Очередная банальная история (Аня)

Аня посмотрела на светло-светло желтую, почти белую, стену и отложила валик в ведро. Все. С этим она тоже закончила! Неказистый домик стал ярче и наряднее. И теперь она может смело поставить еще один плюс в списке дел. Подбежавшая овчарка остановилась в паре шагов и терпеливо перенесла ровно два поглаживания. Приятно, что некоторые моменты неизменны.

— Добрый день, Андрей, — вежливо сказала Аня соседу.

— Добрый. Так стало лучше... веселее, вы были правы, — медленно, словно нехотя, сообщил тот, подойдя ближе.

— Хорошо, что получилось запланированное.

От выпячивания собственной значимости она успела отойти примерно два года назад.

— Какие теперь планы?

— Хочу добавить немного зелени, хотя и не представляю, где.

— Винограда мало? — удивился сосед.

— Нет, хочется садик, — осторожно сказала она. — Небольшой газон, чтобы качели поставить, и даже не огородик, а пару грядок для мелкой зелени. Только где...

Год назад, когда она вслепую в больнице купила этот дом с участком в пять соток, то видела все несколько иначе, более типично для средней полосы. Дом с забором и участком, только в Пятигорске, где температура выше, воздух лучше, а серости меньше. Реальность оказалась иной, дом с постройками имелся, как, впрочем, и соседи с трех сторон, только вот заборов оказалось маловато. Странная застройка, когда дворами можно пройти невесть куда, ее подвела. Конечно, забор никто ставить не запрещал, но в этих условиях она бы оказалась в клетушке. Приехав после долгой дороги с чемоданом барахла на первое время и заметив странноватый грязно-серый лабиринт из строений посреди присыпанного щебнем и камнем двора, она не выдержала и, сев на какой-то пенек, разрыдалась. Благо сосед, вышедший прогнать чужака, хоть и растерялся, но, узнав о новой соседке, объяснил, что к чему. Зато теперь, по прошествии пары месяцев вид стал лучше, да и ситуация несколько изменилась.

— А если это не посреди двора делать, а на месте бывшего гаража? — предложил он задумчиво.

Аня, устроившаяся на табуретке, нехотя поднялась и пошла за мужчиной, тот остановился и, вернувшись, захватил мебель. Через три минуты она опять сидела на табуретке, но уже на новом месте, перед очередной забетонированной площадкой, видимо, оставшейся от того самого гаража. Андрей прошелся и показал, где можно сделать насыпные грядки, как удобно будет полоть, поливать и даже укрывать, если что. А чуть подальше можно убрать щебень, насыпать земли и посеять газон. И тихо, и укрыто, и уютно.

— Да, но садик размером в десять квадратов — это странновато. Здесь стена с виноградом, тут мой летний домик, а здесь все упирается в огородик.

— Но дом вы же будете приводить в порядок, — спокойно пояснил сосед.

— Я? Зачем? — не поняла Аня.

— Не оставите же вы это в таком виде?

— Я вообще не знаю, что с ним делать, как и с летней кухней. По-хорошему, это все надо снести, — призналась она со вздохом.

— Наверное, но отремонтировать будет проще и дешевле.

— А дальше что?

Сосед промолчал и уточнил:

— Не думали сдавать?

— Сдавать? — переспросила она.

— Да. Я давно думал сдавать свое, но все некогда, да и неудобно мне этим заниматься. А вы дома, может, занялись бы пополам?

— А подробности?

Аня устроилась поудобнее и посмотрела на непонятного соседа. Он с самого начала был такой... странный. Тогда после приезда объяснил, почему вместо нарисованной картинки Аня получила вот это, помог открыть дверь, замки заклинило от долгого простоя. Даже смог распахнуть окна и освободил одну комнату от хлама, перетащив все в другие. Пока Аня потерянно осматривалась, заодно косясь на сторожившую ее овчарку, сосед сделал все для минимально удобного пребывания. По факту Макс оказался таким же нелюдимым, как его хозяин, и не менее подозрительным. Потом сосед объяснил местонахождение служб, чтобы зарегистрироваться и переоформить коммунальные платежи. И ушел...

