Сказка для взрослых

— Чего приходили-то, — поинтересовался Тихон.

— Так влюбились говорят, все трое влюбились, хотели видеть.

— Но они старше тебя, сынок, лет на восемь-десять. Как же так... — выразила озабоченность Ольга.

— Возраст тут ни причем, мама, я переговорю с ними, чтобы поставить все точки над "и".

— Может, не стоит, — возразил отец, — уехал и уехал...

— Так тоже неправильно, лучше объясниться, — ответил сын.

— Ты кого-то из них любишь? — озабоченно спросила Ольга.

— Никого, мама.

— Ну слава богу...

На следующий день Тихон поехал в райцентр и, к своему удивлению, узнал, что все трое воспитательниц развелись со своими мужьями. С работы их выгнали, и они перебиваются с хлеба на воду.

Непорядок, решил Тихон и встретился с Тамарой, которую соблазнил первой. Он пришел к ней домой и оторопел от увиденного — такой нищеты он не встречал ещё нигде. Она собирала пустые бутылки, сдавала их и на эти деньги жила. От бомжей отличалась только тем, что имела жилье.

Тамара увидела, ахнула и бросилась на шею. Шептала между поцелуями: "Миленький мой, любимый, бог услышал мою молитву и вернул тебя".

— Ну как ты, Тома, как живешь? — спросил Тихон.

— Как живу... — она усмехнулась, — с мужем развелась, не могу быть ни с кем после тебя. Про отношения наши узнали и с работы меня выперли. Теперь я бичиха, образно говоря, пустые бутылки собираю, на то и живу. Но хватит разговоров...

Она обняла его, расстегивая ремень...

Через пару часов они присели к столу. Тихон доставал из портфеля обыкновенную еду и деликатесы... Тамара усмехнулась:

— Откупиться хочешь?

— Нет, не затем приехал — объяснить ситуацию. Нет, не прошлую и не ту, о чем ты подумала. Нам было хорошо вместе, но мне пришлось уехать. Сейчас руковожу крупным предприятием и могу взять тебя с собой, затем и прибыл. Но ты должна знать всё, прежде чем принять решение. Я не женат и женат никогда не буду, так уготовано мне судьбой. Но женщины у меня есть и не одна даже. Ты готова разделить с ними меня?

Она снова усмехнулась.

— Как делила тебя раньше с другими воспитательницами... Но тогда я не знала. Нет, делить я тебя ни с кем не смогу, извини. Лучше одной быть и терпеть. А ты иди... счастье, но уже не моё.

У Тамары на глазах появились слезы.

— Как бы то ни было, но жить всё равно надо, — со вздохом произнес Тихон. — У меня есть деньги, но ты же их не возьмешь?

— Не возьму, это ты верно подметил.

— Поэтому я открыл счет на твое имя, — он положил на стол сберкнижку, — и стану переводить на этот счет сорок тысяч рублей ежемесячно. Хочешь ты или не хочешь, но деньги станут поступать ежемесячно. Выкинуть или сжечь ты их не сможешь, придется пользоваться. Можешь не пользоваться, но деньги все равно будут поступать. Оденешься, станешь питаться нормально и жизнь наладится. Ты сейчас возразишь, что нормального уже ничего не будет. Пусть без меня, но будет.

— К Валентине и Галине ты тоже пойдешь? Их ведь тоже с работы выперли и с мужьями они развелись. Переспишь и сберкнижку оставишь? — с ехидцей спросила она.

— Верно, — ответил Тихон, — пересплю и сберкнижку оставлю, лгать не стану.

— Чистоплюй и гордый бабник... уходи, — она по-настоящему заревела.

* * *

Тихон вернулся в Лесогорск. Календарная осень уже наступила, но днем еще продолжалось лето в вёдро. Но дожди были не летними.

Осенний дождь бежит ручьями —

То не весенняя капель,

И грусть приходит вечерами,

Звучит печальная свирель.

