Пепелац Сидония

Фанатское творчество на работу великого и ужасного Тсутому Нихея " Sidonia no Kishi".

Да поможет господь найти Килли сетевые гены...

Пролог.

Есть довольно много дерьмовых вещей в этом мире, которые я искренне ненавижу. Например, ржавые трубы. У меня на то есть весьма весомые причины. Однажды одна такая зараза подломилась прямо подо мной, во время перехода между секторами технического уровня. Я пролетел, наверное, метров тридцать, прежде чем смог уцепиться за какой-то кабель и, пародируя известного героя выросшего среди обезьян (по крайней мере, та нецензурщина которую я орал вполне бы сошла за каноничное завывание) вмазался на полной скорости в стену. Затем мерзкий кабель оборвался. И труба, за которую я тут же схватился, оказалась, представьте себе, тоже ржавой. Из тех катакомб я выбрался только через трое суток, дед тогда чуть собственноручно меня не придушил. Ну, хоть пару полезных вещичек в тот раз нашел... На поломаном скелете в остатках рабочей формы прямо на дне той ямы, в которую я свалился.

Но больше чем ржавые трубы я ненавижу то чувство, которое с той или иной силой терзает меня все шестнадцать лет проведенных мной в этом мире. Голод. Именно он стал моим злейшим врагом и вечным спутником на этой летающей помойке. Не ржавые трубы, не искрящие кабели, не перепады давления, не чертов лабиринт технических палуб, а именно голод. Со всем остальным справиться можно было, тем более, что с техникой я еще по той жизни в дружеских отношениях, но вот с отсутствием еды что-то сделать было сложно.

Проблема заключается в сути того места где я родился шестнадцать лет назад. Я не знаю, какой обкуренный демиург распоряжался моим перерождением, но если когда-нибудь в посмертии его встречу, то такую благодарность ему поперек морды выпишу! Я оказался в будущем, в наредкость дерьмовом будущем. На борту чертовски огромного пепелаца — коробля-ковчега 'Сидония'. И когда я говорю — чертовски огромного — я имею в виду здоровый не как линкор 'Мисури' или авианосец 'Нимиц' и даже не как Эмпайр-Стэйт-Билдинг, и даже, мать вашу, не как Джомолунгма, она же Эверест, а как чертова гора Олимп на Марсе! Только еще выше. 28 км в длину, 9 км в высоту, 6 км в ширину, толщина корпуса — километр, общая площадь такова, что на половину его пришлось изготавливать из специально сформированного броневого льда. Без понятия, что в него намешивают, но он действительно прочный. Масса — несколько миллионов тон. Мне страшно представить, как это строили и что для его постройки разобрали на запчасти. Впрочем, в бесхозных астероидах в Солнечной системе никогда недостатка не было. Если бы дед Хироки не рассказал, что мы живем на космическом корабле я бы наверное до конца жизни считал, что меня угораздило попасть в какое-то подземное убежище из пост-апокалипсиса. Ну, знаете, этакий подземный город на случай если люди наверху пирамиды власти решат, что пара гигатон в тротиловом эквиваленте — это то что нужно любимым соседям за океаном. Впрочем по рассказам того же деда Хироки у людей в будущем, то есть, тьфу, в прошлом, тысяча лет с тех пор прошла уже, случилась не меньшая веселуха. Нашествие гаун — гигантских космических тентаклиевых монстров. Эти летающие каракатицы расколошматили невеликий космический флот Земли и развалили затем и саму планету. В прямом смысле. Сцепились на орбите в кучу размером с луну и рухнули вниз, а затем доели выживших. Каким образом во время этого эпического замеса успели построить корабль-ковчег и из кого набирали экипаж — вопрос занимательный. И так эту информацию про окружающий мир из деда чуть ли не выколачивать пришлось, а тут такая седая древность, да и как говорил опять же дед, корабельные банки данных были несколько раз повреждены, как и сам корабль, так что теперь и не узнаешь.

