил Олег, недружелюбно толкнув локтём в бок.

— Хватит дрыхнуть, соня, — шепотом сказал он, — нас ждут впереди великие дела! — И, взяв меня под локоть, прямо как красу-девицу, дабы я, случаем, по дороге куда-либо не потерялся, отвёл в другое помещение, где вскоре стали собираться уже члены Военного Совета.

Когда же все собрались, мы по кругу представились друг другу, так как далеко не все были хорошо знакомы. Олег вкратце рассказал всем присутствующим о текущем положении дел в нашем маленьком государстве и ближайших перспективах. Мрачных — прямо скажу. Потом он передал слово мне, и я, не особо напрягаясь, рассказал народу о своих сонных видениях с некоторыми купюрами, естественно. От себя же добавил предположение, что пришельцы могут вскоре вернуться, чтобы вернуть контроль над базой и к их возвращению нам следует хорошенько подготовиться. Несмотря на отсутствие реального врага в настоящем времени, терять бдительность и снижать уровень подготовки наших новобранцев просто недопустимо. Следом за мной высказывались по кругу остальные участники, но ничего принципиально нового больше никто не сказал. В конце единогласно приняли общий план всеобщей военной подготовки, за исключением пленных негров, которых на благополучно проспанном мною Совете решили судить военно-полевым судом и по возможности приговорить всех к смерти за все их 'добрые' деяния. Ибо еды на всех реально не хватает, даже с учётом обнаружения свободных синтезаторов пищи. Ну, это было и так понятно, доверять неграм никто из нас не станет, а оставлять потенциальных врагов за спиной не стоит. Хотя, если признаться честно, принятое Советом решение вызывало у меня неприятные чувства. Одно дело сражаться с врагом и убивать в бою, а другое — уничтожать просто за то, что так надо. Понимаю, с бандитскими главарями по-другому и нельзя, они-то как раз заслужили живьем оказаться в утилизаторе, но там же и женщины были. Не так уж и много, но... вполне такие симпатичные молодые негритяночки. Они-то тут причём? Не по мне этот геноцид по расовому признаку, и, слава пришельцам, на меня никто его не хочет возложить. Попробую записать себе в штат НИИ сотню-полторы чернокожих помощниц, благо у меня уже есть под это дело пара неплохих идей.

Когда я вернулся в свою лабораторию, в отсеках станции уже давно наступила ночь. Вот и прошел практически первый мирный за столь долгое время день, но устал от него чуть ли не так же, как и тогда, когда приходилось постоянно дежурить у баррикад или бегать со стрельбой по длинным коридорам. Стянул с себя шкуру и спокойно разлёгся на сдвинутых и скреплённых вместе лавках, превращённых в одно широкое ложе на троих. Уснул мгновенно, так и не дождавшись пока вернутся девушки, ушедшие совершать вечерний моцион перед сном в небольшую комнатку с утилизатором и водно-пылевым душем.

Новый день, первые 'холода'.

Едва вынырнув из объятий Морфея, в этот раз начисто избавившего меня от всяких снов и от особенно кошмарных, как в прошлую ночь, и не очень, в виде 'зелёной-зелёной травы у дома', которая, по идее, должна сниться всем космонавтам, я обнаружил себя заключённым в тёплые женские объятья. Причём спеленали меня весьма качественно, просто и тихо выползти не получится. Хорошо хоть тут гравитация пониженная, иначе мне бы все руки и ноги отлежали. А так вполне комфортно, греют с двух сторон, понимаешь, надёжно зафиксировав, дабы не сбежал. И как меня девушки во сне переворачивали, даже не заметил. Так, раз мне больше не спится, а времени явно прошло не так много, на станции ещё официальная ночь, судя по тусклой редкой подсветке, стоит подумать о дальнейших действиях. Предпринимать какие-либо активные действия в ближайшие дни явно не стоит. 'Мозг станции' рекомендовал четыре дня отдыха, но кто же мне их даст. Следовательно, медленно и печально стоит продолжать создавать видимость активных научных изысканий, и реально постараться разобраться с языком пришельцев, без которого всё равно никуда. Что у нас там ещё? Ага, вспомнил, требуется позаботиться о судьбе минимум сотни молодых негритянок. Их мужички пусть сами выпутываются, нечего было к нам лезть, а вот на женщин у меня есть некоторые планы. Первый, официальный — мне нужны потенциальные разведчики для лазания по коммуникациям станции и, которых, в общем, не особо жалко потерять. Тут мне запросто пойдут навстречу в Совете, если я решу вопрос с их кормёжкой за свой счёт. С этим как раз проблем нет, в моём хозяйстве теперь есть три управляемых синтезатора пищи, на полторы сотни дополнительных едоков хватит. Меня могут лишь спросить — почему мне нужны именно женщины. Здесь всё просто. Они неагрессивны, так как прежние хозяева из них всю дурь выбили, и совершенно не способны к самоорганизации по тем же самым причинам, следовательно, абсолютно зависимы от своих хозяев, вернее — руководителей. То, что нам от них и надо. Большинство виденных тут негритянок достаточно миниатюрны и гибки телом, легко пролезут там, где иной мужик сразу застрянет. Мне непонятно, где их пришельцы набрали в таком количестве и почему именно таких. Но чёткая система в их выборе явно присутствует, похищали они не абы кого, а целенаправленно. Второй мой план, связанный с негритянками, исключительно неофициальный, я хочу сохранить потенциальное генетическое разнообразие нашего биологического вида, если мы все вдруг навсегда покинем пределы нашей звёздной системы и придётся как-то выживать в других мирах. Об этом лучше пока никому не говорить, но про себя помнить.