А Аня честно прорыдала еще с полчаса, потом кое-как расположилась отдохнуть. Про душ с дороги даже речи не было, санузел располагался в пристройке на улице и выглядел так же жутко, как и сам дом. Чай Аня смогла нормально попить только потому, что сосед принес чайник, кружку и сам чай, а потом проводил к летнему домику, где обстановка была почище и получше, и предложил пожить там, а дом сначала отремонтировать.

Удача в больнице, обернулась кошмаром в реальности, но потом более-менее все выровнялось. Первые три месяца Аня действительно прожила в летнем домике, благо приехала весной и условия для жизни там были, как в жутком летнем лагере в далеком детстве, но все лучше, чем жилье, словно без изменений перенесшееся с начала прошлого века.

Сосед, пройдясь и погладив Макса, начал рассказывать про свой летний домик на две комнаты, про аренду жилья в городе, организационные вопросы и, собственно, озвучил предложение. Каждый приводит в порядок свою собственность, дальше они совместно ее сдают. За Аней непосредственно сдача и уборка, он следит за состоянием жилья, показывает, заселяет — выселяет, если на месте, и решает вопросы с неадекватными гостями. Речь закончилась ключевой фразой: "Вам тоже нужны деньги"

Деньги были крайне нужны, ремонт и доведение дома до жилого состояния сожрали последние остатки от продажи квартиры. Зарплату на удаленке опять урезали, а подработок в последнее время было не так и много.

— Отличный план, но есть два момента. Во-первых, ваше жилье, может, и требует только мелкой косметики, а мне этот дом надо приводить в порядок полностью, кухня и, главное, санузел в пристройке мало кого устроят. Во-вторых, если, предположим, сдаваться будет только мой или ваш домик? Как быть с деньгами? Это, будем честны, основополагающий вопрос.

— Думаю, с этим все просто. И у меня, и у вас будет по две комнаты, предлагаю не делить, что чье, а делить сумму пополам. Если сдаваться будет только одно в течение, допустим, месяца, подумаем и будем как-то иначе рекламировать. А насчет отдельного домика с санузлом... Самое простое — пристроить его к основному. Смотрите, если сделать так...

Он показал довольно разумный вариант, как совместить не совмещаемое, и выходило вполне прилично. Так садик становился еще более закрытым и уютным, да и вид из окон спален в этом случае будет именно на садик. Свободная площадь станет еще меньше, при входе будут заметны четыре отдельных дома. С другой стороны, соседу придется перекрасить свой грязно-серый фасад в что-нибудь более симпатичное.

— Мне надо подумать, — честно сказала Аня.

— Естественно. Как решите, скажите.

Он свистнул Макса и ушел, а Аня, забрав табуретку, ушла отмывать инструмент. С одной стороны, деньги и неплохие, если дом будет сдаваться хотя бы треть месяца, это послужит отличным подспорьем, с другой, сколько для этого потребуется вложить? И откуда на это вложить взять?

Аня убрала инструмент, выкинула газеты, вернула рабочую табуретку в пристройку к летнему домику и, придя домой, достала карты, а потом еще и руны.

Таро вытащили ее из сумасшествия в больнице, с тех пор она с картами не расставалась, хотя все важные и крупные решения принимала после рунических раскладов. Руны не подвели и сказали ожидаемое — делай. Вот только откуда на это брать деньги, они ответить не смогли.

Аня родилась в обычной семье, нормальной среднестатистической российской семье. Кроме нее, у родителей имелся младший сын, межличностные конфликты, скопившиеся за сорок лет брака, квартира в деревне, куда они по молодости и глупости перебрались, и сильно нелюбимая работа. Плюс бабушка со стороны матери, жалующаяся на здоровье в девяносто лет! Все как у всех.