Дожди осенние раздумий

Заполонили жизни путь,

Воспоминания безумий

Зовут в них снова утонуть.

Где страсть любви младой и томной

Взлетала ввысь под облака,

Казалась пара очень скромной,

Резвясь до самого утра.

Дожди былых воспоминаний

Младую душу холодят,

А грезы жизненных мечтаний

Утрами снова бередят.

(стихи автора)

При появлении Тихона сбежались все девушки и никто из них не ушел из спальни, как обычно бывало ранее. И они не задавали себе вопросов — почему у Тихона столько сил, они наслаждались его любовью, не ссорясь между собой.

На следующий день он вышел на работу и сразу созвал у себя совещание, пригласив Воронина, Юмагужина, Косоротова. У профессоров уже было, что обсуждать.

— Сергей Петрович, доложите, что сделано по созданию приборов сна. назовем их так.

— Да, Тихон Антонович, согласен, пусть буду приборы сна первый и второй. Мы воссоздали искусственное супрахиазматическое ядро и сейчас опробуем на нем волны разной частоты и длины. Необходимо добиться, чтобы это ядро под воздействием определенных волн посылало сигнал о глубокой ночи. Таким образом человек уснет. Пока работаем, считаю, что положительный результат будет добыт эмпирическим путем через несколько дней. Более половины волн уже отработали.

— Хорошо, это очень хорошо, что вы создали искусственное супрахиазматическое ядро, на котором можно ставить опыты. Продолжайте. Что у вас, Виктор Павлович?

Профессор Юмагужин довольно поднял голову, а не опустил её, как школьный двоечник.

— Гипотетический ракетный двигатель, где источником энергии служит тело, которое излучает свет, давно известно. Только вот создать его пока никто не смог. Свет — это фундаментальная частица, квант электромагнитного излучения. Фотон, естественно, имеет импульс и при истекании из двигателя создает реактивную тягу. Теоретически фотонный двигатель может развить максимально возможную для реактивного двигателя тягу в пересчёте на затраченную массу космического аппарата, позволяя достигать скоростей, близких к скорости света. Но это теория, так сказать. Фотоны излучаются во многих природных процессах, например, при движении электрического заряда с ускорением. Сейчас мы создаем определенное устройство, работа которого базируется на том, что два атома, расположенные в газообразной оптической решетке при довольно низких отрицательных температурах подвергаются воздействию внешнего переменного магнитного поля. Тогда один из атомов начинает двигаться по оптической решетке. Через некоторое время он выходит на постоянную скорость. В свою очередь второй атом играет роль стартера. Именно благодаря ему первый атом получает ускорение и из сопла вылетает ужасающей силы энергия. Такое устройство необходимо создать, хотя на земле оно применения иметь не будет. Самолет со скоростью света никому не нужен, он за секунду облетит земной шар 23 раза. Но была бы скорость, а снизить и применить её всегда проще.

— Что ж, Виктор Павлович, отличная работа, продолжайте, — Бережных посмотрел на Косоротова.

— Вы мне задач не ставили, Тихон Антонович, но я и без этого понял, что изготавливаемая сейчас радиолокационная станция на самолеты никуда не годится, её необходимо усовершенствовать. Поскольку я электронщик, то предлагаю вместо обычных пушек, пулеметов и ракет поставить на самолет электромагнитную пушку. Её импульс сбить невозможно, а он выведет из строя всю электронику самолета противника, что приведет к его катастрофе.

— Одобряю, Виктор Наумович, действуйте. Все свободны, то есть по рабочим местам.

Тихон пригласил к себе Нину...

Он гладил её ножки и приговаривал:

— Сегодня, Ниночка, прелестный день! Наша профессура начинает просыпаться и что-то соображать. Это замечательно!

Трусики слетели на пол, и он входил в неё прямо на столе для совещаний.

В обед пришел Тихонов, поздоровался и с разрешения присел в кресло.

— Есть новости или проблемы? — спросил Бережных.

— Проблем нет, как отдохнули, Тихон Антонович?

