Попадалово

Попадалово.

Была любимой дочурой миллионера-отца, прощающего все твои выходки? Поздравляем! Но теперь все изменилось. Теперь ты-всего лишь незаконнорожденный и совершенно никому ненужный сын Правителя Демонов. Хотя нет, вру. Немного, но нужный. Политика вещь своеобразная. Так что для укрепления дружественных отношений с соседней державой пригодится и до этого совершенно позабытый отпрыск, которого вполне можно впихнуть замуж за Правителя эльфов, который отчего-то предпочитает скрывать свою внешность.

Глава 1

— Ненавижу!

Кидаю очередную вазу в запертую дверь. А поскольку ваза была одной из самых любимых в коллекции моего папочки, то осколки, которые увеличили и так приличную кучку битого фарфора под дверью, опали вниз с особо приятным для моего слуха звоном.

— Ниночка, — раздался с той стороны двери прерывистый взволнованный голос моего родителя, — может быть ты все-таки успокоишься? И мы все обсудим как взрослые и цивилизованные люди.

— Цивилизованные люди на своих детей не орут и в комнатах их не запирают! — гневно отвечаю и брезгливо беру в руки еще одну уродливую статуэтку, 'украшающую' папин рабочий стол и изображающую собой какую-то страшнючую грудастую бабенцию без головы. Ну и кошмар!

— Ниночка, но ведь ты уже давно не ребенок...

Под невразумительные увещевания отца родного статуэтка летит в дверь, вслед за чем оттуда раздается робкое: — ...и это все же не твоя комната. Это мой рабочий кабинет.

— Ну и что!

— И я тебя не запирал, ты сама...

— Папа, не придирайся к мелочам, суть вопроса от этого все равно не меняется. Ты — тиран и деспот.

— Ниночка, но ты же должна понимать, что так не может продолжаться постоянно. Это же не шутки... все-таки почти шестьсот тысяч... к тому же даже и не рублей.

— Ах, вот в чем все дело! Денег для единственной дочери пожалел! Еще и жмот!

— Так если бы на дело...

— Так я на дело и потратила. Не в казино же я их спустила, в отличии от некоторых...

Хм, притих? И ответить на это обвинение нечего? Вспомнил дорогой и нежно мною любимый родитель, как в прошлом году в Вегасе почти полтора лимона зеленых на рулетке за один только вечер спустил? Мама ему потом за это больше месяца мозг выносила и успокоилась только после примирительного подарка от супруга в виде бриллиантового комплекта на точно такую же сумму.

Минутная тишина под дверью и еще более робкое:

— Но у тебя и так их уже три штуки. Зачем тебе еще машина одна, если ты на мотоциклах в основном катаешься? Пыль собирать?

— Вложение капитала в недвижимость. Тебе это выражение о чем-нибудь говорит? — самодовольным голосом отвечаю, крутя в руках вполне симпатичную фарфоровую фигурку балерины. — Мне на днях знающие люди шепнули, что наши любимые депутаты на сегодняшней сходке закон хотят пропихнуть о поднятии в полтора раза ввозных пошлин на импортные автомобили. Так что я уже через месяц эту тачку перепродам с козырным наваром.

Тишина. Долгая. Обдумывает.

— Доця-яяя, — уже более ласковый, можно даже сказать нежный и полный обожания голос заставляет меня тяжело вздохнуть. — А почему ты папочке об этом не рассказала. Я, быть может, тоже тогда бы вложился...

— Вот поэтому и не рассказала. У тебя и так деньги девать некуда, а ты все жадничаешь. Вот и приходится крутиться самой, чтобы хоть как-то себя обеспечить.

После этих слов я поставила балерину на место и легко спрыгнула со столешницы, на которой я все это время гордо восседала. Неспешно промаршировала к двери и открыла запирающийся изнутри замок. Родитель при виде меня нервно вздернул голову вверх и вымучено улыбнулся. А я же при виде батюшки лишь горестно и недоуменно вздохнула: Боже, и что маман нашла в этом рыжем и невзрачном коротышке... кроме его многочисленных миллионов?

Хорошо, что я внешностью полностью пошла в мамочку. По крайней мере так в один голос твердят все наши общие знакомые. Хоть в этом повезло.

Родительница у меня просто красавица. Длинноногая брюнетка с ярко-голубыми глазами и ростом метр восемьдесят один. Я же к своим восемнадцати годам уже вымахала на два сантиметра выше ее. Так что мы обе смотрелись на всяческих официальных мероприятиях в компании нашего 'папика' довольно экстравагантно. Интересно, и как это он только комплексами по этому поводу не обзавелся?

— Ниночка, раз мы уже все обсудили, может быть будем выдвигаться? Ведь гости заждались...

Я заметила косой сожалеющий взгляд на груду осколков у самого порога комнаты, и недоуменно вздернула бровь:

— Надеюсь, никаких претензий по поводу этих жалких подделок я не услышу? Ведь я прекрасно знаю, что все оригиналы хранятся в сейфах твоего банка.

— Хранятся.

Папа скорбно опустил голову вниз и еле слышно пробормотал: — Если бы я их не спрятал, то ты вместе со своей мамочкой меня бы уже давно разорили с такими дурными привычками — чуть что, бить бесценные произведения искусства.

Ну да, тут он прав. Только вот если маман было совершенно без разницы, что именно попадется ей под горячую руку, то мне нет. В этом случае у меня проявлялся папин невероятно прижимистый характер. Хотя оригинал той безголовой тетки я разгрохала бы без малейших угрызений совести.

— Доця, ты просто превосходно выглядишь в этом платье, — льстиво заглядывая мне в глаза, родитель дипломатично решил поменять щекотливую тему нашего предыдущего разговора. — Думаю, что наши гости будут просто в восторге лицезреть тебя... Если мы все же доберемся сегодня до ресторана, где нас все уже давным-давно ждут.

Хм, а это уже просто невероятная наглость! Меня еще и делают главной виновницей нашего опоздания. И это при том, что весь этот скандал затеял именно мой отец. Кто-то из охраны слил ему информацию о том, что в моем личном гараже стало на одну машину больше, и папа решил ненавязчиво поинтересоваться на какие именно деньги я сделала столь дорогостоящее приобретение.

На собственные! Те самые, что в течение вот уже полугода откладывала из выданных мне на карманные расходы. И ведь действительно, в дело вложила. А мне за это скандал закатили. Причем в день моего же рождения. И платье еще это дурацкое!Вее-че-еернее-ее... Если бы оно не было подарком мамы и не стоило просто баснословных денег, выкинула бы не раздумывая.