Весь этот бесполезный исторический экскурс подводит нас к простому итогу — с едой на нашем чудо-звездолете большой напряг... Что поделать — на наших технических палубах даже крыс почти нет, им здесь банально нечего есть, поэтому в поисках пропитания приходится подниматься наверх к жилым уровням, а это сопряженно с риском. Риском, что меня поймают и самого пустят на удобрения в биореакторе. Не будут же овощи кормить хищника, в самом то деле?

Тут как раз таки скрывается еще один нюанс из-за которого я ненавижу этот злобный мир и этот чертов корабль. Дело в том, что местные люди, как бы не совсем люди. Нет, внешне этого понять нельзя, мой дед был одним из этих 'не совсем людей' и если бы я столкнулся с ним в прошлой жизни, то ни в чем бы его не заподозрил. Старпер как старпер, даже не слишком ускоглазый для джапа. Отличия кроются внутри.

Человек для ведения активной жизни должен питаться три или даже четыре раза в день. Ну, хотя бы не меньше двух. Но как я уже говорил, на Сидонии с едой всегда была напряженка, а в какой-то момент истории, из-за нападения назойливых космических медуз, которыми, как выяснили бежавшие с Земли колонисты, космос просто кишмя-кишит, система была повреждена и экипаж утратил большую часть мощностей по производству пищевой продукции и не только ее. Если бы вместе с этим не вымерла большая часть экипажа (99% как сказал дед, а народа на корабле тогда было полмиллиона...) то они погибли бы от голода. Но положение спасли ученые. Эти умники предложили провести масштабную генетическую модификацию всего экипажа корабля и сделать из людей фотосинтезирующие организмы. Растения, если кто не понял. Думаю, что если бы не катастрофа, то люди на такой шаг не пошли бы никогда, еще бы и энтузиастов этих наверное прикопали бы где-нибудь подальше под грядкой с огурцами. Но вопросы выживания стоят выше этики, морали или брезгливости. Таким образом на Сидонии люди в буквальном смысле скатились к растительному образу жизни... Но это все фигня, учитывая голодуху я бы и сам не отказался бы фотонами питаться. Вся гнусность в том, что я каким-то неведомым образом оказался нормальным человеком. Вот радость-то какая! Из-за этого меня дед и унес при рождении на технические уровни под жилыми районами, здесь самое натуральные подземелье и какой-либо контроль со стороны властей корабля отсутствует как явление, а то бы меня уже давно того... утилизировали. Так что я не космонавт, а самый натуральный космодигер! И приходится вертеться. Пока был жив дед мы получали пайку за него — он ходил наверх, брал наряды на ремонт, я ползал по подземке латая коммуникации, потом дед снова поднимался к цивилизации и получал еду. Он как-то умудрился зарегистрироваться на нескольких участках (похоже с системой контроля и учета у них тут такой же швах, как и с трубами) и еды хватало, чтобы совсем не сдохнуть. Мне хватало. Сам то дед такое ощущение было что ел даже реже местных — этим то миксотрофам антропоморфным есть надо только раз в неделю, а дед ко мне за столом присоединялся хорошо если пару раз за месяц. Старик стал для меня действительно родным. Мне сложно представить сколько он вытерпел из-за меня... и от меня. И теперь он ушел, а я даже похоронить его не могу по человечески. И смерть его, кстати, означает, что пора учиться жрать пластик и резину. Ненавижу этот мир.

Извини дед, но мне снова придется подняться наверх. Пустят ли меня на удобрение после поимки, или пристрелят на месте, но если останусь здесь, на нижних уровнях, то сдохну от банальной голодухи. И мне не хочется в ближайшее время проверять обломится ли мне еще одна жизнь после смерти.

* * *

Поворот. Уклонение. Добавить тяги. Резкий реверс. Заход на бреющий полет над поверхностью планетоида. Бешенный рокот автопушки. Старт ракеты. Взрыв. Рывок. И...