— Замечательно! Так какие у вас новости?

— Только что сообщили, что сюда летят министр обороны и директор ФСБ, — пояснил генерал Тихонов, — через час прибудут на вертолете.

— Делать им больше нечего... Сообщили им о моём отъезде?

— Нет, не сообщал, но если честно сказать, то хотелось. Однако подумал, что могут посчитать сумасшедшим, по этой причине умолчал об отсутствии. Но как вы исчезли мгновенно? В голове не укладывается...

— Обыкновенно, — улыбнулся Бережных, — вы что-нибудь слышали о телепортации?

— Слышал, конечно, теория. Но одно дело слышать, а другое видеть.

— Ты вот что, друг любезный, не отрицай ничего, говори, как есть. А сообщила Курнакову Лизавета, одна из моих горничных. Правда, она не знала, куда я исчез на три дня, придется её уволить и отправить до города этим же вертолетом. Пусть служит хоть где, только не у меня.

Через час с небольшим Жеглов с Курнаковым ввалились в кабинет, как к себе домой. Уселись в удобные кресла, даже не поздоровавшись. Бережных сделал вид, что в кабинете никого нет, и продолжил изучать документы.

Такой встречи министр с директором не ожидали и всё-таки стали осознавать, что поступили не интеллигентно. Но они же министры. А перед ними обыкновенный малец, пока ещё не проявивший себя никак.

— Послушай, мальчик, — не выдержал директор, — может быть, ты соизволишь оторваться от бумаг...

— Мальчики в школу ходят, а образованные дяденьки, входя, здороваются. Подобным образом станете заходить в спальню к своей стукачке Лизавете. Ну да ладно, могу отчитаться, что изготовление изделия, способного усыплять или уничтожать на любом расстоянии вражеские силы идет с опережением графика. Кроме этого, усиленными темпами проектируется новейший летательный аппарат, способный достигать скорости света, то есть 300 тысяч километров в секунду. Полагаю, что через три года самолет можно будет потрогать руками и даже полетать. Не называю его истребителем или бомбардировщиком, потому как он станет нести функции всей авиации. Он будет оснащен электромагнитным оружием, которое невозможно ни сбить, ни засечь. Дальность применения оружия — любая.

— Свежо предание, но верится с трудом, — произнес с сарказмом министр обороны, — проектирование и воплощение в металл новейших образцов авиации происходят десятилетиями, а вы собираете с нуля построить что-то невообразимое за три года. Извините, но мы прибыли не фантастику выслушивать, — подвел он итог.

— А-а-а, ну да, ну да... так вы, господа не по адресу прибыли. Речи и тезисы академиков о применении конских подвод в современных боевых условиях произносятся в другом месте. Хотите вы или нет, верите или не верите, но я выполню обещание, данное президенту страны. Через два месяца вы это сможете лицезреть и потрогать ручками, изделие будет работать. Но ваши академики, которые без фантастики в голове и со старьём в заднице, станут утверждать авторитетно, что сие невозможно. В голос станут утверждать, пока на передовой не побывают. Ах да, вы же прибыли не фантастику выслушивать, а выяснить, почему я стукачку Лизавету три дня не имел? Где был три дня, может быть, информацию секретную медведям продал? Так здесь только бурые водятся, а гризлей нет американских. Или у вас другие ко мне вопросы? Спрашивайте — отвечу.

— Позже переговорим, — Курнаков встал и пошел на выход, следом потянулся Жеглов.

Они прошли прямо в кабинет Тихонова в ярости. Курнаков сходу стал "строить" генерала:

— Почему не доложили об отсутствии Бережных в течение трех дней? Где он был эти три дня, с кем общался? Вы же понимаете, Алексей Ильич, что он секретоноситель особой государственной важности. Отвечайте, черт вас дери, — нервничал и кричал директор.

— Никакой черт меня не драл, товарищ генерал-армии и Бережных никуда не исчезал, у вас неверная информация.