Я все-таки к джинсам больше привычная, чем к узким длинным платьям, не дающим и шага нормально ступить. Да еще и вместо кроссовок пришлось босоножки на шпильках натянуть, что мне минимум сантиметров десять роста добавило. В общем в этом дурацком прикиде рядом со своим папочкой я выгляжу мамочкой, решившей вывести в люди своего маленького рыженького сынулю. Плюс этот ресторан, с кучей совершенно не нужных мне гостей, но весьма нужных моему папе. Готова поклясться, что ждут там нас куча дядечек и тетенек весьма преклонного возраста, но с весьма большими состояниями. Возможно, некоторые будут со своими детишками, чтобы, так сказать, хоть немного разбавить компанию моими сверстниками.

И я целый сегодняшний вечер буду вынуждена с приклеенной улыбкой на губах выслушивать льстивые комплименты и строить из себя прилежную девочку. Жуть! Одна только радость во всем этом безобразии — подарки. Надеюсь, хотя бы что-то стоящее мне все же преподнесут. Да. Вот такая я алчная личность. Признаюсь чистосердечно. Но ведь должна же мне быть хоть какая-та выгода от этого совершенно ненужного мне банкета?

Пока я предавалась грустным размышлениям о впустую потраченном на ерунду времени, мы уже подъехали к месту проведения празднества. Мамин ресторан. Любимый. Который папа ей ко дню их свадьбы подарил. Решили предаться ностальгии за мой счет? Ведь это же самое унылое и скучное место из всех тех, что можно было выбрать. Классика во всем: интерьер, легкая ненавязчивая музыка, услужливые официанты в смокингах и с дурацкими бабочками на шеях. В общем, день рождения мне испоганили окончательно и бесповоротно. Хуже этого уже и быть ничего не могло.

А вот в этом, как выяснилось несколько позже, я жестоко ошибалась. Все основные мои жизненные неприятности начались со звонка моей дражайшей матушки, всерьез обеспокоенной нашим долгим опозданием.

— Да, мы уже подъехали. Сейчас будем, — еще раз окинув пасмурным взглядом место моего сегодняшнего так называемого 'веселого празднества', попыталась я успокоить подозрительно нервную маман. И уже вылезая вслед за отцом из машины, услышала из телефона фразу, которая кардинально изменила всю мою последующую жизнь.

— А мы уже все заждались. Парень твой нервничает...

— Че-е-е-го?! Какой еще "парень"?!

Это я проорала во весь свой совсем не тихий голос, с возмущением смотря на ни в чем не виноватый мобильник. Он в ответ на это всего лишь растерянно 'ойкнул' маминым голосом, и сразу же отключился. Короткие, частые и при этом весьма противные гудки ясно мне дали понять, что родительница от дальнейших разъяснений решила временно воздержаться. Растерянно оглянувшись на как-то уж чересчур скромно прижавшегося к машине папочку, который виновато бегал от моего взгляда своими глазками, я поняла, что он тоже в курсе происходящего.

— Откуда это у меня вдруг появился ПАРЕНЬ? — вкрадчиво поинтересовалась я, сурово нависнув над едва достающим мне до плеча отцом. — И почему это я о нем ничего не знаю?

— Ниночка, не переживай ты так, — нервно икнул родитель и быстренько затараторил:

— Твоя мама, видимо, имела в виду Лешеньку Мирославова. Ты же его уже давно знаешь. С самого детства. Он же такой хороший мальчик... и родители у него вполне...

— Ле-е-ешенька!? — взревела я не своим голосом и в сердцах впечатала несчастный телефон в лобовое стекло нашей машины совсем рядом с весьма предприимчивой головушкой ближайшего родственника. В итоге: телефон вдребезги, стекло в трещинах, я во все возрастающей с каждым мгновением ярости.

Значит меня решили без моего ведома сосватать за этого недоразвитого детеныша папиного основного компаньона. Да этот мой новоявленный "парень" ростом был еще ниже моего отца, к тому же толстый и с залысинами. Бррр! Вот это мне подфартило! Да как они вообще посмели решать за меня такое?! Нет, намеки на этого самого "хорошего мальчика" делались мне уже неоднократно. Но я как-то не особо заостряла на них внимание. Парень мой, как же! Обломится. Нафиг он мне нужен? Я, может быть, вообще замуж не собираюсь! По крайней мере в ближайшее время. А если, вдруг, случайно и надумаю, то ни в коем случае не за этого "Лешеньку" или кого-нибудь ему подобного, кого решат мне подсунуть мои драгоценнейшие родители. Сама выберу, когда и кого посчитаю подходящим!

— Ключи, быстро! — рявкнула я и требовательно протянула руку к водителю, вытянувшемуся по струнке рядом со все еще открытой дверцей машины. Тот вопрошающе скосил глаза на своего основного работодателя и, дождавшись его еле заметного кивка, нерешительно протянул мне звякнувший об металлический брелок ключ.

— Ниночка, может быть поговорим?

— Вот когда я успокоюсь, тогда, может быть, и поговорим! — сообщила я неуверенно маявшемуся возле машины отцу и, громко захлопнув дверь прямо перед его носом, резко нажала ногой на газ.

Машина рванула с места, едва не задев замешкавшегося водителя. Шустрый все-таки дядька, вон как быстро отпрыгнул... Привык уже за столько-то лет работы на наше сумасшедшем семейство.

— Черт бы все это побрал! — заорала я во все горло, мчась на полной скорости по ночным улицам родной столицы.

В голове была какая-то жуткая пустота, которую хотелось хоть чем-нибудь заполнить. Найдя по радио первый попавшийся музыкальный канал, на котором крутили допотопную, но попавшую весьма в тему 'татушкину' 'Нас не догонят!' я, врубив громкость на всю и еще добавив скорости движению, благоразумно задумалась о том, что нужно было бы найти менее оживленную дорогу. А еще лучше, менее оживленную дорогу, ведущую к ближайшему питейному заведению. Напиться хотелось неимоверно.

Блин! И это мой день рождения! Называется — праздник удался! Так тошно, как сегодня, мне еще никогда в жизни не было. И все благодаря самым близким людям, которые решили весьма выгодно сплавить меня замуж, предварительно даже не поинтересовавшись моим крайне отрицательным мнением.

