Черный рыцарь в Городе Химер

Дождь кончился весьма кстати. Поэтому теперь Артур нес свой зонт-трость на согнутой в локте руке. Кевин вышагивал рядом и продолжительное время делал вид, что не замечает его взглядов. Когда они подошли к повозке, дух все же спросил:

— Не нравлюсь? — В его голосе отчетливо слышалась легкая насмешка. Он скосил глаза на своего спутника, и Артуру не составила труда поймать на себе его заинтересованный взгляд.

— С чего ты взял?

— Просто, — легкомысленно отозвался Кевин, забираясь в повозку.

Артур задержался лишь для того, чтобы назвать кэбмену следующий пункт назначения. Он собирался вместе с преобразившимся Кевином навестить лондонскую резиденцию рода Челси.

Когда они с духом оказались внутри повозки в непосредственной близости друг к другу, Артур решился задать мучавший его вопрос.

— Какой из твоих обликов настоящий?

— Оба, — не задумываясь ответил Кевин, с независимым видом наблюдая за сменой пейзажа за окном.

— Есть еще?

— Женских ни одного, если ты об этом подумал.

Артур не думал, но принял к сведению. Значит, мужских хоть отбавляй.

— А в каком ты чаще перед людьми предстаешь?

— Я редко являлся людям в человеческом обличии даже во времена кельтов.

— Но мне являешься постоянно.

— Ты — другой случай.

— Особенный человек? — Устало произнес Артур, подозревая, что сейчас ему предстоит перетерпеть еще одну серию домогательств со стороны Кевина, но тот лишь криво усмехнулся, не отрывая взгляда от окна.

— Все еще относишь себя к людям?

— И кто же я, по-твоему? — Справившись с легким замешательством, почти гневно вопросил Артур.

Дух мастерски выдержал драматическую паузу. Потому вдруг вкинул на рыцаря глаза, широко улыбнулся и сообщил так, словно открыл самую величайшую тайну в мире:

— Секрет!

— Зараза, — выругался в сторону детектив и с трудом сдержался, услышав в ответ на это нарочно заливистый смех.

Был великий соблазн — выкинуть молодого пижона из повозки прямо на ходу в одну из мусорных куч. Они как раз проезжали по не самому благоприятному району. Кэбмен, похоже, решил сократить дорогу, поэтому... так, стоп. Кэбмен? Сократить? Не может быть такого! Тогда что занесло их в район доков?

— Эй, уважаемый! — Артур настойчиво постучал гнутой ручкой зонта в стену, за которой располагался возница, — Куда это вы нас везете?

— Куда велено, — донесся до них глухой, хрипатый голос.

Артур вскинул глаза на Кевина.

— Это ты что-то замышляешь?

— Нет. Я чист, — ответил тот с кристально-ангельским взглядом и, словно между прочим, добавил: — Но сразу обратил внимание, что наш возница — не один человек, а два брауни.

Артур глубоко вздохнул, запретив себе растрачивать собственные нервы на вразумление вредного духа. Неужели было так сложно сразу предупредить? Как и Кевен несколькими минутами ранее, Артур отвернулся к окну и, не глядя на напарника, спросил:

— И зачем бы им понадобилось похищать нас?

— Это не похоже на похищение. Скорее, на попытку поговорить открыто, но без лишних ушей и глаз.

Поразмыслив, Артур нашел такой вывод Кевина вполне разумным и без лишнего шума смирился с неизбежным. Поговорить, так поговорить.

Их привезли в один из полуразвалившихся портовых складов. Внешне строение выглядело совершенно неприспособленным для проведения каких-либо встреч. Провисшая крыша отчетливо давала понять, как опрометчиво было бы просто войти внутрь, не говоря уже о том, чтобы задержаться там пусть и не надолго. Из-за приоткрытой створки высоченных дверей, разбухших и прогнивших от старости, несло сыростью и только-только выпотрошенной рыбой. Не самое благоуханное амбре. Окажись Артур в этом месте при ином стечении обстоятельств, ему бы и в голов не пришло сунуться в эту зловонную клоаку. Разве только, было бы доподлинно известно, что именно там прячется злоумышленник.

