Весенние дни-16

Глава шестнадцатая

Заснув лишь под утро и сразу проснувшись, едва только услышала быстрые шаги Мелинды в коридоре, Инна почувствовала странное, необычно плаксивое настроение. С чего бы это? Не успел отзвучать мысленный вопрос, а она уже отвечала себе: "Потому что мне здесь нравится, меня здесь приняли... И вдруг надо покидать и полюбившиеся мне места, и симпатичных мне людей..."

Особенно одного человека, которого она, воспользовавшись своим загадочным магическим даром, успела сделать отчуждённым по отношению к самой себе.

Робко и без надежды задалась в очередной раз вопросом: "А если попросить господина Лэндонара оставить меня здесь?" И вздохнула, стоя у окна и глядя, как всё смелей одевается сад ярко-зелёной листвой. Цвет надежды. Не для неё.

...В этом состоянии она спокойно приняла, что Неис снова ведёт себя с ней так, словно и не было никакого магического воздействия на него. Уже не хотелось, чтобы он отвязался от неё — заранее, до отъезда. А глупо хотелось принимать его внимание и наслаждаться им. В общем, Инна сумбурно понимала, ей хотелось плыть по течению. Как ранее отчаянно и предполагала сделать.

И в этом же состоянии она додумалась до идеи: "А если воздействовать на господина Лэндонара? Пусть он забудет обо мне! Пришёл же он на бал, когда я хотела его там видеть!" И тут же печально улыбнулась. С господином Лэндонаром тоже не всё гладко получилось. Во-первых, он намекнул, что понял: это она его вызвала. Во-вторых, она хотела поговорить с ним о проблемах, которые появились, а он отозвался странными недомолвками, которые уж точно не по делу были. Следовательно, дар Инны либо слаб, либо... надо учиться его использовать.

Учиться — это время.

Учиться — это значит долгое пребывание в этом мире.

А времени нет.

Когда она поняла это совершенно ясно, вдруг наступило чуть ли не отрезвление. Неужели влюблённость (она не могла заставить себя говорить: "Это любовь" даже в мыслях!) настолько делает её слабой?! Она оглянулась на Неиса, стоявшего рядом и зачитавшегося взятой с полки книгой. Его профиль, пока он стоял неподвижно, вызвал в ней странную тёплую волну: нет, это не статуя, но как же Варен-старший хорош! Наверняка, завидя его, любой скульптор не отказался бы от такой модели...

Но при нём Инна чувствовала себя слабой.

Она привыкла жёстко идти по жизни. Дома, в своём мире, приходилось проявлять эту жёсткость, потому что жизнь такая. Её то и дело швыряло с одной работы на другую — это выбивало из колеи, потому что не давало ощущения, что она крепко стоит на ногах. Постоянная зыбкость бытия, когда назавтра не уверена, что будет хоть какая-то почва под ногами. И эта зыбкость приучила надеяться только на себя.

Рядом с Неисом она чувствовала себя... слабой.

Почему?

Пульс стучал в виски. Появилась глупая мысль: если она разгадает, почему рядом с Вареном-старшим она отчётливо ощущает себя слабой, будет легче с ним... расстаться.

Солнце вовсю припекало, пока они оба стояли у громадного магазинного окна. Но, кажется, Неиса это вообще не заботило. Судя по всему, тропики, в которых он работал, ему нравились, потому что на его жёстких губах постепенно (кажется, он сам этого не замечал) появлялась почти невидимая и очень лёгкая улыбка. Он наслаждался этим теплом, которое его расслабляло...

Она оказалась права.

Тайна, мучившая её, была разгадана. Достаточно было всего лишь машинально оглядеться в поисках Мелинды и Райфа, чтобы она осознала, почему женщина в этом мире слабей мужчины. Райф и Мелинда почти одного роста. Но рядом с ним она выглядит ниже и беззащитней.

