Жемчужина для змеехвоста

— Я хотел бы поцеловать вас на прощание, сэр, — набравшись храбрости, объявил он, шагнул ко мне и запрокинул голову, заглядывая в лицо.

— С чего вы взяли, что мы прощаемся? К тому же, ваше предсказание вряд ли лжет нам, не так ли?

Его глаза заблестели от этих слов. Он потянулся ко мне, даже осмелился прижать ладонь к моей груди. Я не спешил поощрять его.

— Это значит, что вы не станете корректировать судьбу по моему видению, и наш договор остается в силе?

— Да. И мое предложение тоже.

— Предложение?

И видел, как в нем разгорается надежда. Но этот факт не вызвал во мне того раздражения, какое должен был вызвать. Признаться, уже тогда я не удивился. Просто продолжил играть с Бобби так, как подсказывало мне уже сердце, а не разум. Глупо, не спорю. Но Бобби сумел меня покорить. Не совсем романтично, конечно. Ведь изначально мы с ним обошлись без романтики. Зато куда надежнее. Мужчинам проще отказаться от чувств и благодетели, чем он собственных низменных желаний и пороков.

— Если вы все еще хотите уединения и, как вы выразились, сэр, чтобы никто не трогал кроме меня, я приглашаю вас посетить мой дом.

— Посетить я могу, но поселиться... — у него на лице появилось беспомощное, в чем-то даже детское выражение.

— Почему нет?

— У меня есть свой дом.

— Он не ваш.

— Но мне там вполне комфортно, и я не хочу...

— Чего? Думаете, если бы стеснили, я бы стал приглашать?

— Нет. Я не хочу зависеть от вас.

— Вы зависите.

— Только по трудовому договору и в чувствах, но я ведь могу уйти, когда захочу.

— Вы в этом так уверены?

— Да, — твердо ответил Бобби и прижался ко мне теснее. — Так я могу... — он недоговорил, облизал губы. Не нарочно, но вышел такой порочный и провокационный жест. У меня непроизвольно уголок губ дернулся в ухмылке.

— Можете, — я позволил себе склониться к нему, чтобы Бобби не пришлось тянуться. — И, раз вы у меня такой независимый, я жду ответного приглашения.

Он тут же поспешил сказать: — Я приглашаю вас...

Эпилог

6. Два подозрительно знакомых джентльмена

В гостиной дома на Рекер-стрит перед камином в старинных креслах сидели два полупрозрачных джентльмена. Один — с внушающей уважение трубкой, другой — с призрачными усами и книгой в руках. Время было позднее. Живые обитатели дома давно уже спали. В камине горел огонь, но призраки не чувствовали его тепла.

— Знаете, коллега, я уже начал скучать. — Поделился своими чувствами тот, что с трубкой. — Посмертие оказалось далеко не таким увлекательным делом, как я позволил себе предположить.

— Не беспокойтесь. Я заметил. Но теперь-то все изменилось.

— О! Конечно. Сэр Бобби оказался весьма занятным, вы не находите?

— Да. Но этот его мужчина...

— Право слово, откуда в вас столько ханжества, мой друг?

— Это не ханжество. Но ведь не можете же вы одобрять их отношения? Мальчику семнадцать. А этот Скользкий Гад...

— Весьма очаровательный тип, на мой взгляд. Я на днях поболтал с ним. Он оказался интересным собеседником.

— Мне не нравится, что он переехал сюда.

— Так не подглядывайте за ними в спальне.

— Да как вы можете?! Я...

— Знаю-знаю, не подглядываете, — отмахнулся призрак с трубкой и тут же с кривой усмешкой участливо уточнил, — Подслушиваете?

— Конечно, нет! — воскликнул его друг. — Мне бы и в голову не пришло, но иногда они...

— Согласен, ведут себя довольно громко. Но почему бы нам с вами просто не порадоваться за них.

— И все равно, — упрямо гнул свое усатый. — Это неправильно.

— Ханжа, — беззлобно пожурил его другой призрак и снова отвернулся к огню. — Но я ведь вижу, что вам тоже по душе то, чем мы с вами теперь занимаемся.

— Исправляем судьбы? Да, несомненно.

— Я бы не сказал, что всегда исправляем. Например, на прошлой неделе заказ явно попахивал аферой.

— Что?! Почему вы ничего мне не сказали?

— Потому что вы точно отказались бы, а мне хотелось посмотреть, получится ли у этих двух пройдох то, что они задумали в свободное от работы время. К тому же, я не согласен на другого партнера, мой друг.

— Я тоже не согласен, — смущенно откликнулся призрак с усами. — Но все же, меня до сих пор смущает то, как легко вы можете до определенного момента преступать закон, несмотря на то, кем вы были когда-то...

— А я ведь вам уже говорил, что одно неотделимо от другого. Вы помните?

— Да. Несмотря на то, что это было так давно, я помню.

— Поэтому мне вдвойне непонятно, почему вас это до сих пор смущает. Можете не отвечать.

Они помолчали. Потом тот, что с трубкой, склонился к соседу и тихо, едва различимо зашептал.

— А знаете, мой друг, о чем я сожалею сейчас больше всего на свете?

Второй промолчал. Он знал, что все равно получит ответ.

— О том, что в своем новом качестве не могу прикоснуться к вам... — и голос его, в котором звучали далекие, потусторонние нотки, был заглушен треском поленьев в камине.

Иногда удобно быть призраком. Когда все уже позади, никто, кроме самого близкого тебе человека, не узнает твой секрет. Оно и к лучшему. Конец