Каково же было его удивление, когда данное строение внутри оказалось совсем не таким, каким выглядело снаружи. Было чему удивляться. Деревянный пол под ногами — покрытые золотистым лаком доски из ценных пород дерева. Не паркет, а цельные, широкие доски. Идеально подогнанные одна к другой. Потолок скрывался в сумерках, но ни одной щели или провала, разверзшегося в небо, в нем не наблюдалось. От входа вдаль тянулись два стройных ряда деревянных шестов где-то с человеческий рост, на каждом из которых был закреплен китайский фонарик из красной промасленной бумаги, натянутой на деревянные обручи основания. Внутри — и это стало первым бытовым чудом, поразившим Артура, — метались в одном им ведомом танце светлячки. Ему бы даже в голову не пришло, что это вовсе не отсветы неверного пламени свечи, дрожащего от дуновения малейшего сквозняка, если бы Кевин не шепнул ему на ухо внимательнее к ним присмотреться.

Они прошли по импровизированной алле вглубь помещения. Теперь оно все отчетливей напоминало Артуру некую затерянную драконью пещеру, в недрах которой, где-то там, у недосягаемых для света фонарей стен, спрятаны несметные сокровища и богатства. Разумеется, это были только его фантазии.

Кэбмен, что привез их, так и остался ждать снаружи, поэтому Артуру не удалось узнать, как это одного человека замещают целых два брауни. Один стоит на плечах другого, чтобы по росту сравняться? Это, конечно, самое разумное предположение. Но, что если все не так?

Войдя в разбухшие от сырости и покосившиеся двери, они с Кевином оказались предоставлены сами себе. Никто их не провожал. Но дух, как заметил Артур, куда уверенней чувствовал себя в подобной обстановке. Поэтому сэр сыщик решил положиться на него. Противный внутренний голосок верещал о том, что это безрассудно. Но Артур решил в этот раз не внять его невразумительным доводам. Понимал, что потом может пожалеть о принятом решении, но отступиться уже не мог. Внутри пробудилось нечто куда более глубокое, чем этот навязчивый говорун в голове, нечто, сродни предчувствию, какое-то древнее знание, крохи которого он всегда ощущал в себе, но еще ни разу не смог подцепить за уголок и вытащить на поверхность. Не подвернулся случай. И это знание не позволяло ему отказываться от помощи Кевина и убеждало доверять ему.

В конце аллеи с фонарями был обнаружен стол, накрытый на пять персон. И ни одной живой души. Только Артур и Кевин. Последний уверенно прошел вперед и опустился на приглянувшийся ему стул. Артур поспешил присоединиться к нему, в какой-то момент испугавшись, что место рядом с другом может занять кто-то другой. Разделяться в столь ответственный момент не хотелось. Пустые до этого чашки из тончайшего китайского фарфора вдруг, как по мановению волшебной палочки, начали заполняться коричнево-золотистой жидкостью с ароматом чайного листа и жимолости. Именно в этот момент, наблюдая, как чая становится все больше и больше и его верхний край неизменно ползет вверх, Артур неожиданно для себя расслабился. Это все выдумки — волшебство, сказки. Как же похоже на затянувшийся утренний сон. А если похоже, возможно, это он и есть, ведь так?

Облегчение было подобно прибою, который накатил шумной волной и схлынул, оставив после себя безмятежность и небытие. Артур тихо выдохнул так, словно еще пару секунд назад непроизвольно затаил дыхание, несмотря на то, что это, конечно, было не так, и он дышал все это время, как дышал.

— В чем дело? — вопрос Кевина врезался в сознание совершенно неожиданно. Вскрыл душу, как консервный нож металлическую банку, и Артур осознал, что несмотря на разительную перемену во внешности, голос духа остался неизменен. Приятно, когда удается обнаружить в море хаоса и мирской суеты хотя бы один оплот постоянства.

