Спасти империю

Начато 6 июля 2008 г. около 14 часов...

Спасти Империю.

Пролог

ФРГ. Франкфурт, 2008 г.

За свою жизнь я был гражданином трех стран. Родился я в Советском союзе, неподалеку от Гурьева — моего деда, немца по национальности, выслали во время войны из Поволжья в казахские степи. Потом, когда Союз распался, я оказался гражданином независимого Казахстана, но вскоре выехал на историческую родину, в Германию. Хотя, учитывая национальность моей бабушки, мог бы уехать и в Израиль, но Германия как-то ближе по климату и по языку — немецким я владею неплохо, в отличие от иврита. На иврите я знаю только одну фразу, "Шалом алейхом", а "Киш мир тухес" это, оказывается, не иврит, а идиш.

Вскоре я очутился в фатерлянде, разыскал дальних родственников, приобрел с их помощью симпатичный домик в пригороде славного Франкфурта. Оказывается род Мюннихенов довольно знатный, даже один фельдмаршал в восемнадцатом веке был. Хорошо, что раньше об этом никто не знал, а то бы мой дед поехал не в Казахстан, а на крайний север, если б вообще куда-то поехал. Ничего, сейчас времена другие — я могу с гордостью прибавить к своей фамилии приставку "фон". Родовой замок, к сожалению, занят родственниками, а фамильные реликвии лежат в Эрмитаже, Алмазном фонде и Лувре. Написал письмо с просьбой вернуть, но уже столько лет прошло, а ответа все нет, наверно и не будет.

Дом свой обставил в старинном стиле, повесил над одним камином портрет славного предка, над другим — точную копию его шпаги и обозвал домик своим замком. На все это я израсходовал почти все накопления и, что делать! — потомку славного фельдмаршала пришлось стать бизнесменом. Организовал фирму по поставке всякой ерунды в Казахстан и зажил в свое удовольствие. Фирма процветала, и я уже подумывал обзавестись более солидным жилищем и подыскать невесту, как... впрочем, лучше рассказывать по порядку.

Произошло все во время чемпионата Европы по футболу. Я разрывался между немецкой и российской сборной, симпатизируя им обеим. Хорошо еще, что не было казахов... В разгар матча между Россией и Испанией вдруг зазвонил телефон.

— Вы Вильгельм Отто Мюннихен фон?

— Ну?

— Сейчас с вами будет говорить канцлер ФРГ...

— Какой-такой канцлер? — на самом деле я выразился куда грубее и бросил трубку.

Тут же телефон зазвонил опять. Какая-то женщина уверяла, что она канцлер Германии. Обычно я не употребляю подобных слов при женщинах, но футбольный матч это святое, да и не люблю я телефонных террористов... Она еще три раза пыталась позвонить, но все три раза посылалась далеко и надолго. Внезапно задребезжали окна, зазвенела посуда в шкафу, и я с удивлением увидел как из вертолета, севшего на мой газон, выбегают спецназовцы и берут мой дом в оцепление. Через секунду раздался звонок в дверь, и пока я искал тапочки, спецназовцы вышибли дверь — нет, не вышибли, подорвали. Бережно схватили меня под руки и загрузили в вертолет, в домашнем халате, с бутылкой пива в одной руке, и тапочками во второй, от удивления я даже не сопротивлялся. Рядом в вертолете сидел какой-то толстый мужик с кучей орденских планок, больше чем у Брежнева. Взревели моторы, и вертолет поднялся в небо.

— Разрешите представиться, полковник Курт Хольц. Вы Вильгельм Отто Мюннихен фон?

— Да. Герр Хольц, мне действительно звонила канцлер?!

— Фон Мюннихен, прошу выслушать меня. Дело государственной важности. От вас зависит судьба Германии. Только вы можете спасти её... — я внимательно посмотрел на бутылку пива, которую все еще сжимал в руке. Выпил вроде немного, да и срок годности в норме...

Ущипнул себя. Нет, не сплю. Странно... А полковник все вещает про важное правительственное задание и про судьбы мира. Мне надоело, и я оборвал словоизлияния полковника.