Как на зло, несмотря на довольно позднее время, автомобилей на трассе было уйма. И многие из них раздраженно сигналили мне вслед, когда я обгоняла их, наплевав на все знаки и правила дорожного движения. Одному, самому нервному сигнальщику, я показала в открытое боковое окно всем хорошо известную комбинацию с оттянутым вверх средним пальцем. А что? Почему только лишь у меня должны быть неприятные моменты в жизни? Бритоголовый накачанный водила на потрепанной жизнью 'шкоде' намека отвалить по-хорошему не понял и, непонятно каким чудом умудрившись меня догнать и обогнать, довольно ощутимо припечатал мой транспорт боком. Вот же псих недоделанный! Этот придурок даже не задумался о том, что теперь всю оставшуюся жизнь будет горбатиться, долги за ремонт моей тачки отрабатывая. И то, не факт, что выплатит...

Но я и этому обстоятельству даже не сильно расстроилась бы, не обращая внимания на видимо вполне так ощутимо попорченное покрытие и вмятую дверцу...

Если бы не рука, нервно сжимавшая совершенно позабытые бренные останки мобильного, от неожиданного толчка не соскользнула с руля и я не потеряла бы управление. Если бы не длинное узкое платье и высокий каблук, который в нем запутался, благодаря чему я так и не успела вовремя нажать на тормоза. Если бы я не мчалась на полной скорости по скользкой от дождя дороге в какое-то бетонное ограждение... Если бы по закону подлости не заклинила подушка безопасности во время столкновения с бетонной плитой и если я хотя бы была пристегнута к сиденью ремнем безопасности. Но всего этого не было.

Была только я, смотрящая на затянутое тучами и плачущее дождем ночное небо и отстранено размышляющая о том, что как же все-таки глупо умирать в свой собственный день рождения. Распластанной на капоте искореженной всмятку при столкновении машины, перед чем пробив головой лобовое стекло и со всего маху впечатавшись ею же в бетонный забор. Капец, как все грустно... Это и было последней моей мыслью перед тем, как я умерла.

Глава 2

Так, я вроде бы как умерла? Или все же не совсем? Если подумать логически, то у трупов голова так сильно болеть не должна, и думать логически она тоже не должна. Да и вообще хоть как-то думать. А вот я думаю. Значит из этого может следовать один лишь более-менее правдоподобный вывод о том, что я все-таки живая. А раз живая, то нужно открыть глаза и проверить, насколько сильно я пострадала, проверяя своей несчастной головой на прочность бетонные ограждения.

Открыла... Только для того, чтобы сразу же поспешно закрыть их обратно, вдобавок прикрыв для надежности ладонями. Резанувший по глазам свет отозвался в затылке еще более тупой ноющей болью. Я хрипло застонала, сразу после чего у самого уха раздалось негромкое:

— Молодой господин, вам пока что не стоит делать резких движений. Процесс регенерации еще не завершился.

Очень смешно! И вот после этих странных слов я не должна делать резких движений? Какой еще 'господин'?! И какая, к чертям, 'регенерация'?! И вообще, кто это тут, рядом со мной такой чересчур юморной и бесстрашный обнаружился? Этот встревоженный и при этом несколько смущенный мальчишеский голос мне был явно не знаком... Слегка приоткрыв глаза, но уже не так быстро, как в первый раз, я сразу же определила источник яркого раздражающего света.

— Окно закрой, — приказала я каким-то странно хрипловатым голосом и опять зажмурилась. Раздалось едва слышное шуршание закрывающихся штор, после чего мой невидимый собеседник отчитался, что все готово. Ну что ж, Бог троицу любит... И в действительности, третья попытка рассмотреть тот сумасшедший дом, куда я попала, оказалась самой удачной.

Итак, что тут у нас имеется? если судить по тому, что я перед собой увидела, то нахожусь я в совершенно незнакомом мне помещении, которое ни капельки не походит на палату в больнице, пусть даже и в самой элитной. Большая комната, обставленная в мрачных темно-коричневых тонах и с явно антикварной мебелью, производила довольно тяжелое впечатление.

Основную часть помещения занимал рабочий кабинет, плавно переходящий в небольшую спальную зону, в которой я сейчас и валялась на вполне приличной по размеру и удобстве кровати... Рядом со мной в нерешительности мялся парнишка лет пятнадцати, и весьма необычной наружности. Нда, странный мне все-таки медбрат достался. Симпатичный, но странный. Явно, что неформал, но вот какого именно вида — определить было довольно сложно.

Черные длинные волосы, завязанные в хвост, бледная кожа и ярко-красные губы, скорее всего достались ему от готов. А вот надетое на него шмотье... Светло-зеленая рубашка со шнуровкой на груди, простые брюки из более темной ткани, заправленные в высокие сапоги, и пояс из металлических витых колец... Все это подкидывало мысль о ролевиках, обожающих шнырять по пригородным посадкам с мечами и луками, и изображать из себя эльфов. Подобные заморочки меня никогда особо не привлекали, но и осуждать других за их пристрастия я не спешила... Как говорится, это личное дело каждого, какой именно ерундой страдать по жизни и каких тараканов разводить в своей собственной голове. Лишь бы вреда для окружающих от них не было.

— Рассказывай, — милостиво кивнула я странному пареньку, и удобнее устроилась на подушках, ожидая подробного объяснения всего происходящего. Тот нервно вздрогнул под моим не предвещающим ничего хорошего взглядом и тихонечко поинтересовался:

— А о чем именно рассказывать?

— Все рассказывать. Подробно. И можешь начать с того, кто ты такой и где это я сейчас нахожусь.

Вместо ответа на такие, казалось бы, весьма простые вопросы, парень как-то слишком уж нервно вздрогнул и, уставившись на меня огромными темно-зелеными глазищами, побледнел еще больше, хотя это и казалось уже просто невозможным. Потом, ни слова не говоря, развернулся и пулей выскочил из комнаты, чуть ли не снеся перед собой дверь. Отсутствовал он недолго и буквально через пару минут на той же скорости влетел обратно. Уже не один. Вслед за мальчишкой в комнату торопливо вошел беловолосый мужчина, одетый в такую же странную одежду, что и у брюнетика, дополненную накинутым на плечи легким плащем. И волосы его, в отличии от пацана, были реально белыми. Длиной до середины спины, не блондинистыми, а какими-то седыми, с редкими вкраплениями серебристо-серых прядей. Стильная мелировочка, ничего не скажешь. Только вот она больше подошла бы какой-нибудь юной нимфеточке, чем этому дяденьке с квадратной челюстью и телосложением шкафа.