— У тебя голос не меняется, — заметил он и вольготно откинулся на спинку стула, с любопытством рассматривая своего спутника.

— Заметил? — Фыркнув, уточнил дух и тут же согласно кивнул, подтверждая.

— Приятно знать, что хоть что-то в тебе неизменно.

— Не только это.

— И что же еще?

— Например, характер, привязанности... — Кевин сделал паузу и тихо добавил, — чувства.

Но даже подобный легкий намек в этот раз не обескуражил сэра рыцаря и не разозлил. Артур улыбнулся Кевину и поднес к губам чашку чая. Сделал небольшой глоток, искренне наслаждаясь непревзойденным ароматом. И совершенно не ожидал, что это его действие запустит некий скрытый механизм. Словно тем, что не побоялся отведать предложенное им лакомство, он лучше любых слов дал понять, что открыт для диалога и не таит обид и зла.

На свободных стульях прямо из воздуха соткались трое. Больше всего они напоминали мифических гномов, как Артур их себе представлял. Низкорослые, но не карлики — тела пропорциональные. Глубоко посаженные черные угольки глаз, выглядывающих из-под кустистых бровей. Жесткие лопатовидные бороды, косматые патлы волос. Рыжий, Черный и Седой — прозвал он их про себя, так как все трое казались ему на одно лицо и отличались только длинной бороды и цветом волос. И не было ничего удивительного в том, что первым заговорил именно седобородый.

— Мы не знаем, что произошло, но знаем, к чему все привело. И знаем, что вы ведете следствие, — он обращался к Артуру, смотрел на него, но одним глазом на каждом слове пытался коситься в сторону Кевина. Это выглядело по меньшей мере забавно.

— Может быть, для начала представитесь? — с живым интересом полюбопытствовал сэр рыцарь. Судя по всему, брауни была совершенно не присуща типичная английская чопорность. И не скажешь, что этот народец обитал здесь задолго до англичан. Но, похоже, дело тут было вовсе не в отсутствие манер, а в чем-то другом. Артур смог в этом убедиться, услышав ответ Седого.

— А ты готов назвать нам твое имя, Черный Рыцарь?

— Черный? — растерялся Артур и тут же повернулся к Кевину, требуя разъяснений.

— Довольно, — осадил дух брауни и проигнорировал взгляд сыщика, направленный на него, — Оставим чопорность людям. Пусть развлекаются, пока могут, — это прозвучало так зловеще, что Артур непроизвольно ощутил неприятный холодок в области лопаток.

— Молодой Флевинг стал боггартом, — сказал вдруг Рыжий. Даже голоса у этой троицы были на удивление похожи.

— И утащил с собой человека, — вставил свое слово Черный.

— В свое святилище, — уточнил Седой.

— Вы хотите сказать, логово? — переспросил Артур, плохо себе представляя о чем речь.

— Святилище, — с нажимом повторил седобородой, — Он сын Дрозда Флевинга Хромого, — но не увидев отклик в лице человека, снизошел до еще одного уточнения: — Седьмой сын седьмого сына.

— И?

— Такие брауни всегда становятся хранителями святилищ, — пояснил для Артура Кевин.

— Чьих? — Тот не нашел, что еще просить.

— Древних богов.

— Они им поклоняются?

— Нет. Следят за тем, чтобы печати не истончились.

Артур задумчиво помолчал, словно осмысливая услышанное, а потом взял и задал вопрос, которого никто от него не ожидал.

— Кто такой Черный Рыцарь?

— Я тебе топом расскажу, — излишне поспешно отреагировал Кевин.

Сэр рыцарь криво усмехнулся.

— Нет.

— Да, Артур, — в голосе духа озера появились просительные нотки, — Потому что я куда лучше тебя представляю, как ты можешь на все это отреагировать. Поэтому прошу, потерпи. Закончим с этим делом, и я все расскажу.

Брауни тем временем с непроницаемым выражением на лицах прикидывались ветошью. Артур покосился на них, вздохнул и сдался.

— Договорились, — обронил он в сторону Кевина. И тут же снов ожил седобородый.