— Установлен новый рекорд. Пилот Таникадзе Нагате. Счет 99999 очков. Желаете продолжить?

Я смотрел на светящиеся зеленым строчки текста и переводил дыхание. Хоть симулятор, какой бы совершенный он не был, не может полностью воспроизвести реальный бой, но у создателей этого чудовища получилось довольно неплохо. Здесь даже был собственный генератор гравитации, способный воспроизвести кратковременную перегрузку до 10 G, да зравствует технический прогресс. Так что вымотался я за эти часы капитально. Но теперь я по крайней мере могу точно сказать, что последнее желание деда я, насколько это вообще возможно в моих условиях, выполнил. Шесть часов я беспрерывно гонял программы на этом чудо-плеистейшене пока не прошел по всему списку боевых симуляций. Все с максимальным или близким к тому счетом. Если эта хреновина воспроизводит процесс пилотирования боевым фреймом, хотя бы на четверть реалистично, то я теперь реально ас, мать вашу. За десять лет, тренируясь по шесть-восемь часов в сутки, даже шимпанзе намонстрячится водить автомобиль, я же мню себя все таки поспособнее мартышки. Теперь последний экзамен самому себе сдан, и ничто меня здесь более не держит.

Выбравшись из массивного яйца тренажера, я в последний раз окинул взглядом обширное помещение симуляторной, как его называл дед Хироки. Как по мне так слишком громкое название для этой свалки. Сидонии больше тысячи лет, а за такое время даже советскому магнитофону капут настанет, а ведь он в космосе не летает, так что нет ничего удивительного что на технических палубах раскидано множество свалок с отслужившими свое, как правило в десять раз больше положенного гарантийного срока, механизмами. Некоторым из этих свалок лет по пятьстот. Видать про запас оставили, а потом забыли. Вот и здесь в обширном помещении были свалены агрегаты полезные, но уже не нужные — несколько десятков массивных сфер учебных симуляторов для ф-17, огромной гуманоидной боевой машины, ныне, если судить по количеству выкинутых еще рабочих симуляторов, устаревшей. Хотя возможно это симуляторы устарели. Интересно, а если бы Сидония была бы не японским, а скажем американским кораблем, то местные кулибины тоже бы предложили на гандамах летать? Мой симулятор был в центре зала, самый целый и лежащий ровно. Последнее даже важнее первого. Учитывая количество халявных запчастей можно было бы починить любой из здешних агрегатов, а вот перевернуть пару тонн металла и пластика, это работка для Халка, а не для космического сантехника. Плюнув на прощание в осточертевший симулятор, я, привычно лавируя в полутьме по выложенной из выломанных где только можно пластиковых и металлических панелей поверх труб и кабелей тропе, двинулся к нашему с дедом дому.

Наше пристанище было организовано в десяти минутах ходьбы от симуляторной на посту технического контроля сектора. Здесь можно было безопасно и без лишних сложностей подключиться к благам цивилизации через штатные разъемы. Горячая и холодная вода, электричество и дыхательная смесь. Интернета и кабельного к сожалению нет, но нам и без них было обеспеченно ежедневное веселье. Домом нам служило помещение для дежурной смены, пустовавшее до этого наверное лет сорок, но с небольшими доработками оно стало достаточно комфортабельным, хотя страдающие клаустрофобией вряд ли бы с этим согласились. Единственный неоспоримый минус — холодно и греть бесполезно, на технических палубах поддерживается низкая температура, так что в скафандрах даже спать приходится.

С момента смерти деда прошел месяц. Те невеликие запасы еды, что были у нас подошли к концу, но пара успешных вылазок на рисовую фабрику на границе технического и жилого сектора позволили мне спокойно завершить те приготовления к уходу, которые я счел для себя необходимыми. И теперь после совершения этого по сути бессмысленного ритуала с симулятором (я и так уже год всегда максимум на этой консольке выбиваю), мой путь лежал на поверхность, или если быть точным наоборот вглубь. Но надо совершить последнюю остановку...