Тем временем, пока я тщательнейшим образом разглядывала вновь прибывшего, тот проделывал то же самое со мной. Внимательный взгляд бледно-голубых, почти что белых глаз, казалось, сканировал все мое тело похлеще рентгена. Под этим пристальным взглядом я почувствовала себя абсолютно голой, выставленной на всеобщее обозрение. И это несмотря на то, что я почти до подбородка была укрыта толстым пуховым одеялом. Блин! Вот же жуть какая-то...

— Молодой господин, — наконец переведя задумчивый взгляд на мое лицо, мужчина участливо поинтересовался: — Как Вы себя чувствуете?

— Хреново, — чистосердечно простонала я, и решила пожаловаться на самый основной источник моих нынешних проблем: — Голова просто раскалывается.

— Это и не удивительно. Особенно, если учитывать то, что с лошади Вы падали как раз головой вниз...

— С какой это еще... ЛОШАДИ?! — моментально позабыв и про больную голову, и про то, что мне дергаться лишний раз не советовали, я резко села в кровати и офанаревшими глазами уставилась на этого шутника. Откуда могла взяться лошадь, если я на машине разбилась?

— С той самой лошади, на которой Вы сбежать пытались, хотя совершенно не умеете ездить верхом. Господин, надеюсь, хотя бы теперь Вы понимаете, что это был весьма неразумный и крайне опрометчивый поступок? — укоризненный взгляд, сопровождающий это шокирующее заявление, добил меня окончательно.

В голову закралась мысль о том, что лучше бы я погибла во время аварии. По крайней мере, это было бы гораздо предпочтительнее того, чтобы всю оставшуюся жизнь провести в психушке, где видимо сейчас я и нахожусь. От подобного предположения, единственного способного объяснить все сейчас со мной происходящее, отчаянно захотелось зареветь или, на крайний случай, пошвыряться какими-нибудь легко бьющимися предметами. А еще лучше, по душам пообщаться с родителями, которые, скорее всего, и запихнули меня в это мрачное место, совершенно не задумываясь о тяжелых для них последствиях этого неразумно опрометчивого решения.

— Где мой отец? Вызовите. Я хочу его немедленно видеть!— сурово заявила я беловолосому, решив, что без охов-вздохов чересчур сентиментальной мамаши я временно смогу обойтись. Но вот с папочкой побеседовать 'по душам' будет совсем не лишним. После моего вопроса глаза у мелированного стали такого же размера, как и у меня до этого. Большими и круглыми, выдающими высшую степень удивления их обладателя.

— Но... Молодой господин...

— Да какого хрена вы оба меня так называете?! Задолбали! — взорвалась я яростным воплем и, откинув одеяло в сторону, вскочила с кровати. Надежда сбежать как можно подальше от этих двух психов, уставившихся на меня, как на восьмое чудо света, и попытаться разыскать кого-нибудь более адекватного, успехом не увенчалась. Всего пара шагов, и я грохнулась на пол, не удержавшись на неприятно ослабевших ногах. Да, хорошо, что ковер на полу был мягкий и пушистый, иначе пришлось бы мне обращаться к маминому знакомому хирургу. Пластическому. Чтобы нос мой сумел по мелким кусочкам обратно в целый собрать.

— Зеркало дайте! — заорала я на замершую надо мной парочку, нервно ощупывая вроде бы все еще находящийся на месте и не сильно поврежденный орган. Те даже и не пошевелились. Так и остались стоять на своих местах, с каким-то нездоровым вниманием рассматривая мое распростертое у их ног тело. Вот же придурки! Нет чтобы хотя бы встать помочь... А они даже и не шевелятся. Нашли себе бесплатное представление...

И чего это они с таким интересом рассматривают? Хвост у меня на заднице что ли вырос за то время, пока я в отключке валялась? Заинтересованно оглянувшись назад, выгнула шею для лучшего обзора. Так! И что это еще такое?! Почему я валяюсь посреди комнаты голяком? И какая сволочь сперла всю мою одежду? Едва я хотела поинтересоваться этим животрепещущим вопросом у присутствующих здесь любителей обнаженной натуры, как мое внимание привлекло смазанное быстрое движение у меня в ногах.

Взвизгнув при виде неожиданно проскользнувшего по моей щиколотке черного пушистого комочка, я, моментально позабыв о недавней слабости, вскочила на ноги и в один прыжок переместилась обратно на кровать. Господи, здесь что, еще и мыши водятся?! Со всей силы вцепившись в одну из валяющихся на постели подушек, пыталась найти нервным взглядом противную тварь. Той в пределах видимости не оказалось. Видимо уже сбежала, вовремя успев понять, что со мной ей лучше не связываться! И, едва я только расслаблено выпустила из крепко сжатых рук свое не слишком удачное орудие самообороны, как с замиранием сердца почувствовала легкое прикосновение чего-то пушистого к самому боку.

— Ааа-аа-аа! — с диким воплем, попытавшись отшвырнуть от себя спокойно притулившуюся к моему бедру тварь, я в нерешительности замерла. Это была не мышь! Черная с белыми ворсинками штуковина, которую я по ошибке приняла за грызуна, сейчас проплывала по воздуху почти у самого моего лица. И проплывала не сама по себе, а прицепленная к какой-то нежно-розовой... веревке? Хм. Странная какая-то веревка. Если это веревка... На змею больше похожа... И шевелится так же. Хм... Даже извивается как живая...

Не задумываясь о том, какую глупость я пытаюсь совершить, хватаю эту... живую веревку и со всей силы дергаю на себя.

— Ааа-ууу! Бо-о-о-льно!

Да что же это такое? Не понимаю! Ну почему у меня так резко заболела задница, если я сижу ею на вполне мягкой перинке? И почему эти... двое ржут, как ненормальные, когда я тут от дикой боли корячусь?

— Что! Здесь! Происходит?! — раздавшийся от резко распахнутой двери разъяренный мужской голос враз высушил выступившие у меня на глазах слезы и заставил нервно вздрогнуть при виде его обладателя. Высокий красивый брюнет, годов этак 30-35, с весьма недовольным видом застывший на пороге, был просто невероятно похож на мою мать, правда в мужском ее варианте. Только вот родительница никогда в своей жизни не смогла бы посмотреть на окружающих взглядом, от которого эти самые окружающие возжелали бы оказаться на как можно более дальнем расстоянии. А этот смог. Парочка враз притихших ролевиков почтительно поклонилась вновь прибывшему, после чего они скромненько замерли у стеночки, безуспешно попытавшись стать с ней единым целым. Даже я, когда холодный взгляд прошелся по моей замершей на кровати фигуре, и плавно переместился на печально обвисшую в моей руке пойманную веревку, почувствовала себя несколько неуютно.