Пока, чуть больше двух лет назад, Аня не заболела. Заболела тяжело, грипп с осложнениями на легкие. Пневмония. Выздоровление. Осложнения после болезни. Больницы, анализы, врачи... полгода суеты, проблем с дыханием и страшный диагноз — рак легких. Как? Откуда и почему? Десять сигарет в пятнадцать лет не могли дать такие последствия! Это было сумасшествие... диагнозы менялись на глазах, врачи не могли толком ничего объяснить и назначить лечение, слабость, беспомощность, жалость к себе.

Анне было тридцать шесть, когда она окунулась в ад современной медицины. Тогда она искренне порадовалась отсутствию семьи и детей. Сначала ждала принца, потом хотя бы коня, потом поискала среди оставшихся свободными, но ужиться с кем-то после тридцати сложно. Особенно когда сама далека от идеала, это она осознала позже в больнице. Тогда Аня поняла, насколько зависит от родни. Если бы не родители, точнее, мама, кто знает, чем бы все закончилось. Нет, поддерживал и брат с женой, и подруги, и коллеги, но ... рак... это страшно.

А осознание собственной смертности пугает вдвойне, и мысль, что, выкарабкавшись сейчас, она через двадцать лет может снова попасть так, не способствовала выздоровлению. Слезы. Боль. Деньги, утекающие как вода сквозь пальцы. Великого достатка ни у кого не было, большого запаса на черный день никто не держал. У брата росли двое детей, родители собирали на нормальную жизнь после окончательного выхода на пенсию. Аня работала и платила ипотеку. Все как у всех...

Год лечения поменял все. Первые месяцы подъели ее запасы, потом помогли родители, а потом поменялись ценности. Большая, красивая, купленная для себя двушка ушла в аренду. А Аня перебралась сначала к бабушке, потом, не выдержав, к родителям. Работа и подработки шли на погашение ипотеки, деньги от продажи машины ухнули туда же. Дольше всего она цеплялась за тщательно выбранный садовый участок в отличном месте. Диагноз откорректировал все.

До этого она спокойно платила ежемесячный платеж, позволяя при этом себе нормальную жизнь с двумя поездками в год, неторопливым сбором денег на подержанную машину и участок, в планах дальше мелькал домик. И это если не вспоминать о новых вещах, хороших сапогах и любимом враче — косметологе. Инфляция не стоит на месте, переплачивала она каждый месяц по возможности, но не делая целью рассчитаться как можно быстрее. Платеж приемлемый, плюс некоторую сумму приносила сдача однокомнатной квартиры от бабушки по отцу в аренду. Принадлежала она ей пополам с братом, сумма так же делилась поровну, до болезни этим занималась сама Аня, сейчас пришлось невестке.

Очередная больница, теперь уже онкологическая, курс химиотерапии и очередные анализы, показавшие, что предыдущий диагноз был ошибочным. Не было рака... имелось что-то еще, но что именно, хрен знает.

Тогда карты и гадание соседкам по палате позволило не спятить. Тогда она сидела на полу туалета, рыдала и вспоминала, как первые два раза в больнице оплачивала отдельную палату, не представляя, как можно жить в комнате с еще тремя больными. И вот, пожалуйста, дожила...

Очередной виток анализов и исследований, направление в областную больницу, в пульмонологию, очередное лечение, очередной круг ада, очередной неверный диагноз — непонятная форма неизвестно чего, правда, под сомнением. Наконец, в специализированном месте ее вылечили от банальной легочной бактериальной инфекции и оправили восстанавливать организм. Спустя чуть больше года окончательно выписали, признав здоровой. Похудевшую на двадцать килограмм, осунувшуюся и постаревшую на двадцать лет, освоившуюся в своей незнакомой до этого поликлинике. Жить с родителями она уже не могла, забота давила, пришлось перебираться в однушку, брат понял и махнул рукой. Работа на удаленке, начальница, поддерживающая все это время, согласилась оставить все как есть и не искать другого человека. Медленная, тяжелая реабилитация, полностью убитый иммунитет, проблемы с каждым органом, в котором только могут быть проблемы. Страшная слякотная и серая зима, такая же, как предыдущая, запомнившаяся из окон палат. Полгода восстановления в крохотной темной квартирке и осознание: так больше нельзя. В начале весны Аня собрала вещи и поехала в ожидаемо уютный домик в Пятигорске, оказавшимся крайне сомнительным вложением.