— Причем тут я? Я простой бизнесмен. Спасти Германию это не ко мне. Лучше обратитесь к Брюсу Уиллису, Сталлоне, Ван Даму или к Шварценеггеру. А еще лучше — к врачу! Кто вы такие и что вам надо?

— Фон Мюннихен, умоляю выслушать меня. Времени очень мало. Семь часов назад с нашим правительством вступили в контакт представители параллельного мира. Их мир опережает нас на сто три года и они предложили нам...

— У них сейчас что, 2111 год? — перебил я полковника.

— Да. В остальном их мир является точной копией нашего. Пришельцы передали нам оборудование для путешествия в соседние миры в обмен на некоторые услуги.

— Кто победил на чемпионате по футболу?

— Они не знают. Почти все архивы погибли во время третьей ядерной. Не перебивайте, пожалуйста. Миры, как объяснили их ученые, словно дрейфующие льдины, постоянно движутся и иногда сближаются. Порой, миры сближаются, но передать что-то материальное можно крайне редко. Как правило, мы можем переносить лишь личности.

— Как это?

— Ваш разум, ваше сознание оказывается в теле человека из другого мира. Почему и как это происходит, не знаю. От объяснений ученых мозги вскипают.

— Вы хотите отправить меня в соседний мир?

— Да, но в другой. Через пять часов и тридцать семь минут мы сможем осуществить переброску вашего сознания в мир номер 38-18. Сейчас там 1888 год.

— У вас что, никого кроме меня нет?

— Для переброски подходит в среднем один человек из миллиона, — полковник вытер пот со лба и заговорил еще быстрее. — Это связано с расположением каких-то психокластеров в детерминировано каком-то ... забыл термин, пространстве. В Германии мы нашли, считая вас, семьдесят три донора. У этих учёных есть специальный прибор, похожий на радар, для поиска доноров... Но большая часть, тех кого мы нашли, не подходят. Двое заключенные, один сумасшедший, пятеро турецкие рабочие... Дизайнеры, сантехники, стюардессы... большинство не приспособлено для жизни в 1888 году, а часть будут действовать явно не на пользу Германии. Некоторые сгодились бы, но очень важно, кто будет реципиентом. Тут мы можем выбирать из нескольких кандидатур. Но на том конце попадались всякие калеки, чахоточные чиновники или ветхие старики. Пользы от них никакой. Вы — лучший кандидат из всех возможных, неплохо знаете историю, обладаете массой талантов и вы патриот Германии, не так ли?

— Да, я патриот. Вы предлагаете мне отправиться в 1888 год? Надолго?

— Следующая переброска через год в нашем мире и через десять лет в мире 38-18. Если захотите, мы вас вернем. Если нет — тогда ещё через тридцать лет там и три года здесь второе сближение. По возвращению вам будет выплачена премия — десять миллионов евро, по миллиону за каждый проведенный в прошлом год. Соглашайтесь, фон Мюннихен. Я читал ваше досье. В свободное время сидите на форумах альтернативной истории, горячо участвуете в обсуждениях. Неужели вам не хочется самому переписать историю? Неужели вы не хотите помочь Германии?

— Герр Хольц, в праве ли мы вмешиваться в историю? По сути, это эксперимент над людьми.

— Как нам известно, Россия, Япония и, возможно, ЮАР тоже установили контакт с соседним миром и готовят аналогичный проект. Вмешательства не избежать. Фон Мюннихен, ваши предки верно служили Германии...

— И России.