— Вейлен, отпусти немедленно свой хвост, ты уже давно не ребенок, чтобы им играться, — с недовольно поджатыми губами и почему-то смотря при этом на меня, потребовал мужчина приказным тоном. А так как я вообще не поняла, что он имеет в виду, и почему обращается ко мне таким странным именем, то так и осталась сидеть на месте, как и сидела до этого. Брюнету моя задумчивая неподвижность не понравилась. В несколько шагов преодолев расстояние от двери до моей кровати, он вырвал из моей ладони уже почти позабытую веревку и, откинув ее на кровать, брезгливо накинул на меня валявшееся у кровати одеяло.

— Сразу видно, что ты полностью в свою мать пошел, — сквозь зубы процедил так и полыхнувший злобой уже совершенно неприятный мне тип. — Такой же шлюшонок, любящий повертеть перед всеми желающими своей задницей. Дрянь малолетняя!

Пока я пыталась прийти в себя от этих незаслуженных оскорблений, тот, повысив голос чуть ли не до ора, продолжил: — Зато какую истерику ты вчера закатил, опозорив весь наш дом перед светлым посольством! Сама оскорбленная невинность... Хотя ведь отец предупреждал тебя перед этим, чтоб ты был послушным мальчиком, если не хочешь еще больших проблем, чем уже имеешь.

Резкий выпад странного типа, и мои распущенные волосы быстро оказываются в жестком захвате пальцев этого придурка. Уу-умм! Больно...

— Да еще и побег этот! Неужели ты действительно думал, что тебе удастся? Что тебя не найдут?— болезненный рывок, и, чтобы не оставить скальп в подарок этому психу, я вынуждена была задрать лицо вверх, чуть ли не толкнувшись носом в его подбородок. Несколько томительных минут, во время которых мое лицо пристально и как-то жадно рассматривали, закончились тем, что меня швырнули спиной на кровать и довольно грубо навалились сверху. Скользнувший в мой, от изумления распахнутый рот шустрый язык брюнета и его ладони, беспардонно облапившие мою задницу, чуть не довели меня до инфаркта.

Боже мой! Куда я попала! Мало того, что здесь просто какой-то дикий сумасшедший дом, так еще и всякие озабоченные лапают меня посреди бела дня. Мамочки! Да что же это делается?! Эй! Куда он руки свои загребущие тянет? Спасите меня кто-нибудь!

Попытка вывернуться из-под этого придурка ощутимого результата не дала. Здоровенный, гад. Только вот с головой явные неполадки. Он что, не знает, кто мой родитель? Да отец его за этот произвол в порошок сотрет. Пускай и не собственноручно, а отдав кому надо соответствующее распоряжение. Но результат-то от этого не изменится... Это только в кругу семьи папочка у меня белый и пушистый, а в остальное время он — самая настоящая акула большого бизнеса. Зубастая и до ужаса хладнокровная.

— Ваше Высочество, прекратите. Вашему отцу это не понравится... — не слишком уверенный тихий голос белобрысого, о присутствии которого я уже успела позабыть, и который все же решил за меня вступиться, привел меня в себя и придал сил к сопротивлению. Несколько запоздало вспомнив один из самых простых и действенных приемов самообороны, которым меня научил начальник отцовской охраны я, не раздумывая ни мгновения, сразу же решила применить его в реальной ситуации. Тем более, что повод был весьма подходящим.

Коротко взвыв, мой неудавшийся насильник медленно соскользнул между моих широко разведенных ног на пол. Зажав обеими руками пострадавший от близкого знакомства с моей коленкой орган, парень одарил меня таким многообещающим взглядом, что я даже слегка восхитилась. Вот это выдержка у человека! Бывали у меня уже подобные этой ситуации. И пострадавшие при этом особи мужского пола после удара по самому для них дорогому могли только тихонько поскуливать, валяясь на полу, и сжавшись в позу эмбриона. А этот... Мало, видимо, я ему дала. Наверное, нужно добавить. От этих кровожадных планов меня отвлек звук вновь открывающейся двери.

Глава 3

Настороженно поворачиваюсь в сторону входа, не ожидая ничего хорошего от следующего посетителя в частности и от жизни в целом. Видимо сегодня в этой совершенно ненормальной психушке был день открытых дверей. И вот именно поэтому теперь здесь и шастают все, кому не лень.

На этот раз в дверях грозным истуканом стоял еще один, абсолютно не знакомый мне дяденька. Внушительный такой дяденька. Рост высоченный, плечи широченные, подбородок квадратный, глаза... красным светятся?! Бррр! Это еще что такое? Что за глупый розыгрыш?

— Вейлен!

Ну вот, опять в мою сторону орут, и мне это уже конкретно поднадоедает. Я тоже так умею! Но вот только почему-то не особо хочется... Видимо, это потому, что последний появившийся в комнате псих произвел на меня самое неизгладимое впечатление. Я натура вообще-то не боязливая, но вот от вида этого красноглазого любителя спецэффектов меня основательно пробрало... Это что же такое нужно было намутить с глазами, чтобы они так сверкали?

— Что здесь происходит? — озвучил красноглазый посетитель вслух давно уже мысленно терзающий меня вопрос.

— Этот мелкий ублюдок осмелился меня ударить! — сквозь стиснутые зубы прорычал все еще стоящий на коленях возле кровати неудавшийся насильник, и махнул головой в мою сторону. Я в долгу решила не оставаться и наябедничала в ответ:

— Он первый начал! Нечего было свои руки тянуть, куда не следовало!

— И куда же твой брат тянул свои руки? — вкрадчивым и весьма заинтересованным голосом спросил вплотную подошедший к моей кровати мужчина. После этого вопроса я зависла на несколько весьма долгих минут. БРАТ? МОЙ? Да откуда ему взяться, если у меня его никогда сроду не было?!

— Он лжет! Я к нему и пальцем не прикоснулся! — нахально соврав, заявил подбитый мной брюнет и с некоторой весьма порадовавшей меня неуклюжестью принялся подниматься с пола. Так, значит вот это и есть мой предполагаемый брат? Хм. А что, похож... На маму мою, и на меня тоже. Неужели... хотя нет. Даже принимая во внимание довольно бурно прошедшую юность моей родительницы, это вариант был совершенно нереален. Это во сколько же она должна была произвести этого сексуального маньяка на свет? Если у них разница в возрасте самое большее лет десять?