В онкоцентре она лежала в палате с Назирой, которой достался дом в наследство от дальней тетки, а сама женщина давно жила с детьми в Подмосковье. В онкоцентре были отличные врачи, поэтому она и приехала сюда. Карты, предсказания, вера, которой так не хватает в жизни. И Назира предложила купить дом, ей нужны были деньги на лечение, поэтому продавала недорого. В наследство вступить успела, знакомый юрист проверил достоверность и чистоту, а главное, руны сказали — бери! Половина стоимости своей квартиры сразу пропала. Лечение и восстановление съели еще четверть. Остального Ане по ее скромным подсчетам должно было хватить даже с косметическим ремонтом надолго. Не сложилось, ремонт дома оказался капитальным и сожрал все. С крупным ремонтом помог сосед, найдя приличную бригаду, а мелким занимался он сам. Аня оставила себе только знакомую отделку, давно после учебы она работала на стройке аж два года, рассчитывая на хорошие заработки. Больших денег не увидела, зато дальше с офисной работой было проще, да и знания реальной стройки остались. Правда, сил не хватало, в норму она прийти успела, но даже собой до болезни не стала.

Зеркало показало неизменную картину — худую осунувшуюся женщину за сорок, с каре русых негустых волос и мешками под глазами. Лишний вес всегда казался проблемой, но настолько кардинальных и страшных методов похудения она не пожелает никому.

На самом деле все не так плохо, осанкой она занимается и понемногу та приходит в норму, но волосы... и пусть медленно, но верно растут новые, сейчас от ее шикарной гордости осталась чистая насмешка.

В тридцать шесть она выглядела чуть за тридцать и искренне этим наслаждалась, проблемой были десять килограммов лишнего веса и короткие ноги. В больницах она поняла, как хорошо просто жить и дышать нормально без помощи аппаратов. В тридцать восемь она выглядит за сорок, без проблем с избыточным весом, но с явной нехваткой времени и денег на себя.

По существу, ничего страшного не случилось, еще полгода и некоторые вложения во внешность могут это поправить. Но денег не было... без привычного запаса она ощущала себя беспомощной. И руны, и карты заверили в благополучном исходе, если посмотреть вокруг, все верно. Небольшой, уютный и аккуратный домик у нее есть. Деньги на жизнь тоже имеются, работа, пусть и ставшая приносить вдвое меньше, дала больше свободного времени, да и подработки появляются чаще, чем она ожидала.

Аня прошлась по дому, поднялась в мансарду, самую большую комнату в доме, и включила компьютер. Пора приниматься за работу...

Больницы показали ей главное, провести еще тридцать лет по девять часов каждый день в офисе она не готова. Поэтому небольшой уголок для работы и вперед к расчетам и объяснениям со всеми и каждым. В перерывах между процедурами работа спасала от дурных мыслей и тяжелого состояния, позволяя отвлечься и заняться чем-то полезным. После окончательной выписки она снова стала источником существования. Нельзя сказать, чтобы Аня исполнила мечту и стала работать по паре часов в день, нет, иногда выходило так, а порой и все девять. Но дома можно было в любой момент лечь, выпить таблетку или уйти к врачу. Объем работы она выполняла примерно такой же, только вот время на дорогу, общение с коллегами, решение своих дел и посещение соцсетей больше не тратилось. Поэтому сложился привычный ритм: три часа поработать, прерваться на отдых и домашние дела и еще три часа поработать. Если находилась подработка, времени за компом приходилось проводить намного больше, но зато еще немного повышалось финансовое благосостояние.