— — Да. Они проливали кровь ради величия своей родины, ради счастья своего народа и ради страны ставшей им новой родиной и ради её народа. А что сейчас? Германия потеряла столько земель, нация вырождается, страну заполонили турки и прочие мигранты, Германия потеряла статус Великой державы А Россия, ваша вторая родина? Она тоже унижена, отброшена к границам семнадцатого века. Промышленность разрушена, народ в нищете и тоже вымирает. Неужели вам их не жаль? Многие поколений ваших предков отдали жизнь за Германию и Россию. Вам, с вашими предками, должно быть стыдно оставаться в стороне, глядя, как соседний мир идет к этому же болоту. Неужели вам не хочется спасти миллионы, погибшие под Верденом, в революцию, в Сталинграде, в Освенциме, в Дрездене и Хиросиме? — еще немного и полковник меня, похоже, уговорит. Очень это заманчиво — посетить другое время, изменить историю. У них что, действительно так туго с кандидатурами, что собираются послать в прошлое русского немца? Но что-то здесь не так. Не верю я в людскую благотворительность. Просто так не стали бы поднимать спецназ, врываться в частный дом. Что-то правительство рассчитывает получить от этой операции.

— Какая выгода нашему миру от подобного эксперимента? Наш мир ведь ничего не получит...

— Как вы, должно быть, заметили, в мире 38-18 время течет быстрее, чем у нас. Через двадцать лет и четыре месяца, вероятность того что наши миры сойдутся до уровня позволяющего передавать даже материальные объекты, составит восемьдесят три и семь десятых процента. По крайней мере, ребята из будущего так говорят. После этого миры окончательно разойдутся и вероятно больше никогда не пересекутся. Будем думать, что наши зеркальные страны в качестве благодарности поделятся знаниями и технологиями на век опережающими наши. Упускать такой шанс нельзя. Думаю, не стоит говорить какое преимущество будет на стороне государства, получившего знания, опережающие имеющиеся на целое столетие.

— А что, разве наши друзья из параллельного мира не могут поделиться с нами знаниями?

— Да уже делятся, — полковник хищно улыбнулся, — откуда думаете у нас техника для поиска сближающихся миров? Вообщем, мы не можем позволить себе пропустить такую возможность. Практически одновременные последовательные сближения одних и тех же миров, как я понял, до этого считались невозможными, а тут их прогнозируется целых три. И если ребята из соседнего мира передали нам знания и немного техники из чистого альтруизма, то мы...

— Так, сколько вы говорите? Двести миллионов евро? — конечно судьба Германии это хорошо, но неплохо бы и получить что-нибудь за то, что сделал бы и бесплатно. Не пристало фон Мюннихену заниматься бизнесом...

— Двадцать миллионов евро.

— Герр Хольц, бюджет Германии позволит выплатить мне и миллиард евро. — ну куда этому полковнику тягаться с человеком, в чьих жилах течет немецкая, русская, украинская и еврейская кровь? В общем, мы сошлись на восьмидесяти миллионах. Как раз хватит, чтобы выкупить фамильный замок и кое-что из фамильных реликвий. А если остаться на второй срок...То тут и на личное княжество хватит.

— Кстати, а кто реципиент?

— Кайзер Вильгельм II.

— Кто?!

Я ошарашено сидел до самой посадки, осмысливая произошедшее, а полковник все жужжал, как назойливая муха, про важность миссии, про судьбы мира, Германии и прочую ура-патриотическую ерунду. После посадки передо мной выступили президент и канцлер, рассказали про важность миссии, про то, что от меня одного зависят судьбы миллионов людей в двух мирах... Потом поторговались, думали снизить сумму, но я оказался упрямее и настоял на своем и, заодно, потребовал гарантий. Пришлось им переводить на счет в швейцарском банке задаток — пятнадцать миллионов.

Наконец представители властей ушли и на меня набросились историки и аналитики...

Часть первая.

В начале славных дел.

Глава Первая.

Германская империя, Берлин, 1888 г.