— Дальнэр, я же тебя, кажется, предупреждал, что мальчишка должен оставаться девственником до свадьбы? — схватив рукой за грудки нервно вздрогнувшего парня и хорошенько его встряхнув, здоровяк весьма недовольным тоном продолжил:

— Правитель Светлых ни в коем случае не согласится взять подпорченного жениха в супруги. И когда он откажется от твоего брата, о всех моих дальнейших планах можно будет забыть навсегда. А это недопустимо.

— Но...

— Никаких "но"... Я же обещал, что после того, как все закончится, то отдам Вэйлена тебе. Неужели так тяжело было подождать всего лишь несколько месяцев?

— Тяжело! Я хотел быть у него первым.

— Идиот! Ты вообще хоть когда-нибудь начнешь головой думать?

Недовольно зыркнув своими глазищами на меня, с ошарашенным видом вслушивающегося в весь этот бредовый разговор, мужчина подтолкнул своего 'сынулю' в сторону выхода и кивком подозвал к себе беловолосого.

— Рэйни, за мальчишку отвечаешь собственной головой! Смотри, чтобы он до самого отбытия не смел и носа из этой комнаты высунуть!

Я ошарашено наблюдала за тем, как после этих слов красноглазый быстро прошел к выходу из комнаты и ощутимо пихнул в бок застрявшего на пороге 'сыночка', жадно поедающего глазами мое тело. Зашибись, как все тут стремно. И ни одной более-менее правдоподобной мысли насчет того, что же здесь все-таки творится... Как-то это все дико и нереально. Может быть я сейчас просто сплю, и мне кошмары такие неадекватные снятся? Вполне возможно. Особенно, если учесть то, что, когда эти двое моих так называемых родственничков развернулись ко мне спинами, покидая комнату, я увидела у каждого из них по хвосту... Нервно извивающемуся и бьющему пушистым кончиком по ногам своих удаляющихся хозяев. Блин, вот это даааа. Прямо как настоящие...

Когда же эта чересчур странная парочка поспешно удалилась, я задумчиво посмотрела на замершего посреди комнаты выцветшего блондина.

— Послушайте, эмм, Рэйни. А что это вообще такое сейчас было?

Мужчина, очнувшись от глубокой задумчивости, в которой провожал посетителей взглядом, нервно вздрогнул и быстро обернулся ко мне.

— Вейлен, Вы с ума сошли? — здоровяк подскочил к кровати и навис надо мной с весьма сердитым выражением на лице. — Да как Вы осмелились с отцом так разговаривать? И брата зачем ударили? Ведь до отъезда всего один только день подождать осталось!

— Какой еще отец!? Какой брат? Какой на хрен отъезд? Ты что, издеваешься? — заорала я, снова вскакивая с кровати и возмущенно тыча пальцем в грудь белобрысого. — И вообще, я требую объяснений! Кто вы все такие, и что я делаю в этом дурдоме?! И где мой настоящий отец?!

— Кто мы такие... — как-то слишком уж рассеянно переспросил мило побледневший прямо под цвет своих волос Рэйни и настороженно отошел от меня на пару шагов назад.

— Учитель, я же Вам говорил...

Мальчишка, о котором уже все позабыли, решил-таки отклеиться от стеночки и напомнить о себе сам. Тихонько подойдя к белобрысому и бесцеремонно тыча в меня указательным пальцем, наябедничал:

— Он и меня, как очнулся, не узнал. Спрашивал, кто я такой, и где он находится... Наверное это от того, что молодой Господин головой здорово треснулся, когда с лошади падал, вот ему всю память и отшибло.

— Лийзэн, — мужчина, неохотно отведя от меня глаза, перевел их в сторону брюнетика. — Из нас с тобой двоих лекарем являюсь все-таки я. И, думаю, мне гораздо виднее, что случилось с... принцем. А свои догадки и все остальные мысли советую тебе держать при себе. Узнаю, что языком лишнее болтаешь, собственноручно его оторву... Вместе с головой. Понял?

Мальчишка понял. Быстро кивнув сердитому дяденьке и повинуясь его приказу притащить чего-нибудь съестного, шустро выскочил из комнаты.

После того, как дверь за невероятно быстрым парнишкой захлопнулась, так называемый лекарь опять обернулся ко мне и с крайне недовольным видом замотал в сдернутое с кровати покрывало. Легкий толчок в плечо — и я падаю на мягкую перину спиной вниз.Что? Опять?! Да сколько же можно со мной так обращаться? Я вообще-то, лицо пострадавшее в аварии, меня лечить нужно а вместо этого все кому не лень только и делают, что швыряют. Да и к тому же, две попытки изнасилования в течение одного часа — это уже будет чересчур для моего весьма ослабленного здоровья.

— Итак, — спокойно усевшись на кровать рядом со мной, и пристально посмотрев мне в глаза, мужчина поинтересовался: — И кто же ты такой?

— Не такой, а такая! Меня зовут Нина! И я не парень! Достали уже вы все своими тупыми шуточками... — чуть ли не прорычала я в ответ и попыталась сесть на кровати. Не дала мне этого сделать тяжелая рука, надавившая мне на лоб и тем самым опять припечатавшая к перине.

— Даже так... Не парень...

Тяжело вздохнув, мужчина посмотрел на меня какими-то вдруг ставшими невероятно усталыми глазами. — Ну что же, хочу тебя огорчить... Нина. У тебя появились проблемы. Большие такие проблемы.

— Да поняла уже, — зло фыркнула я и выжидающе уставилась на своего блондинистого надсмотрщика, в ожидании продолжения.

— Хорошо, что поняла. Это уже легче. Значит теперь можно поговорить серьезно.

— Валяй, говори... — буркнула я и, под шумок все же, распутав одеяло, устроилась на подушках как можно удобнее.

— Я так полагаю, что жить ты хочешь... Нина?

— Глупый вопрос. Конечно хочу.

— А раз хочешь, то сейчас выслушаешь все, что я тебе расскажу, с особой тщательностью и постараешься все это запомнить.

Рассказал. И по мере этого его рассказа глаза мои становились все больше, а челюсть все ближе к полу, на который вот-вот грозила упасть, отвалившись окончательно.