И вот ещё одна странная загадка, которую стоит постараться официально разгадать. Сколько я себя помню на этой станции, мне ещё ни разу не приходилось бриться. Во-первых, просто нечем. Разве можно попробовать сделать это плазменным резаком, однако, слишком уж экстремальное развлечение получится. Да и нечего брить, собственно. Никаких 'лишних' волос у меня на теле нет. Ни усов, ни бороды, да и в других местах тоже что-то больше ничего не растёт. Только волосяной покров головы остался на месте, а в других местах просто идеальная эпиляция. У других людей то же самое, кстати, как я успел заметить. Пришельцы что-то сделали с нами сразу после похищения и вот результат. Кое-кто переживает, а мне нравится.

Следующий момент, нуждающийся в некотором прояснении — отсутствие репродуктивности. Здесь у всех женщин нет месячных и вовсе не потому, что все они беременны, хотя многие из них, по идее, вполне могли бы и успеть. Но нет, мы это тоже проверить успели. Возможно, всё это как-либо завязано на синтезированную пищу, в которую вносятся особые добавки. Тоже потребуется разобраться, если мы захотим выжить как биологический вид. Это отдельная тема для биологических исследований, кому ими заняться у нас найдётся, осталось разобраться с оборудованием и расходными материалами. В перспективе хотелось бы перейти на естественно выращенную пищу, а не полагаться исключительно на синтезаторы. Да и хочется чего-то вкусного или хотя бы разнообразного.

И осталась моя самая большая проблема — те самые 'глюки', порождённые 'мозгом станции'. Если они соответствуют действительности, то вскоре предстоит большая драка с самими пришельцами, а я прекрасно понимаю всю глубину технологической пропасти, простирающейся между нами. Они прихлопнут нас как мух, потравят как тараканов, передушат как крыс, несмотря на всю нашу военную подготовку и трофейное оружие. Им доступен весь космос, а мы сидим в консервной банке. Пусть большой, но всё же именно консервной банке. Следовательно, нам срочно требуется искать выход наружу и доступные людям для управления космические транспортные средства. А лучше не только транспортные, но и боевые. Почему-то уверен, что на этой станции они где-то есть, осталось только до них добраться, научившись ими управлять.

Несмотря на мою совершенную неподвижность, и желание не спугнуть сон плотно обнимающих меня девушек, долго это делать мне не удалось. Ольга слегка пошевелилась, немного меняя позу, затем пошевелилась Марина, слегка приподняв голову с моего плеча и переместив руку с моей груди вниз, и резко открыла глаза, явно почувствовав изменение ритма моего дыхания. Следом за ней открыла глаза Ольга. 'Ну вот, спалился', — едва успел мысленно выругаться, — 'теперь точно больше поспать не дадут', — и оказался почти прав.

— И кто это тут у нас такой бесчувственный мужчина... — тихо на ушко прошептала Марина, — мы с Олей приходим, чистые и свежие, неся большой подарок для него, а он уже бессовестно дрыхнет, не откликаясь на наши сигналы.

— И где этот ваш подарок? — Так же тихо спрашиваю я её, впрочем, уже догадавшись, о чём идёт речь.