— Здорово старик! Я вижу ты все в том же виде, как и раньше. Честно говоря у меня свербила в голове мыслишка, что если подождать то ты восстанешь аки терминатор, но похоже даже в этом дерьмовом мире есть предел безумию. Жаль...

Хироки лежал в саркофаге из армированного пластика на титановом каркасе. Мне пришлось попотеть чтобы собрать этот мавзолей за месяц имея на руках лишь разводной ключ, гидравлические плоскогубцы и магнитную отвертку. Но это я утрирую. Ведь у меня ещё был целый рулон синей изоленты! И плазменный резак в силу футуристической универсализации выступающий ещё и в роли сварочного аппарата. Самопальная холодильная камера сохранила тело старика за этот месяц в целости, но мелкие следы все же появились, правда это были следы не гниения, а скорее мумификации. Что эти яйцоголовые сотворили с днк, что люди перестали гнить? Я то думал такое бывает только от чрезмерного потребления здоровой и полезной пищи наполненой без сомнения природными консервантами и концерагонеми, а я не помню чтобы старик налегал на майонезик. На лице старика замерла его обычная улыбка — спокойная, чуть грустная, чуть ироничная. Хорошая смерть, добрая. Во сне отходят только праведники, так что буду молиться за твою душу старик, чтобы на той стороне тебе подобрали перерождение поспокойнее. Надеюсь, следующего своего внука ты будешь растить в месте более приличном, чем разваливающийся на ходу космический мусоровоз.

— Ладно, старик, я ж чего пришел то — попрощаться. Теперь, без тебя, мне здесь делать нечего. Попытаю судьбу на жилых уровнях. Там хоть пожрать можно стащить... Надеюсь. А здесь сидеть совсем тоскливо.

Он хотел, чтобы я стал пилотом фрейма и многому меня научил, спасибо ему за науку. Не знаю насчет пилотирования реального гандама, но симулятор я освоил от и до! Хотя он так и не объяснил, каким это образом я должен стать пилотом. Кто меня интересно в кабину робота то пустит? Да хотя бы в ангар! Э-эх старик, ты от меня многое скрыл, но я не в обиде на тебя за это. Если не сказал значит были причины, а что-нибудь жизненно важное он бы мне сам давно объяснил, еще бы и в мозги вбил...

— Прощай Хироки.

Скрипя направляющими, крышка из бронепластика легла в пазы. После проверки всех крепежей конструкция была заварена намертво до достижения полной герметичности. После некоторой возни с разъемами к саркофагу были присоединены несколько гибких труб ведущих к двум ящикам у стены. Щелчок тумблера — из саркофага выкачивается воздух. Второй тумблер — его место занимает хладоген. Пара минут и тяжелый плотный газ заполняет весь объем камеры. Теперь телу деда ничего не грозит, пока цел саркофаг.

Старик бы не одобрил такого мавзолея в свою честь. Он бы предложил не маяться дурью, а оставить его тело там, где оно лежало и позаботиться о себе. Но для меня была отвратительна мысль оставить тело единственного близкого для меня человека непогребенным, а поскольку ни сжечь, ни закопать возможности не было пришлось воплощать самый дурацкий вариант. Зато теперь дед точно долетит до конечного пункта этого бесконечного вояжа.

— Ну, все старик, бывай. Надеюсь, нам не скоро доведется встретиться еще раз.

Выйдя из зала неподалеку от симуляторной в котором и разместилась дедова криокамера я отправился по извилистым переходам, мосткам и лестницам технических палуб вверх, туда откуда пробивались лучи света. Хоть это и не настоящее солнце, но точно лучше того перемигивающегося непотребства, что висит в здешних казематах. Сидония жди меня! Надеюсь, что ржавые трубы так и останутся самой большой моей неприятностью...