В этом мире мужчины берут на себя все тяготы, с которыми сталкиваются люди. В любых семействах. Даже в семействе Даремов старик по-своему ограждал своих женщин от всех бед, что на них обрушились. Пусть это и выглядело глупо, а для кого-то и смешно: он всего лишь отказывался от еды под каким-нибудь предлогом, чтобы побольше досталось дочерям и внучке. Это Инна вспомнила рассказы Мелинды о жизни в родовом гнезде после гибели родителей.

Она оказалась права в том смысле, что это понимание заставило её собраться и перестать быть слабой. Как когда-то в своём мире, и сейчас она твёрдо решила: как только Мелинда будет пристроена, надо исчезнуть из этого мира. Иначе она совсем размякнет, и неизвестно ещё, каково ей потом будет дома.

Никогда не думала, что так... привязчива.

О любви думать не хотелось. Пусть это будет всего лишь привязанность к Неису.

— Инесса, наши младшие, кажется, выбрали себе книги, — напомнил ей Неис, кивая на парочку, которая шепталась о чём-то в самом глухом стеллажном углу. — Не пора ли нам продолжить свою прогулку.

Инна посмотрела на Мелинду — та улыбнулась в ответ. Деньги от кузины девушка получила заранее, хотя и пыталась отказаться от них. Но Инна убедила её, напомнив, что так будет удобней для всех. Ведь обе они будут в тесном общении с мужчинами. А при них не передашь деньги.

— А куда мы теперь? — спросила она, уже спокойная. Когда принимала чёткое решение о чём-либо, обычно наполнялась уверенностью. Так что и сейчас слабость, которую она чувствовала вблизи Неиса, пропала.

— Райф говорил, что Мелинда и впрямь никогда не бывала в городе, не считая последних дней. Он хочет погулять с нею по городскому парку. Я думаю, что это прекрасная затея. Мы покажем вам аллею скульптур и художественно стриженных кустов. Там целый городок. Вам понравится, — уверенно сказал Неис.

К ним подошёл магазинный служащий и просмотрел, какие именно книги они забирают. Инне нравились слегка наивные здешние детективы, поэтому она подумала, что приобрести в свой мир эти желтоватые книжечки с аляповатыми рисунками — это почти привезти сувенир из дальних стран. Поэтому отложенные три книги были упакованы в бумагу. Райф и Мелинда, как выяснилось, взяли по два поэтических сборника — опять-таки не одинаковых. Глянув, что именно приобрели Неис и Инна, оба сморщили носы. Инна даже посмеялась в душе: везде одно и то же. Что в своём, что в здешнем мире лирика считается более высоким жанром, по сравнению с презренным развлекательным детективным.

Наконец, они все рассчитались за покупки и вышли на улицу. Мужчины помогли сесть дамам в экипаж, чей кучер терпеливо дожидался своих седоков неподалёку от входа в книжную лавку. Затем экипаж не спеша поехал по городским улицам, и мужчины вновь превратились в экскурсоводов, которых внимательно в основном слушала Мелинда.

А Инна, которая привела в порядок суматошные мысли и перестала дёргаться, продумав план своих будущих действий, с отстранённым любопытством слушала всех и почти равнодушно смотрела на улицы.

Недалеко от городского парка Неис предложил перекусить в открытом кафе. И Инна, улыбнувшись себе, едва заметно вздохнула: по этому она тоже будет скучать. По тому, как тебе помогают выходить из транспорта, подавая руку, а ей приходится слегка приподнимать подол платья. По тому, как можно сидеть за столиками на улице, а тебе будут подавать невиданной красоты и вкусности сладости. По тому, что можно попить кофе на воздухе... Нет, в своём мире тоже возможно последнее. Но ведь она ни разу не пробовала этого... "Потому что ритм той нашей жизни не для меня, — объяснила она себе. — Потому что я ни разу не подумала о том, что можно просто сидеть и наслаждаться..."

А ведь другие могли себе позволить...

И она тоже. Но... она улыбнулась. Не хотелось почему-то.

— Мне кажется, ваше настроение улучшилось, — заметил Неис, чуть склоняясь к ней, чтобы Райф и Мелинда не слышали.

— Вероятно, повлияла прогулка, — пожала она плечами.

