Урсула Ле Гуин "Шобирующая история"

Урсула ЛЕ ГУИН

ШОБИРУЮЩАЯ ИСТОРИЯ

Перевод: Н.П. Фурзиков

Они встретились в порту Ве более чем за месяц до своего первого совместного рейса и там, назвав себя в честь своего корабля, как это делало большинство экипажей, стали "шоби". Их первым согласованным решением было провести свое изейе (это слово хейнское и означает "начинаем вместе", или "начинаем быть вместе", или, если говорить технически, "период времени и область пространства, в которые формируется группа, если она собирается сформироваться". Медовый месяц — это изейе двоих) в прибрежной деревне Лиден на Хейне, где отрицательные ионы могли делать свое хорошее дело.

Лиден — это рыбацкий порт с восьмидесятитысячелетней историей и населением в четыреста человек. Его рыбаки облавливали богатые мелководья своего залива, отправляли улов вглубь страны в города и управляли курортом Лиден для отдыхающих, туристов и новых космических экипажей на изейе. Рыбачки Лидена были такими же обветренными, как плавник, и примерно такими же разговорчивыми. Шестилетняя Астен, которая немного не так поняла, спросила одну из них, всем ли им восемьдесят тысяч лет. — Нет, — сказала она.

Как и большинство экипажей, шоби использовали хейнский в качестве общего языка. Таким образом, имя единственной хейнитки в экипаже, Милой Сегодня, имело свое значение как в словах, так и в имени, и поначалу казалось глупостью называть так крупную, высокую, грузную женщину лет под пятьдесят, с внушительной осанкой и почти такую же неразговорчивую, как жители деревни. Но ее сдержанность оказалась глубоким кладезем дружелюбия и такта, к которым можно было обращаться по мере необходимости, и вскоре ее имя стало звучать вполне уместно. У нее была семья — у всех хейнитов есть семьи — родственники всех конфессий, внуки и двоюродные братья и сестры, близкие и дальние, разбросанные по всей Экумене, но в этой команде родственников не было. Она попросила разрешения стать бабушкой Риг, Астен и Беттона, и ее приняли.

Единственной из шоби старше Милой Сегодня на сегодняшний день была землянка Лиди, которой было семьдесят два года, и она не интересовалась ролью бабушки. Лиди занималась космоплаванием пятьдесят лет, и не было ничего, чего бы она не знала о ПСС-кораблях (Почти со Скоростью Света), хотя иногда она забывала, что их корабль звался "Шоби", и называла его "Сосо" или "Алтерра". Но были темы, которые ни она, ни кто-либо другой из них не знал о "Шоби".

Как это делают человеческие существа, они говорили, о том, чего не знали.

Чартен-теория была главной темой разговоров по вечерам у костра из плавника на пляже после ужина. Взрослые, конечно, прочитали все, что можно было прочитать об этом, прежде чем вызваться добровольцами на испытательную миссию. У Гветера была более свежая информация, и, по-видимому, он понимал ее лучше, чем другие, но из него все нужно было вытягивать. Всего двадцати пяти лет от роду, единственный из созвездия Кита в команде, гораздо более волосатый, чем остальные, и не знающий языки, он проводил много времени, отбиваясь от вопросов. Предполагая, что как анаррести, он был более опытен во взаимопомощи и более искусен в сотрудничестве, чем другие, он читал им лекции об их собственнических привычках; но крепко держался за свои знания, потому что нуждался в преимуществе, которое они ему давали. Какое-то время он говорил только в негативном ключе: не называйте это чартен-приводом, это не привод, не называйте это чартен-эффектом, это не эффект. Тогда в чем же дело? Последовала длинная лекция, начавшаяся с возрождения китянской физики после пересмотра шевекианского темпорализма интервалистами и закончившаяся общими концептуальными рамками чартена. Все слушали очень внимательно, и, наконец, Милая Сегодня осторожно заговорила: — Значит, корабль будет двигаться, — сказала она, — с помощью идей?