Ощущений не было никаких. Вообще никаких. Как будто я лишился всех чувств одновременно. Ни звука, ни лучика солнца — одна темнота. Не бьется сердце, невозможно пошевелиться. Меня захлестнула волна ледяного животного ужаса... Через мгновение, показавшееся вечностью, словно сдернули с меня какую-то завесу и... я опять жив. Светит солнце, за окном поют птички, рядом, положив голову мне на плечо, спит молодая беременная женщина. Хочется еще немного поваляться, поближе познакомится с этой, как её... Августа-Виктория, или, для близких, Дона, но, увы, дела. Аккуратно, дабы не разбудить женщину, встаю и начинаю одеваться. Левая рука слишком короткая и, главное, не слушается. Правильно, у кайзера была сухая рука, повредили при родах. Так, где здесь зеркало? Из зеркала на меня смотрит Вильгельм II, последний император второго рейха*. Да, он. Его лицо, характерные усы... Сомнения окончательно отпали, значит я — кайзер, а в постели моя жена. Кстати, Вильгельм мог и покрасивее супругу выбрать, но ничего, сойдет. Надо одеваться — меня ждут великие дела!

Но эта, на первый взгляд простая процедура, сразу доставила мне массу проблем. Что и как одевать? Вдруг выберу какой-нибудь не тот костюм, например, парадный или траурный? Кто знает, какие костюмы носят монархи? Кто знает... Вильгельм и знает. Хорошо, что его память досталась мне вместе с телом, наши специалисты опасались, что из-за неправильной настройки аппарата память может не сохранится. Пришлось бы мне тогда симулировать амнезию. "Тут помню, тут не помню"...

Покопавшись в памяти, я выбрал себе одежду. Оказывается, кайзер предпочитает носить военную форму. В принципе правильно — практично, стильно, хотя я бы предпочел футболку или свитер, как-то привычнее, но я глава государства и, значит, должен заботиться о своем имидже. Раньше мне нередко приходилось надевать на деловые встречи пиджак с галстуком, но, честно говоря, подобная одежда мне никогда сильно не нравилась. Костюмы этой эпохи мне тоже не нравятся. Решено. Буду носить военную форму, между прочим генеральскую. Исполнилась давняя мечта — помнится, когда служил срочную в советской армии, все хотел стать генералом, а лучше маршалом, дабы отдельных офицеров и сержантов отправить служить куда подальше. На Новую Землю, например, или просто заставить плац ломом подметать. Ну вот мечта и исполнилось! Как жаль, что тут нет ни горячо любимого ротного, ни замполита...

Но самая большая проблема, с которой я столкнулся в первое время — левая рука категорически отказывалась меня слушаться! А одеть штаны или сапог одной рукой не так-то просто и, что самое паршивое, жить одноруким придется как минимум ближайшие десять лет! Зато я император, владыка одного из сильнейших государств в мире. Как ни крути, многие, и я в их числе, сочтут размен весьма и весьма выгодным, да и Вильгельм с такой рукой как-то жил, и я проживу. Некоторые вообще без рук всю жизнь живут, а мне каких-то десять лет с одной... Потом вернусь в родной мир, с чувством выполненного долга, и начну пропивать миллионы евро. Проведенный в уме пересчет евро в рубли и рублей в литры водки, а так же евро в бутылки баварского изрядно поднял настроение.

И зачем, спрашивается, мучился, одевался? Создал проблему на пустом месте. Для этого специальный слуга есть. До завтрака меня допустили не сразу, такое ощущение, что меня тут держат за женщину. Скажите, зачем Вильгельму, взрослому мужику, всякие мази, маникюр? Не долго думая, послал своих косметологов куда подальше и отправился завтракать. Я посмотрел на стол, заставленный блюдами, посмотрел вокруг — вроде никого, кроме меня и слуг не наблюдается, а слуги есть с кайзером за одним столом не будут. Зачем же тогда накрывать на десятерых? Это что, все мне?!

Съел сколько смог, но, по моему ощущению, еды за столом меньше не стало. Как же Вильгельм со всем справлялся? Организм тот же самый. Может тут дело в голове, а не в организме? — я-то привык есть гораздо меньше. Или Вильгельм ел кусочек от одного блюда, кусочек от другого? Не знаю. Кто-то из придворных выразил удивление, почему кайзер так мало поел. Я его послал вслед за косметологами. Велик и могуч русский язык! Был бы я в теле русского императора, послал бы подальше и гораздо изощреннее. Ничего, немецкий тоже великий и вполне себе даже могучий язык.