— Наш подарок — это мы! — Вступила в тихую беседу Ольга. — И теперь ты от нас никуда не сбежишь, вот!

Сбежать у меня действительно не получилось, хоть я и сделал одну неуверенную попытку выскользнуть из жарких объятий. Марина придержала меня, а Ольга взобралась наверх, решительно насаживаясь на мой возбуждённый стержень. Судя по лёгкости первого скольжения внутрь, ей самой давно этого хотелось. Мои руки сами легли на её упругие ягодицы, а губы прильнули к губам. Марина поднялась и переместилась назад, поигрывая руками с моей мошонкой и лаская попку подруги заодно, дабы ей было приятнее. Оставалось только наслаждаться процессом, другие желания подло попрятались. Девушки же захотели повторить эксперимент, в результате которого мне снова пригрезилось 'светлое будущее'. В этот раз оно было не таким ярким и фантастичным, как в первый раз, чего нельзя сказать о сильнейшем телесном экстазе, пробившим меня сразу после окончания 'видений'. И даже после его окончания, когда я легко подрагивал всем телом, ловя возвращающееся эхо глубоких переживаний, девушки не отпустили меня, снова спеленав своими телами и постепенно усыпив нежными лёгкими касаниями тёплых рук. Судя по их уверенным действиям, подобного опыта у них хватает ещё с Земли.

Второй раз проснулся совершенно отдохнувшим и полным сил. Меня опять сразу никуда не отпустили, однако позволили проявить инициативу и особо долго не 'мучали' — если так можно сказать о том, чем мы занимались. Кстати, анализируя свои ощущения после всех развлечений, успел отметить, что у меня появилась заметная потребность в сексе, чего ранее тут на станции совершенно за мной не наблюдалось. На Земле тоже ничем особым по этой части не отличался, тяга, конечно, имелась как у всех здоровых мужиков, однако не такая сильная как сейчас. Причём особенно странным было то, что тяга к женщине никуда не пропадала сразу после секса, как для меня было характерно на Земле, даже наоборот, желание близости только росло и росло. Не иначе как в организме случился гормональный сбой, постепенно переходящий в гормональный шторм. Да и ещё стоит отметить изредка появляющиеся вспышки немотивированной агрессивности, которые пока удаётся давить силой воли. Я не решился даже думать о том, что со мной в связи с этим открытием будет происходить дальше, предпочтя решать проблемы по мере их поступления.

После того, как меня, наконец, предоставили самому себе и многочисленным делам, я натянул шкуру и связался с Олегом по внутренней связи, дабы узнать самые актуальные новости. Уж кто-то, а он всегда бывал в курсе всех важных событий, что происходят на этом куске космического камня.

— Наконец-то объявился, соня, — с укоризной в голосе поприветствовал меня напарник, — уже сам собирался идти за тобой, практически около твоей двери стою, для тебя тут срочное дело есть, — сразу же 'обрадовал' он.

— Не соня я, меня тут девушки долго не отпускали, заездили всего, — пожаловался ему на свою нелёгкую судьбу. — Что там у тебя за дело, давай, рассказывай!

— Ой, кто бы прибеднялся, ага, заездили его, бедного, глянь у себя на мониторе скафандра состояние своего здоровья, тоже мне бычок-производитель, — Олег явно насмехался над моими трудностями, однако в его голосе чувствовалось какое-то сильное напряжение. — А дело ожидается достаточно простое для такого охламона, как ты. Надо всего лишь незаметно пролезть через все наши внутренние посты и заслоны до нашего первого сектора и по-тихому вытащить нашего бравого командира Фёдора из карцера и притащить его сюда. Ты уж извини, сам не могу, да и компанию тебе не составлю, так как нахожусь у всех на виду, мне нельзя неожиданно исчезать из вида.

— Ого, ну у вас и дела... — я сильно удивился сказанному. — Впервые узнаю, что у нас, оказывается, появился свой карцер, и до кучи там сидит наш бывший главнокомандующий вооруженными силами. Кстати, что он там делает, не подскажешь?

— Что-что, послеобеденного трибунала дожидается, на котором ему вынесут однозначный приговор,— припечатал меня Олег своими известиями.

— И какой, если это для тебя не секрет? — Мне ему просто не хотелось верить.

— Высшая мера — медленно живьём в утилизатор, — тот быстро избавил меня от иллюзий.

— Ничего себе, за что ж его так? — Изумления в моём голосе было с явным избытком.