— Нет, нет, нет, нет, — сказал Гветер. Но он так долго колебался, подбирая следующее слово, что Карт задал вопрос: — Ну, на самом деле вы вообще не говорили ни о каких физических, материальных событиях или эффектах? — Вопрос был характерно косвенным. Карт и Орет, гетенианцы, которые со своими двумя детьми были эмоциональным центром команды, ее "очагом", по их выражению, происходили из не очень теоретически мыслящей субкультуры и знали это. Гветер мог бы обвести их вокруг пальца своей китянской физико-философско-технической болтовней. Он сразу же так и сделал. Его акцент не делал его объяснения более понятными. Он продолжал рассуждать о согласованности и метаинтервалах и, наконец, признался с жестами отчаяния: — Знаете, могу ли я сказать это по-хейнски? Нет! Это не физическое, но это и не нефизическое, это категории, которые наш разум должен полностью отбросить, в этом вся суть!

— Бут-бут-бут-бут-бут-бут-бут-бут, — тихо повторяла Астен, проходя позади полукруга взрослых у костра из плавника на широком, погруженном в сумерки пляже. Риг последовала за ней, тоже повторяя: — Бут-бут-бут-бут, — но громче. Они были космическими кораблями, судя по их маневрам вокруг дюны и их сообщениям. — Зафиксированы на орбите, навигатор! — но шум, который они имитировали, был шумом выходящих в море маленьких рыбацких лодок Лидена.

— Я разбилась! — закричала Риг, барахтаясь в песке. — Помогите! Помогите! Я разбилась!

— Держись, корабль два! — воскликнула Астен. — Я спасу тебя! Не дыши! О, о, беда с чартен-приводом! Бут-бут-ак! Ак! Бррррммм-акк-акк-акк-рррррммммм, бут-бут-бут-бут-бут...

Им было шесть и четыре года по исчислению Экумены. Сын Тай Беттон, которому было одиннадцать лет, сидел у костра из плавника вместе со взрослыми, хотя в данный момент он наблюдал за Риг и Астен так, словно был бы не прочь отправиться на помощь спасательному кораблю номер два. Маленькие гетенианцы проводили больше времени на кораблях, чем на планете, и Астен любила хвастаться, что ей "на самом деле пятьдесят восемь", но для Беттона это был первый экипаж, и его единственный полет на ПСС-корабле был с Терры на Хейн. Он и его биологическая мать, Тай, жили в коммуне мелиораторов на Земле. Когда она вытянула жребий на экуменическую службу и попросила подготовить ее как участника экипажа корабля, он упросил ее взять его с собой как члена семьи. Она согласилась; но после тренировок, когда она вызвалась добровольцем на этот испытательный полет, попыталась уговорить Беттона остаться дальше на тренировках или вернуться домой. Он отказался. Шан, который тренировался вместе с ними, рассказал об этом остальным, потому что напряженность между матерью и сыном следовало понимать, чтобы эффективно учитывать ее при формировании группы. Беттон напросился приехать, и Тай уступила, но явно без восторга. Ее отношение к мальчику было прохладным и воспитательным. Шан предложил ему отечески-братское тепло, но Беттон принял его сдержанно, холодно и не стремился к формальным отношениям с ним или с кем-либо еще в команде.

Корабль номер два был спасен, и внимание вернулось к обсуждению. — Хорошо, — сказала Лиди. — Мы знаем, что все, что движется быстрее света, любая вещь, которая движется быстрее света, тем самым выходит за рамки категории материального / нематериального — вот как мы получили ансибл, отделив сообщение от среды. Но если мы, команда, собираемся путешествовать в качестве сообщений, я хочу понять, как.