Может быть, все-таки устроить истерику с битьем посуды? Все-таки не каждый день узнаешь о том, что непонятно, каким образом оказываешься в совершенно чужом мире, чужом теле, и по самые уши в неприятностях этого самого тела. К тому же тела самого что ни на есть демонического происхождения. Хорошо, что я барышня не особо впечатлительная. Так что в обморок при виде прямого доказательства слов белобрысого, в виде подсунутого мне под самый нос моего же собственного извивающегося хвоста, не упала, а просто с горестным стоном уткнулась носом в колени и отчаянно завыла. Только вот почти сразу же замолчала, с большущим недоумением рассматривая открывшееся моим глазам зрелище.

— Это еще что такое? — истерично взвизгнула я, брезгливо подцепляя двумя пальцами еще один лишний отросток на моем теле. Хм, странный. Розовенький, короткий и какой-то весь из себя вялый. Да еще, в отличие от растущего от самой задницы хвоста, этот был надежно прикреплен между моих ног в том самом месте, где до этого была моя...

— Ааааа-а-аа! Какого хрена?! Уберите это от меня! Немедленноооооо! — переводя отчаянный взгляд от вытаращившегося на меня белобрысого обратно на... эту гадость, я уже готова была поверить не только в другой мир, но даже в зеленых человечков с Марса, лишь бы все это прекратилось, и я стала такой же, как и была. Где ключевое слово из всего этого было бы 'БЫЛА'. Пускай даже опять лежащей с окровавленной головой на капоте отцовской машины и... умирающей? Ну уж, нетушки! Повторно умирать я не хочу. Один раз уже пробовала и мне это совершенно не понравилось. Я жить хочу, пускай даже с... этим, что появилось спереди, и тем более, так уж и быть, с тем, что сзади. Только вот нужно как-то попытаться взять себя в руки... А руки в ноги... И смываться отсюда, как можно быстрее и как можно дальше. Поскольку остальная, очень медленно усваивающаяся моим шокированным по самое не могу мозгом информация наконец-таки начала раскладываться в моей голове по аккуратным полочкам.

Так, значит, я — принц!

Было бы здорово, если бы не одно 'но'. Бывший владелец моего нынешнего тела являлся незаконнорожденным сыном правителя... Кхм... Демонов, подаренным ему одной из его часто меняющихся пассий. Со своим папочкой я уже имела 'честь' познакомиться. Это был тот самый красноглазый дяденька, который отчего-то не захотел лить скупую мужскую слезу от радости лицезрения чудом выжившего и пришедшего в себя сына. Причина этого тоже побывала у меня в гостях. Старший брательник, которому повезло родиться в законном браке, и который, как я и сама уже поняла, испытывал ко мне не совсем братские чувства. В ранг принцев меня произвели только вчера, да еще при светлоэльфийском посольстве, которое приехало договариваться с 'папочкой' об укреплении добрососедских отношений между их державами путем заключения брачного союза. Кандидатура наследного принца отпадала сразу же. Тот категоричным тоном заявил, что младшим мужем быть не собирается, тем более, что старшим должен был стать малолетка, чуть ли не в два раза младше его по годам. Вот тут и пригодился до этого никому не нужный и совершенно нежеланный сын.

Магическим порталом доставленный из отдаленного поместья в каком-то захолустье, в котором воспитывался с самого своего рождения, растерявшийся, ошеломленный таким резким поворотом судьбы, парень был сразу же переодет в богатые одежды и представлен перед эльфами в качестве предполагаемого жениха для их правителя. Шок был у всех одновременно. У эльфов — от такой несусветной наглости правителя Демонов. Ведь отказаться от якобы любимого младшенького сыночка властителя могучего сопредельного государства сулило большие проблемы для недавно усевшегося на трон, совсем еще молодого короля эльфов.

Бывший обладатель моего тела тоже не пришел в особый восторг от столь разительных и, как я поняла, весьма нежелательных для него изменений в судьбе. И решился на глупый, неподготовленный заранее побег, весьма печально для него завершившийся. Падением с коня, головой вниз... Чем чуть ли не спутал своему отцу какие-то его мутные планы. Да и наследный принц по совместительству теперь уже являющийся моим сводным братцем, самоуправством младшего брата весьма разозлился. Ведь при виде устроившего истерику при всем дворе новоявленного принца, которого до этого дня он ни разу в глаза не видел,демон испытал весьма противоречивые желания. Одно из которых было немедленно свернуть изящную шейку опозорившему семью мальчишке, а вот второе...

Захлебывающегося слезами братца, оказавшегося просто невероятно красивым, до зубовного скрежета захотелось выволочь из тронного зала и, несмотря на крайне тесные родственные связи, затянуть в свою спальню и оттрахать по полной программе. Что наследничек, привыкший не отказывать себе в исполнении своих желаний и попытался осуществить. Как бывшему владельцу моего тела удалось вырваться из загребущих рук озабоченного брательника, для Рэйни осталось загадкой. Как и то, где младшему принцу "повезло" раздобыть лошадь и каким образом покинуть хорошо охраняемый дворец верховного демона. Но результат не заставил себя долго ждать. Побег провалился, закончившись для парня весьма печально, точно так же как и для меня ссора с моими настоящими родителями.

Глава 4

Я задумчиво усваивала полученную информацию, вяло ковыряясь ложкой в тарелке с принесенной пацаном жидкой кашицей, которая, по словам белобрысого псевдоврача, должна была помочь восстановлению моего все еще не оправившегося после травмы организма.

Торжественно мне об этом заявив и впихнув в руки посудину с подозрительного серого цвета субстанцией, белобрысый, захватив своего ученика, быстро покинул мои апартаменты, оставляя предаваться грустным размышлениям в гордом одиночестве. Чем я теперь и занималась.

Даа-а, дела. И попала же я в историю... Конкретную такую историю. Подцепив на самый краешек ложки крохотный комочек неаппетитной кормежки и придирчиво рассмотрев его со всех сторон, я решила пока что посидеть на диете. Аппетита все равно никакого не было. Зато была просто жесточайшая депрессия. И поводов к ней было много: помимо воли попала в чужой мир, оказалась в чужом теле и почти замужем за чужим женихом... Просто мрак! И, как назло, папочки, того который настоящий, родной и единственный, тут рядом не имеется. Он со всем этим безобразием быстро бы разобрался. Его бы эти красноглазые и хвостатые не напугали бы ни на секунду. Но его здесь нет. И это означает, что выкручиваться придется самостоятельно. Только вот кто бы подсказал — как это провернуть?