— Как это не исчезал? — возмутился Курнаков, — его три дня не было на рабочем месте, это все сотрудники подтвердят. Вы сговорились с ним что ли?

— Повторяю, товарищ генерал-армии, Бережных никуда не исчезал, у вас неверная информация. Да, его не было три дня в кабинете, это верно. И он предупредил меня об этом заранее, что будет работать в дальнем цехе нашего предприятия. Он там создал четыре прибора, которые потом солдаты повестили по периметру Лесогорска. В результате исчезла вся мошкара, а то ведь работать стало невозможно, гнус заедал напрочь на улице и в здании изрядно кусал. Солдаты в карауле стоять не могли без москитных сеток.

— Почему он никому не сказал об этом? — удивился Курнаков.

— Он же руководитель и не обязан отчитываться перед подчинёнными. А меня в известность поставил, чтобы не искал.

— Ладно, свободен, — махнул рукой Курнаков.

— Вы извините, товарищ генерал-армии, но это мой кабинет. Мне выйти?

— Работай, Алексей Ильич, а мы пошли. Хотя нет, придется арендовать у тебя кабинет ненадолго. Пригласи к нам профессора Воронина.

— Разрешите? — спросил Воронин.

— Да, проходите, Сергей Петрович, присаживайтесь, — пригласил его Жеглов, министр обороны. — Мы хотели поинтересоваться, как вам работается, нужно ли чего?

— Как работается? — удивленно переспросил Воронин. — Я же у Бережных работаю, это же супергений, супермогз! Да с ним рядом стоять я бы за счастье посчитал! — воодушевленно ответил Воронин. — Мы же изделие делаем, о котором наука мечтала бы лет через двести. Мечтала, а мы делаем!

— Хорошо, Сергей Петрович, вы свободны, — объявил министр.

Следующим был вызван профессор Юмагужин. Виктор Павлович пояснил практически тоже самое. Но добавил:

— Двигатель на фотонах... об этом фантасты только строили грёзы.

Оставшись вдвоем, Курнаков произнес:

— Ну что, Андрей Кузьмич, выходит, что мы с тобой не правы полностью. Надо извиняться перед Бережных.

— Согласен, надо. Но с каким восторгом профессора говорили об этой сопле!..

Если говорить, что директор и министр улетели несолоно хлебавши, то это будет не совсем верно. Лизавету они действительно забрали с собой. Но они выяснили главное — работа идет и идет плодотворно. Бережных слово держит, что им вовсе не нравилось.

* * *

Тихон собрал в зале всех девушек.

— Что скажите, красавицы? — задал он вопрос, на который не ждал ответа. — в нашем семействе убыло — Лизавета уехала и не вернется сюда. Оказалась барабанщицей и сливала информацию непосредственно директору ФСБ. Флаг ей в руки... Но поговорить я хотел не об этом — о простом человеческом. Каждой женщине хочется чего-то своего. Но иногда обстоятельства не дают таких возможностей. Вот, например, в ваши обязанности входят постель и охрана. Не знаю, как вы отнеслись к предложению вашего руководства приехать сюда, в закрытый городок в глухой тайге? Вы же все из спецназа ФСБ, а тут постель и охрана. Приказали... Но настроение, наверное, немного улучшилось, когда узнали, что спать придется не со стариком. Ладно, долго говорить не стану. Кто желает уехать и работать по специальности — могу организовать без последствий для будущей службы. Хотя, спецназ для женщины... но это ваш выбор. У кого-то остался парень на прежнем месте службы... Желайте, говорите...

— Разрешите мне, Тихон Антонович? — обратилась Ольга.

— Говори, Оля.

— Желайте... — она повторилась с улыбкой, — желала бы в мечтах выйти за вас замуж, Тихон Антонович, но в реальности никогда — ваше либидо не вытяну. Взять еще троих в жены вы не сможете, закон не позволит. Но сожительствовать вчетвером или вшестером мы могли бы вполне. Я не имею ввиду только здесь — везде, в других городах и местах тоже. Но... я всё понимаю и остаюсь.