Гветер рвал на себе волосы. Там можно было много чего рвать. Волосы были тонкими и густыми: грива на голове, мех на конечностях и теле, серебристый нимб на кистях и лице. Пушок на его ногах в данный момент был полон песка. — Знать! — воскликнул он. — Я пытаюсь рассказать, чтобы вы поняли! Сообщение, информация, нет-нет-нет, это устарело, это технология ансибла. Но у нас трансилиенс! Потому что поле должно восприниматься как виртуальное поле, в котором нереальный интервал становится виртуально эффективным благодаря медиальной когерентности — разве вы не понимаете?

— Нет, — сказала Лиди. — Что вы подразумеваете под медиальной?

После еще нескольких костров на пляже единодушное мнение остановилось на том, что чартен-теория была доступна только умам, очень хорошо подготовленным в области темпоральной физики созвездия Кита. Менее открыто высказывалось убеждение, что инженеры, создавшие чартен-аппарат "Шоби", не совсем понимали, как он работает. Или, точнее, что он делал, когда это срабатывало. То, что это работало, не подлежало сомнению. "Шоби" был четвертым кораблем, на котором проводились испытания с использованием команды роботов; к настоящему времени было совершено шестьдесят два мгновенных путешествия, или трансилиенса, между точками, находящимися на расстоянии от четырехсот километров до двадцати семи световых лет, с остановками различной продолжительности. Гветер и Лиди упорно утверждали, будто это доказывает, что инженеры прекрасно знали свое дело, и что для остальных кажущаяся сложность теории была всего лишь трудностью, с которой сталкивался человеческий разум при восприятии действительно новой концепции.

— Как циркуляция крови, — сказала Тай. — Люди долгое время ходили с бьющимися сердцами, прежде чем поняли почему. — Она не выглядела удовлетворенной своей собственной аналогией, и когда Шан сказал: — У сердца есть свои причины, которых разум не знает, — она выглядела оскорбленной. — Мистицизм, — сказала она тоном человека, предупреждающего товарища о собачьем дерьме на тропинке.

— Конечно, в этом процессе нет ничего, выходящего за рамки понимания, — несколько неуверенно сказала Орет. — Ничего такого, что нельзя было бы понять и воспроизвести.

— И измеренного количественно, — решительно сказал Гветер.

— Но, даже если люди понимают этот процесс, никто не знает человеческой реакции на него — переживания от него. Верно? Так что мы должны сообщить об этом.

— Почему это не должно быть похоже на ПСС-полет, только еще быстрее? — спросил Беттон.

— Потому что это совершенно другое дело, — сказал Гветер.

— Что может случиться с нами?

Некоторые взрослые обсуждали возможные варианты, все они рассматривали их; Карт и Орет обсудили это в соответствующих выражениях со своими детьми; но, очевидно, Беттон не был включен в такие обсуждения.

— Мы не знаем, — резко сказала Тай. — Я говорила тебе это с самого начала, Беттон.

— Скорее всего, это будет похоже на ПСС-полет, — сказал Шан, — но первые люди, которые летали на ПСС-кораблях, не знали, на что это будет похоже, и должны были выяснить физические и психические эффекты...

— Самое худшее, — сказала Милая Сегодня своим медленным, спокойным голосом, — это то, что мы умрем. В некоторых испытательных полетах участвовали другие живые существа. Сверчки. И более разумные подопытные животные в двух последних испытаниях "Шоби". С ними все было в порядке. — Это было очень длинное заявление для Милой Сегодня, и оно имело пропорциональный вес.

— Мы почти уверены, — сказал Гветер, — что в чартене не происходит никакой временной перестройки, как в ПСС. И масса задействована только с точки зрения необходимости определенной массы ядра, точно так же, как в передаче ансибла, но не сама по себе. Так что, возможно, даже беременная женщина могла бы пройти трансилиенс.

— Им нельзя летать на кораблях, — сказала Астен. — Нерожденный умрет, если они это сделают.

Астен полулежала на коленях у Орет; Риг, засунув большой палец в рот, спала на коленях у Карта.