Была бы на родине, не было бы никаких проблем. Нужных знакомых там и помимо родительских связей у меня вполне хватало, помогли бы без лишних вопросов. Но я не там. В данный, весьма тягостный для меня момент, я нахожусь здесь. Грубо говоря— в полной заднице. И единственный мой знакомый в этом чокнутом мире, которому я могу хоть в какой-то степени доверять, был Рэйни.

Белобрысый лекарь, по его собственным словам, был наставником незаконнорожденного принца чуть ли не с самого его рождения. И пообещал не выдавать меня Правителю Демонов и оказывать любую посильную помощь. Но это только в том случае, если я буду вести себя тихо и незаметно, чтобы не вызвать излишних подозрений и не привлекать к себе ненужного внимания. И помогать он мне будет только в надежде на то, что ему удастся вернуть тело принца его настоящему владельцу, к которому лекарь был привязан чуть ли не как к родному сыну. А меня постарается вернуть в мое. Как заявил белобрысый, есть очень большая вероятность того, что с принцем мы просто непонятно по какой причине поменялись телами. И Его незаконнорожденное Высочество, скорее всего, в данный момент находится в моем настоящем теле и устраивает масштабную истерику, познакомившись со своими новыми родителями... Это теми, которые на самом деле мои.

Да, ему остается только посочувствовать. Несладко придется совершенно не закаленному жизнью пареньку тепличного воспитания познавать все прелести существования в моем родном дурдоме.

Еще Рэйни мне пояснил, что согласие на брак со светлоэльфийским правителем — это, скорее всего, единственный шанс избежать моего прямого и скорого попадания в постель сводного братца. И на защиту отца нашего общего рассчитывать мне не стоило. Как я поняла, тому на своего незаконнорожденного сыночка было начхать с самой высокой башни своего столичного замка. И, если бы не какие-то смутные планы "папика" на счет Правителя Светлых эльфов, то преподнесли бы меня старшенькому сынуле в подарок, завернутую в праздничную упаковку, да еще и перевязанную большим красным бантом. Нда... Ну и семейка мне досталась.

А я еще имела когда-то глупость на свою собственную родню жаловаться. Хотя, в принципе, они все друг друга стоят. Что в моем мире, что в этом, все так и норовят как можно быстрее и выгоднее для себя меня замуж сплавить, абсолютно не интересуясь моим мнением ни о предстоящей женитьбе, ни о кандидатурах в законные мужья. А поскольку замуж я выходить ни там, ни тем более здесь не собиралась, то нужно хорошенько подумать над тем, как бы провернуть все так, чтобы избавиться от обоих претендентом на мои... ну пускай и не совсем мои руку сердце и тело, окончательно и бесповоротно. В голову приходила только одна оптимальная мысль: нужно бежать. И бежать нужно срочно. Только вот куда? Ведь об этом мире я совершенно ничего не знаю, и это несколько уменьшает мои шансы на счастливый исход столь рискованного предприятия.

Но и другого выхода я пока что не вижу. В этом замке мне оставаться нельзя, да и не позволят мне этого... Почти перед самым уходом Рэйни сообщил, что эльфы уже завтра утром собираются отбывать на родину, при этом прихватив с собой и меня. Нетерпеливые какие... Неужели так сильно спешат 'обрадовать' своего Повелителя неожиданно подмененным женихом? Надеюсь, этот сказочный длинноухий коронованный персонаж не слишком расстроится потере никогда не виданного им суженного в моем лице. Потому что встреча с Правителем Светлых эльфов в мои планы не входила. Вот выехать из замка с посольством будет неплохой идеей. Думаю, что дорога до мест обитания длинноухих мутантов будет неблизкой, так что время узнать кое что об этом мире у меня появится. Разведаю как можно больше информации и вотрусь в доверие к своему сопровождению. После чего смоюсь при первой же удобной возможности. И пускай после этого новообретенный 'папочка' сам улаживает дипломатический конфликт, связанный с моим побегом. А я совсем даже не расстроюсь, если при этом он все же отдаст светлым в качестве отступных своего извращенца-наследничка. Даже рада буду.

Резкий стук в дверь, которая сразу же распахнулась, заставил меня нервно вздрогнуть и чуть ли не перевернуть на себя содержимое все еще полной тарелки, которую я так и держала на своих коленях. Желание нецензурно наорать на неожиданных визитеров исчезло не попрощавшись, едва я только успела рассмотреть очередных сегодняшних, просто нескончаемым потоком прущих посетителей. Блин! Ну, ни фига себе! Неужели это и есть эльфы?! И, как мне кажется, самые что ни на есть настоящие. Уши длинные, волосы длинные золотистые, глаза... хм, квадратные. И квадратными они были, скорее всего, не от рождения, а стали такими от лицезрения восседающей на кровати меня. Поскольку, если не считать слегка прикрывающий новоприобретенный... детородный орган кусок покрывала, то сидела бы я на ней полностью голой, зато с большущей тарелкой в крепко держащих ее руках. Видимо зрелище я собой представляла просто феерическое, так как эльфы, пришедшие в количестве двух штук, некоторое время так и стояли, застыв в дверях в полной неподвижности, что дало мне время более тщательно их рассмотреть.

Значит, эльфы. Настоящие, красивые, надменные и... опасные. Особенно второй — тот, который буквально на мелкие кусочки шинкует меня бритвенно-острым взглядом своих просто до невозможного синих глазищ. Подозрительный, гад. На вид лет двадцати двух— двадцати пяти. Высокий, стройный до изящности с точеными чертами совершенного лица и просто восхитительно очерченными, чуть пухловатыми губами, при виде меня недовольно сжавшимися в тонкую линию. И это его недовольство сразу же привело меня в себя, заставив оторваться от созерцания сего прекрасного экземпляра мужского рода и, подобрав челюсть обратно, наконец-то захлопнуть свой рот. Не поняла... Этому-то я чем уже насолить успела? Ведь предыдущий обладатель моего тела только вчера на приеме с эльфами встретился, так когда же бы он успел с одним из них рассобачиться?

— Ваше Высочество, — решил прервать всеобщее неловкое молчание стоящий немного впереди синеглазки второй длинноухий блондинчик и, сделав еще один шаг вперед, почтительно склонил передо мной голову. Этот был постарше, зеленоглазым и не таким вызывающе красивым, как его товарищ. — Я Туэрни Авилейнер, глава светлоэльфийского посольства, направленного сюда нашим светлейшим Правителем Роинэльди Дарнэйлином. Рад засвидетельствовать