— Вы призовете к порядку молодого Флевинга?

— Только не уничтожайте, — вмешался Рыжий, который, как догадался Артур, больше остальных сочувствовал проштрафившемуся парню. — Он очень ценен.

— Это чем же?

— Он первый за двести лет, кто смог попасть в святилище львиного глаза.

— Что это? — Тут же спросил рыцарь у напарника.

Тот поморщился. Похоже, такого поворота событий он не ожидал. Артур стало очень интересно узнать, что же это за святилище такое, от одного названия которого Кевина передергивает.

— Львиный глаз — неофициальное название запертого в том святилище артефакта, — неохотно пояснил для него дух и повернулся к Седому, прожигая брауни взглядом, — Вы отдаете себе отчет, какие последствия это может иметь?

Тот не выдержал и отвел глаза. Артур спохватился.

— Так. Стоп. Вы сказали, что брауни утащил в святилище человека. Скорей всего, это и есть пропавший Эндрюс Челси. Но куда подевалась девушка? В семье Челси её назвали Трейси.

— У нас нет никаких сведений о ком-либо с таким именем.

— Леди Челси сказала, что та назвалась писки.

— Нет. Это невозможно. У Челси служат только брауни.

— Никаких пикси, — поддержал товарища Рыжий, выплюнув последнее слово. Похоже, у брауни с пикси какие-то трения. Судя по всему, Кевин не один их недолюбливает.

— На месте разберемся, — резко бросил Кевин и решительно поднялся из-за стола. Артур тоже встал, вежливо попрощался с брауни и поспешил за другом, стремительно удаляющемся в полумрак и сумрак фонарной аллеи.

Артур вышел со склада потерянным и опустошенным. Ему показалось, что путь обратно был не в пример длиннее, чем туда. Странно. Кэб поджидал их на том же месте. Забравшись внутрь, сыщик устало откинулся на сиденье и закрыл глаза. Кевин, видя его состояние, вел себя тихо.

Когда вонь доков осталась позади и колеса повозки загромыхали по булыжникам более благополучных улиц, Артур отмер, встретился взглядом с напарником и тихо спросил:

— Чтобы сунуться в это святилище, нужна какая-то особая экипировка?

— Я все подготовлю, — быстро ответил тот.

— Нет, уж, — воспротивился Артур, — Теперь только вместе. Ты сам напросился.

— А не пожалеешь? — После минутной паузы, уточнил у него дух озера, — Я ведь твои чувства щадить пытаюсь.

— Так не давай мне повода пожалеть.

— Увы, — Кевин с улыбкой развел руками, — Это невозможно, — и снова стал мальчишкой.

Превращение было мгновенным. Артур даже охнуть не успел, как в него вжалось тщедушное тело в свободном пальто с чужого плеча. Он сам не понял, когда успел обхватить его обеими руками.

— Что ты творишь?

— Молю о поцелуе, — расплылся в проказливой улыбке мальчишка.

— Молишь? А мне казалось, ты можешь только требовать и брать.

— Сейчас не требую и не беру. Иначе давно бы целовались. Поцелуй меня, а? Прошу. — И с преувеличенным старанием захлопал ресницами.

Артур мгновенно разжал вынужденные объятия. Кевин разочарованно вздохнул, поспешно отодвинулся и вернулся на свою сторону повозки. Все это было проделано подчеркнуто послушно. "Обиделся, — решил Артур". Стало тоскливо. Что-то у них все не так, как надо. А как надо? — вполне закономерный вопрос. Так, чтобы было хорошо обоим. А пока только плохо и тому и другому. Не дружба, а не пойми что. Тогда Артур задал себе другой вопрос: хотел бы он насовсем лишиться этого подобия дружеских отношений? Нет. Не хотел. Ответ был однозначен. Но ведь долго так жить не получится. Дружба либо совсем сойдет на нет и будет замещена раздражением и отчужденностью, либо должна будет перейти в совершенно новое качество. Так какой смысл ждать, когда станет слишком поздно?