— Хотите, я вам ещё больше подниму настроение?

— Хочу, — легкомысленно сказала она.

От его следующей фразы она заледенела.

— Райф сегодня вечером хочет приехать в дом Даремов, чтобы попросить у главы Даремов руку Мелинды.

Хорошо, что они сидели не лицом друг к другу, и её застывшую улыбку, ставшую, по впечатлениям, пластиковой, Неис не видел. Она собралась с силами и светски ровно ответила:

— Это прекрасная новость.

— Вы всё ещё настаиваете на том, чтобы уехать в путешествие, Инесса?

— Да. А я должна отказаться от своих намерений?

— Нет, что вы, Я предлагаю вам посетить мой скромный дом в тропиках. Это ведь тоже может быть частью вашего путешествия.

Насколько могла, она кокетливо рассмеялась.

— Вам самому не кажется, Неис, что ваше предложение несколько... фривольно?

Он заглянул ей в лицо и чуть свысока усмехнулся.

— Кажется, — спокойно сказал он. — И мне очень хочется предложить вам другое, но я побаиваюсь, что вы можете расценить следующее предложение несколько нахальным. Поэтому я сначала объясню вам, почему я хочу видеть вас там своей желанной гостьей. Мне кажется, что, несмотря на ваше увлечение детективными историями, вы всё же очень романтичная. Поэтому моё личное предложение руки и сердца мне хочется произнести для вас на фоне шорохов океанских волн, под пальмами, которые будут опахивать нас вечерним морским ветром.

Он откинулся на спинку сиденья и не увидел, как железно застыли черты лица Инны. Ощущение не из приятных. Будто... пчёлы искусали. И кожа вздулась плотно... Секунды спустя Инне хотелось громко хохотать: была ли и есть ли на свете девушка, которой признались в любви и предложили замужество, а она... Да ещё такой завидный жених, богатый и родовитый!.. А она...

Сжавшись в железный же кулак, она сумела легко произнести:

— Я подумаю над вашим гостеприимным предложением.

Искоса поймала его улыбку и опустила голову. На улицы больше не хотелось смотреть: в этом мире она оставляла единственного человека, который будет... нет, проклинать — вряд ли. Но думать о ней, как о предательнице... Это да. Потому что завтра — её последний день в этом мире. Точней, в доме Даремов.

В городском саду оказалось чудесно. Мужчины сопроводили своих дам к столику, за которым младшие немедленно занялись изучением купленных поэтических сборников, показывая друг другу наиболее возвышенные строки стихов, а Неис обеспокоился хлебом насущным, продиктовав официанту пожелания дам и господ.

Сидели за кофе и чаем (Мелинда) недолго.

Обе пары медленно пошли гулять по дорожкам парковых аллей и любоваться всеми чудесами, которые мог предложить этот уютный уголок города. Райф с Мелиндой шли впереди, то и дело останавливаясь перед статуями или изысканными бассейнами с необычными фонтанами. Неис не пытался больше разговорить Инну, а думал о чём-то своём, тем не менее стараясь сделать так, что его спутнице было удобно идти и любоваться красотами парка.

Оживлённая, словно девочка-подросток, Мелинда постоянно оглядывалась и подзывала Инну взглянуть на то или иное чудо...

Но в этот раз она обернулась очень осторожно, чем и заинтриговала Инну. Неис по-прежнему не обращал внимания на происходящее вокруг. Райф длинно объяснял всё, что видел и что было ему знакомо... А Мелинда раз оглянулась на Инну, два... Наконец, Инна вопросительно кивнула ей. После чего девушка, выждав мгновения и убедившись, что Неис и Райф на неё не смотрят, кивнула в сторону, причём явно едва удерживаясь от смеха.

В парке довольно много посетителей. Многие, как и они, гуляли парами. Некоторые — в одиночку или парой "дама с дамой".

Но возле одного из фонтанов Инна заметила знакомое лицо. И даже поморгала хорошенько, стараясь убедиться, что не ошибается! Но нет. Это и в самом деле был Кристиан собственной персоной! Но какое мягкое у него лицо! И как он нежно смотрит на свою спутницу!