— Когда мы были на "Онеблине", — продолжала Астен, садясь, — в нашей команде были подопытные животные. Немного рыб, несколько земных кошек и целая куча хейнских гхолов. Мы должны были играть с ними. И мы помогли отблагодарить гхола, которого проверили на литовирус. Но он не умер. Он укусил Шапи. Кошки спали с нами. Но одна из них отправилась в кеммер и забеременела, а потом одной из них пришлось отправиться на Хейн, и ей пришлось сделать аборт, иначе все ее нерожденные дети умерли бы внутри нее и убили бы ее тоже. Никто не знал для нее ритуала, которым можно было бы ей объяснить. Но я накормила ее дополнительной едой. И Риг заплакала.

— Другие люди, которых я знаю, тоже плакали, — сказал Карт, поглаживая ребенка по волосам.

— Ты рассказываешь хорошие истории, Астен, — заметила Милая Сегодня.

— Итак, мы своего рода подопытные люди, — сказал Беттон.

— Добровольцы, — сказала Тай.

— Экспериментаторы, — сказала Лиди.

— Испытуемые, — сказал Шан.

— Исследователи, — сказала Орет.

— Игроки, — сказал Карт.

Мальчик переводил взгляд с одного лица на другое.

— Вы знаете, — сказал Шан, — во времена Лиги, в начале ПСС-полетов, они посылали корабли в действительно отдаленные системы — пытались исследовать все — с экипажами, которые не возвращались в течение столетий. Может быть, некоторые из них все еще где-то там. Но некоторые из них вернулись через четыреста, пятьсот, шестьсот лет, и все они были сумасшедшими. Сумасшедшими! — Он сделал драматическую паузу. — Но они и были сумасшедшими, когда начинали. Неуравновешенные люди. Они должны были быть сумасшедшими, чтобы добровольно согласиться на подобное замедление времени. Что за способ подбирать команду, а? — Он рассмеялся.

— Мы стабильны? — спросила Орет. — Мне нравится нестабильность. Мне нравится эта работа. Мне нравится рисковать, идти на риск вместе. Высокие ставки! В этом все преимущество, вся прелесть.

Карт посмотрел сверху вниз на их детей и улыбнулся.

— Да. Вместе, — сказал Гветер. — Ты не сумасшедшая. Ты хорошая. Я люблю тебя. Мы — аммари.

— Аммар, — сказали ему остальные, подтверждая это неожиданное заявление. Молодой человек зажмурился от удовольствия, вскочил и стянул с себя рубашку. — Я хочу поплавать. Давай же, Беттон. Давай купаться! — сказал он и побежал к темным, бескрайним водам, которые мягко колыхались за красноватой дымкой их костра. Мальчик поколебался, затем снял рубашку и сандалии и последовал за ним. Шан потянул Тай за собой, и они последовали за ним; и наконец две старухи ушли в ночь и буруны, закатав штанины и смеясь сами над собой.

Для гетенианцев море — не друг, даже теплой летней ночью в теплом летнем мире. То место, где они остаются, — это у огня. Орет и Астен придвинулись поближе к Карту и смотрели на пламя, прислушиваясь к слабым голосам в мерцающем прибое, время от времени тихо переговариваясь на своем родном языке, в то время как младший сиблинг продолжал спать.

После тридцати ленивых дней в Лидене экипаж "Шоби" сел на поезд с рыбой, идущий вглубь страны, до города, где посадочный модуль флота подобрал их на железнодорожной станции и доставил в космопорт на Ве, следующей планете после Хейна. Они были отдохнувшими, загорелыми, сблизившимися и готовыми к работе.

На ансибле в порту Ве дежурила одна из побочных двоюродных сестер Милой Сегодня. Она призвала экипаж "Шоби" задать изобретателям чартена на Уррасе и Анарресе любые вопросы, которые у них возникнут по поводу работы этой технологии. — Цель экспериментального полета — понимание, — настаивала она, — и ваше полное интеллектуальное участие крайне важно. Они были очень обеспокоены этим.

Лиди фыркнула.