Когда Инна узнала, что у него есть... как сказать? Девушка? Дама сердца? Она почему-то решила, что это кто-то из бывших (или нынешних?) подруг Мелинды. Но эта девушка, на которую Кристиан смотрел с таким обожанием, была незнакома ей.

И вдруг подумалось, что только ей одной не повезло с делами сердечными. Причём не повезло очень глупо, поэтому другой такой причины для хмурого настроения, как у неё, нет, наверное, ни у кого на свете!..

С Кристианом и его спутницей они не встретились лицом к лицу — прошли мимо.

В центре города они распрощались.

Братья Варены пообещали заехать к Даремам к вечеру, не сообщая, по какой причине. Инна тоже не стала говорить Мелинде, но решила быть предусмотрительной.

Поскольку Неис нашёл им экипаж, чтобы их провезли не только до дома, но и, по желанию дам, в магазины, то Инна сказала кузине:

— Мелинда, завтра я уезжаю. Поэтому мне хочется сделать тебе небольшой подарок.

— Ты мне уже и так столько всего... — с жаром начала девушка — и поняла, о чём ей толкует Инна. — Уезжаешь?! Завтра?!

— Увы... — еле удерживая на губах улыбку, сказала она. — Я ведь очень взбалмошный человек, о чём тебе говорила, Мелинда. Сегодня мне хочется жить в вашем доме, а через час меня вновь зовёт дорога. Наверное, мне не хватает впечатлений, которые дают мне поездки.

— И... когда? — потерянно спросила девушка.

— Завтра с утра. — И крикнула кучеру: — Остановитесь, пожалуйста, у этого магазина!

Когда девушки вышли из экипажа, Инна сказала:

— Райф тебя уже два раза видел в этом платье. Так что надо бы купить новое. Мелинда, ты сегодня читала стихи из своего нового сборника. Какие цвета бы ты предпочла для платья?

— Смешной выбор, — задумчиво ответила Мелинда. — Зависимость от стихов. Но в чём-то ты права. Эти стихи очень светлые. Но... Не слишком ли эта лавка для нас дорогая, Инесса?

— Если бы она для меня такой была, я не попросила бы кучера остановиться здесь, — напомнила Инна. И они вошли в помещение.

Размеры Мелинды Инна знала. Поэтому, пока продавцы суетились, подбирая кузине светлое платье, Инна отошла к управляющему и быстро сделала заказ.

Вскоре коробки с купленным были водружены в багажник экипажа, а дамы вновь заняли свои места, собираясь заехать ещё и в продуктовую лавку за угощением для вечерних гостей. Несмотря на то что пришлось немного отвлечься на магазины, Мелинда постоянно косилась на кузину, слегка приподняв жалобно сдвинутые брови. Наконец не выдержала и спросила:

— Но почему так неожиданно? Ты же собиралась прожить у нас неделю-полторы! Ты сама говорила об этом!

— Тебе напомнить? — улыбнулась Инна. — Я взбалмошная — и этим всё объясняется.

— А как же... Неис? — нерешительно спросила Мелинда.

— А что Неис? — Улыбка сама сошла с губ, но смотреть Инна старалась доброжелательно. — Мы сегодня с ним попрощаемся, когда он приедет к вам в гости вместе с Райфом.

— Мне казалось... — прошептала девушка. — Но я... возможно, ошиблась... И всё равно... так жаль...

— Мне тоже жаль, — чуть резче ответила Инна. — Но я ничего не могу поделать.

В молчании они доехали до имения Даремов.

Как только груз был вынут из багажа, Инна договорилась с кучером, что он приедет назавтра сюда, чтобы забрать её в город.

Когда экипаж удалился, Инна поняла, что не может вытерпеть даже малейшей обиды между нею и ни в чём не виноватой девушкой, пострадавшей не только из-за будущего близкого расставания, но и из-за её раздражения. А потому, прежде чем взяться за покупки из магазина, мягко сказала, обращаясь к Мелинде, которая нахохлилась, не поднимая глаз: